Иная: Эпизод S (Новелла) - 7.3 Глава

Закрытых комнат было две. И обе были в самом конце второго этажа.

После быстрого осмотра других комнат — спален и уборных, я использовал, несколько длинных неиспользованных запасных спален, «комната хобби» с аудио оборудованием и камерами в нем — я привел Мей в эти две комнаты.

С помощью одного из ключей, она принесла из ящика в библиотеке, Мей открыла дверь.

Мы могли бы сразу сказать, что первая была просто кладовкой. Различные шкафы и комоды были выстроены к стене, и несколько больших сундуков были расположены в оставшемся пространстве.

— «Эта комната…»

Мей наклонила голову, поэтому пришлось пояснить.

— «Я держал старые вещи моих родителей здесь.»

— «Матери и отца?»

— «Моя мать умерла одиннадцать лет назад. В Йомияме в 1987 году из-за феномена. Когда мы уехали из Йомиямые до того летнего перерыва, мой отец сложил свои вещи в эту комнату …»

Я рассказал ей историю, возвращая мои воспоминания о прошлом, в контурах которых не было недостатка расплывчатых пятен.

— «После этого мы переехали в другой дом, но мой отец оставил комнату такой. Потом, когда умер мой отец, и я начал жить здесь шесть лет назад, я положил свои вещи сюда же. Я думал, что это будет приятно сложить их вместе «.

— «Понятно», Мей Мисаки ответила коротко, сморщив ее правый глаз.

— «Твоя мать и отец были близки, да, Сакаки-семпай?»

// //

— «Ты любил их.

Она издала мрачный вздох, а потом спросила: «Твое тело не здесь, не так ли?»

— «Нет», я безвольно покачал головой. «По крайней мере, это было не так. Я заглянул внутрь шкафов и ящиков, но я не мог найти свое тело ни в одном из этих мест.»

В следующей комнате, что отперла Мей Мисаки, была также комната из прошлого, не в том же смысле, что и первая.

Как только мы вошли и увидели внутренность комнаты — «О …»

Голос, который мог бы быть удивлением или стоном, выскользнувшим из ее рта.

— «…Это-»

Я уже знал, что увижу, но даже осматривая, зрелище было в некотором смысле странным.

Комната была не такой большой, но кроме одной стены с окнами, каждая стена была покрыта газетными и журнальными вырезками или распечатками, фотографиями, большими кусками вручную исписанной бумаги, и многое другое. В центре комнаты стоял длинный узкий стол, на котором были нагромождены газеты, журналы, тетради и клей.

— «Это…»

Мей осторожно подошла к стене и близко поднесла лицо к одной из висевших вырезок.

— «Насильственная смерть ученика средней школы. Трагический случай на фоне подготовки к фестивалю культуры?» … Это произошло в Северной Йоми? Октябрь 1985 года… Тринадцать лет назад.

— «Эта еще старше.»

Она перевела взгляд на другую статью.

— «Декабрь 1979 года. ‘Трагедия в ночь перед Рождеством. Пожар в доме, Один человек погиб.’… Причиной огня стали свечи для рождественского торта? И похож, что погибший человек был студентом Северной Йоми. В 1979 году , это может быть одним из тех годов, в котором Чибики-сан был завуче класса 3»

— «Кто это?»

— «Он сейчас библиотекарь, но в то время он преподавал обществознание. Никогда не слышал о нем?»

— «Я не помню.»

— «Ох»

— «Здесь статья об автобусной аварии 1987 года»

Я указал на то, где висела статья.

— «Все другие статьи о прошлых инцидентах, которые тоже произошли в Йомияме. Есть даже некоторые с датой позднее 1987. Рукописный материал в виде таблиц, что я написал суммировались каждый год. Я мог только заполучить в свои руки такую информацию, так что я сомневаюсь, что они завершены».

— «А фотографии? Ты их делал?»

— «О, да. Иногда я ходил к месту аварий или поблизости от нее, чтобы увидеть это собственными глазами .. .Тогда я и снимал.»

— «Ах …» Мэй снова пробормотала, и обнимая свои тонкие плечи, она вздрогнула. После этого, она шла вдоль стены на некоторое время, ее глаза осматривали все, что там висело, но в конце концов она издала глубокий вздох, как будто пытаясь успокоиться.

— «Ты собрал все это, Сакаки-семпай?», спросила она с признанием. «Ты собирал информацию и документы о бедствиях в Йомияме»

— «Что-то типа того, да», я согласился, но я не чувствовал никакой внутренней реакции на это. Можно даже сказать, что ощущения засохли. Несомненно, это была последействием моей посмертной потери памяти.

— «Я думаю, что я говорил об этом раньше, но я полагаю, я до сих пор вытягиваю свой опыт проживания в Йомияме одиннадцатилетней давности. Тем не менее, это не значит, что я пытался каким-то образом остановить бедствия, которые происходили в Северной Йоми после этого или что я чувствовал, что должен сделать это или вроде того … Как бы сказать, я не уверен. Я чувствовал, что это не имеет больше ничего общего со мной, но я до сих пор не мог забыть об этом, не мог достать это из моего ума …так что … »

Я не мог забыть об этом, не мог достать это из моего ума …так что …

— «Как если бы вы оказались в ловушке этого?»

Слова Мей были резкими. Я опустил взгляд.

— «В ловушке .. .Возможно, и так.»

— «Катастрофа, которая постигла тебя одиннадцать лет назад. Смерть, что ты тогда видел»

В ловушке … Да. Возможно, и так.»

— «Тогда твое внимание шло отсюда ко всем бедствиям, которые продолжаются уже в Северном Йоми уже двадцать пять лет …»

Да .. .Возможно, так и есть.

Ты все время был в ловушке. Все еще в плену.

—  «Может быть и так.»

Через некоторое время, мы оставили этот архив бедствий, но как только вышли, Мей Мисаки повернула глаза к стене рядом с дверью и подошла к ней. На ней черными чернилами было написано —

Кто ты?

Кем ты был?

Без сомнений написано моей / Теруи Сакаки рукой.