Диктатор (Новелла) - 4 Глава

Говорят, что ехать ночью в лес в багажнике — плохая примета. Не знаю, не пробовал. Но вот проснуться утром вместо своей уже ставшей немного привычной слизеринской кровати в больнице — примета тоже не слишком добрая. К счастью, прежде чем сходить с ума от того, что все это мне приснилось, а я, оказывается, просто глючил в дурке, успел увидеть мадам Помфри. Стало легче, но не намного.

Все тело ломило так, как будто меня кто-то пожевал и выплюнул. На голые камни. Лежащие в глубокой пропасти. Захотев чуть оглядеться, я немного повернул голову, и осознал, что ломота в теле — это просто ласковая щекотка по сравнению с раскаленным оловом, которым неведомые палачи залили целиком мою черепушку.

— У-у-ы-ы-ы, — не выдержав боли, я громко застонал.

Мадам Помфри тут же оказалась рядом со мной.

— Тише, тише, — мою голову чуть приподняли, и в губы уткнулся краешек склянки с вонючей жидкостью. — Пей! Станет полегче. Скоро уже…

И действительно. Жидкость с не очень приятным ароматом на языке оказалась просто божественной. Прохладный вкус клубники с резкой холодящей мятой как легким морозцем окутал мою голову, остужая и забирая боль. Сразу же захотелось раствориться в этой прохладе и спать, спать, спать… но все испортил вошедший в Больничное крыло Дамблдор.

— Как он, Поппи?

— Плохо. Магическое истощение. И да, последствия того самого… Я дала ему эликсир, снижающий эффект воздействия пыточного, у меня в запасе лежало еще с войны, и снотворное, так что сейчас он спит.

— Ты настаиваешь?

— Да. Это кто-то пытал мальчика круциатусом. Или чем-то очень похожим.

— Очень нехорошо. Я расспросил слизеринцев, проверил у всех палочки, никто ничего такого не колдовал. Крэбб, по словам своих друзей, все время был на виду. Домовые эльфы говорят, что ночью мальчик проснулся и захотел поесть, но ничего дополнительного просить не стал, доев то, что заказал Малфой. Хм…

— Думаешь, какое-то проклятье было в еде, предназначенной Малфою?

— Или самому Крэббу, или Гойлу, или Забини. Или Нотту. Они ели все вместе. Что там осталось, забрал себе Северус. Его очень заинтересовала, как профессионала, возможность растворить чары в пище. Но пока он ничего не нашел. Он очень жалел, что ты так быстро сделала Крэббу полную очистку тела…

Хотелось, конечно, послушать дальше их тихий разговор, мало ли они еще чего интересного наговорят, но в дело вмешался его величество случай. Я чихнул. Совершено ожидаемо, рядом со мной оказался Дамблдор.

— Мальчик мой, как ты? Посмотри на меня…

Угу. Знаю я тебя. Сразу же полезешь в голову. Черт!!! Так. Отставить панику и срочно сосредоточиться на недавних ощущениях. Мне больно. Больно. Очень больно. Я не знал в жизни ничего кроме боли. Я ел вчера яблоки и боль пришла. Вокруг меня океан боли…

Как и ожидалось, касания к своим мыслям я не почувствовал. Профи, что тут скажешь. Но и моя защита, похоже, свою функцию выполнила. Не знаю, смог ли Дамблдор что-то прочитать во мне, но судя по тому, что глаза директора от удивления не стали как у домового эльфа, а уголок губ рефлекторно от боли слегка дернулся вниз, касательную проверку я прошел. Иначе бы меня сразу же потащили потрошить, а потом тихо прикопали бы в подземельях.

— Мальчик мой. Расскажи, что произошло…

— Больно!

— Я знаю, потерпи. Поппи скоро даст тебе еще лекарства. А пока вспомни, что случилось?

Не знаю, полезет ли он мне в голову опять, но проконтролировать правдивость ответов наверняка сможет на автомате. Поэтому говорю только правду, одну лишь правду, кристально чистую правду.

— Ну… Это… Я не знаю. — Я действительно не знаю, что произошло. — Я встал с кровати у себя. Поесть, это… захотел. Появился эльф. Его еда слишком дорогая. Я поел со стола. Лег в кровать. — Про свои размышления я, естественно, не скажу. Но не сказал — не соврал, не так ли? — Потом пришла боль. Много боли. Одна боль. Потом я очнулся уже здесь. Мадам Помфри дала мне вкусный эликсир… Я засыпал, — именно засыпал, а не заснул — это ведь чистая правда? — Чихнул. Проснулся. Вы. Что со мной, директор?

— Хм… Мальчик мой. Похоже, в тебя попало одно из проклятий, — директор показно задумался. — Ты же знаешь, что в прошлой войне твой отец поддерживал Того-кого-не-называют? И пусть твой отец оправдан, но все же, пусть и под принуждением, он делал очень много нехороших вещей. — Блин! Директор! Ну мне же не шесть лет, в самом деле! Или я настолько хорошо сыграл идиота? — И за это те, кому он эти нехорошие вещи делал, его прокляли. Часть проклятья попала и на тебя.

— И что со мной будет?

— О! Не волнуйся, ничего страшного. Поппи тебя подлечит, и ты вернешься на свой факультет еще до начала занятий.

— А…

— Нет, я думаю, ничего страшного из-за прошлого с тобой не случится. Здесь ты под защитой Хогвартса. — Ага, но я же здесь не навечно. Есть каникулы, есть окончание учебы. Вот и думай… — Но ты должен понимать, что если твой отец или кто-то из твоих товарищей сделают что-то плохое, то твое проклятие может активироваться опять… — Вот гандон! И не стесняется такую чепуху молоть, Поппи поди аж перекосило, или она у него на коротком поводке? — Если ты что-то такое услышишь, то расскажи мне, чтобы я смог вовремя помочь тебе с твоим проклятьем, — а глаза-то такие добрые-добрые.

Круто. Вот так вот на ровном месте — вербовка стукача. Просто на рефлексе. Уважаю. Мощно. А уж про помощь, это вообще перл. А то я не знаю, как дорого обходится твоя помощь? Снейп вон за «попытаюсь помочь Лили» уже второй десяток начал отрабатывать… Нахрен-нахрен. Участвовать в играх директора — себе дороже. Так что «руку помощи» мы мягко отведем, но и плевать туда не будем, ибо чревато.

— Но, директор, разве это не плохо — ябедничать на своих друзей?

— Что ты, что ты! Я ничего такого не имел в виду. Тем более, ты же слизеринец, а не гриффиндорец. Если тебе будет выгодно обменять информацию на что-то полезное для тебя, ты же не будешь сомневаться, не так ли?

Вот так вот. И это Великий Светлый Волшебник? Или он этакий профессиональный тренер? Светлых учим свету, темных — тьме. А потом собираем «лут» после бойни первых со вторыми.

— Я подумаю, директор.

— Подумай, мальчик мой. Хорошо подумай, — а вот это уже угрозой попахивает, или у меня паранойя? Ребенок бы таких нюансов не различил.

— Хорошо, директор.

Дамблдор величественно отчалил. Мадам Помфри с непроницаемым выражением лица выдала мне очередной клубнично-мятный эликсир, и я наконец-то смог спокойно поспать.

Чем хорошо лежать в Больничном крыле, так это спокойствием. Никто тебя не донимает папами и квиддичем, посетителей, кроме единственного посещения декана, отсекает Помфри, поесть приносят домовые эльфы, а на скуку, о которой так много писали в каноне и фаноне, мне жаловаться было некогда. Я проводил ревизию воспоминаний.

Что ж… Несмотря на некоторые неприятные побочные эффекты (тут и боль, и перед Дамблдором засветился), основная задача достигнута. Я полностью переработал все, что знаю из канона, на редкость немного, что, впрочем, вполне ожидаемо; я получил память о детских годах Крэбба, что позволит мне теперь опознать кучу знакомых только по канонным фамилиям людей; навыки чтения и письма также присутствуют в полном объеме. А вот на старые моторные навыки я, похоже, слишком широко размахнулся.

То ли они оказались жестко привязаны к моему старому телу, то ли вообще такое не передавалось за просто так, то ли, что более вероятно, объем заказанных у Матери-Магии изменений был зашкаливающим, но именно на этом этапе меня переклинило. Та боль, за гранью выносимой, которую мне пришлось испытать, и была этаким откатом-наказанием за борзоту.

Ладно. И так все неплохо получилось. Теперь осталось тихо-спокойно вылечиться, а дальше, не высовываясь, учиться всему, что тут дают в качестве школьного образования. Глядишь, и мне удастся раствориться в толпе тех статистов, о которых канон красноречиво умолчал. Все же из порядка пятисот детей, с которыми учился Гарри Поттер, читатели канона знакомы максимум с десятой частью.

Выписали меня в четверг вечером. У порога Больничного крыла меня встречали мои носильщики, благородство и храбрость которых мне красочно расписал Снейп во время своего посещения, совмещенного с осмотром и взятием проб крови для анализа на зелье-проклятие.

— Добрый вечер. Мистер Малфой, мистер Гойл, мистер Забини, мистер Нотт, — приветствие я сопроводил вежливым кивком. Малфой, уже раскрывший было рот для выволочки, был вынужден на автомате, на вбитых в детстве рефлексах благородного поведения ответить своими пожеланиями здравствовать. Но надолго, конечно же, я удержать его этим не смог.

— Крэбб! Ты мне теперь сильно должен!

— Не здесь, Малфой. Пошли, — я ухватил малость офигевшего от такого поворота парня за руку и буквально потащил в сторону пустующих классов. Остальные, как привязанные, пошли за своим лидером. Наконец за нами захлопнулась дверь пустующего класса и Малфой смог вырвать свою руку из моей хватки.

— Что ты себе позволяешь, Крэбб?! Ты забыл…

— Малфой! Ты что, растерял последние мозги? — я схватил худощавого пацанчика за грудки и с силой притиснул к стене, да так, что его ноги немного оторвались от пола. Хорошо иметь преимущество в массе и неожиданности.

— Э… Крэбб! Ты… сошел… с… ума… — захрипел он.

— У тебя вредноскоп и детектор ядов есть? — давить, давить, давить этого малолетнего мажора, чтобы он не опомнился и не смел разевать на меня пасть.

— Есть, но…

— Ты им в Большом зале пищу проверяешь?

— Да…

— А ту, что принесли тебе вечером домовики, проверял? — ну же, пацан, попадайся в ловушку.

— Нет, но…

Я еще раз встряхнул Малфоя.

— Я принял на себя удар, предназначенный, скорее всего, тебе. Я сообщил тебе важнейшую информацию. Я потерял много сил и чуть не лишился магии. И теперь, после всего этого, я… — с этими словами я тряхнул Малфоя. — Вдобавок… — еще один рывок. — Тебе… — еще один. — Должен?

Я отпустил его, и он съехал по стене вниз на пол.

— Откуда ты знаешь, что оно предназначалось мне, а не тебе? — просипел этот страдалец.

Вот паразит, еще и сопротивляется. Да только кишка у тебя еще тонка, малыш. Уж тебя-то я дожму.

— Малфой, кто я и кто ты? А самое главное, кто мой отец и кто твой?

— Да мой отец!.. — вспыхнув, сел он на своего любимого конька.

— Вот именно, Малфой! Вот именно. И кому, как ты думаешь, будут мстить с большей вероятностью? — Блондинчик насупился. — И самое главное, кто кому теперь должен?

Черт. Я сказал что-то не то. Малфой сразу же успокоился. Встал, поправил мантию и чопорно произнес:

— Благодарю вас, мистер Крэбб, за оказанную мне услугу. Я проинформирую главу рода Малфой, что долг рода Крэбб роду Малфой стал меньше.

Ну, хоть так… Чертовы родители наделали долгов, а мне тут отдуваться! Вот только теперь нужно как-то подсластить неприятный разговор.

— Хм… Хорошо, мистер Малфой, — так же чопорно поклонился я в ответ. И тут же сломал нарождающийся ледок: — Но как бы там ни было, все равно… Драко, ребята, от всей души спасибо вам.

— Да ладно. Тебе спасибо.

— Без проблем.

— Ты, пореже так давай. Знаешь, как мы напугались?!

Один только Малфой остался стоять молча. Э нет! Мне такого ледка в отношениях, который очень быстро перерастает в холодную войну, не надо. Мне тут жить еще! Надо домириться.

— Ну что, мир? — спросил я и протянул ему руку. Видя колебания мальчишки, я решил его немного придавить: — Или ты, как чертов Поттер, оттолкнешь протянутую руку?

Конечно, ситуация была совсем не та: и я не Драко, и он, несмотря на наше официальное как бы равенство, повыше меня будет в табели о рангах. Его отец точно бы не купился на такой простенький развод, но для пацана хватило.

— Мир, — буркнул Малфой, мазнул своей ладонью о мою и повернулся к остальным: — Пошли уже, а то нас Филч поймает.

И мы дружно пошли за Малфоем. В принципе, разговор я провел неплохо. Драко через отца спишет часть долга моей семьи перед его. На факультетское лидерство будущего лорда Малфоя я не посягнул, все еще подчиняясь ему, так что причин для охлаждения отношений нет. Помимо этого, из всего своего окружения теперь меня Малфой положительно выделит. Есть такая тема в мужской дружбе. Чем раньше поссоришься, попробуешь друг друга на излом, а потом помиришься, тем легче и объемнее пойдут дальнейшие совместные дела. Так что Драко внимательно прислушается ко мне, если что, а остальные пацаны слегка мне остались должны. Это не оговаривалось вслух, но дурачков здесь нет.

Что ж. Первая неделя пока проходит нормально. Осталось пережить пятницу, с ее первыми уроками трансфигурации и зельеварения.