Библиотечная война (Новелла) - 5 Глава

Глава 5: При посягательстве на свободу библиотеки мы, библиотекари, объедимся и будем бороться за ее свободу до конца.

Первый удар был быстрым и решительным.

Новое здание было построено в новом году, и персонал до сих пор там не освоился. Нападение произошло как раз сразу после закрытия, когда библиотекари и остальные все еще находились в здании, так что и эвакуация, и оборона были неорганизованными и хаотичными. Потому не прошло и двадцати минут, как справочный отдел Библиотеки Хино было захвачен, а персонал забаррикадировался в подвальном архиве под яростным обстрелом врага.

— Мы пришли, чтобы обрушить удар стального молота на библиотеку, которая, к нашему отчаянию, одинаково относится к антиобщественным и достойным книгам, подрывая общественный порядок и мораль!

Сквозь звуки выстрелов, напоминавших шум дождя, из громкоговорителя зазвучал статично потрескивающий голос. Пистолеты были частью стандартного снаряжения охраны Библиотеки Хино, но нападавшие были вооружены винтовками и автоматами, так что огневой мощью тягаться с ними было тяжело. Тем более что охрану окружало множество не военных библиотекарей и персонала, так что ей приходилось защищаться.

Как директор библиотеки, командование принял Инамине, но он почти ничего не мог сделать, находясь в осаде в подвале. На тот момент легче было уже от того, что убитые или тяжело раненые отсутствовали.

— Полиция до сих пор не прибыла?! – практически взвыл охранник, отстреливаясь из-за баррикады, которую они воздвигли перед архивами. Они связались с полицией в начале рейда, но спецназ, который нужен был для подавления атаки, до сих пор не прибыл.

— Я снова им позвоню!

Служащая библиотеки начала набирать номер на телефоне архива, но Инамине остановил ее. Библиотека требовала действий снова и снова, но полиция лишь повторяла «Уже выезжаем, уже выезжаем», как будто они звонили в ресторан собы уточнить статус своего заказа. А значит, полиция не собиралась вмешиваться. Согласно сообщениям работников библиотеки, сбегавшихся из других филиалов, прибыли полицейские патрули, которые приняли меры по изоляции территории, но силовых методов применять не стали.

— Больше не используйте библиотечные телефоны для вызова полиции! Возьмите свои мобильные, притворитесь, что живете по соседству и потребуйте, чтобы они приехали и прекратили битву! Не говорите, что работаете в библиотеке! И постарайтесь, чтобы они не слышали выстрелов!

Те, у кого были мобильные, убежали вглубь архивов, пытаясь укрыться от шума. Если бы полиция услышала звуки выстрелов так близко, там бы поняли, что звонок исходит из библиотеки, даже не отслеживая его.

Безразличие полиции к библиотеке новостью не было, но это переходило все границы. Полиция традиционно не вмешивалась в личную войну библиотеки и Специального Учреждения Развития, но этот рейд явно был устроен посторонней группой. Персонал одного из филиалов попытался объяснить это прибывшему полицейскому патрулю, но почему-то – возможно, для проверки требовалось много времени – полиция все равно колебалась.

Но уже сам факт того, что они рассредоточились по периметру, говорил о том, что полиция поняла: атака не была делом рук Специального Учреждения Развития. В своей войне с библиотекой Учреждение Развития брало на себя ответственность за все травмы среди населения. Законы интерпретировались так, что активно нападающая сторона считалась ответственной за любой сопутствующий урон. Согласно этому правилу, специальное Учреждение развития самостоятельно изолировало близлежащую территорию и принимало меры по безопасности, когда устраивало нападения. Они так же уведомляли полицию, а значит, если бы ответственным за атаку было Учреждение Развития, полицейских не отправили бы окружать территорию.

Но приехавшим патрульным говорить это было бесполезно.

— Дорогой… – заговорила жена Инамине, так же работавшая в библиотеке. Без лишних вопросов он протянул ей мобильный; своего у нее не было. Она углубилась в архивы, уже набирая номер из трех цифр.

— Мы до сих пор не связались с Тачикава?!

У Публичной Библиотеки Тачикава оружие было самого крупного калибра среди всех библиотек в окрестностях города Хино. Они могли поспорить огневой мощью с нападавшими. Но в суматохе нападения звонок о помощи прошел не сразу, и другие библиотеки отвечали медленно. Библиотеки Хино была слабо оснащены огнестрельным оружием, так что они не могли перейти к действиям, не связавшись с командой более крупных библиотек района.

Нападавшая группировка, чьего имени он никогда раньше не слышал, не соблюдала никакие правила войны. Специальное Учреждение Развития обычно давало им время между уведомлением о рейде и самим рейдом, и даже если они устраивали внезапную атаку, существовали правила, запрещавшие нападать на гражданский персонал. Но в работников библиотеки, попытавшихся сбежать через запасной выход, стреляли без всякой жалости. Чудом было, что никого не убили.

— Я связался с подкреплением из Тачикава! Будут минут через двадцать!

— То же самое от Хатиодзи!

Столько они могли кое-как протянуть. Справочному отделу повреждений не избежать, но с этим ничего не поделаешь.

— Продолжайте звонить и в скорую помощь тоже, может, они начнут требовать вмешательства полиции!

У них было несколько огнестрельных ранений, так что они позвонили в скорую, но врачи все равно не смогли бы подъехать, если не подавить нападающих.

В этот миг те, кто звонил из глубины архив, прибежали назад, сильно кашляя.

— Через вентиляционные отверстия дым идет!

В следующую секунду закричал служащий библиотеки, звонивший по внешней линии:

— Они устроили пожар в справочном отделе! Пламя видно из самого дальнего отделения библиотеки! – Эта информация исходила от отрядов других филиалов библиотеки, в полной боевой готовности ожидавших прибытия подкрепления.

— Почему пожарная сигнализация не работает?! Или противопожарная система?! – закричал кто-то осуждающе. Но, судя по тому, что дым шел из вентиляционных отверстий, вентиляторы, запускавшие систему безопасности, были сломаны. А значит, враг захватил помещение охраны, вывел из строя систему безопасности, а потом устроил пожар.

Это было слишком. Замолкли все, включая Инамине.

Он был готов к существенным повреждениям собрания библиотеки. Он был готов к хищениям. Но он и представить не мог, что насилие дойдет до уровня уничтожения систем безопасности и поджога здания. Ценности группировки были такими искаженными – они говорили о справедливости, сжигая книги, что от мыслей о них у него голова кружилась.

«Там, где жгут книги, впоследствии будут сжигать и людей»[1] — тут же пришло ему на ум старое высказывание.

— …Прикажите филиалам библиотеки связаться с пожарными и прикрыть наш побег! Мы эвакуируемся!

Он сильно сомневался, как их смогут прикрыть филиалы библиотеки без подкрепления, но дым настиг бы их до прибытия помощи.

— А как же книги?! – взмолился кто-то из персонала. Инаме чувствовал то же самое. Постройка нового здания позволила им исполнить свое заветное желание и расширить их коллекцию; в частности, им передали множество ценных исторических документов, ныне хранившихся в архиве.

— Забудьте о них! – Инаме произнес это с болью в сердце.

Когда они вышли из архивов, выстрелы затихли. Наверное, дым поднимался вверх, но подвал он еще не заполнил. Тяжелее было дышать в самих архивах, где дым шел из вентиляции.

— Только не об этой. – Договорив, жена Инамине тут же снова исчезла в архивах.

— Забудь, пойдем! – Дома жена обычно игнорировала его попытки переубедить ее, но в подобных обстоятельствах, он не мог себе позволить милостиво ждать ее. – Быстрее! – крикнул он в архивы. Она вернулась, держа книгу и сильно кашляя.

Их вел охранник с пистолетом, все они поднимались по лестнице, низко пригнувшись. Когда они дошли до первого этажа, плотность дыма критически возросла.

— Дышите у самого пола! Если придется, ползите! – приказал Инамине, опускаясь на коленях на пол и продвигаясь вперед. Весь справочный отдел был охвачен огнем – возможно, его залили бензином, и из-за силы огня они не могли пробраться к главному входу. Густой дым клубился, подобно тучам, в метре над полом. Одного глотка дыма хватило бы, наверное, чтобы человек лишился сознания. Ползти, склонившись, для Инамине было весьма болезненно, поскольку после смещения позвоночного диска в прошлом году, его постоянно мучили сильные боли в пояснице.

Их преследовало пламя, а сбежать они не могли, лишь об этом были все его мысли. Обдуваемый горячим ветром, обжигаемый огнем выход, которого они бы давно уже достигли, если бы побежали, теперь казался таким далеким.

Освещение было слабым – то ли электричество отключилось, то ли дым закрывал лампы. Единственным источником света было отражение пламени и дежурные, указывающие путь, огоньки на полу. Идущие по огонькам служащие библиотеки один за другим падали, надышавшись дыма, а поднимая и таща их, группа передвигалась еще медленнее.

Наконец, они дошли до запасного выхода. Шедшие впереди распахнули дверь, и дым хлынул наружу с ужасающей силой. Люди выбежали из здания и бросились вперед.

Одна за другой бегущие фигуры стали падать на землю.

Инамине, до последнего остававшийся в здании, не понимал, что происходит, и озадаченно стоял в дверях. Те, кто все еще держался на ногах, бросились назад к запасному выходу, через который только что выбежали. Упавшие оставались на месте или пытались ползти назад – пока их не спасали и не тащили остальные.

— Директор, пригнитесь! – Когда молодой библиотекарь потянул его назад, в разум Инамине наконец-то проник шум шквала выстрелов, смешанный с потрескиванием и ревом пламени.

Что это за безумие. У него не было слов.

Отстреливать людей, пытающихся сбежать из горящего здания…

Придя в себя, он понял, что его жены внутри не было. И что одна из неподвижных, упавших на землю фигур держит книгу.

— Директор!

Он отмахнулся от голосов и рук, пытавшихся его удержать. Даже не попытавшись пригнуться, он побежал вперед.

— ПРЕКРАТИТЕ ЭТО НАКОНЕЦ! – заорал он, перекрывая даже рев стрельбы. – Вы готовы убивать людей ради общественного порядка и морали?!

Если это и есть справедливость, значит, справедливость, самая уродливая вещь на земле. И что же сотворил Закон о Развитии СМИ, ставший источником этого уродства?

Инамине смог пройти несколько десятков шагов, как будто одна лишь сила его духа защищала его от пуль. Но, почти дойдя до своей жены, он потерял равновесие и упал, как будто его правая нога внезапно исчезла под ним.

Под защитой его павшего тела слышалось быстрое, поверхностное дыхание его жены. Такие же звуки издала перед смертью их кошка несколько лет назад.

«Прости, я отодвинусь, я, наверное, тяжелый» — пытался сказать он, но вместо слов из его рта текла кровь. Он знал, что ему прострелили правую ногу, но, видимо, он получил пулю и в грудь.

Он потерял сознание, все еще пытаясь говорить с его погибшей женой, пока его тошнило кровью.

Когда он пришел в себя, его правая нога была ампутирована до бедра.

Инамине долго блуждал на грани жизни и смерти из-за сильной потери крови и повреждения легких, нанесенного раной в груди. Похороны его жены прошли, когда он был все еще слишком слаб, чтобы оторвать голову от подушки. Поскольку детей у них не было, его тесть подменил его в роли ближайшего родственника.

Тяжелые потери понес не только штат главной библиотеки, но так же и подкрепление из других филиалов, прикрывавших их эвакуацию. Погибло двенадцать человек, не говоря уже о раненых.

Собрание библиотеки было полностью уничтожено сочетанием огня и воды, которой его тушили. Единственной уцелевшей книгой стала та, которую вынесла жена Инамине. Она до сих пор хранилась у Инамине, двадцать лет спустя после произошедшего. Она была запачкана кровью, и выдавать ее было нельзя, так что книгу отдали Инамине на память. Это был том местной истории. Раньше книга хранилась вместе с документами в муниципалитете, и Инамине долгие годы вел переговоры, чтобы заполучить ее для библиотеки.

Слухи окружали «Кошмар в Хино», как назвали этот инцидент – слухи слишком подробные, чтобы посчитать их ложными.

Согласно этим слухам, задержка полиции была вызвана давлением со стороны Комитета по Развитию СМИ.

Все нападавшие были отправлены к прокурору и получили соответствующий приговор, но расследованию касательно Комитета по Развитию СМИ, подозреваемого в соучастии, не хватало твердых улик, и дело было закрыто на полпути.

После этого Инамине покинул пост директора Библиотеки Хино, вложив сердце и душу в создание современных Вооруженных Сил Библиотеки.

Идее Вооруженных Сил, чьим предназначением было кровопролитие ради защиты книг, сильно противились. Даже в настоящее время многие критиковали Инамине за то, что он играл централью роль в ужесточении библиотечного конфликта.

Но стали бы критикующие нас люди защищать бедные поруганные книги? Пролили ли бы они кровь ради защиты наших книг на месте плохо оснащенного персонала библиотеки? Если мы должны защищать наши книги и наши библиотеки, нам не остается ничего другого, кроме как вооружиться сильнее. Так Инамине подавлял оппозицию.

«Вы готовы убивать людей ради общественного порядка и морали?». Люди осуждали Инамине, используя те же слова, которыми он осуждал нападающих в Хино. «Вы готовы убивать людей ради защиты книг?».

Он никогда не мог твердо заявить «Да, даже если придется убивать», но мирную систему Инамине не предлагал.

«Библиотеки противостоят любой цензуре». Было более чем очевидно, что библиотека не могла поддерживать это право, гарантированное Законом о Свобод Библиотеки, с помощью мирной стратегии.

Закон о Свободе Библиотеки заключал: «При посягательстве на свободу библиотеки мы, библиотекари, объеденимся и будем бороться за ее свободу до конца». Инамине не знал, как еще можно защищать свободу библиотеки, кроме борьбы с теми, кто на нее посягал.

Каждый раз нападки были одни и те же: «Разве Вы просто не изливаете свою злость за «Кошмар в Хино»?». Его так же укоряли: «Думаете, Ваша покойная жена захотела бы этой милитаризации?».

Касательно первого вопроса – злость он, конечно, затаил. Но он был уверен, что его злость никак не связана с решением вооружения библиотеки.

Что касается второго вопроса, даже сам Инамине не знал, что подумала бы его жена, так что осуждавшим его людям тем более это было не под силу. У Инамине не было ответа на такие лицемерные вопросы.

И потом:

«Мы потеряли надежду на библиотеку, пренебрегающую Законом о Развитии СМИ и нарушающую закон, мораль и права человека! В обмен на жизнь заложников мы требуем уничтожения документов из Музея Истории Информации!».

Когда появлялись группировки, пытавшиеся изымать книги подобными методами, библиотека просто не могла отказаться от военного потенциала Вооруженных Сил Библиотеки.

* * *

Музей Истории Информации, побочная организация, последние тридцать лет был островком спокойствия.

Его директором был Нобеяма Сохачи, богатый житель Одавара. Музей Истории Информации был его частной библиотекой, содержащей, в основном, книги и видеозаписи из личной коллекции Нобеяма. Она тоже находилась в Одавара. Чтобы получить доступ к коллекции, необходима была предварительная запись и рекомендация от уважаемого читателя. Коллекция включала разнообразные журналы, газеты и записи телевизионных передач. Точнее, она содержала все когда-либо сделанные репортажи о Законе о Развитии СМИ. Поскольку библиотека содержала записи о Законе со времен до его принятия, она была хорошо известна и в библиотечной, и в журналистской среде. Ни Комитет по Развитию СМИ, ни Министерство Юстиции не могли игнорировать ее существование.

Как председатель конгломерата, владеющего «Сесоша», издателями «Нового Мира», и мужчина, выступающий против Комитета по Развитию СМИ, Нобеяма основал Музей Истории Информации в качестве побочного учреждения вскоре после принятия Закона о Развитии. Предвидя, что в новом обществе критиковать Закон о Развитии будет непросто, он собирал все записи о Законе до того момента, независимо от содержания, и продолжал заниматься этим до сих пор. Это позволяло ему сохранить видимый нейтралитет, но его истинной целью было сохранить журналистские записи, способные навредить Закону о Развитии СМИ, и, в частности, методичную документацию об изменениях СМИ после принятия Закона. Такова была историческая ценность музейной коллекции.

Будь его библиотека публичной, она бы стала главной целью для нападений Специального Учреждения Развития и сторонников Закона о Развитии, но статус частной библиотеки усложнял положение Музея Истории Информации.

Музей Истории Информации, как побочная организация, созданная на основе коллекции Нобеяма, разительно отличался от публичной библиотеки. Если бы Комитет по Развитию попытался подвергнуть цензуре содержание Музея, это считалось бы захватом собственности организации. Как частная библиотека, музей получал право самозащиты, гарантированное Законом о Свободе Библиотеки. Более того, в зависимости от прецедента, Музей мог получить право возбудить против Комитета по Развитию иск.

(Кстати говоря, в случае с публичными библиотеками, их книги считались общественной собственностью, а право Комитета по Развитию накладывать запрет распространялось даже на общественную собственность. Поэтому библиотеки не могли предотвратить цензуру легальными методами, и вынуждены были прибегать к их праву защищать книги и сопротивляться непосредственно в бою).

В свете того факта, что нападение на Музей Истории Информации несло в себе возможную угрозу законным действиям, и того, что публичный доступ в Музей был ограничен, Комитет по Развитию СМИ наполовину сознательно игнорировал его существование.

В результате, Музей Истории Информации обладал множеством документов, тревоживших Комитет по Развитию СМИ, и провел тридцать лет после своего основания в спокойствии, которое сам же себе и обеспечил.

До одного дня в конце октября, когда это хрупкое равновесие было нарушено.

«Умер бывший председатель «Нобеяма Групп».

Нобеяма Сохачи, удивительный советник, возглавлявший «Нобеяма Групп» и сыгравший ключевую роль в ее расширении из обычной торговой компании до многоотраслевого конгломерата, умер двадцать второго октября в 5:22 утра в больнице Одавара. Родом он был из префектуры Канагава.

Похороны и прощальная церемония будут проведены в похоронном зале Нобеяма в Азабу, Район Токийской Гавани, в полдень двадцать шестого числа. Проводить церемонию будет Теразава Тайзо, директор отдела по связям с общественностью «Нобеяма Групп», Нобеяма Масатоми, старший сын усопшего и нынешний председатель «Нобеяма Групп», займет место ближайшего родственника.

Покинув пост председателя, Нобеяма посвятил себя управлению своей частной библиотеки в Одавара. Было решено, что после его смерти библиотека закроется».

Внимание всего библиотечного мира, так же, как и Комитета по Развитию СМИ, было приковано к небольшому некрологу, мелькавшему в каждой газете.

— Когда Музей Истории Информации закроется, библиотеки Канто получат на хранение всю его коллекцию документов, – объявил Генда на общем собрании Спецназа Библиотеки.

Весь зал притих.

Одна лишь Ику была не в курсе ситуации, и объявление совершенно не привлекло ее внимание.

— Это частная библиотека в Одавара, собирающая связанные с Комитетом по Развитию СМИ документы! – рявкнул сидевший позади нее Додзе. Его дополнительное пояснение прозвучало как раз вовремя; он прекрасно знал, что Ику известно, а что нет.

— То есть, ты этого не знала?! – в ужасе спросил Тедзука с соседнего места.

— Почему я должна знать какую-то маленькую захолустную частную библиотеку? Я в Одавара особо и не бывала.

— Член Спецназа, не знающий Музей Истории Информации – такой же абсурд, как тот, что не знает Библиотеку Хино! Ты невероятна!

— В моей вечерней школе библиотечного дела об этом не рассказывали! – парировала она.

Тедзука проигнорировал ее и повернулся к Додзе и Комаки.

— Пожалуйста, повысьте меня. Я не хочу иметь такой же ранг и зарплату, как эта идиотка.

Комаки встал на ее защиту:

— Ну-ну, просто считай ее нашим собственным образчиком среднего уровня знаний населения. Неведенье тоже по-своему полезно. – Это было деморализующее заключение. Хуже всего было то, что в нем совершенно отсутствовало ехидство.

Но, чтобы сгладить это, Комаки вежливо объяснил:

— Это библиотека, собирающая репортажи, связанные с Законом о Развитии СИМ. Это собрание весьма значительны как для сторонников Закона, так и для его противников, но для противников особенно, поскольку там они могут читать критикующие Закон документы, которые тяжело найти.

— Почему она закрывается, если так важна для всех?

— Она считалась побочной организацией «Нобеяма Групп», но теперь, после смерти председателя правления Нобеяма, похоже, у «Нобеяма Групп» нет причин сохранять Музей. Я слышал, нынешнего председателя не особо волнуют проблемы Закона о Развитии СМИ. Хотя многие считали, что Музей надо сохранить, и по этому вопросу поступало много петиций.

Сам Нобеяма, похоже, предвидел, как ситуация изменится после его смерти, поскольку в его завещании предполагалось, что Музей Истории Информации закроется. Он завещал всю коллекцию библиотекам Канто, при условии, что за ней будут следить как следует, и сбор соответствующих документов продолжится. Нобеяма так же пожертвовал библиотеке часть своего личного богатства, ставшей весьма неожиданным финансовым пополнением.

— Мы будем перевозить документы на Библиотечную Базу. Поскольку ожидается вмешательство Специального Учреждения Развития и поддерживающих их группировок, участвует весь Спецназ Библиотеки. Музей Истории Информации закрывается в день проведения прощальной церемонии, и в этот же день мы займемся перевозкой документов.

Библиотека хотела сохранить день перевозки в секрете, но «Нобеяма Групп» уже объявила о своих планах в ответ на вопросы о закрытии Музея.

— Из префектуры Канагава как можно быстрее были отправлены солдаты для охраны территории. Мы свяжемся с ними и воспользуемся вертолетом UH-60, чтобы забрать документы в два захода.

У Ику после заявления Генда округлились глаза. Впервые после ее вступления UH-60JA использовали для чего-то еще, кроме тренировок спецназа.

— Вау, они все силы напрягают, – прошептала она машинально.

— Конечно, – проворчал Додзе.

— Но хватит ли двух заходов, чтобы все вывести? Не могу поверить, что полное собрание библиотеки, пусть даже небольшой, можно перевезти за два круга на нашем маленьком универсальном вертолете.

— UH-60JA  может перевозить более трех с половиной тонн с помощью наружных креплений. К тому же, больше половины документов Музея Истории Развития Информации сжаты в микрофильмы, так что для них нужна простая передача данных. Вместимости в семь тон вполне хватит для оставшихся несжатых материалов.

Библиотека могла выделить большое количество наземного транспорта, так что, реши они добираться по земле, справились бы в один заход. Но, поскольку никто не станет сбивать вертолет над жилыми районами, воздушная перевозка исключала возможность нападения после взлета вертолета. Это означало более масштабную операцию, чем одна наземная поездка, так что и работы было больше, но такой вариант был безопаснее.

Принимающая сторона, в свою очередь, решила, что большое количество персонала из другой префектуры приедет, чтобы помочь защитникам Библиотечной Базы.

Генда объявил состав групп безопасности, одна из которых должна была выдвигаться немедленно на помощь уже работающей охране, другой же предстояло прибыть в день передачи материалов. Отряд Додзе относился к тем, кто должен был выдвигаться немедленно.

Кроме…

— В дополнение к этому, Касахара будет помогать команде телохранителей командующего Инамине во время участия в церемонии прощания в тот же день, – продолжил Генда.

Ику застыла на месте. Когда она пришла в себя, совещание уже закончилось, и шанс спросить Генда о ее назначении был упущен.

— Почему это? – злобно возразила Ику Додзе, когда тот собрался уходить. – Почему только я не у дел?

Приказ, без сомнения, исходил от Додзе. Если от миссии, в которой участвовал весь Спецназ Библиотеки, отстраняли всего одного человека, это лишь создавало стойкое впечатление, что ее специально убрали из первых рядов.

— Это решение было принято после оценки твоих способностей. – Его голос был таким холодным, как она и ожидала.

— Я не могу с этим согласиться! Какой смысл посылать в помощь только одного члена Спецназа? Защиты Сил Обороны и так хватит!

— Сопровождение важных персон – важная обязанность Спецназа Библиотеки. В этот раз ее переложили на Силы Обороны, поскольку она мешает миссии в Музее Истории Информации, но мы должны хоть кого-то послать.

— Но почему только я?!

Даже продолжая давить на Додзе, она видела его насквозь; она знала. Передача задания по охране командующего Силам Обороны означала, что перевозку документов посчитали опаснее и важнее. Если им необходимо было послать кого-то ради равновесия графика дежурств, вполне разумно было отправить наименее ценного в предстоящей битве человека.

Значит, вот кто я такая.

— Командующий произнесет речь, посвященную памяти усопшего, поскольку они дружили с покойным Нобеяма. На подобных посторонних мероприятиях телохранитель-женщина смотрится лучше, и даже в экстренной ситуации Вы сможете его защитить. Так что Вы очень важны, понимаете?

Поддержка Комаки была откровенно необъективной, поэтому Ику она не только не помогла, но выставила ее еще более ничтожной. Это все, на что я гожусь? Хорошо смотреться и производить хорошее впечатление?

— Не думаю, что человек без опыта работы телохранителем сможет справиться с ситуацией, требующей быстрой реакции. В этом задании нет смысла. Если хотите наверняка его защитить, не лучше бы подошел ветеран?

Чем больше она об этом думала, тем сложнее было от этого уклоняться. Для назначения Ику телохранителем не было никаких причин, если только элегантный внешний вид не был важнее обеспечения безопасности важной персоны. Прежде всего, насколько опасной могла оказаться прощальная церемония «Нобеяма Групп»? Было очевидно, что телохранитель станет чуть больше чем простой формальностью.

Иначе, они не прислали бы на помощь команде бесполезного новичка.

Бесполезного. Думать о себе в таких выражениях было больно.

— У Вас нет никакого опыта, но поэтому мы и хотим, чтобы в этот раз Вы его приобрели. Наш искалеченный командующий нечасто на посторонние мероприятия ходит, так что это редкий шанс.

— Тогда почему со мной Тедзука не отправили? У него тоже нет опыта телохранителя, ему можно такой шанс упускать? – Тедзука отвел взгляд, когда прозвучало его имя. – Пожалуйста, не врите мне, сэр.

Комаки улыбнулся с легким отчаянием, когда она на него надавила, и тогда прозвучал глубокий голос Додзе.

— Хватит.

Ику подпрыгнула от его пугающих интонаций, и он бросил на нее быстрый взгляд. Силы в его глазах хватило, чтобы заставить ее отпрянуть.

— Раз я могу не врать тебе, то и не стану. Все именно так, как ты думаешь. – Она задавалась вопросом, что он скажет, но поняла это, как только он закончил вступление. – По сравнению с Тедзука боевого потенциала у тебя нет, так что я оставил тебя не у дел. Какие-то проблемы?

Если считаешь меня бесполезной, так и скажи! Ее самоуверенность пошатнулась, и она активно требовала объяснений, но это не значило, что она и правда хотела услышать, как он называет ее бесполезной. Ее нужна была причина, которая убедила бы ее, что это не так. Причина, которая позволила бы ей верить, что ее вычеркнули не из-за ее несостоятельности. Она разозлилась, потому что Комаки ей эту причину дать не смог, и, в итоге, она услышала самые ранящие слова от того, от кого услышать их хотела меньше всего.

— Вы не верите в меня, инструктор Додзе?

Она знала, что скажет Додзе, но отмахивалась от этого, хоть и не знала, почему. Зачем я снова напрашиваюсь?

Он не дал бы нужного мне ответа, даже если бы я истерику устроила. Зачем я подкидываю ему шанс нанести мне последний удар?

— А ты давала мне повод в тебя верить?

Как я и думала. Но, хоть она и ждала этого, все равно было больно.

— До прощальной церемонии ты все смены работаешь в отряде телохранителей Сил Обороны, так что за указаниями обращайся к главе Сил Обороны, – произнес Додзе, после чего вышел из конференц-зала. Тедзука секунду колебался, а потом последовал за ним. Остался один Комаки.

— Что тут важно, – предложил он, — хоть это и прозвучит так, будто я пытаюсь Вас убедить, мы и правда возлагаем большие надежды на Ваш рост как VIP-телохранителя. Можете попробовать воспринимать эту миссию как тренировку? Особые события вроде прощальной церемонии компании не часто происходят. Думаю, Вы приобретете некий ценный опыт.

Секунду Комаки смотрел на Ику, ожидая ее реакции, но она ничего не сказала. Он криво усмехнулся.

— …Передать ему что-нибудь от Вас?

В ответ на это Ику наконец-то подняла голову.

— Сэр, Вы были серьезны, говоря, что у нее нет боевого потенциала? – спросил робко Тедзука, пока они шли по коридору.

Секунду Додзе смотрел на него, но потом снова перевел взгляд вперед.

Тедзука ощущал смутную неуверенность в себе, но все равно продолжил:

— Она и правда невежественная и опрометчивая, но бесполезной я ее не считаю. Я часто не могу сравниться с ней в плане рефлексов и мгновенной силы, так что, по-моему, неправильно говорить, будто по сравнению со мной у нее нет боевого потенциала. Если у нее нет боевого потенциала, значит, как один из ее ровесников, я должен находиться примерно на таком же уровне. Вы можете сказать, что она женщина, и потому ее базовый атлетический уровень ниже, но результаты тренировок вполне сопоставимы.

— С трудом верится, что это слова того, кто так сильно третировал Касахара вначале, – рявкнул Додзе. Замечание было несправедливым, и он это знал. Его лицо горестно скривилось.

Тедзука начинал ощущать неловкость, но выражение на его лице стало дерзким:

— Касахара и я были отобраны по совершенно разным, но одинаково важным причинам. Вы сами мне это сказали, Офицер Библиотеки Додзе.

Его тон был подобен обнаженному мечу, прямая и неприкрытая атака, нацеленная на Додзе. Додзе дрогнул под неожиданным праведным укором Тедзука и виной, которую он пробудил, но не мог подобрать слов для извинения. Пока он все еще пребывал в растерянности, Тедзука безжалостно нанес последний удар.

— Как наш старший офицер, можете ли Вы прибегать к двойным стандартам, сэр?

Справедливый, продуманный аргумент ранил глубоко и сильно.

— Ты прав, – пробормотал Додзе.

Тедзука слегка смягчился и вежливо продолжил:

— Я был груб, простите.

Их настиг звук торопливых шагов и к разговору присоединился Комаки:

— Она говорит «Я покажу тебе, коротышка! На дух тебя не переношу!».

— Уааа, – Тедзука громко присвистнул. – Она ни перед кем не сдерживается… просто выпускает все наружу.

— Ей неведом страх. – В голосе Комаки слышалось чистое веселье.

Додзе угрюмо пробормотал:

— Сдержанностью она никогда не отличалась.

Эти слова были произнесены очень упрямым тоном, и Тедзука выглядел озадаченным. Он не знал, что ответить, и, наконец, притих. Комаки засмеялся и вмешался.

— Сразу после вступления она дошла до того, что назвала тебя «чертов карликовый инструктор с ужасным характером», так? Хотя, — поспешил добавить Комаки, — в этот раз она полностью в своем праве.

Голос Комаки был спокойным почти настолько, чтобы принять колкость за оговорку. Из-за этого Тедзука почувствовал неловкость, наверное, даже больше, чем намеченная жертва. Пожалуй, настало время отступить, поэтому он сказал «Мне надо подготовиться к отъезду» и, ускорив шаг, оставил этих двоих позади. Он прекрасно разобрался в ситуации.

Когда Тедзука превратился в далекую фигуру впереди, Комаки перешел в нетипично укоризненную атаку.

— Не пытайся сбежать, отталкивая ее. – Нападки короля логических аргументов были особенно болезненными. – Ты исключил ее ради собственного удобства. Не пытайся перекладывать вину на Касахара-сан. Я не поэтому согласился поддержать твое решение.

Додзе молчал, то ли потому, что не знал, как ответить, то ли из-за того, что вынужден был встретиться со своей виной лицом к лицу. Комаки всегда говорил: «Люди, которые любят логичные аргументы, безжалостны», и в такие моменты он не потакал Додзе. Со своими друзьями Комаки был не менее строг, чем с собой.

— Касахара-сан сама может со своими проблемами справиться. Она тоже взрослая. У тебя нет права лезть, куда не просят. – Он продолжил укоризненно, — Если не можешь работать с ней беспристрастно, лучше отпусти ее. Лидер другого отряда сможет использовать ее намного эффективнее.

Комаки был совершенно серьезен, что сделало выпад еще более колким.

— Боже, в твоем нынешнем состоянии ты бы даже меня не смогла задержать, – заявила Шибасаки Ику, стоявшей в охране на главном входе в библиотеку. Она пришла забрать Ику пообедать – Шибасаки пришлось подстраивать свое расписание, чтобы они могли поесть вместе, поскольку изменить распорядок Ику в охране было невозможно.

Для Ику, как члена отряда Сил Обороны, сама идея того, что хрупкая Шибасаки может миновать ее пост, была вызовом ее чести. Она тут же возмутилась:

— Скорее Ад замерзнет! Я никогда не пропущу ни одну подозрительную личность!

— Но ты кажешься сильно расстроенной. Правда ведь, Номура? – спросила Шибасаки бойца Сил Обороны, бывшего напарником Ику в охране. Они поступили в одно время, так что Шибасаки разговаривала бесцеремонно. Голос Намура же, наоборот, был пронзительным и нервным.

— О, эм, да, мадам, думаю, она выглядит слегка приунывшей.

Почему он обращается к Шибасаки «мадам», хотя они одного ранга? подумала Ику, продолжая размышлять. Хоть ее острый язык и был недостатком, красота Шибасаки принесла ей популярность среди рекрутов мужского пола. Видимо, Номура тоже к ним относился.

Следующая смена охраны пришла и сменила их, так что две девушки покинули здание. Это был день накануне зарплаты, и они предпочли бесплатный обед в столовой походу куда-то еще.

— По-моему, Номура хотел пригласить тебя на обед.

Номура места себе не находил, пока они ждали прихода новой смены, наверное, пытался подгадать правильный момент и позвать ее на обед. В итоге, ему это не удалось, так что, когда они уходили, он казался весьма удрученным.

— Какая жалость. Маленькие мальчики меня не интересуют.

— Он наш ровесник!

— Нет, я не признаю кого-то мужчиной, если он не старше меня хотя бы лет на пять. Предпочитаю мужчин постарше.

— Ситуация бы усложнилась, услышь тебя он. – Даже вспоминая о нем, Ику не могла заставить себя произнести имя Додзе. Все, как и сказала Шибасаки – она до сих пор была расстроена.

— Кстати говоря, его отряд ведь уже в Одавара?

Этот вопрос только пробудил снова в Ику, члене отряда Додзе, осознание того, что лишь ее одну не взяли на задание.

— Да, – ответила она таким унылым тоном, что почувствовала отвращение к себе.

— Ты похожа на брошенного щенка, – поделилась своими безжалостными наблюдениями Шибасаки, приступая к обеду.

— Черта с два, это значило бы, что он – мой хозяин, – пробурчала Ику.

— Он и есть твой хозяин, и ты это знаешь, – парировала Шибасаки.

Ику не знала, что на это ответить.

— …я не виновата, он старший по званию. Щенки не выбирают хозяев, а люди не выбирают начальство.

— Ох, ладно, – Шибасаки отмахнулась от сказанного Ику в свою защиту замечания, заставив ее почувствовать себя идиоткой из-за того, что она серьезно отнеслась к разговору. – Слышала, в Одавара все как на иголках. Они там перешли в режим повышенной боевой готовности.

Шибасаки, как всегда, была прекрасно осведомлена. Ику понятия не имела, где и какую сеть надо организовать, чтобы получать подобную информацию. Она была совершенно не в курсе о ситуации в Одавара, поскольку не участвовала в миссии.

— Начальство опасается, что, в зависимости от развития событий, это может стать худшим инцидентом со времен «Кошмара в Хино».

— …ты серьезно?

Палочки Ику замерли в воздухе.

Она изучила нападение на Библиотеку Хино, произошедшее двадцать лет назад. Это был самый трагический инцидент в истории библиотеки – не было бы преувеличением сказать, что Вооруженные Силы библиотеки были созданы для того, чтобы нечто подобное не произошло снова.

— Будет настолько опасно?

Шибасаки подняла брови.

— Ты точно не слушала. Музей Истории Информации стоял нетронутым с момента принятия Закона о Развитии СМИ. Это драгоценная коллекция документов, которую Комитет по Развитию предпочел бы скрыть. Будь это публичная библиотека, само ее существование давно уже было бы стерто из истории. Даже как частную библиотеку, ее, наверное, так или иначе закрыли бы, если бы она управлялась обычным путем, но с поддержкой «Нобеяма Групп» сделать это не так просто. Она выстояла, потому что прежний председатель Нобеяма обладал большим политическим влиянием, но теперь, после его смерти – ну, ты поняла, – прервалась Шибасаки с тревожным видом. – Это идеальный шанс для атаки.

Шибасаки не стала говорить, что библиотеку ждет расправа цензуры. Нет, она прямо использовала слово «атака». Это было почти как если бы они говорили о настоящей войне.

— …дойдет до того, что люди погибнут?

Вопрос прозвучал глупо. Она и сама так считала.

— Поэтому они в состоянии повышенной боевой готовности, верно? Так что до такого не дойдет. Я слышала, Силы Обороны обновили снаряжение солдат автоматами. Насколько я знаю, библиотека никогда раньше не предпринимала такого чрезвычайного шага как введение в бой всего Спецназа Библиотеки.

Всего Спецназа, кроме Ику. Ее не взяли.

Почему я сейчас здесь, а не там? Миссия, такая же опасная, как та, что унесла жизнь двенадцати человек – миссия, после которой кто-то может не вернуться – почему я в этом не участвую?

Я тоже хотела сражаться. Ради защиты книг, вместе с мужчинами и женщинами, которые сражаются по той же причине.

— Подожди, не делай такое лицо!

Ику не знала, какое лицо сделала, но, наверное, его выражение было довольно жалким.

— Не волнуйся, сейчас ситуация отличается от того, что было двадцать лет назад. – Тревожась, что она напугала Ику, Шибасаки продолжила, — Сегодня мы хорошо экипированы и хорошо подготовлены. У наших солдат больше боевого опыта, чем у полиции или вооруженных сил. Нас не одолеют силы с куда лучшим снаряжением, как это было в Библиотеке Хино.

— Ты так думаешь?

Шибасаки тревога в голосе Ику удивила.

— Вернутся ли все домой целыми… Командир Генда, инструктор Комаки, Тедзука… инструктор Додзе, все они.

— Даже не говори такого! – одернула ее Шибасаки. Ее голос был очень злым. – Конечно, они будут в порядке, оставив такого невежественного ребенка, как ты! – Через пару секунд после редкого для нее взрыва, Шибасаки мрачно пробормотала: — Прости, я забылась.

Но Шибасаки была права. Она была невежественным ребенком и знала это. Тедзука, например, не нужно было объяснение, что значит «получить на хранение всю коллекцию документов Музея Истории Информации». Конечно, он, пожалуй, о таких вещах знал больше обычного человека, ведь его отцом был президент Японской Ассоциации Библиотек, но это не оправдывало собственное невежество Ику.

Было совершенно правильно, что человек, мгновенно понявший значимость приказа, заслуживал доверия больше той, кому сначала требовались пояснения.

— …Я не хотела говорить тебе это, но… – рот Шибасаки скривился. – Командир Генда посчитал, что боевого потенциала у тебя достаточно, и собирался взять тебя с собой. Ты, может, и идиотка, но это не касается того, насколько ты хороша в битве. Если совсем честно, солдат может быть любым идиотом, пока ему хватает мозгов понять приказы командира.

Шибасаки назвала ее идиоткой, но не пыталась ли она сказать, что в этом нет ничего страшного – это было вроде поддержки, так ведь?

— Исключение тебя из плана – это полностью эгоистичное решение инструктора Додзе. Если он на тебя набросился, то, наверное, из-за чувства вины. Пожалуй, он все-таки прекрасно знает, что поступил нечестно.

Что ты говоришь? Ику озадаченно нахмурилась. Шибасаки ответила с недоверчивым видом. Но вызвала его не Ику.

— То есть, даже если глупая дочка, не сказавшая родителя о своей боевой должности, погибнет или будет сильно ранена на задании, недостаток уважения к родителям – это ее собственная вина. Не знаю, зачем ему заботиться о поддержании прикрытия глупой дочки или спасать ее родителей от инфаркта.

— …какого черта он творит, суя нос в мои дела?

— Говорю же, это простой эгоизм. Чистой воды фаворитизм, а не логическое решение.

— Мне такие любезности не нужны! – Как сильно, по-твоему, ты меня ранил, отбросив вот так? Ее возмущение отсутствующим Додзе закипело и забурлило.

Но, думаю, прежде всего, я сама виновата.

— …это потому, что я не разобралась со своими родителями сама.

Если он вычеркнул ее потому, что она не решила свои проблемы, то права жаловаться на это у нее не было. Хоть его вмешательство и было неразумным, она не могла поспорить с его решением, что вмешательство это ей было необходимо.

— Теперь понимаешь? – самодовольно спросила Шибасаки и засмеялась.

Через секунду Ику тоже рассмеялась и вздохнула с облегчением.

— Знаешь, я вроде как рада. – Под вопросительным взглядом Шибасаки Ику продолжила слегка смущенно: — Меня не взяли не потому, что я бесполезна. Наверное, это звучит по-детски.

— …в этом плане я тебе проигрываю, – Шибасаки пожала плечами. – В способности признавать себя ребенком.

— Я буду усердно работать и выполню порученную миссию – Шепот Ику звучал как заявление. Настоящим детским эгоизмом было устроить истерику и сказать «Я не хочу это назначение, я хочу другое». Люди, не способные справиться с порученным им заданием, не имеют права требовать чужого доверия к себе.

Она подождет, пока не выполнит свою миссию, чтобы сказать Додзе не лезть не в свое дело.

* * *

— Касахара-сан не приедет?

Во имя журналистского расследования Орикучи приехала в Музей Истории Информации за день до его закрытия. Этот вопрос прозвучал после того, как она обошла все здание, в зале, ныне превращенном в штаб-квартиру охраны.

— Она сопровождает командующего на прощальную церемонию по настоянию ее непосредственного начальника, – задорно произнес Генда. Додзе наградил его неодобрительным взглядом.

— О, правда? – Орикучи казалась удивленной. – Это неожиданно заботливо с его стороны, он вроде не похож на такой тип… хотя, может, похож, – она засмеялась, передумав посреди фразы. – Прости, прости, ты очень заботливый. Ты ведь ее сторожевой пес и все такое. – Она говорила о том, как Додзе возмущался, когда она опубликовала фотографию Ику.

— Она получила задание в соответствии с ее способностями. Посторонние не имеют право критиковать это решение.

— Я его не критикую, – надулась Орикучи. Она пожаловалась Генда: — Сделай что-нибудь с этим глупым мальчиком.

— Не дразни его так сильно, Орикучи. Ты не поверишь, как долго он может обижаться.

— Спасибо за поддержку, сэр, – раздраженно бросил Додзе. Когда рядом была Орикучи, казалось, что у них два Генда. Ему было тяжело справляться с ними, особенно с их привычкой говорить грубые и бестактные вещи.

— Ну, она редкое сокровище – единственная женщина в Спецназе по всей стране. Нас заботит, насколько хорошо она сможет совершенствоваться, и мы не хотим потерять ее, отправив в переделку, когда у нее совсем опыта нет.

Наконец, Генда взялся помочь. То, как он не сделал этого с самого начала, было одной из его самых неприятных черт.

— Готова поспорить, Касахара-сан расстроилась, – специально сказала Додзе Орикучи, не давая ему сбежать от разговора. Ее догадка была впечатляюще точной.

— Она мне устроила разнос. «Я тебе покажу, коротышка!» — такими, кажется, были ее точные слова.

Орикучи и Генда захохотали.

— Додзе-кун и правда слегка низковат… – бестактно заметила Орикучи. – Но попробуй понять. Думаю, если бы она на тебя не рыкнула, то расплакалась бы.

Додзе внутренне содрогнулся, когда Орикучи сунула ему в лицо то, что он пытался игнорировать. Он уже несколько раз сталкивался с противоречиями натуры Ику – хотя она была энергичной и упрямой, но при этом хрупкой и легко доходила до слез. Он хотел бы к этому привыкнуть, но всегда, когда это случалось, ему становилось очень неуютно. В этот раз все было еще хуже из-за его чувства вины.

— «Я тебе покажу», э? Звучит так, будто она изрядно тобой восхищается.

— Нет, – торопливо возразил Додзе. – Восхищается она кое-кем другим. Не мной.

Его раздражение было настолько явным, что Генда, который собирался вмещаться, передумал и просто криво улыбнулся.

* * *

Наступил день прощальной церемонии – а так же день закрытия Музея Истории Информации.

— Угх, мне достаточно на тебя посмотреть, чтобы сытой себя почувствовать! – сказала Шибасаки, сморщив нос. У нее было низкое кровяное давление, так что она никогда не ела много за завтраком.

— Ты просто недостаточно ешь. О, эй, если не будешь тамагояки, давай его сюда.

— Все забирай! Глядя, как ты ешь, я потеряла аппетит. – Шибасаки небрежно подвинула тарелку тамогояки к Ику. – Кроме того, ты ешь в два раза больше обычного!

— Сегодня я должна наесться до отвала. Как говорится, на пустой желудок сражаться не получится.

— С каких это пор ты там сражаться собралась?

— Мысленно я буду на взводе, как если бы действительно сражалась.

В тот день Спецназ должен был сражаться в битве за Музей Истории Информации. Хоть ее и не взяли, она хотела подойти к своему заданию с таким же отношением.

Поскольку опыта у нее было мало, Ику предстояло играть роль, скорее, помощницы. Поэтому ее заданием было обеспечить Инамине как можно большую подвижность.

— Ну, ты точно усердно трудилась. – Спокойная похвала Шибасаки застала Ику врасплох и вызвала смешанные чувства – как-то неловко.

У нее было мало времени перед прощальной церемонией, но ее проинструктировал член Сил Обороны, который раньше сопровождал Инамине на публичные события, и прошлым вечером она взяла запасное инвалидное кресло Инамине, чтобы, с помощью Шибасаки, потренироваться исполнять свои обязанности сопровождающего.

— Эй, спасибо, что помогла с тренировкой и прочим.

— Точно, раз я была так добра, что согласилась помочь, теперь никаких промахов я не допущу! – Шибасаки умело использовала преувеличение, чтобы скрыть свое смущение.

Ику искренне кивнула.

— Поняла.

Они выехали на прощальную церемонию как и было запланировано, в десять утра.

Они встретили Инамине перед штабом. Прежде чем его посадили в официальный транспорт, он повернулся к ним и поклонился. Солдатам его склоненная голова была прекрасно видна, поскольку он сидел, а они стояли.

— Спасибо вам всем за вашу помощь сегодня.

Покончив с любезностями, они должны были устроить Инамине в машине. Особенно мускулистый солдат поднял его и посадил на место, в то время как Ику быстро сложила его инвалидное кресло – результат ее напряженных тренировок – и положила его в багажник.

Она села рядом с Инамине, который мило ей улыбнулся.

— Сегодня я на Вас полагаюсь.

На миг очарованная его нежной улыбкой, Ику изящно кивнула.

— Да, сэр!

Верно, такой вот у меня начальник, с гордостью вспомнила она. Машина двигалась вперед со скрупулезной осторожностью, и Ику смотрела в направлении Одавара.

Битва к тому времени уже должна была начаться. Ику молча молилась за судьбы своих друзей и коллег.

* * *

Отряд Специального Учреждения Развития окружил Музей Истории Информации к девяти часам утра – обычному времени открытия, а так же моменту, на который была запланирована передача документов «Нобеяма Групп» Вооруженным Силам Библиотеки Канто. Библиотека смогла угадать время начала битвы по шагам, предпринятым Учреждением Развития заранее с целью ограничения движения на участке.

Что касается сил библиотеки, их вертолет должен был вылететь с Библиотечной базы в десять часов и приземлиться в Музее Истории Информации в пол-одиннадцатого. Поскольку им пришлось согласовывать свой план с Бюро Контроля Воздушного Движения, Учреждению Развития он, вероятно, тоже был известен.

То, что им необходимо было продержаться до прибытия вертолета, должно было стать первым затруднением в этой войне.

— В соответствии с уведомлением, представленном в Приказе о Развитии пол номером семь-семь-два-шесть, который будет доставлен на Библиотечную Базу  Канто, как представители Комитета по Развитию СМИ и его председателя Онодера Шигеру, мы проведем инспекцию, как предписывает третий параграф Закона о Развитии! Опустите оружие и немедленно сдавайтесь!

Голос командира отряда Учреждения Развития прогремел из динамика, объявляя об их миссии. Уведомление об инспекции направлялось на Библиотечную Базу, несмотря на то, что сама инспекция проводилась в Музее Истории Информации. Как всегда, они пытались хоть в какой-то малости застать библиотеку врасплох. Стоявший у переднего входа Генда бесстрашно рассмеялся и взял микрофон, подключенный к их вещательному оборудованию.

— Присутствующие здесь Вооруженные Силы Библиотеки Канто используют право защиты, гарантированное четвертым разделом Закона о Свободе Библиотеки, параграф тридцать четвертый! Если хотите устроить инспекцию, вам придется сначала через нас пройти!

И после этого излишне провокационного ответа битва за Музей Истории Информации началась.

* * *

«…солнце сияет ярко в день церемонии прощания с Нобеяма Сохачи (бывшим председателем «Нобеяма Групп) – и Музей Истории Информации, которым Нобеяма управлял половину жизни, приближается к собственной кончине. Похоже, он погибнет с громким хлопком.

Специальное Учреждение Развития наметило для цензуры документы, оставленные Нобеяма Библиотекам Канто. Объявление было сделано без предоставления уведомления об инспекции в Музей Истории Информации, где будет проводиться сама инспекция. Эта попытка провести Вооруженные Силы Библиотеки, пока они заняты в карауле – характерная особенность Специального Учреждения.

Ради чего игнорируется предсмертное желание человека и навязывается эта инспекция?».

Орикучи Маки

* * *

— Похоже, они тоже целую толпу привезли. – Удивленно пробормотал Тедзука, лежа на крыше позади низких перил. Благодаря законам, утверждавшим, что битва не должна выходить за пределы досматриваемого учреждения, Вооруженные Силы Библиотеки автоматически получали самую высокую точку – а именно, крышу здания.

Оглядев территорию, они заметили, что отряд Специального Учреждения Развития рассредоточился, чтобы полностью окружить Музей. Учреждение Развития привезло около двухсот человек, считая команду тыловой поддержки, обеспечивающую ограничения дорожного движения на окруженном участке. Было мобилизовано почти все подразделение. Возможно, именно поэтому на Библиотечную Базу они не нападали, бросив все силы на более слабую мишень.

Предыдущие рейды цензуры, направленные на библиотеки Канто, включали не более пятидесяти-шестидесяти человек с каждой стороны, так что оба противника впервые участвовали в битве с таким размахом. Видимый с крыши транспорт тоже был не обычными рейдовыми фургонами, а военными грузовиками, без сомнения набитыми оружием, таким же богатым, как и тяжелым.

Но то же самое можно было сказать и о силах библиотеки. Учитывая обширность земель музея, столкновение обещало быть самым крупным из возможных в городе.

— В плане количества людей мы примерно равны, – ответил Тедзука член другого отряда, как и Тедзука, поставленный снайпером. Звали его Шиндо, он был лучшим стрелком Спецназа Библиотеки и ветераном, состоявшим в спецназе с момента его основания. – Постарайся по возможности никого не убивать. Битва становится жестче, когда люди гибнут.

— Будет ли противник к нам с таким же вниманием относиться?

— Наверное, нет, но обе стороны хотя бы ограничены легко заряжаемым оружием. Ладно, тебе незачем думать о мнении другой стороны. Мы были избраны расположиться на высокой позиции; если убьем кого-то и разозлим врага, расплачиваться за это придется нашим товарищам на земле. Это единственное, что мы должны помнить. – Такую точку зрения можно было получить лишь после долгих лет службы снайпером.

— А другая сторона может тревожиться о риске разозлить нас. В этом случае, мы воспользуемся нашей позицией по полной. Если они это понимают, то ничего безумного творить не станут, – подытожил Шиндо.

Во время рейдов наличие снайперов призвано было не дать противостоянию обостриться. Для этого на крыше расположились пятеро стрелков. В основном, они выполняли запросы отрядов внизу, обеспечивая им прикрытие. Некоторые ветераны просто стреляли тогда, когда считали это необходимым, но Тедзука пока мог лишь вмешиваться только по приказу командира.

— Нам не точность нужна – на самом деле, старайся промахиваться. Выстрелы сверху и так на них сильно давить будут.

— Понятно, сэр.

Поскольку Тедзука продемонстрировал способности к стрельбе, он прошел регулярные курсы обучения меткости, но не думал, что новичок-первогодка может тягаться в этом плане с ветеранами, у которых десять лет службы за плечами.

В его наушнике зазвучала на частоте снайперов сообщение.

— Главный вход отряду снайперов, нам нужно прикрытие!

— Тедзука, еще кто-нибудь, пошли со мной! Остальные двое, следите за задним входом! – крикнул Шиндо. Низко пригнувшись, чтобы его не заметили снизу, он перешел на позицию, с которой просматривался главный вход, и Тедзука последовал за ним. У входа начиналась яростная перестрелка с использованием баррикад и траншей, сооруженных там.

У Сил Библиотеки, может, и было преимущество высоты, но отряд Учреждения получил еще большее преимущество: возможность стрелять свободно. Когда мишенью цензуры становилась общественная собственность или частное имущество, зачастую ответственность за компенсацию ущерба, вызванного стрельбой из вне, ложилась на Силы Библиотеки, хоть они стреляли в целях самозащиты. На самом деле, компенсации выплачивать из специальной страховки от повреждений, но существовала прямая связь между степенью повреждений и ростом их страховых взносов. В последние годы их взносы постоянно росли, что очень сильно давило на бюджет Вооруженных Сил Библиотеки.

Отряд Учреждения мог не волноваться о растущих повреждениях. Будучи национальной организацией, они обладали несравненно большим бюджетом, чем библиотека. Они могли стрелять, не колеблясь. Такое отсутствие финансовых переживаний было предметом зависти Сил Библиотеки.

Подстроившись под направление и скорость ветра, Тедзука прицелился в солдат отряда Учреждения. Чтобы они знали, что стреляют в них сверху, он выбрал мишенью бронзовый орнамент на вершине воротного столба. Он затаил дыхание, нажал на курок и орнамент тут же разлетелся на кусочки. Тогда Шиндо и второй снайпер начали делать предупреждающие выстрелы по пробелам во вражеском строе. Отряд бросился отступать, как будто гончие из ада следовали за ними по пятам. Ответные выстрелы по крыше пролетели высоко над головами снайперов.

В конце концов, враг, наверное, попытался бы прорваться в помещение и все здание оказалось бы в осадном положении, но если они не смогли бы сдерживать наступление хотя бы до завершения первого захода вертолета, то до второго продержаться точно было бы невозможно.

«Пули дождем сыплются на Музей Истории информации. Никакого уважения к тридцатилетней истории музея или замыслу покойного председателя. Стреляли так, будто могли застрелить и историю, и замысел.

Контраст с контратакой Вооруженных Сил Библиотеки. Они всегда стреляют в ответ, всегда в целях самозащиты. Хорошо знакомые с преимуществом перехвата инициативы, они все равно предпочитают от этого преимущества отказаться.

«Не все считают защиту книг достойной причиной для упреждающего удара», — объясняет Инамине Казуичи, нынешний командующий Библиотечной Базой Канто и основатель Вооруженных Сил Библиотеки. Так что они принимают свое невыгодное положение и остаются верны неагрессивной защите».

Орикучи Маки

Тринадцать человек. За пятнадцать минут до прибытия вертолета таким было общее число раненых.

— Сколько из них серьезно ранены? – крикнул Генда Огата, своему помощнику, собиравшему информацию.

Огата ответил:

— Все тринадцать. Я не считал тех, кто оправился, получив первую помощь медбригады.

— Правильно, – согласился Генда, а затем отдал приказы. – Особое внимание уделите серьезно раненым и отправьте их на крышу. Мы перевезем их в кабине вертолета.

Огата ответил, что из-за переделок вертолета он может вместить не более десяти человек.

— Тогда оставьте остальных на второй заход. Если кажется, что они не протянут, запросите на помощь вертолет у Вооруженных Сил Библиотеки Чубу.

— Мы можем предоставить вертолет. — Это замечание исходило от Орикучи, которая до этого момента была поглощена сбором информации и едва ли хоть слово произнесла. – Я договорюсь, чтобы прислали новостной вертолет. Быстрее будет вызвать его из города, чем откуда-то еще, верно?

— Хорошо, спасибо, – быстро определился Генда. Орикучи по мобильному связалась с главным офисом, а Генда продолжил выкрикивать приказы солдатам в головокружительном темпе. С минуты на минуту ситуация могла измениться, а полную картину могли видеть лишь те, кто находился в штабе охраны.

Когда Орикучи завершила звонок, Генда виновато произнес

— Прости.

— Не волнуйся об этом. Мы боремся, когда пишем о вашей борьбе. Мы сделаем все необходимое, чтобы прикрыть вас, так что можете полностью посвятить себя битве. – Улыбка Орикучи была такой очаровательно яркой, что казалась не к месту в нынешней ситуации.

«Сесоша» не только были частью конгломерата Нобеяма, они так же были связаны с Музеем Истории Информации, основанным бывшим председателем Нобеяма Сохачи. Музей занимал особое место в сердцах многих репортеров, но работники «Сесоша» были привязаны к нему особенно сильно.

Генда внезапно вспомнил некогда сказанные ею слова, то, что теперь им было бы неловко слушать или произносить. «Иди своей собственной дорогой. Я последую прямо за тобой».

«Перевести раненых солдат Сил Библиотеки можно было только по воздуху. Специальное Учреждение Развития полностью окружило Музей Истории Информации и не позволило бы даже раненых вынести. Даже если бы Силы Библиотеки вызвали скорую, перекрытое Специальным Учреждением движение не позволило бы ей приехать.

Во время рейда цензуры, даже если случаются смерти у любой из сторон, никто не несет ответственности за преступление – так же, как солдаты не преследуется за убийство вражеских солдат на поле боя. Но, по крайней мере, Специальное Учреждение, как сторона, напавшая извне, могла спокойно убирать своих раненых с линии фронта.

Такая ситуация на руку лишь Специальному Учреждению».

Орикучи Маки

Было 10:25.

Вертолет UH-60JA приземлился на крыше Музея Истории Информации на пять раньше ожидаемого.

— Огонь! Стреляйте изо всех сил! – приказал Шиндо отряду снайперов с непривычной горячностью. Даже на земле приказы стрелять звучали быстро и часто. Это был единственный момент, когда Силы Библиотеки готовы были забыть о сведении ущерба к минимуму и обрушить на отряд Учреждения мощный огонь.

— Проклятье! – Тедзука прицелился в насыпь перед траншеей, занятой отрядом Учреждения, и нажал на курок. Благодаря воздушному потоку от лопастей вертолета, никаких гарантий точности выстрела не оставалось, как бы тщательно он ни целился. Он вынужден был выбирать неживые мишени.

Пожалуйста, пригните головы, я вас умоляю, наполовину молился он, «стреляя изо всех сил». С таким количеством предупреждающих выстрелов, если бы кто и получил пулю, то только по своей вине. Не вините меня, если умрете.

Два контейнера для транспортировки стояли наготове на крыше с прошлого дня – оставалось лишь присоединить металлические зажимы для крепления. Раненых погрузили в кабине, и UH-60JA снова взлетел, даже не останавливая свои винты.

Благодаря обилию предупреждающих выстрелов отряд Учреждения не смог особо обстрелять вертолет, пока тот не взлетел. Но после этого битва ужесточилась – как будто в отместку за благополучный вылет вертолета.

«Наконец, вертолет прибыл для первой загрузки. Силы Библиотеки впервые за день перешли в решительное наступление. Грозное Специальное Учреждение Развития беспомощно стояло под таким сильным обстрелом, что они не могли даже выглянуть из-за баррикад.

Сокровище Вооруженных Сил Библиотеки, их универсальный вертолет, улетел нагруженный ранеными солдатами библиотеки и трехтонным контейнером. Внутри контейнера находились материалы за тридцать лет, посвященные Закону о Развитии. Силы Библиотеки защищают историю, которую нельзя замалчивать.

Замечу, что, хоть это и был лишь небольшой жест помощи библиотеке, Специальное Учреждение Развития стреляло в вертолет, посланный нашей компанией, чтобы забрать раненых».

Орикучи Маки

— Всем, отступаем! Уходим внутрь здания!

Тридцать минут после отбытия вертолета с первой порцией груза, они уже не могли держать оборону.

Додзе и Комаки, стоявшие у черного входа, последовали приказам командира прикрыть огнем распложенные снаружи отряды, пока те отступали внутрь здания. Поскольку их силы состояли из небольших отрядов, когда Спецназ собирался вместе на всеобщую битву, для каждой позиции назначался командир, выбранный из лидеров отрядов на основе старшинства и лидерских качеств, а остальные главы отрядов подпадали под его командование. Додзе, само собой, входил в эту категорию, поскольку только в этом году получил собственных подчиненных. Для отрядов так же было вполне привычно разделяться и отправлять своих членов на разные посты в зависимости от их способностей – например, так Тедзука оказался в отряде снайперов.

Вежливо использование Силами Библиотеки своего штата можно было назвать «гибким», мене вежливо – «неорганизованным».

Атака Учреждения была безжалостной даже во время отступления их противников. Все-таки обстрел их солдат был надежным способом сокращения сил врага. Главным принципом Сил Библиотеки, наоборот, была неагрессивная защита, так что в идеале они никогда не мешали отступлению противников. Хотя начальство часто слышало жалобы от солдат, что в реальной битве такое ограничение было совершенно абсурдным.

«Мы не должны позволить нашему праву защищать книги усугублять конфликт еще сильнее», – часто наставлял их Инамине. Додзе это понимал, но, в такие моменты, это ограничение его сильно раздражало.

Один из солдат покинул баррикады и побежал к ним. Слишком медленно, подумал Додзе, мысленно сравнивая его кое с кем другим. Хотя как только он вспомнил о ней, солдат – предсказуемо, мелькнула жестокая месть, — попал под вражеский выстрел, не успев достигнуть здания.

Они не могли сразу определить, куда его ранили, но раз встать он не мог, наверное, пострадала нога. Отряд Учреждения не стрелял в уже раненных, но пули над его головой летали часто, быстро и безжалостно.

— Комаки, прикрой меня. – Он опустил свою винтовку и надел каску.

— Справишься? – кратко спросил Комаки.

— Коротышка вроде меня – мишень маленькая.

Как будто вспомнив ту, что часто пользовалась этим эпитетом, Комаки тихо усмехнулся. Затем он закричал в свою рацию:

— Офицер Додзе спасает раненого! Готовьтесь обеспечить огневое прикрытие!

Вместо приказа Комаки начал стрелять, и плотность стрельбы со стороны библиотеки в разы возросла. Додзе вылетел из входа, как будто подталкиваемый самим звуком.

Он не знал, исходит ли бивший его по ушам звук стрельбы от товарищей или врагов. Неважно, кто это был – если он позволит ногам замедлиться от страха, в него попадут.

Додзе мчался туда, где лежал, свернувшись, солдат. Не тратя времени на вопросы о его здоровье, Додзе сунул под тело солдата локоть и слегка его приподнял, затем одним быстрым толчком перебросил его себе на плечо.

Добавочный вес значительно замедлил его ноги. Он вынужден был верить, что его товарищи обеспечат достаточное прикрытие огнем. Он пытался держаться как можно ниже, но, когда он нагибался со взрослым мужчиной на плече, его ноги подгибались. Не говоря уже о том, что раненый солдат был намного мускулистее Додзе.

Его колени подвели его в последний момент, и он буквально ввалился в здание. Он сбросил солдата со спины – снять его нормально у него не было сил – и упал, хватая ртом воздух.

— Додзе! – завопил Комаки – только в такие моменты можно было услышать, как он повышает голос. Додзе помахал рукой, показывая, что с ним все хорошо. Голос к нему еще не вернулся.

— …он? – наконец, спросил он, сумев озвучить лишь последнюю часть вопроса.

Комаки ответил:

— С ним все будет хорошо. Новых ран у него нет. Мы увели его для оказания первой помощи.

Хорошо, он выполнил свой долг. Додзе снова опустил голову.

Мне бы не пришлось проходить через все эти трудности, если бы это она была там, подумал он эгоистично – хотя сам же и решил не брать ее на миссию.

«Наконец, Силы Библиотеки были отброшены в здание. Пули отряда Учреждения безжалостно преследуют отступавших. Силы Библиотеки же, наоборот, не мешают отряду Учреждения отступать.

«Наша миссия – защищать книги, а не калечить Специальное Учреждение Развития», — говорит нынешний командующий Вооруженными Силами Библиотеки.

Является ли истинной целью Специального Учреждения Развития цензура или же нападение на Вооруженные Силы библиотеки? Беспорядочные средства, которые они используют для осуществления своей цензуры, вынуждают вполне законно в этом сомневаться».

Орикучи Маки

Штаб охраны был перенесен на последний этаж четырехэтажного здания Музея Истории Информации. Отступление Сил Библиотеки в здание было всего лишь вопросом времени. Теперь они будут отступать этаж за этажом, выигрывая время. Переход в здание наполовину сократил эффективность отряда снайперов на крыше.

Они потеряли первый этаж, когда вертолет прилетел во второй раз. Он забрал и раненых, и второй контейнер, как и в прошлый раз. Атака Специального Учреждения Развития стала настолько яростной, что за двадцать минут перед отлетом вертолета Силы Библиотеки лишились и второго этажа.

— Отлично, теперь все в норме! – закричал Генда, получил доклад об отбытии вертолета. – Миссия выполнена! Прикроем эту лавочку!

«Вертолет улетел во второй раз. Но унести все оставшиеся документы он не смог. Отряд Учреждения уже пробился в здание – Вооруженным Силам Библиотеки пришлось оставить два из четырех этажей.

Вертолету понадобился бы еще час, чтобы вернуться в третий раз. Силы Библиотеки вынуждены были принять горькое, душераздирающее решение».

Орикучи Маки

— Вооруженные Силы Библиотеки округа Канто Специальному Учреждению Развития! Информируем вас о том, что в 12:40 Вооруженные Силы Библиотеки Канто уступят свои права на все оставшиеся в здании документы! Ответьте по третьей внутренней линии!

После объявления Генда, сделанного через систему оповещения, звуки стрельбы, наполнявшие здание, постепенно затихли.

Наконец, в служившем им штабом конференц-зале зазвонил телефон. Все прерывистые звонки были внутренними. Генда включил громкую связь.

— Специальное Учреждение Развития Вооруженным Силам Библиотеки Канто. Мы даем вам дополнительные тридцать минут. Вы должны покинуть здание к 13:10. Покинув здание, никто не будет допущен туда снова. Более того, мы будем досматривать все выносимые из здания сумки и контейнеры. Это все. – Сделав предупреждение, другая сторона отключилась. Генда приказал своему заместителю объявить об этих условиях через систему оповещения.

Орикучи наморщила брови.

— Были и другие документы? Которые вы оставляете?

— Были другие документы, которые специально планировалось оставить, – ответил Генда, собирая оборудование в комнате. Орикучи начала ему помогать. – Когда мы согласовывали план боя, то сказали, что сделаем три захода – у нас и третий контейнер на крыше стоит. В нем книги и журналы, запасных копий которых у библиотеки и так достаточно. Противник не может вернуться домой с пустыми руками, не после привлечения таких сил. Так что мы помогли им сохранить лицо.

— Что?! – прошептала Орикучи. – Почему вы сразу не могли договориться и разделить так документы?

— Целью врага был захват всех документов, они никогда бы не согласились на такую сделку. Только из-за того, как сильно мы сопротивлялись до сих пор, Специальное Учреждение может поверить, что брошенные нами документы – итог их нападения. К тому же, Силы Библиотеки никогда не стремятся производить впечатление, что мы создаем прецедент уступок цензуре без борьбы. – Генда подчеркнуто добавил: — Не вставляй это в свои статьи.

Орикучи пожала плечами и склонила голову набок, жест согласия, оставшийся у нее со школьных дней. Ее статья, вероятно, должна была окончиться словами вроде «хотя битва была напряженной, Силы Библиотеки не смогли спасти все документы и часть их была захвачена».

— Похоже, быть борцом за справедливость – значит, много думать над тем, какое впечатление ты производишь. Тяжело тебе! – поддразнила она.

— Пожалей меня хоть немного! – засмеялся он. Генда знал, что она шутит, и потому не стал всерьез спорить с ней – все-таки, он же не Додзе.

Один из подчиненных округлившимися глазами смотрел, как Генда швыряет рации в коробки, пытаясь навести порядок. После этого он держал Генда подальше от процесса сборов.

Когда Спецназ Библиотеки покинул Музей Истории Информации, расстался с работавшим с ними отрядом Вооруженных Сил Библиотеки из Канагава и вернулся на Библиотечную Базу, было уже больше трех часов. На базе уже начался разбор только что полученных документов, так что Спецназ снял свою экипировку и разошелся по кабинетам.

— Теперь осталось только Касахара вернуться, и все будут дома целыми, – сказал Генда, глядя на часы. Церемония прощания, вероятно, уже закончилась.

Он как раз думал, что скоро ему придется представлять свой доклад Инамине, когда его телефон зазвонил.

Генда ответил, и его лицо помрачнело, пока он слушал собеседника. Атмосфера в комнате тут же стала напряженнее. Здесь не было не знакомых с кризисными ситуациями.

На самом деле, если кто и был…

Генда повесил трубку и повернулся к остальным.

— Командующий Инамине был похищен подозрительными личностями возле места проведения церемонии прощания. Вместе с Касахара.

В ушах Додзе раздался резкий грохот. Все обернулись к нему, и через миг он понял, что уронил собственный стул.

— …ах, – он открыл рот, чтобы что-нибудь сказать, но не смог решить, что именно, так что, в итоге, снова закрыл его. Он сам не знал, что собирался ляпнуть. Комаки рядом с ним встал, поправил его упавший стул и с силой надавил на плечи Додзе. Его колени подогнулись под давлением и он вынужден был сесть.

…У него в голове прояснилось.

Додзе посмотрел на Генда и произнес:

— Мои извинение. Пожалуйста, продолжайте.

Генда молча принял извинения и начал объяснять ситуацию.

* * *

Ику было плевать, к кому относились напавшие на них.

Они представились как «Ассоциация Времени Урожая», политическая организация, но это, наверное, было одноразовое имя – что-то звучавшее безвредно, заменяющее их настоящие имена и заставляющее их казаться группой, от которой можно не ждать неприятностей. Хотя было крайне сомнительно, что они и правда зарегистрировались как организация.

Охрана Инамине состояла из четырех человек, считая Ику. Напавших было шестеро. Они приметили его, когда он читал свою поминальную речь, и выследили до парковки. Но на церемонии, где присутствовали знаменитости и прославленные личности, их похитителей окружала аура грубости, достаточно заметная, чтобы защитники Инамине были на чеку.

И правда, никто и подумать не мог, что подобное случится здесь, но бывалые телохранители отреагировали прекрасно. Ику было приказано усадить Инамине в его инвалидное кресло и спрятать в тени машины. Она, может, и принадлежала к элитному отряду Сил Библиотеки, но оставалась полным новичком, так что приказ был разумным.

Как раз когда она добралась до машины, враги вытащили (вероятно, незаконно приобретенные) пистолеты и направили их на солдат библиотеки – предсказуемая тактика. У членов Сил Обороны не было разрешения носить оружие вне территории библиотеки, так что у них были только складные дубинки.

Но этого хватило.

У двоих врагов было оружие, но держали они его как новички, делая неоправданные движения. Бойцы библиотеки выбили у них из рук пистолеты прежде, чем те получили шанс их использовать. На закрытой парковке людей было немного, но эти далекие наблюдатели даже не заметили потасовки, так быстро все произошло.

Ику, тем временем, отвезла Инамине под прикрытие тени машины, держа его полностью в стороне от драки.

Когда Силы Библиотеки как раз готовились к завершающему удару, мужчина, походивший на лидера их противников, закричал:

— Мы взорвем похоронный зал! Наши товарищи наблюдают за вами! Если не подчинитесь, они взорвут бомбы, которые мы установили по всему зданию! – Его лепет остановил солдат библиотеки. Чтобы пришедшие на похороны покинули здание, понадобилось бы время – там все еще было довольно много людей.

Библиотека не могла определить, врет он или нет.

— Мы требуем, чтобы вы передали нам Инамине Казуичи.

— Хорошо. – Короткий ответ исходил от самого Инамине. И правда, никто кроме него не мог им ответить. Даже Ику, ютившаяся за его креслом, ничем не могла изменить ситуацию.

Один из мужчин – различать их не было смысла – подошел к Инамине и Ику. Он грубо ухватился за ручки кресла, и Ику, не успев остановиться, против воли ударила его по рукам.

— Дрянь! – рявкнул он. Ику проигнорировала его и обратилась к лидеру:

— Я поеду с вами. – В ответ на его непонимающий взгляд, она продолжила: — Я член персонала, назначенный помощницей командующего Инамине. Поскольку командующий Инамине не может использовать свои ноги, ему нужна я. Не думаю, что вы способны обеспечить адекватную заботу командующему. – Ику сомневалась в собственной способности обеспечить ему адекватную заботу, но все равно настаивала.

«А ты давала мне повод в тебя верить?» — всплыл в ее памяти краткий отказ Додзе. Хоть это и было просто оправдание, чтобы отстранить ее от миссии, она знала, эта фраза так ранила, потому в ней была доля истины. Я не сделала ничего, дающего мне право требовать твоего доверия. Поэтому Ику не могла отпустить Инамине на встречу опасности одного и с пустыми руками. Лучше было поехать с ним, хотя оружия не было у них обоих.

— Вы должны подумать о безопасности вашего заложника.

Группировке не было смысла похищать Инамина, если не ради выкупа. Лидер, похоже, задумался над словами Ику.

В потасовке Ику не участвовала, и они видели, как она помогала Инамине на прощальной церемонии. Не было причин сомневаться в ее роли помощницы Инамине. То факт, что она принадлежала к женскому полу, вероятно, тоже сказался на его расчетах.

— Да, конечно. Ты тоже едешь.

Ику толкала вперед инвалидное кресло Инамине в окружении мужчин. Кресло, которое обычно достаточно было лишь слегка направлять, теперь даже не двинулось, пока она его не толкнула. Инамине отключил режим ручного управления; наверное, это был его молчаливый способ сказать, что он не против ее присутствия. Если бы они не создали для Ику повода помогать Инамине, ее прикрытие как его помощницы не продержалось бы.

У Ику в груди потеплело от оказанного ей доверия.

— Станете нас преследовать, мы взорвем похоронный зал! И сохранность жизней этих двоих мы не гарантируем! Ясно? – пригрозил лидер членам Сил Библиотеки, когда они уходили. Этот приказ был само собой разумеющимся – Силы Библиотеки не смогли бы преследовать группировку, поскольку врагу уже была известна модель их машины, ее цвет и номерные знаки. К тому же, члены Сил библиотеки не были обучены вести слежке.

— Библиотекарь! – Лидер отряда охраны обратился к ней только по должности – из осторожности, она это знала. – Позаботься о командующем. – Его голос звучал приглушенно из-за горькой беспомощности. Ику коротко кивнула.

«Ассоциация Времени Урожая» оставила свою машину, грязноватый фургон, на общей парковке. Когда заднюю дверь открыли, Ику нахмурилась. Сидения были убраны, но в салоне были разбросаны инструменты и разнообразный хлам. Где они вообще собирались инвалидное кресло поставить? Этот бардак ее разозлил.

Один из мужчин залез в машину и начал без энтузиазма распихивать барахло, расчищая пространство, едва ли достаточно широкое. Двое мужчин схватили кресло по бокам и начали поднимать его.

Ику закричала на них:

— Не наклоняйте его вперед! – Инамине вцепился в ручки кресла, которое поднимали сзади. Ику встала перед ним и поддержала его, когда он скользнул вперед. На миг, весь вес Инамине лег на нее. Его тело оказалось на удивление легким, а вес был неравномерно разделен между левой и правой сторонами. Все-таки, он потерял одну ногу.

— Опустите пока! Повернитесь боком и наклоняйте кресло назад, когда поднимаете его! Посчитайте или еще что, чтобы вы оба подняли кресло одновременно!

— Ты слишком много ноешь, дрянь! – выпалил раздраженно один из мужчин. Но ее больше пугал тот факт, что понадобились ее указания. Не понимать, что если наклонить инвалидное кресло вперед, человек выпадет из него – насколько они были лишены воображения?

Кое-как кресло все-таки погрузили в салон, но на полу там не было ковра или покрывала. Каждый толчок или тряска машины передавалась креслу. Обычное кресло Инамине было сделано на заказ и включало встроенные амортизаторы и систему поглощения толчков, но для сегодняшней поездки он использовал компактную купленную в магазине модель со слабой амортизацией. Ику порылась в хламе на полу в поисках того, что могло бы заменит амортизаторы, но…

— Хватит там дергаться!

Мужчина на заднем сидении навел на нее пистолет. Она неохотно замерла.

— У вас нет чего-нибудь для смягчения тряски? – гневно выпалила она.

— Успокойся уже! – отмахнулся он от нее. Ику ощутила чуть ли не убийственную ярость. Для этих людей Инамине, командующий Библиотечной Базой, был просто символом. Они полностью игнорировали его, как калеки, потребности.

— Простите, командующий, не знаю, как долго мы здесь пробудем, но… — Ику села в ногах у Инамине, вытянув свои ноги вбок, и ухватилась двумя руками за колеса инвалидного кресла. Кресло стояло на тормозе, но она не знала, как сильно оно будет подпрыгивать и скользить по заваленному полу во время движения машины. Не говоря уже о том, что Ику не питала особо оптимизма касательно того, будут ли эти мужчины вести машину осторожно.

— Спасибо. Простите за беспокойство.

— Не за что. Взамен, когда вернемся, пожалуйста, скажите инструктору Додзе, что Касахара выполнила свой долг, – произнесла она с улыбкой.

Инамине тоже улыбнулся и кивнул.

— Обещаю.

Поездка с самого начала была тряской, и Ику всеми силами удерживала качавшееся инвалидное кресло.

— Пусть его и тяжело перевозить, но мне стоило поехать в моем обычном кресле, – тихо посетовал Инамине.

Примерно через час они прибыли на место, к опрятному, но пустующему с виду пятиэтажному зданию. Их окружали расчищенные пустые земли, уже разделенные. Похоже, это был жилой комплекс, квартиры в котором пока еще не продавали; тут и там стояли предварительно подготовленные дома и многоквартирные здания, но прохожих почти не было. По дорожным указателям она поняла, что они оказались в Тачикава, но, само собой, точного адреса не знала.

Ику снова ворчала и отдавала распоряжения мужчинам, когда они выгружали Инамине, а затем под дулом пистолета отвезла его кресло в здание. Она подумывала воспользоваться невнимательностью мужчин и выхватить один из их пистолетов, но при таком раскладе она бы долго не протянула при соотношении сил одна на шестерых, когда у врагов есть еще оружие. Все-таки, Инамине был ее главным приоритетом.

В любом случае, эти парни свяжутся с библиотекой ради переговоров, а когда переговоры начнутся, Силы Библиотеки перейдут к действиям. До тех пор делом Ику было сопровождать Инамине и заботиться о нем, не усугубляя ситуацию.

* * *

Было пять часов вечера, когда позвонила «Ассоциация Времени Урожая», организация, похитившая Инамине.

Вооруженные Силы Библиотеки уже связались с полицией и перенаправили телефонную линию в большую аудиторию, приготовившись отслеживать любой входящий звонок. Вместе с полицейскими там было больше десяти членов Спецназа Библиотеки, включая Генда, лидеров отрядов и их помощников. Глава Сил Обороны тоже присутствовал вместе со своими подчиненными, ставшими свидетелями похищения.

Как представитель Сил Библиотеки, Генда взял трубку.

— Это «Ассоциация Времени Урожая». Командующий Инамине у нас в заложниках.

— Это Старший Офицер Библиотеки Генда Рюске, представитель Сил Библиотеки. Я хотел бы убедиться в сохранности командующего Инамине и его помощницы. Можете дать им трубку?

— Инамине – нет. Мы дадим поговорить с девчонкой, – последовал быстрый практичный ответ. Звучало так, будто они уже спланировали этот компромисс.

Додзе против воли слегка наклонился к телефону. Поскольку в деле была замешана Ику, всему отряду Додзе разрешили присутствовать.

— Алло?

Ее голос был сильным. Додзе глубоко вдохнул.

Генда спросил:

— Вы в порядке?

— Да, мы в норме. О, можете, пожалуйста, попросить Шибасаки отменить нашу бронь в «Трансаль»? Мы туда собирались вечером… какого черта? Могу я о такой мелочи попросить, разве нет? Это супер-дорогое место! Много проблем будет, если заранее ее не отменить – или вы вместо меня за отмену заплатите?! – У полицейских эта неожиданна комичная перепалка вызвала усмешки, но лица членов Спецназа оставались поголовно мрачными. – Ах… – произнесла Ику, а затем звонок оборвался. Поскольку «Ассоциация Времени Урожая» еще не выдвинула свои требования, они, вероятно, отсоединились временно, чтобы их звонок не отследили.

Через какое-то время телефон снова зазвонил и Генда ответил. Это был тот же похититель. Не дав Генда даже назваться свое имя, он оттараторил свои требования. Похоже, импровизация Ику во время разговора его разозлила.

— Мы потеряли надежду на библиотеку, пренебрегающую Законом о развитии СМИ и нарушающую закон, мораль и права человека! В обмен на жизнь заложников мы требуем уничтожения документов из Музея Истории Информации!

Он продолжил, сообщая об условиях сделки:

— Во-первых, Силы Библиотеки должны открыть «Ассоциации Времени Урожая» все документы, взятые из Музея Истории Информации в этот день. Во-вторых, под надзором «Ассоциации Времени Урожая», библиотека сверит документы со списком пожертвованных материалов, официально опубликованным пару дней назад «Нобеяма Групп» и перечнем подлежащих конфискации материалов, выпущенным сегодня Комитетом по Развитию СМИ, а потом уничтожит все эти документы по средствам сжигания. Мы даем вам два часа, чтобы подготовиться к выдаче. Через два часа мы снова выйдем на связь, – закончил он и повесил трубку.

— Она вроде в порядке, да? – пробормотал Комаки Додзе, который выразил свое согласие молчаливым кивком.

— Чертовски храбрая, – в шоке прошептал Тедзука, скорее, пораженный, чем испуганный.

Вскоре были готовы результаты отслеживания номера. Оба звонка были сделаны с разных мобильных, но трубку вешали раньше, чем удавалось отследить звонок до исходного пункта.

— Связь скачет между множеством мест, это все сильно усложняет. В любом случае, мобильники, наверное, краденые или заранее подготовленные, но…

Этот доклад исходил от хмурившегося детектива из главного управления полиции по имени Хирага. Это он некоторое время назад предложил встретиться с Инамине и обсудить дело серийного убийцы из старшей школы. Библиотека затаила на него легкую злобу из-за волны критики, которую вызвало то дело, но он смог быстро подтвердить, что «Ассоциация Времени Урожая» как политическая организация официально не существует, и, похоже, не собирался отказывать в помощи с тем, что могло считаться проблемой библиотеки.

Было установлено, что заложенные в похоронном зале бомбы, на которые намекала «Ассоциация Времени Урожая», были обманом. Главным обвинением этим преступникам должно было стать похищение.

— Я благодарен за вашу помощь. – Генда поклонился ему, затем повернулся к Додзе и остальным. – Эй. Приведите сюда Шибасаки.

Тедзука кивнул и выбежал из комнаты.

— Генда-кун, – окликнул его голос. Это была Орикучи, которую он снова вызвал после ее отбытия. – Я буду здесь все записывать. Для того ты меня и вернул, верно?

— Оставляю это на твое усмотрение. Только держи в тайне личность Касахара – просто скажи, что она обычный член персонала. Хотя личность командующего умалчивать незачем, – произнес Генда, его лицо помрачнело. – Ты получаешь доступ ко всей информации об этом инциденте, под мою ответственность. Если будешь писать статью, я хочу, чтобы ты все точно расписала – истинное уродство Закона о Развитии СМИ, когда его используют в качестве оправдания для подобного насилия.

Закон о Развитии навлек на себе гнев всей библиотеки, когда подверг Инамине опасности. Как выживший после «Кошмара в Хино» двадцатилетней давности, он был символом той трагедии. Когда кто-то, поддерживающий Закон о Развитии, покусился на Инамине, они освежили память о собственном коллективном кошмаре библиотеки – том, повторения которого они никогда больше не допустили бы.

— Пришло время нам сделать какое-нибудь смелое заявление о цензуре  — иначе мы потеряем лицо перед другими еженедельными журналами. Я заручусь поддержкой и разожгу пламя ярости как можно сильнее! – слова Орикучи были грозными, но на лице появилась неожиданно женственная улыбка.

Прослушав запись оставленного ей Ику сообщения, Шибасаки широко ухмыльнулась.

— Она отлично головой поработала – ну, насколько это возможно для этой дурочки.

— Ты поняла послание? – тревожно спросил Додзе.

Шибасаки кивнула.

— «Трансаль» — это место, где мы были пару раз; обычный ресторанчик в Тачикава. Это не какое-нибудь роскошное заведение, где нужно столик заказывать. И сегодня мы туда не собирались.

— Хорошо, офицеры, это Тачикава! Командующий Инамине в Тачикава!

Полицейские неожиданно оживились и зашевелились после громкого объявления Генда, но Тачикава был большим районом. Обыскать его за два часа, отведенных преступниками, было совершенно невозможно. Насколько они смогут растянуть следующий звонок? Отдел снабжения приступил к копированию пленки с микрофильмами, но к моменту обмена они точно не могли закончить.

Кто-то неожиданно ткнул его между бровей. Додзе подпрыгнул и отпрянул. Это была Шибасаки.

— У Вас невероятные морщины на лбу. Не думаю, что Вы сможете полностью от них избавиться, даже когда Касахара вернется. – Додзе ответить было нечего, так что он погрузился в мрачное молчание – что заставило Шибасаки задать еще более сложный вопрос. – Теперь сожалеете о своем решении, сэр?

Это был прямой удар по его виноватой совести – Если бы я знал, что все так обернется…

Дальше он думать об этом отказывался. Он несправедливо добился для нее назначения в охрану Инамине. Если это возмездие за его решение, то у него не было права впадать из-за этого в ступор.

— Сожаление о решении не значит, что я могу вернуться назад и изменить его, верно? – кратко ответил Додзе.

— Это мне в Вас и нравится, – засмеялась Шибасаки, и, как обычно, он не понял, шутила она или говорила серьезно.

* * *

План Ику растянуть звонок трагически провалился, когда у нее забрали телефон, но у нее словно камень с плеч свалился, ведь она смогла передать послание. Без сомнения, Генда и остальные позовут Шибасаки, а Шибасаки, без сомнения, поймет ее сообщение.

Но, оставив подсказку, указывающую на Тачикава, Ику не знала, что делать дальше.

Неожиданно Инамине склонился над своими ногами и схватился за отворот брюк.

Не успела Ику спросить, что случилось, как один из преступников грозно закричал:

— Вы что творите?! – мужчина направил свой пистолет на затылок склоненной головы Инамине. Ику едва сдержалась, чтобы не отбросить свой самоконтроль и не наброситься на него.

Инамине, тем не менее, не выказал страха или гнева. Он поднял взгляд на мужчину из своего склоненного положения.

— Я хотел бы снять свой ножной протез. Похоже, крепление сбилось из-за тряски в машине, и это приносит мне изрядную боль.

Мужчина фыркнул и дернул подбородком в сторону Ику.

— Пусть это девчонка сделает.

— Могу я попросить у Вас помощи? – спросил Инамине, и Ику кивнула. Все-таки, подобная помощь и была причиной, по которой Ику поехала с ним – по крайней мере, так они притворялись.

— Я никогда раньше не снимала протезов, так что, пожалуйста, объясните мне, как, – произнесла Ику, снимая правый ботинок Инамине и обнажая ногу, сделанную из резины цвета плоти. Охранявший их мужчина воскликнул «Фу!». Самоконтроль Ику ослабился, выражение ее лица напряглось – проклятье, мне просто хочется прибить этого засранца!

Ику продолжила закатывать штанину, открывая стержень и коленный сустав. Даже когда она закатала ткань до бедра, особо шире протез не стал – наверное, здесь его нога сужалась.

Она закатала штанину почти на всю длину его ноги, когда открылся весь протез. Ику впервые увидела его ногу. Она оканчивалась закругленным обрубком чуть выше колена. Ее инстинкты вынудили ее запнуться, когда она оказалась лицом к лицу с недостающей значимой частью тела.

Но…

— Мне жаль, что Вам пришлось это увидеть. Я даже от своей семьи скрываю это зрелище.

Виноватый голос Инамине привел ее в чувства подобно пощечине. Эта нога участвовала в бое во время «Кошмара в Хино» двадцать лет назад. Эта нога продолжала идти, терпя непередаваемую боль.

Стоя на коленях, Ику подняла взгляд на Инамине и улыбнулась.

— Я жду Ваших инструкций.

Инамине терпеливо давал ей пошаговые указания, и Ику сняла протез. Отложив его аккуратно в сторону, она снова опустила вниз штанину. Поскольку ее нечем было заполнить, штанина свободно болталась ниже колена. Похитители посматривали на нее тревожно. Казалось, они наконец-то по-настоящему поняли, у Инамине нет ноги.

— Так лучше? Хотите, чтобы я ее растерла? – Она тревожилась о его ноге – он сказал, что та приносит ему изрядную боль.

Инамине улыбнулся и покачал головой.

— После того, как Вы сняли протез, все хорошо.

* * *

— Протез командующего Инамине был снят! – послышалось чуть ли не радостное восклицание от лидера отряда, сидевшего за компьютером.

— Что?! – это заявление вызвало волнение среди Генда и прочего персонала.

Шибасаки пояснила удивленным детективам, не понимающим его смысл:

— Протез командующего устроен так, что если снять его определенным образом, включается передатчик.

Даже пока детективы недоуменно пялились, Силы Библиотеки собирали все больше информации.

— Я получил координаты! Это адрес на окраине Тачикава!

— Сравните его с новейшей картой района!

— Есть, это новый жилой микрорайон! Координаты находятся в пределах границ планируемого жилого комплекса!

— Этой карте полгода, а? Здание, наверное, уже достроено. Ладно, высылаем наблюдение из филиала Сил Библиотеки в Тачикава. Спецназ, готовьтесь выезжать! Мы достанем их прежде, чем они снова выйдут на связь!

Полицейские онемели от шока. Хирага, наконец, пришел в себя и подбежал к Генда, отдававшему приказы о выступлении.

— Стойте! Теперь, когда мы знаем где они, полиция возьмет их там!

— Может, просто дадите нам по-своему разобраться? – властный тон Генда оставлял мало возможностей для спора, но Хирага отказывался спокойно сдаться.

— Мы не можем позволить вам делать, что пожелаете посреди нашего расследования!

— Можете продолжать ваше расследование как захотите. Мы собираемся просто спасти командующего.

— У нас тоже есть спасательные команды! Предоставьте это полиции!

— Спасибо, но не надо. – Генда не повышал голоса, просто констатировал факты. – Наша совместная история не была настолько удачливой, чтобы мы верили, будто вы не станете нас обманывать. Я не прав?

Хирага выглядел так, будто его ударили по лицу. Наконец, он грустно опустил брови.

— Неужели у нас не будет возможности для искупления? – тихо прошептал он, хотя неважно было, слышал его Генда или нет. Казалось, у Хирага были свои причины так сильно желать помочь им. Генда не мог знать, что это за причины.

— Силы Библиотеки не забудут помощь, которую вы оказали сегодня. Может, хоть на этом согласимся?

Хирага не ответил, но его губы скривились в самоироничной улыбке. Затем на его лице снова появилось деловитое выражение.

— Но право Вооруженных Сил Библиотеки на использование оружия ограничено учреждениями библиотеки, если не соблюдены специальные процедуры. Мы не можем закрыть глаза на нарушение закона, даже ради справедливости.

Процедура получения разрешения на расширение зоны законной стрельбы для библиотеки была сложной и требовала предварительные приготовления.

— Я же сказал, мы сами разберемся. – Генда дерзко усмехнулся, а затем начал быстро тараторить приказы. – Свяжитесь с компанией, которой принадлежит комплекс! Мы приобретем его как будущее библиотечное учреждение! Мне все равно, если мы потратим весь бюджет филиалов в Канто! Сделайте, что можете, чтобы заткнуть бухгалтеров и правительственный лагерь тоже!

У Хирага челюсть отпала от таких абсурдных приказов. Но члены Сил Библиотеки, не колеблясь, перешли к действиям.

— Заплатите им, сколько бы они ни просили, если смогут подписать контракт в течение тридцати минут!

Если вышеупомянутое здание переходило в собственность Сил Библиотеки, они могли использовать оружие на его территории. И все же, это было особенно безумное решение для этого Гордиева узла.

— Вы с ума сошли! – воскликнул Хирага.

Генда широко ухмыльнулся.

— Использовать безумные методы для победы над злодеями – так и ведут дела Вооруженные Силы Библиотеки.

— Но сколько сотен миллионов йен вы собираетесь заплатить за спасательную операцию?!

— Новый микрорайон довольно большой, так что в ближайшем будущем мы начали бы подумывать о создании там нового филиала библиотеки или молодежного общественного центра. Если считать это гарантированным местом, то идея не такая уж и абсурдная. Мы так же можем продать здание, если не будем его использовать, или же компания, занимающаяся снабжением, может организовать его сдачу внаем. Поступление прибыли в бюджет библиотеки будет законным. В худшем случае, если переговоры на счет бюджета провалятся, нам придется лишь неустойку заплатить за отмену контракта. Конечно, мы может это делать лишь потому, что мы – специальное подразделение Вооруженных Сил Библиотеки, – подвел итог Генда.

Хирага выглядел так, будто энергии на споры у него уже не осталось.

— Додзе! – позвал Генда. Додзе тут же встал навытяжку. – Поручаю командование спасательной операцией тебе. Собери необходимое тебе снаряжение и персонал и жди приказа выдвигаться.

Додзе в ответ отдал честь, а потом повернулся к Спецназу.

— Те, кто сейчас свободен, возвращайтесь в штаб Спецназа. Я скоро оглашу состав спасательной команды.

Додзе первым покинул аудиторию.

* * *

«Пусти! Или хочешь попасть в полицию за наглое воровство в магазине?».

Угрожать девушке, которая пыталась спасти одну лишь книгу от цензуры Специального Учреждения Развития – это было просто слишком постыдно и трусливо.

По одному виду девушки со спины было ясно, что она напугана. Ее плечи сначала напряглись от удивления, а потом сжались. Он видел ее профиль, когда она оглядывалась на людей вокруг; она казалась потерянной и сбитой с толку, на гране слез. Было до боли очевидно, что в воровстве она не виновна. Никто и не подумал, что книгу девушка спрятала по этой причине. Но, наверное, ложное обвинение перед таким количеством людей было невыносимым унижением, в таком-то чувствительном возрасте.

Тем не менее, когда девушка встретилась взглядом с мужчиной, управляющим магазином, ее спина выпрямилась, а неуверенность исчезла. Мужчина покачал головой, как будто говоря ей: «Не перечь им».

— Отлично! Я пойду! Управляющий, вызовите полицию и скажите им, что я вор! Я отправлюсь в участок вместе с украденной мной книгой!

Ее благородное заявление пронзило его насквозь. Какая прямота и самопожертвование! Эта девушка была простой старшеклассницей и не обладала никакой силой в сравнении с солдатами Учреждения Развития – но все равно, она пыталась спасти книгу, за которой они пришли.

И все же, у нее не было ничего, кроме искры храбрости.

Какого черта он творил? Почему он просто смотрел, отказываясь раскрыть себя, будучи единственным в магазине человеком, обладающим правом и возможностью бороться с цензурой?

Наконец устав от нее, агент Учреждения закричал на нее и оттолкнул девушку… Он больше не мог это терпеть.

Гражданские книжные были мирной зоной. Офицерам нельзя было разбрасываться правом на сбор материалов, как им вздумается. Он знал правила. Просто они его больше не заботили.

Он подхватил девушку за миг до того, как она упала. Она обернулась, удивленная. Выражение у нее было решительным, но кровь полностью отхлынула от ее девичьего, все еще невинного лица, показывая, насколько она напугана.

Теперь пути назад не было. Он вытащил из кармана пиджака бейдж и потряс им.

— Вооруженные Силы Библиотеки Канто! Я использую свое право как Офицера Библиотеки Третьего Класса свободно собирать материалы, согласно Параграфу 30 Законов о Библиотеке! Данной мне правилами правопорядка Законов о Библиотеке  властью я изымаю эти книги по собственному усмотрению!

Непомерная благодарность владельца магазина вызвало у него чувство сильной неловкости. Он не заслужил этого; с самого начала он не собирался останавливать инспекцию. И не то, чтобы он хотел магазин спасти…

Он пошел вернуть означенную книгу девушке, которая повредила ногу и теперь отдыхала. Поначалу она не решалась ее брать, так что он надавил немного сильнее.

— Ты готова была признать себя вором, чтобы защитить эту книгу.

Он хотел вернуть этой девушке ее книгу. Это была единственная причина, по которой он вмешался.

Девушка заплакала, и он нежно потрепал ее по голове, чтобы успокоить. Она отважно выступила против солдата Учреждения Развития, но теперь, повесив голову и плача, выглядела удивительно хрупкой. Она и правда была совсем ребенком.

Ее бессилие делало ее смелость, позволившую выступит против цензуры, еще более поразительной.

С того дня прошло пять лет.

Додзе ее узнал, едва заметив.

— Я номер 153, Касахара Ику.

Высокая девушка, назвавшая свое имя и порядковый номер, была той, кто, атипически, указал Силы Обороны в качестве приоритета.

А еще это была та же девушка, которую Додзе пять лет назад спас от цензуры.

Сидевший с краю стола Додзе был шокирован и взволнован под маской проводящего собеседование. Но выражение лица Ику не изменилось, когда их взгляды встретились. Видимо, она его не помнила.

Его облегчение оказалось недолгим. Когда ее спросили о мотивах вступления в Вооруженные Силы, Ику, перед всеми присутствующими на собеседовании – перед Генда, Комаки и целым рядом работников библиотеки, помнивших тот инцидент, — начала страстно рассказывать о своей «судьбоносной встрече» с членом Сил Библиотеки пять лет назад.

Более того, ее версия событий была куда более героической. Даже Додзе, главный персонаж, задавался вопросом, кем же был этот идеальный супермен из ее рассказа. «Он» был образцовым членом Вооруженных Сил библиотеки с прекрасным характером, его переполняла благородная храбрость. К концу ее повествования Додзе уже не мог поднять головы.

Я бы заплатил миллион йен, чтобы избежать этого ужаса. Кому-нибудь. Кому угодно.

Первым не выдержал веселый Комаки. Но как только шлюз открылся, остальные быстро сдались. В итоге, весь стол пытался сдерживать смешки.

Ику же смотрела на них удивленно, не понимая, что в этом смешного. Видимо, то, как горячо она говорила о Додзе, при этом явно не помня его, насмешило его коллег еще больше.

После собеседования Генда сказал:

— Мы должны ее взять. – Он определенно по полной наслаждался ситуацией.

Назначение Ику в тренировочную группу Додзе, вероятно, тоже было делом рук Генда.

Ику, конечно, об этом не знала, но история ее спасения Додзе закончилась не в тот день.

Его беспрецедентное самовольное использование права сбора вызвало шумиху в библиотеке, куда он был послан на обучение. Додзе не только написал десятки писем с извинениями, его еще и на несколько заседаний вызывали. Он ожидал последствий, но все равно, это был унылый период его жизни, затянувшийся почти на полгода. К тому времени он хорошо усвоил урок: вот что случается, когда нарушаешь правила.

В то время в Вооруженных Силах Библиотеки Канто трения между правительственным лагерем и теми, кто поддерживал принципы библиотеки, были довольно сильными, и проблемы, созданные Додзе, к несчастью, стали отличным оружием для правительственного лагеря. Во время этого инцидента он хорошо познакомился с темной стороной Сил Библиотеки.

Он не сожалел о содеянном. Но он бы никогда не стал поступать так снова. Сгоряча поддавшись своим чувствам в деликатный момент, он поставил в опасное положение весь лагерь, к которому принадлежал. Додзе до сих пор себе этого не простил – его горячность, не давшая подумать о последствиях, и слабость, позволившая его чувствам одержать над ним верх. Это были ошибки, которых он старался изо всех избегать в будущем.

А потом появилась Ику, как раз когда он начал думать, что победил свои недостатки. Честно говоря, это было подобно удару в живот. Почему ты объявилась спустя столько времени? И почему…

Почему дорожила всем тем, что Додзе отверг как недостатки?

Это было больно, но он, наконец-то, избавился от них и стал рациональным и надежным. И тут неожиданно появилась Ику, говорившая, что он ей нравился больше, когда был некомпетентным.

Не вспоминай  меня старого, того, что я отбросил, поскольку он был с изъянами. Не смей восхищаться дефектным мной – я доволен тем, какой я сейчас.

Не пытайся подражать тому мне, которого я стыжусь, когда я вынужден наблюдать, как ты это делаешь.

Более того, Ику вступила в Вооруженные Силы Библиотеки против воли родителей и выбрала опасную боевую профессию – все ради того, чтобы последовать за Додзе, которого она тогда встретила.

Это дало ему еще один повод осуждать прежнего себя. Она прошла весь этот путь, следуя твоему опрометчивому ошибочному примеру. Если бы ты не вел себя так перед ней, она бы не пошла этой дорогой и не выбрала бы такую опасную профессию – или не затаила бы таких странных иллюзий о Силах Библиотеки…

Силы Библиотеки не были доброй и благородной организацией, как она воображала, а их члены были далеки от образа борца за справедливость, которым она хотела стать.

«Когда ты так говоришь, кажется, что ты только рад держать ее подальше от Сил Обороны».

Слова его любящего аргументы друга пробудили в нем упрямство.

Прямо в точку, он не относился к ней беспристрастно. Он просто не мог.

Ему хотелось бы, чтобы она уволилась и ушла, прежде чем откроет правду о Силах Библиотеки, прежде чем узнает, что никогда не станет борцом за справедливость – прежде чем ему придется увидеть ее страдания.

Прежде чем случится что-то непоправимое.

Ику, не знавшая о чувствах Додзе, не стеснялась и не скрывала своего восхищения тем Додзе, которого она встретила пять лет назад, сбивая нынешнего Додзе с толку.

Ику поспешила с выводами и решила использовать свое несуществующее право сбора материалов, вынудив Додзе разгребать это вместо нее.

Он собирался забрать Ику и извиниться перед Специальным Учреждением Развития за вмешательство в их инспекцию. Это стало бы унизительным долгом. Так он думал, когда шел за ней, но…

Как только солдат Учреждения толкнул Ику, он проиграл.

Все было в точности как пять лет назад. Дерзкая Ику пыталась спасти книгу, и…

— Как будто старый Додзе вернулся, – мечтательно произнес Комаки. Эти слова стали лишь оружием для его самобичевания. Единственная причина, по которой в этот раз не поднялась шумиха, заключалась в наличии прошлого прецедента.

И все же…

Отвергать Ику просто потому, что она следовала за его старой, неправильной личностью, тоже было ошибкой. Ика сама решила идти вслед за ним, потому что она этого хотела. Ику была свободна делать собственный выбор и нести ответственность за последствия.

Поэтому, даже если она будет страдать, это ее решение. Додзе не нес за Ику ответственность, а пытаться взять ее на себя было простой назойливостью и навязчивостью.

Бояться и сторониться ее лишь потому, что она вызывала у него замешательство, значило обходить вопрос стороной. То, что он тревожился, было его проблемой, и неправильно было относиться к Ику так, будто виновата она.

Теперь он это знал, он понял, так что…

Пожалуйста, Господи, пусть с ней все будет в порядке.

Он молился за свою безрассудную заблуждавшуюся подчиненную.

* * *

Похитители не хотели тратить время и силы, чтобы нести инвалидное кресло на верхний этаж, так что все они остались на первом. Как оказалось, это спасло Ику и Инамине.

Ику ждала его, настолько уверенная, что он придет, так что сразу все поняла.

Конечно, знак был подан через окно, скорее всего, не видное похитителям. На миг в углу оконной рамы мелькнула рука, так она и узнала. Это ее удивило – они не настолько близко дружили, чтобы узнавать его по руке, но она тут же поняла, что это был не Генда или Комаки, а Додзе.

Все-таки, этот противный инструктор-садист всегда приходит ко мне, когда я в беде. Хоть он насмехается над моим принцем и перечит ему, моему борцу за справедливость, он сам приходит мне на помощь как чертов борец за справедливость.

Чтобы показать ему, что заметила его, она спокойно уронила голову в одиноком кивке. Додзе должен был видеть ее со своего места.

Снова появилась его рука. Он оттопырил вниз большой палец и два раза дернул рукой в сторону пола. Затем он показал три пальца, и его рука снова исчезла.

Поняла… Думаю. Наверное.

— Командующий. Мне придется побыть с Вами грубой, – она прошептала, чтобы не слышали похитители. Инамине мягко положил руку ей на плечо. Ику посчитала это разрешением и снова спокойно кивнула.

Додзе за окном поднял указательный палец и качнул рукой вперед. …один.

Два.

Три!

Ику в один миг стянула Инамине с его кресла и упала на пол, крепко его держа. Ее лицо засаднило, она ободрала лоб об пол, но когда она заметила боль, ее товарищи уже ворвались внутрь.

Похитители были новичками – если бы они не угрожали взорвать похоронный зал, телохранители Инамине расправились бы с ними одними дубинками. Их рефлексы были намного, намного медленнее скорости, на которую учили реагировать в Вооруженных Силах Библиотеки.

Спецназ Библиотеки схватил преступников раньше, чем те успели хотя бы оказать достойное сопротивление.

Похитителей передали полицейским, сопровождавшим Спецназ.

Для Инамине вызвали скорую. Он не был ранен, но в его возрасте стресс от похищения вызывал тревогу, так что его забрали для обследования, просто на всякий случай.

— Они точно много шума из ничего разводят, – криво усмехнулся Инамине, садясь в скорую. Ику, конечно, в медпомощи не нуждалась. Она просто не могла заработать истощение после всего нескольких часов заключения; ее тренировки все-таки не прошли даром. Дни первоначальных тренировок, когда она только вступила, были куда более выматывающими.

Комаки восхищался ее мужеством с характерными интонациями; когда Ику попыталась преуменьшить свой героизм, Тедзука удивленно пробормотал:

— Хладнокровия тебе не занимать. – Она не могла понять, было это похвалой или порицанием.

А затем был еще и Додзе.

Он даже не посмотрел на нее, пока ситуация не была взята под контроль, а когда все успокоилось, запоздало спросил:

— Ты в порядке?

— Полагаю, более-менее, – ответила Ику с обычной осторожностью.

А потом, как внезапная атака:

— Ты хорошо справилась. Беру назад свои слова о том, что у тебя нет боевого потенциала.

Проклятье – ненавижу это. Ику опустила взгляд, не в силах определиться с выражением лица.

Ее бесило, что его одобрение так ее обрадовало. Ее бесило, что она так сильно жаждала его одобрения.

— …спасибо, сэр, –  угрюмо пробормотала Ику.

Додзе отвел взгляд, черты его лица были исполнены той же угрюмости.

— Признаю, что мое решение о твоем задании было несправедливым. Прости.

— Это не тот вопрос, где требуется мое прощение, инструктор Додзе. Вам надо было принять решение, и Вы его приняли.

— Не спорь с тем, кто пытается перед тобой извиниться!

— Ну, возможно, Вам стоит попробовать замечать, когда кто-то пытается идти Вам на встречу!

— Перестаньте, – вмешался Комаки. – Вы двое совершенно одинаковые. Оба упрямые, оба непокорные…

— Теперь я тоже это немного вижу, – закивал Тедзука. – Возможно, Убийцы Медведей вместе кучкуются? – на лицах Ику и Додзе одновременно появилось удрученное выражение, когда Тедзука вытащил эту старую забытую шутку.

— Поехали домой, – сказал Комаки, направляясь к машинам. Тедзука последовал за ним.

— …У тебя весьма неприглядная царапина на лице, – напрямую заявил Додзе, когда они выехали, заставив Ику запоздало вспомнить о царапине на лбу. В зеркало она на нее еще не смотрела, но, видимо, рана была заметной. Ику подумывала отпустить челку, чтобы спрятать ее, когда Додзе снова заговорил.

— Твои родители скоро приезжают, так? Если позволишь себе получать слишком много свежих ран, они поймут, что у тебя боевая специальность.

Так что, по-своему, он о ней заботился.

— …если я… – Если я уйду, для вас это станет затруднением? Она досадовала на себя за то, что попыталась задать этот вопрос. Почему мне хочется, чтобы именно он проявил ко мне снисходительность и сказал, что я нужна?

К тому же, у Додзе была неприятная привычка угадывать ее мысли именно тогда, когда она предпочла бы этого избежать.

— Особых неудобств твой уход бы не вызвал. То же самое касается всех. Даже если человек считает себя незаменимым, когда он уходит, кто-то заполняет брешь, – заявил Додзе.

Через минуту он добавил:

— Но было бы жаль.

Проклятье. Она была счастлива услышать это.

— Я не уйду. Даже если мои родители узнают, даже если они из-за этого сильный шум поднимут! Ни за что, я люблю эту работу. – Из-за спины Додзе, который хоть и был ниже, но оставался самым большим ее препятствием, она объявила: — Я превзойду Вас. Поэтому я не уйду.

— Ты собираешься и на пенсии работать? – Не оборачиваясь, Додзе откликнулся самым вызывающим из возможных ответов.

* * *

Поскольку нападение «Ассоциации Времени Урожая» пришлось прямо на время битвы за Музей Истории Информации, появилось мнение, что они могли действовать по наущению и наводке Комитета по Развитию СМИ, но Комитет заявил, что одинаково отвечал на все вопросы дружественных организаций о своих планах, и отрицал какое-либо особое участие.

— Дружественные организации, наверное, подтвердят их историю, даже если Комитет не обговорил с ними это заранее. Темный мазок на сером фоне. – Наверное, Шибасаки была права. Подозрения против Комитета по Развитию были этим серым фоном на протяжении тридцать лет. – Ох, ладно, ты в любом случае вчера хорошо справилась.

Когда Ику вернулась, единственной реакцией Шибасаки было разочаровывающее спокойное «С возвращением», но домой после работы в тот день она вернулась с пакетом из местной кондитерской, так что, видимо, по-своему старания Ику она поддерживала.

— Так что ты там все время бормочешь? – Заваривая растворимый кофе, Шибасаки заглянула в открытку в руке Ику.

— Ммм, пытаюсь подписать открытку родителям, но…

Ику до сих пор не ответила родителям на ту открытку, а до их приезда в Токио оставалось чуть меньше месяца. Зная, как это будет тяжело, Ику тянула время и откладывала написание ответа, но если бы она не ответила до их приезда, это только усугубило бы положение.

Может, с ними неловко и трудно иметь дело, но я не могу всю жизнь от них бегать, так что я должна с этим смириться, пыталась она сказать себе, но когда и правда садилась писать, ее ручка просто отказывалась двигаться. Сейчас она застыла над последними строчками открытки.

— Эй, кофе готов. Может, отложишь ручку, прежде чем он остынет? – предложила Шибасаки, доставая из коробки пирожные. Поскольку мытье посуды было лишней проблемой, она поступила так же, как они делали всегда: положила пирожные на салфетки. – У них особые сезонные пирожные, тыквенный монблан и чизкейк с виноградом кехо, так что я решила их попробовать. Что выбираешь?

— Эммммм, минутку, минутку, я почти закончила.

— Я за тебя решу, если ты не поспешишь.

— Чтооооо? – Ику дописала последние слова своего послания, подписала его и быстро отбросила открытку и ручку.

— Вау, это было быстро. Знаешь, ты ведь могла потом нормально дописать.

— Я бы не смогла насладиться пирожным, когда надо мной такое нависло.

— Пирожное для тебя важнее родителей? – поддразнила ее Шибасаки, но потом добавила: — Ну, сейчас осень. Время есть от души.

— Ты сама это сказала. Боже, они оба такими вкусными кажутся! Не могу решить…

— Брось, мы, знаешь ли, можем дать друг другу попробовать.

После долгих размышлений, Ику выбрала тыквенный монблан.

* * *

Дорогие мама и папа,

Как поживаете? У меня все хорошо. Работы каждый день выше крыши, но, думаю, я к этому привыкаю.

Я подружилась с соседкой по комнате, мы хорошо ладим. С коллегой я не особо дружу, но он неплохой парень. Мое начальство разнится от радушного и энергичного до доброго и спокойного со всеми возможными вариациями, так что скучно не бывает.

Мой непосредственный начальник очень строг и характер у него жуткий, но кое-что в нем меня и восхищает. Его очень тяжело понять, но иногда он очень добрый. Хотя мне бы хотелось, чтобы он был немного добрее и понятнее.

Моя работа в библиотеке кажется мне очень полезной. Я хочу продолжать упорно трудиться несмотря ни на что.

Скоро вы приедете в Токио на поминальную службу, верно? Пожалуйста, передайте от меня привет дяде и всем остальным. Я тоже очень жду вашего визита в мою библиотеку.

Ику.

____________________________________

[1] Генрих Гейне, «Альманзор».