Берегись этих мальчиков (Новелла) - 39 Глава

Его ледяной голос острой стрелой пронзил ночной воздух.— Тётя, ты её била?Судя по домашней одежде, Кэвелл спал, а затем услышал шум и выбежал на улицу. Взглянув в его разъярённые голубые глаза, маркиза на секунду вздрогнула.— И где твои манеры…— Я тебя спрашиваю, ты что, посмела её ударить?Шокированная громким криком Кэвелла маркиза замолкла. Кэвелл же, напротив, взревел ещё громче:— Да что ты себе позволяешь, по какому праву ты посмела поднять на неё руку? Кто тебе разрешал?Я была удивлена такому повороту событий не меньше маркизы.Да, Кэвелл всегда был взбалмошным, но я впервые видела, чтобы он так себя вёл по отношению к взрослым. Казалось, он вот-вот готов наброситься на неё.— Да кто ты такая?!И тут он действительно на неё набросился. Маркиза, всё ещё продолжавшая крепко сжимать моё запястье, не ожидала столь внезапного нападения и резко отскочила назад. Моя онемевшая рука тут же обессиленно шлёпнулась вниз.— Зачем ты её ударила?! Зачем?! Почему?!Кэвелл бросился на маркизу, и она, шатаясь из стороны в сторону, с истошным воплем попятилась. Хоть ему и было всего одиннадцать, Кэвелл не был обделён силой, так что наверняка этот удар был не слабыми.— Отцепись от меня! Ты, маленький жеребёнок!— Если я жеребёнок, то ты кто?! Ведьма!Гнев Кэвелла не утихал, и он, сжав ладонь в кулак, замахнулся на маркизу.— Господин!Если бы Хьюберт не догадался, чем всё может кончиться, и вовремя не остановил бы Кэвелла, он бы действительно её ударил.— Отпусти меня! Сейчас она у меня получит!Кэвелл барахтался в цепких руках Хьюберта как маленький жеребёнок в упряжке. Шокированная этим зрелищем, я, совершенно позабыв о своей горящей щеке, удивлённо приоткрыла рот.— Кто пустил в особняк посторонних? – раздался стальной голос.Тёмные волосы Юджина слабо развевались на ветру. Одно его появление мгновенно изменило атмосферу.Несмотря на свою трость, Юджин внушал непомерный ужас.Маркиза Рейнольд нервно закусила губу, будто никак не могла предположить, что Юджин окажется в особняке в это время. Однако, опомнившись, она тут же пришла в себя:— Что? Посторонние? Это я-то посторонняя?— А вы разве не знали? Или мне нужно постоянно напоминать, какое место вы занимаете в этом доме?Его предостережение прозвучало как угроза. Он отвернулся от маркизы, которую тут же затрясло от обиды, и обратился к Хьюберту.— Хьюберт, с каких пор особняк Эрнстов превратился в проходной двор?— Приношу свои извинения, Ваша Светлость.— Но куда же делось достоинство, о котором вы твердите целыми днями, а, тётя?— Что, что ты сказал?— Если что-то начинаете, стоит доводить это до конца. Вы недооцениваете меня, если считаете, что я спущу это вам с рук.Губы Юджина растянулись в тонкой, словно лезвие ножа, улыбке.  Сейчас он не был тем дрожащим на кровати беспомощным мальчиком. Так же, как и не был сыном, пытающимся занять место отца после его смерти, но всё ещё недостаточно уверенным в собственных силах.Избавившийся от последних обломков внутренней слабости Юджин повернулся ко мне:— Хари, подойти.Никто на смел пошевелиться.Юджин не торопил меня, он просто ждал. Кэвелл, все-таки сумевший вырваться из рук Хьюберта, подскочил и взял меня за руку, помогая подняться с травы.Когда мы подошли к Юджину, тот снова обратился к маркизе:— Извинитесь перед Хари.— А не то что?Маркиза Рейнольд стиснула зубы, всем своим видом демонстрируя, что не намерена терпеть подобного обращения к собственной персоне.Ни секунды не раздумывая над ответом, Юджин сказал:— В этом случае я приложу все усилия чтобы вы сильно пожалели о сегодняшнем инциденте.Маркиза залилась фальшивым смехом, не веря, что Юджин осмелится на подобное. Но спустя какое-то время её ухмылка мало-помалу начала угасать.Юджин по-прежнему без тени улыбки на своём лице продолжал пристально смотреть на маркизу. Выражение при этом у него было настолько холодным, что больше напоминало зимнее море, заледеневшее до самого дна.Осознав, что Юджин не шутит, маркиза поёжилась.— Поверить не могу, что ты ведёшь себя так лишь из-за этой дрянной девчонки. Не заблуждайся. В ней нет ни капли крови Эрнстов, не стоит уподобляться своим мёртвым родителям и делать вид, будто она стала Ариной.— Разумеется, она не Арина.Когда его решительный голос пронзил воздух, кончики моих пальцев дрогнули. Однако гнев Юджина лишь коротко промелькнул перед моими глазами, направляясь в сторону маркизы.— Похоже, заблуждаетесь здесь именно вы, тётя.— Что…— Хари – часть семьи Эрнст сама по себе.  Как и все вокруг, я затаила дыхание, только совсем по иной причине.Неосознанно приподняв голову, я впилась взглядом в Юджина, но тот с бесстрастным выражением лица продолжал отчитывать маркизу:— Кажется, вы по-прежнему меня не понимаете. Что ж, придётся повторить.Уголки губ маркизы подрагивали. Она никак не ожидала такого от Юджина.— Хари – наша семья. Если вы оскорбляете Хари – вы оскорбляете всех Эрнстов. Я абсолютно точно не намерен молча стоять в стороне, когда кто-то оскорбляет мою семью.— И что это…— Вы не понимаете, что это значит?Да уж как тут не понять. Это означало, что с этого дня маркиза Рейнольд становилась врагом семьи Эрнст.— Вы подвергли Хари опасности, тётя. Этот инцидент я буду считать угрозой всем Эрнстам и в частности самому себе.Его низкий голос, подобно ледяной стреле расколол мрак на тысячу мелких осколков.— Вам придётся сполна заплатить за то, что посмели тронуть кого-то из дорогих мне людей.Маркиза Рейнольд, своей бледностью уже больше напоминавшая белое полотно, поджала губы.— Я прошу вас как можно скорее убраться из особняка. Пока я собственными руками не выволок вас отсюда.Юджин с по-прежнему каменным лицом отдал приказ. Бледную как мел маркизу затрясло, и, когда к ней подошли несколько рыцарей из личной охраны Эрнстов, она сделала несколько неуверенных шагов в сторону.— Ты ещё пожалеешь об этом, Юджин!Юджин, игнорируя вопли маркизы Рейнольд, развернулся ко мне.Он пробежал глазами по моему телу, ненадолго задерживая взгляд в тех местах, где сочилась кровь и прилипла земля вперемешку с травой. А затем он внимательно посмотрел на мою распухшую щёку.— И что это за вид?Наблюдая, как он хмурит своё лицо я не могла выдавить из себя ни звука.— Почему ты как дура тащилась за ней по дому? Неужели так трудно было позвать на помощь? Или ты немая? На худой конец, можно было просто крикнуть!Голос Юджина кипел от ярости.Как следует его рассмотрев, я заметила, что волосы его были спутаны, а задники ботинок подмяты под стопы. Так же, как и Кэвелл, он был одет в лёгкую домашнюю одежду.Юджин всегда был до ужаса аккуратен в вопросах, касающихся внешности, так что мне было непривычно видеть его в таком виде.— Не ори на неё! Это всё тётка! Взбесилась и выволокла её наружу, – крикнул Кэвелл Юджину, всё ещё злившемуся на меня.— Что тут происходит? Что вы все здесь делаете?К нам незаметно подкрался Эрих, по внешнему виду которого было понятно, что совсем недавно он сладко спал. Не понимая, в чём дело, он протёр заспанные глаза, а затем его взгляд упал на меня.— Ооо…Оторвав глаза от растерянного лица Эриха, Кэвелл и Юджин тоже уставились на меня. Теперь они выглядели такими же удивлёнными, как и он.Кап-кап. Кап.Слёзы горячими струйками стекали по моим щекам, и прятать их уже не было смысла. Я не плакала даже на похоронах герцога и герцогини, и вот, меня, наконец, прорвало.— Эй, ну чего ты ревёшь, болит где-то? Ну конечно, ещё бы не болело.Меня назвали частью семьи.— Да что случилось? Что с твоим лицом, что с ногами? Тебя что, Кэвелл побил? Ты что, блин, совсем сбрендил?Я боялась, что как бы громко я ни звала, они не придут мне на помощь. Боялась, что они притворятся, что не знают меня.— Да не я это! Разве стал бы я её бить?Но они считают меня семьёй…— Эй, эээй, хочешь, я побью эту тётку? Побить? Ну всё, я иду, держись, тётка!Семьёй…— Не плачь, – наклонился ко мне Юджин.Как и Кэвелл с Эрихом, он был растерян.— Я не злюсь на тебя. Я просто…У меня как будто слёзные железы сломались, как бы я ни старалась успокоиться, слёзы продолжали литься сами собой.Юджин, тщетно попытавшийся меня утешить, сдался, и молча потянулся ко мне рукой.— Прости.До моих ушей донёсся его шёпот, переполненный смешенными чувствами, а затем я почувствовала неуклюжее прикосновение его руки на своём лице. Слёзы брызнули пуще прежнего, и я с трудом выдавила из себя:— Я что, тоже…Мой невнятный бубнёж был едва различим, но Юджин стоял так близко, что совершенно точно меня услышал.— … тоже семья?Когда наши глаза встретились, на мгновение он замер. Ни секунды не колеблясь, будто это было чем-то самим самой разумеющимся, он ответил:— Ну естественно.Я не забуду этого до самого дня своей смерти.— Ты ведь наша сестрёнка.Я бы даже согласилась умереть здесь и сейчас, если бы навсегда могла остаться в этом моменте.— Залезай.Его нога по-прежнему болела, и всё же он развернулся ко мне спиной и присел. Всё ещё захлёбываясь слезами, я забралась ему на спину.Под бесконечным звёздным небом я вместе с тремя братьями Эрнст вернулась в особняк.Всё это время я была такой дурой.Возможность предоставлялась мне не раз, однако я ей так не воспользовалась, продолжая жить в особняке Эрнстов до этого самого дня.Наверное, и после своей смерти я стану призраком этого дома.Это моё проклятие.Но оно полностью меня устраивает.  Одежда на спине Юджина вся вымокла под моими слезами, но он так и не проронил ни слова, пока не вернулся к себе в комнату.В ту ночь Эрих одолжил мне кролика, которого я когда-то ему давала. Прижимая к себе игрушку, я впервые за долгое время спала глубоким и крепким сном.Стоило мне закрыть глаза, и всё будто превратилось в сон. Поистине счастливая ночь. Она стала последней ночью моего детства, проведённого у Эрнстов.  6.5 Юджин (2)— Кто из вас впустил маркизу Рейнольд без моего разрешения?Поздней ночью все горничные собрались в одной из комнат. И собрал их никто иной как молодой герцог Эрнст, получивший свой титул лишь весной.— Вы ведь знаете, что я уволю большинство служанок, что были в особняке этим вечером.Но сейчас никто воспринимал его как ребёнка, настолько серьёзным он выглядел.— Причиной сегодняшнего инцидента стали не люди, предавшие Эрнстов, а именно вы, поверившие им.