Индекс волшебства (Новелла) - 4 Глава

Глава 3: Рэйлган — Level5

Небо стало чёрным, как ночное море.

Свет тонкой серповидной луны, выглядевшей как ухмыляющийся рот, был слишком слабым. Свет уличных фонарей не достигал стального моста, расположенного слишком далеко от центра города. Вместе с чёрной рекой, текущей внизу, район казался погруженным в темноту.

Положив руки на перила, Микото Мисака рассеяно смотрела на далекие огни города.

Голубовато-белые искры потрескивали вокруг неё.

Термин «электрическая атака» звучал устрашающе, но для неё он был мягким светом. Она не могла забыть той ночи, когда в первый раз смогла использовать свою способность. Забравшись под одеяло, она всю ночь напролет выпускала маленькие искры. Они казались ей сверкающими звездами. Она всерьез думала, что однажды, когда подрастет и станет сильнее, сможет создать звездное небо.

Вот такой она была до того как выросла.

Теперь ей казалось, что у неё нет права мечтать.

— …

Она сжала кулаки, а затем снова их разжала.

От одного этого движения глаза Микото слегка сузились, словно от улыбки.

Это было простое действие, которое все воспринимали как должное.

Однако, в мире были люди, которые не могли совершить этого простого действия.

— …Мышечная дистрофия, ха? — были первые слова, сорвавшиеся с её тонких губ.

Мышечная дистрофия была неизлечимым заболеванием неизвестной природы, при котором мускулы постепенно становились неподвижными. Как только мускулы становились неподвижными, они атрофировались. В итоге, атрофия мышц распространялась по всему телу, и достигала даже сердца и легких.

Конечно у Микото не было мышечной дистрофии.

Да и страдавшего от неё близкого человека у девушки тоже не было.

Но она считала, что такая жизнь была бы тяжелой.

Они не сделали ничего плохого, но они родились с телом, которое не будет двигаться так как они хотят, и им придётся беспомощно наблюдать, как их тела становятся всё слабее и слабее, и в итоге они окажутся прикованными к кровати. Сколько бы раз они не протягивали руки, прося о помощи, никто не придет и не сожмет эти руки. Ей казалась, что такая жизнь была слишком ужасной.

Исследователь спросил, хочет ли она помочь этим людям.

Исследователь сказал, что возможно, больных мышечной дистрофией получится спасти, используя её силу. Затем мужчина в лабораторном халате попробовал пожать ей руку.

Мышечная дистрофия была заболеванием, из-за которого мускулы больного не двигались так, как он хотел.

А команды из мозга передаются при помощи электрических сигналов.

Если бы они обладали способностью контролировать электричество своего собственного тела, возможно, они смогли бы посылать сигналы мускулам в обход привычного пути по нервам.

Возможно, она могла бы принести спасительный свет этим людям, которых понемногу поглощали страх и неуверенность, когда они беспомощно наблюдали за тем, как их тела становятся всё слабее и слабее.

— …

Некий маленький ребенок поверил в эти слова без тени сомнения.

Она думала, что если её силу Повелителя электричества можно будет изучить, то её можно будет «трансплантировать» другим людям и спасти всех, кто страдает от мышечной дистрофии.

Вот так карта ДНК Микото Мисаки официально попала в банк Академгорода.

Однако в последнее время по Академгороду распространялся слух, что карту её ДНК использовали для создания Сестер военного назначения. Это не было редкостью. Микото была одной из эсперов пятого уровня и училась в престижной школе развития способностей — средней школе Токивадай. Подобных беспочвенных слухов о ней было бесчисленное множество. Вот почему она не поверила в этот слух.

Или, возможно, она просто не хотела в него верить.

Однако, желание этой девочки было разрушено совершенно неожиданным для неё образом.

— …

Конвейер для Сестер «Радиопомех», предназначенных для использования в военных целях, был уже создан. Одним нажатием кнопки можно было начать поставлять их в неограниченных количествах.

И уже созданные Сестры даже не смогли жить как оружие. Вместо этого их единственным предназначением в жизни было быть убитыми, как подопытные животные. Их расчленяли как лягушек.

— Почему… все закончилось вот так? — пробормотала Микото трясущимися губами.

Причина была очевидной. Потому что она беспечно поделилась картой своей ДНК, когда была маленькой. Она не знала, лгал ли тот человек в белом халате с самого начала, или правильное исследование было брошено на полпути.

Однажды маленькая девочка пожелала спасти людей, попавших в беду.

Но в результате желания этой девочки были убиты 20000 человек.

— …

Вот почему эта девочка захотела остановить всё это.

Даже если это будет стоить ей жизни, она должна остановить этот безумный эксперимент.

Она не думала, что вела себя круто, ставя на кон свою жизнь. Она не очень-то хотела умирать. На самом деле, её тело била дрожь, её пальцы побледнели и похолодели, и она не могла собраться с мыслями, как будто в голове у неё стоял шум статических разрядов.

Если бы она могла, то хотела бы позвать на помощь.

Но она не могла себе этого позволить.

Лицо одного парня всплыло в её голове. Это был парень старше её, обладавший неизвестной силой, которая позволяла ему легко разобраться с одной из пятых уровней Академгорода, тем не менее он был заклеймен как нулевой уровень. Этот парень был достаточно сильным, чтобы, не блефуя, искренне списать это нечестное отношение как «ничего не значащее». Этот сильный парень обладал большой силой, и тем не менее не был гордым, относясь и к сильным и к слабым одинаково и без дискриминации.

Неожиданно она вспомнила, что сражалась с этим парнем на этом самом мосту всего пару недель назад.

Этот парень вел себя как придурок, пытаясь заставить кучку хулиганов погнаться за ним. Он даже не знал этих хулиганов, но он пытался увести их подальше от Микото, которая была скора на расправу.

Если бы Микото тогда знала всё об эксперименте, скрытом на неприглядной стороне города, и попросила бы этого парня о помощи, помог ли бы он ей?

Она была уверена что помог бы.

У неё было ощущение, что этот парень мог сделать то, чего не могла сделать она.

Но она чувствовала и то, что попросить его о помощи было бы трусостью.

Это по вине Микото около десяти тысяч Сестер были убиты, а оставшиеся десять тысяч всё ещё стояли на пороге смерти. Мог ли человек, совершивший настолько серьезное преступление — мог ли монстр, чьи руки были утоплены в крови, плоти, костях, жире и кишках — действительно попросить о помощи? Она так не думала.

— …Помоги мне.

Вот почему Микото выкрикнула это там, где её бы никто не услышал.

Её испуганный, раненый и срывающийся голос просто растворился в темноте.

— Помоги мне…

Этот крик, который никто бы не услышал, против воли вырывался из её рта.

И тогда она услышала мяуканье котенка.

Микото посмотрела вниз. Вместо темноты она увидела чёрного котенка, сидевшего у её ног, от которого шло нежное тепло. Чёрный кот мяукнул, обратив к ней свою юную мордочку, похожую на лицо чистого, незапятнанного ребенка.

Она задумалась, откуда тут появился кот.

А затем она услышала шаги.

— …

Микото посмотрела наверх.

Без уличных фонарей единственным источником света был бледный тонкий лунный полумесяц. Поэтому стальной мост оставался скрытым в темноте, как если бы он отображал её окружение.

— … Что ты делаешь?

Этот парень появился, словно разрывая эту тьму.

Он появился словно герой в ответ на плач девочки, поглощенной тьмой.

Часть 2

Микото в одиночестве стояла на стальном мосту, рассеянно глядя в ночь.

Когда Камидзё увидел её издали, он искренне подумал, что это разобьет ему сердце. Она выглядела такой усталой, что казалась слабой, хрупкой и практически готовой исчезнуть. От сравнения с тем, насколько оживленной она была обычно, становилось ещё больнее.

По этой причине, Камидзё не решился позвать её.

Но ему нужно было её окликнуть.

— …Что ты делаешь?

После того как он заговорил, Микото посмотрела на него.

Стоявшая перед ним Микото была обычной живой, хитрожопой и эгоистичной Микото Мисакой.

— Хмм. Я могу делать что хочу и когда хочу. В конце концов, я пятый уровень — Рейлган. Любые хулиганы, на которых я могу наткнуться ночью, даже близко не доросли до того уровня, чтобы стать опасными для меня. И ты не имеешь права говорить мне что-либо об этом.

Однако Камидзё чувствовал, что мог видеть сквозь эту маску, потому что она была просто слишком идеальной.

Он больше не мог смотреть на эту маску.

— …Прекрати, — сказал он.

Маска на мгновение исчезла, но тут же вернулась.

— Прекратить что? Неужели ты настолько туп, чтобы попытаться удержать от ночных прогулок меня, Микото-тян, пинающую торговые автоматы, чтобы добыть напитки.

Микото Мисака отреагировала в своем подозрительно нормальном стиле.

— Хватит уже. Я знаю о Имото Мисаке, я знаю о Сестрах, я знаю об эксперименте, и я знаю об Акселераторе. Так что хватит нести чушь.

Камидзё вытащил стопку бумаг.

Это был тот безумный доклад, распечатанный более чем на двадцати листах бумаги.

— ……………………………….

В это мгновение, «нормальная» Микото Мисака разлетелась на кусочки.

Вероятно, она понятия не имела как двигались мышцы её лица, так как её щеку, похоже, свело судорогой.

Камидзё почувствовал внезапную острую боль в груди.

Вероятно, он уничтожил что-то, что она пыталась защитить любой ценой.

Несмотря на это, он попробовал продолжить.

— А-а-а, зачем ты сделал это? — сказала она, словно пыталась помешать ему. — Раз этот доклад у тебя, ты, должно быть, зашел в мою комнату без разрешения. Ты даже плюшевого мишку обыскал, должно быть, ты настойчивее, чем невестка. Знаешь, может, ты думаешь, что я должна быть тебе благодарна за то, что ты влез в это настолько глубоко, что ничего не видишь вокруг себя, но в обычных обстоятельствах за подобное тебя бы казнили.

Микото говорила беззаботно, улыбаясь как обычно.

От этой улыбки, выглядевшей так, словно её только что освободили от чего-то, Камидзё становилось еще больнее.

— Итак, могу ли я у спросить у тебя одну вещь?

Бодрый голос Микото звучал довольно вымученно.

— Спрашивай, — ответил Камидзё практически рефлекторно.

— Увидев это, ты забеспокоился обо мне? Или не смог меня простить? — сказала она странно бодрым голосом.

Камидзё был страшно раздражен тем, что она, кажется, считала, что он пришел обвинять её и предположила, что в мире нет никого, кто бы за неё беспокоился.

— …Конечно я забеспокоился о тебе.

Микото немного удивилась его низкому голосу, который словно сокрушал собеседника.

— Ну, полагаю, по крайней мере, если кто-то скажет это тебе, даже если это ложь, то это лучше, чем ничего.

Микото улыбнулась.

Её глаза выглядели так, словно она от чего-то отказалась и теперь смотрела на какую-то далекую мечту.

— …Я не лгал.

Слова практически рефлекторно сорвались с губ Камидзё.

— Что?

Нахмурилась Микото.

— Я сказал, что не врал!

От крика Камидзё Микото подскочила сильнее, чем трусливый чёрный кот.

Камидзё почему-то просто не мог позволить, чтобы у Микото было такое выражение лица.

Вот почему он продолжил.

— Я извиняюсь, что зашел в твою комнату без разрешения. Правда, я получил разрешение от твоей соседки, но, полагаю, этого было не достаточно. В любом случае, позже ты сможешь просто бить меня электрошоком, сколько твоей душе будет угодно. Так что ты делаешь? Я сомневаюсь, что ты получила этот доклад законными методами. И в нём была эта карта. Всё это лаборатории, изучающие одно заболевание, но что это за красные крестики нарисованы на них? Они выглядят почти как…

Камидзё замолчал.

— Они выглядят почти как метки убийств? — тихо ответила Микото, глядя на Камидзё.

В её голосе было шокирующе мало эмоций.

Её бесцветного голоса было достаточно, чтобы бросить в дрожь любого, кто знал её достаточно хорошо.

Кот, сидевший у ног Микото, разочарованно посмотрел на неё.

— По сути так и есть. Конечно, я не вламывалась в них и не взрывала их своим Рейлганом. — казалось, что Микото поет. — В них есть оборудование, которое стоит сотни миллионов йен, так? Я просто воспользовалась своей способностью и уничтожила их через сеть. Без работающего оборудования лаборатории не смогут функционировать, так что они закрылись и проект надолго заморозили.

Она чуть ли не пела от счастья, но затем мгновенно остановилась.

— …Или так должно было произойти.

— Так должно было произойти?

— Да. Уничтожить одну или две лаборатории было достаточно легко, но затем эксперимент подбирала другая лаборатория. Сколько бы раз я ни уничтожала лабораторию и не становилась на их пути, эксперимент продолжался и продолжался. Идея невиданного шестого уровня наверняка казалась этим исследователям поистине чудесной.

Голос девочки определенно звучал опустошенно.

Казалось, что она была в таком отчаянье, словно прожила тысячу лет и видела всю тьму человечества.

— …Эти девочки совершенно спокойно называют самих себя подопытными животными, — сказала Микото. — Подопытные животные. Ты знаешь, как обращаются с крысами или морскими свинками? — казалось, она стиснула зубы. — Мне было интересно, так что я посмотрела, но это было ужасно. Всё ещё живым и без какого-либо обезболивающего, им высверливали дыры в черепе и снимали данные о том, что происходит, когда тот или иной препарат вводится непосредственно в мозг. Каждый день, без перерывов, делались записи о том, сколько миллилитров препарата потребуется до того, как они, кашляя кровью, умрут в агонии. Если у них заканчивались запасы, они просто спаривали самок и самцов, а если после экспериментов у них были остатки, они просто бросали их в печку.

Горло Микото двигалось так, словно она сдерживала тошноту.

— Эти девочки полностью понимают, что такое подопытное животное. Они знают, но всё равно могут спокойно говорить что это то, чем они являются.

Микото прикусила губу просто потому, что она не могла выдержать это.

Из-за того, что она не могла выдержать это и не могла найти способа остановить это, она так сильно прикусила губу, что из неё потекла красная кровь,

— Но у тебя есть этот доклад, верно? Если бы ты передала его в Анти-Навык, разве Совет директоров или кто-то ещё не сделали бы что-нибудь, чтобы остановить это? Разве клонирование не нарушает международные законы?

С курсом обучения, в котором детям кололи наркотики, и созданием ракет при помощи собственных технологий, Академгород делал безумные вещи, но они всё ещё продолжали следовать законам, даже балансируя на грани.

Учитывая это, эксперимент, который явно нарушал закон, используя двадцать тысяч клонов в качестве экспериментальных образцов для убийства, был бы немыслимым. Если бы эта информация попала в руки силам, противостоящим Академгороду, они бы воспользовались ею, чтобы уничтожить город.

Тем не менее, выражение лица Микото словно говорило: «Что ты несешь?»

— Этот эксперимент может быть неправильным с точки зрения людей, но правильным с точки зрения науки. Даже если он нарушает закон и ведет к потере их человечности, это всё равно эксперимент, который нужно провести.

— Что это за бред! Как ты можешь говорить что-то настолько глупое!?

— Да это глупо. Но не кажется ли это тебе странным? Этот город постоянно находится под спутниковым наблюдением. Как бы ты ни пытался спрятаться, ты не сбежишь от этого глаза в небесах.

Камидзё замолчал.

Другими словами, Совет директоров, возглавлявший Академгород был…

— Они в деле. И конечно, это включает и полицию этого города, Анти-навык и Правосудие. Они держат закон этого города в своих руках, так что сообщив им об этом, ты просто попадешь под арест, — сказала Микото, глядя на кота около её ног.

Она стиснула зубы, словно борясь с чем-то.

— …Это неправильно. — сказал Камидзё, словно кашляя кровью.

Правила придуманы для того, чтобы ограничивать людей во имя защиты людей. Если они закрывают глаза на то, что люди умирают, и связывают тех, кто поднялся, чтобы спасти этих людей, такие правила были совершенно перевернутыми с ног на голову.

Микото посмотрела на Камидзё, слегка улыбнувшись.

Она была похожа на измученного взрослого, улыбающегося ничего не понимающему ребенку.

— Да, это неправильно. Неправильно пытаться полагаться на кого-то. Я породила эту проблему, так что я должна принять ответственность и самостоятельно спасти этих девочек.

— ..

Камидзё замолчал.

Микото слегка скривила свои тонкие губы.

— Если ты подумаешь об этом, всё довольно просто. Цель этого эксперимента — сделать Акселератора сильнее. В этом случае всё просто. Если они потеряют Акселератора, эксперимент развалится.

Микото говорила, что она сама убьет Акселератора.

Даже если она запачкает руки в крови, совершив убийство, она спасет оставшихся десять тысяч Сестер.

— Ты лжешь, — таким был простой ответ Камидзё.

Микото удивилась и посмотрела на Камидзё.

— Я уже сказал тебе: хватит нести чушь. Ты не сможешь победить Акселератора. В конце концов, если бы ты могла, то сделала бы это сразу. Ты начинала бить меня электрошоком лишь потому что немного рассердилась, так что я сомневаюсь, что после всего этого ты бы вела себя тихо.

— …

— Уничтожение лабораторий или информирование совета директоров кажутся тебе слишком окольными путями. Ты идешь и бросаешься в схватку с теми, кто тебе не нравится. Ты не ищешь доказательств, чтобы затем пойти с ними к учителю. — Камидзё перевел дыхание. — Раз ты не решаешь проблему таким способом, значит ты хотела, но не смогла. Возможно, между тобой и Акселератором слишком большая разница в силе, так что у тебя нет ни единого шанса против него.

Даже без этих причин, Камидзё сомневался, что Микото смогла бы убить Акселератора.

Микото Мисака сопротивлялась потому, что она не могла позволить Сестрам умереть.

Такой человек не считал бы нормальным убить человека, чтобы спасти другого человека от смерти.

— Вот как я понял. Если ты не пытаешься решить это непосредственно в битве, это означит, что тот парень лучше тебя. Так почему же ты не попросила о помощи? Если ты знаешь, что не можешь справиться в одиночку, ты могла просто попросить кого-то помочь тебе, разве нет?

Услышав слова Камидзё, Микото некоторое время молчала.

Ночью на этом стальном мосту не было слышно даже звуков ветра.

Единственным звуком в этой тишине было одинокое мяуканье кота.

— …Если он убьет сто двадцать восемь Рейлганов, Акселератор сможет подняться до шестого уровня, — пробормотала Микото в темноте.

Камидзё нахмурился.

— Однако мы не можем подготовить сто двадцать восемь Рейлганов.

Складывалось такое ощущение, словно Микото читает монолог.

— Так что мы подготовили двадцать тысяч Сестер, ухудшенных копий Рейлгана.

Слова лились из рта Микото словно она рассказывала какой-то приятный сон.

— Что если я не так уж важна?

У Камидзё перехватило дыхание.

— Что, если бы я смогла заставить исследователей думать, что он не сможет достичь шестого уровня, даже если убьет меня сто двадцать восемь раз? — она улыбнулась, говоря это. — Согласно «Дереву Диаграмм», если Акселератор и я будем сражаться, я умру после ста восьмидесяти пяти ходов, даже если я сосредоточусь на побеге. Но что, если битва закончится раньше этого? Что, если я проиграю с самого начала, и ничего не смогу сделать, кроме как попытаться сбежать, жалко поджав хвост?

Сказал это, она улыбнулась, будто была искренне довольна собой.

— Когда исследователи увидят это, я уверена: они подумают, что расчеты «Дерева Диаграмм» были замечательными, но всё-таки неправильными.

Горькая улыбка появилась на её лице.

— …

Камидзё стиснул зубы.

Даже если бы лаборатория, в которой проводили эксперименты, была уничтожена, это было не важно, так как эксперимент бы просто подхватила бы другая лаборатория. Чтобы остановить исследователей, надо было убедить их, что эксперимент сам по себе бессмысленен и не стоит продолжения.

Вот почему Микото собиралась сразиться с Акселератором и специально проиграть.

Даже если это был блеф или притворство, она собиралась заставить исследователей думать, что симуляция, на которой был основан эксперимент, была ошибочной.

Она собиралась сделать это даже ценой собственной жизни.

Но…

— Какое это имеет значение? Даже если ты один раз обманешь исследователей, они просто пересчитают всё с помощью «Дерева Диаграмм» и возобновят эксперимент, когда получат тот же самый результат.

Кот испуганно задрожал от крика Камидзё.

Но голос Микото был достаточно мягким, чтобы успокоить кота.

— Не волнуйся. Этого не случится. «Дерево Диаграмм» было уничтожено какой-то неизвестной атакой с земли примерно две недели назад. «Шишки» наверху похоже, скрывают этот факт, чтобы защитить свою репутацию, но они не смогут пересчитать эксперимент.

У Камидзё не сохранилось воспоминаний, а Микото там не было, но той, кто, используя атаку дракона, рассек спутник надвое, была монашка в белом.

— Ха. Это довольно смешно. Все говорят о спрогнозированных расчетах, основанных на информации, которую «Дерево Диаграмм» рассчитало месяц назад.

Камидзё вспомнил, что Микото сказала вечером.

— «Я ненавижу эти дирижабли».

— «…Потому что люди следуют курсу, определенному машиной.‘

— Но это также означает, что сейчас мой единственный шанс. Прямо сейчас, пока невозможно воспользоваться «Деревом Диаграмм», чтобы пересчитать что угодно, всем этим третьесортным людям придется принять то что сказано, потому что они не могут проанализировать, какая часть данных правдива, а какая ложна. Вот почему, если в данных появится ошибка, у них не останется выбора, кроме как остановить весь эксперимент. Это то же самое, что принудительно остановить программу, если появилась странная ошибка.

Это всё, что могла сделать девушка.

Она жертвовала своей жизнью, чтобы спасти других. Она не могла быть настоящим героем и победить врага или встать перед кем-то, защищая их.

Она делала то единственное, что могла.

Она могла только пожертвовать своей жизнью, чтобы заставить исследователей думать, что их верный результат был неверным.

— …

Камидзё стиснул зубы.

Несмотря на этот блеф, не было гарантии, что он сработает. Если исследователи поймут, что Микото «притворялась», всё будет кончено. Также было возможно, что они продолжат эксперимент, несмотря на то, что расчеты были ошибочными.

Тем не менее, это было всё, что она могла сделать.

Единственным оставшимся для неё вариантом было молиться господу, чтобы эксперимент остановили.

— Понятно, — сказал Камидзё.

Он не был уверен, что он чувствовал.

— Значит, ты планируешь умереть.

— Да, — кивнула Микото.

— Ты действительно веришь, что твоя смерть спасет оставшихся десять тысяч Сестер?

— Да, — кивнула Микото.

Микото сделала шаг по направлению к Камидзё.

— Теперь, когда ты знаешь это, убирайся с дороги. Я собираюсь встретиться с Акселератором. Я уже украла информацию о том, где находятся двадцать тысяч полей боя, так что я могу отправиться на поле боя прежде, чем Сестра начнет сражаться, и закончить сражение. Так что убирайся с дороги.

— …

Камидзё стиснул зубы.

Возможно, это действительно был единственный оставшийся способ прекращения эксперимента и спасения Сестер. В мире существовали проблемы, которые невозможно было решить дракой. Разрушитель иллюзий и Рейлган были не более чем расширяли возможности детских драк. Они были попросту беспомощны перед силой организаций, созданных взрослыми.

Если она хотела остановить этот эксперимент, и восстать против общества взрослых, её смерть, возможно, была единственным выходом.

Камидзё продолжил стискивать зубы.

Он вспомнил Имото Мисаку в глубинах своей памяти. Она свободно собирала рассыпавшиеся банки и избавляла кота от блох, но она была так беззащитна и обеспокоена тем фактом, что заставляла котов ненавидеть её. Она не сделала ничего плохого, но её все равно убьют. От этого факта он ещё сильнее стиснул зубы.

— Я не уйду.

Микото посмотрела на Камидзё, так, словно была глубоко потрясена.

— Ты… не уйдешь с дороги?

— Именно так, — сказал он, стоя там.

Услышав то, что сказала Микото, он не мог уйти с её пути.

Однако, Микото не могла принять этого.

Её губы дрожали от гнева и на её лице было написано недоверие.

— Что ты говоришь? Ты понимаешь, что ты говоришь? Если я не умру, умрут десять тысяч Сестер. Или ты скажешь, что у тебя есть другой способ? Только не говори мне, что тебя не заботит их смерть просто потому что они ухудшенные копии…

Кот не мог понять человеческий язык, но он задрожал, услышав слова Микото.

Конечно, Камидзё понимал.

Он не думал, что смерть десяти тысяч Сестер — это нормально. И другого плана у него не было. Он понимал и то, что если Микото не умрет, десять тысяч Сестер будут убиты, как лабораторные крысы.

Как и сказала Микото, он понятия не имел, о чем говорил.

— …Несмотря на это, я тебе не позволю.

Камидзё не знал подробностей ситуации, в которой была Микото, но она хотела отдать свою жизнь, чтобы спасти Сестер. Он не хотел видеть мир, созданный за счет того, что девочка, которая заботилась о других больше чем о себе, будет вот так убита в одиночестве.

— …

На мгновение, всего на мгновение, на лице Микото появилось удивленное выражение.

Это выражение быстро сменилось на гнев.

— Понятно. Значит, ты собираешься остановить меня. Значит, тебя не заботят жизни десяти тысяч Сестер.

В воздухе повисло напряжение.

Кот около ног Микото в страхе прижал уши к голове.

— Я не хочу видеть, как страдают эти девочки, так что я хочу сама их защитить. …Если ты собираешься остановить меня, тогда я сражу тебя здесь. Это последнее предупреждение. Убирайся с дороги.

Камидзё лишь покачал головой.

Края губ Микото изогнулись вверх.

— Ха. Так ты собираешься остановить меня силой? Хорошо, тогда я тоже не буду сдерживаться. Я до сих пор не знаю, что у тебя за сила, но я не позволю себе проиграть тут, так что тебе лучше сжать свой кулак так, словно от него зависит твоя жизнь.

Голубовато-белые искры вылетили из плеча Микото.

— Потому что она зависит. Иначе ты в самом деле умрешь.

Вылетевшие искры коснулись перил моста и исчезли. Кот отодвинулся от Микото из-за шума, создаваемого искрами.

Между Микото и Камидзё было только семь метров.

Эта дистанция была слишком большой для того, чтобы Камидзё мог добраться до неё за один шаг, но он был глубоко в зоне поражения электрическими ударами Микото, которые летели со скоростью света.

Было очевидно, у кого преимущество, а кто был в невыгодном положении.

Слова скорее всего больше не достигнут стоявшей перед ним девочки.

Раз так, есть только один способ остановить её.

— …

Камидзё поднял правую руку горизонтально.

Он разжал кулак. Как будто он снимал печать со своей правой руки. Микото немного прищурила глаза. Камидзё стиснул зубы так сильно, что подумал, что сломает челюсть и..

И он не стал сжимать правую руку в кулак

— Стой, что ты делаешь? — сказала Микото, пока Камидзё стоял неподвижно.

Он не ответил.

Микото разозлилась, как будто не могла позволить ему вести себя так.

— …Я сказала, чтобы ты сражался, разве нет? Я сказала тебе, что ты должен применить силу, если собираешься остановить меня! Ты что, идиот!? Даже если ты будешь стоять там, не сопротивляясь, я все равно тебя одолею!

Слова вылетали из рта Микото как пули.

Камидзё в ответ сказал только одну вещь.

— …Я не буду.

— ?.. Что ты говоришь?..

Микото немного нахмурилась.

— Я не буду драться.

От его слов она застыла в изумлении.

Она уставилась на него, словно смотрела на что-то, во что просто не могла поверить.

— Ты идиот!? Ха-ха! Ты в самом деле идиот! Это единственный оставшийся для меня путь, так что я «сражу» тебя, даже если я доверяю тебе! Ты что, думаешь, что мы живем в тепличном мире? Знаешь, это не нормальная жизнь. Это ненормальный ад, окрашенный кровью, плотью, костями, жиром и кишками, в котором умерло уже десять тысяч людей. Этот мирный взгляд не разрушит его.

— Несмотря на это, Я не буду драться!!

Микото унижала его так словно сам ад говорил её голосом, но крик Камидзё заставил её замолчать.

Камидзё поднял свою левую руку горизонтально на одном уровне с правой рукой. Его лицо выражало полное отсутствие намерения сражаться, как будто он был крестом, преграждающим путь.

— Черт. Я говорю тебе, сражайся…

Плечи Микото дрожали.

Искры, электризовавшие всё её тело, больше не удерживались в её теле и всё больше и больше бело-голубых электрических змеек начали вырываться из неё в перила или мост.

Несмотря на это, Камидзё не сжал кулак.

Он не хотел.

Камидзё стоял перед ней, потому что беспокоился за её безопасность. Он хотел остановить её, потому что она пыталась в одиночку отправиться в какое-то опасное место. Он стоял там, потому что эта измученная девочка не звала на помощь даже в самом конце, и он не хотел видеть, как она желает одинокой смерти, и потому, что он не хотел видеть, как она ещё больше пострадает.

Несмотря на это, он не мог поднять на неё кулак.

Камидзё не мог ударить Микото.

Бело-голубое электричество вырвалось из всего её тела.

— …Я сказала тебе сражаться!!

В этот момент из челки Микото появилось электрическое копье.

Наибольшее напряжение молнии, порожденной природой составляло один миллиард вольт.

Микото могла посоперничать с ней.

Это величественное копье фиолетового электричества, в котором был один миллиард вольт, светилось бело-голубым светом. Электрическое копье, пролетело семь метров до Камидзё за одно мгновение, разлагая кислород и превращая его в озон.

С ужасным шумом электрическое копье пролетело совсем рядом с лицом Камидзё.

— В следующий раз оно действительно попадет в тебя, — стиснула зубы Микото. — Если ты собираешься сражаться, сожми свой кулак! Если ты не собираешься сражаться, уйди с дороги! Не разрушай мое желание, если ты не собираешься ему следовать!

Искры с невероятным шумом вылетели из челки Микото.

Электрическое копье полетело прямо в сердце Камидзё.

Казалось, атака Микото принуждала его сжать свой кулак.

Однако, Камидзё не сжал свой правый кулак.

Он не хотел поднимать свой кулак на стоявшую перед ним девушку.

И это электрическое копье ударило Камидзё прямо в сердце.

Часть 3

Тело Камидзё упало на землю, как будто в него попал снаряд. Сила удара заставила его прокатиться несколько метров по земле. Лежа на земле лицом вниз с беспорядочно раскинутыми руками и ногами, он выглядел как сломанная кукла.

— Ээ?

Сильнее всего эта сцена шокировала не Камидзё, а Микото.

Микото не знала, что за сила была у Камидзё, но до этого самого момента во время их драк ни один из её ударов не попал в него. Поскольку его неизвестная сила раз за разом нейтрализовывала все её атаки, они становились всё сильнее и сильнее, пока она не стала считать его непобедимым существом, которое может спокойно справиться с любой атакой.

Вот почему она выстрелила этим электрическим копьем.

Она думала, что парень спокойно нейтрализует подобный удар.

В некотором извращенном смысле, она доверяла ему.

— Но…

«Это, должно быть, ошибка…»

Микото посмотрела на парня, лежавшего на мосту. Микото очень хорошо знала, что произойдет с человеком, который получит удар током в один миллиард вольт. Это парень больше не встанет. Она знала это. Она сделала это. Она знала это.

И всё же…

Мгновением позже она увидела, что этот парень, который больше не должен был встать, шевельнулся.

Стиснув зубы, парень собрал все силы и поднялся.

— Почему?.. — спросила Микото.

Её молния не была нейтрализована силой Камидзё. Она явно попала в него. Тем не менее, этот парень поднялся, не полагаясь на какую-то способность и рассчитывая только на своё собственное тело.

И даже получив этот удар в миллиард вольт, парень не сжал свой кулак.

Вот почему Микото шокированно пробормотала: «почему».

— …Не знаю. — Камидзё стиснул зубы. — Я не знаю, почему я не хочу драться. У меня нет других идей! Но я всё равно не хочу видеть, как ты страдаешь! Я даже не знаю, что несу! Но я ничего не могу с этим поделать! Я не хочу драться с тобой!

— Чт?.. — Микото не знала, что сказать.

Парень кричал так, словно ещё немного и он начнет кашлять кровью, отчаянно пытаясь устоять, так как казалось, что его тело вот-вот откажет.

— Даже если нет другого пути!!! Даже если я не знаю, что ещё можно сделать! Я всё равно не могу позволить этому случиться! Почему ты должна умереть!? Почему кого-то должны убить!? Я просто не могу этого понять!

Конечно, этот парень понимал, что его слова не достигнут Микото.

Несмотря на это, он кричал.

Скорее всего, у него не было настоящей причины.

Он понимал её причины, но у него всё ещё было что-то, из-за чего он отказывался сдаваться.

— …

На мгновение, всего на мгновение, Микото прикусила губу.

Одна девочка однажды пробормотала «помогите» так, чтобы её никто не услышал.

Этот парень появился словно в ответ на её крик.

Она была уверена, что этот парень сотворит любое чудо, если она попросит о помощи.

— Но я не могу позволить этому случиться, — пробормотала Микото Мисака себе под нос.

В том, что более десяти тысяч Сестер были убиты, была виновата лично она.

Спасая их, она абсолютно никак не могла позволить себе полагаться на других людей.

— Заткнись, — сказала Микото трясущимися губами. — У меня больше нет права быть с людьми, которые могли бы мне это сказать. Даже если бы существовал какой-то счастливый мир, которого желал бы каждый и в котором каждый мог бы улыбаться, в нём не было бы места для меня! Так что прочь с дороги!

Искры вылетели из челки Микото.

Она была уверена, что в этот раз парень или сдастся и сожмет кулак, или уйдет с её пути.

Но он ни за что не сжал бы кулак.

В тот момент, когда электрическое копье пронзило грудь парня, она уже не могла его контролировать.

Раздался ужасающий рев.

Но парень не умер. Он даже не упал на землю. Он собрал остатки сил, сохранившиеся в ногах и продолжал стоять на её пути, несмотря на то, что его так сильно избили.

— …Я уверен …ты тоже поняла это. Так ты не сможешь никого спасти. Даже если ты умрешь… и спасешь десять тысяч сестер… ты действительно думаешь, что они будут тебе благоднарны за то, что ты спасла их таким образом? Сестры, которых ты хочешь спасти, действительно настолько тупые?

— Заткнись! Просто заткнись и дерись! Я не такой хороший человек, как ты думаешь! Почему ты не можешь этого понять даже когда я стреляю в тебя этими молниями в миллиард вольт?

Словно запугивая его, Микото выстрелила ещё одним электрическом копьем.

Но Камидзё не сжал свой правый кулак. Копье ударило его прямо в грудь.

Несмотря на это, Камидзё не упал.

Даже получив такой удар, он не упадет.

— Я убила больше десяти тысяч человек. В этом мире нет причины для существования такого злодея! Почему ты вступился за такого злодея!?

— Ты не злодей, — сказал Камидзё.

Микото подозрительно нахмурилась.

— Почему я всё ещё жив?

— Ээ?

— Ты сказала, что в этих ударах был один миллиард вольт. Обычный человек не сможет пережить такое высокое напряжение. Тебе это не кажется странным? Или ты подсознательно сдерживалась?

— Сдерживалась? — Микото выглядела растерянной. — Конечно нет. Я пыталась убить тебя. Я знала, что ты не сопротивляешься… Я знала, что ты не будешь сопротивляться.. и всё же!..

— И всё же ты не смогла убить меня.

— ..

Микото замолчала.

Он был прав. Обычно, человек не сможет пережить напряжение в один миллиард вольт.

Но было исключение.

Например, в доступном в продаже электрошокере напряжение составляло от двух до трех сотен вольт, но человек не умрет всего лишь от одного удара. С другой стороны, домашние розетки на сто вольт, могут кого-то и убить током.

Это вызывается не напряжением. Это происходит из-за разницы в силе тока. Электрическая мощность равна произведению напряжения на силу тока, так что никто не умрет от удара током, даже при очень большом напряжении, если сила тока будет маленькой.

Другими словами, электрическое копье Микото имело чрезвычайно высокое напряжение, и невероятно низкую силу тока.

Как будто её атаки были просто для показухи и не несли в себе никакой реальной силы, словно игрушечный меч.

Однако, Микото не собиралась сдерживаться. Она собиралась выпускать свои молнии изо всех сил. Вот почему она просто смотрела на Камидзё, не понимая почему это случилось.

Пока она дрожала, как испуганный котёнок, Камидзё посмотрел ей в глаза.

— Спасение Сестер ценой своей жизни, возможно, было для тебя последней надеждой, — сказал потрепанный парень. — Но в итоге ты всё ещё добрый человек, который не может убить парня, пытающегося украсть у тебя эту последнюю надежду.

Говоря это, он казался совершенно измотанным, но он и улыбался счастливо.

— Аа.. эээ… — бормотала Микото, в смятении глядя на Камидзё.

Её глаза дрожали, как у потерявшегося ребенка.

Микото Мисака не хотела, чтобы Тома Камидзё оказался ещё больше втянут в эксперимент.

Вот почему она с такой легкостью говорила об омерзительном содержании эксперимента, когда Камидзё заговорил о нем. Она хотела, чтобы узнав о нем, Камидзё впал в отчаянье. Она атаковала его электричеством, несмотря на то, что он не защищался, потому что хотела, чтобы он сдался, поверив, что его слова не достигнут её.

Если Камидзё потеряет свою веру в неё, то он не последует за ней и в итоге не окажется втянутым в этот эксперимент, являющийся не более чем спиралью смерти.

— Прекрати.

Микото схватилась руками за голову.

И даже тогда, Камидзё сказал ей остановиться. Насколько бы ужасные вещи она ни говорила или как жестоко ни атаковала бы его, он не обращал на это внимания.

Если всё пойдет так и дальше, парень окажется втянутым в эксперимент.

Он пройдет точку невозращения и окажется втянут в этот ненормальный мир круговорота крови и грязи.

— Моя смерть — единственный оставшийся способ спасти этих девушек! Так что просто смирись с этим! Если я умру, я смогу всех спасти! Разве это не чудесно!? Если ты согласен, тогда уйди с дороги!

Микото закричала, заткнув уши руками и закрыв глаза.

Несмотря на это, ей казалось, что она слышит, как парень говорит, что не уйдет.

— …Ты умрешь, — сказала Микото с закрытыми глазами. — Больше ты не спасешься! Если в тебя попадет следующий удар, у тебя не будет шансов выжить! Так что уйди с дороги, если не хочешь умереть!

Звук от фиолетовых искр, вылетающих из тела Микото, стал ниже и резче.

Высота звука всё нарастала, словно активировалось какое-то оружие.

— …

И всё равно, парень не сдвинулся ни на шаг.

Как будто он говорил, что такая атака не была поводом к отступлению.

Микото прикусила губы.

Блеф не сработает против него.

Если она в самом деле не выстрелит смертельным ударом, она не сможет заставить его сдаться.

Если бы он знал, что она не блефует, он бы сражался.

И всё равно она слышала, как он кричал, что не уйдет.

Наконец, Микото больше не могла этого выдержать и закричала.

Через её плотно зажмуренные глаза пробилась яркая вспышка. Громкий рев достиг ушей через плотно закрывавшие их руки. Это не была фальшивая атака с высоким напряжением и низкой силой тока. Она выстрелила настоящим электрическим копьем, которое было как настоящая молния.

В этой темной и беззвучной вспышке раздался звук прямого попадания, словно взрыв на фабрике фейерверков.

Несмотря на это, парень не сжал свою правую руку до самого конца.

В итоге, вот так все и закончилось.

Часть 4

Микото неуверенно открыла глаза и увидела парня, лежавшего в нескольких метрах от неё.

Он неподвижно лежал лицом вниз и от его одежды шли тонкие струйки дыма, как от ладана. Совсем как игровая приставка, нагревшаяся, от того, что ею слишком долго пользовались, так как при прохождении электрического тока через объекты выделяется тепло, называемое джоулевым.

Из-за большого количество джоулевого тепла, выделившегося при прохождении высоковольтного тока, парень получил легкие ожоги по всему телу.

Но парень не корчился от боли из-за ожогов.

— Ах…

Микото неожиданно поняла, что все кончено.

В этот раз парень не встанет снова. Это не была фальшивая атака. Настоящий высоковольтный ток скорее всего остановил сердце парня.

Она услышала мяуканье кота.

Микото неуверенно обернулась и увидела испуганного кота, сидевшего немного поодаль.

Его шерсть не стояла дыбом, он не скалился и не выпускал когти.

Его юные глаза, казалось, спрашивали, почему она сделала это.

— Аххх…

Увидев этого чёрного кота, Микото неожиданно кое-что поняла.

В итоге, то, что Микото сделала с этим парнем, ничем не отличалось от неожиданного нападения на этого милого кота, который мгновенно верил людям и тёрся об них носом.

У этого парня в самом деле было несколько других вариантов.

Прочитав доклад, он мог бы скрыть этот факт и вернуться в ложь нормальной жизни.

Даже если бы он решил остановить Микото, он мог, чтобы не вызывать подозрения, скрыть, что прочитал доклад, и, дождавшись, когда она повернется к нему спиной, вырубить её ударом по голове.

Но этот парень не сделал ничего такого.

Он открыто сказал, что зашел в её комнату без разрешения и прочитал доклад, и что не хочет драться с ней. Он всё рассказал и всё равно попытался остановить Микото в открытую.

То, что он сделал, было всё равно, что играть в покер, полностью открыв свою руку другим игрокам.

Он словно заранее объявил, что в первой игре в камень-ножницы-бумагу он покажет ножницы.

Почему он сделал что-то настолько опасное?

Если бы он предал доверие Микото и неожиданно атаковал её со спины, всё это могло закончиться безопасно.

— …

Ответ был очевиден.

Микото доверяла этому парню. По крайней мере, она считала зону рядом с ним безопасной, поскольку он не знал об эксперименте.

Он был как кот, который свернулся, заснув на солнышке.

Этот парень не мог ударить Микото в спину. Даже если это был самый безопасный и надежный способ, он не хотел этого.

Она направила оружие на этого парня, но он всё равно не захотел причинить ей вреда.

Он верил, что это можно решить разговорами, не прибегая к насилию.

Но она нажала на курок раньше, чем его слова смогли достичь её.

— …

Микото стиснула зубы.

Больше ничего не останавливало её. Тонкая струна в Микото, которая была чем-то вроде ограничения, лопнула, она почувствовала, словно освободилась от чего-то. Она чувствовала, что получила свободу, в которой было окончательное уничтожение, словно воздушный шар, улетающий в небо после того, как у него оторвалась веревка.

Пальцы Камидзё шевельнулись.

— !?

Увидев это, Микото замерла.

Правая рука Камидзё, лежавшего лицом на земле, дернулась. Его палец медленно двигался, словно нежно лаская землю.

Это не было движением человека, желающего отомстить тому, кто сделал это с ним.

Это не было и движением, наполненным страхом и желанием бежать отсюда как можно быстрее.

С самого начала парень сказал, что не будет сражаться и что не хочет сражаться.

Эта настойчивость была не более чем желанием протянуть руку помощи девочке, которая звала на помощь.

— …Почему? — пробормотала Микото.

Просто прочитав доклад он не не мог полностью понять, в каком положении она находилась. Он не знал, что она отдала свою ДНК-карту, чтобы помочь с лечением мышечной дистрофии, что с определенного момента эту карту стали использовать в военных целях, или что её желание спасти людей привело к тому, что двадцать тысяч человек взглянули в лицо смерти.

Этот парень никак не мог знать этого.

Но он встал на сторону Микото несмотря на то, что не знал этого.

Он поднялся ради неё.

Но…

— Остановись, — сказала Микото, мотая головой, как ребенок, который вот-вот расплачется.

Если он снова встанет, ей придется вырубить его, чтобы спасти Сестер. Конечно, она могла сдержаться, но то что парень всё ещё двигался уже было странным. Даже легкий, почти шуточный удар мог остановить его сердце.

«Остановись.»

Вот почему она сказала это.

Она не хотела, чтобы парень снова поднялся. Если он был жив, тогда должно быть, он просто потерял сознание. Если бы так и было, Микото смогла бы пойти к Акселератору, не убивая парня.

Если этот парень откажется от неё, тогда она больше никогда никому не навредит.

Если этот парень потеряет веру в неё, тогда он освободится от этой боли.

Тем не менее, палец парня шевельнулся.

Он уже не мог должным образом управлять своим телом, но он собирал последние капли сил в своем теле, чтобы двигать этим единственным пальцем.

— Ахх.

Микото медленно протянула руку к парню.

Она была уверена, что больше не сможет его остановить. Даже если она оторвет ему руки и ноги, даже если она выколет ему глаза и уши, он никогда не сдастся, пока его сердце будет биться. Это означало, что у неё не было выбора, кроме как сделать это. Если этот парень помешает ей спасти Сестер, она должна устранить его до того, как продолжит.

Микото медленно нацелила руку.

Однако она не смогла выстрелить электрическим копьем.

Её тело закоченело, но из глаз текли теплые слезы.

Она не могла этого сделать. Она не могла выстрелить в этого парня. Она не знала, почему. Она не знала, какой ответ был правильным. Но она просто не хотела. Она не хотела, чтобы лежавший перед ней парень умер. От одной мысли о такой возможности, ей сдавило грудь и захотелось впасть в буйство.

«Помоги мне.»

Эти слова, которые она ни за что не могла позволить услышать кому бы то ни было, вырвались из её рта.

Словно она молилась богу, хотя и не была уверена, существует ли он.

Её слезные железы должны были давно высохнуть, но сейчас из них текли прозрачные слезы.

Часть 5

Зрение Камидзё то появлялось, то исчезало.

Он всё ещё лежал на стальном мосту, и на краю зрения мог видеть беспомощно стоявшую Микото.

Её электрические атаки прекратились.

Микото стояла неподвижно и слезы текли ручьем из её глаз, как у ребенка.

«Думай…»

Он подумал, словно отчаянно пытался удержать её практически разбитое сердце в своих руках.

Девочка, стоявшая перед ним, не говорила, что хочет умереть или что может и умереть. Она сказала, что у неё нет выбора, кроме как умереть.

Вот и всё.

Она не хотела умирать. У неё просто не оставалось других вариантов.

Если бы вас заставили выбрать одну из трех возможностей, но все они просто означали бы «самоубийство», то у вас не было бы выбора, кроме как выбрать «самоубийство». Это было чудовищно неправильно перекладывать этот выбор на девушку, а затем возлагать на неё и всю ответственность за этот выбор.

«Так что думай…»

Если все три варианта подразумевают «самоубийство», тогда нужно просто придумать четвертый вариант. Если бы был вариант, говорящий «Я бы лучше жила», девочка, у которой нет выбора кроме как умереть совершенно точно выбрала бы эту новую возможность.

«Я должен придумать четвертый вариант…»

Он должен был придумать призрачную возможность, в которой Микото Мисаке не нужно умирать, а эксперимент всё равно будет остановлен. Вариант, в котором никто ничего не потеряет, и Сестры будут спасены. Эта девушка что-то сказала. Она сказала это не словами, но она точно сказала это.

Она сказала, что хочет жить, но у неё не осталось варианта, кроме как умереть.

«Если я не могу найти его, тогда я просто должен его создать…»

Если Акселератор убьет Рейлган сто двадцать восемь раз, он перейдет на шестой уровень.

Они не могли подготовить сто двадцать восемь Рейлганов.

В таком случае они подготовили Сестер, ухудшенные копии Рейлгана.

Убийство двадцати тысяч сестер приведет к тому же результату.

Эксперимент был основан на расчете-прогнозе «Дерева диаграмм».

Уничтожение лабораторий просто приводило к тому, что другой исследовательский институт подбирал эксперимент.

Чтобы остановить эксперимент, нужно убедить исследователей, что этот эксперимент не принесет результатов.

«Ха?..»

Камидзё показалось, что что-то не сходится.

Но в следующее мгновение, его сознание, измученное высоковольтными ударами, быстро погрузилось в темноту.