Хватит меня беспокоить, император (Новелла) - 2 Глава
Тонкие пальцы задержались на строчке «Император и императрица были похоронены вместе в Мавзолее Чжао». Сун Сяо тихо вздохнул, закрыл книгу и нажал кнопку у изголовья кровати.
Вместе с громким звоном в комнату ворвалась пухленькая медсестра в светло-розовом платье и спросила: «Ты готов вытащить иглу?»
«Да, — Сун Сяо кивнул головой и поднял левую руку, в которой была воткнута игла капельницы, — прости, что беспокою тебя, цзецзе*». (*старшая сестренка).
«Ах, ах!! Не нужно быть таким вежливым!» — от вида нежного и красивого молодого человека, называющего ее старшей сестрой своим приятным голосом, ее сердце растаяло от обожания.
Медсестра улыбнулась так широко, что ее глаз даже не было видно. Она умело размотала медицинскую ленту и одной рукой прижала ватный тампон к месту входа, а другой быстро вытащила иглу. Затем она велела молодому человеку прижать ватку к маленькой ранке.
Сун Сяо нажал на место, откуда только что извлекли иглу, и благодарно кивнул медсестре. Ожидая, когда его рука перестанет кровоточить, он взял книгу по истории с тумбочки возле кровати и начал читать снова.
«Этот молодой мастер семьи Сун отличается от того, что болтают в новостях!» — с этими словами пухнеленькую медсестру с улыбкой на лице отвела в сторонку ее коллега, кивнув подбородком в сторону юноши, тихо читающего в больничной палате.
«Айя, как ты можешь верить этим таблоидам? В прошлом году кто-то даже распространил слух, что в нашей больнице при переливании крови пациенту с группой крови AB вводили кровь группы А в левую руку и кровь группы B в правую! — пухленькая медсестра скривила губы, повернулась в сторону молодого человека в палате и двумя руками сделала сердечко. — Как такой хрупкий молодой человек мог ввязаться в драку? Над ним, наверняка, кто-то издевался…»
Услышав слова девушки, ее коллега вздрогнула и потерла руки, чтобы избавиться от мурашек, после чего она отправилась проверить температуру пациента в соседней комнате.
После того, как медсестра ушла, Сун Сяо потер место между бровями. Снова он услышал слово, которое не понял.
Что вообще такое этот «таблоид»?
Прошло уже несколько дней с момента, как он проснулся, и он все еще был сбит с толку всем происходящим вокруг. Он перерезал себе горло, ожидая увидеть желтые истоки (*загробный мир), когда откроет глаза.
Он был готов отправиться на мост Найхэ (* ‘мост беспомощности’, который должна пересечь каждая душа перед входом в преисподнюю), чтобы найти Юй Цзинь Тана, но он никогда не ожидал, что дорога в загробный мир на самом деле окажется маленькой, белой и квадратной комнатой. Открыв глаза, он увидел человека в белом одеянии, держащего гибкую веревку с круглым металлическим наконечником, раскачивающимся перед его глазам.
«Могу ли я спросить у этого брата, вы — Бай Учан?» (*жнец смерти) — Сун Сяо медленно сел и торжественно поприветствовал человека перед ним, думая, что та мягкая веревка была веревкой, которая используется, чтобы связать души.
«Бай Учан» казался шокированным словами Сун Сяо. Зависнув на некоторое время, он положил круглый металлический наконечник «веревки души» на грудь юноши и убрал его через некоторое время. Затем он с недоумением посмотрел в его глаза и коснулся головы, спрашивая: «У тебя болит голова?»
Теперь настала очередь Сун Сяо быть ошеломленным. Руки этого человека были теплыми и он мог понять его речь, несмотря на очень странный акцент. Он неловко оглянулся вокруг — мужчины были коротко подстрижены, а все женщины были одеты очень странно.
Может быть, я не умер, а вместо этого попал на чужую землю?
«Это место…?» — Сун Сяо не осмеливался говорить больше, испугавшись, что эти люди заметят, что он говорил не так, как они. В конце концов, люди обычно очень враждебно относятся к чужакам.
«Это третья народная больница. Ты был в коме 3 дня, чувствуешь себя не комфортно где-нибудь?» — тепло расспрашивал его человек в белом халате.
В больнице? Похоже, этот человек на самом деле врач.
«Мы слышали, что он очнулся, и пришли сюда, чтобы записать его показания, — пока доктор говорил, в палату зашли еще два молодых человека в странных маленьких халатах синего цвета с короткими рукавами, держащих в руках палочки и листы бумаги. — Сун Сяо, в тот раз, кто был тем человеком, что ударил тебя?»
Сун Сяо слегка нахмурился. О чем говорят эти люди?
«Пациент только что пришел в сознание. Неужели вы не можете вернуться в другой день?» — хотя врач и был недоволен, он все же не выгнал этих двух людей.
Вместо этого он повернулся к Сун Сяо и сам спросил: «Ты помнишь, что произошло до того, как ты потерял сознание?»
Сун Сяо покачал головой. Он использовал лезвие Мо Е, чтобы перерезать себе горло и определенно умер тогда. Тем не менее, его нынешняя ситуация была очень необычной и он не мог просто ответить, не обдумав ее хорошенько.
Гораздо позже он узнал, два человека в синем были полицейскими, которые были эквивалентами судебных чиновников, ответственных за поимку преступников.
После того, как врач и офицеры тщательно допрашивали его в течение некоторого времени, они пришли к очень шокирующему выводу — Сун Сяо потерял память. Он не мог вспомнить, где живет, кто его родители, не говоря уже о том человеке, кто нанёс ему тот удар. Все, что он помнил, было его собственным именем.
«Ах, бедное дитя!» — тетя Чэнь (*не родная тетя, просто женщина средних лет), которая была нанята его семьей, чтобы заботиться о Сун Сяо, обняла его и разрыдалась.
Сун Сяо молчал, не произнося ни единого слова, наблюдая за своим окружением в течении нескольких дней. Он попросил тетю Чэнь купить ему несколько книг для чтения и постепенно осознал невероятный факт.
Великая Империя Юй пала почти тысячу лет назад и сейчас 21-й век!
Стоя перед зеркалом в туалете, он смотрел на отражение молодого человека, который выглядел в точности как он сам, когда ему было шестнадцать или семнадцать лет. Единственная разница была в том, что его нынешнее лицо было намного бледнее, а он сам не выглядел настолько энергичным духом, как в тот год, когда стал Чжуан Юанем.
Его также звали Сун Сяо и в этом году ему только исполнилось 16 лет. Мать его умерла очень давно и единственной семьей, которая осталась у этого ребенка, был отец.
«Чем занимается моя семья?» — Сун Сяо предположил, что он не пил суп Мэнпо (* суп забвения) перед реинкарнацией, но по какой-то причине он не мог вспомнить события прошлых 16 годов здесь. Поэтому он предположил, что Юй Цзинь Тан, возможно, тоже перевоплотился.
Но в настоящее время его больше беспокоило его семейное происхождение, потому что, если он был дворянином, он все еще мог бы участвовать в императорском экзамене. И став чиновником, у него будет больше возможностей найти того, кого он хотел бы увидеть снова.
«Твой отец управляет агентством развлечений», — тетя Чэнь достала фрукты, которые только что купила, и начала чистить для него яблоко.
«А чем занимается агентство развлечений?» — Сун Сяо слегка нахмурился. Похоже, это как-то связано с торговцами. Хотя социальное положение торговца не слишком хорошее, по крайней мере, я все еще смогу учиться.
«О, они нанимают группу симпатичных молодых людей, которые поют, танцуют и играют, чтобы заработать деньги», — тетя Чэнь улыбнулась, говоря это.
Она много лет работала экономкой в доме Сун и заботилась о Сун Сяо, когда он рос. Этот ребенок не любил говорить с другими и всегда был странным. Господин Сун сказал, что у его сына было какое-то аутичное расстройство и он был не очень умен, поэтому он попросил ее уделять ребенку больше внимания.
На этот раз голова Сун Сяо была повреждена кем-то. Несмотря на то, что у него не было воспоминаний о прошлом, он выглядел более сообразительным и разговорчивым. Так что, наверное, это все было к лучшему.
Сердце Сун Сяо колотилось. После того, что тетя Чэнь говорила в течение последних нескольких дней, оказалось, что его семья была относительно богатой. Первоначально он надеялся, что его новая семья относилась к знати, но он совершенно не ожидал, что его отец на самом деле владел театральной труппой!
У актеров очень низкий ранг в обществе и если мой отец родился от актера, это значит, что у меня не будет возможности принять участие в императорском экзамене!
Сун Сяо тяжело вздохнул и удрученно поднял новую книгу, которую тетя Чэнь купила ему для чтения. Слова в этой книге были такими странными — в каждом символе было всего несколько штрихов. Это было похоже на дикие каракули, но хорошая новость заключалась в том, что он все еще мог понять большинство из них.
«Сун Сяо!» — из-за двери донесся громкий и ясный голос. Сун Сяо повернул голову и увидел юношу примерно его возраста с очень красивым лицом, выглядывающего из-за двери. Увидев, что вокруг никого нет, тот поспешил внутрь, закрыл дверь и снял солнцезащитные очки, которые были на нем.
«Вы…» — Сун Сяо прочитал тысячи книг с тех пор, как он был ребенком, и был одарен необыкновенно цепкой памятью. За эти дни он уже освоил интонацию и диалект, которые использовали здешние люди, за исключением того, что он не привык к некоторым словам в обиходе.
«Это же я, Дэвид! Ты действительно не помнишь меня? — колоритный молодой человек в шоке обошел вокруг него и вздохнул, продолжая. — Ты действительно потерял память? Я не поверил твоему отцу, когда он сказал мне!»
Юноша со странным именем Дэвид снова обошёл его, оглядывая с сочувствием, и начал безостановочно рассказывать о себе. Оказалось, что его настоящее имя было Ли Вэйвэй, имя Дэвид было его сценическим псевдонимом. Он был артистом, работающим в компании семьи Сун Сяо, который начал сниматься в возрасти 8 лет и был ребенком-звездой до мозга костей.
Из-за странной личности у Сун Сяо не было друзей с самого детства, поэтому его отец попросил единственного ребенка в компании иногда сопровождать его. Спустя долгое время Дэвид стал единственным другом Сун Сяо. Конечно, это были только слова Ли Вэйвэя и их истинность все еще нуждалась в подтверждении.
Сун Сяо спокойно наблюдал за этим молодым человеком, который все еще с энтузиазмом болтал. Хотя он одевался как нищий и его волосы были раскрашены в странные цвета, у Ли Вэйвэя была пара ясных и больших глаз. Пробыв в кругу чиновников столько лет, даже сейчас он все еще обладал способностью читать людей. Сун Сяо мог чувствовать дружелюбие от юноши сквозь его многословную речь.
«Тебя уже выписали из больницы? Твой отец занят участием в премьере нового фильма и позволил мне прийти вместо него, чтобы забрать тебя, — Ли Вэйвэй закатил глаза и сказал. — Ради этой старой леди он смог даже пренебречь собственным сыном. Если бы он не был моим боссом, я бы уже очернил его в СМИ».
«Не говоря уже о том, что он не навещал тебя в эти дни, так он даже не потрудился забрать тебя в день выписки из больницы…» — вторила ему тетя Чэнь, жалуясь и собирая вещи.
Сун Сяо нахмурил брови. Кажется, мой отец в этой жизни стал человеком, который балует себя женской красотой.
Он узнал о фильмах из книг и понял, что это была современная разновидность пьесы, где играли актеры.
Другими словами, у его отца в любовницах была актриса, и чтобы поддержать выход ее нового фильма, он без колебаний проигнорировал своего тяжело раненого сына.
«Сыновья не должны осуждать отца за ошибки. У него должны быть свои причины, чтобы не появиться сегодня», — Сун Сяо, который вышел из туалета после переодевания, увидел, что те двое все еще ругали его отца, перечисляя его проступки, и заговорил, пытаясь остановить их.
Сун Цзычэн, который не спеша прибыл в больницу после премьеры, случайно услышал эту фразу и просто замер за дверью, ошеломленный.
Маленький театр:
Рыбка Тан: Императрица, ты сейчас хорошо живешь?
Сун Сяо: Не очень хорошо, мой отец — актёр из театральной труппы QAQ
Дэвид: Эй, это же развлекательная компания!
Рыбка Тан: Не волнуйся, Чжэнь не повернётся к тебе спиной из-за твоего происхождения!
Дэвид: Ты — торговец рыбой! Куда тебе поворачиваться!
Сун Сяо: Благодарю Ваше Величество за вашу милость!
Дэвид: _(:з」∠)_
Автор: Кхм, не доверяйте маленькому театру, маленький гун — это не продавец рыбы ха-ха-ха!
* автор называет Юй Тана — рыбкой Тан, потому что Юй в его имени звучит также, как слово рыба, отсюда возникает вся остальная игра слов.