Клетка с открытой дверцей (Новелла) - 2 Глава

Токива отвез Ицки в городок под горой — в частную клинику. Медсестра немедленно усадила пострадавшего в инвалидное кресло и доставила в смотровую.

— Левая лодыжка просто растянута, — сообщил доктор. — А вот правая — явный перелом. Я на обе наложу гипс, хотя с левой скоро можно будет снимать.

После завершения процедуры Ицки снова оказался в кресле.

— Избегайте нагрузки на правую ногу, на левую можете опираться, но крайне осторожно: растяжение неприятное. Связки будут болеть. Если заживление затянется, или почувствуете, будто что-то не так, немедленно приезжайте.

— Спасибо большое, — склонил голову Ицки.

Приемную уже закрыли на ночь. Пустую комнату освещала одинокая лампочка.

— Извините, — спохватился Ицки, — можно оплатить?

— Я уже, — буркнул Токива. — Счет выставлю позже.

Ицки понурился:

— Извини. От меня одни проблемы.

Всю обратную дорогу Токива не обронил ни слова, а Ицки даже взглядом не удостоил. Снег не собирался прекращаться, деревья побелели. Наконец, впереди показался старый особняк.

— А все из-за чего? — язвительно спросил Токива. — Кое-кто, не будем указывать пальцем, вместо того, чтобы отправляться прямо домой, задумал кораблики попускать.

— Но у тебя такой чудесный сад, — обезоруживающе отозвался Ицки.

Токива нахмурился, однако молодой человек продолжал:

— У Ямабэ тоже красивый сад, но это искусственная красота. Мне он никогда не нравился. А твой по-настоящему красив.

— Только Ямабэ не говори, а то его ландшафтный дизайнер удавится, — криво усмехнулся Токива, удивленный подобной непосредственностью. — И вообще, нашел что сравнивать: его прилизанные газончики и мой дикий угол…

Возле дома Токива пересадил Ицки в кресло. Сугробы почти светились в темноте. Ицки беспокойно оглянулся на Токиву, толкающего коляску к передней двери.

— Прошу прощения за беспокойство, — голос звучал неожиданно громко. — Но мне пора домой.

Токива хохотнул. Кивнул на гипс:

— Хотел бы я посмотреть, как ты поведешь машину с этой штукой на ногах!

— Может, такси мне вызовешь? — с надеждой предложил Ицки. — А машину я потом заберу, если ты не против, конечно.

— Никакой таксист в здравом уме по такой вьюге не попрется, — устало сказал скульптор, оглядывая сад. — У них и зимней резины-то нет. Еще идеи?

Ицки подавленно молчал.

— Если мой дом не приглянулся, попробуй к соседям, — куражился Токива. — Здесь есть один домик, ниже по склону. Хотя не на твоих ногах туда топать. Еще могу предложить коврик под дверью. Холодновато, правда…

Слишком поздно, понял Ицки. Надо было вызывать такси, как только потерял ключи, ну, или на выходе из больницы. Тогда сидел бы уже дома…

— В таком случае, нельзя ли переночевать у тебя? — вздохнул Ицки.

В теплой гостиной Токива накрыл диван простыней и помог гостю туда перебраться. Дал сухую одежду.

— Захочешь — включай обогреватель, — указывал он. — Здесь второе одеяло. Если что-то понадобится, зови.

— Спасибо. Извини, что доставляю беспокойство.

Токива кивнул и повернулся к дверям.

— Токива-сэнсей! — вдруг позвал Ицки.

От ледяного взгляда передернуло, но он заставил себя сказать то, что носил в себе не один месяц:

— Спасибо за цветы. Маме бы понравилось. И прости, что не поблагодарил раньше.

Мать Ицки умерла прошлой осенью, и Токива прислал на похороны цветы. Ицки глазам своим не поверил, увидев в букете белых лилий карточку с его именем. Через сорок девять дней Ицки отправил Токиве традиционный благодарственный подарок, но сказать «спасибо» лично не получилось. Ицки долго переживал по этому поводу.

Токива молчал. Потом немного смягчившимся тоном проговорил:

— Я слышал, твоя сестра вышла замуж.

— Да, прошлой весной. Он — хороший человек, — удивленно ответил молодой человек.

Токива знал, что у Ицки есть сестра, и мать одна воспитывала двоих детей. Только какое ему дело до чужих семейных обстоятельств?

Токива бросил на Ицки нечитаемый взгляд и ушел. Немного обождав, молодой человек опустил голову на подушку. Полночи он провел, скорчившись от боли и борясь с желанием застонать. Нужны были анальгетики, но где взять? В конце концов, он кое-как задремал, хоть ноги под гипсом ломило, будто их собаки грызли.

Ближе к утру Токива заглянул его проведать. Сунул под спину подушку, дал таблетку. Запив лекарство водой, Ицки почувствовал себя лучше. Токива снова его уложил, вытер лоб влажным полотенцем и ушел. Ицки быстро провалился в сон.

Проснулся он на рассвете и призадумался. Токива действительно приходил, или это ему приснилось? На столе — кувшин воды и стакан. Ицки был все еще мокрый от пота, но болело меньше. И до сих пор как-то не верилось, что он здесь…

В семь угрюмый Токива принес поднос с завтраком и помог Ицки пересесть в кресло. Впрочем, аппетита у молодого человека не было.

— Ты когда ел в последний раз? — проворчал скульптор. — Хоть что-нибудь в рот положи, чтоб не глотать лекарства на пустой желудок.

В углу подноса лежала круглая белая таблетка. Ицки взял палочки и под неподвижным взглядом Токивы заставил себя опустошить тарелку. От пряного освежающего вкуса томатного супа мутить стало как будто меньше.

— А ты уже позавтракал? — спросил Ицки.

— За меня не волнуйся, — хмыкнул Токива. — Первым делом я всегда забочусь о себе. По-другому никак. Особенно если приходится среди ночи вставать к отдельно взятым личностям.

Не сон, убедился Ицки. Токива встал и подхватил пустой поднос.

— Спасибо, — начал Ицки. — Еще раз прости, что доставляю беспокойство. Но…

И запнулся, встретив утомленный взгляд, словно вопрошающий: «Ну что тебе еще?»

— Можно воспользоваться твоим телефоном? — выдавил Ицки. — Мой мобильный, кажется, разбился.

Он уже раз сто жал на кнопки, однако дисплей не собирался загораться. Весь в царапинах и вмятинах, несчастный аппарат падения не пережил. Токива молча вышел и вернулся с трубкой радиотелефона. Бросил ее Ицки и опять скрылся за дверью.

— Спасибо, — сказал Ицки ему в спину, набирая номер Касаоки.

Старший секретарь ответил незамедлительно. Молодой человек рассказал о своих приключениях, не забыв упомянуть разбитый мобильник, и извинился, что не позвонил раньше.

— Ну и ну, — горько усмехнулся Касаока. — Похоже, ты выбрал весьма экстремальный способ к нему подобраться… Не торопись. Передай Токиве, что встреча с Ямабэ займет час, максимум два. Заставь его приехать с тобой, понял?

— Не думаю, что он меня послушает, — прошептал Ицки. — Может, лучше ты…?

— Не вижу разницы, — перебил Касаока. — Вы же дружили. Твоя кандидатура — идеальный вариант.

— Так то было… — возразил Ицки, но вовремя прикусил язык. Нет, приплетать к работе личные отношения — это ни в какие ворота… — То было давно, — ловко выкрутился он. — Теперь все по-другому.

Секунду Касаока молчал. Неизвестно, что он подумал, однако уточнять не стал. Просто сказал:

— В любом случае, оставить Ямабэ-сэнсей я не могу. Но и тянуть нельзя, а то будет слишком поздно. Тебе хватит две недели его переубедить?

— Две недели?! — ужаснулся Ицки.

Так долго???

— Чем быстрее, тем лучше. Если понадобится, сними номер в отеле и продолжай его уговаривать. Да, и не звони больше с его телефона. Свяжись со мной, когда переберешься в отель.

— Понял, — ответил Ицки и нажал «отбой».

Мысленно он вернулся во вчерашний день, когда в последний раз видел Ямабэ. Сэнсею было под шестьдесят, но больше сорока ему давали редко. Черные волосы не нуждались в краске, черты лица оставались твердыми. Заслышав низкий повелительный голос, собеседники автоматически уступали ему доминирующую роль в любом разговоре. Фамильярности сэнсей терпеть не мог и с подчиненными неизменно придерживался официального тона.

Глядя на умолкшую трубку, Ицки решил во что бы то ни стало доставить Токиву к Ямабэ.

Только как ехать в таком состоянии? Взять напрокат автомобиль с ручным управлением? Но везти пассажира по заснеженному обледеневшему склону… бррр. О серьезности своих травм Ицки умолчал, иначе Касаока немедленно сорвался бы ему на помощь. А Ицки ненавидел беспокоить своего супервизора. Тем более, что все случилось исключительно по его собственной вине.

Надо смотреть в лицо фактам: он здесь застрял и, похоже, надолго — пока не стает снег. Следить за прогнозами погоды да узнавать насчет такси — вот и все, что на данный момент в его силах.

— Закончил? — осведомился Токива, заставив Ицки дернуться от неожиданности.

Когда он успел вернуться?

Лицо Токивы ничего не выражало, и Ицки поспешил отдать хозяину дома трубку.

— Прости, что долго, — он тяжело сглотнул, готовясь к разговору. Сейчас или никогда. — Токива-сэнсей. Не мог бы ты навестить Ямабэ-сэнсей на днях?

Скульптор приподнял бровь.

— Это не займет много времени, — убеждал Ицки. — Самое большее — полдня. А потом тебя отвезут обратно на такси. Я знаю, ты очень занятой человек, но прошу тебя…

— Это невозможно ни сегодня, ни даже завтра, — уверенно сказал Токива. — Ты видел, как метет, и на дорогах творится черти-что. Я слышал, возле станции была авария. Такси сюда не поедет.

— Значит, когда погода наладится? — с надеждой спросил Ицки. — Возьмешь такси и съездишь к Ямабэ. Хорошо?

Токива усмехнулся:

— В кухне бери, что хочешь, — бросил он, разворачиваясь. — Сунешься в спальню или студию — мало не покажется.

Ицки расстроенно потер лоб. И чего бы Касаоке не попробовать, подумал он.

Против обаяния старшего секретаря не мог устоять никто, даже юные ученики Ямабэ. Однажды, когда Ямабэ выгнал своенравного мальчишку, Касаока смог убедить сэнсея принять ребенка обратно. В спорах Касаока внимательно выслушивал все стороны и старался быть справедливым. Не зря сэнсей называл его своей правой рукой. Зато Ицки ученики Ямабэ ни в грош не ставили. Неудивительно, впрочем, если учесть, что ему с ними даже разговаривать запрещали. Да и восемь лет, по большому счету, не такой уж долгий срок.

Ицки добрался до окна и выглянул на улицу. Снег, всюду снег — все гуще и сильнее.

И почему я не могу просто рассказать все Касаоке, размышлял он.

Было время, когда Ицки называл Токиву другом. А теперь Токива его ненавидел… Или нет. «Полное безразличие» — вот что лучше всего описывает его нынешнее отношение. Хоть и неприветливый, Токива редко бывал по-настоящему груб. Наверное, это он только с Ицки такой…

Глядя на растущие с каждым часом сугробы, молодой человек грустно качал головой.