Криминальная психология (Новелла) - 9 Глава

Том 1. Песок

Глава 9. Наконец

Линь Чэня разбудил стук в окно. За окном стояла тётушка-уборщица в жёлтом пончо.

Линь Чэнь встал и подошёл, чтобы распахнуть створку.

– Сяо* Линь, – раздражённо рявкнула она, – у тебя есть ключ Янь Цин от кладовки с инструментами?

*Дословно «младший, маленький, молодой» (小, xiǎo) – обращение, употребляющееся вне зависимости от пола, к человеку, который младше по возрасту.

Линь Чэнь отрицательно помотал головой. Затем он, внезапно как будто что-то вспомнив, спросил:

– А разве школа сегодня не закрыта?

– Да, но начальник не дал нам выходной.

Тётушка облокотилась на свою длинную метлу:

– Я вытянула короткую соломинку и теперь подметаю пол.

Почему тётушка Бао Цзе пришла ко мне за ключом Янь Цин?

Линь Чэнь нутром чуял какую-то нелогичность в ситуации, поэтому спросил:

– А кто подсказал Вам, что её ключ стоит спросить у меня?

– О, это потому, что вы двое близки, – тётушка улыбнулась. Ей всегда нравился этот красивый юноша, поэтому с ним она была не против поболтать.

– Она уволилась, сказав, что оставила ключ у тебя. Разве это не так? Все знают, что она приходила всякий раз, когда что-то случалось. По поводу и без…

Пожилая женщина продолжала говорить, и у Линь Чэня возникло нехорошее предчувствие.

Юй Янь Цин уволилась, но вместо того, чтобы сдать ключи самостоятельно, она всем сказала, что они у меня? Но раз у меня их нет, отделу снабжения придётся ломать дверь. Что же они могут обнаружить за ней?

– Возможно, она и правда оставляла мне свои ключи, но придётся их поискать. Не могли бы Вы пока убраться в других помещениях?

Сказав это, Линь Чэнь повернулся и отошёл от окна. Он вернулся к своей кровати, схватил телефон и набрал номер Цун Ляня.

***

Когда Цун Лянь прибыл, то обнаружил одиноко стоявшего Линь Чэня, прислонившегося к двери подвала. Было ощущение, как будто он пробыл так уже долгое время.

За Цун Лянем следовала группа криминалистов. Линь Чэнь выпрямился, кивнул всем в знак приветствия и уступил дорогу. Бледно-жёлтый свет одинокой тусклой лампочки, освещавшей лестничный пролёт, делал его лицо мрачным.

Конечно Син Цун Лянь, будучи следователем по уголовным делам, сразу же уловил специфический запах, витавший в воздухе. Он надел перчатки и толкнул дверь в подвал.

Тяжёлый запах крови на секунду вытеснил воздух из лёгких всех присутствующих. Но оборудование, необходимое в соответствии с протоколом на месте преступления, было установлены быстро, как только все, буквально спустя мгновение, привыкли к обстановке.

Вскоре в тёмном подвале стало светло, как днём. Сломанные парты, полуразвалившиеся кровати и ветхие учебники, разбросанные по полу – всё было залито ярким светом. Даже пыль сверкала в его блеске.

На другом конце комнаты была дверь цвета охры.

Один из офицеров нашёл мастер-ключ и показал его Цун Ляню, чтобы узнать его мнение. Цун Лянь бросил взгляд на Линь Чэня, затем взял ключ и подошёл к двери.

Открыть дверь было очень просто. Всё, что было нужно сделать, это вставить ключ в замочную скважину, повернуть его – и дверь открылась бы со щелчком. Но для Син Цун Ляня не было ничего труднее, чем сделать это.

Густой запах крови вырвался наружу в тот момент, когда дверь была открыта. Цун Лянь положил на створку руку и оглянулся на Линь Чэня:

– Даже я начинаю тебя подозревать.

Комнату осветил луч фонарика, и от открывшейся сцены у всех присутствующих пробежали мурашки.

В маленькой комнатке был сложен многочисленный садовый инвентарь: швабры, разных размеров секаторы для обрезки цветов и деревьев, мотыги, выкорчеванные корневища растений – всевозможный мусор громоздился друг на друге, делая обстановку грязной и тёмной.

Обнажённое тело Юй Янь Цин, покрытое бесчисленными ранами, скорчилось в углу. Её кровь, казалось, забрызгала каждый уголок комнаты. Будто тысячи алых червей сползали по стенам, чтобы высосать её жизненные силы.

В её руке был обычный канцелярский нож. Его синяя ручка и лезвие были покрыты свернувшейся кровью.

Несмотря на то, что они были опытными полицейскими, привыкшими к сценам убийств, ни каждый смог бы вынести настолько кровавую картину. В комнате воцарилась тишина. Можно было бы услышать звон иголки, если бы она упала на пол.

Первый звук, разрезавший повисшую тишину, был от щелчка затвора фотоаппарата, сопровождаемого вспышкой. Затем криминалисты засуетились. Кто-то присел на корточки, делая снимки со всех возможных ракурсов.

После этого вошёл судмедэксперт, чтобы передвинуть тело Юй Янь Цин, каждое его движение было медленным и торжественным.

Никто не произнёс ни слова.

В тот момент, когда Янь Цин приподняли, горсть песка высыпалась из её крепко сжатых пальцев. Мелкий нежно-белый песок заструился на пол, будто рой разбегающихся белых тлей.

Син Цун Лянь схватил Линь Чэня за руку и утащил его из подвала.

***

Сезон тайфунов был странным. Никто не знал, когда дождь прекратится. Небо выглядело таким низким и тёмным, как будто оно могло рухнуть в любой момент.

Син Цун Лянь толкнул Линь Чэня на скамейку перед пышным и душистым камфорным деревом. Из багажника своей машины он принёс бутылку минеральной воды, сунул её в руку Линь Чэня и присел рядом.

Как офицер он отлично понимал, что никто, кроме Бога, не может предсказать чью-то смерть. Если только он сам не убийца или вдохновитель преступления. Но он также был уверен, что Линь Чэнь не является убийцей. Так что теперь вопрос заключался в том, какую роль Линь Чэнь сыграл в этом деле?

– Я не убийца, – прямо сказал Линь Чэнь, спокойно откручивая крышку бутылки.

Очень немногие могли, столкнувшись с подобной ситуацией, быть настолько спокойными.

– Ты был в участке, когда произошёл несчастный случай в парке, поэтому, конечно, убийца не ты, – ответил Син Цун Лянь.

– Значит, ты веришь, что я не убивал Юй Янь Цин, – Линь Чэнь поднял глаза и сделал глоток воды.

Это был второй раз, когда Линь Чэнь сказал ему слово «веришь». И Син Цун Лянь подумал, что так и есть, он верил. Но были вещи, которые просто нельзя было объяснить словами, и ряд вопросов, на которые необходимо было ответить.

– Тогда в чём дело? – спросил Цун Лянь.

– Ты помнишь то письмо?

– Да.

– Она написала: «Мой дорогой, я наконец могу спокойно встретить смерть». «Я» и «наконец». – Линь Чэнь пристально смотрел на Цун Ляня холодным взглядом. – Подумай об этом. В каком случае ты бы сам использовал это слово?

– «Наконец я могу поесть раков» или «наконец могу выпить холодного пива», – честно ответил Син Цун Лянь.

– Очевидно, что так ты скажешь о чём-то закончившемся, завершённом или практически совершившемся, что вот-вот произойдёт через миг.

Цун Лянь кивнул, давая понять, что догадался, о чём пытается сказать Линь Чэнь. Но даже если она уже решила умереть, когда написала это письмо, это не означало, что Юй Янь Цин не могла быть виновницей инцидента в парке. Здесь не было никакой логической связи.

Через некоторое время ему в голову пришла одна мысль:

– Её заставили это написать?

Линь Чэнь отрицательно покачал головой:

– Стихотворение от первого лица. Она полностью осознавала себя, когда писала письмо…

Голос Линь Чэня стал необычайно мягким, как будто он погрузился в ностальгию:

– Перед смертью она решила написать мне письмо. И я не вижу никакой стилистической разницы между этим посланием и другими. Думаю, если бы Янь Цин заставили написать, то это было бы заметно по настроению письма. Если бы она находилась под давлением, её почерк наверняка был бы неразборчивым от страха и дрожи. Но я ничего такого не увидел.

Цун Лянь взъерошил волосы:

– Тогда о чём, чёрт возьми, думала эта девчонка, написав такое жуткое послание?

– Я прочитал только некоторые из её писем. Остальные, я думаю, лучше всего отдать полиции в качестве имущества покойной.

Линь Чэню был немного грустно. Он и представить себе не мог, получая эти письма, что однажды ему придётся обращаться с ними таким вот образом. Возможно, он когда-нибудь бы уволился и покинул школу, не взяв с собой писем, но передать все эти послания, наполненные девичьими мыслями, полиции – было худшим окончанием ситуации.

Он направился обратно в общежитие за письмами, но у дверей его уже ждали.

Трое мужчин в костюмах. Изящная и опрятная одежда, начищенная до блеска обувь, официальные выражения лиц. Небольшие рекламные щиты с лицами двоих из них красовались на стенде Городской экспериментальной начальной школы – директор школы и член попечительского совета.

Последним человеком оказался тот, кого Линь Чэнь знал на протяжении долгого времени. Много раз, когда он слышал стук в свою спальню или дом, этот человек стоял на пороге.

– Здравствуйте, господин дворецкий.

Линь Чэнь остановился перед дверью в свою маленькую комнатку, которую заслонили пришедшие, и слегка поклонился, приветствуя стоящего перед ним высокого и худого мужчину.

В наше время дворецкие ещё оставались только в богатых семьях. А чтобы позволить себе такого благородного и седовласого слугу, надо было быть на вершине среди элиты. Дворецкий из такой богатой семьи, стоявший на пороге обшарпанной комнаты, выглядел здесь очень неуместно и казался белой вороной.

Как во всех тех фильмах про мерзких злодеев, Чэнь Пин закашлялся, будто поперхнулся от витавшей вокруг пыли. Он склонил голову набок, поэтому создавалось впечатление, будто он смотрит на молодого человека сверху вниз.

На самом деле он ценил Линь Чэня. Как бы это сказать… Будучи старым дворецким семейства Чэнь, он знал много секретов. Естественно, он был и в курсе того, что сделал этот молодой человек и как предвзято его хозяин относился к нему. Подобно дикой горчице, растущей под резкими порывами сурового ветра, молодые люди, которые могли стойко переносить притеснения, всегда выделялись среди прочих.

Но он был профессионалом. Его зарплата в семье Чэнь была эквивалентна доходу руководителя крупной компании. Его существование было посвящено решению любых проблем, возникающих у хозяина, включая, конечно же, и их создание для других.

Поэтому он проехал сотни миль до этого городка, нашёл людей, связанных с семьёй Чэнь в этой местности, и обратился с личной просьбой к главам трёх небольших районов Хун Цзина.

Немногие осмелились бы отказать в просьбе семейству Чэнь, не говоря уже о такой незначительной мелочи – уволить смотрителя общежития какой-то там школы.

На самом деле, что-то настолько банальное не требовало присутствия ни директора школы, ни члена совета директоров. Чэнь Пину даже не нужно было лично встречаться с юношей. Но когда он уже собирался уходить, кто-то ворвался в кабинет директора с сообщением, что был обнаружен труп, и смотритель общежития по имени Линь Чэнь уже сообщил об этом в полицию.

– Линь Чэнь, верно? Ты уволен, – сказал директор с высоко поднятой головой.

– И почему? – Линь Чэнь смотрел на благородного дворецкого и гордого директора.

– Посмотри, во что ты превратил общежитие. Этот труп в подсобке садовника… Разве это не твоя зона ответственности? Только гляньте на него! Ты даже притащил всех этих офицеров в кампус! – закричал директор, голос которого был достаточно громким, чтобы его услышали все в здании.

– Ох, ну ладно, – посреди эха от крика прозвучал голос Линь Чэня, спокойный, как вода, неспешно текущая в ручье.

Директор был изумлён и растерян. Он не ожидал, что молодой человек примет это сообщение так просто и сдержанно. Но прежде чем он успел сказать что-либо ещё, из-за спины уволенного смотрителя общежития раздался другой голос, ещё более невозмутимый, но с проскальзывающими в нём нотками неодобрения.

– Директор, у Вас какие-то претензии к работе моих офицеров, м?

Продолжение следует…