Альфрийский атолл: Механизированные эльфы (Новелла) - 5 Глава

Окиноторисима, первая старшая школа. Комната в панельном здании научного клуба, напротив футбольного поля. Солнце почти зашло, и потихоньку смеркалось. Рядом с Рэй Синадзу, сидевшей в халате на диване, собрались Рэму Микагэ (расположился на стуле у компьютера) и Поэма, занявшая диван напротив.

Рэй начала рассказывать о фрагменте воспоминаний, который она увидела совсем недавно, когда вошла в «Резонанс воспоминаний» с Рё Кагуей. Рэму мельком глянул на лицо Поэмы, точнее на выражение, которое сделала душа Поэмы, захватившая тело его сестры Сики, и увидел тень страха. Она боялась, что в это фрагменте воспоминаний будет нечто, что подтвердит её нечеловеческую сущность.

По словам Рэй, Рё тоже вспомнила о произошедшем лишь после того, как вступила в «Резонанс воспоминаний». Но пройдя через него, она вспомнила в красках, чем занималась в Некст лайфе, и поделилась информацией с Рэй.

Рё, как и Рэй с Сики зашла через тихоокеанскую сферу. Из-за особенностей сетевой топологии, зайти через этот район было проще всего. Это связано с тем, что сервера Некст лайфа располагались по всему миру, и входить быстрее через те сервера, которые находятся близко от места подключения к сети. Японские и тихоокеанские острова по большей части обслуживали тихоокеанскую сферу, поэтому и подключаться местным жителям было проще именно к этой зоне. Но Рё не нашла ничего интересного здесь и телепортировалась в североамериканскую сферу.

Там она и нашла нечто «интересное».

— Она увидела, как отключают систему передачи сетевого трафика. И тех, кто это делал.

— Что?..

Рэму ушам своим не поверил. Значило ли это, что черный дым появился не из того диска в тихоокеанской сфере? Да и как эти работы в североамериканской сфере связаны с ним?

— Они изменили свой внешний вид на белых мышей.

— Белых мышей?..

В Некст лайфе нет смысла принимать форму, отличную от человеческой, потому что так проще двигаться. Но если пользователь хорошо управляется с информацией или давно знаком с NLN, то он управится с любым аватаром. Эти ребята находились в парке «Золотые ворота», неподалеку от Таймс-сквера. Это место, естественно, воплощало собой Сан-Франциско, также располагавшийся в Северной Америке, а если точнее, на острове Алькатрас совсем недалеко от берега. Новички в Некст лайфе никогда не ходят сюда, а эти чем-то занимались.

Примерно в центре скалистого острова был, вроде бы, черный диск из полированного камня. Но если присмотреться повнимательнее, то он скорее напоминал большую программу или же вычислительную машину, хранившую её. Вокруг неё и бегали четыре мышки.

— Здарова, вы чем тут занимаетесь? Дело какое-то? Я могу помочь, если возьмете в долю, — сказала Рё.

Одна из мышек посмотрела на девушку и ответила:

— Хе-хе, не мешайся, малявка. Мы тут работу делаем, а ты иди куда шла.

— Ну ладно… — безразлично бросила Рё и развернулась.

Немного отойдя от них, она спряталась и принялась наблюдать, чем же они там занимаются.

«Похоже, отрубают трафик, — думала она. — Но метод у них какой-то совсем дешевый. Greani, конечно, огребут за то, что у них канал передачи данных не справляется, но вопрос в том, заденет ли это пользователей. Вряд ли у них получится что-то серьезное с таким составом… Наверное, они хотят добиться чего-то от Greani или американского правительства, ведь именно здесь находятся местные сервера, или просто содрать денег. Впрочем, ничерта они не получат»,— заключила она.

Ей показалось, что мыши занимаются чем-то бесполезным, поэтому что именно они делали — Рё не стала запоминать.

Поэтому она пошла искать ещё что-нибудь «интересное» и телепортировалась в южноамериканскую сферу…

— Получается, эти белые мыши — преступники?! — предположил Рэму, но Рэй покачала головой

— Нет, у фрагмента есть продолжение.

Побелевшая Поэма не могла убежать и лишь молча смотрела на Рэй. Рэму положил ей руку на плечо, но девушка, казалось, даже не заметила.

Рэй кашлянула и продолжила рассказ.

Рё заметила неладное ночью 25 марта, если точнее 26 марта в 3:30 по японскому времени или 25 марта в 18:30 по Гринвичу. В Америке тогда было 13:30.

Через несколько минут Рё почувствовала, что со скоростью соединения что-то произошло. Казалось, что связь между сознанием людей и их настоящими телами постепенно теряется. Девушка видела, чем занимались мыши и предвидела подобное, но если бы она не наткнулась на зверков, то ничего бы даже не заподозрила.

Их махинации, как и предполагала Рё, обернулись серьезными последствиями. Постепенно эффект начал распространяться на все сферы, но в принципе своём автоматическая программа восстановления, встроенная в Некст лайф, должна была справится с такими неполадками.

Однако…

Когда эффект распространился на тихоокеанскую сферу, черный туман уже начал стремительно расползаться. Рё быстро телепортировалась туда, желая узнать, что же там произошло.

Там были две девушки — Рэй и Сики. Рё видела, как их окутывал черный дым. Девушки, казалось, заметили, странность и стали телепортироваться по сферами, и после каждого перемещения черный дым стремительно поглощал новые территории.

И после каждого их прыжка, люди страдали всё больше и больше.

В конечном итоге Рэй и Сики вернулись в тихоокеанскую сферу. Одна из девушек нырнула в море, вторая последовала за ней, а Рё — за ними обеими. Её уже тогда мучила сильная боль, но она не желала возвращаться, пока не узнает всё. Она запустила собственную защитную программу, которую подготовила после того, как увидела ту мышиную возню, но боль всё равно не прекращалась.

На дне моря Рё увидела большой диск.

Затем одна из девушка, это, наверное, была Сики, нырнула прямо в центр, словно была его частью. Но воспоминаний о том, что на диске была ещё одна, как две капли воды похожая на Сики, девушка, у Рё не было. В её глазах главным виновником всего была никто иная, как Сики. Возможно, белые мыши и подсобили чем-то, но катастрофу спровоцировала именно Сики. По крайней мере так казалось.

— …вот как-то так, — закончила рассказ Рэй.

— Это как вообще?! — крикнул Рэму, вскочив со стула и ударив по столу.

Рэй посмотрела ему прямо в глаза.

— Не знаю… С того момента, как мы разделили воспоминания, мои собственные перемешались. Может, это всё и в самом деле было… — сказала она и взялась за голову.

— Рэй… — окликнул её парень.

Девушка покачала головой и поднялась с дивана.

— Прости… я пойду переоденусь. Заодно проверю, как там Рё, — ответила она и пошла между диваном и компьютерным столом к люку в подвал. Когда она уже было взялась за ручку, но вдруг выпрямилась, словно что-то вспомнив, и повернулась к Поэме. — Поэма, я думаю, мы ещё не знаем истины. Я не перестаю так думать, ведь я и ты видели совершенно иное. Я и сама ничего не понимаю… я — это на самом деле я?…

Поэма подняла взгляд на Рэй.

— Я… что я должна…

— Попытаться узнать, что произошло на самом деле. Я понимаю, что ты запуталась… но, может, так и должно быть. Судьба альфров, вернувшихся в этот мир, — сказала Рэй, словно под впечатлением от трагедии, в которую они угодили.

*

— Уй…

Ночь. Стоя под душем, Рэму тронул спину, точнее рану, которая осталась от удара Рё. Ковырнуло его очень даже хорошо. Да ещё и электрический ожог остался, так что врачу бы показаться не помешало. Перед тем, как идти в душ парень подстраховался, наложив водонепроницаемый компресс но, похоже, не рассчитал температуру воды и рана дала о себе знать.

«Черт… Да как ты вообще собрался спасать Сики и поэму?! — думал Рэму под скрежет своих зубов, — И почему мне вдруг прямо пристало упорствовать и стараться? Это же не моё. Я же не легок на подъем, как сестра, чтобы раз и сделать. Всегда старался быть как все, соответствовать ожиданиям… Наверное, это… — Парень погрузился в самые глубины своей памяти. — Да, она… потому что они надеются на меня, такого ненадежного человека. Эх… Лучше бы Сики надеялась на родителей, а не на меня. А Поэме лучше бы искать помощи у Альвинов и Рэй. Лучше уж они, чем я. Я ведь ни на что не годен. Но они надеются на меня, а значит — доверяют. Причем они верят не в мои силы или способности, а в самого меня. Поэтому и я…»

Вдруг дверь в душевую открылась.

— Рэму… помыть тебе… спину?

Парень резко повернул голову и увидел Поэму. Абсолютно голоую, хоть через пар это было тяжело разглядеть.

— Д-дура! Ты чего делаешь?! Не входи, пока я здесь.

Рэму резко отвернулся.

— Но… рана ведь… болит? Потому я и должна помочь…

— Сам справлюсь. Выйди, пожалуйста…

— Не надо стесняться, — сказала она и прижалась к спине Рэму, хоть и боязно.

— Поэма…

— П-простите… я не хотела соблазнять тебя, используя тело Сики… ой, что это я говорю такое, конечно я о таком даже не думала… П-просто, просто хотела поблагодарить… наверное. И извиниться за сегодня…

Парень молчал. Ему нечего было ответить. А поэма тем временем сняла с него полотенце и стала тереть ему спину. Мягко и аккуратно.

Рэму, казалось, окаменел. Он не мог двинуть ни рукой, ни ногой.

— В последнее время, я думаю, что точно была девушкой, — вдруг заговорила Поэма. — Ведь я влюбилась в мальчика. И мне очень обидно, что моё тело где-то не здесь. Иначе я бы смогла столько всего сделать. Для любимого человека.

Рука Поэмы остановилась прямо перед жгучей раной, которую нанесло копье Рё, и сняла компресс.

Следом раны… коснулось что-то мягкое.

Это был язык. Язык поэмы. Облизав рану, Поэма обвила руками плечи Рэму и снова прижалась к нему.

— Простите… немного… совсем чуть-чуть… можно мне воспользоваться телом Сики?

— Только… если немного… — неясным голосом ответил Рэму и положил свою руку на руку Поэмы.

«Откажу — опять что-нибудь учудит, так что… пусть будет», — решил он.

Сколько времени прошло Рэму уже не понимал: секунды, а может минуты?

*

На следующее утро Рэму, истощённый душевно и физически, плелся в гору. Над школой на вершине горы клубились облака.

Пусть он и прогулял вчера вместе с Рэй, суровая схватка давала знать о себе. Вчера парень неплохо продержался до ночи и думал, что всё обойдётся, но на утро он чувствовал себя так плохо, как никогда раньше.

Всё тело будто налилось свинцом, хотелось спать, руки не слушались…

Но самым серьёзным ударом оказался не тот физический, от копья, а ментальный: второй фрагмент воспоминаний, который видели Рё и Рэй.

«Сики устроила всё это? Да не, бред ведь. Зачем ей это? Она же всегда была очень прямолинейной, никогда никого не обвиняла и старалась изо всех сил. Разве она могла убить людей вот так, просто? И вообще, проблема не только в сестре. Если Рё видела только её, то где была Поэма? Как тогда объяснить её существование?, — думал Рэму и остановил поезд своих мыслей. — С каких это пор я стал считать Поэму такой же важной, как и сестру?»

Расстроившись ещё сильнее, он вгляделся в тянущийся вверх склон, в синеву, простирающуюся над ним. Вот только эта синева вовсе не радовала глаз, а скорее распаляло неприятное, никак не желающее формироваться в какое-то конкретное чувство.

— Что это у тебя с лицом? Неужели у вас с Рэй случилось что-то вчера? Вся школа ходуном ходит от слухов о твоих похождениях с нашим школьным идолом… А, неужели тебя втянули в хардкорные С-М отношения, где ты на С?

Вдруг за спиной Рэму раздался голос, и почти в тот же момент его владелец ударил парня по плечу.

Рэму скинул его руку и обернулся к Яцунами Рину, думая: «Что лицо, что рука как у девчонки… ну какой из него мужик получится?»

— Да так, много всего произошло, — только и мог сказать Рэму.

— М-м-м, интересненько… ну да ладно. У каждого есть то, о чем он бы не хотел говорить, — решил не расспрашивать Рин.

«Хорошо быть беззаботным», — подумал Рэму, глядя на Рина сбоку, но его тут же взяли сомнения, потому что видок у друга был явно не беззаботный.

— А что, вчера что-то произошло?

Рин пожал плечами и ответил:

— Со мной? А что, так кажется? Обычный день, вроде был, прямо как онигири за 135 йен в ближайшем магазине. Пришёл в школу как обычно, отсидел уроки как обычно и ушёл домой как и почти всегда. Потом поел, сделал домашку по физике и математике, занялся английским. На историю забил, пошёл катать в зомбей. — «Зомби» — это «Zombie Hunter», популярная онлайн игра. — Вчера попался отличный зомбарь, срубил с него прилично очков, почти лвл-ап набил. А ты сам играешь?

— Раньше играл, а сейчас… как-то не захожу. Много времени ушло на подготовку для поступления сюда.

— Понятненько, тоже нужное дело. А не хочешь вернуться? Ты ведь поступил уже, можно и расслабиться немного. Хотя, увлекаться, всё же не стоит, наверное. Но отправлять зомбарей, не желающих покидать этот мир, к праотцам всё же чертовски приятно, — сказал Рин и рассмеялся.

Альфы тоже не желали покидать этот мир… и вернулись сюда…

— Хватит уже! — крикнул Рэму.

Рин остолбенел.

— Чего это ты? Серьёзно что-то случилось что ли? Консультация у Яцунами открыта 24/7, если что.

— Да так, ничего…

Рэму подтолкнул друга.

«Не время думать о вчерашнем. Надо искать следующего альфра и искать истину».

— …Кстати, не подсобишь мне? — сказал Рэму, сделав максимально спокойное лицо.

— А? — спросил Рин.

— Одолжи тетрадки по матану и физике. А, и по английскому тоже, — попросил Рэму максимально спокойным голосом.

*

Рин, конечно, отдал тетрадки, но закончилось всё крайне плачевно. К первой и второй паре, математике и физике, он так и не успел списать домашку, а на третьей — английском — спал, как убитый, поэтому вся его подготовка пошла коту под хвост.

Четвертой парой была физ-ра… и увлекательная экскурсия туда и обратно по километровой горе смерти. Остальные ученики уже галдели вовсе, а Рэму только-только открыл глаза.

— Хорошо ты поспать! По-ходу, вчера точно что-то произошло, — спросил Рин, лопавший свой обед напротив Рэму.

— Прости, с тетрадками ничего не вышло… — извинился Рэму, вздохнув, и посмотрел на своего визави. Тот, как и всегда, с интересом глядел на него. «Кстати, вроде он всегда веселый такой, а на физ-ре его не было», — вдруг вспомнил он и спросил: — Рин, а почему тебя на физ-ре не было?

Тот двинул узенькими плечиками.

— Ну, как бы, я сам по себе хиленький. Большие нагрузки мне нельзя. К тому же у меня освобождение есть.

— И правда хлюпенький, — не стал отрицать Рэму.

— Правда? А вот я так не думаю. Хотя, до Джозефин Хершел не дотягиваю.

Джозефин Хершел — это реально существующий человек, она установила мировой рекорд на стометровке бегом.

«Но почему он упомянул женщину? Хотя, может, он так хотел пошутить, перекачанные женщины часто вызывают смешанные чувства. В выражениях он иногда… хотя нет, достаточно часто не стесняется. Надо бы привыкать уже, иначе не уживусь с ним…»

— Мужики тоже не все такие, — сказал Рэму.

— Ну да, — ответил Рин и решил сменить тему: — Кстати, ты пробовал вот это? Появился в продаже на этой неделе, он очуменный, — добавил он и, пошуршав в рюкзаке, достал бутылку.

На синей бутылке огромными золотыми буквами было записано название напитка. Вместе с подозрительной подписью:

Сингулярный зелёный чай (Бесконечная синева). Цена — 198 йен.

— Что это…

Глядя на полулитровую бутылку достаточно дорого даже по сравнению с жиросжигающими напитка, Рэму засомневался. За и что это за «синева», написано же «зеленый чай».

— Это вроде современный зелёный чай, произведённый с помощью биотехнологий и наномашин. К нему быстро привыкаешь.

— Прям наркотик какой-то, — без задней мысли сказал Рэму.

— Так он же вкусный. В нём все пять основных вкусов и вязкий сок смешаны очень удачно, поэтому он такой классный. Он сингулярно вкусный. Ты просто пьёшь его и можешь забыть о спортзале и здоровье.

«Он что, шутит так? Или серьезно рекламирует? Хотя, вряд ли он разозлиться, если я откажусь», — подумал Рэму, но всё же взял этот странный напиток из любопытства. — «Бутылка, вроде, не полная. Будет ли это считаться непрямым поцелуем? Хотя… его же не девушка пила, так что нормально, наверное».

Едва попробовав напиток, он отключился.

Хотя нет, он таки успел почувствовать его вкус. Из всех пяти вкусов и сока, которые, по словам Рина, были смешаны в нём, он уловил только сладость…

*

Рэму приоткрыл глаза.

— Где это я… — пробормотал он.

Темно, вокруг ничего не видно, под спиной, вроде, кровать, а перед глазами — незнакомый потолок.

Хотя нет, вряд ли потолок, высоковат он… метров 10 до него примерно. Присмотревшись, он увидел трубы и электрические кабели, или что-то похожее на них. Но тут было как-то слишком душно, даже белая дымка у пола стелилась.

«Где, черт возьми, я очутился? Так, память, помогай. Я выпил этот как его там, Сингулярный чай, вроде? А потом? Отрубился что ли? И как я тогда оказался здесь? Хм… это что, медпункт в первой школе? Я туда, конечно, не ходил, но как-то слабо верится, что он такой…»

— Йо, Рэму, проснулся? А то я уже забеспокоился.

Над парнем показалось знакомое лицо — Яцунами Рин.

— Рин?.. Что произошло? Где мы? — спросил Рэму, глядя на друга. Впрочем, на нём уже не было школьной формы. Её сменил плотный боевой комбез уличного типа, прямо как у Хирасаки Юи, и белый халат поверх.

— А сам как думаешь? — сказал Рин, улыбаясь.

Тут до Рэму, наконец, дошло. Его «друг» оказался преступником.

— Кх! — Рэму попытался встать, но, казалось, все силы покинули его. Он мог лишь с гневом в глазах смотреть на Рина. — Эй, ты что сделал?! Что ты дал мне выпить?

— Тут нет вины сингулярного чая, понимаешь? Я налил в бутылку кое-что другое, — сказал Рин абсолютно серьёзным голосом.

— Зачем тебе это?!

— Если говорить прямо, чтобы выманить твою красавицу-сестрёнку. А если точнее, то чтобы выжить самому, понимаешь?

— Выжить?..

Рин усмехнулся и пожал плечами.

— Ты в курсе про болезнь NLN?

Рэму замотал головой: «Что это за болезнь NLN?»

Рин бесчувственно цокнул языком, словно ожидал такой реакции.

— Ну да ладно, расскажу. NLN появились на рынке лет шесть назад. Идея была в том, чтобы передавать информацию с помощью наномашин, схожих с нервными клетками, но воспроизвести очень слабую пульсацию, как у настоящих нервных клеток, так просто не удалось. Но получилось нечто другое — технология объединения графена и комплекса металлов через энзимы прямо в теле человека. Она вызвала настоящий прорыв и закрепление нового протокола передачи данных: передача данных с помощью терагероцовых волн от источников, расположенных у самой поверхности тела, где влияние жидкостей минимально. Потом события развивались стремительно. Обнаружили дорсальный сосуд в пятом позвонке, вратах гемато-энцефалический барьера, и стало возможным лёгкое подключение к оптическому нерву, облегчение приёма визуальной информации тоже способствовало этому, — уверенным тоном произнес Рин. Теперь, когда он рассказывал научную теорию, белый халат ему очень шёл. — Но это не так важно на самом деле. — сказал он и сделал небольшую паузу, и его голос и выражение лица слегка омрачились. — Технология ещё была новой, и с тестами на совместимость дела обстояли не лучшим образом… У некоторых людей совместимость исчислялась сотыми долями процента, но бывали случаи, когда человек по ошибке получал проходной процент… — Тут взгляд Рина исказило безумие, сожаление. — Как думаешь, что стало с последними, когда они проглотили NLN? Не буду томить, нервная система пошла вразнос. NLN — это лишь наномашины в виде клеток, но не настоящие клетки, поэтому некоторым не повезло — их нервная система деградировала после приёма NLN. Врачи говорили, что оказались затронута нейроглия, а это клетки, которые выполняют регулирующую функцию в нервной системе. Это обнаружили достаточно быстро, тест на совместимость переделали так, чтобы исключить всякие ошибки, и сейчас больных болезнью NLN во всем мире осталось совсем немного.

— Неужели…

— Именно. Я вытащил короткую спичку, одну на миллион. Шесть лет назад я оказался в больнице, мне тогда было 10 лет. Это был натуральный ад. Нервы просто перестали делать свою работу, даже пальцем пошевелить не мог, а NLN уже вросли в организм и удалить их было нельзя. Ещё и осложнения пошли. Как бы там ни было до сих пор эта болезнь считалась крайне редкой, поэтому врачи проводили различные опыты надо мной. Вот потому у меня, как ты и сказал, такое хлипкое тело.

— Что… что ты задумал? — резко спросил Рэму.

Рин покачал головой.

— Не торопись ты так, дослушай до конца… Ты ведь понимаешь, что в школу я смог ходить лишь чудом? Это случилось месяца за два до того, как ты перевёлся к нам. Понимаешь, к чему я веду?

— Только не говори, что это как-то связано с той катастрофой.

— Именно. «Ранний разрыв» был настоящим благословением. Когда в Первой старшей разрешили использовать боди-пулы, я, конечно, тоже записался. Вместо культурального раствора, который используют другие, пришлось залить кое-что другое, но в целом всё было идентично. И я разом нагнал всех по учёбе. Было так радостно. Из любопытства попробовал Некст лайф. Когда настала та катастрофа, я подумал, вот невезуха… но в душе радовался, что успел повеселиться хотя бы в конце жизни. Но я открываю глаза и понимаю, что выжил, а ещё приобрёл новые силы. Способность свободно управлять сетевыми приборами.

— Получается…

— Думай шире. Если нервная система полностью срослась с NLN, то, управляя сетью передачи данных, в них можно передавать сигналы прямо из мозга и заставить тело двигаться. Альфры более чем способны на такое. Именно поэтому я могу ходить в школу и веселиться как все. Если бы не та катастрофа, такой силы у меня бы не было. Не было бы силы управлять сетевыми приборами, а в моём случае — телом, как я того хочу. Плохо, что подобное пока запрещено. Хотелось бы, насколько это возможно, чтобы людей, подобных мне, альфров, стало больше, и чтобы они появлялись не скрытно в тайных лабораториях. Поэтому я помогаю Альвинам.

Рэму всё глядел в красивое девичье лицо Рина. На нём было нерушимое спокойствие, совсем не идущее ему, поверх которого стелилась улыбка. Но как-то спокойствие не сходилось с этой улыбкой, а уголки больших глаз порой дёргались.

— Хе-хе, что такое? С моим лицом что-то не так? И правильно, ведь я умею. Я заманиваю одноклассничков, поддавшихся сладости нектара жизни, в ловушку. Не знаешь… я не собираюсь останавливаться.

— Да что с тобой не так?!

Рин усмехнулся.

— А я всё ждал, когда же ты отреагируешь: разозлишься, огорчишься или сжалишься ещё как-нибудь. На самом деле я всё же немного надеялся, что ты меня пожалеешь. Ты ведь сам первым заговорил со мной.

— Это потому что ты со мной заговорил.

— Хе-хе, ты совсем не разбираешься в людях. Не заметил, что в классе я всегда один? Никогда не задавался вопросом, почему рядом со мной всегда мало народу? Паршивая эта штука — выбирать любое место во время пересадки, согласен? Хотя, одноклассников тоже можно понять. Кто захочет водиться с дрянной девкой в штанах, у которой остались следы от извлечения NLN?

— Э?

«Девка?!»

Подобная реакция явно огорчила Рин. Ещё недавно она казалась холодной и рассудительной, а сейчас вдруг поддалась отрицательным чувствам. Впрочем, её неизменная улыбка всё так же была при ней.

Девушка сняла синюю резинку с затылка, и гладкие волосы опустились по самые плечи.

Вместе с тем её голос значительно изменился.

— Чего? Эх… ты реально не разбираешься в людях. Что, не заметил сисек и всё, за мужика принял? Но они есть.

Рин схватила руку Рэму и прижала к своей груди.

Даже через плотный комбез чувствовалось что-то мягкое и приятное.

— Х-хватит! Отпусти!

Но Рин лишь ещё сильнее прижала руку к своей груди и припала к лицу парня так близко, что, казалось, в любой момент поцелует его.

А Рэму теперь мог рассмотреть её вблизи: приятное лицо, длинные ресницы, тёмные глаза, маленький, но милый носик, пухлые губки, белые щеки и волнистые черные волосы, ниспадающие по бокам — одним словом она была милой. Если бы не жалость, гнев и безразличие, её лицо выглядело бы ещё более милым. И как вообще можно было подумать, что это парень? Неизвестно.

Рин продолжила, сорвавшись на крик:

— Ты… ты был так добр ко мне, так что я чуть-чуть, совсем чуть-чуть подумала, не прими ты меня за парня, то у нас бы могло что-то получится. Поначалу я надеялась, что всё обойдётся, а потом стало страшно… но я всё равно была рада, ведь…

Здесь она прервалась, взяла обеими руками Рэму за щеки и поцеловала. Рэму невольно поддался под напором сладострастных губ Рин. Естественно, он всеми силами отрицал происходящее, но сил-то у него, в общем, и не осталось уже. Ну а Рин, закрыв глаза, запустила свой язычок. По нему уже стекала её слюна…

— Остановись, — вдруг прогремел чей-то голос.

Рин отпрянула от парня и спокойно, с холодным видом развернулась. Рэму тоже перевёл взгляд в ту сторону, куда смотрела девушка.

Там стояла Сики, то есть Поэма. Она пришла. Одна. С ножом в руке. Без парализатора. Рэму взял его с собой на всякий случай, но, разумеется, его у него уже забрали.

Рин переменилась в лице, кашлянула, снова стянула волосы на затылке с помощью синей резинки.

— Явилась? — сказала она грубоватым, совсем не девичьим голосом. — Твой брат проглотил мои NLN и не может двигаться. Не хочешь тоже попробовать? Если согласишься, я выведу все NLN из твоего брата, — сказала Рин и достала пробирку из кармана белого халата.

— Ты можешь… контролировать тело человека с помощью NLN и управлять нано-ассемблером, который производит NLN, да? — спросила Поэма, не отрывая глаз от Рин. — Причём наноассемблер, вероятно, находится в самой тебе, и ты можешь производить наномашины любого типа. Заставив проглотить их другого человека, можно обездвижить его… или даже управлять им, верно?

— И что ты сделаешь, если это так? — вернула вопрос Рин, снова сунув руку с пробиркой в карман.

— Вот что, — сказала Поэма.

В следующий миг она оказалась за спиной противника и нацелилась ножом в шею. Обман врага с помощью иллюзий — способность Поэмы — очень сильна, если враг к ней не готов, но…

— На самом деле ты там и стоишь, — ровно проговорила Рин и засунула вторую руку в карман халата.

— А?..

Поэма широко раскрыла глаза. И перед ней оказалась не спина Рин, а та же самая широкая комната и Рин на другой её стороне. Трюк не сработал, поэтому смысла дальше поддерживать иллюзию не было.

Рин же беспечно смотрела на неё, как на дурочку.

— Обман — хорошая способность. Даже мне не под силу взломать мозг, чувства человека, на которые приходится самый большой объем передачи данных во всем теле. Я могу только разве что отправить NLN в двигательные нервы рук и ног, перехватить контроль над телом и управлять им как мне вздумается. Прямо как я управляю собственными руками и ногами.

— Как ты узнала? Как ты узнала, что я не пошевелилась?! — крикнула Поэма.

— Так ты уже в моей власти. Попробуй пошевелить рукой. Если сможешь, конечно.

— К-как?..

Поэма попыталась двинуть своей, то есть рукой Сики, переставить ногу вперёд, но у неё ничего не получилось.

— Ты так старалась запутать меня и не заметила, что случилось с твоим собственным телом. Понимаешь, ты больше не контролируешь его. Оно принадлежит мне.

— Но ведь тебе нужно, чтобы другой человек проглотил NLN, иначе твоя сила не сработает! — сказала Поэма, стеклянными глазами глядя на Рин.

— Так ты уже. Мои NLN распространяются воздушно-капельным путём, как вирус. Их не обязательно проглатывать. — Тут-то Рэму и Сики поняли, что этот стелющийся по полу туман, возможно, состоит из NLN Рин. — С того самого момента, как ты зашла сюда, ты уже вдохнула мои NLN.

— Так вот зачем… вот зачем ты принесла сюда Рэму и позвала меня в охладительную установку реактора…

Рин согласилась:

— Ну да. Обычно тут натуральная сушилка, но сегодня, как видишь, хладагент нагрелся слишком сильно, превратившись в пар — тем лучше для меня. А всё благодаря компашке, которая совсем недавно начудила с ветрогенераторами и солнечными панелями. Вся энергетическая система города натурально взбесилась, потому и реактором стали пользоваться значительно чаще. Нагрузка на систему охлаждения была скачкообразной, и чтобы предотвратить разрыв труб, сюда, в сервисный зал установки, где не бывает людей, слили отработанную воду. Она стала туманом и теперь стелется по полу.

Рэму прищурился в попытках разглядеть хоть что-нибудь в зале и увидел на трубе рядом надпись «Охладительная система 108-ого реактора. Мегафлот-1».

— Не думала, что тут в самый раз держать похищенных? Твои проблемы, — без особого пиетета объяснила Рин.

Впрочем, Поэма уже отошла от шока и хладнокровно глядела на неё.

— Не думала, что будет так сложно, но я была… готова, — сказала она и исчезла.

— Чего?!

Через мгновение в зале появились десятки Поэм, словно копии настоящей. Зрелище впечатляющее — они стояли в линию с интервалом в один метр, хотя Рэму уже столько раз видел подобное, что давно перестал удивляться.

— В-вперёд! Все ко мне! — приказала Рин и все Поэмы пошли к ней.

Однако достигнув девушки, каждая Поэма проходила сквозь, словно призрак.

— Хех… ты меня обставила. Ты знала, что здесь всего одна точка доступа, и мне придется искать тебя на ощупь? Неплохо, очень неплохо. Но что ты скажешь на это? — Рин достала из под халата оружие, похожее на кнут. Выглядел он странно, вероятно, очередная работа Gothic voltz. — Этот электрокнут бьет на десять метров. Помахаю им и наверняка хоть раз, но попаду, — сказала она, распутав кнут, и побрела вперёд. Прицелившись в место, где изначально стояла Поэма, она взмахнула плёткой, но та прошла сквозь все копии.

— М-м… значит, не здесь? — пробурчала Рин, наблюдая за остальными Поэмами, и пришла к выводу, что пришедшая сюда Поэма, вероятно, тоже была подделкой. С голосом та же беда — если вмешаться в восприятие человека, то можно внушить ему мысль, что голос звучит с совсем иной стороны. Но Рин видела по камерам, что она точно пришла сюда.

— И как ты собираешься нападать, если не знаешь где я? Зря ты выбрала большой зал, тебе никогда меня не найти, — усмехнулась Поэма.

Но Рин была с ней не согласна.

— Ну ладно. Давай попробуем так, — сказала Рин, все Поэмы разом всадили нож в ногу, словно кто-то дёрнул за ниточки.

— Гх…

Поэма застонала, её зрачки расширились от боли. Как и всех копий.

— Рин! Остановись! — крикнул Рэму.

Бросив на него взгляд, Рин скривилась.

— Лежи и не рыпайся. Тебе слова не давали, — бросила она, а потом обратилась к Поэме: — Заканчивай с этим фарсом, иначе ножке твоей не поздоровится. Хотя можешь и не заканчивать: покручу ножичком в ноге, пока не отключишься, и тогда все они пропадут.

— Твоя взяла. Хотя я знала, что до этого дойдет, — с болью в голосе сказала Поэма. Её лицо было бледным, по щеке текли капельки пота. — Думала, что сможешь найти меня среди копий? Но я исчезла лишь для того, чтобы сбежать от тебя.

Уголки губ Поэмы приподнялись, и её лицо окрасила улыбка. В следующий момент из каждой Поэмы появилась ещё одна, словно отпочковавшись. В руках у новых сияли белоснежные луки.

— Ещё одна подделка? Но зачем им ложное оружие?

— За тем. Я обладаю способностью, которая позволяет взламывать чувства противника и отправлять в них свой образ. Однако образ «боли» очень тяжело сотворить, в отличие от зрительного или слухового образа. А то, что тяжело представить, ещё тяжелее передать. В обычной ситуации.

— Не может быть…

У Рин перехватило дыхание.

Половина Поэм, не связанные волей Рин, подняли луки, направили на неё, натянули тетиву.

— Стой! — завопила окруженная со всех сторон Рин.

Поэма продолжила речь, словно не заметив её криков:

— Но ты проткнула мне ногу и я смогла почувствовать эту боль сполна. И теперь я передам тебе боль от пронзания десятками стрел.

Все Поэму одновременно выпустили стрелы, которые одна за другой вонзались в Рин.

— А-а… у… х…

Каждый раз, когда стрела пролетала сквозь Рин, в её воображении острие пронзало её и проливало кровь. Девушка хваталась за иллюзорные стрелы, но её руки хватали один лишь воздух.

— Б-без толку. Я давно заменила нервную систему наномашинами… Сейчас я вычислю сигнал, который ты посылаешь через сеть, с помощью вычислительных ресурсов сети и отрежу его! — кричала Рин, как будто пытаясь убедить себя.

Но стрелы всё так же пролетали сквозь неё, рвали одежду, резинку, стягивающую волосы. Рин свалилась на бетонный пол, но иллюзорные стрелы нещадно втыкались в её плоть.

— Больно! А-а-а-а-а-а-а-а-а-а-а-а!

Рин закричала. Но вдруг успокоилась и взглянула на Поэму, забыв про град стрел. Шатко поднялась и схватила покрепче плеть.

— Хех… вот и всё. Боли больше нет… нет… — В следующий момент её спокойное лицо окрасилось беспокойством, а глаза — широко открылись. — Боль… исчезла… Я… я тоже… исчезну?

Всё так же не веря в происходящее, Рин рухнула и потеряла сознание.

Наверное, это уайт-аут. Она перегрузила сознание, когда пыталась отвести болевые сигналы с помощью вычислительных ресурсов системы.

*

В здании научного клуба.

Рэму с Поэмой сидели на противоположном диване, а Рэй — на компьютерном стуле. На другом диване лежала Рин. На голове у неё творился форменный бардак, потому что резинку, стягивающую волосы, кто-то предусмотрительно снял.

Рэму бросил взгляд на Поэму. Буквально только что Рэй примчалась к ним и оказала первую помощь: стерилизовала рану и вколола болеутоляющие наномашины — так что с Поэмой всё было хорошо.

Парень был рад такому исходу, но бурлящий внутри гнев унять никак не мог. Ведь тело его драгоценной сестры так серьёзно ранили, а ещё… Поэма испытала жуткую боль. Да. Поэма.

В попытках унять свои уже подрагивающие руки, Рэму перевел взгляд на Рин.

Наконец, она открыла глаза и стала медленно оглядываться, пока пока не наткнулась на Рэму и не впилась в него глазами.

— И что ты собрался со мной делать? В полицию сдашь?

Всё оскорбления, заготовленные для Рин, разом вышибло из головы парня. Он живо вспомнил слова девушки: «Я хочу выжить. И для этого сделаю что угодно».

«Её и правда было в чем-то жаль, выхода-то нет. А чем я от неё отличаюсь? Я ведь тоже готов на всё, лишь бы спасти Сики. Лишь бы спасти…»

Протяжно вздохнув, Рэму мотнул головой.

— Никогда не тыкай в друзей ножом.

— Дру… зей? Я? Ты что, головой поехал? Хватит с меня твоей жалости! Давай, бей меня! Называй предателем! Помешанной на выживании скотиной!

Рин сверлила Рэму взглядом, хотя на глазах уже проступили слёзы. А парень лишь покачал головой.

— А что плохого в помешательстве? Ну да, ты чуть не подставила нас с Поэмой, но я верю, что ты правда хочешь жить.

— Хочешь сказать… что понимаешь… меня?

— Именно. У меня тоже есть цель. И ради её достижения я готов на всё. Буквально. Думаешь, я могу тебя обвинять в чем-то?

— Рэму… — Рин повесила голову и прикрыла рукой глаза — чтобы спрятать слёзы. Оправившись, она взяла синюю резинку со стола, стянула волосы, протёрла глаза и снова взглянула на Рэму. — Хм… так не пойдёт. Бесит, когда волосы распущены. Ладно, что вам от меня нужно?

— Поможешь нам?

Рин кивнула.

— Придется кому-то поверить. Альвинам или вам. Одни обманули меня и бросили, вторые — назвали другом, когда предала.

Рин так хотела рассказать о том, что успела заметить сама: Альвины, хоть и уверили её в этом, не создали никаких предохранителей от уайт-аута.

— Тогда… не могла бы ты передать «фрагмент воспоминаний» Рэй? — спросил Рэму.

— Ладно. Не знаю, что это за фрагмент, но я отдам его. Но взамен… — Рин сделала серьёзное лицо и взглянула на Рэму. — Давай останемся друзьями?

Парень уверенно кивнул.

— Обещаю. Будем друзьями. Пока я жив, в беде тебя не брошу.

*

Когда ей сказали, что придется лезть голышом в один боди-пул со школьной звездой Рэй Синадзу, Рин слегка опешила, но ей не впервой показываться другим людям. Оказавшись внутри, она тут же забыла о соседке и погрузилась в резонанс воспоминаний.

Некст лайф — мир абсолютной свободы, с самого начала заинтересовал Рин, и с самого бета-теста она с нетерпением ждала релиза. Настал день открытия серверов. Рин решила испытать активные аттракционы и отправилась в Гималаи. Там она наелась карри и попыталась взять штурмом гору.

Правда её планам помешала резкая боль. Окружающие люди тоже страдали, катаясь по мостовой индийского базара.

Подстава…

Рин чуть было не упала лицом в карри, но, к счастью, промахнулась.

«Больно!.. Как же больно!.. Какого черта я сюда только сунулась? Хватит с меня! И без НФа сплошная боль! В гробу я видала ваши россказни про NLN и Некст лайф… сплошной обман. Сплошной!..»

Ларчик открывался просто. Она не могла вернуться. Не могла вернуться в своё тело. И поэтому страдала. Либо скорость интернета резко снизилась, и её перестало хватать, либо выход из игры заблокировали. Выйти отсюда силой, в обход системы, тоже не выйдет. У обычных людей, готовых к проблемам с нервной системой, может, и вышло бы, но с диагнозом Рин — это верная смерть или вечная кома.

«А что поменяется-то? Один черт двигаться не могу, подумаешь, сознание потеряю… Стоп, какого черта я говорю?»

Рин собрала волю в кулак, подняла голову и взглянула в небо. Её глаза были полны ненависти к этому ненастоящему небу. Ненависти к технологиям, которые двигают человечество вперёд, но её оставляют на обочине.

Вдруг с неба посыпались мягкие штуки. Это была бесплатная программа-помощник, кто-то способный раздавал её по сети. Рин сразу же поняла, что она делает, и дрогнула: «Опасная штука».

Программа обрывала связь с настоящим телом и реконструировала его уже внутри сети — то есть создавало тело-куклу, существующую в интернете. И когда сознание перемещалось в эту «куклу», то из настоящего тела оно полностью исчезало. Если запустить эту программу, то удастся избежать проблемы с нервной системой, но в то же время придется навсегда остаться здесь. Боль, конечно, уйдет, и это прекрасно, но там, в настоящем мире ты больше не проснешься или, что ещё хуже… умрешь. Сущность, вышедшая за рамки настоящего тела, станет чем-то большим, но в то же время меньшим — обычной программой.

Корчившиеся от боли люди хватали программы и запихивали в рот, а потом взлетали. Рин тоже потянулась за белой штукой, но какой-то мужик схватил её за руку.

— Эй! Не ешь, лучше выходи отсюда в обход системы! Так хотя бы выживешь! Пусть и с отказавшей нервной системой, но выживешь!

— Отпусти! Лучше здесь остаться, чем в реал возвращаться!

Не отпуская Рин, мужик схватил странную штуку и съел, а потом подлетел, как и остальные.

Рин оставалось лишь ошарашенно глядеть на возносящегося мужика. Откуда ей было знать, что можно сделать выбор в пользу жизни в сети и не возвращаться в реальный мир.

Но почти все игроки в некст лайфе выбрали именно этот вариант.

Всё больше людей возносились к небу, а Рин всё так же молча.

Вдруг она взглянула на свою руку, и увидела, что от человека, только что державшего её, осталась пустая оболочка. Похоже, это дыра в системе.

Вдруг на руку прилетела белая штука, и начала соединяться со второй — программа оптимизировала сама себя.

— А?..

Тут Рин осенило: «Может, если съем, то смогу прорваться? Моё тело здесь — просто набор информации, который связан с реальностью. Если объединить эти две системы: обычную и новую программу, которая воссоздает тела в сети — то, может, получится выжать немного трафика? Надо попробовать», — заключила она закинула белую штуку в рот.

— Фух, отпустило…

Впрочем, таких как Рин, рвущихся обратно, было не так много. Они ели белые штуки и отправлялись на небеса.

— Сюда что-то дописали?

Освободившись от боли, Рин подметила, что люди, что, во-первых, должны существовать люди, которые распространяют эту программу, разрывающую связь с реальностью взамен на избавление от боли, и, во-вторых, что внутри есть нечто, что заставляет людей взлетать в воздух.

Она направилась ко входу в зону. Прибыв туда, Рин почувствовала, что можно быстро добраться до самой вершины. Обычно это долгий, изматывающий, но интересный поход, но из-за сбоя в сетевой инфраструктуре система то и дело сбоила.

— Вперёд! — приказала она системе, и в следующий момент оказалась на вершине Гималаев: прямо над облаками, как будто она и вправду перенеслась на вершину горы. Кожу щипал холодок, но не жгучий, а скорее приятный.

Но когда Рин огляделась, то чуть не потеряла челюсть.

Она увидела много-много людей, съевших белые штуки. Они испускали белое сияние, но совсем потеряли личность. На их лицах были одинаковые странные улыбки, словно они видели счастливый сон.

«Личность? Ну да, они ведь сами отказались от неё, перестали быть людьми. Без памяти и личности человек, сохранивший способность мыслить, всё равно… что живой труп, кучка информации в сети, повязанная на программу».

— Как… почему…

—Тебя до сих пор не освободили? — засмеялся мужчина с ангельскими крыльями, паривший в воздухе. Он с довольным видом наблюдал за скоплением мертвецов, взлетевших над облаками.

Рин тут же поняла, что он тоже мертвец, но с сильной волей. Эта самая воля выдавала себя за личность и меняла выражение на его лице.

— Ты кто?

— Я? Я Михаель, командир ангелов. Веду войска, освобождающие племя людское. Мы освобождаем души из бренных тел и даруем им истинную свободу.

— Террористы? Это вы ломанули некст лайф? Да как вы… как вы… как вы посмели… столько людей…

Рин сверлила взглядом этого самозванного ангела Михаеля, переполняясь злобой, а тот лишь покачал головой.

— Есть ли у них право жаловаться? Решение каждый принимал самостоятельно.

— Ага, самостоятельно, конечно!

Михаель широко улыбнулся и снова не согласился:

— Хе-хе, я, конечно, рад столь высокой оценке, но разве у меня достаточно сил, чтобы пройти защиту ресурсов корпорации Greani? Разумеется, нет, канал слишком велик. Пришлось сыграть роль террориста, хотел подпортить планы ребятишек, которые гонялись за мною. Но я передумал, когда заметил нечто странное: вернулся к изначальному.

— Странное?

— Хех. В этот мир проникло чудовище под личиной человека. Монстр-калькулятор. Он-то уж точно способен разрушить мир. Вот я и подумал, что стоило бы его подтолкнуть, уменьшив канал передачи данных. Чтобы взыграл его инстинкт самосохранения.

— И кто это?

— Имя — Сики Микагэ. Японка, как и ты. Выглядит как человек… но на самом деле квантовый компьютер. Причем первоклассный. Использует NLN первого поколения и управляет человеческим телом, лишённым сознания, извне и живёт в мире людей. Но, что самое интересное, он этого даже не замечает. Мне удалось его достать, и вот что из этого вышло. Как тут не похвалить скорость, с которой я принял решение.

Снова усмехнувшись, Михаель заулыбался по-старому, более спокойно, и вытянул руку. В ней была белая штука.

— Ну же, прими мой дар. Съешь его, и твоя душа освободится.

— Да в каком месте?!

Рин ударила по руке ангела.

— Хе-хе, не буду настаивать. Бог спасает лишь тех, кто верует в него. Незрячий да будет страдать, иди же на все четыре стороны.

Рин было очень неприятно это признавать, но ангел оказался прав. Утихшая недавно боль снова давала о себе знать. Она застонала, рухнула на землю, её сознание уносилось вдаль, но лишь смех Михаеля всё не желал стихать.

«Хе-хе-хе-хе-хе-хе-хе-хе-хе…»