Кровь Триединства. Ярость против Лун (Новелла) - 3 Глава

Вся земля погибнет,

и потоп вскоре сойдет на землю,

и уничтожит все, что на ней.

Книга Еноха 10:2

Толпа в разноцветных масках наводнила улицы Венеции в эту ночь. Фейерверки и бенгальские огни затмили своими всполохами две луны, освещавших базилику и дворец.

— Дикие терране, — сплюнула Аста.

Ветерок доносил до переулка, где она ждала, звуки празднества.

Из показательных лекций о предстоящем путешествии у Асты сложилось некое общее представление о венецианском карнавале, увидев же праздник воочию, она посчитала его весьма дурацким мероприятием. Она не понимала терран — какой смысл пить десять дней напролёт.

— Из всех мест нужно было выбрать именно это. Ещё и связной опаздывает, — бурчала она.

На родине Асты жизнь начиналась после захода солнца. Здесь же день наступал с рассветом. Она слышала, как в отдалении прозвенели колокола, возвещая о полуночи. Это было начало нового дня для терран.

Её связной очень опаздывал. Порядком раздражённая, она подняла ворот кожаного плаща и сняла солнцезащитные очки. Она приложила все усилия, чтобы ничем не отличаться от местных.

Её связной должен быть одним из них.

‘Он и, правда, агент АХ?’

Даже несмотря на всяческие слухи об этом спецподразделении, Аста была уверена, что на деле тот окажется хилым терранином, едва ли достойным упоминания. Она, скорее всего, и сама бы справилась с заданием, но в её же интересах лучше было сотрудничать с местным, поэтому она ждала.

‘Если он не появится через пять минут…’

У них ушёл не один век, чтобы найти среди этих религиозных фанатиков тех, кто бы их выслушал. Если она вернётся с пустыми руками, многие огорчатся.

— Чем быстрее уеду из этой страны дикарей, тем лучше, — кивнула она.

Аста оживилась, заслышав доносящиеся с тёмного канала голоса. Две женщины спорили с четырьмя гондольерами. Вслушавшись в местный язык, Аста поняла, что у женщин не хватало денег для переправки, и гондольеры уговаривали их расплатиться натурой.

Её не волновали проблемы терранских распутниц, а вот то, что они были близко к ней, её беспокоило. Она всерьёз подумывала прибить их, чтобы они заткнулись. Затем Аста услышала другой голос.

— Гм, простите, не подскажите дорогу? Как пройти к Площади Святого Марка? — спросил высокий молодой мужчина с толстыми очками и в простой сутане. Вообще-то, выглядел он довольно молодо для странствующего священника.

— Венеция просто лабиринт какой-то. Вы тоже на карнавал идёте?

— Слушайте, отец, мы тут как бы заняты, — ответил бородатый лодочник. — Спросите у других.

— Да, но… — помедлил священник.

— Ах, отец! Помогите нам! — закричала одна из девушек.

Обе они подбежали к нему. Заплаканные они дергали его за сутану.

— Пожалуйста, помогите! Они хотят… — начала девушка.

— Мы хотим платы за проезд, а всё остальное ложь! — прокричал бородач.

— Гм… Может спишите долг на этот раз? — предложил Авель.

Изрядно подвыпившие и уже настроенные на любовные утехи лодочники не собирались так легко отступать. Они шагнули вперёд. Авель поднял руки в знак примирения. Девушки, дрожа от страха, прижались друг к другу.

— Друзья, насилие это не выход. Подставьте другую щёку, — призывал их священник.

Кто-то метнул весло, но Авель легко увернулся.

— Бегите, дамы, — велел он.

— Даже не смейте, — грозно прорычал бородач.

Но уже было поздно. Взмахнув разноцветными подолами, девушки забежали за угол и скрылись на площади.

— Вот всё и разрешилось, — произнёс Авель. — Дамы ушли. Вам не на что злиться, ребята. Разойдёмся по домам.

Лодочники, словно свора диких собак, медленно окружали священника.

— Ребят, ребят, давайте поговорим, — воззвал Авель.

— Хватай его! — рявкнул бородач.

— Грешно бить священника, — прошептал Авель, когда они приблизились.

Весла с глухим шлепком ударились о тело.

‘Несчастный ублюдок’, — подумала Аста.

Девушка уже не могла сдерживать любопытство. Да и не хотелось, чтобы кровь пролилась зазря. Она оглянулась в поисках людей, но никого не было.

Её связной всё равно опаздывал, а она хоть повеселится.

Она бежала тихо. Ноги у неё были невероятно сильны. Аста была по меньшей мере раз в десять сильнее и проворнее любого терранина. Она отпрыгнула от стены и, набрав высоту, пролетела вперёд и приземлилась рядом с этими отморозками.

Бородач заметил её первым, но это ему не особо помогло. Она огрела его прежде, чем тот успел открыть рот. Аста намеревалась ударить слегка, но, вероятно, не рассчитала сил — череп у того треснул, и левый глаз вывалился. Скорее всего, он умер, но она лишь передернула плечами — бывает.

Она остановилась и оглядела пьяных дебоширов. Они ошеломлённо таращились на неё. Аста была ослепительно прекрасна и знала об этом. Высокая, по меньшей мере ста восьмидесяти сантиметров роста, в длинном чёрном плаще до самых каблуков, волосы цвета слоновой кости, лишь одинокая рыжая прядь спадала на лоб. Словно богиня, изваянная из алебастра. Она выглядела очень юно, не больше двадцати.

— Ты кто такая? — наконец осмелился спросить один из гондольеров.

— В сторону, — велела она.

Лодочник был так поражен, что не мог сдвинуться с места.

— Идиот не знает, когда вовремя унести ноги, — проворчала себе под нос Аста.

Через пару секунд он уже лежал без сознания.

— Тупой терранин.

Прежде чем вырубить их, она увидела всё на их лицах. Они знали, кто она такая. На языке у них вертелось лишь одно слово — ‘вампир’. Как они вообще смеют осквернять величественного мафусаила этим отвратительным словом?

Она слизнула капли крови с костяшек и простонала от удовольствия. Идеальная пища. Настоящее искусство. Как они смеют оскорблять величавых мафусаилов своими дикими выдумками?

— А-а, простите, — послышался голос Авеля с земли.

Аста оглянулась на жалкого священника.

— Вы не поможете мне? — попросил он.

Она ведь не хотела вмешиваться в дела местных. Поняв, как сглупила, Аста закатила глаза. Надо было просто дать гондольерам убить этого священника и изнасиловать тех глупых девок.

Она молча протянула ему руку.

— Держись, — сказала она.

— Благодарю.

Он заговорил было, но она лишь отмахнулась.

— Исчезни и будь благодарен за мою доброту, — велела она.

— Это само собой, — отозвался он с абсолютно каменным лицом.

Он уже было пошёл, как развернулся и поинтересовался:

— А вы не из Империи? Случаем не Астароше Аслан, герцогиня Одесская, маркиза Киевская и тайный агент Империи Истинного Человечества?

Аста открыла рот от удивления.

В этой части света только лишь агент АХ мог знать, кто она такая. Откуда этому болвану известно столько?

Сообразив что к чему, она презрительно посмотрела на него.

— Кардинал Сфорца обещала прислать опытного агента для выполнения двухстороннего задания, — произнесла Аста: — а не идиота, который не может управиться с четырьмя пьяными лодочниками.

— Так это вы, — заулыбался священник. — Чудесно. Я волновался, вдруг вы уже ушли. Я отец Авель Найтроуд. Кардинал Сфорца приказала помочь вашей светлости при расследовании в Венеции. Приятно познакомиться.

Аста всерьёз призадумалась, уж не шутка ли это. К её вещей досаде, вскоре она убедилась, что он и в самом деле её сопровождающий.

I

В Венеции произошла серия убийств, виновником коих был вампир. Две недели назад управляющий на дамбе Моисея, отделяющей лагуну от моря, неожиданно исчез. Позже нашли его обезглавленное и обескровленное тело.

Второй случай оказался ещё хуже. Вся ночная смена на дамбе, двадцать человек, были убиты. С них полностью содрали кожу. Ходили слухи, что компания была как-то связана с организованной преступностью, поэтому случившееся списали на внутренние разборки. Некоторые из трупов до сих пор не опознали. Вскрытие показало, что причиной смерти послужило обескровливание.

Очередной жертвой стал доцент с кафедры археологии в Венецианском колледже. Его вместе со всей семьёй убили в его собственном доме пять дней назад. В ходе расследования полицейские выяснили, что тот подделывал антиквариат, но больше ничего выяснить не удалось.

Во всех трёх случаях следы укусов совпадали. Судя по всему, это был либо один убийца, либо убийцы действовали сообща. Вампиры хоть и убивали редко, но всё же делали это. Одна зацепка привела не к самому утешительному выводу. У доцента было кольцо с эмблемой иностранного государства, нечеловеческого.

— Это оно? — спросила Аста, усевшись в гондолу.

Она выхватила из ладони Авеля кольцо с лунным камнем. Она с лёгкостью разглядела тонкие вырезанные лазером узоры. На кольце был изображён герб Империи Истинного Человечества — две луны, одна побольше, другая поменьше. На верхушке кольца вырезан дракон, держащий меч и кинжал. Это уже герб семьи графа Загребского. Лишь дворяне могли иметь подобные кольца.

— Это несомненно его кольцо. У вас, людей, нет таких технологий, чтобы создавать подобные узоры, — пояснила Аста. — Эй, ты там как?

Она презрительно посмотрела на своего спутника, которого вытошнило за борт.

— Простите, у меня морская болезнь, — приврал Авель.

— Никчёмный, — проворчала Аста.

Они подплыли к богатому району. Было тихо и темно — большинство жителей отправились на карнавал.

Древняя Венеция давно находилась под управлением Ватикана. Город располагался ниже уровня моря, и лишь на лодках можно было переправляться по затопленным улицам. Даже у самого нищего домишки был причал, откуда можно было сесть на плавучее судно.

— Всё будет хорошо, — заверил Авель гондольера и повернулся к Асте: — Это место четвёртого убийства.

Они стояли перед огромным особняком. Аста взглянула на ночное небо. Луна уже направилась на восток. У неё оставалось мало времени до восхода солнца.

— Восемь часов назад садовник обнаружил тело. Кардинал Сфорца надавила на Ватикан, а тот в свою очередь насел на полицию Венеции. Местные власти не трогали место преступления, — рассказывал Авель.

Повозившись с ключами, священник наконец открыл дверь. Из помещения донеслось зловоние, которое ни с чем нельзя было спутать.

— Марко Коллеони был известнейшим торговцем и оценщиком антиквариата в Венеции, — продолжал Авель.

Дом был повсюду уставлен старинными вещами. Убийца явно пришёл не грабить. Мгновение спустя они поняли его мотив. Рядом с телом Марко на полу алели огромный перевернутый крест и кровавая надпись: ‘Igne Natura Renovatur Integra’, что в переводе означало ‘Огнём природа обновляется вся’. Буквы были огромными и жирными — тут явно использовали не только кровь Коллеони. Вся его семья, обескровленная, покоилась за крестом. Даже младенец.

— Ничего удивительного. Я бы даже сказала, что для графа весьма скромно. Хуже было, когда он посадил на кол триста терран у нас, — сухо выдала Аста.

У Авеля спёрло дыхание при виде убитого малыша, Аста же равнодушно осматривала комнату. У супружеской четы были перерезаны горла, у их сына вырваны глаза и сердце, а от паха до рта торчал кол, у младшего сына вырваны внутренности, а младенцу размозжили голову.

Без сомнения, это дело рук Эндре, графа Загребского, страшнейшего живодёра в Империи.

Аста догадывалась о вероятных ужасающих последствиях происходящего. Ватикан съест любое оправдание, которое она им скормит, но в итоге подобные убийства могут привести к полномасштабной войне между государствами. Ей нужно остановить графа как можно скорее.

— Domine me quit сasas miseri insanctis atniqui. Аминь, — прошептал Авель.

Подавленно накручивая прядь волос, она попыталась отделаться от своего спутника.

— Ладно, отец, спасибо, что проводил, дальше я сама. А ты отдохни, — сказала она.

— Что? — ошеломлённо спросил Авель. — Нет-нет, я пойду с вами. Так будет проще.

— Это проблема мафусаилов. Ты лишь проводник. Не хочу втягивать тебя в эту неразбериху, — возразила она.

— Всё хорошо, — настаивал священник, по-детски хлопая глазами. — Мы можем вместе нести эту ношу. Мы же напарники.

— Напарники? — гневно воскликнула она.

Солоноватый привкус крови наполнил её рот — она не смогла сдержаться и выпустила клыки.

‘Так, спокойно’, — Аста глубоко вздохнула.

Конечно, она понимала, что фраза священника была вполне невинна, но как же ей стало больно. Откуда этому мерзкому, глупому терранину понять весь священный смысл слова ‘напарник’ для мафусаила. Нельзя ей злиться на его глупую бестактность, это как обижаться на ребёнка.

— Никогда больше не произноси это слово, — прошипела она.

— Какое слово? — искренне удивился он.

— Никогда не называй меня своим напарником, вонючий терранин!

Авель хотел было отступить, но Аста схватила его за ворот. Она подтянула его к себе так, что его лицо оказалось в паре сантиметров от её.

— Твой напарник лишь тот, кому ты можешь доверить свою жизнь! Имперский дворянин не может иметь в напарниках такого терранского плебея, как ты! — гаркнула она.

Искажённое лицо священника посинело. Аста отпустила его.

— П-простите… Я вовсе не хотел вас обидеть… — прошептал он.

Сомнения одолели Асту, но она решила не обращать на них внимания и не выказывать никакого раскаяния. У неё нет времени на этого терранского пса.

— Ну, хватит. Отойди и молчи, — велела она, склоняясь над трупам.

Не обращая внимания на кровавую бойню, она изучала тела. Она осмотрела каждую рану, порванную одежду, укусы мафусаила. Жертвы были зверски изувечены, но в нападении она не нашла ничего необычного. Дотронувшись до младенца, она почувствовала нечто твердое. Во рту что-то было.

— Медаль? Или монета? — едва слышно полюбопытствовала она.

Аста не узнавала откуда эта монета. В отличие от ватиканского динара, она была дешёвой и лёгкой. На ней был вырезан образ распятого Иисуса и буквы I.N.R.I. Она знала, что аббревиатура означала ‘Iesus Nazarenus Rex Iudaeorum’, то есть ‘Иисус Назарянин, Царь Иудейский’.

Среди терран на её родине существовал обычай класть монету в рот покойному, чтобы душа умершего могла расплатиться на реке Стикс.

‘Неужели у местных терран такая же традиция?’

— Эй, откуда?.. — начала было Аста, но резко осеклась.

Она посмотрела на стену позади Авеля — там висел семейный портрет.

— Подожди-ка, — произнесла она.

На картине в потускневшей серебряной раме была изображена вся семья Коллеони в своих лучших нарядах. Марко выглядел этаким типичным строгим отцом средних лет. Рядом сидела его милая дочь. Сзади стояли старший верный сын и преданная жена с новорожденным малышом. Тут же был и младший непослушный сын.

— В чём дело, Астароше?

— Трупа не хватает, — ответила она.

— Что? — изумился Авель.

— Ты не видел девочку?

Девушка взирала с портрета своими чудесными большими глазами. Она была сама невинность.

— Где девочка?! Почему её нет? — Аста ткнула в залитый кровью пол.

— Сейчас проверю записи, — сказал Авель. Пару секунд он пролистывал бумаги, пока не остановился на предпоследней странице.

— Фоскарина Коллеони, семнадцать лет. Месяц назад сбежала из дома, — прочитал он.

— Сбежала? — переспросила Аста.

— Да. Здесь говорится, что она не поладила с отцом из-за своего нового ухажёра.

— Почему они вообще из-за этого поссорились? — вопросила она, всё больше раздражаясь на священника.

— Ну, гм… у вас, видимо, другие взгляды на отношения и брак. Долго объяснять, но, гм, если вам нужно знать… — Авель смолк, застыв на месте.

Она не видела смысла в изучении местных обычаев, поэтому просто тряхнула головой и сказала:

— Не утруждайся. Где сейчас девочка? — спросила она.

— Неизвестно. Родители пытались найти её, но не сумели. ‘Последний раз Фоскарину видели возле места работы её ухажера… в казино INRI’, — прочитал он и тут заметил, что Астароше уходит. — Подождите! Куда вы? — прокричал он ей вслед.

— В гостиницу. Моё время на сегодня вышло. — Она нахмурилась, открыв дверь. Небо окрасилось в светло-голубой оттенок, а там вдалеке у канала зачирикали птицы. Проклятое солнце медленно выталкивало милосердную тьму.

— Завтра… Для тебя это, наверное, сегодня. Отправимся в казино. Жди меня у гостиницы с заходом солнца, — говорила она, садясь в гондолу.

II

В то время как Площадь Святого Марка с его дворцом и базиликой считалась ликом Венеции, каналы были сердцем города. Под внешней мишурой Венеция была городом алчности и рвачества, а мост Риальто центром этого мрачного преступного мира.

Под огромным арочным мостом, перекинутым через Гранд-канал, выстроились магазины, клубы, рестораны, казино и бордели. Яркие огни освещали ночную улицу.

Высокий мужчина в маске Баута изящно выскользнул из гондолы. Его ладно-скроенный тёмно-серый костюм и чёрное укороченное пальто резко контрастировали с белоснежной маской.

Мужчина спустился по мраморной лестнице в тёмное помещение под улицей с сомнительной репутации. Здесь стоял стол из розового дерева, за которым, подперев голову, сидел мальчик. Он был весьма красив, и даже в этом тусклом свете казалось, что его лицо сияло подобно ангельскому лику. Выглядел он не старше одиннадцати, но его медного цвета глаза выдавали в нём вековое зло.

— Выпить не желаешь? — предложил мальчик.

— Я не пью на работе, — отозвался мужчина.

— Печально. Впрочем, вам, терранам, всё равно не дано оценить вкус этого прекрасного напитка, — дерзко произнёс мальчик голосом, полным сладкого яда.

Мальчик или, вернее, граф Загребский Эндре Корза искривил губы, обнажив клыки. Он взял со стола графин, налил в бокал тёмно-красный напиток и осушил его одним глотком.

— Из Венеции. Хорошее качество, — засмеялся граф.

— Дочь оценщика, — догадался мужчина.

— Сказала, что хочет вернуться к семье, вот я и воссоединил их, — пошутил он, хихикая и прикрывая рот своими изящными ручками.

Пожав плечами и не теряя делового настроя, мужчина равнодушно взглянул на графа.

— Граф, прошу вас не привлекайте ненужного внимания. Прошлой ночью приехала гостья из вашей страны. Вы знакомы с юной леди Астароше?

— Астароше? — Вскинул бровь Эндре. — Астароше Аслан? Ха, да они не воспринимают меня всерьёз! Поверить не могу, что они послали эту девчонку за мной! Да она даже крови не нюхала! В Империи, что ли, исчезли все опытные агенты?

— Проблема даже не в Астароше, а в том, что на её приезде настоял сам Ватикан. Ваша светлость, за эти несколько недель вы снискали себе славу. Совершенно очевидно, что вы пытались заманить девушку сюда, — продолжил мужчина.

Эндре высунул язык. Ну, догадался он о его планах и что?

— Нас с ней, знаешь ли, связывают необычные узы, — почесав голову, произнёс граф. — Хочу показать ей завершение замысла.

— И всё? Ваша светлость, вам известно об особом отделе Ватикана, АХ? — поинтересовался мужчина. — Именно благодаря им девушка здесь.

— Впервые слышу, — протянул граф, закатив глаза.

— Ватикан организовал это спецподразделение с конкретной целью, а именно борьбой с нами. Только у них хватит сил противостоять Ордену. Раз они подключились, вашему плану могут помешать, — очень терпеливо объяснял тот.

— Господин Кемпфер, — граф впервые обратился к собеседнику по имени.

— Да, ваша светлость? — Исаак Фернанд фон Кемпфер догадался, что перешёл границы.

Эндре даже не повысил голоса, но Кемпфер уже был весь во внимании.

— Господин Кемпфер, ты вздумал давать мне указания? — вопросил граф.

— Ни в коей мере, ваша светлость, — ответил мужчина.

— Тогда молчи. Не думаю, что вы, глупые мартышки, можете понять благородство и честь дворянина на моей родине, — надменно произнёс Эндре. Вздохнув, он сел обратно в кресло. — Ох, уж этот мой народ… Эти идиоты обозвали меня извергом только из-за того, то я убил триста терран! Я им ещё покажу настоящее правосудие! А иначе, мой замысел… всё, к чему я готовился… всё будет напрасно.

— Как пожелаете. Мои искренние извинения. Я забылся, — залебезил Кемпфер.

— Хорошо, что ты помнишь. — Эндре отпил кровь прямо из графина. — Я доволен вашими людьми из Ордена. Благодаря вам я очутился здесь после своего изгнания. Твои слова благоразумия будут мне полезны, Кемпфер. Не огорчайся, друг мой, — произнёс Эндре.

— Да, господин. — Мужчина поклонился.

— Igne natura renovatur intregra. И Империя и Ватикан теперь в моих руках. Скоро прольётся кровь, развяжется война, зазвенят мечи и копья. И я установлю новый мировой порядок из огня и крови. У меня будет мощь, неподвластная ни Империи, ни Ватикану! — прокричал граф.

Он уже начал пьянеть от крови и своих замыслов — чёрные мысли затуманили его взор.

Кемпфер узнал взгляд и, поклонившись, мудро удалился.

— Носим маски поверх масок, — усмехнувшись, пробормотал он.

Кемпфер прошёл мимо державшейся за руки парочки, покинувшей гондолу. На женщине была изысканной работы маска Коломбина, а на мужчине — Доктор Чумы с характерным клювообразным носом.

— Нам нужно скрываться под масками, чтобы выйти в свет. Мы такие очаровашки, да?

— Мне всё равно, о чём ты там разглагольствуешь, но нет никаких ‘мы’, доктор, — прошипела она.

Коломбина шагнула на тротуар, отмахнувшись от руки доктора.

— Не трогай меня, грязная обезьяна! — рявкнула она.

— Это вечер для пар, дорогая, — напомнил ей доктор, потирая ноющую от боли руку. Он сощурил свои голубые глаза за маской.

— Добро пожаловать в клуб INRI, — поприветствовал их привратник. — Вы, вероятно, впервые у нас… Ваше приглашение?

Доктор протянул конверт.

Привратник взял его и внимательно изучил мужчину. Не более, чем обыкновенный пижон — из тех, что старается произвести впечатление, спотыкается о свою длинную одежду и нюхает закуски на вечерах. Совершенно ясно, что богатство ему неведомо. А вот дама была иного сорта. Даже его, повидавшего всяких благородных женщин и шикарных ‘спутниц’, поразила эта женщина.

Её длинные волосы цвета слоновой кости были собраны в высокую причёску и украшены роскошной драгоценной нитью. Тонкие запястья окольцовывали прекрасной работы браслеты, в волосах сверкала брильянтовая диадема, довершало картину вечерние венецианского покроя красное платье с угрожающе глубоким декольте. Опасная, но элегантная — настоящая жемчужина.

Привратник пропустил их. Авель, спотыкаясь, прошёл вперёд, Аста же изящно проскользнула. Стоило им только отойти на порядочное расстояние, красавица-мафусаилка начала сыпать ругательствами:

— У меня ноги адски болят! Как вообще ваши женщины ходят в таких туфлях? Воняет тут как на помойке! Они сигареты что ли курят? Все терране такие тупые? Они разве не знают, что эта дрянь делает с лёгкими?!

Одно сквернословие за другим слетало с чувственных губ девушки. Она не обращала внимания ни на обстановку в неоклассическом стиле, ни на смеющихся дам и господ, сидящих за столами с рулеткой и баккара.

— Вы сегодня явно не в настроении, Аста, — заметил невозмутимый Авель.

— А кто в этом виноват? — Её взглядом можно было гвозди забивать.

Она-то хотела проникнуть сюда незаметно, но он настоял на том, чтобы они заявились при всём параде, да ещё и в открытую. Она неохотно согласилась, правда, тогда она ещё не знала, что богатые венецианцы выряжались в эти кошмарные клоунские наряды.

— Проклятье, до чего ж неловко, — ворчала она. — Если ты завалишь дело, я тебя прибью!

— Да вы аки солнце сияете от счастья, а? — ухмыльнулся Авель.

— Это серьёзное оскорбление у меня на родине, Найтроуд. Ну, да ладно. Где наш парень? Покончим уже с этим.

— Его зовут Джорджоне Руссо, он крупье за столом с рулеткой, — пробормотал Авель.

Посреди зала у рулетки стоял мужчина в золотой маске Казанова. Аста кивнула и уже затопала вперёд, как Авель схватил её за руку и удержал.

— Стойте. Вы что задумали?! — прошипел он.

— Схвачу его за горло и вытрясу из него всю информацию. Не волнуйся, я допрошу его где-нибудь в укромном месте, — сухо пояснила она.

— У нас здесь так не делается! Прошу, позвольте мне это уладить, — попросил он, но девушка не обратила внимания — она внимательно изучала Казанову.

— Эй, у меня к вам просьба. — Авель щёлкнул пальцами перед её носом.

— Ну, что ещё? — вздохнула она, отвлёкшись.

— Если найдём нашу цель сегодня, не задерживайте его тут же.

— Чего?! — выкрикнула она да так, что окружающие оглянулись на них. Да и охрана тоже.

Заслышав эту возмутительную просьбу, Аста была готова оторвать ему голову. Она раскрыла свой веер и подтянулась к Авелю, прошептав ему на ухо своими блестящими алыми губками:

— Ты же видел те убийства! Если мы не поймаем его сегодня, будет ещё больше жертв!

Она огляделась по сторонам — не смотрят ли на них больше.

— Это последний день карнавала. Слишком опасно отпускать его сегодня. Если мафусаил замешан во всём этом, как думаешь что будет дальше?

Один мафусаил по силе был равен всему терранскому взводу. А если мафусаилов будет несколько, всё выльется в натуральную бойню.

— Когда выясним, где он, вызовем подкрепление. Сегодня нам лучше просто наблюдать… Пожалуйста? — взмолился Авель.

Она молчала.

— Аста?

Она недовольно надула губы, всматриваясь в ухмыляющиеся маски. В конце концов она повернулась к священнику.

— Ладно, сегодня мы только найдём его, — сквозь зубы процедила она.

— Чудесно. Пойдём? — Он протянул ей руку.

Не обратив внимания на его галантный жест, она двинулась к столу с рулеткой.

— Простите, господин Руссо? Можно с вами поговорить? — вежливо спросил Авель.

Тот обернулся и застыл как вкопанный при виде Асты. Громко сглотнув, он низко поклонился.

— Чем могу помочь?

Аста с силой пихнула Авеля в бок и шагнула вперёд.

— Ты слишком легковерный, доктор.

Она пристально посмотрела на Руссо.

— Где Фоскарина? Говорят, вы встречались. Мне нужна правда.

— Вы из полиции?

— Нет, мы…

— …я друг семьи, — встрял Авель. — Из деревни приехали… ага. Гм, это старшая сестра Фоскарины. Она жутко волнуется, что сестрёнка пропала.

— Сестра Фоскарины? Стойте… у неё была сестра? — недоверчиво вопросил он.

— Да. Мы на днях приехали. Из гор. Хотели погостить немного. Может, вы знаете где Фоскарина? — продолжал Авель.

— Я уже всё полиции рассказал, — просто ответил он. — Мы не встречались с Фоскариной. Я просто ей звонил по пьяни, знаете. Она, конечно, втюрилась в меня, но это же не моя вина. Пару раз переспишь с девчонкой, а она уже возомнит себя твоей девушкой. Прилипала, блин, — самодовольно проговорил он. — Простите, мне работать нужно.

— Эй, а ну-ка стой. — Аста потянулась, чтобы остановить его.

Её не слишком волновали сердечные дела терран, но его слова разозлили её. Она хотела схватить этого Казанову за грудки и вбить ему парочку хороших манер. Правда, она так и не смогла схватить его. Кулак хорошенько припечатал его по носу и отправил отдыхать на пол.

— Отец? — пораженно воскликнула она.

Авель смущенно посмотрел на свой кулак.

— Это я сделал? — невинно поинтересовался он.

— Ах, ты ублюдок! — закричал Руссо.

Охрана схватила Авеля. Один из них скрутил ему руку, а другой ударил в живот.

— Ой!

Однако застонал вовсе не Авель, а ударивший его охранник, которому Аста ткнула в шею своим длинным элегантным пальчиком. Чувствуя адскую боль, тот схватился за горло.

— Люблю я это, — заулыбалась Аста.

Охранники наводнили казино.

Платье Асты идеально подходило для драки. Высокие разрезы на подоле как раз позволяли ей ударить ногой по лицу. Так она и сделала. Несколько раз.

— Зачем, ты… ёрт! — замолк охранник, когда её каблук повстречался с его носом.

— Тупое чмо! — вскрикнула она.

Один из охранников схватил девушку, и в ту же секунду она отшвырнула его. Болтливые дамочки за баром заверещали от ужаса.

Вжу-у-ух! Аста откинула очередного охранника. Увернувшись от тяжёлого удара в левый бок, она рубанула ему в челюсть и добила коленом в живот.

Набежало ещё с десяток охранников. Аста без колебаний ринулась в бой.

— Холоп! Ох, сколько же вас! — рыкнула она, ударом посылая первого подальше от себя.

Увидев Руссо, убегающего в самый конец зала, она обнажила клыки. Она не могла просто взять и убить десяток-другой терран, чтобы свернуть расследование. С другой стороны, цель упускать тоже не хотелось, да и с охраной можно не церемониться. Нужно найти золотую середину без смертельного исхода. Вот ведь напасть.

— За ним, Найтроуд! — прокричала Аста.

— Что? — встрепенулся Авель, уложив ещё одного охранника.

Аста схватила священника за одежду и, встряхнув того словно куклу, потащила его через зал. Авелю показалось, будто его хорошенько переболтали, когда он тяжело бухнулся на покерный стол. Фишки и карты подлетели в воздух. Разозлённые игроки поднялись и закатали рукава. Они не говорили и не кричали. Они просто хотели вытрясти всю душу из священника, прервавшего их игру. Тут ещё и охрана подтянулась. Охранники и картёжники одновременно попытались схватить Авеля. Началась полная неразбериха.

— Успокойтесь, пожалуйста! Прошу, прекратите! — напрасно кричал Авель.

Воспользовавшись суматохой, Руссо сбежал.

— Твою мать! — тяжело дыша, проворчал он на бегу. — Что это за баба такая?!

На четвёртом этаже в тёмном коридоре не было ни души. Это был личный этаж хозяина. Руссо одному из немногих позволялось сюда заходить. Убедившись, что за ним никого нет, он постучал в дубовую дверь.

— Простите, босс, это Руссо. Мне нужно с вами поговорить.

— Входи, — раздался ответ.

Дверь со скрипом открылась.

— Что там внизу? — спросил он.

В комнате, как всегда, стояла непроглядная тьма. Создавалось впечатление, что начальнику свет был вообще ни к чему.

— Там одна женщина спрашивала о девчонке, — объяснил Руссо.

— Женщина? Случаем не со светлыми волосами? — поинтересовался босс.

— Да. Вы её знаете?

— Полагаю, да. На ней красное платье и маска Коломбина? — продолжил он.

— Д-да! — выдохнул Руссо. — Как вы узнали?

— Да потому что она прямо за тобой, кретин! — рявкнул босс.

— Чт…?

Руссо уже не успел обернуться — босс протянул свою маленькую ручку и раздавил ему горло.

— Как же мне надоела тупость терран. Ну, как бы там ни было. Рад снова тебя видеть, Астароше, — произнёс Эндре.

— Наконец-то я тебя нашла, граф, — вкрадчиво произнесла она.

Она вынула скрытый от глаз серебристый прут, прикреплённый к бедру.

— Ты же знаешь, что это, Эндре. Подойди спокойно, — прорычала она.

— Копьё Га-Болг, ха? — ухмыльнулся он. — И как наши заблудшие соотечественники позволили тебе привезти такое оружие? Неужели они и, правда, думают, что какая-то шлюшка сможет меня одолеть?

Он был поражён, но старался скрыть это за напускной смелостью.

Прут в руках у Асты засветился ярко-красным светом. Медленно и плавно он превратился в копьё.

— Сдохни! — закричала она.

И тут в кабинете прогремел взрыв.

III

Сперва посетители казино решили, что это взорвалась петарда на карнавале. И когда они наконец поняли, что ошиблись, стёкла в великолепном особняке разлетелись на мелкие осколки. Прогуливающиеся по улицам и катающиеся на гондолах люди, переговариваясь, смотрели наверх. Из-за взрыва никто не заметил, как из окна выскользнули две тени.

Аста, подобно львице, спрыгнула вниз и стремительно побежала вдоль особняка, слишком быстро, чтобы обычные люди могли уловить её движения. Мафусаилы могли ускорять своё тело на краткий промежуток времени. Они возбуждали свою нервную систему до такой степени, что скорость движений возрастала в десяток раз. Благодаря этому Аста смогла разрушить звуковой барьер своим копьём.

Её оружие, копьё Га-Болг, передавался в семье по наследству. Это было плазменное реактивное устройство с ксеноном, который ионизировался благодаря лазерному лучу, исходившему из вакуумного ядра. Раскалённая плотная плазма способна разрезать что угодно, этому оружию нет равных. Из всех ценностей, оставшихся от утраченных технологий в Империи, это было самое грозное оружие для ближнего боя.

В эти секунды ионизированный ксенон красным лучом хлестал в воздухе. Словно по желанию Асты, плазма тянулась к древнему мафусаилу. Эндре ускорился и выскочил из кабинета прежде, чем копьё раскрошило его стол и стекло на полу. И хотя он был стремителен, Аста не отставала. Он слышал, как сквозь холодный ночной воздух шипит ксенон. Если он ничего не придумает радикального, она схватит его.

Спрыгнув с огромной высоты, он оказался прямо в гондоле на ближайшем канале. Он прыгнул снова. К несчастью для сидевших в лодке, та треснула пополам и пошла ко дну.

— Ты так просто не уйдёшь! — прокричала Аста, ринувшись к каналу и выстреливая из копья.

От жара вода закипела и пошла паром. Туман сгущался. Аста выпрыгнула из реки на ближайший мост.

— Чтоб тебя! Где ты?! — взревела она.

Она замедлилась, для терран же она словно возникла из ниоткуда. Люди застыли, уставившись на неё. Платье её было разодрано в клочья, остатки маски свисали с лица и едва удерживали растрёпанные волосы. Впрочем, Асту её внешний вид волновал меньше всего.

Она попыталась ровно дышать.

‘Проклятье! Где он?’

Она ускорилась лишь на минуту и уже израсходовала слишком много сил. Все нейронные связи в её нервной системе горели. И всё же у неё было ещё достаточно боли, ненависти и ярости, чтобы двигаться дальше.

— Я убью тебя. Клянусь! Тебе конец! — с вызовом прокричала она.

Как ни странно, она вообще и не думала вредить графу, пока не увидела его. И даже тогда она подавила острое желание прикончить его — она хотела арестовать его и привезти обратно в Империю. Таково было её задание, как тайного агента. Но увидев его, услышав его голос, что-то внутри неё взорвалось.

‘Куда же он подевался?’

Она же была позади него.

— Ищешь кого? — поинтересовался Эндре.

Аста застыла от страха, увидев зловещий силуэт, возвышавшийся на арке моста. Для большинства он выглядел как ангелочек. Его невинное личико вполне могло обмануть, но глаза цвета меди переполняла жуткая злоба.

— Ох, это навевает воспоминания. Тогда тоже стояла такая чудесная ночь, — самодовольно заявил он.

Аста уставилась на него. Упоминание о прошлом болью пронзило её.

И тут Эндре показал свою пленницу — девчушку лет девяти-десяти. Бедняжка просто не вовремя оказалась здесь. Тот стянул маску с лица перепуганной девочки и слизнул слёзы с её лица.

— В чём дело, Аста? Ты такая спокойная отчего-то. Ещё минуту назад ты намеревалась убить меня, — ухмылялся граф.

Аста стиснула зубы. Знакомая ситуация.

— Тогда ты, Аста, дрожала у меня в руках, а графиня Лен Ирнош была на твоём месте. Сколько лет она была твоей напарницей? — поддел её граф.

— Хватит, — велела девушка.

— Графиня, по-моему, тоже самое говорила, нет? Она так пеклась о тебе, — захихикал старый мафусаил. — А я приказал ей бросить оружие, если она хотела спасти тебе жизнь, и она бросила.

— Хватит! — повторила Аста.

— Это вряд ли, — отозвался тот.

Ногтями Эндре впился в щёку девочки. Красная струйка забежала по бледной коже. Тоже самое он проделал тогда и с ней.

— А затем я размозжил ей голову, помнишь? — спросил граф.

— Нет! — закричала Аста.

На мосту фонтаном хлынула кровь, и голова девочки отлетела в сторону. Не теряя больше времени, Аста взмахнула копьём и выстрелила плазмой. Арка откололась от моста, но мафусаила-мальчишки уже там не было.

— Да чтоб тебя! — прокричала девушка.

Она уже ринулась вперёд, как услышала голос Авеля.

— Астароше! Не бегите за ним! Он ещё больше убьёт невинных! Вы разве забыли своё обещание?

— Обещание? — с трудом выдавила она. — Я солгала.

Она ускорилась и ринулась за маленькой тенью, стремительно нагоняя графа.

— Эндре! — прокричала она, пытаясь сбить того с ритма. — Я иду за тобой!

Аста выстрелила в несущие канал стены. Расплавленные камни и обломки стен плюхнулись в воду, а она всё так же неслась за графом. Она не видела перед собой ничего, кроме неясной тени.

— Ты ответишь за убитую девочку! За всех убитых! — грозила она.

Казалось, что они бежали вечность. Тело и разум её разрывались от яростной боли, но вот Эндре наконец замедлился — он наконец достиг пика своих возможностей. По иронии судьбы, они вновь оказались на том же самом мосту. В округе было много терран, но она, не мешкая, достала копьё, явно не думая о будущих пострадавших.

И вновь Эндре исчез из виду.

Ионизированный ксенон разрезал ночное небо, воздух наполнился резким запахом гари.

Аста лихорадочно озиралась в поисках графа.

— Всё кончено, Астароше, — произнёс Эндре.

Она оглянулась — её собственная тень отразилась на поверхности реки, рядом она заметила маленькую тень. Он стоял над ней. Времени оборачиваться у неё не было, она интуитивно взмахнула копьём, и газ поразил свою цель. Миллион киловатт электричества должен был превратить графа в пепел, но вместо этого раздался смех.

— Ты такая капуша, Астароше Аслан, — потешался Эндре.

Преломившись, плазменный луч потоками заплясал над мостом Риальто, прорезаясь сквозь сотни людей.

— Щит Эгиды, — сплюнула она.

Восемь серебристых сфер окружали Эндре. Да, это был щит — мягкие светящиеся сферы кружили вокруг него, словно планеты солнечной системы. Их магнитное поле рассеяло мощную энергию копья. И один из лучей, отражённый щитом, стремился к Асте. В душе она попросила прощения у своей погибшей напарницы, обещая встретиться с ней в ином мире. Пока луч не успел сразить её, она замедлилась и тут же потеряла сознание.

Она слышала, как священник зовет её.

IV

— Аста?

Она удивилась, почему погибшая напарница зовет её. Это выходило за пределы разумного.

— А-а? — тяжело вздохнула она.

Тьма сменилась неясностью, но вскоре зрение прояснилось. Лицо её было закрыто какой-то тканью. Она уловила его запах.

— Отец Найтроуд?

— Очнулась, — произнёс он.

Очки у него разбились. Он смотрел внимательно и с сочувствием, без тени укора. На губах была едва заметная улыбка.

Где они? Такое ощущение, что они очутились на войне — везде разруха и кровь.

— Эндре! Где он? Ой… — застонала девушка.

— Не шевелись, — тихо велел он.

Он держал её руку, пока та пыталась встать. Острая боль пронзила живот. Она заметила перевязку и поморщилась — вероятно, отражённый луч от сферы задел её. Ожог причинял адские мучения.

— Я как смог обработал рану, — пояснил Авель. — Ты, как мафусаилка, скоро оправишься от неё, но всё же отдохни до прибытия помощи.

— Болван! Нужно бежать за Эндре… — возразила она.

Голова у неё кружилась, помимо ожога она ещё потеряла много крови. И всё же, на игры священника в доктора у неё не было времени. Эндре нужно остановить!

— С дороги, отец! Мне нужно…

— Аста, тебе ещё недостаточно жертв? — Он осадил её на удивление сильной рукой. Однако голос его был ласков.

— Что? — прошептала она.

И тут она наконец поняла. Повсюду валялись обломки, камни с торчащими металлическими стержнями, вода заполонила улицы, слышались стенающие голоса — казалось, будто здесь взорвалась бомба. На самом деле это был Га-Болг. Последние обломки моста Риальто рухнули в канал. Пока она лежала без сознания, здания у моста обрушились и рухнули в воду. И всё же настоящий кошмар находился среди обломков. Из-под камней тянулись руки в призыве о помощи. Молодая пара погибла в объятьях друг друга. Матери держали своих детей, когда их испепелило. Люди кричали, взывая к любимым. Они плакали, ища оторванные части своих тел.

— Отец, что случилось? — спросила она, взглянув на свои окровавленные руки. — Это я сделала? О-отец, это я… — Слова застряли у неё в горле, слёзы хлынули из глаз.

Ответом ей была тишина. Священник закрыл глаза.

— …отец? — взмолилась она.

Аста заметила, что сквозь кожу проникает кровь и заживляет раны. Чья это кровь? После такой битвы у любого мафусаила проснулась бы жажда, и тот не смог бы сдержаться.

Это была кровь Авеля.

— Отец! — Она поражённо вздрогнула.

Авель отстранился от неё, и она заметила, что Га-Болг насквозь пронзил его спину…

Тьма вновь накрыла её.

***

— Это программа вашего визита в Венецию на два дня, ваше высокопреосвященство. Посещение шлюзовых ворот совпадает по времени с проведением литургии, но это единственный час, когда можно увидеть прилив, — пояснил секретарь.

— Всё нормально, это неважно, — произнесла кардинал Сфорца. Она скрестила ноги и ободряюще улыбнулась секретарю.

— Если я посещу литургию, герцог Флорентийский взбеленится. Пускай церемонию проведет епископ Венецианский, — здраво рассудила она.

Секретарь сдавленно хихикнул. Катерина и её единокровный брат кардинал Франческо ди Медичи славились своими постоянными ссорами. В частности, их перебранки касались их младшего брата, нынешнего папы римского.

— Прошу прощения, ваше высокопреосвященство, это пришло из Венеции, — сквайр протянул бумагу.

Обычно в это время она посвящала медитации, но к ней, как к главе Министерства иностранных дел, постоянно тянулась бесконечная череда посетителей. Она мельком взглянула на записку и кивнула.

— Отчёты? — спросила она. — Отлично. Продолжайте.

Закончив с документами, служащие покинули церковь. Оставшись в одиночестве, Катерина вместо медитации слегка прикоснулась к виску и проговорила:

— Сестра Кейт?

— Слушаю, ваше высокопреосвященство, — раздался бесплотный голос голограммы монахини у алтаря. Она с улыбкой смотрела на кардинала. — Вы на счёт отца Найтроуда… Он так быстро выполнил задание?

— Плохие вести… В Венеции случилось непредвиденное, — ответила кардинал.

— Вывожу изображение… Пресвятой Боже! Там, что, война началась? — охнула сестра Кейт.

— Не знаю, но Империя точно как-то связана с этим, — заявила Катерина.

Империя Истинного Человечества, единственное нечеловеское государство на планете, к тому же это самая большая территория, управляемая вампирами. Империя, где проживало немалое количество вампиров, да ещё и с технологически-продвинутым оружием, была крайне опасна. Для Ватикана, оплота человечества, Империя считалась опасным врагом. Уже на протяжении многих веков государства вели холодную войну. Открытых столкновений у них не было, но однажды это непременно произойдёт. В задачу Ватикана входила подготовка к такому событию.

Кардинал Сфорца дерзнула создать дипломатический канал, выгодный для обоих государств. Однако если её соратники узнают об этом, расстрела ей не миновать. Особенно, если это откроется Франческо. При первой же возможности он с радостью избавится от сестры и распустит АХ.

Если что-то пойдёт не так с этим хрупким союзом, её ждёт папский трибунал. И не смотря на это, Катерина пошла на такой риск — ведь она знала о другом, более опасном враге. И когда правда откроется миру — и люди и вампиры содрогнутся от страха.

Свой план она тщательно разработала и держала в строжайшей тайне. Она послала весть в Империю о том, что на территории Ватикана скрывается имперский преступник и попросила прислать одного из тайных агентов для ареста.

Даже в таком простом задании пришлось бы пойти на жертвы, но сейчас всё кончено. Во время карнавала велась открытая бойня. Полный провал.

‘Моя ли это вина? Ошиблась ли я, когда доверила вампиру жизни людей?’

Даже не смотря на своё политическое влияние, она не сможет скрыть этот провал. Ей придётся уничтожить все доказательства прежде, чем Бюро инквизиции начнёт копать.

— Сестра Кейт, поторопись в Венецию, обеспечь безопасность имперскому агенту, — велела Катерина.

— Принято. Граф Загребский всё ещё на свободе. Думаете, агент вампиров вернётся с пустыми руками? — поинтересовалась Кейт.

— Выбора у неё нет. Обеспечь её безопасность и сопроводи до границы с Империей. Если она откажется возвращаться на родину… — На секунду в помещении воцарилась тишина.

Катерина взглянула на сидевшего без движения Треса, также известного как Стрелок или кукла-убийца.

— Ты знаешь, что делать.

— Подтверждаю, — сухо и безжизненно ответил тот. Впрочем, как обычно.

V

Чаще месяц, на который выпадал карнавал, бывал достаточно прохладным, но в этом году весна пришла рано. Такая погода вызывала приливы, и море заливало каналы, наводняя улицы.

— Похоже здесь, — произнесла Аста.

Она прошлёпала по глубоким лужам, пока искала куда идти. Поплутав немного, она вышла в приёмную.

— Я бы хотела навестить больного, — сказала она, не снимая солнцезащитных очков, хотя на дворе стояла ночь.

— Имя? — спросила медсестра.

— Авель. Преподобный Авель Найтроуд, — запнувшись, проговорила она.

В этот час в больнице почти никого не было — лишь самые близкие и любящие. Её шаги эхом отдавались от безмолвных коридоров. Зайдя в крошечную унылую палату, она остановилась. Внутри раздавались тихие голоса.

— …погиб… — произнёс кто-то.

— Пытался… спасти девушку… — отозвался другой.

Стоявшие у кровати люди обернулись к Асте.

— Вы знали нашего сына? — спросила пожилая женщина.

Аста разглядела труп юноши — к счастью, это был не священник. Слёзы навернулись у неё на глазах. Она узнала погибшего и вспомнила девушку, оплакивающую его… Той ночью, во время её битвы с Эндре, этот юноша пытался защитить свою любимую.

— П-простите, — заикаясь, промямлила она. — Ошиблась палатой.

— Помолитесь с нами? — попросила женщина.

— О, я… — она пыталась найти нужные слова.

‘И что сказать? Он погиб из-за меня’.

Как ни странно, но мафусаилы ценили жизнь не меньше, чем люди. По своей природе они не убивали просто так, а лишь охотились ради выживания. А так как жили они невероятно долго, смерть любого мафусаила была страшным горем. Похороны, куда приходили сотни скорбящих, знавших умершего на протяжении сотен лет, были мрачным событием.

— Гм… извините — наконец вымолвила она.

— Не волнуйтесь. С каждым может случиться, — успокоила её женщина. — В соседней палате лежит молодой мужчина.

— Д-да, спасибо. Прошу прощения, — извинилась она и на ватных ногах поскорее вышла из палаты.

— Привет, Аста, — услышала она голос.

Заглянув в палату, девушка увидела знакомую улыбку.

— Я так рад тебя видеть. Пришла навестить меня? — вопросил Авель.

— Выглядишь поживее, — прямо сказала она.

— Спасибо. Больно только, когда двигаюсь, — засмеялся он. — Врач сказал, что осколок прошёл в паре сантиметрах от сердца. Повезло, так повезло.

— Понятно… Хорошо, — Аста замолчала.

Из-за одного осколка он бы вряд ли потерял так много крови, но она решила не задавать вопросов, раз он был жив.

— Что такое? — спросил Авель.

— Ну, знаешь, терране… — С плохого конца она начала. Она поправилась: — Значит, терране тоже оплакивают умерших?

— Да, в этом мы весьма схожи. Когда мы счастливы, мы смеёмся, когда грустим — плачем. Подчас мстим. Мы такие же, — произнёс он.

Она решила не продолжать эту тему.

— Я не могу найти Эндре, — промямлила она.

— Досадно, — просто отозвался он.

Прошло больше двадцати часов уже, а она не отыскала его. Впрочем, как бы ей это удалось? Она здесь никого не знала, а граф уже успел обзавестись связями.

Сейчас всё казалось таким нелепым. Она всегда презирала чужаков, живущих за пределами Империи, но по сути не знала о них ничего. Им забивали головы пропагандой, а в действительности она была беспомощна здесь — даже зная местный язык, она на не могла поговорить о простейших вещах.

— Какая же я дура, — прошептала Аста.

Священник был так добр к ней, а она только и делала, что насмехалась над ним. Он помог ей, чужестранке, обустроиться, связал её со своей организацией, устроил так, чтобы они могли поймать Эндре, а она пренебрегла его советами и в итоге развязала эту бойню.

— Я такая дура! — уже громче воскликнула Аста.

— Прости? — удивился Авель.

— Да так, — бросила она, утирая слёзы.

Тряхнув головой, она улыбнулась через силу.

У неё язык не поворачивался сказать, почему она на самом деле пришла в больницу. Увидев погибшего юношу в соседней палате, она поняла, что у неё просто нет права. Она подумала, что больше не увидится с Авелем, а потому от всего сердца сказала:

— Отец, я насмехалась над тобой. — Она прикусила губу, отгоняя острое желание попросить его о помощи — только не после того, как он оказался по её вине на больничной койке.

— Мне правда так жаль. И спасибо тебе за всё, — наконец выдохнула она.

Поклонившись, она направилась к выходу. Кто знает, сколько она ещё будет искать Эндре. К тому же, скорее всего, в одиночку ей не выстоять против графа, однако приказ Августы обсуждению не подлежал. Выполнить задание было её долгом и честью. Теперь она наедине со своей жестокой судьбой.

— Аста, подожди, — попросил Авель.

Замешкавшись, она оглянулась

— Т-ты что делаешь?

— Переодеться пытаюсь. — Тот снимал пижаму. — Отвернись, а то мне неловко от твоего взгляда.

— Балда! Тебе нельзя двигаться! — возмутилась девушка.

— Тебе же не нужен напарник в пижаме, так? — поинтересовался он.

— Нет, конечно! Но… — Она смолкла на секунду. — Напарник? Ты ещё хочешь помочь мне?

— Разумеется, да, — твердо произнёс он.

Аста не нашлась что ответить. Тот одобрительно поднял большой палец вверх, но тут же приуныл.

— Прости, не стоило мне, наверное, говорить ‘напарник’, да? — Он потёр шею.

Этот терранин поразил её, и ей хотелось обнять его, но она не знала, как местные относятся к этой традиции мафусаилов, и поэтому лишь протянула руку Авелю.

— Благодарю… напарник.

Он пожал ей руку, и рукопожатие у него было весьма крепким для человека на смертном одре.

— Пожалуйста…

С минуту они внимательно смотрели друг на друга и неловко отняли руки.

— А куда Эндре направится? — спросил Авель.

— Однозначно в Рим, — заявила Аста.

— Нужно проверить аэропорты и железнодорожные вокзалы. А почему именно в Рим? С чего вдруг? — вопросил Авель.

Тут распахнулась дверь. Аста бессознательно закрыла собой Авеля и обнажила копьё. Маленькую палату заполнил запах пороха.

— Трес! — прокричал священник, завидев силуэт в коридоре.

Тот с пистолетом наготове прошёл внутрь.

— Аста, это Трес, гм… Стрелок. К счастью, он за нас! А раз он с нами, значит, мы практически непобедимы. Трес, это Аста. Она из…

— Астароше Аслан, — прервал его Трес: — герцогиня Одесская, тайный агент из Империи Истинного Человечества. Знаю, — холодно выговорил он.

Андроид никогда не утруждал себя приветствиям.

— Новая установка: АХ прекращает поддержку герцогини… сотрудничеству конец. Герцогиня, вы немедленно возвращаетесь на родину, — объявил Трес.

***

— ‘Спи под лагуной, Венеция. Морской бог несёт тьму с приходом ночи. Прибой поёт о вечной смерти’. Морис Баррес, — продекламировал Кемпфер, обладающий поразительной памятью.

Прохладный бриз колыхал его длинные чёрные волосы. Небольшие облака плыли по небу, закрывая луны.

— К полуночи поднимется ветер. Удача сопутствует нам, — произнёс Кемпфер. Обернувшись к своему спутнику, он улыбнулся: — Прибудете на место в целости и сохранности, ваша светлость.

— Даже в случае моего успеха, всё пойдёт прахом, если ты провалишься, Кэмфер, — предупредил Эндре.

Голос у него была подобен пению юного хориста, только злобная ухмылка совсем не шла его мальчишеской красоте. Резкий запах крови сливался с солёным воздухом. Во тьме от острых клыков отражался тусклый лунный свет.

— Как тебе моя маскировка? — спросил Эндре.

— Великолепно, граф. Никто не догадается. Отправляемся? — предложил Кемпфер. — Скоро начнётся дождь.

— Жаль прощаться с Венецией. Прекрасный город, — произнёс Эндре.

— Попрощайтесь не только с Венецией. — Подмигнул Кемпфер, выбрасывая сигару.

Она летела долго, оставляя за собой хвост дыма и наконец упала в воду. Набежавшая волна скрыла раскалённый до красна пепел.

VI

Аста опустила пилюлю в стакан с минеральной водой. Та зашипела и пошла пузырями, вспенивая воду и окрашивая её в багровый цвет. Сделав пару глотков, она опрокинула стакан и выпила всё залпом. Асте всегда казалось, что живая вода мафусаилов отдавала горечью.

Ей не сиделось. Из окна виднелась освещённая лётная полоса, тянущаяся до самого моря. Даже в столь поздний час самолёт шёл на посадку. В речном трамвае сидело немало людей, направляющихся в Венецию. Карнавал закончился, но многие продолжали гулять.

— Прости, Аста, — произнёс Авель.

— Я сама виновата, ты здесь ни причём, — отозвалась девушка.

Она сложила оставшиеся кровяные капсулы в таблетницу и через силу улыбнулась. Она не справилась, и в этом только её вина. Ей не миновать расплаты за свои безрассудство и самонадеянность.

— Говорит ‘Железная дева’. Отец Найтроуд, дозаправка почти завершена, — раздался в наушнике Авеля мягкий голос сестры Кейт, который Аста без труда расслышала.

— Отправляемся примерно через десять минут. Пройдите на посадку, пожалуйста, — попросила женщина.

— Понял, сестра Кейт. Где Трес? — спросил Авель.

— Он в диспетчерской вышке, уничтожает записи полета. Проходите на посадку.

— Пойдём? — Авель жестом пригласил Асту проследовать с ним.

В аэропорту было людно. На неё накатила слабость, пока они проходили через терминал.

— Оставляю поимку Эндре на тебя, Авель, — произнесла она.

На водной глади отражались огни Венеции. Ночь была умиротворённой и даже пленительной.

Но внешне спокойная Аста ощущала, как внутри у неё всё бушует.

— Поймай его любым способом, — прошептала она. — Убей, если потребуется. Не мешкай. На кону слишком много.

— Сделаю всё, что в моих силах, — честно пообещал он.

Впрочем, зацепок было мало. Ни в казино, ни на обломках моста они ничего не нашли. Где находился граф было неизвестно. Может, его уже и в Венеции-то не было.

— Он точно поедет в Рим, не позволь ему, — наставляла Аста, пока они продирались сквозь суетливую толпу.

— Ты и в больнице это говорила. Что там в Риме? Рим — это цитадель Ватикана. Там так всё охраняют, что ему сложно будет предпринять что-н… Ой, простите! — извинился Авель, слегка поклонившись монахине, которую он случайно толкнул.

Аста лишь покачала головой, глядя на своего неуклюжего напарника.

— Почему так много людей? Здесь всегда так? — удивилась она.

— Обычно нет, но сегодня особая ночь — в Соборе Святого Марка будет большая литургия, — пояснил Авель.

— Большая литургия? То карнавал, то литургия. Вечно вы, терране, что-нибудь празднуете, — усмехнулась она.

— В прошлом месяце в Риме мы наконец отыскали давно утерянные мощи Святого Марка. А сегодня праздничное богослужение в честь возвращения их, — продолжал Авель. — Святой Марк был одним из последователей учения Христа, автором Евангелие и святым покровителем Венеции. Его мощи хранились в базилике, и многие верят, что он творил чудеса и оберегал тем самым город.

Они прошли мимо самолёта с паломниками.

— Все эти люди приехали сюда, чтобы посмотреть на Святого Марка, — подытожил он.

— Но это же просто старые кости, так? Почему вы поклоняетесь каким-то останкам, которые может и не его вовсе? Вы, терране, поразительные идиоты, — захихикала Аста.

— Ну, ты и грубиянка! Не смейся над традициями. Учёные не единожды проводили экспертизу, чтобы удостовериться в подлинности останков. Так что, сам его святейшество официально вернёт мощи на их законное место.

— Ага, в общем, одна сплошная пропаганда… Стой! Что?

Аста, резко остановившись, схватила Авеля за руку. Священник посмотрел на неё, как на безумную.

— Что ты сказал?

— А? Ну, учёные… — начал тот.

— Нет, после этого! Ты сказал, что ‘сам его святейшество вернёт мощи’, так? То есть папа, да? — сыпала она вопросами.

— Ну, да. Его святейшество прибыл из Рима и лично будет вести литургию. Об этом в газетах ещё писали, — объяснил он.

Аста метнулась к газетному киоску. И, разумеется, на первой полосе ‘Римского обозревателя’, официальной газеты Ватикана, был запечатлён прыщавый мальчишка с робкой улыбкой. Не кто иной, как папа Александр XVIII.

— Твою-то мать! — выругалась Аста, не заметив, что выпустила клыки. — Вот чего он ждал! — прогремела она.

— Ты о чём? — не понял Авель.

Аста ухватила его за плечи и притянула к себе.

— Когда точно будет эта литургия? Во сколько папа там будет?

— В полночь.

Круто развернувшись на каблуках, она потянула его за собой.

— Времени нет. Папа в опасности, — бросила она на бегу.

— О чём ты говоришь?

— Эндре, конечно, ославился из-за массового убийства терран, но изгнали его из Империи не за это, а за государственную измену. Понимаешь? — раздражённо прошипела Аста. Ей было приказано никогда не раскрывать эту тайну, но теперь уже всё равно поздно. — Он тайно пытался развязать войну между Империей и Ватиканом. Именно поэтому Августа выслала его прочь.

— А как это связано с литургией в соборе? — удивился Авель.

— Идиот, не понимаешь, что ли?! — возмущённо рявкнула Аста. — Эндре жаждет войны, но Августа против, — уже спокойнее произнесла она. — Он не смог убедить её, но ведь есть и другие пути.

— Он вынудит нас первыми нанести удар, — заключил Авель.

— Именно. Благодаря убийству высокопоставленного лица, — прошептала она. — Что будет, если придворный Империи убьёт папу римского, а? Менее, чем за сутки развяжется полномасштабная война.

— Нужно сообщить в Ватикан, — заявил Авель.

— Нельзя! Если хоть одно слово о заказном убийстве папы, пусть и неудавшемся, просочится в народ, войны не миновать.

— Что будем делать? — вопросил он.

Аста пристально посмотрела на своего напарника.

— Я должна остановить его, Авель! — надломлено выдавила она.

Ей представилась новая возможность, однако для Авеля это означало мало того, что нарушение приказа, так ещё и тайное соглашение между людьми и мафусаилами могло всплыть наружу.

— Я не могу просить тебя о помощи, напарник, — произнесла она.

Авель своими пронзительно-голубыми внимательно смотрел на прекрасную мафусаилку. Если он и понял смысл, скрытый за словом ‘напарник’, то не подал виду.

— Я не могу позволить тебе этого. У тебя свои приказы, у меня — свои, — выдал он.

— Значит, это всё… — вздохнула она. Плечи её поникли.

Аста понимала, почему Авель отказывался нарушить приказ начальства. Кардинал Сфорца прекратила участие своего агента в операции и приказала выслать Асту на родину прежде, чем та нанесёт ещё больше ущерба.

— Однако… — пробормотал Авель, вынимая револьвер. Он взвёл курок и протянул оружие Асте. — Если ты возьмёшь меня в заложники, это уже другое дело. — Он улыбнулся.

Красивые губы девушки растянулись в лукавой улыбке.

Авель развернул револьвер и сунул рукоять в ладонь Асты.

— Сестра Кейт, приём. Слышишь меня? — заговорил он в передатчик.

— Да, отец Авель, что такое? Вы можете пройти на посадку, — отозвалась женщина.

— У меня тут незадача. Герцогиня Одесская требует вернуться в город, — объявил священник.

— Что?! Авель, у меня столько дел. Полёты, заправка топливом и ещё уйма всего. Проводи её живо на корабль. Хоть под прицелом револьвера, мне всё равно. Сейчас же! — ворчала сестра Кейт.

— В этом-то и проблема. Герцогиня отняла у меня оружие и приставила к моей голове. Я у неё в заложниках. Помоги, сестра, — проговорил он совершенно равнодушно.

— Авель, даже не смей! Меня с потрохами съедят, если ты сейчас же не затащишь её на корабль! Авель?! Ответь! — кричала Кейт.

— Я правда в заложниках. Честное слово. Конец связи, — подытожил он и вынул наушник.

— Стой! Авель!.. — Её голос прервался.

— Ну, всё. — Он убрал передатчик. — Уходим, Аста.

— Ты уверен? — засомневалась она.

— Да, не волнуйся.

Выходя из терминала вслед за улыбающимся священником, она слегка склонила голову в размышлениях о странностях своего напарника.

— А как мы вернёмся в город? Вплавь? — скептически поинтересовалась она.

Аэропорт располагался на материке и, чтобы попасть в Венецию, нужно было пересечь море. Тяжеловато ей будет переплыть пятнадцать с лишним километров, таща на себе раненого священника.

— Давай возьмём вапоретто, — предложил Авель, указывая на водное такси.

Пришвартованный в порту небольшой теплоход уже вовсю пыхтел дымом, готовый к отплытию. Пассажиров не наблюдалось. Они поднялись на судно. Отвязав веревку, Авель тут же начал дёргать рычажки на приборной доске.

— А ты умеешь им управлять? — вопросила она, пока он тыкал на кнопки.

Теплоход тронулся.

— Я умею кататься на велосипеде. Считается? Смотри, я похоже разобрался, что к чему, — заявил Авель. — Ой…

‘Железная дева’ пролетела над ними.

— Нужно было лететь, — пробормотал он.

— Ты же сам сказал, что умеешь управлять этой штуковиной! — заорала Аста на нерадивого священника.

Этому медлительному теплоходу ни в жизнь не обогнать воздушный корабль. Они только-только отчалили, а ‘Железная дева’ уже нависла над ними.

— Плохо дело. Сестра Кейт прибьёт меня, — признался Авель.

— Болван! Осторожно! — вскрикнула Аста.

— Ась? О-ох!

Теплоход задел буй и прошёлся по нему. Судно накренилось к опорной стене, обнажив дно.

Аста не удержалась и, упав, закричала. Их отшвырнуло в сторону крена и они полетели, бухнувшись головами.

— Ă… ăst dobitoc! — кричала Аста на своём родном языке, когда они спрыгнули с теплохода. — Dobitoc! Neputintă! Prost! Fărâmă!.. Tău cap dovleac ha?!

— Я не понимаю тебя! Сдаётся мне, ты ругаешься! — прокричал он сквозь рокот бушующих волн.

Они отчаянно гребли руками, плывя к мостовой и наконец выбрались на сушу.

— Предупреждаю — у вас три секунды. Бросьте оружие и сдавайтесь, — прогремел механический голос.

Вскинув голову, Авель увидел Треса, который повысил громкость своего голоса.

— П-привет, Трес, — улыбнулся священник и помахал пистолету, который Трес наставил на него.

Безучастные глаза Стрелка холодно оценивали промокшую парочку.

— Прости за беспокойство, — робко проблеял Авель.

— Три, два… — считал Трес.

— Ой-ой, стой! Мы бросаем оружие! Сдаюсь! Аста, ты тоже, — сказал Авель.

— Идиот, — проворчала она.

Она почувствовала себя такой дурёхой, понадеявшись на успех. Она вздохнула и вскинула руки.

— ‘Железная дева’, говорит Стрелок. Цель у меня. Пожалуйста, сообщи кардиналу Сфорца о нарушении приказа отцом Найтроудом, — произнёс Трес.

— Ты доложишь об этом Катерине? Да она меня живьём съест! — взвыл Авель.

— Доставь Авеля… п-щ-щ-щ-щ-щ… на корабль… п-щ-щ-щ-щ-щ… неполадки со свя… п-щ-щ-щ-щ-щ… помехи… п-щ-щ-щ-щ-щ, — раздался голос сестры Кейт.

Трес моргнул, заслышав электронные шумы. Он вынул наушник и снова вставил его. Авель последовал его примеру.

— В чём дело? — спросил он.

— Не могу… п-щ-щ-щ-щ-щ… неполадки со… п-щ-щ-щ-щ-щ… провод повреждён, возможно? — предположила Кейт.

Море волнами хлестало по Авелю и Асте. ‘Железная дева’, гудя двигателями, зависла прямо над ними. Возможно, из-за них связь пропадала.

— Это ‘дева’ вызывает помехи, — пояснил Авель.

— Технологии терран, что сказать, — фыркнула Аста и оглянулась в сторону Венеции. Она поменялась в лице. — Вот оно! — перекрикивала она грохот волн.

— Ась? Что? — удивился Авель.

Она схватила его за плечи и затараторила:

— Авель, второе убийство, которое на стройплощадке. Убитый занимался шлюзами, так? Дамбы там делал, плотины?! — прокричала она.

— Да, а как ты узнала? — поразился тот.

— Свяжись с кардиналом! Папа в опасности! Нет, вся Венеция под угрозой! Нужно эвакуировать всех терран! Граф с самого начала заманивал сюда папу!

— О чём она говорит, Авель? — раздался по радио голос Кейт. — Катерина сейчас посещает шлюзовые ворота.

— Быстро свяжитесь с ней! Она же там в опасности! — завопила Аста.

Красная точка от лазерного прицела исчезла с её щеки.

— Объяснитесь, — потребовал Трес.

VII

Стоявшая у мелководной лагуны Венеция получила прозвище города на воде. Между Адриатическим морем и лагуной возвели шлюзовые ворота, чтобы контролировать уровень воды и сохранить медленно тонущий остров. Благодаря дамбе, в лагуне было мало воды, а разрушительные морские воды оставались в заливе. Однако если плотину прорвёт, море, словно цунами, ворвётся в город. К счастью, система управления на плотине была одной из самых совершенных. Загвоздка заключалась в том, что располагалась она лишь в одном месте.

Катерина прикусила ноготь, взглянув на охрану у ворот. Последняя линия обороны Венеции. Правда ‘врагом’ было само устройство шлюза — идеальное место для террористической атаки. Что сейчас, собственно, и происходило.

Не оглядываясь по сторонам, Катерина направилась прямиком в комнату управления. От охраны у ворот толку было немного, а вот личная стража Катерины могла послужить неплохим подкреплением, хотя, конечно, оборона всё равно будет незначительной.

— Тебе удалось связаться с городом? — спросила она.

Перестрелка велась ожесточённая и без подкрепления им не справиться. Половина охраны и её личной стражи были тяжело ранены. Рана на плече Катерины кровоточила, но она, казалось, не замечала этого.

— Связь до сих пор прервана, — ответил Марино Фаррелл, начальник стражи. — У нас мало времени, ваше высокопреосвященство. Мы можем обезопасить ваш отход, госпожа. Прошу вас отступить, — заклинал Фаррелл. Вытесанное словно из камня лицо его сейчас дрожало от страха и истощения.

— Я останусь, но женщинам и раненым нужно уходить, — ответила кардинал Сфорца.

— Госпожа, мы готовы погибнуть, если надо! — возразили сопровождавшие её монахини.

— Вы нужны Ватикану живой!.. — запричитали она.

— Они правы. Прошу вас, уходите ради Ватикана, — просил мужчина.

— Благодарю вас, Марино, но не могу, — отрезала Катерина. Она нежно улыбнулась и легонько оттолкнула монахинь, занимавшихся её раной. — Ватикан выстоит, даже если я погибну сегодня, а мой преемник последует моей воле и моей вере. Однако если я сбегу сейчас, что будет с папой в Венеции? — вопросила она.

Ни у кого не было ответа. Впрочем, она и не ждала его от них. Катерина спокойно кивнула. Её пронзительные глаза были полны отваги и желания биться.

— Что скажет народ, если кардинал сбежит, бросив папу и тысячи горожан на погибель? Ватикан навсегда потеряет лицо. Я остаюсь и больше не желаю слышать об отступлении ни слова, — твёрдо заявила она.

— Превосходно! — засмеялся мужчина позади и захлопал в ладони. -Похвальная смелость, однако. Вы и вправду Железная леди, кардинал Сфорца. Ваш жалкий папа, вероятно, очень рад, что у него есть такие преданные люди среди высшего эшелона, — насмехался тот.

— Враг! — закричал охранник.

Монахини и стража закрутили головами в поисках говорящего. Дверь шлюза задрожала. Металл погнулся и искорёжился, словно в нём выплавили отверстие. Через проём зашёл мужчина. Когда он оказался внутри, металл на двери слился воедино.

— Вечер добрый, кардинал Сфорца, герцогиня Миланская. Чудесная ночь, — произнёс незнакомец.

— Кто ты?

На нём был чёрный костюм, смоляные волосы спускались до бедер. Выглядел он благородно и даже учтиво, но Катерине не давала покоя его зловещая улыбка. И, конечно, то, что он расплавил тяжёлую металлическую дверь.

— Я ваш горячий поклонник, мечтал увидеть знаменитую Железную леди хотя бы один раз. Я в таком восторге. Вы ещё прекраснее, чем я представлял, — говорил он.

— Ни шагу вперёд, ублюдок! — закричал Марино.

Стража окружила Катерину, вскинув мечи. Незнакомец улыбнулся ещё более зловеще.

— Нет… стойте! — приказала Катерина, но было поздно.

Стража ринулась вперёд, но мужчина с лёгкостью уходил от ударов. Он сделал какие-то затейливые пассы и неожиданно… стражники застыли. Их полностью парализовало, лишь глаза двигались в нескрываемом ужасе.

— Несносные юнцы. Вас разве не учили не перебивать других? — нараспев произнёс незнакомец.

Мужчина пел медленно и монотонно, словно ритуальную песню. Он возвёл над стражниками руки в белых перчатках, на тыльной стороне которых были вышиты пентаграммы.

— Зазас, Зазас, Насатанада Зазас, — пел он, а пентаграммы в ответ засветились.

Монахини в ужасе закричали. Тень мужчины поднялась, оставляя за собой смолистые следы. И тут из пола возникли ещё тени. Они приобрели форму, от них исходил мерзкий запах резины. В безликих головах алым горела прорезь для рта с острыми клыками.

— И-иллюзия? — запнувшись, выдавила Катерина.

Одно из существ шагнуло вперёд, его гладкая чёрная кожа поглощала и отражала свет.

— Когорта, или призрачные гоблины, — объявил он. — Создал их как-то ради забавы. Они вечно голодны. Их невозможно прокормить.

От криков этих существ кровь стыла в жилах. Они напоминали амфибий — ни глаз, ни носа, но каким-то образом они чуяли людей. Повернувшись к застывшим стражником, они растянули свои кровавые рты в радостных улыбках.

— Нет! — вскрикнула Катерина.

Несчастные охранники безмолвствовали, пока тени пожирали их заживо. Крики монахинь превратились в неразборчивое завывание. Марино выхватил пистолет и прицелился в мужчину. Бах! Пуля выстрелила из дула и понеслась прямо в лоб таинственного незнакомца. Однако она не долетела до своей цели, а наоборот сменила направление, разорвав голову Марино. Кровь и ошмётки забрызгали всё вокруг, безголовый труп рухнул на пол.

— Не-е-е-ет! — закричала Катерина.

Тело упало прямо на двух монахинь. В ужасе те пыталась выбраться из-под тяжёлого огромного трупа.

— Вы же не думали, что всё так легко? — поинтересовался совершенно невредимый незнакомец.

— Ах ты… — прорычала Катерина, глядя на убитого Марино и чувствуя прилив ярости. — Я знаю, кто ты, — заявила она, гневно сверкая глазами. — Орден розенкрейцеров, Контра Мунди, вы все следуете за ним… ведь так? — выплюнула Катерина.

— Ах, так значит вы знаете его, — ухмыльнулся он. — Раз уж вам известен мой господин, то понимаете, что надежды нет. Вы и впрямь Железная леди, раз отважились противостоять нам. Поразительно. Жаль, что вам придётся умереть. Как насчёт сделки? Если вы тихо-мирно уйдёте отсюда, я оставлю вас в живых. По-моему, честно? — предложил он.

— И оставить папу на погибель? Ведь для этого ты здесь? Если ты пощадишь меня сегодня, я всё равно погибну когда-нибудь в битве с тобой, — улыбнулась она, откинув светлый локон с лица и задев серёжку. — Раз уж я всё равно умру, пускай это случится сегодня, — отрезала она.

— Что ж, вы весьма разумны. Наверняка я об этом сильно пожалею… — Он щёлкнул пальцами.

Гоблины подняли головы от мёртвых стражников. Готовые к нападению, они ‘глядели’ на кардинала и монахинь позади неё. Они ухмылялись своими окровавленными ртами.

— Ты выполнишь мою последнюю просьбу? — спросила Катерина.

— Конечно, — ответил тот.

— Представься. Не хочу погибать от рук незнакомца, — продолжила она.

— Какой я неучтивый, — промурлыкал он. Положа руку на грудь, он торжественно поклонился. — Меня зовут Кемпфер. Исаак Фернанд фон Кемпфер. Орден розенкрейцеров. Панцер Магир, Механический маг. Я верный слуга своего господина, — произнёс он.

— Благодарю. — Кивнула она и щёлкнула по серёжке, улыбаясь своему мучителю.

Он кивнул в ответ.

— Что ж, господин Кемпфер, у меня тоже есть что сказать, — отозвалась она.

— Неужели? Уважьте, красавица, — иронично хмыкнул он.

— На заметку: женщины не любят болтливых мужчин. Открыть огонь! — приказала Катерина.

И тут рухнул потолок. Зрелище предстало поистине грандиозное. Кирпичи и известь разлетелись в разные стороны, словно конфетти, металлические стержни градом хлынули на пол. Пули двадцатимиллиметрового калибра изрешетили тварей. Удар был невероятно точно рассчитан, так что Катерина и монахини не пострадали. Такая искусная стрельба была неподвластна обычному человеку.

— Мощно и эффектно, — заурчал Кемпфер. — Конечно, больше всего поражает стрелявший.

Мужчина стоял совершенно невредимый, даже на костюме не было ни пылинки, а вот его созданий разорвало в клочья. Куски нечеловеческой плоти таяли и, подрагивая, растекались тягучей чёрной слизью.

— Вот ты какой, оружейная ищейка Железной леди, единственный оставшийся из десяти кукол-убийц, напавших на Замок Святого Ангела пять лет назад, — восторженно протянул Кемпфер.

Дым рассеялся, явив взору величественную фигуру, защищающую собой Катерину.

— Агент АХ HC-III X. Оперативный псевдоним Стрелок, — продолжал мужчина.

— Подтверждаю, — отозвался Трес сквозь лязг пушечного ударника пулемёта Гатлинга о взрыватель.

Бум!

VIII

— Improperium expectavit cor meum et miseriam, — пел хор мальчиков.

Чудесный открывающий гимн. Священник, проводивший литургию, шествовал по проходу между рядами и размахивал кадилом. Другие священнослужители с покрытыми капюшонами головами следовали за ним. С учётом размера собора число высокопоставленного духовенства было ограничено: хор, небольшая стража и главные священнослужители заполонили Собор Святого Марка.

— Et sustinui qui simul mecum contristaretur et non fuit; consolantem me quaesivi et non inveni, — произнёс священник.

Папа тем временем поднялся к алтарю и склонил голову, покрытую капюшоном. Минута молчания, и гроб с мощами Святого Марка водрузили на алтарь. Епископ Венецианский начал зачитывать Священное Писание: ‘Господи, помилуй. Христе, помилуй. Посреди жизни мы окружены смертью. Господи, помилуй… Аминь’.

Папа постоял немного, а затем в сопровождении священника начал спускаться. Обычно после такого проводилось причастие, но только не сегодня. Говаривали, что папа терпеть не может этого, а однажды даже потерял сознание во время богослужения. В звенящей тишине юный папа направился к двери.

— Александр XVIII, триста девяносто девятый папа римский. Я пришёл, дабы увидеться с тобой! — прогремел мальчишеский голос.

Все взгляды устремились на одного из поднявшихся хористов. Тот вынул из-под расписного одеяния топор.

— Я Эндре Корза, граф Загребский! А ты лишь жалкий дикарь, посмевший противиться мне! Я снесу тебе голову! — прокричал он.

Папская гвардия была лучшей в мире. Они вскинули оружие, но человеческому разуму было непосильно уловить движения мафусаила. Ускорившись, граф взлетел над пораженной толпой и обрушил топор на бездвижного папу.

Звяк! Оружие Эндре отскочило от беспомощной жертвы и влетело в витраж, осыпав его лицо цветными осколками.

— Ты не папа! — прокричал граф, кривясь в отвращении.

Капюшон спал — перед ним стояла девушка с волосами цвета слоновой кости. Над собой она держала широкое копьё. Завидев янтарного цвета глаза, граф охнул.

— Астароше! — провизжал он.

— Эндре Корза, во имя Отца, Сына и Святого Духа вы арестованы за четырёхкратное убийство, — поправляя очки, объявил епископ Венецианский или, скорее, мужчина, выдававший себя за него.

— Сопротивление бесполезно. Сдавайся! — рявкнула Аста.

— Как вы так быстро меня нашли? Где настоящий папа? — требовал Эндре.

Прокашлявшись, Авель вскинул указательный палец, словно намереваясь отчитать нерадивого ученика.

— Мы нашли записку в сейфе Марко Коллеони. Когда его дочь оказалась в заложниках, он вынужден был подделать документы о подлинности мощей Святого Марка, чтобы вернуть её. Узнав об этом, мы отослали папу обратно в Рим. Настоящую литургию отменили. Все священнослужители здесь агенты АХ. Настоятельно советую сложить оружие и сдаться, — разъяснил Авель.

— Родственник Коллеони нашёл эту записку, когда они разбирали последнюю волю, — продолжила Аста. — Не убивай ты так рьяно, мы бы и не узнали никогда. Твоя кровожадность сыграла с тобой злую шутку. На этот раз тебе не уйти.

— Сдаться?! — захихикал Эндре и уже захохотал в полный голос: — Вряд ли, мелкая дрянь!

— Берегись! — Аста схватила Авеля.

Топор опустился точно на то месть, где секунду назад стоял Авель.

— Тебе нужен я, Астароше? Ну, так иди и возьми! — кричал Эндре.

Вампир схватил мальчика из хора и скрылся за ним. Аста ринулась вслед.

— Защитите детей! — закричал Авель агентам.

Эндре запрыгнул на поддельные мощи и нажал на потайной рычаг в алтаре. Пьедестал, весом, вероятно, с тонну, провалился в отверстие, открывавшее проход в потайное помещение под собором. Проход уходил на несколько метров вглубь и вёл в тоннель, который в годы Армагеддона служил укрытием для людей. Эндре, вцепившись в ребёнка, ринулся вниз.

— Тебе не уйти! — воскликнула Аста.

Тоннель, окрашенный в светоотражающую краску, мерцал зловещей белизной. Мелькавшие тени мафусаилов невозможно было ухватить человеческим глазом.

Аста настигла графа.

— Всё кончено, Эндре! — прокричала она, метнув копьё в спину графа так, чтобы не задеть мальчика.

Звяк!

— Какого? — озадаченно произнесла она.

Не успев долететь до цели, копьё отскочило в сторону. Вокруг графа кружили восемь серебристых сфер.

— Щит Эгиды! — взвыла от досады Аста.

— Бросай оружие, герцогиня Одесская! — Эндре остановился и обернулся к ней, приставив острый коготь к шее беспамятного ребёнка. — Уже во второй раз, Астароше. Нет, если считать тот случай, когда я прибил твою напарницу, это уже третий раз, так? Если хочешь спасти мальчишку, брось оружие, — велел он.

Ярость закипела у неё в душе. Ослеплённая гневом, она увидела перед собой погибших. Ей потребовалось несколько секунд для решения — она бросила копьё.

— Как ты посмела испортить мой звёздный час?! Ты заплатишь за это! — прорычал Эндре. Подняв с каменного пола копьё, он лизнул клинок. — Впрочем, тот план был не единственный, дрянь, просто самый быстрый. Папа всё равно сдохнет. Я всё для этого сделал, — захихикал Эндре.

— Если ты имеешь в виду шлюзовые ворота, то о них уже позаботились. Город не уйдёт под воду, — улыбнулась она.

— О-па! Так ты и об этом знала! — поражённо воскликнул он. — Однако, я, похоже, недооценил тебя, маленькая дрянь, но всё закончится здесь. Наказание за вмешательство в мои грандиозные замыслы будет очень жестоким, Астароше, — сердито заявил он.

— Эндре, ты дважды неправ. Во-первых, здесь далеко не конец, но ты слишком туп, чтобы понять это, — фыркнула Аста. — А во-вторых, дерьмо эти твои грандиозные замыслы, долбанный ты урод! И нечего бахвалиться идеями, которые ты не можешь претворить в жизнь!

Давно с ним не осмеливались разговаривать в таком тоне. В конце концов, он был дворянином, хоть и преступником, но всё же благородных кровей.

— Что ты сказала? — выдавил он.

— Ты трусливое хамло и говнюк! — продолжала распекать его Аста. — Но хуже того: ты убивал терран ради забавы, как какой-то дикарь, а строил из себя этакого утончённого аристократа. Да в тебе ни грамма воспитания. Ты просто тупая деревенщина, упоённая властью. Ты же долбанный извращенец! Как твой крошечный мозг вообще мог дойти до каких-то грандиозных замыслов? Да не смеши меня! Мне стыдно вообще разговорить с такой мразью, — закончила она.

Его ангельское личико побелело сначала, потом пошло краснотой и наконец посинело.

— Ах, ты ж сучка! — завизжал Эндре.

Серебристые сферы со звоном брякнулись об пол. Старый вампир поднял копьё.

— Да что ты знаешь! Я другой! Я не такой как все! Меня не принимали! Поэтому я!.. — заревел он и вдруг осёкся в смущении.

— Сдохни, сука! — Он ринулся прямо на неё с копьём наизготове, целясь ей в сердце.

Эхо от выстрелов зазвучало негромко, однако пуль хватило, чтобы отбросить мафусаила-мальчишку. Словно бумеранг, тело Эндре шлёпнулось о стену и упало, а затем отскочило от пола. Прижав руки к животу, тот скорчился и задрожал. Пули из серебра, ненавистного для мафусаилов металла, прошили ему живот и застряли в позвоночнике.

— Терранин!.. Вы одурачили меня! — завопил Эндре на сребровласого священника, стоявшего позади Асты.

— Даже не думала, что он попадётся на такую детскую уловку, — произнесла девушка, собирая сферы.

Загвоздка с этой системы защиты заключалась в том, что из-за неё нельзя было нанести удар. Это был существенный недостаток.

— Отличная работа, отец.

Громко пыхтя, Авель опёрся руками о колени и пытался восстановить дыхание.

— Припотел я немного. Вы, ребята, шустрые, однако, — пошутил он. — А ещё нам нужно заранее договариваться. Я не так уж метко стреляю, знаешь ли.

Лицо у него было такое забавное, что Аста не удержалась и захохотала.

— Да уж, я уже начала беспокоиться о тебе, напарник!

— Ну, вот ты снова. Называешь меня ‘напарником’ только когда тебе выгодно, — Авель смолк, умилительно моргая. — Ах! Я впервые вижу, как ты смеёшься, Аста. Какая же ты красивая, — почти с благоговением выпалил он, но совершенно искренне.

— Болван, — краснея, пробормотала она.

Задание выполнено. Осталось лишь доставить Эндре обратно на родину и она наконец покинет эту треклятую страну. Такой успех. В Империи её встретят с распростёртыми объятиями.

Однако…

— Благодарю за всё, Авель, — нежно произнесла она.

— Пожалуйста. — Он поклонился. Такой же неуклюжий, как и всегда.

Аста искоса взглянула на него. Вероятно, она больше его не увидит. Он же терранин и проживет ещё лет пятьдесят. Она тщательно изучала священника, стараясь запомнить его лицо. Для Асты, которая проживёт ещё по меньшей мере триста лет, полвека были ничто. Даже если она вернётся сюда, она вряд ли узнает его состарившееся лицо.

— Запомни меня, пожалуйста, — попросила она. — У меня в памяти не сохраняются лица каких-то жалких терран. В другой раз тебе придётся окликнуть меня. Однажды, когда Империя будет править всем миром, я найму тебя выискивать блох у моего кота или что-нибудь в таком духе.

— С нетерпением жду, — произнёс Авель. Глаза его сияли.

Он с улыбкой подошёл к ней и, взяв её нежную руку, поднёс к своим губам для поцелуя.

IX

— Всё чисто. Переключаю режим истребления на поиск и устранение, — доложил Трес.

Однако среди обломков нигде не было Кемпфера. Возможно, его разорвало на части от трёхсот пуль двадцатимиллиметрового калибра, но он всё равно продолжал искать. Нужно обнаружить его останки, чтобы найти хоть какие-то зацепки его связей с террористами.

— Ваше состояние, кардинал Сфорца? — спросил Трес.

— Я цела. Отличная работа, отец Трес, — ответила Катерина.

Тот поклонился своей госпоже и бросил на пол опустошённый пулемёт. Сейчас эвакуация выживших стояла в приоритете, нежели поиск Кемпфера.

— ‘Железная дева’ готова. Кардинал Сфорца, запрашиваю немедленную отправку, — объявил Трес.

— Первыми посади на корабль сестёр. Как папа? — спросила она.

— Задействованы Кресник и герцогиня Одесская. При объявлении цели они нападут и уничтожат графа, — доложил Трес.

— Превосходно! Отлично сработано, АХ.

Все, кроме Треса, обернулись на голос и явно издевательские аплодисменты.

— Т-ты… — еле выговорила Катерина.

— Какая у вас грубая заводная игрушка — даже не поздоровался. И костюм испачкал, — пожурил их Кемпфер, проводя по длинным смоляным волосам. Его красивое лицо было безупречно.

— Отец Трес, добавь к отчёту, что граф Загребский пойман, — прозвучал голос Авеля по радиопередатчику.

Бах-бах! Всё ещё стоя спиной к Кемпферу, Трес выстрелил. Иерихон М13 целился прямо в лоб брюнету. Пули должны были влететь прямиком ему в лицо, однако…

— Бесполезная безделушка, — раздражённо проворчал Кемпфер. — Варвар.

Мужчина уставился на летящие к нему две пули. Он вскинул руки, и пули ударились о пол.

— Отец Трес, ты весьма талантлив, но не понимаешь смысл убийства. Давай я тебе покажу, — произнёс Кемпфер.

Вышитые на белых перчатках пентаграммы заалели.

— Предо мной Юнгес, позади — Телетаркае. В правой руке у меня меч, в левой — щит. Вокруг меня светится пентаграмма, звезда Давида тут… явись мне, Меч Вельзевула, — пропел он.

Кемпфер слегка взмахнул рукой, и дрожащая молодая монахиня рядом с Катериной лишилась головы.

— Сестра Анна! — закричала Катерина.

Глаза погибшей были широко раскрыты. Голова подкатилась к ногам другой монахини.

— Нет! — вскрикнула Рэйчел.

— Не двигайся, сестра, — предупредил Трес.

Девушка пребывала в состоянии шока. Не слушая Треса, она поплелась к выходу. Кемпфер улыбнулся. Не оборачиваясь, он ещё раз взмахнул рукой, и сестру Рэйчел разрезало пополам. Словно сломанная кукла, она рухнула на пол, внутренности её вывалились наружу.

Монахини онемели от ужаса. Они подползли к бледной Катерине.

— Шиллер говорил ‘Страх смерти хуже самой смерти’. Не двигайся, отец Трес. Куклы-убийцы такие зануды. Никаких эмоций, так ведь? — поинтересовался Кемпфер, сгибая пальцы. — Ну, какое веселье в убийстве марионетки. Ни криков, ни слёз, ни мольбы. Никакой забавы. Почему бы тебе не научиться быть таким милым, как эти монахини?

— Отрицаю. Нет времени, — ответил Трес. Глядя на трупы, его обычно бездушный голос слегка изменился. — Триста секунд до прибытия следующего подкрепления. Я должен убить тебя до этого. Некогда тратить время.

— Да неужели? — вопросил Кемпфер, поправляя перчатки. — Убьёшь меня, говоришь?

— Подтверждаю, — отозвался Трес, изучая обстановку. Он посмотрел на Катерину, дрожавших монахинь, погибших. — Я уничтожу тебя… и клочка не останется.

— Попробуй. — Кемпфер стиснул пальцы в направлении Треса, но того уже давно там не было — лишь дымовой след тянулся в воздухе.

Невидимый меч ринулся вслед за Тресом, взмывая вверх и разрывая потолок.

— Быстрый, но что ещё? — спросил Кемпфер.

Пальцы его стремительно двигались, словно паучьи лапки. Казалось, будто он играет на пианино, а стена тем временем пошла трещинами. И в ту же секунду невидимая сила ухватила священника за подбородок.

— Всё кончено, Стрелок, — бросил Кемпфер.

— Опоздал на ноль целых три сотых секунды, — признал Трес.

Его правая рука была сломана на запястье, откуда свисала толстая трубка. Раскалённый до тысячеградусной температуры магний голубовато-белым пламенем выстреливал из раны. Несколько чёрных прядей Кемпфера посерели и сгорели.

— Моноуглеродное волокно! — очень тихо воскликнула Катерина.

Это волокно было одной из ценностей утраченных технологий, существовавших до Армагеддона. Оно было сделано из нескольких молекул фуллерена С60, тончайшего и самого прочного материала. И хотя волокно можно сжечь, оно способно разрезать даже алмаз и могло применяться ещё и как оружие.

Под яростным ударом Треса Меч Вельзевула обратился в пепел.

— Понял в чём загвоздка. А ты хорош, Стрелок, но ты всего лишь кукла, — ухмыльнулся Кемпфер.

Трес наставил свой М13 на того. Лазерный прицел точно светил в лоб мужчины, но даже пули Иерихона не смогли бы пробить щит Кемпфера. Если он выстрелит, пули рикошетом отлетят в него самого.

Кемпфер засмеялся, а Трес дважды выстрелил. Медного цвета пули разрезали воздух.

— Бесполезно, — скучая, вздохнул Кемпфер. — Тебе не задеть меня.

— Они найдут свою цель, — заявил Трес.

И оба они были правы. Кемпфер возвёл Щит Асмодея, и пули, отскочив от него, развернулись на 180 градусов прямо в священника, но тот успел пригнуться. Они пролетели мимо и, отскочив от металлического шлюза с малым углом скольжения, а затем и меча стражника, метнулись обратно к Кемпферу.

Обе руки оторвало ему по запястье.

— Невероятно, — только и произнёс он поражённо.

‘Как машина смогла просчитать полёт пули?’

— Что же, позывной Стрелок весьма тебе подходит, но и меня по праву называют магом, — произнёс Кемпфер, просачиваясь сквозь пол.

— Не смей следовать за мной, кукла, — велел он. Взглянув на Треса и Катерину, он погрузился в собственную тень. — Думаю, мы скоро ещё увидимся. Когда судьба сведёт нас вновь вместе, вы станете моими лучшими жертвами.

На поверхности осталась видна лишь его голова.

— Что ты стоишь?! Стреляй же! — закричала Катерина Тресу.

Тот поднял руки, пытаясь выполнить приказ, но резко остановился.

— О-отец Трес! — вскрикнула женщина.

Его страшно изувеченные руки на плечах отвалились и с тяжёлым стуком упали на пол. Катерина не верила своим глазам: Трес упал на колени, истекая маслом.

— Теперь мы квиты. Без обид, отец Трес. Auf Wiedersehen, — засмеялся Кемпфер и полностью погрузился в тень, а смех его ещё долго отдавался эхом.

Эпилог

— Граф Загребский взят под стражу и с конвоем отправлен в Империю. Через день или два его доставят, — кланяясь, доложила Аста.

— Отлично, герцогиня. — С парящего трона на неё глядел скрытый силуэт императрицы Августы. Её изменённый электронным устройством голос эхом отдавался в палатах. — Герцогиня, и как тебе напарник из зарубежья? — поинтересовалась императрица.

— Простите, что вы имеете в виду, госпожа? — в ответ вопросила Аста.

Августа ощутила секундную дрожь в плечах.

— В смысле был ли он полезен? В отчёте ты весьма лестно о нём отзывалась.

— Н-нет-нет! То есть для обычного терранина он оказался полезен. Если пожелаете, я более подробно опишу, — заикаясь, проговорила Аста.

— Не нужно. Не хочу утруждать тебя бумажной волокитой. Отличная работа. Ты свободна, — подытожила Августа.

— Слушаюсь, ваше величество! Как пожелаете. — Поклонилась Аста.

Когда герцогиня покинула тронный зал, тусклый свет в помещении загорелся ярче, осветив небольшую фигурку девушки. Потянувшись, она произнесла своим настоящим голосом:

— Всё ещё на стороне людей, а? Наверное, не стоит мне сражаться с Ватиканом. С одним мы ещё справимся… а вот с двумя?.. Придётся попотеть.

На престоле восседала зеленоглазая девчушка. Короткие чёрные волосы аккуратно обрамляли красивое личико с подвижной несколько кошачьей мимикой, руки и ноги были длинные и худые. Императрица Августа Владика сняла огромную шляпу и плюхнулась на парящий трон.

— Совсем не изменился, до сих пор чтит желание своей возлюбленной и помогает людям. Не понимаю, почему девчонки так и липнут к нему? Нужно ему уже влюбиться. Голосую за Астароше. Будь я парнем, я бы точно за ней приударила, — рассуждала она.

Зал был разрисован пейзажем некогда существовавшей Канады — навевающим воспоминания густым зелёным лесом. Слышались запах листвы и убаюкивающее пение птиц.

— Ох, что же делать? — вздохнула девочка.

Она заснула спокойным сном. Маленькая певчая птичка села на её мерно вздымающуюся грудь.

***

— Я пришёл за вами, граф, — прошептал брюнет.

— О-ох, Кемпфер! — взвизгнул Эндре.

Вампир подполз к решётке и взглянул на мужчину. Стражи нигде не было видно.

— Спасибо! Спасибо, Кемпфер! — зашептал он.

— Пожалуйста, граф. Присоединитесь ко мне на палубе? Вас ждёт воздушный корабль.

— Ещё спрашиваешь, — зловеще улыбнулся Эндре.

Вместе они покинули помещение для шлюпок. Корза внимательно осматривался по сторонам — на сторожевом судне должно было находиться более пятидесяти человек, но везде стояла тишина.

— Что случилось с экипажем? — поинтересовался он.

Кемпфер лишь пожал плечами. Эндре не слишком понравился такой пренебрежительный ‘ответ’ терранина, но он решил не испытывать удачу. В Империи его ожидало наказание намного хуже смерти, по крайней мере, Кемпфер помогал ему сбежать.

Желудок у него скрутило — его начала мучать жажда, да выбора у него особого не было. Сейчас бы подошёл даже ребёнок или старик, только вот кроме Кемпфера в округе никого не наблюдалось.

‘Может сожрать его?’ — размышлял Эндре.

Он с улыбкой приблизился к Кемпферу со спины. Если подумать, ему больше не нужен был тот. Ему всё равно придётся скрываться какое-то время, а лишних свидетелей лучше убрать. Кемпфер весьма полезен, но он не любил быть в долгу.

— Кстати, граф… — начал тот, будто бы прочитав его мысли. — Поздравляю. Такой представление.

— Ты это о чём? — Вскинулся Эндре.

— О Венеции, конечно. Какой успех, — произнёс Кемпфер.

— Не смей потешаться надо мной, терранская шавка! — возопил Эндре.

Стоявший спиной к вампиру, Кемпфер лишь пожал плечами.

— Потешаться? И в мыслях не было. Всё прошло весьма успешно. Империя и Ватикан сумели заключить союз. Хорошие новости, — пояснил он.

— Т-то есть? — опешил Эндре.

— Нельзя уничтожить того, чего нет, так? Произошедшее помогло им наладить связи. И даже ты, мерзкий извращенец, способный лишь убивать слабых, пригодился. Нужно было лишь правильно направить тебя, — продолжал Кемпфер.

— Ах, ты тварь! — рявкнул Эндре. Его юное красивое лицо искривилось. — Терранин! Да как ты посмел?! — зарычал он, выпуская когти и клыки.

Он взмахнул рукой, но поймал лишь воздух. Он вдруг ощутил, как тонет.

— Ч-чт?.. — Эндре уставился в пол. Его ноги утопали в тени Кемпфера, словно его засасывало в зыбучие пески или смолу.

— М-мои ноги!.. — завизжал он.

Кемпфер закурил сигару и с лёгким интересов обернулся.

— От такой занозы одни лишь проблему, а нам нужно расчистить сцену для выхода главного актёра.

— Что ты такое? — яростно возопил он. Тень поглотила его уже по грудь. -Кемпфер! За что?!

Его лицо полностью утонуло, осталась видна лишь вскинутая рука. Он отчаянно пытался за что-нибудь ухватиться, но в итоге полностью исчез.

— Прекрасная луна, — вздохнул Кемпфер, глядя на небо, словно ничего и не произошло.

На юге небесного свода большая луна висела рядом с другой поменьше, ‘луной вампиров’.

— Вероятно, конец света придётся на одну из таких вот прекрасных ночей. Уже очень скоро. Какая же чудесная ночь будет, — произнёс он.

Бросив сигару за борт, Механический маг спрятал руки в карманы и растворился во тьме.

Комментарии

1. Астароше Аслан (англ. Astaroshe Asran). Имя Астароше происходит либо от демона Астарота, одного из восьми князей тьмы, либо же от Астарты (у шумеров Иштар), древнегреческой богини любви и власти. Я знаю, что везде фамилию Астароше записывают как Асран, но во-первых, по-русски это звучит как-то некрасиво, а во-вторых, скорее всего, её фамилия ни что иное, как турецкое слово ‘aslan’, то есть ‘лев’. Кстати, ругается Астароше на румынском (у Сунао это государственный имперский язык в Империи Истинного Человечества).

2. Венецианские маски. Венецианский карнавал это целое событие, у которого своя давняя история, и маски неотъемлемая часть этого карнавала. Под масками прятали лица влюблённые, не желавшие афишировать свою связь, и знатные горожане, посещавшие игорные дома и прочие сомнительные места. Подчас под личиной скрывались и настоящие преступники.

‘Токиопоп’, как всегда, какую-то ерунду перевёл с этими масками. У них в переводе Кемпфер носит некую загадочную маску ‘Tactician’, а Аста ‘Sweetheart’. Таких масок у венецианцев нет. Пришлось поразмыслить.

Итак, скорее всего, у Кемпфера маска Баута. Баута (обычно белого цвета), а также её разновидность Казанова (маска с чёрной треуголкой). Эту маску носили многие, включая простой народ, принцев и аферистов, в такой маске менялся голос, что добавляло её владельцу анонимности, а это весьма подходит Кемпферу.

Маска Коломбина прикрывает только глаза, не закрывая всего лица. По легенде, очень красивая актриса комедии дель арте отказалась закрывать лицо маской, и специально для неё, чтобы не отходить от традиции, придумали маску, закрывающую лишь глаза. Я сначала думала, что у Асты маска Дама, но она очень громоздкая. Я склоняюсь больше к Коломбине, а то жалко закрывать всю красоту Асты.

С чем не возникло трудностей, так это с маской Авеля. Доктор Чумы или Дотторе Песте. ‘Чума на оба ваши дома!’ Венецию не единожды посещало это страшное бедствие. Изначально эта маска использовалась врачами для защиты во время посещения чумных больных. У этой маски характерный клюв — ранее в него доктора набивали травы и ароматические масла, считая, что это поможет от чумы.

3. Иссак Фернанд фон Кемпфер (нем. Isaak Fernand von Kämpfer). Исаак — это еврейское имя, означающее ‘будет смеяться’. Фернанд (правильнее Фернан) на самом деле французский вариант немецкого имени Фердинанд, означающего ‘храбрый путник’. Кемпфер переводится с немецкого как ‘воин, боец’.

Панцер Магир или Механический маг (нем. Panzer Magier). Дословно звание Кемпфера переводится как ‘маг в доспехе’ или ‘броневой маг’, но в принципе Механический маг, как его перевели ‘Мега-Аниме’, тоже звучит неплохо.

Заклинания Кемпфера — это, судя по всему, чернокнижные ритуалы.

Названия его оружия (Щит Асмодея и Меч Вельзевула) восходят к именам демонов.

4. Contra Mundi (лат.) дословно переводится как ‘против всего мира’.

5. Эндре Корза, граф Загребский (Endre Kourza). Эндре венгерский вариант имени Андрей. На счёт фамилии я не уверена. Везде пишут по-разному. Может, он Корза, а, может, и Куза.

Загреб (хорв. Zagreb) — столица Хорватии.

6. Копьё Га-Болг — это оружие Кухулина, героя ирландских мифов.

7. Щит Эгиды. Эгида — это щит древнегреческого бога Зевса.

8. Вапоретто (итал. Vaporetto). Маршрутный теплоход в Венеции.

9. ‘Римский обозреватель’ (итал. Osservatore Romano).

10. Императрица Августа Владика (англ. Augusta Vradika). Августа женская форма мужского имени Август, в переводе с латинского означающее ‘величественная’, ‘священная’. Происходит от римского титула императора. Владика — это обращение к епископу в старо-славянских церквях, как утверждает википедия. Я больше склоняюсь к тому, что Владика это отсылка к Владу III Цепешу (Колосажателю), более известному как Дракула. На это ещё и указывает имперский (румынский) язык в государстве — ведь Цепеш был родом из Валахии, впоследствии территории Румынии.

11. Ну, и походу событий Авель переходит с ‘вы’ на ‘ты’ к Асте.

Ошибки, опечатки, неточности? Пожалуйста, дайте знать.

Спасибо за прочтение!