Апокалипсис Алиса (Новелла) - 0 Глава
Пролог
Мне не нужны друзья.
И теплые отношения.
Но все же в тесном помещении моя одноклассница, Кирю Кири, вдохновенно пела популярную песню:
— Люблю тебя, люблю тебя, я люблю тебяяя… ♪
Какую личину она на себя надела?
Подол ее матросской формы трепетал и колыхался.
Передо мной Эндо Юске усердно пытался выбрать себе песню, а Юями Хими хлопала в ладоши в такт.
Мы были в караоке-зале.
Мне они всегда казались спокойным местом, где безмятежные идиоты в дурацкой манере поют свои глупые песенки. Но сейчас я здесь, так как меня притащили сюда насильно.
— Эй! Синноске-кун, ты волнуешься?! — Кири с микрофоном в руке подмигнула мне.
Хими и Юске крикнули.
— Ура!
— Круто!
У меня не было абсолютно никакого представления, что означило это «Ура!» Начнем с того, говорил ли я когда-нибудь подобные глупости? Да никогда. Вообще никогда. Понятия не имею, что же такое побуждает человека произнести это.
Прищурившись, я раздраженно отвел свой взгляд.
После этого мой одноклассник, Хисиро Сиро, что сидел рядом, справа от меня, и пожирал кучу чипсов, усмехнулся и сказал:
— Эй, Синноске. Постарайся получить больше удовольствия.
— Это все из-за того, что мне совсем не весело.
— Даже если ты так говоришь, на самом деле наслаждаешься…
— Я не наслаждаюсь. Скорее, это ужасно.
— Не стесняйся. Из-за того, что у тебя настолько скверный характер и, похоже, вообще никогда не было друзей, ты вряд ли знаешь, но…
— У меня их до сих пор нет.
— А как же мы?
— Несмешная шутка.
— Именно мы, твои настоящие друзья, первыми бросились спасать тебя из того безвыходного положения…
— Ха… пытаешься меня заставить почувствовать себя обязанным вам… Не стесняешься говорить подобное?
— Нет, не ты ли один так себя ведешь? А тот, кто пытается смутить других в караоке-зале, сам стесняется.
— Сиро, стесняться — это нормально.
— Стесняяяшка.
— …
— Стесняяяшка.
Юске, который стоял прямо передо мной, произнес это одновременно с Сиро. Эти двое явно наслаждались происходящим, словно маленькие дети, я пристально за ними наблюдал… «Убью их, — мысленно произнес я, — в следующий раз убью их в лабиринте».
Но сейчас это невозможно, поэтому с отвращением:
— Боже… разве это не издевательство?
Как только я произнес это, большегрудая красавица, идол старшей школы, что сейчас пела и танцевала, Кирю Кири, достигла хука [1]своей песни, сделала паузу, поманила меня и сказала:
— Синноске-кун, живее! Давай петь вместе!
— Ни за что! — решительно высказался я.
Но свирепый враг, что не знает пощады, продолжил свою атаку.
Сиро сказал:
— Ну, Синноске, твоя очередь. И как хороший друг я поставил песню, которую ты сможешь спеть.
— А?!
Рывком он передал мне микрофон. Я попытался оттолкнуть его, но с раненой во время последнего рейда в лабиринт правой ногой у меня не было на это сил. Мне всучили микрофон.
— Э-это шутка?! Эй, Гундзё, скажи что-нибудь этим дуракам.
В поисках поддержки я посмотрел на единственную девушку в караоке-зале, которой было здесь некомфортно.
Рядом, слева от меня. Мизуиро Гундзё.
Скорее всего, эта девушка чувствует себя так же, как и я.
Причина такова: она — элитный маг, который успешно провел несколько рейдов в «вечные лабиринты» и уже получил поддержку более чем двадцати корпораций спонсоров.
В этом мире тому, кто хочет обладать силой, нельзя тратить ни секунды на создание теплых отношений.
Потому что в этом неправильном, безумном мире, у которого нет ни малейшего шанса на спасение, для получения всепобеждающей силы требуется заплатить большýю цену и пожертвовать очень многим.
Вот почему Гундзё это должно раздражать так же, как и меня. Мой напарник в гневе. Разумеется, я не верю в глупости вроде товарищей или друзей. Но в тот момент с мольбой о помощи смотрел на Гундзё как на человека, испытывающего те же чувства.
Взглянул на нее с мыслью: «Ты должна что-то сказать».
Однако ее волевые миндалевидные глаза пристально наблюдали за танцем Кири с завистью и искушением.
— Что?! Ты тоже хочешь петь?!
— Э-э?
Гундзё удивленно посмотрела на меня. Было заметно, что ее щеки пылали.
— Это ведь ни за что не произойдет?! Гхм… я не собираюсь болтаться с этими ребятишками, чтоб ты знал! Эм… но если вы и правда настолько сильно хотите, чтобы я спела, то у меня не остается другого выбора… Н-но если вы не подтвердите, что это действительно так, петь я однозначно не буду. Врубились?!
Услышав это, Хими с легкой улыбкой передала ей пульт для выбора песни и сказала:
— Эм, Гундзё-сан, я честно-честно очень сильно хочу, чтобы вы спели.
Гундзё сразу же взяла пульт:
— У меня нет выбора, дааа… так как вам и правда очень сильно хочется послушать меня. Что ж, я собираюсь выбрать песню, понимаете? А на самом деле не хочу петь, чтоб вы знали…
— …
Что за херня с ней случилась?
Больше нет необходимости прислушиваться к ее словам. Проклятая предательница. Мусор. Мой враг. Мне известно, что понятие «товарищи» — это иллюзия. И нет никакого смысла в теплых отношениях. Даже если на мгновение я по глупости предположил, что существует кто-то, похожий на меня.
Песня Кири закончилась.
— Ах, хорошо! Ох! Синноске-кун держит микрофон?! Поешь следующим? Что собираешься исполнить?!
— Э? Н-нет, это не…
В ответ на мои возражения Сиро выкрикнул:
— Все верно, я ждал этого!
— Убью…
Но…
— Ура! — закричали Юске и Хими.
Как я и думал, какие эмоции надо испытывать, чтобы произнести это?
Раздались аплодисменты.
Гундзё радостно посмотрела на меня так, словно ожидала чего-то.
Заиграла музыка.
Зазвучала Энка. А ведь это известная песня, которую люди часто поют в конце года. Даже у меня получится исполнить ее.
— Э-эм… так, между прочим, я не собираюсь петь, вы же знаете?
Все молча смотрели на меня глазами, полными предвкушения.
— Я не шучу… Правда не буду петь, понимаете?
Они просто улыбнулись и взглянули на меня с лицами, на которых буквально было написано: «Если не споешь, точно будешь выглядеть убого».
Отчего-то мое сердце начало неистово биться. Тело наполнилось волнением, которое было даже сильнее, чем в моменты перед проникновением в лабиринт. В место, где можно мгновенно умереть, если допустить ошибку.
На экране телевизора, показывающего текст, появился отсчет времени до окончания вступления — шесть секунд.
Всего шесть секунд до конца.
Будь это лабиринт, то пройти его уже не представлялось бы возможным.
Слишком мало времени оставалось. Потребовалось бы активировать магию Побега и свалить.
Однако отсюда нет никакого спасения. С моей поврежденной ногой я не мог выбраться из этого караоке-зала.
Должно быть, это шутка? Мне и правда нужно петь?
Мое тело застыло.
Как так получилось? Почему я должен пройти через это? Пусть здесь и не лабиринт, ощущения как в аду.
Я сильно сжал микрофон своей правой рукой. Вся моя ладонь была в поту.
Осталось 3 секунды.
Началось.
Заиграла песня.
Прижатый к стене:
— Аах, боже, проклятье! Я ведь просто спою? Всего одну песню!
— Ураааааааа!
Все, кроме Гундзё, кричали «Ура!» с невообразимой радостью.
И когда напряжение достигло апогея, у меня не оставалось иного выбора, кроме как запеть Энку…
— Вот ваш чай Улун.
Вошла женщина-официант. Посмотрела на меня, улыбнулась и кивнула, усмехнувшись. На ее лице ясно читалось: «Кажется, ты наслаждаешься. Это замечательно, правда замечательно».
— Ах… — думал я снова и снова.
Но мне нельзя прекратить петь прямо сейчас. Хоть это приводит в смущение и замешательство. Если остановлюсь, полагаю, мой позор станет еще более очевидным.
Так что я продолжал петь.
Даже несмотря на то, что мне принесли чай Улун.
Если я пою — это как в аду.
А если прекращу — это как в чистилище.
Официантка ушла.
Я печально пел Энку.
Вероятно, заметив это, Сиро и Юске были готовы лопнуть от смеха.
— Мило, — послышался тихий голос Кири.
Определенно, я их потом прикончу.
Несомненно.
Или… пожалуйста, кто-нибудь, убейте меня прямо сейчас?
Отбросив все в сторону, это история о песнях.
Об использовании наушников фузз, которые воздействуют на наш мозг посредством прóклятых песен. О том, как мы отчаянно рискуем своими жизнями, активируя магию…
И об убийстве девушек.
Девушек, зараженных болезнью.
О мире, в котором мы их убиваем…
— Синноске, ты действительно здорово исполнил Энку. Почему бы тебе не поставить еще одну песню? Как насчет Цугару Кайкё…
— Эй, хватит валять дурака!
— А? Предпочитаешь джей-поп?
— Нет!
— Так мне поставить это для тебя? Когда зашла официантка, ты был очень даже хорош…
— Аааааааа! — кричал я, исполняя Энку.