Дорогой мой друг (Новелла) - 21 Глава

Вместе с Оделеттой мы перешли к другому столику. Поскольку расстояние между столами было ощутимым, остальным дворянам было сложно добраться до нас.

— Леди Маристелла, прошу, — Оделетта налила чай в новую чашечку и подала мне.

Я приняла чашку с легким удивлением, ведь до сих пор была погружена в раздумья о том, как стоит начать диалог.

— Б-благодарю, — произнесла я, но внезапно вскрикнула, выронив чашку чая.

Бац!

Чашка звонко разбилась о пол, и чай разлился во все стороны. Почему он такой горячий?

Я испуганно отступила, Оделетта взволнованно повернулась ко мне.

— Вы в порядке, леди Маристелла? — спросила она, держа мою руку в знак поддержки. Как только она сделала это, чувство влюблённости нахлынуло на меня… нет, не так. Меня просто тронул этот жест с её стороны.

— Леди Маристелла, с вами всё в порядке? — снова спросила Оделетта, пока я стояла, хлопая глазами.

— Да, леди Оделетта. Всё в порядке, —я быстро взяла себя в руки и кивнула.

— В чём дело?

Несколько слуг особняка Кирклер прибыли на место происшествия. Я была в состоянии объясниться сама, но леди Оделетта решила ответить за меня, будто я была всё ещё шокирована.

— Я случайно разбила её. Прошу прощения.

Эй, Оделетта! Это ведь моя вина…

Было любопытно, зачем она взяла на себя ответственность за мой проступок, но я ничего не сказала, ощущая одновременно смесь сожаления и благодарности. Как только наши взгляды пересеклись, Оделетта улыбнулась мне, как бы говоря, что всё хорошо.

— Я рад, что вы не поранились, миледи. Желаете пересесть за другой столик? — спросил слуга.

— Леди Маристелла, как вы? — спросила меня Оделетта полным нежностью голосом. Я кивнула. Она продолжала обеспокоенно поглядывать на меня, пока мы направились к ближайшему пустующему столу. Единственное, что мне навредило — разбитая чашка и маленький порез на платье из-за разлетевшегося фарфора.

— Я в порядке, леди Оделетта, — успокаивала я её. — Меня больше волнует ваше состояние.

— Я тоже в порядке, — произнесла она. — Прошу прощения, леди Маристелла, я должна была передать чашку аккуратнее.

— Вовсе нет, всему виной моя беспечность… Ах, и спасибо вам за те слова, — я качнула головой.

— Но это правда моя вина, леди Маристелла. Я должна была передать вам чай осторожнее.

Оделетта замолчала и уставилась на меня. Осознав, что теперь настала моя очередь, я начала разговор, для которого и позвала её.

— На самом деле, я хотела отдельно побеседовать с вами о кое-чём.

— Со мной?

— Да. Насчёт…. насчёт моих отношений с Кронпринцем.

— Оу, — Оделетта выглядела слегка смущенной моими словами. Я почувствовала некоторую вину.

— Я беспокоилась, что слова Доротеи вызвали недопонимание между нами. Между мной и Его Высочеством ничего нет. Мой принцип по жизни: “Никогда не влюбляйся в мужчину, который нравится твоей подруге”. У меня нет чувств к Кронпринцу так же, как и у него ко мне. На самом деле, я отправилась в дворец Турман, чтобы порекомендовать вас в Кронпринцессы.

— Правда? — Оделетта вздохнула.

— Конечно, — кратко ответила я. — Я считаю, что вы, как никто другой, подходите для того, чтобы быть Кронпринцессой. Надеюсь, ваше желание исполнится.

— Благодарю за эти приятные слова.

— Я не хочу, чтобы между нами возникало недопонимание. Я действительно не заинтересована в Его Высочестве.

— Спасибо, леди Маристелла, — произнесла Оделетта. Я вопросительно посмотрела на неё. Она подбирала слова. — Тот факт, что вы рекомендовали меня Его Высочеству, и… тот факт, что мы с вами друзья.

Румянец залил её щёки, и стало ещё более заметно, что Ксавьер ей действительно нравится. Да, он был довольно симпатичным, но я всё ещё не понимала, почему он нравится ей. Что же в нём такого хорошего? Я не сдержала любопытства и спросила.

— Что ж, леди, это может прозвучать слишком нетерпеливо, — начала я.

— Да, леди Маристелла. Прошу, говорите.

— Что вам нравится в Его Высочестве?

Оделетта моргнула от неожиданности, а затем снова покраснела.

— Его Высочество очень приятный человек.

— Приятный? — я опешила. Ксавьер показал ей свою дружелюбную сторону? Если я правильно помню, в романе он говорил: “Я один из самых хладнокровных мужчин в империи. Но для своей возлюбленной я должен быть нежнейшим!”. Существовала огромная разница между тем, как он относился к другим, и как относился к Доротее (даже если и не хотел признавать это). Многим читателям нравилось такое. Я, конечно же, в их число не входила.

“Во всяком случае, пока он еще не встретил свою возлюбленную, он , должно быть, всё такой же “самый хладнокровный человек в империи”. Или Ксавьер уже влюбился с Оделетту? Нет, это ведь невозможно? Тогда он бы не выглядел так недовольно, когда я сказала, что представлю её ему. Да что же это такое? Возможно, Ксавьер уже принял решение, о котором в книге не говорилось.“

Я не могла разобраться в этом, так что продолжала расспрашивать Оделетту.

— Кто приятный? Кронпринц?

— Да, леди Маристелла.

— Что вы имеете в виду..?

Оделетта на секунду замолчала, затем начала объяснять мне.

— На первый взгляд, Его Высочество холоден, но на самом деле он добросердечный.

Добро…сердечный? Приятный? Я вновь опешила. Не могу себе представить такого. Неужели любовная линия уже началась, а я не поняла этого?

— Когда я была моложе, я имею в виду примерно десятилетний возраст… Мне выдалась честь потанцевать с Его Высочеством, — она продолжила.

— Понятно.

— Но в то время я была неопытной… и наступала ему на ногу так много раз. Возможно, раз двадцать? Возможно, больше. Но я до сих пор это помню.

Слава Богу, я не первая.

— Я тогда так сожалела… Была готова расплакаться, потому что не знала, что мне делать, а он позаботился обо мне. Сказал, что со всеми такое случается впервые. А ещё сказал, что тоже чувствовал себя так, когда много раз наступал на ноги учителю. Меня очень тронули его слова.

— Воу, правда?

Неужели Ксавьер всегда так добр? Я была весьма удивлена, потому как это совершенно не вязалось с тем образом холодного красавчика в моей голове. Что и следовало ожидать, нельзя судить книгу по обложке.

“Также он был довольно добр ко мне.”

Если задуматься, то он проявляет доброжелательность ко всем, с кем встречается лично, даже если внешне он кажется отстранённым. Я кивнула. В реальности тоже много подобных ему людей.

— Из-за его холодного образа… можно легко влюбиться, наткнувшись на неожиданную доброту. Думаю, это возможно, — заметила я.

Из моего опыта, это зачастую жест доброй воли, который вызывает у собеседника сильные чувства. Возможно, Оделетта столкнулась с этим. А, может быть, Ксавьер просто в её вкусе. Честно говоря, человеческие разумы и сердца устроены слишком сложно, чтобы можно было определить причины нашей симпатии к чему-то.

Оделетта хлопнула в ладоши, словно забыла самую главную причину.

— И более того… он красив.

Ох, это правда. Меня пробрало на смешок.

— А я считала, что смотрю на знаменитость… ах, я имею в виду на статую. Я была так восхищена его внешностью…

Упс, я говорила, что не собираюсь создавать ещё больше недопониманий.

— Конечно, это не значит, что я влюблена в него! Совсем! — поспешно добавила я.

— Да, всё хорошо, — весело захихикала Оделетта, а меня пробил удар от того, что я впервые вижу её, смеющейся вот так беззаботно.

Вдоволь насмеявшись, Оделетта с улыбкой задала мне вопрос.

— Когда моё лицо застыло… вы видели это?

— Что?

— Когда вы ранее смотрели на меня, я заметила. Я не могла тогда контролировать своё выражение лица.

— Хахахаха, — услышав это, я разразилась неловким смехом. Она знала? Я внезапно засмущалась и, посмеявшись, кашлянула.

— Я просто не ожидала этого… и, на самом деле, я была немного обеспокоена, — произнесла Оделетта, немного смущённо смотря на меня. — На самом деле, я имела предубеждение насчёт вас. Как я говорила ранее… вы достаточно близки с леди Доротеей.

Ах, Доротея. Теперь она не могла ничего сделать Маристелле, нет, мне. Я вздохнула про себя и выдавила неловкую улыбку. Это естественно, что к человеку, который связан с кем-то наподобие Доротеи, будут предвзято относится.

— Честно говоря, было странно слышать, что вы с Кронпринцем танцевали, тем более… он ведь сам вас пригласил. Несмотря на то, с кем вы были близки, это правда, что я ревновала.