Кровь Триединства. Возрождение на Марсе (Новелла) - 0.1 Глава
Я взыщу и вашу кровь, в которой жизнь ваша,
взыщу ее от всякого зверя, взыщу также душу
человека от руки человека, от руки брата его.
Книга Бытия 9:5
Когда тяжёлая дверь отворилась, в нос ей ударил резкий запах крови. От тяжёлого зловония, исходящего с другого конца церкви, Саша поморщилась. Она покрепче ухватила фонарь. Руки её были липкими от пота. Тусклый свет от фонаря прорезался сквозь тьму, и, казалось, тени наблюдали за отважной девушкой.
Вот уже пятнадцать лет каждую неделю Саша посещала церковь, но сейчас часовню словно окутала тьма, и девушка не узнавала её.
— Пресвятая Дева Мария, защити меня. Прошу, обереги меня, Дева Мария, — взмолилась Саша.
Девушка наряду с её старшим братом были храбрейшими в деревне. Трусливые местные попрятались в своих домах, когда пришли ‘они’. Даже её отец, деревенский глава, и тот укрылся в доме, развесив повсюду чеснок и боярышник. Никто не захотел помогать её брату вызволить его невесту из лап этих.
Три дня назад Саша вызвалась пойти вместе с братом в церковь, где они засели, но тот не позволил ей. Он велел ей остаться дома и оберегать родителей в его отсутствие.
Однако он так и не вернулся.
— Господи, спаси меня. Пресвятая Дева Мария, сохрани меня, — продолжала молиться Саша.
Она осторожно ступала, оглядываясь по сторонам. Саша старалась даже не моргать. Она облизала пересохшие губы и услышала скрип половиц.
— К-кто здесь? — спросила она.
Поднеся фонарь к тому месту, откуда исходил звук, она чуть было не получила сердечный приступ, завидев большую женскую фигуру. Отступив немного назад, она наконец поняла, что женщина с младенцем на руках была мраморной статуей.
— П-прошу, не пугай меня так больше, Пресвятая Богородица, — выдохнув с облегчением, пробормотала Саша.
Сердце ещё громко стучало, но колени перестали дрожать. Она отёрла пот с щеки. Она даже умудрилась слегка подшутить над Девой Марией, оберегающей деревню. Однако когда она обернулась… Сердце у неё почти остановилось. На скамье сидели две тени.
— Ох, к нам кто-то пожаловал, Миллис.
— Какая милая пташка, Малис.
Женщины переглянулись и усмехнулись. Выглядели они совершенно одинаково — белокурые волосы, стройные фигуры, подобно статуям из алебастра. И хотя на улице стоял холод и вот-вот должен был пойти снег, на них были лишь тонкие шёлковые платья. Единственное различие было в помаде — губы одной девушки блестели бледно-розовым цветом, а другой — синим.
— Миллис, что будем делать? — вопросила девушка с розовыми губами и янтарными глазами. — У нас даже нет чая. Куда мы дели чайник?
Они захихикали и оглядели часовню. Саша поднесла фонарь поближе к ним.
— Где мой брат, вы, изверги?
Свет дрожащего фонаря заставлял тени плясать на стене. Завидев это, Саша ещё больше перепугалась. Однако она собрала всю волю в кулак и прокричала:
— Я-я Саша, дочь Каспарека, главы деревни Конавле! Я пришла отомстить за смерть брата! Вызываю вас на бой!
— Какого брата? Эта пташка говорит о том храбром петушке? — вопросила Миллис и тут же играючи добавила: — Помнишь его? Он ещё Библию зачитывал.
— У м-меня тоже есть Библия! — воскликнула она, сжимая чётки на шее. — И крест!
Сердце от страха у неё готово было выпрыгнуть из груди, ноги подгибались.
Обольстительного вида девицы улыбались и певуче переговаривались. Эти красавицы были из их рода: рождённые после Армагеддона, враги человечества. У них было множество имён: порождения тьмы, дети ночи, служители зла и другие, но чаще всего их называли…
— Вампиры! Я убью вас обеих! — заявила Саша.
— Ах, пташка, твой брат был очень вкусный, — раздался шёпот прямо у неё над ухом.
Саша побледнела, почувствовав, как её обхватили за плечи. На скамье больше не было девушек. В мгновение ока они оказались позади неё.
— Он так отчаянно читал Библию…
— И крестом размахивал…
— А потом молил о пощаде…
— И в конце пошёл на вкусный ужин…
Саша застыла от страха, пока они говорили. Вдруг ледяная рука сжала её одеревеневшие пальцы. Девушка тут же выронила фонарь.
— Эта пташка поумнее своего брата будет, — заметила вампирша. — Пришла готовая к сражению.
— И правда, Малис. Принесла фонарь из этого отвратительного серебра. А ненавистное серебро наравне с ультрафиолетом смертельно для нас, — отозвалась Миллис и, поджав синего цвета губы, пнула подальше фонарь.
Выпавшая из фонаря свеча потухла, и помещение окутала тьма.
— Не бойся, пташка, — промурлыкала Миллис, обнажив длинные клыки за синими губами. — Скоро ты увидишься со своим любимым братом.
— Интересно, какова ты на вкус, — раздался голос Малис. Она прижала свои розовые губы к тоненькой шее девушки.
Лунный свет лился сквозь окно. Ослепительно-белые клыки медленно вонзились в нежную, бледную кожу Саши.
И тут яркая, слепящая вспышка разрезала тьму. Завизжав, Малис выгнулась от боли. Её руку насквозь пронзил крест с чётками. Крест не был острым, а, значит, метнули его с большой силой.
— Малис!
Губы Миллис дрожали. Она обхватила корчащуюся сестру.
— Что это? — повелительным тоном потребовала она, чувствуя ярость. — Очередной деревенщина, который хочет помешать нашему вкусному ужину?..
Из окна в крыше на них взирали две луны: серебристая и кроваво-красная. Их зловещее сияние освещало высокую фигуру.
— Спешу разочаровать, но я не местный, — отозвался незнакомец. — Малис и Миллис Затровские… Во имя Отца, Сына и Святого Духа вы арестованы по обвинению в убийстве двадцати двух человек, а также кровопитии в деревне Конавле, — продолжил он.
— Священник! — прорычала Миллис.
Высокий мужчина был одет в сутану и чёрное пальто. На груди висело золотистое распятье.
— Ватиканец! — вскрикнула Миллис.
— Позвольте представиться, — вежливо произнёс он. — Меня послало Министерство по делам Святой Церкви Ватикана…
Однако его прервал звук ломающихся костей.
Крест на чётках, которым проткнуло вампиршу, теперь торчал из спины священника. Миллис в мгновение ока вспрыгнула позади мужчины и закричала:
— Да как ты посмел увечить меня, грязный терринин! Сдохни, ватиканская шавка!
Она с силой вонзила крест ещё глубже в тело священника.
Сердце его забилось с невероятной силой, он упал на колени. Кровь хлынула из раны, забрызгав красивое лицо Миллис, однако та лишь довольно улыбалась.
— Проще простого. Что местный священник, что ватиканский пёс — оба слабаки, не находишь, Малис?
— Да без разницы, — отозвалась та. — Пол не запачкай, Миллис. И о его крови не забудь, хорошо?
Малис взглянула на обмякшую в её руках девушку. Отважная девушка потеряла сознание при виде происходящего ужаса.
— Ну, тогда я позабочусь о нашей пташке, — засмеялась Малис, убирая волосы с бледного лица девушки.
‘Красивая для терранки. Кровь должна быть вкусной’, — подумала она.
Тишину в церкви нарушали лишь звуки зубов, вгрызающихся в кожу, глотание крови и вздохи удовольствия.
— Если его кровь и правда так хороша, оставь мне половину, — сказала Малис, откидывая волосы уже с шеи Саши. — А я оставлю тебе половину крови маленькой пташки.
— Сожалею, но я вам этого не позволю, — отозвался голос.
И говорила вовсе не её сестра.
— Я на особой диете, мне нельзя пить кровь этой девушки, — продолжал голос.
Малис растерялась. Обернувшись, она увидела широко распахнутые глаза своей сестры, как у какого-нибудь терранина. С её синих губ слетел слабый вздох, лицо было бледнее обычного. Однако не сестра её взволновала, а высокая фигура, нависшая над ней.
— Ч-что? Как же так! Кто ты такой?! — поражённо воскликнула Малис, глядя, как мужчина губами дотрагивается до горла её сестры.
Кровь потекла по шее Миллис. Малис, конечно, привыкла к виду крови, однако…
— Не может быть! Т-ты же пьёшь её кровь! — выплюнула она.
Мужчина отбросил обессиленную от страха и потери крови Миллис и печально произнёс:
— А ты не задумывалась: люди питаются коровами и курами, вампиры — людьми, а кто же тогда питается вами?
Его слабая улыбка обнажила длинные клыки.
— Ох, я слышала что наш враг Ватикан держит какое-то чудовище, которое пьёт нашу кровь, — произнесла Малис.
Мужчина медленно приблизился к перепуганной вампирше.
— Да. Я Кресник. Вампир, пьющий кровь других вампиров.