Бессмыслица (Новелла) - 6 Глава
День 2 (1)
Запоздалое начало
0
Человек выглядит не таким, какой он есть.
То, как человек выглядит как, как он выбран.
1
Оказалось, дождь прекратился, пока я спал.
Шесть часов утра.
В небе все еще было достаточно много облаков, и восходящее солнце не выглядело обнадеживающе. Однако, как минимум, было достаточно света, чтобы разглядеть горизонт невооруженным глазом. Я стоял на крыше гостиницы, один, и отдавал себя ветру. То что я отдавал себя ветру звучит круто, но реальность заключалась в том, что я просто медленно давал своей сонливости исчезнуть.
На черепичной крыше было много луж. Я, без особого смысла, наступил в одну. Очевидно, что вода разлетелась в разные стороны. Мои туфли и штанины промокли. Я посмотрел на них немного, но в конце концов мне стало скучно, и я поднял ногу из лужи.
«… умри.»
Я пробормотал, и внезапно левой рукой вытащил нож из скрытой кобуры моей куртки. Тонкий, действительно настолько тонкий, что можно подумать, что смотрите сквозь него, нож, врач даже смог бы использовать для небольших операций. Просто слегка взмахнув им, я получил ощущение разрезания воздуха.
Я продолжал взмахивать второй, третий раз. Это было подражание Миико-сан, что-то вроде разнонаправленных взмахов. Я не пытался что-то порезать, просто махал лезвием и это давало мне освежающее чувство очищения того, что в моем сердце.
«Ого, Айкава- сан,» я прекратил и пробормотал. «Этот клинок действительно что-то.»
Даже у человеческой неудачи*был такой. Учитывая, что это нож с коротким лезвием, им может быть трудно нанести смертельную рану, но такая легкость и простота в использовании были своего рода чудом. Если подумать, это был первый раз, когда я действительно размахивал им с тех пор, как Айкава-сан подарила его мне, но я подумал, что он действительно может пригодиться, кивнул и попытался убрать нож в кобуру.
И тогда я пришел к мысли, что нет необходимости использовать нож левой рукой. Я не левша и не правша. Если я должен сравнить, моя левая рука просто немного сильнее. Однако, поскольку сила ножа заключается в его скорости, не было необходимости использовать его левой рукой. На самом деле, возможно, нож следует держать в правой в качестве поддержки? В конце концов, в мире больше правшей. Таким образом, тот факт, что карман для кобуры с ножом был удобнее для использования левой рукой, так как располагался на правой стороне, доказывал, что этот нож предназначен для поддержки, не так ли?
Ножи — ну, не только ножи, но и любое оружие, если его держать, привлечет внимание людей. Это, конечно, относится к атакуемому, но то же самое относится и к атакующему. Если эту мысль перевернуть, то она будет означать, что люди думают, что если они держат оружие, они в безопасности.
Этот нож великолепен, но на него не стоит полагаться. Я подумал об этом и снял куртку, переместил кобуру, снова вставил нож, а затем снова надел куртку.
«…так или иначе, это все только для того, чтобы почувствовать себя лучше…..»
Или, возможно, для развлечения.
Я не могу отрицать, что в этом признании есть немного самоуничижения. Странности этого исследовательского центра уже было достаточно, чтобы подорвать мое настроение, но к этому добавилась Миеши Кокороми-сенсей, а потом и Ишимару Кута…..
Хм, Ишимару Кута…
Честно говоря, когда я получил нож от Айкавы-сан, я думал, что не будет повода его использовать, и даже если бы такой случай представился, я подумал, что он все равно будет бесполезен в моих руках, но, может быть, все же лучше иметь его, чтобы чувствовать себя лучше, чем вообще без него.
«Это очень опасное хобби, Иноджи. Вместо павшего снисхождения, ты идешь на лезвия снисхождения*Внезапно сзади раздался голос, и я удивленно обернулся. Я предположил это основываясь на голосе и манере говорить, но в любом случае была Сузунаши-сан. Она, видимо, все еще не переоделась и все еще была в китайском платье. Возможно, она только что проснулась, потому что вместо контактных линз на ней были очки в черной оправе.
«… Доброе утро, Сузунаши-сан. Вы проснулись?»
«Я дружу с солнцем с самого рождения. Знаешь, я просыпаюсь довольно рано. Да, доброе утро, Иноджи,» Сузунаши-сан несколько саркастически улыбнулась. «Утренняя тренировка с ножом? Пытаешься развить такой навык? Иноджи, я могу представить тебя кое каким людям, если хочешь.»
«Я пас,» словно убегая от Сузунаши-сан, я переместился к забору, обвивающему края крыши. «Я просто хотел немного подвигаться. Зарядка с утра пораньше важна. Мне почти двадцать, верно? Мне нужно потренироваться, прежде чем усталость, накопленная за мои подростковые годы, настигнет меня.»
«Я могу помочь, если ты хочешь потренироваться. Я могу быть спарринг-партнером,» сказала Сузунаши-сан, похоже, не шутя. «Ну? Где Ао-тян?»
«….. не то чтобы мы всегда были вместе. Хотя, похоже, все это неправильно понимают. Кунагиса обычно сидит взаперти, верно? И вдобавок ко всему, она живет в Широсаки. На самом деле у нас небольшой коэффициент встреч.»
«Ну, да, когда дело доходит коэффициента встреч, ты, наверное, чаще сталкиваешься с Асано. Вы соседи и все такое.»
Сузунаши-сан сказала это, а затем потянулась. Исходя из этого, выяснилось, что она пришла на крышу не из-за меня, а просто потому, что хотела размяться.
После выполнения комплекса упражнений на растяжку Сузунаши-сан закурила, а потом сказала: «Эй, Иноджи.»
«Когда я училась в начальной школе, я читала интересную книгу. За свою жизнь я прочитала бесчисленное количество книг, но это была единственная, которая мне показалась интересной.»
«А? Что за книга?»
«Да. Если ты спрашиваешь, был интересный детективный роман. Он содержал около пятисот страниц, но последняя половина была пустой. Я была удивлена, я не узнала, чем все закончилось.»
«Это была опечатка.»
«Но это было интересно. Это было действительно удивительно,» Сузунаши-сан достала зажигалку и прикурила сигарету. Она выглядела очень круто, но ее китайское платье портило все впечатление. «….. но это касается и кино, не только книг. Если ты знаешь, что продолжительность фильма составляет два часа, то всегда можно определить, на каком моменте ты находишься. Если ты смотришь фильм один час, ты находишься на отметке в один час, но если ты находишься на последних пяти минутах, ты, вероятно, смотришь кульминацию. Это по-своему удобно. Фильм, не закончится на середине, если это, конечно, не неправильный фильм или что-то в этом роде.»
«Так ты пытаешься сказать… жизнь отличается, Сузунаши-сан?»
«Близко, но не совсем.»
Сузунаши-сан предложила мне сигарету и спросил: «Куришь?» но я покачал головой и отказался.
«Другими словами… например, если ты смотришь голливудский фильм, а героиня не появляется в фильме час, или нет похищения, или захвата здания, или пришельцев или чего-то еще, ты же думаешь, что когда-нибудь произойдет?»
«Нет.»
«Читая детективный роман, и ты заканчиваешь читать половину, но никто так и не убит, а детектив еще даже не появился, сможешь ли ты назвать это детективным романом?»
«Нет.»
«Но в этом смысле жизнь отличается,» повторила за мной Сузунаши-сан «Что-то должно произойти в ближайшее время, или что-то должно скоро закончиться, такого рода предчувствие… или, скорее, возможности это измерить, в жизни не существует. Итак, теперь, когда мы добрались до этого момента, я доберусь до момента, до которого я и хотела добраться. То есть, Иноджи, что ты собираешься делать с Ао-тян?»
«… Собираюсь делать? Что ты имеешь в виду? Это довольно неожиданно,» я наклонил голову в сторону, ведя себя так, будто не понял, что имелось в виду. «У меня нет никаких намерений или чего-то в этом роде.»
«У тебя университет, а ты преодолел весь этот путь для встречи с сиром Уцуриги и сиром Кёйчиро… что ты делаешь?»
«Это очень фундаментальный вопрос, но я тоже этого не знаю. Я даже не хочу думать о том, что я делаю. Или, Сузунаши-сан, ты можешь объяснить все, что делаешь?»
«Возможно, я не смогу объяснить причину, но я и не делаю ничего парадоксального. Не путай разум и парадокс, Иноджи. Хахах, может быть, был сложный способ объяснить?….. Иноджи, я не могу поверить, что мальчик не захочет обнять любимую девушку, если она прямо перед ним.»
«……….»
Я не мог даже отступиться от слов Сузунаши-сан.
«Конечно, это твое личное дело, Иноджи, но твоя жизнь не продлится вечно. Я думаю, что ты должен позволить другим людям заботиться о тебе иногда. В противном случае ты многое потеряешь.»
«… Ты говоришь так, будто я недоверчив к людям.»
«Ты абсолютно недоверчив. Ты никогда никому не веришь, не так ли? Но ты знаешь, например, Иноджи, ты мне нравишься. Асано тоже находит тебя милым. Вот почему она пришла ко мне и просила меня сопровождать вас двоих. Я не думаю, что нужно говорить, что Ао-тян тоже любит Иноджи. По крайней мере, ты это понимаешь, не так ли?»
«Шито-куна и Уцуриги тоже… любовь, ненавидит и прочее, мы не дети, как ты думаешь.»
Я знаю, что не должен даже возражать. Я знаю, что Сузунаши-сан права. Однако я не мог не ответить. Нет, это даже не возражение, а просто, как дующийся ребенок.
«Только потому, что тебе нравится другой человек, где гарантия, что он никогда тебя не предаст? Не так сложно подружиться с кем-то, кого ты ненавидишь. Честно говоря, ты можешь перестать об этом? Постоянные разговоры симпатиях и ненависти просто приводит к неприятностям.»
«Это не еда, поэтому я думаю, что нормально говорить о том, чтобы любишь и ненавидеть.»
«Это то же самое, что и еда. Человеческие отношения. Люди, которые чувствуют их вкус, находят его восхитительным.»
«Не могу поверить, что ты действительно так думаешь,» Сузунаши-сан не поддалась возражениям. Словно имея дело с ребенком-драчуном, она медленно говорила мне. «Это просто мысль, но ты когда-нибудь выплевывал наружу, свои чувства от жизни? Эмм. Ты называешь это чепухой или как?»
«……….»
«Я думаю, тебе стоит немного больше говорить то, о чем ты на самом деле думаешь, тебе так не кажется?»
«… Я ничего не отвечу. В конце концов, я молчаливый персонаж.»
«Как хочешь. Это твоя защитная стена. Или, может быть, твой последний оплот гордости? Тогда какая дешевая стена гордости. Возможно, ты думаешь, что обманываешь этим людей, но на самом деле выглядишь довольно глупо, просто чтобы ты знал.»
«Не могла бы ты прекратить это, пожалуйста» я не сводил глаз с Сузунаши-сан, когда говорил. «Я не в настроении слушать лекции Сузунаши-сан. Я сыт по горло, спасибо. Настолько, что если бы я наклонился вперед, они бы наверно полезли наружу. Мне и так есть много над чем подумать.»
«Много над чем, эх… об Ао-тян, о себе ты, об Ао-тян, о себе, я полагаю?»
«Это неправильно?»
«Я не скажу, что это неправильно. Я просто не скажу этого, но думаю, что это неправильно. Сейчас ты такой же, как местные исследователи.»
«Что ты имеешь в виду?»
«Возвел вокруг стену, никто не знает, что там за ней. Знаешь, Иноджи, я буду честна, мы, под мы я имею в виду нас, обычных людей, не являющихся особенными, таких как ты и Ао-тян, а также профессор Кёйчиро и сир Уцуриги, мы боимся того, чего не знаем. Потому что мы не знаем.»
Страх неизвестного.
Страх, который профессор Кёйчиро испытывает по отношению к Кунагисе, такой же?
«… Бояться неизвестного это инстинкт для выживания. В этом нет ничего такого.»
«Но тебе нравятся вещи, которых ты не знаешь, верно? Ты любишь ситуации, которые непонятны, расплывчаты и абсурдны, не так ли?»
Тянет к неизвестному.
Поклонение, с которым Уцуриги Гайске относится к Кунагисе, подпадает под это определение?
«Да не особенно… ничего такого.»
«Тебе стоит научиться врать получше. Ты можешь обмануть других, но не меня.»
«Монахи в процессе тренировок говорят другие вещи.»
«Я уже монах. Мне не нужно заниматься тренировками, потому что в этом нет необходимости. В любом случае, тебе нравится неопределенное и неизвестное. Это, вероятно, почему ты позиционируешь себя таким же неопределенным… но знаешь, хотя бы совсем чуть-чуть, ты не думаешь, мог бы быть ближе к нам?»
«Я и так близко,» сказал я. «Но у меня ведь тоже есть ограничения. Кажется, что у всех и каждого есть какие-то ожидания от меня, и, конечно, я бы тоже хотел их оправдывать, но я не могу, если у меня нет возможности. Поэтому говорить кому-то вы не оправдали моих ожиданий, — это всего лишь надоедание.»
«Что это за нерешительное желание общаться с людьми?» Сузунаши-Сан неожиданно сказала. «Ненавидеть людей, которые все еще хотят быть людьми — выходит за рамки человеческого эгоизма.»
«Что?»
«Если ты действительно думаешь, что люди раздражают, ты можешь просто стать горным отшельником, как я. Так тебе было бы проще, не так ли? Ты мог бы жить в одиночестве. Пессимисты просто должны быть пессимистичными, как и им и полагается, должны просто взять и уйти куда ни будь. Не думай, что я холодная только потому, что говорю такие вещи. Но люди, которые могут жить в одиночестве, могут также жить одни. Все сильные люди так поступают.»
«Так вот почему сильные люди так редко встречаются. Забавная теория. Довольно скачкообразно, но не парадоксально, ясно, забавно,» я кивнул с презрением. «Однако я слабый человек. Я трус, который ненавидит людей.»
«Иноджи. Ты можешь прекратить ныть?»
Сузунаши-сан проигнорировала мои слова.
«Что ты имеешь в виду под прекратить?»
«Делать вид, будто ты во всем виноват, и никто другой. Тебе нравится самоуничижение? Мне не нравится такой способ мышления. Иноджи, я устала говорить об этом, так что иди сюда.»
«Что ты собираешься сделать?»
«Ударить тебя.»
Нет идиота, который бы подошел, услышав это. Я стоял на месте подняв обе руки в ответ. Она увидела это и сказала: «Ладно, ладно.»
«Я не буду бить тебя, так что иди сюда.»
Я услышал это, почувствовал облегчение и подошел.
Она ударила меня
«….. больно.»
«Ударь сломанную вещь, чтобы она заработала.»
«У меня болит голова от всего того, о чем я уже думаю… пожалуйста, избавь меня.»
«Ммм. У тебя болит голова?»
Она потянула меня за волосы.
«Не волнуйся. Это просто царапина.»
«……….»
«Вот.»
Сказала Сузунаши-сан, и отпуская, ударила меня по щеке. Это был не сильный удар. Я отступил на два или три шага и остановился.
«По крайней мере, ты не кажешься мне таким слабым.»
«… Что ты думаешь обо мне — это твое личное дело.»
«Ты можешь жить один. Ты достаточно силен. Ты достаточно силен, чтобы не цепляться за других……. но, с другой стороны, есть реальная проблема, которая заключается в том, что ты мог бы лучше ладить с людьми, понимаешь?»
«………»
«Мне просто кажется, что ты намеренно терпишь неудачи.»
В апреле, окруженный гениями.
В мае, вместе с однокурсниками.
В июне, лицом к лицу со школьницей.
Каждый раз я терпел неудачу.
Но были ли эти неудачи действительно неизбежными? Или, может быть, я действительно все понимал и, несмотря на это, выбирал неправильный путь?
Страх успеха, страх победы.
А теперь июль.
В исследовательском центре Безумного демона Шадо Кёйчиро.
Собираюсь ли я опять потерпеть неудачу?
«… Пойду разбужу Кунагису.»
Сказал я, а затем отвернулся от Сузунаши-сан, как будто убегая. Сузунаши-сан не остановила меня. Она, наверное, думала, что этого достаточно. И это было так, как это было.
Этого было достаточно, чтобы пробиться через меня.
«Боже…..»
Этот человек действительно любит читать лекции. Тем не менее, все говорят, что я мазохист, который любит их слушать, так что это может быть большей проблемой.
Я пришел к комнате Кунагисы и постучал в дверь. Однако ответа не последовало. Она, вероятно, все еще спала. Прошлой ночью она легла довольно рано (для Кунагисы), наверное, потому что она устала от долгой поездки. Кунагиса не была особенно вынослива.
Я тихо открыл дверь и вошел в комнату. Как и ожидалось, Кунагиса спала на кровати. На ней была мятая пижама, половина одеяла свалилась с кровати. Она спала с беззаботным лицом, с выражением полной беззащитности. Я подумал, какой она по-настоящему счастливый человек.
Счастливый человек.
Счастливый человек.
Она счастлива?
Я подошел к краю кровати и присел. Я осторожно вытянул руку и дотронулся до голубых волос Кунагисы. Это было действие, которое не имело особого смысла, но в любом случае я это сделал. Потом я немного поиграл с волосами, а затем поднес пальцы к щеке Кунагисы.
«… Если подумать, Уцуриги говорил что-то подобное обо мне.»
Тем не менее.
Однако Сузунаши-сан.
Ты не знаешь обо мне всего. Есть секреты, которые я не могу рассказать, которых она не знает. Насколько я искривлен, насколько я безобразно грешен, она не знает. Я не хочу, чтобы мне читал лекции кто-то, кто этого не знает, и я не хочу, чтобы кто-то знал.
Ведь тот, кому я не доверяю, это не кто-то другой, это я.
«Действительно меланхолия… Черт возьми, этот парень в порядке?…»
Я пробормотал, как будто комментировал себя о стороны, а затем я поднес палец к губам Кунагисы. Я повернул палец, словно лаская губы. А потом, подумав, я переместил руки, на этот раз к ее горлу. Я дотронулся до верхнечелюстной артерии и почувствовал ритм жизни Кунагисы Томо, а затем.
А затем я шлепнул Кунагису по щеке.
«У…?,» Кажется, Кунагиса проснулась. «….. А? И-тян? Ух?….. Утро.»
«Утро.»
Я снова шлепнул Кунагису по щеке и сказал: «Уже утро.»
«а… уже? Я думала, что спала всего пару минут,» Кунагиса потерла глаза. «Странно. Я в последнее время чувствую, будто не сплю совсем.»
«Твой организм, наверное, наверстывает упущенное. Ты продолжаешь заставлять себя работать. Хочешь отправиться в путешествие куда-нибудь, отдохнуть? Типа отпуска, точно, например в Монголию. Не в такое жестокое место, как это.»
«Это хорошая идея … но я бы никогда так не сделала, это звучит утомительно.»
Кунагиса соскользнул с кровати и сказала: «Заплети мне волосы.» Я кивнул и начал собирать волосы Кунагисы в хвост. Ее волосы стали длиннее с тех пор, как мы воссоединились, хотя не знаю, стригла ли их Кунагиса.
«Томо, ты не стрижешься?»
«Хмм… Если я подстригусь, И-тян не сможет больше заплетать мне волосы. Так было бы одиноко,» Кунагиса поджала губы и сказала. «Но скоро станет очень жарко.»
«В твоей комнате всегда работает кондиционер…» сказал я, а потом вспомнил. «Кстати говоря, профессор Кёйчиро и Уцуриги оба упомянули об этом, но ты изменила прическу?»
«Хм-м? Ах, ага. Изменила.»
«Хм…»
Кунагиса встречалась с профессором Кёйчиро семь лет назад. В последний раз она видела Уцуриги два года назад. Однако, когда я встретил ее снова, Кунагиса казалась такой же, какой она была всегда. Тогда, какой путь проделала прическа Кунагисы?
«Хорошо. Конский хвост готов.»
«Спасибо. Боку-сама-тян милая?»
«Милая, милая»
«Опять влюбился?»
«Опять влюбился, опять влюбился.»
«Любишь Боку-сама-тян?»
«Люблю, люблю.»
Я отвечал дважды каждый раз, а затем сказал: «Хорошо, пойдем завтракать?»
«Давай сначала поедим, а потом подумаем о делах.»
«Правильно,» Кунагиса кивнула и встала. «Ага. И о том, что убедить…»
«Кого?» Я спросил обратно. «Ты имеешь в виду Уцуриги или профессора Кёйчиро?»
«Ага. Проблемы нужно решать по одной. Как ты думаешь, кого было бы легче убедить, И-тян?»
Сложный вопрос. Я чувствовал, что оба были одной и той же проблемой, но я также чувствовал, что они совершенно разные. Я немного подумал, а затем ответил: «С точки зрения простоты, профессора Кёйчиро, наверное.»
«Уцуруги выглядит легкомысленно, но он довольно упрямый. Или, может, скорее эгоистичный, чем упрямый. Он может сразиться с тобой за право быть большим эгоистом. Вы оба делаете только то, что хотите, и говорите только то, что думаете. Вы оба ведете себя так, будто ничего, кроме вас самих, не имеет значения. Я не знаю, почему он так упрям, но в этом смысле я чувствую, что с профессором Кёйчиро может быть проще вести разговор.»
«Ну, не считая, что Боку-сама-тян эгоистична, ты прав насчет Саттяна. И-тян стал лучше относиться к людям. Но, И-тян, это все еще просто точка зрения в духе если дело дойдет до драки, я думаю, что профессор Кёйчиро тоже не так прост. Помнишь, что я сказала прошлой ночью? Шедевр, созданный одним уважаемым ученым за всю его гордую жизнь. Возможно, шедевр — это преувеличение, но, оставив это в стороне, я думаю, пытаясь заставить кого-то сдаться…»
«Есть способ, способ, который договориться с профессором Кёйчиро, но не с Уцуриги. Ты могла бы обратиться к Нао-сану.»
«Ааа… понятно,» Кунагиса кивнула после паузы. «Понятно… отрезать источник финансов? Тогда, конечно, профессору придется освободить Саттяна… ты это имеешь в виду?»
«Тебе не нужно быть такой честной. Достаточно просто угроз. Это было бы достаточно эффективно, не так ли?»
В конце концов, посторонние лица обычно никогда не допускаются в помещение, где выполняется такая секретная работа. Я подумал, что даже то, что профессор допустил вторжение Кунагисы, выражало страх профессора перед ее семьей.
Конечно, было бы невозможно прекратить финансирование этой исследовательской лаборатории, просто попросив Нао-сана, Кунагису Нао. Это все было так сложно, что я даже не мог себе представить, и даже секретарь генерального директора, Нао-сан, не мог ничего с этим поделать, а Нао-сан в любом случае не такой мягкий человек, чтобы приносить эмоции в работу. Я не называю его бессердечным, но он не чувствовал сильной привязанности к чему-либо.
Однако такая угроза эффективна только потому, что она никогда не будет выполнена.
«Есть и другие способы, не заимствующий силы Нао-сана. Чии-кун… нет, он в плохих отношениях с Уцуриги, так что не сработает. Предположим, что с Хии-тяном тоже не получится. Несмотря на это, Уцуруги не единственный кто что-то понимает в кракинге, верно? Тогда ты могла бы угрожать чем-то вроде уничтожения результатов полученных исследовательской лабораторией, если Уцуриги Гайске не будет уволен. Это тоже сработало бы. Учитывая содержание исследований, вероятно, к этому объекту существует сетевое подключение, несмотря на его расположение в горах. Профессор, наверное, прекрасно знает, что стена бесполезна против команды.»
«Хм. Понятно… но все это звучит довольно коварно.»
«Не готова к такому?»
«Не, я не это имею в виду. Я просто подумала, что И-тян не из тех, кто предложит подобное.»
«Я коварен. По сути,» я слегка кивнул. «ты должна была знать это давным-давно, верно?»
«Я не это имела в виду. Я имела в виду, что И-тян редко показывает свою коварную сторону Боку-саме-тян.»
«Да… действительно.»
«Что-то случилось прошлой ночью?»
Спросила меня Кунагиса, глядя на меня не обвиняющим взглядом, а скорее пустыми глазами. Она была очень проницательна. И это усугублялось отсутствием какой-либо логики. Я покачал головой и сказал: «Не совсем.»
«Тем не менее, у меня есть дела в университете и неполный рабочий день, поэтому я просто хочу покончить с этим как можно скорей, вот и все. Вот и все.»
«Хм. Звучит как вранье,» Кунагиса подозрительно посмотрел на меня. «И-тян врет как дышит. Друзья, которым ты не можешь верить, когда хочешь — такая боль.»
«В самом деле. Я не вру.»
«В любом случае. Я поверю И-тяну, даже если это ложь.»
«… Ну, в любом случае, это были ультиматумы … или, скорее, последние оплоты. В конце концов, нам придется сразиться с профессором, прежде чем положиться на семью Кунагиса или бывших членов Команды.»
И самой большой проблемой будет то, удастся ли договориться с профессором Кёйчиро. Кунагиса, будучи Кунагисой, бесполезна, когда речь идет о переговорах и компромиссах, просто помеха бесполезная во всех отношениях. В этом случае задача выпала бы на несущего вздор, но в этом случае у меня слишком мало козырей. Даже самые благосклонные оценщики не смогли бы оценить мои шансы на победу хотя бы в 35%. Другими словами, это было бы похоже на лучшие из матчей высшей лиги. С такой точки зрения это звучит не так уж странно, но реально никто никогда не вступит в игру с такими шансами.
«Ага. Давай еще поговорим с Неон-тян об этом.»
«Звучит хорошо.»
Я положил руку на Кунагису, а затем покинул ее комнату. Я пошел прямо в комнату Сузунаши-сан, но когда открыл дверь после того, как постучал, я был удивлен увиденным.
В комнате было три человека.
Одной из них была, конечно, Сузунаши-сан. Она уже переодела китайское платье и была в своем темном костюме. Она также поменяла очки на контактные линзы. Она прислонилась к стене с обеспокоенным выражением лица.
Одного из двух других я узнаю. Тем не менее, это было все еще неожиданное лицо, — это был Нео-сан, который сидел на кровати. Однако сейчас у него не было его насмешливого выражения, у него также было обеспокоенное лицо.
«…..?»
И последний, это лицо я никогда не видел прежде. Лысый… или, скорее, скинхед с черными солнцезащитными очками, которые были бы более уместными в фильме о китайской мафии. У него было красивое лицо, но его прически(из-за отсутствия лучшего слова) и полного отсутствия выражения лица было достаточно, чтобы я решил быть настороже. Его поза была похожа на позу актера в исторической драме. Учитывая, что он был в лабораторном халате, он должен быть исследователем, однако…»
«… а…?»
Я уже встретился со всеми исследователями прошлой ночью. Тогда кто этот лысый человек? Кто он? Предполагаю, что в информации Чии-куна нет ошибок. Кто этот человек, сидящий рядом с Нео-саном?
«Доброе утро.»
Нео-сан приветствовал меня, когда я стоял в дверях.
«Ты хорошо выспаться прошлой ночью?»
«….. да…. хотя я бы не сказал, что здесь было очень удобно,» я нерешительно кивнул. «Ну, достаточно, чтобы я не беспокоился.»
«Это хорошо. И в свое время… хуху,» Нео-сан усмехнулся. Однако это не было сказано его насмешливым тоном, а скорее непоколебимо тяжелым голосом. «Я как раз собирался позвать тебя. Верно, Котари-сан?»
«Я не знаю.»
Таинственный красавчик, который коротко ответил.
Подождите, сейчас, Нео-Сан —
«Котари-сан?»
Я не сразу понял. Этот таинственный красавчик посмотрел на меня с неудовольствием и сказал: «Да.»
«Что. Хотел что-то спросить?»
«…..»
Я сделал шаг назад. А потом столкнулся с Кунагисой, который стояла позади меня. Кунагиса не могла видеть комнату, поэтому просто странно вскрикнула, как животное, «Урю?»
Котари Хинаёши-сан. Раньше он был покрыт волосами и усами, как какой-то монстр из книги. Даже я не смог преувеличить свое удивление в этой ситуации.
«….. Почему? А? Подожди, что, подожди, что, подожди. Ммм… прошу прощения, я в замешательстве.»
«Ты сказал подстричь волосы.»
Сказал Котари-сан своим низким голосом. Это полное отсутствие эмоций определенно указывало на то, что это был он, несмотря на то, что он не был похож на себя. Он отстриг все эти потрепанные длинные волосы, нет, побрился и даже побрил усы. Это из-за того, что я сказал?
«Какая еще могла быть причина?» кратко ответил Котари-сан. «Возьми ответственность за свои слова.»
«…..»
Вах…
Я не это имел в виду…
Будучи застигнутым врасплох, я сказал: «Так вам больше идет. Вы выглядите великолепно.» Конечно, даже если бы это было не так, я не был настолько бесчеловечным, чтобы сказать: «Не важно, раньше вам шло лучше. Жаль, что вы все отстригли.» Котари-сан не отреагировал на мою похвалу и просто молча отвернулся.
Я посмотрел на Сузунаши-сан, которая смотрела на меня с выражением «посмотри, что ты наделал.» Действительно, у меня нет слов.
«Хахах. Ну, это довольно удивительно,» Нео-Сан хлопнул в ладоши и сказал. «У Котари-сана такое красивое лицо. Говорят, что женщины меняются, когда подстригают свои волосы, но это относятся и к нам, мужчинам. Действительно сюрприз. Этим утром. Совершенно неожиданно. Возможно, если бы я стал лысым, я тоже мог бы оказаться красивым.»
«Конечно нет.»
Разговор между ними был таким же, как и всегда. За исключением того, что Нео-сан продолжил на этот раз темным тоном: » … на самом деле, если бы не сложившаяся ситуация, я бы посмеялся.»
«….. сложившаяся ситуация?» Я повторил слова Нео-сана. «Что вы подразумеваете под ситуацией? Что-то случилось?»
«Хорошая интуиция, студент из программы ER,» сказал Нео-сан. «Я только что говорил об этом с этой прекрасной леди.»
Я снова посмотрел на Сузунаши-сан. Она кивнула: «Так и было.»
«Иноджи. Кажется… ну, я не знаю, как это объяснить, но случились некоторые неприятные вещи.»
«Неприятные вещи.»
Что это значит. Неприятные вещи, из-за которых бы Нео-сан и Котари-сан стали идти всю эту дорогу до гостиницы рано утром означало, что это касалось профессора Кёйчиро или Уцуруги… нет, может быть, это случилось прошлой ночью? Может быть, кто-то видел это. Я подумал и приложил руку к щеке.
«……….»
Нет, я не говорю о том, когда меня лизнула Касугай-сан.
«Ага,» Сузунаши-сан кивнула. «Помнишь тот инцидент, который заставил тебя и Асано подружиться сразу после твоего переезда в феврале? Как он….. нет, даже хуже.»
«… еще хуже?»
Я даже не мог представить себе такую ситуацию.
Я оглянулся на Нео-сана.
Нео-сан глубоко вздохнул и встал с кровати.
«Ну, говорят, что один раз увидеть лучше, чем сто раз услышать… давайте отправимся в седьмой отдел,» Нео-сан прошел мимо меня, почесывая голову. «Сегодня я впервые зашёл туда, ну… вроде как впервые. Интересно, это карма или что-то еще?»
«Седьмой отдел… что-то случилось с…?»
Я начал спрашивать, но Нео-сан, похоже, вернул прежнюю яркость, и сказал преувеличенным тоном: «Короче говоря.»
«У нас есть очень печальная новость, которую мы вам передаем.»
2
Это зрелище было похоже на поклонение чему-то божественному.
Я видел это бесчисленное количество раз.
Я видел такое бесчисленное количество раз. Я видел такое зрелище, которое заставляет нервы неметь, а ваши мысли замерзать, бесчисленное количество раз. В прошлом месяце и в позапрошлом месяце, и за месяц до этого я видел такое. Тем не менее, несмотря на это, меня это зацепило. Зрелище, которое не вызвало ни капли восхищения, ни капли волнения, лежавшее развалясь в комнате.
Это было что-то вроде произведения искусства, предназначенного для показа кому-то.
Произведение искусства, предназначенное для показа.
«…Уцуриги, Гайске…..»
Тело Уцуриги было распято на белой стене.
Не было смысла описывать это словами. Это был просто труп. Это было не что иное, как труп.
«…..»
Оба глаза, смеющихся и острых, потухли. В глазницах, в которых они размещались, были ножницы из нержавеющей стали. Полуоткрытые лезвия ножниц были горизонтально воткнуты в обе глазницы. Воткнуты почти до рукоятки, так что почти точно дошли до мозга.
Даже этого было достаточно, чтобы доказать отсутствие жизни, но это еще не все.
Во-первых, рот.
В безобразно раскрытом, во рту, который был распахнут, так что было сразу ясно, что он не был открыт для того, чтобы дышать, был нож, который можно было описать только как грубый. Грубый нож, из-за которого нож, воткнутый в грудь, был похож на игрушку. Его глубоко вонзили, как ножницы в глазницы, он пронзил заднюю часть горла и даже в стенку позади.
И грудь.
Как будто операция на сердце, мышцы и ребра были разрезаны. Оттуда виднелись внутренности. Мерзкая сцена, заставляющая людей инстинктивно хотеть отвернуться. Заставить людей вновь признать, что люди — просто сгустки мяса и крови. Просто мешки с мясом, забитые сырьем.
Желудок.
Порез от сердца шёл к пупку. Как таковые, внутренние органы, которые были освобождены от тесных уз плоти вывалились оттуда. Перемешанные и скользкие. Светло-черные сосуды торчали так, как будто привлекали к себе внимание. Острый запах пропитал всю комнату. По крайней мере, даже дети, которые ненавидят овощи, увидев это, не смогут есть мясо некоторое время.
Ноги.
Они были вывернуты и сломаны до такой степени, что никто не смог бы различить первоначальную форму. Здесь и там торчали кости, и это было невыносимо. Это было еще не все, такие же ножи, как тот, что во рту, пробивали бедра.
Распятый.
Окровавленный Уцуриги Гайске.
Белые волосы и оранжевые солнцезащитные очки у его ног, лабораторный халат, залитый красным, эти вещи были единственным, что говорило о том, что это было тело Уцуриги Гайске, потому что все остальное было изуродовано до неузнаваемости.
И что делало все еще более странным.
У этого тела не было рук. Они пропали без вести. Это заставляло тело Уцуриги выглядеть еще более неестественным, рукава лабораторного халата, просто висящие безвольно, придавали еще больше ужасных ощущений.
Это было нелепо. Действительно нелепо.
Прежде чем думать, что это бесчеловечно, оставалось непонятно, в чем смысл этого, в чем смысл этого зрелища. Просто расчленить тело было гораздо удобнее. Какое смысл может иметь его уничтожение, уничтожение, и еще раз уничтожение?
Распятый.
Весь пол комнаты был окрашен в красный цвет. Не нужно объяснять, что это кровь Уцуриги. Некоторые места уже высохли и почернели от окисления. Это было ужасное зрелище, как будто каждая капля крови, которая была в теле Уцуриги, вытекла.
Тем не менее, все смотрели не на пол, а в сторону уничтоженного тела Уцуриги и стены позади него. На эту белую стену. Та стена была белой.
Там были слова были написаны кровью.
Огромные буквы, как будто последнее украшение для тела Уцуриги Гайске, как будто последняя работа по украшению этого зрелища, излагали кровавую фразу.
Конечно, это было не послание от мёртвого. Понятно, от преступника, который создал это зрелище… да, это было послание от преступника.
Местами было трудно читать, но смысл можно было понять. Послание было написано на английском языке.
Ты просто смотри, 『’МЕРТВАЯ СИНЕВА 』’!
«………».
『Заткнись и смотри, Кунагиса Томо. 』
Я.
Я посмотрел на Кунагису. Я посмотрел на Кунагису, стоящую рядом со мной.
Однако, я застыл.
Кунагиса Томо.
Смотрела на вид перед ее глазами.
На своего бывшего товарища, друга, ради которого она приехала сюда, чтобы спасти, человека, с которым она только вчера воссоединилась, распятого перед ней. В ее глазах отражался Уцуруги Гайске, Зеленый Зеленый Зеленый, распятый на стене, с ножницами в глазницах, ножом во рту, выпотрошенной грудью и изуродованными ногами. Читая сообщение, оставленное для нее преступником.
И смеясь.
Кунагиса Томо смеялась.
Счастливо. Как будто она столкнулась с тем, чего она хотела. Как будто она только что получила то, чего хотела. Без каких-либо следов невинности, без кусочка радости, неописуемой улыбкой.
Как будто заворожена этим зрелищем.
Как будто утешена этим зрелищем.
Как будто в восторге от этого зрелища.
Это было определенно Кунагиса Томо, которую я не знаю.
Мертвая Синева, которую я не знал.
Я не знал эту вещь.
Когда оно говорило с профессором Кёйчиро.
Когда оно воссоединилось с Уцуриги.
Не было ничего подобного.
Наконец, в этот момент я постепенно начал понимать истинный смысл слов Уцуриги, которые он сказал мне вчера, прежде чем лезвие воткнулось в его рот, этот человек знал о другой Кунагисе Томо.
Возможно, через некоторое время я действительно все понял. Однако в этот момент переключатель определенно щелкнул. Переключатель, для меня и для Кунагисы Томо, который объявил слишком запоздалое начало, был включен через шесть лет. В конце концов, начало начал не было началом конца, а скорее концом начала. Начинается ли конец позже начала, не ясно.
Грань* и Бактерия*стояли там, словно глядя друг другу в глаза.