Детектив-медиум Якумо: Другие файлы (Новелла) - 3 Глава

1.

Макото, сидя у окна круглосуточного семейного ресторана, смотрела на улицу.

Семь утра – в заведении было неожиданно людно из-за зашедших перед работой бизнесменов.

Макото смотрела на старую стоянку.

Она ждала кое-кого. Ориту Ре. Человека, который, как они считали, звонил Макото.

Прошлым вечером она собрала различные факты об Орите. Хотя он и пошел в местную старшую школу, но бросил учиться и ушел оттуда.

Теперь он жил с родителями и подрабатывал ночным сторожем.

Макото поговорила с теми, кто его знал, но все они сходились во мнении. Он был тихим и себе на уме.

Она не смогла найти его близких друзей.

Она вспомнила слова Намиоки, учительницы из средней школы. Над Макото и самой раньше издевались.

Причина крылась в мелочи, которую мог совершить любой.

Однако, это сильно повлияло на всю ее жизнь. Макото казалось, что так же было и с Оритой.

Он лгал, чтобы избежать издевательств. Будучи не в силах раскрыть факт издевательств, он мог лишь лгать.

Из-за своей излишней доброты он даже получил бессердечное прозвище «Врунита».

— Он пришел…

Макото поднялась, обрывая свои мысли.

Чтобы не упустить Ориту, который медленно шел, опустив взгляд, она расплатилась и вышла из ресторанчика.

Встань она прямо перед ним, он бы сбежал. Макото окликнула Ориту со стороны.

Тот обернулся, при виде Макото на его лице проступил шок.

Он развернулся и попытался сразу же сбежать, но Макото это предвидела. Она схватила его за руку.

— Это Вы мне звонили, верно?

— Э-это не так, – ответил хриплым голосом Орита, глядя в сторону.

Вероятно, он был насторожен.

— Я пришла выслушать Вашу историю, – мягко произнесла Макото.

— Мне нечего сказать.

Орита стряхнул руку Макото. Макото на миг потеряла хватку, но сразу же снова схватила его руку.

— А мне есть что. Вы не лжец. Верно?

После слов Макото лицо Орита помрачнело.

Все это время Макото беспокоила вчерашняя история Намиоки. Она говорила о трупе на источнике Кагами.

Намиока и одноклассники, наверное, подумали, что Орита снова врет.

Однако, Макото была иного мнения. Ей казалось, что он лгал исключительно ради самозащиты.

Но с историей о трупе в источнике Кагами дело обстояло иначе.

Эта ложь полностью отличалась от других. Макото чувствовала, что здесь таится правда.

Более того, шесть лет спустя он позвонил из-за этого Макото.

— Шесть лет назад – Вы что-то увидели в источнике. Я права?

К такому заключению пришла Макото.

Он что-то видел – узнай она, что именно, возможно, сумеет разгадать загадку этого дела.

Конечно, это было не все. Орите было необходимо взглянуть в глаза реальности, чтобы преодолеть свое травмирующее прошлое.

— Я не знаю… – сказал Орита, словно бы выдавливая слова.

Поскольку он смотрел вниз, Макото не видела его выражение.

— Нет, знаете.

Когда Макото попыталась заглянуть ему в лицо, Орита отвернулся, избегая этого.

Его тело дрожало, пусть и слабо.

— Я не знаю… Я ничего не знаю…

— Это неправда.

— Я видел иллюзию, потому что безумен… – Орита слегка покачал головой.

Казалось, эти слова подводят итог всему, что пережил Орита. Ему было бы легче, сумей он обвинить других, но он не мог. Поэтому и страдал больше остальных.

— Пожалуйста. Я хочу, чтобы Вы рассказали, что видели.

— Сказал же, я не знаю! – крикнул Орита, отбросив руку Макото, и убежал.

Макото могла бы сразу догнать его, поскольку знала, где он живет, однако, ей просто не хотелось бежать за ним.

Раз Орита назвал это обманом, возможно, он был загнан в угол.

При мысли об этом ноги Макото отказывались двигаться.

Но зачем тогда Орита специально звонил сообщить о трупе?

У Макото зазвонил мобильный, прерывая ее мысли. На экране высветилось имя Харуки.

— Алло.

— Макото-сан, это ужасно, – из динамика до не донесся взволнованный голос Харуки.

— Что случилось?

— Со мной сейчас связался Якумо-кун. Ситуация серьезная, – вероятно, Харука и сама была сбита с толку.

Она лишь смогла сказать, что дело серьезное. Она ничего не объяснила.

— Успокойся. Что случилось?

— Простите… Исии-сан…

Когда Макото услышала это меня, у нее екнуло сердце.

— Что случилось с Исии-саном?

— Он одержим призраком…

— Э?

Это было так неожиданно, что Макото едва не выронила телефон.

2.

— Какого черта тут творится? – вопил Гото, глядя на сидевшего на стуле Исии.

Они находились в комнате кружка изучения кинематографа, которую Якумо использовал в качестве своего секретного убежища.

На стуле сидел грудой, словно кукла, Исии, совсем не шевелясь. По его слабому дыханию Гото видел, что он жив, но…

— Пожалуйста, не заставляйте меня повторять. Все так и есть. Он одержим, – говоря, Якумо подавил зевок с невероятно сонным видом.

Хотя они и оказались в подобной ситуации, он совершенно не выказывал признаков тревоги, как обычно. Это походило, скорее, не на крепкие нервы, но на полное отсутствие эмоций.

— Я спрашиваю, почему это произошло!

Вечером они отправились в церковь изучить комнату, где произошло преступление. Они осмотрелись и вышли, когда Гото заметил отсутствие Исии.

Не успел он прикрикнуть на него, как услышал вопль Исии из комнаты.

Торопливо бросившись туда, Гото и Якумо увидели Исии на полу. Он не был ранен и дышал.

Какого черта произошло? Словно отвечая на вопрос в голове Гото, Якумо сказал следующее.

«Он одержим».

Везти его в больницу было бесполезно. Поэтому они принесли его в комнату Якумо.

Вопрос был в том, почему Исии стал одержимым.

— Причину я не знаю, но раз дух Кирино-сана блуждает, вероятно, у него остались незаконченные дела.

— Понятно… – произнес было Гото, но затем заметил скрытую в словах Якумо проблему. – Что ты сейчас сказал?

— Я сказал, наверное, у него остались…

— Не это. Кто, ты сказал, вселился в Исии?

— Кирино-сан, – ответил Якумо, ни капли не меняясь в лице.

— Ты – почему ты молчал о такой важной вещи?! – в порыве эмоций Гото схватил Якумо за воротник.

— Я не говорил об этом? – произнес Якумо совершенно спокойно.

В случае Якумо это определенно было сделано специально. Гото разозлился еще больше.

К счастью, учитывая состояние Исии, остановить его было некому. На этот раз, он действительно ударит Якумо.

Стоило ему занести кулак, как послышался стон.

— Э… Г-где я? – Исии растерянно огляделся.

— Ты в порядке?

Гото попытался подойти к Исии, но Якумо остановил его.

— Исии-сан по-прежнему одержим, – тихо произнес он.

А значит, в случае неосторожности в Гото тоже могли вселиться.

— Э… Да что со мной… – озадаченно произнес Исии.

Похоже, он знал о своей одержимости.

— Пожалуйста, расскажите, что Вы помните о случившемся, – попросил Якумо, опустившись на колени перед сидевшим Исии и встретившись с ним взглядом.

— Я… Точно. Я видел призрак в той комнате. Это был Кирино-сан. Он внезапно двинулся ко мне… – лоб Исии вспотел, и он закрыл лицо обеими руками.

— Пожалуйста, послушайте спокойно. Исии-сан, сейчас Вы одержимы призраком.

— Э? – Исии уронил руки, открыв шокированное лицо.

— Все хорошо. Я точно спасу Вас, так что, пожалуйста, расскажите. О чем просит Кирино-сан?

Гото ощутил в словах Якумо некую странность.

— Ты же видишь его, верно? И все равно не в курсе? – спросил он.

Якумо слегка покачал головой и поднялся.

— Он ничего не говорит…

— Что?

— Он просто остается здесь. Он должен блуждать из-за незавершенного дела, но он не говорит ничего об этом. – Якумо раздраженно запустил руку в волосы.

Он не был телепатом. Если Кирино ничего не скажет, он не узнает.

А значит, сейчас одержимый Исии лучше ощущал чувства Кирино.

— Эй, Исии. Так что скажешь? – Гото посмотрел на Исии.

Однако, шокированный Исии все еще не мог поверить в происходящее.

— Я… – он обхватил голову с таким видом, словно ему больно.

— Эй! Исии! Соберись!

— Это ложь, верно? Что я одержим. Пожалуйста. Скажите, что это ложь. То есть, я… – взмолился Исии.

— Не разводи суету. – Гото стукнул Исии по голове, не раздумывая.

Тело Исии задергалось, словно это послужило сигналом, но вскоре успокоилось.

Исии медленно поднял голову.

Увидев это выражение, Гото ощутил, как его по спине пробежал холодок.

— Кирино-сан, значит… – Якумо бросил на Исии проницательный взгляд.

Гото уже знал, что перед ним сидит не Исии. Окружавшая его аура полностью изменилась.

— Го… то… – шевельнулись губы Исии.

— Что?

— Про… сти… – произнес Исии – нет, Кирино – тяжело дыша.

Однако, его слова оборвались, и Гото не понял, что он пытался сказать.

— Кирино, кто тебя убил? Что там произошло?

— Прости… Это все… я виноват…

Договорив, Исии соскользнул со стула. Якумо подхватил его быстрым движением.

— Это был Кирино, верно? – спросил Гото.

— Да, – коротко ответил Якумо.

Если Гото не ослышался, Кирино извинился перед ним. За что же…

— Я наконец-то понял, – сказал Якумо, снова усаживая Исии на стул.

— Что? – спросил Гото.

Якумо поднес палец к бровям с пугающе острым взглядом.

Гото знал, поскольку они были знакомы так долго.

Это выражение означало, что Якумо нашел ответ.

— Возможно, мы заблуждались кое в чем.

— О чем ты говоришь?

— Прямо сейчас не могу сказать, – твердо ответил Якумо.

В таком состоянии Якумо ничего не говорил, сколько бы Гото на него не давил, пока не прояснялась истина.

Гото догадывался, какими будут следующие слова Якумо.

— И какую информацию мне нужно собрать? – спросил он, заставив Якумо уверенно усмехнуться.

3.

— Якумо-кун! – Харука с силой распахнула дверь кружка изучения кинематографа.

— Много шумишь.

В отличие от Харуки, запыхавшейся от паники, у Якумо был обычный сонный взгляд. Из-за этого Харуке казалось, словно это она странно себя ведет.

— Где Исии-сан? Он в порядке?

— Более-менее. Он вон там. – Якумо перевел взгляд на угол комнаты.

Исии так и сидел там, повесив голову. Он походил на куклу.

— Почему это произошло…

Дверь открылась, обрывая вопрос Харуки, и в комнату вбежала с испуганным видом Макото. Стоило ей увидеть Исии, как она попыталась броситься к нему, даже не поздоровавшись с ними.

— Пожалуйста, не подходите к нему так беспечно. – Якумо схватил Макото за плечо.

Макото сразу же поняла, что он имеет в виду, и тихо произнесла:

— Извините.

— Не присядете? – предложил Якумо.

— Но… – заговорила было Макото, но Якумо перебил ее.

— В Исии-сана вселился дух Кирино-сана. Чтобы спасти Исии-сана, нам нужно раскрыть эту цепь происшествий.

Для этого нужно упорядочить информацию – вероятно, вот что пытался сказать Якумо.

— Я знаю, но если все так и останется, Исии-сан…

— Именно. Если все так и останется, Исии-сан окажется в опасности. Поэтому мы должны сделать все возможное. – Якумо перевел на Макото почти сердитый взгляд.

Хотя Якумо всегда вел себя спокойно и не показывал эмоций, наверное, внутри он испытывал нечто иное.

Якумо был там, когда в Исии вселились. Он должен был испытывать чувство вины из-за того, что не сумел остановить это.

— Для начала, присядем, – предложила Харука, поле чего Макото тоже села, вероятно, поняв ситуацию.

Хотя Макото была сама на себя не похожа, наверное, с этим нельзя было ничего поделать, раз уж жертвой оказался Исии.

— Во-первых, насчет слухов об источнике Кагами… – заговорил Якумо, когда все они успокоились.

Макото, похоже, взяла себя в руки, поскольку она кивнула и заговорила.

— Как ты и сказал, Якумо-кун, похоже, слух о духовном феномене у того источника возник шесть лет назад.

— Это совпадает со временем исчезновения старшей сестры Кенто-сана, – сказала Харука, заставив Якумо кивнуть.

— Источник Истины – что с этой легендой? – спросил он, подперев рукой подбородок.

Эта легенда шла в паре со слухом о призраках на источнике Кагами. В источнике отражалось твое истинное лицо, и те, кто увидел его, получали проклятье и умирали…

Такатоси посчитал это правдой и отправился к Кирино, пастору.

— Насчет этого слуха, похоже, он распространился намного позже, чем разговоры о духовном феномене.

— Вот как? – удивленно произнесла Харука.

— Мне это тоже показалось странным…

— Ну, обычно подобные легенды добавляют позже, – спокойно отозвался Якумо.

Возможно, так оно и было. Одни слухи часто порождают другие. Кто-то где-то перевирал историю и этот измененный слух распространялся.

— Теперь ты. – Якумо перевел взгляд на Харуку.

— Ах, верно.

— Ты узнала что-то о песни, верно?

— Ага. На этот счет я уверена.

Харука достала из сумки диск с оригинальной песней. Ей было бы слишком неловко использовать запись исполнения из оркестрового кружка, и потому вчера она взяла диск напрокат.

Якумо взял диск и закрыл глаза.

Казалось, будто он слушает песню прямо сейчас.

— Вы встретились с Орита-саном, – сказал Якумо, открыв глаза после молчания.

В голосе Харуки пронеслись рассказы Намиоки и Номото, из-за чего в ее груди растеклось смутное чувство.

— Да. Я пыталась поговорить с ним этим утром, но он ушел, сказав, что ничего не знает, – плечи Макото разочарованно поникли.

— Возможно, ему действительно не хочется говорить о чем-то или же… – Якумо замолк посреди фразы, скрестил руки и поднял взгляд к потолку.

Возможно, прямо сейчас он складывал в голове детали дела. Харука и Макото ждали в тишине его следующих слов.

Как долго это продлилось – Якумо внезапно поднялся.

Падавшие из окна лучи солнца награждали его аурой, порождавшей ощущение неприступности.

Харука думала, что он скажет что-нибудь, но тот лишь смотрел в пространство.

Харука ничего не видела, но Якумо узрел стоявшую за делом правду – так казалось Харуке.

Наконец, Якумо тихо произнес:

— Ясно. Я встречусь с Орита-саном.

— Э? – у Макото был удивленный вид.

Откровенно говоря, Харука тоже удивилась. Она не считала, что Орита заговорит после внезапного появления Якумо, но увидела на лице Якумо уверенность.

Макото, видимо, тоже это почувствовала, поскольку кивнула:

— Понимаю.

— Макото-сан, оставляю Исии-сана на Вас. – Якумо прищурил глаза, словно бы испускавшие слабый свет.

Покинув комнату Якумо, Гото сел за руль автомобиля.

Обычно здесь сидел Исии. Если подумать, Гото давно уже не оказывался в машине один.

Чтобы машина, обычно такая маленькая, казалась такой большой просто из-за отсутствия Исии…

Когда их впервые поставили в пару, Гото посчитал, что получил тот еще груз. Он даже думал, что Исии стоит немедленно уволиться, и вел себя очень холодно.

Но Исии следовал за ним без колебаний.

Хотя Гото и презирал его за неуклюжесть и никчемность, но начал видеть его в более выгодном свете.

Если подумать, возможно, с Кирино было так же.

Гото, позволявший своим эмоциям бушевать, и Кирино, рассматривавший дела с точки зрения логики и без эмоций. Столкновение этих двоих с совершенно разными подходами было неизбежно и заставляло всех тревожиться и волноваться.

Но сейчас ему подумалось, что, возможно, это был по-своему хороший баланс.

После того инцидента они с Кирино разошлись и совместной работе пришел конец. Хотя Гото и посчитал это бодрящим, он действительно сожалел, что исчезло соперничество между ними.

Если бы Гото не вел себя так предвзято и больше говорил с Кирино, возможно, у них бы сложились другие отношения.

— О чем я только думаю…

Посмеявшись с самоуничижением, Гото очистил мысли и завел машину.

Сейчас было не время оплакивать прошлое. Он не знал, что замышляет Якумо, но готов был поверить в него и начать действовать.

Он должен был сделать это ради спасения Исии.

Одновременно это спасло бы и дух Кирино.

Гото вернулся в участок на машине и зашел в отдел криминалистов. Оглядевшись, он двинулся к тому, кого узнал среди всех занятых своими делами офицеров.

— Эй.

Когда Гото заговорил, мужчина с лошадиным лицом поднял голову.

Это был Мацутани, пришедший в полицию в одно время с Гото.

— Что, это ты, Гото… – у Мацутани был откровенно недовольный вид.

Гото не нравилась эта сторона Мацутани, но, в каком-то смысле, это напоминало поведение самого Гото.

— Я хочу спросить кое-что.

— Отложи на потом. – Мацутани помахал рукой и вернулся к компьютеру.

…По-настоящему неприятный тип.

Внутри Гото вскипел гнев, но он сдержал его. Помощь Мацутани нужна была ему любой ценой.

— Так не получится. – Гото схватил Мацутани за воротник и дернул вверх.

Хотя Мацутани и выглядел шокированным, он не сопротивлялся. Возможно, он смирился.

— Что ты хочешь узнать? – спросил Мацутани, пусть и с раздраженным видом.

— Во-первых, мне нужен план церкви.

— Какой церкви? – спросил Мацутани, хотя на самом деле знал это. Он был занудой.

— Церкви, в которой убили Кирино.

— Ах… Он у меня есть, но зачем это тебе?

Гото не мог ответить на вопрос Мацутани, поскольку и сам не знал. Это Якумо сказал ему принеси план.

— Просто давай сюда! – пригрозил Гото. Маутани неохотно открыл ящик стола и начал копаться там.

— Слышал, вы с Кирино были напарниками, – сказал он, продолжая поиск.

— Ага.

— Похоже, вы не особо ладили.

— Где ты это услышал?

— Да ходят слухи.

В полиции информация распространялась быстро. Как и сказал Мацутани, он, скорее, услышал это не от конкретного человека – просто, вероятно, много людей, бывших в курсе тогдашней ситуации, обсуждали этот вопрос.

— Да я ни с кем не лажу, – отозвался Гото, фыркнув.

Это был факт. С одним своим качеством Гото не мог смириться – тем, как он огрызался на всех.

Из-за этого он и застрял на никчемной должности.

Но он не сожалел об этом. Ему не хотелось пресмыкаться, жертвуя своими убеждениями.

— Возможно. Ну, похоже, у этого парня, Кирино, были свои дурные наклонности. Говорили, что он еще и с проблемной девушкой встречается.

— Что?

Гото впервые слышал, что у Кирино была девушка.

— Ходил такой слух, так что больше мне ничего неизвестно. Держи. – Мацутани протянул план.

— Спасибо.

Взяв план, Гото собрался было уходить, когда Мацутани окликнул его.

— Это все?

Как Гото и сказал в самом начале, план был лишь первым пунктом его списка. Он почти забыл о кое-чем важном.

— Точно. На самом деле, я хочу спросить о звуковой аппаратуре.

Гото снова подошел к Мацутани.

5.

Харука отправилась в городской приют…

Конечно, с ней был Якумо.

Они покинули комнату кружка изучения кинематографа, но, наверное, в этом не было ничего страшного, поскольку Макото присматривала за Исии.

Проблема заключалась в том, почему они пришли сюда…

Учитывая ход разговора, Харука не сомневалась, что они идут увидеться с Оритой.

— Что ты хочешь разузнать здесь? – спросила Харука, заставив Якумо остановиться, когда они дошли до входа.

— Про Уцуги Куми-сан, конечно же.

— Вот как…

С Куми началось это дело. Почему она вселилась в Сатико и поет – пока они не разгадают эту загадку, не смогут раскрыть дело.

— Наверное, она этого не хочет, но все же… – прошептал Якумо.

Что же это значило? Харука хотела было спросить об этом, но Якумо зашел в здание, словно сбегая от вопроса.

Представившись в приемной, они сразу же пошли в комнату для посетителей. Похоже, Якумо и Макото заранее назначили встречу по телефону.

Он очень умело проводил приготовления.

После некоторого ожидания на диване в комнате для посетителей в комнату зашел мужчина. У него было вытянутое лицо и очень доброе выражение.

— Искренне извиняюсь, что заставил вас ждать.

— Нет, это Вы простите, что мы пришли в такое загруженное время.

— Вовсе нет. Меня зовут Соне, – мужчина протянул визитку.

На ней было напечатано имя Соне Сатоси. Там же говорилось, что он социальный работник.

— Я Сайто из газеты «Хокуто». Это моя помощница, Озава. Простите, но у меня как раз закончились визитки, – произнес Якумо с невинным видом.

Харуке подумалось, что, несмотря на свой обычный кислый вид, в такие моменты он вел себя очень умело.

— Вы здесь из-за Уцуги Куми-сан, верно? – сказал Соне, когда они обменялись приветствиями и расселись на диване.

Похоже, Макото правильно передала, что именно они хотели знать.

— Да. Когда Куми-сан попала сюда? – вежливо спросил Якумо.

— Думаю, около восьми лет назад. Она была семнадцатилетней старшеклассницей, а ее младший брат учился в начальной школе, – сказал Соне с блуждающим взглядом, копаясь в воспоминаниях.

— Если я правильно помню, их отец погиб в аварии…

— Да. Ну, будь это просто авария, наверное, не возникло бы столько проблем, но ситуация была немного иной. – Соне потер руки с перекошенным лицом.

— Что это была за ситуация?

— Не знаю, стоит ли говорить… Наконец-то все утихомирилось. Уцуги – это фамилия их матери. Раньше была Сумида.

— Сумида?

— Да. У них была причина сменить фамилию. По возможности, пожалуйста, отнеситесь с пониманием и сохраните это в тайне.

Судя по его тону, вероятно, он не стал бы говорить даже под давлением. Якумо не стал ничего спрашивать и просто кивнул.

— Но из-за их возраста у них же ушло время на то, чтобы познакомиться с остальными? – спросил Якумо, и Соне кивнул.

— Старшая сестра, Куми-сан, сразу со всеми поладила. Она была доброй и воспитанной девушкой, а еще хорошо пела.

— Пела… – среагировал на это слово Якумо.

Харуке тоже вспомнилась та песня. Почему она до сих пор пела? Харуке казалось, что здесь таился намек на ответ.

— Да, она и в здешний хор вступила. Церковь даже звала ее участвовать во время свадебных церемоний и рождества.

— Что случилось с Куми-сан, когда она ушла? – продолжал безучастно расспрашивать Якумо.

— У нее был хороший голос. Она могла бы выбрать музыкальный путь, но раз такой возможности не было, она устроилась на фабрику в соседнем городе.

— Вот как…

— После этого она тоже часто приходила. Ее брат Кенто-кун оставался здесь. Во время каждого визита она пела младшим детям.

Судя по услышанному, как и сказал в самом начале Соне, Куми, вероятно, была очень доброй девушкой.

— А что насчет ее младшего брата, Кенто-сана? – Якумо перевел разговор на Кенто.

— Кенто-куну потребовалось время, чтобы подружиться со всеми. Он был очень чувствительным ребенком и не мог смириться с тем, что произошло с его отцом. Возможно, он боялся нового окружения или растерялся.

Поскольку Харука никогда не оказывалась в такой ситуации, ей оставалось лишь представить ее.

Но все же, она легко верила, что он прошел через неописуемые трудности. Возможно, поэтому он и не смог завести много друзей в средней школе.

Пожалуй, Якумо и Кенто были похожи.

Против воли они оказались в суровых условиях и вынуждены были сражаться в одиночку.

— Но Куми-сан была такой надежной, что стала для Кенто не только сестрой, но и матерью… – Соне прищурился, словно глядя вдаль.

— Слышал, на пропала…

После слов Якумо лицо Соне помрачнело.

— Да. Кенто-кун говорил, что не может связаться с ней. Это я написал заявление о пропаже человека.

— Вот как?

— Кажется, она и на работе несколько дней не показывалась… Полиция просто приняла заявление. Они ничего не сделали, – глаза Соне увлажнились от гнева.

— Полиция не видит никакого преступления, пока не поверит, что дело серьезное, – спокойно произнес Якумо.

Видимо, сейчас он не планировал упоминать о смерти Куми. Возможно, он подозревал Соне или же…

— Так и есть. Мы тоже искали, но, в итоге, так ее и не нашли. Я сказал себе, что, должно быть, она уехала куда-то далеко из-за обстоятельств.

У Соне было печальное выражение.

Возможно, это был искаженный ход мыслей, но Харуке подумалось, что Соне уже сдался и считал, что Куми нет среди живых.

— Куми-сан казалась странной перед исчезновением? – спросил Якумо.

Соне нахмурился с озадаченным видом.

— Судя по тому, что видел я, не думаю. Нет, возможно, что-то и было. Но Куми-сан была девушкой, никогда не позволявшей подобному отражаться у нее на лице.

— Она относилась к тем, кто взваливает все на себя?

— В таком случае, я бы заметил, но… В любом случае, она всегда мягко улыбалась. Она мирилась со всем и принимала все…

— То есть, отличалась широтой взглядов?

— Возможно. Если Дева Мария действительно жила когда-то, наверное, она походила на нее… Так мне иногда кажется. Теперь мне кажется, что мы слишком полагались на ее открытое сердце и не могли понять ее страданий и печали. Мне грустно думать об этом, – хотя Соне говорил спокойно, на его лице болезненно читались его печали.

При этом впечатление Харуки о девушке по имени Куми изменилось.

Наверное, Куми помогла многим и была любима многими. Почему такая девушка должна была умереть? И почему сейчас она продолжает петь?

Харука не могла найти ответа на этот вопрос.

— И еще кое-что. – Якумо подался вперед, словно намекая, что это – главная тема.

— Что такое?

— Вы знаете этого человека? – с этими словами Якумо выложил на стол фотографию.

— Да. Она мелькала во всех новостях, – ответил Соне.

— Не в этом смысле – Вы знали этого человека еще до появления в новостях, верно? – Якумо усмехнулся.

6.

Макото вздохнула, глядя на развалившегося на стуле Исии…

Было здорово, что Якумо доверил ей присматривать за Исии, но она могла лишь смотреть на его страдания.

Она чувствовала себя невероятно беспомощной и маленькой.

Действительно ли они смогут спасти Исии?

Слишком многое она не понимала в этом деле. Она не знала, в каком направлении они движутся, не говоря уже о том, к чему они шли.

Более того…

Исии застонал, обрывая мысли Макото.

— Исии-сан! – Макото сразу же подошла к нему. Она почти коснулась его, но вспомнила слова Якумо и остановилась.

Если она бездумно подойдет, в нее могут вселиться.

— М-макото-сан… – удивленно произнес Исии, открыв глаза.

— Вы в порядке? – спросила Макото.

Исии огляделся.

— Где? Где я вообще…

Якумо говорил, что рассказал Исии об одержимости, но, судя по этой реакции, Исии все еще пребывал в замешательстве.

Макото пережила то же самое.

Когда ты одержим, чужой дух пьет твои силы и вызывает помутнение сознания, спутанность воспоминаний.

— Все хорошо. Вам нечего бояться, – мягко произнесла Макото.

— Вот как… В меня… вселился Кирино-сан… – лоб Исии вспотел.

— Исии-сан…

— Кирино-сан… внутри меня… – после этих слов Исии повесил голову, словно при сильной боли.

— Вы в порядке?

— Кирино-сан… Гото-сану… Этот человек действительно… – произнеся это хриплым голосом, Исии лишился сознания и едва не соскользнул со стула.

Макото торопливо подхватила его.

Возможно, в нее вселится призрак, но, откровенно говоря, она не возражала. Если так Исии станет лучше, то…

Макото обнимала тело Исии, когда у нее зазвонил телефон. На экране высветилось имя Якумо.

— Алло, Хидзиката слушает. – Макото усалила Исии на стул, прежде чем ответить.

— Как там у вас дела? – донесся до нее ленивый голос Якумо.

— Он очнулся недавно, но теперь снова отключился.

— Что он сказал?

Исии говорил что-то рывками, и Макото не поняла его, но, возможно, Якумо сможет разобраться с другой точки зрения.

Макото пересказала их короткий диалог с Исии.

— Значит, на этот раз, Гото-сан и правда ключевая фигура…

….Гото-сан – ключевая фигура?

Что же это значило? Макото подумывала было спросить, но Якумо заговорил раньше.

— На самом деле, у меня есть просьба.

— В чем дело?

— Я бы хотел, чтобы Вы изучили историю отца Уцуги-сана. Похоже, он погиб в аварии восемь лет назад. Я бы хотел узнать подробности ситуации.

В таких обстоятельствах Макото была готова сотрудничать. Однако…

— А не будет ли быстрее обратиться к Гото-сану?

Макото считала, что, если по происшествию велось расследование, от полицейского будет больше толку, чем от журналиста газеты.

— Я бы так и сделал, но Гото-сан сейчас занят по уши. Да и собирать информацию он не любит.

— Это…

— Я бы обратился к Исии-сану, не будь он в таком состоянии, но… – Якумо вздохнул на том конце провода.

Макото снова посмотрела на Исии. Действительно, сейчас только она могла что-нибудь сделать.

Почему Якумо нужна эта информация – Макото хотелось узнать, но она поработает над этим ради спасения Исии.

— Понимаю. Я займусь этим. Но…

— В чем дело?

— Что мне делать с Исии-саном?

Если Макото займется расследованием, Исии останется здесь один.

— На холодильнике лежит веревка. Пожалуйста, привяжите его ей.

— Э?

— Ничего страшного. Так обычно и делается. Ладно… – с этими словами Якумо повесил трубку.

Заглянув на холодильник, Макото нашла там веревку, как и говорил Якумо. Она взяла ее, но все равно не спешила связывать Исии.

Однако, возникло бы больше проблем, начни он бродить во время одержимости.

— Исии-сан, простите.

Приняв решение, Макото начала привязывать Исии.

7.

Зайдя в комнату для допросов, Гото увидел там изможденного Такатоси…

У него под глазами залегли тени, он обрастал щетиной. Такатоси казался другим человеком.

— Опять?.. – слабым голосом спросил он при виде Гото.

Наверное, он думал, что ему снов будут задавать те же вопросы.

— Я хочу спросить о некоторых вещах.

— Я уже повторял несчетное число раз. Я ничего не знаю, – перебил Такатоси. Гото понимал его чувства, но с таким отношением они ничего не добьются.

— Сначала выслушай меня.

— Дайте мне передохнуть. Я…

— Слушай! – Гото ударил кулаком по столу, заставив Такатоси наконец-то притихнуть. – Я хочу спросить о происходившем с тобой духовном феномене…

Похоже, вопрос был весьма неожиданный, поскольку Такатоси округлил глаза.

Ну, Гото понимал и такую реакцию. Наверное, он не ожидал, что его спросят об этом.

— Ты пошел к тому источнику посмотреть на ночное небо, верно?

— Да, – честно ответил Такатоси, не так, как раньше.

— Кто это предложил?

— Наверное, Сатико.

— Вы с Сатико встречались?

— Это не совсем точно. Я считал, что было бы неплохо, но мы пока не встречались, или же, ну…

Наверное, они были больше, чем друзьями, но меньше, чем возлюбленными.

Впрочем, Гото не собирался ничего говорить об этом. Ему хотелось узнать кое-что другое.

— Что произошло, когда вы пришли на тот источник?

— Мы все ждали метеорного потока, но Сатико внезапно заговорила о легенде об источнике…

— Насчет Источника Истины?

— Да. Тогда я шутки ради заглянул в воду… – после этих слов Такатоси сделал глубокий вдох.

Гото думал, что он сразу же продолжит, но Такатоси молчал.

— Что ты увидел? – поторопил Гото, будучи не в силах ждать.

— Сначала я видел лишь свое лицо в воде… но затем оно сменилось лицом женским.

— Женским лицом?

— Так мне показалось. Затем я услышал откуда-то чье-то пение и испугался… – Такатоси опустил взгляд, ссутулившись.

— А потом ты убежал?

— Да…

Гото решил ничего не говорить о том, как Такатоси бросил девушку, с которой у него были неопределенные отношения. Значит, таким вот он был типом.

— Затем ты начал слышать голос, – сказал Гото.

Такатоси поднял взгляд и ответил утвердительно. У него в глазах стояли слезы.

— Ты просто слышал голос?

— Э? – Такатоси наклонил голову, словно не понимая вопроса.

— Ты не видел призрак, ничего такого?

— Ах, нет, не видел, – твердо ответил Такатоси, шмыгнув.

Когда Якумо сказал Гото еще раз допросить Такатоси касательно духовного феномена, Гото задался вопросом, какой в этом смысл, но это могло принести важную информацию.

Он снова встретил Кирино, а затем тот погиб – из-за этого у них была только размытая информация, и так могло продолжиться и дальше.

— Вот как. Это помогло. – Гото встал, но вспомнил, что забыл спросить кое-что, и снова сел. – Можно задать еще один вопрос?

— Какой?

— Голос говорил тебе только «Я убью тебя»?

— Нет, он говорил и множество других вещей.

— Например?

— Например «Я тебя не прощу»… «Ты убийца, так признайся в своем преступлении»…

— Почему ты не сказал об этом?

— Хоть Вы и спрашиваете, почему… – Такатоси нахмурился с озадаченным видом.

Ну, Гото мог понять его. Вполне естественно говорить о самых впечатляющих моментах, ведя свой рассказ.

К тому же, Гото и мать Такатоси, Юкико, действительно не пытались нормально выслушать его историю.

Когда Гото снова встал, Такатоси окликнул его.

— Что будет со мной?

К сожалению, на это у Гото не было ответа.

Он и сам понятия не имел, чем закончится дело.

— Не знаю, – беззаботно ответил Гото. Затем он до боли неохотно вышел из комнаты для допросов.

8.

Покинув приют, Харука и Якумо отправились в многоквартирный дом.

Они пришли поговорить с Оритой.

Откровенно говоря, Харука очень переживала. Если Макото не справилась, получится ли у них?

Она покосилась на стоявшего рядом Якумо.

С виду тот не нервничал – у него было обычное каменное лицо.

Они поднялись на третий этаж, проверили номер квартиры и нажали на кнопку домофона. Спустя некоторое время послышался звук отпираемой двери, и показалось лицо молодого человека. Это был Орита.

Выглядел он удивленным внезапным появлением незнакомого парня и девушки.

— Орита-сан, верно? Меня зовут Сайто Якумо. Я хочу спросить кое-что о событиях шестилетней давности.

Стоило Якумо это произнести, как Орита попытался закрыть дверь.

— Пожалуйста, подожди. – Якумо сунул ногу в щель между стеной и дверью.

— Кто вы такие? Пожалуйста, уходите. – Орита попытался вытолкнуть Якумо.

Однако, тот не дрогнул.

— Труп, который ты видел на источнике Кагами шесть лет назад, принадлежал старшей сестре Уцуги Кенто-сана, Куми-сан. Я не прав? – быстро произнес Якумо, заставив Орита замереть.

— Откуда ты… – сказал он с дрожащими губами.

Эта реакция. Он не просто видел труп. Вероятно, он знал, кому он принадлежал.

— Ты не лжец. Шесть лет назад там определенно был труп.

— Но его не было… – плечи Орита поникли.

Он был слишком добр, и потому ему оставалось лишь лгать. Однако, из-за этого его называли лжецом.

Орита видел что-то на источнике шесть лет назад…

В результате на него повесили ярлык лжеца.

— Нет, труп был. Есть только один вариант. Кто-то убрал его.

— Убрал? – Орита посмотрел на Якумо.

— Да. Кто убрал труп и с какой целью – это я и хочу узнать, – твердо произнес Якумо.

Некоторое время Орита и Якумо смотрели друг на друга через порог, но, наконец, Орита отпустил дверь и отступил внутрь.

Похоже, он готов был говорить с ними.

Харука и Якумо обменялись кивками и вошли вслед за ним.

Перейдя в комнату в японском стиле в глубине квартиры, Орита сел, скрестив ноги. Харука и Якумо опустились по другую сторону стола.

— В тот день я пошел к источнику, – произнес Орита после долгого молчания.

— Когда это было? – спросил Якумо, глядя на него с некоторым напором.

— Я не помню точную дату… Думаю, на втором году средней школы. – Орита говорил вежливо, не так, как раньше.

— Почему ты пошел к источнику?

Вопрос Якумо был логичен.

Источник Кагами находился на холме. Случайно мимо него не пройдешь.

— Меня позвали туда. Тозука… – стоило Орита произнести это имя, как его лицо скривилось словно от боли.

Наверное, эта рана в его душе еще не успела зажить.

— Зачем?

— Причина… Это место рядом с моей средней школой, и скрыто от чужих глаз, так что он часто звал меня туда…

Хотя он и не назвал причину, Харука поняла. Наверное, это делалось, чтобы вытянуть из него деньги или как-нибудь ужасно обидеть его.

То же было и с прошлым инцидентом, но от подобных историй внутри Харуки вскипало нечто, близкое к ненависти.

Наверное, то же относилось и к Орите.

— И что ты увидел? – Якумо поторопил его продолжать.

— Я почти лишился денег, но в тот день сказал, что я не хочу.

— Почему ты сопротивлялся в тот день?

— Уцуги-кун… сказал мне не уступать им… Он был моим единственным союзником… – после этих слов Орита закусил нижнюю губу.

Для Ориты с его тяжелой ситуацией Кенто, вероятно, был единственным, кто понимал его. Хотя это была лишь теория Харуки, Кенто, оказавшийся в приюте после смерти отца, тоже мог стать объектом издевательств.

— Что случилось потом?

— Тозука ударил меня, и я побежал. Но он нагнал меня и ударил палкой, которую подобрал где-то…

— Это ужасно… – неосознанно произнесла Харука.

Наверное, шрам на лбу Ориты остался с тех времен. Только худшие из людей прибегали к принуждению с помощью насилия.

— Думаю, тогда я отключился… Тозука ушел незаметно для меня.

— Значит, он бросил тебя там и ушел.

Орита кивнул в ответ Якумо.

— Таким он был типом. А потрогав лоб, я обнаружил, что он мокрый. Я решил, что это кровь, и заглянул в источник проверить. Затем… – Орита поднес руку ко рту и застонал.

Должно быть, воспоминания об увиденном были свежи в его голове.

— Пожалуйста, успокойся, – сказал Якумо, кладя руку на дрожащее плечо Ориты.

— Я так испугался, что убежал… – Орита потянул себя за волосы.

Харука считала, что с этим было ничего не поделать. Орита тогда учился в средней школе. Было бы более странно, если бы, увидев труп, он ничего не почувствовал.

— Я хотел было промолчать об этом… но…

— И ты позвонил Намиоке-сенсею.

Орита кивнул.

Судя по тому, что слышала Харука, Орита не походил на лжеца. Но проблема заключалась в том, куда делся труп…

Харука посмотрела на Якумо в поисках ответа.

Тот промолчал.

9.

Якумо стоял неподвижно.

Его взгляд был направлен на источник Кагами.

Солнце уже село, и окрестности окутала тьма. И в небе, и в воде висела бледная луна, испускавшая тусклый свет.

— Эй, зачем мы пришли сюда? – обратилась Харука к спине Якумо.

Тот медленно обернулся. Его взгляд казался грустным.

— Я все думал.

— О чем?

— Почему это место?

— Что ты имеешь в виду?

— По словам Орита-сана, Куми-сан точно убили здесь.

— Да.

Орита пришел сюда по зову Такатоси и увидел труп.

Куда делся труп, почему она умерла – оставалось много загадок, но Куми-сан определенно погибла здесь.

— Почему это место? Зачем она пришла сюда?

— Это…

После слов Якумо это и правда казалось странным.

До этого инцидента Харука не знала об источнике Кагами. Это не то место, куда обычно ходят.

— Я думал, что кто-то мог заставить ее прийти сюда, но, вероятно, это неверно.

— Почему?

— Потому что она пела здесь при жизни… – Якумо перевел взгляд на небо.

— Откуда ты знаешь?

— Я собрал еще и разнообразную информацию. Духовный феномен начал появляться на источнике Кагами шесть лет назад, когда исчезла Куми-сан. Однако, еще до этого ходил слух, что там можно услышать женское пение.

— Так она приходила сюда и раньше…

— Да. Но мне неизвестна причина. – Якумо покачал головой, но Харука легко все поняла. Когда она озвучила свою мысль, у Якумо был удивленный вид.

— Должно быть, Куми-сан хотела попеть.

— Петь где угодно можно, верно? – Якумо нахмурился.

Ну, Харука могла понять его реакцию человека, не связанного с музыкой.

— Иногда я тоже хочу попрактиковаться в одиночестве, но это трудно сделать, когда кружок закрыт.

— Почему?

— Люди жалуются на шум.

Такое случается даже с флейтой, не таким уж громким инструментом. Что касается громких инструментов и пения, практиковаться дома еще сложнее.

— Можно просто пойти в караоке, нет?

— Это стоит денег. А их у Куми-сан не было.

И потому в свободное время она приходила туда, где ей никто не помешает, чтобы попеть в свое удовольствие.

Куми не пошла в университет и не состояла в клубе или кружке. После ухода из приюта у нее не было возможности петь любимые песни.

Должно быть, пение в одиночестве было ее единственной отрадой.

— Вот как. Мне этого не понять.

Якумо отвернулся от источника и медленно зашагал к месту, с которого был виден весь город.

Харука последовала за ним.

Ей казалось, словно она видит поющую здесь Куми, глядя на огни города.

— Возможно, она… – Харуку внезапно посетила некая мысль, но она запнулась.

Ей казалось, что Якумо разозлится на нее, если у нее не будет никаких доказательств.

— Что ты собиралась сказать? – посмотрел он на нее пристально.

Когда он так смотрел на нее в подобном месте, у Харуки сжималось сердце. Ей было трудно дышать.

Конечно, не потому, что было больно.

— Доказательств у меня нет. Мне просто подумалось.

— Я спрашиваю, о чем именно подумалось. – Якумо пробежался рукой по волосам с раздраженным видом.

— Хорошо. Возможно, Куми-сан…

Прерывая слова Харуки, зазвонил мобильный Якумо.

А ведь атмосфера была такой хорошей…

10.

— Простите за беспокойство.

Гото открыл дверь кружка изучения кинематографа.

Поскольку Якумо открыл было рот с кислым видом, Гото крикнул «Замолкни!» прежде, чем он успел что-то сказать. Вероятно, Якумо собирался предложить Гото не приходить, раз он в курсе, что приносит беспокойство.

В углу комнаты как и прежде сидел Исии. Его плечи слегка шевелились, так что он дышал.

— Как Исии? – спросил Гото.

Якумо вздохнул.

— Все так же. Иногда просыпается в панике – откровенно говоря, это хлопотно.

Хотя это и было в духе Исии, смеяться тут было не над чем.

В любом случае, похоже, пока он был в порядке.

— А как у Вас все прошло? – спросил Якумо, скрестив руки.

— Да, я собрал информацию, о которой ты говорил.

Гото пересказал Якумо услышанное от Такатоси и слова Мацутани о том, что у Кирино была девушка.

Якумо слушал Гото, не перебивая, что было для него необычно.

— По большей части, я разобрался, – вот что он сказал первым делом, когда Гото договорил.

— Правда? – Гото подался вперед, из-за чего у Якумо появилось раздраженное выражение.

— Пожалуйста, держите свое лицо подальше от моего. Это неприятно.

— Ты! – Гото в гневе занес кулак, но внезапно ощутил некую странность.

Обычно Исии остановил бы его, но Исии был не в том состоянии. И все же, он не мог ударить Якумо.

Если подумать, что бы Гото ни говорил, он никогда не бил Якумо.

Раз он все равно не собирался его бить, иступленные старания Исии были лишены смысла, но все же, он изрядно затосковал.

Гото опустил кулак, цокнув языком.

— Пока я не начал объяснять, у Вас есть план?

— Точно. – Гото достал план из внутреннего кармана пиджака и протянул его Якумо.

Взяв план, Якумо быстро расстелил его на столе и тщательно изучил.

— В этой церкви использовали какой-то трюк?

Зачем Якумо был нужен чертеж – к такому выводу пришел Гото после раздумий, но Якумо раздраженно покачал головой.

— Вы, как обычно, невероятно глупы.

Хотя Гото и разозлился, ему не хотелось поднимать кулак или кричать.

Откровенно говоря, он и сам удивился, насколько бессмысленным это казалось без Исии.

— Я ищу кое-что другое.

— Я спрашиваю, что именно.

— Скоро расскажу. – Якумо вернул Гото план.

Как долго продлится это расследование?

— Как скоро?

— Прежде чем я что-то скажу, у меня есть вопрос к Вам, Гото-сан, – вежливо произнес Якумо.

Его проницательный взгляд словно бы пронзал грудь Гото.

— Что? – голос Гото зазвучал несколько выше.

Гото не знал, почему так нервничает.

— Я хочу спросить о происшествии восьмилетней давности.

— О чем ты?

Хотя Гото и изображал спокойствие, он не знал, насколько удачно у него выходит все скрывать.

— Пожалуйста, хватит придуриваться.

— Я не придуриваюсь.

— В самом деле… Гото-сан, именно Вы настолько усложнили это дело.

— О чем ты? Я…

— Спрошу еще раз. Что произошло между Вами и Кирино-саном восемь лет назад, Гото-сан?

— То, что случилось восемь лет назад, не имеет отношения к делу.

— Имеет… – Якумо смерил Гото взглядом.

Он впервые видел у Якумо такой взгляд. Его глаза пугали.

— И как это связано… – Гото не понимал, почему Якумо хочет узнать о событиях восьмилетней давности.

То дело не имело отношения к нынешнему. Это была проблема Гото и Кирино.

— Парня, первым обратившегося ко мне по вопросу духовного феномена, зовут Кено Уцуги, но, на самом деле, фамилия у него другая.

— Другая?

— Да. Его настоящая фамилия Сумида. Его отца звали Сумида Юитиро-сан. Теперь, услышав это, Вы не можете и дальше отрицать, верно?

…Так вот оно как было?!

У Гото настолько шла кругом голова, что он рухнул назад на стул.

Он и подумать не мог, что какие-то дела будут связаны с этим. С момента встречи с Кирино его преследовало дурное предчувствие.

«Твое преступление не прощено».

Ему словно бы говорили это.

— В тот день, восемь лет назад – мы с Кирино отправились домой к одному мужчине, – сказал Гото, подняв взгляд к потолку.

— К Сумида-сану.

— Да. Сумида подозревался в краже. Мы хотели допросить его, но он начал сопротивляться…

— Почему?

— В комнате сидели дети. Но Кирино все равно безжалостно заговорил о воровстве.

Хотя Гото лишь покосился на них, в углу комнаты старшая сестра обнимала младшего братика.

Братик, видимо, ничего не понимал, но у старшей сестры вид был решительный, словно она разобралась во всем.

— Вот как… – грустно произнес Якумо.

— Сумида выбежал из комнаты. Мы с Кирино бросились следом. Сумида остановился на полпути, возможно, решив, что ему не уйти, и поднял кухонный нож. Наверное, он прихватил его из дома.

Откровенно говоря, Гото не хотелось рассказывать остальное, но, если сбежать, не будет никакого толку.

Гото решительно сел и посмотрел на Якумо.

Якумо кивнул, глядя прямо на него.

— Я пытался поговорить с Сумидой, но тот не слушал. Наверное, его волновало, что случится с его детьми, если он окажется в тюрьме.

— Возможно…

— Тем временем, Кирино достал свой пистолет.

— Свой пистолет? – даже у Якумо был удивленный вид.

— Конечно, по-настоящему стрелять он не планировал. Это была угроза. Парень держал нож. Кто-то мог пострадать в случае нашей неосторожности. Если подумать, теперь мне это кажется верным решением…

Но тогда Гото так не думал.

Пистолет только заставит Сумиду сопротивляться еще больше – так посчитал Гото.

— Я закричал на Кирино, хотя мы находились в процессе преследования подозреваемого. Он не уступил. Мы верили в разные вещи. Мы прости не могли прийти к согласию…

Теперь Гото понимал. Наверное, глядя на Сумиду, Кирино видел убийцу его отца. Он считал, что нет смысла говорить с подозреваемым, который сопротивляется. Он попытался одолеть его силой.

Но тогда Гото не мог понять этого и не способен был простить.

Это было крайне глупо. Их противостояние вышло из-под контроля.

— Что случилось потом? – спросил Якумо.

При мысли о том, как ему лично придется пересказывать дальнейшие события, у него потяжелело на сердце.

Но, как и сказал Якумо, Гото придется обратиться к тем событиям, раз уж они навлекли это дело.

— Когда Сумида увидел нашу ссору, он решил, что сможет сбежать. Вот он и выбежал на дорогу…

Его сбил проезжавший мимо большой грузовик.

Внутри Гото вскипел гнев. Он злился на себя за то, что тогда поступил так глупо.

Но в тот момент Гото не мог так думать. Если бы Кирино не размахивал пистолетом, этого бы не произошло – так он считал.

В морге, куда поместили Сумиду, он изо всех сил ударил Кирино. Шрам над левой бровью Кирино остался с того случая.

Гото думал, что Кирино ударит в ответ, но тот не стал. Он лишь склонил голову и извинился.

Это только разозлило Гото еще больше. На самом деле…

— Это была моя вина… Сумида умер из-за меня… – Гото стукнул по столу кулаком.

По руке пробежала острая боль, как и когда он ударил Кирино.

— На этом ваша совместная работа закончилась, и Кирино-сан ушел из полиции.

— Ну, примерно так…

Досада Гото сменилась стойким убеждением.

…Я никогда не позволю еще кому-то умереть у меня на глазах.

Хотя Гото поклялся в этом и проделал такой путь, он все равно не смог спасти Кирино.

— Понятно… – тихо произнес Якумо, когда Гото договорил, а затем поднялся.

Его изящная фигура словно излучала силу.

— Что?

— Давайте покончим с этим делом завтра.

— Покончим?

— Да. Пожалуйста, соберите завтра в церкви всех участников. – Якумо слегка улыбнулся.

Это была настолько холодная улыбка, что у Гото по спине пробежали мурашки.

11.

Исии медленно открыл глаза…

Его сознание помутилось, словно он оказался в тумане. Он чувствовал себя загнанным в угол. Он попытался пошевелиться, но ничего не вышло.

Исии увидел, что он привязан к стулу веревкой.

— Ч-что это… – в шоке произнес Исии.

Он лихорадочно попытался встать, но чем больше он двигался, тем сильнее впивалась веревка – это лишь причиняло ему боль.

…Да что вообще со мной произошло?

Возможно, он случайно получил доступ к какому-то национальному секрету и оказался втянут в международный инцидент, после чего его похитила террористическая организация.

Исии огляделся, размышляя изо всех сил.

Он уже видел эту комнату. Если он правильно помнил, это была университетская клубная комната кружка изучения кинематографа, которую Якумо превратил в свое секретное убежище.

Якумо, как всегда, не было на месте. Гото и Харука, само собой, тоже отсутствовали. Здесь был лишь Исии.

— Простите! Есть здесь кто-нибудь? – спросил он, но в комнате царила тишина. Никто не ответил.

Это был дурацкий розыгрыш, чтобы шокировать его?

— Прошу прощения! Якумо-си! Следователь Гото! – снова позвал Исии, но никто не ответил.

Исии волновался все больше, его лоб начал потеть.

Внезапно ему показалось, словно он знает, почему оказался здесь. Он попытался вспомнить, но его остановили инстинкты.

— Постойте… Следователь Гото. Вы здесь, верно? Пожалуйста, выходите, – наполовину в слезах взмолился Исии, но никто не ответил. Он снова попытался выбраться из пут, но они не поддавались.

Чем больше Исии дергался, тем сильнее он волновался.

Внезапно он почувствовал спиной взгляд.

Ему показалось, что кто-то стоит прямо за ним.

— Следователь Гото? – Исии повернул шею, но не смог заглянуть себе за спину. Однако, он чувствовал, что за ним кто-то есть.

— Пожалуйста, успокойтесь, – внезапно кто-то хлопнул его по плечу.

— А-а-а-а-а-а! – завопил Исии, размахивая конечностями.

…Нет. Нет. Нет.

— Исии-сан, все в порядке. Это я. Якумо.

Услышав это, Исии наконец-то пришел в себя.

Перед ним стоял Якумо. Он снял свою черную линзу. В тусклом свете красный левый глаз Якумо словно поблескивал подозрительно.

— Я… Верно. В меня вселился Кирино-сан…

Успокоившись, Исии вспомнил всю ситуацию.

— Похоже, Вы помните. – Якумо слегка улыбнулся и принялся развязывать Исии.

— П-пожалуйста, помоги мне. Я… – стоило веревкам упасть, как Исии вцепился в Якумо.

Ему хотелось как можно быстрее выбраться из этого положения. Это желание переполняло его сердце.

— Знаю. Мне нужно, чтобы Вы рассказали мне кое-что, Исии-сан, и я мог спасти Вас.

— Рассказать тебе кое-что?

— О чем просит Кирино-сан? Раз он вселился в Вас, Исии-сан, Вы должны суметь ощутить его эмоции и воспоминания.

Услышав слова Якумо, Исии увидел женское лицо перед своим мысленным взором.

Он уже где-то видел эту женщину, но не мог вспомнить, кто это. У нее была очень добрая улыбка.

Ужас, страх, ненависть – улыбка стирала все эти эмоции.

Это были не его воспоминания. Наверное, они принадлежали Кирино. Как и сказал Якумо, в голове Исии его память смешалась с памятью Кирино.

— Я… – Исии обхватил голову руками.

— Пожалуйста, не волнуйтесь. – Якумо положил руку на плечо Исии.

— Э?

— Я понимаю, почему Вы блуждаете в этом мире.

Красный левый глаз Якумо смотрел прямо на Исии.

Нет, вероятно, смотрел он не на Исии, а на человека внутри него.

Якумо поднес указательный палец к брови.

— Кирино-сан, пожалуйста, поговорите со мной. Расскажите правду…

После слов Якумо в голове Исии пронеслось множество образов. Это были воспоминания Кирино.

У тронутого этими переполненными печалью воспоминаниями Исии из глаз сами собой потекли слезы…

12.

Харука шла рядом с Кенто.

Ей поручили привести его. Конечно, поручил ей это Якумо.

— Что мы делаем? – спросил Кенто, шагая рядом с ней.

Хоть он и улыбался, но казался слегка встревоженным.

— Мы изгоним Куми-сан, дух, вселившийся в Сатико-сан.

— Мою сестру?

— Да.

— Но как? И почему в церкви? – Кенто склонил голову набок.

Харука и сама не знала, но раз Якумо сказал, что изгонит призрак, наверное, у него был какой-то план. Должно быть, это место он тоже как-то использует.

— Это нужно сделать в церкви. Наверное.

После слов Харуки Кенто рассмеялся.

— Что смешного?

— Ты действительно доверяешь ему, да?

Харука и правда доверяла Якумо, но это что касается расследований. Она понятия не имела, что творится у него в голове вне их.

За разговором они дошли до церкви.

Церковь часто фигурировала в обсуждениях этого дела, но Харука впервые пришла сюда.

Не знай она ничего, здание показалось бы ей красивой церковью, какую везде найдешь, но факт совершенного здесь убийства придавал всему строению зловещую ауру.

Миновав декорированные ворота, они зашли внутрь.

Потолок был изогнут аркой, а перед распятием стоял алтарь.

— О, Харука-тян. – Гото встал со скамейки и помахал.

— Здравствуйте, Гото-сан.

После обмена приветствиями Харука увидела рядом с Гото еще одного человека.

…Кто это?

— Такатоси, – произнес Кенто, словно отвечая на вопрос Харуки.

Это был Тозука Такатоси. Харука лишь слышала его имя. Он был тем, кого арестовали по подозрению в убийстве Кирино, и это он вместе с Кенто пережил духовный феномен.

Глава мучителей Ориты в средней школе.

С такой информацией Такатоси казался Харуке просто ужасным человеком.

…Нет.

Харука прогнала эти мысли из головы. С предвзятостью она упустит истину. Якумо всегда говорил ей об этом.

— Уцуги. Скажи им. Я ничего не делал.

Такатоси попытался броситься вперед, но Гото заставил его сесть и сказал:

— Помалкивай.

С виду Такатоси было что сказать, но он прекратил сопротивляться, и его плечи поникли под давлением Гото.

— Прошу прощения… – Харука собиралась заговорить с Гото, когда открылась передняя дверь.

В церковь зашел, повесив голову, Орита.

— Орита-кун, – произнес Кенто.

«Почему он?» – так это прозвучало.

— Давно не виделись, – сказал Орита хриплым голосом. Затем он сел на скамью.

— Теперь все на месте, – произнес Гото, встав и обведя взглядом церковь.

…Все?

— Гото-сан, где Якумо-кун?

— Он уже здесь, – коротко ответил Гото.

Хоть он и говорил так – Харука огляделась, но Якумо не увидела.

— Где он? – спросила Харука. Затем открылась дверь за кафедрой.

…Якумо-кун.

Якумо вышел, аккуратно толкая шаг за шагом кресло-каталку с сидевшим в нем Исии, и остановился перед кафедрой.

Он ничего не говорил. Повернувшись к ним спиной, он поднял взгляд на статую распятого Христа.

В падавшей от витражей свете казалось, словно Якумо и сам излучает силу.

Какое-то время он так и стоял, но затем сделал глубокий вдох и повернулся к ним.

— С некоторыми здесь сегодня я вижусь впервые. Меня зовут Сайто Якумо, – он усмехнулся, представившись.

Словно в ответ поднял взгляд Исии. Похоже, он пребывал в сознании.

Исии непонимающе огляделся по сторонам, а потом посмотрел на Якумо.

— Что вообще такое…

Судя по его реакции, это был не вселившийся в него Кирино, но сам Исии.

— Исии-сан, пожалуйста, потерпите еще немного. – Якумо положил руку на плечо Исии.

— Я…

— Сейчас мне от Вас ничего не нужно, Исии-сан.

— Э?

— Кирино-сан, Ваш выход, – прошептал Якумо ему на ухо.

В то же время веки Исии сильно дернулись, а его тело изогнулось, словно во время припадка. Затем он уронил голову.

— Исии!

Якумо остановил Гото, не давая подойти.

— Все в порядке.

— Но…

Якумо покачал головой, словно возражая.

Сделав паузу, Якумо медленно пошел по проходу между скамьями.

— Во-первых, давайте упорядочим историю – началось все, когда Такатоси-сан, Кенто-сан и Сатико-сан отправились любоваться ночным небом к месту с призраком, известному как Источник Истины. – Якумо остановился рядом с Такатоси и посмотрел на него. – Все верно, да? – спросил он, из-за чего у Такатоси появилось подозрительное выражение.

— Кто этот парень? И какого черта происходит? – сразу спросил он.

— Верно. Я еще не объяснил… – с этими словами Якумо снял свою черную контактную линзу, открыв красный левый глаз.

Реакция на это была разнообразной.

Такатоси коротко вскрикнул, а Орита отвел взгляд, поморщившись. Кенто просто смотрел на него без выражения.

— Мой левый глаз не просто красный. Он может видеть недоступное другим…

— Недоступное другим? – в страхе произнес Такатоси.

— Духов умерших. Коротко говоря, призраков.

Заявление Якумо отдалось эхом по всей церкви.

13.

— Глупости… – в шоке произнес сидевший рядом с Гото Такатоси.

Такатоси недавно пережил духовный феномен. Вероятно, истории о призраках оставались для него больной темой. Гото понимал его чувства, но, подними он сейчас шум, не вышло бы никакого толку.

— Замолкни, – сказал Гото, и Такатоси закрыл рот, хотя, похоже, и хотел что-то сказать.

— Вернемся к главной теме… – Якумо снова подошел к алтарю.

Хотя одет он был иначе, но все равно походил на пастора.

— Кенто-сан, Такатоси-сан и Сатико-сан столкнулись с духовным феноменом. В Сатико-сан вселился призрак, и она до сих пор без сознания. Такатоси-сан с тех пор слышал странный голос. Прав ли я… – взгляд Якумо пронзил Такатоси.

— Кто-то шепчет мне на ухо каждый день. «Я убью тебя», «Я не прощу тебя», говорит голос… Я не понимаю… – быстро произнес Такатоси, обхватив голову руками.

Гото не считал это иллюзией, учитывая, как был напуган Такатоси. Настоящий это был духовный феномен или чей-то розыгрыш, Такатоси определенно что-то пережил.

— В страхе ты обратился к пастору, Кирино-сану.

Такотоси в ответ покивал несколько раз.

— У меня один вопрос. Почему ты обратился к пастору Кирино-сану?

Казалось, вопрос Якумо удивил Такатоси.

— Почему?..

— Это самая важная часть. Пожалуйста, вспомни как следует. Как ты узнал о Кирино-сане и почему ты обратился к нему?

Какое-то время взгляд Такатоси блуждал, но затем парень заговорил.

— Он окликнул меня…

— Кирино-сан?

Такатоси кивнул.

— Когда я возвращался из университета, он сказал, что в меня вселилось что-то плохое.

…Что?

Внутри Гото зародилось мощное подозрение.

Кирино заявил, что не верит в призраков. Такой человек не стал бы говорить Такатоси, что тот одержим.

Значит, Кирино действительно пытался обмануть Такатоси?

…Быть не может.

Гото сразу же опроверг посетившую его мысль. Даже если они с Кирино мыслили по-разному, у Кирино было свои убеждения. Он никогда бы не стал никого обманывать.

— Короче, Кирино-сан окликнул тебя – верно?

Такатоси кивнул, когда Якумо повторил эти слова.

— Мне в это не верится. Кирино…

— Пожалуйста, помолчите пока, – немедленно перебил Якумо, не давая Гото озвучить свои сомнения.

Должно быть, он и сам так считал, но, раз Якумо остановил Гото, значит, вероятно, он что-то задумал.

Хотя Гото это и не нравилось, он закрыл рот.

— Затем ты посоветовался с Кирино-саном касательно духовного феномена и вернулся в церковь тем вечером, чтобы провести экзорцизм.

— Я был на пределе… Я хотел, чтобы меня оставили в покое любой ценой… – Такатоси дернул себя за волосы.

Должно быть, психологически он ощущал себя загнанным в угол. Он должен был слышать и о ситуации с Сатико, что и заставило его действовать.

— Затем произошел тот инцидент…

— Нет! – Такатоси встал, опровергая слова Якумо.

В его взгляде читался сильный гнев. Гнев на нечто необоснованное – так это выглядело для Гото.

— Я не убивал его! – Такатоси перелез через скамью и попытался схватить Якумо. Он совершенно вышел из себя.

— Успокойся! – завопил Гото, но Такатоси отмахнулся от него и схватил Якумо за воротник.

…Этот парень!

Гото торопливо бросился вслед за ним и попытался оттянуть Такатоси от Якумо.

Однако, неожиданно его остановил сам Якумо.

— Я знаю…

Слова Якумо, произнесенные без выражения, заставили Такатоси остановиться.

— Э?

Наверное, он не ожидал, что Якумо так легко признает это.

Это сбило с толку Гото.

— И кто тогда его убил?

Не похоже было, чтобы Такатоси лгал, но здесь больше никто не мог убить его.

— Это большое всеобщее заблуждение. – Якумо раздраженно пробежался рукой по волосм.

— Заблуждение?

— Та комната была заперта.

— Ага… Там был какой-то секретный проход?

Возможно, поэтому Якумо и сверялся с планом.

— Ничего такого не существует.

— Что?

— Я хочу сказать, что заблуждение – говорить, что здесь произошло убийство.

— Какого черта ты несешь? Кирино…

— Он… – Якумо замолк и посмотрел на повесившего голову Исии.

Нет, на самом деле, это был не Исии. Вероятно, Якумо смотрел на вселившегося в Исии Кирино.

Словно в ответ Исии со стоном поднял голову. Нет, это был взгляд не Исии.

— Это было самоубийство…

Фраза Якумо обрушилась на Гото мощным ударом.

Шок был таким сильным, что Гото не мог ничего не сказать. Он не понимал.

— Не глупи! Зачем Кирино убивать себя?!

По крайней мере, Кирино, которого знал Гото, не пошел бы на такое.

Конечно, невозможно узнать истинную сущность человека, но все же, Кирино ставил на первое место мысли, а не чувства.

Такой человек не лишил бы себя жизни.

А в христианстве самоубийство считалось грехом. Для обычного верующего подобное было невообразимо, но Кирино был пастором. Для него подобное было еще невероятнее.

— У него были свои причины, – решительно произнес Якумо.

Странно, но при взгляде на этот красный левый глаз слова Якумо показались Гото правдой, и его эмоции поутихли.

— Но как он убил себя? – спросила молчавшая до сих пор Харука.

…Точно.

Гото пришел к такому же вопросу, и внутри него снова вскипели жаркие эмоции.

— Ему было бы логичнее повеситься, но как он мог совершить самоубийство в такой ситуации?

— Именно из-за этой ситуации он и покончил с собой. – Якумо казался совершенно спокойным.

— Что?

— Кирино-сан перерезал себе горло.

— Это… глупо… Какие доказательства… – возразил Гото, но его голос дрожал.

— Впервые мне это показалось подозрительным, когда я увидел отчет о вскрытии.

— И что там было странного?

— Когда Кирино зашел в комнату, вы услышали звуки борьбы, верно? – Якумо указал на дверь за кафедрой.

— Ага.

Тогда Гото определенно слышал драку. Кирино еще крикнул: «Хватит!». Поэтому Гото и выбил дверь.

Но он не успел – так он считал.

— Хотя и имела место драка, не обнаружено никаких повреждений кроме раны на шее.

— Это…

Определенно странно. Раз они дрались с Такатоси, у которого был нож, странно, что обошлось без порезов.

Хотя в комнате все было перевернуто вверх дном, синяков у них не было. Но…

— Возможно, это просто случайное стечение обстоятельств, что обошлось без ран.

— Вы это серьезно говорите? – холодный взгляд Якумо пронзил Гото.

Даже если Якумо смотрел на него так, Гото не мог принять то, что не мог.

— Конечно. У него все равно не было причин совершать самоубийство.

— В этом и была проблема. Почему Кирино-сан покончил с собой? И зачем ему нужно было специально создавать такую ситуацию? Если он хотел просто умереть, то мог сделать это в одиночку. Однако, он поступил иначе…

Гото слушал объяснения Якумо, и ему казалось, словно у него кружится голова.

Хотя в голове он и отрицал это, возможно, часть его сердца смирилась.

Причина крылась в выражении на лице Кирино во время их последней встречи.

В нем читалась печаль и решительность.

— Почему Кирино-сан совершил самоубийство? И, если это было самоубийство, почему Такатоси-сан держал оружие? – спросила Харука вместо окаменевшего Гото.

Все именно так и было.

Гото не знал, зачем Кирино было убивать себя, и, как и сказала Харука, если это было самоубийство, оружие должно было валяться на полу. Несмотря на это, Такатоси крепко держал нож.

Если они не разберутся с этим, теория Якумо окажется неверной.

— Объясни! – потребовал Гото, вызвав у Якумо уверенную улыбку.

Он словно говорил, что знает все.

— Прежде чем я отвечу на два эти вопроса, нужно прояснить кое-что.

Оставив Гото и Такатоси, Якумо медленно подошел к Кенто.

Они молча посмотрели друг на друга.

14.

Харука затаила дыхание, наблюдая, как сверлят друг друга взглядом Якумо и Кенто.

— Что ты собрался прояснять? – нарушил молчание Кенто.

Якумо слегка улыбнулся, словно был чем-то доволен.

— Личность блуждающего духа, вселившегося в Сатико-сан – это Куми-сан, твоя старшая сестра.

Услышав заявление Якумо, Кенто опустил взгляд. У него в глазах стояли слезы, угрожавшие пролиться в любой миг.

У Харуки заболело в груди при мысли о том, что он чувствовал.

— Сестра… – простонал Кенто.

— Куми-сан погибла на источнике Кагами шесть лет назад…

— Но там не было трупа, – сказал Гото.

Для Харуки это тоже оставалось загадкой. Хотя полиция и провела там обыск, на источнике не нашли никакого трупа.

Якумо отвернулся от Кенто и повернулся к Орите.

— Там был труп. Прав ли я, Орита-сан…

Молчавший Орита резко дернулся.

Он не ответил на вопрос Якумо. Орита тревожно посматривал по сторонам, словно боялся.

Возможно, он разучился высказываться из-за своего прошлого, где его заклеймили лжецом.

— Орита-сан, Вы не лжец. Верно? – мягко произнес Якумо.

— Я…

— Шесть лет назад – Орита-сан, Вы видели там труп женщины, – повторил Якумо.

Лицо Ориты покраснело, а его тело дрожало, но, наконец, он медленно встал.

— Я видел там труп. В этом нет никаких сомнений.

Якумо кивнул в ответ на четкое заявление Орита.

— Кто-то убил Куми-сан на том источнике. Орита-сан видел труп.

— Так ты говоришь, кто-то перенес труп? – спросил Гото.

Взгляд Якумо блуждал, словно в задумчивости, а затем Якумо пробежался рукой по своим растрепанным волосам.

— Точнее, возможно, лучше сказать, его спрятали…

— Спрятали – чтобы скрыть улики? – спросила Харука с отвращением.

— Тут немного другое, – тихо отозвался Якумо.

— В каком смысле, другое?

— Пока отложим этот вопрос. В любом случае, после того инцидента труп Куми-сан какое-то время лежал в источнике.

Объяснение Якумо содержало крупное противоречие.

— Я же сказал, мы ничего не нашли во время поисков, – раздраженно бросил Гото.

— Пожалуйста, слушайте внимательно. Я сказал «какое-то время». Короче, это значит, что недавно тело Куми-сан достали из источника Кагами и перенесли в другое место.

Прояснив этот момент, Якумо перешел в угол церкви и положил руку на стоявший там лом.

…Да что он задумал?

— И где же это другое место? – Гото задал новый вопрос.

Якумо подошел к алтарю с ломом в руке и указал на него.

— Вероятно, здесь.

Он указывал на каменный ковчег, стоявший на алтаре. Тот выглядел как разукрашенный сундук.

— Что это? – спросил Гото, заставив Якумо коротко вздохнуть.

— Это называется рака. В православии считается, что в ней хранятся нетленные мощи святых, а в католицизме – тело Христа в облике хлеба.

Объясняя, Якумо сунул лом в щель между крышкой и стенками раки и попытался поднять крышку.

Однако, та, похоже, оказалась тяжелее, чем он ожидал, и дело шло плохо.

— Не могли бы вы мне помочь?

Харука в ответ подошла к алтарю. Гото тоже подошел.

Такатоси, Кенто и Орита приблизились, но наблюдали со стороны, не помогая.

— Давайте на счет три.

По сигналу Якумо они приложили все силы.

Крышка раки слегка сдвинулась. После новых стараний она с грохотом упала на пол.

Внутри раки, как и сказал Якумо, лежала в позе эмбриона женщина…

Глядя на труп женщины, выглядевшей по-детски невинно, Харука лишилась дара речи.

Хотя ее удивило, что тело нашлось в таком месте, еще удивительнее была красота трупа…

Она словно умерла только что – нет, словно спала.

— Сестра… – застонав, Кенто рухнул на пол.

Вчера Якумо сказал Кенто, что Куми уже мертва, но в глубине души тот мог до сих пор верить, что она все еще жива.

Такатоси отвернулся, вероятно, не желая смотреть.

Орита просто растерянно стоял на месте.

— Это и правда Куми-сан? – спросила Харука.

По трупу перед ней нельзя было сказать, что ему шесть лет.

— Трупный воск, – сказал Якумо. Харуке хватило этого, чтобы разобраться.

Якумо уже рассказывал о трупном воске во время одного из прошлых расследований. Если оставить труп при определенном уровне влажности и температуры, уникальный посмертный гидролиз жиров омылял тело.

Трупный воск не давал телу разлагаться.

Ранее Якумо сказал, что труп лежал в источнике.

Вероятно, условия в источнике превратили тело Куми в воск и оставили ее тело таким же, каким оно было в момент смерти.

Хотя Харука и понимала, почему этот труп так прекрасен, у нее еще оставались вопросы.

— Как ты узнал, что труп там? – опередил Харуку Гото.

Возможно, он испытал сильный шок, поскольку лицо Гото оставалось бледным.

— Когда я пришел в церковь, мне это показалось странным. – Якумо был единственным из них, кто нормально воспринял эту странную ситуацию.

— Что именно?

— Что у протестантов стоит рака.

— Что? – Гото удивленно округлил глаза.

Харука разделяла его удивление, но при этом все поняла. Если подумать, Якумо недавно говорил про православие и католицизм, но ни слова не сказал о протестантизме.

Если здесь стояла вещь, которой обычно тут было не место, она вполне естественно вызывала подозрения.

— Поэтому я и проверил план. На первоначальных схемах раки не было. Короче, ее поставили позже.

— Вот как…

— Это навело меня на мысль – только здесь труп и можно спрятать, – спокойно ответил Якумо.

Однако, это был не полный ответ.

— Почему труп оставили в церкви? – спросила Харука, подходя к Якумо.

Это был главный вопрос. Если единственной целью было спрятать тело, то незачем было приносить его в такое проблемное место.

— Потому что этого хотел Кирино-сан. – Якумо опустил веки.

…Хотел?

Харука растерялась еще больше. Она хотела было спросить, но Гото оттолкнул ее и встал перед Якумо.

— С чего бы Кирино хотеть подобного?

Он не мог принять. Он не мог поверить. Эти эмоции так и рвались из тела Гото.

— Вы все еще не понимаете?

— Нет!

Казалось, Гото может схватить Якумо в любой миг.

Харука не могла допустить, чтобы так продолжалось. Она как раз подумывала вмешаться, когда сидевший в своем кресле-каталке Исии поднял голову.

— Исии-сан… – Харука хотела было подойти к нему, но остановилось.

Просто она поняла по его круглым пустым глазам, что перед ней не Исии, а Кирино.

15.

— Кирино, засранец, какого черта?

Гото подошел к Исии – нет, к Кирино, сидевшему в кресле-каталке.

Исии не ответил. Нет, не так. Он шевелил губами, пытаясь говорить, но голоса не было слышно.

Кирино хотел что-то выразить, но, находясь в Исии, вероятно, не мог нормально использовать его тело.

Но это было неважно. Гото не смог бы принять все это, не получи он достойное объяснение от Кирино.

— Отвечай! – вопль Гото пронесся по церкви.

— Я… – хрипло произнес Исии.

— Кирино-сан. Вы ведь любили Куми-сан… – произнес Якумо, глядя на потолок. Исии кивнул в ответ.

— Что ты сказал? – Гото не мог поверить в слова Якумо.

— Для Кирино-сана Куми-сан была важной женщиной. Поэтому он и хотел, чтобы она была рядом во время его смерти, – сказал Якумо, игнорируя реакцию Гото.

— Быть не может…

Дело в том, что Куми была дочерью Сумиды. Именно Гото и Кирино привели Сумиду к его смерти. И все же…

— Гото-сан, Вы неправильно поняли Кирино-сана.

— Что?

— После того, как Кирино-сан спровоцировал смерть Сумиды-сана во время аварии, он часто приходил к Куми-сан и Кенто-сану в приют.

— Чего… – Гото был настолько шокирован, что не смог закончить фразу.

Он думал, что Кирино не испытывал вины. После смерти отца он сосредоточился на расследованиях, словно из мести. С чего бы Кирино…

— Я… ошибался… – произнес Исии хриплым голосом.

— Что? – бросил на него сердитый взгляд Гото.

Но Исии больше ничего не сказал. Вместо этого заговорил Якумо.

— Кирино-сан мучился все это время. Вы тоже заметили это, так ведь, Гото-сан?

— Я…

— Поскольку его отец погиб во время ограбления, Кирино-сан отбросил свою веру. Его ненависть к преступлениям привела его в полицию. Верно?

— Да…

Он слышал об этом от Миягавы.

Нет, не так. На самом деле, Гото знал обо всем, но из-за ненависти к Кирино никогда не смотрел на его прошлое и не замечал страданий.

— После вступления в полицию Кирино-сан стал таким, каким Вы знали его, Гото-сан.

— Кирино вцепился в закон вместо Библии.

Когда их поставили в пару, Гото видел в нем лишь бесчувственного типа.

Хотя сейчас он знал. Потеряв отца, Кирино утратил любую надежду и отказался от веры.

Поэтому его не волновало, какие мысли или причины стояли за преступлениями, в расследованиях он просто полагался на материальные улики.

— Но Кирино-сан не мог отбросить эмоции. Поэтому он и страдал. Тогда-то Вы встретили его, Гото-сан.

Красный левый глаз Якумо смотрел на Гото.

— Я…

— Из-за убийства отца Кирино-сан отбросил все. Однако, Гото-сан, как бы Вы ни страдали, Вы никогда не отводили взгляд – Вы продолжали шагать вперед со своими собственными убеждениями. Тогда Кирино-сан посчитал Вас неприятным, и…

— Я завидовал… – прошептал Исии.

— Не глупи! Ты ненавидел меня!

-Да, – сказал Якумо с кривой улыбкой.

— Значит…

— Именно поэтому. Я понимаю чувства Кирино-сана. Со мной было также… – Якумо посмотрел на Гото печальным взглядом.

Грудь Гото пронзила острая боль. Он всегда чувствовал это в глубине сердца. Кирино и Якумо – они были похожи.

Пережив события настолько болезненные, словно реальная рана, они оба убили свои эмоции и старались жить, прислушиваясь к разуму. Но это не сработало. Они были слишком добры, и потому страдали и боролись с собой.

— Кирино… ты…

— Кирино-сан ненавидел Вас, Гото-сан, продолжавшего двигаться вперед под грузом своего прошлого, получая все новые раны. При виде Вас он, наверное, думал, что Вы отвергаете само его существование после потери надежды. – Якумо печально посмотрел на Исии.

— Отвергаю?

— Да. Если позволите, я бы сказал, вы с Кирин-сан – люди одного типа.

— Я и…

Возможно, так оно и было…

Хотя раньше Гото это так сильно не нравилось, сейчас он мог с легкостью принять это факт.

— После произошедшего Кирино-сан не расставался с чувством вины. Несчетное число раз он ходил в приют, желая извиниться перед Куми-сан и Кенто-саном. Однако, он лишь смотрел на них издалека, будучи не в силах встретиться с ними… – тихо произнес Якумо, переведя взгляд на Кенто.

Кенто отвел взгляд, ничего не говоря.

Гото охватило невыразимое чувство досады. Возможно, он вынудил Кирино взять всю вину на себя.

Это мне стоило извиниться. Но…

Гнев из-за собственной глупости он выплеснул на Кирино.

— Я…

— Затем Куми-сан заметила Кирино-сана, и встретилась с ним…

— Зачем?

— Чтобы простить его…

— Простить его?

— Она не испытывала ненависти к Кирино-сану. Он не сделал ничего плохого. Ему больше не нужно было страдать – вот что она сказала ему.

— Э-это… глупо…

Так поначалу показалось Гото.

Погиб ее родной отец. Она простила человека, ставшего причиной его смерти?

— Такой уж женщиной была Куми-сан… – Якумо снова посмотрел на Куми-сан в ее гробу.

Гото тоже заглянул в гроб Куми. Она была мертва. Она ничего не скажет. Но она была прекрасна…

— Кирино-сан поклялся защищать Куми-сан и Кенто-сана. Поэтому он и ушел из полиции.

Хотя часть Гото и отказывалась принять такое объяснение, в этом был смысл. Но проблема заключалась в том, что…

— Откуда ты это знаешь?

— Я спросил Кирино-сана. – Якумо посмотрел на Исии в кресле-каталке.

Так вот оно что – на миг Гото принял все это, но затем внезапно передумал.

— Кирино вселился в Исии, верно? Он просто не мог нормально все рассказать…

После слов Гото у Якумо появилась крайне довольная ухмылка.

Когда Якумо так выглядел, всегда происходило что-нибудь неприятное.

— Это только Вы так думаете, Гото-сан.

— Но…

— В любом случае, вскоре Кирино-сан влюбился в Куми-сан.

Внутри Гото все больше растекалась досада.

Он ничего не знал. Нет, он не пытался узнать.

Хотя он и испытывал вину из-за Сумиды, но никогда не навещал детей после инцидента.

Но Кирино был другим…

Это Гото вел себя нерадиво. Кирино не показывал этого открыто, но он страдал в одиночестве.

Наверное, он не сопротивлялся, когда его ударил Гото, из-за чувства вины.

— Кирино… – Гото посмотрел на Исии.

Внутри него вскипело нечто, похожее на гнев.

— Когда Куми-сан простила его, Кирино-сан решил вернуться на свой изначальный путь. – Якумо посмотрел на статую Христа.

— И он стал пастором…

— Да.

— Тогда тебе стоило просто с самого начала так и сказать! – завопил на Исии Гото.

Но злился он не на Кирино. Он злился на себя.

…Почему я не заметил чувства Кирино?

Его тошнило от собственной невнимательности.

— Итак, вернемся к нашей истории… – Якумо хлопнул в ладоши и снова обвел всех взглядом.

Он контролировал атмосферу, словно лидер армии.

— К причинам самоубийства Кирино-сана.

Слова Якумо заставили Гото поднять взгляд.

Верно. Якумо сказал, что Кирино окончил с собой, но не прояснил причину этого.

— Почему Кирино покончил с собой?

— Ради мести.

— Мести? – голос Гото зазвучал выше.

Как можно было отомстить кому-то самоубийством?

— Именно. Я уже говорил, но Куми-сан убили на источнике Кагами шесть лет назад. Это была месть за то убийство.

Такое объяснение не отвечало на вопрос Гото.

— Самоубийством ни за что не отомстишь.

— Пожалуйста, подумайте хорошенько. В этом деле самоубийство было обставлено как убийство. Вот в чем смысл.

— Что?

— Зачем Кирино-сану было выставлять суицид убийством?

— Чтобы сделать кого-то… преступником? – опередила Гото с ответом Харука. Якумо довольно кивнул.

Теперь Гото понял. Если выставить суицид убийством, это перекладывало вину на другого человека, принося ему страдания.

— И кто же тогда пострадал бы больше всего в этом случае? – громко спросил Якумо.

Гото знал ответ, даже не думая. По подозрению в убийстве арестовали Такатоси. Коротко говоря…

— Значит, он убил дочь Сумиды шесть лет назад? – Гото схватил руку Такатоси и подтянул его ближе.

Такатоси распахнул глаза, а его лицо перекосилось от страха.

— С-секундочку. Что это за шутки? Я ничего не знаю. – Такатоси стряхнул руку Гото и попытался убежать.

Ничего у тебя не выйдет – Гото сразу же толкнул Такатоси на пол.

— Я и правда не знаю! О чем вы?! Я ничего не делал!

— Просто заткнись! – Гото надавил на шею продолжавшего бушевать Такатоси.

Гото хотелось услышать подробности, но они бы ничего не добились, не успокойся Такатоси.

— Так ты говоришь, Кирино покончил с собой, чтобы сделать его убийцей? – спросил Гото.

Якумо кивнул.

— Не глупи. Если он убил ее шесть лет назад, почему Кирино не пошел тогда в полицию?

— Тогда Такатоси-сан учился на втором году средней школы. Его день рождения еще не миновал, и ему было тринадцать. Понимаете, что это значит, так ведь?

От безучастных слов Якумо у Гото по спине пробежал холодок.

…Так вот как все было.

Даже если бы Такатоси арестовали шесть лет назад по подозрению в убийстве Куми, поскольку ему не было четырнадцати, суд ему не грозил. Пересмотр закона о несовершеннолетних сделал возможным отправку в исправительное учреждение, но условия для этого были сформулированы весьма расплывчато.

С точки зрения жертвы подобное было совершенно неприемлемо, но такова реальность.

Кирино, полицейский, должен был видеть множество подобных дел. Вероятно, поэтому он и оставил труп в источнике, ожидая шанса отомстить.

— Зачем тогда он ждал шесть лет?

— Он ждал, когда Такатоси-сан станет взрослым. Тогда его бы не просто арестовали – было бы оглашено его реальное имя.

Гото понимал это, но…

— Почему он выбрал такой метод? Раз он решил покончить с собой, убив его, он утешил бы свою ненависть!

Вопль Гото заставил Якумо презрительно рассмеяться.

— Никогда не думал, что услышу это от Вас, Гото-сан.

— Что?

— «Я не позволю никому умереть» – и кто же это сказал?

Это были слова Гото. Они стали чем-то вроде девиза.

После случая с Сумидой он поклялся в этом. Он больше не хотел видеть ничью смерть своими глазами.

— Но…

— Кирино-сан и Гото-сан похожи. Он не хотел, чтобы умирал кто-то еще. Он знал, какая трагедия последует за этим.

— Но ведь в христианстве самоубийство – это грех… – произнесла Харука.

Именно так оно и было. Лишение себя жизни считалось табу.

— А с этим что? – спросил Гото.

Якумо пробежался рукой по своим взъерошенным волосам.

— Кирино-сан потерял Куми-сан шест лет назад и снова лишился опорной точки. Он напоминал живой труп. Наверное, он думал о самоубийстве несчетное число раз, но не мог позволить себе это…

— А затем…

— Не затем, но потому. Этот план был не самоубийством ради прекращения страданий, но жертвой ради наказания греха.

Так вот как он убедил себя…

Но это была простая афера.

— Ему нет никакого смысла умирать так! – завопил изо всех сил Гото.

Он обращался, скорее, не к Якумо – этот крик предназначался Кирино.

— У Кирино-сана был рак поджелудочной, – сказал Якумо.

— Что?

— Это было в отчете Хата-сана о вскрытии. Последняя стадия, его дни были сочтены. Этот план был возможностью использовать жизнь Кирино-сана.

— Что ж это такое… – Гото просто не мог принять это.

Люди исступленно жили до самого конца. И все же…

— Вы говорите непонятные вещи! Я не убивал ту женщину! – снова завопил Такатоси, которого удерживал Гото.

Этот человек не выказал никакого сожаления, совершив убийство. Из-за таких отбросов страдали хорошие люди. Гото просто не мог простить подобный абсурд.

— Замолкни! – Гото вдавил голову Такатоси в пол.

У Такатоси из носа потекла кровь, и он молча прижал руку к лицу.

Затем Гото подошел к Исии.

— Почему… Почему ты не сказал мне?! Наверняка ты мог сделать что-то перед тем, как принимать такое решение! – Гото схватил Исии за воротник и поднял его с кресла, тряся.

— Как он мог сказать? Гото-сан, Вы даже не пытались слушать… – холодно произнес Якумо.

Гото знал это. Он и злился потому, что знал. Не на Кирино, а на себя.

Хотя он бросался громкими словами, но ничего не видел. Он никогда не пытался увидеть.

В результате, Кирино погиб.

— Ургх… – Исии застонал, словно от боли.

— Скажи что-нибудь!

— …

— Я еще не извинился перед тобой! А ты взял и умер!

Произнеся это вслух, Гото осознал свои чувства.

Гото всегда хотелось извиниться перед Кирино. Из-за случая с Сумидой восемь лет назад. Но это не все.

Он должен был заметить где-то в глубине души, что Кирино страдал…

Но глупое упрямство и зависть заставляли его изображать обратное. Именно из-за этого чувства сожаления, увидев Якумо, запершегося в средней школе в своей раковине, Гото не смог оставить его.

Заметь он, был бы шанс выбрать другой путь, но…

— С твоей смертью всему настал конец! – Гото в гневе врезался в тело Исии.

Исии потерял равновесие и свалился за кресло-каталку.

— Ой! – Исии свернулся на полу, обхватив голову руками.

…Э?

Что-то было не так.

— В самом деле, что Вы вообще творите? – Якумо помог Исии снова встать, игнорируя замешательство Гото.

Исии все еще держался за голову, но встал на ноги.

— Это еще что такое? – спросил Гото, заставив Исии дернуться от страха.

— Я-я… говорил же, мне такое плохо дается. – Исии попятился.

— Что?

— Сейчас Исии-сан не одержим духом Кирино-сан, – ответил Якумо как ни в чем не бывало.

16.

…Я же говорил.

Исии в страхе смотрел на Гото.

— Объясни, – произнес Гото с таким видом, словно мог в любой миг броситься на Исии.

Под таким взглядом Исии не мог объясниться. Он посмотрел на Якумо, ища помощи.

Тот криво улыбнулся, словно считал, что с этим ничего не поделаешь, а затем заговорил.

— Все именно так и есть. Дух Кирино-сана покинул Исии-сана прошлой ночью.

Прошлой ночью Якумо поговорил с Кирино, вселившемся в Исии.

Они говорили о событиях восьмилетней давности, о Куми и нынешнем деле – Якумо рассказал Кирино.

Более того, он нашел причину, почему Кирино продолжал блуждать в этом мире.

В результате, дух Кирино покинул тело Исии. Исии стоило бы сразу доложить об этом Гото, но Якумо остановил его.

«Чтобы закончить это дело, мне нужно, чтобы Вы притворились по-прежнему одержимым» – вот что сказал ему Якумо.

Конечно, поначалу Исии отказался, но после искусной речи Якумо все-таки согласился на эту странную роль.

— Что? – Гото склонил голову набок, словно не понимая.

— Кирино-сан желал своей смерти, но остался в этом мире и вселился в Исии-сана. На это было две причины… – Якумо поднял два пальца.

— Две. – Гото растерянно задумался.

Этот вопрос успокоил его гнев.

— Он оставил тело Исии-сана, но он сейчас здесь. – Якумо перевел взгляд на кафедру.

Исии посмотрел в ту же сторону. Хотя он ничего не видел, но чувствовал, что там стоит Кирино.

Возможно, ему лишь казалось так, потому что Кирино вселялся в него, но…

— Кирино… – Гото подошел к кафедре.

— Он хотел передать кое-что. Поэтому и вселился в Исии-сана.

— Передать?

— Да. Исии-сан… – Якумо положил руку на плечо Исии.

Исии был уверен, что Якумо ответит, но, похоже, дело обстояло иначе.

У Гото был пронзительный взгляд.

Обычно под таким взглядом Исии начал бы колебаться, но он решительно шагнул вперед.

— Кирино-сан – он равнялся на Вас, следователь Гото.

— Не глупи, – парировал Гото с сердитым выражением.

Исии не знал, каким был Кирино при жизни, но легко мог ощутить его чувства, когда тот вселился в него.

— Встретив следователя Гото, он осознал свою ошибку. Расследования, проводимые с ненавистью, ничего не меняли – не могли ничего изменить…

— Я…

— Кирино-сан всегда хотел извиниться перед Вами, следователь Гото.

— Извиниться?

— Да. И не только за случай восемь лет назад. Ему нужен был свидетель и по этому делу. Он хотел использовать мать Такатоси-сана, но, в итоге, снова встретил Вас. Он извиняется, что втянул Вас.

— Идиот! Раз уж решил извиниться, то не за это! – Гото схватил Исии за воротником и закричал голосом, разнесшимся по церкви. Обычно Исии упал бы и обмяк, но сейчас смог воспринять это спокойно.

— Кирино-сан тоже понимает Ваши чувства, следователь Гото.

— Значит… – в глазах Гото стояли слезы.

Однако, им не суждено было упасть. Как бы трудно и больно ему ни было, Гото никогда не останавливался.

В этом заключалась сила Гото.

— Думаю, потому он и хочет извиниться, – произнес Исии, вынудив Гото отпустить его и повернуться к кафедре.

— Нет. Это мне нужно извиниться. Я просто спорил с тобой, не понимая…

Кирино должно было быть прекрасно знакомо нынешнее сожаление Гото.

Поэтому он и остался в этом мире.

— Прости, – Гото поклонился от пояса и опустил голову.

Пусть и всего на миг, но Исии показалось, словно он увидел Кирино. Казалось, тот слегка улыбается.

В церкви было тихо…

Сколько прошло времени? Не успел Исии заметить, как из его глаз потекли слезы. Возможно, это были слезы Кирино.

— На этом все заканчивается? – взволнованно спросила Харука.

— Еще нет, – сразу же ответил Якумо. Затем он снова обвел взглядом всех в церкви. – Я уже говорил об этом, но у Кирино-сана было две причины задержаться в этом мире.

— И какая вторая? – спросил Гото.

— Правда об этом деле еще не была разглашена.

— А разве недавно это не она была?

Исии понимал замешательство Гото.

Однако, стоявшая за этим делом правда еще не была раскрыта полностью.

— Проблема ножа, верно? – спросил Исии, заставив Якумо кивнуть с улыбкой.

Если Кирино покончил с собой, это не объясняло, почему Такатоси держал нож после преступления.

— И как так вышло? – требовательно спросил Гото, видимо, тоже это осознав.

— Все просто. У него был сообщник, – легко отозвался Якумо.

— Глупости. Не было никаких следов того, что кто-то проник в комнату.

— Никто и не проникал в комнату, – спокойно ответил Якумо.

— Значит…

— Преступник был в комнате с самого начала. – Якумо указал на дверь за кафедрой.

— Что ты несешь? Там никого не было…

— Вы проверяли?

Вопрос Якумо лишил Гото дара речи.

До того, как он пришел в церковь и выбил дверь, услышав крик Кирино, Гото, конечно, как и Исии, не заглядывал в эту комнату.

Коротко говоря, они не проверяли.

— Какого черта… – произнес Гото, отчасти в шоке.

— Сообщник спрятался в комнате до вашего прихода в церковь. Когда Кирино-сан перерезал себе горло ножом, сообщник всучил нож Такатоси-сану и сбежал через окно – все просто.

Как и сказал Якумо, все было просто.

Настолько просто, что они это проглядели. Нет, поразмысли они спокойно и проверь комнату, этого инцидента могло даже не произойти.

— И кто же сообщник? – спросила Харука.

Похоже, она поняла это и без ответа Якумо.

После паузы Якумо медленно подошел к одному из присутствующих.

— Ты был сообщником Кирино-сана. Прав ли я, Уцуги Кенто-сан…

17.

…Так это и правда был он.

Харуку не особо удивили слова Якумо. Судя по тому, что она успела услышать, это должен был быть Кенто.

Повернувшись к нему, она увидела, что Кенто слегка улыбается.

— О чем вы? Я ничего не знаю. Я только вчера узнал о смерти сестры, – ясным голосом произнес Кенто.

Однако, это вызвало у Харуки еще больше подозрений.

— Вот как. Ты до сих пор сопротивляешься…

— Сопротивляюсь? Я не знаю того, чего не знаю.

Лицо Кенто слегка покраснело.

Даже если он вел себя спокойно, вероятно, его эмоции накалялись.

— Нет, ты должен был знать.

— Что…

— Придя ко мне, ты заговорил о легенде источника Кагами, так?

Харука тоже это слышала.

Поверхность источника отражала твое истинное лицо, и увидевшие его люди умирали в течение недели – так говорила легенда.

— И что с того?

— Где ты ее услышал? – Якумо прищурился.

— Не помню. – Кенто еще хватало выдержки улыбаться.

— Я много чего изучил, но, хотя нашлись свидетели появления призрака Куми-сан и показания о пении на источнике Кагами, легенд об Источнике Истины не всплыло.

— Что ты хочешь сказать?

— Хотя такой легенды вообще не существовало, Сатико-сан заговорила об этом с Такатоси-саном. Что, по-твоему, это значит?

— Я рассказал ей – ты к этому клонишь?

— Именно. – Якумо поднял указательный палец.

Он словно наслаждался ситуацией.

— Даже если это и правда, что с того? – Кенто пожал плечами.

Он был прав. Разговоры о несуществующей легенде ничего не доказывали.

— Почему Такатоси-сану было необходимо услышать эту легенду? Чтобы посеять страх в его сердце.

— Глупости.

— Да. Мысль действительно глупая. После этого вы разыграли для Такатоси-сана духовный феномен.

После слов Якумо лежавший на полу Такатоси поднял голову.

Он выглядел растерянным и сердитым. Он шевельнул губами, слово хотел произнести что-то, но затем закусил нижнюю, будто не знал, что именно сказать.

— Но разве можно воспроизвести только голос?

Это оставалось загадкой.

Такатоси говорил, что слышал женский голос несчетное число раз, когда рядом никого не было. Харука не знала, как кто-то мог создать такой феномен.

— Можно. Гото-сан. – Якумо перевел взгляд на Гото.

— Ага. Похоже, есть такая штука как ультразвуковой направленный динамик. С его помощью можно направлять звуки, словно лучи света. А значит, можно заставить слышать звуки лишь одного человека.

— Получается, так, – беспечно добавил Якумо после объяснений Гото.

— Так ты говоришь, это я сделал? – Кенто смерил Якумо взглядом.

— Да. Ты создал для Такатоси-сана духовный феномен, а Кирино-сан подошел к нему как пастор – таков был план, – безучастно сказал Якумо.

— Что за чушь…

— Более того, вы не исполнили свой план сразу после духовного феномена, чтобы загипнотизировать Такатоси-сана, я прав? Так вы смогли заставить его уснуть сразу после того, как он зашел в комнату.

Якумо загонял Кенто в угол.

Тому было некуда бежать. Харука думала, что Кенто сдастся, но он неожиданно рассмеялся.

— Это все просто твоя теория, так?

— Да. Но с такой информацией полиция, вероятно, проведет повторное расследование. В этом случае они могут найти улики.

— Улики?

— Да. Например, хотя пока следствие и не бралось за это, твое алиби, анализ ДНК – люди не могут жить, не оставляя после себя следов. – Якумо поднес палец к бровям.

В этот миг Кенто заметно побледнел. Наверное, он понял значение слов Якумо.

Этот план должен был отличаться простотой. Начнись настоящее расследование, он развалился бы на части.

— О чем ты говоришь?! Пастора убил Такатоси! – завопил Кенто.

Такатоси сразу же ответил:

— Ублюдок! За каким чертом ты это сделал?!

Гото лихорадочно удерживал Такатоси, не давая ему прыгнуть на Кенто. Орита отступил в страхе.

— Зачем? Вспомни, что ты сделал! – закричал Кенто с налитыми кровью глазами.

Под таким мощным давлением Такатоси лишился дара речи.

— Знаешь, как мы страдали, потеряв папу?

Харука вспомнила, о чем говорили Намиока, учительница из средней школы, и Соне из приюта.

Его отец, подозреваемый в краже, погиб под колесами машины. Эти непростые обстоятельства принесли Кенто одиночество и страдания. Совсем как Якумо…

Харука покосилась на Якумо.

Она не могла угадать по его каменному лицу, о чем он думает. Но он определенно…

— Для меня сестра была лучиком надежды. Благодаря ей, я мог жить. Она всегда была добра ко мне… Ты забрал у меня сестру.

— Не знаю, о чем ты, – опроверг дрожащим голосом Такатоси.

— Я наблюдал за тобой с тех пор, как убили мою сестру. Ты не осознаешь тяжесть своего преступления – ты счастливо живешь, небрежно улыбаешься… – из глаз Кенто потекли слезы.

Его глубокая печаль передалась Харуке. Она отвела взгляд, будучи не в силах смотреть.

Кенто и Такатоси не дружили в средней школе, но из-за смерти Куми Кенто сблизился с Такатоси, которого должен был ненавидеть сильнее всего.

Наверное, сделал он это не только ради мести, но, заодно, и чтобы наблюдать за жизнью Такатоси.

В надежде, что его терзает вина…

Однако, эта надежда не достигла его. Наверное, это стало последней каплей, заставившей Кенто и Кирино решиться на месть.

— Я и правда не знаю! Я не убивал твою сестру!

— Хватит изображать дурака! Я видел тебя! Ты бежал через лес с палкой. Затем, когда я подошел к источнику, моя сестра… – Кенто закрыл лицо руками и взвыл.

Если Кенто увидел так много, Такатоси просто не мог найти оправдание.

Крики Кенто разнеслись по церкви.

Всем оставалось лишь озадаченно замереть на месте.

Наконец, печальные стенания Кенто стихли.

— Пожалуй, я выберу этот вариант… – прошептал Якумо почти неслышно.

— Э?

— Гото-сан! Пожалуйста, задержите его! – напряженно произнес Якумо, указывая на Кенто.

Гото инстинктивно двинулся, но Кенто оказался на миг быстрее. Он вытащил спрятанный до сих пор нож и пошел на Такатоси. Он занес руку, а затем прижал нож к шее Такатоси.

Гото вынужден был остановиться.

— Ты действительно глуп, – холодно сказал Якумо.

— Заткнись! Я с самого начала был против такого окольного плана! Он все равно и не собирался загладить свой поступок!

Взгляд Кенто словно принадлежал другому человеку. Должно быть, одержимый местью, он лишился рассудка.

— И ты решил убить его по-быстрому.

— И что с того?!

— Ты ничего не понимаешь.

— Что?

— Куми-сан поет до сих пор. Почему, по-твоему?

— …

— Ответ откроется, если мы отправимся на источник Кагами.

— Что… – взгляд Кенто блуждал.

Гото воспользовался шансом налететь на него, но Кенто инстинктивно отреагировал, взмахнув ножом.

Гото оттолкнул его.

Такатоси отбросило в сторону, а Кенто и Гото в потасовке упали на пол.

Кенто поднялся первым. На кончике его ножа была кровь.

— Гото-сан!

— Следователь Гото!

Харука и Исии закричали хором.

Подбежав, Харука увидела текущую из руки Гото кровь, но Гото не мог лишиться сознания из-за подобного.

Он смотрел на Кенто пронзительным взглядом.

— Засранец! – завопил Гото. В то же время Кенто развернулся на каблуках и бросился бежать. Он открыл двери церкви и выбежал.

— Стой! – Гото хотел было броситься следом, но Якумо остановил его.

— Ничего. Я знаю, куда он отправится…

18.

Кенто бежал через лес…

Его голова была забита сожалениями. Раз все так сложилось, ему стоило просто убить Такатоси в самом начале.

На самом деле, именно это Кенто и предложил.

Но Кирино не позволил. Он настаивал, что они не могут убить, какой бы ни была причина.

Бросался такими громкими словами, хотя это он убил отца Кенто, пусть и по ошибке. Поэтому Кенто поначалу противился.

Однако, в итоге, Кенто обвели вокруг пальца, поскольку Кирино сказал: «Куми бы тоже этого не хотела».

Если подумать, Кенто не нравилось, как этот мужчина называл Куми просто по имени. Кенто также не понимал, почему Куми простила его.

Причина крылась в том, что Кенто до сих пор не простил Кирино.

Поэтому, когда Кирино впервые предложил этот план, Кенто подумал, что убьет двух зайцев одним выстрелом. Его отец и сестра. Он отомстит одновременно за двоих.

Но исполнение этого плана требовало времени на наблюдения, так что он притворился другом Такатоси, которого ненавидел всем сердцем.

Его жизнь напоминала пытку.

Такатоси не выказывал никаких признаков раскаянья в своих поступках. Он заигрывал с женщинами, бесстыдно смеялся. Он вел порочную и легкомысленную студенческую жизнь.

От этого типа сердце Кенто преисполнилось ненависти.

Он не знал, сколько раз думал о его убийстве. Убей он его сразу, этого бы не произошло.

План выставить Такатоси убийцей провалился.

Где он ошибся? Дело в нем – возможно, было ошибкой обратиться к Сайто Якумо.

Все шло хорошо, пока они с Такатоси и Сатико не пошли на источник Кагами любоваться ночным небом. Он заранее рассказал Сатико о легенде.

Его целью было вызвать страх у Такатоси.

Призрак женщины на источнике Кагами оказался неожиданностью. Кенто с первого взгляда понял, что это Куми.

И этот призрак вселился в Сатико.

Если это действительно был дух Куми, Кенто хотел поговорить с ней еще раз.

Чтобы убедиться, он пошел к Якумо. Как тот и сказал, он даже не задумывался об изгнании призрака из Сатико.

Если Куми вселилась в Сатико, Кенто считал, что так оно и должно оставаться до конца ее жизни.

Все трещит по швам из-за меня – размышляя об этом, Кенто дошел до источника Кагами.

Заходящее солнце окрасило воду в красный.

— Я ждал, – внезапно произнес кто-то.

Он узнал этот голос. Подняв взгляд, Кенто увидел появившегося из леса, как и он сам, юношу.

Это был Сайто Якумо.

— Почему ты…

Якумо тихо рассмеялся в ответ на удивление Кенто.

— Ты хотел знать, почему Куми-сан до сих пор поет, верно?

Слова Якумо шокировали Кенто.

Кенто думал, что пришел к источнику Кагами по собственной воле, но это было не так.

Во время разговора в церкви Якумо специально заманил Кенто сюда.

Но Кенто не сдастся из-за подобного. Он должен бежать, как бы неприглядно это ни выглядело.

Его месть еще не окончена.

Кенто указал кончиком ножа на Якумо. Однако, тот по-прежнему совершенно не изменился в лице.

Наверное, он думал, что Кенто не настроен серьезно, но Кенто не собирался проявлять жалость к тем, кто стоит у него на пути.

Он бросился на Якумо с ножом наготове.

— Нет! – послышался откуда-то крик.

19.

Харука лихорадочно бежала через лес…

— Еще немного, – произнес бежавший за ней Исии.

Она увидела Якумо и Кенто впереди. Кенто держал нож. Якумо оставался спокойным даже в такой ситуации.

Кенто бросился на Якумо с занесенным ножом, словно приняв решение.

— Нет! – могла лишь закричать Харука.

Не успел нож Кенто достигнуть Якумо, как сбоку выскочила темная тень.

Это был Гото. Он толкнул и повалил Кенто. Однако, тот сразу подскочил и поднял нож.

Гото встал, переместил вниз центр тяжести и принялся выжидать удобный момент, но не мог подойти, как ему того хотелось.

Харука наконец-то добежала до Якумо.

— Ты и правда дурак, – разочарованно сказал тот, медленно подходя к Кенто.

— Эй! Якумо! – Гото попытался оттянуть его назад, но Якумо отмахнулся. Харука подошла с той же целью, но ее оттолкнули.

Якумо впервые так явно выказывал гнев.

— Ты до сих пор не понимаешь? Это ты виноват во всей этой ситуации.

Невооруженный Якумо шагал вперед.

Повисло странное напряжение. Никто не мог пошевелиться.

— Я…

— Здесь дух Кирино-сана, – взгляд Якумо переместился на пустое место.

Кенто покосился в ту же сторону.

— Хотя план Кирино-сана прошел успешно, и он достиг своей цели, он остался блуждать по миру и вселился в этого человека. Почему, по-твоему? – говоря, Якумо указал на Исии.

— О ч-чем ты?

— Кирино-сан понял на пороге смерти…

— Понял?

— Да. Что его план лишен смысла…

— Говорю же, о чем ты?

— Кажется, он тоже пришел. – Якумо посмотрел в сторону леса.

Показался запыхавшийся Орита.

— Орита-сан, твой черед.

Услышав слова Якумо, Орита подошел к Кенто.

Однако, он просто смотрел по сторонам испуганными глазами, ничего не говоря.

Якумо как ни в чем не бывало прошел мимо Кенто, хотя тот и направил на него нож, а затем подошел к Орите.

— Орита-сан. Пожалуйста, спаси его. Это под силу лишь тебе. Вы ведь были друзьями… – прошептал он на ухо Орите.

Взгляд Ориты изменился. Из его глаз исчез страх, сменившийся решительностью.

— Уцуги-кун… – произнес Орита хриплым голосом.

Кенто с растерянным видом перевел взгляд на него.

— Твою сестру убил не Тозука…

— Что?

— Я видел… В тот день Тозука, как обычно, позвал меня, чтобы отобрать деньги… Я отказался и убежал, но он ударил меня подобранной палкой… Затем я лишился сознания…

— О чем ты говоришь? Кто же тогда убил…

Орита не ответил на вопрос Кенто. Он просто посмотрел ему в лицо.

…Не может быть.

В голову Харуки пришла некая мысль. Похоже, Исии подумал о том же, поскольку его глаза округлились от шока.

— Кто? Кто убил ее? – Гото раздраженно повернулся к Якумо.

Тихо вздохнув, Якумо снова повернулся к Кенто.

— Кенто-сан. Это был ты.

Слова Якумо заставили всех замолчать.

— Ч-что… ты такое говоришь…

— Если ты считаешь это ложью, просто загляни в воды источника Кагами. Там должна отражаться истина. – Якумо указал на поверхность воды.

Кенто не двигался. Наверное, ему не хватало смелости.

— Ни черта там не отражается! – завопил Кенто.

— Да, именно. Ты видел лишь ту правду, которую хотел.

— Что за чушь…

— Кирино-сан понял на пороге смерти. Это и заставило его остаться здесь, его незаконченное дело…

— Хватит шутить! Я, убил сестру?! Зачем мне это делать?! Это ложь! Это явная ложь! – завопил Кенто, угрожающе размахивая ножом.

Его эмоции, мысли и воспоминания спутались – вероятно, даже он не мог их контролировать.

— Это не ложь! – крикнул Орита.

Он заставил Кенто замереть.

— Я видел. Вы с сестрой ругались. Ты говори ей ужасные вещи – спрашивал, почему она встречается с таким типом.

— Ах! – Кенто схватился за голову и упал на колени, словно что-то вспомнив.

Его лоб сильно вспотел.

Харука представляла, как Кенто не мог смириться с отношениями его сестры Куми и Кирино, ставшего причиной случайной смерти их отца.

— Ты попытался уйти, но твоя сестра решила остановить тебя. Ты…

— Хватит уже! – завопил Кенто, заглушая слова Орита. Он сжался на земле.

Его тело дрожало.

Харука прекрасно знала, что будет дальше, даже не дослушав. Кенто толкнул Куми, и она ударилась головой о камень или еще что. Затем…

Якумо медленно подошел к Кенто.

— Похоже, ты вспомнил.

— Заткнись… – простонал в ответ Кенто.

— Будучи не в силах принять совершенное преступление, ты переписал свою память. Затем ты переложил всю вину на Такатоси-сана.

Слова Якумо прозвучали пугающе гулко.

Что за печальный конец. В сердце Харуки растеклось неподдающееся объяснению чувство. Она села прямо там, будучи не в силах стоять.

— Тебе стоило заняться не местью…

— Заткнись! – Кенто подскочил на ноги и снова принялся размахивать ножом.

Гото попытался подбежать к нему, но не смог приблизиться из-за ножа.

У Кенто был совершенно дикий взгляд – он мог устроить резню в любой миг. И все же, Якумо не дрогнул.

— Куми-сан продолжает блуждать, даже спустя шесть лет после ее смерти.

— Она… точно ненавидит меня… – грустно произнес Кенто, прижимая кончик ножа к своей шее.

— Можешь сам ее об этом спросить. – Якумо указал на лес.

Вышла женщина, толкавшая кресло-каталку. Это была Макото. В кресле сидела Сатико.

Все затаили дыхание, ожидая, когда они подойдут.

— Она одержима твоей сестрой, Куми-сан, – произнес Якумо, когда Макото и Сатико добрались до них.

Кенто поднял свой затуманенный взгляд на Сатико. Та в ответ медленно подняла голову.

— Сестра… Прости… Я… – Кенто умоляюще протянул руки.

Сатико в кресле словно бы слегка улыбнулась.

Якумо остановил Гото, решившего было воспользоваться моментом и прыгнуть вперед.

— Это всегда оставалось загадкой… – заявил Якумо, подходя к Кенто.

Жуткое выражение покинуло лицо последнего. Оно казалось безучастным, словно пустая оболочка.

— Обычно блуждающие в мире живых духи привязаны к чему-то. Как правило, это крайне негативные эмоции. Однако, она не демонстрировала ничего такого, – тихо сказал Якумо.

У Кенто был растерянный вид.

— Что же моя сестра…

— Она просто продолжает петь.

— Петь…

Губы Сатико слегка шевельнулись.

С них сорвался очень слабый голос, но это явно была песня.

— Она поет гимн номер 320.

— Э?

Было сложно различить ноты, да и лирика была на английском, из-за чего определить песню было непросто, но, как и сказал Якумо, Куми пела гимн номер 320 – песню под названием «Ближе к Тебе, Господь».

Композиция была известна как песня, которую играли музыканты, когда тонул «Титаник», и ее использовали в фильме.

— Если перевести оригинальную лирику, получим следующее: «Ближе к Тебе, Господь. Какие бы ужасные тяготы не ждали меня, я обращаюсь к Тебе с этой песней»…

— …

— Это молитвенная песня.

— Молитва…

— Да. Она просто поет молитвы за дорогих ей людей, и тебя в том числе.

Песня Куми не была исполнена печали или ненависти. Она были переполнена невероятно доброй и сострадательной любовью.

Ей было неважно, кто убил ее.

Перед ней не стояло вопроса, прощать или нет – она и не испытывала ни к кому ненависти. Такой уж она была женщиной.

Почему Кенто выбрал неверный путь, хотя и слышал такую добрую песню?

Харука задалась этим вопросом, но, если подумать, с ней было так же.

После смерти ее старшей сестры-близнеца, Аяки, она всегда считала, что та ненавидит ее. Однако, это было не так. Она просто присматривала за ней.

К сожалению, люди никогда не замечают самое важное.

— Сестренка… – эти слова сами соскользнули с ее губ.

Словно по сигналу, Кенто выронил свой нож и упал на колени.

Пока он всхлипывал, Якумо закрыл глаза и поднял голову к небу.

Харука тоже зажмурилась.

Ей казалось, словно со всех сторон слышится прекрасный гимн.