Беатрис (Новелла) - 3 Глава

«Почему он оставил её в живых?» – Гилберт был искренне озадачен мужчиной перед ним.

Дункан Грэм был весьма словоохотливым человеком. Но его сын, Александро, был не просто сдержанным, он также заставил Гилберта почувствовать недомогание от неожиданности его слов.

Больше всего он опасался его внешне спокойного лица, лишённого какого-либо выражения, и свирепых глаз, которые, казалось, принижали его с того самого момента, как только посмотрели в его сторону.

Почему он так сильно отличается от своего змеиного отца? Гилберт пытался придумать, как ему выжить в королевстве, которое скоро падёт. В своих изысканиях он нашёл Дункана Грэма, первого правителя Империи. Богатый, могущественный и хитрый Дункан был вполне способен поднять восстание против Эльпаса и посвятить свою победу Империи.

Встретившись с ястребиными глазами Александро, Гилберт невольно вспомнил короткую встречу с отцом этого человека. Он смело отправился в столицу Империи, чтобы посетить Императорский дворец и лично засвидетельствовать своё почтение Дункану. В пути он использовал своё положение канцлера, чтобы избежать всеобщего внимания. Но отыскать Императорский дворец оказалось непростой задачей.

Когда, наконец, ему удалось найти дворец и уговорить стражников впустить его, он был встречен Дунканом, который сидел на троне вместо марионеточного императора.

Хотя Дункан не был императором, он выглядел и действовал так, словно был им. Поскольку Дункан был облачён исключительно в роскошь, Гилберт, явившийся в пёстрой одежде, выглядел нелепо находясь с ним в одной комнате. В самом деле неприятное положение.

Его выдающееся телосложение, острые глаза и расслабленная улыбка не позволяли Гилберту и глаз поднять.

Они обменялись парой слов. Обливаясь потом и пытаясь завести небольшой личный разговор с Дунканом, он совершил глупую ошибку.

— Ха-ха, я слышал, что Юг так же красив, как и территория Грэмов. Вы должны там как-нибудь побывать.

Когда Гилберту удалось, наконец, это сказать, Дункан ответил ему слабой улыбкой. Но от Гилберта не ускользнул лукавый огонёк в его глазах при упоминании Эльпаса.

Кто в Империи осмелится остановить Дункана Грэма? Он был мастером переговоров, манипуляций и, самое главное, хитрых уловок. С другой стороны, его сын, Александро, был похож на человека, живущего отдельно от остального мира.

“Правдив ли этот слух?”

Ходил слушок, что Александро пьет человеческую кровь и купается в ней каждый день.

“Ну, он похож на демона. Я не вижу на его лице хоть какого-либо выражения.”

Однако, когда Александро провозгласили героем Империи, это сплетня умолкла.

“Она не дочь императрицы. Кроме того, чтобы услужить империи, я бы предпочёл иметь контроль над беженцами в Эльпаса” – посмотрев в глаза Александро быстро добавил Гилберт.

— Но, Ваше превосходительство, не лучше ли вам, в качестве меры предосторожности, уничтожить всех членов королевской семьи Эльпаса? Вы знаете, хм, избавься от любого следа родословной, которая может угрожать вашему отцу удержать территорию, которой они когда-то правили.

Слушая высказывания Гилберта, Александро Грэм чувствовал лишь абсолютное отвращение. Они говорили о его жене, но он ни разу не выказал беспокойства. Более того, он сам предположил убить Беатрис! Думая, что дальнейший разговор с ним будет бессмысленным, он, не дав никакого конкретного ответа, поднялся со своего места.

Везде есть отвратительные люди. Гилберт был из тех людей, которых Александро ненавидел больше всего.

Он напоминал ему его мать, которая ненавидела его всю его жизнь и без колебаний ранила, чтобы получить то, чего она желала — власть.

— Тогда, если ты не хочешь её, Империя заберёт твою жену как военную рабыню.

Он почувствовал жажду; ему немедленно нужно смочить своё горло вином. Закрывая глаза на призывы Гилберта и безошибочно отчаянные шаги, последовавшие за ним, он вышел через дверь.

***

— Принцесса будет рассматриваться как военная рабыня.

Закончив говорить, Александро поднёс к своим губам бокал красного вина. Эльпаса полностью разрушена, и завтра со своими людьми он вернётся в Империю. Он хотел поскорее закончить всю эту работу и отдохнуть.

— Что? Разве Гилберт не заберёт свою жену?

Эван был удивлён неожиданным заявлением Александро о том, что он отправит в Империю принцессу, жизнь которой он сохранил, в качестве военной рабыни.

Беатрис была женой предателя Гилберта. Поэтому она занимала особое положение. Но и в качестве рабыни, как становится любая обычная женщина из побеждённой страны, она была бы более полезна, чем холодный труп.

Но Эван быстро понял, что это решение было ошибочным.

— В качестве рабыни она тоже была бы бесполезна. Ваше превосходительство, не лучше ли будет убить её прежде, чем она станет семенем измены?

— Оставь её живой. Её ребёнок всё равно не будет признан членом королевской семьи.

Ему ничего не оставалось, как только кивнуть. Эван не мог понять, почему Александро хочет, чтобы она жила. Хотя у неё не было платиновых светлых волос и голубых глаз, которые были символами королевской семьи Эльпаса, она всё ещё была принцессой, к тому же, названной кронпринцессой. А что, если она когда-нибудь решит отомстить?

Невзирая на своё несогласие, Эван оставил эти мысли при себе. Его начальник, Александро, был надёжным человеком, и он никогда не ошибался в своих решениях.

“Может быть это просто сострадание.”

Принцесса, которую в спину ударил её муж. Поразмыслив, Эван, казалось, понял, чем было обусловлено решение Александро сохранить Беатрис жизнь. Он прекрасно знал, что капитан питает отвращение к таким людям как Гилберт.

В отличие от своего отца, Александро терпеть не мог людей, пытающихся захватить полную власть над этим рассадником змей — императорским дворцом.

Именно по этой причине он не ладил со своим отцом, Дунканом. Тем не менее, Александро был наследником рода Грэмов и вскоре должен был получить титул эрцгерцога. И в качестве подготовки, он был на поле боя с юных лет.

Война позволяла ему легко и надолго сбежать из столицы.

В добавок к этому, слухи становились ещё страшнее благодаря его исключительному телосложению и неизменно суровому выражению лица — внешностью человека, живущего только на поле боя.