Хватит меня беспокоить, император (Новелла) - 34 Глава
В лифте находились только три человека: Чжо Цзинцзин, Сун Сяо и Ли Вэйвэй.
Чжо Цзинцзин нажала кнопку шестого этажа, где был кабинет председателя, а затем повернулась и бросила взгляд на Сун Сяо: «Сяо Сяо, на какой тебе этаж? Ты тоже идёшь к своему папе?»
Что это за “ты тоже”? Ли Вэйвэй скривился. Это же явная демонстрация силы! Протянув руку, он нажал кнопку верхнего этажа, а затем беззаботно сказал: «Что, тётя Чжо тоже здесь, чтобы увидеть “папу”?»
Стиснув зубы, Чжо Цзинцзин посмотрела на Ли Вэйвэя: «…Дэвид, как бы там ни было, я твоя шицзе*!» Этот Ли Вэйвэй из-за своего происхождения ведёт себя слишком высокомерно и ни во что не ставит своих старших!
(* шицзе — “старшая сестра-наставница”, обращение к старшей женщине того же поколения, которая или изучает ту же дисциплину, или работает в той же области, что и говорящий)
«Но мне мисс Чжо не шицзе. Кроме того, пожалуйста, используйте моё полное имя», — Сун Сяо искоса взглянул на неё, приподняв бровь, а затем перевёл взгляд вперёд, словно игнорируя её присутствие.
Глядя на прямую спину Сун Сяо и его харизму благородного человека, Чжо Цзинцзин безо всякой причины почувствовала, что задыхается. Чтобы приободриться, она даже повысила голос: «Сун Сяо, я действительно хочу, чтобы мы поладили. Ты намеренно впустил Цзю Минъянь в дом, чтобы причинить мне вред, но ты ещё молод, так что я не буду разбираться с этим. Однако ты не должен заходить слишком далеко…»
Динь…
Раздался звонок, оповещающий, что лифт прибыл на нужный этаж. Когда Чжо Цзинцзин обернулась на звук, она испугалась так сильно, что чуть не упала на пол.
Сун Цзычен стоял у дверей лифта с ледяным выражением лица. За его спиной поодаль стоял Сы Дашу, который выглядел так, словно съел кусок дерьма.
«Цзы… Цзычэн…» — Чжо Цзинцзин моментально побледнела. Лифт двигался в шахте только вверх или вниз, и двое людей снаружи, без сомнения, ясно слышали всё, что она только что сказала.
«Сяо Сяо, иди пока поиграй с Вэйвэем. Найди меня чуть позже», — когда Сун Цзычэн обращался к своему сыну, его голос был очень мягким, но, как только он перевёл взгляд на женщину, его лицо потемнело.
«Ты. Выходи».
Пока двери лифта медленно закрывались, Сун Сяо успел увидеть только напряжённую спину актрисы и исказившееся выражение на лице своего отца.
Кажется, императорская экспресс-доставка уже прибыла, так что мне больше не нужно уделять этому вопросу много внимания. Теперь мой отец точно не женится на этой женщине.
Но, даже если сейчас это так, вокруг него всё равно вертятся и другие актрисы.
Сун Сяо с досадой вздохнул. Я должен уговорить дедушку найти достойную женщину для отца, по крайне мере, тогда мы сможем жить спокойно.
«Цзычэн, послушай меня. Только что Сяо Сяо сказал, что не признаёт во мне старшую, и даже сказал… — Чжо Цзинцзин сделала паузу, как будто она замялась и хотела помочь Сун Сяо скрыть некоторые гнусности, которые он мог бы сказать, после чего она резко сменила тему. — Я на мгновение разволновалась и слегка повысила голос… Ах!»
Но, прежде чем она закончила говорить, Сун Цзычэн отвесил ей сильную пощёчину. Тело женщины всё ещё было очень слабым после недавнего выкидыша, кроме того, сегодня она обула пару высоких каблуков. Чжо Цзинцзин рухнула на пол со стремительно краснеющей половиной лица.
«Сколько раз я тебе говорил: не трогай моего сына! — мужчина холодно взглянул на неё. — То, что я потакаю тебе, вовсе не означает, что Сун Сяо должен это делать».
Чжо Цзинцзин в шоке закрыла лицо руками, даже не попытавшись встать с пола.
Подслушивающий снаружи Сы Дашу поморщился, услышав шум. Пощёчина вышла очень звонкой, и даже просто слышать её было больно. Но он прекрасно понимал, что сейчас чувствовал его босс.
Как будто он купил персик, услышав, что это свежий, только сорванный персик. Он смаковал его довольно долгое время и в итоге обнаружил, что внутри было несколько мёртвых червей, и он даже откусил половину одного из них… Вот на что это похоже…
«У меня только что случился выкидыш, как ты можешь так со мной обращаться… — Чжо Цзинцзин долго не могла прийти в себя, а потом заплакала. — Сун Сяо — твой ребёнок, а разве тот, что у меня в животе — нет? Это мой первый ребёнок. Ах, мой бедный ребёнок, он исчез ещё до того, как успел родиться. Если бы Сун Сяо не впустил Цзю Минъянь в дом, он всё ещё был бы в безопасности в моём животе… Ах, у-у-у-у…»
Когда Сун Цзычэн услышал из её уст слова «первый ребёнок», ему просто захотелось пнуть её, и он был взбешён тем, что не может просто бросить медицинский отчёт ей в лицо. Это было действительно отвратительно, и ему казалось, что он просто издевается сам над собой.
«Довольно! — Сун Цзычэн равнодушно посмотрел на неё. — Первый это твой ребёнок или нет, ты сама это прекрасно знаешь. Но не стоит делать из меня дурака».
Всхлипывания Чжо Цзинцзин моментально прекратились, и она резко подняла голову: «Что ты имеешь в виду?»
Не обращая больше внимания на женщину, Сун Цзычэн отошёл от неё и сел за стол. Договор о передаче имущества уже был разорван им в клочья. Не говоря уже о недвижимости, теперь он вообще не собирался давать ей ни юаня.
Привычные выкидыши… Если бы не внезапное появление Цю Минъянь, то на кого она планировала свалить вину — на моего отца или Сун Сяо?
Чжо Цзинцзин в прострации покинула кабинет председателя. Хотя Сун Цзычэн ничего больше ей не сказал, она знала, что он определённо что-то выяснил.
Как только она вышла из лифта, раздался звонок её агента: «Цзинцзин, твой фильм скоро выходит в прокат. На завтрашний день компания организовала для тебя участие в рекламном мероприятии».
У меня только что случился выкидыш, а меня уже отправляют на работу. Не говоря уже о женитьбе, даже об обещанной Сун Цзыченом компенсации сегодня не было сказано ни слова.
Чжо Цзинцзин почувствовала, как её тело начало дрожать, словно от озноба. После завершения разговора со своим агентом она позвонила своей подруге Чжан Янань из родильного дома Dayu, набирая номер дрожащими пальцами, но ей никто не ответил.
Тем временем в родильном доме Dayu Чжан Янань спорила с директором больницы, держа в руках письмо об увольнении.
«Директор, я хорошо справляюсь со своей работой, почему вы увольняете меня?» — Чжан Янань была достаточно уверена в себе, чтобы говорить такое. Единственным нарушением правил с её стороны была та фальшивая справка для Чжо Цзинцзин, что она сделала недавно, но это не должно было стать большой проблемой, и в худшем случае её ждал бы за это штраф.
«Вы несёте ответственность за этого пациента?» — директор достал медицинскую карту.
Чжан Янань взглянула на имя Чжо Цзинцзин на обложке и кивнула головой: «Директор, то, что я сделала, было неправильно. Она моя лучшая подруга, и я на мгновение потеряла голову. Я приму любое ваше наказание, но ведь этот проступок не может быть настолько ужасным, чтобы уволить меня, не так ли?»
«Наша больница Dayu уделяет особое внимание конфиденциальности. Когда медицинская информация из карты пациента просочилась, это вызвало крайне негативный эффект. Немедленное увольнение также должно защитить вас», — серьёзно сказал директор.
«Что вы сказали? Утечка информации?» — Чжан Янань была шокирована. Как могли просочиться данные? И почему из всех пациентов просочилась только информация о Чжо Цзинцзин?!
Когда Чжан Янань в оцепенении вернулась в свой кабинет, она увидела на своём мобильном телефоне дюжину пропущенных звонков от Чжо Цзинцзин.
Встревоженная актриса безостановочно звонила своей подруге, и с 19-й попытки ей удалось до неё дозвониться. Чжо Цзинцзин в панике заговорила: «Сун Цзычэн, кажется, знает, что это не первая моя беременность. Как это могло произойти?»
«Именно это я и хочу у тебя спросить! — услышав тон, с которым подруга задала свой вопрос, в Чжан Янань тут же вспыхнула ярость. — Кому ты передавала данные из своей медицинской карты? В больнице сказали, что произошла утечка информации, и меня уволили!»
Бам…
Телефон Чжо Цзинцзин упал на землю, в её глазах потемнело, и она потеряла сознание.
***
На верхнем этаже располагались учебные классы. Прогуливаясь по коридору, Сун Сяо смотрел на молодых мужчин и женщин внутри: некоторые занимались танцами, некоторые пели, а другие практиковались в актёрском мастерстве. Все они работали очень усердно.
«Что думаешь? Разве это не круто?» — с тех пор, как Сун Сяо потерял память, он начал удивляться самым обычным вещам. Это дарило Ли Вэйвэю чувство выполненного долга, поэтому он стремился почаще вытаскивать этого деревенщину из дому, чтобы тот мог увидеть и испытать что-то новое.
Деревенщина Сяо кивнул: «Нелегко быть актёром».
Что в древние времена, что в современности, все они должны с юных лет практиковать свои навыки и заставлять себя улыбаться.
«Пф-ф-ф…» — Ли Вэйвэй, который только что отпил глоток своего напитка, тут же выплюнул его обратно.
Оглядевшись вокруг, Сун Сяо потерял свой интерес к практике артистов. Сказав Ли Вэйвэю, чтобы тот усердно тренировался и поскорее стал известным актёром, Сун Сяо решил вернуться вниз, чтобы найти отца.
«Я хотел бы пойти в дом своего одноклассника во второй половине дня, чтобы сделать домашнюю работу», — сказал Сун Сяо с невозмутимым лицом, притворяясь, что он не замечает смущённого вида Сун Цзычэна.
«К какому из одноклассников?» — Сун Цзычэн кивнул. Дедушка Сун уже уехал в свой родной город сегодня утром, так что теперь их дом был пуст. Мужчина был не против, чтобы его сын пошёл в гости к однокласснику, и, естественно, спросил его имя.
«К моему соседу по парте, — честно ответил подросток. Боясь, что отец мог не помнить его, Сун Сяо добавил. — Это тот, кто отправил меня обратно в прошлые выходные».
Глаза Сун Цзычэна заблестели: «Юй Тан?»
«Эн», — Сун Сяо слегка нахмурился. Хотя он знал, что времена давно изменились, он всё ещё чувствовал раздражение, слыша, как отец называет императора по имени. Это было очень неуважительно.
«Хорошо, хорошо, я попрошу сяо Сы отвезти тебя к нему», — говоря это, Сун Цзычэн нажал кнопку внутренней связи с Сы Дашу и приказал ему прийти.
«Не надо, он сам заедет за мной позже», — сказал Сун Сяо, отклоняя предложение отца взять машину. Он уже повернулся, чтобы уйти, но тут Сун Цзычэн остановил его и сунул в руки платиновую кредитную карту со словами: «Когда ты идёшь в чей-то дом в первый раз, ты должен принести подарок».
Семья Юй — необычная семья, и у них определённо должно быть множество установленных порядков. Будет правильно принести несколько подарков, которые могут произвести хорошее впечатление на семью Юй.
Сун Сяо взглянул на карту в своей руке. Он знал, что на этой карте было много денег, но он собирался прийти в дом Юй Тана лишь в качестве гостя, а не для того, чтобы сделать предложение руки и сердца, так что ему не нужно было так много серебряных монет.
Однако, поскольку это были карманные деньги от его отца, он не мог отказаться от них. Так что Сун Сяо взял карту и поехал в ближайший торговый центр.
Ли Вэйвэй сказал, что самый распространённый подарок для свекрови — это кальсоны. Сун Сяо спросил персонал торгового центра и узнал, что кальсоны – это облегающие брюки, которую носят под одеждой в холодную погоду, и он сразу же почувствовал, что такой подарок будет неуместным. Если бы женщина принесла в подарок свекрови нижнее бельё, то это могло бы считаться ловким ходом, но Сун Сяо всё же был мужчиной.
Если я принесу в дар матери-императрице нижнее бельё, то меня определённо вышвырнут из этого дома или выпорют до смерти.
Чужие предложения ненадёжны, и я могу полагаться только на себя.
Сун Сяо всё ещё не очень хорошо понимал современные вещи. Роскошные бренды казались ему неоправданно дорогими, и он вообще не мог оценить их качество. В итоге молодой человек отправился на верхний этаж торгового центра и купил чайный сервиз.
Современная техника резьбы по фарфору Сун Сяо казалась грубой, чрезмерной и некрасивой. В итоге он остановил свой выбор на сахарном* белом фарфоровом чайном сервизе. Фарфор был тонким настолько, что казался почти прозрачным, и на нём не было никаких излишних украшений. (* сахарным такой вид белого фарфора называется из-за белого глянцевого цвета глазури.)
Когда Юй Тан приехал забрать Сун Сяо, он увидел его стоящим с глупым видом на обочине дороги. В руках подросток держал большую коробку, закрывающую половину его лица, что оставляла на виду только пару глаз и пушистую голову.
«Что это такое?» — Юй Тан взял большую коробку из его рук и потянул Сун Сяо в машину.
«Приветственный подарок, — сказал Сун Сяо, моргнув. — Я впервые посещаю твой дом, так что я должен принести что-то».
Юй Тан посмотрел на его искренний вид, медленно наклонился и прошептал: «Не нервничай, это ведь не первый раз, когда ты встречаешься с матерью-императрицей».
«Эн», — тихо ответил Сун Сяо, но его руки всё также остались скромно сложены на его коленях.
Дом Юй Тана находился в пригороде, в месте с очень благоприятным фэн-шуй. Машина проехала по району с виллами, и постепенно дорога открыла перед ними живописный пейзаж.
Просторные зелёные лужайки были окружены чёрной кованой оградой. Изысканные и впечатляющие металлические ворота медленно открылись, и Сун Со увидел неподалёку от ворот дом, похожий на замок.
Визуально прикинув размер двора, Сун Сяо удовлетворённо кивнул. Размер был именно таким, каким он и должен был быть. Просто это место казалось ему немного пустым: тут не было ни павильонов, ни террас, ни башен.
«Это двор вашей семьи?» — спросил Сун Сяо у Юй Тана, оглядывая лужайку.
«Нет, — ответил ему Юй Тан, вытаскивая подростка из машины за руку. — Сейчас не принято строить дворы. А это пустое пространство предназначено для игры в гольф».
Вслед за ними из машины вышел Дугу Ань и добросовестно достал из багажника коробку с фарфоровым сервизом.
«Гэгэ!» — словно птичка, маленькая девочка в розовом платье принцессы порхнула к Юй Тану и обняла его за ногу, а за ней последовал хрипло лающий хаски.
«Это моя младшая сестра Юй Мяо», — Юй Тан представил девочку Сун Сяо.
Сун Сяо присел на корточки так, чтобы его глаза оказались на одном уровне с маленькой принцессой: «Здравствуйте, Ваше Высочество».
Маленькая девочка поначалу застеснялась. Наполовину спрятавшись за ногой Юй Тана, она с любопытством посмотрела на красивого старшего братика, который присел вниз, чтобы поговорить с ней. Он даже назвал её “Ваше Высочество», что очень её обрадовало. Девочка тут же забыла о гэгэ своей семьи и бросилась к Сун Сяо, чтобы потянуть его за одежду: «Я помню твой голос, ты — невестка!»
Глаза Сун Сяо расширились от удивления. Они никогда не встречались в прошлой жизни, и только по отрывочным разговорам да из той длинной поминальной речи императора Цзинь Юань Сун Сяо знал о его младшей сестре. Даже если Юй Мяо такая же, как мы, и у неё есть её прошлые воспоминания, она не должна меня помнить!
«Я слышала тебя по телефону в прошлый раз!» — со смехом объяснила Юй Мяо, увидев его изумлённое лицо.
Сун Сяо с облегчением вздохнул и прошептал Юй Тану: «Кроме Дугу Аня, в твоей семье есть ещё люди, кто помнит прошлую жизнь?»
Я должен заранее подготовиться, если там есть ещё кто-то из нашего прошлого.
Юй Тан покачал головой: «На данный момент я нашёл только Дугу Аня».
Что касается диди, то он всё ещё был младенцем в колыбели и находился под наблюдением. Юй Тан мог игнорировать его до тех пор, пока тот не начал говорить.
Дворецкий в чёрном костюме подошёл и вежливым жестом пригласил их войти. Хозяйка дома уже ждала их в гостиной.
Сун Сяо был ошеломлён незнакомым ему дворецким, который определённо не был евнухом Цао.
«Чжэнь тоже его ищет. Без него очень непривычно», — Юй Тан знал, о чём думал Сун Сяо, поэтому он спокойно объяснил ему сложившуюся ситуацию. За всё время он встречал здесь много людей, которых знал в своей прошлой жизни, но все они пили суп Менгпо* и не помнили своё прошлое воплощение. (* который стирает воспоминания о прошлой жизни перед реинкарнацией)
«А что Чжан Сяожэнь?» — Сун Сяо нахмурился. Несмотря на то, что он убил его своими собственными руками, ему всё ещё было трудно избавиться от ненависти в своём сердце к этому человеку.
Пренебрегая благополучием простых людей и страны, только ради удовлетворения собственного чувства справедливости, этот человек сотрудничал с врагом, совершил измену и убил императора.
Такой человек действительно не достоин быть человеком.
«Ты ищешь Чжан Сяожэня, саоцзы гэгэ*?» — маленькая девочка потянула Сун Сяо за руку, услышав разговор между ними. Она не могла уловить суть их диалога, но она знала, кто такой Чжан Сяожэнь и сразу же пришла Сун Сяо на помощь. (* саоцзы гэгэ — “невестка-старший-братик”)
«М?» — Сун Сяо посмотрел вниз на маленькую принцессу и увидел нежную маленькую руку, указывающую на чёрно-белую собаку позади него.
«…Вот он!»
Сун Сяо посмотрел на собаку, которая прыгала по траве с высунутым языком, словно кролик, и повернулся к Юй Тану.
Тот сказал с пустым выражением лица: «Я думаю, что они довольно похожи. Возможно, это действительно Чжан Сяожэнь».
Сун Сяо скривился, думая о квадратном лице Чжан Сяожэня, а затем вгляделся в пушистую собачью морду и потерял дар речи.
Маленький театр:
Чжан Сяожэнь: И где сходство?
Рыбка Тан: У обоих есть глупость, которую можно увидеть с первого взгляда.
Чжан Сяожэнь: 凸(艹皿艹 )
Диди: Почему ты игнорируешь меня… Только подожди, пока я смогу говорить.
Рыбка Тан: Пока что можно игнорировать.
Диди: 〒▽〒