Кости, зарытые под ногами Сакурако (Новелла) - 1.4 Глава

Мы вышли на улицу и увидели, что Ёсими-сан с Хасигути-саном покинули квартиру и куда-то брели вместе. Я не слышал её разговор, но кажется в беспорядочных чувствах Ёсими-сан с кем-то беседовала по телефону. В нескольких шагах впереди нее шел Хасигути-сан и молча смотрел в землю.

— Пойдем, — произнесла Сакурако-сан и первой пошла вперед.

Мы шли по одной стороне улицы, а они параллельно нам по другой. Кажется, Ёсими-сан нас не заметила. Она закончила свой разговор по телефону и подбежала к Хасигути-сану, но тот, даже не подняв голову, полностью проигнорировал ее.

— …!

Вот Ёсими-сан немного обогнала Хасигути-сана и начала на него кричать.

Я не услышал ее слов, потому что именно в этот момент по проезжей части проехала машина. Если судить по ее напряженному выражению лица, она обвиняла его в чем-то серьезном. Но Хасигути-сан в том же поникнутом состоянии не проронил ни слова. Ёсими-сан только что потеряла старшую сестру. Эта сцена заставила меня почувствовать себя неприятно. Хасигути-сану следовало бы отнестись к ее чувствам более мягче.

Но в тот же момент мне стало стыдно за свои мысли, когда я вспомнил тот его взгляд, когда он одиноко провожал скорую помощь, мчащуюся вдаль. Хасигути-сан потерял любимую невесту. Его печаль ненамного легче боли Ёсими-сан.

Этот инцидент забрал не только жизнь Киёми-сан. Вместе с ее смертью эти два человека потеряли свой смысл жизни. Слишком невыносимое зрелище для окружающих, включая и меня.

— Сакурако-сан… — обратился я к своей спутнице, но тут же осёкся. Она вытянула руку вперед, будто собиралась остановить такси. — Сакурако-сан?

— Нам нужно сделать кое-что. Поехали.

— Да? И что мы должны сделать… Ах, неужели?

Когда догадка проскользнула в моей голове, такси остановилось перед нами. Пока я торопливо садился в машину, Сакурако-сан уже что-то показала таксисту и произнесла: «Сюда, пожалуйста». После ее слова такси тронулось с места и Сакурако-сан глубоко вздохнула.

— Что мы должны сделать?

— Пока не бери это в голову. Прежде, давай немного разберемся во всем произошедшем.

— А?

— Пожалуйста, расскажи мне абсолютно все, что знаешь о нашей жертве.

— Ох…

— Хочешь, чтобы я задавала тебе наводящие вопросы, как детектив?

— Ох… дело в том, что я не так много знаю о ней.

Я уже упоминал, что мы с Киёми-сан не были настолько близко знакомы.

— Возраст и род занятий?

— Не думаю, что мы открыто разговаривали на эти темы…

— Что-нибудь. Может какая-то информация вскользь пролетела в вашем общении?

Мне хотелось застонать, но я послушно начал проматывать в голове давнишний разговор с Киёми-сан.

Перед тем как попасть в ее квартиру, я обменялся с ней приветствием. Потом у нас прошла совместная прополка сорняков, а после небольшое чаепитие. Все. Хотя… Однажды одним летним вечером на фестивале фейерверков Кагура [ 1 ] я увидел, как она покупала варенную кукурузу в одном из продовольственных ларьков. Вместо привычной розовой или светло-голубой юкаты, она надела черную, что меня очень удивило.

— …Я не знаю точный ее возраст, но думаю, что она постарше тебя, Сакурако-сан. В конце прошлого года мы случайно встретились с ней и наш разговор как-то перешел на тему воздержания от замужества. Тогда она рассмеялась и сказала, что успешно справляется со своей задачей уже почти тридцать лет. Думаю, ее возраст в промежутке между 27〜29 лет.

Я ни слова не упомянул о юкате. Сакурако-сан не за чем о ней знать, поэтому я просто поделился с ней своим предположением о возрасте Киёми-сан.

— Значит она араса [ 2 ].

— По профессии Киёми-сан фармацевт. Я слышал от нее, что она работает в аптеке напротив автобусной остановки. Она хвасталась мне, что во время обеденного перерыва может ездить домой.

Когда я проводил своим взглядом автобус, сбоку которого красовалась реклама зоопарка Асахияма, Сакурако-сан кивнула.

— Фармацевт, значит… Понятно. Что-то еще?

— Что-то еще… Я был не настолько близок с ней.

— Расскажи мне обо всем, что сможешь вспомнить. Сгодится любая мелочь.

— Любая мелочь… Ах, точно. Она хотела стать флористом.

— Флористом?

— Да. Она хотела стать флористом. Но испугалось того, что от частого контакта с водой её руки огрубеют. Вот почему она любила выращивать растения в плантаторах [ 3 ] у себя в квартире.

— Плантаторы. Ах да, у нее дома было много горшков с цветами.

— Частью из них она делилась с моей матерью. Тогда мне мать и сказала, что Киёми-сан выращивает растения дома, и что они ей очень нравятся.

Только сейчас до меня дошла мысль, что мята, из которой она заварила не особо вкусный чай, был выращен ею. Кто теперь будет заботиться о ее растениях, после того как её не стало? Надеюсь, найдется человек, который возьмет их себе и не даст им завянуть. Если такой человек не найдется, мне бы хотелось забрать их к себе. Раньше я никогда не задумывался о выращивание растений, но думаю с помощью бабушки, матери и советов в интернете, я научусь ухаживать за ними. Мне хотелось позаботиться о тех жизнях, которые остались после нее.

По правде говоря, я хотел бы еще раз выпить тот чай из мяты, который был не особо то и вкусным. Выпить мятный чай, приготовленный руками Киёми-сан.

— …

Я сделал вид, что любуюсь пейзажем за окном, а сам тем временем украдкой смахнул слезу. Снаружи на улице совсем потемнело. Когда я достал свой смартфон, то увидел, что время перевалило за четыре часа. Так же в уведомлениях висело множество сообщений от матери, но я пока решил не отвечать на них.

— Ее жених был офтальмологом.

— Видимо да…

— А ее младшая сестра работал с ним в одной больнице.

— Да…? Ах, точно. Она же сама сказала нам об этом.

— И эти двое находились в любовных отношениях. Несмотря на помолвку, кажется, жених не собирался заканчивать свою двойную игру.

— Ч-что…?

Слова Сакурако-сан резко отрезвили меня. Мои беспорядочные мысли улеглись, а слезы высохли в глазах.

— Эй!? С чего ты это взяла!?

— Те двое обнимались в комнате.

— Ёсими-сан в расстроенных чувствах вцепилась в него, это не было объятиями! Ты делаешь слишком поспешные выводы!

Слова Сакурако-сан меня разозлили. Я попытался одернуть ее, но она лишь рассмеялась.

— Обычно в расстроенных чувствах не спешат лезть обниматься с боссом, который к тому же еще и жених твоей сестры. Мы сейчас в Японии, в этой стране не устоялась привычка обниматься при встрече, как в западных странах. Тем более тот мужчина без колебаний положил свою руку ей на спину.

— Эмм…

— Наши с тобой отношения можно назвать близкими. Если я тебя внезапно обниму, как ты считаешь, сможешь ли ты без стеснения приобнять меня в ответ?

На вопрос Сакурако-сан я затруднялся ответить.

Даже если меня обнимет кто-то из знакомых, меня все равно смутит внезапный контакт с противоположным полом. С Сакурако-сан тем более. Меня смутит даже ее прикосновение к щеке.

— Но все люди разные. То, что для нас дико, для них нормально. Я не думаю, что между ними любовные отношения…

— Нет. Я просто уверена, что между ними существует физическая связь.

— Может они просто близкие друзья… Взрослый мужчина во время помолвки не должен заводить любовные отношения на стороне.

— Мужчина и женщина. Независимо от того, насколько вы близки, нужно быть осторожными. Вероятность совпадения ДНК у сестер — одна четвертая. От матери мы получаем 50% ДНК, следовательно, оставшиеся 50% наследуем от отца. Из этого можно сделать вывод, что шанс совпадения материнского ДНК между сестрами составляет 25%. Я поверхностно взглянула на них, и похоже у них разное телосложение тела. Другими словами, даже если у них одинаковое ДНК, их тела отличаются и вагины, следовательно, тоже.

— Сакурако-сан…

— Я не сомневаюсь, что тело ее младшей сестры мужчины находят более привлекательным. Кроме того, она работает медсестрой. Но при этом во всю пользуется духами. Может быть в офтальмологической больнице это в порядке вещей, но ей не следует душиться, хоть это и не запрещено.

— Что плохого в духах?

Разве молодые женщины не пользуются ими постоянно?

— Хорошо, зайдем с другой стороны. Ты когда-нибудь встречал медсестру, которая пахла духами?

— Эмм…

И снова вопрос Сакурако-сан поставил меня в тупик. Если речь идет о больнице, то в моей голове сразу всплывают запахи спиртовых растворов, характерные для больниц, и какие-нибудь запахи дезинфицирующих средств. Когда я вспомнил сладковатый запах Ёсими-сан, то вместо ответа тяжело вздохнул.

— Кроме того мне показалось странным, что она так хорошо осведомлена о переписке своей сестры с женихом. Жертва рассказала ей о своих любовных переписках, потому что они сестры? Не думаю. Уверена, она находилась рядом с ее женихом, когда тот набирал любовные письма. После работы они, уединяясь вдвоем, шутили и общались с жертвой вместе.

— Не может быть…

В моей голове предстали образы Хасигути-сана и Ёсими-сан, глубоко скорбевшие по смерти Киёми-сан.

— Этого просто не может быть…

Мне не хотелось даже думать о том, что те двое были в таких отношениях. Но Сакурако-сан своими словами посеяла во мне семя сомнений.

— И что самое смешное — это время смерти.

— Время смерти?

— По моим предположениям после смерти жертвы прошло двадцать четыре часа. Ты ничего не находишь в этом странного?

— А что тут может показаться странного?

— Ее сестра упомянула, что еще позавчера они весело болтали.

— Тебе кажется странным, что еще два дня назад Киёми-сан была в полном порядке, а на следующий день умерла?

Если бы смерть произошла через час после общения, думаю, это и правда выглядело странным. Но с их общения прошли целые сутки. За такое время могло случиться что угодно.

— Значит ты считаешь вполне нормальным ворваться в квартиру, потому что не можешь связаться с сестрой в течение нескольких дней, и даже позволишь домовладелице взломать дверь?

— Эмм…?

— Напомню, жертва не выходила на связь всего лишь два дня. Не месяц, и даже не неделю.

— Ох… я понял.

Верно, прошло всего лишь два дня. Когда я подумал об этом, то сразу вспомнил, что последний раз писал старшему брату две недели назад. Может, потому что мы парни, и у нас нет такого тесного общения, но для близких людей вполне нормально не общаться пару дней. С момента последнего общения прошло всего сорок восемь часов. Даже если вы супер близкие сестры не думаю, что делать такие опрометчивые движения и вскрывать дверь умно.

— Когда ты так говоришь, это действительно выглядит странно… но…

— Что «но»?

— Ну это… Может до этого что-то произошло. И теперь Ёсими-сам почувствовала, что с ее сестрой случилось что-то нехорошее, — пробормотал я.

На мои слова Сакурако-сан медленно кивнула.

— Значит ты предполагаешь, что могла сложиться ситуация, когда обрыв связи даже на пару дней мог заставить младшую сестру волноваться и предсказывать худшее?

— Может ты ошиблась с установлением времени смерти?

— Стопроцентных прогнозов я дать не могу, но, если учитывать температуру в комнате и солнечный свет, в теле не начались процессы разложения. Я не специалист, но думаю, что после смерти прошло от 12 до 24 часов, учитывая помутнение роговицы и трупное окоченение. Да это и не важно. Если младшая сестра не врет, пару дней назад жертва была жива.

Сакурако-сан восхищается костями. Она постоянно имеет дела с телами, которые еще не приняли ее любимую скелетообразную форму. Но даже она не так часто имела дела с человеческими останками. Как я говорил ранее, она уважала своего дядю и постоянно ходила с ним в лабораторию. Ее знания о человеческом строение гораздо глубже моих, но она не профессионал. Однако здесь это и не важно. Я собственными глазами видел труп Киёми-сан, и он выглядел достаточно свежим.

— Возможно жертва узнала о любовных связях своего жениха. Может быть даже она прислала письмо своей младшей сестре, в котором недвусмысленно намекала на самоубийство.

— Самоубийство!? Разве тогда это не означает, что Ёсими-сан была обязана что-то подозревать? И Хасигути-сан тоже?

— Если бы ты узнал об измене, ты покончил с собой? — спросила Сакурако-сан, прищурив глаза.

— Не думаю, что поступил бы так. Но Сакурако-сан, неужели ты позабыла о разгромленной гостиной!

— Несомненно в мире много вещей, которые сложно понять.

Как бы мне не хотелось сомневаться в Ёсими-сан и Хасигути-сана, но гостиная в квартире Киёми-сан была абсолютно разгромлена.

— Что ж, может ты тогда поведаешь мне о своих рассуждениях?

— А?

— Расскажи мне свой сценарий, где жертва погибла от руки жениха и собственной сестры.

— Сценарий…

Когда Сакурако-сан огорошила меня внезапной просьбой, я растерялся. Но также как у моего тело есть кости, у любой вещи должно быть основание. Без сомнений в смерти Киёми-сан есть что-то загадочное. Но прежде, чем начать говорить, я решил привести свои чувства и мысли в порядок.

— …Первое что приходит в голову — это гостиная. Комната полностью разгромлена. В прошлом я побывал в квартире Киёми-сан, там было чисто и опрятно. Другими словами, я предполагаю, что это следы драки. Сначала я подумал, что дело рук воров. Но ты сама проверяла ее личные вещи, деньги и документы не вытащили из кошелька. Значит версию с ворами можно откинуть.

Когда я сделал паузу, Сакурако-сан громко присвистнула. То ли она высмеяла меня, то ли восхитилась мною. Из-за непонимания я ощутил некое беспокойство.

— Я думаю, что вовремя драки Киёми-сан оставалась в сознание, поэтому версию с наркотиками и снотворным тоже можно отбросить. На ее теле не было следов крови, может причиной смерти послужил сильный удар или удушение?

Верно, Киёми-сан полулежала на кровати, а ее одежда была в целости. Ее грудь немного оголилась, но зато мы увидели, что следы крови на теле отсутствовали. Среди всех запахов в спальне запаха крови тоже не было. Я промотал в голове все воспоминания и припомнил, что в отличие от разгромленной гостиной, в прихожей царил абсолютный порядок.

— Прихожая была опрятной. Никакой разбросанной обуви и никаких грязных следов. Следовательно, этот человек вошел без сопротивления и Киёми-сан сама пригласила его домой. К таким людям можно отнести Ёсими-сан, Хасигути-сана или какого-то третьего человека, про которого мы ничего не знаем. Думаю, версию с извращенцем можно исключить. Такие люди… не особо умны. У Киёми-сан не могло быть таких знакомых.

— Почему исключить?

— Подобным людям не мог прийти в голову трюк с запертой изнутри квартирой.

Неожиданно над моими словами Сакурако-сан громко рассмеялась.

— Эй… Почему ты смеешься!

Но даже мой вопрос не прервал смех Сакурако-сан. Она громко хохотала, будто у нее случилась истерика. Когда водитель косо глянул на нас через зеркало заднего вида, мне стало неуютно.

— Пожалуйста, прекрати так громко смеяться. Что смешного в моих словах?

— А сам ты не догадываешься? — сквозь смех спросила Сакурако-сан.

— Нет… пожалуйста, объясни…

Я уже собирался начать злиться, когда Сакурако-сан легонько потрепала меня по волосам.

— Сам подумай. Что заставило убийцу оставить квартиру запертой изнутри?

— Эмм?

— Я спрашиваю, почему убийца решил остановиться на варианте с квартирой, запертой изнутри?

— Ну… Может чтобы его не арестовали?

— Ты что, совсем дурак? Чтобы все выглядело как несчастный случай или самоубийство? Чтобы скрыть факт вмешательства третьей стороны? Какой смысл в запертой изнутри квартиры, если вся ситуация выглядит так, как будто произошло убийство?

— Ну… чтобы сорвать расследование…

— Нет, ты точно дурак. Нет никакого смысла в запертой изнутри квартире, если все выглядит так, будто произошло убийство. Открыта квартира, закрыта, неважно. Если это похоже на убийство, полиция в любом случае проведет расследование… Хотя я признаю, что среди полицейских могут найтись ленивые люди, которые и правда поверят в версию с самоубийством, чтобы не вести расследование.

Сакурако-сан преувеличенно вздохнула. В ее вздохе сквозило разочарованием, что я отчетливо почувствовал, как заныло у меня в груди.

— Зайдем с другой стороны, как закрыть квартиру изнутри? Ладно ключ, но как ты объяснишь цепочку? Убийца закрыл дверь на цепочку, обратился призраком и прошел сквозь дверь?

— Не знаю, но должен быть какой-то способ… — промямлил я.

Внутри себя я уже понял, что все мои «рассуждения» слишком неразумны.

— Хорошо, давай тогда на время забудем про цепочку. Объясни мне другое, как запертая изнутри квартира может помешать аресту преступника? Если неизвестен способ побега преступника, его нельзя поймать? Не думаю. Судмедэкспертиза, обыск, расспрашивание соседей о подозрительных незнакомцах… и еще сотня доказательств может быть добыта в процессе расследования. Полное собрание улик позволит арестовать убийцу, даже если он оставил квартиру запертой изнутри.

— Но ведь! У погибшей было такое страдальческое выражение на лице!

Ладно. Слова Сакурако-сан о том, что я дурак, не лишены основания. Но я не мог понять выражение на лице умершей Киёми-сан. Она выглядела так, будто перед смертью ей было очень больно. При жизни я любовался прекрасным выражением на ее лице, но после смерти на ней явно застыла гримаса страданий.

— Вот именно. При убийстве она бы не испытывала такую сильную боль.

— Да… но помимо агонии, я увидел в ее глазах удивление и гнев! При самоубийстве… такие эмоции не застыли бы в ее глазах! Перед тем как Киёми-сан умерла, она не испытывала никакого отчаяния!

Я продолжал в это верить. Страдальческое выражение, застывшее на лице Киёми-сан, не давало мне подумать о том, что она могла сама покончить с собой. При жизни она была доброй и казалась немного хрупкой, но я чувствовал, что внутри нее твердый стержень, похожий на толстую кость. Она существовала в собственном мире. В нем она была неприкосновенной. Я сомневаюсь, что измена со стороны жениха, могла заставить ее наложить на себя руки. Это просто невозможно.

— Что бы тебе не казалось, Сакурако-сан… Киёми-сан не могла покончить с собой, потому что она была сильной женщиной… Почему ты так вцепилась в эту версию и не хочешь признать возможность других? Например, жених и Ёсими-сан могли сговориться убить Киёми-сан. Она об этом узнала и из последних сил заперла на цепочку дверь, чтобы защитить близкого человека, который после покинул место происшествия. Киёми-сан именно такой человек!

Я еще раз категорически заявил о невозможности сценария Сакурако-сан.

— А после вернулась в спальню, пострадала и умерла?

— Думаю, так оно и было. Киёми-сан не тот человек, который мог думать о самоубийстве.

— …Отчаяние — не единственная причина, из-за которой люди выбирают смерть, — произнесла Сакурако-сан после затяжного молчания.

— Тогда поздравляю!! Сакурако-сан, ты разгадала тайну смерти!

— Это работа полиции. Если судмедэксперты и следователи отнесутся без халатности к своей работе, тайное станет явным. Мне не обязательно разгадывать обстоятельства смертей людей.

— Тогда прекратить обманывать меня, будто точно знаешь, что произошло в той квартире! — прокричал я, бросив злобный взгляд на Сакурако-сан.

Какое-то время моя спутница молча смотрела на меня, но потом коротко вздохнула, будто сдалась, и открыла рот.

— Вскрытие все покажет. Судмедэксперты найдут все посмертные раны и выяснят, защищалась жертва или нет. Если кто-то смог так разнести гостиную, его сил должно вполне хватить для убийства человека. Тогда на теле жертвы обязаны остаться волосы преступника или кровь под ногтями, когда она царапала своего убийцу перед смертью. Как показывает практика, почти всегда на теле жертвы остаются ДНК убийцы.

— ДНК преступника…

— Кроме того наш мир вступил в эру, когда насильники пользуются контрацептивами. Но когда расчесывают лобковые волосы изнасилованной жертвы, не редко обнаруживаются лобковые волосы преступника. Если тебе в будущем захочется кого-то изнасиловать, рекомендую выбрить лобковые волосы.

— Я не собираюсь делать ничего такого!

— Знаю. Тебе не хватит свирепости пойти на такое, — рассмеялась Сакурако-сан.

От ее смеха мне стало крайне неуютно. Почему-то насмешки надо мной злили меня гораздо меньше, чем ее бессердечные слова. У Сакурако-сан есть плохая привычка говорить вещи собеседнику, которые ему могут не понравиться. Так она исследует его реакцию, заглядывает внутрь сознания и берет его чувства под свой контроль.

— Пожалуйста, давай вернемся к нашей теме.

Я постарался произнес эти слова максимально спокойным голосом, чтобы не попасться на удочку Сакурако-сан. В ответ она недовольно поджала губы. Похоже она рассердилась, что не смогла докончить начатое.

— Хорошо… — вздохнула Сакурако-сан и нахмурилась. — … Я поверхностно осмотрела ее тело, но не смогла найти ни одного кровоподтёка и никаких видимых следов травмы.

— Может это особый способ убийства, не оставляющий после себя следов?

На мои слова Сакурако-сан медленно покачала головой.

— Чтобы убить отчаянно сопротивляющегося человека, вы должны либо задушить его, либо нанести колотую рану, либо со всей силы ударить. Но мне не удалось найти на ее теле никаких следов травм и удушения. В случае смерти от асфиксии происходит кровоизлияние в глазное яблоко, но у жертвы подобных симптомов не было.

— Может ли быть такое, что она умерла от болезни…?

— Хмм, — развела руками Сакурако-сан, будто признала собственное поражение.

— Но тогда возникает вопрос, почему комната разгромлена…?

— Возможно дело в истерии, я как раз и хочу это проверить.

— Проверить?

Только сейчас я задумался, куда едет такси.

— Эй, а куда мы едем?

Когда я спросил об этом у Сакурако-сан, она вытянула ко мне руку, между пальцами которой было зажато что-то наподобие корешка билета.

— Ботанический сад?

Между своими пальцами Сакурако-сан держала корешок билета в городской ботанический сад.

Примечания:

1. Древние ритуальные синтоистские танцы, сопровождающиеся игрой на барабанах и флейте

2. Дословно и переводится «около тридцати». С недавних пор этот термин кроме женщин применяется и к мужчинам.

3. Что-то большой кадки для цветов.