Кровь Триединства. Возрождение на Марсе (Новелла) - 2 Глава

И выступили они и все ополчение их с ними,

многочисленный народ, который множеством

равнялся песку на берегу морском;

и коней и колесниц было весьма много.

Книга Иисуса Навина 11:4

I

Свободный Карфаген с населением более двухсот тысяч человек был крупнейшим городом в Африке. Окружённый необъятной пустыней на юге и западе, омываемый морем на севере и востоке, благословенный прекрасными заливами и запасами нефти, город ещё с древности являлся важнейшим торговым пунктом в Средиземноморье. Именно поэтому его одним из первых стали отстраивать после Тёмных веков.

В то время престол Карфагена занимала Элисса, святая покровительница города, глубоко почитаемая народом. Королева правила мудро и милосердно, поданные любили её и верили, что она получила Божье благословение. Её окружало множество легенд: благодаря молитве она возродила пересохший родник, вызвала песчаную бурю, которая спасла её войско от окружившего врага в пустыне и тому подобное. Когда вампиры обрушились на эти земли, она приняла мученическую смерть, защищая город. Говорят, что оплакивающий свою королеву народ захоронил её глубоко под землёй Карфагена.

В апокрифических текстах, которые Ватикан считает еретическими, утверждается, что Элисса была ангелом, посланным небесами. Поговаривали, что на самом деле она инсценировала свою смерть и по сей день защищает город, вызывая своими крыльями песчаные бури.

В «Евангелие от Амвросия», одном из апокрифов, она известна под именем Иблис или Ангел пустыни.

***

После разрушительной катастрофы, названной Армагеддоном, и последовавшими за ней Тёмными веками, мир изменился до неузнаваемости, однако принцип «богачи и глупцы любят высоко сидеть» остался прежним.

На севере города на вершине холма, откуда открывался вид на море, располагался роскошный жилой квартал, где проживало высшее общество Карфагена. Изящные особняки с белыми стенами и ярко-голубыми окнами выстроились среди апельсиновых рощ, белоснежные яхты лениво покачивались в синем море. В здешних кафе можно было увидеть отдыхающих богачей из Рима и Неаполя и молодожёнов, приехавших на медовый месяц.

— Точно здесь. Вон то двухэтажное здание, — прошептала девушка, сидящая в дальнем углу кафе. То ли от жары, то ли от перенапряжения, но щёки у неё покрылись испариной, как стоящий перед ней стакан лимонада покрылся влагой.

Рядом со стаканом лежали личные вещи программиста, погибшего двумя днями ранее. Из пухлого бумажника девушка вынула чек на сумму в полмиллиона динар. За такие деньги можно неплохой особняк купить, но она смотрела не на цифру, а на подпись.

— Чек выписан три дня назад торговой компанией «Морской Ваал» на имя Пьетро Борромини. Компания, судя по документам, располагается в этом здании, — сказала Эстер.

— Вот только «Морской Ваал» никаких сделок не проводил со дня своего открытия восемь лет назад. Явно компания-пустышка, да и имена владельцев ненастоящие, — отозвался Авель.

Спокойный голос сребровласого священника разительно отличался от тона юной монахини. Опустив пончик в чай, он посмотрел в бинокль на жилой квартал. Это выступающее из утёса здание принадлежит какому-нибудь богачу или мелкой компании? Роскошный двухэтажный особняк представлял собой обычное зрелище для этого района. Однако по странности все окна были задёрнуты занавесками, несмотря на самый разгар дня.

— Хм-м. Этот «Морской Ваал», видимо, компания-пустышка Империи. Я так понимаю, за эти восемь лет они не наняли ни одного сотрудника, — сказал Авель.

— Но здесь же столько людей всегда. — Эстер с сомнением склонила голову, продолжая изучать вещи Борромини. Неужели вампиры устроили своё убежище прямо посреди района богачей?

— Да ничего удивительного, — ответил спокойно Авель. Отряхнув крошки с сутаны, он отпил чай. — Империя открыла с пару десятков компаний-пустышек в Карфагене. Одну из них спокойно могли учредить и в богатом квартале.

Империя и человеческое общество не имели никаких политических отношений, но зато сотрудничали экономически. Так Империя поставляла различные запчасти и лекарственные препараты, которые людям было трудно производить, а другие государства поставляли редкие драгоценные металлы, хоть и в очень малом количестве. Конечно, подобные сделки проводились тайно, при помощи компаний-пустышек они вели трёхстороннюю торговлю или поставляли контрабанду. И главным местом этих тайных сделок был свободный город Карфаген.

— Даже во времена политической вражды деньги не пахнут. А посему город неприкосновенен… Хм, Эстер, постой-ка… не покажешь мне её? Карту. Да, вот эту.

Авель посмотрел на документ, который девушка хотела развернуть. По виду похож на карту, но бумага такая помятая и выцветшая — видимо, ею пользовались много раз.

— Что это? — спросила Эстер.

— Карта акведуков… подземных акведуков, — ответил Авель, осторожно раскрывая бумагу.

На карту были добавлены многочисленные контурные линии, между которыми тянулись тонкие полосы улиц, напоминая некую сеть. На первый взгляд, она казалась обычной картой рельефа, но присмотревшись повнимательнее, Авель увидел, что все контурные линии были с отрицательными величинами.

— Вот это детали! Кто нарисовал её? Никогда не видел такой точной схемы подземных акведуков… Постой-ка. — Авель сощурился. — Здесь указана и «гробница королевы», но она должна быть запечатана сейчас…

— Гробница королевы? В смысле Святой Элиссы? — уточнила Эстер.

— Да. Она находится на глубине двухсот метров под Великим собором, — неуверенно ответил Авель, высчитывая что-то на пальцах. — До Армагеддона там был бункер, но после смерти лейтенанта Шарит, его запечатали. Туда по идее нельзя войти.

— Лейтенант Шарит? — Эстер склонила голову, заслышав имя впервые. — Ваш знакомый, отец?

— Гм-м? — Авель, впившийся взглядом в карту, резко поднял голову, услышав этот невинный вопрос. Голубые глаза беспокойно забегали. — Лейтенант Шарит? Кто это сказал?

Эстер нахмурилась, глядя на взволнованного священника. Жара, конечно, изматывала, да они и немало поработали сегодня, но нельзя же быть таким рассеянным перед битвой с вампирами.

— Вы сказали. Кто это был? Солдат какой-то?

— Ты ослышалась, — отрезал Авель. Он поспешно сложил карту и пренебрежительно передёрнул плечами. Вынув карманные часы, он упрямо покачал головой. — Я не знаю никого с таким именем.

— Что? Вы же сами только что…

— Эстер, ты ослышалась… Мамочки! Как поздно! — воскликнул он, надвинув очки на нос. Он выпил остатки чая и поспешно поднялся. — Мы слишком расслабились! Так, пообедали и пора за работу. Завтра прибывают инквизиторы, а, значит, нужно всё закончить сегодня, а то Катерина устроит нам взбучку. Ах, сколько дел. Тяжело быть в подчинении.

Эстер молчала, думая, что же в её словах так взволновало его.

Авель оправил пальто и заспешил прочь.

— Ох, отец, подождите! — позвала она его. — Я с вами!

Отбросив все сомнения, она резко встала. Одним глотком допив лимонад, она побежала за священником, на ходу проверяя оружие, спрятанное в складках подола. Сегодня противником был вампир, сильный враг… но вместе они смогут одолеть изверга. Она уже проявила себя в отряде партизан в Иштване. Несомненно, вдвоём у них получится…

Однако недолго ей пришлось мечтать.

— Ох, Эстер, тебе не нужно идти. Подожди здесь.

— А? — Её словно окатили холодной водой. — То есть не нужно идти?! Я с вами! Я не пущу вас одного в логово ифрита, отец!

— Ого! — воскликнул Авель и поскрёб голову, глядя на негодующую девушку. — Катерина приказала мне уладить всё одному, Эстер. Просто подожди меня здесь, хорошо?

— П-почему? Вдвоём же проще схватить этого вампира, так?

— Схватить? Я здесь не для этого.

— А? — Девушка нахмурилась.

Вампир, напавший прошлой ночью в нунциатуре, мог прятаться в этом особняке вместе с другими нелюдями. Эти изверги убили Борромини, который, вероятно, был как-то связан с ними, и напали на саму Катерину Сфорца. Когда кардинал велела найти вампиров, Эстер решила, что они задержат их, но…

— Тогда что вы будете делать?

Авель долго молчал, озадаченно скребя голову, затем кашлянул.

— Я не могу рассказывать о задании никому, кроме агентов.

— То есть я не вправе знать? — заключила Эстер.

В его глазах мелькнуло замешательство. Пытаясь подыскать нужные слова, он в итоге сдался и тихо произнёс:

— Ну, по правде говоря, да.

Эстер изменилась в лице.

Авель, глядя на неё с беспокойством, постарался ободрить её:

— Пожалуйста, оставайся здесь. Это приказ Катерины… в смысле кардинала Сфорца. Хорошо?

— После всего… — Она сдерживалась изо всех сил. Наконец она выговорила: — После всего, что мы вместе прошли, вы мне не расскажете ничего, отец?

— Хм, Эстер, я не могу…

— Хорошо. — Она подняла палец, чтобы он замолчал, и улыбнулась. Это была безжизненная улыбка, какую женщина обычно надевает, когда хочет заплакать, но ей нельзя. — Хорошо. Идите… Я подожду здесь.

Казалось, Авель хотел сказать что-то, но не смог подобрать слова. Неловкое молчание повисло между ними на несколько секунд.

— Прости, Эстер. Я пойду.

Он с трудом зашагал вперёд, а она осталась стоять в кафе.

Эстер глядела, как он удаляется, освещённый золотом солнца.

«Я лишь ребёнок и чужестранка… Я обуза».

Его высокая фигура свернула за угол. Она без всякой мысли потянулась к твёрдому предмету в подоле у правого бедра.

«Может быть, я и, правда, ребёнок и чужестранка! Наверное, это вполне естественно, что Авель ничего не рассказывает о себе».

— Решено! — Она ударила кулаком по ни в чём не повинному столу. Метнув деньги на стол, она широкими шагами покинула кафе. В кармане звенело… но не серебряные монеты, другое серебро.

«Признаю, я ребёнок, я чужестранка. Но я не обуза!»

II

— Хм, что ж, рана не заражена, — сказал Раду.

Свои тёмно-синие волосы он собрал в хвост. Молодой мужчина капнул жидкость в бутылочку и слегка встряхнул пузырёк — прозрачно-голубой реагент окрасился глубоким чёрным цветом, что смола.

— Восстановление кровяных бацилл началось, медленно, правда. Ты скоро поправишься, Ион. Нужно просто отдохнуть.

— Как же это унизительно! Меня подстрелил терранин! — Юноша стиснул зубы, приподнимаясь на кровати. Оголённая грудь была очень бела, его кожа явно не знала солнца. Плечо перевязано. — Я даже пошевелиться не могу из-за этой царапины! Позор! Я такой же слабак, как эти терране!

— А что делать. Для нас, наших кровяных бацилл, серебро ещё опаснее ультрафиолета. Сейчас, когда твои бациллы в спящем состоянии, ты не сильнее любого тарранина. При худшем раскладе рана могла оказаться смертельной, — говорил Раду, глядя в красное от гнева лицо Иона. Он слегка усмехнулся, но тон его был серьёзен.

В крови мафусаилов были особые бактерии, кудлак-бациллы. Молекулы серебра могли временно приостанавливать активность этих микропаразитов, источник сверхъестественных способностей долгоживущих. Иными словами, для мафусаилов серебро было подобно яду. Если бы Раду не вынул пулю из раны и не высосал отравленную кровь, Ион, скорее всего, погиб бы.

— Отдохни и не думай о деле. Когда бациллы восстановятся, рана быстро заживёт. Вообще тебе повезло. Пуля едва не задела сердце. Этот андроид такой сильный?

— Нет! Просто выстрелил из ниоткуда! — воскликнул юноша.

Бледное лицо исказилось от гнева. Он вскрикнул и схватился за плечо. Будучи родом из знатной семьи, он был весьма горд, и сейчас негодовал, что проявляет такую слабость. Он взглянул на Раду и, недовольно скривив рот, посетовал:

— И как меня смог одолеть терранин!

— Ты чем-нибудь оскорбил их? Может, навредил этой… Сфорца? — спросил тот.

— Клянусь, я ничего не сделал! Я просто говорил с ней! Похоже, это им не особо понравилось. Этот андроид вдруг выстрелил в меня. Эти обезьяны в своём репертуаре!

— Да, терране любят войну. — Раду покачал головой, бросая в мусорную корзину перевязку, пропитанную кровью.

Из окна с солнцезащитным стеклом второго этажа виднелся проспект, наводнённый людьми. Они посмотрели вниз. На белом лице Иона промелькнуло отвращение.

— Что будем делать, Ион?

Раду облокотился на подоконник и поднёс к губам сигарету. Иноземные терране очень любили курить. Конечно, никотин никак не влиял на мафусаила, но ему нравился вкус, и он постоянно держал сигарету во рту с тех пор, как прибыл сюда.

— Встреча провалилась. Как только ты поправишься, вернёмся домой?

— Нет, нельзя. — Ион покачал головой. На его ангельском лице мелькнула дьявольская усмешка. — Для нас, бояр, приказ её величества неоспорим. Попробуем ещё раз.

— Но ты же ненавидел терран? Если…

— Я и сейчас их ненавижу. От одной мысли о них мне тошно, — сплюнул Ион. Его лицо исказилось, будто он отведал гнилой крови, однако он упрямо продолжил: — Как бы там ни было, императорский приказ священен и неоспорим. Я не могу ослушаться.

— Ай-яй-яй. И о чём только её величество думает? Столетиями терране считают нас своими врагами, обзывают «вампирами». Уже поздно.

— Хватит, Раду, — оборвал грустно Ион. Он и сам не был доволен приказом императрицы, но пытался переубедить себя в обратном. — Что бы мы не думали, именно нас выбрали для выполнения задания. Я должен исполнить приказ, а вот что будешь делать, ты, Раду? Ты-то можешь вернуться домой.

— Я бы с удовольствием, но… — Красивые губы молодого мужчины растянулись в улыбке. — К сожалению, ты посланник, а я твой помощник. Мой долг помогать тебе. Я буду с тобой до конца.

— Спасибо.

— Не стоит. Как твоё горло? Ты же ничего кроме воды не пил часов так сорок. Жажда не мучает?

— Да, точно. — Слегка постучав по горлу, Ион приврал. По правде говоря, жажда его вовсе не мучала. Мафусаилы пили кровь из-за малокровия, так как бациллы уничтожали кровяные тельца. Паразиты в теле Иона сейчас спали, и жажда отступила, но он был благодарен другу за заботу. — Можешь дать мне живой воды?

— Хорошо. Подожди немного, я сейчас приготовлю, — ответил Раду, лёгкими шагами отходя от окна. — Я добавлю побольше питательных веществ. Железо сойдёт?

— Да, но поменьше опия. Лучше положи…

— Сахара, да? Знаю я твой вкус.

— И всё равно ты кладёшь слишком много опия, — надулся Ион и поглядел на друга, который больше вёл себя как старший брат, нежели его ровесник.

Раду передразнил его.

— У тебя ужасный вкус, товарищ, — сказал он и закрыл дверь.

Лёжа на спине, он прислушался к затихающим шагам Раду и бездумно уставился в окно. Толпы терран шли по улицам своего однообразного мира. Молодые шли рядом и громко смеялись, пожилые в фетровых шляпах курили кальян, детишки бегали туда-сюда, как щенки, а мамы поднимали их, если те падали…

Из-за спячки бацилл Ион ощущал себя как терранин. Возможно, поэтому на душе было как-то странно. Пять чувств, обычно острые как бритва, сейчас притупились, и он потерял ощущение пространства. Ему было жутко неуютно и в то же время необычайно спокойно.

«Если на меня кто-нибудь сейчас нападёт, мне конец».

Ион был мафусаилом, сильнейшим созданием на планете. Одним взмахом руки он мог разорвать тигра на мелкие кусочки, вырвать позвоночник у вооружённого до зубов терранина, а тот даже не поймёт этого. Чувство подобной слабости было для него в новинку, и ему это страшно не нравилось. Рана понемногу заживала, но пока его чувства притуплены, он даже не слышал Раду на первом этаже…

Дверная ручка повернулась, и Ион с горечью улыбнулся. Он не услышал шагов друга.

— Быстро ты, Раду. Ты положил сахар? А то вкус у тебя…

В двери стоял вовсе не его друг. Незнакомец держал в руках обрез и целился ему прямо в лоб.

III

— Ч-что здесь творится, ваше высокопреосвященство? — брызжа слюной, закричал Шаиф ас-Салиби, бей Карфагена. — Рим вообще о чём думает?!

— Прошу, успокойтесь, ваша светлость, — произнесла Катерина.

Бей покачал своей лысой головой, тонкие усики подрагивали.

— Сперва разберёмся в ситуации. Нужно сохранять спокойствие, — повторила женщина.

— Спокойствие, говорите? Издеваетесь? Как я могу быть спокойным? Что вообще творится? Ватикан намерен захватить Карфаген?!

Осмелиться сказать такое самому кардиналу. Во времена расцвета могущества Церкви, его немедленно сожгли бы на костре. Однако никто здесь не собирался обвинять его. На экранах, встроенных в стенах кабинета бея, мерцали чёрно-белые изображения, от которых у мужчины несомненно подскочило давление.

— Говорит главный командно-диспетчерский пункт Карфагена! — В динамиках наряду с помехами раздался голос, полный ярости и изумления. — Вы вошли в наше воздушное пространство! Ваше пребывание незаконно. Вы можете столкнуться с другими кораблями. Посадку запрещаю! Прекратите снижаться! Я повторяю: прекратите снижаться!

На экране видно было, как заходящий на посадку биплан неожиданно развернул своё огромное металлическое тело. Опустив закрылки, он тяжело приземлился на землю и закачался. При таком поспешном манёвре наверняка пострадали люди, но все смотрели на другое — приближающаяся эскадрилья словно хотела выкосить аэропланы Карфагена.

На экранах показались три огромных воздушных корабля. Под угловатым воздушным корпусом виднелись двухсотметровые фюзеляжи с закреплённым оружием. Не нужно было даже смотреть на пушки, чтобы понять — корабли не гражданские. На пепельно-серых фюзеляжах выгравирован герб — молнии и молот…

— Божий молот! Инквизиция! Какой ужас! Они же завтра должны были прибыть! — Катерина задрожала.

Три воздушных корабля начали заходить на посадку, словно на поле боя. Мигали красные огни, возвещая о том, что бойницы открыты, пулемёты наготове.

— Повторяю: воздушная эскадрилья… — Голос радиста дрожал от страха, но отдать ему должное, он продолжал исполнять свой долг: — Предупреждаю воздушную эскадрилью. Вы на опасном курсе! Прекратите посадку немедленно! Прекратите посадку немедленно!

В душе все надеялись, что у эскадрильи связь вышла из строя, поэтому они хранили это жуткое молчание… однако они убедились в обратном.

— Говорит воздушный линкор Бюро инквизиции «Рагуил» на службе Конгрегации доктрины веры Ватикана, — раздался суровый голос. — Повторяю: это воздушный линкор Бюро инквизиции «Рагуил». Диспетчерская, как слышно, приём?

— Слышу вас, «Рагуил». Спасибо за ответ. — Радист говорил упавшим голосом. Надежда, что связь вышла из строя и поэтому эскадрилья не подчиняется приказам диспетчерской, таяла на глазах. — Вы понимаете указания? Ваш курс не санкционирован. Вы мешаете воздушному движению. Оставайтесь в воздухе до дальнейших указаний.

— Отказано.

Этот краткий ответ разрушил все надежды радиста.

— У нас приказ расследовать нападение на кардинала Сфорца, произошедшем в Карфагене. Согласно статье четыре Папского декрета городское управление не вправе препятствовать исполнению долга, пока не будет подтверждено уничтожение вампира. Мы отказываемся выполнять ваши указания. Диспетчерская, уберите аэропланы с пути, или мы их уничтожим! Конец связи.

— Стойте! — воскликнула Катерина, сверкая пронзительными стальными глазами. Её тонкая рука легла на микрофон. — «Рагуил», это государственный секретарь Катерина Сфорца. Передайте вашему командиру приказ к немедленному отступлению! — сурово велела женщина.

Дотянись она сейчас до главнокомандующего, вероятно, вырвала бы тому сердце. Эти идиоты, которых послал её брат, и не думали о том, с каким трудом она вернула доверие правящей знати к Ватикану.

— Немедленно! Если вы сейчас же не отступите, отправитесь за решётку в подземелье замка Святого Ангела! — пригрозила Катерина.

В динамике молчали. Затем пилот заговорил с уважением, словно это был другой человек.

— Рад приветствовать, ваше высокопреосвященство. Я брат Пётр, начальник Бюро инквизиции и командир корабля, назначенный лично кардиналом Медичи расследовать нападение на ваше высокопреосвященство.

— Брат Пётр?.. Рыцарь Разрушения? — Катерина сжала микрофон, с лица схлынула краска.

Брат Пётр, начальник Инквизиции, самый сильный и безжалостный рыцарь Ватикана. Четыре года назад при битве за Богемию он в одиночку уничтожил целую роту армии еретиков, гуситов, а заодно и две роты своих солдат. При одной мысли об инквизиторах Катерину начинала одолевать головная боль, а тут ещё из всех рыцарей послали Петра, человека, уничтожившего своих собственных подчинённых.

— Брат Пётр, кто дал вам разрешение на военные действия в иностранном государстве? Мне ничего подобного не передавали.

— Батюшки светы. — Мужчина заговорил без всякого страха и беспокойства в ответ на гнев кардинала. Инквизитор продолжил с почтением, что совершенно не соответствовало его дурной славе. — Простите, мне передали, что ваше высокопреосвященство запросило поддержку Бюро инквизиции. Вы сказали, что вверяете свою жизнь инквизиторам до возвращения в Рим.

— Ох! — Катерина не нашлась что сказать.

Конечно, она согласилась принять помощь Франческо, дабы предотвратить террористический удар, но она и подумать не могла, что Инквизиции будет позволено вмешиваться во внутренние дела, да ещё на законном основании — значит, она не сможет запретить им организовывать аресты. А методы у них были весьма жестоки и беспощадны.

«Вот незадача! Как же так! Сразу же после предупреждения брата на меня напал вампир, а теперь ещё инквизиторы прибыли на день раньше… Стоп!»

Вампир нападает сразу же после предупреждения брата, Франческо поспешно направляет Инквизицию за рубеж. Это не совпадение.

Мысли Катерины стремительно мчались, а три воздушных линкора, «Рагуил», «Руфаил» и «Акразиил», один за другим заходили на посадку. В голове вертелось множество вопросов, но сначала нужно было остановить эту стальную лавину.

— Я сейчас же свяжусь с кардиналом Медичи. Брат Пётр, передайте приказ своим войскам прекратить всякие действия. Оставайтесь на аэродроме! — ледяным тоном велела Катерина.

— Простите, но я вынужден не подчиниться, — ответил Пётр.

Говорить с ним было, что с каменной стенной.

— Глава Конгрегации доктрины веры наделил меня широкими полномочиями для исполнения священного долга, — беспардонно заявил он. — Без прямого приказа кардинала Медичи я не могу приостановить выполнение задания.

«Чёртовы безумцы!» — Катерина проглотила оскорбление, готовое сорваться с языка.

— Прошу не волнуйтесь, ваше высокопреосвященство, — спокойно проговорил начальник Инквизиции, — мы уже обнаружили логово вампиров. Мы скоро уничтожим их и более не побеспокоим вас своим присутствием.

— Вы уже обнаружили их? — переспросила Катерина.

«Как же так? Мы целую ночь лишь адрес проверяли!»

Она помрачнела.

Три воздушных линкора приземлились и открыли задние люки. Появились военные в чёрном полевом обмундировании, вооружённые карабинами и автоматическими винтовками. На каждом берет со сверкающей серебряной эмблемой Божьего молота. Карабинеры, за которыми тянулась дурная слава, антитеррористическое подразделением, служащие под началом Бюро инквизиции.

Позади них огромная тень, высотой более десяти метров, поворачивала жёсткие гусеницы. «Голиаф I» — один из десяти новейших танков, управляемых компьютером, которые Ватикан ввёл на вооружение в прошлом году. Оснащённый утраченными технологиями, а также пятидесятимиллиметровой короткоствольной пушкой и дополнительными вращающимися тридцатимиллиметровыми пулемётами, этот танк по мощи был сравним со всей армией Карфагена. Несомненно, для поимки парочки вампиров они были слишком уж вооружены.

— Вы что, хотите начать здесь войну? Я немедленно связываюсь с кардиналом Медичи! Я не позволю Инквизиции творить что вздумается, брат Пётр! — воскликнула Катерина.

— Как пожелаете, ваше высокопреосвященство. — Рыцарь Разрушения ответил так спокойно, что плачущего ребёнка успокоил бы. — Однако кардинал Медичи покинул Рим прошлой ночью для инспекционной поездки. Когда вы свяжетесь с ним, я уже закончу свой священный долг здесь.

IV

Когда Эстер прицелилась, она совершенно забыла положить палец на спусковой крючок. Впрочем, учитывая ситуацию, кто обвинит её в том, что она лишь стояла здесь с открытым ртом после каких-то пяти месяцев подготовки?

После ухода Авеля она решила действовать самостоятельно. Она проникла в дом и пробралась по коридору, а, открыв дверь, увидела лишь полуголого юношу в кровати. Лицо у него было бело, как только что выпавший снег, и своей красотой он напоминал сказочного эльфа или даже божество. Спутанные локоны и бледное болезненное лицо лишь прибавляли ему очарования.

Вполне естественно, что Эстер растерялась, совершенно позабыв события позапрошлой ночи. В конце концов она выросла в церкви и едва ли общалась с мужчинами, уж тем более такими красивыми!

— Ах, хм… — промямлила она.

Может, извиниться и закрыть дверь? Или сперва закрыть дверь, а потом извиниться?

Она открыла и закрыла рот, словно задыхающаяся рыба.

— Тарранка! — закричал юноша, его голос ещё не сломался до конца.

Заслышав этот полный ненависти вскрик, Эстер пришла в себя.

Белое одеяло уже взметнулось к потолку, и юноша проворно спрыгнул с кровати.

Будь Эстер бывалым солдатом и сохрани спокойствие, она бы заметила, что юноша двигался слишком медлительно для вампира. Однако медленно лишь «для вампира», для человека он всё равно был весьма стремителен.

Эстер положила палец на спусковой крючок и закричала:

— В-вампи… Ай!

Тот метнулся и повалил её на пол. Изувер, по виду мальчишка, обнажил клыки и навис над девушкой, упавшей на спину.

— Как ты вошла, дрянь?

Казалось, с его алых, будто накрашенных, губ, срывались кроваво-красные слова. В его медных глазах горела страшная ярость.

— Отвечай! Как ты вошла? — Он схватил её за шею и с силой ударил об пол.

Эстер судорожно вздохнула, вспомнив отвратительный запах обгоревшей плоти. Перед её взором предстала обуглившаяся рука Борромини с золотой цепью.

«Не хочу умирать! Не хочу, чтобы мою кровь выпили, а тело сожгли!»

В эту секунду страх и ненависть превратились в жгучую ярость. Боевая подготовка, которую ей вдалбливали пять месяцев, наконец сработала, откликаясь на обычный инстинкт выживания. Она резко повернула голову и укусила мальчишку за пальцы.

— Ой! — ошеломлённо вскрикнул Ион.

Мафусаила, обладающего невероятной мощью, укусила человеческая девчонка, а он ещё и закричал от боли. Позорище. Однако Эстер некогда было размышлять над странностью его поведения. Как только он ослабил хватку, она схватила обрез и ударила прикладом по его перевязанному плечу. Пронзительно закричав от боли, вампир отклонился назад. Его красивое лицо исказилось от муки, в глазах стояли слёзы.

Эстер вытянула ноги и, скинув с себя мальчишку, перекувыркнулась назад. Ловко поднявшись, она нависла над вампиром, лежавшим на полу.

— Ни с места! — велела девушка.

Если бы только сейчас её видели все те строгие учителя, тренировавшие её пять месяцев — да они бы заплакали от радости и гордости. Действуя согласно правилам ближнего боя, она села на живот вампиру, корчащемуся от боли, положила колени на его руки и направила дуло обреза прямо в лоб.

— Ни с места, вампир! Во имя Отца, Сына и Святого Духа, ты задержан! — громко предупредила его Эстер, на этот раз уже положив палец на спусковой крючок. — Ты подозреваешься в убийстве, кровопитии, поджоге и других преступлениях против человечества. Сдавайся!

— Убей меня, терранка… — Вампир едва мог говорить, но в его голосе по-прежнему сквозила ярость. Рана открылась, и кровь в ту же секунду просочилась сквозь перевязку. Однако юноша стиснул зубы и даже не вскрикнул. — Думаешь, что гордый дворянин Империи стерпит подобное унижение и сдастся терранке?

— И зачем же такой гордый дворянин убил программиста, который и убежать-то не мог, да ещё и напал на уважаемого кардинала? — вопросила Эстер, а в голове крутилась мысль: «Может, пристрелить его сейчас?» Она вспомнила обгоревший труп и многочисленные кресты на кладбище в её родном городе и обозлилась. — Не знаю кто ты там, но мне ясно одно — ты мерзкий террорист! Ты получишь по заслугам!

— И ты получишь по заслугам, терранка.

Эстер побледнела и обернулась к говорившему, в чьём голосе было ещё больше враждебности и горячности.

«Чёрт. Ещё один?»

Всё ещё целясь в юношу, она посмотрела на молодого мужчину с тёмно-синими волосами, стоявшего у двери. В руке у него сверкнул острый кинжал.

— Убери эту игрушку от Иона, терранка, — велел он, обнажив клыки за тонкими губами.

Говоря об оружии, у Эстер было явное преимущество, но, учитывая скорость и силу вампиров, убить она могла лишь одного, а после второй снесёт ей голову.

— Забудь, Раду! — закричал юноша на имперском языке. — Переговоры с Ватиканом провалились! Я не могу вернуться на родину! Убей её и езжай домой! — говорил он.

— Помолчи, Ион. Терранка, ты же слышала меня. Положи оружие и слезь с него, — потребовал Раду, медленно поднимая руку. Он мог метнуть в неё клинок быстрее, чем она успеет выстрелить. Он прицелился. Если сперва отсечь пальцы, а потом голову…

— Это ты положи оружие.

Позади Раду раздался металлический щелчок взведённого курка.

— Метнёшь его и поплатишься очень дорого. — Сребровласый священник сжимал в руке старомодный револьвер, целясь в молодого мужчину.

— Отец Найтроуд! — радостно воскликнула Эстер. — Где вы пропадали?

— Нужно было кое-что выяснить. Неважно. Эстер, медленно поднимайся и иди ко мне. Не спеши, пожалуйста, — мягко произнёс Авель, как он всегда говорил с ней.

— Отец, эти двое, похоже, дворяне из Империи, — сказала девушка, подойдя в нему. Она продолжала целиться в светловолосого вампира, готовая выстрелить в любую секунду. — Нужно доставить их в нунциатуру и расспросить. А как мы их отведём? На улице такое солнце…

— Эстер, послушай меня, хорошо? — сказал Авель, с невероятной силой вынимая у неё из рук обрез.

— Ч-что вы делаете, отец? — поражённо воскликнула она, глядя на него.

И тут он дал ей пощёчину.

— Ах? — Эстер не сразу поняла, что произошло. Когда боль достигла мозга, она сморгнула.

— Я же сказал тебе ждать меня на улице, — спокойно сказал священник, опуская руку. Выражение его лица было таким же добродушным, однако в глазах горел гневный огонёк, который Эстер видела впервые.

«Авель всегда?..»

— А ты всё равно вошла в дом и начала бой. Кто велел тебе делать подобные глупости?

— Я-я… — заикаясь, начала девушка, но смолкла, не в силах найти себе оправдание, даже при том, что он дал ей пощёчину. Она просто стояла, тяжело дыша.

— Мне так жаль, — сказал Авель, однако обращался он вовсе не к Эстер, готовой вот-вот расплакаться. Он медленно опустил револьвер, совершенно не обращая внимания на девушку. Вложив в кобуру оружие, он учтиво поклонился обоим вампирам. — Приветствую вас, почтенные господа из Империи. Я искренне прошу прощения за невежество своей подчинённой. Я Авель Найтроуд из секретной службы Государственного секретариата Ватикана. По приказу кардинала Катерины Сфорца я здесь, чтобы защищать вас.

— Что? — брякнула Эстер.

«Защищать вампиров? Этих извергов, напавших на кардинала?»

Эстер едва дышала, заслышав такие поразительные слова.

Оба вампира тоже ошеломлённо воззрились на священника. Пару минут они приглядывались. Наконец светловолосый юноша вопросил:

— Авель, да? Ты служишь кардиналу Сфорца?

— Можно и так сказать, раз кардинал Сфорца государственный секретарь.

Оба вампира молча переглянулись. На этот раз они тихо зашептались. Юноша взволнованно что-то говорил, но молодой мужчина успокоил его. Переговаривались они долго, однако Авель лишь молча ждал. Наконец его терпение было вознаграждено.

— Я не доверяю тебе, — произнёс юноша, раздражённо глядя на священника, — но мы всё же представимся. Я Ион Фортуна, воевода Молдавский, граф Мемфисский. Я здесь как посланник, чтобы передать верховную волю её величества императрицы Августы, правительницы Империи Истинного Человечества.

— Я помощник посланника Раду Барвон, барон Луксорский, придворный камерарий, — очень сдержанно ответил мужчина, глядел он бесстрастно, а говорил на государственном римском намного свободнее, чем юноша.

— Ваше сиятельство граф Ион Фортуна и ваша милость барон Луксорский, — повторил Авель, запоминая имена, и надвинул очки на переносицу. — Вы сказали, что хотели передать верховную волю её величества. Означает ли это, что вы желаете сесть за стол переговоров?

— Да, но… — Ион дотронулся до перевязанного плеча, и его лицо исказилось. — Мы вам не доверяем! Сначала вы выстрелили в меня, сейчас ворвались в наш дом!

— Это наша ошибка, прошу прощения. Дело в том, что прямо перед вашим визитом другой мафусаил напал на нунциатуру. Мой сослуживец принял вас за убийцу и поэтому выстрелил — объяснил Авель.

— Что? Напал? — нахмурился светловолосый юноша. — То есть здесь ещё один мафусаил?

— Да. Вы, случаем, не знаете кто?

— Кто ещё кроме нас… — растерянно пробормотал молодой мужчина с синими волосами. Бросив взгляд на юношу, он прошептал: — Ион, а вдруг это ястреб?..

— Ястреб? Барон, вы о чём? — Священник внезапно смолк и прислушался. Он вскинул голову, словно увидел что-то.

Раду тоже нахмурился, глядя на окно.

— Что? — Ион мрачно на них посмотрел.

Лишь Эстер стояла безучастно, понуро свесив голову и не замечая ничего.

— Что такое, Авель? Раду, на что вы смотрите? — потребовал Ион.

— Осторожно! Ложись! — закричал Авель.

Раду тут же повалил Иона на пол, а священник — Эстер. И тут комнату сотрясло.

— Ч-что это? — простонал Ион, которого закрывал собой Раду.

Девушка беззвучно вскрикнула из-под Авеля.

Пол накренился, раздался гул, комнату замотало словно в мешалке, потолок начал осыпаться.

— Землетрясение? — вопросил Ион.

— Нет, — ответил Авель, — это…

По укреплённому стеклу забежали паутины трещин. Священник тихо цокнул языком.

И вдруг в этой роскошной яркой комнате откуда ни возьмись появилась какая-то стальная штуковина размером с небольшую гору. Это был огромный танк метра три в длину с толстыми гусеницами, пулемётами и пушкой, из которой тянулся белый дым. Рядом со зловещим стальным зверем маршировали солдаты с эмблемой Божьего молота.

— «Голиаф» и карабинеры! Инквизиция уже прибыла? — поражённо застонал священник сквозь грохот.

Танк, яростно вращая гусеницами, набросился на особняк, как разъярённый бык. Что-то упало внизу, грохот стоял такой, словно закричал раненый зверь.

— Вот же… Ваше сиятельство, тут есть запасной выход?

Отряд тайной полиции уже пробирался сквозь дыру в стене, которую пробил танк. Авель обеспокоенно обернулся к вампирам. День был в самом разгаре — ультрафиолетовые лучи поджарят их за три секунды.

— Здесь есть другой выход? — повторил он.

— Есть подземный акведук! К нему ведет пожарная лестница из соседней комнаты, — ответил Раду, Ион был слишком потрясён. Помогая раненому другу, он торопливо объяснял: — По подземному акведуку мы выйдем к прибрежной пещере, там нас ждёт лодка!

— Тогда в путь… Скоро здесь всё…

— Стой, Раду! — Ион резко прервал их. Его лицо исказила усмешка ненависти, когда он ухватился за окровавленное плечо. — Не доверяй этому терранину! Он хочет подловить нас и убить!

Авель нахмурился.

— Ваше сиятельство, я клянусь, мы…

— Заткнись! Не верю я клятвам терран! — Кровь из раны обагрила его руку. Ион осклабился. — Всегда одно и то же. Вы лжёте, выискиваете наши слабости, а потом нож нам в спину вонзаете. Так вы поступаете!

— Ион, думаю, нам стоит его послушать, — возразил Раду.

Юноша поражённо застыл, разрываясь между отвращением и недоверием, а священник не знал что сказать. Неожиданно для всех Раду нашёл решение.

— Подумай, если бы они были заодно с теми солдатами, зачем пришли до нападения? — говорил он.

— Н-но… — Ион хотел возразить, но взглянув на друга, он видимо понял, что ситуация патовая. — Твою мать! Делать нечего! Поступай как знаешь! — Юноша покачал головой, раздражённо топнув. — Но запомните: я не верю вам ни на йоту!

— Благодарю, ваше сиятельство, — поспешно сказал Авель, опасаясь, как бы те не передумали. Он поторопил их: — Идите тогда к пещере. Сестра Эстер проводит вас потом к кардиналу Сфорца.

— Я? — поразилась Эстер, уставившись на Авеля. На всякий случай, даже указала на себя. — Я-я?

— Да, — тихо ответил Авель. В его глазах не осталось и намёка на гнев. — Пожалуйста, проводи их к Катерине.

— П-постойте, а как же вы, отец?

— Я задержу солдат. Граф ранен. Мне нужно выиграть вам немного времени, — спокойно сказал он, вытаскивая револьвер.

Внизу загромыхало громче.

— Если Инквизиция схватит их, всему конец. Эстер, отведи их к Катерине любой ценой, — сказал Авель.

— Точно? — спросила она. — Я думала, вы потеряли доверие ко мне.

— Ась? Потерял доверие? Ты о чём? — Морщины на лбу Авеля обозначались всё больше и больше.

— Но ведь я без спроса пришла сюда, — сказала Эстер, почему-то чувствуя нарастающее раздражение, — провалила задание. Вы что же, не злитесь, отец?

— Я и правда злился, но задание здесь ни при чём. — Авель с силой сжал крест на чётках. Он заговорил так, словно пытался её убедить: — Я злился потому, что ты пошла на такую опасность, зайдя в дом к мафусаилам в одиночку, Эстер. Ты хоть понимаешь, как глупо поступила? Ты чуть не погибла! Как можно быть такой безрассудной… — смущённо улыбаясь, пожурил он её.

«Он что, считает себя моим защитником или как?»

— Но я волновалась за вас! Вы же в одиночку пошли! Думала, вы снова будете отлынивать от службы.

— Отлынивать? Я? Когда?

— Когда? Да всегда! — не сдержалась она, несмотря на всю ситуацию. Она высказала всё, что накопилось за последние дни: — Да! Вечно одно и тоже! Постоянно валяете дурака, отлыниваете от службы, всё вам хиханьки да хаханьки! В Иштване вы такую мощь показали, а позавчера вас какой-то гражданский уделал! Как я могу доверять такому несерьёзному человеку? Как могу положиться на вас?

— Хм, Эстер, не то чтобы я не хотел использовать свою силу…

— Тогда почему… почему не делаете этого? Вы же любого сможете победить!

Кресник, другая сторона священника, которую она видела в Иштване. Нечто грандиозное, практически бессмертное, сильнее даже вампира. Эстер не понимала, кем он был. Может быть, усовершенствованный солдат, какая-то тайная разработка Ватикана. С его мощью он мог бы враз закончить задание, каким бы трудным оно не было. Однако же…

Авель печально смотрел на неё.

Девушка стиснула зубы и зажмурила глаза, пытаясь не расплакаться.

Он открыл и закрыл рот, словно не решаясь сказать, наконец он заговорил:

— Эстер, по правде говоря, я…

— Мы готовы, терране! — объявил Ион.

Оба мафусаила были одеты в одежду бедуинов, замотавшись с ног до головы и скрыв всё, кроме глаз, на случай, если придётся выходить на солнце.

— Тогда в путь! Быстро! — воскликнула Авель.

— Хорошо, — кивнула Эстер.

На секунду на лице Авеля мелькнуло облегчение вперемешку с отчаянием.

— Иди с ними, — велел он ей. — Скоро сюда нагрянут солдаты Ватикана. Я вас догоню, как только наиграюсь с ними.

В её сияющих голубых глазах мелькнуло недовольство, но она промолчала. Она поспешно отвернулась, всем видом показывая, что она не согласна на примирение.

Авель печально смотрел вслед её тонкой фигурке, удаляющейся за двумя мафусаилами.

— Что ж, нужно встретить наших беспокойных гостей, — пробормотал он себе под нос и повернулся к приближающимся солдатам.

***

Лестница из белого мрамора вилась вниз и упиралась в разрушенный вестибюль на первом этаже. Приятно успокаивал звук воды, льющейся по искусно вырезанным углублениям в перилах из сандалового дерева. Фонтан, который часто встречался в здешних особняках, служил для прохлады.

— Хм, сгодится, — решил Авель, заметив каменного льва, из пасти которого лилась вода в фонтан.

Скользнув взглядом по проводу, тянущемуся от канделябра на потолке, он кивнул. Он ударил ни в чём не повинную статую прикладом револьвера — лев упал в сторону и разбился вдребезги. Вода зашумела ещё громче и залила весь пол.

— Эй там, ни с места! — раздался голос из вестибюля.

Мужчины в чёрном обмундировании нацелили карабины в священника.

— Кто ты? Что здесь делает священник? Назови своё имя и в какой церкви ты служишь?

Глядя на огромного мужчину, судя по всему, командира, Авель спокойно ответил:

— Авель Найтроуд, служу в Государственном секретариате. Ищу преступника, напавшего на кардинала Сфорца. Вы карабинеры? Почему служащие Инквизиции здесь? У вас будут проблемы, если вы вмешаетесь в дела нашего ведомства.

— Заткнись! Следи за своим языком! Мы наводим общественный порядок. Нам приказано задержать всех присутствующих в особняке. Брось оружие и спускайся!

— Нет.

— Что?

Карабинеры, и без того пылающие враждебность, разом взбеленились.

Будто бы не заметив или просто не обратив внимания, Авель мрачно вздохнул.

— Я не горю желанием драться с вами, да ещё и здесь, но у меня тоже свои приказы. Если не подчинюсь указаниями начальницы и не выполню свой долг, мне не сносить головы.

— Кончай трепаться! Исполняй приказ! Кто страшнее: твоя начальница, которой здесь даже нет, или мы?

— Ах, определённо, моя начальница, — не задумываясь, ответил Авель. — Нет страшнее ничего, чем она в гневе. Как-то я просчитался в расходах и превысил сумму, а она лишь улыбнулась и поинтересовалась за сколько сможет продать мою почку. Мне до сих пор кошмары иногда из-за этого снятся.

— Сучий священник, издеваешься! — Командир хмуро уставился на Авеля, схватившегося за голову и что-то бормотавшего. — Плевать. Приготовиться! Будет сопротивляться, пристрелить его!

Следуя приказам начальника, головной отряд выдвинулся вперёд. Вскинув карабины, они ринулись по лестнице. Они двигались потрясающе, словно прекрасно натренированные псы.

— Ну вот, а без это никак? — Авель отступил к перилам, не выказывая никакого страха. Он покачал головой и вскинул револьвер, однако прицелился вовсе не в карабинеров, а в потолок.

— Ха, идиот. Куда ты целишься? — ухмыльнулся командир, и тут его насмешка обернулась криком, когда провода с потолка упали в воду, растёкшуюся по лестнице.

Хотя в домах использовались древние технологии, электричества хватало лишь для освещения, но никак для убийства электрическим током. Впрочем, этого вполне оказалось достаточно, чтобы полицейские отскочили от лестницы. Они согнулись пополам, налетели друг на друга и повалились на пол.

— Твою мать! Какой дешёвый приём!

Несомненно плохое настроение командира можно было понять — лишь по этой лестнице можно было попасть на второй этаж.

— Отключите электричество!

— Ой нет, это вряд ли, — вмешался Авель. Он видел весь первый этаж. Скрытый за перилами, он слегка высунул дуло револьвера и выстрелил перед полицейскими, ринувшимися к лестнице. — Пожалуйста, ни шагу дальше. Я отсюда плохо вижу — могу и задеть кого-нибудь. — Священник вздохнул и пробормотал себе под нос: — Хм-м, зато выиграю время.

Тот мафусаил Ион был ранен, поэтому он хотел задержать солдат как можно дольше.

«Чем бы их ещё позлить?»

Авель напряг мозги и тут…

— Что вы тут дурака валяете? — проскрежетал голос, словно лязг ржавого металла.

Над головой Авеля пролетел мощный поток ветра, такой сильный, что взметнул рукава его сутаны и откинул болтающиеся провода. Медленно обогнув круг, поток воздуха вернулся на первый этаж.

Неожиданно возникла высокая фигура.

— Отступайте, — велел голос.

Фигура с головы до пят была закутана в пепельно-серое монашеское облачение. Сложно было сказать, мужчина это или женщина, из-под шлема, закрывающим всё, кроме рта, эхом раздался глухой голос:

— Он секретный агент, большой талант на службе Государственного секретариата. Вы ему не ровня. Я сам разберусь.

— А вы кто будете? — вопросил Авель, всё ещё прячась за перилами. Впрочем, он уже знал ответ — спрашивал просто, чтобы время потянуть, что, вероятно, не имело смысла при встрече с таким противником.

— Великий инквизитор брат Пётр, также известный как Рыцарь Разрушения, — представился монах, сжимая железный жезл, длиной в его рост. — Я на задании по обеспечению общественного порядка, преследую преступника, напавшего на кардинала Сфорца. Если ты тоже служишь Ватикану, будь благоразумен и помоги нам в нашем священном долге. Отойди.

В хриплом голосе мужчины не было угрозы, лишь уверенность в своих силах, подкреплённая отточенными навыками и успехами.

— Нет. — Авель беспечно покачал головой.

— Что? — В голосе монаха прозвучало удивление.

— К сожалению, я тоже ищу преступника. А вам не стоит превышать свои полномочия для поимки преступника. Не попросите своих подчинённых отступить? — поинтересовался Авель.

— О нет, — ответил Пётр, отчего-то счастливый отказом Авеля, от которого для него разило казёнщиной и сектантством. — Значит, говоришь не сдашься, Найтроуд, или как тебя там?

— Может, вам стоит обратиться к отоларингологу? — предложил священник.

Монах вскинул руку, глаза его горели уже не просто враждебностью, а жаждой убийства. Авель лишь кивнул, будто подбадривая его.

— Любопытно! — сказал Пётр.

С обоих концов железного жезла раздался странный высокий звук, на нём вращался диск, и от этого вращения исходили высокочастотные волны. Вероятно, это и был «ветер», который перерезал проводы. Очень опасное оружие, особенно, учитывая, что монах мог метнуть этот диск, а тот, закреплённый проводом, полетит со сверхвысокой скоростью.

Рыцарь Разрушения завертел над головой жезлом, который весил килограммов пятьдесят, и прорычал:

— Deo duce comité gladio. Deo adyuvante vincam. Господь ведёт меня! Его меч мне подспорье. С Божьей помощью я непобедим! Раз ты препятствуешь моему священному долгу, нам не избежать битвы! Тебе конец, агент!

V

Мощный поток ветра ударил Авеля в лицо. Монах приближался, раскручивая жезл с невероятной скоростью и рыча подобно демону.

— Ха-ха! Спасибо, Найтроуд! — рассмеялся Пётр. — Наконец-то сражусь с агентом!

Удар приближался, и Авель резко плюхнулся на пол. Высокочастотный диск, вращающийся с немыслимой скоростью, скользнул по его ресницам. В воздух взметнулись серебряные волоски, но зловещее оружие упустило свою добычу и глубоко врезалось в стену, застряв там. Из-за высокочастотных колебаний стена раскрошилась в пыль, зияя дырой, откуда показался утёс, уходящий прямо к морю.

-О-хо-х! Извернулся от удара моего «Крикуна», — сказал Пётр.

Он выдернул жезл из стены, кроша её, как плуг вспарывает почву. И тут другой конец «Крикуна» приблизился к священнику.

— Ай! — Авель так упал навзничь, словно в нём и вовсе не было костей, едва избежав удара.

Оружие проскользнуло мимо его носа и с силой врезалось в колонну на лестничном пролёте. Каменная колонна, которую можно было объять лишь с распростёртыми руками, переломилась, как сухое дерево, и покатилась в вестибюль. Раздался грохот, весь особняк сотрясся, полицейские с криками изворачивались от летящих осколков.

— Чтоб тебя, Найтроуд! Ты что творишь с моими подчинёнными! — закричал Пётр.

— Да нет, это же ваше…

— Не спорь со мной! — зло прорычал Рыцарь Разрушения, глядя на жалкое зрелище внизу. И тут он отпрыгнул от пола.

— Ох, невежливо перебивать других. — Авель нацелился на Петра, с таким грохотом шагающего, что пол сотрясался.

По сути они были на одной стороне, и Авелю не хотелось навредить ему, но и превращаться в фарш он не горел желанием. Он взвёл курок, целясь в плечо, чтобы несильно поранить Петра.

— Простите, будет немного больно, но придётся потерпеть.

Пётр даже не пытался увернуться от выстрела — не было необходимости. Авель выстрелил точно в плечо, но пуля со свистом вдруг отлетела в другую сторону.

— Ха, слабенько! — заявил Пётр.

Авель вытаращил глаза. Его пули могли пронзить искусственную кожу механических солдат и пуленепробиваемые жилеты.

— Что? Как так-то? Патроны же такие мощные!

— Чего рот раскрыл? Это всё? — ядовито усмехнулся монах.

Авель поражённо молчал.

Рыцарь Разрушения ухватился обеими руками за свой жезл. Если он обрушит на него удар, Авелю не собрать костей. Предусмотрительно отпрыгнув назад, он прицелился в незащищённый живот Петра.

— Ха! — тихо выдохнул Авель над револьвером.

Стрелял он потрясающе, так быстро, будто из автоматического оружия, на деле же он одновременно взводил курок и спускал крючок. Раздалось пять молниеносных выстрелов, и пули врезались в живот инквизитора.

«Не знаю, что у него там за броня такая, но даже если пули не пробьют её, удар будет очень мощным и повредит внутренние органы. Пёрт не сможет пошевелиться».

Однако пули не достигли своей цели. Облачение монаха вдруг всколыхнулось, и пули отскочили.

— Ч-что? — воскликнул Авель.

— Хм-м. Отличный ты стрелок, но пули меня не возьмут, — бесстрашно улыбнулся Пётр, поднимая жезл. Он сорвал своё изодранное монашеское облачение, вспыхнул яркий свет.

— Это же… — Авель широко распахнул глаза.

Тело инквизитора закрывал сверкающий серебристо-белый доспех, очень необычный — по броне тихо гудели электростатические моторчики. Из спины торчали четыре механические руки со щитами, на которых был нарисован римский крест.

— Бронедоспех? Но…

— Не простой доспех. Моя личная самоуправляемая боевая система, «облачение святого рыцаря». Любой удар бессилен против этой брони! — победоносно закричал Пётр, пока четыре щита оберегали своего хозяина. — Ну, что делать будешь, агент? Попробуй пробить мою защиту!

— Д-да вы псих! — заикаясь, выдавил Авель и отпрыгнул назад, но бежать было некуда.

Поднялся ветер, и Авелю оставалось лишь перезарядить барабан. Пётр наступал и в итоге загнал Авеля к краю лестницы.

— Чёрт! Вот я дурак, — пробормотал он. — Господи, что же мне делать-то? Ась? — Священник воздел глаза ввысь.

— Ты куда смотришь, Найтроуд? — позвал его Пётр.

Авель заметил опасность над головой, и тут всё потемнело.

Пётр вскинул жезл повыше, готовясь нанести смертельный удар.

— Конец тебе! Господь мой, царь мой, помоги низвергнуть его и порази его своим гневом. Аминь!

— На бога надейся, а сам не сплошай. Аминь! — заявил Авель.

Зловещее оружие с молниеносной скоростью метнулось вниз, но Авель отпрыгнул. Однако позади не было хода и бежать некуда.

— Ха! Не глупи. Сопротивляться бесполезно. Ты разочаровал меня… Ч-что? — с ужасом вскрикнул инквизитор.

Толстые провода опутались вокруг жезла. Священник ухватился за них и рванул на себя. Под напором тяжести Пётр сделал пару шагов, но споткнулся о лестницу и упал навзничь.

— Попался! — Авель, ухватившись за перила, отпустил провода.

Держась одной рукой, он прицелился другой в правое плечо Петра, где зияла прореха в доспехе. Авель быстро расстрелял весь барабан, выбив сустав монаху — Пётр кубарем покатился вниз.

Последовала звенящая тишина. Облако пыли взметнулось в воздух.

Великий инквизитор лежал на полу, едва шевелясь. Правая рука загнулась назад и дёргалась.

— Шеф! — закричали карабинеры, завидев побитого начальника.

Они вскинули свои бесчисленные карабины и прицелились в священника наверху.

— За шефа! Пристрелить этого агента! Убить его!

И тут их остановил яростный рёв, будто бы раненый лев рычал.

— Стоять! Это священный поединок между нами! Никому не вмешиваться!

Великий инквизитор поднялся. Его правая рука безжизненно болталась, но он, казалось, этого совершенно не замечал.

— Прошу прощения, отец Найтроуд, — абсолютно искренне извинился перед священником Пётр. — Я недооценил тебя, что уж тут. Это мне Божья кара за свою гордыню.

— Ась? Я восхищён вашей искренностью, но… — Поглядев на порядком обозлённых солдат, Авель пожал плечами. — Может, теперь сдадитесь? Вы же не хотите ещё одной руки лишиться?

— Ох, похоже, теперь ты недооцениваешь меня. — Пётр вынул небольшой пузырёк из сумки, под шлемом гневно сверкали глаза. — Предупреждаю тебя, отныне никакой пощады.

Скорее всего, какая-то ампула. Голубая жидкость мелкими волнами плескалась в прозрачной бутылочке. Инквизитор вонзил ампулу с иглой в шею.

— Болеутоляющее? — нахмурился Авель. — Может, лучше в больницу пойдёте?

— О, всенепременно. — Петра начало трясти. — Чтобы бросить твой труп в морг!

Авель не поверил своим глазам. Инквизитор, кидавший на него злобные взгляды, просто исчез. На полу виднелись трещины от удара при падении, но самого монаха нигде не было.

— Исчез? С ума сойти…

— Тут я, Найтроуд, — ухмыльнулся Пётр из-за его спины.

Авель вскинул руку — стрелял он быстрее, чем двигался сам. Пуля с рёвом полетела прямо в шлем монаху, но, к сожалению, пробила лишь мозаику в стене. И снова противник пропал.

— Куда ты целишься? — усмехнулся Пётр.

Авель обернулся. Монах был так близко, что он чувствовал его дыхание. Не потеряй Авель равновесие и не свались на пол, Пётр снёс бы ему голову своим жезлом. А так лишь стена сломалась.

— Что за чертовщина? Будто бы… — Авель не видел противника, который двигался как…

— Как ускорившийся вампир, да? — подсказал монах.

Авель хотел было встать, но получил удар в живот. Он согнулся пополам и пролетел добрых три метра, пока не ударился спиной об стену. Он задохнулся от жуткой боли. Желудок, похоже, разорвало — изо рта вместе с рвотой лилась и кровь.

— Инъекция для увеличения скорости реакции нервной системы, — лениво пояснил Пётр, готовясь вновь ударить священника. — Разработка Бюро инквизиции для борьбы против ускорения вампиров. Впервые использую её в бою. Считай это честью, отец Найтроуд.

Не в силах вымолвить и слова из-за ранений, священник лишь жалобно застонал, едва держась на дрожащих ногах.

Один удар жезлом, слишком стремительный — не углядишь, и прямо в грудь. Хруст ломаемых костей эхом разнёсся по особняку. Его не разорвало на куски лишь потому, что высокочастотный диск не вращался. Жезл крутанулся и обрушился в челюсть Авеля.

Священник снова упал навзничь. Позади него в стене зияла дыра, словно хищная пасть зверя. Он упал в неё и полетел вниз к морю, кровь следом тянулась за его падающим телом.

— Вот так! — возликовали карабинеры, которые с затаённым дыханием наблюдали за поединком. — Потрясающе, ваше сиятельство!

— Нет. — Пётр осадил солдат, подбежавших к нему по лестнице с поздравлениями. Он смотрел на волны, поглотившие священника. В голосе звучала досада. — Я ожидал большего от агента-то. Курам на смех! Он мне не ровня.

— Сущая правда. Никто не сравнится с вами, сильнейшим рыцарем Ватикана, — сказал командир, глядя на утёс.

До моря было метров двадцать. Белые волны бились о прибрежные скалы. Отсюда невозможно было разглядеть труп, но они знали, что тот не смог бы выжить.

— Хм, однако каков наглец был этот священник. Биться с самим великим инквизитором! Этот пёс не знал своего места! — заявил командир.

— Не говори плохо о мёртвом. Он тоже служил Церкви, Господу и веровал, — возразил Пётр.

— А? — растерянно отозвался командир.

— Да, он сражался с нами из-за дурацкого спора где чьи полномочия, — заговорил Пётр, глядя на растерянного карабинера, — да, сглупил, но он всё же служил Церкви и Господу и всем сердцем верил, что исполнял свой долг. Я тоже служу Всевышнему, моя обязанность простить его и помолиться за его душу, ведь бой уже окончен. Возлюби Господа и врага своего. Аминь.

— Да, сэр.

Не заметив раздражения в глазах карабинера, Пётр скомандовал войскам:

— Мы потратили кучу времени впустую на всякие глупости! Приступить к поискам! Найдите этого вампира! Достаньте мне этого изувера, напавшего на кардинала Сфорца!

VI

— Твою мать! — вскрикнул синеволосый молодой мужчина, когда они втроём дошли до подземной бухты.

Лодка, пришвартованная к причалу, на деле оказалась небольшой яхтой для выхода в открытое море. Иллюминаторы были чёрными из-за защитного стекла от ультрафиолета.

Идущий по причалу юноша обернулся.

— В чём дело, товарищ?

— Плохо дело. Я обронил где-то ключи от лодки, — ответил Раду, обеспокоено цокая языком и копаясь в сумке. — Вот зараза. Пойду поищу. Ион, садись на лодку вместе с терранкой. Я скоро вернусь.

— Ох, барон! Постойте прошу! — позвала Эстер Раду, отвернувшегося в смущении. — Опасно возвращаться назад. Нужно скорее бежать!

— Знаю-знаю… но я потерял ключи от яхты. Скорее всего, они на лестнице. Присмотрите за Ионом, барышня.

— Раду… — Юноша посмотрел на друга, чувствуя вдруг накатившее одиночество. — Осторожней там. Не глупи.

— Скоро вернусь. — Он мягко положил руку на голову Иону и в мгновение ока исчез, словно сон.

Мафусаилы имели особенность ускоряться, возбуждая нервную систему и ускоряя реакцию в десять раз.

— Идёмте, ваше сиятельство. — Поднимая фонарь, Эстер поторопила юношу, обеспокоенно кусающего ногти. — Поднимемся на лодку и подождём там.

Ион не ответил, лишь надул губы и недовольно нахмурился. И тут он рухнул на землю.

— Ваше сиятельство! — Эстер обеспокоенно протянула ему руку.

Иона трясло, он тяжело дышал. Его лицо покраснело и не только от бега.

— Ч-что случилось? О нет! У вас жар! — воскликнула Эстер, прикоснувшись к его горячей коже.

— Не трогай меня! — прошипел Ион, грубо стряхивая её руку. Голос у него был слабый, вероятно, из-за жара. — Не хочу, чтобы меня касалась терранка!

— И снова одно и тоже. А что делать будем? Вам помощь нужна.

Юноша зло поглядел на неё, так смотрят бродячие коты.

Она сидела рядом с ним, не зная что делать. Задание было сложным и опасным, но больше её беспокоил ослабший мальчишка. Вампиры — сильнейшие чудища на земле, обладающие практически бессмертием, здоровьем крепче, чем у любого другого существа, невероятно сильные, стояли на верхушке пищевой цепи. По крайней мере, такие вампиры были у неё на родине, таким же казался и тот Раду. Так почему же этот мальчик такой слабый? Да он совсем как человек.

— Хм, рана, наверное, открылась, — предположила она. Она протянула руку и задумалась, может, относиться к нему как к обычному человеку? — Я не смогу обработать рану, но хотя бы повязку поменяю. Должно немного помочь. Не расстегнёте галабею?

— Сказал же не трогай меня, терранка! — Ион осклабился, отскакивая назад. Он ещё не забыл того унижения. Он возмущённо посмотрел на неё. — Жалкая терранка не вправе прикасаться к моему благородному телу!

— Жалкая?

«Да вы только посмотрите на этого кровососа!»

Кровь молотом стучала в висках.

«И чего я, служительница Божья, вообще волнуюсь об этом изверге! И за что он меня оскорбляет?»

— Да мне и самой не особо хочется возиться с таким капризным ребёнком! Что за обуза эти раненые! — посетовала Эстер. От злости и возмущения она совершенно забылась. Она схватила его за ворот и закричала: — Но делать-то нечего, а?

— Обуза? Ты меня «ребёнком» назвала? — с негодованием вопросил Ион. Он был готов к «извергу», но никак не «обузе» или «ребёнку». Он поражённо смотрел на неё.

— А я не права, что ли? — воскликнула Эстер, тряхнув его за ворот. — Далеко бы ты не убежал без своего друга. А сейчас и на ногах стоять не можешь! Не знаю как таких называют у тебя в стране, а у нас — обузой!

— Ах! Девка треклятая! — Он обнажил клыки, покраснев от гнева и стыда.

Эстер тут же выпустила его ворот и встала в оборонительную стойку, но хрупкий юноша лишь упал. Он рухнул на колени, сползая по причалу со стонами.

— О нет! Как вы? — воскликнула Эстер, придя в чувство. Не ухвати она его, он бы упал в воду. Она обхватила его лёгкое тело и тут же опечалилась. — Простите за эту грубость… Мне очень жаль.

Юноша с отвращением смотрел на неё, пока она помогала ему, но больше не отталкивал её рук, а лишь сказал:

— Я даю тебе особое позволение сменить мне повязку. Аккуратнее, терранка, — брюзгливо велел он, изогнув губы.

— Хорошо, — ответила Эстер, изумляясь странности ситуации.

Ну дела! Монахиня перевязывают рану вампиру! Сдерживая рвущийся наружу смех, она кивнула с серьёзным видом. Она разорвала платок для перевязки и приспустила с него галабею.

— Пожалуйста, отодвиньте в сторону руку, я сниму повязку — тихо говорила она. — Да, вот так. Ч-что это? Ужас какой!

Рана оказалась больше, чем она ожидала, широкой дырой она зияла в плече.

— Простите, — слабо пробормотала она, отирая кровь.

— За что? — спросил он так, словно подозревал, что она замышляет недоброе. Мрачно вперившись взглядом в её напряжённое лицо, он спросил: — Почему ты извиняешься?

— Я тут дотронулась до раны. Больно, наверное.

— Что делать, — ответил Ион.

«Не будешь злиться и кричать?»

Вопреки её ожиданиям, Ион лишь просто покачал головой.

— Я и сам ещё недавно хотел убить тебя. У тебя вообще нет причин хорошо ко мне относиться. Но того терранина я не прощу! Он подстрелил меня, самого посланника, и даже не выслушал! Не прощу его!

— Ох, но у отца Треса не было выхода, — сказала Эстер своему новому знакомому, перевязывая ему плечо. — Прямо перед вашим прибытием вамп… мафусаил напал на нунциатуру и убил человека. После такого любой бы насторожился при виде мафусаила рядом с кардиналом Сфорца.

— Ах, тот очкастый терранин тоже говорил про нападение. — Ион нахмурился, думая об этом. Он подпёр рукой подбородок, словно вспомнив что-то. — Расскажи мне поподробнее, Эстер. Возможно, это был ястреб.

— Ястреб? Ваш друг тоже об этом говорил. — Она потуже завязала узел и склонила голову. — Кто это?

— Ястребы — это оппозиционеры, нарушающие приказ её величества и сражающийся с вами, терранами. — Юноша проговорил последнее словно, словно сплюнул что-то грязное. — Были и недовольные моей поездкой в качестве посланника сюда. Среди бояр есть желающие развязать войну во что бы то ни стало, они тайно намеревались помешать моему заданию.

— Они хотят войны? Постойте! Значит, ваша императрица… Тогда её верховная воля…

— Схватить их! — Откуда-то снизу раздался грубый голос, и тут же из-под причала появились руки и ухватили Эстер и Иона.

— Что? — вскрикнула девушка.

Твёрдой рукой её прижало к причалу. Она обернулась. Из тёмной воды выпрыгнули люди, одетые в чёрные резиновые костюмы и маски для плавания. Казалось, что они всё это время пряталась в воде и ждали удобного случая.

— Что эти терране здесь делают? — Ион пытался вырваться из хватки четырёх или пяти мужчин. Когда один из них ударил его по перевязанному плечу, юноша сдавленно вскрикнул.

— Не бейте его! — воскликнула Эстер. — Он ранен! Не бейте его! — взмолилась она. Руки ей заломили и припечатали лицом к причалу.

— Кто ты? Что монахиня тут делает? — потребовал командир. На его водолазном костюме виднелась эмблема Божьего молота. Он настороженно посмотрел на неё. — Отвечай, девчонка! Что монахиня делает рядом с вампиром? Ты тоже вампир?

Ответом ему было растерянное молчание. С её губ слетел вскрик боли, когда мужчина выкрутил ей руки. Суставы в локтях неприятно хрустнули.

— С-стойте! — закричал Ион. — Она терранка, как и вы! Она не мафусаил!

— Закрой пасть! — велел командир.

Кто-то ударил посеребрённым гарпуном Иона по лицу. Вскрикнув от боли, он закашлялся кровью. Осколки сломанных зубов упали на причал.

— Что делать, командир? — Ударившей Иона карабинер спросил мужчину позади Эстер. — Согласно сведениям доносчика, только мальчишка вампир. От девчонки тоже избавиться?

«Доносчик?» — про себя повторила Эстер, побледнев. — «Кто-то слил информацию Инквизиции! Значит, эти ребята тут не случайно оказались?»

— Нет, не убивайте девчонку… и вампира, — велел командир. Он покачал головой, сильнее выкручивая ей руки. — Возьмём их живыми. Нужно их допросить. Отведём их в комнату для допроса на «Рагуил». — Командир пробежался пальцами по её шее, изгибая губы в садисткой ухмылке. Он нажал на нервную точку, и жуткая боль пробежала по её телу. Глядя на девушку с похотливой усмешкой, он велел: — Введите вампиру нитрат серебра, а то хлопот не оберёмся. Девчонка может помешать, ещё сбежать попытается. Дайте мне нож, перережу ей сухожилия и понесу.

Инквизиторы славились своими садистскими замашками, но эти превзошли даже сами себя. Они вонзили в руку Иона шприц с препаратом и поднесли нож к запястьям Эстер, вынуждая её смотреть.

— С-стойте! — закричала она.

— Потерпи, — ухмыльнулся командир. Вынимая из ножен клинок, он усмехнулся. И тут его охватило пламя.

Огненный шар, вылетевший из темноты, ударил ему в лицо. Карабинер раскрыл рот в немом крике, превратившись в живой факел. Он упал навзничь и задёргался в судорогах. Потеряв всякое равновесие, он плюхнулся в воду, но огонь всё продолжал гореть. Вода вспенилась, полетели брызги, и его горящее тело опустилось на дно. Однако ни один из карабинеров не увидел этого, потому что они тоже вспыхнули один за другим, превращаясь в яркие всполохи в темноте. Дюжина солдат вспыхнули пламенем на причале. Происходящее ужасало ещё большое — ведь на них были резиновые костюмы. Пламя быстро обхватило их тела, они упали, не в силах кричать. Ночной воздух заполонил мерзкий запах обожжённой плоти.

Всё ещё лёжа ничком, Эстер уставилась на бело-голубой огонь.

— Пламя…

— Раду! — радостно вскрикнул Ион, завидев в темноте своего друга. Он с трудом поднялся и ухватился за ноющую щёку. — Ты спас меня, товарищ!

— Как ты, Ион? — В отличие от своего друга Раду был спокоен. Он подошёл к ним. — Извини за задержку.

— Проехали. Ключ нашёл? — спросил юноша.

— Да. Вот, — улыбнулся тот и вложил Иону в руку ключ.

Глядел он так нежно, даже не скажешь, что убил одиннадцать, нет, двенадцать человек, если она подсчитала верно.

— Ваше сиятельство, отойдите от барона, пожалуйста, — велела Эстер. Вытащив из складок подола обрез, она напряжённо сказала: — Теперь я знаю кто «доносчик».

— Что? — Ион обернулся, настороженно глядя на неё. Увидев, что она целится в его друга, он повысил голос: — Терранка, ты что творишь?

— Барон Луксорский, — обратилась к нему Эстер, не обращая внимания на гневный тон Иона. Пот лился по её лицу. — Когда вы упомянули ястреба, говорили, видимо, про себя.

— Не неси чушь, Эстер! Ещё не хватало подозревать моего доброго друга! Ах ты гнусная терранка! — закричал Ион и распростёр руки так, словно хотел защитить Раду. — Глаза разуй! Он же спас нас!

— Он не спас нас… Он просто убил их.

Повезло ей, что они разнились в росте. Она целилась как раз поверх головы Иона прямо в лоб Раду.

— Возможно, он убил их потому, что они хотели взять нас живыми, — продолжала она, тряхнув головой. — Вероятно, хотел, чтобы вы погибли от рук людей, а аристократы Империи укрепились бы в своей ненависти. В таком случае он не мог позволить графу Мемфисскому выжить. Или я не права, барон Луксорский?

— Что ты несёшь, терранка?! — возмутился Ион. — Прекрати эту чушь! Раду так никогда не поступил бы!..

— Всё так, Ион, — признался Раду. В его бронзовых глазах сверкнула дерзость и какое-то облегчение. Он внимательно посмотрел в лицо Иону. — Терранка говорит правду.

— Раду?.. — Не дыша и не моргая, юноша обернулся к тому, кого считал своим дорогим другом. Он никогда не видел подобного взгляда у него.

Синеволосый мафусаил передёрнул плечами.

— От этих терран толку никакого. Я рассказал им про особняк и подземную бухту. Всё должно было пройти удачно, просто убей они вампира-террориста… но нет, они захотели взять вас живыми. Вот незадача.

— Раду! — воскликнул Ион, невольно отступая назад. Его красное от жара лицо побледнело, голос задрожал. — Л-ложь. Неправда! Лжёшь, лжёшь, лжёшь! Я не верю! Скажи же, что всё это неправда! Раду, скажи!

— Нет, это не ложь. Это сущая правда, Ион. — Раду покачал головой. Он спокойно без всякого бахвальства продолжил: — Именно я помешал твоей встрече с кардиналом Сфорца.

— Почему, Раду? Зачем ты так поступаешь?

— Ради будущего мафусаилов. Я всё делаю ради этого. — В отличии от Иона, чей голос дрожал, изменник говорил спокойно и ясно. — Мафусаилы не могут сосуществовать с терранами, однако же императрица желает вести с ними диалог. Я хотел исправить эту ошибку в её суждении. Понимаешь?

— Что за чушь! Почему ты прямо не сказал об этом императрице, Раду? Ты что же, надеялся избежать наказания после своей измены? — вопросил юноша.

— Всегда завидовал твоей слепой преданности, Ион Фортуна. Ты слишком уступчив, — говорил почтительно Раду.

Может, он не верил в то, что Эстер выстрелит, а может, просто не обращал внимания на то, что пуля найдёт свою цель. С такими безупречными манерами сложно было упрекнуть его в чём-либо, кроме, конечно, предательства.

— Талантлив, знатного происхождения, силён духом… и всегда прав, — вздохнул он. — Ты оплот Империи. Смотришь только вперёд, не оглядываешься. В отличие от тебя императрица не благоволит мне. Она не настолько меня любит, чтобы избрать тайным посланником в Ватикан. Думаешь её величество изменит своё мнение из-за моего совета? У меня нет никакой власти. А когда бессильные хотят быть услышанными, они меняют правила игры.

— Меняют правила? — переспросил Ион.

— Да, а точнее, сам мир. Igne Natura Renovatur Integra, — засмеялся Раду, поглядев на Эстер, чьи руки задрожали. Он простёр руки и приложил их груди, словно хотел объять что-то. — Да, я пытаюсь изменить правила в войне двух рас. И не замешкаюсь солгать, предать или убить друга. Ох, Ион…

Эстер не успела спустить крючок — она сморгнула пот с глаз, и в эту секунду Раду исчез.

— Вот зараза, ускорился!

— Ошиблась ты, — раздался над её ухом мягкий шёпот, — это не предательство, это натуральная государственная измена.

Из-за её спины он вытянул руку и схватил обрез. Пальцы, белые как резная кость, тонкие для мужчины, но сильные как сталь. Он сжал её руку. Плавно, как наставник, обучающий письму, он отвёл её оружие.

— Ватикан не смолчит, если на кардинала нападёт вампир. А когда имперского посланника убьёт служащий Святого Престола, а точнее, подчинённый Сфорца, её величество осознает свою ошибку. Этой искры хватит, чтобы разжечь огонь войны.

— Бегите, ваше сиятельство! — Эстер пыталась сопротивляться мёртвой хватке вампира, но напрасно — обрез целился прямо в лицо застывшему юноше.

— Раду, ты…

— Довольно слов, Ион. Я не собираюсь оправдываться. Твой друг гнусный предатель. Можешь проклинать меня, твоя смерть уже здесь. Прощай, друг мой, — сказал Раду.

Его последнюю фразу услышала лишь терранка, которую он удерживал. Эстер почувствовала, что его палец слегка дрожит, и тут он нажал на спусковой крючок, будто и не сомневался вовсе. В темноте громыхнул выстрел, пуля скользнула по волосам поражённо застывшего юноши.

— Что? — воскликнул Раду.

Прицел не был сбит. Что-то пронеслось мимо него, выбив из рук оружие.

— Кто здесь? — Раду широко распахнул глаза.

Нападавший закричал, словно банши, и выступил из темноты. Скрытая тенью фигура была высокой, позади виднелся длинный жезл.

— Так-так, что тут у нас? — вопросил мужчина в серебристо-белом доспехе, держа жезл наготове. Он демонстративно поглядел по сторонам. — Как занятно, вампир стреляет в вампира.

— Инквизитор? Уже здесь? — охнула Эстер.

Раду цокнул языком, всё ещё закрываясь девушкой. Он вытянул руку для нового противника, но жезл брата Петра оказался быстрее.

— Трус, прикрываешься девчонкой! — взревел он и снова метнул диск — тот скользнул мимо головы Эстер и ударил вампира в грудь.

— Ох?!..

Не оттолкни Раду Эстер и не отскочи он в сторону, рассекло бы его пополам. Молниеносная реакция и невероятная мощь спасли ему жизнь… правда, едва. И тут же в воздух метнулось бело-голубое пламя.

— Ифрит? Так это ты убил моих подчинённых! — сказал Пётр, кивая на трупы солдат. Щит двинулся сам по себе, отражая огненный шар. Он гневно закричал, закручивая пятидесятикилограммовый жезл, как какую-нибудь трость. — Я отомщу за своих верных солдат, павших в бою! Гнусный вампир, прими с честью молот правосудия!

Эстер почудилось, что она увидела потрясение на лице Раду — Пётр исчез.

— Терранин ускорился? — Раду по наитию отпрыгнул в сторону и создал ещё один огненный шар. Тут он услышал пронзительный гул и ощутил странное пощипывание в теле.

— Ах! — Раду откинуло назад, изо рта полилась красно-чёрная жидкость.

Инквизитор прошёл сквозь огонь.

— Вампир! — закричал Пётр.

Он не смог увернуться от пламени на полпути, но даже не взглянул на огонь, охвативший его доспех.

— Ловкий трюк для нелюдя! — воскликнул он.

Инквизитор обрушил очередной удар на ифрита, и тот поднял руку, чтобы защититься.

— Бегите, ваше сиятельство! Живо! — закричала Эстер.

Она подняла обрез и ринулась по причалу, схватив юношу за руку. Кто бы ни победил в поединке, для них мало что изменится. Сейчас представилась удачная, а может, и единственная возможность для побега.

— Проклятье… Тебе не сбежать, Ион! — закричал ему вслед Раду, когда юноша метнулся за девушкой к яхте.

— Куда ты смотришь, ифрит? — спросил Пётр.

Раду изящно изогнулся и, избежав удара, метнул пламя.

Эстер, почти не оборачиваясь, выстрелила. У неё вряд ли будет время стрелять, если вампир начнёт метать в них пламя — с его-то силой!

— Господи, помоги мне! Аминь! — взмолилась она.

Отдача была такой мощной, что почти содрала кожу с пальцев. Она понимала, что выстрелив наугад, вряд ли собьёт огненный шар, летящий в них. Но тут пламя рассыпалось перед ифритом.

— Неужели попала? — поразилась Эстер такому удачному выстрелу.

Раду осклабился, глядя на неё. Нет, не на неё он смотрел, но на высокую фигуру, стоявшую на причале у яхты.

— О, живой? — удивился Пётр, в гневном голосе сквозило веселье.

На причале стоял священник, с его длинных серебристых волос стекала вода, из старомодного револьвера тянулся белый дым.

— Эстер, скорее сюда! — позвал Авель. Внимательно следя за Раду, он закричал: — Живее, оба на лодку!

— Везучие засранцы, — сплюнул Раду. Он поглядел им в спины и создал новый огненный шар. — Ничего, Ион, тебе от меня не сбежать! — Он взмахнул рукой.

И тут Пётр, который замахнулся жезлом над головой Раду, неожиданно выбил шар из руки. Раду закричал от боли. Пламя разлетелось в стороны, и синеволосый вампир, улучив момент, прыгнул на инквизитора да с таким изяществом, можно даже сказать красиво.

— Вот это да, — хмыкнул Пётр, когда Раду полетел на него.

Оттолкнувшись от плеч инквизитора, как от трамплина, вампир взметнулся в воздух, словно и не весил ничего. Он ринулся к яхте, отплывающей от причала.

— Умри, Ион! — прокричал он.

Раненный юноша съёжился, глядя, как на него летит ангел смерти.

— Отец! — вскрикнула Эстер, держась за штурвал в рубке.

Когти всполохом клацнули над головой Иона. И только Авель мог что-то сделать.

— Отец, стреляйте! — взмолилась девушка.

Словно ей в ответ из дула револьвера вырвался огонь. Авель целился Раду в плечо, но вампир, желавший изодрать лицо юноше, изогнулся, и пуля прошла мимо. К счастью, это спасло Иона. Когти вцепились в палубу, отрезав лишь пару прядей. Юноша перекатился в сторону.

Ифрит цокнул языком, вытаскивая когти из палубы. Он невозмутимо встряхнул рукой.

— Не мешай, терранин! — воскликнул Раду, метнув огненный шар, даже не утруждая себя обернуться.

Пламя полетело прямо в лицо Авелю. Тот тут же изогнулся назад, но завалился за борт.

— Отец! — закричала Эстер.

Авель едва не упал, но вовремя ухватился за борт. А Раду тем временем приближался к Иону, ползущему по палубе в поисках спасения. Над ладонью мужчины колыхалось бело-голубое пламя. Священник не успевал, он едва держался за борт.

— Отец, что вы творите? Блин! — воскликнула с досадой девушка. Удерживая одной рукой штурвал, другой с обрезом она прицелилась в корму яхты. Она не знала, получится ли что-нибудь с такого расстояния, но если она не выстрелит сейчас, мальчику конец. — Господи, дай мне сил!

И тут свершилось чудо. С Божьей помощью. Грот-мачта вдруг рухнула вниз. Пуля, летевшая тогда в Раду, видимо, попала в леер. Мачта упала на ифрита.

Раздался тихий вскрик.

Парусина вспыхнула пламенем, которое Раду уготовил для Иона. Однако даже ифриту был страшен огонь, ведь лишь его ладони выдерживали жар. Раду отчаянно завертелся, пытаясь сбросить полыхающую парусину.

— Спасибо тебе, Господи! — выдохнула Эстер.

Тут из обреза раздался выстрел. Серебряная пуля мчалась к лицу ифрита. У человека бы голова разлетелась на куски от такого выстрела, однако вампир обладал невероятной реакцией. Раду согнулся, увернувшись от пули. Однако он всё ещё горел.

— Ах! — закричал он и, потеряв равновесие, рухнул в море. — Ио…

В белой пене кильватера распустился кровавый цветок.

Комментарии

1. Элисса — финикийская богиня, по преданиям основавшая Карфаген, известная также под именем Дидона (лат. Dido).

2. Апокриф (греч. тайный) — произведение с библейским сюжетом, не признанное церковью.

3. Иблис (араб.) — имя шайтана, сатаны, дьявола в исламе.

4. Ваал (Баал) — означает «господин», «владыка». Бог неба, солнца, плодородия, которому поклонялись в древнем Ханаане и Финикии.

5. Акведук — древний водопровод, бывает как над землёй, так и под.

6. Кудлак — в словено-хорватских мифах человек, чья душа покидала тело и вселялась в животное, чтобы навредить людям. После смерти превращался в вампира. Символ тьмы и зла в противоположность креснику (охотнику на вампиров), олицетворению света и добра, сражающемуся с кудлаками.

7. Бояре — высшее сословие на Руси. В романе дворяне Империи.

8. Рагуил, Руфаил, Акразиил — варианты имени одного и того же ангела правосудия.

9. Брат Пётр — носит имя в честь одного из апостолов Христа. Его называют Il Ruinante (итал. разрушитель) или Рыцарь Разрушения. Il Ruinante — прозвище архитектора Донато Брамане.

10. Бюро инквизиции или Божий молот (в романе) — также Святая инквизиция или просто Инквизиция. Происходит от латинского слова inquisitio, расследование, поиск. Особый церковный суд, ведущий борьбу с инакомыслящими (еретиками). Осуждённых приговаривали к сожжению на костре. Главой инквизиции являлся великий инквизитор.

11. Гуситы (чеш. Husité) — последователи чешского реформатора Яна Гуса, участники народных масс Чехии в первой половине XV века, выступающие против католической церкви, эксплуатации и иноземной агрессии. Движение началось в Богемии. Сам Ян Гус был обвинён в ереси и сожжён на костре.

12. Голиаф — великан-филистимлянин, убитый в единоборстве Давидом.

13. Ион Фортуна, граф Мемфисский, воевода Молдавский — Ион (рум. Ion) достаточно распространённое румынское и молдавское имя, возможно, происходящее из греческого языка, где Ион родоначальник племени ионян, либо вариант еврейского имени Йоханан, по-нашему Иван. Фортуна (лат. Fortuna) — богиня случая, судьбы, удачи в римской мифологии. Мемфис (белые стены) — город-крепость, столица Нижнего Египта. Воевода — в романе, я так понимаю, это дворянский титул сродни графу или маркизу.

14. Раду Барвон, барон Луксорский — Раду румынское имя славянского происхождения, идёт от корня «рад» (радость). Также имя младшего брата Влада Цепеша. По фамилии ничего нет. То ли он Барвон, то ли Бальфон. Возможно, Барвон происходит собственно от слова «барон». Луксор — город в Египте, на территории древних Фив.

15. Ястреб — в политике милитарист, приверженец военных действий, противоположность «голубю», символу мира.

16. Банши, баньши — в кельтской мифологии призрак женщины, предвещающий смерть своими криками и завываниями.

Ошибки, опечатки, неточности? Пожалуйста, дайте знать.