Букет цветов для лесного зверя (Новелла) - 4.1 Глава
Начиная со следующего дня, утро Клео начиналось с: «Доброе утро, Клео». И, конечно, «Доброе утро, Розалин», отвечал он.
Выйти на утес, чтобы искупаться в лучах утреннего солнца, промочить горло в соседнем ручье. Это была ее утренняя рутина. После этого она немного отдыхала, ожидая, пока тело раскачается, прежде чем отправиться на охоту, чтобы утолить голод.
В те дни, когда она не могла найти ни одной жертвы, ей приходилось ходить так долго, что ее ноги становились жесткими, но, если повезет, она столкнется с крупной дичью — например, с пухлым взрослым кабаном — и, если сможет успешно его поймать, ее желудок будет наполнен в течение двух-трех дней. В дни, когда ей не приходилось ходить на охоту, она отдыхала под закатом в одном из своих многочисленных любимых мест. «Эй, расскажи мне что-нибудь интересное», потребовала Розалин, чтобы Клео рассказал ей историю из одной из книг, которые он когда-то читал, прячась в своей комнате.
«Что такое «король»?»
«Что такое «цирк»?»
Снова и снова она перебивала его, но в такие моменты Клео рисовал «иллюстрацию», чтобы ответить на ее вопрос. Хотя Розалин, похоже, не понимала морали, лежащей в недрах истории, или тонкостей настроения героев, контакт с неизвестными знаниями сам по себе был для нее большой радостью. Бумаги для рисования, заполненные королями и цирками, и все другие случайные вопросы, были аккуратно сложены ее рукой и спрятаны в карман ее плаща.
Так и пролетели две недели.
На «Утесе с красивым восходом солнца», который Розалин установила в качестве своей нынешней базы, расцвело много красных цветов. В тот день Клео рисовал одну из роз и в полете фантазии нарисовал розу в голубом цвете.
Неутомимо наблюдая, как картина приближается к завершению, «А?» Розалин тихо показала свое удивление. «Цвет цветка не тот же. Почему?»
Клео объяснил, что это очень редкие розы, и они должны расти в этом лесу.
«Они действительно редкие? Хммм»
Розалин странно отреагировала на эту часть.
Не то чтобы голубых роз было немного в мире. Но их места обитания имели нечто общее, они часто находились в глубине лесов, в которые люди редко заходили. Более того, если ее сорвать, то через неделю она становится не более чем обычной белой розой. Кстати, когда женщина, которая когда-то была красавицей, полностью меняется в течение всего лишь нескольких лет, люди могут сказать: «Она была голубой розой».
Как бы то ни было, голубые розы были редкостью. Хотя у него не было намерения взять ее обратно дом Грант, ради чего он проделал весь этот путь, он действительно думал, что может увидеть ее хотя бы один раз.
(Если подумать, Джозеф сказал, что хотел увидеть голубую розу перед смертью.)
У Клео появилось чувство, что, увидев голубую розу, он сможет почтить память покойному другу. Он вытащил свой заколдованный компас из груди и показал его Розалин.
«Синие розы должны расти там, где указывает этот инструмент».
Розелин зажала его между большим и указательным пальцами, поворачивая его взад-вперед, пристально глядя на него.
«Таким образом ты можешь сказать, где цветок растет в лесу с этим. Хм, это довольно интересно».
Вернув компас Клео, Розалин улыбнулась и сказала:
«Тогда как насчет того, чтобы посмотреть на нее?»
***
Первый день, несомненно, был лучшей частью.
Они отбыли во второй половине дня, поэтому солнце садилось в одно мгновение. В то время как у Розалин был такой пыл, что она даже не возражала искать всю ночь, ему удалось убедить ее в том, что они не могут видеть компас ночью. Пробираясь в спальный мешок, Клео заснул через минуту.
На следующий день прогулка началась с восхода солнца.
Через некоторое время Клео почувствовал странную нагрузку на ноги. Сначала он просто наклонил голову, но в конце концов понял. Земля была слегка наклонена вверх.
(Молись, что это просто маленький холм…!)
Но уклон становился все более и более резким, продолжаясь без конца. Казалось, что без чьего-то ведома они пытались взобраться на гору. Его икры гудели, Клео быстро почувствовал усталость.
С другой стороны, Розалин, казалось, даже не замечала наклонной земли, иногда расталкивая заросли, временами разбивая нижние ветви деревьев и кустарников, ликующе пробираясь сквозь лес.
Она шла своим путем, независимо от того, как далеко им было идти.
Она шла и шла.
Немного отдохнула, и она снова пробиралась через лес.
«… И затем, убедившись, что я не издаю ни звука, я тихо, тихо выпуская свои лозы. Но когда оставалось совсем чуть-чуть, прежде чем я смогла бы добраться до этого кролика, чёрт, я чуть не врезалась в дерево. Я подумала, что тогда … эй, ты слушаешь?»
Розалин остановилась и обернулась. Клео отставал примерно на три метра, отчаянно идя, чтобы не отставать от нее. Рюкзак на его спине был прикреплен к еще более тяжелому грузу, называемому сожалением.
Он выглядел так, словно в любой момент может упасть.
«Я… я слушаю …… ах!»
В тот момент, когда он выдохнул, он действительно упал.
Розалин наклонилась: «Ты в порядке?» — она посмотрела ему в лицо.
Все еще лежа на земле, Клео пробормотал: «Пожалуйста, дай мне немного отдохнуть».
Выскользнув из сумки и перекатившись на спину, он смотрел, как свет сквозь деревья нарисовал пятнистый узор на его пропитанном потом теле. Подсвеченные точки жгли тело, и Клео без колебаний катился таким образом к ближайшей большой тени. Прохладный легкий ветерок обрушился на его тело, заставив его издаст приятный вздох.
«Эй, ты уже отдохнул? Давай идти»
Менее чем через две-три минуты Розалин больше не могла ждать; вытянув лозы от подола плаща, она встряхнула Клео. В принципе лозы могут связать его и потащить по земле. Клео взвалил на плечи свой рюкзак, положив руки на обе ноги, чтобы встать.
Через несколько жалких шагов его ногу захватил торчащий из-под земли корень, из-за которого он снова упал.
Он услышал вздох Розалин. Горький вкус песка распространился через рот.
И вдруг…
Внезапно его тело поплыло. Лозы волшебной девушки-зверя обвились вокруг всего его тела.
Боже, боже, она наконец передумала и решила съесть его?
Его лицо побледнело. Даже не было времени, чтобы закричать, его тело уже было в ее власти, и… она положила его себе на спину.
(…… Да?)
Прямо перед глазами Клео был ее профиль. Ее длинные ресницы, которые будут подниматься и опускаться с каждым мигом, как бабочка, взмахивая крыльями. Когда она увидела, что его взгляд остановился на этих изящных движениях, Розалин внезапно повернулась к нему, их глаза встретились очень близко.
«Эй, это правильный путь, верно?»
«Э-э, подожди, подожди секунду».
Он поспешно достал компас. Направление, которое он указывал, соответствовало направлению, в котором она дернула подбородок.
«Да, правильно. Туда…»
Когда он это сказал, ее глаза пристально смотрели на него.
«В чем дело?»
Розалин смотрела ему на лицо.
«Клео… я замечаю, что твое лицо довольно часто краснеет. Почему?»
«Потому что …», — не в силах сказать, что он был очарован ее лицом, он отвернулся, чтобы уйти от разговора.
Розалин моргнула и наклонила голову.
Она ждала ответа, который он не мог дать. Воцарилась тишина.
В конце концов неловкость вечного молчания стала невыносимой. Он должен был что-то сказать, но должен ли он говорить честно? Нет, но … его разум превратился в водоворот. Именно в это время голос Розалин зазвучал у него в ушах.
«Клео, держись крепче»
Держись крепче?