Кровь Триединства. Ярость против Лун (Новелла) - 2 Глава

Вот ближе бежать в этот город, он же мал;

побегу я туда — он же мал

Бытие 19:20

I

Он прислушался. Его преследователи больше не кричали вслед. Неужели сдались? Он спрятался за мусорным баком и вздохнул.

— Спасён? — прошептал Юлиус.

С дрожащих, бледных губ сорвалось белое облачко пара. Ночь была холодной.

Он посмотрел на затянутое небо. Снег шёл с самого вечера. Завтра уже Рождество, и похоже снегопад не прекратится. Только горожане совсем не радовались празднику. Город словно вымер. Тёмные улицы безмолвствовали, лишь одинокие тени от фонарей стелились по мостовой.

«Сволочи! Что они сотворили с нашим городом!»

Юлиус хотел осмотреться и тут же вернуться. Он выскользнул из дома, никому не сказав ни слова. Но через каких-то полчаса его уже заметили и пустились в погоню. Хорошо, что город он знал лучше, а то бы его давно схватили.

— И что теперь? — спросил он у снега. На глазах выступили слёзы.

Они запугали жителей, отняли всё имущество под предлогом «благотворительности». Многие ведь не переживут зиму и замёрзнут на смерть. Незваные гости оказались очень сильные, даже рыцари замка не смогли одолеть их. И как теперь бороться? Они всё потеряли.

Снег приглушил все звуки, и Юлиус даже не заметил, как его окружили.

— Так-так, кто тут у нас, — раздался тихий голос у него над ухом. — Мы вас обыскались, ваше сиятельство.

Юлиус напряжённо обернулся. Перед ним стояли двое монахов в простом облачении.

— Добрый вечер, — сказал невысокий монах. — Я брат Алоис из Нового Ватикана, а это брат Рихтер.

Лицо у него было неестественного цвета — значит, его бионически усовершенствовали с помощью лекарств и операций.

Монахи с жуткими ухмылками посмотрели на него. Юлиус в ужасе отшатнулся.

— А мы-то думали, кто тут нарушает комендантский час, а это вы! А говорили, что вы погибли при осаде замка, граф.

— Нарушаю?! Я?! Придержи язык! Это вы вторглись к нам!

От такой наглости у него перекосилось лицо.

Юлиус Рюйтель, граф Эстонский, вытащил из кармана пистолет.

— Только я могу вводить комендантский час! И никто другой! Вонючие еретики!

— Да ну?

И вот уже позади него раздался зловещий смех. Невысокий монах вдруг исчез из виду. Он так крепко схватил Юлиуса за руки, что, казалось, сейчас сломает их.

— Что теперь делать будете, ваше сиятельство? — усмехнулся Алоис и выхватил у него оружие.

Юлиус растерянно вскрикнул. Монах прицелился в побледневшего графа.

— Мы выбрали Таллин оплотом Нового Ватикана. Великая честь для вашего захолустья. Ты радоваться должен. Нехристь! — Лицо Алоиса перекосилось от ярости. Глядя на графа, он закричал: — Мы сражаемся ради Господа и истинной веры! А ты еретиками нас обзываешь! Пощады не жди!

Юлиус упал на мостовую и с ужасом посмотрел на пистолет у своего лица. От страха он даже не мог пошевелиться. Алоис медленно начал спускать крючок.

— Ну вот, а я уж думал, на улицах совсем никого, — раздался спокойный голос. — Я-то решил, может, народ в деревнях просто по ночам дома сидит, а оказалось комендантский час. Теперь-то всё понятно.

Беспечный тон мужчины никак не вязался с напряжённой картиной.

— Ты ещё кто такой? — Алоис уставился на него, не отнимая пальца от спускового крючка.

Мужчина был очень высокий, его припорошенные снегом серебристые волосы сияли подобно короне, а льдисто-голубые глаза напоминали замёрзшее озеро. Правда, Алоиса больше заинтересовало не его лицо, а одежда, проглядывающая из-под пальто. Она подозрительно напоминала сутану.

— Ты священник? Что-то я тебя раньше не видел. Где твой приход? Где ты служишь?

— Приход мой в Ватикане, в Риме, — ответил мужчина и надвинул повыше очки, — а служу я в спецподразделении Государственного секретариата, в АХ, в общем.

— Что?!

Юлиус с удивлением заметил, как оба монаха смертельно побледнели.

С крыши здания раздался бесстрастный голос:

— Переключаюсь из режима наблюдения на режим боя. Начать.

И тут же ночную тишину разорвал грохот выстрелов. Они даже не поняли, кто открыл огонь. Рихтер рухнул рядом с Юлиусом. Ноги и руки у него были прострелены. Алоис чудом укрылся от прицельного огня и завопил:

— АХ! Агенты?

Он с немыслимым проворством подскочил и прицелился в мужчину на крыше. Он уже хотел выстрелить, как получил урной по затылку. В урне было полно снега, и она оказалась довольно тяжёлой. Алоис без памяти рухнул на мостовую.

Сребровласый священник хвастливо фыркнул.

— Отлично сработали! Мы с тобой одного поля ягоды! Да, отец Трес? Два сапога пара!

— Я не понимаю, о чём ты, отец Найтроуд, — ответил мужчина так холодно, что даже стало жутковато. Будто и не человек говорил вовсе.

Мужчина пружинисто спрыгнул на мостовую, а по звуку будто железный брус упал. Это был короткостриженый невысокий священник. Он посмотрел на монахов.

— Свяжи их. Я приведу епископа Борджиа и графиню Ангальтскую.

— Хорошо, — кивнул сребровласый мужчина, нисколько не обидевшись. Он протянул руку Юлиусу и дружелюбно улыбнулся. — Вы как? Не повезло вам. Холодина такая. Да вы не волнуйтесь. Мы не с ними.

— Кто вы?

Они точно священнослужители, но судя по всему не из Нового Ватикана. И отнюдь не простые, раз победили усовершенствованных монахов.

— Кто же вы такие?

— Я Авель Найтроуд, — улыбнулся он и поправил очки. — Странствующий священник из Ватикана.

II

Люстра была завешена тёмной тканью. По чердаку скользили неясные тени. Придя к власти, Новый Ватикан начал строго контролировать подачу электричества, и единственная маленькая гостиница была не исключением.

— Вот это да, — восхитился Авель, глядя на тусклый золотистый свет люстры.

Почти во всех крупных городах пользовались газом, удивительно, что в таком захолустном городишке было электричество. Значит, электростанция работает как надо.

— Тут даже электричество есть. Да и городок симпатичный. Неплохо у вас идут дела.

— Спасибо графу.

С десяток местных жителей глядели на гостей из Рима. Они немного скривились, когда Авель назвал Таллин «городком». Рядом с Юлиусом сидел мужчина, судя по всему, он представлял горожан. Он гордо выпятил грудь и сказал:

— Три года назад его сиятельство унаследовал родовой замок и начал обустраивать город. Он построил электростанцию, школы, больницы. Спасибо графу. Иначе Таллин так бы и остался бедным захолустьем.

— Да ладно тебе, Сергей. Мне просто повезло. Ничего особенного я не сделал, — скромно отозвался Юлиус и вытащил из кармана какую-то вещицу. — Лучше скажите спасибо этому. Вот что нам помогло.

— А что это? — Авель присмотрелся.

На изящной ладони графа лежал чёрный неровный камешек.

— Уголь? Какой-то маленький.

— Нефтяной песок. Оказывается, в здешних горах очень большие запасы этого песка, — деловито ответил Юлиус, и выглядел он сейчас не как правитель государства, а как учёный, обрадованный находкой. — В минерале очень много нефти. Я ещё, когда учился в Альбионе, узнал, как сделать из него топливо.

— Вот из этого? — Авель удивлённо посмотрел на камешек.

После Армагеддона нефть стала на вес золота, и добывали её только в Альбионе и Испании. Если крохотная Эстония сможет получать нефть из минералов, она мигом обогатится. И школы новые построят, и больницы.

— Именно благодаря нефтяным пескам Таллин потихоньку развивается. Мы ещё мало добываем ископаемых, да и нефти немного получается, но мы хотим и дальше осваивать горы.

— Ага, теперь понятно, откуда там труба, — сказал Авель.

— Точно. Труба тянется на сорок километром и соединяет горы с заводом.

Из окна вдали виделся горный хребет, этакая природная ограда Таллина.

— В ней высокоскоростной конвейер. Он доставляет минералы из гор на завод. Я испугался, что Новый Ватикан сломал его и хотел проверить. Я как раз возвращался домой, как меня заметили.

— Понятно. Вы говорили, что Новый Ватикан захватил город неделю назад, так? — спросил Авель горожан, скрытых тенями. — А что с войсками? Они сражались?

— Ещё как! Бились до последнего, но проиграли. — Юлиус помрачнел и прикусил губу, голос у него слегка дрожал. — Врагов было больше, да и оружие у них лучше. Я сам командовал своими рыцарями, но куда там. Они пожертвовали собой, чтобы я смог убежать. Если бы не они, кто знает, где бы я сейчас был.

Граф умолк и понурился. Он слегка дрожал, плечи у него поникли. Возможно, он скорбел по погибшим рыцарям, а может, сокрушался из-за поражения. Горожане печально на него посмотрели и вздохнули.

Новый Ватикан, может, и проиграл в Брно, но солдаты у них были усовершенствованные, а автомобили бронированные. Куда обычному войску победить их.

— Вот как. Помощи от вас, значит, не будет.

Горожане ошеломлённо притихли. Это прозвучало так грубо и неуместно. Только не Авель это сказал — он-то с сочувствием смотрел на них, а брякнул это Антонио.

— Авель, тухлое дело. — Он всё поправлял причёску и зевал от скуки. — Херувима мы так точно не найдём. Эти дикари из нас шашлык сделают, если поймают. Правда, и в Риме нас не ждёт тёплый приём.

— Мы и дальше будем искать Херувима, — бесстрастно возразил невысокий священник. Он выглянул в окно и покачал головой. — Это наша основная задача. Иначе в Рим мы уже не вернёмся.

— Ты, конечно, прав, отец Трес, но делать-то что? Ты сам подумай. Этих дикарей человек триста, а у них ещё усовершенствованные и механизированные солдаты! — воскликнул Антонио. — А нас всего четверо. Убери меня и графиню, что остаётся? По сто пятьдесят человек на брата. Давайте лучше вернёмся в Рим, а? Вдруг нас помилуют…

Трес бесстрастно посмотрел на молодого дворянина — тот прекратил возиться с волосами и принялся за ногти.

— Простите, отец, а вы не можете попросить помощи у Рима? — робко спросил Юлиус, глядя в его стеклянные глаза.

По графу и не скажешь, что он мог храбро повести за собой войско, и всё же у него хватило смелости попросить о помощи, чтобы спасти свой народ.

— Они хотят перезимовать в Таллине. Весной они пойдут дальше на север, но они выжмут все соки из города, люди просто умрут с голода. Может, вы попросите помощи у Рима?

— Простите, граф, но мы не можем, — печально ответил Авель, качая головой. — Я же говорил вам, нас в Риме считают предателями. Даже если бы мы вызвали подмогу, армия Ватикана миндальничать не станет, ведь тут еретики. Конечно, войска Церкви разберутся с ними, а заодно и сметут здесь всё.

— Ох…

Юлиус закрыл лицо руками. Горожане обеспокоенно на него посмотрели. Повисла мрачная тишина. В комнате вдруг стало как-то холодно.

— Простите. Я придумала кое-что… — неожиданно сказала Криста, молчавшая всё это время. — Глава Нового Ватикана этот Альфонсо д’Эсте, да? Так давайте возьмём его в заложники? Они тогда послушаются нас.

— Ха-ха, чудесная идея, сеньора! Но не выполнимая, — сказал Антонио вслух то, о чём другие лишь подумали. — И как нам выкрасть Альфонсо из замка? Как нам пробраться? Там триста человек. Нас тут же поймают и убьют!

— Я не об этом, — довольно холодно ответила Криста. — Горожане просто приведут туда графа, и те откроют ворота.

— Простите?

Может, они ослышались?

Все ошеломлённо посмотрели на женщину. Красавица обворожительно улыбнулась.

— Граф встретится с Альфонсо, схватит его, откроет ворота, и горожане войдут в замок. А там… Одурачим еретиков, якобы вернём им старика, заманим их на пороховой склад и подожжём его. У меня так слуги один раз паразитов выводили.

— Хм… вот так идея, — выдавил Антонио, не зная, что сказать.

Горожане испугались такой безрассудной задумки. Авель решил поскорее вмешаться, пока совсем не стало худо.

— Простите, графиня, это невозможно. Слишком опасно для графа. Ему же придётся в одиночку как-то схватить Альфонсо. Даже если он спрячет оружие, затея слишком опасная.

— Да? Но ведь граф храбрый человек. Он так отважно повёл своё войско в бой, — невинно улыбнулась Криста и склонила голову. — Схватить лжепонтифика, по-моему, куда легче. Или, может, граф, приврал?

Горожане гневно зашумели. Сергей, хозяин гостиницы, в ярости воскликнул:

— Да как у вас язык повернулся! Род Эстонских славится своими отважными рыцарями! Граф и сам храбрый воин! Этот лжепапа ему не ровня. Правда, ваше сиятельство?

— А? Да, конечно, Сергей.

Юлиус так глубоко задумался, что даже не услышал обидных слов графини. Все пристально смотрели на него. Он встрепенулся, выпятил грудь и сказал:

— А что, задумка неплохая. Да вы не волнуйтесь, отец Найтроуд, я хорошо дерусь. А за заботу спасибо.

— Ну, тогда всё решено! — весело засмеялась Криста и захлопала в ладоши. — И все получат, что хотят. Вы схватите Херувима, граф вернёт замок, а я — мужа. Ах, Рудольф. — Женщина умолкла и задумалась, видно в душе она уже воссоединилась с супругом. Она приложила руки к груди и печально вздохнула. — Я так по тебе соскучилась, мой дорогой Рудольф! Как ты там? — бормотала она себе под нос.

Горожане тут же окружили графа и взволнованно заговорили. Они подбадривали его, а Юлиус улыбался, но выглядел он каким-то отрешённым.

Авель поглядел на молодого графа и вздохнул.

— Легко сказать.

Конечно, чтобы победить Новый Ватикан, нужно сначала поймать Альфонсо. Если они схватят его, бунтовщики сломаются. Но вот справится ли Юлиус? Схватит ли он д’Эсте, когда там столько врагов?

— Что думаешь, отец Трес? — спросил Авель.

— Задумка очень опасная, — покачал головой тот, но лицо у него было бесстрастное, как обычно. — Но если другого выхода нет, придётся действовать так. Инквизиция будет настаивать на казне. Времени нет.

— Твоя правда, — печально сказал Авель.

Он подумал о Катерине в Риме. Она там совсем одна, в тёмном, холодном подземелье. Здоровье у неё слабое. Как она там? Только бы она поберегла себя.

Выхода нет. Придётся послушать графиню.

***

— Возражаю! — спокойно, но твёрдо сказал Профессор и с вызовом посмотрел на судью. — Ваша честь, эти доказательства весьма сомнительные. Я прошу тщательно изучить их.

— Отклоняю.

Молодой судья равнодушно покачал головой. Всем известно, что монсеньор Карионе яро поддерживал Франческо. Катерине страшно не повезло, что именно его назначили судьёй.

— Доказательства прокурора подлинные, нет никаких сомнений. Пора бы и защите предоставить свои улики.

— Тогда я бы хотел допросить инквизитора. Приложение «А»: подпись на списке членов Нового Ватикана. Где доказательство, что список подлинный?

Профессор даже не взглянул на судью, он посмотрел на присяжных заседателей, двенадцать кардиналов в алых облачениях. Он вскинул руки, словно моля о сочувствии.

— Я видел результаты ДНК теста, анализа почерка и радиоиммунной пробы. Однако весь вопрос в заключении! Эти результаты никак нельзя считать доказательством причастности к Новому Ватикану. Наоборот, они вызывают лишь сомнения. Никаких других доказательств сговора нет. Это сущее нарушение презумпции невиновности. Прошу вас, господа, не забывайте об этом.

Однако его пламенная, рассудительная речь никак не подействовала на присяжных.

— Ваша честь, — раздался спокойный женский голос, — обвинение желает добавить доказательства к вышеназванным.

— Прошу. Они у вас с собой, сестра Паула?

— Да. — Женщина вынула из папки бумаги и протянула их судье и присяжным, затем она подошла к Профессору и отдала документы ему. — Прошу, доктор Вордсворт, — сказала она до отвращения приторным голосом.

Профессор молча взял бумаги и углубился в чтение. Паула вернулась к своему столу.

— Эти бумаги прислал нам служащий Государственного секретариата. Он попросил не называть своего имени. Документы писала подсудимая. Это приказы еретику Вацлаву Гавелу на время бунта в Брно.

Присяжные ошеломлённо охнули. Это были письма предателю Гавелу. Лишь часть, но все прекрасно поняли, что Гавелу приказали выкрасть новейшее оружие для Нового Ватикана. Подписи не было, но кардиналы узнали почерк.

Паула подождала, пока все присяжные достаточно переполошатся, и повернулась к красивой женщине, сидящей на скамье подсудимых.

— Герцогиня Миланская, это вы писали? Вы приказали своему подчинённому Вацлаву Гавелу помочь Новому Ватикану поднять бунт? Вы приказали похитить его святейшество?

— Конечно, нет, — холодно ответил за молчавшую Катерину Профессор. Он резко поднялся. — Сестра Паула, почему вы клевещите на суде? Вы что, хотите поразить присутствующих? Вы совершаете тяжкое преступление. Возражаю!

— Простите, доктор Вордсворт, но не вам решать, клевета это или нет.

Профессор, конечно, имел полное право возразить, но Паула даже и глазом не моргнула. Она смотрела так холодно, будто сама смерть.

— Решать будут присяжные и судья, так, доктор Вордсворт?

Всем хорошо известно, что альбионские аристократы всегда невозмутимы, даже в самом отчаянном положении. Вытянутое лицо Профессора ничего не выражало, но его молчание говорило само за себя — он проиграл, а вернее, Катерина.

— Простите, ваше высокопреосвященство, — мрачно сказал он и сел на место. Позабыв о трубке в во рту, он тихо пробормотал: — Похоже, мы попали в западню.

— И не только мы, — кашлянула бледная Катерина. Она выглядела болезненной, но глаза по-прежнему сияли. Она пронзительно смотрела перед собой, будто на невидимого врага. — Инквизиция, весь Ватикан. Что ж, мы сами сплоховали, не предвидели удара исподтишка. Вижу, что его жестокости нет границ…

В зале началась жуткая суматоха.

— Тишина! Тишина! Суд идёт! — закричал судья и постучал молотком.

— Защита, у вас есть что сказать?

— Нет, Ваша честь.

Профессор, конечно, был учёным и мудрым человеком, но никак не чудотворцем, и сейчас он был бессилен. Сестра Паула знала, когда показать документы. Естественно, она всё заранее продумала. И как ловко она предугадала, что произойдёт.

— Я, конечно, был готов к трудностям, но всё оказалось намного хуже. Когда они уже вернутся из Таллина? — прошептал Профессор.

Катерина не ответила — она смотрела в окно на падающий снег.

Снегопад усилился. Ещё даже не наступило Рождество, а холод уже продирал до костей. Как они там?

— На сегодня заседания суда окончено. — Судья ударил молотком. — Приговор по делу Катерины Сфорцы будет вынесен ровно через неделю. Суд откладывается до следующего заседания!

***

— Ого, вот это неожиданность. — Узник за пуленепробиваемым стеклом поковырялся в ухе и улыбнулся. Его полные губы растянулись в усмешке. — Сколько лет-то?

— Не знаю, — холодно ответил мужчина в застёгнутой по самый ворот сутане. Он был напряжён, но в нём скрывалось столько силы, что, казалось, он пальцем мог разбить стекло. — На этот раз просит Профессор, а не герцогиня Миланская. Он не может снизить тебе срок, но если не возьмёшься за задание или провалишь его, живым тебе уже не выйти отсюда, — жёстко сказал он.

— Такие пироги, да? Похоже, особого выбора у меня и нет. — Узник пожал плечами. Он вытащил палец из уха и внимательно посмотрел на рыжеватую серу. — Чёрт с вами, выйти мне всё равно нужно. Меня там девчушка ждёт… очень славная такая девчушка.

— Да?

На какую-то долю секунды по лицу посетителя пробежала тень, но его глаза тут же сверкнули решительным огнём. Молодой мужчина кивнул, светлые волосы всколыхнулись. Он поднял железный шест и встал.

— Тогда за дело.

— Ну, пошли, что ли.

Узник, агент Леон Гарсия д’Астуриас, усмехнулся. Он потёр запястья со следами от кандалов и посмотрел на бледное лицо посетителя.

— Ты сам-то как? Говорили, ты полгода на больничной койке пролежал.

— Ах, это…

Посетитель сжал железный шест, его рука слегка дрогнула, и тут же пуленепробиваемое стекло разлетелось вдребезги.

— Поправился, как видишь, — улыбнулся Гюг де Ватто, агент Танцор Мечей. Его глаза сверкнули подобно острым клинкам.

III

— Меня ничто не сломает, — твёрдо сказал он.

Альфонсо д’Эсте сидел в кабинете графа и глядел на собравшихся священнослужителей.

Совещание настолько увлекло их, что они даже не заметили, как наступил рассвет. Снегопад прекратился, и сквозь облака пробивались яркие лучи. Свет сверкал на снегу как серебро.

Альфонсо посмотрел на солнечные лучи, и глаза у него засияли огнём. Дух его был не сломлен.

— Я следую Божьей воле. Небеса улыбаются нам. Правда?

— Истинная правда, ваше святейшество, — почтительно закивал брат Гейндрих.

Он ещё до конца не поправился после битвы в Брно, его раны были до сих пор перевязаны. Он был прославленным воином и сражался на мечах обеими руками одинаково хорошо. Два огромных клинка висели у него за спиной. В его глазах горел безумный огонёк.

— Ведь мы спаслись из осаждённого Брно. Господь с нами, этим нечестивым ватиканцам нас не победить!

— Ваше святейшество, брат Гейндрих верно говорит! — воскликнул Фридрих. На поясе по обеим сторонам у него были прицеплены плети. Он сжал кулаки и посмотрел на присутствующих. — Весной мы уйдём из этого захолустья и пойдём на север. Там тоже многие устали от деспотизма Рима! — воскликнул он. — Возьмём их в союзники, выиграем время, а…

— А потом снова в бой, — закончил Альфонсо, глядя на заснеженный двор.

Снег был их союзником. Он защищал их, даже армии Ватикана не пробраться сюда. Он наберёт новые силы и снова ударит. Рим всё равно можно победить, у него полно уязвимых мест.

— Простите, что прерываю, ваше святейшество, — раздался голос монаха позади. — Тут к вам пришли по срочному делу.

Альфонсо обернулся. В двери стояли горожане в простых тёплых пальто, а рядом монах. Жители держали два гроба.

— А гробы зачем? — настороженно спросил Фридрих и подошёл к ним.

— Лучше не трогайте, — посоветовал крупный мужчина. Это был Сергей, хозяин гостиницы. — Они очень скверно выглядят. Лучше не смотрите.

Монах не послушал его. Он легко открыл крышку и тут же скривился.

— Что это?!

Внутри лежал труп. Конечно, обычный мертвец вряд ли бы так поразил Фридриха, но труп был полностью замотан в окровавленные бинты.

— Кто это?

— Монах, — ответил Сергей и закрыл крышку. — Брат Алоис, а в другом гробу брат Рихтер. Мы нашли их мёртвыми на улице.

— Как?!

Присутствующие побледнели. Ещё вчера их товарищи были вполне здоровые, пошли на ночное дежурство, а сегодня вернулись уже мёртвыми.

— Как бы это сказать. Их убил один из жителей, — робко проговорил Сергей. — Вчера ночью я услышал крики у гостиницы. Я выглянул в окно, смотрю, люди дерутся. Я сразу побежал на улицу, но не успел.

— Как же так! Обоих убили?! — гневно закричал ошеломлённый Альфонсо.

Он знал, что местные уже начали сопротивляться, но пока было без жертв. Нужно пресечь это на корню.

— Кто их убил? Ты знаешь, где они?

— Да… Мы поймали одного. Привести его?

— Живо!

Сергею дважды говорить не пришлось. Горожане вытолкнули вперёд молодого мужчину в кандалах.

— Ну-ка…

Брезгливо поглядев на избитого пленника, Альфонсо удивлённо ахнул.

— Граф! Вы так внезапно пропали. Мы волновались. Невежливо бросать своих гостей, — упрекнул его Альфонсо.

— Кого-кого? Да вы же обыкновенное ворьё! Мерзкие еретики! — закричал граф, глядя на Альфонсо. Его лицо всё было в синяках, крови и грязи. — Теперь хозяин замка здесь! Пошли вон отсюда!

— Ну уж нет, не обессудьте. На улице ещё зима, так что мы тут до весны. А теперь в главному. Это ты, собака, убил моих людей? Знаешь, что тебе будет за убийство священнослужителей?

— Тоже мне священнослужители! Шайка еретиков! — воскликнул с чувством Юлиус. Его бледное лицо исказилось от ярости. — Вы за всё заплатите! Ватикан уже в пути! Ваши дни сочтены!

— Да брось ты, граф. Церковь и знать не знает, где мы. Да и не успеют они выслать войска. Здесь мы в безопасности.

— Да ну? Уверен? — криво усмехнулся Юлиус. Его голос дрожал. Он готов был не то расплакаться, не то рассмеяться. — Не так уж ты и в безопасности здесь! Думаешь, я сидел тут сложа руки!

— Ты о чём? — Альфонсо разом посуровел. Он внимательно посмотрел на измождённого графа. — Что ты там несёшь? Отвечай!

Юлиус молчал. То ли упрямствовал, то ли испугался. Он лишь смотрел на Альфонсо.

— Приведи его сюда, Фридрих.

— Есть.

Усовершенствованный монах схватил графа и потащил его к Альфонсо.

— Ещё раз спрашиваю, что ты сделал? Что там про Ватикан?

— Я… — Юлиус оглянулся на горожан.

Альфонсо уже хотел снова спросить, как…

— Стоять! — раздался холодный голос. Монах с двумя огромными мечами за спиной мрачно повернулся к Юлиусу. — Не шевели рукой. Что там у тебя?

Альфонсо остолбенел. Граф что-то прятал. Да и горожане вдруг разом напряглись.

— Ваше святейшество, назад!

— Начать бой.

Фридрих оттолкнул Альфонсо, когда гроб с грохотом разлетелся на щепки. Замотанный труп выпрыгнул. Пули засвистели над головой у д’Эсте.

— Враг!

— Схватить лжепонтифика!

Крики, выстрелы, лязг мечей — всё смешалось в крохотном кабинете. Два мертвеца выпрыгнули из гробов и метнулись к Альфонсо. Быстро размотав бинты, Авель и Трес кинулись к д’Эсте.

— Не пройдёшь!

— Прочь, вонючие еретики!

Перед ними откуда ни возьмись выпрыгнули двое — один с мечами, другой с плетями.

— Чёрт! Юлиус, скорее хватайте Альфонсо! — закричал Авель, едва увернувшись от мечей.

Ему срезало лишь пару прядей. Авель выстрелил, но монах отбил все пули мечом, и ни одна не попала в него. Трес тоже отчаянно сражался, но Авель не мог ничем помочь ему.

— Что вы стоите, граф! Хватайте его! Живо! — закричал Авель.

-Ах, да-да…

Юлиус наконец вспомнил, зачем он здесь. Он отцепил кандалы и вытащил из рукава маленький пистолет. К счастью, еретики были заняты — кто убежал, кто сражался. Юлиус и Альфонсо напряжённо смотрели друг на друга. Молодой граф вскинул оружие.

— Н-ни с места, еретик! — Голос и руки у него дрожали. Он был такой бледный, будто сам стоял под дулом пистолета. — А-Альфонсо д’Эсте, ты мой заложник. Без глупостей! А то пристрелю! — пригрозил он.

— Да ну? А духу хватит?

Старик бесстрашно смотрел на пистолет. Он взглянул графу в глаза. По лицу дворянина стекал холодный пот. Альфонсо покачал головой.

— Да куда тебе, Юлиус Рюйтель. Тебе меня не победить! — с жаром воскликнул он.

— Ай!

Юлиус сжался от страха. Альфонсо метнулся к нему и ловко выхватил из рук графа пистолет — тот даже не успел выстрелить.

— Что ж вы творите, граф?! — закричал Авель, отскакивая от ударов врага.

А Юлиус стоял, не шевелясь.

— Господь избрал меня, — спокойно сказал Альфонсо, глядя на него. — Сколько людей хотели меня убить, но Бог наказал их. Вот так, граф Эстонский.

— А!

Альфонсо, больше не мешкая, выстрелил. Юлиус невольно закрыл глаза, и услышал грохот, но пуля так и не настигла его.

— О-отец Трес!

Стрелок резко прыгнул и повалил Юлиуса на пол. Треса ранило в правую ногу. Он прицелился своими М13 в лжепонтифика, который снова хотел выстрелить.

— Ну уж нет! — закричал Фридрих и взмахнул плетью.

Плеть хлестнула, как чёрная молния, и обвилась вокруг пистолета Треса. Стрелок всё ещё пытался выстрелить.

— Как вы, ваше святейшество?

Дверь с грохотом распахнулась. Влетели солдаты. Священнослужители разом встрепенулись и кинулись на защиту Альфонсо, закрыв его собой. Теперь его уже не схватить.

— Ну всё, приехали! — воскликнул Авель.

Он продолжал стрелять, ища глазами, как сбежать. Он метнулся к письменному столу. Они заранее продумали план к отступлению на случай неудачи. Авель нажал на кнопку, и в полу открылось отверстие. Так Юлиус скрылся неделю назад.

— Провал! Бежим!

Авель пнул стол и спрятался за ним, стреляя без остановки, чтобы его товарищи могли скрыться.

***

Пять тысяч метров над Балтийским морем…

Выше корабль уже не мог подняться. Занимался рассвет. Здесь небо было глубокого синего цвета. Глядя ввысь, казалось, что можно вечно лететь в космосе. Прекрасный час, чтобы придумать новый чайный сбор.

Однако в это утро Кейт Скотт, агент Железная Дева, была не в настроении.

— Авель до сих пор молчит, епископ Борджиа? Уже час прошёл с начала обговоренного времени. А вдруг с ними что-то случилось? — спросила Кейт по радиосвязи.

— Ну, от Авеля вполне ожидаемо, а вот то, что отец Трес молчит… Может, и правда что-то произошло, — на удивление мрачно для него ответил Антонио. — Говорил же я, что затея опасная. Ах! Авель Найтроуд, погиб ты в Таллине! Прощай, мой брат по духу. Сияй звездой в небе. Я тебя никогда не забуду.

— Ваше преосвященство, прекратите! — разозлилась Кейт на его показной плач. — Раз у вас есть время на подобные шуточки, лучше сходите и узнайте, как они! Если с ними что-то случилось, кардиналу конец!

— Да знаю я.

Антонио хотел возразить грозной монахине, но Кейт не слышала, что он говорил: раздавались жуткие помехи.

— А? Епископ? Что случилось? Епископ?

Кейт проверила радиосвязь. На приборах всё было хорошо.

— Да что ж такое? Сигнал слабый?

Может, Антонио нажал не на ту кнопку? А на сердце было не спокойно.

— А вдруг?

Чутьё подсказывало, что-то тут было не так. Она настроила радиоприёмник на частоту внутренней связи Ватикана. Сначала раздались какие-то цифры, а затем она расслышала сообщение: «Совершенно секретно. От Бюро инквизиции восьмой бригаде северной армии, отряду «B». Ждите прибытия брата Матфея и выдвигайтесь. Расчётное время прибытия — сутки».

— Господи Иисусе, — выдохнула Кейт.

IV

— Ой, плохи наши дела! Ой, плохи! — причитал молодой мужчина, взъерошивая волосы.

Он оглядел всех собравшихся на чердаке гостиницы. Выглядели они печально.

— Вы хоть понимаете, как мы влипли? Они теперь знают, что мы в городе. Нам не сбежать! — воскликнул Антонио.

Мог бы и не говорить. Все и так это прекрасно понимали. После их неудачи Новый Ватикан начал прочёсывать весь город. Они буквально заглядывали в каждый дом в поисках сбежавших горожан и агентов АХ.

— Зря я вас послушал! — мрачно сказал Юлиус, глядя в окно сквозь приоткрытую занавеску. Он посмотрел на солдат и бронетранспортёры на улице. — Рано или поздно они нас найдут! А за ваши поступки придётся отвечать нам! — выпалил он.

— Вы сами согласились с нашим планом, граф. Вы не в праве обвинять нас, — холодно сказал Трес, и в его голосе засквозил металл. Он перевязал раненую ногу и посмотрел на Юлиуса. — Задание провалилось потому, что вы не смогли схватить Альфонсо д’Эсте. Это вы виноваты. Вы слабак.

— Слабак? То есть я трус, по-вашему?

— Подтверждаю, — жёстко ответил механический солдат.

Юлиус примолк.

— Вы испугались и забыли о своей задаче, поэтому мы провалились.

— Ах, ты… Да ты… — От гнева граф побледнел как полотно. Он потянулся к рапире на бедре и схватился за рукоять, в нерешительности сжимая и разжимая пальцы.

Трес бесстрастно смотрел на него. Извиняться он не собирался.

— Ладно вам, — вздохнул Авель.

Толку уже спорить.

Он открыл было рот, как раздался женский крик:

— Приём! Господи, ответь же!

Послышались помехи. «Железная Дева», зависшая в пяти тысячах метров над Таллином, вышла на связь для срочного сообщения.

— Да, Кейт? — обеспокоенно сказал Авель. — Что случилось?

— Инквизиция.

Корабль был очень высоко, и сигнал проходил плохо. Авель не всё понял, но отчётливо расслышал её встревоженный голос.

— Инквизиция идёт! Три корабля, включая «Яоил», летят к Таллину!

— Что?!

Авель остолбенел и взглянул на Треса — тот тоже внимательно слушал. Они же ускользнули от радиолокаторов нескольких государств, из-за этого даже на три дня дольше летели до Таллина. Как же их нашли?

— Я перехватила секретное сообщение от Ватикана. Скорее всего они уже в полночь будут здесь. Уходите немедленно!

— Уже сегодня, — поперхнулся Авель. В горле мигом пересохло. У них всего четырнадцать часов!

— В чём дело? — встревоженно спросил Юлиус, глядя на притихшего священника. Гнев разом улетучился. — Что случилось?

— За нами летит Инквизиция, — ответил Авель и закрыл глаза. — Они будут здесь уже сегодня.

— Как?!

Горожане смертельно побледнели. Даже в их далёком Таллине слышали об Инквизиции. Если те узнают о Новом Ватикане, всему конец. Они развяжут здесь бойню.

— Сделайте что-нибудь! — завизжал Юлиус. — Это вы виноваты! Они же уничтожат Таллин! — набросился он на них.

Авель прикусил губу. Даже Трес молчал. Юлиус был прав — Таллину конец. Инквизиции и Новому Ватикану плевать на жителей. Кто бы ни победил, погибнут сотни невинных.

Все надежды найти Херувима и спасти Катерину рассеялись как дым. Скоро здесь будет Инквизиция, а Новый Ватикан знает, что они в городе. Им уже никак не пробраться в замок Тоомпеа. Остаётся только вернуться в Рим и спасать Катерину, что вряд ли у них это получится.

Полный повал.

Впереди их ждали лишь смерть и разруха. Все подавленно молчали.

И только Антонио не терял надежды.

— Авель, а вдруг это нам на руку… — Он почесал голову и разложил на столе карту. — Нам ещё повезёт! Подождём, когда начнётся битва, и проберёмся в замок. Пока Инквизиция и Новый Ватикан будут заняты друг другом, схватим Херувима!

— Антонио, затея так себе. Может, мы и найдём Херувима, а как же жители? — Авель до боли искусал губы. Он поглядел на горожан и покачал головой. — Когда начнётся бой, много людей погибнет. Нужно уходить. Инквизиция пойдёт за нами.

— Да они так и так узнают о Новом Ватикане, или те об Инквизиции. Город обречён… И, кстати, я придумал, как спасти жителей. Главное, чтобы они не попали под горячую руку, да? Ну, так давайте выведем всех из города!

— И как? — Юлиус вскинул брови.

Таллин окружали заснеженные горы. Три тысячи горожан просто замёрзнут на смерть.

Но Антонио улыбался, как змей, уговоривший Еву съесть плод с Дерева познания. Он показал на карту и ухмыльнулся.

— Вот здесь. Жители спрячутся до утра в горах с месторождениями нефтяного песка.

— Что?! — охнули разом горожане и тут же взволнованно начали перешёптываться.

В шахтах вполне могли укрыться три тысячи человек, да и от холода они не умрут. Захватить припасов, и можно даже несколько дней продержаться.

Лица горожан засияли надеждой. Это куда лучше, чем оказаться между молотом и наковальней.

— А получится? — мрачно пробормотал Юлиус, мигом остудив их пыл. Он углубился в карту. — Вы чем вообще думаете? Да тут сорок километров идти! А у нас и больные, и старики. Новый Ватикан нас сразу заметит. Вы с ума сошли! И кто поведёт их?

Дрожащей рукой он указал на горы за окном. Красивые, но неприступные, они вздымались в небо. Тяжело будет отвести туда людей.

— Ты поведёшь их, Юлиус… граф Эстонский, — просто сказал Авель и посмотрел в глаза молодому дворянину. — Только ты сможешь убедить их.

— Да брось ты, Авель! Ты же сам видел, какой я трус! Как я поведу народ!

— Не попробуешь, не узнаешь. Сложно, понимаю, но ты знаешь город, и люди тебя любят. У тебя получится, — терпеливо говорил Авель.

Все смотрели на молодого графа. Горожане затаили дыхание.

— Нет, не могу, — упрямо покачал головой Юлиус. — Я трус и слабак. Заслышу выстрелы и бегу со всех ног. Я вам тогда сказал, что рыцари уговорили меня спастись. Так вот… я солгал. — Он закрыл лицо руками и застонал. — Я испугался. Пока мои воины отважно сражались, я сбежал! Тоже мне правитель Эстонии! Да я просто трус! — Юлиус дрожал. Его мучило раскаяние и гнев.

На него было печально смотреть.

— Да, ты трус, но надежда ещё есть. — Авель говорил довольно учтиво, но с необычной жёсткостью. — Ты должен повести людей!

Он схватил его за плечи и встряхнул. Юлиус вскинул взгляд.

— Нет! — завопил он. — Не могу я! Пусть их ведёт кто-нибудь другой! Сильный и смелый…

Но не он успел договорить, как Авель залепил ему звонкую пощёчину. Юлиус упал и растерянно уставился в пол.

— Смотреть противно. — Авель поглядел на молодого графа и опустил руку. За очками холодно блестели глаза. Он был похож на изваяние, будто и не человек вовсе. — У нас нет времени на пустую болтовню. В Риме уже готовят костёр для нашего доброго друга. Ладно. Просить больше не буду, — сплюнул он и обернулся к товарищам. — Антонио, Трес, помогите с побегом. Жителей, наверное, будет сложно уговорить, но уж лучше так, чем сидеть и уповать на этого труса.

— Эй, ты! — раздался гневный окрик.

Авель обернулся. Тут огромный кулак обрушился ему в лицо, и Авель упал.

— А ну закрой пасть, сучий священник! — зло прокричал Сергей.

Юлиус поражённо глядел на жителей, заступившихся за него. Они гневно смотрели на священника.

— Не смей клеветать на графа! Да что ты знаешь о его светлости! — взревел красный от злости Сергей. — Граф всегда заботится о нас. Да, он слаб здоровьем, но он всё время учится и работает, чтобы нам лучше жилось. Ну, оплошал пару раз, но он вовсе не трус!

Горожане поддержали Сергея и зло набросились на священника, пытавшего встать.

— П-прошу… — взмолился Юлиус.

«Неужели вы ничего не понимаете? Я же подвёл вас. Да меня даже старик победил. Как вы вообще смотрите в мою сторону? Как вы ещё защищаете меня?»

И вдруг ему стало так тепло на душе.

— Вы правда рады, что я ваш правитель? — дрожащим голосом спросил Юлиус. — Я же такой трус. И вы всё равно…

— Нам никто другой не нужен.

Горожане протянули ему руки и помогли подняться.

— Идёмте, ваши сиятельство. Мы поможем вам. Вместе мы справимся!

— Да, идёмте.

Он не нашёлся, что сказать. Стиснув зубы, сдерживая слёзы, он лишь кивнул.

Он даже не заметил, как высокий священник радостно улыбнулся и вышел из комнаты.

***

— Суровая у тебя жизнь, дорогой брат…

Граф и горожане явно воспрянули духом.

Антонио слегка усмехнулся, глядя вслед уходящему Авелю. Он-то сразу сообразил, что к чему, а горожане даже ничего не поняли. Авель сработал слишком тонко для этих простодушных селян, им бы хватило и циркового представления. Но главное, всё получилось.

— А мне тоже, что ли, идти с ними? — спросил Антонио, поправляя причёску.

Он, конечно, не горел желанием, но и в городе оставаться не хотелось. Если бежать, то лучше в первых рядах и поскорее. Он прислушался к горожанам.

— Ваше преосвященство, простите, — раздался слабый голос.

Он обернулся и увидел знакомое бледное лицо.

— Да, сеньора. Вас что-то беспокоит?

— Д-да, — кивнула печальная Криста. — А как же мой супруг? Если будет бой, Инквизиция убьёт его как еретика…

— Не волнуйтесь. Авель ещё до битвы проберётся в замок и найдёт вашего мужа. Он непременно отыщет его, не беспокойтесь.

Антонио, конечно, утешал её напрасно. Авель, может, и проникнет в замок до битвы, вот только искать мужа Кристы у него точно не будет времени, так что вряд ли он спасёт его. Антонио прекрасно это понимал, а вот графиня похоже нет.

— Правда? Тогда я доверюсь преподобному Найтроуду. — Криста просветлела. — Он обязательно спасёт моего Рудольфа!

— А как же! Не волнуйтесь ни о чём, — ободряюще улыбнулся ей Антонио.

Криста тоже улыбнулась и окрылённая вышла из комнаты. Он обернулся к горожанам, но вдруг помрачнел. Он резко оглянулся на дверной проём и поспешно вышел. Выглядел он обеспокоенным.

***

— Двадцать килограммов взрывчатки, пожалуйста, — сказал молодой священник и положил корзину на прилавок. Зловеще сверкнув зелёными глазами, он добавил: — И консервов на четыре дня. О, и ещё самолёт, который сможет приземлиться на снег.

Магазин только открылся, и людей почти не было.

— Ты табличку читал, парень?

Ромас Каланта поднял взгляд от газеты и посмотрел на молодого мужчину, по виду иностранца.

— Я не говорю по-литовски. Что там? — спросил тот.

— «Магазин «Каланта». Свежие овощи и морепродукты. Отличное качество и низкая цена. Доставляем по всему Вильнюсу», вот что там написано. Я не продаю ни консервов, ни оружия. Поищи где-нибудь ещё, — ответил старик и вернулся к газете. Конечно, он тут же осторожно опустил руку к карману, чтобы выхватить пистолет, если покупатель вдруг что-нибудь выкинет. Он даже не заметил, как позади него кто-то возник.

— Ну ты даёшь, старик… А в Танжере ты нам даже бронекостюмы достал. Ты сегодня встал не с той ноги, что ли?

Ромас обернулся с пистолетом наготове и уставился на огромного смуглого мужчину, ростом под два метра, в небрежно расстёгнутой сутане, далеко не писаного красавца, но чертовски обаятельного.

— Ты?!

— Что, в рыбаки записался? Стареешь, а?

— К-капитан Гарсия?! — ахнул Ромас и тут же обрадованно хлопнул кулаком здоровяка в грудь. — Вот это да! Сколько лет! Что с одёжкой-то? Знаешь, сутана тебе не идёт. А как же испанская армия?

— Ушёл в отставку. По личным причинам.

На долю секунды на лице Леона промелькнула тень, но он тут же повеселел и со смехом похлопал старика по спине.

— Три года не виделись. Хорошо выглядишь…

— Вот именно! Три года! А ты даже строчки не написал, — любя пожурил его старик.

Леон смущённо улыбнулся, но тут же принял серьёзный вид.

— Дел навалилось, некогда было, — ответил он. — Так ты достанешь оружие и самолёт?

— Спрашиваешь! Дай мне пять минут. Снег, да? Где бой-то?

— На севере. Больше сказать не могу. Совершенно секретно.

— На севере, говоришь?

Торговец как-то странно посмотрел на старого друга. Что-то мрачное было в его нарочито весёлом тоне. Он потемнел лицом.

— Не Эстония, случаем?

— А ты уже что-то слышал, старик?

— На твоём месте я бы туда не сунулся даже на пушечный выстрел. Гнилая страна, — сказал Ромас, доставая товар из-под половиц. — Ты слышал про тех дуриков из Брно? Так вот они в Эстонию сбежали, а за ними теперь по пятам идут другие гаврики.

— Да ну?

Старик кивнул и прошептал:

— Вчера видели три воздушных корабля, летящих на север. А на дне у них был нарисован огромный молот.

Леон помрачнел. Он спешно сложил всё в дорожные сумки и пронзительно посмотрел на напарника.

— Поторопимся, Самурай. Похоже, дел у нас невпроворот.

Комментарии

1. Монсеньор — один из титулов высшего католического духовенства.

2. Тоомпеа (Вышгородский замок) — крепость на холме Тоомпеа в Таллине.

3. Танжер — крупный портовый город в Марокко.