Изуку Мидория. Раскол. (Новелла) - 16 Глава

Небольшая палата стала тесноватой, после того как сюда вошли встревоженные Всемогущий, Истый Мик и директор Незу. Первым делом директор подошёл к койкам учеников, и деловито, возможно даже как-то осуждающе, взглянул на обоих. Бакуго, фыркнув отвёл свой взгляд к окну. Шото никак не отреагировал.

— Что с юным Мидорией? — прежде всего прочего, спросил Всемогущий.

Никто не ответил.

— Айзава-кун, ты знаешь, что произошло? — обратился он к своему коллеге, который оказался здесь раньше них.

Тот читал какой-то мокроватый блокнот, с рисунком Всемогущего, на обложке. Сотриголова выглядел озабоченно, он не слушал, вернее даже не слышал то, что спросил у него Тошинори.

— Айзава-кун! — с мольбой в голосе спросил тот ещё раз.

— Всемогущий-сан… — начал за Сотриголового детектив Тсукаучи, — Мидория сейчас находится не в самом лучшем состоянии… Посещения в его палату ограничены, но возможно вы захотите увидеть его? — он предложил это, зная как чувствует себя Тошинори. Ещё с момента похищения Изуку тот становился все слабее, нервы и чувство вины давили на него, он места себе не находил и переживал за своего преемника. Всемогущий активно закивал. Они вышли из палаты и направились на два этажа к ниже, в отделении интенсивной терапии, где находился Деку.

Тем временем, оставшиеся в палате неловко молчали.

— Эй, Сенсей! Что вы там прочитали?! — наконец прорезал тишину хрипловатый голос Бакуго.

Айзава встал, проигнориров ученика, и засунул небольшой блокнот в задний карман брюк.

— Мик, я поеду за Мидорией-сан. Дай ключи, — потребовал он.

Ямада послушно передал ему ключи от машины с брелком Юэй. В комнате стало ещё на одного человека меньше.

— Я должен увидеть его, — сказал Тодороки и соскочил с койки. Он быстрым шагом вышел из палаты.

— Черт побери! — последовал вслед ему Кацуки, пробурчав под нос, ещё что-то, явно нелестное.

Директор и Мик, не собирались оставаться в пустой палате, и вот уже вчетвером они оказались на седьмом этаже и искали палату Изуку. Найдя в коридоре Тсукаучи, ученики побежали к нему. Тот смотрел в окно показывающее палату. Койка, на который лежал Изуку, где он был подключён к дыхательному аппарату. Кардиограф равномерно пищал. Руку больного держал Тошинори и что-то шептал. Его одели в халат и маску, чтобы предотвратить попадания каких-либо микробов на свежую рану. От этого и так бледное лицо Всемогущего казалось ещё болезненнее будто он вот-вот упадёт в обморок, возможно так и было. Они все смотрели на эту немую сцену и сами не способные сказать и слова.

Бакуго прилип к стеклу, хотел с силой его ударить, сломать, разбить вдребезги, взорвать к чертям, но лишь легонько коснулся его, не создавая шума, чтобы не потревожить сон Деку.

Медсестра подошла к Всемогущему и указала на время на своих наручных часах. Значит время посещения окончено. Он вышел из палаты. Щеки были влажными. Тсукаучи и остальные взрослые собирались вернуться в палату. Ему как детективу, нужно написать репорт о случившемся в больших деталях. Он получил какие-то заметки, которые сделал предыдущий полицейский, но сомневался, что парни ему все толком рассказали. Следующие несколько часов они вытягивали информацию с этих двоих. Казалось они видели только одну сторону монеты. Детективу нужна другая перспектива. Ему нужен тот блокнот.

— А Исцеляющая Девочка? Она может вылечить Мидорию? — с надеждой спросил Тодороки, хватаясь за каждую сухую веточку под названием «надежда»

— Я уже отправил медданные ей, — сказал Директор, потерев лапки от беспомощности, — К сожалению, она не может помочь. Ее причуда требует много жизненной энергии для регенерации, а раны Изуку слишком тяжелые, сам он все ещё слаб, чтобы пережить такой тип лечения.

***

Заплаканная женщина, потрепанного вида мужчина и пятилетний ребёнок бежали по коридору седьмого этажа. Женщина не переставала всхлипывать

— Изуку! Сыночек! — твердила она.

Как только они дошли до отделения интенсивной терапии, Айзава окликнул медперсонал и Инко Мидория спешно натянула халат и маску. Она увидела своего сына. Измученное бледное лицо, на которые был наложен респиратор, пересекал широкий шрам. Рана на шее словно светилась тонкимими синими прожилками. К руке была подключена капельница. Посекудно стучал кардиограф. Инко упала на стул рядом с койкой и взяла руку подростка.

— Изуку! Почему так произошло? Я так хотела, чтобы ты был подальше от этих опасностей. Что я сделала не так? Где я ошиблась? Сынок, — она плакала без утешения, — возвращайся! Ты меня слышишь, Изуку? Ты должен! Ты должен помочь Атсуши. Знаешь, мы уже начали изучать с ним физику? Изу, вернись, прошу тебя. Ты нужен мне…

За стеклом стояли Атсуши и Айзава.

— Братик! — захныкал малыш, глядя на него глазами, из которых вот-вот потечёт ручей соленой воды, — Дядя, с ним все будет хорошо?

— Да, — коротко ответил он, даже не пытаясь успокоить Атсуши. Он сжимал в руке тетрадь с записями Мидории. Как он мог сказать что-либо ребёнку, когда сам не мог хоть капельку поверить в то, что теперь когда-либо у Изуку все будет хорошо.

***

Шёл уже второй день, после того как трое студентов из Юэй оказались в «Токийской Больнице Номер Пять». Бакуго и Тодороки отправили обратно в школу. Они сначала отказывались покидать своего друга, но учителя убедили из вернуться в академию. За Изуку должны были мониторить полицейские, но Всемогущий попросил их не вмешиваться и сам вызвался на эту роль. К прочему, он ещё и присматривать за Инко и Атсуши. Инко просто не уходила далеко от своего сына. В эти дни она совсем ослабла. Медсестры согласились присматривать за Атсуши, и он игрался в комнате отдыха педиатрического отделения, там были другие дети и игрушки.

Айзаве пришлось сдать блокнот записей Мидории детективу Тсукаучи на экспертизу, но он попросил сделать для него копию. После уроков Айзава сел в свою машину и отправился в больницу. Где-то к восьми вечера, он оказался там и увидел Инко и Тошинори, сидящих в коридоре. Он принёс им кофе и булочки. А для мальчика взял пакетики сока, и какие-то шоколадки.

— Айзава-кун! Ты, ты что здесь делаешь?

— Здравствуй, Тошинори. Здравствуйте, Мидория-сан. Я тут подумал, — он кивнул Инко в знак приветствия, и поманил рукой Всемогущего, чтобы отойти и немного поговорить, — Может ты отвезёшь их обратно домой? Вам нужно освежиться. Мидория-сан сильно переживает, да и Атсуши наверное уже надоело сидеть у педиатров. К тому же вы уже вторые сутки едите из буфета, и спите на креслах.

— Но что если малыш Мидория очнётся, или если…

— Я пригляжу, — ответил Айзава, не дав договорить ему то, что сам не хотел слышать.

Они вернулись к Инко.

— Мидория-сан, поезжайте домой, Всемогущий вас подвезет.

— Я не могу оставить Изуку, — сонно ответила она, почесав красные заплаканные глаза.

— Я остаюсь тут и присмотрю за всем, — заверил он и ее.

Инко не хотела соглашаться, и ничего пока не ответила.

— Думаю, Атсуши тоже очень устал и проголодался. Вниз по улице я видел неплохую кофейню, поужинайте сначала там, — начал уговарить ее Айзава.

— Атсу-чан… Тогда я схожу за ним в комнату отдыха, и можем ехать, — кивнула она и с тихим уставшим вздохом встала из кресла.

Айзава селл на один из стульев и смотрел на слабо освещённую палату Изуку Мидории через стекло. Он достал копию блокнота и снова принялся его перелистывать. Эту тетрадку он носил с собой по всюду и уже перечитал ее до дыр. Каждое слово, неаккуратно выведенное чёрной ручкой. Каждая исписанная страница с исчирканными по краям каракулями. Он уже наизусть знал то немногое, что написал Изуку. К тому же на случайных страницах появлялись странные цифры. Семнадцать, двадцать три, тридцать, сорок один, сорок пять, пятьдесят четыре, шестьдесят, шестьдесят девять и семьдесят три. Числа были раскиданы по всему блокноту и Айзава не мог понять их значение. У Тсукаучи тоже не было догадок.

Девять вечера. Мимо Айзавы прошла медсестра и зашла к Изуку. Наверное плановый обход. Она обсмотрела аппараты, сменила капельницу, и подошла вплотную к Мидории. Наклонившись над его головой и она, кажется налила ему в рот сироп из какого-то странного пузырька, который она достала из кармана. Поспешно пихнув, пузырёк обратно в халат, она быстрым шагом вышла из палаты, и унеслась прочь по коридору. Странно, что это было за лекарство? И почему же она так быстро ушла? Айзава встал и подошёл ближе к стеклу. На таком расстоянии было легко расслышать пикание кардиографа. Он внимательно осмотрел Изуку, а тот с прошлого визита даже не шевельнулся. Вдруг пикание начало учащаться. Взгляд метнулся на кардиограф. Сердце Изуку начло биться быстрее. Айзава огляделся по сторонам, но коридор был пуст. Тогда он запаниковал и забежал в палату. Экран аппарата, к которому был подключён Мидория загорелся красным. Учитель в медицине не разбирался, однако он заметил, что респиратор был выдернут из системы. Он подключил трубку к аппарату. Экран снова стал зелёным, и начал показывать статистику. Сердцебиение однако не желало замедлиться.

— Сенсей… — раздался очень тихий хрипловатый голос.

Айзава от удивления вздрогнул и обернулся посмотреть на Мидорию. Тот слабо раскрыл глаза. Его рука потянулась к Айзаве.

— Мидория! Ты очнулся! Я вызову медсестру! — Сотриголова собрался побежать звать на помощь, но его рука схватил Изуку.

— Нет, — теперь он крепче, насколько возможно в его состоянии, сжал чужую ладонь, — Вы читали блокнот?

— Д-да

— Снимите эти браслеты, — полузакрытые глаза скользнули на металические обручи вокруг запястья, которые блокировали причуду.

— Что?

Как Изуку может сейчас думать об этом? Или это был не Изуку? Шигараки? Противоположная личность? Он хочет убежать отсюда? Нельзя снимать браслеты.

— Нет-нет-нет, — озвучил он свои мысли.

— Буду честен, я не ваш Изуку. Я вторая личность. Но это тело скоро умрет. А вместе с ней и ваш добрячок, кхе-кхе, — он сильно откашлялся, — Но я могу исправить это. У меня есть причуда Кая Чисаки, я смогу восстановить поврежденные органы. Снимите браслеты, — повторил он и снова откашлялся, на этот раз в ладони остались красные следы. Он отхаркнул кровью.

— Я вызову доктора…

— Не поможет. Если вы не освободите меня, то от вашего ученика останется только бренное тело, — он пальцем показал на статистику на экране, и хоть Айзава был далёк от медицины, было понятно — дела совсем плохи. Большинство показателей подскочили до максимума, а другие стремились к нулю. Наверняка все эти цифры должны оставаться где-нибудь в середине, в балансе. Кардиограф не переставал пищать, нагнетая атмосферу. Айзава все ещё колебался.

— Я не убегу! Вы же знаете я не могу телепортироваться, это только остановка времени, поэтому заприте дверь, тогда я не смогу сбежать. Вы можете остановить меня сразу после Восстановления. Я обещаю! — Изуку уже перешёл на крик. Кажется Злая Личность тоже боялась смерти.

Айзава подошёл к нему и достав, маленький ключик начал снимать браслеты. В тот же момент, Деку схватился за живот, и закричал. Хоть за все это время он испытал на себе множество изощренных пыток, к такому не привыкнешь. Органы будто кромсали тысячи клинков. Кровь фонтаном струила из огромной дыры в туловище. Сделав глубокий вдох и сжав зубы, он коснулся себя во второй раз и тело восстановилось. Не осталось и следа от ножевого ранения, только кровать осталась в крови. Он запрокинулся назад и тяжело задышал.

Айзава быстро заключил его причудоблокирующие браслеты. Но он оставался в шоке после произошедшего. Смотреть на процесс было крайне ужасающе, уже не говоря о том как больно это должно было быть для Изуку. Похоже, чтобы использовать Восстановление, нужно сначала использовать Разрушение.

Мидория тихо заскулил и заплакал.

— Сенсей…

— Мидория? Это ты?

— Я не хочу так жить, сенсей… я опасен…

— Не говори так! Мы все исправим, Мидория. Ты не опасен! Ты молодец! Ты выдержал это, дальше все будет хорошо…

— Семьдесят три… — прошептал Деку, — Семьдесят три…

Айзава посмотрел на него, это же числа из блокнота.

— Столько людей я убил. Я убил семьдесят три человека. Лишил жизни. Оборвал их голоса. Отнял их из семей. Я убийца, сенсей. Я монстр. Меня нужно запереть. Отградить от общества. Я не могу так жить. Не могу жить, зная, что потеряю контроль. Зная, что убью кого-нибудь.

Сотриголова был абсолютно шокирван, сказанным. Изуку убил столько людей. «Убил. Убил. Убил» звенело у него в голове.

— Позвоните в полицию. Арестуйте меня. Я должен быть наказан, — голос дрожал, из глаз не переставали литься слёзы.

— Нет! Это был не ты! Это не твоя вина! Это все из-за Второй Личности.

— Это моя вина. Я не смог его удержать… нет, я не смог удержать самого себя. Я должен был защищать граждан. Я должен был…

— Мидория, ты не виноват. Мы должны были тебя спасти, ещё тогда в Джаку…

— Да-да верно, — голос Изуку резко изменился, он перестал плакать, шея начала светиться синими прожилками — из-за вас, безответственных взрослых героев, которые спихнули всю ответсвенность на какого-то подростка, мы теперь в таком состоянии. Если бы не отдали нашего добрячка в лапы злодеев, ничего бы и не было. Если бы вы отыскали его, когда над ним нещадно издевались и пытали его. Да если бы хоть немного пытались найти его в течение этих двух месяцев — все не было бы так плохо. Действительно, теперь все, что вы сделаете это запрете нас за решётку? Или в психушку? В любом случае мы с Шигараки сведём его с ума. Он уже немного ку-ку. Это будет очередная ошибка, очередной болт, который вы забьете на него. Кстати я оставил вам этот блокнот, как раз для того, чтобы вы поняли, что за ад пришлось пережить Мидории Изуку. Я знал, что рано или поздно он попадётся к вам в руки. И там описано далеко не все, что ему он испытал на себе.

Изуку снова начал хныкать:

— Нет, сенсей. Не слушайте его. Он просто пытается избежать заключения…

— Я не допущу этого, Мидория. Ты будешь с нами. Ты… ты… все будет в порядке, — на щеке Айзавы тоже выступила слеза, глаза засверкали алым цветом, а волосы взлетели вверх. Эмоции были на пределе.

— Сенсей… я хочу увидеть одноклассников. Я-я-я хочу исправить то что натворил, я хочу вернуть им их причуды…

— Почему ты сейчас думаешь об этом?!

Айзава не получил ответа на свой вопрос, так как Мидория заснул. Он истощен из-за Восстановления. Учитель вызвал доктора. Он испугался следов крови, на белой простыне, на полу, брызги доходившие даже до стен. Но после осмотра врач был крайне удивлён.

— Это невероятно! Следы ножевого ранения исчезли, даже шрама не осталось. Другие органы функционируют как новенькие! У меня просто нет слов. Это же ваших рук дело? У вас какая-то целительная причуда, не так ли? Это же просто волшебство!

— То есть он теперь здоров?

— Вроде бы да, сейчас он просто истощён. Ему нужно ещё пару дней отлежаться в больнице, пропить витамины и плотно питаться. Я выпишу диету. Утром мы переведём его в обычную палату.

— Спасибо, доктор.

После этого Айзава и позвонил Тсукаучи. Они договорились встретиться в баре неподалеку.

— Давайте мне чего-нибудь покрепче, — попросил у бармена Айзава. Тот налил ему в стакан коньяка. Тсукаучи взял только воды. Он внимательно выслушал произошедшее. Айзава закончил рассказ и проглотил остатки алкоголя. Детектив промычал.

— Я боюсь то, что сказал Мидория может оказаться правдой.

— Что ты имеешь в виду?

— В департаменте уже говорят о его заключении. Хоть мы и не знали, что он убил семьдесят человек.

— Это был не он! Ты слышал меня?! Это все из-за Лиги.

— Тем не менее, мы уже зарегестрировались семнадцать убийств, которые он совершил, когда Даби был свободен. К тому же он изменял причуды более пятидесяти людям, не считая твоих учеников. Это сеет панику. Преступления все ещё считаются преступлениями, даже у психически нездоровых.

— Мидория психически здоров. Я не позволю этому случиться! Двое монстров в его голове, просто-напросто выедят его. Если мы заключим его в тюрьму, то он точно сойдёт с ума. Я не знаю как он ещё не спятил за это время.

— Я понимаю, Шота. Я пытался уже говорить об этом с Верховным комитетом и генерал полковником, я пытался им объяснить все. Но они бояться. Бояться, что не смогут победить Изуку. После изучения блокнота, мы знаем что он имеет множество причуд. Одна только остановка времени заставляет их задуматься о возможных рисках. Я бы и хотел, чтобы с Изуку все было хорошо, но, к сожалению, это вне моей власти

Сотриголова молчал. Он не хотел это слушать.

— Если теперь со здоровьем Изуку все в порядке, завтра утром придёт бронированная машина и заберёт его в больницу для заключённых. Медицина там ничуть не хуже, и можно посещать пациентов. Дальше назначат суд, и можем надеятся, что присяжные будут благосклонны услышав настоящую истории Мидории Изуку.

Айзава ещё думал. Он заказал ещё напиток и залпом иссушил стакан.

— Утром я приведу своих учеников.

Он встал из-за стола и направился собирался сесть в машину.

— В таком виде ты за руль не сядешь, Шота, — строгим тоном сказал он.

— Наомаса, отвали.

— Ты герой или кто? Пьяный водитель подвергает опасности не только себя, но и других, и ты знаешь это больше меня. Я довезу тебя до Юэй.

Сотриголова что-то проворчал, но сел в полицейскую машину.