Кровь Аэнариона (Новелла) - 23 Глава

Юриан сделал еще один глоток очень хорошего вина, которым король-Феникс снабдил своих советников. В нем был какой-то неуловимый наркотик, что-то такое, что обостряло ум и притупляло усталость. Конечно, он был далеко не так силен, как аналогичный урожай в Наггароте, но это не обязательно было плохо. Если бы эльфы пили это вино, они, скорее всего, уже вцепились бы друг другу в глотки. Он поставил кубок обратно на отполированный до блеска стол и прислушался к столь же отполированному спору.

На этой стадии разбирательства речь шла не столько о том, чтобы решить, что делать или в чем на самом деле заключается проблема. Речь шла скорее о том, кто будет принимать решения, кто выставит своих соперников глупыми, слабыми или не обладающими достаточными знаниями, кто получит кредит, если таковой вообще будет, и кто будет нести ответственность в случае, если что-то пойдет не так.

Не имело значения, откуда пришли эльфы, из Наггарота или Ултуана, в этом их советы всегда были одинаковы. Конечно, в Ултуане ставки были не так высоки, как в Наггароте. Здесь самое худшее, что могло случиться с теми, кто оказывался на проигравшей стороне в споре, было то, что они могли потерять лицо или какой-то незначительный рост престижа. В Наггароте, где ставки были в пользу Малекита, всегда существовала стимулирующая возможность того, что проигравшего может ждать смерть. Король-Чародей не терпел неудач и не любил дурных советов.

Слушая некоторых из этих болтунов, Юриан подумал, что они могли бы извлечь пользу из железной дисциплины Малекита. Это, конечно, остановит их от бессвязной болтовни. Единственное, что он мог с уверенностью сказать о волшебниках Ултуана, так это то, что они любили звук собственных голосов.

Это вызывало у него почти ностальгию по тем советам, где Король-Чародей казнил тех, кто ему надоедал. Как и все тираны, Малекит любил звук только собственного голоса и был нетерпим к тем, кто мог украсть хоть малую толику внимания, которого он жаждал. Это его законное право, иронически поправил себя Юриан.

В этот момент верховный маг Элтарик наносил отметки на карты Ултуана, разложенные на большом столе в зале Совета. Он в очередной раз подчеркивал, что все нападения происходили вблизи Путевых Камней. Он также называл имена тех, кто жил в районах, подвергшихся нападению и, как было известно, убитых.

Слушая длинный список жертв, Юриан чуть не сел прямо. На мгновение ему показалось, что он уловил закономерность, и он внимательно прислушался к тому, что ему говорили. По мере того, как вечер клонился к ночи, а Элтарик продолжал носить с собой список имен, который он так любовно составил для этой цели, Юриан снова и снова слышал имена, знакомые ему по учебе.

Он задался вопросом, видел ли кто-нибудь еще этот узор, и решил, что нет, потому что они не разделяли его восхищения наследием своего мастера Малекита и его очень могущественного отца.

Он задумался, был ли он действительно прав. Возможно, он просто увидел что-то случайное. Это была природа ума — пытаться создать порядок из хаоса, пытаться увидеть закономерности во всем. Это была опасность, о которой он прекрасно знал. И все же, чем больше он думал об этом, тем больше видел смысла.

Илфарис мысленно вернулся к исследованию, которое проводил для своей монографии о потомках Аэнариона. Все до единого места, подвергшиеся нападению, были местом, где обитал один из них и, скорее всего, все еще жил бы, если бы демон не напал. И казалось весьма вероятным, что такое злобное существо, как Н’Кари, захочет отомстить потомкам Короля-Феникса, который причинил ему столько неудобств и убил его дважды.

«Да, — подумал он, — я понял. Хранитель Тайн убивает потомков Аэнариона одного за другим. Он намерен стереть эту линию с лица земли». Юриан улыбнулся тайной улыбкой, зная, что на этот раз он действительно опередил всех остальных эльфов в комнате.

Вопрос был в том, что он собирается делать с этим знанием? Было бы очень опасно скрывать это от своего хозяина. Если Н’Кари убивал всех потомков Аэнариона, то сам Король-Чародей наверняка возглавлял список потенциальных жертв. Было бы интересно посмотреть, что произойдет, когда древний и могущественный демон столкнется с могущественным правителем Наггарота.

Для Юриана вопрос заключался в том, будет ли награда, которую даст ему хозяин за то, что он узнает эту информацию, более ценной для него, чем удовольствие, которое он получит, позволив этой борьбе произойти.

Леди Мален заметила, что он улыбается. Она кисло посмотрела на него и сказала:

— Принц Илфарис, может быть, вы поделитесь с нами этой шуткой? Я действительно не вижу ничего, что могло бы вызвать улыбку в этом длинном списке мертвых.

— Простите меня, леди Мален, но сегодня у меня в голове порхают бабочки. Я был просто доволен вкусом этого прекрасного вина. В этом каталоге ужасов действительно нечему улыбаться. А теперь, если позволите, мне кое-что пришло в голову, и я должен просить позволения вернуться в свой особняк и ознакомиться с моими книгами.

***

— Твоя гипотеза очень интересна, Юриан, — сказал Малекит. Даже на протяжении всех долгих лиг между двумя сообщающимися зеркалами Юриан слышал гнев в голосе своего учителя. — И это согласуется с некоторыми сведениями, которые моя мать сочла нужным передать мне.

— У нее было одно из видений, сир? — Юриан вдруг обрадовался, что решил поделиться своей информацией с Малекитом. Если бы он этого не сделал, а потом Король-Чародей даже заподозрил бы его в подобном поведении, это было бы неизбежно фатально.

— Именно так, Юриан, или она хочет, чтобы я поверил. Правда и то, что у моей матери есть свои источники в культах удовольствия Ултуана, некоторые из которых скрыты даже от меня.

Это было типично для Малекита-так говорить, подумал Юриан. Это означало, что он знал очень многое, хотя и признавался, что знает далеко не все. Зная своего хозяина, это, скорее всего, тоже было точным суммированием. Малекит был неточен только тогда, когда хотел этого.

— Что вы хотите, чтобы я сделал, сир? — Спросил Юриан. В этом-то и заключалась суть дела.

Малекит долго молчал. Юриан почти физически ощущал силу его мыслей, титаническую необъятность его расчетов. Он рассматривал дело со всех сторон, тщательно взвешивая преимущества и недостатки.

— Я думаю, было бы полезно, если бы ты поделился своей теорией на следующем совете. Это будет в твою пользу. И если наши заблудшие родственники преподадут этому высокомерному демону урок, тем лучше.

— Как пожелаете, сир, — ответил Юриан, как всегда уверенный в том, что его хозяин скрывал свои истинные цели и причины. Не может быть, чтобы Малекита пугала возможность того, что демон придет за ним.

Ничто не пугало Короля-Чародея. Юриан был в этом совершенно уверен. И все же, если что-то и могло случиться, то возможность прихода более могущественного демона Хаоса, чтобы отомстить, несомненно возглавит список.

Юриан оглядел комнату. Выражение его лица было серьезным, но в душе он наслаждался суматохой, которую вызвал. Кроме того, он испытывал тайное самодовольство. В конце концов, именно он разгадал намерения демона, а не эти умные волшебники, или гордые ученые, или даже сам король Наггарота.

***

— Я в это не верю, принц Илфарис, — сказал Элтарик.

Юриан улыбнулся ему.

— Может быть, потому что вы сами об этом не подумали.

У волшебника отвисла челюсть. Он явно не привык, чтобы с ним так разговаривали, разве что другие архимаги.

— Это соответствует тому, что мы знаем, — сказала леди Мален. — И пока это единственная теория, которая у нас есть.

— Это не значит, что она правильная, — сказала Бельтания.

— Но если это правда, — сказал Финубар, — то каждый оставшийся в живых потомок

Аэнариона в опасности.

— Возможно, именно поэтому Элтарик не согласен с моей теорией, — сказал Юриан. Он старался говорить рассудительно. — Возможно, он видит способ навсегда покончить с проблемой проклятия.

Такая возможность почти наверняка приходила в голову большинству эльфов в комнате, даже если никто из них не осмеливался упомянуть об этом. Он решил, что лучше всего будет вынести это на чистую воду, и, если таким образом он сможет бросить тень на этого надменного архимага, тем лучше.

— Это вовсе не входило в мои намерения. Я просто думаю, что мы не должны принимать непроверенную гипотезу без доказательств.

— И как же вы намерены её проверить? — спросила леди Мален. — Будем ли мы ждать, пока все потомки Аэнариона не умрут, а все места, где они обитают, не будут разорены? — в ее голосе звучал гнев. Она явно беспокоилась за своих племянников.

— Я могу заверить вас, что факты поддаются проверке. У меня есть доступ ко всем нашим генеалогиям, и я разговаривал со многими позже убитыми, — сказал Юриан. — Если вы проверите записи, то обнаружите, что их имена и места жительства хранятся жрецами Азуриана и хранителями знаний Хоэта.

Юриан оглядел комнату. Это, бесспорно, была его область знаний, и никто не был готов бросить ему вызов. Он видел, что многие из присутствующих склоняются к его точке зрения. Было бы действительно очень плохо, подумал он, если бы Элтарик был прав и все, что он делал, это проецировал воображаемую картину на ход событий. Он посмотрел на Финубара. Лицо Короля-Феникса было спокойным, но что-то в его поведении в этот момент напомнило Юриану Малекита. Король-Феникс тоже делал свои расчеты, и они не были всецело посвящены сохранению жизни крови Аэнариона. Они были связаны с повышением его престижа и укреплением его положения.

Финубар резко открыл глаза, и Юриан поймал себя на том, что встретился взглядом с Королем-Фениксом. На мгновение он почувствовал, что на него смотрит что-то еще, что-то, что может заглянуть в самую его душу и проникнуть во все его тайны. Он сказал себе, что этого не может быть, потому что если бы Финубар действительно мог это сделать, он приказал бы своим Белым Львам зарубить Юриана на месте.

— Я думаю, что принц Илфарис сказал правду, — сказал Финубар. — Мы не можем допустить, чтобы этот демон терроризировал наших подданных, и не можем допустить, чтобы потомки Аэнариона были уничтожены. Ведь сама Вечная Королева из их числа.

Юриан видел, что это привлекло всеобщее внимание. Никто из эльфов Ултуана не хотел рисковать тем, что с их любимым духовным лидером может случиться что-то плохое. Никто из них не хотел быть тем, кто высказывался за то, чтобы сделать что-то, что могло бы привести к этому. Юриан знал, что его мысль была услышана.

— Что же нам делать, сир? — спросила леди Мален.

— Потомки Аэнариона должны быть защищены. Есть только одно место, где мы можем быть уверены, что они будут вне досягаемости этого демона. Само святилище Азуриана. Даже Н’Кари не осмелился бы напасть на это место.

Юриан бросил на Финубара восхищенный взгляд. Он был умён, как и Малекит. Здесь происходило больше, чем казалось на первый взгляд, Юриан был уверен в этом. Финубар использовал кризис для укрепления своих политических позиций, используя как политику, так и религию. Нападение на святилище было единственно более вероятным, чем нападение на Вечную Королеву, это бы объединило всю нацию за его спиной.

— А как насчет Вечной Королевы? — спросил Юриан.

— Мы не можем приказывать ей, и она не покинет Авелорн. Но она, должно быть, предупреждена, так что она может предпринять шаги, чтобы защитить себя.

— А как же мои племянники, сир? — спросила леди Мален.

— Они должны быть немедленно вызваны к нам. Я должен решить, нуждаются ли они в защите тоже.

Юриан уже знал ответ на этот вопрос.