Изуку Мидория. Раскол. (Новелла) - 19 Глава

Мидория Изуку крепко спал, после того как применил на себе Восстановление Кая Чисаки. Всю ночь он тихонько сопел и даже не заметил, как его перевели в другую палату. Но это было лишь то, что видно снаружи. Внутри он был в ночном море, сейчас тихом и спокойном. Небо было абсолютно чёрным, и лишь восемь звёзд слабо освещали это абстрактное пространство. Как за эти месяцы выяснилось, то были предыдущие обладатели Одного-за-всех. Они все это время следили за тремя беспомощно бултыхавшимися в воде, но больше ни разу не спускались в своём «физическом» (если так можно назвать то, что происходило в голове) обличье и лишь оставались блеклым сиянием на небосклоне.

Кроме настоящего Изуку там были Злая Личность и Томура Шигараки. Первый преспокойненько лежал на спине, держась на плаву, и напевал какую-то тихую мелодию. Другие двое тоже могли хоть немного расслабиться, ведь воды стали тёплыми, и ничего не тянуло их вниз. Они могли хоть немного успокоиться и не беспокоиться о том, чтобы не утонуть. Таким образом, учитывая, что обычно никто из них не мог по-настоящему поспать, каждый был подвержен тяжелому психологическому напряжению. Вот находясь уже который час в спокойствии, море начало двигаться. Образовались волны и пена. Это значило одно — тело просыпается.

— Мидория, — эхом послышалось в этом океане. Голос Айзавы сенсея гулко доносился до жильцов этой психованной головушки. Веки раскрылись, теперь небо проецировало все, что было перед глазами. Больничная койка, белые стены, окно, в котором было видно верхушки деревьев, посаженных в саду больницы, и яркий солнечный свет. Злой Деку исчез из вод. Он взял управление на себя.

Неспешно потянувшись, он сел на койку. Тело ныло после вчерашнего. Перед ним стояли одноклассники. В их глазах читались тревога, страх, переживание и вина.

Какие жалкие. Пришли лишь для того, чтобы вернуть свои драгоценные причуды назад. К черту таких друзей. А вообще желательно уйти отсюда, пока за решётку не упекли. Оттуда бежать будет уже потруднее. Нужно что-то делать. И быстро.

Немного прокашлявшись, Вторая Личность дрожащим голосом начала говорить.

— П-п-привет… ребята, — сказал он, пустив ненастоящие слёзы, — я… я правда не хотел вам так докучать… Я не хотел менять ваши причуды. Вам, наверное, так плохо пришлось без них… — говорил он, не переставая плакать и невинно потирать ручками глаза.

«С таким-то видим эти геройчики сразу отпустят меня. Я такой больной и слабый, бледный и худой. Только посмотрите какой большой шрам у меня на лице. И руки все в ожогах. Да и вообще, я ведь такой страдалец, нет?»  — думал в это время про себя Злой Деку, намереваясь манипулировать чувствами друзей.

— Не говори так! — возразила розововолосая.

«Так и знал. Какие же простаки! И остальные тоже начали плакать… Снять бы только эти чертовы наручники!»

— С-сенсей? Вы не могли бы их снять? Я хочу исправить сделанное. П-п-прошу! — дрожащим голосом взмолился Изуку, смотря учителю в глаза.

Айзава колебался. Но после пары всхлипов других девочек он все-таки подошёл ближе к Мидории. Для начала он приказал двоим стеречь окно, а ещё двоим стоять у двери. Видимо, все ещё не доверяет Изуку.

«Чертов, старпер! Ну ничего, со своей силой я быстро с ними управлюсь»

Сотриголова достал маленький, едва заметный, ключик из кармана и начал открывать наручники, мешавшие активации причуд. В тот же самый момент, когда руки освободились, Деку скаканул вперед, снося с ног стоявших подростков. Наконец. Можно убежать. Он ударил стоящего у двери Токоями, пытаясь прочистить себе путь. «Но черт! Это ублюдок опять вырывается! Как ему это удаётся?!»  —

Злому Деку не хватило силы, чтобы сопротивляется силе воли героя внутри него. Примения Таймфриз, он вернул одноклассникам их причуды. Было адски больно каждый раз, когда он подбирал чужую причуду. Клетки горели пламенем. Он прочувствовал каждую из них. Прошло не меньше получаса, как он вспоминал, чья была та или иная причуду, что он забирал, чтобы вернуть ее настоящему владельцу. Под таким напряжением и постоянной болью нелегко узнать, какая именно новая причуда текла в его крови, и поэтому он долго возился с тем, чтобы очистить свою вину перед друзьями. Однако в настоящем мире прошло не более пары секунд. Изуку начал чувствовать, что Злая Личность хочет вырываться, поэтому он метнулся в сторону опешившего Айзавы и забрал наручники, которые он буквально только что снял с Мидории. Он заковал себя в них, чтобы не представлять угрозу других, ведь беспричудный, сколько бы злым он ни был, Второй Личности не совладать с классом 1А и их классным руководителем.

— Простите меня, ребята! Сенсей, я уже сказал вам! Я опасен! Нельзя мне доверять! Я должен быть заперт! Вы все должны уйти! — громко проговорил он, при этом избегая из взглядов. Он не мог смотреть в глаза своих одноклассников. Мидория чувствовал себя монстром. Он убийца, недостойный быть среди них.

Айзава, взглянув на своих подопечных, усёк, что именно сделал Мидория. Теперь когда у каждого была своя причуда не было причины держать их здесь. Поэтому учитель велел им ждать в автобусе, пока он не придёт. Как только они вышли, он достал телефон и начала говорить с детективом Тсукаучи. Мидория вальяжно разлёгся на кровати, и как только учитель положил трубку, начал говорить:

— Сенсей, как же легко тебя обмануть! — ехидно засмеялся он. Злой Деку вновь был у штурвала. — Если бы он не сопротивлялся, то ты меня б упустил. Снова!

Айзава злобно зарычал, и подошёл вплотную к нему.

— Шигараки, ты чертова псина! Если ты…

— О нет, Сенсей, ошибаешься. Далеко не Шигараки. Ты что, не понял? Ты разве не читал тот дневник? Я Злой Деку, так сказать. Я лишь то, что он пытался подавлять. Ярость, обида, несправедливость. Желание. Все подлинные чувства Изуку Мидории воплотились и пробудились во мне. Я и есть Изуку! Настоящий! — хохотал он, глядя Айзаве прямо в его уставшие и явно заплаканные после вчерашнего глаза. Этот смех пробирал до дрожи. — Скоро я полностью овладею этим телом!

В палату ворвался Тсукаучи. Сотриголова резким движением развернулся, не желая смотреть на этого монстра. Он отдал ключи от наручников детективу и, не вымолвив и слова, пошёл прочь. Полицейский достал ещё одни наручники и приковал Деку к койке, чтобы уже наверняка предотвратить побег. Мидория все пытался завести разговор с Тсукаучи, желая запутать его и, возможно, освободить. Притворялся, что ему больно, что он и есть первоначальная личность, что он раскаивается в содеянном. Но детектив уже много раз повидал подобное и теперь просто игнорировал слова подопечного, пока в комнату не вошли взволнованные Инко и Тошинори.

— Изуку! — кинулась в объятия сына Мидория.

Тот не мог обнять в ответ, ведь был прикован к кровати, из-за чего лишь положил подборок на ее плечо. Делая вид, что по правде соскучился, он пустил слезу. Ведь все равно он сейчас не может ничего сделать, кроме как пытаться манипулировать.

— Мама… — заревел он. — Прости меня…

— Изуку… я-я-я так боялась, что потеряю тебя!

— Они хотят меня забрать меня, мама! Прошу не дай им этого. Я не хочу в тюрьму! Прошу!

— Ч-ч-что?! — не могла поверить своим ушам Инко. — Что ты такое говоришь?! Т-т-тюрьма?

Подросток указал на детектива, виновато глядящего в пол. Он хоть и знал, что сейчас это не настоящий Изуку, а лишь тот, кто пытается манипулировать их чувствами ради собственной выгоды, но не мог посмотреть в глаза матери этого настрадавшегося подростка.

— Что это значит? Тюрьма? Но мой сын не сделал ничего плохого! Он всего лишь ребёнок!

Всемогущий подошёл к Инко и поддержал ее за плечо.

— Всемогущий! Помогите мне! Не бросайте меня. Я верил в Вас. Я… я… пожалуйста… — не переставал хныкать он.

В комнате раздался рингтон телефона. Тсукаучи поднял трубку.

— Да, на пятом этаже, — коротко сказал он и вывел из палаты плачущую мать и Тошинори. Через пару минут к Мидории зашли двое высоких мужчин в военной форме. Они попросили Мидорию встать и вывели его из больницы через чёрный выход. Его усадили на армированный фургон. Его забирают в тюрьму.

— Садись, давай! — прикрикнул один из мужчин и отвесил Изуку подзатыльник за то, что медленно шёл. Тот зло зашипел, но сопротивляться явно не мог. Силы были не равны. Кроме того, что Деку не мог использовать причуды, у этих амбалов за спиной было оружие. Они заставили сесть на узкую скамейку в салоне фургона, где не было окон. Изуку специально раздвинул ноги пошире, заставляя двоих сесть напротив него, а не по бокам.

Теперь уже прикидываться смысла нет, поэтому он решил до конца поездки поиздеваться над ними.

— Неужели они решили отправить двух огромных амбалов как вы забрать меня? Ведь я же заключен в наручники, блокирующие мою причуду. Это мне даже льстит. Я уже такой злодей… — ехидно заговорил он, — Неужели, там в полиции настолько меня боятся?

Они сидели по стойке смирно и даже не взглянули на него. Хотя стоп, неужели… лысый подмигнул? Как странно…

Полчаса они ехали в неизвестном направлении, а Мидория словно дитя пытался их докучать разного рода вопросами: «А куда мы едем?», «А когда мы приедем?», «Вы хотите снять мои наручники? Подарю вам какие-нибудь интересные причуды? А кстати какие они у вас? Уверен, что…» от резкого поворота он упал на пол. Один из сотрудников тюремного надсмотра резко вскочил, ведь ничего такого не должно было произойти. Сзади по голове ударил задним концом пулемета его коллега, тем самым вырубив его, и странно захихикал. Когда Изуку обернулся, он удивился, увидев знакомые неряшливые пучки блондинки, торчащие из черной военной формы.

— Изуку-кун! Как я рада тебя видеть! — провизжала девушка.

— Тога? — удивился парень. — Ты что здесь…

— Не сейчас, — задорно пропела она и пинком открыла двери, когда фургон остановился.

С водительского сиденья назад прибежал низенького роста парень в чёрной школьной форме, которую Изуку также носил год назад. Он накинул на троих какое-то большое одеяло и поманил за собой. Слышались звуки сигнализации и шум толпы. Кажется, во время того резкого поворота фургон сбил другую машину.

— То есть вы думаете, что под этим одеялом не заметят троих подростков?! — возмутился Изуку, хоть теперь и был в отличном настроении. Он не пойдёт в тюрьму.

Проигнорировав сказанное, «спасатели» побежали куда-то подальше от всей суматохи, и «Изуку» пришлось идти за ними. Втроём они дошли до небольшого моста. Перейдя дорогу, школьник обернулся, удостоверяюсь, что никто за ними не следит, и подошёл в большому дереву, под которым на узкой дороге был спрятана неприметная машина. Затем паренёк снял одеяло, под которым они скрывались. Теперь было понятно, почему они прятались под ним. Внешняя сторона исчезла. То есть она была словно жидкое стекло, через неё можно было видеть. «Как плащ-невидимка, что ли?» — удивился Мидория. Он запрыгнул за водительское сидение серенькой Хонды. Его примеру последовали Тога и Изуку. Машина завелась.

— Эй, эй, стой, пацан, ты разве умеешь водить? — забескпоился за свою безопасность Злой Деку.

— Изуку-кун! — протянула Химико, с упрёком в голосе, но также с улыбкой на лице. — Нобуко-чан — девушка, а не «пацан»! И вообще она прекрасно водит, это она ведь угнала тот фургон.

— Теперь понятно, почему он разбился… Стой! В каком смысле девушка? А чего такая плоская-то?! — возмутился он и поддался вперёд, в поисках хоть каких-то рельефов в области грудной клетки. Девушка ударила того по лбу, так что он упал обратно в своё заднее сиденье.

— Да и форму ты носишь мужскую… Ну да ладно, неважно. Почему вы двое подростков решили меня забрать? И вообще освободите меня от этих наручников.

— О нет, наручники мы не снимем, — сказала девушка, уже выезжая на широкую трассу. — Как я поняла, ты же его злобная версия, да? Будешь сидеть как миленький. Тога, держи, — поискав в бардачке, она кинула назад ещё одну пару кандалов и какую-то повязку. Кандалы казались тяжелыми, но Химико, хихикая, поймала их и наклонилась вниз. Заключив лодыжки Изуку в металл, она проговорила:

— Прямо как тогда, в логове! — сказала она, завязывая широкой повязкой парню глаза.

— Этого мне не хватало. Да ты посмотри, что ты сделала, чертовка! — он поднёс обе руки к голове, как бы указывая на огромный диагональный шрам, пересекавший лицо от правого глаза до Лёвой щеки. Его оставила именно эта преступница во время своих сумасшедших игр ножиком, когда Шигараки держал Мидорию в своей темнице. — Зачем мне глаза завязывать?

— Чтобы ты не знал, куда мы едем. Разве не понятно? — ответила малолетняя водительница.

— А знаешь, Изуку-кун, а я тебя навещала в больнице! — похватаслась своей заботливостью шейпшифтер.

— Когда это? — удивился он.

— Ты тогда ещё спал. Это я помогла тебе проснуться!

— Стой… — подумал он, вспоминая последние дни, — так это ты прикинулась медсестрой и подлила мне какого-то яду в рот?! Я же мог умереть, если бы не убедил Айзаву убрать эти чертовы наручники!

— Но ведь не умер же! — сказала она, и прильнула к Изуку. Она начала покусывать его бледные щеки, пока те не порозовели.

— Да, нам просто нужно было, чтобы ты быстрее очнулся. Да и без твоего «Восстановления» ты бы просто не выкарабкался. Поэтому Тога притворилась медсестрой и помогла тебе подлечиться, — наконец добавила Нобуко в ее оправдание.

— Ничего себе у вас методы, — обиженно вздохнул Мидория, уворачиваясь от Химико.

Но дальше всю дорогу Нобуко молчала, игнорируя шум, создаваемой сумасшедшей Химико, и время от времени злобно оглядываясь на Изуку через зеркало заднего видения. Тот все безуспешно спрашивал, куда они едут, и кто вообще прислал их, попутно покрывая их разными ругательствами. Блондинка же находила это «ещё более милым, чем раньше» и лезла к нему за очередным поцелуем.

Наконец после двухчасовой поездки они свернули с трассы туда, где, казалось бы, ничего не было. Машина замедлила скорость, и девушки вышли из неё. В нос ударил запах каких-то химических веществ, в помещении чувствовалась прохлада и сырость. Тога открыла дверь перед Изуку, помогла выйти из неё и поскакала вперед, так что Нобуко пришлось самой вести за собой Мидорию. Тот нарочно шел как можно медленнее и громко гремел кандалами, чтобы позлить ее. Она сняла ему повязку для глаз. Это место было похоже на небольшую подземную парковку, которые обычно есть в торговых центрах. Они прошли через коридор, и Нобуко отперла чёрную металлическую дверь, что выглядела достаточно тяжелой, но низенькая и, казалось бы, хрупкая девочка без особого труда распахнула ее. Теперь Изуку оказался в очень большой комнате. Это явно была какая-то лаборатория. Стены и потолок были покрашены в сероватый, а пол обшит темно-синей плиткой. Везде стояли какие-то мониторы, даже какая-то медицинская койка, похожая на ту, в которой он лежал буквально сегодняшним утром. За большим кожаным креслом спиной повернутым к ним исходили тонкие полоски дыма.

— Вы привели его? — кресло крутанось к ним лицом. В потрепанном халате с большими синяки под глазами на них взволнованно смотрел Хисаши Мидория.

— Так это ты? Мне стоило сразу догадаться! Черт побери! — засуетился Злой Деку, предчувствуя опасность для своего существования. Отец обещал избавить сына от второй личности. Изуку попытался развернуться и побежать прочь, но кандалы на ногах не позволили ему пройти и пары метров до того, как старший Мидория твёрдо схватил его за руку и вонзил шприц в шею.

— Нет! Нет! Оставь меня! — кричал Злой Деку, но с каждым разом его голос становился все тише, после чего и вовсе замолк, потеряв сознание.

***

Громадные чёрные колонны возвышались над ледяным океаном подбрасывая то вверх, то снова на дно, издеваясь над тремя несчастными, кто были словно бездушные куклы в руках этого беспощадного шторма. Грохот, взрывающий ушные перепонки, был словно внутри тебя, разрывая всю твою сущность. Яркий свет смертельных молний ослеплял глаза, но даже это не могло скрыть от взора белую спираль, что неслась прямо на тебя словно легендарный гигант, мчавшийся, чтобы сожрать тебя без остатка. То был Смерч, от кого не убежишь, от кого не спрячешься. Выбрав двух жертв, это чудовище засосало их свой в эпицентр. Тела двух парней: беловолосого и зеленоговолосого поднимало ввысь, все ближе к небесам, все ближе к свету, будто бы переправляя их на другую сторону рая, оставляя позади себя ведь ад, что бушевал под ними.