Кровь Триединства. Ярость против Лун (Новелла) - 1 Глава

Перевод на английский Tokyopop

Перевод на русский Нэтта Андреева

Так как это народ безрассудный,

то не сжалится над ним Творец его,

и не помилует его Создатель его.

Исаия 27:11

Лунный свет лился через поразительной красоты витраж, ветреная зимняя ночь казалась ещё темнее.

— Аминь. Пища, что я приготовил сегодня, есть плоть моя. В эту священную ночь я возношу благодарность.

Голос пожилого мужчины был мягок, в нём слышалось почтение к совершаемому священному ритуалу. Слова были полны красноречия и страсти.

В широко раскрытых глазах монахини плескался ужас — руки и ноги её были привязаны к алтарю, рот заткнут кляпом. Вероятно, её страх не был бы так силен, стой перед ней обычный хладнокровный убийца. По крайней мере, он был бы человеком и просто убил её.

— Благодарю тебя за терпение, сестра Ангелина. Время Тайной Вечери пришло, — мрачно произнёс мужчина.

Монахиня судорожно вздохнула.

Старик повернулся. В морщинистой руке он зажал серебристый клинок, отразивший луч лунного света. В свою человеческую бытность, бесчисленное множество раз он отрезал хлеб для своих прихожан этим ножом. Сейчас же лезвие затупилось и потускнело от его нечестивых деяний.

— Прими сей хлеб, ибо это есть плоть моя.

Он аккуратно отрезал лоскут ткани с головного покрова монахини. Звук рвущейся материи разрезал зловещую тишину. Медленно он провел пальцами по её бледной коже. От его прикосновения вены у неё в груди вздулись, сердце забилось быстрее.

— Прими сие вино, ибо это есть кровь моя. Ах, Ангелина, — он тоскливо вздохнул: — ты станешь частью меня. Твоя кровь будет течь вечно по моим венам в ночи.

Губы старика тронула зловещая улыбка, обнажив длинные белые клыки. Уже не в силах сдерживать жажду крови, он поднес нож к груди девушки. Только он собирался вонзить клинок в её сердце как…

— Ite. Misa est, — раздался шёпот в ночи. — Ваша месса окончена, епископ Скотт.

— Что?

За алтарём скрытый тенью стоял мужчина. Даже со своими невероятным вампирским чутьём старик едва мог уловить его присутствие. Для обычного же человека он был практически невидим.

— Александр Скотт, епископ из Лондиниума… Во имя Отца, Сына и Святого Духа вы арестованы за семикратное убийство и кровопитие, — продолжал незнакомец.

— Ты ещё кто такой, чёрт тебя дери?

— Прошу прощения, я из Рима…

Тут он, конечно, допустил оплошность, проявив вежливость к вампиру. В то же мгновение с невероятной скоростью старик метнул нож в мужчину. И не промахнулся — нож вонзился аккурат в грудь незнакомца.

— Не знаю кто ты такой, но никто не смеет мешать моему ужину! — воскликнул епископ.

Старик-вампир громко засмеялся, его плечи сотрясались, а длинная белая сутана заколыхалась. Во тьме сверкнули белые клыки.

Он обратился в вампира чуть больше месяца назад, так что два ужина за одну ночь это сущий праздник для него.

— Неразумно было подкрадываться к живому мертвецу, сын мой.

— Неразумно было считать, что вы так легко справитесь со мной… — Последовал ответ.

— Как же?..

Скотт не верил своим глазам. Нож глубоко вонзился в сердце мужчины, и тем не менее тот стоял как ни в чём не бывало.

— Как-то я слушал вашу проповедь, — печально произнёс незнакомец. — Вы тогда сказали, что люди единственные, кто способен верить в себя. Благодаря вашей вере я хотел проявить к вам милосердие, однако… — говорящий смолк.

— К-как? — Епископ, что разменял солнечный свет и своё добронравие на силу и мощь бессмертного зла, сейчас застыл, съёжившись от страха. — Ты тоже вампир?

— Нет. Я… это я.

Неожиданно воздух разрезал лязг сгибаемого металла. Незнакомец шагнул вперёд. Нож стал проваливаться глубоко в его сутану, пока окончательно не исчез в груди.

— Я слышал о подобных тебе ещё при жизни, — прорычал кровопийца. — В сердце Рима, в штаб-квартире Ватикана, одна секта священников держала чудовище. Когда у Ватикана возникали проблемы, которые были не под силу обычному человеку, они посылали это чудовище. Это ведь ты, да? — спросил вампир.

Незнакомец вскинул голову.

— АХ. ‘Arcanum Cella ex Dono Dei’ если быть точным. Мой шеф не любит скандалов. Ей придется не по душе, если новости об ‘обращении’ священнослужителя распространятся в народ. И для этого я здесь.

Словно из воздуха скрытый тенью незнакомец вынул косу с двумя лезвиями. Взглянув на неё, епископ в ужасе закричал.

— Ищейка Катерины! Кресник!..

Резкий свист. Крик старика потонул в завываниях зимнего ветра.

I

— Девушка, а можно мне молока в чай, пожалуйста? И двенадцать… нет тринадцать ложек сахара, — попросил он.

Джессика взглянула на молодого мужчину, сидящего за буфетной стойкой. В очках с толстыми линзами и простой выцветшей сутане. Бедняга был явно здесь не к месту.

Несмотря на тяжелые времена, салон дышал элегантностью и яркостью. Красиво одетые дамы и господа вели беседы и смеялись, играла весёлая музыка, слышался звон бокалов, в воздухе висел дым от сигар. Посетители салона выглядели богато и эффектно. Идеальная ночь для полёта.

— Гм, девушка? Стюардесса? — снова воззвал к ней мужчина.

— А? Д-да! — отозвалась она.

Джессика провела рукой по своим спускающимся на плечи каштановым волосам в надежде отойти от мечтаний. Она подвязала передник. Улыбка озарила её юное усыпанное веснушками лицо.

— Гм, вы кажется скотч просили?

— Нет, чай с молоком. И тринадцать ложек сахара.

Она моргнула.

— Если вы желаете сладостей, у нас есть пироги и пирожные, сэр.

— Уверен, они очень вкусные, но… — Священник заглянул в свой кошёлёк. Его плечи поникли. — У меня только четыре динара… Так что просто чай, пожалуйста.

Даже у богатых детишек, которые носились по салону словно безумные, было больше денег. Да у самой Джессики зарплата за предыдущую неделю была две тысячи динар. Как этот бедный священник вообще попал на ‘Тристан’? Это же самый роскошный воздушный корабль, курсирующий между Лондиниумом и Римом.

— Моя работа меня до слёз доводит, — отшутился он. — Здешний ужин стоит сотню динар. Это же натуральный грабёж! Я так беден. Если отужинаю здесь, лишусь всех денег.

— Вы что же вообще ничего не ели? — спросила она.

— Только последние двадцать часов. — Пожал плечами мужчина. — Я решил просто отоспаться в своём номере, чтобы не тратить сил, но почувствовал головокружение. Вот я и подумал, что если повышу сахар в крови, то дотяну до Рима, — со всей серьёзностью заявил он.

— Тяжела жизнь священников.

Мужчина воспринял её сочувствие как комплимент. Он закивал головой, словно молясь.

— Подчас наша служба жизненно необходима для верующих… Так можно мне чаю с сахаром?

— Конечно, — кивнула девушка. — Прошу.

— Гм-м, какой мягкий чай. Настоящий, да? Не та ерунда в пакетиках, которая…

Ах!

Прежде чем священник успел сделать ещё один глоток, ребёнок, носившийся по залу с воздушным шариком, задел руку мужчины. Чашка стукнулась о подбородок священника. Сладкий чай разлился буквально повсюду: по его длинным волосам, на сутану, очки, в общем, везде. Ребёнок же споткнулся, упал на пол и заплакал.

— Ты не ушибся? Где болит? — вопросила Джессика, кинувшись к ребёнку, не обращая ни малейшего внимания на священника, по лицу которого стекал чай. К счастью, малыш больше испугался, нежели ушибся.

Девушка ухватила нить воздушного шарика. Она сама раздала шарики всем детишкам на корабле. Джессика нежно обняла малыша и вернула ему шарик.

— С-спасибо, — слегка заикаясь, пробормотал мальчик.

— Не за что. А теперь иди к родителям, уже поздно и тебе пора спать.

— Д-да… Простите, отец. — Мальчик робко взглянул на священника.

Мужчина улыбнулся. Один глаз застилали мокрые волосы.

— Да ничего страшного, — засмеялся он, запрокинув голову назад. — Это всего лишь чашка чая. Большие дела. Ерунда какая.

Джессика заулыбалась, и её глаза засветились от удовольствия.

— Какой вы замечательный, — похвалила она священника и обратилась к мальчику: — А тебе пора спать. Беги к маме.

Мальчик кивнул и убежал прочь. Джессика убедилась, что ребёнок покинул салон без дальнейших происшествий и взглянула на священника.

Он смотрел на пролитый чай. Всё смотрел и смотрел, и взгляд его был полон печали.

— Отец, не хотите бутерброд? За счёт заведения.

— Правда? За счёт заведения? — просиял священник. — О, благодарю вас. Вы сущий ангел. Да-да, точно, ваш образ есть в нашей церкви.

— Я обычная стюардесса. — Девушка закатила глаза.

После короткого треска в селекторе на буфетной стойке раздался механический голос.

— Говорит капитанский мостик. Джессика, не могла бы ты принести нам ужин?

— Конечно, капитан Коннелли… Отец, подождите минуту, пожалуйста. Я скоро вернусь.

— Буду ждать сколько потребуется, мисс?..

— Лэнг. Джессика Лэнг.

— Лэнг? — переспросил он, задумавшись на секунду. — А вы случаем не родственница авиаконструктору Катрин Лэнг?

— Да, она моя мать.

— Вот это да! — Он удивленно вздёрнул брови. — А управлять этим кораблем вы можете?

— Нет! Я всего лишь бортпроводница. Правда, я изучала лётное дело немного, но у меня нет диплома, я же женщина…

— Вообще-то нет закона, запрещающего вам пилотировать, Джессика. Я сам лично знаком с женщиной, управляющей воздушным кораблем… — Он замолк на секунду, затем резко тряхнул головой. — Ой, прошу прощения. Меня зовут Авель. Авель Найтроуд, странствующий священник. К вашим услугам. — Он поклонился в приветствии.

II

‘Тристан’, длиною в двести пятьдесят метров и объёмом гелия в двести тысяч кубометров, являлся третьим по размеру воздушным кораблём в мире. Лишь корабли Германского королевства ‘Мидгардшланге’ и Королевства Франков ‘Шарлемань’ превосходили его. Но по максимальной скорости в сто пятьдесят километров в час и роскошному обслуживанию ‘Тристан’ был выше всех. Этот пассажирский воздушный корабль был небесной жемчужиной Альбионского королевства.

— Прошу, капитан, — сказала Джессика.

— Благодарю, дорогая. Скажу тебе честно, я пилотирую эту громадину только вот из-за таких приятных бонусов, — признался капитан Коннелли, заслышав сильный аромат кофе. Его аккуратно подстриженные усы покрылись влагой от пара. Он был похож на альбионского аристократа.

— Здесь так безмятежно, — заметила девушка.

— Безмятежно это хорошо… Нам ещё шесть часов до Рима лететь, — отозвался капитан.

Рулевой и бортинженер были расслаблены и пребывали в хорошем расположении духа, что явно говорило о спокойном полете.

— Где старпом Розуэлл? — спросил капитан.

Диккенс, штурман корабля, оглядел тесный капитанский мостик и посмотрел на пустое место рядом с капитаном.

— Я видел его внизу. Он плохо себя чувствовал и решил отлежаться, капитан, — сообщил Диккенс.

— Он ещё в Лондиниуме был плох, — заметил Коннелли.

— Заболел или что-то личное? — Вскинул брови Орсон, рулевой.

— Вероятно, съел что-то не то. — Тут Диккенс подмигнул. — Его жена милейшая женщина, но…

На таком огромном корабле как ‘Тристан’ казалось была нехватка экипажа, но на самом деле у них всё было схвачено. Их уверенность и слаженность успокаивала даже самых капризных пассажиров. И это неспроста. Автоматическая система управления ‘Тристана’, гордость корабля, была разработана гениальным авиаконструктором Катрин Лэнг. ‘Компьютер’, так называемая реликвия прошлой цивилизации, пилотировал корабль. Как итог, для управления воздушным судном нужна была лишь десятая часть экипажа. Революционный дизайн поистине не имел аналогов.

— Мистер Орсон, а это что? — Джессика указала на приборную доску. — У вас тут крен небольшой. Его разве не нужно подправить?

— Дай посмотрю. Ха, а ведь и правда. Как ты поняла? — подивился Орсон. Внимательно изучив приборную доску, он подкрутил ручку.

Экипаж позабивала эта ситуация.

— Может Джессике передать управление? — предложил Диккенс.

— Это значительно облегчит мою работу, — посмеялся капитан.

Джессика вспыхнула от смущения. Ей стало неловко перед мистером Орсоном за своё поведение.

— Я обычная стюардесса, — брякнула она.

— Но ты ведь подавала заявку на должность рулевого, так? Жаль, что тебя не приняли. Не умеют они разглядывать таланты, — посетовал капитан.

Коннелли был известен своими прогрессивными взглядами. Он хотел только лучших людей в свой экипаж, независимо от пола. Он понимал, что эта работа была слишком опасна, а старые пережитки лишь мешали выполнять её как можно лучше. Возраст и пол вообще не имели никакого значения, по его мнению. Именно благодаря такому вдохновляющему подходу капитана Джессика и стала работать на ‘Тристане’.

— Я потом поговорю с начальством по этому поводу, — пообещал капитан.

— Спасибо, но вы не обязаны это делать, — робко пробормотала девушка.

— Наш долг, Джессика, продвигать настоящие таланты.

И тут вернулся Розуэлл. Его бледное лицо и покрытый испариной лоб резко контрастировали со спокойными и уверенными членами экипажа.

— Ты где пропадал, Розуэлл? — спросил штурман. — И кто это?

Позади Розуэлла стоял мужчина. Старпом, заикаясь, стал представлять незнакомца, как тот его перебил:

— Альфред, герцог Майнцкий из Германского королевства. — Театрально поклонился тот.

На нем было пальто с накидкой дорогого и сложного покроя. Его молодое лицо искривила зловещая ухмылка.

— Прошу простить меня за внезапный визит, но как я уже сказал господину Розуэллу, я питаю страсть к воздушным кораблям. Я убедил его показать мне кабину экипажа, — промурлыкал герцог.

— Простите, герцог, но вам нельзя здесь находиться, — вежливо произнёс капитан. — Да что с тобой, Розуэлл? — напустился на рулевого Коннелли. — Ты же знаешь, что никто кроме членов экипажа не может заходить на мостик! — Капитан продолжал бушевать.

— Сэр, прошу вас не злитесь на него, — равнодушно произнёс герцог. — Это я виноват.

Что-то в поведении герцога отталкивало Джессику. Он казался не благородным и вежливым, а наоборот грубым и надменным. Каким же он был высокомерным, и каким был дружелюбным тот бедный священник, подумалось девушке. Пусть у преподобного и гроша не была, но какая у него богатая душа.

Странно, а ведь она не могла припомнить ни одного аристократа из Германского королевства среди пассажиров.

— Прошу прощения, но вам нельзя здесь находиться, ваша светлость, — повторил капитан. — Уверен, вы меня понимаете.

— Какая жалость, — отозвался герцог. — А я хотел врезать эту малышку во что-нибудь огромное. Шутка, конечно.

Экипаж никак не отреагировал на мрачное замечание герцога.

— На ‘Тристане’ действует система автоматического управления, — бесстрастно сказал капитан. — Никто даже члены экипажа не могут изменить курс корабля… Эй, что вы делаете? — изумился Коннелли.

Герцог вытащил из рукава небольшой металлический диск и поместил его в отверстие на приборной доске. Капитан попытался ухватить герцога за руку, но было уже поздно.

— Что вы наделали? Что?

Диккенс возмущенно поднялся, и тут неожиданно экран на панели мигнул и погас. Он даже не успел понять, что произошло, как экран заполонили надписи на незнакомом языке.

— Капитан, в доступе к системе отказано! — закричал Диккенс.

— Что ты сделал?! — потребовал ответа капитан. — Пассажиры!

Мысли Коннелли разбегались. Он был сбит с толку. Корабль резко накренился вперёд, стремительно падая вниз. Капитан наконец пришёл в себя.

— Курс изменился — высота упала до минул трехсот! Мы разобьёмся! — закричал рулевой.

Герцог лишь слегка хмыкнул.

— И всё? — Его губы растянулись в улыбке. — Как-то больно легко.

Диккенс схватил герцога за грудки и с силой начал его трясти — с лица же аристократа не сходила высокомерная улыбка.

— Ты рехнулся что ли?! Ты же тоже погибнешь! — завопил Диккенс.

— Это вряд ли, грязный терранин. Смерть мне не грозит, — сухо возразил герцог. — Я мафусаил! — Тонкие белые клыки мелькнули за его надменной улыбкой. — Смерть не властна надо мной!

— Вампир! — яростно выплюнул Диккенс, но в эту же секунду герцог разорвал ему горло.

Штурман закричал, захлебываясь кровью, и упал на пол. Остальные пораженно застыли, глядя, как Диккенс дёргался в муках. Этого времени вполне хватило герцогу.

Кровь забрызгала приборную доску. Кабину заполонили крики неподдельного ужаса. Все члены экипажа, кроме Джессики, пали жертвами злодеяний герцога.

Краска отхлынула от её лица, когда она поняла, что её ожидает нечто намного хуже быстрой смерти.

— Куколка, — промурлыкал окровавленный герцог.

Он был спокоен словно кремень. Но больше пугал даже не его голос, а хищный взгляд, с которым он смотрел на неё. Его рот растянулся в похотливой улыбке, обнажив клыки.

— М-м-м-м. — Герцог облизал губы.

В голове девушки царила неразбериха. Она больше не слышала криков — неужели все погибли? Она не слышала дыхания, так громко билось её сердце.

Розуэлл лежал у её ног. Без головы. Она лихорадочно стала искать её взглядом, а когда увидела, желудок у неё скрутило. Его голова лежала на приборной доске, лицо навечно было искажено криком. На долю секунды её мысли метнулись к жене Розуэлла.

— Это у него милая женушка, так? — Герцог навис над ней. — Это тебя весьма волнует, да? Что подумает его семья? Ничего не подумает. Я изнасиловал его жену и убил всю его семью.

Джессика задрожала от страха. Горе раздавило её. Все кошмарнее, чем ей подумалось. Пальцы герцога скользнули к вороту её блузки. Слёзы застлали ей глаза, когда он начал лапать её. Да, будет намного хуже, чем она думала.

— Прекрати, — потребовала она твёрдым голосом, но её тон не мог его обмануть.

— Ты весьма хорошенькая, знаешь? Прямо таки двойное удовольствие. Сначала горячий секс. А потом что? Горячий ужин, конечно.

Одной рукой Альфред схватил девушку за грудь, а другую запустил ей под юбку. Его рот широко открылся. Словно по его желанию, Джессика изогнулась, и её шея открылась для его клыков.

— Нет! — прошептала Джессика. Она уже хотела закричать, когда он вонзил в неё свои клыки, как раздался знакомый голос. Девушка застыла.

— Джессика, я тут подумал… — Мягкий голос священника эхом донёсся из-за открытой двери. — Не в правилах служителя церкви не воздать должное за проявленное великодушие. Так вот я подумал, может, мне посуду помыть или ванную убрать или ещё что? — спросил священник, заходя внутрь.

Авель огляделся: на кровь, трупы, Джессику и герцога. Обычный человек ужаснулся бы при виде этой резни, но Авель не был обычным человеком. Он был растяпой.

Вампир дернулся при виде сутаны и прошипел:

— Ватиканец!

Он метнул тонкую нить из-под плаща.

— Вампир! — завопил Авель.

И поскользнувшись на кровавом полу, он плюхнулся на попу как раз в тот момент, когда над его головой пролетел клинок.

Бах! Неожиданный звук выстрела переполошил их всех. Револьвер у бедра Авеля случайно выстрелил. Пуля рикошетом отскочила от пола и пробила трубу над Джессикой. Горячий пар хлынул из пробитой трубы и ошпарил герцога.

Альфред отпустил девушку и закрыл лицо. Несомненно, даже вампиру горячий пар был не по нраву. Поток адского жара непременно бы убил человека, герцога же он привел лишь в ярость.

— Джессика! Сюда! — прокричал Авель.

Он схватил её за руку, развернув к себе, и они ринулись прочь. Она оглянулась и увидела, как ослеплённый вампир, крича проклятья, крушит приборную доску.

— Тебе конец, ватиканская шавка! Слышишь меня! Я тебе кишки вырву и подвешу тебя на них же!

III

— Ты не ранена? — мягко спросил Авель.

Джессика бездумно уставилась в пустоту.

— Они мертвы. Все… — бормотала она. Она обхватила себя за плечи и рухнула на пол.

Они достаточно далеко убежали от кабины экипажа, но девушка всё так же со страхом оглядывалась по сторонам. Чудовище все ещё преследовало её, она чувствовала его прикосновения.

Авель практически видел, как мысли отражались на её лице. Он попытался успокоить девушку и вернуть её к происходящему.

— Он не последует за нами. Даже вампиру нужно время, чтобы исцелиться от таких ран. Что он сделал с управлением корабля?

— Он сказал, что обрушит корабль на Рим, — всхлипнула Джессика. — Мистер Диккенс пытался его остановить, но… и капитан… — Её слова повисли в воздухе.

Авелю хотелось утешить её. Ему хотелось обнять её и пообещать, что всё наладится. Но он не мог. На кону стояло слишком много, и времени на утешения у него не было.

— Успокойся, Джессика, — тихо велел он.

И тут её вырвало. Авель приобнял её за плечи и убрал волосы. Он посмотрел в потолок, словно прося у Бога указать ему путь. Ну, что за кошмар. Компьютер взломан, по кораблю бродит вампир-террорист, капитанский мостик в разрухе. Если пассажиры узнают об этом, начнётся такая паника.

— Что же нам делать, отец? — спросила Джессика.

— Нужно остановить его.

‘Но как?’ — подумала она.

Герцог уже поразил самое слабое место корабля — компьютер. У них не было никаких шансов спасти корабль. К тому же никто из них не знает, как работает компьютер. Тайны старых технологий были утрачены столетия назад.

— Я видел чертежи корабля. Здесь есть запасной мостик, так? В ангаре, где стоит курьерский самолёт. Можем взять управление там.

— Это невозможно, — возразила она, гадая про себя, где он вообще мог видеть эти чертежи. — ‘Тристан’ сейчас идет на автопилоте. Ручное управление невероятно сложное, к тому же у него куча степеней защиты. Нам сперва нужно отключить их, а они все управляются компьютером.

Компьютер был самой загадочной технологией, оставшейся после Армагеддона. Только специалисты, которых назвали ‘программистами’, могли разобрать невероятное количество кодов из нулей и единиц. Она не знала, что вампир сделал с компьютером, но понадобятся годы, чтобы выяснить это.

— У меня есть идея, — кивнул Авель. — Мы можем отключить компьютер и управлять кораблем с запасного мостика.

— В принципе это возможно… — она помедлила. — Но у нас нет рулевого.

— Ты можешь пилотировать корабль, — улыбнулся он.

— Что? — поперхнулась девушка. Она отстранилась от него. — Да ни за что! Не-а! Я не могу!

— Ты же сама сказала… — начал он, но она оборвала его.

— Я просто стюардесса! — закричала она.

— То есть ты просто дашь кораблю рухнуть. — Его улыбка потухла.

Джессика даже не успела возразить ничего, как они услышали звук приближающихся шагов.

— О, нет! — Девушка была на грани обморока.

— Это не он. Шаги слишком лёгкие, — произнёс Авель.

Тот самый маленький мальчик с красным шариком неожиданно выбежал из-за угла. Выглядел он напуганным и потерянным. Он подбежал к Джессике, готовый вот-вот расплакаться.

— О боже, иди ко мне. — Девушка тут же взяла себя в руки. — Ты потерялся?

Мальчик энергично закивал головой.

— Разве я не сказала тебе идти к маме? — спросила она.

— Мамочка там внизу, — ответил ребёнок.

— Что? — От страха у девушки сжалось сердце.

— Мамуля в Риме, — всхлипнул мальчик. — Мы с папой летим к ней.

— Ты скоро увидишь её, — заверила его Джессика.

Она говорила с такой уверенностью, что малыш успокоился и улыбнулся.

Девушка закусила губу. ‘Мальчик не увидит свою маму. Он умрёт. И не он один’. Все пассажиры, она сама, корабль, над которым столько трудилась её мать, скоро всё сгинет.

— Отец? — прошептала она.

— Да, Джессика?

Завидев блеск в её глазах, Авель понимающе улыбнулся. Потрясение и отчаяние уступили место решимости — теперь она была готова.

— Нужно отвести мальчика к его отцу, — сказала Джессика.

— А потом?

— А потом сделаем то, что нужно сделать. — Пожала плечами она.

— Да будет так. Вот это мне и нравится в людях… — Авель замолк на середине фразы и тряхнул головой.

***

Радиопередача, полученная в час сорок ночи, была достаточно чёткой и ясной, хотя само послание звучало на редкость дико: ‘Ватикан должен освободить всех заключенных вампиров в течении часа, или ‘Тристан’ уничтожит Рим’. Какое-то безумие.

В замке Святого Ангела, в Вестовом зале, также известном как Ватиканский командный пункт, творилась неразбериха — люди кричали, валялись различные бумаги и документы. Всё главное духовенство собралось здесь: начальник Папской службы безопасности, верховный диакон из Управления транспортом и даже сестра папы римского, секретарь Министерства по делам Святой Церкви. Их разбудили посреди ночи, однако на их лицах не было и тени усталости. Худой же юноша, сидящий во главе стола, наоборот, казалось вот-вот заснёт.

— Пришёл первый отчёт от Бюро инквизиции! — прокричал помощник.

— Альфред, герцог Майнцкий, вампир. Разыскивается за шестьдесят семь убийств и чернокнижие, — зачитал начальник службы безопасности. — Как вообще этот головорез попал на ‘Тристан’? Как он обошёл охрану? — вопросил он, осуждающе глядя на диакона из транспортного управления.

— Вы ещё не спите, ваше святейшество? — поинтересовалась секретарь Министерства по делам Святой Церкви.

Это была красивая молодая женщина в красном кардинальском облачении. Она с улыбкой посмотрела на юношу.

Он широко зевнул и удивленно посмотрел на неё. Александр XVIII, триста девяносто девятый папа римский, выглядел как обычный ребенок, засидевшийся допоздна, а никак не глава Ватикана, самый влиятельный человек в мире.

— Прости, сестра, я задремал, — робко ответил он.

— Тебе не обязательно находиться здесь, Алек. Мы справимся, — ласково успокоила она. Кардинал Катерина Сфорца, герцогиня Миланская и секретарь Министерства по делам Святой Церкви, тепло взглянула на юношу из-под монокля. — Иди отдыхай.

— Всё нормально. Что происходит? — Он рьяно заморгал.

— Плохо дело.

Спокойное выражение её лица несколько сглаживало серьёзность ситуации. Обстановка на корабле была пока непонятна, и сейчас Ватикан ничего поделать не мог.

— Худшее развитие событий — мы соглашаемся на их требования, — сказала Катерина.

Юноша нахмурился.

— Это предотвратит кровопролитие.

Александр задумался на секунду. Он яростно закивал, стуча по столу.

— Да, мы освободим заключенных, — твёрдо заявил он.

— Мы не можем так поступить, ваше святейшество, — резко возразил глубокий баритон.

— Брат?

— Кардинал Медичи. — Кивнула в приветствии Катерина, узнав голос.

Они обменялись холодными взглядами. Между ними не было и капли любви, и все присутствующие знали об этом.

Секретарь Папской доктрины Ватикана Франческо ди Медичи был огромным, устрашающего вида мужчиной. Он больше подходил для службы в армии, нежели в Ватикане. Он снял свой головной убор и слегка поклонился папе.

— Я только что вернулся с базы ВВС в Ассизи.

— К-когда т-ты приехал, брат? Я думал, т-ты будешь там до с-следующей недели? — заикаясь, спросил Александр.

— Только что. И услышал про ‘Тристан’. Ну что, Катерина? — вопросил кардинал ди Медичи.

Услышав его упрекающий тон, белокурая красавица помрачнела.

— Зачем ты советуешь ему пойти на уступки этих вампиров? Ты же сама знаешь, что он будет слабаком в их глазах, марионеткой в их руках, которую можно держать в заложниках сколько угодно. Постыдилась бы! — рявкнул он.

— Бра… Прошу прощения. Кардинал Медичи, что же нам делать? — поинтересовалась она у своего единокровного брата. — ‘Тристан’ принадлежит Альбиону, и на нём много его подданных. Окончательный срок подписания мирного договора с королевством на следующей неделе. Нам не нужны проблемы во время мирных переговоров. Необходимо очень деликатно уладить дела, касающиеся Альбиона, — рассудила Катерина.

— Ватикан не ведет переговоры с террористами! Уж тем более с вампирами-террористами! — издевательски заметил он. — Ваше святейшество, нельзя идти у них на поводу. Запретите им выход в воздушное пространство Ватикана.

— А они послушаются наших приказов? — поинтересовался Александр.

В зале наступила тишина. Юный папа чувствовал на себе пристальные взгляды всех присутствующих. Он судорожно сглотнул.

— Вряд ли они из тех, кто выполнит наши указания. Они вообще бы тогда не стали угонять воздушный корабль, так? Прости, не вижу в этом смысла.

— Скорее всего, это будет бессмысленно, — подтвердила Катерина.

— Так что же нам делать? — спросил робкий папа.

— Дадим им предупреждение. Если они зайдут в наше воздушное пространство, мы откроем огонь. Всё просто, — каменным тоном заявил Франческо.

— Это безумие, кардинал Медичи! — протестующе закричала Катерина. — Я же только что сказала, что ‘Тристан’ корабль Альбиона!

— Beati sunt qui moriuntur in Domine… Умереть за Господа есть сущее счастье, — ответил он.

Другие священнослужители тут же поддержали Медичи.

— Ватикан служит воле Божьей, и мы прольем кровь, дабы защитить его священные постулаты! — закричал один.

— Господь не склонится перед насилием и страхом! — закричал другой.

Катерина оглядела присутствующих, но увидела лишь кровожадных идиотов. Они прямо жаждали резни во имя Господа. И они получат её, если только папа не запретит им.

Её старший брат обладал весьма сильной харизмой, но иногда переходил границы. Времена изменились — народ не станет больше поддерживать ненужного насилия. Люди уже давно не бездумное стадо. Её мысли перевал диакон.

— Кардинал. Госпожа, срочное донесение, — поспешно затараторил диакон. Не мешкая, он протянул документ Катерине.

— Список пассажиров ‘Тристана’? Отличная работа, диакон.

Сердце Катерины сжалось, когда она читала имена. Каждый из этих людей чьи-то брат, сестра, отец, мать, ребёнок. И всем им угрожала смертельная опасность.

Завидев одно имя, лицо Катерина резко изменилось.

— Диакон, вы уверена, что информация точна? — спросила она.

— Да, госпожа. Подтверждена из трёх разных источников, — ответил он. — Точнее быть не может. На ‘Тристане’ Кресник. Это злобное отродье направляется обратно в Ватикан после ареста епископа Скотта.

— Следите за своим языком, диакон. Это ‘злобное отродье’, как вы выразились, один из моих самых верных агентов. И вообще вызовите всех агентов АХ. Кто уже сейчас готов?

— Прошу прощения, кардинал. — Диакон поклонился. — Стрелок и Железная дева готовы. Они будут на связи с ‘Тристаном’ через четыре часа.

— Они могут помочь Креснику и обезопасят ‘Тристан’. Будет много крови… — она замолчала, глубоко вздохнув. — Жертвы допустимы, если потери составят меньше пятидесяти процентов. Если цифры будут больше, можем забыть о перемирии с Альбионом.

Катерина огляделась. В зале по-прежнему всё гудело. Все их дела всегда касались жизни и смерти, но сейчас на кону стояло слишком много. Перемирие с Альбионом означало долгосрочный мир, то есть конец кровопролитию между двумя государствами. Оценивая мировые последствия действий Ватикана, она взглянула на своих братьев.

Кардинал Медичи выкрикивал приказы. Он был похож на безумца, едва ли отдающего отчёт своим действиям. Бедный Алек же выглядел подавленным. Он всего лишь ребёнок, хоть и папа римский. По Божьей воле он стал главой Ватикана, и она всеми силами старается помогать ему в эти нелегкие времена. Просто чудо, что её самый верный агент оказался на ‘Тристане’.

Божий вестник летит в Рим.

— Laudabile nomun Domini. Слава Богу, — прошептала она.

IV

Хрясь! Ба-а-а-ац! Пол пошёл трещинами.

Ничего нельзя было сделать. Тщетно они пытались ухватиться за что-нибудь, но в конце концов провалились в трубы корабля. Падение было недолгим, но немало их напугало и сбило столку — чувствовали они себя неважно.

— Ох. Отец, вы не поранились? — спросила Джессика.

Она не могла ничего толком разглядеть в тесном сером помещении. Она вытянула шею и вгляделась в темноту. А затем она почувствовала нечто.

— Отец, где в… а-а-ай!

Что-то зашевелилось у неё под юбкой. Девушка отпрыгнула и закричала изо всех сил. Авель лежал ничком, глаза его закатились. Выглядел он неважно… и всё же несколько довольно. Судя по всему, она упала прямо попой ему на лицо.

— Отец, вы живы? Только не умирайте.

— Больно, но приятно, — пробормотал он. — Где я? А ты кто? Чем так приятно пахнет?

Авель ещё что-то мычал прежде, чем сумел собрать мысли воедино. Джессика испугалась, что у него сотрясение и попыталась привести его в чувство.

— Мы на запасном мостике. Полы прогнили, и мы провалились. Как вы?

— Мне привиделся сон. Мне снились ангелы, правда, они были не в белом, а в розовом. И пахли так приятно, как духи…

Авель замолчал, когда понял, что сказал. Покраснев, он более не сказал ни слова.

Джессика холодно взглянула на сгорающего от стыда священника и аккуратно оправила одежду.

— Где-то здесь должен быть выключатель, — произнесла она, оглядываясь по сторонам и не смотря на Авеля. — Ах, вот и он.

— Так значит, это и есть ангар. Можем улететь на самолёте в любое время.

Не обращая на него внимания, девушка двинулась к приборной панели. Она знала какие кнопки и рычаги отвечали за ручное управление и сразу начала вводить команды. Спустя какое-то время компьютер заработал. Он загрузился, но кроме мигающего курсора на экране ничего не было.

— Не знаю что это, но где-то должна быть строка для ввода пароля или нечто подобное. Пока что мы заблокированы, — пояснила она.

— Правда? Дай взгляну, — попросил священник.

— Бесполезно. Только программист может… — Джессика замолкла на полуслове.

Священник что-то быстро печатал на панели. Она подумала, что тот совсем рехнулся и бьет без разбора по клавиатуре. У неё нет времени на эти глупости.

— Отец! Прекратите заниматься ерундой! Нужно найти другой способ как управлять кораблем.

— Я знаю, что делаю, — просто ответил он.

Экран заполонили странные символы — зеленые буквы и цифры стремительно мелькали на мониторе. Спустя пару минут Джессика начала замечать некую последовательность в этой неразберихе. Отдельные слова, части кода, разрывы в символах стали складываться в картину.

— Есть, — сказал священник. Она ударил по большой клавише и победно вскинул руки.

Панель пикнула и загудела. Через секунду приборная доска сменила зеленую подсветку на голубую. Джессика поняла, что автопилот переключился на ручное управление.

— Кто вы такой, отец?

— Я тот, кто прикроет тебя, пока ты будешь пилотировать корабль. — Он оправил сутану и осмотрелся. — Я совершил своё чудо, теперь очередь за тобой. Во что бы то ни стало не дай кораблю рухнуть. Лететь легко, а вот посадка уже другое дело. Будь здесь, а я пойду поищу нашего друга.

— А это неопасно? — спросила девушка.

— Опасно, если он найдёт тебя здесь. — Он взглянул ей в глаза. — Я не позволю этого. Я сделаю свою работу, а ты свою.

— А-а…

— Да, Джессика?

Она не могла понять, что хотела сказать. Она ощущала полную неразбериху.

— Берегите себя, — наконец выдавила она.

— Благодарю.

Пронзительный взгляд его голубых глаз казалось смягчился, когда он посмотрел на неё.

— Скоро вернусь. Кричи, если что.

Едва он успел договорить, как его отбросило в конец помещения. Он налетел на стеклянную панель, осколки порезали ему лицо и сутану. Человеку бы точно снесло голову, однако Авель был цел, правда, обмяк как тряпичная кукла.

V

Джессика обернулась и увидела прямо перед собой герцога. Она хотела закричать, но голос подвел её. Она молча стояла и ей казалось, что прошла вечность.

Словно наслаждаясь её ужасом, Альфред долго молчал прежде, чем заговорить.

— Ты у меня покричишь. Я обещаю тебе это.

Авель лежал ничком на животе, или на том, что от него осталось. Вампир пробил ему грудь. Он ощущал, как его внутренности вываливаются, а кровь потоками хлещет из раны. Ледяной холод сковывал тело.

— Честно, я думал, что вам хватит ума не делать нечто подобное, — засмеялся герцог. — Ты что же думала, я не найду вас? Ты совсем идиотка?

Все надежды, которые были у Джессики, испарились в одночасье. Авель мёртв, её сейчас изнасилуют. Даже хуже, подумалось ей. Скорее всего, вампир не только надругается над ней, но ещё и будет мучить её, а потом выпьет кровь до последней капли. Обуянная ужасом, она рухнула на колени.

— Не так быстро! — усмехнулся герцог. Он причмокнул губами, перекатывая во рту табак. — Сначала я выбью тебе все зубы, а потом уж ты вдоволь постоишь на коленях. Но делу время, а потехе час, — жутко оскалился он.

Джессика хотела отодвинуться подальше, но не смогла. Она была обессилена и беспомощна и не могла взять себя в руки.

— Потерпи, дорогая. Знаю, ты продержишься недолго, но я хочу сделать всё красиво. Я сотворю с тобой такое, чего люди тысячу лет не видели. Кошмарные вещи. Прекрасные вещи. Ты будешь молить меня повторить и в тоже время будешь просить о смерти.

Герцог вынул тот самый металлический диск и поднял его вверх.

— Что это? — Любопытство Джессики пересилило страх.

— Думаю, это основной код для компьютера. Хочешь открою тайну? На самом деле я не знаю, что это такое. Мне сказали вставить его в компьютер и нажать пару кнопок. Поразительно, что такая мелочь может привести к крушению корабля, да?

Неожиданно герцог вздрогнул и отшатнулся.

— Нет, — раздался еле слышный шепот. Авель ухватил Альфреда за ногу.

Джессика охнула. Священник! Как он ещё жив?!

— Прошу, на корабле больше сотни людей, — с трудом вымолвил Авель.

— Плевать я хотел на этих жалких людишек! — проревел герцог и пнул священника в висок.

Авель отлетел к стене с аппаратами. Он ничком упал на пол. Джессика услышала как внутренности священника вывалились наружу с характерным звуком. На глазах у неё выступили слёзы.

— Я из мафусаилов! Мы высшие создания на Земле! А вы всего лишь скот! Я пущу тебя на ужин, а твою кожу себе на костюм!

— Нет… ты… тоже человек, — прошептал священник за секунду до смерти.

— Заткнись ты и сдохни уже, тупая скотина, — прорычал герцог.

Он начал что-то печатать на клавиатуре.

— Почти закончил, крошка, — бросил он через плечо Джессике. — А после, когда ты подаришь мне свою любовь, прибью тебя.

Она сама не поняла откуда нашла трубу и уж тем более откуда у неё взялись силы, чтобы швырнуть её, но кинула она её в голову вампира, целясь как можно точнее. Он отбил трубу рукой, даже не потрудившись оторвать взгляд от клавиатуры. Она знала, что лишь игрушка для него, беспомощная и слабая, с которой можно поиграть, сломать и выбросить.

Альфред выкрутил ей руку, не глядя на неё. С легких взмахом он отбросил Джессику к стене. Девушка рухнула на пол.

— Д-Джессика! — с трудом выдавил Авель.

— Ничего себе! Я прибил её что ли? — жуя табак, затрясся от смеха герцог. — Ну ладно, её труп ещё будет теплый.

Он начал насвистывать похоронный марш и продолжил печатать, стараясь особо не огорчаться. Секс с трупом это ещё куда ни шло, но вот пить кровь мертвеца ему не хотелось. На вкус мерзость. Он выплюнул табак.

— Что это? — раздался голос Авеля.

Тёмный комок, который герцог выплюнул, оказался вовсе не табаком. Это был кусочек красной резины. Это…

— Шарик? — не веря прошептал Авель.

— Это-то? У мальчишки забрал, — заметил герцог. Он продолжал печатать, не обращая внимания ни на шарик, ни на священника. — Увидел его по пути сюда. Искал вас, конечно. Знал, что вы пойдёте на запасной мостик, но мне нужно было подкрепиться сперва. Кровь мальчишки помогла быстро исцелиться. Он был вкусный. Его кровь была такая терпкая, тёплая… до самого конца. Восхитительный вкус, правда.

Дальше произошедшее случилось так быстро, что вампир не увидел этого, не услышал и даже не почувствовал. Впервые в жизни он не понял, что произошло. С ужасающей силой его отбросило на пол.

— Что?! — завизжал он как свинья, упав ничком.

Обычный человек всё бы переломал, герцог же лишь удивился. Он тут же вскинул голову и увидел стоящего перед ним священника.

— Вы далеко зашли, герцог, — произнёс Авель.

Лицо его было мрачным. Даже свет от двух лун не мог рассеять иссиня-чёрный ореол вокруг священника. Его сутана была пропитана кровью. Герцог не понимал, как тот мог выжить, а уж тем более бороться с мафусаилом.

— Жаль, что я не могу вас простить… если только вы не хотите раскаяться? — спросил Авель.

— Простить? Раскаяться? — вопросил герцог. — Ты чокнулся! Я выше ваших людских грехов! Твой дурацкий бог не властен над моей душой! — прошипел Альфред, поднимаясь на ноги. — Ты всего лишь шведский стол для меня. А твоя вера чушь собачья! — выплюнул он.

— Он бы простил тебя, но… — Глаза священника загорелись жутким красным огнем, который напугал бы даже храбрейшего из храбрейших. — Он бы проявил к тебе милосердие… но я не могу.

— Передашь это своему богу, когда попадешь на свои скотские небеса!

Альфред хотел выколоть глаза Авелю. Вряд ли он станет распространяться о боге и спасении, когда ослепнет. Он радостно представил, как пальцами вонзится в его глаза, проткнет их до самого мозга. Но… ничего.

— Как же так, — прошептал герцог.

Авель перехватил его руку. Чтобы удержать мафусаила, потребуется десять человек. Кто он?

Герцог попытался высвободиться из хватки священника, но не смог. Однако это был не последний сюрприз для него.

— Наномашины, Кресник-02, сорок процентов ограниченных возможностей. Принято, — пробормотал Авель.

— А-а-а-ах! — завопил герцог.

Адская боль пронзила его тело. Он отдёрнул руку. Его шатало от жуткой агонии, которую он испытывал впервые. Цепь обвилась вокруг его запястья. Звенья цепи ели его плоть, словно у них был свой собственный разум. Рука кровоточила из мелких ран. Повсюду летели куски плоти и костей. Цепь разъедала его руку на кусочки.

— Ру-у-у-у-у-у-ка! — визжал герцог.

— Больно? — холодно поинтересовался священник.

Его глаза были алее крови. Клыки мелькнули из-за губ.

— Больно, да? Мучаешься? Убитые тобой страдали намного сильнее. Я не стану сейчас тебя убивать. Я поступлю, как велит мне Господь. Ты испытаешь лишь сотую часть той боли, которую ты причинил своим жертвам.

Жуткие отвратительные звуки рвущейся плоти заполнили помещение. Но это был не герцог. На правой руке Авеля появилось отверстие, из которого вышел пульсирующий шип. То был рот. И он начал поедать правую руку Альфреда.

— К-к-то… — запинаясь, бормотал герцог. — Ч-что ты т-такое? Ты не человек!

— Ты сравнил людей со скотом, помнишь? А если подумать вот так: люди едят скот, вампиры едят людей. А может есть те, кто едят вампиров? — прошептал священник, обнажив клыки. — Я Кресник, вампир, пьющий кровь других вампиров.

— Бред какой-то! — не веря прокричал Альфред. — Я мафусаил, а все остальные лишь корм для нас. Это у нас право помазанника Божьего! Мы уже были древними, когда ваш мир только зарождался. Я бог! Сдохни, ватиканская шавка!

В поясе у герцога был спрятан нож из микроволокна, его острие было заточено до толщины волоска и могло разрезать всё что угодно. Лезвие выпрыгнуло подобно змее. Авель прикрыл лицо левой рукой, но клинок взлетел со сверхзвуковой скоростью и отрезал ему руку. Кровь потоком хлынула вверх.

— Смертный червь. Тоже мне высший вампир.

Истекая кровью и чувствую адскую боль, Авель упал на колено.

— Ты у меня поплатишься за свои оскорбления, — со смешком произнёс герцог. — Так кто ты? Тебя напичкали медикаментами и технологиями? Впрочем, неважно. Все равно тебя ждет расплата. Я отрежу тебе и другую руку и обе ноги. А пока ты будешь подыхать, я изнасилую девчонку и выпью её досуха прямо у тебя на глазах. Ты у меня ещё поплачешь. О, да.

Даже не моргнув глазом, Авель подобрал свою руку с пола. В помещении раздался хлюпающий звук. Рот на руке открылся и начал поедать оставшуюся часть руки: от пальцев к ладони, потом к запястью и наконец локтю.

— Пожираешь сам себя, — бросил герцог. — Ну, и мерзость.

Тело Авеля начало изменяться. Из раны вырастала новая рука. Это было своего рода восстановлением, но невероятно стремительным. Появлялась новая плоть кусочек за кусочком: сначала пальцы, потом ладонь, запястье, локоть. Наконец появилось плечо, и все мускулы срослись.

Он не был человеком и уж точно не был вампиром, понял герцог. Он попятился назад. Его задание обрушить корабль на город не казалось ему уже таким важным. Пред ним предстало что-то за гранью его понимания, чьё проклятье ещё страшнее доли мафусаила.

— Я задам тебе лишь один вопрос. Вопрос, который может сохранить тебе жизнь. — Священник наклонил голову. Он полностью исцелился.

Герцог почувствовал, что это лишь малая толика его мощи. Словно из ниоткуда в руках Авеля возникла коса с двумя лезвиями.

— На кого ты работаешь?

Альфред ничего не ответил — он ринулся прочь. Он мчался так быстро насколько позволяли его силы мафусаила. Он выскочил из запасного выхода, взлетел по кораблю и оказался на вершине воздушной оболочки.

‘Мне придется прыгать?’ Мысли его разбегались.

Впрочем, долго размышлять у него не получилось — Авель неожиданно возник перед ним.

‘Как он смог оббежать меня?’

— Бесполезно. Тебе не скрыться.

Сквозь завывания ветра герцог едва слышал голос священника.

‘Откуда он? Кто он?’

Впрочем, его уже мало волновали эти вопросы. Наверху было адски холодно, но священник стоял как ни в чём не бывало. И даже пар изо рта у него не шёл.

Испугавшись за свою жизнь, Альфред захныкал.

‘Что он такое?!’

Луны-близняшки освещали их.

— Чего ты боишься? — Наконец нарушил молчание Авель. — Разве ты не на вершине пищевой цепи?

Закричав, герцог ринулся вперёд, но это был ложный маневр. Он метнул свой пояс в Авеля и, развернувшись, ринулся прочь. И ему почти это удалось. Его ноги двинулись в одну сторону… а вот туловище упало в другую.

Его ноги пробежали ещё немного, а затем споткнулись и упали. Он попытался ухватиться за бедра, но там была пустота.

— Помоги. Пожалуйста, помоги, — взмолился вампир.

— Какого это быть скотом? — Красные глаза Авеля смотрели на смертельно раненого герцога.

Внутренности Альфреда вываливались наружу, но он все же попытался уползти. Ужас обуял его, мысли убежали прочь.

— Говори, — приказал священник.

Против воли герцог ответил. Он выпалил информацию, которую поклялся держать в тайне.

— Орден розенкрейцеров…

Альфред почувствовал, как что-то сжало его сердце. Он не сомневался, что это был священник. Но взглянув, он увидел, как его собственная рука пронзила его грудь. Он сам разрывал своё сердце.

— Что происходит? — завизжал он.

Его рука орудовала сама по себе. Она вынула его сердце.

‘Да что творится?’

— О, нет! Предгипноз! — прошептал герцог, наблюдая за своей кончиной.

Священник взмахнул косой, чтобы вырвать сердце из руки герцога, но тщетно — тот уже раздавил его словно виноград. С последним хрипом герцог умер.

Авель склонился к павшему вампиру, закрыл ему глаза и прошептал:

— Culpa perrenis erit. Ora tuo nomine… Грехи твои вечны, и всё же я помолюсь за тебя.

Он поднялся. Клацнули чётки в его руке, покачиваясь на сильном ветру.

— Не нравится мне это, — произнёс он, глядя на раздавленное сердце. — Абсолютно не нравится.

VI

Джессика перевернулась в кровати. ‘Какой жуткий кошмар!’ Ей снилось, что ‘Тристан’ захватили, и она вместе с чудаковатым священником пытались противостоять злодейскому плану террористов.

‘Почему на моей постели металлическая простыня?’

— Эгей! — прокричал священник.

Кровать под ней затряслась. И тут она поняла, что это вовсе и не была кровать. А ещё она осознала, что кораблём никто не управлял.

— Джессика! Очнись! Рулевое колесо, колесо!

Она открыла глаза и вскочила.

— Поняла! Поняла! — воскликнула она.

— Слава Богу! — выдохнул Авель.

Джессика ухватилась за штурвал, и тряска прекратилась. Корабль выровнялся и спокойно полетел.

— Отлично, рулевой. То есть, рулевая. В смысле, Джессика, — пробормотал Авель.

— А где вампир, отец? — обеспокоенно спросила она.

— Когда корабль начало трясти, его выбросило через запасной выход. Чудо, скажу я тебе.

Она знала, что он лжёт, но на вопросы не было времени. Она включила радиопередатчик.

— Диспетчерский пункт Рима, ответьте пожалуйста. Это ‘Тристан’, авиалиния Альбиона, рейс номер 007.

— ‘Тристан’, какова обстановка? Вы целы? — последовал незамедлительно ответ.

Джессика подумала над ложью священника. Только она и была у неё.

— Террориста случайно выбросило за борт. Запрашиваю воздушный курс. Есть погибшие, в том числе экипаж.

— Простите, ‘Тристан’, не можем этого сделать. Придётся вам самим.

— Что?!

Джессика была сбита с толку. Судя по приборам, до Рима ещё три-четыре часа лёту.

— Мы больше не можем поддерживать с вами связь. Просто покиньте корабль! И да прибудет с вами Бог. Рим, конец связи.

— Приём! Слышите меня?! — прокричала девушка.

— В чём дело? — поинтересовался Авель.

— Рим прервал связь, хотя они знают, что у нас нет пилота!

Пиканье радара прервало её. Она передёрнула плечами.

— Видимо, радар сломался. Он показывает, что к нам направляются три объекта со скоростью восемьсот километров в час. Даже самолёты так быстро не летают.

Авель подскочил к радару.

— Заглуши двигатель!

— А?

— Заглуши двигатель и сбрось высоту! Быстро! — рявкнул Авель.

Джессика удивилась неожиданным познаниям священника в пилотировании воздушного корабля, но всё же сделала, как он велел. Она заглушила двигатель и немного спустила гелий. Корабль начал снижаться.

— Ещё, ещё! Почти до земли! — прокричал Авель.

— Я уже и так спустила достаточно гелия. Что происходит? Что вы взбесились из-за помех на радаре?

— Это не помехи, — отозвался он. Авель лихорадочно крутил головой, глядя то на радар, то на карту.

— Это ракеты. Утраченная технология древней цивилизации. Значит, слухи о тестированиях в Ассизи не врали.

Джессика и слова не поняла из всего сказанного.

— Ракеты могут засечь тепло от двигателя даже когда, он выключен, — объяснял он. — Сейчас мы пытаемся уйти от них, снизившись и спустив газ. Тогда возможно ракеты ударятся о землю. Будем надеяться, что раньше нас.

— Как такое вообще возможно? — не верила девушка.

Он хотел, чтобы она опустила к земле ‘Тристан’, дабы уйти от этих ракет. То есть он просил её подвергнуть их неминуемой опасности, чтобы избежать возможную угрозу. Джессика начала возражать.

— Просто опусти нас как можно ближе к земле. Есть у меня идея, — бросил он и умчался.

— Куда вы? — крикнула она вдогонку.

‘Тристан’ окутал густой туман, лежавший над глубоким ущельем. Тщательно сверяясь с картой, Джессика взяла вправо. Неожиданно по левому борту выросла гора. К счастью, у неё хватило сообразительности не налететь на неё и не разбить корабль.

Пока они снижались, одна из ракет исчезла с радара. Выходит, священник всё таки не чокнулся.

— Давай! Ещё не конец! — закричала она на ‘Тристан’.

Словно ей в ответ, огромный корабль встряхнулся и ускорился. ‘Тристан’ пролетел над опасной местностью, будто им управлял пилот высшего класса. Видимо, целый полк ангелов-хранителей присматривал за ней.

— Господи милосердный! — выдохнула она.

В зеркалах на мостике отражалось, как к ‘Тристану’ летел светящийся шар, словно реактивная змея, несущаяся сквозь облака.

— Тебе меня не победить, — заявила девушка.

Она всем весом налегла на рулевое колесо и крутанула его. Она закусила губу так сильно, что прокусила её.

— Я тебе не проиграю! — закричала она.

Концы крыльев опустились и задели деревья, отрезав верхушки высоких елей. Поваленные деревья загорелись. К счастью, ракета не могла развернуться и упала на землю.

Осталась ещё одна.

— Скорости не хватит для ещё одного разворота! Мне не увернуться от ракеты!

— Всё нормально. Спасибо, что выиграла время, — раздался голос Авеля из радиопередатчика.

Ракета была слишком близко. Она вот-вот врежется в них.

И тут открылась задняя дверь, и из неё выехал самолёт. Двигатель у него был включен. Самолёт взлетел в воздух и развернулся. Яркая вспышка, и в воздухе возник след от горящего топлива. Ракета сменила курс, направившись к двигателям, горячее ‘Тристановых’.

Джессика громко охнула. От взрыва у неё перехватило дыхание.

‘Что он сделал? Неужели сел в самолёт, чтобы отвести ракету?’

Она уставилась на остатки самолёта.

— О, нет, отец! Вы это сделали, чтобы спасти нас, — заплакала она.

Её хрупкая фигурка сотрясалась от рыданий. Внезапно она прекратила плакать. Вспомнив его слова, она покрепче ухватилась за рулевое колесо.

— Вы сделали свою работу, а я выполню свою.

Крупные слёзы капали на приборную доску.

— А я ведь так и не сделала ему бутерброд, — поняла она.

— Именно поэтому я голодный как волк, — раздался шёпот.

— Отец, вы живы! — Она обернулась и увидела, как священник, держась за бока, опёрся о приборную доску.

— Я потерял уйму сил, пока завёл самолёт, но всё же выпрыгнул прежде, чем ракета ударила по нему. Так что, да, я жутко голоден.

Джессика кинулась к нему и крепко обняла. Она уткнулась лицом ему в грудь и зарыдала.

Измученный, но счастливый Авель упал навзничь.

— Джессика, гм, ты задушишь меня. Корабль, кстати, упадет.

Девушка поднялась и взяла себя в руки. Она ухватилась за рулевое колесо, включила двигатель и стала набирать высоту.

Авель положил руку ей на плечо и нежно провёл по волосам.

— Отлично справилась.

— И вы.

Авель помрачнел. ‘Тристан’ спасён, но нужно уладить ещё кое-какие дела. Он вынул из кармана кусочек воздушного шарика. Где-то на корабле отец ищет своего сына.

Он неохотно отнял руку от плеча девушки.

— Оставляю на тебя корабль. Я пойду проверю пассажиров.

Они обменялись долгими взглядами. И тут она вспомнила, что пристально глядела в глаза священнику. Она отвернулась, чувствуя неловкость за свои мысли.

И тут раздалось пиканье.

Радар показывал, что на них двигался объект.

— Третья ракета! — закричала Джессика. — Она вернулась! Мы не увернёмся. Я не могу заглушить двигатель под этим углом!

— Пригнись! — воскликнул Авель и схватил её. Они упали на пол в тот момент, когда ракета взорвалась. Взрывная волна выбила стекла на мостике. Повсюду разлетелись осколки. ‘Тристан’ накренился.

Джессика закричала, но она не слышала звука своего голоса из-за взрыва. Они покатились по полу. Девушка подползла к окровавленному священнику и произнесла молитву, считая, что это последние минуты её жизни. Она помолилась за Авеля и про себя попросила прощения у матери.

Вдруг она услышала голос Авеля, но говорил он будто бы из бочки. Слова его обрывались и ей пришлось читать по губам.

— Отпусти меня, пожалуйста, — сказал он.

— Что? — переспросила она, толком не слыша даже своего голоса.

Во всяком случае, запах гари и пороха говорил ей, что она все ещё жива. Она огляделась. Пол был покорёжен, она же лежала верхом на Авеле.

— Ты цела, Джессика? — с искренним беспокойством спросил он.

— Что случилось?

— ‘Тристан’, как слышно? — раздался мягкий женский голос в радиопередатчике. — Говорит ‘Железная дева’, воздушный линкор на службе Папского государства Ватикан. Мы сопроводим вас до Рима. Пожалуйста, следуйте в нашем направлении.

— Это ещё что за чёрт? — брякнула Джессика, забыв что с ней рядом священник.

Она жутко смутилась и отвернулась к окну, не смея взглянуть на Авеля. Облака разверзлись и пред ними предстал воздушный корабль, огромнее которого она в жизни не видела.

— Господи боже! Вот это громадина! — охнула она.

Он был больше, чем само существование. На его фоне ‘Тристан’ казался лишь игрушкой.

Линкор проплыл между ‘Тристаном’ и лунами, закрыв собой небо. Джессика едва смогла разглядеть его дизайн. На нем были красивые стальные узоры и отчётливый Римский крест.

— Добрый вечер, сестра Кейт. Прости за беспокойство. Снова, — усмехнулся Авель.

— Я уже привыкла, отец Найтроуд. Впрочем, о ракете позаботился Стрелок, а не я. Он сказал, что за тобой долг, — раздался ответ.

— Передай ему, что с меня выпивка, — пошутил Авель.

— И не подумаю, Авель. Конец связи, — ответили по радио.

Джессика услышала тихое хихиканье прежде, чем передатчик смолк. Она искоса взглянула на священника.

— Друзья с работы, — невозмутимо пояснил он.

Ему наконец представилась возможность оглядеть себя. Его сутана была пропитана кровью, его собственной, герцога и членов экипажа. Где ему отрезало руку, не было рукава. Скажем, на обычного священника он не походил.

Он посмотрел в её широко распахнутые глаза и улыбнулся

— Мы спасены, Джессика. Ничто теперь не сможет подлететь к нам на расстоянии десяти тысяч километров, — уверил он её.

Ей было сложно в это поверить. Она снова посмотрела в окно и в восхищении уставилась на ‘Железную деву’. Та была необъятна.

Её все ещё терзало беспокойство.

Облаков стало меньше, и первые лучи рассветного солнца показались на горизонте. И в этот миг необычайное спокойствие накрыло её.

‘Прекрасно’ — единственное, что пришло ей на ум. — ‘Прекрасно созерцать. Прекрасно жить’.

Она почувствовала, как лёгкий ветерок доносит запах сырой почвы и цветов через разбитые окна. Небо постепенно окрашивалось позолотой.

Джессика покрепче ухватила рулевое колесо. Она взвесила все слова прежде, чем заговорить.

— Авель. Можно вопрос?

Она обернулась, чтобы посмотреть ему в глаза, высказать свои чувства, увидеть его реакцию.

Однако его не было. Она оглядела весь мостик, но в помещении была лишь её тень.

— Отец? — вопросила она.

Эпилог

В этот предрассветный час в Галерее Спада было очень оживлённо. Никто не спал в ту ночь.

Кардинал Катерина Сфорца отдыхала после трудовой ночи. Под окнами её кабинета суетились рабочие и служащие. Шум успокаивал её. Она была не одинока в своём крестовом походе за миром и спокойствием. Она знала, что люди там внизу готовы отдать всё ради Ватикана. Улыбнувшись, она пригубила чай.

‘Возобновление торгового соглашения с Альбионом’ — гласил утренний заголовок. Ватиканская служба по связям с общественностью превзошла саму себя. Ни слова об угоне корабля. Смерть экипажа списали на жуткое пищевое отравление, чем и объяснили пассажирам странное управление кораблём. Спасибо её агентам — всё уладили без сучка и задоринки.

Катерина глядела на газету через монокль, чашка с чаем стояла рядом. Она аккуратно промокнула уголки губ и так же аккуратно сложила салфетку прежде, чем взять чистую. Катерина прикрыла глаза, вдыхая приятный аромат чая.

— Что-то новое в чае… Гм… ромашка, лимонное сорго, мёд и… мята?

— Превосходная догадка, кардинал Сфорца. Я добавила мяты и немного айвы, — ответила голограмма на столе Катерины. Это было изображение довольно молодой и очень приятной монахини с родинкой на щеке, чья улыбка успокоила бы даже разъярённого быка.

— Вы выглядели уставшей в последнее время. Я специально для вас сделала этот мягкий купаж. Вам нравится? — поинтересовалась голограмма.

— Дивный вкус. Благодарю, сестра Кейт, — ответила Катерина.

Дочитав, она аккуратно сложила газету. Она допила чай и опёрлась подбородком об руку. События последней недели не давали ей покоя. Это была несомненная победа для юного папы, но всё же происшествие было весьма серьёзным.

— Сестра Кейт, когда можно ожидать полноценный отчёт об угоне корабля? — спросила она.

— Сейчас разведка как раз дописывает последние детали. Я ожидаю отчёт в течение часа. Аналитическая справка заняла больше времени, чем я ожидала. Прошу прощения, — извинилась сестра Кейт.

Прошла неделя после попытки угона корабля. Само происшествие и операция по сокрытию прошли тихо, но в ходе расследования оказалось много не отвеченных вопросов.

Голова у неё разболелась. Событие буквально потрясло её: мотивы, преступники, доступ к кораблю, диск, убийство экипажа — всё ужасало. Угонщик корабля и тот покончил с собой, когда Авель попытался выяснить у него информацию. Слишком много событий, а тайна лежит намного глубже. Были ли требования террориста настоящими или это был обманный ход?

Катерина раздумывала над этим снова и снова. Ватикан был практически самой мощной и влиятельной человеческой организацией на планете. Столько людей ждали от них помощи и поддержания спокойствия. Ей срочно нужны были ответы. Голограмма снова заговорила, прервав её мысли.

— Только что подтвердили, что угонщик попал на ‘Тристан’ через шлюз в аэропорту Массалии. Вчера отец Найтроуд отправился туда для расследования. Скоро получим его отчёт.

— До этого они не оставляли никаких улик. Думаешь, в Массалии что-то изменится? — риторически спросила кардинал.

Такое ощущение, что они гонялись за призраком. В деле было столько смутных вопросов. В этом громком событии должно же быть хоть что-то, где она могла зацепиться. Однако у них было лишь предсмертное признание вампира. Альфред, герцог Майнцкий, назвал Орден розенкрейцеров своими нанимателями.

‘А вдруг это уловка? Не может это быть Орден розенкрейцеров. От них не было слышно уже десять лет, к тому же у них никогда не было подобных намерений, как угон воздушного корабля’.

И вот тут кардинал Сфорца усомнилась.

Комментарии

Перевод делался с официального перевода на английский от Tokyopop, однако во многих местах американский переводчик откровенно фальшивит. Часто встречаются несоответствия в акцентах и названиях. Я сверялась иногда с испанским и даже китайским переводами, чтобы перевести максимально точно.

Сунао Ёсида сделал множество религиозных, культурных, исторических и языковых аллегорий и отсылок в своих произведения. Итак, поехали.

1. АХ (лат. А-Икс/Акс) или ‘Arcanum Cella ex Dono Dei’ (лат.) дословно что-то вроде ‘Тайное святилище дара Божьего’.

2. Кресник, он же Крусник (англ. Kresnik/Crusnik/Krusnik). Единого перевода псевдонима Авеля, к сожалению, нет, но согласно ‘Канону’ он записывается именно как ‘Kresnik’. Слово ‘Кресник’ взято из словено-хорватского мифа об охотнике на вампиров, которого называют ‘Krsnik’ или ‘Kresnik’. Кресник — это шаман, чей дух покидает тело и блуждает в облике животного, сражаясь с кудлаками, злыми вампирами. Само слово берет начало от ‘krst’, что означает ‘крест’, это ещё и подтверждается в ‘Каноне’, но об этом позже.

3. Авель Найтроуд (англ. Abel Nightroad). Его имя является прямой отсылкой к библейскому Авелю, второму сыну Адама, погибшему от руки своего брата Каина. Фамилия переводится как ‘ночной путь’.

4. Джессика Лэнг (англ. Jessica Lang). Возможно, автор назвал так героиню в честь американской актрисы Джессики Лэнг (Jessica Lange), знаменитой своей ролью в фильме ‘Кинг-Конг’ и не только.

5. Воздушные корабли.

‘Тристан’ (англ. Tristan) получил своё название в честь героя кельтского сказания ‘Тристан и Изольда’.

‘Мидгардшланге’ (нем. Midgardschlange) дословно ‘змей Мидгарда’. В русском варианте это на самом деле ‘Ёрмунганд’, морской змей из скандинавской мифологии.

‘Шарлемань’ (фр. Charlemagne). Скорее всего, это отсылка к Карлу I Великому, королю франков, римскому императору и, в общем, правителю весьма обширных территорий.

6. Мафусаил (ивр. Метуше́лах) или ‘долгоживущий’. Название в очередной раз восходит к Библии, где описывается, что Мафусаил был одним из праотцов человечества и дедом Ноя. Прославился своим долголетием (969 лет прожил). Вампиры именуют себя мафусаилами потому, что живут в среднем по триста лет, да и вообще ‘вампирами’ они себя никогда не называют ибо это жутко оскорбительно.

7. Терранин (англ. Terran). Так мафусаилы презрительно называют людей. Происходит от латинского слово ‘terra’, то есть ‘земля’. В общем земляне они, что весьма логично, но об этом опять же позже.

8. Катерина Сфорца (итал. Caterina Sforza) названа в честь своей тёзки, знаменитейшей итальянки из Милана, жившей в эпоху Возрождения. За свои весьма смелые поступки её прозвали ‘Львицей Романьи’ и ‘Тигрицей из Форли’. К тому же она считалась одной из самых красивых и элегантных женщин при дворе и имела немалое влияние в обществе, особенно в Милане. Образ героини весьма схож со своим прототипом.

9. Франческо ди Медичи (итал. Francesco de Medici) назван в честь великого Франческо Медичи, уроженца Флоренции, принца Тосканского, но в отличие от персонажа романов настоящий Медичи был весьма скромным и добрым малым.

10. Алессандро/Александр XVIII (итал. Alessandro XVIII), для друзей просто Шурик, то есть Алек. Триста девяносто девятый папа римский. Алессандро — это итальянский вариант написания имени Александр, но в отношении папы римского будет некорректно его так называть. В русском языке имена святых, апостолов и священнослужителей имеют определенное написание и будет неверно называть папу римского Алессандро, но будем считать, что так его зовут в миру.

11. Орден розенкрейцеров берет своё название собственно от точно такого же ордена, который ещё называли ‘Орден розы и креста’. Это было тайное мистическое и теологическое общество, основанное в средневековой Германии Христианом Розенкрейцером.

12. Ассизи (итал. Assisi). Город в Италии.

13. Массалия (лат. Massilia, Massalia). Латинское название современного Марселя, города во Франции.

14. ‘Железная дева’ (англ. Iron Maiden). Оперативный псевдоним Кейт Скотт и по совместительству название её воздушного корабля. Назван в честь орудия пыток, представляющего собой огромный железный саркофаг с лицом женщины.

15. Армагеддон — последняя битва между добром и злом.

Ошибки, опечатки, неточности? Пожалуйста, дайте знать.

Спасибо за прочтение!