Индекс волшебства (Новелла) - 5 Глава

Часть 1

По сравнению с темнотой подземелья, на белой поверхности царила невыносимая испепеляющая жара, и они стояли под ярким белым ослепительным сиянием Солнца.

Индекс и Микото Мисака стояли на улице. Куроко Ширай была занята спасением школьников, попавших в ловушку под землей.

Камидзё и компания еще не вернулись, и было бы немного жестоко уйти домой первыми. Однако им обоим практически не о чем было разговаривать друг с другом. Под синим небом, с которого лился солнечный свет, обе они могли лишь поддерживать эту напряженную тишину.

– Ну в самом деле. Это всё Куроко виновата…

В глубине души Микото проклинала свою кохай, которой здесь не было. Имея силу Рейлгана можно было разрушить стены в подземном торговом центре, но она боялась, что это поможет террористам сбежать, так что не посмела ничего предпринять.

Трехцветный кот вырывался из рук Индекс, возможно потому, что не мог вынести сильную жару.

Через некоторое время Индекс пробормотала.

– … Так жарко.

– Ага.

Микото кивнула в знак согласия.

– Но в любом случае, что это у тебя за одежда? Носить одежду с длинным рукавом даже в такую жаркую погоду… а, ты боишься, что обгоришь на солнце? Мне кажется, я видела по телевизору, что у людей, в коже которых мало пигмента, кожа краснеет и становится болезненной, когда на неё попадает солнечный свет.

– Меня это не сильно беспокоит, к тому же сейчас эта одежда очень хорошо проветривается.

– Хм? Чт… твоя одежда вся в булавках! Почему ты носишь такую жаркую одежду?

– Ух… это бередит старые раны, так что пожалуйста, не развивай эту тему дальше.

Индекс прервала разговор, и поэтому беседа снова замерла. Но Микото, которая уже один раз попыталась начать разговор, не могла долго сдерживаться, и сказала:

– Но они точно не торопятся.

– …Хм. Что же делать. Похоже, маг нацелилась на Хёку, и в её заклинаниях есть некоторые признаки лондонского стиля. Надеюсь, с ней всё в порядке…

– ?!

Редкий термин «маг» вызывал у Микото подозрения.

Когда Куроко Ширай телепортировала Индекс на поверхность, Индекс вовсе не поблагодарила её, а стала ругать Куроко, произнося такие фразы, как «почему ты отправила меня первой», «быстрее верни меня назад». Похоже, тогда Индекс действительно упоминала этот странный термин «маг».

Подумав об этом некоторое время, Микото решила не развивать эту тему дальше. По одежде Индекс было видно, что она – религиозный человек. Может быть, для людей, не обладавших знаниями о науке, все эти способности были чем-то вроде магии.

– Хёка… это та девушка, которая была с вами.

– М-м. А, но в этот раз не Тома первым нашел её, я нашла её первой.

– … «в этот раз не Тома», а? Хо-хо.

Микото огляделась по сторонам со зловещей улыбкой. Невинная Индекс, совершенно не осознавая этого, просто продолжала обнимать Сфинкса, изгибаясь из стороны в сторону, и сказала:

– У-у, тут я немного волнуюсь. То ли из-за того, что девушка находится в таком опасном месте, то ли из-за того, что Тома наедине с девушкой, всё равно это беспокоит.

– … Почему-то я чувствую, что в этом мы обе согласны друг с другом.

Микото некоторое время помолчала, а затем продолжила.

– Кстати говоря, а ты не волнуешься о безопасности того парня?

На короткое мгновение Индекс прекратила делать то, что делала.

– Хм? Тома? За него не нужно беспокоиться. Что бы ни случилось, Тома всегда возвращается.

Индекс сказала это, но тут было глубокое внутреннее противоречие. Если она действительно не волновалась, почему же она ждала под жарким солнцем?

«Эх. Да кто бы не волновался в такой ситуации?»

Микото поразмыслила над этими словами, и пока она думала, беседа угасла.

«Она что, только что сказала «возвращается»?

Когда она сказала «возвращается», кого она имела в виду, к кому он должен был возвращаться? Не было нужды спрашивать об этом. Может быть, говоря это, девушка с серебристыми волосами не имела в виду ничего особенного. Но это довольно сильно шокировало Микото, потому что предполагало, что эта мысль была порождена обычным взаимопониманием, которое было в их совместной повседневной жизни, так что не было особой нужды думать об этом.

Микото поиграла со своей челкой, и подумала:

«Почему я чувствую такой дискомфорт, услышав это?»

Чувство, возникшее у Микото заставило её невольно нахмуриться.

В этот момент трехцветный кот неожиданно громко мяукнул и вырвался из рук Индекс.

Индекс вскрикнула, Микото невольно повернулась, чтобы взглянуть на неё, и увидела, как кот вырывается из рук и приземляется на землю. Похоже, кот не мог больше терпеть жару, и потому побежал прочь.

Индекс хотела погнаться за маленьким беглецом, но остановилась на полпути. Она отчаянно следила за тем, как убегает кот, а затем оглянулась на Микото. Может быть, она хотела погнаться за котом, но оказалась в затруднении, потому что не осмеливалась покинуть это место.

– Нет проблем. Я останусь тут, так что беги за котом. Природа моего тела легко раздражает котов, которые находятся рядом, так что я не могу помочь тебе поймать его.

– Спасибо, если бы ты хотела помочь, я была бы благодарна… эй, Сфинкс!

Индекс благодарно кивнула Микото и ринулась за трехцветным котом, сбежавшим в переулок за комбини, и быстро исчезнувшим за ним. Так значит, этого кота звали Сфинкс? Услышав это странное имя, Микото ничего не могла сказать.

Внезапно, Микото услышала, что люк рядом с ней слегка задребезжал.

– Э? – с интересом вскрикнула удивленная Микото. Затем торговый автомат с соками рядом с ней тоже стал слегка раскачиваться. Ветра явно не было, но листья зашуршали.

Это была какая-то загадочная дрожь. Она была похожа не на землетрясение, а скорее на шаги огромного монстра.

Микото задумалась, не воспользовался ли трехцветный кот своими острыми животными инстинктами, чтобы обнаружить эту дрожь и сбежать прочь.

Часть 2

Хёка Казакири ошеломленно сидела в темном подземелье.

Вспышки света, которые запечатлелись в её глазах и выстрелы, от которых у неё чуть не лопнули барабанные перепонки, прекратились. Чтобы не дать Шерри сбежать на поверхность, Анти-Навык координировал общие действия при помощи переговорных устройств.

Неожиданно Казакири показалось, что кто-то ссорится. Оглянувшись, она увидела, что это собственно были Камидзё и женщина из Анти-Навыка. Честно говоря, Камидзё был настолько возбужден, что хотел ударить её.

– Чёрт! Эта женщина больше не в подземном торговом центре, так почему вы не можете убрать подземный периметр?

– Сколько раз я должна тебе объяснять? Это не мы отвечаем за подземный торговый центр. Мы уже послали запрос, но на прохождение приказов уйдет некоторое время, так что мы никак не можем убрать его так быстро!

–                   ЧЁРТ!

Камидзё выругался и ударил ногой по стене. При виде этого, у Казакири задрожали плечи. Не похоже было, что с Камидзё всё в порядке; непосредственная угроза от Шерри отсутствовала, так почему же Камидзё выглядел настолько обеспокоенным?

Женщина из Анти-Навыка, с которой спорил Камидзё, подобрала переговорное устройство. Она отошла от Камидзё и использовала какие-то технические термины и горячие слова в споре по радио с каким-то другим человеком.

Казакири увидела, как Камидзё стоит в одиночестве, и, словно притягиваемый к нему магнит, пошла в его сторону. Хотя ей казалось, что он страшный, она чувствовала, что в этот момент он был как ребенок, готовый вот-вот расплакаться, и не могла позволить себе просто оставить его в одиночестве.

– … А … эм… спасибо за то, что только что было…

– Хм? За это не нужно благодарить. Ах, да, с твоим телом всё в порядке?

– А… м-м… полагаю, что в порядке… эм… извини… но что-то случилось?

Услышав эти слова, Камидзё промолчал. Скорее всего, он колебался, следует ли сказать ей или нет. Наконец, он медленно сказал это. Он не подбирал слова, а медленно выплеснул все накопившиеся в нём эмоции.

– Шерри Кромвель… эта грязная на вид женщина в готской одежде не сбежала, она отправилась искать следующую жертву, Индекс.

– Э…?

– Похоже, она пришла сюда не для того, чтобы убивать меня или тебя. Она убьет любого, соответствующего условиям. И Индекс – одна из нас.

Казакири ахнула. Если вспомнить, блондинка говорила об этом. Тут, рядом с Камидзё и Казакири, было много сотрудников Анти-Навыка, но Индекс сейчас никто не охранял. Если можно было выбирать кого угодно, логично было бы выбрать того, кого не охраняют.

– Я попытался переговорить с Анти-Навыком, но подземный торговый центр невозможно отпереть. Чёрт, если эта толстая стена не поднимется, я вообще не смогу отсюда выйти!

– … но… но.. если даже так… почему ты не можешь просто сказать им? Там же много сотрудников Анти-Навыка… так что тебе нужно просто попросить их помочь защитить Индекс…

­ ­– Не получится.

Камидзё без колебания отказался от того, что выглядело логичным предложением.

– П…почему?

– Индекс не гражданка этого города. Если её увидит Анти-Навык, они и защищать её не станут, её даже могут арестовать … конечно, это только одна возможность.

Камидзё понизил голос и сказал.

– Хотя у неё есть временное удостоверение личности, поскольку сейчас объявлена красная тревога, я не могу гарантировать, что сейчас оно действительно. В этой ситуации не будет неразумным, если попросят показать водительские права, кредитную карточку или другие удостоверения.

Когда он сказал всё это, у него челюсть отвисла.

– Это плохо. Честно говоря, у неё нет «полноценной формы идентификации личности». Не говоря уж о кредитной карте, страховом сертификате или удостоверении личности, у неё даже нет документов о возрасте, группе крови или даже дне рождения. Кроме того, любой скажет, что это имя Индекс – фальшивое. Анти-Навык ищет «подозрительных людей из внешнего мира», как они могут упустить эту неизвестную личность?

В этот момент Казакири наконец осознала причину, по которой Камидзё пребывал в такой панике. Хотя в этом городе было много граждан, по сравнению с Хёкой Казакири, товарищей Индекс было ошеломляюще мало.

– Н… но… меня нельзя считать гражданкой этого города…

– Твое положение отличается от положения Индекс. У тебя действительно нет пропуска в Академгород, ну и всё. Хотя твоя настоящая личность не так уж отличается от обычных людей, ты не можешь быть опасной. Но с Индекс другое дело. В сущности, она принадлежит к группе вне Академгорода. И одного этого достаточно, чтобы обозначить её как опасную личность.

Сказав это, Камидзё неожиданно двинулся вперед. Казакири последовала за ним.

Камидзё направился к большой дыре, через которую сбежала блондинка.

– Похоже, что выйти мы можем только здесь. Чёрт, если бы эта стена открылась, я бы легко отрезал их и не был бы вынужден терять инициативу, играя с ними в догонялки.

Казакири пристально посмотрела на огромную дыру.

Она была черной как смоль, там вообще не было света, так что увидеть дно было невозможно. Кто знал, сколько метров в глубину была эта дыра, можно ли было вообще спрыгнуть в неё? Нельзя было даже уловить момент для того, чтобы ослабить удар от падения.

– Пого… погоди-ка минутку… ты в самом деле… собираешься спуститься туда один…?

Казакири казалось, что даже если они собирались рискнуть, им следовало сначала сообщить об этом Анти-Навыку. Поскольку её собственное тело несколько раз было повреждено, Казакири понимала тот ужас, который несла с собой блондинка.

Как бы там ни было, это  был не тот враг, против которого обычный старшеклассник мог выступить без плана.

Если подумать, это должно было быть ясным и для Камидзё. Причина, по которой он только что смог победить, заключалась в помощи Анти-Навыка. Если бы они были один на один, похоже, даже танк не смог бы в одиночку победить эту каменную фигуру. Это был настоящий «монстр».

Но даже при этом, Камидзё не колебался.

Даже если он по какой бы то ни было причине преднамеренно спрятал «врага Академгорода», одно было очевидно – Камидзё будет продолжать защищать эту девушку.

Казакири тоже понимала это чувство. Для Казакири Индекс была самой первой дорогой подругой, которую она завела. От одной мысли о возможности того, что она потеряет эту подругу или что её ранят, она задрожала.

Однако…

Это не означало, что этот парень мог просто кинуться вперед и побежать навстречу самоубийству.

Камидзё наверняка не хотел потерять Индекс, а сама Казакири наверняка не захотела бы потерять этих двоих.

Они должны были защитить Индекс от этого монстра.

Она не могла позволить Томе Камидзё сражаться с ним.

Существовал ли способ примирить эти две противоречащие друг другу идеи? Казакири задумалась на некоторое время, а затем замерла.

Такой способ был.

– … Не беспокойся… даже если ты не пойдешь… есть способ спасти её.

Услышав это, Камидзё потрясенно нахмурился.

Затем Казакири объяснила.

– Позволь монстру… справиться с другим монстром…

Камидзё ахнул. Но сама Казакири улыбнулась.

– Несмотря на то… что я не думаю, что сумею победить этого монстра… по крайней мере я могу стать приманкой… когда этот монстр нападет на меня, я смогу дать ей шанс сбежать… поскольку я и сама монстр. Я могу предложить только… такую помощь…

Услышав это, Камидзё был шокирован.

Затем выражение его лица изменилось с потрясенного на рассерженное.

– ПОЧЕМУ ТЫ ТАК ГОВОРИШЬ ПОСЛУШАЙ, ЕСЛИ ТЫ ХОЧЕШЬ, ЧТОБЫ Я СКАЗАЛ ЭТО ТЕБЕ ОТКРЫТО, Я ОБЪЯСНЮ ТЕБЕ ЯСНО: ТЫ НЕ МОНСТР! ПОЧЕМУ ПО-ТВОЕМУ, МЫ ПРОШЛИ ВЕСЬ ПУТЬ СЮДА, ПОЖАЛУЙСТА, ПОДУМАЙ ОБ ЭТОМ, ПОЧЕМУ ТЫ НЕ МОЖЕШЬ ЭТОГО ПОНЯТЬ?!

Тон его голоса был исключительно искренним, в нем не было притворства. Казакири была исключительно тронута тем, как он рассердился от её самоотрицания.

– ТЫ ЧТО, ДУМАЕШЬ, Я БЫЛ БЫ СЧАСТЛИВ, ЕСЛИ БЫ ТЫ ЭТО СДЕЛАЛА? Я ЧТО, ПОХОЖ НА ТАКОГО ЧЕЛОВЕКА? ТЫ ЧТО, ДУМАЕШЬ, КОГДА ТОТ МОНСТР СВАЛИТ ТЕБЯ, ИНДЕКС СБЕЖИТ? НЕ СМЕШИ МЕНЯ! ДАЖЕ ЕСЛИ ТЫ БРОСИШЬ НАС, МЫ НИКОГДА НЕ БРОСИМ ТЕБЯ! МЫ НИ ЗА ЧТО ЭТОГО НЕ СДЕЛАЕМ!

Но сам Камидзё не осознавал этого.

Каменный голем, с которым Камидзё и Анти-Навык сражались, чтобы защитить Хёку, был таким же монстром, как Хёка Казакири. Этого монстра атаковали пушечным огнем, и наконец он развалился, рассыпавшись по полу во все стороны.

Они видели остатки монстра, но не чувствовали к нему никакой жалости.

В конце концов так заканчивают «эти штуки, которые не были людьми».

– … Однако, ничего… Я буду монстром…

Глядя прямо в глаза Камидзё, Казакири сказала:

– Поскольку я то, к чему нельзя прикоснуться…. Я не умру, сколько бы раз меня ни сбивали… поскольку я монстр, у меня есть сила бороться против этого каменного голема…

В этот момент Казакири сделала паузу, а затем продолжила.

– Я могу… использовать свою собственную силу, чтобы защитить важных для меня людей… так что я рада, что я – монстр.

С мягкой улыбкой Хёка Казакири подошла к краю огромной дыры, которую проделала Шерри Кромвель, и спрыгнула в неё. Камидзё громко закричал, отчаянно попытавшись поймать Хёку, однако замер на полпути. Может быть, не подумав как следует, он вытянул правую руку, которую так привык использовать.

Абсолютную руку, которая стерла бы монстра в тот самый момент, когда коснулась бы его.

В глубине души Камидзё как-то осознавал это.

Тело Казакири продолжало спускаться под действием силы тяжести. На полпути она улыбнулась Камидзё, словно говоря Камидзё, упрекавшему себя в том, что убрал свою руку: «это не твоя вина».

Монстр опускался во тьму.

Наконец она могла найти убежище на краю света, продолжая погружаться во тьму.

Часть 3

В тот момент, когда она приземлилась на дне темной дыры, ноги Хёки Казакири издали устрашающий звук.

Это была подземная рельсовая дорога, глубина дыры была намного большей, чем ожидалось, и из-за этих рельсов дно было исключительно неровным, так что было трудно смягчить удар. Если бы Казакири была обычным человеком, кости её лодыжек сломались бы, и она бы каталась по земле от боли.

Вот именно, если бы она была обычным человеком.

Но даже несмотря на то, что ноги Казакири издали устрашающий звук, несмотря на то, что она почувствовала некоторую боль, эта боль исчезла через пять секунд. Она попыталась потопать ногами, словно примеряла новые туфли. Повреждения уже исцелились, и невероятная сила наполнила её, словно вращающиеся шестерни наконец соединились друг с другом. Эту шестерню, которой ей раньше не хватало, следовало назвать «её истинной личностью».

Казакири бежала в темноте.

Это место изначально не было предназначено для того, чтобы здесь ходили люди, так что тут было намного темнее, чем в подземном торговом центре, и грязно. Ряд бетонных колонн делил этот путь на два: один идущий вверх, и другой, идущий вниз. Следуя за фонарями, которые выглядели так, словно в любой момент могут погаснуть, она продолжала продвигаться вперед. Она осознавала, куда должна направиться. На полу были видны следы ног, словно отпечатанные в снегу. Скорее всего, их оставил этот тяжеловесный каменный голем.

Казакири продолжала бежать, словно пытаясь рассечь загрязненный воздух.

Каждый раз, когда они видела редкий источник света, освещавший это место, фрагменты её воспоминаний появлялись в её мыслях.

Она не была человеком.

Некий день десять лет назад.

Когда Хёка Казакири наконец обрела сознание, она уже стояла посредине «города».

«Город» не означало Академгород. Но, с точки зрения координат, это место было полностью идентично Академгороду. Это было место, созданное полями рассеивания НД, испускаемыми 2,3 миллионами эсперов Академгорода, невидимый «Мерцающий город».

В «Мерцающем городе» не было ни теней, ни веса, ни потоков воздуха, он был исключительно тонким, там не было ощущения реальности. Как только подул бы ветер, башни, деревья на улицах и пешеходов сдуло бы, словно пламя на фитиле свечи, и появился бы серый шум, который выглядел как жук, перепутавший камуфляжную окраску.

Если бы кто-нибудь мог сделать видимым поле рассеивания НД, он обнаружил бы, что «Мерцающий город» полностью накрывал Академгород.

То, что создало поле рассеивания НД не ограничивалось Хёкой Казакири. Оно включало здания, улицы, деревья, машины, толпы, всё. Хёка Казакири была всего лишь созданием поля рассеивания НД, живущим в созданном им городе.

…Её воспоминания были словно отслаивающиеся фрагменты, восстанавливающиеся кусочек за кусочком.

…В то же самое время одна за другой устранялись ограничивающие её связи.

Даже сейчас она не знала, почему она стояла там, посреди «Мерцающего города».

Иногда Хёка Казакири обнаруживала себя стоящей на улице, словно только что пробудилась от грёз. Глядя на то, что было на ней, она знала свои данные вроде имени, адреса и номера телефона.

Но помимо этого, она никак не могла осознать текущую ситуацию.

Проходившие мимо неё люди не сказали бы ей ничего.

Честно говоря, эти прохожие были довольно загадочны. В сущности, внешность этих людей изменялась в зависимости от окружающей обстановки, например, когда продавец в магазине собирался вытереть витрину, он немедленно превращался в уборщика. А вытерев витрину, уборщик превращался в ребенка, протягивающего мороженое кассиру. После этого ребенок превращался в домашнюю хозяйку, вытягивающую кошелёк.

…Может быть, это было из-за того, что «люди», которых она знала, превратились в «монстров».

…Словно снимались ограничители, или, скорее, словно она могла использовать всю свою силу, вся её сила нарастала.

Каждый в городе был таким. Внешность, личность, воспоминания менялись в соответствии с окружающей обстановкой. По правде говоря, когда Казакири подходила к почтальону, чтобы поговорить с ним, он уже превращался в дорожного патрульного. Даже если это была офис-леди или старшеклассница, они становились полицейским средних лет. К тому же, все их ответы были довольно пустыми.

Видя, как эти люди изменяются «просто для того, чтобы ответить на вопрос Хёки Казакири», Казакири начала чувствовать страх. Всё было так, словно её действия влияли на тела и души этих людей.

…БУМ! При каждом её шаге по земле распространялась ударная волна.

…Этот вес больше не был таким, который должен иметь человек, и мышцы, контролирующие этот вес, уже превзошли то, на что был способен обычный человек.

Сначала Казакири не понимала, почему только она никак не «изменялась», но через некоторое время она немного поняла причину. Люди в этом городе изменяли внешность для того, чтобы исполнить свои «обязанности». С другой стороны, если бы они не исполняли свои «обязанности», они бы ничего не делали, и весь город прекратил бы функционировать.

И личность Казакири была источником. Например, когда она входила в комбини, собираясь купить бутылку напитка, продавец начинал работать, напиток начинал течь, запускался электрический генератор, благодаря чему в холодильнике образовывался лед, запускалась фабрика, производившая напиток, и начинала работать компания, перерабатывавшая бутылки. Все люди в этом городе были «шестеренками», они могли соединиться друг с другом только благодаря силе «источника», Казакири, прежде чем в конце концов запускался этот огромный сложный механизм, называемый городом. Сама Казакири была не хозяйкой этой системы, а лишь источником. Другими словами, она тоже была частью системы.

Хёка Казакири была напугана.

Потому что эти люди не были безжизненными марионетками, а людьми, у которых действительно была жизнь.

Куда бы она ни пошла, вперед или назад, она полностью изменяла жизни других людей. Понимая это, Казакири вообще не могла двигаться. Возложенные на неё обязанности были слишком тяжелы для неё.

…БАМ! Она ударилась головой о колонну в подземелье.

…Однако её даже не поцарапало. Напротив, бетонная колонна затрещала и рухнула.

От страха она хотела сбежать из «Мерцающего города».

Но если бы она предприняла любые действия, похоже, что она вовлекла бы в них и других людей. Поэтому Казакири могла только стоять, словно призрак, лишь глазами наблюдая за тем самым городом, которого она не могла коснуться – за Академгородом.

Люди Академгорода не могли ощутить её присутствия. Даже если бы она встала перед школьниками Академгорода и протянула руку, она бы прошла сквозь них. Неважно, насколько близко были улыбки этих школьников, Казакири не могла присоединиться к этим ученикам.

Казакири понимала это. Однако она всё равно продолжала пытаться заговорить с людьми Академгорода. Если бы она смогла сбежать во «внешний мир» того же самого места, Академгорода, она бы не повлияла на людей «Мерцающего города». Так что, несмотря на то, что она знала, что не сможет этого сделать, она всё равно пыталась сделать это всяческими способами.

Несмотря на то, что она не получала ответа, несмотря на то, что никто не осознавал её присутствия.

Несмотря на то, что это могло закончиться печально.

Поэтому, когда в той школе она сумела успешно дотронуться до плеча монашки в белом, она была удивлена.

… Похоже, что-то поднималось в этом изначально пустом теле,.

…В данный момент она не уступила бы в скорости поезду.

Кто знает, сколько совпадений перекрылось в этом месте, о котором она не знала, чтобы позволить ей весело взаимодействовать с другими людьми.

Одно это уже было самой большой драгоценностью для неё, даже если она должна была запечатать свои воспоминания или стать монстром.

Но в данный момент Хёка Казакири отпустила эту драгоценность.

Чтобы защитить нечто еще более важное, то, что она не могла утратить.

Хёка Казакири летела вниз по рельсам, словно пуля.

Кто угодно испугался бы, увидев, как она несется с такой скоростью.

Разумеется, сражаться против того монстра было по-настоящему страшно. Это было не предсказание, а реальный опыт. Боль в отрываемых руках и ногах, ощущение того, что её тело выкручивают, словно тряпку. Она не могла умереть, даже если бы захотела, ощущение слабости, которое она испытывала, когда каталась по грязной земле.

Но важнее было то, что Казакири боялась, что её хорошая подруга  Индекс испугается, когда увидит её в облике монстра.

«Ничего страшного, даже если это будет так…»

Казакири вообще не останавливалась, глядя прямо перед собой.

Первый и последний момент, когда она провела время вместе с Камидзё и Индекс после школы заставил Казакири почувствовать себя по-настоящему счастливой.

Настолько счастливой, что ей хотелось плакать. Если бы было можно, она хотела бы оставаться в этом мире навечно. От одной мысли о том, что она не сможет остаться с ними навсегда тепло снова исчезло из её пальцев. Ей наконец удалось покинуть «Мерцающий город», и в данный момент это казалось бессмысленным.

«… Я…»

Но, поскольку она боялась утратить это, она хотела защитить тех, кто был важен для неё.

Несмотря на то, что она знала, что она не сможет увидеть улыбки на лицах своих друзей…

Хёка Казакири всё равно хотела защитить их мир.

«Я должна…!»

Она отказалась от своей человеческой личности, превратилась в монстра, и продолжала бежать в темноту. Внутри этого пустого тела, похоже, поднималось что-то невидимое.

Я должна идти, Хёка Казакири приняла это решение.

Я должна идти, чтобы защитить своих самых важных друзей.

Часть 4

Трехцветный кот изо всех сил старался сбежать, а Индекс изо всех сил преследовала его.

Забежав в темный угол проулка за комбини, кот был до того напуган, что метался из стороны в сторону, увидев как Индекс гонится за ним. Ныряя под припаркованные машины, прыгая через металлические заборы, перебегая из одного проулка в другой. Наконец, кот забежал в заброшенную кучу обломков.

– Попался!

В этот момент Индекс ухватила кота за загривок.

Может быть из-за того, что он оказался лицом к лицу с девушкой, которая запыхалась и ворчала, или может быть так ему подсказывали инстинкты, но кот продолжал вырываться из её рук, снова пытаясь сбежать. В сущности, если бы Индекс не кричала, преследуя кота, наверное, он не сбежал бы так далеко.

Трехцветный кот продолжал громко мяукать в руках Индекс, словно пытался сказать: «сейчас так жарко, пожалуйста, не держи меня так крепко». Однако Индекс продолжала крепко сжимать кота, оглядываясь по сторонам.

Это действительно была свалка.

Что касается расположения, похоже это должен был быть внутренний двор в проулке. Тут было много довольно низких зданий, которые использовались для бизнеса, но, похоже, эти здания были обречены на снос, вывески были сняты, оконные стекла исчезли, исчезли даже двери, оставив за собой огромные зияющие дыры. Если заглянуть в дыру, можно было видеть, что все украшения были ободраны, оставив после себя только голые колонны.

Похоже, что землевладельцы собирались снести все здания и построить тут какое-то крупное сооружение.

Не собираясь сдаваться, трехцветный кот продолжал размахивать своими короткими, пухлыми лапами, пытаясь сбежать в руины. Индекс сердито надула щеки и сказала:

– Хмф, если ты не будешь меня слушаться, я заставлю тебя немного пострадать!

Индекс слегка дунула в ухо трехцветному коту, и, похоже, кот ненавидел это ощущение, потому что завопил и задрожал. На мгновение он даже рефлекторно выпустил когти, но, может быть, почувствовал некоторую жалость, потому что снова втянул их.

– Давай, пойдем найдем эту стриженую девушку, давай? – сказала Индекс, и трехцветный кот неохотно мурлыкнул.

В этот момент…

Кот неожиданно поднял голову, а затем снова начал бороться, пытаясь вырваться из рук Индекс. И в этот раз он боролся намного яростнее. Индекс запаниковала, задумавшись, не слишком ли сильно она его сжала, но, после того как она использовала несколько способов, трехцветный кот совершенно не успокоился.

Внезапно, Индекс почувствовала, как что-то опускается ей на голову.

– ?!

Подняв руки и дотронувшись до головы, она обнаружила, что это была бетонная пыль. Подняв голову, она увидела, что пыль шла из изъеденных стен заброшенных зданий.

Затем задрожали крышки люков, издавая дребезжащие звуки.

– … Похоже, земля трясется, да?

Индекс почувствовала исключительные подозрения, но неожиданно вспомнила, что эта магия лондонского стиля может быть скрыта под землей, другими словами, у нее под ногами.

Земля неожиданно заурчала как живое существо.

– ?!

Индекс отчаянно отскочила назад, и в тот самый момент место, на котором она стояла, взорвалось. Рука гигантского монстра протянулась из эпицентра взрыва. Одна лишь её длина была около двух метров, и она выглядела как динозавр с очень длинной шеей, перекрывая путь Индекс.

Земля рассыпалась огромным количеством щебня.

Кусок асфальта больше головы Индекс просвистел мимо её головы. Она отчаянно пригнулась, прижимая кота к животу. Множество обломков пролетели мимо неё, словно рой пчел, и едва не попали ей в голову.

Па-па-па-па-па! Обломки разбрызгались по зданию за её спиной, словно ливень, издавая ужасный звук.

Индекс не оглядывалась, глядя прямо перед собой. Перед ней медленно выбирался из земли огромный каменный голем, словно нежить, вылезающая из могилы. Она не видела заклинателя, так что скорее всего големом управляли на расстоянии.

Индекс молча прищурила глаза.

Обширные познания магической Индекс из Нулевого прихода Английской церкви, Несесариуса, подсознательно появились в её голове. Немного отфильтровав эту информацию, она уже поняла природу врага, появившегося перед ней.

«В основе Каббала. Главное использование для защиты от врага и устранения присутствия любого врага. Был рожден в 16 веке, согласно объяснению Гершома Шолема, природа в осязаемости и бесформенности» (Гершом Шолем, ранее известный как Герхард Шолем, 1897-1982, палестинский мыслитель, родившийся в Германии, а в 1948 ставший гражданином Израиля. Широко признан как основатель современного, научного изучения Каббалы, стал первым профессором иудаистической мистики Еврейского университета в Иерусалиме).

Говоря о каменных големах, многие люди представляют себе их сделанными из камня или грязи тупыми и медленными монстрами. Но в действительности, это обстояло не так.

Согласно идеологии Каббалы, люди были созданы Богом из грязи. И плохими копиями, которые люди создали собственными руками, были каменные големы. Другими словами, каменные големы были «клонами, которых не сделали как следует», так что их природа была близка к деревянным марионетками из волшебных сказок.

«Исходное заклинание было улучшено путем комбинирования с англиканскими заклинаниями; языковая система была изменена с иврита на английский язык, и все части тела сделаны так, чтобы реагировать на Крест. Это больше похоже на клонирование ангела, чем человека».

Однако, каменный голем не обладал структурой обычного человека.

Похоже, что заклинатель хотел создать какое-то еще более высокое чем человек существо, и это был ангел, который снаружи выглядел как человек. Голова, правая рука, левая рука, ноги, все они были созданы в образе Креста, каждой стороне была присвоена сила четырех архангелов, а может быть, заклинатель хотел создать еще более сильного ангела из грязи.

Единственное, что было хорошо –существовал предел человеческих способностей, так что даже человеческими руками было невозможно создать идеального ангела. Это было словно пытаться создать идеального Ангела Воды, человека не мог достичь.

Но даже неполный ангел всё равно был опасен.

БУМ! От поступи каменного голема раскрошилась в куски земля.

Индекс крепко прижала к себе трехцветного кота и отступила на шаг.

Если бы пришлось сражаться лицом к лицу, никаких шансов на победу не было. В обычных обстоятельствах, у такого типа каменного голема в качестве меры безопасности должен был быть «секретный код». От прикосновения к нему пальцем каменный голем должен был прекратить функционировать, что не дало бы ему впасть в неистовство. Но враг не был дилетантом, и наверняка не разместил бы эту уязвимость в таком месте, где до неё могли бы дотронуться посторонние. Скорее всего, «секретный код» должен был быть в теле, окруженном экзоскелетом каменного голема.

Индекс была неспособна использовать магию, и у неё не было сверхспособностей. У неё вообще не было никаких необъяснимых сил, и руки её были слабее, чем у обычного человека. Лицом к лицу с этой девушкой, у которой были только обширные «познания» в голове, каменный голем безжалостно поднял руку.

БУМ! Кулак, способный не то, что воздух, а само пространство рассечь, сделал взмах. Девушка сделала неглубокий вздох.

– T T T L – поверни налево.

И она сказала это.

Тут же кулак каменного голема, опускавшийся вниз, неожиданно изогнулся влево как змея. Кулак каменного голема просвистел через пустое место. Индекс глянула краем глаза, и шагнула вперед, встав рядом с каменным големом.

Каменный голем быстро повернулся его кулак взмахнул в горизонтальном направлении.

— C F A – поверни вверх.

Но и этот удар тоже изменил траекторию, пройдя над головой Индекс.

Как раз когда каменный голем снова хотел взмахнуть кулаком…

— P I O B T L L – поверни левую ступню к правой.

Нога каменного голема неожиданно сделала шаг назад, игнорируя равновесие, и, и из-за того, что кулак был высоко поднят, каменный голем потерял равновесие и с тяжелым грохотом упал на спину.

Индекс сделала еще два-три легких шага назад.

Язык, на котором она говорила, был быстрым методом чтения Каббалы, это был уникальный метод произношения с использованием только первых букв, с целью превращения его в код и ускорения чтения.

Хотя познания Индекс были обширны, она не могла творить магию, так что не могла их применять. Но, похоже, любой, кто увидел бы то, что только что произошло, посчитал бы её ничем не отличающейся от настоящих магов.

Каменный голем поднялся и побежал, чтобы сократить дистанцию с Индекс, его кулак размахивал, как пушечное ядро. Девушка пробормотала, и кулак каменного голема просто снова изменил траекторию, взмахнув в совершенно другом направлении.

Похоже было, что команды, которые давала Индекс, мешали действиям каменного голема. Другими словами, это было,  они вносили помехи в команды, которые давал заклинатель,.

Перехват заклинания.

Логика в основе его была простой: заклинатель должен был думать о магических командах, так что если запутать сознание заклинателя, это помешало бы ему контролировать магию. Например, человеку, который  считал бы в уме в порядке убывания, помешало бы, если бы кто-то выкрикивал случайные числа.

Индекс не могла использовать магию.

Но она могла попробовать заставить противостоящего ей мага саморазрушиться.

Хотя этого заклинателя не было видно поблизости, в соответствии со сделанным Индекс анализом структуры заклинания, она чувствовала, что каменный голем не действовал автоматически, а контролировался дистанционно. Другими словами, заклинатель использовал пять чувств каменного голема, чтобы отслеживать каждое действие Индекс. А раз так, у неё был шанс.

— C R  B B F  T T N A T W I T O D – повернись вправо, скрести ноги, поверни голову и бедра в противоположных направлениях.

Каменный голем продолжал махать кулаком,  и Индекс выкрикивала команды еще быстрее. Кулак каменного голема продолжал размахивать в случайных направлениях, словно у пьяницы с завязанными глазами,.

«Только уклоняться… этого будет недостаточно!»

Индекс отстегнула все безопасные булавки с юбки своего монашеского одеяния. Монашеское одеяние превратилось в китайское платье с высоким разрезом, полностью открывавшим её бедра, но не было времени переживать из-за этого.

Она держала безопасную булавку, пристально вглядываясь в каменного голема.

Было немного банально использовать такое оружие против огромного каменного голема.

«Обратное декодирование формулы самовосстановления, период времени примерно три секунды. Если я хочу как-то использовать это… вот!»

Индекс без колебания кинула безопасную булавку в каменного голема. Булавка летела довольно медленно, и даже кожу человека не смогла бы проколоть, не говоря уже о каменной броне. Булавка блеснула, отскочив от ноги каменного голема. После этого её всосало в тело голема, словно притянуло магнитом.

В то же мгновение.

Правая лодыжка гигантского каменного голема стала двигаться немного скованно, словно в сочленение молотом вбили клин.

Это было нечто подобное Перехвату заклинания. Каменный голем обладал способностью использовать всё, что окружало его, чтобы ассимилировать это и устранить любые повреждения. С другой стороны, если в него бросали предметы, ненужные или даже вредные для структуры, в системе самовосстановления возникала ошибка. Например, оставить сломанное запястье в покое, и ничего не делать с ним, оставив его в странном положении.

103 000 магических гримуаров дремали в Индекс.

Но знание само по себе было бессмысленным, самым важным было применить его, и найти самое подходящее решение в кратчайшее время.

Может быть, я смогу победить, – подумала Индекс, начав отступать. Её Перехват заклинания не был одним универсальным решением, он был абсолютно бесполезным против совершенно неизвестных заклинаний, вроде Великого делания алхимика или снаряжения вроде лука Адзусы Омы Ямисаки, который мог заменять чтение заклинаний. Но с этим големом таких проблем не было. Перехват заклинаний явно мог вносить помехи в действия каменного голема, и, умело используя безопасные булавки, она могла наносить голему повреждения. Индекс подумала, что пока она будет продолжать вносить помехи, возможно, появится шанс полностью уничтожить всю структуру, и заставить каменного голема рассыпаться.

– ЯААА…!

От неожиданного сотрясения Индекс повалилась на землю. У неё невольно отвисла челюсть. Даже если она могла мешать действиям врага, она не могла уклониться от таких ударов, сотрясавших всё вокруг.

Каменный голем, волоча свою каменную ногу, медленно двинулся к Индекс, которая распростерлась на земле.

– C R – вправо…!

Закричала на полпути Индекс, но каменный голем поднял обе руки и ударил кулаком о кулак.

БАМ! От сильного удара Индекс оглушило. Её заглушило на полуслове, и трехцветный кот в её руках заурчал от оглушительной боли.

Каменный голем снова поднял руки.

Индекс прижала к себе кота,  перекатилась по земле, пытаясь увеличить дистанцию до голема, и закричала:

– M B F P A D C O G – поставь обе ноги параллельно и потеряй равновесие!

Каменный голем услышал голос Индекс и только слегка покачал головой. После этого он словно отключился, игнорируя команды Индекс.

«Нет…! Его переключили с дистанционного управления на автоматический режим…! »

Если не было заклинателя, Перехват заклинания Индекс не будет работать. Её команды могли действовать только на людей, они не могли действовать на неорганическую материю, у которой не было никаких мыслительных процессов.

Гигантский кулак каменного голема рассек воздух.

Индекс уже не могла остановить этот удар.

Послышался глухой звук плоти, жестко столкнувшейся с бетонным покрытием.

Часть 5

Камидзё наконец сумел пробраться в подземный проход через дыру.

Потребовалось бы слишком много времени, если бы ему нужно было найти что-то, что можно было использовать как веревку. Он отпустил толстый пожарный шланг и побежал по темному проходу.

«Чёрт! Эти ребята всегда любят всё усложнять для меня! Уже и без того настолько трудно, и всё же они делают всё еще более сложным!»

Следы ног Эллис были видны повсюду на бетонном покрытии. Вглядываясь вдаль в темный проход, он не видел Хёки Казакири, и не слышал никаких шагов.

Подумав о последней улыбке, которую оставила Казакири, Камидзё крепко стиснул кулак.

Рука, которая убивает.

Мыльный пузырь мечты вроде девушки, которая исчезнет от одного прикосновения.

«Я не могу позволить, чтобы это закончилось так. Я не могу позволить этому закончиться на такой тупой ноте!»

Хотя Казакири сказала, что добровольно стала монстром, это было не так. Она действительно не была человеком, но её не следовало считать монстром.

Не из-за того ли, что Казакири не была человеком, она не могла даже позвать на помощь?

Или у неё было мало слёз, так что она могла только выносить эту боль молча?

«Это… не должно быть так!»

Камидзё стиснул зубы, продвигаясь вперед.

Прямоугольные бетонные столбы разделяли колеи подземки, идущие в прямом и обратном направлении. Сколько бы он ни бежал, Камидзё продолжал видеть одну и ту же картину, что вызывало у него исключительное разочарование.

Неожиданно столб рядом с ним рухнул.

Словно гигантская рука столкнула блок вниз; и это явно не было природное явление.

– Тьфу…!

Камидзё увидел, как столб падает в его сторону, и поспешно отскочил в сторону. Послышался устрашающий звук столкновения и бетонная пыль поднялась  в воздух.

– Как и ожидалось, так просто от тебя не отделаешься…

Послышался голос из тьмы. Камидзё, кашляя, оглядывался вокруг. В грязной одежде, волоча ноги, перед ним появилась Шерри Кромвель.

Их разделяли примерно десять метров.

Камидзё нахмурился. Шерри, которая означала насилие, исчезла.

– Хо… хо-хо… хо-хо-хо-хо. Я позволила Эллису пойти первому. Возможно, сейчас Эллис нашел свою цель, э? Может быть, он уже превратил её в фарш.

– Ты… ты, сволочь…!

Камидзё опустил голову и сжал кулак.

Шерри могла контролировать Эллиса, не нуждаясь в мелке. Однако это было все равно что двусторонняя ретрансляция и вызывало довольно сильное умственное истощение.

Едва увидев реакцию Камидзё, Шерри улыбнулась.

– Вот именно, всё так и есть. Я поиграю с тобой здесь и не позволю тебе найти Эллиса.

Услышав эти слова, Камидзё наконец понял намерения Шерри. Она хотела задержать здесь Камидзё, единственного человека, который мог победить Эллиса.

Хёка Казакири должна была пройти через это место, но никаких её следов не было.

Может быть, Шерри специально дала ей пройти. Казакири должна была быть одной из жертв, но Шерри довольно быстро сдалась, собираясь сосредоточиться на одной только Индекс.

К тому же, казалось, что для Шерри Камидзё был единственным противником. Поскольку у неё не было времени разбираться с остальными, маг позволила Казакири пройти.

Камидзё вспомнил, что сказала Шерри.

– Мне нужно что-то, из-за чего начнется война, так что я должна позволить узнать намного большему числу людей. Я из Английской церкви, пойми это – ЭЛЛИС!!!

Поскольку Шерри хотела устроить в Академгороде настолько серьёзные беспорядки, было бы пустой суетой спрашивать её, с кем хотела сражаться Английская церковь.

Тем не менее, было ли это действительно тем, о чем думала Английская церковь?

По крайней мере, у Цучимикадо, Канзаки и Стейла не должно было быть этого намерения.

– … Что ты планируешь сделать? Я не знаю, что на самом деле происходит, но разве не существует баланса между магической и научной стороной? Почему ты преднамеренно бросаешь нам вызов? Что за всем этим скрывается?

Услышав вопрос Камидзё, Шерри просто улыбнулась.

Она насмешливо захихикала.

– Я не знаю, слышал ли ты о том, как разрушаются тела эсперов, если они пытаются использовать магию?

– Что?

Этот ответ не соответствовал вопросу, отчего Камидзё нахмурился.

– Ты не находишь это странным? Почему все об этом знают?

Слова Шерри мало-помалу пронзали Камидзё.

– Потому что мы уже пробовали это. Примерно двадцать лет назад и в Английской церкви и в Академгороде были определенные группы людей, которые хотели работать вместе. Мы собрали все наши технологии и знания в одном месте, чтобы попробовать объединить способности и магию, и создать новую форму заклинателя, и в конце концов…

Не дослушав до конца, Камидзё уже мог угадать результат.

Как только эсперы попытались использовать магию, их тела начали саморазрушаться. Ученики подготовительной школы Мисава и Цучимикадо были лучшими примерами.

– И что случилось после того, как они попробовали…?

– Что-то вроде аннигиляции. Верхушка Английской церкви поняла, что мы вступили в контакт с научной стороной, так что они начали охотиться за нами. Одного факта того, что мы обменивались знаниями и технологиями было достаточно, чтобы на нас открыли охоту.

Камидзё промолчал.

Пытаться позволить науке работать вместе с магией, или пытаться не дать науке работать с магией не означало причинять людям боль.

– Эллис был моим другом.

Пробормотала Шерри.

– В то время Эллис был одним из эсперов, которых направил Академгород.

Камидзё нахмурился. Эллис было и именем этого голема. Если так, что чувствовала Шерри, называя голема Эллисом? Скорее всего, знала об этом чувстве только Шерри.

– Эллис был весь в крови после того, как произнес заклинание, которому я его научила. После этого ворвались «рыцари», собиравшиеся уничтожить нас. Чтобы помочь мне сбежать, Эллис встал под удар рыцарей.

В темной подземке было тихо, как в часовне.

Шерри медленно сказала:

– Мы должны держаться на заметном расстоянии от вас, иначе, не говоря уже о спорах и конфликтах, одно лишь желание понять друг друга принесет несчастье. Если маги и ученые не могут жить вместе, та же самая трагедия случится снова.

Поэтому, должна быть война.

– Чёрт, это слишком безумно. Ты хочешь начать войну, чтобы защитить обе стороны? Нет, фактически, ты на самом деле не хочешь начинать войну, верно? Ты бы полностью добилась своей цели, даже если бы не начала войну всерьез. Разве ты не можешь просто заставить обе стороны почувствовать, что «похоже, начинается война» или «опасность прямо у нашего порога»?

– Уж больно ты умный, сопляк, да что ты знаешь? Перестань смотреть на меня с таким выражением лица.

Хотя Шерри отрицала это, Камидзё твердо верил в эту идею. Чтобы избежать того, чтобы маги и ученые вступили в решительный конфликт друг с другом, даже её противоречивый запрос можно было выполнить без необходимости развязывания войны. Обе стороны должны были просто осознать взаимные табу и не пытаться понять друг друга.

По крайней мере, он мог быть уверен,  что две группы, у которых не было бы точек соприкосновения, не смогли бы развить ни любви ни ненависти друг к другу.

При этом они не просто не стали бы противостоять друг другу.

Это могло бы также предотвратить трения, вызванные попытками работать вместе.

«Маги и ученые должны быть далеко друг от друга», – может быть, теория Шерри была правильна, и какими бы ни были аргументы Камидзё, может быть, они оказались бы упрямством и эгоизмом. Тем не менее, Камидзё ни за что не мог принять точку зрения Шерри.

Потому что если бы это случилось, они с Индекс расстались бы.

Нет, для того, чтобы создать «искру», её должны были убить.

Хотя, может быть, это звучало грубо и эгоцентрично.

Камидзё ни за что не мог позволить этому случиться.

Ни за что.

Шерри Кромвель вытащила из своего порванного платья кусок масляной пастели. Камидзё настороженно следил за малейшим движением её пальцев, чувствуя при этом подозрения. Если то, что сказала Шерри, было правдой, она не должна была суметь создать два голема. И после того, как Камидзё запечатал Эллиса, Камидзё сумел вырубить Шерри, что показывало, что у неё нет заклинания, сильнее чем Эллис.

Неожиданно, Шерри тряхнула своими растрепанными волосами и восторженно сказала:

– Хо-хо, не могу поверить, что ты этого не вычислил. Хорошо, что тут темно.

– Что?

Невольно спросил Камидзё. Шерри слегка взмахнула мелком, который держала в руке. В данный момент она не могла создавать големов, и даже если бы ей пришлось написать текст на полу или стенах, это только привело бы к обвалу.

– Да ну? Ты не находишь это странным? Здесь так темно, так почему же я решила появиться тут и даже разговариваю с тобой так долго? В обычных обстоятельствах не было ли бы более эффективно устроить засаду, спрятавшись в темноте, и подождать, пока ты пройдешь?

Камидзё был шокирован и онемел. В данный момент единственным, что могла сделать Шерри было обрушить стену рядом с собой. Их разделяло десять метров, так что это не должно было представлять опасности.

– Ах, да, насчет этого места. И почему же я выбрала именно его? Сюда ведет всего одна дорога, так что ты никак не можешь обойти его. И почему же я стала бы специально поджидать тебя здесь?

Но если эта теория была верной, как же некоторое время назад она заставила рухнуть столб рядом с Камидзё?

– В сущности, вот оно! Смотри на это!

Шух! Шерри взмахнула мелком в горизонтальном направлении с такой скоростью, словно хотела рассечь воздух.

Неожиданно вся подземная дорога начала испускать слабое свечение.

«Это…?»

Камижзё был шокирован. В общем, стены, потолок, все места, которые можно было разглядеть, в том числе, за спиной  Камидзё и Шерри были в метках, нарисованных масляной пастелью Шерри. Хотя они не тянулись по всей подземке, по крайней мере на расстоянии ста метров всё было в этих метках.

Множество магических кругов было даже на полу, словно с потолка упали капли дождя.

«О, нет… эти магические круги, не говорите мне, что это Эллис…!»

Камидзё не мог не задрожать. Если приглядеться, все магические круги, покрывавшие дорогу, были похожи по форме, напоминая черепицу.

По словам Шерри, она не могла создать два голема одновременно. Если это было так, здесь не мог появиться новый Эллис.

Но что планировала Шерри? Пробежать весь путь сюда…

Если бы магический круг для создания голема разрушился, похоже, что от этого тут провалилась бы вся земля. В данный момент магические круги покрывали всю дорогу, и это означало…

«Чёрт… она что, собирается разрушить весь туннель?»

Говорят, что для того, чтобы снести и демонтировать здание не используют мощный взрыв, а закладывают много мелких зарядов по всему зданию, после чего подрывают их все. Эти магические круги обладали похожим действием.

Сколько тут было магических кругов? Предполагая, что каждый магический круг был около метра в диаметре, если просто расположить их все, их должно было быть около сотни. Стены и потолок были все усеяны магическими кругами, и кто знает, сколько их тут было. Если все они были созданы отдельными заклинаниями, было невозможно нейтрализовать все магические круги, просто дотронувшись до одного или двух из них.

Так что Шерри осталась здесь, намереваясь подготовить это. Устроив ловушку, ей не нужно было даже подбираться близко к Камидзё, она могла одной командой просто заставить обвалиться все вокруг.

– Земля – мой союзник. Тьма, окруженная землей – моя крепость.

Сказала Шерри Кромвель нараспев.

Поскольку Шерри нарисовала так много магических кругов, как только приказ был бы отдан, она тоже попала бы под обвал, но она наверняка создала много путей отступления. Может быть, обломки избежали бы её и создали овальную зону безопасности.

Может быть, способ обрушения этого места был тщательно спланирован так, чтобы аккуратно создать выход на поверхность.

– Тьфу…!

Камидзё расслабил челюсти. Сейчас было слишком поздно убегать или кидаться к Шерри. Поскольку враг уже устроил ловушку, она не была бы настолько любезной, чтобы подготовить путь для бегства.

Похоже, что даже встревоженность Камидзё была в пределах ожидаемого Шерри. Она просто уверенно закричала:

– ОБВАЛИСЬ, СЛОВНО МАРИОНЕТКА ИЗ ГРЯЗИ!!!

В ответ на крик, ближние магические круги испустили еще более сильный свет. Весь путь словно живот змеи, двигался медленно и отвратительно.

«Чёрт… что делать…?»

Он наверняка погибнет, если не сможет убежать. Магические круги, которые покрывали всё это место нельзя было уничтожить один за другим его правой рукой. Кроме того, он не мог даже дотронуться до тех кругов, что были на потолке. Даже если бы он смог нейтрализовать магические круги на стенах и полу, если он не смог бы предохранить самую опасную часть – потолок – от обрушения, его бы всё равно погребло заживо.

Думая об этом, Камидзё неожиданно остановился.

Магические круги на полу?

– ПОГЛОТИ ДУРАКА, СТОЯЩЕГО ПЕРЕДО МНОЙ! ПОГРЕБИ ЕГО В ГРЯЗИ! Я ХОЧУ ИСПОЛЬЗОВАТЬ ЕГО ПЛОТЬ И КРОВЬ ДЛЯ ТОГО, ЧТОБЫ СОЗДАТЬ ТВОЕ ТЕЛО!

Шерри прокричала это, словно нажимала спусковой крючок для последнего выстрела.

Стены и потолок начали трескаться, словно расширяющийся изнутри купол. По правде, это было потому что уязвимый потолок не мог выдержать ошеломляющий вес щебня.

– Угх…!

Камидзё рванулся вперед, в то время как трескающийся, раздувающийся как воздушный шар потолок выглядел так, словно вот-вот рухнет. У него была только одна цель – то место, где стояла заклинатель – Шерри. Похоже, это была единственная безопасная зона, но как бы то ни было, Камидзё не мог добраться туда своим ходом.

– Так что моя цель не там!

Камидзё сжал кулак, пригнувшись и продолжая бежать, прижимаясь близко к земле. У него была только одна цель, не Шерри Кромвель, а некий магический круг, который был исключительно близко к нему.

Камидзё помнил, о чем ворчала Индекс в столовой.

«– Эй, Тома, ты знаешь? В английских ритуалах, если ты хочешь активировать заклинание создания идола, используя Телесму, вложенную в Крест, обстановка церкви напрямую связана с местоположением заклинателя! Фактически, защитный магический круг используется для того, чтобы предохранить тело от воздействия последствий основного заклинания, и для этого есть строгое незыблемое правило. Если положение изменится, вторичное защитное заклинание может не сработать как нужно. Тома, ты знаешь о золотом сечении? Скажи его, это же все знают.»

«Этот магический круг – единственный, не имеющий никакого значения!»

Это было верно, магические круги на стенах и потолке были предназначены для того, чтобы обрушить подземелье, погребя Камидзё заживо. Это можно было понять.

Но зачем мог потребоваться магический круг на полу? Даже если бы пол был разрушен, это не могло погрести Камидзё заживо.

«Если так, этот магический круг – единственный, созданный с другой целью!»

Когда Шерри Кромвель поняла намерения Камидзё, выражение её лица изменилось, и она яростно замахала своим мелком, чтобы отдать команду окружающим стенам и потолку. Однако, было слишком поздно. Камидзё уклонился от обвалившейся стены, проскочил мимо покосившегося столба, нацелился в магический круг на полу и поднял правую руку.

После этого, он без колебаний ударил по нему.

Магический круг исчез без следа, словно пятна воды после того, как разбили кусок льда.

Ещё одно заклинание, ключевое для планов Шерри, исчезло.

Если этот магический круг был предназначен для создания безопасной зоны под этим обвалом и спасения её жизни, с его исчезновением, она не осмелилась бы начать обвал.

– Тьфу!

Шерри поспешно подняла свой мелок и взмахнула им в воздухе. Потолок, который выглядел так, словно может обвалиться в любую минуту, издал треск и был надежно зафиксирован.

ТОП! В этот момент послышались сильные и агрессивные шаги.

Шерри запаниковала и торопливо отвела взгляд от потолка, посмотрев прямо перед собой. Словно вода, отскакивающая от камня, Камидзё оттолкнулся от земли, и был уже перед Шерри.

Шерри быстро взмахнула мелком.

Однако, кулак Камидзё был намного быстрее, с легкостью ударив Шерри в лицо.

Взмахнув волосами и платьем, Шерри откатилась по рельсам на несколько метров, и затихла. После того, как она потратила столько времени, готовя эти ловушки, они оказались бесполезны; от этого она выглядела исключительно беспокойной и нервной.

– … Угх, чёрт!

Шерри, шатаясь, отступила на шаг-другой и выругалась себе под нос. Мелок в её руке тоже слегка дрожал, и пальцы сжимали его так сильно, что вот-вот должны были переломить мелок пополам.

– Не останавливай меня! Я должна создать «искру», чтобы разжечь эту войну! Почему ты не можешь понять, что это самая опасная ситуация?! В наши дни система безопасности Академгорода становится всё более расслабленной, а Английская церковь позволила Индекс ускользнуть из её рук! Нынешняя ситуация похожа на то, что случилось с Эллисом! Мы вызвали довольно большую трагедию, а в этот раз она затронет весь Академгород и Английскую церковь! Полагаю, ты знаешь, какими будут последствия!!!

Голос Шерри несколько раз отразился эхом в темном подземелье, прежде чем достиг слуха Камидзё со всех направлений.

Её мотивом была гибель друга.

Из-за этого Шерри казалось, что когда ученые и маги слишком сближаются, единственным результатом будет трагедия. Не говоря уже о спорах и конфликтах, иногда одна мысль о желании укрепить дружбу приведет к противоположному результату. С точки зрения Шерри, единственным способом для того, чтобы между научной и магической сторонами в будущем не возникало никаких конфликтов, было чтобы каждая из них была занята своей территорией, полностью изолированная от другой стороны, прогоняя любого из чужого лагеря.

Чтобы достичь этого, Шерри хотела создать искру для войны.

Для того, чтобы не дать обоим сторонам понять друг друга. Потому, что Шерри знала, что добрый способ мышления только ухудшит ситуацию и приведет к трагедии.

На самом деле Шерри не хотела начинать войну. Её цели были бы достигнуты, если бы она могла создать «искру»,.

Думая об этом, Камидзё пренебрежительно вздохнул.

– Как нелепо. Можешь ли ты оправдать свои действия? Что сделала Казакири? Какую вражду к тебе испытывала Индекс? Ты ходишь тут, провозглашая, что не хочешь конфликтов, НО СКОЛЬКО ЛЮДЕЙ ТЫ СОБИРАЕШЬСЯ УБИТЬ?

Камидзё взревел, высвобождая все сдерживаемые негативные эмоции.

Поскольку он не мог согласиться с этим, он взревел:

– ТЫ ХОЧЕШЬ СЕРДИТЬСЯ, ЛАДНО, НИКТО НЕ ОСТАНОВИТ ТЕБЯ, НО ТЫ НАЦЕЛИЛАСЬ НЕ НА ТУ ЦЕЛЬ!!! КТО ЧЕМУ-ТО НАУЧИТСЯ ИЗ ЭТОГО?! ТЫ НЕСЧАСТЛИВА, Я ПОНИМАЮ ЭТО! Я ДУМАЮ, ЧТО НЕ СМОГУ ПОНЯТЬ ТВОИ ЧУВСТВА! НО ЕСЛИ ТЫ СОБИРАЕШЬСЯ УКАЗАТЬ ПАЛЬЦЕМ НА КОГО УГОДНО, ТО В КОНЦЕ КОНЦОВ ОКАЖЕТСЯ, ЧТО ТЫ САМА РАЗОЖГЛА ТОТ САМЫЙ КОНФЛИКТ, КОТОРОГО БОЛЬШЕ ВСЕГО НЕ ХОТЕЛА ВИДЕТЬ!!!

Смерть Эллиса можно было связать с небольшой группой ученых и магов, которые работали вместе, и Английской церковью, которая рассматривала этих людей как опасную группу радикалов.

После того, как она поняла это, какими были мысли Шерри?

Собиралась ли она отомстить за своего друга?

Или она собиралась поклясться, что не позволит этой трагедии повториться снова.

– … Я не знаю.

Шерри Кромвель сильно прикусила губы, сказав:

– ЧЕРТ! Я ДЕЙСТВИТЕЛЬНО НЕНАВИЖУ ВСЁ! Я ХОЧУ УБИТЬ ВСЕХ, КТО УБИЛ ЭЛЛИСА! Я ХОЧУ ПОХОРОНИТЬ ВМЕСТЕ ВСЕХ УЧЕНЫХ И МАГОВ! И НЕ ТОЛЬКО ЭТО, Я НЕ ХОЧУ, ЧТОБЫ МАГИ И ЭСПЕРЫ СРАЖАЛИСЬ ДРУГ С ДРУГОМ! МОЙ РАЗУМ В ПОЛНОМ БЕСПОРЯДКЕ С САМОГО НАЧАЛА!!!

Этот противоречивый рев эхом разнесся по темному проходу.

Похоже, она услышала это сама, и продолжала тоном, полным ненависти к себе.

– ЭТО НЕ ЕДИНСТВЕННОЕ, ВО ЧТО Я ВЕРЮ! ВСЁ КАЖЕТСЯ ЛОГИЧНЫМ, ВОТ ПОЧЕМУ МНЕ ТАК БОЛЬНО!!! Я НЕ ЖИВУ ПРОСТО РАДИ ОДНОГО ПРАВИЛА! Я НЕ МОГУ ЖИТЬ КАК МЕХАНИЧЕСКАЯ КУКЛА! ТЫ ХОЧЕШЬ НАСМЕХАТЬСЯ НАДО МНОЙ, ОТЛИЧНО, ДАВАЙ! ЧИСЛО ВЕЩЕЙ, В КОТОРЫЕ Я ВЕРЮ, ТАК ЖЕ ВЕЛИКО, КАК И ЧИСЛО ЗВЕЗД, ТАК ЧТО ЕСЛИ ОДНА ИЛИ ДВЕ ИЗ НИХ ИСЧЕЗНУТ, ЭТО НИ КАПЕЛЬКИ НЕ ОБЕСПОКОИТ МЕНЯ!!!

Однако, Тома Камидзё только ответил:

– Почему ты ещё этого не поняла?

– … Что?

– Твои слова действительно противоречивы. Ты считаешь, что в твоей душе столько противоречий, что ты можешь принять любые идеи, что твоя вера будет колебаться… может быть, ты так думаешь. Но ты ошибаешься. В сущности, с самого начала у тебя была только одна вера.

Камидзё сказал это, единственный ответ, о котором сама Шерри не подумала, «В любом случае, ты просто не хочешь терять своего друга, верно?»

Это было верно, «верования», которых у Шерри Кромвель было словно звезд в небе, и содержание противоречили друг другу. Но основным источником было одно и то же. Все её верования исходили из того, что случилось с её другом, и все её мысли вырастали и происходили оттуда.

Несмотря на то, что верований у неё было столько же, сколько звезд, её мысли о друге нисколько не изменились.

– Встань на одну сторону и хорошенько подумай! Если не можешь, тогда подумай об этом ещё! Разве ты не использовала эти «глаза» из грязи, чтобы следить за нами? Что ты думаешь? Разве Индекс и я выглядели несчастливыми вместе? Всё в порядке, даже если мы не отделимся полностью друг от друга! Даже если мы ничего не делаем, мы можем навсегда оставаться счастливыми вместе!

Не были ли отношения Камидзё с Индекс тем, чего всегда хотела Шерри? Почему она должна была разрывать такие отношения? Камидзё наверняка не сказал бы этого, поскольку у Шерри было только одно желание, и это желание больше невозможно было исполнить. Для этого желания не было заместителя, и если бы кто-то сказал Камидзё заместить его отношения с Индекс отношениями с кем-то другим, Камидзё наверняка как следует двинул бы этому типу.

Поэтому Камидзё не это имел в виду.

Вот что пытался сказать Тома Камидзё.

– Нам не нужна твоя помощь! Так что прекрати забирать у меня мою дорогую подругу!

Плечи Шерри Кромвель дернулись.

Она знала, что её желание больше невозможно было исполнить, но она должна была помнить, насколько важным было это желание. Когда её лишили его, она еще сильнее ощутила эту боль.

Лицо Шерри исказила печаль.

Слова Камидзё были очень простыми, их несложно было понять. Хотя это были довольно незрелые слова, они тронули душу Шерри Кромвель, поскольку она уже кричала что-то похожее.

– INTIMUS115 – Я ПРИНЕСУ ВСЁ В ЖЕРТВУ МОЕМУ ПОГИБШЕМУ ДРУГУ!!!

Но в данный момент её злобный рев отверг идею Камидзё.

Она выкрикнула своё магическое имя.

Она должна была понять чувства Камидзё.

Тем не менее, у Шерри Кромвель было множество верований, и среди них были вещи, которые она не хотела понять. Нет, возможно она сделала это, потому, что могла понять, что думает Камидзё. Человек, стоявший прямо перед ней, имел всё, что она утратила, и, очевидно, Шерри хотела лично утащить этого человека в ад. То, что среди её многочисленных верований существовало и такое, было неудивительно.

ШУХ! Она взмахнула мелком, который держала в руке.

На стене рядом с Шерри появились линии, и она рухнула, словно была сделана из тонкой глины. Огромное количество пыли поднялось в воздух, немедленно закрыв им обоим обзор.

Увидев, как к нему, словно серая пелена тумана, движется пыль, Камидзё невольно почувствовал желание отступить.

Но в этот момент Шерри прорвалась через пылевой туман и оказалась прямо перед Камидзё. Она сжала мелок и устремилась на Камидзё как пуля.

Камидзё был шокирован. Всё, чего коснулся бы этот мелок, не важно, сталь это или грязь, всё становилось бы материалом для Эллиса. Может быть, даже человеческая плоть.

– УМРИ, ЭСПЕР!

Она ругалась, как дьявол, и всё же выглядела как ребенок, который вот-вот расплачется.

«А, понятно».

Машинально Камидзё сдержал свою правую руку и подумал вот о чем.

Скорее всего, это не была её последняя атака. Если бы эта атака могла наверняка убить Камидзё, она бы прибегла к ней с самого начала. И когда Эллиса сдерживал Анти-Навык, она не дала бы Камидзё так легко сбить её с ног, не говоря уже о таком множестве ловушек в этом подземелье.

У Шерри Кромвель было столько же верований, сколько звезд на небе.

Она сказала, что каждое из них выглядело логичным, так что это было исключительно больно.

Другими словами…

– Ты надеешься, что кто-то сможет остановить твою веру?

БАМ! Кулак Камидзё разбил мелок на куски.

Кулак нисколько не замедлился, и несмотря на небольшое отклонение, всё равно был направлен в лицо Шерри Кромвель.

БАМ!!! Тело Шерри врезалось в пол подземелья, издав устрашающий звук.

Камидзё медленно подошел к Шерри, которая лежала рядом со столбом. Похоже, что сейчас она была без сознания.

«Ну… остановился ли наконец Эллис?»

Камидзё не отваживался выяснить это сам. Даже если бы ему пришлось привести Шерри в чувство и спросить её, непохоже было, что она скажет правду. Что бы она ни ответила, «ДА» или «НЕТ», это бы не облегчило неуверенности Камидзё.

«Чёрт! Похоже, что мне самому придется проверить это!»

Для большей безопасности Камидзё решил подобрать какие-то куски электрических проводов и связать Шерри руки и ноги.

Связав Шерри руки и ноги, Камидзё побежал вдоль рельсов.

После того, как он пробежал некоторое расстояние, он почувствовал в темноте сильную вибрацию.

Не было нужды спрашивать, куда отправился Эллис.

– …

Спустя десять секунд Шерри Кромвель приоткрыла глаза.

Правду говоря, она не теряла сознание.

Шерри размышляла, почему её не убили? Она устроила лобовую атаку, которая не отличалась от самоубийства, потому что знала, что даже если бы её убили, она не имела бы права жаловаться.

В данный момент, хотя она была достаточно удовлетворена, она не знала, какое верование появится следующим, поскольку их всё ещё было так много, как звезд на небе. Она могла разорвать эти путы и снова начать охоту на этих людей.

По мере того, как она более или менее понимала, что имел в виду парень, у нее появились некоторые мысли о нежелании причинять боль окружающим. Но, с другой стороны, совершенно противоречащая этому мысль появилась в её сознании.

С руками, связанными за спиной, Шерри встряхнулась, чтобы мелок выпал из её одежды.

«Эллис…»

Шерри лежала на полу и рукой, связанной за спиной, подобрала мелок. В этот момент Шерри кое о чем подумала. Сейчас Эллис был в автоматическом режиме, и не послушался бы её команды. Другими словами, он проигнорировал бы даже самую базовую команду «самоуничтожение». Пока не уничтожат «секретный код» механизма безопасности или не разрушат более 90% тела Эллиса, Эллис не остановится.

Злая и полная сожалений, Шерри взмахнула своим последним мелком.

Она не могла создать двух Эллисов одновременно. Другими словами, пока нынешнего Эллиса не уничтожат, Шерри не могла создать нового. И это означало, что для Шерри, которая сейчас была связана, не было пути к спасению.

«Эллис…»

Неспособная двигаться, Шерри Кромвель дала Эллису бессмысленную команду.

Был ли это приказ уничтожить цель? Или же прервать операцию?

Эти две мысли появились в её сознании одновременно.

Часть 6

Каменный голем потряс головой.

Перехват заклинания Индекс не удался.

Голем поднял свой кулак.

Устрашающий звук раздавливаемой плоти эхом разнесся над свалкой.

Но это не плоть Индекс разлетелась в стороны, и трехцветный кот тоже не пострадал. Разумеется, это и не голем развалился; монстр, сделанный из камня, не издал бы такой звук.

Это была Хёка Казакири.

Эта девушка перепрыгнула сзади через голову Индекс, и нанесла удар в прыжке в живот каменного голема. Сила и скорость были ненормальными, словно удар метеорита.

БУМ!!! Послышался взрыв.

Голем взлетел в воздух, словно стальной шар, отправленный в полет, и трижды перевернулся прежде чем упал лицом вниз на землю. Один только этот удар заставил голема отлететь назад на семь метров. Казакири же, вложившая  всю свою силу в нанесенный голему удар, напротив, тихо остановилась в воздухе.

Она медленно опустилась на землю, словно легкое перышко.

БАМ!!! Почувствовались сильные вибрации.

В тот момент, когда Хёка Казакири коснулась земли той ногой, которую не использовала для нанесения удара, от точки касания на расстояние двух метров разошлись трещины. Было похоже на  удар по земле тяжелым молотом. Это произвело на всех ложное впечатление, что Казакири сейчас была в десять раз тяжелее.

– Хё…ка…?

Индекс хотела окликнуть Казакири, которая стояла спиной к ней, но, увидев, что происходит, она ахнула.

Правая нога, которой Казакири нанесла удар, полностью исчезла ниже колена. Один этот удар смог отправить в далекий полет гигантского каменного голема массой в несколько тонн, и отдача намного превысила то, что мог выдержать нормальный человек.

Это было первое, что предположила Индекс.

Но, увидев отрезанную сторону правой ноги, она увидела, что на самом деле там была дыра. Рана выглядела как прозрачный столб, с которого содрали краску, это было очень неестественно.

«… Это… что происходит?»

Индекс сжала трехцветного кота и задумалась.

Заклинание Прыгающего зомби (Chiyoushijiyutsu), Некрономикон, Рука славы (Hasodoobugerrowari), Vetala Sorcery (Weetarajiyujiyutsu), Эликсир (Erikushirunado)… в сознании Индекс, было множество заклинаний и знаний, относящихся к управлению мертвыми. Некоторые заклинания требовали только легкого прикосновения к трупу, и после этого им можно было свободно с легкостью манипулировать.

Но даже Индекс не могла объяснить того, что видела перед собой.

Мог ли человек действительно превратиться в что-то подобное?

БАМ! Она услышала такой звук, словно встряхнули большую простыню. После этого сломанная нога Казакири оказалась в таком же порядке как и всегда. Словно к ноге у неё была прикреплена пружина, и её новая нога оттолкнулась от земли с поразительной скоростью.

– Быстро, беги.

Хёка Казакири не оборачивалась.

Она говорила, стоя к Индекс спиной.

– Быстро убегай… тут… всё ещё опасно.

Этот голос действительно принадлежал Хёке Казакири, с которой Индекс была знакома. Поэтому Индекс была озадачена и не осмелилась ничего сказать. Она не могла сказать, можно ли было расслабиться, потому что не могла сказать, была ли эта девушка настоящей Хёкой Казакири; это могла быть подделка, которая только напоминала настоящую.

В этот момент каменный голем, лежавший на земле, издал треск.

Казалось, голем хотел встать, но удар Казакири причинил серьезный ущерб его структуре. Если говорить в терминах человеческой анатомии, похоже было, что ему парализовало поясницу. Каменный голем издал загадочный звук, это был звук дрожащих суставов.

БАМ! Послышался звук, похожий на звук ломающихся костей.

Результат попытки встать – она причинила телу еще больше повреждений.

КРА… КРЯК КРЯК КРЯК КРЯК! Каменный голем застонал. Строго говоря, у голема не было голосовых связок, поэтому это был диссонанс звуков, которые издавали суставы при попытке двигаться. Каменная статуя не могла стоять как следует, и только-только держалась на ногах. Она посмотрела вверх, с таким видом, словно хотела закричать в небо.

Неожиданно пронесся сильный порыв ветра.

Пока голем продолжал издавать этот неожиданный крик, налетела подобная торнадо буря, и сильные порывы ветра похоже, начали поглощать весь щебень. Однако, это был не тот ветер, что заставляет всё подняться в воздух и разбрасывает по окрестностям. По своей природе он был словно водоворот, который пытается засосать проходящие мимо корабли в бездну моря.

Ветер дул не наружу, а внутрь.

Камешки, пустые банки, брошенные велосипеды, оконные рамы без стекол… все их поглощал каменный голем. После этого их дробила невидимая сила, и они становились частью тела голема.

«О нет… от этого удара что, голем потерял контроль над способностью к восстановлению…?»

Индекс крепко сжала трехцветного кота, который вот-вот был готов вылететь из её рук, всё её тело дрожало. Всего один удар «Хёки Казакири» похоже, нанес каменному голему фатальное повреждение, повредив даже «ядро», спрятанное в теле голема.

Но эту рану уже нельзя было исправить.

Поэтому, команда «продолжать ремонт, пока рана не будет залечена» продолжала исполняться. Части, которые нельзя было исправить, просто продолжали засасывать всякую ерунду. В конце концов, голем стал бы разрастаться как снежный ком и становиться всё больше и больше. Тело, которое изначально было около четырех метров высоты, сейчас увеличилось в ширину вдвое меньше чем за тридцать секунд.  В позе, которую он принял, подняв себя с  земли, он напоминал крышу, накрывшую Индекс и Казакири.

Соседние строения начали издавать звуки.

Индекс слышала, как эти огромные строения издавали ужасающие звуки, словно деревья в бурю, и от этого её бледная кожа побледнела ещё сильнее. Если это будет продолжаться, окружающие их здания разорвет на части. Как только они окажутся в эпицентре этой катастрофы, у них уже не останется шансов на выживание. Кроме того, торнадо набрало такую силу, что могло разрушить любой дом. Как бы Индекс ни пыталась держаться, её ноги всё равно оторвались бы от земли, и её поглотило бы тело каменного голема.

Индекс знала, что им нужно убираться прочь и быстро.

В данный момент каменный голем был в таком состоянии, что ему не нужен был контролер, так что Перехват заклинания не сработал бы. Поскольку система регенерации голема работала неправильно, он продолжал бы работать, не в состоянии починить себя, и одних булавок было бы недостаточно, чтобы сдержать его движения. Индекс это не нравилось, но, поскольку она не могла исполнить никакую магию, она ничего не могла сделать, несмотря на огромное количество знаний, которыми располагала.

Индекс больше не могла сдерживать каменного голема. Насколько ей было известно, единственным, кто мог бы разобраться с этой ситуацией, был парень с самой сильной правой рукой.

– ХЁКА, БЕГИ!!!

Несмотря на то, что Индекс не могла убедиться в том, что стоявшая перед ней девушка была «Хёкой Казакири», с которой они развлекались после школы, она всё равно закричала ей.

В этот момент внешние стены разрушенных зданий начали приближаться.

В данный момент гигантская, подобная молоту масса грязи, тоже взлетела в воздух, попав под воздействие торнадо. Индекс торопливо прижала к себе трехцветного кота и присела на корточки. Куча грязи пролетела над головой Индекс, столкнувшись с асфальтовым покрытием. Обломки, оторванные от покрытия, тоже поглотил каменный голем.

Любой, кто неосторожно поднял бы голову, попал бы под летевшие в воздухе куски камня, и уже не спасся бы.

В этот момент отчаяния Хёка Казакири всё ещё стояла, словно ничего не происходило.

Огромная каменная плита, которая была больше тела Казакири, задела её щеку, но её голова даже не дернулась. Она стояла неподвижно, как старик, глядящий на морские волны.

Хёка Казакири не оборачивалась, и просто тихо говорила:

– Тебе… лучше бежать.

– А как же ты?

Индекс придавила трехцветного кота, чтобы его не сдуло, и спросила это.

– Я…

Девушка ненадолго задумалась, а затем сказала:

– Я должна… остановить этого монстра.

Словно рассерженный голосом Хёки Казакири, каменный голем, опиравшийся на все конечности, поднял правую руку. Из-за увеличения его массы, его движения были замедленными, но накопленная энергия, ждала мгновенного высвобождения словно готовящаяся сойти лавина.

Как только будет нанесен удар, он наверняка сотрет их обоих и окружающие дома в пыль. Не было способа защититься от этой силы, намного превосходящей человеческую.

– Нет, Хёка! Беги! Это не тот враг, с которым может справиться человек! Ты должна придумать какой-то другой способ, даже если ты хочешь сражаться.

Каменный блок не двинул своим кулаком, по-видимому, молча целясь в свою жертву.

– Хёка, эта штука – не человек! Противостоять ему лицом к лицу – не умная идея! Ты точно умрешь! Хёка!

Индекс закричала, и в тот же момент, Казакири медленно обернулась к ней.

Она должна была быть зафиксирована на месте этим похожим на пушечное ядро кулаком, но Казакири не выглядела озабоченной, когда оборачивалась.

– … Не беспокойся.

Сказала Казакири.

Она выглядела так, словно в любой момент могла расплакаться.

– Потому что я тоже не человек.

Индекс не могла не ахнуть.

Хёка Казакири пристально посмотрела на выражение лица Индекс, едва сумев выдавить улыбку, и сказала последнюю фразу.

– Извини, что так долго тебя обманывала.

Каменный голем за спиной Казакири нанес удар кулаком.

БУМ! Воздух сжался, и это не сильно отличалось от падения метеорита. Индекс не могла не съежиться, всё ещё выкрикивая имя Хёки.

Хёка Казакири не отвечала.

Она обернулась, чтобы противостоять этому каменному голему, подняла обе свои тонкие руки, сделав себя щитом, чтобы защитить Индекс.

Кулак каменного голема был прямо перед ней.

Этот сокрушительный удар не был похож на удар пули или снаряда, но скорее на удар целой стены. Разница в силе между Казакири и големом была удивительной.

Это было всё равно, что останавливать оползень тростинкой.

БАБАХ!

Тонкие руки Хёки Казакири заблокировали удар кулака этого каменного голема по имени Эллис прямо перед собой.

Её руки, ноги, грудь, живот, спина, голова… все части тела были серьезно повреждены, всё её тело было охвачено болью, и она выглядела так, словно рассыплется на части. Её руки стали короче по крайней мере на пять сантиметров, и первоначально тонкие руки Казакири сморщились из-за сжатия. Словно у неё под кожей образовались выросты.

– А… а…

Хёка Казакири слышала голос девушки за её спиной, которая не могла ничего сказать.

Казакири хотела сказать ей, чтобы она не волновалась, но не могла даже обернуться и улыбнуться.

Она не могла ничего сказать, она не могла ничего сделать.

Её тело издавало какой-то треск, и острая боль распространялась от ладоней по предплечьям, словно ей подпиливали зубы пилкой для ногтей.

Сила, которая могла любого вогнать в отчаяние, словно оползень обрушилась на тело Хёки Казакири. Казакири, поглотила силу кулака голема, сломав себе пальцы. Она упиралась в землю, по мере того, как её тащило назад по асфальтированной дороге. Лодыжки, выдерживавшие неизмеримое давление, издавали устрашающие звуки, словно ветки дерева, которые должны были вот-вот сломаться под тяжестью снега. Внезапное ощущение боли пронеслось по телу Казакири, и она почувствовала, словно кто-то ударил по лодыжкам молотом.

Похоже было, что голем хотел целиком и полностью подавить это небольшое сопротивление, с которым столкнулся, поскольку он приложил больше силы.

– А…ААААААААААААА!!! – закричала Казакири, прилагая больше силы, её конечности быстро вытянулись. Это не было вызвано приложением силы мышц, скорее это напоминало расширение воздушного шара, потому что сжатые конечности, распрямились, возвращаясь к первоначальной форме.

Зрение Казакири затуманилось, словно рана, которая почти полностью зажила, снова открылась.

Каменный монстр снова надавил своим кулаком сильнее.

Внешняя сила, которая пыталась сокрушить плоть, и внутренняя сила, которая пыталась дать плоти восстановить начальную форму, столкнулись друг с другом, и тело девушки оказалось зажатым между этими двумя силами, издавая треск, словно они перетягивали друг друга на старом деревянном полу.

Казакири заскрежетала зубами, не желая дать своим рукам оторваться от  кулака каменного голема.

Она ни за что не могла отпустить его.

Она должна была защитить девушку, находившуюся за её спиной. Эта девушка в белом не была таким же монстром, как она, у неё не было силы, способной заблокировать гигантский кулак.

Монстра должен был остановить другой монстр.

«Но…»

Однако, как бы сильно она ни старалась, Хёка Казакири не получила бы никакой награды.

Даже если бы она спасла Индекс, ценой было бы то, что Хёку Казакири победил бы каменный голем. У неё не было достаточно опыта, чтобы знать, сможет ли восстановиться её серьёзно поврежденное тело. Кроме того, если её тело было подобным столбам или велосипедам, оно могло бы стать частью каменного голема. Трудно было вообразить, во что превратится Хёка Казакири. И даже если бы случилось чудо, и обе они выжили бы, Индекс уже знала, что Казакири не была человеком.

«Но…»

Тот раз, когда они впервые встретились в столовой.

То время, которое они провели вместе в подземном торговом центре.

Это никогда не вернулось бы.

«Но я не могу просто ничего не делать…!!!»

Казакири приложила все свои силы и выпрямилась. Её руки, ноги, поясница, спина… каждая часть её тела раздавливалась и расширялась снова и снова. Её тело, подвергавшееся жестокому обращению, издавало страшные звуки, словно ногтями царапали школьную доску, раздававшиеся эхом снова и снова.

– У-у-у… АААААААА…!!!

Монашка в белом, которая была за её спиной, издала потрясенный крик.

– МЯУ! МЯЯЯУУУУ!!!

И даже трехцветный кот издавал испуганный крик.

Как выглядела Хёка Казакири для Индекс и трехцветного кота? Казакири невольно плотно стиснула зубы. Хёка Казакири, которая так естественно гуляла с ними, на что она сейчас была похожа?

Но, похоже было, что Хёка не обращает внимания на то, что некоторые раны открывались вновь, пока она прилагала больше сил.

Потому что они были друзьями.

Пусть даже после этого монашка в белом и не станет относиться к Казакири как к подруге, Хёка Казакири всё ещё надеялась, что эта девушка в белом продолжит дружить с ней до самого конца.

Эхом разнесся звук.

Каменный голем снова издал звук.

Чувствуя сильную боль, словно её тело рвали на части. Хёка Казакири увидела это. Нетерпеливый каменный голем поднял вторую руку.

Но обе руки Казакири блокировали правый кулак каменного голема.

«Угх…!»

Казакири заскрежетала зубами. В этот момент она должна была выиграть время, чтобы эта девушка могла сбежать, даже если пришлось бы принести в жертву своё тело. Казакири приняла свое окончательное решение.

Другой кулак голема поднялся в воздух, нацелившись на свою жертву.

За секунду до того, как быть уничтоженной, Казакири невольно закрыла глаза.

– Каза… КАЗАКИРИ…!

Её окликнул знакомый голос подростка.

Голос доносился из-за его спины. И с этим ревом она услышала звук шагов человека, несущегося на полной скорости. В нынешней ситуации Казакири не могла оглянуться. Но даже не оборачиваясь, она могла понять, какое выражение лица должно было быть у парня, что он думал, и насколько быстро он бежал к ней.

Несмотря на то, что парень видел её в таком виде, он всё равно предпочел окликнуть её «Казакири».

Не монстр, а Казакири.

Пока Хёка Казакири всё ещё была ошеломлена, черная тень парня немедленно пронеслась мимо неё со скоростью противотанковой ракеты.

В то же самое время каменный голем взмахнул другим своим кулаком.

У парня не было ни сомнений, ни колебаний ни страха. У него была только одна козырная карта. Он стиснул свой правый кулак так, что тот стал твердым как камень.

БАМ! Два кулака столкнулись друг с другом.

Кровь потекла из кулака парня.

Но не из-за силы каменного голема, а потому что парень вложил всю свою силу, чтобы ударить по твердой и грубой поверхности камня. Пушечный удар каменного голема утратил всю свою силу в тот момент, когда коснулся кулака парня. Нет, точнее говоря, это случилось в тот момент, когда кулак парня коснулся прозрачной мембраны, которая окружала каменного голема, словно магнитное поле.

Сила, давившая на Казакири, словно гора, немедленно исчезла.

В то же самое время огромный и толстый каменный голем начал разваливаться. После этого голем развалился на куски, полностью распавшись. В тот же момент серая пыль, которая была еще более густой, чем в подземном квартале, закрыла обзор всем, кто был тут.

«Всё кончено…»

В мире, в котором видимость исчезла за серым экраном, Хёка Казакири одиноко усмехнулась себе.

«Гармоническая… иллюзия теперь закончилась…»

С таким звуком, словно отскочила резиновая пуля, конечности Казакири быстро распрямились, восстанавливая изначальную форму.

С одинокой улыбкой она решила исчезнуть прежде чем рассеется пыль.

Опасность была позади.

Поэтому, никто больше не нуждался в Хёке Казакири. Она была словно ядерная боеголовка после окончания войны. С такой огромной силой она бы пугала людей мирного мира, даже если бы ничего не делала. А эта девушка в белом, которую Казакири хотела защитить, не должна была выглядеть испуганной.

Хорошо, что они ничего не видят из-за пыли, подумала Казакири.

И в данный момент у Казакири не хватало мужества, чтобы оглянуться и увидеть выражение лица Индекс.

Часть 7

Камидзё стоял на краю развалин.

В тот момент, когда пыль рассеялась, Хёка Казакири исчезла. Однако, несмотря на то, что никакого дождя не было, на земле было две-три капли воды.

Микото и Ширай услышали суматоху и немедленно кинулись сюда. Они сказали, что скоро прибудут сотрудники Анти-Навыка и Правосудия, и лучше всего было сбежать прежде, чем они в это влипнут.

Поэтому Микото и Ширай схватили Индекс, которая хотела остаться здесь с Камидзё, и воспользовались телепортацией, чтобы убраться отсюда. Телепорт Ширай похоже, имел некоторые ограничения в плане расстояния, так что  они должны были быть на расстоянии около ста метров. Из-за способности правой руки Камидзё, он мог убегать только своим ходом.

Что касается Шерри, скорее всего, Анти-Навык должен был позаботиться о ней. Судя по прошлым случаям, имя Шерри даже не появится в прессе.

– А… вот уж заботы, – вздохнул Камидзё. Он должен был кое-что закончить до того, как прибудут сотрудники Анти-Навыка и Правосудия. Он посмотрел вверх, и, похоже, проверил что-то, прежде чем подошел к одному из заброшенных зданий.

Оконные стекла и внутреннее убранство этого здания полностью исчезли, и обнажился серый бетон. Повсюду на стенах и потолке были фразы и указания, написанные красным мелом. Может быть, они были предназначены для процедуры сноса. Красный свет заката проникал через окна, в которых не осталось стекол, пронизывая пыльное пространство словно лазер.

Камидзё направился к лестнице, у которой не было перил.

Вверх, вверх, вверх, вверх, вверх, всю дорогу до самого верхнего этажа.

Двери, которая вела на крышу, тоже не было.

Он вышел на крышу, окрашенную закатом в красный цвет. Это место выглядело так, словно его использовали под сад. Почва на клумбах высохла и была выдута ветром, растения уже увяли и умерли, и их остатки, окрашенные в коричневый цвет, раскачивались на ветру.

А в углу этой бывшей страны чудес, которая сейчас превратилась в кладбище, на стуле сидела Хёка Казакири, склонив голову на металлический поручень, который был предназначен для предотвращения падения. Её голова была опущена, так что нельзя было увидеть выражение её лица.

Её сломанные конечности уже восстановились, и похоже было, что видимых ран на ней нет.

Но она не говорила ни слова, просто молча сидела, склонив голову.

Камидзё прищурился.

Если целью Хёки Казакири было убраться подальше от Индекс, или, скорее, убраться от «людей», она могла пойти только сюда. Чтобы уйти от Индекс, когда идти было некуда, она могла только остаться в руинах.

Одинокая девушка увидела, как на крыше появился Камидзё и всё же ничего не сказала.

Они слышали только звуки капавшей воды.

Казакири, склонив голову, обоими руками держала рекламный щит. Прозрачные капли воды продолжали капать на него.

– Потому что… я была так счастлива…

Похоже, Казакири заметила взгляд Камидзё, потому что она наконец подняла голову и мягко улыбнулась.

– Потому что… я приложила все свои силы… чтобы защитить важных для меня друзей. Не кто-то другой, а я… поэтому… я так счастлива. Я так счастлива, поэтому я плакала… правда…

– …

– Почему… почему ты должен показывать это выражение? Пожалуйста… улыбнись, похвали меня немного… и еще, если можно, немного позавидуй мне, чтобы всё было идеально… я… я отобрала твою роль рыцаря… а-ха-ха, что я говорю…

Хёка Казакири улыбнулась, но Тома Камидзё – нет.

Он не мог улыбнуться.

Как он мог улыбаться, видя это печальное выражение лица,?

– У-у…

Казакири прикусила губы и её улыбка постепенно исчезла.

– Я знала это… с самого начала, – пробормотала Казакири

– … Это же естественно… любой может догадаться… монстр вроде меня, открывающий свою природу… любой может догадаться, что из этого выйдет… если бы я продолжала скрывать это, может быть, это не вышло бы наружу… но я глупо открыла правду… но я не хочу… я не хочу, чтобы другие видели меня такой…

Сказав всё это, Казакири не могла продолжать.

Из её горла вырывались сдавленные звуки.

– … Но у меня не было другого выбора.

Она изо всех сил попыталась шевельнуть дрожащими губами и сказала:

– Чтобы спасти… первого человека, который вообще относился ко мне как к другу… у меня не было другого выбора…

Должно быть, она осознавала это с самого начала.

Будучи монстром, она потеряет самое дорогое, что у нее было, как только правда выйдет наружу. Поскольку это предсказание наихудшего развития событий отчетливо появилось в её сознании, Казакири от всей души надеялась.

Надеялась, что это предсказание не сбудется.

Она не думала о том, насколько мала была эта вероятность, но хотела чуда от Бога.

Но результатом было…

– Почему… я должна была потерять это…

Она медленно, шатаясь, оторвалась от поручня и встала.

– Почему… я должна пугать окружающих?

Она расплакалась и уткнулась лицом в грудь Камидзё.

Вся печаль, скрывавшаяся за улыбкой, высвободилась на близком расстоянии.

– Я…я …я просто не могла вынести вида того, как пострадает моя подруга, так что я шагнула вперед… потому что у меня есть сила, я могу защитить тех, кто мне дорог… так что я не могла оставить всё как есть… это просто… ЭТО ПРОСТО ТАК И ЕСТЬ!

Тонкие и хрупкие руки девушки били Камидзё в грудь.

Глухой голос доносился от лица, уткнувшегося в грудь.

– МНЕ ТАК ГРУСТНО… Я ТАК НЕДОВОЛЬНА… ЭТО ТАК БОЛЬНО…! ПОЧЕМУ ВСЁ ДОЛЖНО БЫЛО ТАК ЗАКОНЧИТЬСЯ…! РАЗВЕ… Я СДЕЛАЛА ЧТО-ТО ПЛОХОЕ? Я ХОТЕЛА ЗАЩИТИТЬ ДРУГИХ… РАЗВЕ Я НЕ ПРАВА, ЧТО ТАК ДУМАЮ?

Рвущийся голос разбитого сердца пронзил барабанные перепонки Каимдзё.

Она знала, что это было бесполезно, но не могла контролировать себя и закричала.

– Я ВСЕГДА ХОТЕЛА БЫТЬ ВМЕСТЕ! ХОТЕЛА… БЫТЬ ДРУЗЬЯМИ НАВСЕГДА! Я ДУМАЛА… МЫ БУДЕМ ЛУЧШИМИ ДРУЗЬЯМИ! ПОЧЕМУ… ВСЁ ЭТО ТАК ЗАКОНЧИЛОСЬ? МОЖЕШЬ ЛИ ТЫ ПОНЯТЬ, ЧТО Я ЧУВСТВОВАЛА, КОГДА ЧЕЛОВЕК, КОТОРОГО Я ХОТЕЛА ЗАЩИТИТЬ, УДИВЛЕННО СМОТРЕЛ НА МЕНЯ? ДО СИХ ПОР… Я САМА НЕ МОГУ ЭТОГО ПОНЯТЬ!

Девушка продолжала выплескивать свои беспорядочные мысли.

Внутренняя боль не давала ей молчать.

– РА… РАЗВЕ У МОНСТРА НЕ МОЖЕТ БЫТЬ СЕРДЦА, КОТОРОЕ ХОЧЕТ ЗАЩИТИТЬ ДРУГИХ ЛЮДЕЙ? ЕСЛИ БЫ Я БЫЛА ЧЕЛОВЕКОМ… РАЗВЕ ЭТОГО НЕ СЛУЧИЛОСЬ БЫ…? НО… ЧТО Я МОГЛА СДЕЛАТЬ? ДАЖЕ ЕСЛИ МЕНЯ БУДУТ БОЯТЬСЯ, ДАЖЕ ЕСЛИ МЕНЯ БУДУТ НЕНАВИДЕТЬ… Я НЕ МОГУ ПРОСТО СИДЕТЬ И НИЧЕГО НЕ ДЕЛАТЬ…!

– …

Тома Камидзё мог только молча слушать.

Видя, как перед ним дрожит девушка, которая не могла издать ни звука от  плача, он даже не мог погладить её по голове.

Потому что эта иллюзия была слишком хрупкой, словно исчезла бы от легкого прикосновения.

Разрушитель Иллюзий.

Парень, который получил это звание, не мог даже обнять Хёку Казакири.

Поэтому он мог только сказать.

– Тебе больно?

– …У-у…

– Грустно?

– У-У-У…!!!

Казакири больше не била Камидзё в грудь, просто ухватилась за его рубашку, словно ребенок. Она хотела подавить этот сдавленный звук, хотя ей это и не удалось, потому что он вырывался и сквозь плотно сжатые губы.

– Раз у тебя есть чувства, ты не монстр. Может быть, это звучит старомодно, но я могу заверить тебя, что ты человек.

Камидзё сделал паузу и продолжил.

– Кроме того, твоя история еще не окончена.

– Э?

Казакири подняла взгляд, на её лице появилось удивленное выражение.

За спиной Камидзё послышались шаги.

Значит, она пришла, подумал Камидзё, улыбаясь.

Микото Мисака сказала только, что раз они опасались, что некую девушку арестует Анти-Навык или Правосудие, сначала нужно увести её прочь. Но эта девушка настаивала на том, чтобы следовать за Камидзё до самого конца, и не оставлять его. Камидзё всё это видел.

Если эта девушка уже догадалась, где будет прятаться Хёка Казакири…

И раз она не могла прийти сюда сразу, потому что её силой увели Микото и Ширай…

И до самого конца эта девушка волновалась бы за Казакири…

Индекс наверняка пришла бы сюда.

– …Э?

Хёка Казакири, спрятавшая лицо на груди Камидзё, издала удивленный звук как только увидела человека, появившегося из-за спины Камидзё.

Камидзё медленно повернул голову.

У входа на крышу, в котором не было двери, стояла девушка в белоснежном монашеском одеянии. Некоторые из безопасных булавок на её юбке исчезли, так что сейчас оно выглядело как китайское платье с высоким разрезом. Девушка запыхалась и вся вспотела; было легко сказать, что она бежала всю дорогу сюда, ни разу не передохнув.

Увидев Хёку Казакири, эта девушка – Индекс – подбежала к ней без всяких сомнений. Ни страха, ни презрения. Это выглядело, словно потерявшийся в тематическом парке ребенок наконец нашел маму.

Хёка Казакири просто безучастно смотрела, даже забыв моргать.

– П… почему? Разве это… не очень странно?

Казакири дрожала, словно замерзла.

– Это.. это.. так странно… Я не человек… почему же она… так смотрит на монстра? Почему она… смотрит… на меня как на друга?

Тома Камидзё беззаботно вздохнул.

– Это правда, что твое тело отличается от тела обычного человека, ты можешь делать вещи, которые ни один нормальный человек делать не сможет.

По тону Камидзё казалось, что он жалуется: «почему тебе понадобилось задавать такой простой вопрос»?

– Но это не изменяет того факта, что «ты её подруга».

От этой фразы Хёка Казакири расплакалась, её ноги ослабли, и она опустилась на колени.

Индекс прыгнула к Хёке, и обе они рухнули на крышу здания.

Казакири пошатнулась и обхватила Индекс руками, обнимая её.

Видя их обоих, Камидзё захихикал.