Чокнутая подружка (Новелла) - 5 Глава

До экзаменов оставалось всего ничего, и порядочным школьникам сейчас было совсем не до прогулок, а значит, Дзюдзава мог бродить по улицам, не боясь наткнуться на кого-нибудь из знакомых и избегая лишних расспросов. Он возвращался из школы, надевал что-нибудь полегче и шёл на улицу. Не куда-то конкретно — в городе ему ничего не требовалось. Дзю искал убийцу, блуждающего по этим улицам.

Дзюдзава сомневался, стоит ли за ним гоняться, пока Очибана не пригласила его к себе и не показала последнюю фотографию. Ту, которую она скрывала, пока не убедилась, что Дзю не полезет в это дело. Фотографию Канако Фудзисимы за мгновение до смерти.

На её лице он видел не наигранные эмоции, а самую настоящую агонию. Как не помня себя она отчаянно молила о пощаде.

Кто-то вытряс всю душу из девушки, которую он знал, сфотографировал её и убил, а после добавил снимок в свою коллекцию. И этого Дзюдзава никак не мог забыть. И он не успокоится, пока не найдёт этого ублюдка и не выбьет из него дух. Это была уже не просто месть за Канако, а нечто очень личное.

Разумеется, Дзю ни с кем не советовался, а Очибане и вовсе запретил ходить за ним. Она, конечно же, поинтересовалась в чём дело, и он придумал себе оправдание: «С девчонкой гуляю, не мельтеши рядом». Амэ недоверчиво на него посмотрела, но не стала спорить.

Дзюдзава всё ещё в ней сомневался. Вдруг книги о «самых лютых маньяках» затесались среди журналов об аниме и всякой паранормальщине неспроста?

Может, девушка правда связана с преступником, а фотографии показала, чтобы его предостеречь: «Не суй свой нос в это дело»?

Сомнения не утихали, а в голове роилась масса противоречивых мыслей. Казалось, разберись он с маньяком — и все проблемы решатся сами собой, а на душе снова станет спокойно. А пока Дзюдзава бесцельно бродил по ночным улицам.

◆

Обычный школьник, которому неоткуда черпать информацию, не к кому обратиться за помощью. Дзю понимал, что ничего в этом не смыслит, а работать придётся одному и полагаться можно разве что на удачу и случай. Но сколько бы парень ни злился на свою беспомощность, он не опускал рук.

Но, как ни крути, у него не было ни одной зацепки, и, разгуливая по городу, Дзю прикидывал, как ему подступиться к этому делу. Он нашёл несколько мест, где могло бы случиться следующее убийство, и даже держал на примете несколько человек, но ни один из них, похоже, не был тем маньяком.

Что он за человек и почему убивает людей? Дзюдзаве вспомнились слова Амэ: вдруг убийца и правда действует из чувства долга? Ведь ему от этого нет никакой выгоды. Должна же быть какая-то причина, почему он убивает снова и снова? Что же это за долг такой? Поди пойми этих сумасшедших. Мысли несли его всё дальше, но сегодня Дзю не пытался соскочить с неприятной темы. Он понимал, что тратит время впустую, но всё равно пробовал проследить образ мысли преступника.

Дзюдзава каждую ночь разгуливал в поисках маньяка, и сегодня, порядочно устав, решил заглянуть в круглосуточную забегаловку. Налегая уже на третий стакан кофе, Дзю вспомнил, что после своего похода к Амэ так ни разу и не садился за подготовку к экзаменам, отчего на душе стало скверно. Хотелось отвлечься, и он повернулся к окну, где, будто живые, бежали по стеклу капли воды.

Рановато для сезона дождей. Два дня назад, в такой же ливень, серийный убийца настиг очередную жертву. Совсем не в том месте, где его поджидал Дзю. Все его догадки оказались полной ерундой, и хоть парень и расстроился, но всё же не бросил поиски. Слишком он был упрям, чтобы сдаться.

На уроках Дзю то и дело поглядывал на пустующее место. Наверное, учителя решили, что хоть девушка и умерла, будет неправильно сразу отдать её парту кому-то другому, так что до пересадки она так и останется свободной. Сидела Фудзисима прямо в центре, и волей-неволей все обращали внимание на её парту. Будто кто-то хотел показать всему классу, что она уже никогда не займёт своё место.

Впрочем, может, так думал только Дзюдзава, а остальные ребята не обращали на это внимания. Даже Мия, судя по всему, уже оправилась от этой трагедии. Похоже, он один хотел поймать убийцу. Во всяком случае, так Дзю подумал, поглядывая на посетителей за соседними столиками.

В какой-то момент ему показалось, что раз убийца делает снимки, то стоит присматриваться к людям с фотоаппаратами. Но быстро выяснилось, что сейчас камеры есть почти у всех, и здесь Дзю был в очевидном меньшинстве. Из чистого любопытства он поинтересовался, есть ли камера у Мии, и у неё их оказалось целых две: плёночная и цифровая, — да и у большинства одноклассников они тоже были. Значит, по фотоаппарату он преступника не найдёт. И Дзю продолжил ломать голову, как же ему вычислить убийцу или разгадать его образ мыслей.

За окном со всех ног бежали люди без зонтов, с завыванием сирен пронеслись патрульные машины. Не иначе как новое преступление. С каждым днём их становилось всё больше. Наверное, мир окончательно прогнил, либо окончательно прогнили сами люди.

И тут, пока Дзю отрешённо глядел в окно и потихоньку пил горький кофе, его посетила мысль. В детстве он считал, что дожди посылают боги и каждый из них идёт не просто так. Он придумал значение обычному явлению природы, и, дав волю фантазии, не переживал, складная ли у него получается история и всё ли в ней сходится. Он выдумывал себе самые разные правила, находя смысл там, где его нет. Их набралось немало, и Дзюдзава пользовался ими до сих пор: лужи надо не обходить, а перепрыгивать, горло полоскать трижды, а обуваться всегда с левой ноги. Эти правила Дзю обозначил сам, никто его не заставлял. Правила, которые он, сам того не заметив, пронёс с собой через года.

Дзюдзава разом проглотил остатки кофе и ощутил, как с тающей горечью он всё глубже погружается в свои мысли. Со временем и это чувство оставило его. Процесс поглотил Дзю целиком.

«Два дня назад, когда произошло убийство, тоже шёл дождь. И в день, когда убили Канако, — тоже. Совпадение? А вдруг нет? Что это тогда значит? В дождь удобнее нападать на улице — не так слышно крики, но дело же не только в этом? Не хватает ещё одной детали. Чувства долга, о котором сказала Амэ. Дождь и чувство долга. Природное явление и выдуманные правила. Что же получается, если пошёл дождь, то долг снова зовёт убивать? Ну, считает он дождь чем-то особенным, вроде приказа от бога, а зачем же так зверски месить жертв?»

На этом Дзюдзава прервался и вышел на улицу. Если он прав, то сегодня кто-то умрёт. «Ну уж нет, я найду тебя раньше!»

Но дождь, как на зло, прекратился, оставив Дзю не у дел. Теперь на небе просто висели облака, за которыми проглядывала луна. Дзюдзава со злостью посмотрел на неё и поплёлся домой.

На следующий день после школы он отправился прямиком в библиотеку и перерыл газеты за последний месяц. Дзю хотелось скорее проверить свою догадку. Почти всегда нападения приходились на дождливые дни. Парня смущало это «почти», но он получил свою зацепку. Убийца с очень большой вероятностью нападает в дни, когда идёт дождь, в этом можно не сомневаться.

Теперь он ждал дождя с нетерпением и всё нарастающим беспокойством. Подозрительно, что секрет был именно в дождях. Дзюдзава всё больше сомневался, не замешана ли в этом Амэ? Они больше не возвращались домой вместе, да и в школе Дзюдзава практически с ней не общался. Объяснял он это неизменным «Гуляю с девчонкой», и Амэ, к его удивлению, тут же оставляла его в покое. О чём она в этот момент думала, парень даже не задумывался.

— Дзю, ты же готовишься к экзаменам?

— Нет.

— Вот так сразу — нет?

— Ты за меня не волнуйся, лучше о себе подумай, — с Мией он тоже не церемонился.

Вечером Дзю снова отправился на поиски. Своё открытие он сделал за неделю до экзаменов, и пять из семи дней уже прошли, а дождя всё не было. На шестой небеса наконец-то разверзлись, и, как и предполагалось, произошло новое убийство. И снова совсем не там, где его ждал Дзю.

Тяжело наткнуться на убийцу, когда полагаешься только на случай. Да и вообще, в полиции наверняка давно сообразили, что убийства происходят в дождливые дни. Но, несмотря на это, преступника так и не поймали. Конечно, полиция могла сидеть сложа руки, но, скорее всего, она продвинулась в расследовании дальше него, и всё равно не смогла поймать маньяка. Так или иначе, от ночных прогулок Дзюдзавы не было совершенно никакого толку. И с горечью осознав, как мало он может в одиночку, парень встретил последний день перед экзаменами.

◆

— Господин, сегодня вы тоже заняты?

— Ага, раз обещал, надо идти, — бесцеременно ответил он Очибане, заглянувшей к нему в класс после уроков.

Мия испепеляла его осуждающим взглядом, но а куда деваться? У Дзю так и не появилось доказательств, что девушка ни в чём не виновата.

Он поскорее смылся от этой парочки, заскочил домой переодеться, и отправился снова бродить по улицам. Завтра первые экзамены. А после них ещё чуть-чуть — и летние каникулы. Будет ли он гоняться за маньяком всё лето? Остановиться совсем не трудно, но стоит ли? Дзю взялся за этого убийцу из принципа, и, если сейчас плюнуть на всё, получается, он снова ничего не добился. Опять бросил дело на полпути.

— Да я же просто слоняюсь по улицам…

По небу плыли крохотные облачка — едва ли сегодня пойдёт дождь. Дзюдзава понадеялся на прогноз погоды, дававший шестидесятипроцентную вероятность осадков, но удача, похоже, обошла его стороной. Дзю удержался от вздоха, опустил руки и побрёл по улице. Он грустно улыбнулся. А ведь у него с убийцей было кое-что общее: оба навязали себе чувство долга.

◆

К десяти вечера тьма уже опустилась на город, но улицы только оживились. Казалось бы, ночью положено спать, но когда, как не сейчас, можно было погулять от души? Даже воздух в такое время ощущался по-другому: днём он придавал сил и радовал, а ночью пробирал своим холодком до самого сердца. Дзюдзава дошёл до торгового квартала и пробежался глазами по гулявшей там толпе. Сплошные парочки! Старшеклассница с мужчиной в костюме, негр со студенткой, громила в компании нескольких девиц.

Кто-то из них сейчас явно совершал преступление. Может, среди них даже были убийцы. Дзюдзава знал, что поступает как эгоист, но его интересовал только маньяк, а до остальных парню не было дела.

На него злобно поглядывала пара упырей, но Дзю не обращал на них внимания. Мимо прошёл патрульный, и на него было жалко смотреть: с ростом уличных убийств росла и смертность полицейских. И болтавшийся за спиной пистолет, похоже, не сильно добавлял ему уверенности.

«Да уж, у них тоже жизнь не сахар», — подумал Дзю, как вдруг у него зазвонил телефон. Номер не распознался — человек либо его скрывал, либо звонил из телефонной будки, но Дзюдзава всё равно решил ответить.

— Алло?

За жуткими помехами раздался голос:

— Парк.

— Что? Я не слышу.

— Парк, — повторил неизвестный.

Голос был странный, будто его изменили. Верь Дзюдзава в проклятия и привидений, он бы сейчас здорово струхнул, но эти глупости его совсем не трогали. Разумеется, с ним говорил человек.

— Алло? Это кто? Где ты взял мой номер? Что ещё за парк?

Ответа он не дождался — на том конце повесили трубку. Уставившись на телефон, Дзюдзава пытался понять, что это было. Его номер, в принципе, мог знать кто угодно. Когда он повздорил со старшеклассниками, то сам дал им свой номер и даже написал его на доске. «Хотите, чтоб я вам навалял? Это всегда пожалуйста», — таким был его посыл. Правда Дзю звонили не только, чтобы бросить вызов, но частенько и просто подурачиться. Однако несмотря на все розыгрыши, номер он так и не сменил — слишком много возни. Найти его было совсем не трудно. Как выяснилось на допросе, он был даже в контактах у Фудзисимы.

И неважно, что сейчас Дзюдзава искал её убийцу — это был явно не звонок с того света. Что же оставалось? Розыгрыш? Пожалуй, только он. Но что-то смущало Дзю. Он же правильно расслышал — «парк»? Как это понимать?

Парень бросил взгляд в переулок: отсюда недалеко до огромного парка с такими зарослями, что там можно было легко и незаметно с кем-нибудь расправиться, да и с освещением там плохо, так что нормальные люди ночью в него даже не совались.

Дзюдзава помялся, но всё-таки решил пройтись. Он заглядывал в него уже не раз, но пока «улов» сводился к подонку, предлагавшему детям наркотики, которого Дзю тут же и прогнал.

Должно быть, люди не могут избавиться от темноты в своём сердце, раз такие места продолжают существовать. У входа в парк его встретил грязноватый плакат «Если к вам пристают, кричите». Дзюдзава усмехнулся. Сильно ли он помогал? Наверное, не больше, чем таблички «Берегите свою жизнь» в местах, где люди частенько кончали с собой.

Дзю поверил голосу из трубки и всерьёз надеялся найти здесь хоть какую-нибудь зацепку. «Ага, держи карман шире», — подумал парень и засмеялся.

Но в этот момент ему почудился чей-то голос. Дзю тут же закрыл рот и прислушался. Стрекотала цикада, где-то орал кот и неслись машины, шумел ветер, и на фоне всей этой мешанины он слышал чей-то тихий голос. Парень огляделся по сторонам, звук явно доносился из парка. Он вспомнил про знак — в округе хватало насильников и прочего сброда, распускавшего руки. Это его нисколько не касалось, но Дзюдзава не смог пройти мимо.

Он сразу свернул в кустарники и стал тихо пробираться вглубь парка. Если сейчас он наткнётся на насильника, лучше тихо подкрасться и ударить его сзади, чем с шумом выбежать навстречу. Пугать таких бесполезно, лучше сразу накостылять.

Дзюдзава крался по траве и прислушивался, пока не подошёл к просторной площадке, где неожиданно заметил одинокую тень. Не такую картину он ожидал увидеть, и было растерялся, но тут же выпучил глаза.

Тень была не одна — на земле лежал ещё кто-то. Свет фонарей, пробивавшийся сквозь деревья, едва охватывал немолодого мужчину в костюме. Он лежал неподвижно, а голову будто облили чем-то красным. Дзю с радостью бы решил, что это краска, а всё происходящее — чей-то дурацкий розыгрыш, но не мог.

Парень решил убедиться и вышел из-за кустов. Тень вскочила и повернулась к нему. Даже в ночной полутьме в ней угадывался силуэт статного мужчины в спортивном костюме. От груди до подбородка он был перемазан чем-то тёмным. Они с Дзю были схожей комплекции, но весил незнакомец побольше, и это явно были мышцы, а не жир. На костяшках пальцев поблёскивал металл — наверное, кастеты.

Мужик не сильно заморачивался и просто забивал людей до смерти голыми руками. Силы-то позволяют. Дзюдзава рассмеялся. И это маньяк? Вот этот олух, который просто машет кулаками — это и есть ваш хвалёный серийный убийца? И этот козёл убил Фудзисиму? Её — порядочную, трудолюбивую, прямолинейную… убил он? Бред! Это просто какой-то бред!

Можно было уже ни о чём не спрашивать, но Дзюдзава всё-таки задал один вопрос. Сердце колотилось как бешеное, а сам он так завёлся, что даже не знал, выдавит ли из себя хоть слово, но он смог:

— Слышь, ты что тут делаешь?

— Не волнуйся, всё под контролем.

Дзю опешил. Странный ответ. Да и мужик этот какой-то на удивление спокойный, хоть его и застали на месте преступления. Почему он не паникует? И сюда по голосу, скорее чем-то доволен.

— Ты же гражданский? Я уже выполнил свою миссию, можешь не волноваться, — сказал незнакомец, приближаясь к Дзю, и тот поднял кулаки. Мужчина в ответ усмехнулся, — Похоже, ты здорово напуган. Прости, сейчас я всё объясню.

Незнакомец оказался в лучах уличных фонарей, и Дзюдзава наконец разглядел его лицо: бодрое и расслабленное. На вид ему было не больше тридцати, с его внешностью он мог бы легко оказаться актёром, ну или преуспевающим бизнесменом, надень он пиджак и галстук. Денег и женского внимания ему наверняка хватало. «Это точно убийца?» — Дзюдзава замешкался, вся его решимость мигом улетучилась.

Мужчина нагнулся к лежавшей на земле куртке и, нашарив что-то в кармане, бросил в руки Дзю. Записную книжку с обложкой из чёрной кожи.

— Я секретный агент, работаю на правительство, и как раз покончил со своим заданием. Вообще-то мне нельзя раскрывать себя, но не могу же я не объясниться, раз ты меня увидел? Там написано, кто я такой, можешь взглянуть. Ты сразу поймёшь, что это недоразумение. Однако я прошу тебя никому не рассказывать о нашей встрече, хорошо?

— А? Да…

Дзюдзава неуверенно покивал и перевёл взгляд с блокнота на своего собеседника. Волнение всё никак не утихало. Он говорил с ним совершенно спокойно, не наигранно и терпеливо дожидался его реакции. Что же получается, он ни при чём? А как он объяснит лежащий рядом труп? Скажет, что это и не труп вовсе, а манекен? Что всё это розыгрыш, съёмки для ТВ или фильма? Даже в историю с секретным агентом поверить не так уж трудно — сходу такое не придумаешь.

Дзюдзава послушно раскрыл книжку и пролистал её. Все листы оказались пустые.

— Послушай, тут…

Не успел он договорить, как его здорово огрели по голове. Дзю едва не потерял равновесие, но тут же отскочил назад. Даже раньше, чем успел прочувствовать боль. У Дзю пробежал мороз по коже — что-то пронеслось прямо у него перед носом. С такой силой, что ветер встрепенул его волосы.

Пошатываясь, он пятился назад, а неведомая злая сила продолжала наступать. Снова страшный замах по лицу, но он подставил левую руку и глухо застонал — по всему телу прокатилась жуткая боль.

Адреналин разнёсся по крови, чувства обострились. Прокатившись по земле, Дзюдзава выбрался за кустами и попал в лучи уличных фонарей. Вот тут можно развернуться. Выпрямившись, он прижал левую руку к себе.

— Зараза, до кости достал.

Следом из кустов выпрыгнул мужчина, всё такой же спокойный, будто ничего не произошло. Лёгкой походкой он подошёл поближе к Дзю и остановился. Куртка уже болталась у него на плече, а в другой руке виднелась упавшая при нападении книжка. При свете фонарей Дзюдзава наконец-то разглядел алые пятна на груди и шее — в драках он видел такое не раз. Разумеется, это была кровь.

— Думаю, теперь ты понимаешь, кто я, — произнёс незнакомец, засунув книжку обратно в карман куртки, — я секретный агент, по приказу правительства избавляющий мир от вас, врагов всего людского рода.

От его слов боль в руке утихла. Дзюдзава сделал глубокий вдох и прокрутил всё в голове ещё раз: «Он дождался, пока я взгляну на книжку, и тут же напал. «Там написано, кто я такой» — ага, как же. Да ты просто хотел меня отвлечь. А я ведь, дурак, повёлся!»

— Ваша кучка выродков решила погубить человечество, но я вас остановлю. Можешь считать это небесной карой. Ради людей я истреблю каждого из вас.

Взгляд, манера речи, сама эта идея, да и вообще всё выдавало в нём сумасшедшего, в этом Дзюдзава уже не сомневался.

Мужчина убедительно врал, выдавая свои больные фантазии за правду, и будто не замечал никаких противоречий. Вот какой он человек. Наверное, и пустая записная книжка казалась ему удостоверением секретного агента. В его до жути честных глазах Дзюдзава выглядел врагом человечества. Конечно же, он не чувствовал никаких угрызений совести и не переживал, сколько людей уже отправил на тот свет. Он искренне гордился тем, что убивал ради высшей цели. Вот он, маньяк. Дзюдзаву передёрнуло от отвращения.

— Так ты его товарищ? Думал прийти ему на выручку? Вот только ты попался мне и теперь обречён. Смирись и прими свою смерть.

И этот псих прикончил Фудзисиму, вот этот напрочь свихнувшийся тип! Дзю опять завёлся, только теперь накручивал себя намеренно, чтобы вот-вот сорваться вперёд.

— Ты убил уже столько людей! Ты хоть понимаешь, что такое смерть?

— Уже молишь меня о пощаде? Или тянешь время? Стоит загнать вас в угол, все вы ведёте себя одинаково.

Маньяк презрительно улыбнулся, но Дзюдзава продолжил, не обращая на него внимания:

— Если ты умер, то пропал навсегда. Тебя никак не вернуть назад. Ясно тебе, что это значит? Вот ясно, скажи? Будь у тебя хоть все деньги и власть на Земле, ты не вернёшь мёртвых назад. Никак не вернёшь. Ясно тебе, что это значит? Да или нет?

Дзюдзава раскаивался. Зря он так мало общался с Канако. Ведь он ей приглянулся. Он, лоботряс, который ничего не доводил до конца. Ему и самому нравилась эта прямолинейная и неуступчивая девчонка. Мало, как же мало он с ней говорил! Даже ругать его она больше не будет, ведь Канако уже нет.

«Слушай, ну перекрась ты уже свои волосы», «Дзюдзава, ты дежуришь сегодня, забыл?», «Да что ж ты такой бесхребетный?» — он слышал от неё одни упрёки, но всё равно помнил её голос.

— Зачем ты её убил? Почему Фудзисиму? Она мечтала стать переводчиком!

— Чего ты так завёлся?

А вот его соперник, напротив, оставался всё так же спокоен.

— Избавляться от вас — мой долг. Во имя людей и справедливости.

— Ясно, вот оно что…

Бесполезно ждать от него извинений, да и объяснять, что он убивал зря — тоже. Решено. Дзю даже не думал бежать, звать на помощь или звонить в полицию. Одна рука не шевелится, ну и ладно. Ему сразу здорово прилетело в лоб, да и сколько крови он уже потерял? Всё ерунда. Но сначала нужно было кое в чём убедиться.

— Эй, Амэ! Ты здесь? — разнёсся его крик по парку.

Дзю нисколько не волновало, услышат ли его посторонние.

— Амэ, хватит прятаться! Если ты здесь, выходи!

Но на его крики никто не отозвался, и в парке вновь воцарилась тишина. Она всё-таки ни при чём. Ну хоть об этом можно не волноваться.

— В чём дело? Что это за «Амэ» ты зовёшь?

— Ты знаешь Амэ Очибану?

— Амэ… Очибану? — неуверенно повторил мужчина.

Дзюдзава широко улыбнулся.

— Кто ты там, секретный агент? Давай и я представлюсь. В прошлой жизни я был королём. Всю жизнь провёл в пути и покорял одну страну за другой. Круто, да? Я поставил на уши целый мир, где кругом звенят мечи, сверкает магия и живут огромные чудища! Сейчас я, конечно, обычный школьник, но вот увидишь, я и этот мир покорю! Верну себе славу! А Амэ Очибана — моя верная спутница. Мой верный рыцарь, который никогда меня не бросит и на всё пойдёт ради меня! Ну давай, секретный агент, борец за справедливость, останови меня, попробуй! Иди сюда, смелей! Посмотрим, кто кого!

Маньяк с сочувствием посмотрел на него и помотал головой.

— Бедняга, да ты свихнулся.

— Все мы свихнулись. И потому не видим, как свихнулся мир! — крикнул Дзюдзава, не сводя глаз с убийцы. От чувства, что вот-вот завяжется драка и он стоит на краю гибели, хотелось скорее сорваться вперёд. Дзю так и не понял, кто же ему звонил, но этот вопрос мог подождать.

Мужчина бросил куртку в сторону и выставил кулаки, закрывая лицо от ударов. По стойке, накачанным рукам и тому, как уверенно он держал равновесие и работал ногами, в нём угадывался боксёр. Да и по его прошлому выпаду было ясно, что кулаками он машет не в первый раз. Дзю, напротив, никогда не учился борьбе и держался так, как привык в уличных драках.

Дзюдзава не выдержал и рванул к нему — чтобы хоть на секунду, хоть на мгновение раньше вмазать гаду покрепче. Джебом с левой мужчина остановил Дзю и тут же засадил ему по подбородку кроссом с правой, и не успел парень опомниться, как ему добавили с правой под дых. Комбинация что надо, но Дзюдзава устоял. Он махал руками как заведённый, пытаясь хоть как-то разменяться, и снова отхватил кросс с правой. Из глаз полетели искры, и парень резко попятился, пытаясь отойти подальше от убийцы. Он думал, что соперник бросится за ним, но тот лишь спокойно наблюдал за Дзю со стороны.

Не сводя глаз с боксёра, Дзю прикинул, сильно ли ему досталось. Один зуб выбит, но внутри ничего не помяли. Подбородок ныл, но челюсть пока цела.

Дзюдзава дрался далеко не в первый раз и отлично понимал, с каким сильным соперником связался: на стороне мужика были крепкое от природы тело, отточенные, натренированные движения и железная решимость. Обычно люди склонны сдерживаться, пускай даже подсознательно, но только не он. А как же иначе? Ведь перед Дзюдзавой стоял не обычный хулиган, а убийца, твёрдо решивший его прикончить.

Маньяк уже не раз и не два отправлял людей на тот свет и наверняка преуспел в своём ремесле: уж он точно знал как, куда и сколько нужно бить, чтобы противник испустил дух, и легко мог прикончить человека одним ударом. Да и кастет пробивал как надо — по Дзюдзаве будто заехали здоровенным молотом. Окажись на его месте любой другой человек, он бы уже сыграл в ящик и всё бы закончилось ещё на том, первом выпаде. Но Дзю легко сносил удары, да и быстрее от них отходил. Бывало, на него наваливались даже толпой, но и тогда он умудрялся накостылять каждому. За всю жизнь его смогла побить только мать, и с её слов, именно в неё он был такой крепкий. И хоть Дзю гордился своей стойкостью, он старался не думать, от кого она ему досталась.

Подхватив языком выбитый зуб, Дзюдзава не сводил глаз с убийцы и полностью на нём сфокусировался. В ушах звучал только стук сердца и дыхание — своё и противника. Парк будто растворился, а вместе с ними прошла тошнота и боль.

Ещё три таких удара, и он отключится. И тогда конец — его убьют. Раз маньяк сразу не бросился к нему, то уже давно решил, как именно его прикончит. Дзю уступал ему и в технике, и в силе, бился голыми руками и, в отличие от своего противника, в жизни никого не убивал. Дальше он не стал продолжать — пусть всё решат инстинкты. Что будет, то будет.

Дзюдзава сделал глубокий вдох и снова бросился вперёд. Соперник приготовился его встречать, как вдруг Дзю выплюнул ему в лицо выбитый зуб и угодил в правый глаз — вот удача! Убийца отвлёкся всего на миг, но и этого хватило. Дзюдзава пригнулся и, распрямившись, со всей силы ударил его по подбородку. Боксёр подлетел от удара и грохнулся на землю, но тут же стал подниматься на ноги. Вот это выдержка! Пока он мыча, схватившись за челюсть, оглядывался по сторонам, Дзю мигом стянул с запястья часы и сжал их в руке как кастет. Ему их когда-то подарила мать. О такой марке он никогда не слышал, да и выглядели они страшно, зато корпус из стали — прочности им было не занимать.

Дзюдзава подскочил прямо к противнику и засадил ему кулаком в лицо. Глупый выпад — можно легко нарваться на кастет, но сейчас, пока мужик ещё корчился от боли, этот номер мог пройти. Раздался хруст — нос всмятку, да и зубы, похоже, выбиты! Боксёр жутко закричал от боли, широко открыв пасть, и тут же получил в неё кулаком. Он зашёл в неё чуть ли не наполовину — передних зубов явно не осталось, часть с кровью прилипла к руке, когда Дзю выдернул её обратно.

Завывая и корчась от боли, мужик повалился на спину. Дзюдзава уже занёс над ним кулак, но бить не стал. Может, ему и хотелось, чтобы маньяк кончил, как его жертвы, чего уж там — он заслуживал смерти. Но ведь в тюрьме убийцу и так ждала петля, и Дзю опустил руки, цокнув языком со злости: он не нашёл в себе сил его прикончить.

Делать нечего — пора звонить в полицию. Трудно будет объяснить, что тут произошло, но он как-нибудь выкрутится.

Взяв телефон, он отвернулся от поверженного маньяка всего на пару секунд, но и их хватило, чтобы тот в ярости вскочил на ноги и понёсся к нему.

Дзюдзава только и успел, что обернуться и выпучить глаза, как раздался глухой удар и мужчина грохнулся на землю. Тело ещё подрагивало, но он явно отключился. Дзю поднял глаза и увидел перед собой Амэ Очибану с громадным бетонным блоком в руках.

— О-откуда?..

— Господин, вы не пострадали?

— Ты как тут оказалась? Как узнала, что я здесь?

— Помогла связь из прошлой жизни, — улыбнувшись, ответила Амэ.

Она положила блок на землю, пинком перевернула убийцу, подняла ему веки и осмотрела зрачки.

— Он жив. Просто без сознания.

Вооружившись бетонным блоком, она одним ударом по затылку вырубила обидчика своего господина. Да даже будь он мёртв, Дзюдзава бы не удивился — он хорошо знал, на что способна Очибана и как она безжалостна к его врагам. Заметив, что брошенный блок весь в крови, он нервно сглотнул слюну.

— Валялся у кустарника. Кто-то им воспользовался, а после бросил там. В каком опасном мире мы живём, — невозмутимо сказала Амэ, достала заранее приготовленный нейлоновый шнур и ловко связала маньяка. То, с какой сноровкой она работала, одновременно пугало и заставляло её уважать.

— Что за шнур?

— Захватила из дома.

Убедившись, что преступник крепко связан и всё ещё без сознания, Амэ оставила его в покое.

— Можете не беспокоиться, такой шнур человеку не разорвать.

— Спасибо, что выручила. Но скажи, всё-таки, как ты сюда попала?

Умеет же она появиться в самый неожиданный момент. Как, в самом деле, ей это удаётся?

— Как прикажете.

И Амэ принялась объяснять. Она не поверила, что Дзю не сунется в это дело, и предположила, что он хочет сам расправиться с маньяком, потому и избавился от её компании. Послушно ему кивая, Очибана, тем не менее, тайком следовала за парнем и надеялась при случае помочь. Так она и поступила, когда Дзюдзава громко позвал её по имени.

— Получается, ты каждый день ходила за мной?

Дзю так зациклился на маньяке, что даже не обращал внимания, идёт ли кто за ним. Да и не так уж просто заметить Амэ, если она не подходила слишком близко.

— Нет, не каждый. Только когда вероятность была высока.

— Какая вероятность?

— Вероятность убийства.

Похоже, она вычислила, как действовал преступник, и её версия сильно расходилась с той, к которой пришёл Дзю.

— Когда высока вероятность убийства? Проще говоря, в день, когда идёт дождь?

Но сегодня дождя не было, и тем не менее, Амэ следовала за ним, а маньяк вышел на охоту. Как же так?

— Сначала я тоже решила, что убийства связаны с погодой, — начала она объяснения своим привычным, размеренным тоном, — Достаточно было взглянуть на данные. Однако, меня смущало, что иногда убийства приходились на дни, когда дождя не было.

— Да просто случайность. Он же больной, подстраивается, как хочет.

— Я не сомневаюсь, что он душевно болен, однако он чётко следовал своему ритуалу. Как бы ни искажалось его сознание, он не нарушал своих правил.

Перепробовав разные версии, Амэ наконец-то обратилась к прогнозу погоды. Среди прочего, в нём неизменно указывалась одна вещь: вероятность осадков.

— Вероятность осадков?

— Да, всякий раз, когда совершалось убийство, вероятность осадков была выше пятидесяти процентов.

— Значит, он убивал в такие дни?

— Данные однозначно говорят за эту теорию.

— Но почему?..

— Это исключительно моё предположение, но, быть может, он считал это голосованием?

— Как?

— Представьте, что это не вероятность осадков, а процент голосов. И всякий раз, когда он превышал пятьдесят процентов, некое большинство высказывалось за убийство.

— Быть не может…

Версия Амэ звучала дико, но весьма убедительно. Ведь парень верил, что он правительственный агент. Это, конечно, был полнейший вздор, но вдруг он считал, что через прогноз погоды по телевизору ему передавали скрытые указания. И он с жадностью смотрел на экран, ожидая, когда заветная отметка превысит пятьдесят процентов. У Дзюдзавы мурашки пробежали по коже.

Сегодня вероятность осадков равнялась шестидесяти процентам, но дождь так и не пошёл. И маньяк, тем не менее, отправился за новой жертвой. Похоже, смотреть надо было на вероятность, а не на осадки. Какой бы безумной ни казалась теория Амэ, с ней было трудно спорить.

— Так, погоди. А если объявят вероятность ровно пятьдесят процентов? Бывает же такое?

— По моим данным, в такие дни он иногда нападал, иногда — нет.

— Короче, он не заморачивался.

— На всякий случай, в такие дни я тоже следовала за вами, но для меня это тоже осталось неразрешённой загадкой. И это не единственный вопрос, который меня беспокоит. Думаю, нам не стоит упускать возможность спросить обо всём его самого.

И с этими словами Амэ села перед маньяком на корточки и схватила его за воротник.

— Давай, подъём. Есть вопрос.

С ним она никогда не обращалась так грубо. Посмотрев, как Очибана трясёт взрослого мужика, Дзюдзава перепугался и остановил её:

— Слушай, не надо. Мне не очень интересно.

— Как скажете.

С лёгким разочарованием девушка отпустила пленника. Если честно, Дзюдзаве хотелось расспросить маньяка до мелочей. Но что бы он ни сказал, ничего уже не изменится. Никакие вопросы не вернут Фудзисиму и остальных жертв с того света. И от того, что убийца выложит ему всю правду, легче Дзюдзаве точно не станет. Скорей бы отдать его полицейским.

— Слушай, а это ты мне звонила?

— О чём вы?

— Мне по телефону сказали, куда идти. Так это не ты?

— Нет, это точно не я.

Очибана не стала бы врать. Чей же это был звонок?

— Ладно, неважно. Лучше скажи, как мы всё объясним полиции? Эй, ты чего делаешь?

Амэ уже копалась в куртке преступника. Честно говоря, Дзюдзава бы не удивился, будь у маньяка с собой наркотики.

— Ну что, есть там дурь?

Она помотала головой.

— Нет, ничего такого.

— Ясно. Значит, он просто псих, — резюмировал Дзюдзава и снова достал телефон.

Амэ ещё пошарила по карманам, но быстро сдалась и, понурив голову, положила куртку на прежнее место.

— Ну, сдадим мы его в полицию — и делу конец.

Разглядывая телефон, Дзю, наконец, вспомнил про сломанную руку, но пока решил потерпеть. Амэ наверняка подняла бы из-за неё такой шум.

— Господин, вы не сильно пострадали?

— Ерунда, не переживай.

— Вы уверены?

— Уж поверь своему господину.

— Как скажете. Простите, могу ли я обратиться к вам с просьбой?

— Что? С просьбой?

Дзюдзава с удивлением уставился на свою спутницу, ведь сама она ни разу ни о чём его не просила. Может, у парня разыгралось воображение, но Амэ даже показалась ему смущённой.

— Ну, ты же меня спасла, так что давай, говори.

Выслушав её, Дзю схватился за голову. Похоже, она отпросилась, сказав родителям, что сегодня будет готовиться к экзаменам у него, и хотела, чтобы парень, в случае чего, подтвердил её слова. Ведь улизни она из дома без спросу, её пропажу могли обнаружить, и, хоть её родители предпочитали не вмешиваться в дела детей, отец, тем не менее, был к ним довольно строг.

— Ну, я им чего-нибудь навру, если мне позвонят.

— Простите, могли бы вы теперь, если только это вас не затруднит, провожать меня до дома?

— То есть не сегодня, а вообще?

— Да.

— Ах, ну понятно, вот мы к чему прикатились, — разошёлся Дзю, но быстро остыл. — Ладно, куда деваться.

Увидев, как возмутился её господин, девушка виновато опустила голову. Честно говоря, ему хотелось отвертеться, но подставлять Амэ, которая его только что спасла, было как-то не по-мужски. А что вообще значит «вести себя по-мужски»? «Вот влюбится в тебя девчонка — она тебе и расскажет», — так ему когда-то ответила мать. Дзюдзава улыбнулся, но в этот раз без какой-то горькой иронии. И тут ему вспомнилась записная книжка.

— Слушай, а ты можешь прочитать, что написано в его книжке?

Достав её из куртки, Амэ пролистала её от начала до конца, и свесив голову набок, ответила:

— Но тут же ничего нет.

— Ну да, конечно…

Похоже, безумные идеи у каждого свои. Ну или по крайней мере надо мыслить на одной волне, чтобы ими заразиться. Узнав, что она видит только пустые листы, Дзюдзава вздохнул с облегчением. Он сам до конца не понимал почему. Конечно, она чокнутая, но не такая, как этот парень.

Дзю сомневался, что лучше сказать полицейским, но остановился на самом простом объяснении: он случайно наткнулся на маньяка и чудом смог его одолеть. Но как объяснить компанию Амэ? Похоже, придётся сказать, что это свидание. Её родители потом обязательно раскланяются, за то, что он возится с их дочуркой, а Хикару снова залепит ему с ноги. А когда обо всём узнают в школе, даже Мия станет его подкалывать.

Его снова занимали только маленькие житейские хлопоты, ведь, как ни крути, с маньяком покончено. По крайней мере, так Дзюдзаве казалось.