Искусный врачеватель и его отважный товарищ (Новелла) - 9 Глава

Внезапно в небе раздался оглушительный грохот, и без всякого предупреждения за ним последовала гроза.

— Сян Инь, скорее, идём!

Оценив ситуацию, Дун Фан Тан быстро схватил ее за руку, и они оба использовали свои навыки боевых искусств, чтобы как можно скорее спуститься с горы. С трудом им удалось найти заброшенный дом у подножия горы, и когда они, наконец, добрались туда, то вымокли до нитки.

— Похоже, эта гроза быстро не закончится.

Глядя на дождь за окном дома, который становился все сильнее, Дун Фан Тан слегка приподнял брови.  Когда он обернулся, то увидел, что Жуань Сянь Инь вся дрожит, и поспешно обыскал дом в поисках чего-нибудь, чем можно было бы разжечь огонь.  К счастью, в доме еще оставались дрова, и он в кратчайшие сроки развел огонь. Глядя на сидящую напротив него женщину, которая пыталась согреться, он сказал: «Сян Инь, похоже, нам придется снять мокрую одежду, чтобы высушить ее, иначе, когда наступит ночь, станет еще холоднее, и мы обязательно простудимся». Слова у него не расходились с делом — Дун Фан Тан тут же снял свою мантию.

Жуань Сян Инь же лишь ниже опустила голову и еще плотнее закуталась в свою и без того мокрую одежду.

— Нет необходимости.  Я просто обсохну вот так.

На самом деле, это мокрая одежда заставляла ее чувствовать холод, и независимо от того, как близко она сидела у огня, она не могла согреться. Однако лишь из-за этого она не могла раздеться перед ним. Дун Фан Тан нахмурился, услышав, как она закашлялась.

— Сян Инь!

Дун Фан Тан с беспокойством посмотрел на нее и понял ее нежелание.  Но, находясь в этом пустом доме, им и так повезло, что здесь нашлись дрова. Оглядевшись, она поняла, что в доме больше ничего нет, и если так пойдет и дальше, она точно простудится.

Дун Фан Тан понял, что Жуань Сян Инь не уступит, и больше не настаивал. Он занялся сушкой своей мантии, не сводя взгляда с ее побледневшего лица.  Он продолжал переворачивать мантию, пока она не высохла наполовину, а затем поспешно сказал ей: «Сян Инь, я отвернусь, а ты сними мокрую одежду и надень мою мантию».

Жуань Сян Инь уставилась на мантию в его руках. Она поколебалась мгновение, прежде чем кивнула в знак согласия, а затем протянула руку, чтобы взять его одежду.  Одновременно Дун Фан Тан повернулся к ней спиной.

Глядя ему в спину, она медленно сняла мокрую одежду, пока не дошла до нижнего белья, а затем попыталась решить, стоит ли ей снять всё. Через некоторое время она стиснула зубы, решив раздеться полностью и надеть мантию. Хотя его мантия была лишь наполовину сухой, но все же это было лучше, чем ничего.  Как следует завязав мантию, она сказала: «Дун Фан Тан, теперь можешь повернуться».

Услышав это, Дун Фан Тан вздохнул с облегчением.  Потом он заметил, что на нем все еще мокрая одежда, и бросил взгляд на женщину, сидевшую напротив него с опущенной головой.  Он быстро снял мокрую одежду, обнажив рельефную мужскую грудь.

Потом они оба занялись сушкой одежды и больше не разговаривали.  В пустой комнате тихо разливалась невыразимо двусмысленная атмосфера.

Снаружи дождь, казалось, не ослабевал, а наоборот, постепенно усиливался.  Они оба как по команде обеспокоенно посмотрели на мрачное небо, и пришли к выводу, что застрянут здесь на ночь.

Ночью, когда дождь прекратился, в пустом доме у подножия горы стало особенно холодно и промозгло. Даже зажженный огонь не мог прогнать холод, который окружал их.  Жуань Сян Инь невольно снова задрожала.

Дун Фан Тан, который все это время наблюдал за ней, не мог не поднять брови, глядя на ее непрерывно дрожащее тело. Наконец, он принял решение и мягко спросил:

— Сян Инь, ты мне доверяешь?

Услышав его слова, она в замешательстве подняла голову, и когда ее яркие глаза пересеклись с его теплыми черными глазами, в которых будто мерцал огонек, ее грудь невольно сжалась.

— Доверяю тебе?

Мягкий свет мелькнул черных глазах Дун Фан Тана, когда он увидел, как она покраснела, явно смущенная.  Его теплый голос был наполнен пьянящей нежностью, когда он сказал: «Верь мне. Я, Дун Фан Тан, хочу видеть лишь тебя, Жуань Сян Инь, единственной женщиной в моей жизни».

— Тебе не надоело повторять одни и те же слова?

Щеки Жуань Сян Инь покраснели, и ей стало так стыдно, что она не осмелилась встретиться с его пылающим взглядом.  Она чувствовала, что что-то вот-вот произойдет, и в ее сердце поднялась волна беспокойства.

Дун Фан Тан издал низкий смешок. Его смех заставил ее сердце биться быстрее, и она еще больше боялась смотреть на него.

— Сян Инь, тогда извини, мне придется тебя обидеть.

Она уже собиралась спросить его, что он имеет в виду, когда увидела, как он, с обнаженной грудью, широкими шагами направляется к ней.

— Дун Фан Тан, что ты собираешься делать?!

Она вскрикнула и поплотнее закуталась в мантию, подсознательно желая убежать, но не успела.  Он крепко схватил ее за талию и тут же прижал к своей обнаженной груди.

— Сян Инь, с наступлением ночи в этом пустом доме станет еще холоднее.  Тепла от костра недостаточно, и единственное, что может помочь нам скоротать эту ночь, — это тепло наших тел.

Его горячее дыхание обожгло ее ухо.  Дун Фан Тан знал, что напугал ее, но он также знал, что это был единственный способ пережить холодную ночь. Поскольку он уже решил, что она будет его будущей женой, и у нее тоже были чувства к нему, он не видел в этом проблемы.

— Что ты имеешь в виду…

Она быстро повернулась в его объятиях, и ее полные паники яркие глаза встретились с его горящим взглядом. Странно, но ее сердце больше не испытывало страха.  Опьяненная нежной любовью в его глазах, она не могла оторвать глаз.

— Сян Инь…

Бережно обхватив своими большими ладонями ее маленькое личико, он начал покрывать ее лицо легкими поцелуями. Наконец его теплые губы отыскали ее нежные розовые уста, и его большие руки легко стянули с нее мантию. Когда его точеное тело прижалось к ее мягкому податливому телу, Жуань Сян Инь, почувствовав головокружение, будто потерянная в густом тумане, наконец, пришла в себя.

— Дун Фан Тан… — она была совершенно растеряна и охвачена страхом.

Дун Фан Тан спокойно и пристально посмотрел на нее, а затем прошептал ей в губы трепетно и нежно: «Сян Инь, я люблю тебя».

Сердце Жуань Сян Инь дрогнуло, на нее нахлынула волна эмоций.  Глядя на нежность в его глазах, все ее беспокойство исчезло.  Раздался тихий вздох, и пара рук обвила его шею, а мягкие губы подались навстречу.

Желание наполнило его черные глаза, и он снова поцеловал ее в губы. Лаская руками ее прекрасное шелковистое тело, он был полон решимости сделать всё… чтобы ей больше не было холодно.

***

Ранним утром на заднем дворе ресторана «Лунфэн» уже стояла длинная очередь из людей, ожидающих врача.  Однако на этот раз врач, ответственный за лечение пациентов, сменился на Жуань Сян Инь. Вначале людям было тяжело привыкнуть к ней, и находились те, кто боялся ее холодного выражения лица, в отличие от Дун Фан Тана, который всегда тепло улыбался им. Но, в конце концов, поняв, что на самом деле она вовсе не бессердечная девушка, они перестали ее бояться. Напротив, не обращая внимания на ее холодное лицо, они даже иногда шутили с ней, как сейчас…

— Тетя Ван, разве я не говорила вам, что у вас холодная кровь, и вам нельзя есть холодную пищу, арбузы или дыни? Почему вы меня не слушаете?

После того, как Жуань Сян Инь проверила пульс тети Ван, она хмуро посмотрела на человека рядом с ней, который даже не выказал ни тени раскаяния, но вместо этого улыбнулся.

— Сян Инь, ах… Не сердись!  В эти дни было немного жарко, поэтому я не смогла удержаться и съела несколько ломтиков арбуза. Я не посмею сделать это снова.

Тетя Ван проигнорировала ее недовольное выражение лица и усмехнулась, в то же время попытавшись успокоить ее.

Жуань Сян Инь была сердита, но что она могла поделать? Поэтому она передала тете Ван рецепт и предупредила ее: «Если вы снова меня ослушаетесь, я не стану вас лечить».

Она действительно ненавидела пациентов, которые отказывались сотрудничать.

— Да, да, да! — тетя Ван быстро кивнула и вытащила пакет с булочками.

— Сян Инь, мой сын сказал, что вы с доктором Дун Фаном некоторое время назад брали у него булочки с красной фасолью. Поэтому, зная, что ты любишь есть эти булочки, я принесла их тебе.

Выходит, продавец, который в прошлый раз отказался принять их деньги за булочки с красной фасолью, на самом деле был сыном тети Ван.

— Это…  Благодарю.

Жуань Сян Инь была удивлена.  Когда она взяла у тети Ван большой пакет с булочками, в нем оказалось не меньше десяти штук. Теплое незнакомое чувство поднялось в ее сердце и заставило сжаться горло.  Какое-то мгновение она не могла говорить.  Наконец она поняла причину настойчивости Дун Фан Тана.  Искренние теплые чувства народа никогда нельзя было купить за деньги.

Другие пациенты, которых она также упрекнула с холодным выражением лица, тоже не возражали, лишь посмеиваясь без всякого дурного умысла. В конце концов, Жуань Сян Инь не знала, что делать с этими добродушными людьми.

С одной стороны, Дун Мэй, которая отвечала за готовку супа Ши Шэнь Тан, была удовлетворена и утешена, увидев, как Жуань Сян Инь медленно меняется мало-помалу.  Поначалу она была холодной и гордой, и ей не нравилось сближаться с людьми. Хотя сейчас она все еще не так доступна, как хотелось бы, по крайней мере, она изменила своей привычке отгораживаться от людей.  Энтузиазм людей, любящих третьего молодого господина, также коснулся и Сян Инь, и эта перемена была в основном вызвана усилиями Дун Фан Тана.

Осмотрев всех пациентов за день, измученная Жуань Сян Инь вздохнула с облегчением.  Внезапно она обнаружила на столе перед собой чашку Ши Шэнь Тана.

— Ты много работала. Давай, съешь одну тарелку супа.

Дун Мэй села рядом с ней.  Как хорошо, что в отсутствие третьего молодого господина Жуань Сян Инь была здесь, чтобы помочь.

— Тетя Ли помогает ухаживать за ребенком? — спросила Жуань Сян Инь легким голосом, зачерпывая ложкой суп.  Дун Мэй была здесь, чтобы взять на себя работу Чжан Шэна, а также помочь ей.

— Верно! Если бы тетя Ли не вызвалась помочь, я действительно не смогла бы прийти на задний двор, чтобы помочь тебе.  Третий молодой господин не упоминал в письме, когда вернется?

— Нет.

Полмесяца назад эти двое ночью оказались в ловушке в горах из-за сильной грозы.

На следующий день, когда они оба спустились с гор, дома Дун Фан Тана ждало срочное письмо от слуги, посланного вторым молодым господином.  После того как Дун Тан Фан прочел письмо, его лицо стало серьезным. Перед тем как уйти, он на глазах у всех взял Сян Инь за руки и попросил дождаться его. Сян Инь согласилась и даже продолжила лечить его пациентов. Но позавчера третий молодой господин послал кого-то за Чжан Чжэнем и Чжан Шэном и забрал их обоих. Человек, пришедший за ними, сказал лишь, что третий молодой господин нуждается в помощи двух братьев. Потом мужчина увел их, но прежде чем они ушли, он передал Сян Инь письмо.

В письме Дун Фан Тан рассказал, что с одним из его братьев произошел несчастный случай, и он должен позаботиться о нем. В такой ситуации он не мог вернуться, и мог лишь снова просить ее подождать.  Для начала он хотел отвезти ее в резиденцию Дун Фан и познакомить со своими двумя старшими братьями, прежде чем они отправятся на гору Ле, чтобы встретиться с ее родителями и сделать предложение руки и сердца.

— Сян Инь, что на самом деле произошло, когда ты и третий молодой господин оказались в ловушке в горах той ночью?

Глаза Дун Мэй были кристально чисты. Она изнывала от любопытства четверть месяца, а теперь решилась спросить, пока вокруг никого нет.

Причина, по которой она задала этот вопрос, заключалась в том, что, когда эти двое спустились с горы в тот день и после того, как третий молодой господин прочитал письмо, он посмотрел на Сян Инь с грустью, и в его взгляде читалось нежелание расставаться с ней.  Он не хотел уходить и ждал, когда Сян Инь пообещает, что она останется и дождется его возвращения. Он также поручил Ван Циню позаботиться о ней.

Она никогда не видела, чтобы третий молодой господин был так привязан к кому-то… Его нежелание уходить… его нежелание отпускать…  Даже равнодушная прежде Сян Инь смотрела на третьего молодого господина глазами, полными печали и нежелания.  Их поведение действительно заставляло других людей задуматься.

— Сян Инь… Сян Инь…

Жуань Сян Инь не ожидала, что Дун Мэй задаст ей этот вопрос. Она была потрясена, потом вдруг поперхнулась и несколько раз откашлялась. Ее реакция насторожила Дун Мэй.

— А что могло случиться?  Дождь был слишком сильным, и нам пришлось заночевать в заброшенной хижине, — небрежно ответила Жуань Сян Инь, но не осмелились посмотреть прямо в вопрошающие глаза Дун Мэй.

— Ничего правда не случилось? — подозрительно спросила Дун Мэй, но больше не стала настаивать.  Мужчина и женщина провели вместе ночь, вдобавок у них была взаимная симпатия… если бы ничего не случилось, это было бы странно. В любом случае, она действительно благословила их обоих.

— Сян Инь, третий молодой господин верен тебе. Я знаю его уже несколько лет, и хотя он всегда был добр к людям, я никогда не видела, чтобы он так сильно беспокоился о ком-то, кроме тебя. Он всегда приходит и уходит, когда ему заблагорассудится, и никогда еще не уходил так неохотно, как в этот раз.

Третий молодой господин был полон решимости помогать людям и обычно не оставался на одном месте слишком долго. Никто не желал его ухода, но и чинить препоны ему бы не стали. В конце концов, в мире все еще было много людей, которые ждали его помощи.

Но полмесяца назад она своими глазами видела, в каком трудном положении оказался третий молодой господин. Она верила, что если бы это было возможно, третий молодой господин взял бы Сян Инь с собой, вместо того чтобы позволить ей остаться здесь одной и ждать его.

— Я знаю.

Это также было причиной, по которой Жуань Сян Инь неоднократно делала для него исключения.  Она, которая всегда была безразлична, теперь беспокоилась о нем и больше не вела себя капризно, и всё из-за него.

Ей действительно не нравилось это ожидание, и она не могла удержаться от тихого вздоха.  Глядя вдаль, она думала о нём и гадала, где он сейчас.

Дун Фан Тан, не заставляй меня ждать тебя слишком долго…

***

В этот день Жуань Сян Инь закончила осмотр последнего пациента и уже собиралась отправиться в горы за травами, как вдруг появились два неожиданных гостя.

Лю Цай Лянь преградила ей путь и попросила: «Барышня Жуань, пожалуйста, позвольте мне пойти с вами».

В тот день, когда она наблюдала за удаляющимися силуэтами Дун Фан Тана и Жуань Сян Инь, когда они пошли в горы собирать травы, она ощутила сильную зависть.  Даже понимая, что они уже были парой, она была бы рада просто наблюдать за Дун Фан Таном издалека.  И если она узнает больше о некоторых травах, возможно, она также сможет помочь ему. В ее сердце всё ещё теплилась слабенькая надежда.

— Барышня Жуань, вы согласны? — горничная Лю Цай Лянь, Пин’эр, тоже пыталась уговорить Жуань Сян Инь.  Хотя Пин’эр не понимала, почему ее юная госпожа настаивала на том, чтобы пойти в горы собирать травы, но должна была следовать ее желанию.

Жу Сян Инь нахмурила тонкие брови, и ее яркие глаза холодно посмотрели на Лю Цай Лянь. Она проигнорировала ее мольбу и равнодушно сказала: «Барышня Лю, вы от природы слабее обычных людей, и даже если сейчас вы не жалуетесь на здоровье, вам всё равно не следует перенапрягаться.  Отсюда до подножия гор Ло Юнь вам придется пройти пешком десять ли [1], не говоря уже о том, что вам придется подниматься на гору, чтобы собрать травы. Барышня Лю, будет лучше, если вы вернетесь к себе».

[1]1 ли – 500 метров

— Барышня Жуань, не волнуйтесь. Меня ждет экипаж, который отвезет нас к подножию горы. Я попробую подняться на гору, но если устану во время подъема, то немедленно уйду. Я не стану доставлять вам хлопот.

Лю Цай Лянь уже все спланировала, и что бы она ни хотела сделать, она никогда не будет рисковать своим здоровьем.

— Барышня Жуань, пожалуйста, соглашайтесь!  Я буду неотступно следовать за моей госпожой и позабочусь о ней. Если в состоянии моей юной госпожи что-то изменится, я немедленно заберу ее, — заверила ее Пин’эр.

Жуань Сян Инь с едва скрытым раздражением посмотрела на пару хозяйки и служанки.  Она действительно не понимала, почему они все еще настаивают, когда это было очевидно невыполнимой задачей.  Почему они хотели пойти на такой риск и причинить ей неприятности?