Горизонт на Границе Пустоты (Новелла) - 9 Глава

Быть нерешительным значит слишком много думать

И задаться вопросом, стоит ли молчать или продолжать говорить

Но тогда, где вы можете найти ответ?

Распределение Очков (Решимость)

Существовало пространство, в которое мягко входил свет конца утра.

Здесь были установлены два толстых деревянных стола. Это было кафе с кухней, расположенной в глубине помещения.

У входа в магазин стояла деревянная вывеска с выгравированным на ней символом голубого грома.

Вывеска, указывающая на то, что магазин все еще находится в стадии подготовки, висела над входом, но внутри магазина стояли два силуэта.

Один из них был продавец, пекущий хлеб, который понадобится днем и вечером на кухне в глубине дома.

Другая была студентка, которая поставила на пол один из стульев, поставленных на столы в столовой, и теперь ела.

Студентка была одета в мужскую форму.

Под довольно длинными черными волосами ее довольно острые глаза были устремлены на стол. Двигая руками, она ела завтрак.

На самом деле, еда студентки состояла всего из нескольких кусков хлеба и стакана воды.

— Масадзуми-сан, я думаю, будет лучше, если ты будешь работать на полставки с хорошей оплатой и нормально питаться. Просто занимаясь научными вещами, ты не получишь никакого опыта, верно? Если девушка, одетая как мужчина, упадет в обморок, у нее не будет никаких поклонников.

Студентка Масадзуми, слушая ее, разорвала свой хлеб. Она ответила довольно высоким голосом:

— Только знакомые моего отца поняли, что я девочка… и даже в Академии об этом знают только мой учитель и одноклассники. Даже ты не замечал этого, пока не позаботился обо мне, потому что я упала от жары.

— Нет, я уже некоторое время думал, что ты немного странная… так что мы с Р-01s раздели тебя вместе.

— …Это то, о чем мне не нужно было напоминать.

Сказав это, Масадзуми задумалась.

Только из-за этого я могу приходить сюда без беспокойства.

Но все же мне бы не хотелось говорить о своем поле.

Поэтому Масадзуми так и сказала.

— Это правда, что для того, чтобы получить мою плату за обучение и расходы на жизнь, другие рабочие места были бы лучше, но…

— Твои родители поднимают шум?

Когда Масадзуми задали этот трудный вопрос, она не ответила. Думая о том, что делать дальше, она сунула в рот кусок хлеба, тщательно пережевывая его. Выпив воду из стакана, она выдохнула.

У лавочника вырвался смущенный смешок.

— Простите, это было невежливо с моей стороны… вы собираетесь теперь больше работать на студенческий совет? У тебя ведь нет передышки, правда?

Услышав это, Масадзуми грустно улыбнулась.

— Ты беспокоишься обо мне, ха, — сказала она в знак благодарности.

— Как вице-президент студенческого совета, я буду сопровождать президента Сакаи в Микаву до самого контрольно-пропускного пункта. Ну, несмотря на то, что я сказала это… я думала, что пойду навестить могилу моей матери, прежде чем встретиться с президентом.

— Ха-ха, даже если ты сейчас отправишься в Академию, то не успеешь на занятия. Но … могу ли я спросить, зачем маленькому ребенку посещать могилу в такое время?

— Моя мать, ставшая жертвой странного явления, и я родилась в Микаве, так что… я подумала, что должна навестить ее, прежде чем мы сойдем на берег.

— … Жертва феноменов? Один из побочных эффектов Апокалипсиса, о котором все говорят в последнее время?

— Джудж, — кивнула Масадзуми. Она изо всех сил старалась вспомнить события того времени с объективной точки зрения.

— … Ну, по правде говоря, я не знаю, был ли это феномен или нет. Мне сказали, что она была «Унесенная призраками». Просто она внезапно исчезла и там, где она должна исчезла, появился большой символ, нарисованный кровью…

Масадзуми нарисовала пальцами круг, указывая на линию, пронзающую его центр.

— Такая конструкция осталась позади. Следствие заявило, что это было своего рода похищение, связанное с группой таинственных исчезновений, называемых «исчезновениями принцесс». Однако есть многочисленные сообщения о грабителях, обманывающих людей с помощью этого, не говоря уже о регулярных исчезновениях или побегах. Ну … в Микаве много чего происходило, и она становится местом, где легко происходят феномены. Из-за этого, хотя я и называю это могилой, я просто хочу увидеть то, что оставила моя мать. Украшения, сувениры…

— Вот именно — послышался голос, в котором слышалось облегчение.

— Даже несмотря на то, что все склонны впадать в депрессию из-за Апокалипсиса…ты все равно хорошая девочка.

— Дело совсем не в этом. Для школы тоже, хотя я плачу за свое собственное обучение, я нахожусь в том месте, где я думаю, что это нормально, чтобы сделать перерыв от работы… Ну, как только я достигну контрольно-пропускного пункта сегодня, я смогу услышать о Трес Испанья и K. P. A. Италия. Они пришли, чтобы узнать о Лодисмой Опло, так что я думала, что могла бы узнать что-то от них.

— Это действительно хлопотно… ах, и еще, спасибо Р-01s за еду на этот раз.

— Хорошо, — ответила Масадзуми. Она посмотрела в сторону входа.

За прилавком никого не было, и не было похоже, что кто-то был перед магазином.

Несмотря на это, Масадзуми все же отвернулась и заговорила.

— Уже год прошел, не так ли…если бы она не спасла меня, я бы действительно умерла.

— А тебе не кажется, что ты неплохо ладишь с ней в последнее время? Ты ведь одолжила ей несколько книг, верно?

— Джудж, в основном об общих знаниях…накануне я одолжила ей свою стенограмму лекции учителя истории. Как и ожидалось, похоже, что она не прочитала ее до конца.

— Я вижу, ты действительно хочешь быть членом Временного совета. У тебя довольно много книг.

— Не так уж много, — ответила Масадзуми с кривой улыбкой, хотя она думала иначе.

Если бы только у меня были деньги, чтобы купить еще.

— Я бы читала гораздо больше, если бы у меня были деньги… ну, прости, что так часто доставляю тебе неприятности. Сейчас я просто халявщик, но верну этот долг в будущем. Я стану великим политиком.

— Если ты станешь членом Временного совета, тебе больше не понадобится наш хлеб, верно? Если вы скажете, что хотите вернуть долг, тогда…не могли бы вы расследовать происхождение P-01s для меня, как в прошлый раз? Я успел многое сделать.

Услышав это, Масадзуми сложила руки на груди. Это правда, что некоторое время назад она исследовала Р-01s.

— Даже с моим авторитетом как вице-президента студенческого совета, я действительно ничего не узнала в конце концов… Ну, я думаю, что быть вице-президентом Мусаси действительно не дает большого авторитета.

— А почему ты не стала кандидатом в президенты студенческого совета? Канцлера рекомендует Союз Завета, но президент студенческого совета избирается по кандидатуре, понимаешь?

— Спросив об этом…, — подумал Масадзуми. Сразу же после этого она произнесла слова, которые составили ее ответ.

— …Потому что канцлер Аои выдвинул свою кандидатуру на пост президента студенческого совета.

***

— Трудно просто так критиковать людей, — подумала Масадзуми. Но, несмотря на это, молчать было бессмысленно.

— С тех пор как он родился на Мусаси, все знают, что он собой представляет, гораздо больше, чем то, что они знают обо мне, новичке, который пробыл здесь всего один год. Союз Завета также поддержал идею, увидев оценки Аои, когда он поступил.

— Ну, он же идиот. В прошлом он ворвался в церемониальный зал, где проходила церемония вступления в брак, улыбаясь как идиот, сжимая в руках связку зажженных церемониальных петард.

— Да, он гонялся за всеми новыми учениками. Церемониальный зал был в панике, но в конце концов новые студенты работали вместе, привели Тоори вниз и запустили фейерверк… трогательная концовка, хотя и довольно вынужденная. Говоря об этом, президент Сакаи произнес заключительную речь. ‘Все, запомните этот день хорошенько’ — сказал он…как будто хоть кто-то мог забыть.

— Ну что ж, — сказала Масадзуми, скрестив руки на груди.

— … Поскольку он, канцлер, был избран президентом студенческого совета, все закончилось без разделения Академии на две фракции: фракция, поддерживающая студенческий совет, и другая фракция, поддерживающая офицеров канцлера. Говоря с точки зрения Союза завещания, легче контролировать Академию, если Аои является лидером обеих сторон.

— Вот как? ГМ, прямо сейчас кажется, что его прозвали «невозможным», но может ли он действительно ничего не делать? Раньше он был таким довольно… нет — тогда он тоже был идиотом, но какой он теперь?

— Прямо сейчас?

Масадзуми склонила голову набок. Поскольку магазин подавал закуски и хлеб, открывался рано утром и имел низкие цены, этот магазин пользовался популярностью у студентов. Тоори и его одноклассников можно было видеть здесь довольно часто.

— Я вижу их здесь довольно часто, но…вы спрашиваете о том, каков он сейчас?

— Да, примерно год назад, Тоори перестал приезжать сюда, но примерно 10 лет назад Тоори, его сестра Кими и ребенок, живший неподалеку, завтракали здесь вместе.

— …Это было больше десяти лет назад? Тогда прошло бы девять лет с тех пор, как Тоори приехал в прошлом году…

— Верно, Тоори только с прошлого года начала приезжать сюда снова. Когда Масадзуми-сан пришла в Мусаси, когда Р-01s начал работать здесь. Теперь он приходит каждое утро, как и раньше.

— Интересно, почему? — вопрос хозяина магазина донесся из кухни, но Масадзуми не смогла ответить на ее вопрос.

— Но даже если он приедет сюда, он не берет нормальной еды, он просто покупает хлеб, чтобы уехать, так что не может быть, чтобы он хотел получить работу здесь, когда он закончит … и это, хорошо…

Протянув руку к куску хлеба, она задала вопрос: — «Почему же?»

Голос лавочника можно было услышать.

— Я думал, что это невозможно, но теперь начал сомневаться.

— … ? О чем ты говоришь, если не возражаешь, если я спрошу?

— Хммм, может быть, тебе будет легче донести это до тебя, если я скажу вот так.

Из кухни донесся звук жарящегося масла. Внутри этой цепи шипящих звуков был слышен чей-то голос.

— Тоори, наверное, любит Р-01s.

***

— …Ха!?

Руки Масадзуми, которые рвали хлеб, замерли. Наклонив стул, она перевела взгляд на кухню, спина лавочника, видневшаяся за грудами кухонных инструментов, не оборачивалась.

— …Идиоты, которые влюбляются в автоматы … я думаю, это не просто сказка.

— Ну уж нет, это точно.…

У автоматов нет эмоций. Автоматы инстинктивно служат людям как живые существа, но это отличается от эмоций. Они не понимают действия эмоций, и даже если бы их спросили об этом, они не смогли бы ответить.

…Поэтому они и есть «куклы».

Если то, что говорит жензина-лавочник, правда, то я могу думать только о поведении Тоори.

— Это напрасно, или скорее…навязчиво.

Масадзуми описала то, что большинство восприняло бы как здравый смысл. Однако, определив время разговора, Масадзуми услышал женский голос хозяйки магазина.

— Это прекрасно, хотя и напрасно…

— …А? — Спросила она, но ответа не последовало. Однако что-то пришло ему на смену.

— А как дела у Тоори в школе?

Услышав этот вопрос, Масадзуми поняла, что они расходятся от разговора, который велись до этого момента. Поэтому, немного подумав, Масадзуми откусила свой хлеб, возвращаясь к первоначальному ходу их разговора.

— По мнению профсоюза завещателей … у него вообще нет никаких способностей, его академические способности средние, и, похоже, они рассудили, что его спортивные способности ниже среднего с точки зрения выносливости. Особенно когда дело касается его тела…

Она облекла этот факт в расплывчатые слова. Однако из глубины кухни донесся голос:

— Задолго до этого он порезал левое плечо, и из-за этого у него плохо получается заниматься легкой атлетикой.

— Д-да.

Для жителей Мусаси это нормально, что я буду колебаться?

— Ха-ха, тот факт, что ты знаешь… Масадзуми-сан, ты же видела, как Тоори раздевается?

— Видела или мне показывали… когда я в первый раз пришла в школу, его почему-то преследовала стая собак, бегающих по всему зданию школы, а на его теле огромными буквами было написано «андердог».

— Он не очень хорошо владеет мечом из-за этой раны, ха.

Она рассказывала Масадзуми то, что уже знала, ища подтверждения. Поэтому Масадзуми тоже кивнула.

— … Из-за этого Союз завещания дал ему прозвище «невозможный».

То, что она сказала, было чистой правдой, за исключением личного мнения.

— Даже будучи музыкантом синтоистского типа, он поклоняется Богу развлечений, который, как говорят, сосредоточен на развлечениях и играх… он, похоже, сдал экзамены высокого ранга, но, похоже, он еще не обратился за благословениями. Мне говорили, что это потому, что благословение, которое он может использовать, бесполезно.

— Что же это за благословение?

— Джудж  «Распространение Силы».

Масадзуми вспомнила историю, которую она слышала от представителя Союза завещания на церемонии наследования, где она стала вице-президентом.

— Когда Аматэрасу прятался в пещере за каменной дверью, смех танцующих снаружи богинь проходил через каменную дверь и передавался Аматэрасу, и это стало возможностью выманить Аматэрасу наружу. Короче говоря, техника Бога развлечений-это техника, которая использует эмоцию в качестве медиума, передавая что-то своим приемникам как средство поделиться этим. Так же, как делиться смехом со всеми, танцуя.

Несмотря на это, он не был полезен.

— В эту методику включена форма эквивалентной компенсации, которая принимает форму «нечистоты». При использовании смеха в качестве медиума не может быть никакой печали. Если это будет нарушено … сила, которая была распространена с использованием смеха в качестве медиума, наоборот, будет отнята.

— Увезли … что это значит?

— Передаваемая энергия больше не будет разделяться, и вместо этого она будет полностью украдена. Удача, эмоции, даже сила… это зависит от содержания контракта, но как нечистота, они в основном изгнаны как нечистоты и не вернутся в течение длительного периода времени. Причина, по которой артисты и артисты, чья карьера терпит неудачу, испытывают психологическую депрессию, заключается в том, что после неудачи в их произведениях искусства эмоции радости и смеха теряются внутри них самих.

— Какое ужасное заклинание!…

— Да, — сказала Масадзуми. Она продолжала говорить.

— Но для Аои это бессмысленная техника. Его способности в академической науке и легкой атлетике являются средними, так что другим нет смысла ими делиться. И даже если бы у него было больше власти, риск, если ее украдут, слишком велик. Не будучи в состоянии стать грустным…

— Такие вещи случаются довольно часто.

Если бы что-то было украдено почти как продолжение печали, это было бы невыносимо.

В тот момент, когда она подумала об этом, изнутри послышался тихий смех.

— Ха-ха, Масадзуми-сан, как раз, когда я думала, ненавидишь ли ты Тоори, ты беспокоилась о нем, не так ли?

Услышав нечто такое, о чем она даже не подумала, Масадзуми покраснела.

Выпивая воду из стакана, она успокоила дыхание.

— … Если что-то случится с президентом студенческого совета, ответственность ляжет на меня.

Это факт. Студенческий совет и чиновники канцлера-это чиновники с самой высокой властью во всех странах, но в Мусаси король, посланный Союзом завещания, имеет право принимать окончательное решение. Роль посредника между студентами и королем Мусаси выполнял вице-президент.

Я сама думаю, что это очень много хлопот, но есть еще кое-что.

…На что это будет похоже?

Масадзуми надеется стать политиком. Ее отец является членом бюрократической организации, которая помогает студентам, временного совета, он обдумывает и исправляет решения студенческого совета, вносит предложения от граждан, а кроме того, имеет обязанность управлять городом из своего личного бюджета.

Когда я закончу Академию, я подумывала о том, чтобы начать с дороги, ведущей туда.

Но недавно один-единственный вопрос ожил.

…Поскольку она родилась на Дальнем Востоке, разве все это не будет бесполезным?

***

На Дальнем Востоке, где было принято решение, что возрастной ценз для студентов составляет 18 лет, никто не может иметь ничего общего с правительством после окончания учебы. Поэтому взрослые, или, другими словами, члены Временного совета, были всего лишь бюрократами. Даже если бы у них было богатство, они были не более чем замечательными налогоплательщиками.

Кроме того, в Мусаси Царь Мусаси, посланный Союзом завещания, имеет право принимать окончательное решение. Он может даже наложить вето на студенческий совет и офицеров канцлера. Поскольку весь Мусаси находится под его юрисдикцией, он не может добиться самодержавия. И поскольку он мог летать только над условными границами всех других стран, он не мог свободно выбирать траекторию своего полета.

Даже если бы я хотел попробовать что-то сделать, это не мой выбор.

Я очень хорошо осознала это за этот год. Глядя на обстоятельства после того, как Аои был избран канцлером, и обстоятельства, когда он стал президентом студенческого совета, я была вынуждена полностью осознать это.

Никто не признает нашу власть.

…Если это так…

Разве не было бы прекрасно сделать поверхностную работу?

Если мы попадем в зависимость от оккупации других стран, то сможем получить определенные привилегии. Например, Аои получает посты ректора и президента студенческого совета, становясь знаменитостью внутри Мусаси в этом процессе.

И вдруг Масадзуми вспомнила о своем отце.

Ее отец покинул Микаву десять лет назад и переехал в Мусаси, где в течение десяти лет был членом Временного совета.

Масадзуми знала почему. Прошел уже год с тех пор, как отец позвонил ей и она приехала в Мусаси. Она знала, что многие бизнесмены, управляющие недвижимостью и наземным транспортом ходят к ее отцу. Если вы подумали об этом как о привилегии, то смысл в том, чтобы стать членом Временного совета в Мусаси, политиком, и ее предназначение как политической надежды…

“…”

Думая о многом, Масадзуми покачала головой.

Говорили, что в этом году наступит Апокалипсис, и, как бы указывая на это, частота явлений действительно возрастала.

Это была настоящая эпоха, в которой не было видно настоящего будущего.

Поэтому Масадзуми подумала, что, по крайней мере, во время еды она не будет думать о темном будущем.

В этот момент:

— Твои руки перестали двигаться…неужели хлеб не пришелся тебе по вкусу, Масадзуми-сан?

Услышав голос лавочника, Масадзуми обуздала свои мысли. Пораженная, она глубоко вздохнула.

— Ах, нет, я просто грезила наяву.

— Ха-ха — рассмеялась она, но сама почувствовала, что это прозвучало принужденно.

— Просто есть слишком много вещей, о которых нужно думать.

Исчезновение матери послужило толчком к тому, чтобы она приехала в Мусаси, но в последующий год произошло много событий.

Она вдруг заговорила:

— Все произошло так быстро. За год мы уже один раз объехали Дальний Восток. Мы прибываем в мой родной город, Микава. Несмотря на то, что Микава является представителем Дальнего Востока, в последнее время он стал в хороших отношениях с P.A. Ода, поэтому Союз Завета свирепо смотрит на него. Кроме того, из-за нового лей-линейного реактора замка Нагоя количество феноменов переполнено… интересно, хорошо ли моим друзьям из прошлого. Такие люди, как дочь другой семьи Хонда, дочь господина Тадакацу.

— Боже мой, ты говоришь о друзьях из своего родного города? Ты скучаешь по дому?

— Нет, — ответила она, чувствуя себя немного мазохисткой. Поэтому она и заговорила.

Она заговорила о чем-то, о чем уже давно думала. Она рассказала об одной из причин, по которой она часто выходила на работу с частичной занятостью, которая начиналась с утра.

— … Наша Академия, Ариадуст, на самом деле является Академией жителей Мусаси. Я вообще-то не вписываюсь. Или, скорее, тот факт, что я та, кто боролась за то, чтобы получить наследство имени, это также является проблемой, тот факт, что все…

Тот факт, что все проявляли к ней заботу, был очевиден

Ее губы, которые были на грани того, чтобы сказать это, остановились.

— Ты хочешь попробовать подружиться со всеми?

Тут же возник вопрос.

Ничего не понимая, она задумалась. Через некоторое время Масадзуми нахмурилась.

— Это не значит, что они не дружелюбны…

— Тогда, может быть, ты когда-нибудь почувствуешь, что хотела бы лучше ладить с ними? Если ты это сделаешь…

Она услышала это.

— Исследуйте ‘Путь Раскаяния’.

— Раскаяние…Каким Образом? ..

Пробормотав это, Масадзуми склонила голову набок. Если имя, которое она услышала, соответствовало образу в ее голове, то она знала дорогу, о которой говорила владелица магазина. Действительно, то, что она знала, было само собой разумеющимся.

— Гм, это большой правый борт перед Академией, не так ли? Он проходит через парк, идущий от правого борта до носа судна…

— А ты не знаешь, почему он называется «путь раскаяния»?

— Нет, — ответил Масадзуми. Она явно не знает причину.

Но вот что она действительно знает:

…Каменная плита у входа в этот проход, та самая, что принадлежит девушке по имени Горизонт…

Могильная каменная плита была сделана десять лет назад. Он молится за счастье девушки в ее следующей жизни. Какой смысл она несет в себе? Если я исследую, узнаю ли я происхождение названия, которое все обычно используют, “путь раскаяния”?

— Что же это может быть?

— Это просто… есть факт, о котором Масазуми-сан не знает, но больше половины жителей Мусаси знают. Если вы проведете расследование…да.

После этого послышался шум оборачивающейся на кухне хозяйки магазина.

— Десять лет назад, во время Великого ремонта Мусаси, произошел один случай.

— … Инцидент? Это как-то связано с той каменной плитой? Горизонт, имя девушки, написано на нем…

— Если ты это заметила, то все будет очень быстро. Еще один шаг вперед. Взглянуть. Если вы сделаете это, вам станет видно больше различных граней Мусаси.

Вместе со звуком ее голоса и шагов появился запах. Обернувшись, хозяйка лавки с тарелкой в руке шла с улыбкой на лице.

— Каждый из жителей Мусаси помнит, почему этой дороге было дано название «путь раскаяния». Так что вам следует провести расследование. Твои тревоги определенно уменьшатся… и это тоже.

На подносе лежали бумажный пакет и кусок хлеба. На хлебе лежал шпинат, обжаренный в масле, ветчина, яйцо и морковь.

— Раньше Тоори и девушка, которая жила неподалеку, клали то, что мы продавали, на кусок хлеба. С добавлением супа, наше утреннее меню… ну, вместо того, чтобы быть утренним, был уже полдень. Если ты сейчас пойдешь навестить могилу и Микаву, я заверну ее вместе с плотно запечатанным бумажным стаканчиком, чтобы ты могла забрать это.

Когда ее голос эхом разнесся по залу, раздался звонок, указывающий время. Это был полуденный колокол.

Услышав этот звук, Масадзуми внезапно перевела взгляд на улицу. Голос продавщицы, укладывающей еду в бумажный пакет, продолжал звучать:

— Тебя что-то интересует в Академии?

— Джудж, с сегодняшнего дня Адзума-сама должен был вернуться из Союза Завета.

— Ах, если это так, то король будет с ним. Академия будет занята, не так ли? Значит, тебе это интересно?

— Ну что ж, — сказала Масадзуми и встала. Прислушиваясь к тому, как хозяйка магазина раскладывает бумажный пакет на столе, она заговорила:

— Время от времени я начинаю догадываться, почему это место должно быть занято.

Мои планы на сегодня: посещение могилы и поездка в Микаву.

…Но если я исследую угрызения совести после этого, смогу ли я чему-нибудь научиться?