Боевые библиотекари (Новелла) - 2.1 Глава

Колио и Релия вернулись в гостиницу.

Казалось, их еще никто не связал со взрывом, произошедшим на окраине города.

Там не было ни посетителей, ни других обычных людей, наблюдавших за ними.

Колио и Релия медленно сели на кровать.

— Похоже, Хамюцу Месета сейчас в библиотеке. Колио, что мы будем делать?

Колио ответил без колебаний:

— Нам приказали убить Хамюцу Месету в этом месте. Потому мы и убьем ее здесь.

— …Ты прав.

Сказав это, Релия встал и лег в свою постель.

— Я пойду спать.

Колио не ответил.

Он давался вопросом, действительно ли Релия уснул или просто лежит на своей кровати. Ну, в любом случае для него это не имело значения.

— …Хм-м?

Сидя на кровати, Колио вдруг почувствовал, что в заднем кармане его брюк что-то лежит.

Обернувшись он увидел, что из его кармана выглядывает кусок прозрачного камня. Это была Книга. Откуда у него эта вещь? Вздрогнув, Колио все понял.

— …Ох, верно.

Тот нелегальный книготорговец вероятно положил Книгу в его карман без разрешения.

Скорее всего после этого он собирался взять с него за Книгу деньги. Колио вытащил Книгу, подумывая о том, чтобы просто выбросить ее.

Но чего Колио не знал так это того, что сохраненные воспоминания потекут в него сразу же как он прикоснется к книге. И эти сохраненные воспоминания начнут воспроизводиться в сознании владельца.

Это состояние было известно, как «Чтение Книги».

Если к Книге прикоснуться без перчаток, она тут же будет «прочитана».

Пейзаж перед глазами Колио полностью изменился.

Этот удивительный момент невозможно было описать словами.

Он видел пейзаж, который не должен был существовать, и ощущение его грязной постели сменилось на ласковое ощущение от дуновения ветра.

Тело Колио «растворилось» внутри Книги. Остались только зрение, слух и осязание.

Он мог разглядеть пейзаж со всех сторон и слышать любые звуки с близкого расстояния.

Колио подумал, что это похоже на сон.

Внутри Книги наступили сумерки.

За пологими холмами, которые тянулись все дальше и дальше, Колио смотрел на заходящее солнце глазами, которых не существовало.

— Почему?

Это был грубый мужской голос.

— У меня нет на то особых причин.

Это был тонкий женский голос.

— Все должно кончиться.

— Почему?

— Ты, который в течение целых пятидесяти лет отдавал себя борьбе и постоянно становился только сильнее и не отдыхая ни минуты, проиграешь мне. Той, у кого руки столь тонкие, как стебель у этой фиалки. Но как бы безрассудно это ни звучало, у меня нет особых причин.

— …П-почему…

— Шламуффен. Вечно смеющийся волшебный клинок.

Послышался резкий звук направлявшегося вперед клинка, такого тонкого словно проволока. Задыхаясь, мужчина начал хватать ртом воздух.

В сумерках этот одинокий мужчина упал, а одинокая женщина с печалью во взгляде смотрела на него. Рука мужчины крепко сжимала железное копье.

В сумерках фигуры этих двоих становились все краснее и краснее, казалось, они вот-вот превратятся в пылающий пепел.

Женщина заговорила, глядя на труп мужчины.

— Эти несчастные люди.

Сказав это, она замахнулась тонким клинком. Кровь, прилипшая к лезвию, разлетелась по земле. Немного попало и на ее белые перчатки.

Ее шелковые перчатки, доходившие до локтей, и длинная юбка от королевского платья были белоснежными словно облака, плывущие в кристально чистом небе. И точно так же как облака она была освещена цветами заката.

Даже широкополая шляпа, которую она надела на голову, была белой. Шляпа была украшена настоящими белыми цветами лилии, покрытые воском.

Лицо женщины было скрыто полями шляпы, под ней виден был только ее нос.

Колио вспомнил, что сказал ему книготорговец. Это Книга трехсотлетней давности.

В то время не существовало ни машин, ни пушек. Это была эпоха, когда лошади, мечи и магия занимали ведущие роли во всем мире.

Это была эпоха, когда миром правили короли, дворяне и рыцари, а не учреждения вроде народного конгресса или республиканского правительства.

В ту эпоху была сильно развита магия.

А в наше время сила машин была гораздо более удобной, поэтому магия постепенно устарела. Для людей, живущих спокойно жизнью, почти не существовало шансов встретить хоть какого-нибудь мага. Магов можно было найти только среди таких людей, как инженеры специалисты или боевые библиотекари.

Но в ту эпоху существовало великое множество могущественных магов.

Колио подумал, что эта женщина могла быть волшебницей.

— Вот, взгляните.

Сказала женщина. Колио понял, что голос у нее был на удивление молодой. Это был голос той, кого можно было назвать девушкой примерно его возраста или чуть старше.

Девушка протянула вперед клинок который держала в правой руке.

Это был довольно странный клинок.

Его рукоятка имела форму паука. У него даже имелось восемь изящных ножек, и они обрамляли руку девушки. Суставчатые паучьи ножки порвали шелковые перчатки девушки и окрасили ее пальцы кровью.

Лезвие выступало из спины паука. Оно было выковано по образцу паучьей нити и было таким же тонким.

Девушка начала говорить.

— Этот клинок называют «Вечно смеющимся волшебным клинком Шламуффеном». Это одно из семи оставшихся в этом мире мемориальных орудий. Среди остальных семи он считается самым безрассудным и кровожадным.

Эти мемориальные орудия были оружием которым пользовались сами Боги в течение всей и давно ушедшей Райской эпохи. Шламуффен использовали в качестве оружия каратели из числа Ангелов библиотекарей.

Ответить на слова девушки было некому. Тем не менее она продолжала говорить.

— Это мемориальное оружие проклято быть вечным из-за того, что оно обладает силой Богов. Я не могу его сломать, как и никто другой в этом мире.

Даже если бы я выбросила клинок, он наверняка нашел бы нового владельца, на смену мне. Пожалуйста, простите мое бессилие.

Лезвие «Вечно смеющегося волшебного клинка Шламуффена» плавно вошло в рукоять.

— Кстати, не хотите ли выслушать мою историю?

Сказав это, девушка сняла шляпу и выбросила ее. Волосы оказались распущены и теперь небрежно ниспадали на спину, словно крылья бабочки.

Волосы были странными. Их цвет было трудно описать.

Они полностью были каштанового цвета. Однако некоторые части на прядях были белыми, а некоторые черными образуя полосатый узор. Они были цвета ситцевой кошачьей шерсти.

Волосы девушки развивались на легком ветру.

Она повернула свое оживленное и нежное лицо к красному свету и закрыла глаза.

Выражение ее лица стало печальным, но было таким прекрасным.

— Прошло восемнадцать лет с тех пор, как я получила эту силу. По сравнению с количеством людей, которых я спасла, количество людей, которым я причинила боль намного больше.

Хотя на самом деле не было никакой необходимости причинять кому-либо боль.

С кем разговаривала эта девушка? Колио все продолжал об этом думать.

— Причиняя боль, сожалея и обвиняя себя в том, что отняла у людей жизнь, я ведь так и не нашла никакого смысла.

Я не протягивала руку страждущим людям и не страдала от своих грехов в темной комнате.

Причиняя боль другим, я все больше боялась причинить боль себе.

В погоне за богатством, поддавшись жадности.

Эгоизм. Алчность. Трусость. Лень.

Это все были мои грехи.

Интересно, жалеете ли вы меня?

Или вы смотрите на меня сверху вниз?

Я в любом случае не возражаю.

Я просто хочу быть с вами.

Даже если мы находимся так далеко друг от друга, пока мои фрагменты памяти рядом с вами, мне этого достаточно. Да, этого достаточно.

Девушка начала идти.

— Когда мои слова дойдут до вас…

Пожалуйста, идите туда где драгоценный человек потерял кого-то дорогого его сердцу. То, что вы искали долгое время, тяжким грузом будет давить вам на спину.

На короткое мгновение ветер прекратится.

— И тогда, пожалуйста, убегайте без колебаний.

Да, я тоже… Я тоже… да, спасибо. Я действительно хочу… Это делает меня счастливой.

Она говорила это с небольшими промежутками между предложениями.

— Меня называли многими именами как в настоящем, так и в будущем. Святая нации. Вечно смеющаяся Ведьма. И даже что-то вроде «Пятнистой». Но, как и следовало ожидать, я просто хочу, чтобы меня называли моим настоящим именем.

Показалось что девушка на мгновение улыбнулась. Эта легкая улыбка, похоже, была вызвана смущением.

Сумерки вскоре сменились занавесом цвета индиго.

В небе уже давно плавал полумесяц.

Будто сам мир оказался отрезан и Колио вернулся к реальности.

Он все еще был в комнате, на кровати.

Интересно, сколько времени прошло?

Колио оставался в том же положении, когда он попытался вытащить из заднего кармана часть Книги. Снаружи уже стемнело, а хозяйка гостиницы заносила белье в дом.

Колио поправил рукав рубашки и продолжал в таком положении держать Книгу. Но больше ничего не происходило.

Колио пристально смотрел на Книгу. Его сердце бешено колотилось.

Грустная улыбка этой девушки произвела на него глубочайшее впечатление.

Колио огляделся. Он стал беспокойным и не мог никак угомониться.

Он встал и принялся расхаживать по комнате вперед и назад, чувствуя себя так, словно произошло нечто важное и он немедленно должен что-то предпринять.

— Почему так?.. — пробормотал Колио, пристально глядя на Книгу, лежащую на кровати.

Это была странная Книга. Он до сих пор не мог понять, что увидел. Например, с кем разговаривала девушка. Это было слишком странно для обычного монолога.

Думая об этом, он также понятия не имел, как ее зовут. Она сказала, что хочет, чтобы ее называли настоящим именем, но он его не знал. Однако упомянула некоторые ее прозвища. Святая нации. Вечно смеющаяся Ведьма. Пятнистая. Каждое из них давало абсолютно разные ощущения. «Пятнистая» было особенно ужасным.

Как же мне ее называть?

Колио задумался.

Принцесса с пятнами. Это было слишком длинно, и звучало так себе.

Принцесса с пятнистыми волосами. Все еще слишком длинное.

Принцесса с ситцевыми волосами. Ситцевая Принцесса. Да, а вот это было неплохо.

— Ситцевая Принцесса.

Он попытался произнести его вслух.

Просто назвав ее так, он вдруг почувствовал, что они стали ближе.

Колио спрятал Книгу на самое дно сумки.

Релия продолжал спать. И казалось, что он ничего не заметил.

Прошло какое-то время. Релия все еще не проснулся.

Колио решил поужинать в одиночестве. Он пошел в столовую на втором этаже гостиницы. Сейчас в этой дешевой гостинице жила только компания Колио.

В узкой комнате в передней части гостиницы стоял деревянный письменный стол. Похоже, это была столовая. Колио молча сел за стол.

Хозяин гостиницы сплетничал с соседями. Как только Колио пришел, некоторые женщины посмотрели на него и заговорили.

— Мальчик, ты что-нибудь знаешь?

— …О чем? — спросил Колио в ответ.

Глядя на их лица, было очевидно, что что-то случилось. Так как он не был уверен было ли это из-за Хёэ, он все равно забеспокоился.

Если их обнаружат, им будет труднее убить Хамюцу Месету.

Но то, о чем говорила старая мадам, не имело никакого отношения к Хёэ.

— Кажется, сегодня днем случился какой-то переполох. Похоже, был убит Боевой библиотекарь.

— Хамюцу Месета?

Услышав о Боевом библиотекаре, Колио сразу же, не задумываясь, спросил о ней. Все же Хамюцу Месета была единственным Боевым библиотекарем, которого он знал.

— Конечно же нет. Но это был один из ее подчиненных, как там его звали… ах, Луймон. Это был Луймон.

Луймон. Он впервые услышал это имя. Один из подчиненных Хамюцу Месеты. Колио подумал, что это мог быть тот здоровяк, которого он видел недавно.

— А что с ним случилось?

— Не знаю, но говорят, что взорвалась бомба.

Сердце Колио на мгновение подпрыгнуло. К счастью, он смог не показать свое волнение на лице.

Женщины больше не собирались продолжать с ним сплетничать. Они просто хотели поделиться своими догадками между собой.

Ему подали блюда с жареным мясом, хлебом и супом, и он стал есть один.

За окном в сумерках люди в спешке двигались по городу. В этом запыленном городе сумерки превратились в обычную туманную пыль.

Солнце, опускавшееся за горы на западе, совершенно не окрасило серые сумерки ни единой красной каплей.

Этот город был тусклым.

Дым, идущий из шахт, покрывал весь город.

Колио вспомнились сумерки которые увидел в книге, и ему показалось, что он только сейчас полностью осознал, насколько тусклым был этот город.

Зачерпывая ложкой суп, Колио в изумлении смотрел на закат.

Колио начал мечтать о цвете солнца на другой стороне этого серого неба. Он не понимал, почему так себя чувствует.

Незадолго до…

Это произошло вскоре после смерти Хёэ Джанфуса и молодого торговца хлебом.

Боевой библиотекарь по имени Луймон Махатон в полдень прогуливался по городу.

Луймон был крупным мужчиной. Его мускулы были подобны броне. Бедра у него были толстыми, словно бревна. Его налитое мускулами тело закрывал надетый на него серый деловой костюм и хорошо выглаженная рубашка.

С подобной простой одеждой он выглядел как человек с обычной зарплатой, которую можно зарабатывать где угодно. Однако его тело и огромный пистолет висящий на поясе, явно отличали его от обычного человека. А еще на рукоятке пистолета был вырезан герб, который, а это знал каждый человек в этом мире, принадлежал Боевым библиотекарям.

Луймон встряхнул пистолетом и зашагал прочь от шахты. Он только что передал нелегального книготорговца шерифу этого города. Скорее всего, сейчас тому делают выговор.

Луимон считал, что с торговцами Книг следует обращаться более жестко. В конце концов, Книги не могли быть воспроизведены. Если их не отдать на попечение библиотеки, они бы просто потерялись.

Впрочем, торговля Книгами не имела никакого отношения к его нынешней работе. «Я должен сосредоточиться на своем текущем деле», подумал Луймон.

Луймон вошел в таверну, которая также служила рестораном, решив пообедать.

Он достал из нагрудного кармана серебряные часы, чтобы проверить время. Было ровно двенадцать часов. Прекрасное время для еды.

Луймон сел за стойку и положил на нее купюру в десять кируэ.

— Дайте мне куриный бифштекс и кукурузный салат.

— Что-нибудь к этому добавить?

— Жареную… нет, картофельное пюре. Как можно больше.

Большое тело Луймона к этому моменту переместилось к маленькому столику рядом со стойкой.

— Этого достаточно?

— Нет, еще больше.

Глядя на тело Луймона хозяин заговорил с ним удивленным голосом, продолжая готовить.

— Вы, конечно, крупный мужчина мистер, но мне интересно насколько.

Луймон немедленно ответил.

— Шестнадцать лир и половина лаари. Двадцать один и три тохора.

— Э-э, ты можешь сказать это в метрической системе?

— М-м-м…

Луймон прикинул в уме. Один лаари был около двух сантиметров, а каждая лира была равна шести лаари, так что если умножить на двенадцать, то получается сто девяносто три. Один мачи равен пятнадцати граммам, и если умножить на семь из одного матана, и из этих умноженных семи получить и добавить тохору…

— Примерно 193 сантиметра и 110 килограмм.

— Ого, так много.

Посмотрев на него, мужчина еще больше удивлялся.

В последнее время метрическая система, которая была разработана научным сообществом, стала господствующей над старинными и традиционными единицами лиры. Но у Луймона не было проблем с пониманием десятичного умножения метрической системы по сравнению с умножением на шесть или семь в системе лиры.

Система лиры была просто более удобна для тех, кто пользуется магией, но это не имело особого значения для нормальных людей.

— Вот, готово.

Пока он думал об этом, ему уже принесли еду. Как только он ее увидел, в животе у него заурчало.

— Спасибо за еду.

Луймон ткнул вилкой в гору картофельного пюре.

Внезапно он почувствовал откуда-то убийственное намерение.

Тело Луймона напряглось, и он приготовился к бою.

— …

Однако Луймон не двинулся с места. Он не хотел давать врагам позади себя и шанса.

Набивая рот картофельным пюре, он мысленно злорадствовал.

Это было потому, что враги устранили всю необходимость обнаружить их. Его работа давно зашла в тупик, но, похоже, наступил хоть какой-то прогресс.

— М-м-м, вкусно.

Враги, которых он чувствовал за спиной, были дилетантами. Скорее всего, это были два или три человека. Они собирались напасть.

Уже скоро, подумал Луймон, разрезая бифштекс.

Тут они бросились на него.

И затем…

Рука Луймона быстро бросила нож и, действуя как самостоятельное живое существо, схватила пистолет висевший у него на поясе.

Луймон правой рукой открыл укороченный ствол винтовки.

Штык, прикрепленный к наконечнику пистолета, блестел от масла. К тому времени он уже вполне оценил ситуацию.

С опытом, укоренившимся в его теле, Луймон был в состоянии двигаться в точности так, как ему было нужно.

— Ха-а…

Штык издал пронзительный металлический звук, и его правый локоть глухо ударил нападавшего. Нож выпал из рук мужчины, а тело женщины рухнуло на пол.

Поменяв руку держащую пистолет, он повернул запястье и ударил мужчину рукояткой пистолета в солнечное сплетение, когда тот попытался поднять нож.

Все это было сделано в одно единое действие. Он не колебался и не останавливался ни на секунду.

Женщина потеряла сознание от одного удара, а мужчина рухнул на колени и его начало тошнить рвотой, так и летящей изо рта.

— А-а-а-а…

К тому времени, как хозяин закричал, работа была уже закончена. Луймон пристегнул пистолет к поясу. И ровно в тот момент, когда он начал думать над тем, как объяснить ситуацию…

Жизнь Луймона оборвалась.

Позади женщины фигура ребенка сломала вакуумную трубку в его груди и закончила его жизнь, Луймон даже не увидел его и не понял, что произошло. Не успев даже почувствовать боль, его мозг прекратил всякую деятельность.

Взрыв, раздавшийся позади Луймона, разорвал на куски его большое тело. Мертвое тело было разнесено на еще более мелкие куски взрывами двух других бомб.

Три бомбы обладали достаточной разрушительной силой и уничтожили полностью таверну, а также половину соседнего дома. Также, как и свидетели, цели Луймона были полностью уничтожены.

И тут, словно опаздывая, раздался рев.