Берегись этих мальчиков (Новелла) - 25 Глава

По тону Кэвелла кто угодно бы понял, что ситуация его напрягает. Но я даже не шелохнулась, продолжая беззаботно сидеть к нему спиной и складывать оригами.
— Говорят, из шкуры оленя можно сделать перчатки!
— Ага.
— Хочешь себе парочку? А?
— Да мне без разницы.
— Если ты попросишь, я сделаю их специально для тебя, — сказал Кэвелл в своей обычной манере а-ля «я оказываю тебе огромную честь», но тут же спохватился, украдкой покосившись на меня.
Я уже догадалась, зачем он пришёл, и почему так себя вёл. Но всё равно продолжала притворяться безразличной, не удостоив его даже взглядом.
— Мне это не нужно.
— А? Почему не нужно, ну почему!?
Эй-эй-эй, что-то не похоже, чтобы ты действительно подумал над своим поведением.
Да уж, ненадолго хватило его терпения. Кэвелл подошёл и резко выдернул из моих рук зелёное оригами, которое я так сосредоточенно складывала, и я, наконец, повернулась к нему.
— Я говорю, что если ты попросишь, я сам сделаю их специально для тебя!
Кажется, моя безразличная реакция здорово его взбесила. Одарив Кэвелла презрительным взглядом, я медленно ответила:
— Я тебе даже не сестра, с чего бы мне принимать от тебя какие-то подарки?
— Что….?
— Сам носи свои перчатки.
Кэвелл разинул рот, словно поверить не мог своим ушам.
Воспользовавшись моментом, я вырвала из его рук оригами.
— И отдай мою лягушку.
Его настолько шокировали мои слова, что какое-то время он продолжал стоять с дурацким выражением лица и что-то невнятно бубнить.
Пфф, неужели моя реакция так тебя удивила? Ха! Да ты хоть знаешь, сколько сил я вложила в эту лягушку? А ты ей задние лапки погнул! Как я теперь подарю её Луизе?
— Вот блин, теперь она кривая. Всё из-за тебя.
На моё недовольное ворчание Кэвелл резко обернулся.
— Ты, ты, ты, ты! Почему ты продолжаешь мне тыкать1?
От его крика у меня чуть не лопнули ушные перепонки. Я демонстративно заткнула уши, показывая, как устала от этих воплей.
— Скоро придёт Луиза, так что хватит меня доставать. Иди уже отсюда.
Моё поведение настолько отличалось от обычного, что Кэвелл даже начал заикаться, что, кстати, вообще было для него несвойственно. Но немногим позже он всё же пришёл в себя. Настолько, что, повинуясь незамысловатой человеческой природе, даже попытался оправдаться:
— Но ты же и правда мне н-н-не родная сестра!
Похоже, он тоже переживал из-за того, что выкрикнул тогда во время ссоры с Йоханнесом. Неужели он думает, что я веду себя так только из-за тех слов?
Сощурив глаза, я бросила на него злобный взгляд и безразлично ответила:
— В точку, я тебе не сестра. Я ведь именно так и сказала.
— Что?! Так и сказала…? В-в-вовсе не так!
— Да, а как тогда? В чём разница?
— Ааа, ну почему ты продолжаешь тыкать?!
— А что тут такого? Не думаю, что ты хочешь услышать «оппа» от какой-то незнакомки2. Я вот не хочу звать оппой человека, который фактически им не является, — я намеренно состроила самое холодное выражение лица, на которое вообще была способна.
Если честно, когда Кэвелла выпустили из-под домашнего ареста, я думала, он будет злиться, но он лишь виновато поглядывал на меня издали, так что сейчас мне было даже как-то не по себе.
Можно было бы стерпеть, ведь он всего лишь маленький мальчик. Но он ударил не просто кого-то, а моего будущего мужа, и я точно не могла это так легко простить!
С таким характером Кэвеллу не помешало бы научиться сдерживать свой гнев, иначе это может стать большой проблемой. А этого никак нельзя допустить. Что если мой муженёк из-за тебя сбежит?
Кто-то постучал в дверь.
— Хари, можно войти?
— Входи!
Это был Йоханнес. Отличный тайминг! Мне нечего было больше добавить Кэвеллу, так что, отвернувшись от него, я встала со своего места.
— Луиза меня попросила привести…
Войдя в мою комнату, Йоханнес заметил Кэвелла и резко остановился. Кэвелл тут же сердито насупился, будто это вовсе не он только что что-то невнятно мямлил.
Ого, вы только гляньте на лицо Йоханнеса, не похоже, что Кэвелл его напугал! Что это ещё за самоуверенное выражение? Это тот же самый человек, что чуть не расплакался, когда Кэвелл закидал его снежками в первый день?
Прихватив с собой лягушку и ещё парочку листов цветной бумаги, я подошла к Йоханнесу.
— Пошли, Йохан-оппа!
Кэвелл молниеносно развернулся. Он выглядел так, словно его предал самый близкий в мире человек, на что я лишь хмыкнула.
— Пришёл за мной вместо Луизы?
— Ага. Она ждёт в комнате.
Подойдя к Йоханнесу, я демонстративно захихикала, и Кэвелл помрачнел пуще прежнего.
— Тогда идём, оппа!
— Куда это ты собралась!? Мы же разговаривали! – недовольно прошипел Кэвелл, преграждая мне дорогу.
Я заметила, как Йоханнес бросил в его сторону настороженный взгляд.
Возможно воспоминания о недавнем наказании были ещё слишком свежи, так что Кэвелл лишь слегка приподнял руку в моём направлении, но так ничего и не сделал.
— Я тебе уже сказала всё, что хотела. Или тебе есть, что добавить?
Кэвелла такой ответ не сильно устроил, но не зная, как правильно выплеснуть свой гнев, он не придумал ничего лучше, кроме как наорать на Йоханнеса.
— Ты! Не смей влезать, когда мы разговариваем! – стиснув зубы, выкрикнул он.
Йоханнес поёжился. Возможно, из-за того, что по природе он был тихоней, или же потому что он впервые видел, чтобы кто-то настолько злился, но, кажется, ему было не по себе.
К моему удивлению, он не попятился назад, наоборот, в его глазах появился какой-то странный блеск.
— Хари же сказала, что больше не хочет с тобой говорить.
— Эй, ты! Тупица, что бегает на побегушках у своей младшей сестрёнки! Подкаблучник!
— Чего? Тупица здесь только ты, ни о чём другом даже думать не можешь.
— Чё сказал?!
— Лучше скажи, ты хотя бы извинился перед Хари? Вообще-то из-за нас она чуть нос себе не сломала.
Лицо Кэвелла снова окаменело, лишь уголки его губ слегка подрагивали.
— Йохан-оппа, не нужно, — на этот раз вмешалась уже я.
Но как только я прервала Йоханнеса, Кэвелл как-то подозрительно на меня покосился.
Вот ведь глупый. Неужели ты думал, что я встану на твою сторону?
— Нет смысла с ним разговаривать, это пустая трата времени. Он вряд ли поймёт, как бы долго ты ему ни объяснял. Давай просто забудем и пойдём к Луизе.
Напоследок я бросила презрительный взгляд в сторону Кэвелла, давая понять, что он с нами никуда не идёт, и громко вздохнула.
— Йохан-оппа, а ты умеешь складывать оригами?
— Ну, я знаю, как сделать кролика и лису. А, и ещё черепаху.
— Правда? Ого, это круто. Я вот только лягушку умею, всё остальное уже забыла.
— Тогда я тебя научу.
Миленько болтая, мы с Йоханнесом вышли из комнаты, оставив позади мрачного Кэвелла. Он же в свою очередь на манер несчастной главной героини какого-то романа отчаянно выкрикнул нечто вроде: «Ты что, просто бросишь меня здесь? Правда?», но мы с Йоханнесом его уже не слышали.

***
Начиная с того дня, я стала притворяться, что не вижу Кэвелла.
— Эй, ну почему ты такая? Хватит меня игнорировать!
— Кэвелл, веди себя прилично.
— Хён, хён, ну сделай что-нибудь!
— А что я могу? Хари ведь уже сказала, что не хочет с тобой разговаривать.
Па-ба-ба-бам!
Слова Юджина подействовали на него как ведро с холодной водой. Он вытаращил глаза, будто поверить не мог, что его отшил собственный брат.
— Ненавижу тебя, хён!
И вновь Кэвелл, словно героиня бульварного женского романчика о неразделенной любви, выбежал в коридор с отчаянным воплем. Бросив взгляд в сторону убегающего младшего брата, Юджин лишь цокнул языком.
— Что за шум?
— Да так, мам, ничего особенного. Кажется, дома Кэвеллу скучно.
— Правда? Интересно, и в кого у него столько энергии? Когда кончится зима, надо бы приставить к нему сэра Дюка.
Сэр Дюк? Это ведь тот самый рыцарь из дома Эрнстов, что обучал Кэвелла фехтованию в детстве?
То есть, выходит, он ещё толком ничего не умеет. Погрузившись в эти скучные размышления, я наблюдала за удаляющимся затылком герцогини.
— Тебе понравились Йоханнес и Луиза?
Вырванная из своих мыслей неожиданным вопросом, я развернулась и увидела перед собой лицо Юджина.
— Ну, да… Они оба очень добрые, и с ними весело играть, так что да, понравились.
— Согласен, даже жаль с ними расставаться.
Время пронеслось незаметно, и вот уже на носу был тот день, когда семья Бастье должна была покинуть дом Эрнстов. Совсем скоро мне предстоит попрощаться и с Йоханнесом, и с Луизой.
Да, жаль, как и сказал Юджин. Когда мы увидимся в следующий раз? Не через 20 же лет?
Не знаю, как Юджин понял моё сложное выражение лица, но он вдруг добавил:
— Да не волнуйся ты. Скоро вы снова встретитесь. Кажется, охота пришлась по душе и маме, и папе. К тому же, они ведь и раньше были близки с Бастье.
А вот этого я не знала. То, что Эрнсты были близки с Бастье. Хотя теперь я начинаю смутно припоминать, что после смерти Арины атмосфера в особняке сильно изменилась и не особо-то располагала к гостям.
И все-таки интересно, почему в этот раз они пригласили на сезон охоты другие дома? Сколько бы я ни пыталась вспомнить, не похоже, что в детстве я хоть раз встречалась с Бастье.
В моей голове вдруг всплыл образ Юджина, который хотел о чём-то серьёзно поговорить с родителями после той прогулки. И изменения, последовавшие за тем днём: неожиданные чаепития, периодический приход врача… Неужели всё это произошло из-за разговора Юджина с герцогом и герцогиней?
— Хоть мы и живём довольно далеко, вы всё равно сможете общаться. Ты ведь им тоже очень понравилась, так что теперь вы вряд ли так просто друг друга забудете.
Неправильно поняв причины моей глубокой задумчивости, Юджин принялся неуклюже меня успокаивать. К тому же, он, как и в прошлый раз поднял руку к моему затылку, будто собираясь совершить нечто ужасное.
— Поэтому сильно не расстраивайся.
…Блин, да о чём ты вообще. Мне вот всё-таки любопытно, что с тобой стряслось? Что-то не то съел?
Было очень странно вновь почувствовать поглаживания Юджина на своей голове. Но поскольку не было никого, кто мог бы развеять все мои сомнения, мне не осталось ничего кроме как послушно стоять, неловко озираясь по сторонам.
***
— Почему вы постоянно вместе!? Он же тоже тебе не брат!
Кэвелл всё так же продолжал без устали меня донимать. Хотя на этот раз дела обстояли куда лучше, чем раньше. По крайней мере он не хватал меня за руки и никуда не тащил.
1 Теперь Хари в своей речи не использует обращение «оппа»;
2 Обращения оппа/тонсэн допустимы не только между братом и сестрой, но и при просто достаточно близких отношениях. Поэтому, когда Кэвелл сказал: «Она мне не сестра», Хари услышала: «Мы с ней не близки» / «Она мне никто», и обижается именно из-за этого.