Цветы (Новелла) - 5 Глава

Седьмой день седьмого месяца восемьсот тридцать пятого года по имперскому календарю.

Первый день сто шестнадцатой Гранд-рулы.

Погода была прекрасная.

Мы с Гаретом прилетели на Буффоне.

В небе, на земле — куда ни кинь взгляд, везде повозки, запряжённые пегами.

Со времени аудиенции прошло три месяца. Я совмещала работу в «Ахиллесе» и подготовку к Гранд-руле: тренировалась и изучала маршрут гонки.

Победа будет моей.

— Так, выходи, я буду переодеваться.

— Конечно-конечно.

Я выставила Гарета из комнаты ожидания, сняла рубашку и юбку и, оставшись в одном белье, налила в ладонь масло из бутылки. Это рал, полётное растительное масло, предназначенное для защиты кожи от низкой температуры во время гонки.

— Намажь мне спину, пожалуйста.

— Угу!

Туда рука не доставала, пришлось попросить Кловера. Его маленькие ладошки оказались такими щекотными!

— Сестрёнка Фре, у тебя очень гладкая кожа.

— Правда? Спасибо.

— Давай я и ноги намажу.

От старательно нанес полупрозрачную жидкость на берда, голени и лодыжки. Я едва сдержалась, чтобы не дернуться от щекотки.

Грудь тоже надо намазать, чтобы потом не было раздражения из-за трения о воздух. Это не очень удобно и затратно, зато потом не буду ярко-красной.

— Достанешь костюм? — попросила я.

— Да, э-э… А, вот он!

Кловер полез в сумку и вынул рула-ол — гоночный костюм, спроектированный специально для долгих перелётов. Он похож на короткое облегающее платье.

«Здесь, да?»

Я надела рула-ол и посмотрела в зеркало. Насыщенно-красное платье объединяло в себе функциональность и красоту, а длинные чёрные перчатки и чулки плотно прилегали к рукам и ногам. Мой любимый фасон.

— Тебе очень идёт! — сделал комплимент Кловер.

— Хи-хи, спасибо.

Я артистично поклонилась ему.

— Братец Гар, мы закончили! — крикнул мальчик.

— Эх, какие же вы, женщины, долгие… О. — Увидев меня, он прервался на середине фразы и округлил глаза. — Шикарно выглядишь.

— П-правда?

— Только вот грудь слишком открыта.

— Э?

Я невольно опустила взгляд.

Чтобы уменьшить сопротивление воздуха, вся лишняя ткань отрезается, из-за чего рула-ол чётко очерчивает контуры тела и подчёркивает тонкую талию и большую грудь. Вдобавок делается достаточно большой вырез, иначе грудные мышцы не раскроют весь свой потенциал. В общем, практично, но эротично.

— Не смотри так пристально.

Я тут же прикрылась. Если подумать, меня еще ни один мужчина не рассматривал вот так, вблизи.

— Замри.

Гарет бережно прикрепил снежное крыло. Кажется, я говорила, что временное крыло было красивым? Если так, то у меня не хватит слов, чтобы описать постоянное.

Серебристые перья, похожие на кристаллики льда, были настоящим произведением искусства. Лёгким, как будто из настоящего снега.

— Оно прекрасно…

Каждый раз его чары пленяли меня. Казалось, снежное крыло не отражало свет, а источало его.

Я легонько повела крылом, и оно описало в воздухе плавную линию, как настоящее.

Наконец, Гарет завязал на крайних перьях красные ленты, рудеры, и всё было готово.

«Вот так!»

Я посмотрела на своё отражение и спокойно кивнула.

Рула-ол того же дизайна, что и два года назад, придавал сил и разжигал стремление к победе.

— Желаю тебе успеха, сестрёнка Фре, — горячо сказал Кловер, сжав мою руку. Дальше комнаты ожидания ему, простому зрителю, проходить не разрешалось.

— Жди меня на финише. Я буду первой, — ответила я и нежно поцеловала его в лоб.

Полётные гонки берут начало в глубокой древности.

Тогда по всей империи сорвиголовы, которых мы теперь зовём крылатыми хвастунами, временами проводили примитивные залёты, где делали ставки охотничьей добычей и всякими трофеями.

Около ста двадцати лет назад император Гранвара Виндал, прозванный Императором полётов, провел первую Гранд-рулу, после чего индустрия гонок стала набирать обороты.

«Мы развиваем технологии и улучшаем здоровье нации», — гласил их девиз.

Вообще говоря, Гранд-рула отличается от других видов спорта только одним аспектом — её курирует лично император.

Многолетняя история рул принесла нам немало нового. Например, обтекаемые рула-олы, амортизирующие ботинки, полётные карты с указанием высот и направлений воздушных течений над Виндалом и многое другое.

Короче говоря, наука и промышленность идут рука об руку с гонками.

«Который раз прихожу сюда, а всё удивляюсь, как же тут высоко», — глядя на море, подумал я.

Утес Возносящийся на северо-западном побережье империи был знаменитой стартовой точкой всех без исключения Гранд-рул. Как и гласило название, скала поднималась далеко в небо. На её подножие круглый год накатывали волны.

На самой вершине Возносящегося ждали старта около пятисот рулеров. Большая часть — молодые девушки в ярких разноцветных рула-олах.

Вокруг кипела суета, шли последние приготовления.

Из-за того что Гранд-рула длилась не один день, участникам разрешалось брать с собой в полёт до двадцати человек обслуживающего персонала. И фавориты, и аутсайдеры набирали полные команды. Наверное, только за Фрезией были закреплены я да Буффон.

— Ой, смотри, смотри!

— Ага, та самая, с искусственным крылом…

К слову о Фрезии. Не успела она выйти на стартовую площадку, как народ принялся смотреть на нее и шушукаться — кто-то с любопытством, кто-то с сомнением.

Имперцы уже давно говорили о том, что бывший топ-рулер снова в строю, только на искусственном крыле, и только единицы заикались о каком-то там «чудесном возвращении», остальные же восприняли новость весьма холодно.

Я осматривал утес, и тут люди зашумели.

«А, вот и она».

На площадку вместе с ветром опустилась златовласая девушка в роскошном голубом рула-оле, на который ниспадали длинные светлые волосы. Остроконечные золотые крылья хищно смотрели в небо.

Всем своим видом Глория Голдмари говорила: «Вы мне не соперники».

Она нарочно приземлилась прямо перед Фрезией, мельком взглянула на меня, кивнула и направилась к стартовой линии.

— Гарет, — опустив взгляд, сказала Фрезия.

— Чего?

— Возможно, сейчас это прозвучит странно, но… — нерешительно начала она.

Что-то в последнее время она взяла моду мяться и мямлить.

— Ну говори.

— Н-ну, а вы…

— Старт через пятнадцать минут! Просьба зрителям и обслуживающему персоналу освободить стартовую площадку! — прервал ее громкий крик распорядителя.

— Время пришло. А, что ты там хотела?

Но Фрезия уже растеряла запал.

— Нет, ничего, — покачала она головой. — Так, пустяки.

— Ну ладно, скажешь на следующем руне.

— Угу.

— Ну-ну, чего кислая такая? Это же твоя долгожданная рула.

Я намеренно сильно хлопнул ее по плечу.

— Ай! Ай-й! Дурак, мне же больно! Не трогай меня, мы с тобой не друзья!

Рассердившись, она смахнула руку. Вот теперь узнаю мою Фрезию.

— Во, отличный настрой.

Я погладил ее по голове.

— Эй, сказала же, не трогай меня! — возмутилась она, отмахнувшись во второй раз.

— Ладно, увидимся.

Я помахал ей, развернулся, чтобы уйти, и услышал:

— Правильно, уходи давай.

Но я все-таки не удержался и обернулся.

Фрезия, прикусив губу, задумчиво смотрела на Глорию.

Гарет удалился.

Оставалось только дождаться стартового выстрела, но мои мысли занимала не гонка, а недавнее происшествие.

«Глория… кивнула?»

Зуб даю, она кивнула Гарету, пусть даже едва заметно, то есть поздоровалась с ним.

Она! Та, кто опускает голову лишь перед императором!

«Как? Почему?»

Ничего не понимаю.

Последние три месяца я старалась не думать о них, а ту встречу на ру-марше объясняла давним знакомством или еще чем-то, связанным с рулами.

Кроме того, их отношения меня не касались.

«Но…»

Все эти «меня не касается» и «забудь» только разжигали волнение. Причем, что удивительно, я сама не понимала почему.

Оскорбившая меня своей подачкой Глория и надежный, все это время поддерживавший меня Гарет — я не могла представить их вместе.

Вроде бы, все предельно просто: он — друг, она — враг. Вот только… все чаще мне казалось, что я стою на одном берегу ущелья, а они — на другом.

«Почему вы были вместе?» — короткий вопрос, и задать его должна была — какая неожиданность — я, сама робость. Но в такие моменты язык отказывался слушаться, и я начинала мямлить.

Гарет ничего не скрывал, это я боялась услышать ответ.

«Но какой? Чего ты боишься, Фрезия? Какое слово страшишься услышать? Знакомая? Подруга? Бывшая коллега? Родственница? Или… Или…»

— Пять минут до старта! Просьба рулерам занять стартовые позиции! — закричал распорядитель.

Я резко подняла голову.

«Так не годится».

— Ха!

Хлесткий удар по щекам привел мысли в порядок.

«Фрезия, зачем ты вышла на старт? — снова спросила я у себя и твердо дала ответ: — Чтобы победить, возродить семью и зажить вместе с сестрой!»

На финише меня, образно говоря, будет ждать Хинарика.

Нужно лететь и думать только об этом.

— Тридцать секунд до старта!

Я встала понадежнее, приняла взлетную стойку и несколько раз взмахнула крыльями — обычным и снежным.

«Уж на этот раз…»

Впереди сияли золотые крылья.

Боевой клич помог воодушевиться.

— Три!

Отсчет начался. Зрители зашумели.

— Два!

Я наклонилась вперед, припала на левую ногу и быстрее замахала крыльями.

— Один!

От криков я чуть не оглохла. Напряжение достигло апогея.

И…

— Рулэ!

Прогремел выстрел.

Я раскинула крылья, отметая все тревоги, и взмыла в небо.

Более пятисот мастеров своего дела — хотя стоило бы сказать «мастериц», девушки же почти все — одновременно поднялись в небо.

Красочные крылья и разноцветные рула-олы затмили яркую синеву своеобразным «фейерверком». Зрители встретили старт криками и овациями.

«Начало хорошее», — подумал я, глядя на красноволосую девушку в самом центре построения. Нередко рулеры на самом старте сталкивались и сходили с дистанции, но Фрезии, похоже, это не грозило.

«Итак, вернемся к нашим баранам».

Я сжал поводья и осмотрел вершину Возносящегося, выискивая среди восторженных болельщиков всяких подозрительных типов: тех, кто смотрел в другую сторону или с чем-то копошился.

Конечно, я был не один: охрану обеспечивали несколько сотен солдат и полицейских, так что потенциального преступника заметили бы сразу же.

«Так, вижу одного на наблюдательной платформе и… группу на пляже».

Я быстро обежал взглядом толпу и быстро подлетел к ближайшему отряду солдат.

— Секунда найдется?

— Чего тебе?.. Ух!

Один из них недовольно зыркнул на меня, но потом увидел на моей одежде высшую регалию с вогулом — одолжил у Марии на время гонки — и побледнел. Дело в том, что вогул означал непосредственное подчинение императору.

— Слушаю вас!

Он тотчас вытянулся по струнке, выпучил глаза от старания и отсалютовал.

— Я тайно действую по приказу Ее Императорского Величества. Видишь того мужчину в синем на наблюдательной платформе? Да, его. Устрой ему допрос. Если не будет подчиняться, арестуй. Потом доложишься гвардии Ее Императорского Величества.

— Есть!

Солдат поспешил выполнять приказ.

— Ты все слышал? Тогда проверь вон ту парочку на пляже. Выполнять.

— Есть! Будет исполнено!

Вот так я заставил блюстителей порядка действовать по своему плану и перехватил всех, кого счел подозрительными. Да, жестко. Да, я прикрывался властью императрицы, но ситуация обязывает.

Все аресты можно разделить на два вида: тщательный анализ улик и задержание преступника либо сперва задержание, а уж потом улики. Если первый я называл рыбалкой с удочкой, то второй — закидыванием невода.

Безопасность на старте гонки обеспечивали армия, полиция и оперативники в штатском — в общей сложности более тысячи человек. В таких условиях эффективнее силовой метод, да и преступники поостерегутся вылезать после такой наглядной демонстрации.

А лучше пусть вообще собирают манатки и валят подальше.

«Ну давайте, покажитесь, если посмеете!»

Раздав солдатам еще два-три указания, я криком заставил Буффона лететь быстрее, сжал поводья и полетел к следующей цели.

«Как ярко».

Ясная синева простиралась до самого горизонта. Казалось, сами небеса благословляли напряженную гонку.

Под нами проносился океан, в ушах выл холодный ветер, солнце даровало свет и жизнь всему сущему, а его лучи путались в волосах девушек. Наверное, со стороны мы выглядели как радуга из сотен разноцветных крыльев.

«Я вернулась».

Со старта прошло десять минут. Меня не покидало чувство восторга.

Впереди, сзади, слева, справа, сверху и снизу — рулеры огромной стаей пересекали небеса. Кого-то я знала, кого-то — и их было немало — видела впервые.

М-да, два года прошло…

Передо мной мчалась девушка в желтом рула-оле — настоящий подсолнух. Она вытянула ровные стройные ноги как по учебнику. Чуть дальше и правее я увидела гонщицу в элегантном белоснежном костюме и сразу провела ассоциацию с невестой, спешащей на собственную свадьбу.

Удивительно, но Глория летела в самом конце и то без особой охоты.

Вскоре вода внизу стала изумрудно-зеленой. Мы пересекали район, богатый на рыбу. К слову, здесь властвовали переменчивые воздушные течения.

«А вот и они».

Вдалеке над океаном сверкал серебристый «ковер» — большая стая четырехкрылых рыб руфисов. Мы чуть набрали высоту, чтобы не врезаться в них.

А потом увидели нялов, небольших котов с несоразмерно широкими крыльями. Возбужденно мяукая, нялы гонялись за руфисами. Ради интереса я даже пересчитала их: ровно тридцать четыре.

Ах, даже воспоминания о прошлых гонках нахлынули.

И тут рулеры заметно заволновались.

«Ух…»

Я обернулась. Златокрылая королева Глория Голдмари легко обгоняла соперников и продвигалась к голове строя. Гонщики резко складывали крылья и уступали ей дорогу, как маленькие птички — грозному хищнику.

Промчавшись мимо меня, Глория ускорилась еще больше.

«Кх!»

Чтобы не отстать, я тоже замахала крыльями с удвоенным рвением.

От основной группы оторвались только мы с ней.

Схватка началась.

Гранд-рула — это трёхдневная гонка, круг по всей Империи Виндал. Первый день участники летят над океаном, остальные два — над сушей.

Вдоль маршрута расставлено шестнадцать контрольных точек, которые называются руны. Рулеры вольны лететь как угодно, главное — пройти все шестнадцать рунов в определенном порядке, иначе дисквалификация.

Обслуживающий персонал должен лететь на определенном расстоянии от рулеров, но у меня есть приказ Марии, из-за которого я не могу все время быть с Фрезией.

Пришлось воспользоваться предлогом, что-де Буффону нужен отдых, и вперед нее лететь на рун.

Первой контрольной точкой был маяк на острове Рурал. Мне этот остров всегда напоминал раскаленный дожелта и согнутый посередине металлический брусок — эдакий бумеранг. Кстати, именно здесь возникли полетные гонки, предшественники Гранд-рулы.

«Многовато их тут».

Буффон приземлился на небольшой холм. Я спрыгнул с него и внимательно осмотрел зрительские места: как и в прошлый раз, искал подозрительные скопления.

Для преступника рун — идеальное место засады. Вообще говоря, подстрелить разогнавшегося рулера всё равно что сбить пулю пулей. Но на контрольных точках участники притормаживают, чтобы отметиться, вот тогда и наступает опасный момент. Так что на маяке вполне мог засесть снайпер.

Только полиция специально закрыла его для посещений. Зрители, конечно, немного повозмущались, но сразу стихли, когда им сказали, что места наверху забронировал какой-то аристократ.

И подобный уровень охраны обеспечивался на всех шестнадцати рунах. Стражи порядка несли дозор денно и нощно. Только хладнокровный и безумный человек решился бы на выстрел средь бела дня.

Тем не менее я не расслаблялся и спрашивал себя: «Итак, если бы я был преступником, как бы выкрутился?»

Дело в том, что никакая охрана не спасет рулера от одной-единственной пули. Ну схватят снайпера, а что толку, время назад не отмотать.

Смешно, но я изо всех сил желал, чтобы злодей оказался осторожным и расчетливым. История убийств и покушений показала, что целеустремленного и готового рискнуть собой исполнителя остановить практически невозможно.

Внезапно зрители закричали.

Я поднял голову и увидел в небе мерцание, похожее на поток звездной пыли.

Приближалась ведущая группа рулеров.

Прекрасные крылатые девы неслись с умопомрачительной быстротой. Сперва я увидел золото, а потом и огненную рыжину.

«Вот и она».

Фрезия шла на втором месте сразу за Глорией. Все шло по плану, но оттого мне не становилось спокойнее.

Внезапно Глория ускорилась, чтобы точно оказаться первой на руне. Еще пятнадцать таких пролетов, и газеты взорвутся заголовками: «Идеальная победа».

Тысячи глаз взволнованно наблюдали за небесным противостоянием.

«Прошу, пожалуйста…» — взмолился я.

Но не ради Фрезии, а ради преступника. Точнее, его отсутствия.

Снова и снова я осматривал предполагаемые лежки снайпера. Любое движение — и туда устремятся все силы охраны.

К счастью, ничего не произошло.

Под восторженные вопли толпы Глория миновала маяк. Фрезия прошла следом с минимальным отставанием.

— Глория! Глория! — послышались крики, когда персонал вывесил полотнище, на котором была указана ее позиция.

«Фуф…» — выдохнул я.

Не прошло и минуты, как к Руралу подлетела основная масса рулеров. В глазах запестрело от разноцветных крыльев.

В воздухе кружились яркие перья. Люди с огромным энтузиазмом ловили их и гордо воздевали над головой. Считалось, что благословленные перья, как их называли, приносили удачу. Ими даже торговали, причем по немалым ценам.

Ветер принес перо и мне. Белое.

«Как там снежное крыло? Ничего не разболталось?» — внезапно забеспокоился я.

Впрочем, сейчас я мог разве что молиться за Фрезию.

Пора лететь к следующему руну.

— Вперед, Буффон.

Я летела против ветра, стремясь не отставать от элегантных золотых крыльев.

«Все повторяется, — подумала я. — Она сильна».

Раньше меня и Глорию называли соперницами.

В тринадцать лет мы сдали экзамен на рулера и оказались намного лучше, чем остальные спортсмены-ровесники. На рулах всегда побеждала либо я, либо она. Очень скоро мы перешли в высшую лигу и одновременно заслужили право участвовать в Гранд-руле.

«Гении, которые рождаются раз в десять лет», — говорили все. Вопрос был только в том, кто же побьет рекорд знаменитого Уингбаллета, потому что мы, образно говоря, шли ноздря в ноздрю… Хотя нет, во многом я чуточку превосходила Глорию.

Но до сих пор я не осознавала, насколько она сильна.

Конечно, я давно не участвовала в рулах и потеряла форму, но Глория за прошедшие два года вырвалась далеко вперед.

Прошло чуть больше двух часов после стартового выстрела, а я уже летела на максимуме сил, тяжело дышала, стискивала зубы и то и дело вытирала пот с глаз.

Глория же казалась воплощением самого спокойствия. Она широко раскрыла крылья и безмятежно парила в небесах, как будто не в гонке участвовала, а видами любовалась.

«Кх!»

Она полетела быстрее, и мне пришлось поднажать.

Гарет сделал идеальное крыло: оно превосходно ловило ветер, как влитое сидело на срезе и практически не ощущалось чужеродным.

И все же мне приходилось очень непросто. Наверное, поэтому я сразу вспомнила наставления Гарета: «Будь перелетной птицей. Ты же знаешь, что они летят строгим клином? Это делается для того, чтобы передние птицы создавали особый воздушный поток, а задние вливались в него».

«А ведь и правда, это совершенно иное чувство», — подумала я.

Благодаря Глории воздух давил уже не так сильно, а тело как будто стало легче.

План Гарета под названием «Перелетная птица» работал.

Внезапно я увидела, как соперница приближается. Вскоре золотые крылья перекрыли весь обзор.

«Замедляется? Устала? Вот и хорошо, я тоже отдохну», — обрадовалась я и чуть расслабила крылья.

Глория поднялась чуть выше и закрыла собой солнце.

Я взглянула на нее и на мгновение встретилась с ней взглядом.

— Тактика перелетной птицы, — негромко проговорила Глория.

«Что она сейчас сказала?!»

Я сперва не поверила своим ушам.

— Намеренно остаться на втором месте, уменьшить давление ветра и по возможности влиться в поток воздуха, — нараспев произнесла она, как по учебнику. — Полагаю, это его наука?

«!..»

Я бросила еще один взгляд на Глорию, но та смотрела вперед.

«К-как это понимать?»

Ну да, тактике перелетной птицы меня научил Гарет, но она откуда знает о ней?

«Ой!»

Я задумалась всего лишь на короткий миг и все-таки пропустила момент, когда Глория резко взмахнула крыльями и оставила за собой плотный воздушный слой. Вовремя отреагировать не получилось, пришлось снова напрячь крылья.

«Плохо дело!»

Выл встречный ветер, но даже он не мог вымести из моей головы сомнения.

Глория откуда-то узнала о моем плане. Но как? Откуда?

Душа была в полнейшем смятении.

Проблемы начались только вечером.

Поглядывая на серебристую башню, возвышающуюся на берегу океана, я ждал, когда же на западе покажутся рулеры.

«Еще не видно?»

Смеркалось.

До заката оставалось не больше часа. Согласно правилам Гранд-рулы гонка продолжалась только при свете солнца. Как только светило опускалось под землю, всех, кто не успел добраться до небесной башни, безоговорочно дисквалифицировали. По статистике опаздывали только раненые, заболевшие или травмировавшиеся, и то лишь двое-трое каждый год.

Только бы с Фрезией ничего не случилось…

Я еще раз осмотрел зрительские ряды.

Чем ближе к вечеру, тем серьезнее охранные меры. Беда только в том, что с наступлением сумерек просто наблюдать уже тяжело.

Видимо, из-за волнения мне казалось, что и маяк на башне — последний рун на сегодня — горел не так ярко, как обычно.

К слову, именно там, наверху, сидела императрица. Императрица…

Я сразу вспомнил пулю, извлеченную из крыла Фрезии. Тот небольшой, приплюснутый кусочек черного металла, который отобрал у нее небо и сокровенную мечту.

Преступника так и не поймали. Эта тварь до сих пор разгуливала на свободе и, наверное, засела где-нибудь на маршруте рулы.

Если я найду его, то изобью так, что мама родная не узнает, а потом вколочу в землю прямо перед Фрезией, пусть вымаливает прощение. А дальше все будет зависеть от решения самой Фрезии.

Я снова пробежался взглядом по окрестностям.

Темнеет. Чем ближе к ночи, тем хуже условия для стрельбы, но лучше для побега. Палка о двух концах, как говорится. И какой же конец выберет наш голубчик?..

И тут я увидел, как в окне на последнем этаже небесной башни, сразу под маяком, что-то сверкнуло.

«А? Что?»

Присмотревшись, я разглядел мужчину, который направил в небо какую-то длинную и узкую трубку…

«Ружье?!»

Внезапно толпа зрителей дружно закричала.

«Вот черт!»

○

Я подстегнул Буффона и помчался прямо к маяку. Тотчас на пути встали солдаты, но я отвернул куртку, показал высшую регалию и закричал:

— Быстрее! Преступник на вершине башни!

— Н-но ведь!..

Вояки побледнели, но не отступили.

— Без разрешения Ее Императорского Величества вам нельзя там находиться!

— Заткнись! Есть оно у меня!

Не сбавляя скорости, я пронесся между ними.

— С-стойте!..

«Успею?!»

Получив удар вожжами, Буффон выжал из себя все силы и припустил стрелой.

Однако рулеры приближались слишком быстро. Первой летела обладательница золотых крыльев — Глория, ее преследовала Фрезия.

Я даже закричал от отчаяния, а затем… осознал.

— А?..

Предполагаемый стрелок был в знакомой униформе, расшитой серебряными нитями. Позади него стояли еще несколько таких же.

Личная гвардия императрицы.

«Так он… свой?»

Вскоре Глория пулей пронеслась над башней, а за ней с небольшим отставанием — Фрезия.

И каждый раз гвардеец поднимал ружье и делал… холостой выстрел?

«Чего?..»

Я облажался. Да так, что чуть не выпал из седла.

Конечно, салютующий будет с ружьем!

Тем временем зрители начали приветствовать криками остальных рулеров.

Девушки проносились над маяком, и вскоре вечернее небо «расцвело» радужными цветами.

Даже я ненадолго отвлекся от безрадостных мыслей на воздушный парад.

Музыканты затрубили торжественную музыку.

Над башней вознесся праздничный флаг Эль-Фрал.

Больше никакой подозрительной активности я не увидел.

Хлопнул холостой выстрел, а значит, сегодняшний этап закончился.

Я упала на лужайку и устало раскинула руки и ноги. Сердце колотилось, тело горело, пот катился градом, а крылья онемели и судорожно подергивались.

— Буффо!

Рядом приземлился пега.

— Ты в порядке?! — громко спросил Гарет, спрыгивая с Буффона.

— Более… менее… — выдавила я.

Финальный рывок серьезно так подстегнул организм, дыхание никак не хотело приходить в норму.

Ну, кое-как отстояла второе место. Отстала, правда, от лидера на минуту-две, и это просто ужасно, но что поделать.

Всю дистанцию Глория летела расслабленно, словно на прогулке, и над маяком, последним руном, пронеслась как над самой обычной контрольной точкой (хотя, по сути, так оно и было), тогда как я изо всех сил стискивала зубы, лишь бы не отстать.

— Кх…

Какая же я жалкая. Даже отдышаться не могу.

— Давай, хватайся.

— Не надо, я сама… Ух…

Шрам на правом крыле, куда было надето снежное крыло, ожгло болью.

— Ну чего ты, — вздохнул Гарет и взял меня на руки. Такие большие и сильные…

— Ай! — от неожиданности взвизгнула я и дернулась.

— Так, успокойся.

— О-отпусти меня, неловко ведь…

— Не дергайся.

И он унес меня, словно принцессу.

Впрочем, сил сопротивляться все равно не осталось. Волей-неволей я прижалась к широкой надежной груди.

«Полагаю, это его наука?» — внезапно вспомнила я и поморщилась от новой вспышки боли в крыле.

— Ах! Ай, не надо…

— Так, а ну-ка не дергайся.

— Ау-у… А-ах!

— Здесь? Или здесь?

— Н-нежнее, прошу-у!.. — выгнувшись, застонала Фрезия.

Большая грудь подпрыгивала при каждом движении, на разгоряченной коже блестели капельки пота.

— Терпи!

Фрезия чуть не завалилась набок, но я подхватил ее.

— У… Уй!.. Н-ну хватит!..

Наконец она крупно задрожала, рухнула на пол палатки и тяжело задышала.

— Фух, ну ты даешь. С меня прямо течёт.

Я вытер лоб и глубоко выдохнул.

Последние полчаса я, удерживая Фрезию, то нежно, то мощно разминал чувствительные места на ее крыльях. После целого дня полета мышцы устали, надо было сделать массаж, иначе завтра моя подопечная не вышла бы на старт.

— Вытрись, а то переохладишься.

— У-у… — простонала Фрезия и слабо махнула крыльями.

У нее не осталось ни моральных, ни физических сил даже разговаривать.

Ну, это понятно, не каждый выдержит столь долгое соревнование с Глорией.

Я укутал Фрезию одеялом и вышел из палатки.

Мы разбили небольшой лагерь в рощице на берегу реки Бланки, неподалеку от города.

Стрекотали насекомые, потрескивал костер, плясали рыжие языки пламени, в вечернее небо поднимался дым.

Поворошив дрова, я прогнал в памяти весь сегодняшний день. Благодаря усиленным мерам безопасности происшествий не случилось, а вероятный стрелок оказался обычным салютующим.

«Все нормально. Все в полном порядке…»

В котелке, стоявшем на импровизированном, сложенном из подобранных поблизости камней, кипел суп. Я с силой перемешал его, изгоняя тревоги. Янтарный бульон булькнул и выпустил на поверхность несколько пузырьков, похожих на мурашки, что в точности отражало состояние моей души.

— О, вкусно пахнет.

Из палатки вышла Фрезия, и я поспешно стер хмурое выражение с лица.

Не стоит попусту волновать рулера во время гонки.

— Будешь?

— Давай.

Я протянул ей наполненную деревянную миску.

Фрезия поблагодарила, взяла и принялась старательно дуть на суп. Так мило выглядит; если честно, она совсем как ребенок.

— М? Что-то случилось? — попробовав, спросила она.

— Да так… Вкусно?

— Для тебя — сойдет.

— Хо, как самоуверенно.

Я и себе налил. Хм, видимо, я слишком задумался и недосолил.

— Пресновато как-то, не?

— Нет, мне нравится.

— Хорошо.

И мы притихли.

Давно я не ел в молчании. Фрезия слишком устала, а я никак не мог избавиться от волнений. Эх, где Кловер, когда он так нужен?..

Буффон, кстати, тоже неслышно пасся под деревом.

— …

И тут я обратил внимание на Фрезию. Она ела и не отрывала от меня взгляда.

— Ты чего?

— Не, ничего.

Она мгновенно спряталась за миской, как робкий зверек.

В последнее время она постоянно порывается сказать что-то, но не решается. Благо, за почти полгода совместной жизни я более-менее изучил ее.

— Спасибо… Я пойду посплю.

Фрезия встала и, опираясь на трость, вернулась в палатку.

А я только сейчас понял, что она не прочла перед едой молитву.

○

Фрезия быстро уснула, Буффон устроился в тени под деревом и засопел, а я, поужинав, взялся за искусственное крыло. Естественно, молча, не с самим же собой болтать.

Серебристые перья ярко сверкали в свете костра.

Я внимательно просматривал их на свет и простукивал: по качеству отражения искал изогнутые части, а по отзвуку — внутренние повреждения.

И, конечно, я сразу заметил россыпь красных точек — капель крови из крыла. Они показывали, как сильно старалась Фрезия, какой выдержкой обладала.

«И храбрится же, а…»

Боль, горечь, слабость, усталость — за эти полгода она ни разу не дала слабину.

«Вот сила воли, а. Надо придумать, как завтра избавить ее от боли».

В целом, снежное крыло не особо пострадало, так что я всего лишь заменил пару перьев и аккуратно стер кровь. Готово, остаток рулы продержится.

Внезапно налетел порыв ветра. Пламя заплясало.

«А?»

Я поднял голову и увидел золотые крылья.

— Здравствуй, Уингбаллет.

Передо мной величаво приземлилась Глория в дорогом толстом платье. В нем она, кстати, выглядела старше.

— Ты чего так рано? — глянув на часы, спросил я. До оговоренного времени было еще полчаса. — Какие-то проблемы?

— Нет.

Ее Императорское Величество обязала нас выследить стрелка, но рулеров-участников нельзя было привлекать к расследованию, поэтому мы с Глорией условились встретиться ночью и обменяться информацией.

«Эх, она всегда такая серьезная».

Я затоптал костер и бросил взгляд на палатку. Фрезия не проснулась.

— Пойдем поговорим?

○

Медленно несущая свои воды Бланка сверкала серебристыми бликами лунного света.

Над ней сновали светлячки, и их зеленоватые огоньки вырисовывали причудливую переменчивую «картину».

Мы с Глорией отошли от палатки на порядочное расстояние.

Получилось, что Фрезия осталась одна, но, думаю, ничего страшного в этом нет, потому что имперская армия несет службу двадцать четыре часа в сутки.

— Бр-р, как холодно стало.

— Ты слишком легко одет.

— А тебе, смотрю, тепло.

— Я знала, что иду на ночную прогулку, — бесстрастно ответила Глория.

Эх, она никогда не пользуется своими женскими чарами.

— Ладно, тогда я первый.

Я взял слово и вкратце рассказал о результатах сегодняшнего бдения, при этом особый упор сделал на салютующем.

— Так что у меня все было тихо. А у тебя что?

— После старта я какое-то время наблюдала за другими рулерами. Подозрительной активности не обнаружила, — доложила она.

— О-о. Замечательно.

— Но есть одна проблема.

— Какая?

— Фрезия Гигантеум, — ответила Глория и прищурилась. — Как я поняла — и очень удивилась, кстати, — она ничего не знает?

— О чем?

— Об приказе короны.

— Не, я не рассказывал ей.

— Почему?

— Как почему?.. Это же очевидно. Если бы Фрезия узнала обо всем, то не смогла бы сконцентрироваться на гонке. Да и то падение она не забыла. Это ведь была своего рода психологическая травма.

— Травма? — переспросила Глория и пристально уставилась на меня. В ее синих глазах не было и намека на понимание.

— Ага.

— Тогда перейду к следующему.

У меня создалось стойкое ощущение, что она читает какой-то документ.

— Почему ты скрываешь свое настоящее имя?

В груди екнуло.

— Это дела не касается.

— Не касается?

— Я заключил с ней договор как крыльевик. К моему прошлому он не имеет никакого отношения.

Глория чуть опустила взгляд и поморгала.

— Вот как?

Какая-то она странная. Прямо расспрашивает меня о Фрезии, хотя сама очень редко кем-то вообще интересовалась.

«М?»

И тут я обратил внимание на ее уши.

— Нечасто ты надеваешь сережки.

— Э?

Глория подняла голову, отчего простенькие полупрозрачные прямоугольнички в ее ушах сверкнули в лунном свете.

— Хо-о, а они идут тебе.

— Вот как? — негромко спросила она.

Фраза была та же, но теперь к ней примешалась толика недоумения.

Я подошел поближе, чтобы лучше рассмотреть серьги.

Серебристые, сделаны из тех же кристаллов снежнопепельника, из которых я выковал снежное крыло.

— Сережки из прозрачного снежнопепельника… Работа настоящего мастера.

Я протянул руку.

— А…

Глория заметно вздрогнула, но не отступила, лишь покраснела.

И…

Что-то громко зазвенело.

«Что?»

Я обернулся и увидел под тонким деревцем красноволосую девушку

○

Потрясенная до глубины души Фрезия округлила глаза и открыла рот. У её ног лежало несколько разбитых тарелок.

«Так вот зачем она пошла к реке…» — мелькнула в сознании мысль.

Пальцы коснулись чего-то твердого. Я вспомнил о сережке и медленно опустил руку.

— Фрезия? — спросил я.

— А, да?

Она пришла в себя, опустила взгляд, очень удивилась, увидев осколки, и торопливо присела, чтобы собрать их.

— Простите! Простите!

Она так опасно хватала их, что я невольно подбежал к ней.

— Глупыха, да не собирай ты их.

— Нет-нет… Я все… сделаю… — почему-то прерываясь, возразила она.

— Эй, ну что с тобой? Порежешься же.

— В-все хорошо, я в-в-в порядке. П-простите, что помешала вам!

Закончив, она развернулась и убежала, точно напуганный котенок.

«Помешала? Странно».

— Фрезия! — закричал я, но она уже исчезла за деревьями.

«Чего?..»

— Уингбаллет.

— М? — развернувшись, откликнулся я.

Глория весьма недовольно смотрела вслед Фрезии.

— Гигантеум точно только работает у тебя?

— Ну да. Уже почти полгода… А что?

— Нет, — упавшим голосом ответила она. — Просто спросила. Ладно, увидимся.

Глория раскрыла крылья, оттолкнулась от земли и улетела. Ее сережки как будто оставляли за собой светящийся след.

Оставшись в тишине и одиночестве, я почесал затылок.

«Все очень странно».

○

Светало.

Из-под земли поднималось солнце, расцвечивая рула-олы девушек.

Красный костюм казался до невозможности ярким, а на снежное крыло было больно смотреть.

Я снова сравнил Фрезию со спустившимся на землю ангелом.

Наступил второй день Гранд-рулы, он же проблемный день.

— Скоро старт, — сказал я.

Фрезия вяло угукнула.

— Что с тобой? Не выспалась?

— Нет, все хорошо. Просто спать хочется.

— А?

— А, нет-нет, не хочется!

Она с самого пробуждения была какой-то рассеянной. Задумчиво завтракала, тут же отворачивалась, стоило нашим глазам встретиться.

Впервые я видел ее такой несобранной.

«Неужели из-за того самого?»

— Фрезия.

— Ч-что? — Она вздрогнула и посмотрела на меня.

— Послушай, вчера…

— В-все нормально! — перебила она. — Я об этом ни капельки не думаю.

Вчера я тоже попытался объясниться, но она и слова не дала сказать.

— Фрезия. Сейчас я вынужден молчать, но потом я обязательно расскажу тебе все, клянусь Виндией. Да, я говорил Глории о тебе, но это совсем…

— Я понимаю, понимаю!

«Снова».

— Я вообще, совсем, совершенно об этом не думаю! — помахав рукой, сказала она.

— Да ты уже вчера была какой-то…

«Странной», — хотел закончить я, как вдруг хлопнул стартовый выстрел.

— Ну все, п-пора.

Она отвернулась от меня и посмотрела на небо.

— Ну да.

Старт задерживать нельзя.

Я присел и обнял Фрезию за талию. Она вздрогнула, будто ей стало щекотно, но положила руки мне на плечи и напрягла их.

Мы были так близко, что чувствовали дыхания друг друга.

Это была стандартная стойка для легкого старта. Чтобы крылья не так уставали в начале.

— Готова?

— П-полностью.

Как же, вижу я, как ты готова. Вон, красная вся. Сомневаюсь я, что ты в порядке.

Фрезия начала махать крыльями. Все быстрее и быстрее. В воздухе закружились опавшие листья.

— Три, два, один… — медленно вел я обратный отсчет.

Фрезия напряглась и часто-часто заморгала.

— Рулэ! — крикнул я и мощно подкинул ее.

Она и сама оттолкнулась от моих плеч и на отдаче взмыла в небо.

Серебристое крыло сверкало, будто метеор, на фоне синевы.

Прошел всего день, а Фрезия выглядела намного более худенькой… и хрупкой.

Высоко в небе парил пега. В серебристом седле сидели двое судей. Один из них держал пистолет, над которым еще поднималась струйка дыма.

Рула-юды — так их называли — с почтительного расстояния наблюдали за фаворитами гонки и пресекали всякие попытки жульничества. Сначала нарушителю выносилось предупреждение, а особо строптивых рулеров дисквалифицировали.

Я встретилась с ними взглядом, уважительно кивнула и повернула на восток.

Прямо по курсу сияло восходящее солнце, внизу протянулась широкая полоса света — это Бланка величаво несла свои воды, — а далеко впереди сверкала золотая точка, Глория.

Гарет летел чуть в стороне. Согласно плану сегодня он должен был сопровождать меня какое-то время.

«Надо спешить», — подумала я и ускорилась.

Ужасно хотелось сосредоточиться на гонке, но в голове сама собой появлялась вчерашняя картина: Гарет гладил Глорию по щеке, а она не только не сопротивлялась, но и смотрела на него как-то… страстно.

«Ко мне это не имеет никакого отношения. Никакого! И к гонке тоже».

Я стряхнула сомнения и шире замахала крыльями, но на душе все равно скребли кошки.

А погода была прекрасной. Постепенно восходило солнце, серебрились пологие горы, дул приятный ветерок, ржали дикие пеги.

Наконец я увидела огромное поле ярких цветов. Это был ру-гарден, первый рун на сегодня.

В небе парили, помахивая крыльями-лепестками, красные, синие, желтые, белые цветы — руфалы. Они всегда перелетали с места на место и оставляли семена повсюду.

«Так красиво…»

Я влетела в цветочную «метель», полной грудью вдохнула сладкий аромат и почувствовала, что хмарь на душе немного развеялась.

После ру-гардена начались сельскохозяйственные угодья. Ветер гнал волны по большим полям золотистого овсюга, сверкали квадраты ирригационных каналов. Казалось, я лечу над огромным природным танцевальным залом, купающимся в свете прожекторов. Ну, или по крайней мере отправилась в путешествие.

Однако в одночасье мне стало не до любования природой.

«Что?»

В шуме ветра я услышала какой-то гул, который понемногу приближался.

«Что это?»

Я бросила взгляд на Гарета. Он что-то крикнул и несколько раз скрестил руки — знак особой опасности.

«Да ладно».

Притормозив, я осмотрелась. Синее небо, яркое солнце и светящиеся точки — наверное, кареты скорой помощи — далеко позади.

— Запад! Запад!

А вот на западе клубилось нечто вроде черной, постоянно меняющей свою форму тучи.

«Армхорпы!»

Ко мне приближались миллионы крупных черных кузнечиков, славящихся своей особенной агрессивностью.

— Лети к деревьям! — закричал Гарет.

Я кивнула и пошла на снижение.

«Поля — это кормушка для насекомых. Надо быть ближе к воде. В крайнем случае нырну в реку. Гарет?.. А, прямо за мной».

И тут…

«Э?!»

…Я увидела маленькую девочку, отчаянно машущую крылышками.

«Де… вочка?»

— Что с тобой?! — воскликнула я и подлетела к ней.

— У-у…

Морщась и постанывая от боли, она посмотрела на меня. Одно из крыльев судорожно подрагивало и едва удерживало ее в воздухе.

— Это же ты… С ру-марше.

Я узнала юную продавщицу армхорпов по пушистым розовым волосам.

«Но что она здесь делает? А, мы же недалеко от Носгардена».

— Крыло свело? — спросила я.

Девочка закивала

— Приземлиться сможешь?

— Н-нет… Крыло не шевелится, — плача, выдавила она.

— Хватайся за меня!

«Но Глория…» — вспомнила я и тут же выкинула ее из головы.

— Держись за пояс рула-ола. Да, и не отпускай!

Девочка вцепилась в меня как в родную мать, и я обняла ее.

«Быстрее!»

Я уже почти развернулась и… поняла, что опоздала.

Загудели крылья, мимо пронеслось несколько черных «стрел». Хорпы догнали.

«Кх!»

Я мгновенно набрала высоту и оторвалась от кузнечиков, но те, не собираясь упускать добычу, развернули веерные крылья и погнались следом.

«Еще быстрее!»

Я по крутой дуге набирала высоту, а насекомые вытянулись сзади на манер длинного шлейфа или разъяренного дракона.

«На полной!» — стиснула зубы я и ускорилась до предела.

Резкие развороты не помогали, первые армхорпы пролетали мимо, но остальные успевали сменить курс.

Девочка крупно дрожала.

Я обернулась, чтобы оценить расстояние…

«Ай!»

…И получила прямо в левый глаз.

— Уа-а!

Лоб прострелило болью, брызнула кровь.

Я «споткнулась» в воздухе. Девочка закричала. Хорпы настигли нас.

«Черт!»

И тут пришло спасение.

— Сюда!

Я подняла голову и увидела белый столб дыма.

«Сигнал спасения!»

Дым валил от большого, зависшего в воздухе экипажа, на борту которого красовался имперский герб Вогула. Из-за двери мне махал Гарет.

«Ура!»

Практически ослепнув из-за крови, я вломилась в экипаж и врезалась в Буффона. Гарет тотчас закрыл двери, и… все вокруг нас загудело и задрожало.

Мы оказались в центре стаи армхорпов.

Девочка не выдержала напряжения и разрыдалась.

— Все хорошо, все уже позади, — поглаживая ее по спине, приговаривала я.

Благодаря толстому слою репеллента на кузове и пегах, нам ничего не грозило. К слову, он вызывал сильнейшее раздражение кожи, поэтому рулеры им не пользовались.

— У-у… — застонала я.

Крупные красные капли стекали по левой щеке и падали на пол.

— Замри!

Гарет мигом оказался около меня и густо намазал мне лоб желеподобной пастой, останавливая кровотечение.

— Гх… Уй-й…

Лицо как будто загорелось, изнутри возникла пульсирующая боль.

Тем временем Гарет привычными движениями плотно забинтовал левый глаз.

— Не бойся, рана неглубокая! — воодушевляюще сказал он. — Можешь расслабиться и передохнуть маленько.

«И то верно».

— Никуда не спеши. Впереди долгий путь.

«Ты прав».

Я слушала его, и тяжесть на сердце потихоньку таяла.

«Ты всегда был прав».

Я вспомнила, как в день нашей встречи он бережно ухаживал за мной, незнакомым человеком; как он поддерживал меня везде и всегда и даже отправился за мной к императрице.

Наверное, я где-то свернула не туда.

Какая разница, что у них там с Глорией. Гарет — мой напарник, и я ему всецело доверяю. И точка.

— Гарет, — проговорила я, посмотрев ему в янтарные глаза.

— Что? Где болит? — тут же обеспокоенно откликнулся он.

Какой же он добрый и всегда таким был. Все эти пять месяцев.

— Отдохни, пока кровь не остановится, ладно?

— Ладно, — послушалась я.

Пульсирующая боль в левом глазе постепенно уходила, а вместе с ней таял и кусок льда в груди.

Я расслабилась, доверилась сильным рукам Гарета и посмотрела на дверь.

Служащий как раз приоткрыл ее. Черная туча армхорпов стремительно удалялась.

○

Через полчаса я снова отправилась в путь, только теперь никуда не спешила.

Недавнее напряжение исчезло, вернулось уверенное спокойствие. Думаю, этому поспособствовал еще и мешочек со льдом, с помощью которого мне останавливали кровь.

Ну что, можно сказать, я отделалась малой кровью — всего лишь глазом.

«Лететь вперед, — думала я, беззаботно двигая крыльями. — Просто вперед».

Отставание от Глории больше не тяготило меня. Конечно, она оторвалась намного, ну и пускай.

Вскоре показался второй рун — третья вилла герцога Тихара, возведенная среди полей. Вокруг нее лепестками причудливого цветка раскинулись зрительские места, и люди радостно приветствовали меня.

Но кое-что мне показалось странным.

«Что?»

На стене поместья висело полотнище первого места. Его еще не обновили до второго? Странно. Может, забыли?

Я неспешно приземлилась в зоне отдыха для рулеров. Рядом опустился Буффон.

— Как глаз? — спешившись, сразу спросил Гарет.

— Нормально, — ответила я.

Немного жжется, но терпимо. И практически не болит.

— Отлично. Тогда перекуси и поднажми.

— Хорошо.

Я восстановила силы и снова воспылала боевым духом.

Все правильно, мы только на середине. До кульминации еще далеко.

И тут…

— Здесь есть Гарет Маркус? — громко закричала какая-то бледная женщина. Судя по форменной одежде, имперская служащая.

— Тут я! — махнул рукой Гарет. — Что случилось?

— Вам послание!

— Послание?

Ее слова расстроили весь порядок на Гранд-руле.

— Рулер Глория Голдмари… упала.