Косторез (Новелла) - 1 Глава

Молодая девушка, прищурившись, склонилась над окном, завидуя принцу, который качая головой, читал книгу вслух в Имперской академии. Служанка, стоявшая позади, прикрыла глаза и тихо сказала:

— «Принцесса, не смотрите больше. Вы[1] все равно не сможете войти внутрь. Если императорская наложница узнает об этом, вас снова отругают.»

Принцесса, которую оскорбляла служанка, не была недовольна и только тихо сказала:

— «Нет проблем, позвольте мне[2] просто посмотреть еще немного. Я туда не пойду.»

Однако маленькая служанка не дала принцессе договорить и быстро увела ее прочь.

Глядя на все более отдаляющуюся Имперскую академию и постепенно исчезающие читающие голоса, как эту пару ясных, но детских глаз начало заволакивать дымкой, наполненной нежеланием.

Снова…… Каждый раз одно и то же.

Чжао Ли Синь — десятый младший ребенок в императорской семье, которого извне называют «Принцессой».

Когда императорская наложница Лю получила благосклонность императора, она была всего лишь мелкой дворянкой и поднялась по служебной лестнице, когда родила принца. После того как она стала императорской наложницей, то забеременела еще раз и когда родила, сказала окружающим что это была маленькая принцесса.

Когда стало известно, что это девочка[3], император полюбил императорскую наложницу еще нежнее. Он также нежно любил Чжао Ли Синь, но он не мог помешать своей любимой наложнице каждый день шептать ему в уши слова.

— «Император уже благоволит мне и Мин Чжэ, но если ты будешь так же хорошо относиться к Синь’Эр, боюсь, мои сестры из заднего дворца не обрадуются этому.»

— «Синь’Эр  принцесса в любом случае. С защитой императорской семьи, кто осмелится противостоять ей?»

— «Император……»

Очаровательная наложница, находившаяся в объятиях императора, тайком, словно подзывая домашнее животное, махала рукой, чтобы окликнуть ее, касалась ее девичьего пучка волос и небрежно говорила:

— «Синь’Эр, мама делает это только для твоего блага. Если бы ты был принцем, смог бы ты спокойно жить в этом дворце до сегодняшнего дня? Твой имперский брат уже принял на себя все беды, которые окружали бы тебя. Стань принцессой, дождись того дня, когда твой брат возвысится до императора, тогда ты сможешь занять свое место и помочь ему. Синь’Эр, мама знает, что тебе тяжело, но ради нашего будущего ты сделаешь все, что в твоих силах, верно?»

Вначале Чжао Ли Синь использовал молчание как способ выразить свое собственное недовольство, а в самом конце только быстро отвечала коротким звуком, а затем смотрел на свою мать и улыбался, казалось бы, смущенной женственностью молодой девушки.

Он ничего не понимал. Почему он не может быть похож на своего имперского брата и вести себя как принц, а затем по праву учиться вместе с другими имперскими братьями в Императорской академии, а затем получать похвалу, когда он плавно отвечает на вопрос отца; а вместо этого он должен стать принцессой, как девушка, заключенная в своей спальне…… Нет, даже не так. Девушка, находившаяся в спальне, была заключена только в четырех стенах внутреннего двора. С другой стороны, он был заперт в ловушку глубоко в клетке дворца, только для того, чтобы в конце концов за ним наблюдали другие.

Люди во дворце были из тех, кто с самого начала плывет по течению[4]. Кто, кроме него самого, не принадлежал к народу матери? Мудрый увидит, что отношение матери и то, как обращались с ним и его братом, явно отличалось.

Он тоже был принцем. Почему он не может вернуть себе положение мужчины? Он хотел стать личностью, стоящей выше других. То, что он хотел сделать с давних пор, это стать императором. Он не хотел становиться подчиненным, вечно помогающим своему королю.

Снег валил крупными хлопьями в этот день. Когда Фу Хун Вэнь только  вышел из Императорской академии, он увидел, что рядом с третьим принцем стоит маленькая девочка, а в руках они держат коробку с завтраком. Когда они увидели его, их глаза мгновенно загорелись и вспыхнули милой улыбкой:

— «Ты тот самый молодой Великий наставник, о котором часто говорит брат?»

Возможно, из-за слишком ослепительной улыбки Фу Хун Вэнь впал в транс. Через некоторое время он пришел в себя:

— «Приветствую принцессу.»

Хоть и говорили, что императорская наложница Лю и третий принц получили благосклонность, эта милость, казалось, не распространялась на эту принцессу. Они почти достигли совершеннолетия, но еще не получили титула.

Пушистый белый шарф подчеркивал ярко-красное лицо этой принцессы, делая его еще ярче. Ее глаза светились, как звезды, бессознательно втягивая в себя других:

— «Не нужно таких формальностей, Великий наставник. В такую ​​холодную погоду вам лучше вернуться раньше.»

Миловидная внешность ребенка заставила Фу Хун Вэня не поддержать, а посетовать — он в будущем должен родить маленькую девочку, столь же прекрасную, как десятая принцесса. Но в одно мгновение он пришел в себя и осознал свое вероломное поведение.

Это же принцесса. Как он мог так думать?

Он не мог удержаться и повернул голову, чтобы рассмотреть. Руки маленькой девочки, стоявшей посреди заснеженной земли, уже покраснели; служанка, стоявшая недалеко с зонтиком, не могла совсем заслонить девочку от ветра и снега, так как большая его часть была наклонена к третьему принцу.

Фу Хун Вэнь сощурился и глубоко вздохнул.

Он не осмеливался вмешиваться в дела императорской семьи.

Фу Хун Вэнь не обратил особого внимания на эту небольшую интерлюдию. Когда он снова встретился с этой десятой принцессой, было уже начало весны. Он не знал, было ли это связано с тем, что он давно ее не видел, но Фу Хун Вэнь подумал, что эта маленькая принцесса стала немного выше. Возможно, из-за того, что погода стала теплее, люди казались выше, так как не были обременены большим количеством одежды.

В отличие от прозрачных, ясных глаз которые он видел в прошлый раз, на этот раз он был встречен дрожащими, слезящимися глазами, туманными и неясными, без единого намека на тот прекрасный, чарующий вид с прошлой встречи.

Чжао Ли Синь совсем не походила на принцессу. Первоначально спрятавшись в пещере фальшивой горы, руки беспорядочно терли лицо, выгибались дугой и бросились прямо, принеся с собой гнусавый, тихий голос, который только окликал его: “Великий наставник”, но не спрашивал, как он здесь оказался.

Увидев ярко-красные глаза и покрасневшие щеки которые стали такими от усилий приложенных мгновение назад, он в конце концов не смог сдержаться. Фу Хун Вэнь мягко спросил:

— «Что же сделало принцессу такой несчастной?»

Собеседник удивленно посмотрел на него, потом рот, с некоторым трудом, сумел проговорить:

— «Это ничего, я только хотела испытать чувство от чтения вслух в Императорской академии, но мама сказала, что я поднимаю шум, и что девушки без таланта более праведны……»

Голос становился все тише и тише, и маленькая головка тоже постепенно опускалась все ниже и ниже вместе с ним. В конце концов, голова поднялась снова, с глазами, несущими неясную мольбу, и вместе с этим, еще более жалким гнусавым голосом сказала:

— «Великий наставник, действительно ли девушки без таланта более праведны?»

Увидев маленькую девочку с желанием внести свой вклад, как мужчины, сердце Фу Хун Вэня на мгновение сжалось, и нежным голосом он сказал:

— «Принцесса, девочки без таланта — это нормально, но и те, у кого есть талант, тоже хороши. Самое главное то, что в сердце. Ты — принцесса. Учитывая, что императорская наложница пользуется такой благосклонностью, если вы попросите императора о милости, император, несомненно, разрешит эту ситуацию.»

Чжао Ли Синь разочарованно покачал головой:

— «Этого не случится. Даже не думай говорить об этом с отцом, мама этого абсолютно не одобрит.»

Хоть это и казалось странным, Фу Хун Вэнь подумал и сказал:

— «Если принцессе это не нравится, я могу позволить моей младшей сестре быть твоей партнершей время от времени. Хоть младшая сестра моей семьи иногда и бывает упрямой, ее знания не так уж плохи.»

— «Великий наставник, могу я считать ваши слова правдой?»

Светящиеся глаза Чжао Ли Синь внезапно снова потемнели.

— «Не обращайте внимания. Если бы младшая сестра великого наставника часто приходила во дворец и учила меня читать и мама бы увидела это, она не была бы счастлива.»

— «Вы также можете поехать в резиденцию. Таким образом, Императорская наложница не сможет вас увидеть.»

Видя добрую улыбку собеседника и выполненную цель, сердце Чжао Ли Синь забилось немного быстрее, а его уши покраснели. Он сверкнул ему ослепляющей улыбкой, глаза также прищурились:

— «Тогда большое спасибо, Великий наставник.»

Эта улыбка пронзила сердце Фу Хун Вэня, и как будто зародилось неведомое чувство, похожее на семя, которое было похоронено, ожидая определенного дня, чтобы прорваться сквозь землю.

***

[1] то, как придворная дама обращается к принцессе — это более формальный способ сказать «вы» (您, а не 你, что является случайным способом обращения к кому-то.

[2] способ обращения к себе от третьего лица. Как правило, люди не обращаются так непосредственно к себе, а только называют себя по титулу или по отношению к кому-то другому в качестве формы уважения.

[3] читай: «Сын неба».

[4] читай: «плывет вместе с ветром» или «смотрят, в какую сторону дует ветер».