Как переманить мужа на свою сторону - 1 Глава

– Я наконец-то нашел для тебя достойного жениха, дорогая, – объявил отец, вытирая губы салфеткой.

Лежа на коленях у своего старшего брата Цезаря, я почувствовала непреодолимое желание убежать обратно в свою спальню и выблевать всю еду, которую только что съела.

Мой второй брат Энцо, до сих пор деловито жевавший ужасно вонючую кнели, бросил вилку и закричал в знак протеста:

– Только не снова! Отец, сколько раз это уже было?

– Энцо.

– Не прошло и трех месяцев с тех пор, как ее последняя помолвка была расторгнута! Независимо от того, что наша семья выиграет от этого брака, разве ты не должен по крайней мере попытаться учесть ее чувства?

– Какой сюрприз увидеть тебя на стороне своей младшей сестры. Тогда ты предпочел бы сразиться с варварами сам, вместо того чтобы принять поддержку Британии?

– О чем ты говоришь? У этих диких варваров на севере не было бы ни единого шанса против такого, как я, – величайшего, благороднейшего солдата. Ха…

– Замолчи, мальчик мой.

Великий и благородный солдат взял оставшуюся часть кнели со своей тарелки и запихнул ее себе в рот, агрессивно жуя в знак протеста.

Однако предложение руки и сердца не стало для меня неожиданностью. Я знала, что рано или поздно это произойдет.

– Кто он, отец? – весело спросила я.

Отец, до этого неодобрительно смотревший на Энцо, оглянулся в мою сторону и улыбнулся.

– Он герой Британии. Любимый племянник короля и знаменитый рыцарь Юга. Он очень красив. Уверен, он тебе понравится.

– Что?! Отец, ты знаешь, насколько плохая у него репутация?!

– Мальчик мой, я разве с тобой разговаривал?

Энцо снова замолчал.

Никто из них понятия не имел, что этот красивый рыцарь однажды убьет всю их семью. О бедные, несчастные создания этого мира…

– Руби?

Пока я притворялась, что на мгновение заколебалась, Цезарь, гладивший меня по голове, вновь позвал меня. На этот раз его длинные пальцы нащупали мой затылок. Я содрогнулась от отвращения. Это было похоже на холодную змею, скользящую по моей шее.

Я медленно подняла голову и встретилась глазами с Цезарем. Взглянув в его жуткие лазурные глаза, я перевела взгляд на Энцо, который недовольно хмурился, а затем на леди Джулию и моего отца рядом с ней: оба сидели прямо, уравновешенные и исполненные достоинства, как всегда.

– Спасибо тебе, отец. Я благодарна, что могу хотя бы чем-то помочь всем вам в этом браке.

Цезарь скривил губы в редкой нежной улыбке и прижал их к моему лбу.

– Идеально. Как всегда, наш милый маленький ангел, – прошептал он.

Теперь мне действительно захотелось блевать. Но у меня были более неотложные дела, чем рвота. В конце концов, красивый рыцарь Юга тоже собирался убить меня.

***

С этим несвоевременным крушением вертолета я подумала, что моя утомительная жизнь подошла к концу и я наконец-то могу отдохнуть. Но, если бы я знала, что меня перевоплотят в леди эпохи Возрождения и по совместительству в героиню романа, который я читала давным-давно, а что еще хуже, заставят выживать в среде, что была такой же мерзкой, как и моя предыдущая жизнь, думала бы я так же?

Собирайся я перевоплотиться в персонажа этого романа, разве не могла бы по крайней мере родиться в приличной семье?

– Фу!

Я почувствовала, как мой желудок напрягся, а глаза начали слезиться. Я достаточно хорошо научилась молча блевать, чтобы мне не нужно было беспокоиться о том, что меня поймают служанки, но тем не менее каждый раз это все равно было очень мучительно.

Одной общей чертой между моими старой и новой жизнью была анорексия, или, как сейчас это называют, расстройство пищевого поведения. Еще до того, как стала Рудбекией де Борджиа — я имею в виду, до того, как умерла, — я была приемной дочерью в семье высшего класса в Испании. Думаю, вы могли бы сказать, что я была ребенком милосердия.

Будучи удочеренной в очень юном возрасте, я ничего не знала о так называемом «Корейском полуострове», где родилась. Как и мои приемные братья и сестры, я училась в престижной частной школе в Мадриде и жила жизнью, полной занятий балетом, теннисного клуба, верховой езды и благотворительных мероприятий.

Думаю, в первый раз я почувствовал себя не так, как окружающие меня дети, где-то в 4-м классе, когда мальчик из моего класса смеялся надо мной, отводя глаза. Сначала я не поняла, что это значит, поэтому просто рассмеялась вместе с остальными детьми в моем классе. Я думала, что мои глаза были круглыми, как и у всех остальных, поэтому понятия не имела, что он издевается именно надо мной.

Со временем я оцепенела от расизма, с которым столкнулась в школе, но, что касается моей жизни дома, несмотря на утонченный, гостеприимный фасад моей приемной семьи, всегда существовало негласное правило, что ко мне должны относиться по-другому, что я посторонний.

У каждого из моих приемных родителей был отдельный любовник, а мой второй брат, являющийся восходящей звездой тенниса, был публично разоблачен за свою беспорядочную личную жизнь и наркоманию. Единственной в моей приемной семье, кто иногда хорошо относился ко мне, была моя старшая сестра, и она покончила с собой в возрасте двадцати одного года. Что касается моего старшего брата, я быстро поняла, что он был таким же монстром, как и его отец.

Поэтому у меня вошло в привычку играть роль умной, жизнерадостной и послушной дочери, так как, если я когда-нибудь причиню хоть малейший стыд своей семье или хоть в малейшей степени оскорблю их, мне придется чертовски дорого заплатить. И, когда я проснулась здесь, все было точно так же. Сначала я подумала, что у меня просто предсмертные галлюцинации. Но, когда я посмотрела в зеркало, вместо того чтобы увидеть свое лицо, на меня смотрела красивая девушка западной внешности.

Мне потребовалось несколько дней, чтобы понять, что я стала Рудбекией де Борджиа – персонажем фантастического романа «Содом и Святой Грааль», который я читала в подростковом возрасте.

Действие романа происходило в эпоху Ренессанса и вращалось вокруг истории о мерзком, коррумпированном папе, злоупотреблявшем своей властью, чтобы подчинять других. Это была история о странах севера и духовенстве, храбро поднявшихся и объединившихся, дабы свергнуть нечестивого папу, его семью и весь дом Борджиа.

Слово «Содом» в названии относилось к жителям региона Северная Романья в Италии, а «Святой Грааль» был метафорой святого места Ватикана. А что касается меня счастливицы, то я перевоплотилась в Рудбекию — единственную дочь папы римского.

Мне, Рудбекии, было суждено умереть, и умереть не от кого иного, как от рук моего будущего мужа.

Мои отец и старший брат, пытаясь получить еще большее политическое влияние, были одержимы идеей выдать Рудбекию замуж. И после трех неудачных помолвок и еще одной отмены в последнюю минуту она вышла замуж за Айзека ван Омерту из Британии.

Что касается того, почему такой благородный и строгий человек, как Айзек, сошел с ума и решил убить всю семью своей жены, пробыв в браке всего шесть месяцев, то именно Рудбекия свела его с ума.

Не любовь заставила его обезуметь, а ненависть — ненависть к Рудбекии, отравившей его младшую сестру. Цезарь неверно оценил степень ярости Айзека.

Однако, когда думаю об этом, то больше, чем злюсь из-за того, что Рудбекия убила его младшую сестру, мне кажется, что Айзеку просто надоела его предательская сучья жена, из-за чего в итоге он и убил ее.

Как бы то ни было, вполне ясно, что Рудбекия выполняла приказы Цезаря; и, если мои смутные воспоминания верны, Рудбекия тоже не была величайшей личностью.

На самом деле я помню, что после того, как она переехала на Север, окружающие знали ее как злого шпиона папы римского, а также ее, как известно, не любили за пренебрежение элементарными правилами этикета и обращение с другими женщинами как со служанками. Это включало драгоценную младшую сестру ее мужа и даже ее друзей детства.

Но теперь, когда прожила как Рудбекия три года, я начала понимать, почему она так себя вела. «Любимая принцесса Романьи», «Ангел Систины» — все это было простой игрой, совсем как в моей прежней жизни в Испании.

– Руби?

Услышав его стук, я сунула свой пакетик с мятными конфетами в ящик стола и встала. Он открыл мою дверь еще до того, как я ответила, как он всегда и делал.

– Цезарь.

Цезарь, официально известный как кардинал Валентино, все еще находился в черной мантии, в которой был на обеде. У него были черные, как смоль, волосы отца и глубокие лазурные глаза. И, хотя люди описывали его как дьявольски красивого, мне он казался ближе к дьяволу. Меня немного утешало то, что мы с ним совсем непохожи.

– Ты выглядела расстроенной, поэтому я забеспокоился и пришел проведать тебя.

Я подыграла ему, как обычно.

– Ах, Цезарь, ты слишком хорошо меня знаешь.

– Ты недовольна предложением руки и сердца? Можешь быть честна со мной.

После того как приблизился ко мне, Цезарь остановился, повернув голову к маленькой статуэтке черепахи на моей тумбочке. Он, казалось, смотрел на нее с какой-то глубокой привязанностью. Тот факт, что я абсолютно презирала черепах, был моим тщательно охраняемым секретом.

– Дело не в этом… Я не знаю, просто… север так далеко. Я не смогу часто видеть тебя, пока буду там, и боюсь, что буду ужасно одинока.

– Почему тебе должно быть одиноко? Ты будешь со своим мужем.

– Для меня это ничего не значит. Имей я возможность поступить по-своему, осталась бы здесь и жила бы с тобой вечно, Цезарь.

– Для меня большая честь, что самая красивая женщина Романьи так сильно заботится обо мне.

Цезарь подошел ко мне и положил руку мне на голову. Его губы изогнулись в довольной улыбке. Я дала ему ответ, который он хотел услышать.

Он провел рукой по моей щеке, и я продолжила подыгрывать, закрыв глаза, как бездомный котенок, которого гладят.

Никто не мог сказать, когда рука, которая так нежно гладила меня, станет жестокой. Хотя до сих пор мне удавалось удерживать его и остальных членов моей семьи на своей стороне, я лучше, чем кто-либо другой, знала, что, если они сочтут это нужным, окружающие меня люди в одно мгновение отвернутся от меня.