Индекс волшебства (Новелла) - 3 Глава

Часть 1

Солнце село и наступила ночь.

Но даже ночь не принесла покоя. Одетая в чёрные одежды Агнез, при помощи ручных знаков и иностранного языка, продолжала раздавать приказы другим монахиням, носящим такую же монашескую одежду. Одновременно с этим она держала перо и быстро писала в маленьком блокноте.

– Это похоже на телефон, – объяснила Индекс. Когда кто-то пишет слова в этой книжке, эти же слова появляются и в других блокнотах.

«Почему бы вам просто не использовать телефоны?» – тайком подумал Камидзё.

Некоторые из этой чёрной компании – официальные монахини Римско-Католической церкви – прыгнули в канализацию через треугольную дыру, которую оставили похитители Орсолы. Остальные развернули карты и начали рисовать на них линии, используя красные чернила и перья. Камидзё не мог понять, пытаются ли они проанализировать маршрут похитителей или выбирают позиции, чтобы перехватить и окружить их.

Это была шумная и беспокойная ночь. Камидзё, Индекс и Стейл могли только стоять в стороне и молча наблюдать. Тома не говорил на иностранных языках – он даже не знал, на каком языке разговаривают монахини, поэтому не мог поучаствовать в их беседе. Что касается Индекс и Стейла, они решили остаться в стороне, чтобы не вызвать путаницу среди Римско-Католических монахинь, которые использовали совершенно иную структуру командования.

Испытывая постоянно растущий голод, Камидзё сказал:

– Ну и? Что Индекс и я делаем в этом месте? Разве не могут люди из Римско-Католической церкви сами выполнить эту миссию? В чём смысл, если мы только и можем тупо торчать в углу?

– Кстати об этом, наше подкрепление уже должно быть здесь. Я не знаю почему, но эти Рыцари до сих пор не явились, – сокрушался Стейл, выдувая белый дым.

– Кроме того, мы определённо будем полезны в этой ситуации… нет, если точнее, она будет очень полезна.

Говоря “Она”, Стейл определённо имел в виду Индекс.

– Она?

– Точно. Это ведь касается гриммуара, причём оригинального экземпляра Книги Закона.

Высказав все, что его волновало, Стейл сразу завершил разговор; казалось, он не собирается объяснять дальше. Таким образом, Индекс продолжила с того места, где остановился Стейл, дав максимально простое объяснение.

– Согласно слухам, Книга Закона является гриммуаром, который был написан при помощи особого кода, и этот код никому не удалось расшифровать, поэтому содержание книги считается очень ценным. Стоит кому-то понять книгу, и они получат огромную силу. И вот, наконец, появилась девушка, которая нашла способ её расшифровать. Но церковь Амакуса украла книгу Закона у Римско-Католической церкви и похитила девушку, которая знала, как ее расшифровать – Орсолу Аквинас.

Девушка, которую Камидзё встретил по дороге в театр, и была Орсолой. Она сбежала во время хаоса битвы между Амакуса и католиками. Что касается Книги Закона, её местонахождение остаётся неизвестным, но есть вероятность, что она попала в руки Амакуса.

«Амакуса…?»

Камидзё показалось, что он уже слышал это название в прошлом, но он решил оставить эти мысли и спросил:

– Никто не может её перевести? Даже Индекс?

– Невозможно. Я пыталась, но код в этой книге полностью отличается от обычных видов кода.

– Тогда почему этот непонятный гриммуар считают таким ценным? Если его нельзя расшифровать, может это просто дурацкая тарабарщина?

– Может быть, – честно ответила Индекс.

Не опровергая это утверждение, Индекс пыталась вести себя как взрослая, которая пытается уговорить ребёнка… или как эксперт, ведущий разговор с ничего не понимающим профаном.

Стейл выплюнул докуренную сигарету и раздавил её, после чего сказал:

– Говорят, что заклинания, записанные в Книге Закона, слишком сильны. Если их использовать, то мир, поддерживаемый христианской церковью, будет обречен. Неважно насколько правдива эта легенда, но будет лучше, если мы навсегда запечатаем эту книгу. Одна секта предположила, что тот, кто прочтёт эту книгу, сможет свободно использовать заклинания Ангела, которые намного превосходит человеческие пределы.

Услышав этот ответ, Камидзё застыл.

– Ан…гела…?

– Хм? Ах да, для такого атеиста как ты довольно сложно представить, как выглядит ангел.

Стейл рассмеялся, однако он допустил ошибку.

Камидзё понял, что такое ангел. Он еще не забыл, что сделал ангел с так называемой “Божьей Силой”. В ту ночь небо над морем мгновенно покрылось огромным вихрем магических заклинаний. Одного слова от ангела было бы достаточно, чтобы превратить половину Земли в пепел.

Хуже того, из всех заклинаний ангела, это была только верхушка айсберга.

И такая могущественная магия окажется в руках людей?

– Но… если никто не смог расшифровать Книгу Закона, как они узнают, что это не просто блеф? – спросил Камидзё, от волнения сглатывая слюну.

Индекс по-детски кивнула головой и ответила:

– Мм. Тома конечно прав, но Книга Закона содержит огромное количество энергии. По слухам, человек, который написал Книгу Закона, был самым могущественным волшебником всех времён; этот человек настолько удивителен, что его записали в Новом Завете. Он был особенно активен около семидесяти лет назад, и за эти десятилетия эволюция магии превзошла прогресс, накопленный за минувшие тысячелетия. Из всех магов в мире, сегодня около 20% являются его последователями, и почти половина всех магов, так или иначе, были затронуты его влиянием.

Поскольку Индекс выглядела весьма серьезной, Камидзё не мог её прервать.

– Мне кажется, что название “Книга Закона” было дано не просто для красоты. Не удивлюсь, если сила этой книги окажется больше и страшнее чем описано в легенде.

Три монахини, одетые в черные одеяния, шумно пробежали мимо них.

– Говоря о “нём”… кого именно ты имела в виду?

– Эдвард Алистер, также известный как Кроули. Он похоронен на кладбище в одном из городов Британии.

Стейл закурил еще одну сигарету и продолжил:

– В любом случае, согласно истории, этот парень был редкостным подонком даже по меркам человечества. Во время одной из своих поездок для проведения магического эксперимента, он использовал собственную жену, которая сопровождала его по всему миру, в качестве посредника, чтобы связаться с ангелом-хранителем Айвасс. Даже когда умерла его дочь, Лилит, он остался совершенно равнодушным и продолжал исследовать свои магические теории. Чтобы провести один из экспериментов он использовал группу девочек, которые были ровесницами его дочери, в качестве жертв… Тем не менее, ему удалось распознать так называемый другой мир – другой, но параллельный, напоминающий Небеса или Ад – и открыть новые принципы в области магических ритуалов. Учитывая только эти моменты, его вклад в развитие магии просто невозможно отрицать.

В этот момент ветер изменил направление. Стейл быстро отошёл в сторону, чтобы Индекс не дышала сигаретным дымом. Вместо неё облако белого дыма подуло прямо на Камидзё, который сильно закашлялся. Увидев свою маленькую победу, Стейл показал злорадную улыбку и начал ещё сильнее пыхтеть дымом, словно запыхавшийся дикий зверь.

– В общем, об этом парне ходит множество легенд. То же самое касается и Книги Закона; ходят слухи, что каждый раз, когда он оказывался в безвыходной ситуации, он использовал Книгу Закона для гадания и решал, что делать дальше в соответствии с её содержанием. Другими словами, этот гриммуар мог решить судьбу сильнейшего волшебника в мире. Это всё равно, что создать всю современную историю Запада. Поэтому не следует так небрежно относиться к Книге Закона.

Стейл выглядел довольно раздраженным и даже скривил рот.

Между тем три монахини, которые ранее пробегали мимо них, сейчас бежали обратно. Одна из девушек учуяла табачный дым и немного нахмурилась. В её руках было большое деревянное колесо, диаметром не меньше метра. Это было либо оружие, либо какой-то инструмент…

– Если эта книга такая страшная, почему её нельзя просто уничтожить? Раз это книга, разве она не должна хорошо гореть?

– Гриммуар нельзя сжечь, особенно если это оригинал. Сами буквы, слова и предложения, написанные в гриммуаре, являются магическими символами, которые использует энергию, текущую по Лей-линиям, как бесконечную батарейку, словно автоматический магический круг. Таким образом, гриммуар можно только запечатать.

Индекс показала улыбку, в которой, казалось, таится какой-то глубокой смысл, после чего сказала:

– Но, если это будет оригинал, записанный в моей памяти, такого явления не произойдёт.

– Автоматический магический круг может быть активирован даже слабой магической энергией, которой обладают люди. Магия, которой обладает автор, похожа на стартер двигателя. Волшебник, пишущий гриммуар, бессознательно вливает магию в документ вместе с текстом. Неважно чем и на чём он пишет, это явление остаётся неизменным. Другими словами, появление гриммуара неизбежно. Однако Индекс не может использовать жизненную силу для создания магии, поэтому с ней эта проблема не возникнет. Ее можно назвать идеальным кандидатом на роль хранителя магической библиотеки… я уверен, что всё было запланировано заранее и это чертовски меня огорчает.

– Ох… это всё правда? Индекс?

– Эээ… хм…? Что такое стартер? И что за двигатель?

Объяснение Стейла явно озадачило Индекс.

После этого Стейл бодро объяснил Индекс, что такое двигатель и стартер – и по какой-то причине, он выглядел довольно счастливым.

Камидзё наблюдал как Стейл и Индекс ведут свой разговор и на его сердце стало еще тяжелее.

В начале Тома подумал, что книга не имеет особого значения. До сих пор он считал, что спасения похищенной Орсолы будет более чем достаточно.

Но взглянув на всё под другим углом, ситуация уже не казалась такой простой.

Камидзё видел, на что способен ангел. Он на собственной шкуре испытал “Божественную Силу”, которую использовала Миша Кройцев; силу, которая могла обратить половину планеты в прах.

Тома наконец-то понял группу людей, известных как “волшебники”. Маги, которых он встречал раньше, даже не знали, что такое “милосердие”. Эти люди были готовы пойти на всё, чтобы получить желаемое.

Эта группа магов… если они используют Книгу Закона и получат магию ангела, что они сделают?

«Проклятье…»

Индекс сказала, что оригинальную копию гриммуара невозможно сжечь, поскольку она похожа на автоматический магический круг.

Но правая рука Камидзё была непостижимой.

Если он использует силу своего Разрушителя Иллюзий, возможно, он смог бы…

«Эх, парень! Похоже я не могу бросить всё на полпути!»

Часть 2

Наконец, закончив отдавать приказы на иностранном языке, Агнез подошла к Камидзе и другим, ее короткая юбка развевалась на ветру. Её странно высокие сандалии-платформы продолжали цокать как лошадиные копыта, когда она шагала.

Камидзё поморщился. Она была немного моложе Индекс, но маги не очень заботились о старшинстве. Он пришёл к такому выводу, увидев странных монахинь из английского пуританства и Русской Православной церкви (ну, в последнем случае, у него был только опыт общения Мишей). Кроме того, всего нескольких мгновений назад, она хладнокровно отдавала приказы на каком-то другом языке десяткам, и через косвенную связь сотням других людей.

Но его волновало скорее не то как девушка выглядела внешне, но её общение на иностранном языке. Его психическое положение можно было подвести в одном предложении: «Как иметь дело с иностранными языками, на которых ты не можешь говорить: если она говорит с тобой, единственный выбор — это энергичный, высокоскоростной язык тела!»

Агнез была готова, к попытке культурного обмена другого языка в любую секунду.

Парень поднял голову и уж было приготовился к танцу, когда …

– Ах, э-э, я … Если вы не возражаете, я сейчас хочу начать объяснять текущую ситуацию, так вы готовы?

–…

Бам! И снова японский.

– Ну какого?! – Подумал он. – Она может быть уникальной, но это…

Романская православная сестра держалась несколько напряжённо. Она неуверенно колебалась, и ее лицо было ярко-красным.

– Понятно, неважно, куда ты отправишься, люди всегда нервничают по поводу иностранцев, быстро разговаривающих с ними.

Он кивнул себе, странно убежденный в своей правоте. Агнез продолжила.

– М-мне очень жаль. Кажется, я немного нервничаю, говоря, на японском в присутсвий самих японцев. Ах, могу ли я использовать другой язык? Один отдельный от обеих наших культурных сфер, если вы не возражаете, например, желательно, Ааварский или Берберский язык…

Она говорила очень быстро. Индекс сказала что-то на иностранном языке, по видимом «успокойся и сделай глубокий вдох!» Камидзе посмотрел в сторону и увидел Стейла мрачно опустившего глаза и сказавшего:

– Ну, ты не единственная, кого я знаю, кто использует странный японский язык, — объяснение, которое никто не просил.

Агнес положила руку на свою плоскую грудь и сделала несколько глубоких вдохов. Она пыталась подавить волнение. И, несмотря на то, что, вероятно, она привыкла к своим тридцатисантиметровым сандалиям, ее ноги дрожали, как у пьяницы, чему способствовала ее нервозность.

Но она все еще пыталась выполнить свой долг, поэтому выпрямилась и произнесла:

– Прошу прощения. Начну сначала. Что касается наших текущих и будущих действий, мы-Ааа ?!

Прежде чем она успела закончить, Агнез, которая заставила себя встать прямо, несмотря на свои дрожащие ноги, полностью утратила равновесие и рухнула вниз.

– Вау, вау!

Ее руки метались как будто она пыталась ухватиться за соломинку, вдруг девушка прижалась к руке Камидзе.

– Чтоо?!

Она упала на землю, потянув его за собой. Не успев отреагировать, он рухнул на асфальт. Парень извивался, при этом страдая от боли, (относительно серьезной), и внезапно понял, что над его головой какой-то кусок ткани.

Это была юбка Агнез.

Когда парень поднял лицо, он увидел рай, простирающийся в нескольких сантиметрах от его носа.

– Чтооооооооооооооооооооооооо?!

В тот момент, когда испуганный Камидзе запаниковал и попытался убраться оттуда, Агнез, наконец, осознала ситуацию. Она пронзительно завопила:

– Аах?!

И со всех сил попыталась потянуть юбку вниз.

Разумеется, это был акт самозащиты, но в итоге она ударила Камидзе по голове, и парень так и не смог вылезти.

Все его поле зрения заняли юбка и бёдра, но крик Индекс все еще достиг его ушей.

– Т-To-To-To, Томаааа! А ты не переборщил с шутками?!!

– Так тебе явно не надоест работа. Давай, вставай уже.

Стейл резко ударил его в бок, и с этим пинком Камидзе, наконец, освободился из тюрьмы юбки Агнез и её бёдер. Казалось, что Стейл ударил его не по своей воле, а скорее потому что кричала Индекс.

Получив пинок в живот, Камидзе кашлянул и покачал головой.

Затем его глаза встретились с Агнез, которая плюхнулась на асфальт. Она дрожала, ее лицо было ярко-красным, в уголках ее глаз виднелись слезы.

Он побледнел. «

– Я … я …

– Н-нет, тебе не нужно извиняться. Я сама упала и виновата. Кажется, когда я нервничаю, мой баланс немного … Умм, ты можешь стоять?

Агнез ловко встала на ноги, в своих хадулях, и медленно протянула руку побитому Камидзе. Он сделал лицо, словно лучи света, пронзили темные облака, и потянулся к ней. Индекс увидев эту картину слегка разозлилась.

Возможно, Агнез немного успокоилась — ее тело было еще напряженным, но нервозности не читалось в её голосе.

– Хорошо, тогда я хотела бы начать объяснять текущее положение по Книге Закона, Орсоле Аквинас и Амакуса, а также хотела бы обсудить наши дальнейшие действия.

Она все еще дрожала, и, словно испугавшись ещё одного падения, потянулась, чтобы схватиться за Камидзе. Однако ее рука остановилась на полпути. Вероятно, она была против цепляться за мужчину, которого она только что встретила, — и кроме того, несколько мгновений назад побывавшего в её юбке.

Вместо этого она зацепилась за Индекс.

– Орсола Аквинас в настоящее время в руках Амакусы. Это касается и Книги Закона, по всей вероятности. В этом вопросе участвуют не менее пятидесяти членов Амакусы. Похоже для своего передвижения они используют канализацию, не исключена и вероятность того, что они двигаются по воздуху.

– Значит, вам ничего не известно? – спросила Индекс, за которую держалась Агнез.

– Да. Мы отслеживаем движения Амакусы, используя следы их маны, но все идет не так хорошо, как хотелось бы. Я и не ожидала меньшего от Церкви Амакуса, учитывая, что это секта, специализирующаяся на секретности и т. д.

Все еще шатаясь, Агнез указала на треугольную дыру в земле.

– У нас есть другая команда, которая занимает периметр вокруг, похоже они первыми встретят цель.

– Периметр … Насколько он велик? – спросил Камидзе, наклоняя голову. Индекс смотрела на него, как будто умоляя его сделать что-то с тяжелой Агнез, но парень решил игнорировать этот взгляд.

– Примерно такой радиус, центр здесь. Сто тридцать две улицы и сорок три канализационных прохода — считайте, что у нас достаточно союзников, чтобы охватить весь диапазон.

В этот момент Агнез уже практически обнимала Индекс.

– Конечно, если они попытаются отнести Книгу Закона и Орсолу в их штаб-квартиру, им придется где-то столкнуться с нами. Наша разведка говорит, что их база, по-видимому, находится где-то в регионе Кюсю … и, ну, по всей видимости это еще одна проблема. Конечно, все изменится, если они решат не прорывать периметр и просто вынудят метод декодирования из Орсолы.

– Вероятно, они этого не сделают. Даже в её состоянии, Орсола, вероятно, подготовила знания о том, как противостоять волшебству чтения разума. Также, нет никакого хорошего места, чтобы вытащить данные из нее физически.

Стейл выдохнул сигаретный дым.

– Слишком много врагов вокруг них, чтобы они успокоились. Им нужно пытать Орсолу, получить метод декодирования и создать декодированную копию Книги Закона. Я думаю, что на это уйдёт не один день. И если они хотят получить информацию от нее и сломить ее дух, не позволяя ей убить себя, лучшими формами пыток будут те, которые не требуют их лично воздействовать на неё — принудительный труд, отсутствие сна и т.д. На это уйдёт где-то неделя. Для пыток недостаточно одной или двух ночей; человеческий разум настроен так, что он начинает ломаться лишь после 120 часов без сна.

Камидзе был ошеломлен отстраненными словами Стейла.

Это были слова человека, специализирующегося на охоте на ведьм и инквизиции, но точка зрения эксперта заключалась в том, что те, кто похитил Орсолу, были способны на такое. И из того, что сказала Агнез, такая группа действовала в тандеме с почти пятьюдесятью людьми. Церковь Амакуса.

Но что-то беспокоило Камидзе — О, верно. Он слышал этот термин «Амакуса» от Каори Канзаки и Цучимикадо Мотохару в прошлом. Он слышал, что Канзаки была ее лидером и что она покинула организацию, чтобы защитить своих драгоценных подчиненных.

Были ли эти люди, которых она так хотела защитить такими подлыми, чтобы вызвать этот инцидент из жадности?

Или…

Или те, кого Каори Канзаки хотела защитить…

… изменилась после того, как она оставила их?

– Что случилось, Тоума? – Индекс наклонила голову в сторону, и стукнулась с Агнез, которая цеплялась за нее.

– Ничего. В любом случае, что нам теперь делать? Те парни из Амакусы скоро наткнутся на ваш периметр, верно?

– Ах, да-да. – Агнес все еще выглядела немного нервничающей. Она почти прижималась к щеке Индекс.

– В общем, я хочу, чтобы вы выступили в роли тыловой поддержки… Конечно это весьма маловероятно, но они могут использовать Книгу Закона. Я думаю, было бы лучше, если бы эксперт в гриммуарах…

– Арг, надоела! Я не могу дышать! – Индекс взмахнула руками.

– Но неужели нам так легко удастся поймать Амакусу? А, Тома?

– Почему ты спрашиваешь меня? Легко? Я думаю, если к нам придут 40-50 подозрительных монашек в рясах, мы их очень даже заметим.

– У Амакусы нет официальной формы, Тома. Они специализируются на секретности, поэтому, даже если ты их встретишь в городе, то наврятли узнаешь.

– …

– Что случилось, Тома? Почему ты выглядишь так, будто не веришь мне?

– Не волнуйся об этом, – ответил Камидзе. Он не видел вокруг ни одного человека, одетого нормально, поэтому не был уверен, насколько универсально ее определение — нормальный.

– В любом случае, члены Амакусы являются специалистами по скрытности и бегству. По-моему, было бы страннее, если бы они не предсказывали, что Римская Католическая церковь попытается их достать, когда они захватят книгу Закона и Орсолу Аквинас. И если они всё спланировали, значит они разработали контрмеры.

Агнез, теперь полностью опиравшаяся на Индекс, выглядела немного смешно.

– Н-но на самом деле, им не обойти наш периметр.

– Вообще-то могут. Есть одна магия.

Она втянула воздух после такого ответа.

– Это техника, ограниченная Японией. Проще говоря, в Японии есть несколько специальных пунктов называемых вихрями, и существует тип колдовства карты, который позволяет вам свободно перемещаться между ними.

– Великая прибрежная карта Японии … Тадатака Иноу. Понятно, – горько пробормотал Стейл, словно что-то вспомнив.

Камидзе понятия не имел, о чем они говорили, поэтому он спросил. – Что это такое? Тадатака Иноу … Он легендарный колдун или что-то в этом роде?

Его вопрос привел к тому, что все стрельнули в него холодным взглядом.

– Умм, Тома. Ну знаешь, это первый человек исследовавший и создавший карту Японии, про него пишут в учебниках.

– Вы, кажется, не слишком хорошо разбираетесь в истории, хм? Вы, наверное, даже не помните пяти премьер-министров, не так ли?  Даже такая итальянка, как я, знает хотя бы столько.

Тома Камидзе, молодой человек с оценками на уровне не очень, смирился с их всенаправленным словесным нападением.

– Во всяком случае, на этой карте эпохи Эдо есть особая вещь. Все здесь знают Теорию идола, верно? – Индекс приостановилась.

– Ну, помимо Томы конечно.

Обычные люди как правило не знали какого-либо оккультного жаргона, но все вокруг Камидзе похоже рассматривали это как очевидное, общеизвестное. Ему казалось, что они оставляют его одного в темноте.

– Тогда настало время урока для Томы! Теория идола — это фундаментальная теория, описывающая, как эффективно использовать силу Бога и ангелов. Скажем, у вас есть распятие — хорошо сделанное, реплика того на котором Сына Божьего отправили на смерть. Если вы применили теорию и положили его на крышу церкви, оно получит часть божественной силы настоящего распятия. Конечно, реплика обычно может хранить менее 0,000000000001% силы оригинала. Даже легендарная копия Священного Знамени вмещает всего на нескольких процентов. Однако, даже с одним процентом силы оригинала, у него будет мощь, соперничающая с Двенадцатью Апостолами.

Существовало множество бесчисленных распятий по всему миру, от тех, что возвышались на вершинах церквей, до тех что монахини носили на шее. Видимо, даже с той силой, которая распространялась по всем ним,

сила оригинала вообще не снижалась. Камидзе понял, что это похоже на отношения между солнцем и солнечными батареями.

– Эту теорию также можно реверсировать. Другими словами, не только реальная вещь влияет на идола — идол также влияет на реальную вещь.

– Теория … Значит, это точно не известно?

– Существует множество исключений, которые она не охватывает — вот почему это всего лишь теория. Но именно отсюда берёт своё начало наказание за неправильное обращение с Библией. Греки давно преследовали кросистов, и в Библии много историй о греческих идолах, пораженных молнией и уничтоженных. Давно, в Японии появились пластинки, называемые Фуми-е на которых были символы кроссистов, и человек должен был наступить на такую пластинку дабы доказать, что он не кроссист. Есть гипотеза, что, причинив вред такому идолу, он по всей видимости будет работать в обратном порядке, и это нанесет вред оригиналу.

Когда она говорила, Индекс казалась немного недовольной. Вероятно, ей не нравились такие слова, как по всей видимости и гипотеза, ведь он самопровозглашённый кладезь знаний.

– Тадатака Иноу обратил вспять эту теорию идола. Если реальная вещь может повлиять на реплику, то почему не может быть и наоборот? Он помечал на карте входы и выходы телепортационнных точек которых там на самом деле не было, и таким образом, у него получилось создать сорок семь «вихрей» на островах Японии.

Камидзе отчаянно пытался мысленно организовать всю эту «обычную» информацию, представленную ему.

Японский архипелаг и сложная миниатюрная карта Японии, которую сделал этот парень Тадатака Иноу, были каким-то образом связаны. Он набросал некоторые точки телепортации на свою карту Японии, что привело к созданию реальных точек на японском архипелаге.

Итак, чтобы ты ни совершил на карте Японии, стало бы правдой?

– Постой! Это же жесть какая-то! Что, если кто-то сотрёт часть карты? Люди и города просто будут уничтожены!

– Этого не произойдет. Послушай, для того, чтобы что-то стало идолом, оно должно иметь правильную миниатюру. Если между ним и реальным есть даже небольшое магическое нарушение, идол теряет свою функцию. Вот почему Теория Идола не всесильна. Если исходное «изображение» будет повреждено, теория также будет непреминима к нему. – Индекс объяснила Камидзе серьезным тоном, что раньше существовала ветвь колдовства, пытавшаяся использовать реплику Сына Божия, чтобы манипулировать Сыном Божьим на небесах, но все закончилось неудачей.

– С другой стороны, это означает, что Тадатака Иноу был потрясающим человеком. Он добавил то, что явно не было правильно и чуть-чуть согнуло «золотое сечение» его миниатюры. Я думаю, что он единственный, кто когда-либо мог сделать нечто подобное за всю историю колдовства. Если бы он был скульптором, он мог бы даже манипулировать Сыном Божьим и ангелами… Да даже то, что он смог просто контролировать карту Японии довольно шокирует!

– Хорошо, тогда Амакуса может использовать эту карту свободно?

– Да. Тадатака Иноу проявлял большой интерес к зарубежным странам вовремя Сёгуната Эдо, и даже когда-то его фракция пыталась продать Великую прибрежную карту Японии Филиппу Францу фон Зибольду. Безусловно он знал о существующем запрете на кроссизм через свои голландские связи, поэтому было бы уместно сказать, что он имел неофициальные контакты с Амакусой, главным образом, из академических интересов.

Хоть и к неприятному, но они пришли к выводу: у Амакусы теперь есть магия, которая позволяет им мгновенно телепортироваться в любую точку Японии, которую они захотят. Поэтому им даже не нужно нарушать периметр.

Агнес слушала Индекс с тупым лицом.

Всё также пережёвывая полученную информацию, Камидзе спросил:

– Тогда что мы будем делать? Возможно, они уже телепортировались, верно? Поскольку существует определенное количество таких точек, мы должны разведать их все?

– Мы не можем этого сделать. Только двадцать три вихря с Великой прибрежной карты Японии были обнаружены — однако, карту пытались продать чёрным кораблям, говорилось что вихрей сорок семь.

Более половины таких точек по-прежнему остаются тайной. Это означало, что они не могли следовать по ним и встретить Амакусу в определённом месте.

– И помимо этого специального метода передвижения с использованием Великой прибрежной карты Японии, Амакуса славится тем, что местоположение их базы неизвестно… Так и должно быть, так как в противном случае они попросту отрезали бы себе пути эвакуации. Ранее Агнез сказала, что база, по всей видимости, на Кюсю, но это не точно. Есть бесчисленное количество информации, в которой говорится, где находится штаб Амакусы, но всё из этого пока не оправдалось. Либо информация ложна, либо они используют все эти места в качестве баз. И мы даже не знаем, в каким местах их базы есть точно.

Агнез побледнела. Она схватила Индекс за плечи обеими руками, пытаясь удержаться, закричала:

– Т-тогда, что нам делать?! Подождите, если у вас была такая информация всё это время, почему вы молчали?! Мы не можем их окружить или преследовать до базы. Если они телепортируются, все кончено! Если бы мы поспешили разобраться с ними раньше, мы могли бы что-то сделать! Да почему вы так расслаблены?!

– Потому что некуда спешить, – произнесла Индекс категорически, снова ошарашив Агнез.

– Великая прибрежная карта Японии чертилась по звездам в ночном небе. Без движения звёзд этой карты бы вообще не появилась, и оно сильно влияет на использование данного метода. Также существует ограничение по времени. Вы можете использовать этот метод только в определенное время. – Она посмотрела в небо, ее серебряные волосы развевались на ветру.

– Прямо сейчас… Насколько я могу судить по звездам, около семи тридцати вечера. Карту они смогут использовать лишь на следующий день, поэтому у нас все еще остаётся около четырех с половиной часов. Кроме того, точка вихря, с которой они должны работать, находится в фиксированном месте. Из двадцати трех известных вихрей есть только один в пределах периметра, который они могут использовать, – уверенно заявила Индекс. – Конечно, мы не можем отказаться от возможности, что есть еще один, который не был обнаружен.

Всякий раз, когда она оказывалась в такой ситуации, девушка всегда напоминала Камидзе, что она совсем с другой планеты.

– Итак, где же эта точка?

– Тома, у тебя случаем нет моргающей карты? Дай мне её на минутку!

– Ты про GPS в моем телефоне? – Он протянул ей свой мобильный телефон, но она нахмурилась, разглядывая его, поэтому парень решил встать рядом с ней и держать его. Она приказала ему помотать дальше направо, чуть дальше. После нескольких других команд она, наконец, показала одну точку своим тонким указательным пальцем.

– Вот тут.

Часть 3

– Наша разведгруппа сообщила, что они обнаружили двух подозрительных личностей вблизи этой точки. Скорее всего, они из Амакусы, но пока мы их не трогаем.

Они получили результаты уже через пятнадцать минут после того, как Агнез отдала команду, услышав советы Индекс. Камидзе понял, как по-другому всё обстоит, когда у тебя много подчинённых. Он носился повсюду во время Падения ангела, и тогда вообще царил хаос.

– Однако, они докладывают, что им не удалось обнаружить основные силы Амакуса, Книгу Закона, и Орсолу.

– Это логично. Слиться с толпой в такой час определённо может сбить со следа. Амакуса все еще работают, в конце концов.

Камидзе точно не знал, когда магазины закроются, но еще не было даже восьми.

Если члены Амакуса планировали бежать отсюда, используя карту Тадатаки Иноу, тогда им нужно будет воспользоваться точкой называемой «вихрем». Он и другие планировали раздавить Амакусу

когда они доберутся до вихря и вернут Книгу Закона и Орсолу.

– Возможно, есть другие моменты, о которых мы не знаем, и возможно, что они не будут использовать специальный метод передвижения. Поскольку мы нигде не видим основных сил, будет трудно распределить весь наш персонал среди назначенных регионов. Если мы не привлечём крупные силы к поддержанию нашего периметра и к обыску этих районов, их шансы на побег возрастут. Мы очень рискуем…

Агнез казалась обеспокоенной, но Индекс не позволила ей ухватиться за себя.

– Я думаю, это нормально. Не похоже, что есть какие-то определенные доказательства того, что то, что я говорю, верно.

Агнез продолжила:

– Таким образом, у нас есть семьдесят четыре человека, включая меня. Мы сейчас реорганизуем наше оружие и Духовное оружие, но не факт, что мы одержим победу, если столкнемся с основными силами Амакусы. Извините, но мне нужно, чтобы вы сами присматривали за собой.

До сих пор Амакуса сражались на равных условиях с менее чем пятьюдесятью людьми против Римской Православной Церкви, которая выставила не менее двухсот пятидесяти. Поэтому понятно почему она их предупредила.

Стеил закурил новую сигарету:

– Мы не против. Я не могу связаться с этими идиотами рыцарями, которые пообещали в любом случае отправить нам поддержку, и мы сами не хотим отягощать вас. Сколько времени у вас займёт реорганизация?

– Выбрать оружие и доспехи… Окропить святой водой и прочитать святое писание над каждой вещью по отдельности, чтобы получить защиту … – Агнес подумала. – Три часа, плюс минус… По крайней мере, мы закончим к одиннадцати.

– И учитывая время транзита, нам нужно будет уладить все в полчаса. Ну, это прекрасно, даже если бы мы седлали всё пораньше, мы просто ожидали бы впустую, а то и не дождались бы основных сил Амакусы.

В связи с этим и тем, было решено, что мобилизация будет в одиннадцать вечера.

Хлоп, хлоп!

Агнес хлопнула в ладоши, отдала приказ на иностранном языке, и сестры, одетые в черное, сразу начали копошиться. Семьдесят четыре из них сразу же сформировали команды от двух до четырех человек и ускорили приготовления.

Для Камидзе, привыкшего видеть индивидуалистов — или, грубо говоря, самовлюблённых таких как Стейл, Цучимикадо и Канзаки, идеальный порядок, в котором эта группа действовала, казался удивительным.

План состоял в том, что Агнез и другие разделятся на команды, чтобы вернуть Книгу Закона и Орсолу, и подготовятся к бою индивидуально. Те, кто успеют, могут перекусить и поспать. Но как они могли заснуть всего за несколько часов до битвы?

Он сомневался, но, по словам Агнез, это им никак не помешает, и к тому же, если битва затянется, поспать уж точно не удастся. Для них было здравым смыслом, что, если бы у них было какое-то время, они должны были поспать — даже десять или двадцать минут, — и восстановить силы. Он решил, что женщины в этой группе должно быть привыкли биться в таких условиях.

Конечно, ему, Индекс и Стейлу ничего не нужно было готовить, поэтому они сразу же получили еду и вздремнули. Он подумал, что Агнез может быть решила так показать, что заботиться о гостях.

И кстати, они ели и отдыхали на улице.

Почему он снова занимался кэмпингом посреди столицы Японии? Камидзе не мог не найти это странным, но тогда он спокойно всё обдумал: вид семидесяти сильных людей, одетых в странную одежду, собирающихся в ресторане или гостинице и готовившихся к битве, был бы сюрреалистичным и схож с этим кемпингом.

«Но если мы собираемся начать в одиннадцать…Завтра я успею в школу? А! Подождите секунду, завтра случаем не крайний срок для того, чтобы избежать летнего штрафа за домашнюю работу?»

В панике он вернулся к мыслям об Академ сити, но ничего не мог с этим поделать.

Из-за различных обстоятельств он так и не закончил домашнее задание с летних каникул. Из-за этого мисс Комоэ поручила ему другие задания (она создала раздаточные материалы для него одного). Крайний срок, если он правильно помнил, был завтра …

«Ааааа!!»

Камидзе побледнел. Он думал, что в этот раз ему точно крышка. Трудолюбивый Камидзе отчаянно работал мозгами и изо всех сил старался избегать Индекс, желавшей развлечении и кошки, желавшей, чтобы её кормили целыми днями.

Честно говоря, была часть задания, которую он никогда бы не смог сделать самостоятельно. Но после того, как Микото Мисака научила его одному трюку как избегать такого (она сидела с ним часами почему-то, несмотря на то, что постоянно сердилась на него), он ускорился, и уже даже увидел небольшой лучик надежды на то, что успеет к концу дня.

«Дерьмо, дерьмо, она так рассердится! Что мне делать, ааа… Мисс Комоэ наверняка разозлится, что Микото мне помогала. Ааа… Давно я этого не говорил. Раз, два – какая невезуха!»

Он начал дрожать. Камидзе тихо посмотрел на ночное небо и решил поверить, что сияющие прозрачные капли, падающие из его век, это всего лишь пот.

Его плечи опустились. Камидзе перебрался в лагерь и получил суп и хлеб, который казался итальянским, но он не знал, как он называется. Хрустя булкой, он быстро осмотрел свое окружение. По всей автостоянке Хакумейдзу было множество купольных палаток. Парковка была определенно недостаточно большой, чтобы вместить всех, но некоторые могли спать внутри здания.

Кроме того, более половины людей Римских Католиков в спешке готовились и, похоже, не успевали вздремнуть.

Увидев это, Камидзе и сам не мог безмятежно спать, но Стейл сказал, что скучающие люди, шарящиеся по округе доставят только больше хлопот.

«Никто же не вызовет полицию из-за всех этих людей, расположившихся прям перед заброшенным зданием, верно? Или они использовали магию чтобы люди тут не проходили?» — Размышлял Камидзе, когда он вошел в палатку и завернулся в одеяло.

Стейл уже лежал рядом с ним, и Индекс, по-видимому, находилась в соседней палатке. Колдун хотел быть в одной палатке с ней, чтобы защитить ее, но похоже его не послушали.

– Если бы только здесь была Канзаки- она ​​девушка …, – бормотал Стейл, скрепя зубами, приклеивая карты рун по всей палатке, в которой находилась Индекс. Камидзе посмотрел на них. Похоже, что уровень мощности Иннокентия варьировался от того, сколько карт использовал Стейл, и парень жаловался, насколько он ограничен с такой небольшой палаткой.

Камидзе лежал в палатке некоторое время, но просто не мог заснуть. Дело не в том, что он не чувствовал усталости или, что он испытывал предбоевое волнение — он просто чувствовал себя неловко, отдыхая сам, когда многие другие люди работали на улице. И когда он представлял их в своем воображении, он не мог не думать об Орсоле, одетой в ту же рясу.

– Я собираюсь помочь хоть чему-то. – Извиваясь, он вылез из-под одеяла. Стейл выглядел раздраженным.

– Я не собираюсь тебя останавливать, но, пожалуйста, постарайся не сломать ни одного из их Духовных орудий своей странной правой рукой … Ну а если всё-таки сломаешь, разбирайся сам. Английские пуритане не будут иметь к этому никакого отношения.

Получив крайне неприятный совет, Камидзе вышел из палатки.

Ночь была душной. На улице тоже было жарко и влажно. Он увидел девушку с большой связкой серебряных свечей в руках, сестру, несущею большое количество старых Библий, даму, поднимающую огромное деревянное колесо, которое можно увидеть на конном экипаже — все носились туда-сюда, как пчёлы. Он не знал, для чего им всё это.

«Хорошо. Интересно, есть ли что-то, с чем я могу помочь … Подождите, а?»

Он что-то заметил и остановился. Тент Индекс, тот, что рядом с ним, который был оштукатурен карточками — вход в него был открыт. Похоже, внутри никого не находилось.

«Куда она ушла? Подождите, эй ?!»

Направившись к палатке, он заметил, что земля ушла у него из-под ног. Он невольно вступил в равностороннюю треугольную дыру, открытую Амакусой в земле.

«Ааа, я падаю!»

Перед тем, как его тело беззвучно скользнуло в канализацию, когда он летел вниз, сестра в черном поспешно схватила его за руку. Она подтянула его, а затем сердито что-то объяснила на каком-то иностранном языке. Он понятия не имел, что она имела в виду.

«О боже, я сейчас являюсь огромной проблемой или что?»

Тяжелая, темная аура упала на унылого Камидзе, когда он заметил треугольную дыру, в которую чуть не упал.

Амакуса использовали канализацию в качестве маршрута, чтобы непосредственно атаковать поверхность из-под земли. До этих пор, он считал, что по этому месту прогуливаться безопасно, ведь тут база Римской Католической Церкви.

Однако, может всё не так просто. Здесь расположился командный центр преследователей Амакусы. Должно быть они готовы к тому, что Амакуса придут на базу и устроят погром, чтобы им было легче сбежать.

«Что ж, я сомневаюсь, что попытка запутанного внезапного нападения на такого любителя, как я, имеет смысл. Если бы здесь был важный пункт, например, главная штаб-палатка, тогда да, тут было бы опасно».

Тем не менее, он не мог найти разницы между важными палатками и не важными. Камидзе вдруг увидел палатку, которая была больше, чем другие, и подумал, что вот она то и может показаться штабом. Но вдруг…

«Из большой палатки раздался громкий Бам».

За ним последовал крик девушки.

«…?!»

Камидзе почувствовал, как у него пересохло в горле. Его смутная идея несколько секунд назад снова раздалась в его уме.

Амакуса атакуют поверхность из-под земли.

И они, вероятно, пойдут за палатками, важными для Агнез и других.

«Но это означает…действительно? Вы серьезно…?»

– Черт возьми!

Положительный момент заключался в том, что палатка была совсем близко к Камидзе. Он крепко сжал правый кулак, как валун, и бросился к ней. Рядом мелькало много сестер, но они стояли в недоумении глядя на происходящее. Камидзе пронесся мимо них ко входу в большую палатку и потянул молнию на ней одним движением.

– Амакуса!!

Выкрикнул он: в открывшемся входе появилось что-то тяжелое — и Бам! Оно врезалось в живот Камидзе. Оно было тяжелым, теплым, и мокрым.

«А…?!»

По Камидзе пробежали мурашки от такого странного ощущения. Он собирался ударить кулаком, когда …

… он понял, что человек, обнявший его за живот, это полностью обнаженная Агнез Санктис.

–………………………………………………………………………………………А?

В голове Камидзе забил огромный колокол, его разум опустел.

Гладкие обнаженные волосы Агнез были мокрыми от воды, и она вся была мокрая. Ее мягкая кожа слегка покраснела красным цветом, от нее поднимался белый пар. Девушка обнявшая его дрожала.

Ее глаза были крепко закрыты, ее лицо зарылось в его живот, и она бормотала что-то на другом языке — все это сводилось к тому, что что-то не так.

Он не понимал, что говорила Агнез, но, когда она прильнула к нему, девушка указала на что-то. Он посмотрел в указанном направлении.

В углу большой палатки ползал небольшой слизень.

Когда она указала на него, она что-то сказала на иностранном языке.

– Подожди, Агнез. Слезь с меня и оденься. И я понимаю только японский! –Закричал Камидзе, его лицо покраснело. Ее дрожь остановилась.

С большим трепетом она подняла глаза.

Их взгляды встретились.

В следующий момент …

Агнез потеряла сознание и упала назад.

«А?!»

Девушка падала на грубый асфальт. Камидзе поспешил словить её прежде, чем она упадёт.

Странно теплое ощущение пришло через его рубашку, посылая все нервы в теле Камидзё в исступление.

В целом Агнез была более стройной, поэтому она казалась более крепкой, — но это, напротив, только подчеркивало ее мягкость.

«Мм…?!»

Затем, когда Камидзе посмотрел прямо, чтобы отвести взгляд от Агнез, и обнял её руками, он увидел что-то еще и снова задрожал.

В середине палатки находился большой металлический тазик. Он также заметил металлическое ведро, свисающее с потолка палатки прямо над тазом. В нижней части ведра было что-то похожее на полив, с прикреплённым краном. Конструкция напоминала простой душ, где вы заливали горячую воду в ведро и поворачивали кран, чтобы она полилась. И прямо сейчас, вода лилась.

И в середине таза… В самом центре палатки, все еще благословляемая дождем горячей воды …

– Тома?

…сидела монахиня с серебристыми волосами и зелеными глазами, говорящая очень низким тоном. Конечно, не ней не было одежды. Ее плоская грудь, к которой прилипли ее волосы, пропитанные горячей водой… Ее пупок, на котором собрались несколько капель воды… Парень видел всё. Сначала девушка казалась бледной, но спустя пару секунд явно стала румяней.

– Н-нет, пожалуйста, подождите, мистер Камидзе думал, что напали Амакуса, и он волновался, поэтому побежал сюда, поэтому я надеюсь, что вы учтете это, и …

– Ооу…

– Ооу???

Камидзе следил за каждым движением Индекс, шокированным взглядом…

– … нн, на. Аааа…

«О-она плач ч чет?!»

Бам!

Тело Тоумы Камидзе странно отреагировало на неожиданное развитие ситуации. Между тем большие слезы падали с глаз Индекс, и она потирала их руками.

Внезапно он почувствовал чрезмерно холодные взгляды, собравшиеся на нём.

Более ста монахинь прямо назвали его человеком, который заставляет рыдать совершенно обнажённых молодых девушек (не говоря уже о том, что рядом с ним тоже лежала их голая бессознательная лидер). Его лицо побледнело.

– Хм, подождите, у-успокойтесь, пожалуйста, мисс Индекс! Вы не такая! Разве вы обычно не стукаете его в таких ситуациях? Вот так, голова г-на Камидзе прямо здесь! Просто ударьте по ней так сильно, как только можете! Стоп, что? Стоп, стоп! Почему вы выглядите так необычно серьезно?! Э-это была всего лишь фигура речи, этой штукой вы можете перерубить целую корову, подождите минутку, сто-гьяааххх ?!

– Разве я не предупреждал тебя не доставлять проблем? Хм? Что ты цепляешься за голову и плачешь? – Стейл, лежа, устало допрашивал вымотавшегося Камидзе, увидев, как тот вернулся в свою палатку. Палатка была закрыта — он, возможно, знал, что что-то случилось, но, похоже, не понимал, что это связано с Индекс. Если он узнает, сумасшедший священник в конце концов будет преследовать Камидзе по всему лагерю с пылающим мечом в руках.

Он предпочел бы избежать дальнейших неприятностей, ведь Агнез просто прямо осудила его, сказав:

– …Мне нужно посмотреть наши планы. Пожалуйста, оставьте меня.

И он пополз под своё одеяло, все еще потирая свою голову. Колдун сказал ранее, что, даже пять или десять минут свободного времени, потраченных на отдых, помогут телу на поле битвы, но Камидзе не думал, что сможет заснуть, пока трещит голова.

– Эй, Стейл?

– Что? Я очень раздражен, поэтому, если это возможно, я бы хотел, чтобы ты оставил меня в покое.

– Хочу кое-что спросить у тебя.

– У всех здесь такое плохое управление в случае кризиса. Так и что, если это Книга Закона? Они бегают, как цыплята без голов, из-за одного Гримуара! Понимают ли они, сколько колдунов охотятяся за девушкой, контролирующей 103 000 таких…?

– Есть ли девушка, которая тебе нравится?

– Чего?!

Вздох Стейла застрял у него в горле, и он вздрогнул.

Камидзе думал, что о таком как раз и принято говорить на ночёвке. Однако похоже это только Японская традиция.

– Эй, Стейл. Хочу кое-что спросить у тебя.

– Я уважаю женщин, таких как Елизавета I, и Св. Марта — хороший пример того типа, который я предпочитаю. Анекдот, в котором она побеждает злого дракона, используя только молитвы любви и милосердия, гипнотизирует меня. Ещё вопросы?

– Церковь Амакуса… Вот где раньше была Канзаки, не так ли?

– …

Стейл задумался и замолчал. Он попытался вытащить сигарету, но, должно быть, подумал, что курение в постели плохо, потому что его руки остановились на полпути.

– Где ты это слышал? Канзаки не из тех, кто так просто рассказывает свою историю. От Цучимикадо, да?

– Да. Он рассказал мне, пока ты был занят тем парнем на пляже.

Лицо Стейла буквально стало вопросительным знаком, но Камидзе не обратил внимание и продолжил:

– Но, хорошо … Разве они не друзья Канзаки?

Он сделал паузу, недоумевая.

– И мы всё же сделаем это? Как в то время в Школе Мисава?»

Был еще один момент, когда Камидзе и Стейл в прошлом сформировали единый фронт.

То сражение нельзя назвать красивым даже если прельстить. Многих ранили, а некоторые даже погибли. Он получил картину того — что означало столкновение между колдунами или между группами и организациями, в которых они состоят. Их профессиональный мир не допускал слабости, и именно это создало таких специалистов, как Индекс и Стейл.

Но…

Как профессионал, который знал, насколько всё строго, неужели он ни капли не сомневался?

– Сделаем.

Тем не менее, Стейл Магнус ответил быстро, не колеблясь и секунды. – Конечно сделаем. Независимо от того, выполняют ли они приказы сверху, или даже, если они пытаются остановить меня, я уже решил, что сделаю все, чтобы защитить ее. Я убью всех, кого нужно. Я сожгу их ​​заживо. Я превращу их тела в ничто. Будь то, пока она смотрит, или пока нет. – Его собственные слова, казалось, причиняли ему боль.

– Не пойми меня неправильно, Тоума Камидзе. Все, что я делаю, — во имя этой девушки и, если ты сделаешь ей что-то плохое, твои кости в тот же момент превратятся в пепел.

– … – Камидзе сглотнул.

Со всем сказанным и сделанным, прояснилась причина того, почему этот человек, Стейл Магнус, поступал так. Тот факт, что он Английский пуританец, тот факт, что он колдун, тот факт, что он пришёл по приказу вернуть Книгу Закона и Орсолу — всё и вся.

– Я давно дал клятву… — «Расслабься и засыпай. Даже если ты всё забудешь, я запомню. Я буду жить и умру ради тебя».

П.Р (Тут говорится про клятву, что Стейл дал Индекс, когда ей стирали память.)

Его вывода было достаточно, чтобы Камидзе содрогнулся.

В то же время в его голосе было глубокое чувство человеческой доброты.

Камидзе тщательно подобрал следующие слова: что это стоит сделать, дабы не прозвучало грубо.

– Но тогда почему ты втянул Индекс в нечто подобное?

– Я не тот, кто планировал это — если бы мне дали выбор, она бы не была тут, – спокойно ответил Стейл.

– Но я не должен улаживать ситуацию самостоятельно. Тогда они посчитают её бесполезной. Если я не смогу показать ценность использования Индекс своему начальству, они могут отправить ее обратно в Лондон. Конец ее жизни в Академ Сити стал бы самой невыносимой вещью, которая может случиться с ней прямо сейчас.

Его голос звучал непринуждённо. Учитывая, что Стейл Магнус являлся ее английским пуританским коллегой, Камидзе думал, что он будет счастливее, если она вернется, но Стейл Магнус продолжал непринужденным голосом:

– Спи. Осталось всего два часа до нападения. У нас начнутся кошмары, если мы поговорим дольше.

Оставив эту тему, рунический колдун закрыл рот и глаза.

«Как я должен спать, когда люди могут начать убивать друг друга через несколько часов?» – Задавался вопросом Камидзе. Но, завернувшись в одеяло и закрыв глаза, сонливость, должно быть, настигла его. Другими словами, он заснул, не успев понять этого. Может быть, он устал сильнее, чем думал, от подготовки фестиваля Дайхасэйсай.

– Мм…хм…?

Вдруг Камидзе открыл глаза по весьма простой причине — он почувствовал, как на него наваливается что-то.

Шурх

Он почувствовал, что на нём лежит взрослый человек, увидел какую-то выпуклость на одеяле, и почувствовал мягкое, нежное касание.

Он начал слышать, как под одеялом кто-то мягко сопит.

«Эй, эй, подождите. Чёрт, неужели это…?! Блин, палатки же не запераются!»

Обычно Камидзе проводил ночи в своей ванной, похрапывая в ней. Так он делал по простой причине, — чтобы остановить Индекс от лазания в его спальное пространство, несмотря ни на что. Он всегда был благодарен, что у него есть длинная ванна, в которой можно вытянуть ноги.

На молодого человека оказало влияние не только вторжение в его спальное пространство, но и то, что Стейл тоже спал рядом с ним (и он недавно упомянул о весьма серьёзной клятве перед сном). В зависимости от того, как всё выйдет, Камидзе мог бы лишиться головы за свои преступления.

По телу Камидзе, источавшему холодный пот, извивалось тело довольно молодой девушки. Он вступил в контакт со всеми видами беззащитных ее частей — парень думал, что его сердце остановится.

«…Ч… что!? Подожди, подожди минутку, Индекс! Эй, спать рядом со мной это одно, но лежать прямо на мне, разве это не слишком ?!» – поспешно протараторил Камидзе низким голосом, хотя ему казалось, что он практически кричит.

– Мм…что случилось, Тома…?

Затем он услышал знакомый голос от входа в палатку.

Он посмотрел на Индекс, ее глаза были наполовину закрыты от сонливости, девушка, открыв застежку-молнию в палатку собиралась заползти под его одеяло.

«Эм?»

Камидзе ошеломленно смотрел на нее.

– Мм……Папочка…Lo non posso mangiare alcuno piu qualsiasi piu lungo……

Из-под одеяла вылезла Агнез Санктис.

Вероятно, спросони она не понимала, но между их губами было меньше трех дюймов.

«Что?! Ты серьезно? Она тоже лунатик?! Подожди, разве она не говорила мне тогда, с душем, чтобы я ушёл?! Ааа!»

Он отвернул лицо от маленьких губ, граничащих с его, и поспешно вылез из-под Агнез. Когда он перекатился, парень снял с нее одеяло.

– Что за?!

Камидзе был ошеломлен.

Из одеяла появилась Агнез, не имеющая ничего, кроме белого кружевного бюстгальтера и трусиков с боковыми сторонами на веревочках, завязанных бантиками.

И, как она обычно делала это перед сном, ее ряса, аккуратно сложенная, лежала в углу палатки.

Индекс, в полном оцепенении, посмотрела на них обоих и сказала.

– Папочка?

– Подождиии! Индекс, я тоже не знаю, что происходит! Я совсем совсем не заставлял эту молодую девушку называть меня так! Я совсем не получаю удовольствие от такого!! – Камидзе попытался оправдаться, дрожа от страха и от того, что недавно получил по голове за Агнез.

Индекс наблюдала за его выражением.

– Ах-ха … Может быть, это … сон?

– А?

– Да, даже Тома никогда не будет таким неверным. Так что это сон.

Она зевнула.

– Да-да, вот и все! Это сон! Глупый- Тома Камидзё — отвергает женщин, невезуч, вечно от всего убегает. Он никогда бы не сделал что-то такое бесстыдное, не так ли?

Камидзе пытался одурачить сонную Индекс как будто через гипноз, но …

– Ммм. Хорошо, если это сон, тогда все в порядке. Я могу кусать Тому столько, сколько хочу, и все будет в порядке. Так как это сон. И я могу выразить все мои жалобы с сегодняшнего дня ему, и все в порядке. Ммм.

– А? Что? П-подожди, Индекс !! Нет, это все реа-?!

Камидзе отчаянно пытался исправить себя, но он не мог остановить ее — она ​​набросилась на его голову изо всех сил. От писка здорового взрослого ученика старшей школы, вернее крика, Агнез, все еще лежащая в нижнем белье рядом с ним, проснулась и рывком села. Когда Стейл Магнус, который спал в одной палатке с Томой, случайно одним глазом взглянул на весь этот кипиш, он перевернулся, отвернувшись от них и снова заснул.

Часть 4

Одиннадцать часов вечера.

Викарий Амакусы, Сейджи Татемия и его сорок семь подчиненных собрались в указанной точке перемещения для специального метода передвижения «Паломничество в миниатюре».

Однако это был не мистический лес или гора. Они находились в углу огромного тематического парка, специализирующегося на кондитерских изделиях, над которым висела табличка с надписью PARALLEL SWEETS PARK.

Результатом совместных усилий четырех крупных кондитерских компаний на площадке размером с ядерную станцию было установлено семьдесят пять магазинов сладостей, представляющих тридцать восемь стран со всего мира.

Основой его структуры служили несколько перекрещивающихся друг с другом, как олимпийские кольца, понтонных водных путей. Кондитерские кабинки, которые были маленькими, как продовольственные тележки, но явно укомплектованные искусными людьми, выстроились по внешнему краю каждого круга. Пространство между водными путями использовалось для площадок и служило для выставок и мероприятий различных производителей. В настоящий момент они, похоже, проводили кампанию с участием охлажденных конфет и шербета, которые идеально подходили для борьбы с жарой лета.

Редкие позиции, установленные Тадатакой Иноу, оставались фиксированными, но ситуация с развитием города менялась ежедневно, но это место было по-прежнему относительно полезно. Однако на местах некоторых вихрей были построены жилые дома или банки, что сделало этот способ передвижения совершенно непригодным для использования.

Члены Амакусы, уже проникли в Parallel Sweets Park, и немедленно занялись подготовкой к их Паломничеству в миниатюре.

Данный способ передвижения, можно было использовать только в полночь, но к этому готовились заранее. В конце концов, на всё про всё, у них будет всего пять минут.

Они бы просто не успели подготовится во время этого окна. Также, не было никакого правила говорившего, что они должны закончить подготовку именно в полночь. Они могли сделать всё заранее, а затем просто активировать в полночь.

И хотя они готовили колдовство, они не чертили подозрительных магических кругов или не читали заклинания или что-то еще.

Помимо проникновения в тематический парк после закрытия, молодые люди не вели себя особенно странно. Группа из четырех или пяти из них беседовала. Некоторые открывали завернутые гамбургеры или пакеты с картофельными чипсами и ели их. Несколько человек указывали на направления на карте парка и спорили о них. Другие, стояли и просматривали путеводители. Все они занимались обыденными вещами.

Даже их одежда выглядела несколько более естественной, чем у Индекс или Стейла. У одной девушки были белые брюки и джинсовые шорты. Один парень носил рубаху и большие, мешковатые черные брюки. Одна женщина сняла пиджак и держала его в руках. Но если у, в лучшем случае, и назвать что-то странным, то десяток людей, носил вещи, такие как спортивные сумки, кейсы для инструментов и досок для серфинга, а также чехлы для листов – в них они транспортировали оружие.

Но те, кто посвящён, могли бы их раскрыть.

Их одежда и случайные действия, все до единого, имели расчетный, магический смысл.

Распределение по полу. Их возрастные вариации. Сочетания цветов одежды. Круг, сформированый четырьмя из них. Подробности их случайной беседы. Религиозные обряды принятия пищи. Ингредиенты и цвет гамбургера и ритуальный смысл употребления в пищу мяса. Количество укусов.

Время принятия напитков. Направления, в которых шли мужчины и женщины. Позиции, на которых они останавливались. То, как они читали свои книги. Общее количество символов на каждой странице.

Каждый из этих аспектов был разобран в «знаки» и «символы», как если бы извивающийся поток людей формировал одно заклинание или магический круг. Они перенесли несколько оставшихся религиозных практик в повседневную жизнь и сейчас моделировали их. Техника Амакусы не оставила бы ни одного следа магии, после использования. Они унаследовали историю всех своих предков – тех, кто вынужден был вечно скрываться от жестокого гнета сёгуната.

«Однако сейчас».

Татемия Сейджи, стоя сам по себе, взмахнул своим мечом по горизонтали.

Металлический фонарь, освещавший округу, был разрезан пополам, и упал на землю.

«Мы покажем вам, Каори Кандзаки, – нашу жрицу. Мы покажем вам, чем стало многообразное религиозное слияние Кроссизма, Церковь особого направления Амакуса!» – тихо сказал он себе, посмотрев на ночное небо.

Часть 5

Древние руины, под завесой темной ночи.

Вот что Камидзё подумал о Parallel Sweets Park, где будет проводиться специальный ритуал, когда он увидел его издалека. В двухсотметровом центре развлечений перед ним не горел свет. Здания, обычно украшенные множеством ярких цветов, подходящих к тематическому парку, теперь стояли во тьме. Разумеется, все объекты были рассчитаны на развлечения, именно потому такая мрачная атмосфера казалась неуместной. Ужасный, влажный бриз начал сдувать пот с его лица.

Он отвел взгляд от Parallel Sweets Park. Десятки сестер, одетых в черное, собрались на большой стоянке универмага; это было странное зрелище.

Его глаза небрежно встретились с Индекс. Она что–то писала на ладони своим указательным пальцем – какая–то ментальная подготовка, подумал он. Кажется, она все еще не хотела вовлекать его в столкновение между колдунами, и выглядела более на грани, чем раннее, вечером. Возможно, ее напряжение вызвано повышенной опасностью; в настоящее время, с ними было значительно меньше сестёр, чем раньше.

С другой стороны, Стейл, в двух шагах позади неё, покуривал сигарету, как и обычно.

Но он наверняка уже придумал всевозможные планы по её защите.

Агнез, на своих платформенных сандалиях, доскакала до Камидзе и других.

Как и следовало ожидать, учитывая ее возраст, ранее она выглядела подавленной, во время душа и полусонного заползания под его одеяло. Но теперь он не мог видеть ничего подобного на ее лице. Она, казалось, была тем, кто мог забыть о личных чувствах на своей работе; он, также, не заметил ни одного нервного колебания, когда они впервые встретились.

– Мы определили, что основные силы Амакусы находятся в Parallel Sweets Park, как мы и предсказывали. Но у нас нет данных по Орсоле или Книге Закона. Не думаю, что дело в этом, но это может быть диверсия. Поэтому мы не ослабили периметр, в который развернуты наши другие подразделения в этом районе. Сражаться будут только те, кто здесь присутствует.

Агнез говорила так, как будто это уже было решено, и она просто решила убедиться, что они осведомлены об этом.

Камидзе на мгновение задумался над её словами.

«Плохо, что нам не известно кто из Амакусы держит Книгу и Орсолу. Или в парке ли Орсола вообще. Можем ли мы спасти ее? Если её поиск займет слишком много времени, они могут уйти с ней или взять ее в заложники. На самом деле было бы разумнее использовать заложников, так как они находятся в невыгодном положении, разве нет?» – Размышлял он.

Он вспомнил лицо Орсолы. Девушка, не знающая как устроен мир, игнорирующая слова других – девушка, которая наверняка пропадёт из виду, если вы отвлечётесь хоть на секунду. Он не хотел видеть клинков или оружия у её виска и не желал смотреть как злодеи используют её в качестве живого щита.

Но Агнез не собиралась тратить время на беспокойство.

– Если они уйдут из Parallel Sweets Park, тогда и пригодится наш периметр. Что касается заложников, …ох, я не думаю, что они используют ее как щит.

Камидзе в замешательстве наклонил голову в сторону.

– Задача номер один Амакусы состоит в том, чтобы заставить Орсолу рассказать им, как декодировать Книгу Закона, правильно? Если произойдёт самое худшее, и она умрёт, когда они используют ее в качестве щита, весь их план пойдёт коту под хвост. Если им настолько нужна эта книга, тогда Орсола будет в безопасности. – Говорил Стейл, вихляя во рту сигаретой.

– Цель Амакусы, вероятно, состоит в том, чтобы использовать Книгу Закона, чтобы заполнить дыру в их силе, оставленную Кандзаки. Тот факт, что они так упрямы, означает, что они в отчаянье. Если им не удастся заполучить Книгу Закона, для них все кончено. Поэтому, они должны сдувать пылинки с Орсолы.

– …

– Опять же, это означает, что нам нужно будет найти Орсолу, прежде чем Амакуса уйдёт в забвение, – сказал Камидзе, чувствуя, что весы опрокинулись в странном направлении. Если они прижмут Амакусу до того, как найдут Орсолу, Амакуса может самоуничтожиться вместе с ней.

Но если Римская Католическая Церковь не отнеслась бы к этому серьёзно, то Орсолу вообще особо бы и не искали; учитывая разницу в их силах, теперь сдержаться просто невозможно.

Агнез тоже, казалось, понимала, как трудно проявить милосердие.

– Поэтому я хочу разбить наши силы. Восемьдесят процентов сотрудников Римской Католической Церкви будут основной силой и действуя как приманка, атакуют Амакусу с фронта. Между тем, вы трое будете обыскивать Parallel Sweets Park в качестве коммандос. Если вы найдете Книгу Закона и Орсолу, пожалуйста, позаботьтесь о них, хорошо? – Она стукнула о землю одной своей сандалей.

– Если вы не сможете найти ее до того, как истечет срок ритуала, в 12:05, тогда нам придется действовать так, как будто её тут нет. Если это произойдет, пожалуйста, покиньте Parallel Sweets Park. Мы проведем тщательное расследование в парке, после нейтрализации Амакусы.

Если они не найдут Орсолу до истечения срока, и она останется внутри парка, уже само её присутсвие там окажется опасным для нее. Всего один взгляд на Parallel Sweets Park, даёт понять, что это не подходящее место для поиска кого–либо. В конце концов, из того, что сказала Агнез, в парке семьдесят пять киосков.

Камидзе громко сглотнул, и заговорила Индекс.

– Ещё сам вихрь. Если мы не уничтожим его, они могут уйти с Орсолой. Тома мог бы легко избавиться от него, но тогда нам придётся подождать его активации в полночь. Чтобы остановить их, мы могли бы просто сломать физические предметы, которые они использовали для установки ритуала, но Амакуса наверняка всё замаскировали. Найти все эти вещи будет трудно.

– Поиск книги и Орсолы, а также разрушение точки… Похоже, что наш график весьма напряжённый, – заметил Стейл, выплевывая сигарету и сокрушая ее под ногами.

Агнез, решив, что они готовы, подняла руку. Все монахини за ней – семьдесят человек – тоже подняли оружие, формируя кольцо холодной стали в ночи.

Их оружие не было одинаковым. В толпе мелькали самые обычные мечи или копья, затем были те, которые, по мнению Камидзе, использовались как серебряные посохи и гигантские кресты. А потом были некоторые ну просто сумасшедшие вещи: гигантское зубчатое колесо, такое же высокое, как и он сам, и сосновый факел. Он понятия не имел для чего они. Агнез и сама держала посох, переданный ей одной из сестёр.

– …Это невозможно простить, – охнула она в темноте, положив посох на плечо.

– Когда впервые распространился Кроссизм, его целью было спасение всех. И теперь они используют эту власть для такого? Они используют насилие для чего–то такого глупого, и они заставляют нас использовать еще более глупое насилие против них. Почему они не могут понять такую ​​простую логическую цепочку?

– …

Ответ на этот вопрос был прост – все, что вам нужно сделать, это сделать шаг назад и подумать об этом, – но Камидзе почувствовал, что это очень трудная проблема для заинтересованных людей. Конечно, он согласился с ней

так же, как и следующий парень.

– Ну, может быть, это не совсем правильный способ мышления… Не только Амакуса мыслит также – вот почему я не люблю колдунов. Таковы люди. Особенно современные западные колдовские общества, которые появились в начале двадцатого века. Все они используют методы Кроссистов, которые всё равно отступают от общей идиологии. Я имею в виду, что они даже обычно используют имена архангелов для своих магических кругов, например, Образ Бога, Михаил, или Сила Бога, Гавриил.

– Даже несмотря на то, что сейчас двадцатый век, как и в дни охоты на ведьм, алхимики, заключившие контракт с королевской властью, всегда будут делать эти заявления.

– Это секретная техника Кроссизма, поэтому на самом деле это не колдовство. Я не более чем один из верных агнцев Божьих, говорят они. – Агнез топала ногами, они издавали цокающие звуки.

– Они скрупулезно читают Библию от начала до конца, тщательно изучая каждое слово из уст Бога. Они кретикуют её за противоречия и дыры, потягивая свой сладкий мед. Их черная магия идет в разрез с волей Господа. Такова личина наших истинных врагов, – они отвратительны не снаружи, но внутри. Колдуны подобны политикам, которые уничтожают свои страны, используя лазейки в законе. Такие люди, как мы, подчиняемся правилам и стоим в одной очереди, чтобы получать наш хлеб насущный, и они обходят нас в очереди, действуя как бы невинно и прочее.

– Вот почему все эти странные проблемы возникают вновь и вновь. Я бы не сказала им, чтобы они не шли за хлебом – я бы сказала им, чтобы они стояли в конце очереди, как и должны, знаете ли?

Камидзе услышал все это и, по понятным причинам, немного сомневался в том, что звучало как политика Кроссисткого превосходства. Но важная часть заключалась в том, что Агнез не могла простить Амакусу за нарушение правил, когда все остальные подчинялись им (или, в это верила Агнез). В это время, в сторонке, Стейл Магнус, колдун по профессии, ухмылялся и игнорировал негодование Агнез; Индекс выглядела немного обеспокоенной.

«Ну, в Несессариусе полно колдунов, поэтому они, вероятно, чувствуют себя оскорбленными, да? Но все же, Агнез… Девушки могут очень сильно меняться в поведении. Она вся нервничала и колебалась раньше. Какие странные существа».

Когда Камидзе огляделся вокруг, чтобы сменить тему, он видел только римских католических сестер во всех направлениях.

– Тем не менее. Для человека, утверждающего все эти скромные вещи о том, что он не может пощадить всех, даже своих, вы собрали множество людей всего одним словом, – слегка шокировано восхищался он.

Агнез улыбнулась.

– Наша привилегия – превосходить всех числом. Вы знаете, у нас есть товарищи в 110 странах мира. Даже в Японии много церквей. Фактически, новый дом Господа строится, пока мы говорим, – церковь Орсолы. Я думаю, она где–то здесь. Прямо рядом. Я помню, что они хвастались, что, когда здание будет закончено, это будет самая большая церковь в Японии. Предполагалось, что оно будет таким же большим, как бейсбольный стадион.

Агнез мягко цокала ножками.

– Орсолы?

– Ага. Вы знаете, она довольно известная. Она распространила учения Бога на три еретические нации, что дало ей особую привилегию – построить церковь, названную её именем. Она отлично умеет разговаривать, не заметили?

Теперь, когда она упомянула об этом, Камидзе подумал, что Агнез, возможно, права. Просто все эти иностранцы говорящее на японском поубавили в нём это чувство. Однако, всё же, он был им благодарен, – японский язык единственный язык, на котором он может говорить.

– Как только церковь будет построена, мы вышлем вам приглашения. Но до этого мы должны решить проблему. Давайте помолимся за великолепный исход с хорошим послевкусием.

Агнез небрежно усмехнулась, подняла на плечи свой тяжелый серебряный посох и дважды цокнула ножками по земле. Платформы размером в двенадцать дюймов сложились, и превратились в обычные сандалии. Похоже, они могут легко складываться и раскладываться, точно так же, как и застёжки на их рясах.

– …Э… Я понимаю, что так легче передвигаться. Но почему ты так не сделала раньше?

– Помолчи! Это называется модой. И мне она очень нравится.

Часть 6

23:27

Камидзё Индекс и Стейл подошли к металлической ограде у служебного входа Parallel Sweets Park.

Они ещё не попали на поле боя, но Камидзё почувствовал нервозность. Казалось, воздух наполнен статическим электричеством. Враги могут следить за их действиями из темноты, с другой стороны проволочного забора. Пускай все враги прятались в одном из углов комплекса, но сейчас весь парк казался огромной звериной пастью.

«Такое страшное место…»

Если девушка оказалась в таком месте совсем одна, ей должно быть очень неприятно. Прямо сейчас она может быть окружена злобными преступниками, которые направили на неё мечи и копья.

Глубоко в душе, Камидзё проклинал всё и вся. Если бы он знал, что всё сложиться подобным образом, то сразу бы отвёл Орсолу в Академ Сити. Прямо сейчас Тома действительно сожалел, что не сделал этого.

– Слушай, Стейл…

– Чего тебе?

– Как ты думаешь, мы успеем закончить всё вовремя? Уничтожить портал, найти Книгу Закона, спасти Орсолу, всё это?

Услышав вопрос Камидзё, Стейл промолчал. Индекс заметно нервничала и вертелась туда-сюда, глядя то на одного, то на другого.

– …Если честно, это будет непросто.

Ещё немного помолчав, Стейл продолжил:

– Мы даже не знаем, в какой части парка находятся Книга Закона и Орсола. И есть ещё кое-что, о чём я не сказал католикам.

Камидзё был озадачен и сразу заподозрил неладное.

– Когда случился этот инцидент, Канзаки Каори, которая предположительно должна оставаться в Англии, пропала без вести. Боюсь, она решила помочь своим бывшим товарищам… путём участия в нескольких боевых столкновениях. В общем, если мы решим полностью разгромить Амакуса, эта святая, скорее всего, нападёт на нас.

Ошеломленный и напряженный, Камидзё почувствовал, как у него пересохло в горле.

Во время инцидента с Падением Ангела, маг Канзаки Каори смогла сдержать самого настоящего ангела. Хотя Камидзё не видел всей её битвы, но несложно представить, насколько ужасающим противником может оказаться эта женщина.

Он также считал, что все прогнозы Стейла о возможных действиях Канзаки, были вполне разумны.

– В общем, лучше не надейся, что мы сможем идеально исполнить этот план. В нём слишком много недостатков и куча рисков. В случае чего, наша последняя линия защиты – не допустить успешной расшифровки Книги Закона.

– Но если всё так…

Камидзё посмотрел на лица Стейла и Индекс:

– …может стоить сделать безопасность Орсолы нашим главным приоритетом?

– Я не возражаю. Без декодера Книга Закона будет бесполезна, даже попади она в руки Амакуса. Кроме того, содержание гримуара уже сохранено в голове Индекс, поэтому оригинал не имеет для нас никакого значения. Поскольку Книга Закона принадлежит Римско-Католической церкви, даже если мы ее потеряем, это не повредит Англиканской церкви.

– Я тоже согласна. В любом случае, даже если мы откажемся, Тома будет спасать её самостоятельно, разве нет? У нас и так мало людей, поэтому давайте работать вместе.

У двух магов Англиканской церкви, Индекс и Стейла, не было никаких возражений.

Они оба были экспертами и с большой вероятностью могли отклонить идею Камидзё, но прямо сейчас они спокойно согласились с его, обычного человека, предложением.

– Хм, большое вам спасибо.

Услышав эти слова, парочка магов была несколько ошеломлена. Индекс показала множество разных эмоций, что было вполне в её духе, но Стейл выглядел немного смущённым.

Наконец, маг закрыл рот и сказал:

– Пожалуйста, не надо говорить такие отвратительные вещи. Это снижает наш боевой дух ещё до начала атаки. Битва начнётся в 11:30 вечера и в это время мы тоже должны выдвигаться. Думаю, нам пора…

– Тома, когда мы войдём, пожалуйста, будь осторожен, хорошо? Держись за мной и следуй моим указаниям и тебе не сделают больно.

– Эй, что ты несёшь? Моя правая рука – несокрушимая стена против волшебников! Это ты должна держаться за мной и давать советы, когда это нужно.

–…

–…

Имея разные мнения, Камидзё и Индекс не могли подобрать слов.

– …начинать наше вторжение… эй, ребятки, можете вести себя немного серьёзнее? – тихо сказал Стейл и одарил парочку холодным взглядом, когда услышал их аргументы. В этот момент…

БУМ! Вдалеке, у входа для посетителей, раздался взрыв.

Камидзё был ошеломлён и, глядя на взметнувшееся в небо пламя сказал:

– …Оу, мы обязательно должны начинать атаку с таким шумом?

– Если мы этого не сделаем, то проиграем врагу с точки зрения инициативы. Тома, не будь таким беспечным.

– Они ещё не создали никакого волнения. Похоже, кто-то использовал заклинание, которое отпугивает прохожих, создавая фиксированное изображение. Однако в нём нет никаких признаков, характеристик или привычек, которые указывают на Римских Католиков… похоже это Амакуса. Если они имеют такие способности… для нас это очень плохая новость.

Но что бы он ни говорил, пришло время действовать.

Индекс просунула кончик носа через проволочный забор, молча наблюдая за территорией. Подтвердив, что на заборе нет магических ловушек, трое перелезли через ограду во тьму парка.

Все огни были выключены, поэтому парк превратился в огромное тёмное пятно посреди светлого города. Могло показаться, что звёзды на небе светятся особенно ярко. Пройдя через промежуток между магазином ледяной стружки и магазином миндального желе, каждый из которых был размером с джип, три человека попали на стандартный экскурсионный маршрут.

Этот маршрут представлял собой широкую круговую дорогу. Посередине её разделял канал, однако поверхность воды была на три метра ниже дороги. Канал был настолько глубоким, что они не могли разглядеть дна. Рядом с каналом разместили несколько небольших магазинов, а точнее придорожных ларьков, в которых есть только стойка, но нет места где клиенты могут поесть.

На внутренней стороне канала была площадь с множеством столиков и стульев. Казалось, что руководство парка специально завлекало туда клиентов.

–…

Днём в этом месте можно создать прекрасные воспоминания, но сейчас этот парк больше напоминал иной мир или другое измерение. Вокруг совершенно нет света, а все магазины закрыты отталкивающими защитными ставнями; словно никто и ничто не собираются приветствовать Камидзё и компании. Как если бы кто-то держал фонарик под подбородком и отбрасывал тени на своём лице, здесь витало такое же ощущение страха и напряжения, которое просто невозможно передать словами. Даже Индекс, прожорливая девушка, которая с удовольствием посетит это место, чтобы поесть, сейчас выглядела очень напряжённой, внимательно вглядываюсь в темноту.

– Тома, Тома, осталось мало времени. Мы должны найти Орсолу и побыстрее.

– Да уж, осталось всего 30 минут. Если мы сможет найти портал, то можно просто остаться и ждать там, но действуя так, как сейчас, мы вряд ли чего-то добьёмся, – сказал Стейл.

Возможно он боялся выдать свою позицию, поэтому не курил. Где-то вдалеке раздавался грохот, крики и визг, звуки разрушений и взрывов; очевидно, битва между Католиками и Амакуса уже началась.

– Хорошо, я понял.

Закончив свою фразу, Камидзё внезапно услышал, как металл бряцает о металл.

Звук раздавался откуда-то сверху. Камидзё небрежно поднял глаза и…

Четыре молодых человека прыгнули с крыши магазина ледяной стружки.

У них было оружие, похожее на западные мечи.

– !?

Камидзё отчаянно оттолкнул Индекс в сторону, а Стейл поймал её за воротник и подтянул ближе к себе.

Отражая свет луны, мечи стремительно качнулись вниз, рассекая то место, где только что стояла Индекс.

Парень и три девушки. Все четверо были примерно одного возраста с Камидзё. Их наряды не бросались в глаза как одеяния монахинь; если точнее, это была самая обычная одежда, которую можно увидеть на любом из прохожих. Но из-за этого их западные мечи казались ещё более зловещими.

Стейл неохотно сказал:

– Полутороручный меч, меч-бастард, кабаний меч, парадный меч… кажется эти ребята очень любят западную культуру!

Камидзё вспомнил, что уже слышал эти названия раньше, в нескольких фэнтезийных РПГ. Длина четырёх мечей колебалась от 1 до 2 метров, а их конструкции были довольно уникальны; у одного из них было небольшое круглое утолщение чуть ниже наконечника, словно луковица, насаженная на тонкий клинок. Камидзё понятия не имел, для чего это нужно.

«Проклятье, разве главная диверсионная группа не должна отвлечь врагов?»

Четверо подростков приземлись на землю, отделив Камидзё от Индекс и Стейла. Дорога была слишком узкой, поэтому он не мог обойти этих четверых и перегруппироваться с товарищами. Стейл положил руку на землю и создал пламенный меч, после чего вытащил что-то из своей одежды и бросил Камидзё:

– Это тебе. Не теряй, если хочешь жить.

Тома поспешно поймал предмет. Это был серебряный крест, который носят на шее.

– Это…

Камидзё поднял глаза, но прежде чем он успел спросить: «Для чего это?», девушка из Амакуса молча подняла тонкий меч длиной с веник – вероятно, парадный меч – и бросилась на Камидзё.

– Эй!?

Камидзё отчаянно отпрыгнул, уклоняясь от удара. Девушка снова шагнула вперед, размахивая мечом. В этот раз Камидзё не смог вовремя отреагировать и на мгновение растерялся. К счастью, он споткнулся и начал падать назад, тем самым уклонившись от удара.

– Опасно! Тома!!

Камидзё услышал крик Индекс, когда парадный меч девушки устремился вниз, словно гильотина. Используя импульс падения, чтобы отскочить назад, он едва сумел избежать удара.

Враг до сих пор не использовал магию.

В этой ситуации Разрушитель Иллюзий бесполезен. Если бы он использовал свою правую руку для защиты, она была бы просто отрублена.

– Индекс! – отчаянно закричал Камидзё, но четыре врага стояли прямо посреди дороги, поэтому он не мог добраться до девушки. Стейл поднял свой пламенный меч, закрыв собой Индекс. Два противника, вооружённые длинными мечами, бросились вперёд, словно пытаясь сбить Стейла и Индекс с ног.

ДЗЫНЬ! Раздался звук сильного удара.

–…!?

Услышав этот звук, Камидзё до смерти перепугался, но спокойно взглянув ситуацию, он заметил, что Стейл даже не ранен. Более того, два противника, которые атаковали его, просто прошли сквозь его тело.

Мираж.

Остаточное изображение Стейла злорадно усмехнулось и исчезло, и его улыбка, скорее всего, была направлена не на Амакуса, а на Камидзё.

Через секунду пара растворилась в воздухе.

В этот момент четыре врага посмотрели на Камидзё, поскольку только он остался на месте столкновения.

«Эй… одну минуту… если вы решили сбежать, то хотя бы дайте сигнал и сообщите место встречи! Чёрт возьми, я снова в роли приманки? Это ведь не в первый раз! Я уверен, всё было точно также, когда мы сражались с алхимиком!»

Брошенный своими товарищами Камидзё развернулся и побежал. Враги, похоже, не знали, как на это реагировать.

Сделав несколько шагов, Тома оглянулся и увидел, как трое врагов разбегаются в разные стороны. Видимо они хотят найти удравшую парочку.

Остался только один враг.

Это была девушка, которая ранее атаковала Камидзё мечом и сейчас продолжала его преследовать. Она была очень быстрой. Даже вооружённая тяжёлым западным мечом, она двигалась быстро словно птица.

«Проклятье…! Меня поймают, если я буду просто бежать!»

Камидзё быстро покинул экскурсионный круг и нырнул в пространство между магазинами шириной не более 70 сантиметров. Этот проход едва ли тянул на “переулок” и был скорее “щелью”.

Пройдя через узкий проход, Камидзё внезапно упал вперед. Похоже, этот магазин был в процессе ремонта, поскольку вывеска стояла у стены, а на земле были разбросаны ящики с инструментами. Он споткнулся об один из них.

«Чёрт! Почему они разбросали инструменты, а не убрали их как положено!?»

Если он продолжит так бегать, то его спина рано или поздно будет разрублена той девушкой. Камидзё посмотрел на опрокинутый ящик с инструментами, надеясь найти хоть что-то, что можно использовать в качестве оружия, но сразу понял, что это бесполезно. Даже если он начнёт дико размахивать молотком, этого не хватит, чтобы победить настоящий меч. Нет, даже если он начнёт хватать и бросать во врага всё, что попадётся под руку, его снаряды, вероятно, будет легко отбиты или разрублены пополам.

«…Они будут разрублены пополам? Раз так…!»

В этот момент девушка с парадным мечом заскользила своими подошвами и остановилась у входа в магазин, словно машина после дрифта.

Камидзё отчаянно схватил что-то похожее на большой тюбик зубной пасты и бросил его перед собой.

Девушка даже не взглянула на тюбик и взмахнула мечом, разрубая его пополам. Снова вскинув меч, она бросилась вперёд.

– !!

Камидзё быстро вскочил на ноги, скрестив руки перед головой.

Клинок девушки не останавливался. Она рассекла воздух и обрушила его на голову Камидзё. С точки зрения силы, этого было вполне достаточно, чтобы разрубить руки и тело парня пополам.

Стук!

Удивительно, но звук, когда лезвие ударило по его запястью, был довольно приглушённым. На коже Камидзё не осталось даже царапины.

В трубке, которая по форме напоминала тюбик зубной пасты, оказалась смазка, используемая для механических устройств.

Такое высоковязкое вещество прилипает к лезвию, словно кровь или жир, и значительно снижает его остроту. Если бы девушка использовала тяжёлый меч, например, японский, то даже утратив остроту, у него всё равно хватило бы веса, чтобы сломать запястья Камидзё. Однако девушка использовала церемониальный меч, некогда принадлежавший древней королевской семье, который был намного хуже. Хотя он был украшен золотом, серебром и разными драгоценными камнями, лезвие было длинным и тонким, поэтому мечу нахватало ударной силы.

– !?

Девушка отчаянно вскинула меч для ещё очередного удара, но…

– Слишком поздно!!

Камидзё уже развёл руки в стороны и яростно врезался в талию девушки. Приложив весь свой вес, он ударил её спиной о землю. Однако Тома оказался достаточно любезен, чтобы защитить голову девушки рукой, поэтому её затылок не ударился о землю с полной силой.

Столкновение выбило весь воздух из лёгких девушки, и она не могла двигаться. Если сравнивать, это чем-то похоже на человека, который полностью утратил ориентацию в пространстве после броска дзюдо; скорее всего, она потеряет сознание.

– …Ох, а это больно…

Подтвердив, что девушка не пострадала, Камидзё уселся на землю и посмотрел наверх. Над ним было ночное небо, обрезанное до квадрата четырьмя стенами зданий. Такая картина была вполне нормальна на узких улицах.

В Академ Сити уличные драки в переулках сильно отличаются от того, что обычно видят или представляют себе жители Японии. Дело в том, что многие ученики, если они хорошо контролируют свою силу, были намного страшнее, чем любое оружие. Кроме того, некоторые правонарушители имеют специальное оружие, которое не сильно уступает силе эсперов. Возможно Камидзё уже привык к подобным вещам и поэтому смог так быстро отреагировать, столкнувшись с мечником.

Камидзё сидел и успокаивал своё дыхание, изучая парадный меч, которым была вооружена девушка. Хотя лезвие было очень тонким, сам клинок оказался тяжелее чем выглядел, возможно, из-за особого центра тяжести. Немного подумав, Камидзё понял, что не может использовать меч. Он никогда не учил техники меча, поэтому не сможет победить им врагов. Кроме того, если он всё-таки ударит по врагу, тот определенно начнёт истекать кровью; просто при мысли об этом, парня бросило в дрожь. Хотя его острота значительно снизилась, Камидзё не хотел брать меч и безрассудно им размахивать.

С другой стороны, если он оставит меч здесь, то девушка из Амакусы, очнувшись, снова может пойти за ним. Итак, Камидзё нужно только оттащить эту железяку подальше от девушки.

«Проклятье, что случилось с Индекс и Стейлом? И где Орсола? Должен ли я встретиться с ними? Или мне нужно искать Орсолу самостоятельно?»

Эти мысли были вызваны отсутствием определённого места встречи. Сейчас, когда Камидзё подумал об этом, он ведь не ожидал, что с самого начала будет действовать один. Обдумав свои дальнейшие действия, он потащил меч обратно на круговую дорогу.

Внезапно на него упала фигура.

«!?»

Камидзё даже не заметил, как эта фигура выбежала из тени. Оказавшись в такой ситуации, он потерял равновесие и сразу отбросил меч в сторону, чтобы предотвратить случайный удар при падении.

Можно сказать, что это было зеркальное отражение предыдущей ситуации. В этот раз с ног сбили самого Камидзё, но он сгруппировался, поэтому полученный удар был не таким сильным, как тот, от которого пострадала девушка. Чтобы не дать врагу запрыгнуть на себя, он выставил кулак и приготовился отступать.

–  …А?

Увидев нечто странное, Камидзё немедленно расслабил свой кулак. На враге был чёрный монашеский платок и ряса. На улице ещё слишком жарко, но одежда этой монахини покрывала её с ног до головы. Кроме того, её руки были связаны за спиной какой-то белой лентой, так, чтобы локти были разведены в стороны. Даже её рот был заклеен куском клейкой ленты. Приглядевшись получше, Тома заметил, что клейкая лента была своего рода тканью, поверх которой был написан какой-то искажённый текст, напоминающий кандзи.

Кто угодно мог сказать, что это была Орсола Аквинас.

В тот момент Камидзё вздохнул с облегчением, а его тело врезалось в землю.

– Мммм! Мммммммм! Мммммммммммммм!

Увидев Камидзё, Орсола попыталась что-то сказать через закрывающий её рот талисман.

– Что? Ты специально приехала в Японию, чтобы встретиться с настоящим борцом сумо? Ты и правда похожа на бабушку! Не все японцы – борцы сумо!

– Ммм…!

– А? Подожди… я всего лишь пошу…!

Прежде чем Камидзё успел оправдаться, на его грудь обрушился яростный удар головой. В результате и он и Орсола снова ударились о землю. Задыхаясь и кашляя, Камидзё не сразу понял, что его руки касаются чего-то мягкого. Собственно, его руки лежали на сладострастной и пышной груди Орсолы. Он ощущал её сердцебиение и тепло, но, похоже, сама Орсола не обращала на это внимания.

«Ээ? ВААА!!»

Камидзё моментально покраснел. Быстро выбравшись из-под тела Орсолы, он использовал большой палец правой руки, чтобы аккуратно удалить талисман, закрывающий рот девушки. Ощутив, что кто-то коснулся её губ через талисман, Орсола была явно ошеломлена, но почувствовав, что талисман отклеился сам по себе, она испытала ещё больший шок.

– Могу… могу ли я спросить… это ведь вас я встретила на автобусной остановке? Почему…

– Именно, я здесь, чтобы спасти тебя! Уффф, отложим детали на потом. Сейчас мы должны убираться отсюда!

Камидзё огляделся вокруг и убедился, что рядом никого нет, после чего подобрал меч, который только что отбросил.

Похоже, что Орсола не до конца понимала ситуацию и словно говорила сама с собой, а не с Камидзё:

– Э… ЭЭЭ? Могу я спросить… вы действительно… пытаетесь спасти меня? И это не касается Книги Закона?

– Меня подобное не интересует. Разве я похож на психа, который притащился в такую даль ради какой-то старой книжонки? – возмутился Камидзё, покачивая головой.

Орсола выглядела немного удивлённой и слегка отодвинулась назад.

– Ах… мм… и правда… спасибо за вашу милость и доброту.

– …Тебе не нужно благодарить меня. Кстати, почему ты здесь? И где эти Амакуса?

– …Похоже у Римских Католиков и Амакусы идёт большой бой. Я сбежала во время этого беспорядка… если подумать, Амакуса не очень хороши в удержании и надзоре за пленными.

Камидзё поднял парадный меч и обошёл Орсолу, сломав печать на запястьях.

Девушка начала массировать освобождённые руки и спросила:

– Спа… спасибо вам. Но… могу я спросить… как вы это сделали…?

– Хм…? Это моя особая способность… Я не буду объяснять. Думаю, процесс развития эсперских сил со стороны науки тебя немного… смутит. Если подумать, почем ты бегаешь по парку? Разве не лучше сразу сбежать?

– Не то чтобы я не пыталась сбежать, но я просто не смогла. У главного входа был очень серьёзный бой. У меня были связаны руки, поэтому я не могла перелезть через забор. И когда я искала ещё один выход…!

Не дав Орсоле закончить рассказ, Камидзё внезапно схватил её за руку и побежал назад, к проходу между магазинами. Орсола увидела лежащую без сознания девушку из Амакуса и почти закричала.

– …Тихо! – прошептал Камидзё, закрывая рот Орсолы правой рукой. Добежав до конца прохода, он свернул за угол и всем телом прижался к стене.

Снаружи, на круговой дороге, раздавались шаги нескольких человек, которые постепенно затихали вдали.

Вряд ли эти люди искали Стейла или Индекс; скорее всего они преследовали сбежавшую Оросолу. Каждый из них был вооружён топором или мечом и отдавал приказы ещё нескольким товарищам. Они выглядели очень страшно.

Убедившись, что шаги стихли, Камидзё прислонился спиной к стене и медленно сел. Орсола последовала его примеру и изящно села рядом с ним.

Часть 7

Место где сидели Камидзё и Орсола оказалось в слепой зоне людей из Амакуса. Они скрывались за задней стенкой магазина, вокруг которой росло множество кустов, поэтому, если они не начнут задирать головы, увидеть их издалека будет совершенно невозможно.

Вот только безопасная зона оказалась совсем небольшой, поэтому Камидзё и Орсола не могли сдвинуться с места. Те ребята из Амакуса продолжали бегать по округе, а их шаги снова и снова доносились с соседних улиц. Любой, кто услышит как близко раздаются эти шаги, понял бы, что парочка беглецов будет найдена, как только они покинут своё укрытие.

Камидзё беспокоился о безопасности Индекс и Стейла. Поскольку Орсола уже рядом с ним, прямо сейчас они занимаются не только опасным, но и совершенно бессмысленным поиском. По-хорошему им бы стоило немедленно покинуть парк, но Камидзё не мог связаться с ними, как и не мог покинуть своё укрытие, чтобы найти их лично.

– Насколько я помню, портал для телепортации можно активировать только с полуночи до 12:05, другими словами, пока мы будет прятаться здесь, план Амакуса в любом случае обречён на провал. Но разве это хорошая идея…?

Камидзё вытащил телефон, чтобы посмотреть время на дисплее, но побоявшись, что свет экрана выдаст их тёмное укрытие, остановился на полпути.

«Эх, было бы здорово, если бы я мог связаться с ними по телефону».

Увы, но телефон Индекс стал игрушкой кота Калико, а номер Стейла он попросту не знал.

Камидзё сел на землю и вытянул вперёд ноги, случайно задев рукой клинок меча. Резкий звук и прикосновение к холодному металлу позволили парню успокоить свои мысли и немного расслабить разум, после чего он заметил, что очень тяжело дышит. Тома рефлекторно вытер лоб рукой и обнаружил, что сильно вспотел. Скорее всего он сильно перенервничал, из-за чего даже небольшая физическая нагрузка ощущалась так, словно он только что пробежал марафон.

– Ох? – Кажется Орсола тоже заметила его состояние и вытащила из рукава новой платок. У Камидзё появилось плохое предчувствие, и он начал пятиться назад, пока не вжался в стену.

– Нет… не нужно, правда не нужно! Просто немного вспотел, ничего страшного! Не пачкай свой платок! Кстати говоря, что-то подобное ведь уже было на остановке… УАААААХХХХ! – не дав Камидзё и шанса продолжить свои оправдания, Оросла “безжалостно” прижала пахнущий цветами платок к его лицу.

– Если не вытереть пот, вы можете подхватить летнюю простуду! Ах, разве что-то подобное не случилось на автобусной остановке?

– Я ведь уже сказал об этом! Всего восемь секунд назад! Ты действительно старушка, которая не слушает то, что ей говорят другие! Невыносимо, просто невыносимо! Эй, прекрати зажимать мне рот и нос!

Ощутив первые признаки асфиксии, Камидзё попытался собрать все силы, чтобы сбежать от нападения носового платка Орсолы, но всё оказалось бесполезно. Продолжая от души вытирать лицо парня, Орсола продемонстрировала ослепительную улыбку и спросила:

– Могу я спросить, вы из Академ Сити?

– Кха, кха… тьфу… хм? Да, оттуда.

– Раз вы из Академ Сити, то почему из всех возможных мест, вы появились именно здесь? Если я не ошибаюсь, ваши действия как-то связаны с Римско-католической церковью, но насколько мне известно, в Академ Сити нет церкви, верно? – в голосе Орсолы звучали нотки недоверия, но Камидзё ответил довольно безразлично:

– Ох, просто я особенный. Среди англиканцев есть мой друг, из-за которого я был вовлечён в эту спасательную операцию. Если честно, я почти не понимаю, что здесь твориться.

Когда Орсола услышала эти слова, её плечи намного дёрнулись. Похоже она отреагировала на какой-то важный момент.

– Хм? Ты нервничаешь? Если я не обшибаюсь, ты из Римско-католической церкви, верно? Может между католиками и англиканами плохие отношения?

– Нет, это не так.

Орсола о чём-то молча подумала, после чего продолжила:

– Могу я уточнить один момент? Вы пришли на помощь по просьбе англиканской церкви?

– Да, – Камидзё небрежно тряхнул головой.

Орсола издала звук похожий на «Ммммм…», и снова замолчала.

Через несколько минут монашка вдруг открыла рот и сказала:

– Ах, ты немного вспотел.

– Прошу тебя, хватит! Прекрати вытирать меня!

– Другими словами, вы выполняете инструкции Англиканской церкви, а не католиков, верно?

– Ух, и почему наш разговор перескакивает с одной темы на другую? Эм… всё не совсем так. Ладно, позволь мне сначала кое-что прояснить. Я не могу помочь тебе в твоих делах с Англиканской церковью, поскольку я сам из Академ Сити.

– Я поняла, ха-ха… – по какой-то причине Орсола начала смеяться, словно только что сбросила тяжёлое бремя.

– Я очень рада. Кто-то вроде вас не должен вмешиваться в нашу борьбу.

– Ты так считаешь? Хм, так значит носить эту штуку бесполезно? – сказал Камидзё, глядя на крест, который Стейл бросил ему, прежде чем они разошлись. Он не знал какое влияние может оказать на него этот крест, но поймав его правой рукой, Тома наверняка аннулировал все возможные эффекты.

– Ах, этот крест дал вам ваш Англиканский друг?

– Откуда ты знаешь?

– Существует множество различных форм и дизайнов креста, например, Латинский Крест, Кельтский Крест, Мальтийский Крест, Крест Святого Андрея, Патриарший Крест и Папский Крест.

– Ох, понятно. Но в моих руках он совершенно бесполезен. Странно, что атеист вроде меня вообще разгуливает с крестом. Может возьмёшь его себе?

Камидзё сказал это довольно небрежно, но услышав его слова, Орсола выглядела такой счастливой, словно вот-вот запрыгает от радости.

– Ах, ты серьёзно?

– Конечно. Хотя я не знаю зачем Стейл дал мне его, но не думаю, что этот крест такая архиважная штука. Тц, этот парень ведь знает, что я не могу использовать магию… он действительно любит издеваться надо мной. Скорее всего, это просто очередная шуточка. В любом случае, этот крест, скорее всего, бесполезен. Уж не знаю была ли на нём магия, но я уже коснулся его правой рукой.

Закончив свою тираду, Камидзё хотел передать крест Орсоле, но женщина обхватила его руку своими ладонями и сказала:

– Могу я кое о чём вас попросить?

– Оох, чт… что такое? – руки Орсолы оказались намного мягче, чем ожидалось, из-за чего голос Камидзё непроизвольно дрогнул.

– Я надеюсь ты поможешь мне надеть этот крест.

– А? Ох… хорошо, – неуверенно ответил Тома.

Ради удобства Орсола закрыла глаза и подняла подбородок, чтобы позволить Камидзё надеть крест на её шею, но для парня всё выглядело так, словно она просит его о поцелуе. Камидзё растерялся и отчаянно перевёл глаза ниже, только чтобы увидеть грудь монахини. В такой позе её и без того солидная грудь выглядела ещё внушительнее.

– ВААААААА! – Камидзё был так смущён, что на время забыл о своей “миссии”.

– Хм? Что-то не так?

– Не… нечего! Всё отлично!

– Ох?

Орсола удостоила парня подозрительным взглядом и снова закрыла глаза, а Камидзё поспешно расстегнул цепочку с крестом. Шея монашки была полностью покрыта белой тканью, поэтому Тома решил убрать цепочку под эту ткань. Только в процессе он понял, что надо было надевать крест сзади; пытаясь нацепить его спереди, он действовал так, словно обхватил девушку руками и пытается её обнять. Это очень нервировало.

Кончики его пальцев коснулись нежной кожи на шее Орсолы, из-за чего руки парня задрожали и совсем перестали слушаться. Ему потребовалось некоторое время, что застегнуть цепочку на шее.

Орсола выглядела крайне довольной, снова и снова касаясь креста на своей груди. Камидзё небрежно посмотрел туда, куда регулярно ложилась её рука, но его глаза привлекла только внушительная грудь, поэтому он быстро отвёл взгляд.

В этот момент в голове парня возникла одна смущающая мысль, и он довольно долго не мог от неё избавиться. В конце концов, Камидзё больше не мог терпеть эту неловкую тишину, поэтому решил поскорее придумать тему для разговора.

– Кстати говоря, я слышал ты умеешь читать Книгу Закона?

– Это не совсем чтение. Я бы назвала это расшифровкой… – медленно ответила монахиня, но о чём-то подумав, внезапно одарила Камидзё суровым взглядом.

– Эм, пожалуйста, не смотри на меня так. Я не прошу тебя расшифровывать её или что-то ещё. Мне просто интересно, почему ты хочешь исследовать Книгу Закона? Разве она не опасна?

Орсола довольно долго смотрела на Камидзё, после чего наконец-то расслабилась и ответила:

– В каком-то смысле… Можно сказать, что ради спасения.

Монахиня слегка покачала и продолжила:

– Ты знаешь про главную особенность Оригиналов? О том, что Оригинал Гримуара нельзя уничтожить, как бы ты не пытался?

– Хм, ну да, я уже слышал об этом. Причина в том, что буквы, слова и предложения образуют какой-то магический круг, верно?

– Да. На самом деле Гримуар является своего рода чертежом. Гримуар, в котором записана магия молний, также является механизмом, который может создать эту молнию. Даже если Оригинальный Гримуар не полагается на магическую силу, он по-прежнему может использовать энергию от ближайших Лей-линий, чтобы создать защитный магический круг, который будет действовать в полуактивном режиме.

Немного подумав, Орсола добавила:

– С нашими текущими заклинаниями мы не можем уничтожать Гримуары. В лучшем случае мы можем запечатать их и не позволять людям читать.

Очередная пауза и она вновь продолжила:

– Однако неспособность сделать это сейчас, ещё не означает, что мы не сможем уничтожать их в будущем. Поскольку Оригинал также является Гримуаром, если кто-то понимающий его суть добавит несколько определённых букв или слов, он сможет сделать Гримуар бесполезным. Это как переключатель, который меняет путь поезда; используя его на Гримуаре, мы сможем уничтожить магический круг. Проще говоря, этот метод заставит Оригинал уничтожить себя изнутри.

И наконец-то она твёрдо подвела итог:

– Сила Гримуаров не приносит людям счастья и приводит к бесконечным войнам. Итак, мой ответ таков: я анализирую эту книгу в надежде уничтожить оригинал.

Ошеломлённый Камидзё тупо уставился на Орсолу.

До сих пор он был уверен, что причина, по которой Орсола пытается расшифровать Книгу Закона, заключается в жажде власти, но как оказалось, всё было равным счётом наоборот. Причина, по которой Оросла анализировала Книгу Закона, заключалась в стремлении уничтожить этот пугающий источника силы и власти. Осознав эту простую истину, Камидзё смог вздохнуть с облегчением.

*Бум!*

Поблизости раздался тяжёлый звук удара.

Звук исходил с другой стороны магазина, где-то в районе круговой туристической дороги; в тот же миг что-то пролетело сверху и попалось на глаза Камидзё.

Это что-то очень сильно напоминало человека.

Если точнее, это был рыжеволосый священник в чёрном пальто.

– Сте…йл…?

Прежде чем парень успел удивиться, Стейл грузно шлёпнулся вниз, свалившись прямо на кустарник, который ещё секунду назад надёжно прикрывал Камидзё и Орсолу. Его одежда была сильно повреждена мечом, а из раны обильно текла кровь.

«Звук удара раздался с другой стороны магазина, но он упал здесь? Эй, только не говорите мне, что он действительно прилетел оттуда!»

В голове парня моментально всплыл ужасный образ чудовищного удара, а лежащий на земле Стейл закричал:

– Проклятье! Камидзё… Тома… почему ты стоишь? Быстрее бегите отсюда!

– А? – Камидзё был явно ошеломлён. В этот же момент нечто, очень сильно напоминающее меч, пронзило стену в двух магазинах от него.

– Какого…?!

Тома даже не успел осознать происходящее, а стена магазина полностью рухнула. Из-за развалин стены внезапно появился силуэт, словно касатка, выпрыгивающая из-под воды. Магазин лишился опоры и в одно мгновенье рухнул, а вокруг силуэта начал сыпаться здоровенные доски, однако этот парень остался совершенно спокойным и даже слегка улыбался.

Это был высокий мужчина примерно 25 лет, с довольно тощей фигурой. На нём была надета большая футболка и мешковатые джинсы, который мог надеть даже солидный боец сумо. Футболка была полностью белой, за исключением двух широких красных полос, которые формировали крест на левой стороне груди. Его волосы стояли колом, словно были покрыты старинным слоем грязи, однако этот эффект определённо был создан намеренно.

И всё же изюминкой его образа стали именно волосы. Они были настолько чёрными, словно он использовал чёрную краску для волос, чтобы придать им более насыщенный чёрный цвет. Кроме того, они были не просто чёрными, но и выдавали некий таинственный блеск, который больше напоминал чешую или панцирь.

Мужчина был обут в баскетбольные кроссовки со шнурками пугающей длины. Скорее всего, они были не короче одного метра. Из-за их невероятной длины, даже если мужчина наступит на свои шнурки, это вряд ли закончится его падением.

На его шее висел шнурок из кожи или другого схожего материала, на котором болтались четыре миниатюрных вентилятора не больше десяти сантиметров в длину.

Для чего они предназначены? Вряд ли об этом знает кто-то помимо их владельца.

Но самым невероятным был предмет в руке мужчины.

Фламберг.

Двуручный меч 17-го века, длиной около 180 сантиметров, придуман во Франции. Уникальной особенностью этого клинка является пламевидное лезвие, которое извивается словно длинный язык пламени. Согласно записям, такой вид клинка должен повышать рубящую силу меча.

Обычный меч изготавливается из стали, церемониальный имеет золотое напыление, но конкретно этот клинок был полностью белым и больше напоминал пластиковую модель, которую забыли раскрасить. Материалом вполне может оказаться заточенная кость динозавра, особый углеродистая масса или сплав, используемый в авиастроении. Школьник вроде Камидзё не был экспертом по мечам, но с виду клинок не особо походил на металл.

И вот, стоящий перед ним мужчина небрежно держал на плече этот огромный меч, которому определённо нет места в современном обществе.

– Ха-ха-ха, ну и чем ты занимаешься Англиканский священник? Эй, куда подевалась твоя гордость Английского джентльмена? Прошу, покажи её мне, Татемии Сейджи. Ты должен стараться лучше, иначе не сможешь защитить даже одну единственную девушку.

Стейл вытащил руну и щелкнул языком.

Он не смотрел на стоящего перед ним мужчину с огромным мечом, который определённо представлял самую большую угрозу. Его взгляд устремился мимо Татемии Сейджи на одетую в белое монахиню, которая стояла в оборонительной стойке за разрушенным магазином.

– Ты всё это время сражался, защищая её? – пробормотал удивлённый Камидзё.

Сила магии Стейла завесит от количества размещённых поблизости рун. Если поле боя будет полностью усеяно рунными картами, он сможет использовать ужасающе мощную магию, а это значит, что текущую битву он вёл в совершенно невыгодных условиях. У него не было времени, чтобы создать руническое поле, поскольку он постоянно сражался на ходу. Более того, он всеми силами защищал Индекс, поэтому мог лишь использовать собственное тело в качестве щита.

– Не забивай себе голову и сосредоточься на главном, – хрипло сказал Стейл, словно его в любую секунду может вырвать кровью, – Очень хорошо, похоже ты нашёл Орсолу Аквинас. Эх, ты как всегда… Даже не знаю, стоит ли назвать это благословением или проклятьем… В любом случае, быстрее убегайте! Не нужно пытаться победить его. Мы выиграем, если просто сможем уйти!

Стейл попытался доверить своё тело непрерывно дрожащим ногам, но так ничего и не добился.

Татемия Сейджи окинул Стейла довольным взглядом, после чего повернулся к Орсоле и сказал:

– Кстати говоря, почему я снова встречаю тебя здесь? Я уже много раз говорил… Оросола Аквинас, мы не собираемся причинять тебе вред, – его голос звучал настолько небрежно, словно он даже не хотел, чтобы ему поверили.

Орсола посмотрела на разрушенный магазин, раненого Стейла и фламберг в руке Татемии.

– В первый раз ваши слова действительно были полны надежды, но увидев всё это, я не могу довериться миру, которого вы стремитесь достичь через насилие.

– Очень жаль. Даже если ты сможешь вернуться к католикам… какой в этом смысл?

Татемия расслаблено махнул рукой с Фламбергом, словно пытался убедиться, что за его плечом нет ничего странного.

– …

Камидзё молча встал перед Орсолой.

Его руки были пусты, ведь даже начни он размахивать мечом, ему никогда не превзойти стоящего перед ним противника. Проще сразу отказаться от тяжёлого и незнакомого оружия, чем тратить на него свои силы.

Татемия посмотрел в лицо Камидзё, после чего перевёл взгляд на парадный меч, лежащий у его ног.

– Нет боевой стойки, никаких артефактов, никаких скрытых магических текстов на одежде. Ты действительно безоружен. Хмф, хотя мне не хочется сражаться с любителем, похоже у меня нет выбора. Ах да, этот меч… ты отобрал его у Урагами?

Задавая свой вопрос Татемия сильно нахмурился, а его лицо заметно исказилось, вызывая ощущение незримого давления.

Само собой, Камидзё никогда не слышал о человеке по имени Урагами, но сразу догадался о ком речь:

– Если ты о своей подчинённой, она лежит там. Я защитил её затылок, поэтому её жизнь должны быть в безопасности.

– То, что она жива ещё не значит, что всё хорошо. Ты надо мной издеваешься ублюдок?!

Из голоса Татемии моментально исчезла вся легкомысленность.

Увидев его реакцию, Камидзё сразу понял характер мужчины. Он не был каким-то чудовищем. Самый обычный человек, который злиться, когда его товарищи подвергаются опасности.

– Если ты из тех, кто сражается ради других, то почему бы тебе не опустить свой меч? Я не хочу драться с человеком вроде тебя.

– Я тоже не хотел бы драться, но боюсь, что нашу проблему нельзя решить мирно. Католики наши враги и, если ты хоть как-то с ними связан, мы не дадим тебе уйти, даже если ты из Англиканской церкви. Именно поэтому я не могу отпустить Орсолу с вами, ребята.

Татемия поднял меч, который почти на два метра возвышался над его головой и начал с лёгкостью им размахивать, словно крутил обыкновенную тростинку.

– Так или иначе, но ты стал моим врагом. Мы сможем избежать лишней крови, если вы встанете на колени и просто сдадитесь, – со смехом сказал Татемия, но по его лицу было видно, что он огорчён. Он предложил сдачу чисто символически, поскольку уже знал, как отреагирует его враг.

Конечно Кимидзё был напуган. Он не понаслышке знал, что такое “Настоящий Маг”, но даже среди них “маги, которые не полагаются на магию” были самыми трудными противниками. Кто-то вроде Ауреолуса Иззарда, который уже имел мощное магическое оружие, не использовал какие-то дополнительные трюки, но для кого-то вроде Цучимикадо Мотохару, который не особо полагался на свои заклинания, боевые техники имели первостепенное значение.

И Татемия Сйджи определённо принадлежит к последним. Даже если он не станет использовать магию, фламберга в его руке будет более чем достаточно, чтобы мгновенно вскрыть голову Камидзё. Даже тот факт, что он смог победить Стейла без единой царапины – конечно смягчающим фактором было то, что Стейлу пришлось всеми силами защищать Индекс – уже говорит о том, насколько он хорош.

Драться с этим парнем практически бесполезно.

Всё тело Камидзё непроизвольно задрожало.

Это будет напоминать соревнование по бегу между школьником и олимпийским спринтером.

Должен ли он сдаться?

Поскольку этот противник не обязательно будет сражаться с помощью магии, Камидзё не смог придумать ни единого способа, чтобы хоть как-то изменить эту ситуацию в свою пользу.

Но есть одна проблема…

«Если я сдамся… что будет со Стейлом?»

Стейл немного распрямил своё тело и тяжело вздохнув, посмотрел на Татемию.

Причина, по которой он решил принять участие в этой авантюре, заключается в том, что он считал эту операцию полезной для Индекс. Только из-за неё он никогда не сдавался. Ни отчаянная реальность, ни появление Камидзё не остановили Стейла Магнуса.

Но если он не сдастся, предсказать результат будет несложно…

«Если я сдамся… что будет с Индекс?»

Индекс выглядела так, словно в любой момент готова броситься вперёд и встать между Камидзё и Татемией.

Стоит Томе начать сражение с Татемией и вариант капитуляции полностью исчезнет. Если это случится, Индекс всеми силами попытается сделать так, чтобы посторонний для мира магии Камидзё смог сбежать. Даже если она не умеет сражаться… Даже если обе стороны применят свою магию… Даже если Камидзё будет против… она непременно сделает это.

И наконец…

«Если я сдамся… что будет с Орсолой?»

Римско-католическая монахиня обеспокоенно посмотрела на лицо Камидзё и повернулась в сторону Татемии.

Поскольку Татемия хочет узнать заклинания и получить силу Книги Закона, он вряд ли убьёт Орсолу на месте. Напротив, он постарается защитить её, чтобы она не попала под перекрёстный огонь.

Но как только Татемия захватит Орсолу, он вернёт её на главную базу Амакуса. Там, если Орсола откажется сотрудничать и не расскажет им как читать Книгу Закона, несложно догадаться, чем всё это закончится.

В конце концов, Татемии Сейджи и Амакуса нужен лишь метод расшифровки Книги Закона, а не сама Орсола Аквинас. Как только они добьются своей цели… страшно даже вообразить, что они могут сделать с монахиней.

«Это не совсем чтение. Я бы назвала это расшифровкой…»

Она никогда не хотела получить силу Книги Закона.

«В каком-то смысле… Можно сказать, что ради спасения».

Напротив, она старалась изо всех сил, чтобы предотвратить подобное.

«Используя его на Гримуаре, мы сможем уничтожить магический круг. Проще говоря, этот метод заставит Оригинал уничтожить себя изнутри».

Но эти люди… Они издеваются и топчут ещё тяжёлый труд. Они используют её ради собственной выгоды. Один из этих людей улыбается, стоя прямо перед Камидзё.

«Сила Гримуаров не приносит людям счастья и приводит к бесконечным воинам. Итак, мой ответ таков: я анализирую эту книгу в надежде уничтожить оригинал».

Камидзё вытянул ногу, отшвырнул парадный меч в сторону и сделал шаг вперёд.

Нечестно? Печально? Может и так, но здесь и сейчас, единственным человеком, который может остановить Татемию был Камидзё Тома.

Но даже так, есть ли у него причина, чтобы его кулаки стали ещё сильнее?

– …Не смотри на меня свысока, – пробормотал Камидзё и кулак, который уже был твёрд как скала, действительно стал сильнее.

При виде этой сцены, Татемия Сейджи протяжно вздохнул, словно пытаясь задушить сожаление в своей душе.

– Увидев твои сияющие глаза и эту пылающую решимость… Чёрт, это грустно, слишком грустно. Пускай результат очевиден, но из-за твоего честного характера я совершенно не хочу тебя убивать, – говоря эти слова, Татемия мягко помахал длинным волнистым фламбергом.

– Но раз уж ты всё для себя решил, то ровно через год, в этот же день, наступит годовщина твоей смерти! – Как только Татемия сказал эти слова…

Камидзё услышал громкий взрыв. Татемия ударил по земле своей подошвой, наполнив ногу взрывной энергией. Тома слишком сильно нервничал. Его тело словно застыло, хотя его противник уже сделал первый шаг. Всего один шаг, а остриё меча уже двигалось прямо на парня.

Татемия поднял длинный меч над головой и отразившийся от клинка свет буквально пригвоздил Камидзё к земле. В этот момент он чувствовал себя как парализованная лягушка, которая увидела атакующую змею.

Он успел подумать лишь о том, что нужно поднять руки и защитить себя, но это определённо не поможет блокировать длинный меч.

«Ну… ну же…! Не… не бойся! Быстрее! Двигайся!»

Камидзё снова и снова отдавал приказы своему непослушному телу и наконец-то сумел сделать первый шаг. Он шагнул не назад или в сторону, но вперёд.

Увидев, как Тома двинулся ему навстречу и слегка сместился вправо, Татемия был немного заинтригован. Он не понимал, почему любитель решил так открыто принять его атаку.

– Хо! – Сейджи резко выдохнул воздух и молниеносной вспышкой обрушил меч вниз.

Его безумный удар мчался к цели словно пушечной ядро и вполне мог разделить Камидзё на две идеальных половинки.

– …!

В этот момент Тома использовал все силы своего тела, чтобы прыгнуть, но не “слегка вправо”, а сразу к правой руке Татемии. Полетевшая в воздух капля пота была разрезана пополам вертикальным ударом меча. Поскольку этот прыжок полностью отличался от движений, которые обычно использовал Камидзё, воздействие на его лодыжку оказалось довольно ощутимым. Он не смог правильно приземлиться и потеряв равновесие, хлопнулся об стену ближайшего магазина.

– Ха!

Татемия развернулся всем телом и широким взмахом меча ударил туда, где должен стоять “успешно приземлившийся” Камидзё… только чтобы осознать, что парень стоит у стены магазина с уверенной улыбкой на лице.

«Это шанс!»

Тома опустил своё тело настолько низко, насколько это вообще возможно с его гибкостью.

Поскольку противник уже опустил свой меч к земле, Камидзё решил немедленно броситься вперёд. В такой ситуации противник, как правило, должен повести мечом в его сторону, стараясь нанести горизонтальный удар. Если он попытается поднять меч для полноценного замаха, это серьёзно замедлит его движения.

Камидзё постарался опуститься как можно ближе к земле и бросился к Татемии Сейджи.

Единственная атака, которую можно ожидать в подобной ситуации, это “горизонтальный разрез”. Если Татемия решит любой ценой использовать “вертикальный разрез”, он не успеет среагировать на движение Камидзё, который достанет его намного раньше, чем вертикальный удар поразит парня.

Как и ожидал Тома, Татемия Сейджи лишь немного приподнял меч и нанёс горизонтальный удар. Он прошёлся прямо над макушкой Камидзё, заставив его сердце содрогнуться от ужаса.

– УОООООООООО! – Парень громко закричал и выбросил стиснутый кулак в голову Татемии.

Даже Орсола, которая была на его стороне, была напугана и ошеломлена этим криком.

В такой ситуации даже Татемия, который так ловко орудовал этим огромным двуручным мечом, не сможет уклониться от удара Томы…

…Но спустя всего миг Татемия Сейджи исчез.

Татемия, который прямо сейчас должен стоять перед Камидзё, мгновенно сместился на метр назад, а его длинный меч, который сейчас должен находиться в горизонтальном положении, внезапно оказался над головой мужчины.

Со стороны могло показаться, словно последние секунды боя были отменены, и время вернулось к началу схватки.

Это крайне напоминало иллюзию, в которую Тома угодил с подачи врага.

– Что за…?

Камидзё почувствовал, как по всему телу пробегает волна холода и быстро откатился в сторону.

БУМ! Вертикальный удар меча рассёк землю, словно обыкновенную бумагу. Возможно из-за слишком сильного трения взлетевшие от удара комки грязи были оранжевыми словно раскалённая магма.

И если серьёзно, эта ситуация явно не соответствует тому, что могут позволить законы физики.

«Магия…? Если это так, то я…!»

Камидзё снова стиснул кулак. Если этот меч сотворён заклинанием или состоит из магического материала, его можно уничтожить правой рукой. Парень набрался смелости и направил правый кулак прямо на лезвие, которое как раз пролетало рядом с ним.

– Нет…. нет! Тома!

Услышав тревожный голос Индекс, Камидзё моментально отдёрнул кулак. Чтобы защитить юношу, который оказался почти полностью открыт, молодая девушка без колебаний бросилась вперёд и уже была в поле зрения Томы.

«Не может быть… это не магия?!»

Те техники, которые только что использовал Татемия…

Незаметное для человеческого глаза смещение назад… Разбить землю единственным ударом меча…

«Не говорите мне, что это были физические техники меча?!» – Камидзё почувствовал, как его сердце снова сковывает холод.

– Нет! Не подходи! Индекс!

Крик Камидзё не смог погасить решимость девушки, но в этот момент Меч Татемии снова устремился вперёд с характерным звуком рассекаемого воздуха. Тома, который ещё секунду назад считал, что его правая рука может нейтрализовать эту атаку, не успел придумать план Б, а думать об этом сейчас было слишком поздно. Парень мог только широко раскрыть глаза и смотреть, как лезвие меча неумолимо приближается к его телу.

– TOFF (О первородное пламя), TMIL (обратись светом), PDAGGWATSTDASJTM (стань защитником невинных и покарай нечестивцев своим мечом)!

Стейл неожиданно прокричал заклинание и сотворил огромный взрыв. Этот взрыв был вызван пламенем, которое при появлении поглотило слишком много кислорода. Пламенный меч в руках Стейла пронзил ночной мрак и успешно привлек внимание Татемии.

– Проклятье!

Используя секундное замешательство Татемии, который рефлекторно повернулся, чтобы посмотреть вправо, Камидзё отскочил в противоположенном направлении, пытаясь разорвать дистанцию с мечником.

Но снова безуспешно.

Стоило Томе сделать первый шаг, как Татемия, который смотрел в совершенно противоположенную сторону, догнал его словно прицепившаяся тень. Ноги Татемии не сделали не единого движения, создавая впечатление, словно он моментально прокатился по льду. Его движения совершенно не походили на привычную человеческую ходьбу.

– Ма…гия…? – Камидзё почувствовал, как по спине скатывается холодный пот.

Татемия снова повернулся к парню и завертев свой меч словно настоящий торнадо, обрушил его вниз. Камидзё отчаянно бросился в сторону, чтобы избежать этого удара…

*ПУФ!*

Тяжёлый удар поразил Тому в область живота, хотя по всем признакам он успешно избежал меча.

Со стороны было видно, что у тела Камидзё появился прозрачный шар света размером с футбольный мяч. Когда парень обратил на него внимание, шар успел исчезнуть, словно кто-то окрасил пространство акварелью. Из-за удара шаром света Камидзё был сбит с ног и некоторое время продолжал катиться по земле.

***

Давайте вернёмся на несколько мгновений назад, когда Камидзё и Татемия были в самом разгаре схватки.

Когда мальчика вот-вот должен был рассечь этот ужасный меч, Индекс без колебаний бросилась вперёд.

«Эти… Амакуса…»

Индекс бежала, содрогаясь всем телом.

Но помимо страха, она была глубоко впечатлена.

На самом деле магия, которую используют Амакуса, сама по себе не является чем-то особенным. По крайне мере, ей далеко до таких великих, неповторимых и могущественных заклинаний, как “Иннокентий” Стейла или “Алхимия” Ауреолуса.

Однако Амакуса научились использовать эту чрезмерную силу против них самих.

Скорее всего “Нанасен” Канзаки будет лучшим тому примером. Если потребуется описать основной боевой стиль Амакуса одним словом, лучше всего подойдёт слово “сокрытие”. Большая часть их атак, которые на первый взгляд выглядят как настоящая магия, были просто иллюзиями, но среди этих иллюзий всегда сокрыт реальный магический удар, который обычно становится фатальным.

Индекс продолжала бежать.

Ей казалось, что Камидзё и Татемия стоят далеко. Слишком далеко от неё.

Защита от магических атак полностью отличается от защиты против не магических атак. Если вы прогадаете с выбором, определённый урон вам обеспечен.

“Перехват Заклинаний” Индекс может запечатать магию врага. Пока волшебник произносит или обдумывает своё заклинание, чтобы создать магию, она может использовать определённые слова или действия, которые нарушат мыслительный процесс волшебника, и он потеряет контроль над своей магией. Этот процесс чем-то напоминает произношение скороговорки; если говорить на ухо человека посторонние слова, это может сбить его с ритма и нарушить произношение.

Но “Перехват Заклинаний” не будет работать на Амакуса.

Проблема в том, что их заклинания, талисманы и магические круги были слишком специфичными.

Эти заклинания состоят из нескольких религиозных ритуалов, которые выражаются в их повседневной жизни и взаимодействии друг с другом. Особенно это верно для такого врага как Татемия, чья магия состоит из десяти или даже двадцати “действий, которые имеют магический смысл”. Кроме того, время, затрачиваемое на каждое из этих “действий”, не превышает даже одной секунды.

С ограничением голоса и техники Индекс, просто невозможно использовать “Перехват Заклинаний” для предотвращения секундных “действий”. Она успеет только открыть рот, а “действие” Татемии уже завершится.

Поскольку условия для активации его заклинаний сокрыты в техниках меча, если кто-то захочет прервать его магию, этот человек должен быть в состоянии повторить как минимум те же техники меча. И разумеется, Индекс не сможет подражать таким сложным приёмам.

В заключении, даже если Индекс будет двигаться на предел своих возможностей, она не сможет заблокировать магию Татемии Сейджи. Помимо банального разрыва в их физических способностях, мужчина специализировался на магии, которая была самой слабой стороной в способностях Индекс. Будучи специалист по магии, девушка лучше прочих понимала эту проблему.

Камидзё получил ударом магическим шаром и покатился по земле.

Татемия Седжи поднял свой фламберг высоко над головой, словно плотник, который собирается вбить особо непослушный гвоздь.

Индекс не могла перехватить эту атаку.

“Перехват Заклинаний” не сработает на Амакуса.

– Тома!!!

Но ноги Индекс ни на секунду не прерывали бег.

Она даже не думала о том, что делает.

***

Увидев девушку, которая бездумно мчалась вперёд, совершенно позабыв про свою безопасность, Стейл Магнус до смерти перепугался. У неё нет никаких боевых навыков, поэтому оказавшись перед Татемией, она уже через пару секунд будет разрублена пополам.

– Аргх…!

В руках Стейла был только пламенный меч. Чтобы призвать Иннокентия, ему нужно разместить рунные карты, но на это попросту нет времени.

Если он сейчас как бешеный помчится вперёд, то сможет оказаться перед Татемией раньше Индекс. Затем он атакует противника и взорвёт пламенный меч, когда Татемия блокирует его своим фламбергом. Скорее всего, это вызовет небольшое замешательство и поможет им выиграть время.

Однако есть ещё одна небольшая проблема… прямо сейчас, Камидзё стоял как раз между Стейлом и Татемией!

Другими словами, если Стейл хочет атаковать Татемию, ему придётся пробить Камидзё насквозь.

На какой-то миг лицо пламенного священника исказилось от чувства вины.

Внутренний конфликт в его сердце продолжался лишь пару мгновений, после чего в глазах Стейла вспыхнул огонёк решимости.

«Давным-давно я дал клятву…»

Стейл Магнус как смог выровнял дыхание своим пересохшим горлом.

«Расслабься и засыпай. Даже если ты всё забудешь, я запомню. Я буду жить и умру ради тебя».

Чтобы защитить самое главное, Стейл направил пламенный меч на спину парня.

***

Выплюнув из лёгких весь воздух и практически лишившись сознания, Камидзё с трудом поднялся на ноги и увидел перед собой Татемию, который уже начал заносить фламберг. Парень отчаянно вспоминал выбитые из головы мысли и пытался осознать текущую ситуацию.

Его ноги дрожали как трава на ветру, поэтому Камидзё не мог уклониться от следующего удара Татемии.

Индекс почти подбежала к ним и всего через пару секунд она выскочит перед Татемией и будет убита.

Краем глаза Тома заметил, что Стейл уже приготовил пламенный меч, но его собственное тело блокирует путь для удара.

Всего за одну секунду Камидзё выстроил все свои мысли в идеальную конструкцию.

Если он не хочет никого потерять или ранить… Если хочет, чтобы в конце все смогли друг-другу улыбнуться…

Есть только один путь.

– …Давай.

Тома стиснул кулак.

– Бей сквозь меня, Стейл!

Камидзё выдавил из себя последние крупицы силы и без колебаний бросился к Татемии Сейджи.

***

Услышав эти слова, лицо Татемии заметно исказилось.

К нему бежала Англиканская монахиня, но убить её очень легко. Чтобы защитить эту монахиню, бегущий на него мальчишка уже стиснул для удара свой кулак. В любом случае, он может запросто прикончить этого пацана, а затем убить монахиню.

Проблема заключалась в священнике за спиной мальчишки.

Этот англиканин опустил пламенный меч к поясу и тоже бросился к нему.

– …?!

Если священник действительно посмеет нанести удар пламенным мечом, он без труда пробьёт тело паренька. Кроме того, в глазах огненного мага не было ни капли сомнений. Его взгляд был острым словно нож, а губы скривились в зверином оскале, словно для него нет ничего важнее, чем смерь врага.

Чтобы заблокировать удар пламенным мечом Татемия приготовил фламберг…

Но в этот момент мальчишка отвёл назад правый кулак, готовясь нанести увесистый удар в голову.

– Тц…!

Заблокировав этот удар, он уже не сможет защититься от атаки священника. Кроме того, главной целью пламенного меча было не пронзить, а взорвать. Если Татемия не будет осторожен, то умрет, как только коснётся меча. Кроме того, если он не поспешит и не активирует магию для защиты от огня, то прежде чем ему пригодится защита от самого пламенного меча, Татемию накроет огонь, вызванный взрывом о тело пожертвовавшего собой мальчишки.

«Во время боя я уже наложил на себя базовое заклинание, которое защищает от физических ударов, поэтому удар простого мальчишки не должен мне навредить. Этот пламенный меч намного страшнее… Сперва создам огнестойкое заклинание!»

Татемия качнул меч, который двигался также плавно, как тихая река. Удалив из фламберга атрибут “пламени”, и плавно покачивая меч, чтобы “подавить”, ему удалось создать заклинание “подавление огня”.

«Хорошо, заклинание готово! Как только твой пламенный меч исчезнет, приготовься отведать мою контратаку…!»

Татемия Сейджи высунул язык, жадно облизывая высохшие губы.

Священник быстро приблизился и уже доставал до спины мальчишки. Пламенный меч должен вот-вот пронзить тело парня и ударить в живот Татемии.

«Я выиграл!…»

Но всё пошло не так, как он рассчитывал.

Татемия уже подготовил заклинание против огня, намереваясь отразить, и сам пламенный меч, и огонь от его взрыва. Но ничего из этого не произошло.

Мальчишка размашисто отвёл правый кулак за спину, собираясь нанести максимально тяжёлый удар, когда пламенный меч священника внезапно поразил именно этот кулак.

*Бам!*

Раздался звук, похожий на взрыв воздушного шарика и пламенный меч священника исчез в красочном фейерверке небольших огоньков.

– А…?! Это… Какого-?!!

Вполне ожидаемо, что Татемия, который уже создал защитное заклинание и думал об ответном ударе, совершенно не понимал происходящего. В этот момент кулак парня достиг лица Татемии.

*БАМ!*

Раздался очередной “взрыв” и удар мальчишки яростно обрушился на его щёку.

«Что за…! Анти-ударное заклинание… было пробито…?»

Тело Татемии отлетело назад и когда он попытался встать на ноги, мальчик и священник дружно врезались в него. Столкнувшись с весом двух человек, тело мужчины с удивительной скоростью покатилось по земле, словно его смели огромным молотом.

Получив такой удар, Татемия потеряла сознание.

*Кланг!*

В какой-то момент Фламберг выпал и его руки и тоже покатился по земле.