Чтобы Помочь Тебе Понять. (Новелла) - 2 Глава

Вайолет стояла в ожидании возле гардеробной своего мужа, желая поговорить с ним.

— Маленькая мадам, возвращайтесь в свою спальню!

Служанки схватили ее, пытаясь увести, но Вайолет твердо стояла у двери и не двигалась с места.

Через некоторое время дверь открылась, и появился первый секретарь её мужа, Гейл. За его спиной Вайолет заметила Уинтера с помадой для волос[1]. На нем была бледно-голубая рубашка, серый жилет и брюки того же цвета, что и его глаза. Вайолет, по сравнению с ним, была все еще просто одета. Пока он надевал официальный костюм, он стоял босиком.

Когда Уинтер перевел взгляд на нее, Вайолет подошла к нему.

— Не уезжай. Эта деловая поездка… если ты не можешь отменить ее, тогда езжай на один день позже.

— На этот раз я вернусь через неделю.

— Ты можешь отложить это на день. Пожалуйста, пойдем со мной сегодня вечером на банкет к твоей матери.

— Просто скажи, что ты больна, и отдохни немного.

— Если бы все было так просто, я бы не стала обращаться к тебе по этому поводу.

— Вайолет.

Все десять сотрудников отвернулись от Уинтера, зная, каким напористым был его характер. Каждый внутренне думал, насколько им будет тяжело, если их жены или мужья станут к ним приставать так же, как Вайолет.

Уинтер заговорил раздраженным голосом,

— А знаешь ли ты, сколько денег перекочевало за то время, что ты стоишь здесь и тратишь мое время? Я потратил 24 миллиона лекнов, чтобы купить статус, который у тебя был с самого рождения. Но купленный мною статус исчез в одно мгновение.

— Я знаю это, но……

— Если ты это знаешь, то должна сделать выбор. Верни мне долг или даруй статус, за который я заплатил. Если ты не можешь сделать ни того, ни другого, то веди себя тихо.

Уинтер намеренно сказал эти слова Вайолет, зная, что жена не в состоянии ни выплатить долг, ни даровать ему титул. Но она упрямо схватила Уинтера за запястье, не желая уступать. Она была в отчаянии.

— Опоздание на один день не будет иметь большого значения. Пожалуйста, только в этот раз…….

Поскольку она не отступала, горничные уже стали подумывать о том, чтобы вмешаться. Но без особых указаний от Уинтера, они не могли двинуться с места.

Тем не менее Вайолет, смотревшая на мужа снизу-вверх, пока умоляла его, все же медленно пришла в себя, как только встретилась с ним взглядом. Он смотрел на нее так, словно, пьяный мужчина на улице приставал к нему. Она постепенно отдернула руки, понимая, что мужу совершенно неинтересно ее слушать.

Уинтер щелкнул языком и прошел мимо нее. Его секретарь Гейл последовал за ним, когда он уходил.

Вайолет на мгновение застыла на месте с отсутствующим выражением лица, прежде чем вернулась в свою комнату. Стоя перед окном она смотрела, как отъезжает экипаж мужа.

Какое-то время она размышляла, потрудится ли такой занятой человек вообще присутствовать на ее похоронах.

Доктор Лихтон, который неохотно явился на зов Вайолет, после окончания осмотра, с недовольным видом посмотрел на неё и сказал:

— С вами все в порядке, маленькая мадам. Если вы думаете, что вы больны, то это, вероятно, психическое заболевание.

— Нет, я же не сказала, что действительно больна. Просто… эта головная боль слишком…

Вайолет начала было оправдываться, но Лихтон резко оборвал ее:

— Вас воспитывали, как будущую принцессу, так что я понимаю, почему вас так беспокоит даже небольшая боль. Но, опять же, моя госпожа, вы совершенно не больны. И вы не должны больше выдумывать какие-то нелепые истории о своем несуществующем заболевании.

[Он говорит, что ее баловали и давали все самое лучшее, поэтому она не знает трудностей обычной жизни – то есть, что головные боли совершенно нормальны.]

— Я не говорила, что это болезнь. И я действительно с трудом могу встать, потому что у меня очень сильно болит голова.

— Ох, перестаньте уже лгать и встаньте, маленькая мадам. Или это войдет у вас в привычку.

Отругав ее, Лихтон снова надел шляпу и вышел из её комнаты. Ее фальшивая болезнь казалась всем забавной, и служанки, ожидавшие Вайолет, едва сдерживали смех.

После слов доктора, Вайолет была вынуждена встать с постели. Когда она встала, служанки помогли ей переодеться в вечернее платье.

Вайолет, садясь за туалетный столик, чтобы нанести макияж сказала:

— Я хочу выглядеть свежо, так что подстригите мне волосы до плеч.

— Да, маленькая мадам.

Только тогда кислые лица служанок прояснились. Обычно им было трудно ухаживать за её длинными волосами. Служанки расчесали и подстригли волосы Вайолет до плеч, а затем уложили их и прикололи бриллиантовую ленту, украшенную цветами.

После того как они закончили, Вайолет покинула особняк с таким видом, будто ее везли в ад.

Поместье было настолько обширным, что для того, чтобы добраться до резиденции ее свекрови, пришлось ехать в экипаже. Через некоторое время она вышла из экипажа и увидела группу людей, оживленно беседующих друг с другом, которые прибыли до официального начала вечеринки.

Это были знатные аристократы из южного района Ларкраунда, именуемого Уорхол. В самом центре собрания находились члены семьи Уинтера. Свекровь Вайолет, Кэтрин Блуминг, заметила ее и поманила к себе.

— Вайолет, иди сюда.

Когда Вайолет приблизилась, Кэтрин ласково спросила:

— Ты опоздала, потому что плохо себя чувствовала? Теперь ты чувствуешь себя лучше?

— Да, мама.

Вайолет повернулась, ища, куда бы присесть, но места за столом уже все были заняты. Но, даже если бы она приехала раньше, ей все равно было бы негде сесть. Таким образом, семья её мужа уже не раз издевалась над ней.

— Знаешь, как я забеспокоилась, когда узнала, что ты уже несколько месяцев болеешь? А что сказал доктор? — Продолжала Кэтрин с невозмутимым видом.

— Ох, он……

Когда Вайолет заколебалась с ответом, Кэтрин продолжила с легким беспокойством:

— Скажи Лихтону, чтобы он принес тебе самое лучшее лекарство. Он может принести тебе все, что угодно, поскольку объездил весь континент.

Вайолет просто кивнула, чувствуя, как у нее пересохло во рту. Но в этот момент Лихтон, только что прибывший в особняк, прошел мимо и радостно заговорил:

— Маленькая мадам! Вы уже здесь! Видите, я же говорил вам, что эта болезнь ненастоящая.

Через несколько секунд гости, присутствовавшие на вечеринке в саду, разразились взрывом смеха. Вайолет почувствовала, как дрожь пробежала по её телу, от этой насмешки. Такое отношение к ней со стороны окружающий, уже не вызывало у неё удивление или негодование, но все же каждый день подвергаться таким оскорблениям было больно.

Кэтрин, которая тоже расхохоталась вместе со всеми, внезапно шепнула Лихтону:

— Лихтон, ты же знаешь, что она принцесса, поэтому она и не привыкла к боли.

Молодой человек, сидевший за столом, что-то проворчал в ответ на ее слова.

— Прошло уже три года с тех пор, как распалась королевская семья. Кроме того, имеет ли смысл ожидать, что другие будут относиться к ней по-особому, даже после того, как она нанесла столько вреда своему мужу?

Но тут вмешалась его жена.

— Совершенно верно. Разве семья Уинтера не была обманута? Мадам Кэтрин еще слишком мягка с ней.

Так продолжалось уже три года подряд.

Расплатившись с долгами и отказавшись от трона, Эш вновь завоевал поддержку народа. Кроме того, большинство публичных призывов к нему возместить причиненный ущерб также исчезли.

Но тем, кто больше всего пострадал от этой сделки, был Уинтер. Он вложил значительную часть своего имущества, составлявшего 24 миллиона лакне, чтобы погасить долги семьи Лоуренс.

По этой причине, с самого первого дня своей женитьбы Уинтер практически поселился в столице, пытаясь добиться того же процветающего бизнеса, что у него был до их брака. С тех пор в семье Блумигнов его видели только раз в месяц.

И пока он находился в столице, остальные члены семьи Блуминг медленно отравляли жизнь Вайолет.

Поначалу, когда Вайолет принимала участие в подобных мероприятиях, они улыбались и дружелюбно разговаривали с ней, но, когда она поворачивалась к ним спиной, они начинали без умолку сплетничать о ней.

На протяжении всей вечеринки, которая должна была продолжаться до поздней ночи, Вайолет стояла, прислонившись к стене, ожидая конца этого тяжелого дня.

— Опять она это делает…..

— Жена, у которой хватает наглости так себя вести… это полностью разрушает непринужденную атмосферу вечеринки.

Все это время Вайолет стояла, прислонившись к стене, но, услышав шепот рядом с собой, она решила выйти в сад.

— Зачем же так бродить? Она прямо, как бельмо на глазу.

Вайолет шла не останавливаясь.

Игнорировать слова других было сложно. Но ей некуда было бежать, и она мало-помалу теряла частичку себя, пока пыталась игнорировать, всеобщее мнение.

Хотя ее присутствие, казалось бы, по их словам, портило атмосферу вечеринки, но в тоже время падение счастливой принцессы всегда становилось интересной темой для разговора. Ее присутствие всегда оживляло разговоры собравшихся.

Выйдя из банкетного зала, чтобы немного успокоиться, Вайолет почувствовала, что готова упасть в обморок. У неё возникло такое чувство, будто слова гостей были маленькими камешками, летящими в нее.

Но тут ей на помощь пришел Диев – младший брат Уинтера и единственный законный сын в семье Блумингов.

— Вайолет!

Как только он схватил ее за руку, Вайолет резко отстранилась. Диев, казалось, не понял этого сигнала и коснулся ее коротких волос.

— Тебе очень идет.

— Я думала, что ясно дала понять, чтобы ты не приближался ко мне.

Он прекрасно понимал её ситуацию, поэтому продолжал преследовать, делая вид, что не слышит ее.

— Просто сейчас не та погода, чтобы разгуливать в таком платье. На улице все еще холодно, ты же знаешь.

— Не беспокойся об этом.

Вайолет с бледным лицом отступила назад. Но она была слишком медлительна, и почти сразу же он поймал ее руку.

— Я думал ты умнее. Ты же знаешь мой брат нечасто бывает дома… так что только скажи, и я встану на твою сторону.

Кто бы мог подумать, что Диев Блуминг, наследник семьи Блуминг, которого все считали джентльменом, будет так развратно флиртовать со своей невесткой.

Но, если бы эти правдивые слова слетели с ее губ, Вайолет, вероятно, заперли бы в комнате и обращались с ней, как с психопаткой. Весь остальной мир понятия не имел, что у Диева есть такая бесстыдная сторона.

— Этого никогда не случится.

Диев усмехнулся ее словам и отпустил ее руку.

— Очень прискорбно.

Как только он отпустил ее, Вайолет в отчаянии бросилась к своему экипажу. Сев в экипаж, она глубоко вздохнула и наконец ослабила шарф.

Она оглянулась на особняк с печальным выражением на лице.

— Мне нужно возвращаться…

Вайолет прекрасно знала, что исчезнув в середине ночи, она получила бы нагоняй от семьи Блумингов. Она вышла из экипажа и крепко сжала руками калитку. Но не могла сделать и шага. Ей казалось, что, если она вернется туда, ее сердце разобьется на мелкие кусочки.

Вайолет снова села в экипаж и вернулась домой.

Войдя в спальню, она бросила на кровать богато украшенный бриллиантами головной убор, который носила раньше. Затем она достала коллекцию снотворных таблеток, которые постоянно собирала в своей шкатулке для драгоценностей, и высыпала их себе в рот.

Она проглотила все это вместе с шампанским, спрятанным в шкафу. Чувствуя, что этого недостаточно, она проглотила еще одну пригоршню таблеток и залпом выпила еще шампанского.

Снотворное Лихтона оказалось очень горьким. Что ж, лекарство ведь и не должно быть вкусным. Её смерть может быть более ужасной, чем ей хотелось бы, но это уже не имело значения.

Она не хотела возвращаться на вечеринку, не желая снова становиться мишенью для насмешек после своего исчезновения.

Она бы лучше предпочла закончить свою жизнь вот так.

Когда бутылка с шампанским и коробка со снотворным опустели, Вайолет плюхнулась на кровать. Затем она посмотрела на сверкающее перед ее глазами бриллиантовое украшение для волос и сказала:

— Что ж, прощай.

Однако, ей было немного грустно, что рядом не было ни одного человека, с кем можно было бы попрощаться.