Что принесёт конец? Найдётся время? Спасёшь ли ты меня? (Новелла) - 4 Глава

4.1 Подозрительный Эмнетуайт

Как выяснилось, Нофт очень боится щекотки. В течение процедуры она извивалась всем телом, молотя руками и ногами и сильно затрудняя Виллему работу. В конце концов ему пришлось обратиться за помощью к Ктолли, иначе дело бы затянулось и, вероятно, он не отделался бы одной ссадиной под глазом.

Рантолк же доставила ему неудобства совершенно иного рода. Каждый раз, когда пальцы Виллема прикасались к её спине, она издавала странный двусмысленный стон. Для своих лет она, конечно, выглядит весьма зрелой, но каждый раз при звуке её голоса Виллема посещало чувство, что они заняты чем-то неприличным, и это вынуждало его прерваться.

В итоге процедура заняла гораздо больше времени, чем он ожидал. Взгляд Ктолли всё это время сверлил его затылок и тоже не облегчал дело.

Ранее Нофт и Рантолк рассказали, что после крушения “Саксифраги” Звери нападали на лагерь ещё несколько раз. Ни одна атака не представляла серьёзной угрозы, и две феи с лёгкостью уничтожали нападавших, но осмотрев их, Виллем обнаружил, что обе страдают от лёгкого заражения Ядом, и поэтому занялся их лечением.

Яд – это в некотором роде противоположность жизненной силы. Зажжение Яда неизбежно влечёт за собой нарушения в течении жизненной энергии, а если зажигать слишком сильное пламя, или поддерживать его слишком долго, или применять слишком часто, то эти изменения могут сохраняться очень долго после окончания боя, и со временем избавиться от них будет всё сложнее.

Исцеляющая процедура, которой Виллем подверг двух девушек, – один из способов предотвратить это. Стимулируя определённые акупунктурные точки, можно восстановить кровоток и заставить застывшие мускулы расслабиться. Давно, в прежнем мире, этот массаж часто использовали полевые медики.

– Ну, как вы? Лучше? – устало спросил Виллем.

Девушки переглянулись.

– Тело такое лёгкое… Как-то даже не по себе.

– Это кажется каким-то неправильным – не чувствовать усталости после тяжёлой битвы.

Похоже, всё сработало как надо, но в ответах не звучало особого энтузиазма или благодарности. Со вчерашнего дня, с тех самых пор, как Виллем представился, обе относились к нему не слишком тепло. Виллем, впрочем, понимал их. Для них техник второго класса Виллем Кмеч всего лишь подозрительный мужчина, внезапно появившийся перед ними и принявшийся вести себя так, словно они его подопечные. Он, конечно, предъявил документы, и Ктолли с Нефрен поддержали его, но Виллему ещё только предстоит добиться личного доверия. Так что он понимал истоки этой насторожённости… точнее, так ему казалось. Как выяснилось, были и другие причины.

– Но… Ты же Эмнетуайт, не так ли? – Когда он спросил, Рантолк с готовностью раскрыла причину своего недоверия. – Будь ты обычным мошенником, одно дело, но Ктолли и Нефрен подтвердили правоту твоих слов. Следовательно, ты принадлежишь к той проклятой расе, что разрушила поверхность. Конечно, мы не можем просто взять и принять тебя.

Что ж, логично. До сегодняшнего дня, открывая другим правду о своём происхождении, Виллем не встречал такой реакции, но, наверное, ему просто везло. Точка зрения Рантолк совершенно естественна, если рассудить здраво.

– Но во всём случившемся нет лично моей вины…

– А ещё мои подозрения вызывает то, с какой готовностью ты выдал это оправдание. Слишком легко. Словно пытаешься скрыть свои истинные намерения, а может, привык обманывать женщин… Что ж, я осознаю, что придраться можно к чему угодно, и тем не менее…

– Так не придирайся, раз осознаёшь… Смотри на жизнь проще. И что это ещё за “Привык обманывать женщин”? Что за несправедливое обвинение. Возьми эти слова обратно.

– Я благодарна тебе за спасение Ктолли от неизбежной смерти. И, судя по эффективности недавнего массажа, на твои навыки тоже можно положиться. Ты был… Квази Героем, так ты сказал? Я не сомневаюсь в том, что некогда ты и правда был воином и носил этот титул. Вероятно, ты привык к сражениям даже больше чем мы, живущие и умирающие ради битв. Но всё-таки для меня этого недостаточно, чтобы считать тебя безвредным.

– Ну так что ещё тебе нужно…

– Тебе известно, как именно Эмнетуайт спустили на мир Семнадцать Зверей?

– Я лишь слышал от Великого Мудреца, что Звери – это биологическое оружие, разработанное антиправительственной организацией “Истинный Мир”, и всё.

– Биологическое оружие.

– Да, как он сказал.

– Тогда это должно означать, что изначально были какие-то существа, на основе которых создали это оружие, верно? Ты можешь предположить, какие именно?

– Без понятия. Да и какая разница? Может, поймали какой-нибудь неизвестный вид монстров или ещё что-то.

– Понятно.

– И всё?

– Всё.

– Ясно…

И на этом разговор Виллема с Рантолк закончился.

– Не то чтобы я тебя особо ненавидела, – ответила Нофт, когда он задал вопрос ей. – Ты не пытаешься задирать нос, по факту ты вообще какой-то незаметный. Ну и если Итея с Нефрен тебе доверяют, то ты, наверное, не задумываешь ничего плохого. Похоже, ты вообще не слишком много думаешь, но…

– Не понял, ты меня сейчас похвалила или оскорбила?..

– Но всё же я не могу тебе доверять. Ран я верю больше всего. Так что прости, пока она не доверяет тебе, и я не смогу.

– Ясно…

И на этом разговор Виллема с Нофт закончился.

– Я думаю, что тебе не стоит так сильно переживать из-за этого. – Возможно, уныние Виллема проявлялось слишком явно, потому Нефрен и подошла к нему. – Эти двое всегда такие. Они не из тех, кто способен кого-то по-настоящему ненавидеть, так что, уверена, довольно скоро переменят своё отношение.

– А… Хорошо бы…

Они не похожи на плохих детей. Рантолк лишь пытается жить своим умом, а Нофт просто ей доверяет. У Виллема нет причин держать обиду на них.

– Спасибо, Нефрен. – Ответом на его слова был недоумевающий взгляд. – Ты всегда меня поддерживаешь. Я ценю это.

– М-м… Не совсем, – сказала она, сохраняя обычное непроницаемое выражение лица. – Мне показалось, ты сломаешься, если оставить тебя одного.

– …Я что, выгляжу таким слабым? – спросил слегка задетый Виллем, но Нефрен не ответила.

***

Упаковка добытых артефактов, похоже, шла полным ходом. Деревянные ящики один за другим оказывались в разящем металлом и маслом трюме. Получив разрешение у руководителя работ, Виллем открыл один из ящиков и извлёк из него туго обёрнутый грязной тканью продолговатый предмет.

– Осторожно, а то подхватишь эти их Эмнетуайтские проклятия, – предупредил его какой-то доброжелательный орк.

– Спасибо, но не волнуйтесь за меня. Я сам Эмнетуайт.

– Аха-ха, ты вроде уже староват для таких выдумок, а? – Рабочий, от души рассмеявшись, отправился по своим делам.

– Он что, решил, что я какой-нибудь фантазирующий подросток?

Впрочем, хотя он и говорит правду, но большинство жителей Регул Айра считают Эмнетуайт воплощениями зла. Так что совершенно естественно счесть фантазёром того, кто вдруг заявляет о своей принадлежности к проклятой расе. В будущем Виллему стоит вести себя осмотрительнее.

Виллем вновь сосредоточился на свёртке, развернул и поднёс к глазам его содержимое: большой меч, составленный из дюжин металлических фрагментов. Сомнений нет: это действительно Карильон по имени Лапидем Сайбилис.

Виллем понятия не имел, как меч оказался здесь, в Гомаге. Наврутри происходил из Западного Гармонда и был не слишком-то высокого мнения об империи. Что могло привести его сюда, на границу страны, после той битвы с Гостями и Пото?

– А, да какая разница.

Наверное, у него были какие-то свои причины, не имеющие никакого отношения к Виллему. Сейчас важнее сам меч. Виллем наскоро проверил состояние магических каналов. Как он и ожидал, те пребывали в полном беспорядке. В таком состоянии меч бесполезен, и Виллем не был уверен, что его навыков хватит для ремонта. Нужно разобрать и посмотреть как следует.

– Ты что тут делаешь? – Из-за ящика появилась Нофт. – Даже если сумеешь что-то украсть, в итоге всё равно придётся иметь дело с торговой компанией, ты же понимаешь?

– Ты оскорбляешь меня подозрениями в столь ничтожном замысле. – Виллем погрозил ей пальцем. – Я же зловредный Эмнетуайт, забыла? Если уж я что-то придумаю, то это будет настоящее крупномасштабное злодеяние.

– Серьёзно?

– Серьёзно. – Он усмехнулся.

– Ну и что же это за злодеяние? Разрушишь этот корабль целиком?

– Нет, тогда ведь и я погибну.

– Разве это не круто, преданно следовать путём истинного зла, не заботясь о собственном выживании?

– Что за ерунда. Настоящим злодеям незачем соответствовать такому глупому стереотипу. Мы уважаем себя и естественный порядок вещей. Это же основы основ злодейства.

– Серьёзно?

– Серьёзно. – Ещё один смешок. – А, кстати. Я собираюсь провести техобслуживание этого вот приятеля, так что могу за компанию заняться и вашими мечами.

Прихватив мечи Нофт и Рантолк, Виллем нашёл подходящую пустую кладовую. Переборки, выглядящие как беспорядочная мозаика стальных, медных и оловянных пластин, были покрыты надписями не самого изысканного содержания. По покрытому трещинами потолку тянулись трубы. Вентиляционная решётка держалась на единственном болте; наверное, хватит небольшой встряски – и она отвалится. На полу валялись инструменты, которые, по-видимому, использовались для подготовки корабля к прохождению окружающего Регул Айр барьера. Едва ступив внутрь, Виллем ощутил ужасную вонь непонятного происхождения. Короче говоря, не самое приятное место. И всё же кладовая давала защиту от ветра и песка, и, что самое главное, тишину.

– Ну, полагаю, надо радоваться тому, что есть. – Виллем снял мечи со спины и прислонил их к стене. Потом выбрал один и уселся. – Начать техобслуживание.

Виллем вливал в меч Яд, и тот начал распадаться на отдельные Талисманы. Примерно половина из тридцати восьми металлических фрагментов уже повисла в воздухе, найдя себе подходящее положение. В отличие от того холма, где ремонтировался Сеньорис, здесь, в ограниченном пространстве, сложно полностью разобрать клинок; прямо сейчас придётся обойтись простым осмотром и небольшой корректировкой. К счастью, рядом, похоже, никого нет, так что он, войдя в привычный ритм, должен справиться довольно быстро…

– А, вот ты где. – В дверях внезапно появилась Ктолли. Она надела невзрачную рабочую одежду, а волосы убрала в хвост, чтобы не мешали.

С того самого момента, как они поднялись на борт, Ктолли ходила по всему кораблю и помогала с разнообразными поручениями. В конце концов, её взяли в экипаж как помощницу техника зачарованного оружия второго класса, обязанностей у неё не было, и ей приходилось постараться, чтобы найти себе дело и принести какую-нибудь пользу.

– Хватит пропадать. Я твой секретарь, так что должна хотя бы знать, где ты.

– А… Эм… – Виллем, удивлённый внезапным визитом, прервал работу. – Мы же представили тебя секретарём, чтобы получить место на корабле, так что ты не обязана и в самом деле работать.

– Кто бы говорил.

На это Виллем не мог ничего возразить. Но почему она так хочет что-то делать?

– А ещё, если я буду бездельничать, то ты и правда станешь “тем парнем, который воспользовался своим положением и протащил в экипаж свою бесполезную любовницу”. А я не хочу, чтобы тебя считали таким.

– Тебе не стоит беспокоиться об этом.

– А я беспокоюсь. – Ктолли надула щёки, как капризный ребёнок. – Эй, а можно я останусь посмотреть?

– Я не против, но тут же так воняет.

– Пустяки. На корабле есть места и похуже.

Виллем на её месте определённо не назвал бы эту вонь “пустяком”, но если она готова это терпеть, то возразить нечего. Он жестом пригласил её войти.

– Это меч Нофт?

– Ага.

Виллем легонько щелкнул пальцем по одному из металлических фрагментов, Талисманов. Тот скользнул по воздуху на своё место, остановился и издал чистый звон, напоминающий звук ксилофона. Ктолли тем временем уселась на ближайший ящик.

– Красиво, конечно, но обстановка портит всю романтику.

– Всё лучше, чем посреди пыльной бури.

– Да уж.

Виллему вдруг пришёл в голову вопрос.

– Ты ещё помнишь ту ночь, когда я проводил техобслуживание Сеньориса?

– Да, помню, – кивнула Ктолли. – Может, всё благодаря тому, что я была осторожна и не зажигала Яд, но такое чувство, что за последнее время я не потеряла никаких воспоминаний. Может, конечно, я просто этого не замечаю, но прямо сейчас ощущаю себя очень хорошо. Нефрен, Нофт, Рантолк, Итея… Я по-прежнему помню их всех. Может, какие-то детали и потерялись, но…

– Понятно. – Виллем заметил, что она не упомянула его, но не было нужды спрашивать. Он не забыт. Иначе Ктолли не сидела бы сейчас здесь с ним.

Какое-то время двое сидели молча, а Талисманы вызванивали свою нестройную мелодию.

– …Хм? – Виллем заметил нечто странное.

– Что такое?

– Он не сломан.

– Ну разумеется, иначе Нофт не смогла бы им сражаться.

– Я не об этом… Как бы это сказать… – Виллему понадобилось несколько секунд, чтобы подобрать слова. – Наиболее важным параметром, характеризующим потенциал Карильона, является “уровень убийства”. Он определяет, насколько эффективен меч против определённой разновидности врагов.

– Т-так, – внезапный поток технических терминов, видимо, немного озадачил Ктолли, но она, судя по всему, пока улавливала мысль.

– Убивая всё больше и больше врагов одного вида, меч начинает приспосабливаться, иначе говоря, получать специализацию. Ты, возможно, слышала об Убийце Драконов. Так называли меч, обладающий необычно высоким уровнем убийства драконов.

– А-а…

Для Ктолли, всегда сражавшейся лишь против Зверей, понять это, возможно, нелегко. К тому же она никогда даже не видела настоящих драконов. Виллем решил просто продолжить объяснение.

– А этот меч – Братоубийца.

– Э?

– Его специализация – уничтожать тех, кто принадлежит к той же расе, что и владелец, его собратьев. Он существует ради единственной цели – убийства человека человеком, а для всего остального малопригоден.

– Эм, но тогда это как-то странно. Нофт ведь убивает этим мечом Зверей.

– Именно, это и странно. Вот почему я подумал, что механизм специализации сломан, но…

Насколько мог судить Виллем, меч, Десператио, оказался очень изношен, так что его эффективность сильно упала, но встроенные в него механизмы не перестали работать. Виллему с трудом верилось, что с последнего техобслуживания прошло больше пятисот лет. Основная цепь сохранилась в хорошем состоянии, и магические каналы не слишком деградировали.

– Как бы то ни было, сегодня я ограничусь кратким осмотром и починкой. Загадками займёмся как-нибудь потом.

Тогда это должно означать, что изначально были какие-то существа, на основе которых создали это оружие, верно? Ты можешь предположить, какие именно?

Виллем вспомнил недавний разговор с Рантолк.

– Что на этот раз? – с подозрением спросила Ктолли.

– Ничего, – Виллем покачал головой.

Теперь у него появилось предположение. Крайне неприятное предположение. Мысль засела в голове, отказываясь покидать её. Он, наверное, просто слишком зациклился на ней. Должно быть какое-то другое объяснение. Во всяком случае, Виллем пытался убедить себя в этом.

Да, конечно, если принять эту мысль, то она объясняет сразу очень многое. Как Семнадцать Зверей сумели с такой ужасающей скоростью уничтожить мир. Согласно историческим трактатам, две страны исчезли с карты всего за несколько дней. К следующей неделе прекратили существование пять стран, четыре острова и два океана. А ещё через неделю в картах просто пропал смысл.

Нет. Этого не может быть. Иначе Великий Мудрец Соувон наверняка бы уже понял правду. А поняв, обязательно рассказал бы Виллему…

Если ты не можешь принять это, то, может, стоит рассказать ему всё. Раскрой один-два факта о поверхности из тех, что ты скрываешь, и, подозреваю, он передумает.

Ему вспомнились слова Эбонкандла, обращённые к Соувону. Точно. Тем, кто тогда заставил Соувона замолчать, не позволил ему рассказать большее, был ни кто иной, как сам Виллем. Настаивая, что нужно сосредоточиться на настоящем, что они не могут позволить себе горевать о давно потерянном, он отверг Соувона. Теперь, вспоминая тот разговор, Виллем осознал, что, возможно, повёл себя не самым правильным образом. Но он не сожалел.

То, что у меня есть в настоящем…

– Да скажи же, что случилось? – в третий раз спросила Ктолли.

Виллем, не говоря ни слова, поднялся, подошёл к ней и крепко обнял.

– Что с тобой? – Ктолли обняла его в ответ и погладила по спине.

– Не удивлена?

– Очень удивлена.

– Не будешь паниковать?

– Я паникую. Сердце колотится как бешеное. Не знаю, что произошло, но ты наконец-то открылся мне с уязвимой стороны, хотя раньше всё время пытался казаться сильным. Моё счастье и желание подбодрить тебя сильнее паники.

– Ктолли…

– Сейчас ты выглядишь так, словно исчезнешь, если тебя оставить одного. Я умру со стыда, но оттолкнуть тебя, разумеется, не могу.

Виллем сильнее сжал её в объятиях.

– Ай! Больно же…

– Ты мне нравишься.

– Прости, я не расслышала. Можешь повторить? И погромче, если можно.

– Тебе показалось.

– Эй! Да повтори же! Ещё раз!

– Выходи за меня замуж.

– Ещё ра… что?

Теперь Ктолли и правда запаниковала. Виллем ещё крепче прижал её к себе.

Его воля сильна. Похоже, сама суть этого человека в несгибаемой силе духа. В его голове одновременно может существовать лишь одна цель, и всё, не относящееся к ней напрямую, он считает бесполезным. И поэтому он не поддастся. Он не остановится. Он будет сопротивляться до конца.

Он наконец-то нашёл. Встретив Ктолли, пожив на складе фей, он, тот, кто не смог защитить всё то, для защиты чего сражался, тот, кто не смог вернуться домой, туда, куда так хотел вернуться, пустая оболочка бывшего героя, наконец нашёл новый жизненный путь.

Он снова нашёл то, что хочет защитить.

Он нашёл новый дом, куда хочет вернуться.

Он наконец примирился с тем, что выжил и продолжает жить. И поэтому…

Я хотел бы, чтобы Ктолли была счастлива

Виллем вспомнил, как пробормотал это в комнате у Найглато одной жуткой ночью на складе. Нет, подумал он. Не хотел. Я хочу, чтобы Ктолли была счастлива. Я не отступлюсь от этого желания. Я хочу забыть прошлое. Я хочу думать лишь о том, что есть здесь и сейчас, а также о том, что ждёт нас в будущем.

– Н-н-н…

Осознав, что Ктолли больше не пытается вывернуться из его объятий, Виллем посмотрел на неё. Может, он обнял её слишком сильно, может, ей не хватило воздуха, а может, и то и другое сразу, но Ктолли лишилась чувств.

4.2 Ледяной саркофаг

“Наверное, мне приснилось”, – подумала Ктолли, проснувшись. Это казалось единственно возможным объяснением. “Выходи за меня замуж?” Скорее мир перевернётся с ног на голову, чем Виллем скажет такое. Это попросту невозможно.

Но расспросив Нофт и Рантолк о событиях вчерашнего дня, она услышала “Он попросил разрешения взять наши мечи, и я позволила” и “Он вернул их в до отвращения отличном состоянии”, что ещё сильнее размыло грань между сновидением и реальностью. Да что же такое произошло?

– Какая-то проблема с тем Эмнетуайт? – спросила Рантолк.

– Н-н-н-н-ничего, не обращай внимания, – ответила Ктолли беззаботнейшим на свете тоном. Разумеется, она не могла сказать “Мне кажется, что мне сделали предложение, но я не уверена, приснилось мне или нет”. Так она получит лишь взрыв хохота от Нофт и холодный взгляд от Рантолк.

Похоже, единственный разумный вариант – спросить самого Виллема. “Эй, ты. Ты вчера предлагал мне выйти за тебя замуж?” Или всё же не стоит. Определённо не стоит. В конце концов, в последнее время её память выкидывает фокусы, так что, наверное, можно предположить, что всё это ей просто приснилось.

– Как ты думаешь, что такое счастье? – вместо этого Ктолли озвучила Рантолк внезапно пришедшую ей в голову мысль.

– Весьма философский вопрос. Ты собираешься основать религию?

– Нет, просто думала кое о чём своём.

– Вот как. – Рантолк отложила книгу и задумалась. – Что ж, для начала, каждый понимает под счастьем что-то своё. Кто-то счастлив просто от возможности досыта есть. Кому-то для счастья нужны книги. Кому-то жить полной жизнью. Кто-то ощущает себя счастливым, лишь преодолев какое-то препятствие. Кто-то счастлив, лишь когда счастливы те, кто рядом с ним, а также, к сожалению, встречаются и те, кому доставляет счастье прямо противоположная ситуация.

– …И правда.

У всех свои мечты, стремления, у каждого свой характер. А значит, счастье может принимать самые разные формы. Теперь это казалось очевидным.

– Но почти никто не понимает этого сам. Мало кто может сказать, в чём же его собственное счастье, и хотя все заявляют о своём стремлении к нему, они даже не знают, что это такое.

– А…

– Даже осознавая своё желание стать счастливыми, они неспособны на самом деле добиться счастья. Так что главное – прислушиваться к стремлениям собственного сердца. Я ответила на твой вопрос?

– Да. – Честно говоря, Ктолли не ожидала столь подробного ответа и даже несколько запуталась, но, разумеется, не стала об этом упоминать. – Спасибо.

Она направилась в кают-компанию, чтобы позавтракать. По просьбе Виллема феи теперь могли пользоваться кают-компанией вместе с остальными членами экипажа. Ктолли позвала с собой и Рантолк, но та отказалась, объяснив это тем, что ей неуютно в большой компании незнакомцев. Не желая тащить её силой, Ктолли пошла одна.

“Так что же такое счастье для меня?” – вновь спросила себя Ктолли, получив от Рантолк новую пищу для ума. Она представила себе, как кладёт на кусок хлеба дольки засахаренного лимона и жуёт. По рту растекается дразнящая смесь сладкого и кислого… Блаженство. Действительно, похоже на счастье, но, наверное, не совсем то, что ей нужно.

Феи, как правило, ни о чём не мечтают – или, может, стараются не мечтать. В конце концов, у них попросту нет времени. Мечты о далёком будущем принесут лишь страдания тем, кто даже не знает, переживёт ли завтрашний день. И к Ктолли, хотя она больше и не фея, это тоже относится в полной мере.

Но Виллем отказался смириться с этим. Он считает, что всё равно нужно держать голову высоко поднятой и заглядывать дальше завтрашнего дня, даже не обладая уверенностью в будущем. Возможно, это даже немного жестоко, но Ктолли нравится эта его черта. Ей теперь нельзя повернуть назад.

[Пилюля с торчащими из неё шипами][Круглоглазый геккон][Размякшее в воде печенье]

В голове вновь пронеслись беспорядочные видения. Эрозия, может, и замедлилась в последнее время, но всё же не прекратилась совсем. Возможно, очередное напоминание о том, что у неё нет будущего, должно было бы огорчать её сильнее, но Ктолли уже привыкла. Взмахами руки разогнав клубящиеся в голове образы, она вернулась к своим размышлениям.

Возможно, суть всё-таки в замужестве. Она как-то раз читала книгу, где было сказано, что брак для женщины равнозначен счастью. Ктолли, не имея среди своих знакомых ни одной замужней женщины, никогда особо не доверяла этому утверждению, но, возможно, оно заслуживает внимания. Ей вспомнился тот странный план, которым поделилась с ней Найглато. Подарить Виллему семью и тем самым навсегда привязать его к складу фей.

Ктолли принялась мечтать. Склад фей, десять лет спустя. Повзрослевший Виллем… Она, в общем-то, затрудняется себе это представить… Может, добавить чуть больше растительности на лице? Рядом с ним уже совсем взрослая и зрелая Ктолли. Между ними дети непонятной расы. Два мальчика и девочка. Один из мальчиков чем-то похож на Ктолли, а два других ребёнка пошли в Виллема. Все трое неугомонные проказники. Стоит отвернуться хоть на миг, и они тут же умчатся играть и изваляются в грязи с головы до ног. Тогда Ктолли гонится за ними, ловит и загоняет в ванную, а Виллем тем временем как ни в чём не бывало печёт пирог, приговаривая что-нибудь вроде “Для детей еда – лучшее лекарство”.

Ктолли не могла полностью полагаться на свою память, но чувствовала: это видение мало отличается от нынешнего положения дел. Она отбросила мечту. Это тоже не то, что ей нужно. Да, похоже на счастливую жизнь, но вряд ли более счастливую, чем настоящее.

[Красноволосое дитя, смеясь, катается по земле]

“Заткнись, прошлая жизнь!” – мысленно прикрикнула Ктолли. “Мне сейчас не до тебя”.

– Почему ты корчишь такие странные рожицы этому куску хлеба? – Ктолли обнаружила рядом с собой Нефрен, видимо, уже некоторое время сидевшую тут. – Последние несколько минут ты ведёшь себя как-то странно. – Она подавилась хлебом. Молоко, где молоко? – Виллем тебе что-то сказал? – Молоко пошло не в то горло. – …Я так понимаю, это значит “да”.

Откашлявшись, Ктолли наконец немного пришла в себя.

– С-с чего ты взяла?

– Кто угодно поймёт это, просто посмотрев на тебя, – безапелляционно ответила Нефрен. – Но именно поэтому я беспокоюсь, – продолжила она, разламывая ломоть хлеба.

– О чём?

– Вы с Виллемом в последние дни напоминаете потерявшихся кошек.

…А?

– Похоже, ты не хочешь об этом говорить, так что я не стану расспрашивать, но с тех пор, как твои волосы начали менять цвет, что-то произошло, верно?

– Хм… Пожалуй.

– Если когда-нибудь захочешь поговорить, приходи ко мне, не задумываясь. Может, я мало чем смогу тебе помочь, но хотя бы могу обещать, что останусь рядом.

И Нефрен умолкла.

– А…Спасибо.

Сначала Итея, теперь Нефрен. У меня и правда чудесные подруги. На мгновение забывшись, она погрузилась в эту счастливую мысль.

***

“Наверное, мне приснилось”, – подумал Виллем, проснувшись. Это казалось единственно возможным объяснением. “Выходи за меня замуж?” Скорее мир перевернётся с ног на голову, чем он скажет такое. Это попросту невозможно.

– …А может и нет.

“Не пытайся сбежать от реальности”, – сказал себе Виллем. Тогда, в той вонючей комнате, он обнял Ктолли и произнёс те смехотворные слова. Он хорошо понимал, почему поступил так. В тот момент он подумал, что не хочет отпускать её. Нет, не совсем так. Скорее, что он ни за что не отпустит Ктолли. Он хочет сделать её навеки счастливой.

Нужно остановиться. Чем больше Виллем думал об этом, тем всё более странные направления выбирали его мысли.

Есть более срочный вопрос. Братоубийца Десператио. Те существа, из которых были выведены Семнадцать Зверей. Если сложить одно с другим, получается очень простой ответ. И Рантолк, которая вряд ли знает что-то об истинной природе Десператио, видимо, пришла к тому же выводу, и это может быть одной из причин её холодного отношения к нему, одному из Эмнетуайт.

Итак, был изобретён и применён какой-то способ превращения людей в Семнадцать Зверей. Во всяком случае, такая гипотеза кажется логичной. Виллем не хотел больше думать об этом. Если это так, то история о том, что Эмнетуайт разрушили прежний мир на поверхности, приобретает совершенно новый смысл. Люди не просто создали существ, которые уничтожили всё на земле, они в прямом смысле сделали это сами. И до сих пор продолжают угрожать миру, воплощая собой разрушение.

– Нет, не может быть…

Виллем видел один существенный пробел в теории: она не объясняет поразительную скорость размножения, приписываемую Зверям всеми историями. Само собой, преобразование живого существа в нечто совершенно иное требует долгого времени и больших усилий, неважно, насколько талантлив и опытен тот, кто проводит ритуал. Даже легендарным вампирам требовалось минимум трое суток, чтобы превратить жертвы в собственных сородичей с помощью способности “Порча Души”. Но Семнадцать Зверей разрушили несколько стран всего через несколько дней после своего первого появления. Неправдоподобно.

– Наверное, я просто слишком зациклился на этом, – решил Виллем и кивнул.

Значит, теперь у него одной проблемой меньше. Осталось… ах да, его предложение Ктолли.

– …

Виллем осознал, что какое-то время не сможет смотреть ей в глаза.

***

– Я рассердил советника экспедиции, – печально сказал техник первого класса. Выражение его лица напоминало гримасу мальчишки, получившего нагоняй за проказу.

– О, вот как? – отозвался Виллем, понятия не имея, о чём речь. – А на корабле есть советник? Не припомню никого в такой должности.

– Не на нашем корабле, торговая компания наняла его в команду “Саксифраги”. Он гражданский копатель. Весьма опытный, так что я предпочёл бы уважать его мнение, но…

– Что произошло?

– Вы ведь в курсе, что мы отбываем через пять дней, не так ли?

– Да.

У Виллема, не видевшего в нахождении на поверхности никакой особой “романтики”, не было причин, чтобы желать оставаться здесь дольше необходимого. Сам он предпочёл, чтобы “Плантагинеста” отбыла немедленно, но, разумеется, всё было не так-то просто. Нужно провести медосмотр всех членов экспедиции, закончить погрузку обнаруженных артефактов и забрать с обломков “Саксифраги” всё, чему можно было найти применение. Предстояло много работы.

– По причине бюджетных ограничений и всякого в таком роде мы не можем остаться дольше этого срока. Однако вернувшись лишь с тем, что имеем сейчас, мы останемся в небольшом убытке.

– Вот как.

– Так что я принял решение отправить завтра крупный отряд на подземные раскопки, – заявил гремлин, поднимая фиолетовый палец и, очевидно, весьма гордясь своим гениальным планом. – Я хочу, чтобы добыча досталась армии, так что большинство членов отряда будет с нашей стороны. А парни из Орландри пусть заканчивают здесь со своей работой. Что до вас… Я не против вашего участия, но каковы ваши намерения?

– Воздержусь, пожалуй. Так вот чем вы рассердили советника.

Разумеется, посланный компанией советник вряд ли особо рад плану, все выгоды от которого получит армия.

– Нет, не совсем этим. – Техник первого класса почесал свою лысую голову. – Он сказал, что нельзя спускаться под землю большой группой. Будто бы это противоречит каким-то их обычаям.

– …Почему, интересно.

– Не знаю. Я спросил, но он мне не ответил. Готов поспорить, всего лишь предрассудок. Не все придерживаются столь же логичного образа мышления, как мы. Всегда есть несчастные, слепо следующие иррациональным обычаям по причине узости своего взгляда на вещи.

– А, так вы выдали эту же речь и советнику? Как поспешно с вашей стороны, техник первого класса.

– Верно. – Торопливый техник первого класса поник. – Полагаю, я не сказал ничего дурного. Я же не хотел подвергнуть сомнению его опыт и его убеждения. Могу я попросить вас уладить эту размолвку?

– Я не против. – “Вот докука”, – подумал Вилем. – На каждое воззрение, которое некто считает правильным, всегда найдётся кто-то ещё, считающий это воззрение до безобразия ошибочным. Не забывайте об этом, пожалуйста.

– …Я понимаю, – гремлин с кислой миной кивнул.

***

Расспросив встреченных в коридорах рабочих, Виллем выяснил, что советника видели по пути в кладовую со снаряжением для подземных экспедиций. Кладовые со снаряжением расположены на нижней палубе, и та часть корабля представляет собой одну большую свалку. Виллему совершенно не хотелось идти туда снова. И всё же нельзя просто так бросить данное ему поручение. Он поднял тяжёлую крышку люка, спустился по ржавой лестнице, миновал комнату, заваленную металлическими деталями непонятного происхождения, и направился к нижней палубе.

По словам техника первого класса, этот советник – весьма опытный гражданский копатель, нанятый торговой компанией. Виллем попытался представить себе, как может выглядеть подобная личность, но перед мысленным взором постоянно возникали лица Грика и его товарищей. В конце концов, они все очень опытные и умелые копатели, сумевшие не только найти одного из вымерших Эмнетуайт, но и оживить его.

– Здесь ли советник экспедиции?

Когда Виллем, добравшись наконец до кладовой со снаряжением, распахнул дверь и заглянул внутрь, там обнаружился не кто иной, как Грик, запакованный в плотный, громоздкий комбинезон.

– …О?

– …А?

Мгновение оба просто смотрели друг на друга, между ними повисла странная, трудноописуемая тишина.

– Наши обычаи основаны на годах накопленного опыта, – жаловался Грик, даже не пытаясь скрыть раздражение. – Ну, я готов признать, что среди них хватает и предрассудков. Некоторые кажутся совсем дурацкими, типа “если под землёй слышишь журчание воды, сразу же прижми уши”. А если я не хэрантроп? Что делать?

“Ну, если бы требовалось поджать хвост, было бы ещё хуже”, – подумал Виллем.

– Если это поверье основано на опыте, значит ли это, что ты никогда не видел, как большая группа спускается под землю и благополучно возвращается?

– Правило не абсолютно. Но у отрядов из семи и больше членов смертность резко повышается, это правда. Поэтому гражданские копатели редко работают в больших группах.

– Вот оно что. Теперь я понимаю, почему ты так взбесился, – кивнул Виллем. Он забыл спросить у техника первого класса, сколько солдат тот планирует отправить вниз, но скорее всего не меньше семерых. – Кстати, что это?

– Противопыльный плащ, шарф и очки.

– И зачем ты протягиваешь их мне?

– Буря сегодня поганая. Выходить без снаряжения может быть опасно.

– И почему ты думаешь, что я собираюсь наружу?

– Сегодня твой единственный шанс попасть под землю, – ответил Грик, – а я хочу тебе кое-что показать. Поднять это на поверхность не получится, так что остаётся лишь спуститься самим.

– И зачем мне соглашаться? По мне, так вся эта экспедиция просто ненужная трата времени.

– Ну же, я и представить не мог, что встречу тебя здесь. Это судьба. Удача, ниспосланная нам Гостями. Незачем тратить её впустую.

Виллем не понимал, о чём говорит Грик.

– О, то что надо. Вы не против составить нам компанию, юная леди? – Грик окликнул кого-то за спиной Виллема.

Предположив, что это Нофт, Виллем обернулся, но увидел Ктолли, которая словно пыталась прокрасться мимо и остаться незамеченной. Она медленно, в явном смущении обернулась.

Ох. Виллем, тоже вспомнивший события прошлой ночи, отвёл глаза и постарался придать лицу спокойное выражение.

– Вы же его секретарь, так что поддерживать его – часть вашей работы, верно? – сказал Грик, совершенно не замечая повисшего между ними напряжения. – Для экспедиции под землю трое – в самый раз. У нас будет хороший обзор, а если кто-то один ошибётся, оставшиеся двое прикроют его. Ну и на поверхности можно будет оставить дополнительную подмогу.

Радостно болтая, Грик вытащил ещё один комплект защитного снаряжения.

***

Должно быть, за прошедшие пятьсот лет произошло смещение почвы. Подземное сооружение, обнаруженное экспедицией, лежало в руинах. Многие стены и потолки обрушились, завалив старые коридоры и открыв новые проходы. Через трещины во внешних стенах внутрь проникли песок и вода, и это ещё больше затрудняло перемещение.

Группа спустилась в развалины, освещая себе путь только небольшой кристальной лампой. Грик, демонстрируя свой огромный опыт копателя, с лёгкостью находил путь в беспорядочном переплетении коридоров.

Дыхание вырывалось изо рта белыми облачками пара. Воздух, казалось, пробирал до костей, троица словно шагала через огромный морозильник. С каждым этажом температура опускалась ещё ниже. К четвёртому подземному уровню лужицы воды на полу превратились в ледяную корку. Шагать пришлось еще медленнее, чтобы не поскользнуться.

– Как вы видели, с годами на поверхности всё разрушилось и развалилось, так что ловить там практически нечего. Под землёй же предметы сохранились нетронутыми. Настоящая работа копателей начинается здесь, – объяснил Грик.

– Как минимум четыре этажа, и каждый настолько большой, хм. Даже не верится, что прямо под моим родным городом прятался такой лабиринт, – сказал Виллем. Интересно, сооружение построили, когда он ещё жил в приюте или уже после того, как отправился в последний бой? Впрочем, узнать уже не у кого, так что вопрос, наверное, лишён смысла. – Ты как, справляешься?

– Да, всё хорошо.

Виллем обернулся, проверяя как дела у Ктолли, но она, похоже, не испытывала никаких проблем с темнотой и скользким полом. Неудивительно, если вспомнить, что она – одна из тех немногих, кого признал Сеньорис.

– Кстати, Виллем. Те юные леди… – начал Грик.

– Хм?

– Они все милые девушки, как ты мне и рассказывал.

– А. – Виллем понял, что речь про Нофт и Рантолк. Сам он ещё не успел как следует познакомиться с ними, но Грик уже какое-то время находился с ними в экспедиции. Так что у Виллема нет причин сомневаться в его словах. – Даже не думай к ним подкатывать.

– Ты к чему вообще это сказал? – хихикнул Грик.

– Ты получишь их только через мой труп.

– Да говорю же, я не это имел в виду. И нечего так на меня смотреть, мне не по себе.

– Да что вы вообще мелете… – тихо рассмеялась Ктолли и вздохнула, создав на мгновение облачко белого тумана.

– Стойте, путь завалило, – сказал Грик, и Виллем увидел, как его фигура замерла в пятне созданного кристальной лампой крошечного пятнышка света. Всмотревшись в проход перед ними, он увидел заполнившую коридор кучу обломков. Если попытаться пробить завал силой, то потолок, скорее всего, попросту рухнет им на головы.

– Что ж, не повезло. Неприятно, но, видимо, придётся поворачивать обратно ни с чем, – вздохнул Грик.

– У меня создалось впечатление, что тут полно параллельных коридоров. Разве нельзя обойти?

– Здесь настоящий лабиринт проходов, мы слишком долго провозимся в поисках пути. А ещё тут неподалёку гнездо Тимере, и мы рискуем разбудить их, если будем слишком долго тут бродить.

– Понятно… – Виллем на секунду задумался. – Подожди, какое гнездо?

– Гнездо Тимере, – повторил Грик. – Они собираются группами по десять или двадцать и создают подземные гнёзда. Там они обычно просто спят, но изредка один просыпается и нападает, если чувствует кого-нибудь поблизости.

Тимере. Единственные Звери, способные парить в воздухе и атаковать Регул Айр. Причина существования расходных фей-солдат. А может, удастся уничтожить их всех прямо сейчас? Виллем уже почти задал этот вопрос, но тут же закрыл рот. Если бы такой простой план мог сработать, то Крылатая Стража не использовала бы Карильоны все эти годы.

Может, стоит предложить Нефрен и остальным феям атаковать гнездо и захватить Зверей врасплох? Нет, это тоже не вариант. В подземном сражении феи будут лишены своего главного преимущества: крыльев. Более того, дюжина способных делиться и быстро размножаться Тимере очень быстро задавит фей числом. Так что внезапная атака не создаст практически никакого преимущества. Виллем видел лишь один способ извлечь выгоду из сражения в замкнутом пространстве против собранных вместе Зверей – в такой ситуации самоубийственный взрыв феи должен оказаться крайне эффективен. Впрочем, он не хотел даже думать об этом.

– Эм, простите? – Голос Ктолли вернул Виллема к реальности. – Я не могу объяснить, почему… Но может, попробуем вот этот коридор?

Никто не хотел поворачивать назад, зайдя так далеко, и поэтому мужчины решили довериться Ктолли. Шагая по длинному, извилистому проходу, они много раз оказывались на развилках. Но каждый раз Ктолли на мгновение замирала, будто бы прислушиваясь, а после без колебаний выбирала путь.

– Меня словно кто-то зовёт, – объяснила она.

Идея прохождения лабиринта по такой ненадежной “нити” показалась Виллему сомнительной, но других вариантов не было. Он уже успел потерять счёт времени. Казалось, они брели целую вечность, но внезапно коридор привёл их в большую, просторную комнату.

– Глазам не верю, – поражённо пробормотал Грик. – Мы пришли. Именно это я и хотел тебе показать.

– Ха? – Виллем осмотрелся. – Но здесь ничего нет. На что тут смотреть?

– Прямо перед тобой.

Виллем присмотрелся, но увидел лишь стену. Нет, стоп – вглядевшись пристальнее, он осознал, что это не стена, а гигантская глыба льда.

– Изначально лёд заполнял почти всю комнату, но со временем мы расчистили его аж досюда. Та ещё работёнка, скажу я тебе, – Грик постучал по льду пальцем.

Внутри что-то было. Грик поднял лампу повыше, и Виллем увидел. В глубине неестественно прозрачного льда виднелось нечто алое. Виллем громко сглотнул.

– Это же…

– Удивлён, а? Я тоже удивился, когда увидел. В жизни бы не подумал, что такое сокровище можно найти дважды.

В толще льда была девочка, на вид даже моложе младших фей склада. Она словно застыла во времени в тот момент, когда ветер подхватил её длинные красные волосы. Виллему не удавалось рассмотреть выражение её лица, но она выглядела очень спокойной. В груди зияла рана от меча. За исключением этого девочка казалась живой, мирно спящей. И всё же Виллем не сомневался – они смотрят на труп.

– Это не одна из твоих знакомых из прошлого… нет? – осторожно спросил Грик.

– А… – Виллем ещё раз всмотрелся в лицо девочки. – Нет, я её не знаю. Вроде бы.

– Ладно. Её состояние очень похоже на то, в котором мы нашли тебя, так что я подумал, вдруг есть какая-то связь.

Грику уже доводилось бывать в точно такой же ситуации. Когда Виллем был всего лишь куском застывшего камня на дне озера, именно Грик с товарищами обнаружили его и оживили.

– Ты думал спасти её так же, как меня тогда?

Боргл покачал головой.

– Тебя мы смогли спасти лишь потому, что ты ещё не умер, лишь превратился в камень из-за проклятия. А эта девчушка явно давно мертва.

Разумно. Человек никак не может выжить с рассечённым сердцем.

– Постой-ка. – Виллем зажёг немного Яда и активировал магическое зрение. – А, так и знал.

– Хм?

– В ране какое-то проклятие. – Игнорируя пульсирующую боль в голове, Виллем присмотрелся. Он явственно увидел мощное проклятие, глубоко проникшее в крошечное тело.

– Серьёзно?

– Серьёзно. Впрочем, даже если его снять, она вряд ли оживёт.

Иногда на трупы накладывают проклятья, желая оживить мертвеца и превратить его в верного слугу чародея, или заставить выдать информацию, или распространить заклинание на родственников жертвы. Но, разумеется, если снять проклятие, мёртвое тело останется просто мёртвым телом.

– …Хм?

Проклятие казалось знакомым. Виллем напряг глаза, пытаясь рассмотреть подробности. Оно напоминало стандартное проклятье трансформации – то, что способно превратить человека в лягушку или хлеб в камень и всякое в таком роде. Переплетения и завитки магических каналов создавали именно такое впечатление. И всё же он никак не мог вспомнить, где видел это проклятие. От головной боли мысли начали путаться. Виллем отключил магическое зрение.

– Я думал, что нам стоит похоронить её в более подобающем месте… Но если на тело наложено проклятие, для начала стоит снять его, – сказал Грик.

– Не собираешься продать коллекционеру?

– Это кажется каким-то неправильным. Она так мирно спит, не будем тревожить её сон, согласен? Будем добросердечны.

Слово «добросердечны» в устах Грика звучало как-то до странности убедительно. Виллем ещё раз посмотрел на девочку.

– Что ж, в любом случае сначала нужно достать её оттуда. Проклятия вроде этого сохраняют состояние тела, так что даже если вытащим её изо льда, она не сгниет.

Внезапно по спине Виллема пробежал холодок.

– М?

Живот Виллема свело от ужаса. Юноша торопливо осмотрелся в поисках источника тревоги и нашёл почти сразу: Ктолли стояла застыв, с ужасом на лице вглядываясь в закованную в лёд девочку. И Виллем увидел, как её Яд рвётся наружу бушующим потоком.

– Что…

Пока он в шоке смотрел на Ктолли, оставшийся в её волосах голубой цвет быстро превращался в алый того же самого оттенка, что у девочки во льду. Ктолли Нота Сеньорис исчезала на глазах Виллема.

– Ктолли?! Что ты делаешь?!

Он схватил её за плечи и потряс. Несколько раз с силой хлопнул по щекам. Но её Яд не утихал, а взгляд казался пустым. Непонятно даже было, в сознании ли она. Нужно действовать сейчас, пока не слишком поздно. Виллем сложил пальцы щепотью и вогнал в грудь Ктолли, прямо у сердца. Лицо девушки тут же исказила гримаса боли. Удар Виллема нарушил кровоток, смял лёгкие и развеял пылающий Яд. Ктолли, насильственно вырванная из транса, лишилась чувств.

– Прости, потом объясню! Нужно вернуться на поверхность, скорее!

– А, ладно, ладно, – Грик, ничего не понимающий, но достаточно умный, чтобы не выяснять, что происходит, торопливо кивнул и повёл их обратно.

4.3 Ветхие старинные часы

На следующий день.

Техник первого класса, как и собирался, отправился под землю с отрядом из тринадцати солдат. Оставшимся пришлось продолжать утомительную работу по подготовке к отлёту без этих тринадцати пар рук.

Отряд вернулся перед закатом. Техник первого класса, раздуваясь от гордости, хвастался отсутствием ран на каждом из своих сопровождающих. Возможно, члены его группы ко всему прочему были весьма умелы, так как ещё и вернулись с богатой добычей.

Теперь давайте поговорим немного о Тимере. Бесформенные по своей сути существа, они быстро растут и обладают способностью делиться. Также это единственный вид Зверей, представителей которого можно встретить в небе, хоть и крайне редко.

Оставаясь на земле, они создают гнёзда под поверхностью. Найдя пещеру подходящих размеров и с нужным уровнем влажности, Звери прикрепляются к стенам и потолку и начинают размножаться. Какими бы отвратительными и пугающими не выглядели эти гнёзда, на деле они не так уж и опасны. Известно немало случаев, когда копатель проваливался прямо в центр гнезда Шестых и выбирался наружу целым и невредимым. Тимере, судя по всему, не считают нужным обращать внимание на всего одного или двух чужаков, словно ленятся прерывать свой уютный сон.

Неизвестно, что именно побуждает их к действию. Некоторые даже говорят, что никаких причин нет, и Звери сеют разрушение бездумно и безрассудно. Согласно этой гипотезе, в попытках понять, почему Звери просыпаются и засыпают, действительно нет никакого смысла.

…На самом же деле эта гипотеза неверна. Есть несколько условий, хотя и не абсолютных, при которых Тимере, как правило, пробуждаются. Например, когда поблизости оказывается большая группа живых существ. При исполнении одного или нескольких подобных условий, часть Тимере просыпается и отправляется на поиски жертвы.

На непрерывно терзаемой жестокими ветрами поверхности песка открылось небольшое отверстие.

А потом ещё одно.

И ещё.

После чего ещё одно и ещё одно, и ещё одно, и ещё одно – подобно лопающимся на поверхности кипящей воды пузырькам.

Из отверстий тихо засочилась жидкость.

На древнем языке Эмнетуайт “Тимере” означает что-то вроде “страх”. Возникающий из ниоткуда, множащийся, оставаясь незамеченным, а после пожирающий сердце, сокрушающий душу и всепожирающий – такую разновидность страха.

Сейчас уже не узнать, как этот вид Семнадцати Зверей получил такое название. Возможно, древние учёные просто выбрали первое пришедшее на ум слово. Но, как бы то ни было, Звери, известные как “Тимере”, в полной мере оправдывают своё имя.

Мириады их принялись выбираться из песка на поверхность.

***

На одной из переборок в трюме “Плантагинесты” висели старинные часы. Две тонкие, чуть изогнутые стрелки в деревянном корпусе, покоробившемся от влаги за долгие годы службы. Согласно словам старейшего члена экипажа, часы уже были в таком состоянии, когда он впервые увидел их.

Легенда гласила, что часы принёс на борт первый капитан “Плантагинесты” как память о своей бабушке. Также говорили, что с часами связана какая-то печальная история, но её никто не помнил. Может, кто-то просто выдумал этот слух шутки ради. Ветхие старинные часы были просто ветхими старинными часами. Удобный инструмент для отсчёта времени, не больше и не меньше.

В тот момент стрелки часов показывали шесть часов и двадцать шесть минут пополудни.

Первой жертвой стал юный хэрантроп, на свою беду назначенный в этот день чистить иллюминаторы. Случившееся застигло его за попыткой соскрести с внешней стороны стекла прилипший песок. Паренёк не успел даже закричать.

В тот момент стрелки часов показывали шесть часов и двадцать восемь минут пополудни.

Шагая по коридорам корабля, слегка подвыпивший рептилоид в ранге третьего офицера услышал от иллюминатора глухие удары. Приблизившись, чтобы посмотреть, он обнаружил, что к стеклу снаружи присосалось зелёное нечто, и оно пыталось выбить иллюминатор – нет, скорее проломить сам корпус корабля.

Третий офицер завопил.

На стекле появилась большая трещина.

В тот момент стрелки часов показывали шесть часов и тридцать две минуты пополудни.

Магический реактор корабля с громовым грохотом пробудился к жизни. Экипаж понял: нужно как можно скорее взлететь. Счёт идёт на секунды. Иначе их всех поглотит порождённая серыми песками орда.

– Ч-что происходит?! – заорал техник первого класса.

Грик выглянул в иллюминатор. В завихрениях песчаной бури он разглядел бесчисленные, похожие на деревья фигуры, протягивающие свои ветви в попытке вцепиться в “Плантагинесту”.

– А на что это, по-вашему, похоже? Толпа Тимере, само собой, – равнодушно ответил боргл, заряжая пистолет. Он, разумеется, понимал, что этим Зверя не убьёшь, но так можно, по крайней мере, заставить врага отшатнуться. В любом случае, лучше, чем ничего.

– А-а р-разве можно вот так запускать реактор? Ведь именно из-за этого погибла “Саксифрага”.

Техник первого класса был прав, но на “Саксифрагу” напал Четвёртый, который ищет жертв по звукам и движению. Грохочущий реактор был равнозначен обращённому к Зверю воплю “Эй, ты, мы здесь!”.

Но Тимере не таковы. Может, у них очень чуткий слух, а может, очень острое зрение, неизвестно, но они как-то умеют определять местонахождение живых существ. Попытки затаить дыхание, притвориться мёртвым или спрятаться бессмысленны – ничто живое, находясь рядом с ними, не укроется от их когтей. А значит, магический реактор, какой бы шум он не поднял, не привлечёт не капли внимания Тимере. Впрочем, Грик был не в настроении объяснять, да и не видел в этом особого смысла.

– Где Поднятые Оружия? Мы же взяли их как раз на такой случай, так?! Скорее, отправьте их разбираться со всем этим!

– Не обманывайте себя и не пытайтесь спихнуть ответственность на других.

Корабль сотрясся и накренился, пропеллеры начали отчаянно вращаться, и “Плантагинеста” наконец-то оторвалась от земли.

– Так, отлично! Наберём высоту на максимальной скорости и сбросим с корпуса столько этих тварей, сколько сможем! Остальное придётся поручить девчушкам!

Снаружи раздались отчаянные крики. Они, казалось, звучали всё ближе.

– Несколько Зверей внутри! Эвакуируйте всех в безопасное место! – заорал Грик.

– Я, я н-не знаю что делать! Я техник, а не офицер! У меня нет квалификации!

– Ах вот как?!

Если техник первого класса намерен уклоняться от своего долга, что ж, тем проще для Грика. Он схватил микрофон громкой связи. Разумеется, у Грика тоже нет квалификации, но кто-то должен взять руководство на себя, иначе шансов на выживание не останется вообще.

В тот момент стрелки часов показывали шесть часов и тридцать четыре минуты пополудни.

Ктолли до сих пор не очнулась. Потеряв сознание в подземном лабиринте, девушка ни разу не открыла глаза с тех пор. Они бегом поднялись на корабль, промчались в медотсек, вызвали врача и потребовали, чтобы тот сделал всё возможное и привёл её в чувство.

Разумеется, ничто не помогло.

В конце концов, она не страдает от какой-либо болезни в обычном смысле слова, на ней нет видимых ран. Как можно было ожидать, что врач вылечит ту, кто внешне выглядит совершенно здоровой? Он обнаружил небольшое внутреннее кровотечение в районе груди, но это, скорее всего, результат действий Виллема, и никак не связано с её комой.

Виллем сидел на полу рядом со спящей в кровати Ктолли, уткнувшись лицом в ладони. Теперь, когда всё зашло так далеко, попытки отремонтировать Лапидем Сайбилис, скорее всего, бессмысленны. Меч способен сохранять физическое и психическое состояние владельца, но сначала тот должен активировать оружие Ядом.

– И что я только делаю…

Виллем застонал. Он хотел сделать её счастливой. Но что он сумел сделать за всё то время, что прошло с тех пор, как Ктолли очнулась от первой комы? Что он сделал, чтобы помочь девушке осуществить её мечты? В голову ничего не приходило.

Да тебе до неё и не было никогда особого дела, так ведь?

Виллем услышал шёпот из тёмных глубин разума.

Она заинтересовала тебя лишь тем, что её избрал Сеньорис. Сама Ктолли тебя не заботила. Спасти ты хотел Лилию, а защитить – данное Алмерии обещание. Но не смог сделать ни того, ни другого, и попытался обмануть собственную совесть, создав похожую ситуацию.

Неправда. Я заботился о Ктолли.

Ты же понял, что никогда не сможешь сделать её счастливой, разве нет? Выбор Сеньориса — это неснимаемое проклятье. Её судьба была предрешена, как только она взяла этот меч. Избавления не могло быть изначально.

Нет. Нет. Нет. Она могла найти счастье. Я хотел помочь ей.

Тебя спасло то, что она лишь ребёнок. Ты мог говорить с ней без истинной откровенности. Ты мог сохранять дистанцию. Ты мог отдавать, ничего не беря взамен. И это позволяло тебе продолжать цепляться за все те дорогие тебе воспоминания о давно потерянном прошлом.

Нет. Нет. Нет. Нет. Я, я просто… Просто…

О, посмотрите на меня, я ведь так стараюсь. Но я же не виноват, что ничего не вышло, против меня была сама судьба. Это всё судьба виновата, не я! Бу-у-ху-у! Ну конечно, никто не может винить тебя за то, что ты не смог одолеть судьбу. Да, конечно, ты не совершил ничего неправильного, но…

Н…

Как ты сам и сказал, если кто-то считает нечто правильным, всегда найдётся тот, для кого это нечто до безобразия ошибочно.

Воздушный корабль тряхнуло. По системе громкой связи раздался голос Грика, который приказывал всем эвакуироваться в безопасное место, но Виллем не шевельнулся.

– “Выходи за меня замуж”, а? – Эти слова сорвались с его губ всего лишь вчера. – Интересно… Кто же она для меня на самом деле…

Виллем медленно встал. Нагнулся и легко прикоснулся губами к губам Ктолли. По щеке девушки скользнула слезинка. Отстранившись, он услышал оглушительный скрежет раздираемого металла. Должно быть, где-то поблизости враги прорвались внутрь корабля.

– Ха-ха. – С коротким смешком Виллем отвернулся от Ктолли. Сейчас он даже чувствовал к новоприбывшим некоторую благодарность. Лучше уж разбираться с ними, чем сидеть тут, погружаясь в бесполезные размышления. – Прости. Я ненадолго выйду, – сказал он спящей за его спиной девушке, и вышел из комнаты.

Стрелки часов показывали шесть часов и тридцать пять минут пополудни.

Битва, разумеется, выглядела совершенно безнадёжной. Тем не менее, Рантолк видела в происходящем два положительных момента.

Первое: Тимере атакуют в огромных количествах, но каждая особь сравнительно невелика. Тимере не погибают, когда их убивают. Точнее, в момент смерти они делятся надвое, и погибает лишь одна половина, а вторая продолжает жить. Этот процесс может повторяться до определённых пределов. На счастье обороняющихся, каждый из врагов, насколько могла судить Рантолк, не настолько велик, чтобы пережить десяток смертей. В бою один на один феи могут одолеть таких противников сравнительно легко.

Второе: Рантолк чувствует себя необычайно подвижной. Яд вспыхивает и течет через Хисторию гораздо плавнее, чем когда-либо раньше. Фактически она ощущает себя такой лёгкой, что почти забывает о тяжести положения. Причина ясна: тот массаж техника второго класса Виллема Кмеча. Поначалу Рантолк подозревала, что он просто пытается придумать повод полапать юных девушек, но, видимо, всё-таки ошиблась. Он и правда знает своё дело, а его характер вызывает в Рантолк желание поддразнивать его, так что, вероятно, они смогли бы поладить. Она могла понять, почему Ктолли влюбилась в него. Если бы только он не был Эмнетуайт…

– Три, четыре!

Рантолк нанесла смертельный удар Зверю перед собой. И сразу же, взмахнув крыльями, отлетела на безопасное расстояние от множества Тимере, цепляющихся за корпус “Плантагинесты”. Они не могут летать, так что она всегда может сохранять преимущество, предоставляемое её крыльями. Корабль наконец-то тоже набрал достаточную высоту. Тимере, пытавшиеся забраться на корабль, опираясь друг на друга как на живую лестницу, рассыпались, когда судно оказалось вне их досягаемости.

– Отлично…

Теперь новые враги перестанут прибывать с земли. Остаётся лишь разделаться с теми, что уже вцепились в корабль. Рантолк ещё раз окинула “Плантагинесту” взглядом. Тимере покрывали плотным слоем почти треть нижней части корабля, словно он погружался в полное пиявок болото. Зверей слишком много, Рантолк даже смотреть на них не хотелось, но игнорировать их тоже нельзя. Она прикинула, что врагов больше сотни, но меньше двухсот.

– Да вы шутите…

Хотя каждый может разделиться всего десять раз, при таком количестве это уже неважно. Рантолк, хотя и чувствует себя прекрасно, лишь недавно исцелилась от заражения Ядом. Продолжая и дальше требовать от своего тела невозможного, она рано или поздно сломается. Положение казалось безнадёжным даже с учётом двух положительных моментов.

Стрелки часов показывали шесть часов и тридцать восемь минут пополудни.

“Ну же, радуйся! Ты на поле боя!” – словно нашёптывал Виллему какой-то голос.

Поле боя. Место, где герои демонстрируют свою храбрость. Место борьбы, разрушения, место, где завоёвывается победа. Здесь ждёт опьянение. Слава. Трагедия. Мечта. Реальность.

Некогда Виллем желал обладать силой и сражаться. В новой жизни он страдал, лишившись своих сил. С болью в сердце ему приходилось отправлять на битву любимых и ждать их возвращения. Так что, возможно, всё это время он мечтал вновь выйти на поле боя. Возможно, теперь он должен возрадоваться. В конце концов, разве не этого он желал долгие годы? Сокрушать врагов, превозмогать боль, вырывать победу?

Виллем потряс головой, пытаясь отогнать бесполезные мысли, и, пригнувшись, побежал по коридору. Сбоку на него налетело серое нечто и попыталось ударить по спине. Виллем пригнулся ещё ниже, пропуская атаку над головой. Стена рядом с ним раскололась со смехотворной лёгкостью, и юноша еле сдержал истеричный хохот. Во все стороны полетели медные и стальные пластины, совсем недавно покрывавшие стены коридора. Когда одна из них пронеслась мимо, он заметил на ней надпись: “Да пребудет вечный мир на Регул Айре”.

С той стороны, где только что была стена, явилось оно. Нечто вроде большого, серого ракообразного с покрывающим тело мощным панцирем и конечностями, обладающими множеством суставов. Оно отчасти напоминало краба, но у крабов не бывает десяти ног, способных вытягиваться и сгибаться в разные стороны независимо друг от друга.

Несомненно, это Зверь. Виллем уже столько слышал о них, но собственными глазами увидел впервые. Он ожидал, что встреча с одним из этих существ может пробудить в нём какое-то глубинное чувство, но на деле ничего особенного не ощутил. Перед ним просто странный, неимоверно сильный враг – и, возможно, некогда он был человеком. Эта вероятность заставила его на мгновение замешкаться. Но лишь на мгновение. Оно некогда было человеком, и что с того? Сейчас это монстр, жаждущий крови. Остальное неважно.

Порыв сильного ветра ворвался в дыру в корпусе, и вместе с ним внутри оказались три лапы Зверя. Они заколотили по потолку, стене и полу, дико мечась в попытке раздавить Виллема. Тот привстал и ловко, будто танцуя, приблизился. То была упрощённая атака, использовавшаяся в технике сабельного боя Западного Гармонда. Говорили, что мастерски овладевший этим приёмом способен уподобиться порыву жаркого ветра, вольно летящему в небесах, и, хотя бесталанный Виллем мог применять его лишь как небольшую уловку, этого оказалось достаточно. Зверь двигался как обычное дикое животное. Он обладал лишь непомерной силой и не был способен на уловки и разумные действия. Виллем с лёгкостью уворачивался от его ударов экономными обманными движениями.

Он подошёл к Зверю почти вплотную. С близкого расстояния стало видно, что панцирь Зверя покрыт странным вязким веществом. “Надеюсь, это не яд”, – подумал Виллем, выбрасывая вперёд левую руку. Он поймал железную пластину, падавшую с рушащегося потолка, и вогнал её прямо в основание одной из ног врага. Разумеется, удар не причинил никакого вреда. Глупо надеяться ранить куском железа существо, способное пережить артиллерийский обстрел.

Виллем присел, развернулся и сделал глубокий вдох. Эти движения, плавно перетекающие одно в другое, придали занесённому кулаку ещё больше силы. Резкий прямой удар. Говорили, что мастера рукопашного боя способны таким ударом расколоть гору и обратить вспять течение водопада (возможно, тут легенды чуть преувеличивали). Виллем, обычный новичок, разумеется, не мог совершить ничего подобного. Его хватит лишь на то, чтобы чуть толкнуть противника вперёд.

Большего, впрочем, и не требуется. Зверь стоит перед зияющей в корпусе дырой, которую сам только что проделал. И если Виллем подтолкнёт тварь вперёд, то у неё не останется опоры. И, не имея крыльев, выброшенный наружу Зверь уже не сможет подняться обратно на корабль.

Виллем выбросил вперёд кулак, благополучно вытолкнул Зверя наружу, в начинающее краснеть закатное небо, и он камнем полетел вниз к серой пустоши под кораблём. Проводив его глазами, Виллем расслабился.

– Агх!

Он подверг своё и так уже изломанное тело слишком большой нагрузке. Каждый мускул отозвался резкой болью, лицо Виллема исказилось в гримасе. Он обеими руками проверил своё состояние. Кости не сломаны, суставы целы, сухожилия тоже. Он ещё может двигаться. Он ещё в состоянии сражаться. Он может остаться на поле боя. Виллем безумно рассмеялся.

– Я удивлена, – раздалось у него за спиной.

Обернувшись, Виллем увидел развевающиеся на ветру синие волосы.

– О, Рантолк. Рад, что ты цела и невредима, – он улыбнулся.

– И всё благодаря тебе, к сожалению. Впрочем, у тебя самого дела, похоже, не слишком-то хороши, – горько проговорила фея. – Ты же совершенно не щадил себя, верно? И без того раненый, пытался одолеть Зверя без оружия, не зажигая Яда? Смешно.

– О, ты смотрела? Я смущён.

– Не прикидывайся дурачком. Ну что с тобой… А!

У Виллема вдруг потемнело в глазах. Колени подломились, тело начало падать назад, к дыре в корпусе. Но перед тем как он выпал вслед за своим врагом, Рантолк схватила его и толкнула обратно, в уцелевшую часть коридора.

– Прости. – В глазах снова прояснилось. – Мне конец, если бы не ты.

– Именно так. Будь благодарен. Встать можешь?

Виллем попробовал подняться, но ничего не вышло. Ноги не слушались, сколько бы он ни пытался.

– Полагаю, выбора нет. Придётся немного отдохнуть здесь. Я и сама немного устала… – Рантолк ровно села и притянула к себе Виллема, положив его голову себе на грудь.

– П-постой, – замялся он. По сравнению с Нефрен, всё время прижимающейся к Виллему, Рантолк несколько более… как бы… ну вы поняли. – Ха. Как будто какой-то ребёнок может меня смутить, – сказал он, отчасти самому себе.

– Вот как? Не буду спрашивать, говоришь ты это всерьёз или просто пытаешься совладать с собой, но как бы то ни было, я благодарна, – сказала Рантолк, и чуть сильнее сжала объятия.

Ухо Виллема почти прижимались к её груди, и он слышал, как колотится её сердце.

– Да ты и сама едва держишься, не так ли?

– Со мной всё не настолько плохо, как с тобой, но, пожалуй, я несколько перетрудилась.

Зажжение Яда отбирает жизненные силы. Последствия проявляются довольно быстро в виде сбоев в сердцебиении и нарушении кровотока. Нестабильный и прерывистый пульс Рантолк, несомненно, говорил о длительном использовании Яда.

– Ты можешь вылечить это тем своим сомнительным массажем? – спросила Рантолк.

Виллем покачал головой. Его навыков просто-напросто недостаточно для исцеления перебоев в сердцебиении.

– А от тебя меньше толку, чем я думала.

– Так значит, ты ждала от меня чего-то?

– Да нет… – Рантолк помолчала, задумавшись. – А может, и да. Я знала, что не могу доверять, полагаться на тебя, но, вероятно, какая-то часть меня ожидала от тебя чего-то.

Её слова напомнили Виллему некогда услышанное от того тупого ящера. Тогда он принял это за оскорбление.

– Ты знаешь, что происходит в других частях корабля? Как Нофт и Нефрен? – спросил он.

– Не знаю точно, но, полагаю, осталось около десятка Зверей. Чуть раньше я видела Нофт ещё живой, но она, похоже, на пределе сил, как и я. Как дела у Нефрен, я не знаю, но, скорее всего, она сражается где-то в районе трюма.

– Понятно, – Виллем задумался. Положение определённо мрачное. Феи без проблем справились бы с небольшими Зверями в бою один на один, но врагов слишком много. Сражаясь без передышки, феи быстро теряют преимущество в силе. – Думаю, мне стоит…

– Нет, – тут же оборвала его Рантолк.

– Я ещё даже не договорил.

– Я по лицу вижу, что ты собирался сказать какую-нибудь глупость. Что-то вроде “ситуация настолько плоха, что здесь поможет лишь открытие врат на родину фей, так что я сам пожертвую собой и всех спасу”. Верно? Ты решил, что это меньшее зло, я права? – Виллем предпочёл бы, чтобы Рантолк перестала читать его мысли. – Иначе я не знаю, как еще объяснить эту твою идиотскую улыбку.

“…Я что, улыбаюсь?” – подумал Виллем.

– Моя смерть будет наименее болезненна для тебя, разве нет?

– Не буду отрицать. Но смотреть, как ты совершаешь самоубийство, используя одну из моих подруг в качестве предлога, будет не слишком-то приятно.

Ктолли до сих пор не очнулась. Виллем отчаянно пытается сражаться в безнадёжной битве. Очевидно, Рантолк поняла, как одно связано с другим.

– Видимо, так и есть. – Виллем положил ладонь на голову Рантолк, но его руку тут же отбросили. – Зверей становится меньше. Продолжай отдыхать. Я посмотрю, что происходит в трюме.

– Это приказ?

– Понимай как знаешь, – ответил Виллем и бросился прочь.

Стрелки часов показывали шесть часов и пятьдесят одну минуту пополудни.

– А?!

Мощный удар отбросил Нофт назад. Она словно мяч отскочила от стен и потолка, разорвав по пути несколько труб, кубарем прокатилась по коридору и наконец остановилась. Судя по тому, что ран на теле не было, в последний момент фее всё же удалось активировать защиту Ядом, но после серии ударов её правая рука онемела и отказывалась двигаться.

– Аха-ха… Дело плохо.

Ноги дрожали, но она поднялась, глядя на медленно приближающегося Зверя. Непрерывное использование Яда равнозначно бегу во весь дух в течение такого же отрезка времени. Вынужденная выдерживать один тяжёлый бой за другим, Нофт быстро выдыхалась. Но её усилия давали результат. Врагов определённо становилось меньше. Ещё чуть-чуть, и утомительный бой закончится. Она справится.

Но потом, когда они одержат победу – что произойдёт тогда?

Стрелки часов показывали шесть часов и пятьдесят девять минут пополудни.

В стене корабельного трюма, укреплённого несколькими слоями стальных пластин, открылась большая дыра. Корабль жестоко тряхнуло, ветхие часы сорвались с крепления. Они негромко ударились об пол, циферблат треснул, и стрелки остановились навсегда.

Со стороны было отчётливо видно, что движения Нефрен замедляются. Все, неспособные сражаться – то есть попросту все, кроме фей – укрылись в трюме. Их присутствие привлекало множество Зверей, а Нефрен отбивалась в одиночку.

Всё в этой битве на истощение было против неё. Крохотное тело Нефрен быстро уставало. Она не обладала достаточным боевым опытом, чтобы сохранять концентрацию в битве против стольких врагов сразу. К тому же в замкнутом пространстве она не могла воспользоваться преимуществом в ловкости и умением летать. Её меч, Инсания, тяжёлый и большой, всё же уступал в длине лапам Зверей. Ей приходилось вкладывать всю силу в каждый удар. Со временем Нефрен двигалась всё медленнее, а Звери всё прибывали. Её оттеснили в центр трюма.

– Все, кто не может летать, держитесь за что-нибудь! – прогремел в переговорных трубах голос Грика, который одновременно пилотировал корабль. Отключив предохранители, он резко повернул штурвал. Корабль с громким стоном накренился. Нос задрался, корма наклонилась к земле.

Тимере, собравшиеся в трюме в погоне за выжившими, начали соскальзывать по наклонившейся палубе. Нефрен тут же разрубила мечом один из больших контейнеров. Разнообразные грузы, хранившиеся в трюме – провизия, поднятые с поверхности артефакты – высыпались наружу. Звери пытались изменить свои конечности и вцепиться в пол и стены, но град сыплющихся сверху деревянных ящиков сбрасывал их вниз.

Один из Тимере, падая, разделился надвое, одна половина, используя другую как опору, оттолкнулась и прыгнула вверх, пытаясь вцепиться длинными когтями в Нефрен.

– И не мечтай!

Один из членов экипажа с неожиданной храбростью бросил в монстра бочонок. Он ударил тварь, и во все стороны брызнуло скользкое масло. Когти, нацеленные в живот Нефрен, лишь слегка оцарапали её затылок. Зверь снова трансформировал конечности – на этот раз в шипастые, суставчатые ноги. Он попытался вцепиться ими в пол, но заскользил по маслу и вскоре присоединился к своим сородичам в падении к далёкой земле.

Члены экипажа радостно завопили.

– Отличная работа, леди! – некоторые выкрикивали слова благодарности Нефрен.

И тут тело феи-солдата заскользило по наклонной палубе. Она далеко превысила пределы собственных сил. Ей каким-то образом удалось закончить бой, держась на одной лишь воле, но та исчезла теперь, с этой последней атакой Зверей и облегчением от того, что битва закончилась.

– Леди! – испуганно закричали члены экипажа, некоторые попытались подползти к ней.

– Не…подходите…

Тело Нефрен горело адским жаром и в то же время словно оледенело. Она зажгла слишком много Яда. Она забыла о собственной жизни и высвободила ужасающую мощь, понимая, что каждый шаг приближает её к смерти. И теперь её ждёт лишь одно: неконтролируемый взрыв. Непомерная сила изольётся из неё и сокрушит всё вокруг воплощением абсолютного разрушения, способным разом уничтожить крупного Тимере.

– Держитесь! Я сейчас! – завопил один из членов экипажа, фроггер, и сантиметр за сантиметром начал приближаться к Нефрен.

Нельзя позволить им спасти её. От этой мысли тело Нефрен само собой немного отклонилось назад.

– Леди?!

Легко оттолкнувшись от палубы, Нефрен прыгнула в бескрайнее пустое небо и полетела вниз.

***

Краем глаза Виллем увидел сквозь трещину в корпусе безвольное, свободно падающее тело Нефрен.

– Что…

Разум Виллема отключился. Ему хватило доли секунды, чтобы броситься навстречу ревущему ветру. Заставив глаза распахнуться, он нашёл Нефрен и последовал за ней. Она выпустила Инсанию из рук и просто продолжала падать, больше неспособная управлять собственным телом. Несколько Зверей, вероятно выпавшие из корабля прямо перед ней, пытались приблизиться, неуклюже загребая воздух лапами.

“Что ж, вот и всё”, – подумал Виллем. Он метнулся вперёд Рывком Предсмертной Песни Соловья и схватил рукоять Инсании. Игнорируя пронзившую всё тело резкую боль, зажёг Яд и попытался активировать меч. Бесполезно. Виллем не в силах сражаться Карильонами высокого класса. Впрочем, ему это уже известно. Перебарывая сопротивление ревущего вокруг воздуха, он медленно протянул руку к центру клинка.

– Начать техобслуживание!

Щели в клинке расширились, из них полился свет, и Инсания распалась на части. Виллем схватил кристалл, служащий ядром меча, и выдернул его, разрывая магические каналы. Основная цепь, теперь незамкнутая и неспособная выдерживать собственное внутреннее давление, начала перегреваться. Меча по имени Инсания больше не существовало. Остался лишь сгусток сырой неконтролируемой энергии.

Вокруг феи сейчас тринадцать Зверей. И через несколько секунд Виллем и Нефрен вместе с ними врежутся в землю и моментально погибнут.

– Прочь от неё! – нечеловечески взревев, Виллем ещё одним Рывком бросился в центр стаи.

4.4 Счастливейшая девушка на свете

Она очнулась среди мрачных развалин. Перед ней, едва не плача, стояла знакомая девочка.

Что случилось, Элк? – Из мутных глубин памяти всплыло имя девочки. – Страшный сон приснился?

Элк вздрогнула.

– …Ктолли… – девочка прошептала чьё-то имя, посмотрев на неё.

“Чьё же это имя?” – задумалась она. Звучит странно знакомо. Мгновение спустя она осознала: это имя принадлежит ей самой. Её охватила ностальгия, словно при встрече со старым знакомым. Сейчас это имя показалось ей довольно странным. Труднозапоминаемым, труднопроизносимым, и, что самое главное, не слишком милым.

– Прости, – сказала Элк.

За что?

– Я знала, что всё так закончится. Я знала, что тебе будет тяжело.

А, не тревожься об этом. Всё хорошо. На самом деле я должна поблагодарить тебя. Ты закрыла на меня глаза и позволила исполнить обещание. Я смогла вернуться домой, туда, куда так желала вернуться. Хотя и потеряла многое из того, что совсем не хотела терять…

– Ктолли…

У меня есть одна просьба. Наверное, последняя моя просьба.

– Но…

Память подводит меня, но мне кажется, что я хочу кого-то спасти. Есть чувства, которые я хочу передать.

– Во что бы то ни стало?

Во что бы то ни стало.

– На этот раз тебя и вправду не станет, понимаешь?

От меня и так уже почти ничего не осталось. Кроме того, теперь я понимаю. Это просто то, чем я и являюсь, так? Вот истинная причина, по которой Сеньорис избрал меня, правильно?

– …

Теперь я всё понимаю. Но всё же, прошу тебя. Пожалуйста. В последний раз. Позволь мне вернуться.

***

Красноволосая девушка медленно села в кровати.

– Ум-м…

Где я? Кто я?

Она ничего не помнила, словно память заволокло плотным туманом или даже забило тиной. Что-то громко трещало, казалось, весь мир бешено трясётся. Откуда-то издалека доносились звуки ударов металла о металл. Сражение?

Девушка проковыляла к двери и вышла в узкий коридор. Какое-то время она бесцельно брела, пока не нашла место с хорошим обзором. Через огромную дыру в стене виднелось небо. Большая часть ярко-голубого уже превратилась в светло-фиолетовый, а небольшая часть фиолетового уже уступила место глубокому красному. Закат.

– Ктолли?.. – наполовину спросил, наполовину простонал кто-то сзади.

Обернувшись, она увидела распростёртую на грязном полу девушку, которая лежала, бессильно раскинув ноги и руки. Из неё тёк сильный, мощный поток Яда, но тяжёлые раны по всему телу, должно быть, лишили её способности двигаться.

– Ты с ума сошла? Здесь опасно… Спрячься где-нибудь, раз уж очнулась…

“Я её знаю?” – задумалась она. Девушка на полу, похоже, её узнаёт. Но она видела перед собой совершенно незнакомое лицо. Вероятно, эта часть воспоминаний уже давно исчезла.

Посмотрев в пробоину, она заметила снаружи, на фоне фиолетово-красного заката крошечную фигурку, которая с каждым мгновением становилась всё меньше, падая всё дальше вниз и готовясь в любой момент окончательно пропасть из виду.

– А.

Она вспомнила. Это он. Она не помнит его имя, но он очень важен для неё. Она не помнит наверняка, но смутно чувствует, что он из тех, кто вечно без нужды взваливает на себя слишком много трудов и проблем. Но всё же, почему он падает? У него совершенно точно нет крыльев и ничего в таком роде, так что если не вмешаться, он просто разобьётся, так?

– Что ж, полагаю, выбора нет.

Поблизости валялся без дела неплохой с виду меч, так что она подобрала его. Выбитая на рукояти надпись гласила: “Десператио”. Разбитая Надежда. “Подходящее имя”, – мелькнуло в её голове.

– Стой. Не надо, – сказала лежащая на полу. – Тебе больше не нужно сражаться. Не нужно жертвовать собой. Для этого есть мы. Так что… – ей пришлось прерваться из-за тяжёлого кашля. По-видимому, повреждены лёгкие. – …Раз ты больше не должна сражаться, то не надо. Ты наконец-то сможешь выбрать счастье, так сделай же это. Иначе ради чего сражаемся мы? – отчаянно умоляла девушка. Похоже, её сознание помутилось из-за перерасхода Яда.

– Прости. Но теперь я никогда не смогу стать счастливой, – ответила она, начиная вливать Яд в Десператио. Клинок впитывал мощь легко и свободно, словно всегда был частью её тела. – Потому что я поняла. Я и так была счастлива всё это время.

Весело улыбнувшись незнакомке, она шагнула вперёд, ныряя в бескрайнее небо.

Волосы забились на ветру. Яд в её теле сам собой вспыхнул в полную силу.

[Множество падающих горящих книг][Плывущая сквозь пламя змея][Разваливающаяся серебряная луна]

Голову заполонили странные образы и голоса. Частицы воспоминаний исчезали одна за другой.

[Пересекающий звёзды корабль][Ряд гробов][Разбитый купол]

Всё уходило в небытие. Весёлые воспоминания. Болезненные воспоминания. Она ощущала, как её память стремительно превращается в чистый, белый лист бумаги.

[Удачи]

Её губы сами собой расплылись в улыбке.

***

Теперь Виллем по-настоящему пожалел, что в своё время так толком и не научился бегать по воздуху. Разумеется, учитывая его полное отсутствие таланта, вопрос о том, добился бы он хоть каких-нибудь результатов, остаётся открытым, но избавиться от мыслей «а вдруг?» никак не получалось.

Он отогнал прочь окружавших Нефрен Зверей и крепко обнял её, а потом, задействовав максимально доступный его телу Яд, сумел погасить большую часть инерции. И всё же удар о землю оказался невероятно силён. Виллем просто катился по песку, всё так же сжимая Нефрен в объятиях. Песок будто соскабливал с плоти кожу, раздирал её, впивался в открытые раны.

– Агх… ах…

Он наконец-то остановился и выкашлял из раздавленных лёгких смесь воздуха и крови. Всё тело словно онемело. Пожалуй, этому можно даже обрадоваться. Если бы болевые рецепторы работали как надо, то он, наверное, обезумел бы – тело превратилось бы в сплошной сгусток боли.

Дело плохо.

Виллем уже давно миновал состояние, в котором мог совершить одно последнее отчаянное усилие. Скорее всего, он уже больше никогда не сможет двигаться. Увы, грозившая им опасность не исчезла. Звери, которых Виллем не убил во время падения, поднимались на ноги вокруг них, а те, что остались на земле после взлёта “Плантагинесты”, приближались к упавшим. Навскидку не меньше сотни врагов.

Что-нибудь. Должно быть хотя бы что-нибудь.

Казалось, сознание может погаснуть в любую секунду, но пока Виллему удавалось сохранять его и отчаянно заставлять работать. Но в голову ничего не приходило. Все возможности вели к единственному результату: их с Нефрен гибели. Он стиснул остатки поломанных, искрошившихся зубов.

Я не могу… Мне нельзя сдаваться сейчас.

– А потом ты останешься с ними навсегда, чтобы защищать их, да?

Виллему вдруг вспомнилась ухмылка учителя. Заткнись! У меня нет сейчас времени вспоминать тебя. Образ, однако, не желал уходить так просто.

– Возрадуйся, Квази Герой! Тебе никогда не стать Истинным Героем.

В тот раз Виллем слушал вполуха и не придал этим словам особого значения, но всё-таки, что учитель имел в виду? “Истинный Герой” означает особую предысторию. Виллем, впрочем, родился совершенно обычным образом, воспитывался совершенно обычным образом, и судьба его ждала самая обычная. Всё это он знал слишком хорошо. Так зачем же учителю повторять это снова?

Да какая вообще сейчас разница?!

Один из Зверей подошёл почти вплотную. Виллем попытался защититься, но не смог пошевелить даже пальцем. Всё кончено. Смирение начало проступать в глубине его души. И в тот же момент разум начал быстро меркнуть.

Прости, Нефрен. Я не смог защитить тебя.

Прости, Ктолли. Я не смог подарить тебе счастье.

И… И…

Виллему показалось, что за долю секунды до того, как сознание покинуло его, он увидел, как кто-то приземлился рядом.

4.5 Конец мечты

Она словно плыла сквозь сон.

Бессильное нетерпение охватило её.

Время всё замедлялось и замедлялось, а её сознание всё ускорялось.

Каждый взмах правой руки сопровождался потерей.

Пылающий водоворот её Яда испепелял Зверей одного за другим.

То немногое, что ещё осталось в ней от «Ктолли», исчезало крупица за крупицей.

Воспоминания, которые она не хотела терять, но уже не могла вспомнить, что именно они содержали. Будущее, от которого она не желала отказываться, но уже не осознавала само понятие будущего. Всё исчезало. Она жертвовала всем.

Но она не сожалела. По крайней мере, не чувствовала сожаление. Она уже ни в чём не была уверена. Слишком мало воспоминаний для этого.

Она потеряла счёт времени. Никто и никогда не узнает, как долго она продолжала сражаться.

Но казавшаяся бесконечной битва всё же завершилась.

Вокруг лежали трупы семисот пятнадцати Зверей – рассечённые, раздавленные или обращённые в пепел. И на этом всё. Убедившись, что Зверей вокруг не осталось, она замерла.

Ветер затих.

Её пламенно-алые волосы тускло блестели в лунном свете.

…На земле кто-то лежал.

“Кто это?” – подумала она. И с некоторым усилием повернула голову, чтобы посмотреть.

Окутанный темнотой черноволосый юноша, прижимающий к груди юную девушку.

– А…

Она подняла голову и попыталась что-то сказать, но горло, всю битву отчаянно хватавшее воздух, отказывалось слушаться. Да она и не знала, что сказать.

Казалось, что юноша вот-вот расплачется. Это зрелище почему-то опечалило её.

Кто он?

Наверняка он был очень дорог ей. Но она не помнит. Она даже не может ощутить чувство потери.

Ей показалось, что она предпочла бы увидеть его улыбку. Она хочет, чтобы он смеялся и дразнил её. Но в то же время – чтобы он рыдал. Она хочет, чтобы мысль о её нынешней опустошенности принесла ему страдания, чтобы он не сдержал слёз. “Я отвратительна, – подумала она. – Просто отвратительна”.

Юноша чуть приоткрыл глаза и посмотрел на неё. Счастье внезапно переполнило её. Она может поделиться этим чувством с ним. Потеряв всё, даже забыв саму себя, она сохранила в своём истерзанном сердце это последнее желание. Есть слово, которое она хочет сказать ему, прежде чем исчезнет навсегда.

Спасибо.

Её губы шевельнулись, произнося это слово. И потом, из последних оставшихся в изломанном теле сил, она улыбнулась.

В следующее мгновение вечный мрак поглотил её.

***

Доклад о потерях оказался столь толстым, что сошёл бы за книгу. Впрочем, если вспомнить о размерах корабля, это уже не удивляло. Помимо груза на борту, у корабля может быть множество весьма ценных разрешений, например доступ к определенным маршрутам или гаваням. Что же до корабля с разрешением на спуск к поверхности: чтобы пересчитать необходимые допуски, не хватит пальцев не только рук, но и ног (если, конечно, вы принадлежите к расе с двумя руками и ногами, и на каждой конечности у вас по пять пальцев).

Но, несмотря на крайне запутанную ситуацию, доклад, относившийся к складу фей, был простым и коротким. Во время неожиданного столкновения в районе наземных руин K96-MAL техник зачарованного оружия Виллем Кмеч и его секретарь пропали без вести. Кроме того, в битве было потеряно следующее снаряжение:

Поднятое Оружие “Инсания”.

Поднятое Оружие “Десператио”.

Носитель Поднятого Оружия “фея-солдат Нефрен Рук Инсания”.

Ввиду отсутствия у техника зачарованного оружия второго класса Виллема Кмеча близких родственников, все его сбережения, согласно завещанию, будут перечислены в бюджет Четвёртого склада торговой компании Орландри…