Чёрный дракон (Новелла) - 11 Глава

Сон не идет к Дэнни. Час, другой он лежит, прислушиваясь к сиренам, шуму катеров в бухте, и перед глазами возникают навязчивые картинки, просыпаются старые страхи.

Наконец он все-таки засыпает, но неглубоко, погружается в странное состояние между сном и явью, и в голове туман после длинного перелета, недостатка сна, шока. Последнее, о чем он думает, прежде чем погрузиться в сон, это аквариум в «Золотой летучей мыши», разлетающееся стекло, вырвавшаяся на свободу вода, рыбки.

Разбитый аквариум напоминает о прошлом. Одно событие невольно цепляется за другое – и вот он уже оказывается под куполом «Мистериума» перед «Водной камерой пыток».

Отец уже ослабил цепи, изогнулся и возится с замками на щиколотках. Выражение лица у него не такое, как обычно. Впрочем, он же первый раз выступает с этим номером, а это не то же самое, что репетиция. Вид у него удивленный. И усталый, как будто силы его покинули.

– Две минуты десять… пятнадцать… – выкрикивает Дэнни, но его голос тонет в грохоте оркестра. Он чувствует, как замерла публика и ждет, затаив дыхание… Две минуты тридцать секунд – это предел. Но прошло уже больше. Ну же!

Отец еще раз пытается открыть замки на щиколотках и вдруг повисает вниз головой. Сдался! Несколько пузырьков поднимаются у него изо рта, он ищет взглядом Замору. С широко отрытыми глазами тряхнул головой – просит помощи. Он сдался. И дальше все происходит очень быстро. Майор Замора с размаху ударяет топором по стеклу. Бум! Топор отскакивает. Карлик ударяет снова, и на этот раз со звучным звоном стекло рассыпается. Кругом вода. Дэнни слышит, как отец с шумом хватает ртом воздух, отплевывает воду, как кричат зрители. Даже инспектор манежа – прекрасная Роза Вега – растерялась. Ее жизнерадостный голос в динамиках звучит неуверенно.

Появляются Клоуны Хаоса. Они не до конца успели переодеться, но выходят на арену со своим шаривари*, как условлено на случай заминки или сбоя в представлении. Они проносятся мимо Дэнни. Мелькают маски-черепа, сверкающие факелы, огненные шесты, нарисованные улыбки, которые не раз являлись Дэнни в кошмарах. Подсобные рабочие вытаскивают отца из обломков камеры. Дарко Бланко склоняется над обессиленным отцом, помогает подняться. Мама спешит к нему, и в ее глазах плещется страх…

…В отеле «Жемчужина» Дэнни открывает глаза и резко просыпается. Он садится на кровати, чувствуя, что на этот раз в воспоминаниях появилось что-то новое, чего раньше не было. Но что? Он хочет поймать какую-то нужную мысль, но чем больше старается, тем легче она от него ускользает. Это как пытаться удержать мокрую рыбу: сожми сильнее – и она выскользнет. А потом на него внезапно наваливается осознание реальности: он в Гонконге, Лору похитили – и воспоминания из сна пропадают окончательно.

Всего неделю назад он бы сам старался избавиться от воспоминаний, спрятать их подальше, забыть, но сейчас цепляется за них. «Пора начинать вспоминать, – говорит он сам себе. – Регулярно и по порядку. Итак, если не ждать, пока придут воспоминания, а взять дело в свои руки, что же я помню?

В тот вечер Бланко отвел отца в наш трейлер. Мы с мамой шли следом. Она меня успокаивала, но я видел, что сама она вне себя от беспокойства…

Метатель ножей помог отцу устроиться поудобнее и собрался уходить.

Рядом с Бланко я всегда чувствовал себя некомфортно, – думает Дэнни. – Но смотреть на него, когда он медитирует по утрам, было прикольно. Сидит с прямой спиной и закрытыми глазами и прямо излучает спокойствие. И его бледно-голубые глаза всегда были такими ясными. Я остановил его на ступеньках трейлера:

– Бланко, почему так вышло?

– А почему вообще происходит то или это?

– Но отец никогда не ошибается.

– Мы все ошибаемся время от времени. Все дело в концентрации, сосредоточенности. Можешь медленно досчитать до десяти и ни разу ни о чем не подумать? Не допустить ни единой мыслишки? А именно такая сосредоточенность нужна, когда пытаешься высвободиться из «Водной камеры». Или кидаешь ножи. Или просовываешь в нос длинные гвозди. Стопроцентная концентрации, ни одной посторонней мысли. – Тут он улыбнулся грустной улыбкой. – Должно быть, твоему отцу сейчас приходится слишком о многом беспокоиться».

Но в конце концов Дэнни все же провалился в сон и проснулся только оттого, что майор Замора легонько трясет его за плечо:

– Вставай, Дэнни. Шесть утра.

Дэнни протирает глаза, садится, пытаясь прийти в себя:

– Нашли ее? Есть новости?

– Нет. Nada[17]. Никаких вестей ни от похитителей, ни от полиции. Но, как говорят, отсутствие новостей – тоже хорошая новость.

«Ага, но не в этот раз», – думает Дэнни. Странно, что к ним никто не пришел.

– Ну что, пойдем по списку?

– Лучше чем сидеть без дела, no?

Покопавшись в кармане штанов, Замора вытащил визитку:

– Я подумал, может, Кван нам расскажет, чем вчера занималась твоя тетя. У меня есть его номер. Позвоню ему из фойе. Но сначала ты должен позавтракать.

В вестибюле «Жемчужины» на плазменном экране показывают подборку новостей BBC – по кругу и без звука. В самом конце подборки что-то привлекает внимание Дэнни, и он решает посмотреть с начала и дождаться повтора. Вот премьер-министр, стоя на ступеньках дома № 10[18], с улыбкой что-то рассказывает. Вот известный футболист говорит банальности в интервью после матча. А вот на экране появляется фотография ржавого и уродливого корабля, а под ним подпись: «Исчезновение китайского грузового судна». Фото сменяется кадрами, снятыми портативной видеокамерой – изображение нечеткое и то и дело дергается. Какая-то свалка за высоким забором с желтыми знаками радиации. «Подозрения в пиратстве: власти отрицают связь с радиоактивным грузом» – гласит подпись. И новости начинаются по кругу: опять ведущий, потом премьер-министр беззвучно открывает и закрывает рот – и дальше по порядку.

– Vamos! – говорит Замора. – Я связался с диспетчером фирмы, где работает Кван. Они скажут ему, чтобы подобрал нас у «Золотой летучей мыши».

Когда они возвращаются в Монгкок, становится уже жарко. На улицах гораздо меньше народа, чем накануне. И если вечером здесь все казалось волшебным, то сейчас, в ярком свете, зрелище предстает менее приятное. Крошащаяся штукатурка на некоторых зданиях, облезающая краска. За окнами вывешено белье – посушиться в пыльном воздухе. Владельцы ресторанов и магазинов моют тротуары перед своими заведениями.

Дэнни и Замора думали, что мостовая перед рестораном будет огорожена лентой и, может, даже перед входом будет стоять полицейский. Но о вчерашних событиях ничего не напоминает. На двери и окнах опущены стальные рольставни, запертые на замки и разукрашенные граффити. Только одно маленькое окошко, чуть выше уровня глаз Дэнни, ничем не прикрыто.

– Загляни туда, Дэнни. Тут у тебя явное преимущество, – говорит Замора.

Дэнни встает на цыпочки и, прищурившись, вглядывается в темноту. Обломки аквариума убрали к дальней стене. Стулья перевернуты и поставлены на столы. Осколки стекла, поломанную мебель и мертвых рыбок убрали, воду вытерли.

– Отсюда мало что видно.

– Надо забраться внутрь, – говорит карлик, подергав рольставни.

Дэнни коснулся набора отмычек, болтающегося у него на шее на шнурке. Может, у них тут простой замок, который несложно открыть? Отец когда-то обучил его основным приемам, а заодно рассказал про Гудини. В юности тот работал в скобяной лавке и его как-то попросили освободить от наручников заключенного. Ему удалось открыть замок, и это стало началом его великой карьеры. «Все с чего-то начинают», – думает Дэнни.

Он прикидывает, что, когда торопишься, лучше взять отмычку с зубчатой головкой. Вытаскивает ее из ручки, достает натяжитель, вставляет в замок и начинает водить отмычкой туда-сюда, стараясь нащупать зубцы и переместить их в правильное положение. Чуть-чуть не получилось. Надо попробовать еще раз.

Но вдруг он слышит приближающиеся шаги, с виноватым видом прячет отмычку, оборачивается и видит Син-Син.

Быстрым шагом она идет вниз по улице. За плечом у нее болтается небольшой рюкзак, а глаза скрыты за узкими темными очками с широкими дужками. Ее зеленые кроссовки в солнечном свете кажутся особенно яркими. Дэнни вдруг чувствует, что стало легче дышать, как будто тяжелый груз свалился с плеч. При свете дня она выглядит как самая обычная девочка-подросток – совсем не похожа на врага. И он рад ее видеть.

– Мы ей доверяем? – шепотом спрашивает Замора.

– Не знаю. Вчера мне показалось, она знала, что что-то случится…

– Oi, senorita! – кричит Замора своим глубоким басом. – Можно вас на минутку…

Но Дэнни его перебивает:

– Куда ты вчера исчезла?

Син-Син приближается к ним и… проходит мимо. Замора пытается схватить ее за руку, но она ловко отстраняется.

– Заткнитесь, болваны, – шипит она. – За мной!

И идет дальше как ни в чем не бывало.

– Мы ничего не теряем, – говорит Дэнни. – Идем, но будем начеку.

Через три магазина дальше по улице Син-Син сворачивает в переулок. Они идут следом за ней, и Дэнни старается успокоиться, заставить все чувства работать острее и внимательно следит, не появится ли что-то подозрительное.

[17] Ничего (исп.).

[18] Даунинг-стрит, 10 – адрес резиденции премьер-министра Великобритании.

Девчонка идет быстро шагах в десяти впереди. И снова сворачивает направо, в еще более узкий и темный проулок, проходящий позади магазинов. Вдруг она останавливается.

– Черный ход в «Летучую мышь», – бросает она через плечо. – У меня есть ключ.

– Почему ты вчера ушла? – снова спрашивает Дэнни. – Где Лора?

Син-Син качает головой:

– Не сейчас. У нас нет времени. Нельзя, чтобы нас здесь увидели. Вы кое-что ищете? То, что принадлежит твоей тете?

– Откуда ты знаешь?

– Догадалась.

– Послушай-ка, мисс, – говорит Замора. – А Чоу где?

Глаз не видно за темными очками, и по ее лицу невозможно ничего понять.

– Не знаю, – она отворачивается. Губы плотно сжаты. – Ну что, мальчики, вы идете или нет?

Замора бросает взгляд на Дэнни:

– Ну как?

– Идем посмотрим. Но нам надо кое-что у тебя спросить…

– У вас пять минут, – говорит Син-Син, вставляя ключ в замок. – Или нас ждут большие неприятности.

Железная дверь со скрипом открылась, и они оказались в кухне «Золотой летучей мыши».

В воздухе пахнет маслом и соевым соусом, поблескивают кастрюли и воки, начищенные перед новым рабочим днем. На стене висят ножи. И Дэнни вспоминает, как бандиты размахивали такими же ножами перед Лорой. Ему представилось, как они отрезают ей пальцы, и к горлу подступила тошнота. Он резко сглатывает.

– Что вы ищете? – включая свет, спрашивает Син-Син тем же резким и твердым тоном. «Но на самом деле она намного мягче», – думает Дэнни.

– Это наше дело, – отвечает Замора. – Ты работаешь на триады?

– Все гораздо сложнее, чем вы думаете, – отвечает девчонка и снимает очки. Лампы дневного света ярко освещают огромный синяк под правым глазом. На ее чистой белой коже синяк выглядит чудовищно и неуместно.

– Больно? – спрашивает Дэнни и показывает на синяк. Болеть должно изрядно.

– Сама виновата, – сердито отвечает она. – Замешкалась. Ладно, идемте. У триад везде соглядатаи. И повар скоро придет, а он ужасно разозлился из-за рыбок.

Она смотрит прямо в глаза Дэнни и снова улыбается. Мимолетная улыбка, но не фальшивая. «Такое не подделаешь, – думает Дэнни. – Все крошечные мышцы у глаз задействованы». Секунда – и улыбка исчезает, а Син-Син толкает дверь в зал:

– Идемте.

Они проходят за Син-Син в темный зал «Летучей мыши».

После вчерашнего шума и суеты непривычно видеть пустой зал с едва видными в полумраке столами и стульями. Извивающиеся драконы на стенах смотрят на них из темноты, и их оскал кажется угрожающим.

Дэнни сразу направляется к помосту в глубине зала:

– Идем, майор. Для начала поищем за столиком.

– Я постою на стреме, – говорит Син-Син и становится у крошечного окна. – И поторопитесь. Времени в обрез.

– Дэнни, ты посмотри под столом, – говорит Замора, – а я тут пошарю.

Дэнни становится на четвереньки и разглядывает пол. Тут и там остались влажные участки. И хотя под столом темно, ясно, что здесь ничего нет. После вчерашнего происшествия пол подмели и вымыли, и на чистых деревянных досках не осталось никаких следов. Только у ножки стола он обнаруживает случайно забытую крошечную ярко-красную рыбку. Дэнни ткнул ее пальцем, но она не двигается – лежит, высохшая, раскрыв рот и удивленно выпучив глаза. И больше ничего.

Расстроенный он вылезает из-под стола.

– Не нашел? – спрашивает Замора.

Дэнни качает головой и подходит к Син-Син, чей темный силуэт вырисовывается на фоне окна.

– Что вчера делала моя тетя, пока мы не пришли?

– Ничего особенного. Как обычно. Болтала о тебе! Ужасно увлекательно… – И снова мелькнула знающая, чуть высокомерная улыбка.

– И все?

Син-Син скрещивает руки на груди и качает головой. «За этой позой чувствуется одиночество, – думает Дэнни. – Закрытость». В «Болстоуне» он сам, стоя в воротах, скрещивал руки на груди, пока игра шла на другой стороне поля. «Ты пытаешься так защититься, никого к себе не подпускать. Потому что тебя уже однажды ранили и ты не хочешь, чтобы это повторилось снова». Может быть. Хотя… тут что-то более конкретное. И воспоминания ни при чем. Она стоит как-то странно, словно защищая рюкзак, будто в нем что-то ценное.

– Чего уставился? – спрашивает девчонка и смеется.

– Ничего. Я… – Дэнни придвигается ближе к рюкзаку, и, конечно, Син-Син тоже слегка поворачивается, чтобы отодвинуть его подальше.

– Пытаешься меня загипнотизировать?

– Да я все думаю о красном Лорином блокноте. – Да-да, вот оно. По глазам видно, она про него знает. Он угадал. – Может, отдашь его мне?

Син-Син улыбается:

– Впечатляюще!

Она засовывает руку в рюкзак и достает блокнот с резинкой. В свете окна его красная обложка кажется особенно яркой:

– Неплохо, мистер Ву!

– Почему ты сразу не сказала, что он у тебя?

– А ты не спрашивал. И я хотела проверить, действительно ли ты такой умный.

Дэнни уже было рассердился, но тут невольно смягчается. Он вдруг понимает, что ее грубость – это способ защиты. Не стоит судить ее строго.

Скрывая свое смущение, он берет блокнот и листает страницы. Замора видел, что произошло, и спешит к нему.

Вместе они просматривают листы, исписанные неровным Лориным почерком, пока не добираются до последних записей.

Под вчерашней датой: 12:30. Тана нет. На больничном. Телефон не отвечает.

И еще: Встреча с Чоу. «Золотая летучая мышь». 19:30. Велл-стрит.

И наконец последняя запись, сделанная большими буквами и подчеркнутая: Ч ДРАК – В. М.

– «Ч Драк» – это, видимо, «Черный Дракон», – говорит Замора. – Но что такое «В. М.»? Кто это?

– Не знаю. Может быть, «высокий мужчина»? Тот тип в белом костюме, например? – Дэнни оборачивается к Син-Син. – Ты не знаешь, кто такой В. М.?

– Нет.

Мимо проезжает машина, из которой слышится китайская поп-музыка. Следом раздает осиное жужжание скутера. Они слышат, как двигатель сбавляет обороты и некоторое время работает вхолостую, а потом звук начинает удаляться. Син-Син выглядывает в окно.

– Надо идти. Мне кажется, это тип из триады. – Она разворачивается и быстро пересекает зал. Подошвы ее кроссовок легко шуршат по полу. – Еще увидимся!

– Но… – начал было Дэнни.

– Удачи! – бросает она, лавируя между столиками.

Походка у нее пружинистая, сбалансированная, грациозная.

– Идем, Дэнни, – говорит Замора. – За ней!

Но когда они входят в кухню, дверь за Син-Син уже закрылась.

Они выбегают в переулок, но и там девчонки не видно. Только едва слышно эхо ее легких шагов. Трудно понять, откуда оно доносится – справа или слева, и даже можно подумать, что как будто сверху.

Замора недовольно надулся:

– Пожалуй, и нам надо сматываться. Чего-то же она испугалась, no? Мистер Кван должен вот-вот подъехать.

– Придется оставить ее в покое.

Дэнни снова прислушивается, но шагов уже не слышно. Его раздражает то, как легко Син-Син с ними играет. «Наверняка она с самого начала знала, что мы ищем блокнот!» – думает Дэнни. Но к раздражению примешивается и досада: снова она от него сбежала.

Когда они осторожно выглядывают из-за угла, скутера не видно.

Зато Кван ждет их дальше по улице, спрятав машину в тени на безопасном расстоянии.

Он моргает фарами, а потом, для верности, высовывается из машины и машет им.

– Скорее, скорее, – говорит он, когда они добираются до его побитого такси. – Садитесь быстрее. Не хочу, чтобы меня тут видели. Соглядатай триады только что проехал мимо. – На его совиной физиономии написано такое беспокойство, что кажется, очки вот-вот запотеют.

Дэнни и Замора запрыгивают на заднее сиденье, и Кван трогается, прежде чем они успели захлопнуть дверцу. Он стремительно проносится мимо «Золотой летучей мыши». Переключая передачи, таксист бросает взгляд в зеркало.

– Как раз вовремя, – говорит он, сворачивая на перекрестке направо и встраиваясь в ряд машин, стоящих в пробке. – Нам всем придется несладко, если нас там увидят. Уж поверьте.