Кошмар Алисы (Новелла) - 2 Глава

.

.

То, что я обнаружил за дверью, было чьей-то комнатой, которая была мне знакома. В углу стояли две кровати разных цветов, выглядевшие уютно рядом друг с другом.

— Ох! Алиса! Ты уже встал? Доброе утро!

Знакомый человек невинно улыбался мне из середины комнаты. Белые волосы разметались свободной волной, с пурпурно-красными бликами чуть темнее глаз. Это была Летти. «Почему она здесь…?»

— Эй, эй, эй, эй! Мне сейчас очень скучно. Так что давай играть! Давай играть! Играть, играть, играть!

Не дожидаясь ответа, она схватила меня за руки и стала размахивать ими вверх-вниз. Сама сила этого удара развеяла мелкие сомнения, которые у меня были.

— Играть! Играть! Играть!

Да, это жесткое приглашение было от Летти… И всё же я почувствовал несоответствие. Что-то было не так.

— Играть? Ладно! Во что будем играть? Хм, давай посмотрим… Ах!

Всё ещё не давая мне возможности ответить, она повернула шею под немыслимым углом. Я слегка взвизгнул.

— Хочешь открыть шкаф? — спросила она более высоким, чем обычно, голосом и невинным взглядом. Она перестала размахивать моими руками, и я почувствовал в них боль.

Я побежал к шкафу, чтобы убежать от Летти. Он имел тот же дизайн, что и в моей комнате. «…Можно ли было просто открыть его?»

Я осторожно оглянулся на Летти. Её шея вернулась в свое обычное положение, и она улыбнулась мне, как обычно. Я вспомнил, что в её шкафу было много игрушек. «Что будет сегодня? Может быть, мы поиграем в куклы, или…»

В одно мгновение моё тело засосало в шкаф. Если быть точным, это было больше похоже на то, что просто моя душа была втянута. Резкие, металлические звуки звенели у меня в ушах.

И я потерял сознание.

Когда я проснулся, я был в постели. Но не кровать, о которой я что-то помнил.

Подушка была твердой, как камень, а одеяло рваным и пыльным. Даже простое движение моего тела на кровати вызывал её громкий скрип. Это была скрипучая кровать, и я засомневался, можно ли на ней спать.

Я сидел и наблюдал за моим окружением. Деревянные стены и полы местами обветшали и почернели. Грибы, названия которых я не знал, росли в углу. Пыль взлетала вверх с каждым шагом, говоря мне, что комнату, вероятно, никогда не убирали. Воздух был немного влажным.

Был ли это тот Мир, о котором говорил Белый Кролик? Хотя это было гораздо ближе к реальному миру, чем то, где я был раньше, было странно думать, что эта комната, о которой я совершенно не помнил, была «воплощением моего сердца» «…Может быть, я чувствовал себя так только потому, что потерял память в результате несчастного случая?»

«Может быть, это поможет мне что-то вспомнить», подумал я, открывая маленький комод рядом. Мелкие ягоды и сухие листья бережно хранились внутри. Я взял один из листков и, перевернув его, обнаружил, что на нем что-то написано мелкими буквами. Но я не мог разобрать слов; почерк был слишком корявым, как мне показалось.

Я быстро осмотрел всю комнату, но ничего не вспомнил и не нашел ничего похожего на ключ. Я вздохнул, немного устав.

Я подошел к окну, чтобы посмотреть, как там снаружи. Деревья окружали дом, полностью закрывая небо. Он был построен посреди леса? Я приложил руку к окну, чтобы попытаться открыть его, и толкнул вперед.

Треск!

Только моя рука протянулась вперед. Стекло сразу же разбилось. «Это был всего лишь легкий толчок», подумал я… «Неужели я не могу контролировать свою силу?»

Я осторожно вытащил руку и обнаружил несколько мелких осколков на ладони и запястье. Я осторожно выдернул их. Кровь выплескивалась маленькими шариками и капала на пол.

Странно, но я не чувствовал боли. Нет, я думаю, это нормально для сна. Хотя это, несомненно, было мое запястье, я смотрел на него, как на чужое.

Некоторое время я рассеянно смотрел на него, потом вспомнил о ключе и подошел к двери, чтобы попробовать открыть другую комнату.

Я повернул дверную ручку, толкнул и потянул, но дверь не поддалась. Я всё проверил, но ни замочной скважины, ни замка не было. Повернув её несколько грубо, она наконец открылась с громким щелчком.

Когда я направился к двери, боль пронзила мой висок, как электрический разряд, и остановила меня. Несмотря на то, что я не чувствовал никакой боли, когда был ранен стеклом…

— В глубине леса стоял маленький обветшалый домик.

— В этом маленьком обветшалом домике жили мать, отец, девочка и мальчик.

— Их жизнь была очень бедной. Но мать и отец были добры. Девочка всегда была голодна, но изо всех сил старалась терпеть.

В ушах у меня гудело, а в голове звучал голос, словно читающий сказку.

Мой лоб тоже болел в это время. Но я не мог сидеть слишком долго, заставляя Белого Кролика ждать. Не обращая внимания на неприятные металлические звуки, я толкнул дверь и пошел дальше.

Следующая комната выглядела как совмещенная столовая и спальня. В центре стоял деревянный стол, вокруг которого стояли ещё три стула. Рядом с дверью, в которую я вошел, стоял большой комод, а в противоположном конце — две кровати. Это была довольно большая комната.

В комнате было так же пыльно, как и в другой, но пахло чем-то вкусным. Я проверил кастрюлю на столе и нашел небольшое количество ягодного супа. За столом была ещё одна дверь, которая время от времени громыхала. Она, вероятно, вела наружу и была продуваема явно сильными ветрами. Тем не менее, внутри было тепло благодаря зажженному камину.

«…Здесь недавно кто-то был?»

«Если хозяин дома был здесь… Интересно, что будет, если меня поймают?»

— Не заглядывай в сердца людей… — я обдумал совет, который дал мне Чеширский Кот перед тем, как прийти сюда.

Кролик сказал, что сердца людей становятся Мирами. Так что, возможно, Кот на самом деле предупреждал меня не входить ни в какие Миры вообще.

«…Я не знал. Во что мне верить, а во что — нет?»

Я вздохнул, хотя и не понимал, что мне нужно выходить. Я бы не пришел к такому ответу. Решив, что пока сосредоточусь на поиске ключа, я подошёл к комоду, стоявшему рядом с дверью.

Если подумать, когда я найду ключ, как я вернусь в то место? Может быть, если бы я просто вернулся под одеяло, я бы…

— …Ошибаешься.

— А? …Вхуа!

Я рефлекторно попятился от голоса, чей бы он ни был, и упал на задницу. Взглянув ещё раз, я заметил что-то похожее на глаза, плавающие чуть выше меня.

«…Это был мир снов. Я вошел, намереваясь не удивляться, если заговорит что-нибудь необычное, но я просто не ожидал, что заговорит именно комод».

На нём было написано «не там», хотя и несколько прерывисто. Может быть, этот комод знал, где ключ. Поэтому я спросил, всё ещё сидя на ягодицах. — Эй, ты что-нибудь знаешь о ключе?

Но комод не обращал на меня внимания, стреляя глазами направо и налево. —Медаль — нету. Нету, нету…

Казалось, он искал медаль… и был не в настроении разговаривать со мной. Я тоже проигнорировал его, поднялся и потянулся к одному из самых верхних ящиков комода. Однако, когда я уже собирался открыть его, пронзительный крик в ушах не дал мне этого сделать.

— Могу я открыть ваши ящики, если найду медаль?

После короткого молчания его бегающие глаза остановились прямо на мне, пристально глядя.

— …Медаль.

«…Могу ли я принять это как «Да»?»

Обыскав комнату, я заметил под деревянным столом записку. Скорее всего, от кого-то, живущего здесь. Я медленно прочитал её вслух.

— …Моей семье: Вы знаете, где моя золотая медаль? Она лежала у меня в кармане перед сном… Если найдете, положите в самый верхний ящик комода с левой стороны. – Папа.

Я подумал, «В кармане перед сном… Может быть, в одной из этих кроватей?»

В углу комнаты стояли две кровати. Они были такими же скрипучими, как и та, в которой я проснулся, поэтому они скрипели и опускались, когда я забирался на них сверху.

— Вот она.

Просунув руку в щель между кроватью и стеной, я коснулся чего-то холодного и твердого, что не было полом. Осторожно, используя свое чувство осязания, я поднял её. Золотая медаль с выгравированным на ней изображением неизвестного здания. Вот чего хотел этот комод.

Вытирая пыль с рукава, я вернулся к комоду. Положив его в верхний левый ящик, как было указано в записке, его плавающие глаза закрылись, и он радостно закричал. Должно быть, это была та самая медаль.

Мне было позволено осмотреть все ящики, но я не нашел ничего, что могло бы быть ключом. Очевидно, это была глупая затея.

— …Медаль, спасибо тебе. — вдруг сказал мне комод. — Папа, радуйся.

«…Папа».

Я был так занят поиском ключа, что у меня не было времени думать о родителях. Меня снова поразила необъяснимая пустота. Даже в этом доме, каким бы он ни был, мать, отец и ребенок, казалось, ели вместе за этим столом. Судя по количеству кроватей, их было всего три.

— …Семья из трёх человек?

«Неприятное чувство. Кто именно здесь жил…?»

— Папа, мама… их дочка и Рик.

«Комод ответил на мое бормотание. Дочка, и… Рик?»

— Под дочкой ты имеешь ввиду… Летти?

— Летти, Рик, Летти, Рик, Летти…

Комод продолжал повторять. Пока это продолжалось, я вспомнил, что произошло до того, как я прибыл сюда. Ещё до того, как я очнулся в этом доме, я встретил Летти.

Белый Кролик сказал, что скрытая сторона сердца Алисы становится Миром, но почему тут была Летти? И если это был Мир, основанный на моем сердце, я хотел бы увидеть что-то, что казалось бы хоть немного знакомым. Было странно, что я никогда не видел ничего этого раньше, как всё это казалось мне далеким. Сомнение за сомнением всплывало и исчезало.

«Подождите. На самом деле он сказал «Алиса», не так ли?»

«…Что, если я не единственная Алиса?»

В таком случае, возможно, это был Мир Летти или Рика. Поняв это, я решил, что выйду из дома и пойду искать их обоих. В любом случае, я нигде не мог найти ключ.

Я повернул ручку другой двери, но она не открывалась, только издавала тихий звук. Затем я повернул ручку и с силой толкнул дверь своим весом, но на этот раз я был слишком силен, и моё тело упало на землю.

— …

Я вздохнул, сел и стряхнул с себя грязь. Оглядевшись вокруг, я увидел бесчисленные деревья вокруг дома, зловеще отзывающиеся эхом каждый раз, когда дул ветер.

«…Да, это, кажется, был лес, всё верно».

Я быстро зашагал по единственной тропинке между деревьями. Как ни странно, впереди была только эта тропинка, так что мой страх заблудиться вскоре исчез.

Это было, как будто я где-то руководствовался. И я просто следовал этим указаниям.

Пройдя некоторое время, я нашел большую вывеску и маленькую фигуру напротив нее. «Может быть…» Я подбежал и убедился, что это Летти. Она съежилась и смотрела в пространство, возможно, не замечая меня.

— Ты в порядке, Летти?

— …Я хочу пить… Рик…

Я схватил её за плечи и встряхнул, но она просто не собиралась меня замечать. Она просто неоднократно говорила, что хочет пить. Если я вернусь в дом, то, возможно, найду воду. Я не был особенно уверен в этом, но не хотел оставлять Летти без присмотра.

— Оставайся здесь, Летти. Я принесу воды.

Летти не ответила. Она просто дрожала, как будто была напугана, ленты на её груди дрожали. Я погладил её по голове и поспешил обратно.

Вернувшись в дом, который я покинул всего десять или двадцать минут назад, я обнаружил колодец, который не заметил раньше, скрытый густой растительностью. Я нервно посмотрел вниз: внизу была чистая вода.

Я схватил ведро рядом с колодцем и осторожно наполнил его водой. Я был рад, что добыл воду гораздо быстрее, чем ожидал, но это облегчение длилось лишь мгновение.

— …Я не могу смириться с этим.

Казалось невозможным снять ведро, прочно прикрепленное к колодцу. Может быть, в доме есть что-нибудь, что я мог бы использовать, чтобы принести воду из этого ведра Летти.

Я проскользнул мимо двери, которую забыл закрыть раньше. После недолгих поисков я нашел маленькую чашечку с несколькими трещинами. Внизу было что-то написано, но оно было извилистым, как черви; я не мог понять, что именно.

Не найдя лучших методов, я должен был взять то, что мог получить. Мне просто нужно было быстро принести Летти воды… Поэтому я перелил лишь небольшое количество воды из ведра в чашку и отнёс её Летти, стараясь не пролить.

Летти выглядела примерно так же, как и раньше, дрожащая и уставившаяся в пространство. Я осторожно поднес чашку с водой к её рукам.

— …Вода! — Летти внезапно выхватила у меня чашку и осушила её до дна…

— Ах… Аллен! Аллен, ты принес мне воды? У меня действительно пересохло во рту. …И больше здесь никого не было.

Она радостно улыбнулась мне, успокоившись после того, как выпила воды, но потом вдруг стала выглядеть встревоженной.

— Эй… Аллен, ты знаешь, где мы и почему здесь?

— А? Эм… Ну, я думаю, что это сон.

— …Сон?

Я и сам не очень понимал, что происходит, но, видя её в таком смятении, просто пошел и сказал ей, что это был сон. Летти удивилась, но в то же время почувствовала некоторое облегчение.

— Понимаю… это всего лишь сон. Что ж, я была удивлена. Выглядит точно так же, как и то место, где я жила раньше. Эта чашка тоже из моего дома. Смотри, на ней моё имя!

Она показала мне дно чашки. Так её звали? На самом деле, мне пришло в голову, что сухие листья, которые я видел аккуратно сложенными в комоде после того, как проснулся здесь, могли иметь тот же рисунок на них.

— Там написано Летти Эмери. Моя мама научила меня писать моё имя, но в то время я всё ещё была не очень хороша.

Она смущенно наклонила голову. Я немного вспотел, боясь, что она снова начнет вращаться, но эта Летти, на которую я смотрел, была той, которую я знал.

— Ладно, давай играть! Я обычно играю с Риком во сне, так что это будет мой первый раз, когда я буду играть с кем-то ещё! — она весело схватила меня за руки.

— …Ох да, Рик. Мы должны найти его. Держу пари, он сейчас чувствует себя одиноким. А ещё… Я не хочу быть здесь.

Я думал, что она, как обычно, обнимет меня, но, к сожалению, Летти просто опустила голову.

— …Не оставляй меня одну, ладно?

Я крепко схватил Летти за маленькие ручки. Они были довольно теплыми.

— Мы поищем вместе. Я тоже ищу кое-что. — сообщил я ей, пытаясь немного подбодрить. Она подняла глаза и после некоторого колебания медленно кивнула.

Обрадовавшись, что Летти немного приободрилась, я сказал. — Пошли. — и взял её за руку. Но тропинка мимо знака не была похожа на ту прямую тропинку, по которой я шел до этого; она была тонкой, как ветка дерева, а тропинки извивались в лесу, как змеи.

Как только я остановился, чтобы подумать, как поступить дальше, я снова почувствовал боль в виске.

— Это случилось очень неожиданно. Мать, словно изменившись, стала относиться к дочери прохладно.

— Как только отец ушел, мать потащила девочку в лес и сказала ей вот что, «Для тебя больше нет еды. Ты не можешь вернуться домой».

— Ты в порядке, Аллен?

Обеспокоенный голос Летти привел меня в чувство. Я снова услышал этот голос в своей голове. Судя по недоверчивому взгляду Летти, я мог только предположить, что я был единственным, кто это слышал.

— …Я в порядке. Пойдем. Убедись, что ты не отстаешь.

Я бессознательно поднес руку ко лбу, чтобы унять боль, поэтому убрал её и снова схватил Летти. Мы шли по извилистым тропинкам, руководствуясь только инстинктом.

— …Мой дом стоял глубоко в лесу. Там было много животных, и воздух был действительно приятным. Я всегда была голодна, но всё равно любила его.

Летти вдруг заговорила о своем старом доме.

— Тот дом рядом с колодцем?

— Да! Это мой дом. Там жили мама, папа, я и Рик. …Но моя мама не была моей настоящей матерью.

Так вот в каком доме жила Летти, как сказал комод. Тогда что-то определенно было странным — но нет, я не мог точно определить, что это было.

— Папа, сказал, что моя настоящая мама умерла от болезни. А… вторая любила приставать ко мне, поэтому мне не нравилась моя новая мама.

Лицо Летти сморщилось, как будто она съела очень кислый грейпфрут.

— Раньше она была милой. Но она вдруг стала злой. Держу пари, она была проклята и превратилась в ведьму. Она хватала меня за руку и тащила в темный лес. В первый раз, когда она оставила меня там, я не могла не испытывать жажды.

Я почувствовал, как тепло покидает руку Летти. Возможно, когда она дрожала перед знаком, она вспоминала те времена.

— Но, когда мне грустно или одиноко, Рик всегда со мной. Он всегда будет говорить со мной. От доброго утра до доброй ночи. И если меня будут дразнить, он отомстит за меня. Он очень, очень сильный мальчик.

Сказав это, она остановилась и уставилась на что-то. Я проследил за её взглядом. Белая птица отдыхала на ветке, достаточно низко, чтобы дотянуться.

— Это птичка!

Летти тут же отпустила мою руку и подбежала. Птица не улетела и даже позволила Летти погладить её, приятно закрыв глаза. Я подошел к Летти и птице.

— Такие похожие. Но совсем разные.

…Птица заговорила. Но элемент неожиданности был меньше, чем в случае с комодом, так что на этот раз я не полетел обратно.

— Хм? Ну да, я Летти, а он Аллен. Значит, мы разные!

Летти, должно быть, поняла, что всё это происходит во сне, так как у неё не было никаких проблем полностью следовать его логике. Она просто вела разговор с птицей.

— Все разные, все хорошие. Но все хотят быть одинаковыми. В конце концов, этого не может быть. — смущенно заявила птица. У Летти был любопытный взгляд.

Птица открыла глаза — черные, вращающиеся глаза, которые казались всё более смущающими, чем больше на них смотришь. Она говорила с Летти.

— Никогда не бывает двух одинаковых людей. Возможно и похожи. Но посмотришь повнимательнее, и всё будет по-другому. Но ты — точно такой же. Странный. Почему?

— …Я?

С этими словами птица вылетела из ладони Летти.

— Ах, подожди!

Летти погналась за птицей. «…Черт, я отпустил её руку». Я поспешил за ней, чтобы она не скрылась из виду, но Летти была быстрее меня, и её тень становилась всё меньше и меньше среди деревьев.

Следуя за шуршащими звуками, я наконец увидел, как её тень остановилась. Я немного притормозил и приблизился. — Летти?

«…Нет».

Передо мной стоял Рик. Хотя я был уверен, что гоняюсь за тенью Летти… Я почувствовал, что смутная теория, которая у меня была, подтвердилась.

— В чем дело? Почему ты здесь, Аллен?

— …А где Летти?

— Сейчас Летти желает тебе спокойной ночи. Здесь очень темно, а Летти ненавидит темные места. — ответил Рик так же холодно, как и всегда.

— Я никогда не видел вас с Летти вместе. Летти сказала, что вы всегда вместе. Но… в этом доме было всего три кровати.

Рик не ответил. Наконец-то я понял, в чем проблема.

«…Если бы родители, Летти и Рик жили в этом доме, там должно было быть четыре кровати. Конечно, двое могли бы спать в одной кровати, но с кроватями такого размера это было бы трудно даже для двух детей».

— Да, совершенно верно. Ты прав. …Потому что, когда я здесь, Летти в моем сердце, говорит спокойной ночи. И наоборот.

— …Почему?

— У Летти есть много вещей, с которыми она не может справиться — боль, темные места и так далее. Но для меня это не проблема. Так что я беру их вместо нее. …Это, конечно, причина, по которой я родился.

Я прикусила губу. Наверное, я впервые видел, чтобы Рик выражал столько эмоций. «…Итак, Летти и Рик были не отдельными людьми, а раздвоенными личностями».

И всё же в комнате Летти и Рика было две кровати. Это противоречие и сбивало меня с толку.

— Во всем виновата ведьма. Всего этого, всего этого, всего этого… Я должен отомстить той ведьме, которая издевается над Летти. Когда я встретил Учителя раньше, он сказал мне отступить, но… Я не могу этого сделать.

— Рик? …Учитель?

Пока Рик продолжал что-то бормотать, его кожа и глаза стали болезненно фиолетовыми.

«Встретился с Учителем… Значит, он тоже был здесь?» Я потряс Рика за плечи, пытаясь заставить его заговорить, но он оттолкнул мои руки.

— …Держи это в секрете от Летти.

Его лицо распухло настолько, что едва можно было различить отдельные части, но сильный, нежный голос, откуда бы он ни исходил, определенно принадлежал Рику. Затем неуверенной походкой Рик исчез в лесу.

…Мне пришлось последовать за ним.

Мои ноги двигались перед моим мозгом. Даже если это был сон, я чувствовал, что даже когда мы проснемся, лицо Рика останется таким же багровым.

Мое сердце забилось быстрее. У меня перехватило дыхание, и мне стало не по себе. Я должен был остановить Рика прежде, чем он доберется до ведьмы. Скорее, скорее, скорее…

— Йахх!

Когда я безрассудно бежал по лесным тропинкам, я врезался в кого-то и услышал чей-то крик. На мгновение мне показалось, что я догнал Рика, но на землю упала Летти.

— Ох, Аллен! Извини, я сама пошла за птицей… Ты в порядке? Выглядишь так, будто тебе очень плохо…!

Летти, всё ещё лежа на земле, погладила меня по голове, а я, задыхаясь, уперся руками в колени. В этот момент я почувствовал, как сжалась моя грудь. «…Что это было за чувство?»

— …Рика я также не нашёл. В последнее время он выглядит немного грустным. Но ему, кажется, так весело, когда мы разговариваем. …Интересно, почему?

Летти снова опустила глаза и убрала руку с моей головы на колени.

— Эй, Аллен, у тебя есть кто-то важный для тебя? — резко спросила она.

Я порылся в памяти в поисках ответа, но так как я не мог найти ясного ответа, я просто ничего не сказал.

— Ох, совершенно верно… Ты же потерял память. …Прости, что задала тебе такой грустный вопрос…

Она снова виновато погладила меня по голове. Когда я был один, мне просто приходилось мириться со своей бесконечной пустотой, но теперь Летти была здесь, утешая меня. Это была какая-то ностальгическая сцена, и она немного успокоила мое сердце.

— Всё в порядке. Спасибо тебе, Летти. …Нам нужно найти Рика.

Я протянул ей руку, и она приняла её с широким кивком. Её рука казалась значительно холоднее, чем, когда я держал её в первый раз.

— Что-то ищешь? — прошептал голос сзади. Холодок пробежал у меня по спине.

— Ты что-то сказал, Аллен?

— Нет, это был бы я!

Внезапно перед нами появился двуногий кот в капюшоне.

— Не видел тебя раньше. Привет, Алиса. Я Чеширский Кот. Как дела?

— …? Меня зовут Летти. Я не Алиса. — возразила она, с любопытством склонив голову.

— Нет, ты Алиса. Ты тоже там. Потому что я так сказал! — Кот издал жуткий смешок.

— Нашел там то, что искал. Выглядело довольно аппетитно, так что я почти съел его. Но время еще не пришло.

— Хм, но я ищу Рика? Рик — это не еда.

— С твоей точки зрения, может быть! Ох, и я получу две порции. Как ты это называешь… один камень-две птицы?

Этот кот был настоящим волшебником, заставляя людей чувствовать себя неловко. Я с силой схватил Летти за руку и прошел мимо Чеширского Кота.

— Ох, как холодно. Что ж, если вам тоже холодно, я рекомендую камин. Мвихихихи!

Смех Кота эхом отразился от деревьев. Мы с Летти быстро шли по тропинке, пока не перестали его слышать.

— Что-то сладко пахнет… — заметила Летти. Сосредоточившись на моем носу, я почувствовал слабый сладкий запах, похожий на леденец.

— Сюда!

— Ах! Летти!

Она отмахнулась от меня, когда я попытался остановить её, и Летти снова убежала. Я бежал так быстро, как только мог, решив на этот раз не терять её из виду. Я боялся, что не продержусь долго, если мне придется бежать, но её цель была ближе, чем я опасался.

— …Это кондитерская…

Глаза Летти сверкнули. Перед нами был дом, целиком сделанный из конфет, точно такой же, как в «Гензеле и Гретель». Сладкий аромат здесь был очень силен, и я почувствовал, что у меня слегка потекли слюнки.

У Летти перехватило горло, и она пошла вперед. Я последовал за ней, когда она приблизилась к зловещему дому.

Входная дверь была сделана из шоколада. Когда она положила на неё руку, он начал слегка таять от её тепла. Летти с любопытством посмотрела на неё и слизнула шоколад с пальца. Я положил руку на дверную ручку и попытался открыть дверь.

—…А? Она не открывается?

Все двери в Мире, казалось, были такими, никогда не открываясь от одного поворота ручки. Я подумал, что, возможно, мне придется снова стать грубым с этим, но конфетный дом был гораздо более тщательно построен, чем обычный дом, поэтому мне было трудно принять решение. Тем временем Летти повернула ручку, и дверь легко открылась.

— Эй, что? Она не заперта! Пойдем в дом! Не могли бы мы немного перекусить…?

Летти направилась прямо в дом, улыбаясь и гадая, что же она будет есть. Она выглядела ужасно грустной, так что, возможно, ей будет полезно отдохнуть здесь…

«Ох, если бы только правда могла быть такой же сладкой!»

Летти немедленно остановилась, и её тело замерло. Я посмотрел на неё, чтобы понять, в чём дело. Её большие глаза широко раскрылись, и ленты на груди снова затряслись. Проследив за её взглядом, я увидел что-то перед камином, похожее на человека, черное с головы до ног, наблюдающее за горящим огнем.

— …Почему ты вернулась? — пробормотала черная фигура, не двигаясь. — Я всегда отправляла тебя далеко по неизвестным дорогам. В данный момент я не могу заботиться о тебе. Ты только ещё больше пострадаешь. Ну и что…? Почему ты вообще возвращаешься?

— Мне… Мне это… Не нравится. Рик… Помо… ги

Лицо Летти побледнело, когда она время от времени повторяла имя Рика; казалось, она ужасно боялась того, что находилось перед ней.

Черная фигура медленно обернулась. Мне показалось, что оно совершенно чёрное, но среди чёрной массы зловеще выделялось лицо старухи.

— Опять это имя. Рик, Рик… С кем это ты всё время разговариваешь? Здесь нет никого, кроме меня, моего мужа и тебя.

Старуха прищурилась и впилась в меня взглядом, выплюнув тихое — …Омерзительная.

— Он существует! Рик определенно существует! Почему — как ты можешь…

Летти упала и затряслась. Я протянул руку, чтобы поддержать её, и как только коснулся её спины, Летти сразу перестала дрожать.

…Кожа и глаза Летти стали фиолетовыми. Мое тело, естественно, отступило от неё.

— Злая ведьма… Почему ты всегда, всегда поступаешь так?! Я… буду защищать Летти!

Тот, кто встал, был похож на Летти, но их голос и тон не могли быть ничем иным, как голосом Рика. «…Он пришел ей на помощь».

— …! Почему, ты!

Женщина, которую считали ведьмой, подняла большой нож и опустила его на Рика. Я тут же оттолкнул Рика в сторону и подтолкнул ведьму к камину.

Огонь охватил ведьму, и её тело покраснело. От её пронзительного крика у меня чуть не лопнули барабанные перепонки. Я закрыла уши, но мне казалось, что он проникает во всё мое тело.

—…Рик? …М-Ма… ма…

Распухшая пурпурная Летти подошла к камину, словно собираясь погнаться за ведьмой. Огонь, казалось, разгорался всё сильнее. Я протянул руку, беспокоясь за безопасность Летти, и тут же почувствовал сильную головную боль.

— В лесу было темно, и она не знала дороги назад. Девушка закрыла глаза и задумалась.

— «Почему? Это потому, что я была слаба? Вот почему для меня нет еды?»

— Пока она бормотала себе под нос, одинокий мальчик разговаривал с девочкой.

— «…Я буду сильным, так что ты можешь быть слабой.

— Девочка была страшно удивлена. И она сказала, «Да, пусть будет так», перед сном.

— …Девушка отказалась от того, чтобы признать себя.

…Когда я пришел в себя, ведьмы, Летти и Рика уже не было.

Всё, что осталось, это гигантское, воющее пламя, летающее вокруг, как рыба в воде.

— Почему…

Не в силах осмыслить ситуацию, я тупо уставился на него. У моих ног поблескивал маленький предмет, красный в свете пламени. Он имел форму ключа.

И это было так трудно найти, когда я искал его. Что-то похожее на отвращение вырвалось из моего сердца. Пламя распространилось из камина, чтобы поглотить конфетный домик — испечь его целиком.

Если это был сон, я хотел проснуться. Молясь об этом, я дотронулся до ключа, лежащего у моих ног.

— Ох, Аллен. Отнесешь книгу в свою комнату?

— Угу, я сейчас на самом интересном. Я не смогу заснуть, если не буду знать, что произойдет дальше.

— Хихи… Боже, боже. Лучше ложись пораньше, а то утром не проснешься. …Спокойной ночи, Аллен.

Мои чувства постепенно были поглощены, и моё тело снова погрузилось во тьму. Было ли это воспоминание только что? Я знал ту женщину, которая пожелала мне спокойной ночи и поцеловала в щеку.

— Верно… Она была моей___.

.

.

.

.

.

.

.

Здесь тоже не было никаких намеков на разрушение сна. Я почувствовал запах горелого.

— Это воспоминание о моей первой встрече с ней?

То место, где я был раньше, казалось мне Миром более далеким, чем это. Если бы я не был осторожен, то увидел бы эту сцену снова. Этот случай произошел, когда она была ещё молода. Она, конечно же, не могла с этим смириться.

Моя встреча с Летти Эмери произошла в этом лесу.

Я шёл через этот лес к дому моей наставницы, Миссис Ливис*. Почувствовав необычный запах гари, я огляделся и увидел впереди огромный столб чёрного дыма. Обычно спокойный лес был необычайно шумным, насколько я помню. С ужасным предчувствием я побежал к дыму.

Когда дым сгустился и стал более заметным, я услышал плач, который постепенно становился всё громче. Когда я нашел источник дыма, то увидел, что она рыдает.

Дом перед ней был охвачен яростным пламенем. Он перешел на соседние деревья, постепенно распространяясь. Подумав, что её тоже скоро может поглотить пламя, я окликнул её и решил привести в лечебницу.

Позвонив в полицию и пожарную службу, я сказал Миссис Ливис, что не смогу навестить её в течение нескольких дней.

Полиция сообщила, что несколько дней спустя она была единственной дочерью в этом доме. Но они также сказали, что среди обломков не было найдено ничьих останков. Так куда же тогда исчезли родители? Я попытался расспросить её об этом, но, ошеломленная ситуацией, она была не в состоянии говорить.

Однако однажды вечером, когда я пришел проведать её, она показалась мне совсем не такой, какой была днём, и заявила, что стала другим человеком.

— Летти не любит темноты. Поэтому я позволил Летти пожелать всем спокойной ночи и занял её место.

Именно тогда я впервые узнал её имя, а также имя Рика. Рик охотно отвечал на все мои вопросы. Из того, что он рассказал мне, Рик, казалось, был второй личностью, которую Летти создала, чтобы защитить себя от жестокого обращения матери.

Но когда я попросил Летти подтвердить это, она решительно отрицала это, настаивая на том, что он был другим человеком, который существовал отдельно от неё.

— …Рик защищает меня, когда мама издевается надо мной. Но пока Рик пожелал мне спокойной ночи, она повела меня в лес. В первый раз Рик привёл меня домой. Во второй раз… его там не было. Солнце уже начало всходить, и я решила на этот раз отвести Рика домой. Но когда я вернулась домой… дом горел.

Она говорила со мной медленно, но, вспомнив, лицо её напряглось, и её охватил страх. Когда я обнял её дрожащее тело, она моргнула с облегчением и медленно заговорила снова.

— Когда я вернулась домой после первого раза, из дома стало пропадать много вещей. Хотя наши с Риком вещи так и не забрали…

— Это были большие вещи или маленькие?

— Всякие разные вещи. Еда, и кольца, и сковородки…

Её семья казалась довольно бедной. Может быть, они продавали вещи, которые им не нужны, чтобы свести концы с концами?

Подытожив историю, рассказанную ею и Риком, можно было сделать вывод, что родители бросили своего ребенка и сбежали ночью.

Летти, однако, утверждала, что её мать всегда была добра к ней, даже если она не была её биологической дочерью, а потом внезапно стала столь холодной по отношению к ней. Может ли чье-то отношение действительно так измениться без какого-либо толчка?

«…Или, может быть, она всегда была недовольна ею?»

— Ох точно… Мне кажется, я слышала этот странный смех. Что-то вроде «уихихи».

«…Смех?»

— Он был слегка хрипловатым, который прожигал твой мозг?

— Что-то вроде того. Я помню это довольно ясно. — ответила она безучастно. Потом она зевнула, и я позволил ей занять мою кровать, чтобы вздремнуть.

Это время было слишком удачным, чтобы быть правдой. Но у меня ещё остался маленький кусочек колебаний. «Что же мне делать…?»

— Учитель! Я записала в блокнот!

Однажды она набросилась на меня сзади. Это был сильный прыжок, поэтому я немного закричал.

— …А как насчет «Рика»?

— Ох, Эм… Вот! Он у меня в кармане!

Она с широкой улыбкой протянула мне две бордовые тетради.

— Спасибо. Уже почти пора спать, так что не слишком волнуйся.

— Ладно! И не засиживайтесь допоздна, Учитель!

Я смотрел, как Летти выбежала из моей комнаты. Её родители так и не были найдены, и никакие другие родственники никогда не приходили за ней, так что я в конечном итоге взял Летти к себе на неопределенный срок. Летти медленно приходила в себя. Однако, судя по записным книжкам, Рик казался более задумчивым.

«Я знаю почему. Я знаю, почему мать, и отец, и наш дом сгорели. Но я этого не скажу. Потому что это только ещё больше расстроит Рика».

Это было написано на первой новой странице тетради Летти. Бумага местами искривилась, буквы расплылись. Я ещё не сказал ей, что вместо того, чтобы сгореть вместе с домом, её родители пропали.

«…У меня по-прежнему не было причин так поступать».

Летти сказала мне, что Рик отомстил вместо неё, сжег ведьму и её дом. Но когда я услышал версию Рика, я понял, что между ними были некоторые недоразумения.

Во второй раз, когда Летти осталась одна, он проснулся ночью и вернулся домой, и к тому времени в доме уже никого не осталось. Если Летти проснётся тогда, нравится ей это или нет, она поймет, что родители бросили её. Поскольку это огорчило бы её больше всего на свете, он решил поджечь всё это и скрыть правду.

Когда он рассказал мне об этом, я убедился в своей теории, что её родители бросили её и убежали куда-то далеко. И тот, кто всё это устроил, должен был это сделать…

Я осторожно шел по немощеной неровной дороге. Казалось, я больше ничего не мог сделать. Я присел на особенно красивый пень.

Рик был рожден, чтобы защитить её от жестокого обращения матери. Но её матери больше не было. Причина, по которой его сердце начало разваливаться на части, должна была лежать там.

Я вспомнил первую страницу его блокнота.

«Если я возьму всё на себя, она сможет всё время улыбаться. Она мне нравится, правда. Но почему я родился?»

«Учитель, вы приготовили для меня две кровати и одежду. Но правильно ли это? Разве для меня будет верным решением — существовать?»

«Учитель, она может быть собой, но тогда кто я?»

— …Как я должен был ответить?

Он, должно быть, боялся, что его существование будет означать, что ей не придется смотреть в лицо самой себе. Я схватился за волосы. Если мы благополучно вернёмся, мне придется дать ему правильный ответ. «Да, если…»

Пока я размышлял, я вдруг услышал звериный вой.

— …Хм? Неужели Мир начинает разваливаться?

Странно. Мир, начинающий разрушаться, указывал на то, что его создатель сломался. Прежде чем прийти сюда, я встретил Рика и сказал ему. — Не двигайся с этого места. Для тебя с ней было бы опасно слишком много двигаться. — он был не из тех, кто нарушит обещания. Значит, что-то заставило его переключиться на неё и увидеть эту сцену ещё раз?

Земля раскололась, и черная дымка поднялась из нее и обвилась вокруг моих ног. Я наклонился к нему всем телом. «Я не смог остановить его… и её, разрушение».

Я погрузился в темноту. Всё моё тело было поглощено.

.

.

.

.

.

.

.

— Ах, ты вернулся. …Почему ты плачешь?

Я даже не знал ответа на этот вопрос. Мне казалось, что я даже забыл название этих эмоций.

— Похоже, ты нашёл ключ. Отлично сработано. Хм…? Только один?

— …Чеш… ий, то существо сказало, что он положил по одному ключу в каждый Мир.

Как только я собралась произнести имя Чеширского Кота, Белый Кролик впился в меня кинжальным взглядом, так что я быстро остановился.

— Один мир за раз, не так ли…? Какое беспокойство. Почему так тяжко…? — его глаза мрачно сузились.

— Что ж, вполне справедливо. Ты нашёл один из них. Это уже что-то. Я использую его, чтобы открыть дверь в следующий Мир.

Я услышал, как в отдалении открылась дверь. Он хотел, чтобы я пошел в другое из этих мест, ха. Я постоял немного, и он начал нетерпеливо постукивать ногой.

— Не волнуйся. Это всего лишь сон. Всё вернется в норму, когда ты проснешься. Все эти эмоции и сцена, свидетелем которой ты стал, были иллюзией. Это тоже было твоим первым инстинктом, не так ли?

Не подходя ближе, Белый Кролик заговорил самым нежным голосом, который я когда-либо слышал от него. Я думал об этом как о сне, но эти чувства, это зрелище пламени, горели в моем сознании очень реальным чувством. Могут ли сны быть такими?

«И всё же в тот момент, когда я коснулся этого ключа, ко мне вернулась частичка воспоминаний о моём прошлом. Та, кто пожелала мне спокойной ночи и поцеловала в щечку, — это, несомненно, была моя мама».

Если я найду другой ключ, возможно, я смогу увидеть более поздние воспоминания. Эта надежда звала меня к следующей двери Мира.

— Если подумать, Белый Кролик, что ты здесь делаешь?

— …Я здесь ничем не занимаюсь. Это нормально для меня. Потому что разве это не слишком хлопотно? Время и события предопределены, и я просто живу в этом потоке. Это слишком большая боль, чтобы идти против течения. Вряд ли в этом есть хоть какая-то необходимость.

Получается, он просто стоял здесь часами напролет. Я подумал про себя, что это больше похоже на боль и беспокойство, но здешние обитатели были очень странными, вспомнил я.

— Что ж, я снова на тебя рассчитываю.

Я кивнул и направился к следующей двери.

— Знаешь, он придумал все правила этих Миров. Если тот, кто сотворил Мир, погибнет, то погибнет и его Мир.

Когда я уже собирался открыть вторую дверь, передо мной появился Чеширский Кот и заговорил со мной. Я чуть не врезался в него, и меня пробрал озноб. Врезаться в его причудливое тело… от одной мысли об этом меня бросало в дрожь.

— Я бы не стал делать ничего подобного. Но только дай ему время, говорит он! Он устанавливает все эти дурацкие правила! Ба! Но мы просто должны следовать за ними…

Чеширский Кот заскулил и закрыл морду лапами. Но его ухмылка была такой широкой, почти доходящей до ушей, что казалось, она торчит из-за его рук.

— Потому что, если мы этого не сделаем, нас накажут.

— …Тебе что-нибудь нужно, или?

Я подумал, что он может говорить вечно, если я его не остановлю. Стараясь скрыть своё отвращение к нему, я старался говорить мягко.

— Что? Разве парень не может говорить о том, что ему нравится? Коты умирают, когда им становится слишком одиноко. …Подожди секунду, или это про людей?

Пока он шутил, я обдумывал свой следующий шаг. Если я скажу что-нибудь серьезное, он увернется и найдет способ снова подразнить меня. Это определенно только истощит меня.

— Парень, ты выглядишь как кучка развалин. Не нужно так волноваться из-за кого-то, кого ты только что встретил. Или, постой… Ты забыл все свои эмоции и всё такое?

Ответа у меня не было. Я всё ещё не до конца понимал себя.

— Ох, и откуда мне об этом знать? Что ж, может потому, что я их украл.

Я потерял дар речи перед лицом внезапного, возмутительного признания Чеширского Кота.

— Я знаю всё, что случилось в тот день и до него. И не планирую их возвращать, конечно… но ты можешь иметь кусочки, как вишни на вершине поиска ключей. Остальное ты знаешь, верно?

По мере того как Кот становился всё более и более дерзким, я погружался всё глубже. Должно быть, он был в восторге от того, что такое случается с людьми.

— Скажи, а внутри у тебя действительно пусто? …Что ж, молясь на небесах, ты не раскалываешься слишком быстро. Сладких снов!

Не успел я опомниться, как он исчез. Я начал потеть. Но мне нужно было попасть в другой Мир. Теперь я чувствовал, что это не Белый Кролик торопил, и даже не Чеширский Кот, а больше всего — это был я.

«Что случилось в тот день? Что я видел и что потерял?» Я просто хотел знать правду. Я хотел вернуть их, своих воспоминания. Я выбросил из головы все сомнения насчет того, сон это или нет.

.

.

Я успокоил дыхание. И я открыл дверь во второй Мир.

.

.

«Мой домик родной стоит в лесу глубоко».

«Здесь много зверей, и воздух так сладок. Чудеснее места не найти».

«Моя семья — мать, отец и ещё кое-кто».

«Он всегда со мной. Постоянно рядом со мной. От доброго утра до спокойной ночи».

«Но очень жаль, что он не может играть со мной в пятнашки».

.

«Моя мама — не моя настоящая мама».

«Я слышал, что моя настоящая мама умерла от болезни».

«Мама, которая у меня теперь есть, часто дразнит эту девочку».

«Так что я беру на себя всю тяжесть за неё. Я несу ответственность за все эти ужасные вещи».

«Но, когда она побеждена, я не могу защитить её».

.

«Однажды, мама сказала, что мы пойдем на прогулку».

«Я не хотела, но она потащила меня за руку в лес».

«Как обычно, после долгой прогулки мама сказала про передышку».

««Оставайся здесь», сказала она мне, и я всё время сидела».

«Стемнело. Мне было страшно. Было слишком темно».

«Я была так, так напугана. Поэтому я закрыла глаза и заговорила с ним».

«Как тебя зовут? Какая твоя любимая еда? Что тебе не нравится?»

«Удивилась я. Он совсем не был похож на меня».

.

«Это и есть глухой лес?»

«Я должен вернуться. Я буду в порядке, но она не любит тёмных мест».

«Скажет ли мама, что она снова вызывает у неё отвращение и стресс?»

«Почему эта ведьма так дразнит её?»

«Я должен покончить с этой злой ведьмой».

.

«Я так голодна. Если бы только мой дом и моя одежда могли быть вкусными сладостями».

«Тогда всё в моей семье могли бы хорошо поесть».

«…Ох, но я думаю, что шоколад тает очень быстро. Это не сработает».

«Всё сгорело».

.

«Если я возьму всё на себя, она сможет всё время улыбаться».

«Она мне нравится, правда. Но почему я родился?»

«Учитель, вы приготовили для меня две кровати и одежду».

«Но правильно ли это? Разве для меня будет верным решение — существовать?»

.

«Учитель, она может быть собой, но тогда кто я?»