Кровь Триединства. Возрождение на Марсе (Новелла) - 3 Глава

Ведь вы не ведаете даже, что случится завтра, так как подобны туману, появляющемуся ненадолго, а потом исчезающему.

Послание Иакова 4:14

I

— Итак, позвольте зачитать вам отчёты… Как вы знаете, сегодня в двадцать один час восемь минут появилось «сияние». То есть три часа назад, — сказал Профессор и обвёл тростью пригород Лондиниума на карте, висевшей на доске. — Пострадал в основном берег реки между Лондонским мостом и мостом Ватерлоо. Вот здесь. Как вы понимаете, весь этот участок Темзы, артерии нашей столицы, полностью уничтожен.

Члены клуба «Диоген», спешно приехавшие из Букингемского дворца, и министры собрались в кабинете Гринвичского военного училища. Они ошеломлённо слушали доктора Вордсворта. Поглядев на их страдальческие лица, Профессор спокойно продолжил говорить, будто читал лекцию студентам.

— Сейчас туман покрывает город от Шедвелла до Кенсингтона, практически весь центр, и он стремительно разрастается. Заместитель премьер-министра сейчас всё подробно расскажет. Альберт, прошу…

— Согласно отчёту спасательных отрядов, оба моста на берегу полностью разрушены, все строения сгорели… Положение патовое.

Альберт Босуэлл, моложавый мужчина, отвечающий за безопасность государства, прикрепил несколько фотокарточек на карту. Выглядел он озадаченно.

— Как вы видите, люди и дома обгорели до неузнаваемости, будто их спалило очень жаркое пламя. Только вот пожара никто не видел… Что могло случиться?

— То, что вы и сказали, господин Босуэлл. Очень жаркое пламя спалило их… а точнее, электромагнитное волновое излучение, — раздался голос.

Ответил ему вовсе не его друг и не один из членов «Диогена», а светловолосый юноша во фраке, сидящий рядом с Профессором.

— Проще говоря, этот туман на самом деле система «Экскалибур», а по сути, крошечные конденсаторы. Обычно эти частицы заряжены статическим электричеством и находятся параллельно друг другу. Когда они полностью заряжены, система соединяет их, и они выпускают мощный эклектический импульс. Это называется генератором Маркса…

— И когда молекулы воды внутри человеческого тела и в воздухе попадают в поле излучения, колебание вызывает жар и всё, что окружено «туманом» сгорает… Так ведь, граф Манчестерский? — прервал его голос.

Сидевшая впереди Джейн Джудит Джослин подпёрла руками подбородок и задумалась. Сейчас на ней был синий вице-адмиральский мундир, а длинные волосы заплетены в пучок. И никто бы не подумал, что эта молодая женщина и есть та самая распутная дама в вычурных нарядах. Она посмотрела на отчёты, который ей подал слуга, и метнула по-военному пронзительный взгляд на собравшихся.

— В минуту удара цель стала огромной микроволновой печью. А ливень только усугубил всё… Да, кстати, сэр Альберт, городские электростанции ведь перестали работать, так?

— Да, госпожа вице-адмирал. Вообще всё вышло из строя — телеграф, радиосвязь, телефоны, компьютеры, даже автомобили не заводятся… Приборы и системы без электромагнитной защиты не работают. Вся городская энергосистема, наша гордость, пошла прахом. К счастью, мы быстро заменили электричество на газ, так что народ не поднял переполох. Ну теперь-то понятно, что всё это случилось из-за электромагнитного импульса.

Туман, накрывший столицу, ещё не добрался до военного училища, но из-за неработающего электричества им пришлось зажечь свечи, которые едва освещали кабинет.

Оглядев беспокойные лица в полумраке, Босуэлл добавил:

— Мы даже не можем послать разведывательные аэропланы. Мы отправили гонца на военный аэродром, но пока он приедет туда, пройдут часы.

— И самое худшее: мы не можем использовать радиосвязь. Тут ещё скоро и горожане забеспокоятся без всяких новостей, а как им сообщить не понятно… Что будем делать?

— Об этом мы поговорим потом, герцогиня. Вильям, что это за таинственная система «Экскалибур», о которой рассказал граф Манчестерский? Туман, выходит, искусственный? На природный он явно не похож. Что это за крошечные конденсаторы такие?

— Ну конечно, вы ни черта не знаете, кретины. Это же старинная технология, спрятанная в глубинах гетто, — ответила вместо Профессора светловолосая девушка в кожаной куртке, которая до этого помалкивала. — Древние изобрели её для уничтожения биохимического оружия.

— Так это утраченная технология? — спросил Босуэлл, наклонившись к девушке. — Но где она была?

— В древних развалинах гетто. Она там находилась веками. А теперь кто-то восстановил её.

Все посмотрели на девушку в кожаных штанах и куртке, разительно отличавшуюся нарядом от своего брата-близнеца во фраке.

— И похоже этим кто-то был Айзек Батлер, — зло процедила она сквозь зубы. — Паскуда…

— Батлер? — удивлённо переспросил Босуэлл и посмотрел на Профессора. — Айзек Батлер? Вильям, но ведь это же…

— Да. Скорее всего это он. А ещё он террорист, которого уже несколько лет пытается схватить Ватикан. Исаак Фернанд фон Кемпфер. Совсем недавно я понял, что это один и тот же человек.

Доктор Вордсворт, как обычно, говорил невозмутимо, только вот спичку он поднёс к уже закуренной трубке. Он скривился и бросил спичку в пепельницу.

— Ну да ладно, поймаем его и потом поговорим… Сейчас самое главное решить, что делать с туманом.

— В общем, не надо напоминать, что положение у нас аховое, — досадливо проворчала Джейн, поглядев на свои длинные ногти. — Причалы и железнодорожные вокзалы переполнены горожанами, желающими уехать из Лондиниума. Уже кое-где и стычки произошли, и поножовщина. Это, конечно, всё понятно. Никто ведь не знает, когда будет следующий удар. Мы можем послать войска, но вряд ли это что-то решит. К тому же военные тоже люди. Они боятся и могут вообще просто сбежать… Прямо беда, господа. Знала бы, привела бы свои войска…

Герцогиня Эринская, у которой было столько моряков, что она могла бы спокойно захватить престол, бросила угрожающий взгляд на собравшихся.

— Видите ли, конденсаторам нужно время для подзарядки, — перевёл Профессор разговор в научную сторону. — В молнии много мощности, но после удара, ей нужно время для нового заряда. Туман работает по тому же принципу… Сколько ему надо времени для перезарядки, Ванесса?

— Около девяти часов. Оружие ударило три часа назад, значит, осталось шесть часов. В общем, где-то до рассвета.

— Шесть часов…

В воздухе повисло отчаяние. Времени так мало. Многие просто закрыли лицо руками.

— Мы не успеем увести жителей!

— А хоть что-нибудь мы можем сделать?! Или будем сидеть сложа руки и ждать, пока город сгорит дотла?! Как мы отстроим его?!

— Отстроим?! Будто у нас есть время думать об этом! Вы что, забыли о Марии Спенсер?! Она сбежала! А у неё повсюду сторонники! После разрушения столицы она может начать гражданскую войну…

— Тогда ни Ватикан, ни Германика не будут бездействовать. Они растерзают Альбион на части!

— Господа, успокойтесь! Столица ещё не разрушена! — воскликнул Босуэлл. Он справился с собой и не хуже всякого альбионского дворянина холодно произнёс: — Наверняка мы сможем остановить эту древнюю технологию. Давайте не тратить время попусту на всякую ерунду. Лучше поищем это оружие.

— Сэр Альберт, вы говорите нужно остановить туман, но… — растерянно начал мэр Лондиниума Майкл Р. Джеймс. Пожилой политик, ветеран многих собраний клуба «Диоген», добавил: — Мы потратим много времени на изучение технологии. Времени, которого у нас нет. Особенно сейчас, когда мы даже не можем обратиться к горожанам по радио. Может, лучше уехать в пригород?

— Нам не потребуется много времени. Технология была разработана в гетто, наверняка там есть научно-техническая документация по ней. К тому же у них там такой технологический уровень. Они быстро найдут решение.

— У них?! — ошеломлённо воскликнула Ванесса и даже показала на себя и Вергилия. — Постойте-ка! Ещё вчера вы хотели уничтожить нас всех! А теперь просите о помощи! Ишь как запели, уроды! — гневно закричала она обвиняющим тоном.

— Это полковник Спенсер напала на гетто… — спокойно сказал Босуэлл с невозмутимостью и упрямством, отличавшими альбионцев. — Теперь мы знаем правду. Мы всем сердцем хотим восстановить наши добрые отношения. Конечно, сейчас, когда Ватикан и народ знает о подземном городе, дальше вам в гетто жить нельзя, но мы попытаемся найти наилучший выход. Ну как?

— Эге, Альберт! — Профессор полушутливо оборвал Босуэлла прежде, чем тот успел ещё сказать что-нибудь этакого. — При мне о таком лучше не говорить. Я всё-таки священник, как никак. А то мне ещё в Рим придётся доложить, что Лондиниум договаривается с вампирами предоставить им убежище…

— Нет, Вильям, ты будешь молчать, — улыбнулся Альбер, даже не обернувшись. — Ты ещё тот хитрец. Если мы попытаемся что-то скрыть, ты тут же начнёшь вынюхивать. Лучше я всё тебе расскажу, так ты сразу потеряешь интерес. И я уверен, что ты ничего не расскажешь Ватикану. Не сомневаюсь, ты знаешь, как припасти ценные сведения до нужной минуты… Итак, что скажете, граф Манчестерский?

— Ну что, Вергилий?

Обычно Ванесса просто бы выпустила клыки, но сейчас она, мельком взглянув на Профессора, задумчиво посмотрела на брата.

— Он ведь прав, — примирительно сказала она. — Если Лондиниум сгорит дотла, нам тоже некуда идти. Придётся принять его…

— Нет, — отрезал Вергилий. Выпрямившись, глава Тёмного города посмотрел на терран. — Я хочу, чтобы вы поняли, сэр Альберт. Мы заключили соглашение с её величеством. Теперь королева мертва, а с вами мы договариваться не станем.

— Н-но, Вергилий! — воскликнула Ванесса и ухватила брата за рукав.

В комнате поднялись гневные крики.

— Ты что говоришь?! Ты же всегда хотел быть друзьями с терранами! Ты сейчас на себя на похож!

— Не похож? Наоборот, Ванесса, это я. Я доверял не терранам, а королеве Бригитте… А теперь её не стало.

Вергилий покачал головой, глядя на изумлённую сестру. Он стряхнул её руку и посмотрел на терран.

— Я знаю, что вчера на нас напала Мария Спенсер, но это другое дело. Я не буду разговаривать со двором, пока на престол не взойдёт новый монарх.

— То есть, когда появится самодержец, вы нас выслушаете, граф Манчестерский? — раздался грудной голос.

Бедовая Джейн лукаво сверкнула глазами.

— Вы совершенно правы. На вашем месте я бы поступила точно так же. Когда на престол взойдёт новый монарх… вы возобновите соглашение?

— Если новый самодержец будет достоин нашего доверия и в состоянии царствовать, то да, — твёрдо ответил Вергилий. — Хоть мы и называем это соглашением, по сути, оно никак не закреплено. Оно основано лишь на доверии, ведь так?

— Вы правы, — горько улыбнулась Джейн.

Лицо её расслабилось. Она посмотрела на Босуэлла.

— Я согласна с графом. Похвально, что вы предложили такое, лорд Альберт, но сейчас не время для этого… Да, кстати! Мне нужно идти. Ничего, если я пойду?

— А? Вы уходите?

Босуэлл с бесстрастным лицом посмотрел на Джейн. Ну что за капризы в такой час?

— Куда? Именно сейчас?

— Именно сейчас. Дело срочное. Вы знаете, где сейчас леди… сестра Эстер, доктор Вордсворт?

— На пути в аэропорт Хитроу, — ответил Профессор. Он печально посмотрел на изумлённого Босуэлла и пожал плечами. — Так велел Рим. Она и его святейшество немедленно должны вернуться. Корабль Государственного секретариата «Железная Дева II» вылетает через двадцать минут.

— Так-так, святая решила убежать, поджав хвост. Вышвырнуть корону? — удивилась Джейн. — Да у неё ещё меньше пороху, чем я думала. А я столько ожидала от этой девчонки… Вот скукота…

— У неё нет выбора. Не забывайте, что она пока монахиня Ватикана и не может ослушаться приказов Рима.

— Жалость-то какая. Теперь мне придётся унаследовать престол… Я-то уже размечталась, что она отнимет корону и у меня, и германского короля.

— Жаль, что ваши ожидания не оправдались, — осторожно произнёс Профессор.

— Дорогу!!!

Дверь с грохотом распахнулась.

Все обернулись на вбежавшего кадета училища. Завидев грозные взгляды, юный гонец выпрямился.

— Пришёл отчёт от разведывательного отряда в Ист-Энде! По улицам Вайтчепела идёт вооружённая толпа прямо к гетто!

— Что?! — подскочил побледневший Босуэлл и выхватил у кадета документы.

— Но ведь гетто запечатано… — хмуро произнёс Профессор, глядя на отчёт через плечо Босуэлла. — Если уж военные инженеры не смогли открыть его, на что надеются горожане?

— Это что…

Тут кадет начал шарить по карманам, будто вспомнил что-то. Он вынул отчёт на двух листах и зачитал:

— Сообщение от отряда у гетто. «Тридцать минут назад открыли дверь. Запрашиваем разрешение на вторжение».

И юный кадет побледнел.

***

— Согласно коду 20048, теперь вы сопровождаете его святейшество и сестру Бланшетт в Рим, сестра Паула.

— Хорошо, отец Икс.

Передав все инструкции Пауле, Стрелок повернулся к юной монахине. Он остановил автомобиль у заднего входа для высокопоставленных лиц аэропорта Хитроу.

— Сестра Эстер Бланшетт, согласно приказу Государственного секретариата, ты должна вернуться в Рим на «Железной Деве II». Я заберу тело отца Найтроуда из Виндзорского замка и привезу его в Ватикан следующим рейсом.

— Хорошо, отец Икс, — сказала девушка. Она поставила чемодан на землю и поклонилась. — Простите, что уезжаю в Рим раньше и не помогу вам.

— Не стоит извиняться. Положение в Лондиниуме очень опасное. Ты слишком важный человек. Тебе не стоит здесь находиться. Мой долг доставить тебя в Рим как можно скорее, — ответил священник обычным невозмутимым голосом и приготовился завести автомобиль.

— А! Отец Икс?

Эстер подошла к механическому солдату. Тресу придётся выполнить её работу, ведь она доверила ему заботу о погибшем.

— Привезите, пожалуйста, отца Найтроуда в Рим.

— Понял, — механически кивнул Трес, не выказывая никаких чувств. Он завёл автомобиль, чтобы не терять больше времени.

— Нам пора, сестра Эстер, — сказала женщина в сером монашеском облачении.

Девушка же глядела вслед уезжающему лимузину.

Паула приободрила Эстер и беспокойного Александра, словно учитель своих учеников.

— Брата Петра и брата Андрея уже перенесли на «Железную Деву». Аэропорт дал разрешение на взлёт. Проходите на корабль. Нужно уезжать, пока всё не стало ещё хуже.

Сестра Паула посмотрела на суматоху в Хитроу.

Стояла глубокая ночь, но в аэропорт без остановки приезжали экипажи и автомобили. Оттуда выходили мужчины и женщины, старые и молодые, и все с огромными чемоданами. Небольшие частные воздушные суда постоянно улетали из Лондиниума, но ни один не прилетал сюда.

Хотя зима уже прошла, весенняя ночь стояла холодная. Шедший за Паулой юноша громко стучал зубами.

— А и-им хватит к-кораблей, чтобы улететь?

— Хм-м-м. По правде говоря, только один процент горожан сможет уехать.

У обычного входа толпился народ, но у входа для высокопоставленных лиц почти никого не было — тут усилили охрану. Иногда проходил какой-нибудь дворянин, а за ним слуги с кучей чемоданов, но ни одного простого жителя. В зале было тихо, если не считать беспокойных криков, слышавшихся неподалёку.

Сестра Паула внимательно осмотрела округу.

— Туман сильно разрушил мосты на Темзе и городское водоснабжение. Положение отчаянное. Лишь немногие сбегут до рассвета, — бесстрастно сказала она.

— Н-но… — Александр побледнел. — Если в-всё так б-безнадёжно, как я м-могу уехать? Я же папа римский… м-мой долг помогать н-нуждающимся…

— Вы очень добросердечны, ваше святейшество, но вы нужны не только жителям Лондиниума. Вы наместник Бога на земле. Ваш долг оберегать всё человечество. Если спросите меня, вы всё равно ничем не поможете местным.

— А? — поперхнулся Александр.

Паула говорила учтиво, только как-то жестоко.

Он обернулся к Эстер.

— Я н-ничего не м-могу сделать? — промямлил он. — Я х-хотел помочь г-горожанам. Если я вот т-так убегу…

— К сожалению, сестра Паула права, ваше святейшество, — сказала Эстер, претворившись, что не заметила его умоляющего взгляда. Чувствуя, как Паула буквально буравит взглядом её спину, она холодно добавила: — Мы не смогли бы ничего сделать. Мы слуги Божьи и наш долг вернуться поскорее в Рим и помолиться за жителей Лондиниума.

— Н-но, Эстер.

Александр удивлённо посмотрел на девушку, говорившую с таким равнодушием. Он хотел как-то возразить, но, заторопившись, не смог вымолвить и слова и лишь побледнел. Весь румянец схлынул с щёк.

— Понтифик! Святая Иштвана!

Надрывный крик помешал ему что-либо сказать.

Из тёмного коридора выбежали люди.

— Спасите, ваше святейшество! Спасите нас!

Мужчина, женщина и дети, едва не падая, подбежали к ним. Паула вытащила из-под облачения оружие и встала серой стеной перед ними.

— Не подходите. Это зал для высокопоставленных лиц. Сюда нельзя даже уборщикам.

— Простите, пожалуйста. Мы просто хотели поговорить с его святейшеством…

Свет от газовой лампы упал на бесстрастное лицо Паулы и её оружие. Мужчина и женщина в серо-голубых робах побледнели и упали на колени.

— Вы правы, мы работаем в аэропорту. Нам нельзя приходить сюда, но мы увидели его святейшество и побежали к нему. Прошу услышьте наши молитвы! Увезите наших детей!

— Детей?! — изумилась Эстер и посмотрела на ребятню.

Пятеро малышей, которые едва вылезли из пелёнок, испуганно жались к родителям. Они не понимали, что происходит, но чувствовали, случилась какая-то беда.

Паула смотрела всё так же и на отчаявшихся родителей, и на перепуганных малышей: то есть совершенно равнодушно.

— Нет, — отрезала Леди Смерть. — Мало того, что вы нарушили рабочее соглашение, так ещё и восемьдесят седьмую статью Церковного свода, по которой верующим запрещено напрямую просить о чём-либо его святейшество. В другой раз я бы написала жалобу на вас начальству, но сегодня так и быть, отпущу вас. Скажите спасибо. Вам сегодня очень повезло. А теперь уходите, иначе я выдворю вас силой.

— Н-но…

На лицах мужчины и женщины промелькнуло отчаяние. Они обняли детей, чтобы успокоить их… и тут вмешалась Эстер.

— Мне хуже не будет, если они поедут в Рим.

Как неожиданно всё вышло, но так даже лучше, подумала она.

Паула резко обернулась к ней.

— На «Железной Деве» всего пятеро пассажиров, так? Двое раненых и мы. Там ещё для семерых места хватит, — твёрдо сказала она. — Дети ещё слишком маленькие, нужно взять и родителей.

— Прошу подумайте, сестра Эстер, — спокойно сказала Паула, хотя тон её стал на порядок холоднее. — Мой долг защищать вас и его святейшество. Существуют определённые правила безопасности, кого мы можем и не можем взять на борт воздушного корабля. Ведь не только вы, но и его святейшество едет с нами.

— Н-ничего с-страшного! — воскликнул Александр, отчаянно заикаясь. Про себя он уже всё просчитал. — Н-на корабле же е-есть место. И в-вообще что с-скажут люди, к-когда узнают, что понтифик и с-святая бросили д-детей в беде. Д-думаю, брату и сестре это н-не понравится…

Паула растерянно молчала. Наверное, впервые она услышала такую длинную речь от Александра. Она даже не стала возражать, так она была ошеломлена.

— Хорошо, — наконец сказала Леди Смерть и учтиво поклонилась. — Вы правы, ваше святейшество. Но нужно уведомить иммиграционное бюро. Вы идёте со мной, а ты, сестра Эстер, проводи его святейшество на корабль. Ждите меня там, пожалуйста. Я улажу все формальности и приду.

— Хорошо.

— В-вот и отлично, — радостно сказал Александр.

Паула пошла вперёд. Мужчина и женщина несколько раз глубоко им поклонились и побежали вслед за инквизитором.

-В-вот и чудесно. И-идём, Эстер. Я в-волнуюсь за Петра. Идём с-скорее на корабль.

— Ага…

Эстер убедилась, что Паула ушла и возвращаться пока не собиралась. Она посмотрела на Александра и ласково улыбнулась ему.

— Идите на корабль, ваше святейшество. Я остаюсь.

— А?

О чём она, удивился про себя Александр. Он открыл и закрыл рот, желая сказать что-то, но Эстер опередила его.

— Я пришла проводить вас. Возвращаться я не собиралась. Я думала сбежать по пути на корабль, но всё сложилось куда удачнее. Здесь я вас оставлю.

— Н-но п-почему, Эстер? П-почему ты н-не хочешь возвращаться в Рим? К-куда ты п-пойдёшь?

— Да никуда. Просто останусь в городе. Останусь с теми, кто не смог уехать. Не смотрите, будто я выжила из ума, ваше святейшество. Я давно всё решила.

В окне виднелся ночной Лондиниум.

Обычно светили бесчисленные огни, но сейчас всё сплошь покрывала молочная пелена. Глядя на смертоносный туман, неумолимо окутывающий город, она перекинула небольшой чемоданчик за плечо.

— Возможно, я ничего и не смогу сделать, но хотя бы буду рядом с горожанами… как был со мной рядом отец Найтроуд.

Эстер смолкла и крепко пожала руку Александру, ошеломлённо смотревшего на неё.

— Многие ждут, когда святая спасёт их. Пока есть хоть один человек, нуждающийся во мне, этот город будет моим полем боя. Я не убегу, поджав хвост. Я буду сражаться за людей, как многие сражались за меня. Никогда я больше не побегу.

— Э-Эстер…

Александр наконец осознал, о чём она говорила.

— Я тоже остаюсь! — воскликнул он, вспыхнув.

— Нет, — ласково, но решительно возразила она. — Это моя битва. У вас другая, ваше святейшество.

— М-моя битва? Моя?

Александр заморгал, пытаясь понять её слова. Краснея, он прикусил губу, словно про себя что-то решал.

— Хорошо… — кивнул он. Пожимая ей руку, он печально сказал: — Я в-возвращаюсь в Рим. Б-береги себя, Эстер.

— Благодарю вас, ваше святейшество. Вы тоже берегите себя, — произнесла она.

Александр, казалось, всё ещё колебался.

— Однажды мы снова встретимся и гордо пожмём друг другу руки, — нежно сказала она. — Мы…

— А, чудесно! Вы ещё не сели на корабль! — раздался голос.

Эстер вскинулась. К ним бежал мужчина с тростью в руке.

— Я боялся, что Кейт уже улетела. Слава богу, успел.

— Доктор Вордсворт?! Что случилось? — удивилась Эстер. — Откуда вы здесь? Я думала, вы в Гринвиче решаете, как бороться с туманом.

— Да, и похоже мы нашли как. Жители гетто помогут нам. Правда, как назло, тут неприятность одна случилась в Ист-Энде. И уладить всё может только святая дева Иштвана. Идём со мной. Мне жаль, что я так свалился тебе наголову, когда ты собралась лететь в Рим. Ты пойдёшь со мной? Это ненадолго. Потом вернёшься домой.

— Я нужна вам? — ошеломлённо спросила Эстер, услышав такую неожиданную просьбу. — Конечно, я пойду. Если кто-то нуждается во мне, я пойду. Куда бы то ни было, когда бы то ни было… Идёмте, Профессор.

II

Взрыв, пронёсшийся по улице, отдался в животе.

Посреди белого тумана, окутавшего ночной город, на мостовой расцвёл пламенный цветок.

— Это что такое?! Коктейли Молотова?!

— Гранаты! У этих уродов гранаты!

Пламя охватило заграждение на лестнице, ведущую ко входу к гетто, которое когда-то было подземкой. Военные, сидящие в укрытие, сыпали проклятьями.

Взрывы эхом отдавались в ночном небе. Толпа уже швыряла не слабенькие коктейли Молотова, а самые настоящие армейские гранаты.

— Разрешите отступать, госпожа вице-адмирал?

Юный солдат в красном мундире обеспокоенно посмотрел на командира — женщину, с удобством примостившуюся на стуле.

— Вы что, не видите? У бунтовщиков армейские гранаты! Они же нам не враги! Давайте отступим, госпожа вице-адмирал!

— Отступим?

Женщина в синем военно-морском мундире, вице-адмирал Джейн Джудит Джослин, кинула ленивый взгляд на солдата и с трудом подавила зевок. Служанка подала ей чашку кофе.

— Но мы же только что пришли… и уже уходить? — спросила она сонным голосом. — Нашим гостям этого не понравится. Так… Как тебя зовут, напомни?

— Рядовой Блэкмен, Второй полк королевской гвардии, — ответил юноша с недовольным видом.

И почему она такая спокойная, хмуро подумал он, но негодование, рвущееся наружу, всё же сдержал. Он служил в армии, и они всегда в некотором роде соперничали с флотом, оттого Блэкмен и не особо уважал герцогиню.

Вице-адмирала временно назначили командовать армейскими войсками, но не поэтому солдаты были так недовольны. И даже не потому, что толпа из Ист-Энда напала на них. Просто они до чёртиков боялись жителей подземки, которых охраняли.

— Нужно отступать, госпожа вице-адмирал! Иначе погибнут люди! Нет смысла проливать кровь за этих…

— Мы не будет отступать… И куда ты собираешься идти, кстати? Если эта обезумевшая толпа ворвётся к гетто, Лондиниум нам уже не спасти. А если столица падёт, падёт и весь Альбион. И бежать нам будет некуда.

Джейн с тоской огляделась, поигрывая плетью.

На лестнице, ведущей в гетто, повсюду лежали мешки с песком, словно баррикады. Виднелись бледные лица. Казалось, что это горожане, но нет, это солдаты, и они были напуганы даже больше обычных жителей.

— Эй, вояки, какого чёрта вы творите?!

Толпа, казалось, понимала, что чувствуют военные. Вооружённые самодельными коктейлями Молотова, они надсадно закричали:

— Убирайтесь! Уходите оттуда, а мы разберёмся с упырями! Мы знаем, что эти нелюди напустили на нас туман! Почему вы защищаете их?! Вы хотите уничтожить город?!

Так не только бунтовщики думали, но и среди военных слышался предательский шёпоток.

Печально поглядев на солдат, Джейн посмотрела на пару, молча стоявшую рядом с ней.

— Среди горожан много смутьянов. И они действуют весьма слаженно… Так просто они не отступят. Всё может плохо кончиться.

— Меня больше волнуют ваши подчинённые. Похоже, многие не прочь использовать оружие против нас, — грустно сказал граф Манчестерский и кивнул на солдат, которые беспокойно глядели на него. — Ну, их понять можно. Мы же просим их защищать «вампиров». Я даже не удивлюсь, если многие захотят перейти на сторону бунтовщиков.

— Ну хватит этой чуши! Просто убьём их всех! — рявкнула Ванесса, гневно смотря серо-стальными глазами на смутьянов, а её волосы тут же вздыбились. — Какого чёрта мы им вообще помогаем? Да гори он синем пламенем, этот Лондиниум! Если не станет столицы, не станет и Альбиона, так? Ну и замечательно!

— Тогда погибнут и те, кто защищает вас. Вы согласны на это? — как обычно, бесстрастно спросила Джейн, но заговорила она тише, чтобы солдаты не услышали. — Если развяжется гражданская война, никто вам не поможет. Все обезумят, начнутся бунты. Конечно, я понимаю, вы бы и рады увидеть конец королевства, мисс Уолш, но тогда и вы погибнете. Вас это не волнует?

— Да плевать! — усмехнулась Ванесса. — Мы все когда-нибудь умрём. Но предатели хотя бы сдохнут первыми!

— Смерть вампирам! — раздались крики в толпе, будто бы в ответ на её слова.

— Прикончим упырей!

— Убьём их всех!

— Защитим город от нелюдей! — слышались зловещие выкрики.

Ужас охватил солдат при виде разъярённой толпы, надвигающейся на них с факелами. Глядя то на факелы, то на перепуганных солдат, Ванесса поджала губы.

— Трусливые твари… Но так просто они нас не возьмут! Я заберу с собой как можно больше!

— Ванесса, стой! — осадил её Вергилий.

Но не за терран он испугался — он заметил, как солдаты при виде её обнажённых клыков, прицелились в них.

— Герцогиня, плохо дело! — закричал он, удерживая Ванессу. — Прикажите солдатам отступать. Мы сами себя защитим.

— К сожалению, отступить никак не получится, — всё так же лениво и печально протянула Джейн.

Вергилий хотел ей сказать, что они будут сражаться с бунтовщиками. Да, их очень много, но они без труда расправятся с ними, ведь мафусаилы сильнейшие создания на планете. Конечно, потом они уже ни за что не будут помогать избавиться от тумана. Лондиниуму придёт неминуемый конец…

Герцогиня Эринская прикрыла глаза. Её охватило дурное предчувствие.

— Стойте! — раздался звонкий девичий голос.

Джейн вскинула взгляд. Сквозь туман что-то сияло, словно падающая звезда. Но нет, это не звезда. Отрицая все законы физики, в небе летел автомобиль… Чёрный седан, пыхтя огнём, рассекал воздух.

— Это же доктор Вордсворт… Сестра Эстер всё-таки успела, — вздохнула Джейн.

Седан приземлился на мостовую прямо посреди толпы. Скрипнули тормоза. Народ испуганно разбежался в стороны. На каменной кладке виднелись стометровые полосы от торможения.

— Вы что творите?! — закричала девушка и выпрыгнула с пассажирского сидения автомобиля.

Удивительно какой громкий был голос у этой хрупкой девчушки. Сотня бунтовщиков прекрасно расслышали её. Девушка прошла вперёд, сверкая ярко-голубыми глазами.

— Вы что, не знаете, какая беда грозит городу?! Нет времени на всякие глупости! Вам нужно уезжать из столицы!

— С-сестра Эстер… святая…

Толпа отступила. С лиц бунтовщиков схлынула всякая ярость и жажда расправы. Они пристыженно глядели на девушку, словно дети, которых мать застала за шалостью. И не только бунтовщики притихли.

— Что с тобой случилось, Эстер? — не без восхищения подивилась Джейн.

Она совершенно изменилась. Та ли эта девушка, что рвала на себе волосы от горя, плача по погибшему священнику?

Джейн, не веря своим глазам, уставилась на неё. А Эстер продолжала распекать толпу.

— Город в страшной опасности. Мы всеми силами стараемся его спасти, но сможем ли мы? Вы должны послушать полицию и военных и покинуть город. Что вы здесь делаете?

— Мы… хотим уничтожить вампиров, святая… — ответил ей огромный лысый мужчина, стоявший впереди толпы.

Джейн узнала его. Он содержал незаконный игорный дом в трущобах. Такой огромный, что больше похож на медведя-шатуна. Смешно было смотреть на этого здоровяка, пристыженно глядевшего на хрупкую девушку.

— Вампиры напустили на нас туман. Ну, мы поговорили… и решили спасти город…

— Напустили туман? Жители гетто? — громко переспросила Эстер, желая привлечь внимание. — И кто вам сказал это?! И зачем им напускать туман на свой же район?! Вам это странным не показалось? Кто?! Кто вам сказал это?!

— Это не я, — тут же отрезал здоровяк.

Бунтовщики переглянулись. Никто не признался.

Эстер подбоченилась.

— Ну так позвольте вам сказать, что жители гетто не напускали туман. Они в этом не виноваты. — Она набрала побольше воздуха и громко заговорила, чтобы её все услышали. — Мы ещё расследуем происходящее, но похоже, что туман — это древняя военная технология. Альбионское правительство ищет её слабое место. И чтобы покончить с туманом как можно скорее, жители гетто помогают нам.

— Гетто… вампиры помогают нам?! — раздались ошеломлённые возгласы.

Кто-то кричал громче всех. Эстер не видела лица, но все начали оглядываться.

— Вы видите?! Святая заодно с упырями!

— Ч-что вы такое говорите, святая?! — потрясённо охнул лысый здоровяк. — Вы с ума сошли?! Они же… враги человечества! Они кровопийцы! Нельзя нам помогать им!..

— Кто сказал, что они враги человечества?

Эстер внимательно посмотрела на здоровяка, который был выше её на сантиметров сорок и шире раза в четыре.

— До вчерашнего дня вы жили все вместе, поддерживали друг друга, а сегодня вдруг стали врагами, — чеканила она каждое слово. — Вы и правда думаете, что они недруги?

— Н-но ведь они вампиры… враги людей…

— Враги людей? Кто это сказал?! Ватикан? Королева? Газеты? Кто вбил вам это в головы? Вы и правда ненавидите их? Что случилось? Что посеяло неприязнь?

— Но… они… — Здоровяк примолк и поник головой.

— Я видела столько ненависти… — Эстер прикрыла глаза и сложила руки на груди будто в молитве. — Так много ненависти… В холодном городе, в жаркой пустыне, в сумрачной столице… и в туманном Лондиниуме. Эта безнадёжная ненависть проходила только с чьей-то смертью, но здесь другое. Вам навязали эту неприязнь… я права?

— Да мы… для нас…

Эстер открыла глаза и посмотрела на толпу. Бунтовщики все до единого опустили головы.

— Мы испугались, — краснея, проговорил здоровяк. — Мы не испытываем к ним ненависти… просто не знали, что делать. Богачи все сбежали из города и бросили нас подыхать. Поэтому мы…

«И поэтому вы решили пойти против тех, кто слабее вас», — подумала Эстер.

— Ну ладно. Помогите нам покончить с туманом, — твёрдо сказала она, словно вещий оракул. — Если не хотите уезжать из города, помогите спасти его.

— М-мы?

— Сейчас?

Бунтовщики ошеломлённо на неё посмотрели, и никто не заметил, что среди них прятался пухлый коротышка.

О чём это говорила святая?

Помолчав немного, Эстер решительно сказала:

— Начнём с самого главного. Преступники наверняка захотят нас остановить. Ваша задача помешать им.

— А мы сможем рассеять туман, святая? — спросил здоровяк. — Что нам делать?

— Мы ищем, как это сделать. Нам помогает доктор Вордсворт… и жители гетто.

— Жители гетто?!

— Верно. Они помогают нам. И вы будете защищать их… потому что так вы защитите и город. Вот что вы должны сделать.

Эстер кивнула ошеломлённым горожанам. Она положила руку на плечо здоровяка, и тот невольно присел.

— Времени нет! Если хотите помочь, делайте, как велит вам герцогиня Эринская! Ты будешь командиром. Как тебя зовут?

— Броди… Броди Блондин. У меня когда-то такая копна волос была, — смущённо ответил здоровяк, потирая лысину.

Он улыбнулся как ребёнок. Святая как-то по-особенному умела влиять на людей. Не только потому что говорила красиво или заманчиво, но она как-то светилась изнутри обаянием.

— Хорошо, Броди, теперь ты за главного. Герцогиня, вы поможете горожанам? — слегка смущённо спросила Эстер. — А доктор Вордсворт и граф Манчестерский займутся туманом.

— Я обо всём позабочусь. Прекрасная работа, сестра Эстер… то есть, принцесса, — сказала Джейн накручивая локон. — Поразительно, как ты превратила свору шакалов в щенят. Восхитительно.

— Я просто сказала, что у меня на сердце. Я рада, что они услышали меня, — улыбнулась Эстер и посмотрела на туман.

Смертоносное молочное покрывало так и висело в воздухе. Искусственный туман как-то призрачно переливался бело-голубым мерцанием. Он заряжался электричеством, чтобы через несколько часов нанести новый удар. Осталось совсем немного времени. Успеют ли они?

— Нет времени на пустую болтовню. Нужно остановить туман.

— Городу всё равно конец, — раздался хриплый голос из толпы. — На рассвете столица сгорит дотла, а вместе с ней и эти кретины. Но сначала… ты заплатишь за всё. Я так старался устроить этот переполох, а ты всё испортила. Сдохни, соплячка!

— Берегись, сестра Эстер!

На девушку метнулся пухлый коротышка. Первым его заметил Вергилий. Серебро ещё не всё ушло из организма, но он всё-таки был мафусаилом. Он выхватил шпагу и загородил собой девушку.

— А ну с дороги, нелюдь!

Тодд Каннингем скривился. Звякнул металл, и шпага Вергилия раскололась.

— Омега титан… Чёрт! Высокочастотный клинок! — охнул Вергилий, глядя на оружие соперника.

Тодд прыгнул со вскинутым ножом, чтобы обрушить его на Эстер.

— Конец тебе!

— Чёрта с два, жаба! — раздался женский голос.

Бесчисленные иглы, тоньше волоса, но прочнее стали, вонзились в убийцу. Конечно, кожа у Тодда была упрочнена упругим коллагеном и твёрдым кератином, и иглы отскочили от неё… кроме двух мест.

— А-а-а-а! — заорал Тодд и отшатнулся.

Иглы пронзили лишь два незащищённых места на теле: глаза. Но слепота его не остановила. Он снова занёс клинок над девушкой.

— Назад, Эстер!

Профессор закрыл её собой и выстрелил из трости ослепительным огнём.

Ни одна упроченная кожа не могла выдержать тысячеградусное ацетиленовое пламя. Тодд живым факелом упал на мостовую и завертелся от боли. Смрад горелой плоти повис в воздухе. Когда солдаты по приказу Джейн облили из вёдер водой Тодда, тот едва шевелился.

— Ты как, святая? — раздался ворчливый голос.

Эстер наконец пришла в себя и вскинулась. Мафусаилка, спасшая её только что, тряхнула льняными волосам.

— Ты бы поосторожнее. Язык-то у тебя хорошо подвешен, да только не всех можно убедить. Смотри в оба. Жизнь у тебя короткая…

— С-спасибо, Ванесса, — неловко произнесла Эстер.

Больше её поразил не убийца, а девушка, спасшая её.

— Но почему ты спасла меня? Ты же ненавидишь меня? — спросила ошеломлённая Эстер.

— От тебя есть толк, — фыркнула Ванесса. Она поправила воротник кожаной куртки и посмотрела на убийцу. — Ты, конечно, вечно какую-то чушь несёшь, но ты всё же лучше Марии… Эй, жаба, вставай. Ты же прихвостень Марии, да? — грубо спросила она. — Сделай доброе дело перед смертью. Скажи, где она? Где скрывается эта гадина? Это же она управляет туманом?

— Ничего я не скажу… Леди Мария… наша королева, — ответил Тодд, шевеля почти полностью обгоревшими губами. — Красивая у вас принцесса… как наша королева. Её, конечно, многие поддержат, но рано не радуйтесь. У нас ещё много союзников в Альбионе. Наша королева призвала нас… Тебе конец, малышка-принцесса…

— Берегись! — закричал Профессор.

Тодд закрыл глаза. Профессор выбил у него из руки металлический цилиндр. Тот упал и закатился прямо в канализационную дыру. Никто даже не успел ничего сообразить, как мостовую сотряс взрыв, и из дыры потянулся дым.

— Он знал, что провалился, вот и решил покончить с собой. А может заранее на это и рассчитывал, — вздохнул доктор Вордсворт, оберегая девушек от дыма. — Он, конечно, был противником, но был предан своей госпоже.

— И чего ты такой спокойный, дед?

Увидев, что на принцессу покушались, и горожане, и солдаты загудели, как потревоженный улей.

— Этот жабёныш так и не сказал, где Мария, — проворчала Ванесса, вынимая иглы из глаз Тодда. — У нас никаких зацепок.

— Отнюдь. Он сказал нам очень многое, — произнёс Профессор, потирая подбородок. — Помнишь, его предсмертные слова? «У нас ещё много союзников в пригороде. Наша королева призвала нас…» Значит, полковник всё ещё в Лондиниуме, а чтобы связаться с пригородом, нужно радио. А где у нас сейчас работает связь в городе? Как думаете, герцогиня?

Джейн на минуту задумалась и похлопала пальцем по губам.

— Только в двух местах, — ответила она. — В штабе военно-морского флота в Гринвиче, то есть у нас, и на западе столицы…

Эстер резко вскинулась. Она уже догадалась, о каком месте говорила герцогиня.

— В двадцати километрах от Хитроу, в Виндзорском замке, — сказала Джейн, не заметив, как побледнела Эстер.

***

В тридцати километрах к западу от Лондиниума на Темзу глядит невысокий холм.

Монархи сразу поняли, что это прекрасное место для обороны и убежища. Чужеземный король, пришедший много веков назад завоевать королевство, приказал тому самому епископу Гандальфу возвести на холме башню, от которой потом построили Виндзорский замок.

Жителей прибавилось, крепость расширилась, потом здесь построили знаменитый Итонский колледж, а вокруг него возвели город. Этот город-спутник Лондиниума, как и замок, назвали Виндзором.

— В замке никого, отец Икс. Совершенно пусто.

Луна, которую не застилал туман, залила серебристым светом сад, где стоял священник. Агенты Государственного секретариата Ватикана поправили оружие в кобурах и настороженно посмотрели на замок. Стояла тишина, не было видно ни души. Не только сад, но и весь Виндзорский замок казались безлюдными.

По пути из аэропорта сюда они застряли из-за аварии, перегородившей дорогу. Может, на замок напали бунтовщики? Или просто стража отправилась в столицу подавлять мятеж? Как бы там ни было, никаких следов битвы не видно. Впрочем, если бы солдаты ушли из замка, несколько бы всё равно остались, но никого не было. В караульной лишь светила лампа, да дымилась чашка кофе.

— Будьте начеку. Сморите в оба, — велел Трес, идя к часовне в конце сада.

Часовня Святого Георгия, построенная в готическом стиле, была главным храмом Виндзорского замка.

Эстер сказала, что тело Авеля покоится здесь. Только не это его заботило сейчас. В замке было темно и безлюдно, но вот в часовне горел свет. Там кто-то есть?

— Кто здесь? Назовись!

В ответ тишина.

Трес распахнул скрипучую дверь и вошёл в часовню с пистолетом наготове.

— Поиск признаков жизни. Завершено. Результат отрицательный.

Священник зашагал вперёд, оглядывая округу стеклянными глазами.

В дюжине подсвечников горели свечи. Дрожащее пламя освещало алтарь с хлебом и вином. С распятия пустым взглядом на часовню взирал Христос. На скамьях ещё витало присутствие верующих, будто недавно проходило богослужение, но никого не было.

— «Он собирает капли воды; они во множестве изливаются дождём». Книга Иова, глава тридцать шесть, стих двадцать семь.

Трес подошёл к алтарю, не опуская лазерного прицела. Библия была раскрыта на книге Иова. Казалось, что священник и прихожане просто сбежали посреди богослужения. Но почему и как?

Стрелок огляделся вокруг, ища людей. Тут его взгляд остановился на алтаре.

— Вот и ты… «Авель Найтроуд», — бесстрастно прочитал он имя, вышитое золотом и серебром на полотне, покрывающим гроб.

Простой кедровый гроб выглядел новым, крышка была прочно заколочена гвоздями и запечатана сургучом.

Трес механически подошёл к нему и тщательно всё осмотрел вокруг — нет ли ловушек.

До гроба он не дотронулся и лишь вынул из кармана сосуд.

— Четыре часа утра. Начинаю главное задание герцогини Миланской, — бесстрастно произнёс Трес и открыл сосуд с жидкостью.

Из гладкого стального сосуда, похожего на валик, вырвался резкий смрад с лёгкой примесью запаха железа. Чуткий человек сразу бы узнал в нём запах крови. Совершенно не обращая на это внимания, Трес вылил густую алую жидкость в гроб…

— Добро пожаловать в мои владения, пёс святой Есфирь, — раздался механический голос.

Трес поднял взгляд и посмотрел на огромное распятие. Тени от пламени свечей заплясали по лицу Христа.

— Ты ведь уполномоченный исполнитель, так? — раздался из статуи голос. — Тебя послала принцесса, то есть святая дева Иштвана? Или сестра Паула оказалась такой вероломной? Она решила нарушить обещание и запереть меня?

— Обнаружены признаки жизни. Расстояние триста двадцать восемь сантиметров… книзу.

Пол вздыбился, и Трес резко отскочил назад с пистолетами наготове. В воздух взлетели обломки камней, словно от извержения вулкана. Стрелок вскинул взгляд и увидел перед собой трёхметрового гиганта.

— Спасибо, отец Икс.

На священника смотрел единственный глаз «Бастарда», бронекостюма альбионской морской пехоты. Стальной синий гигант смотрел с ненавистью, а под ногами у него растекалась лужа крови.

— Ой, прости, я не представилась… Полковник Мария Спенсер, командир Сорок четвёртой морской пехоты военно-морских сил Альбиона.

— Обнаружен вражеский бронекостюм. Переключиться на режим уничтожения. Начать битву.

Стальной гигант вскинул саблю, а Трес обрушил на него град из пуль. Безжалостный залп из М13 «Судный день» отбил клинок.

— Задержка в двадцать две сотые секунды.

Бронекостюм поднял саблю, пробившую в полу глубокую трещину, а Трес выбросил пустые обоймы. В стволе остался ещё один патрон. Из рукавов в стволы выскочили новые магазины, и в эту же секунду Трес выстрелил с обеих рук. Девять пуль пронзили одну цель: забрало на шлеме, закрывающее единственный глаз.

— Хм-м-м! А ты хорош! — Отбив саблей пули, Мария пробормотала не то с досадой, не то с восхищением.

Броня на правой руке отлетела от мощного залпа, но бронекостюм не отступал.

— Что ты, что Рыцарь Разрушения. Да, в Ватикане неплохие таланты служат… Но меч королевы Альбиона тебе не одолеть!

Трес вскинул пистолеты с невозмутимым видом… но тут слегка побледнел.

— Цель потеряна.

Где же противник? Стальной гигант исчез прямо на глазах. Куда он делся? Растворился в воздухе за долю секунды как видение.

— Невидимый камуфляж? Отрицаю. Ускорение.

Как только боевая система в его мозгу закончила поиск данных, механический солдат отскочил в сторону. Он прыгнул на скамью, и его сто пятьдесят килограммов веса раскрошили её. Он тут же открыл огонь по тому месту, где стоял секундой ранее. Пули отлетали будто от невидимой стены.

— Да ты молодец…

На том месте будто мираж мерцал силуэт синего гиганта. Он опёрся на свою огромную саблю, а пули «Максим 512» просто расплющились об него. «Бастард» поднял клинок и сверкнул глазом.

— Отец Трес… хватит игр!

Гигант снова исчез… и появился позади Треса. Сабля неумолимо обрушилась на священника.

— Попался!

— Отрицаю. Задержка в семнадцать сотых секунды.

Трес изогнул руки под немыслимым углом и прицелился прямо в ладонь гиганта. Будто вовсе и не волнуясь о смертоносном клинке, летевшем на него, кукла-убийца спустил крючок.

Мария охнула, когда прогремели выстрелы.

Руки были самыми непрочными в бронекостюме. От удара Мария выронила саблю. Клинок с грохотом упал на пол, а Трес прицелился в люк, за которым скрывалась кабина пилота.

— Чёрт! И сейчас…

— Что случилось, отец Трес?!

Дверь внезапно распахнулось, когда Стрелок уже прицелился в слабейшее место бронекостюма. В часовню ворвались служащие Государственного секретариата, ожидавшие в саду. Они ошеломлённо уставились на стального гиганта и огромную дыру в полу.

— Что за…

— В укрытие.

Они были так потрясены, что даже не поняли, как оказались между Тресом и бронекостюмом.

— Ждите меня снаружи! — закричал Трес.

Ему нужно было освободить путь.

— Зазасу зазасу насутанада зазасу… — донёсся до него тихий голос.

Порыв ветра, слишком тёплого для ранней весенней ночи, смёл агентов от двери. Удивительнее всего было то, что дверь от вихря захлопнулась, но вот свечи не погасли. Казалось, что они даже засияли ярче. Тени и свет стали насыщеннее.

— Зазасу зазасу насутанада зазасу… Зазасу зазасу насутанада зазасу… Зазасу зазасу насутанада зазасу…

Незваный гость с длинными чёрными волосами вытянул руку в белой перчатке с вышитой пентаграммой, продолжая напевать бессмыслицу.

— Зазасу зазасу насутанада зазасу… Откройтесь, врата ада. Врата ада, откройтесь.

— Это же…

Трес напрочь забыл о бронекостюме и резко развернулся. Уже не впервые он слышит этот спокойный, но зловещий голос. На дамбе в Венеции, в римской крипте…

— Что это? Что за… Тени?! — раздались крики агентов, пока механический солдат копался в воспоминаниях.

Они в ужасе смотрели на поднимающиеся чёрные силуэты. Тени. Их собственные тени. Они вдруг обрели форму, но не это их так перепугало. Тени встали, словно гротескные куклы из кошмаров. На лицах их не было ни носа, ни глаз, но зато зияла прорезь вместо рта.

— Что это?!

Потрясённые агенты вскинули оружие на жутких чудовищ, восставших из их теней, но так и не смогли выстрелить.

— Ч-что?! Я не могу пошевелиться! А-а-а-а!

Глухие звуки оборвали удивлённые крики. Призрачные кобольды вонзили в обездвиженных агентов острые клыки. И вскоре чавканье заглушило вопли боли.

Молодой мужчина молча стоял, словно слушал чудесную мелодию. Наконец он поклонился.

— Добрый вечер, отец Трес… Мы не виделись года три. Как вы?

— Личность подтверждена. Исаак Фернанд фон Кемпфер, террорист категории А.

Трес, прищурившись, посмотрел на мужчину в чёрном костюме, отвесившего ему изящный поклон, пока тут царил кровавый кошмар.

Да, это он. Трес тут же вскинул пистолеты и обрушил на Кемпфера град из пуль. Патроны свалили бы даже слона, что уж говорить о человеке — от него вообще ничего бы не осталось. Однако Механический Маг даже бровью не повёл, когда на него полетели пули.

— Так-так, ты всё такая же грубая кукла… Нет у тебя чувств, а, отец Трес?

Кемпфер слегка взмахнул рукой и остановил пули в воздухе. Он щёлкнул пальцами, и восемнадцать патронов упали на пол.

— Мог бы хоть поздороваться, как все воспитанные люди… А как там герцогиня Миланская? Говорят, она простудилась…

Трес даже его не слушал. Он перезарядил пистолеты и развернулся. Одновременно сражаться и с Магом, и с бронекостюмом непросто. Расстреляв призрачных кобольдов, стоявших на пути, он пошёл к выходу…

— Куда это ты собрался, ватиканский пёс?!

Трес был уже в паре метров от выхода, как огромная стальная нога перегородила путь.

Синий бронекостюм встал прямо перед ним и вскинул саблю.

— Ватиканская шавка… пёс Эстер…

Глаз, полный злобы и ненависти, сверкнул, словно настоящий.

— В наших венах течёт одна и та же кровь, так почему же мы такие разные? У меня никого нет, а у этой соплячки ты, Вордсворт, Пётр… Почему у неё так много прекрасных солдат? Почему?

Трес молча смотрел на саблю. Обоймы в пистолетах были пустые. Даже если попытается перезарядить их, от сабли уже не увернётся. Может, лучше отступить? Но там Маг.

Пока программа в мозгу стремительно искала выход из положения, бронекостюм подпрыгнул и занёс клинок.

— Сдохни, кукла!

— Берегись, отец Трес! — раздался голос в его радиопередатчике.

У часовни послышался грохот. Трес невольно вскинул взгляд. Витражное окно с изображением битвы Давида и Голиафа разлетелось на кусочки.

— Г-гироплан?! — удивлённо охнула Мария, невольно оцепенев.

Трес увидел в кабине пилота двоих: графа Манчестерского во фраке и девушку с тёмно-рыжими волосами.

— Эстер… Эстер Бланшетт! — гневно закричала Кровавая Мария.

Гироплан пробил витражное стекло в потолке и открыл огонь.

III

— Врачи говорят, что через месяц все раны полностью заживут.

Крепкий мужчина, лежавший на койке, скривился от боли. Весь перевязанный, жалко на него смотреть. Только вот на лице сестры Паулы, зачитывавшей заключение врачей, не было и тени сочувствия.

— Порваны большая круглая мышца справа, трапециевидная мышца, связки на шее, сломаны лопатка, ключица и несколько рёбер… Зная вас, уверена, уже через две недели вы поправитесь и сможете выполнять свой священный долг.

— Тьфу! Две недели валяться без дела. Пётр, ты дубина! — зло выплюнул Рыцарь Разрушения и резко осёкся.

По телу заструился пот — Петра пронзила острая боль.

Сам виноват, отказался же выпить болеутоляющие, которые предложила Паула. Сказал ей: «Я должен вынести это испытание. Господь послал мне его за моё безрассудство».

— Как вы? — беспечно спросила Паула, подняв взгляд от отчёта.

— А, да… нормально. Вообще боли не чувствую. Ничего… Мышцы порваны. Ага. Три сломанных ребра… позвонки смещены. Ещё потерял четыре литра крови. Ерунда. Считай, что здоров. Ха-ха, не волнуйся за меня, сестра Паула.

— Да я и не волнуюсь, — тут же сказала она.

— А, да?

Пёрт как-то печально вздохнул, но тут же вспомнил свою соперницу и зло замахал кулаком.

— Это пусть Мария Спенсер беспокоится. Кровавая Мария… Первый бой она выиграла, но, когда мы встретимся снова… Клянусь, я тебя одолею! Божественное правосудие моего Крикуна обрушится тебе на голову! Вот увидишь! — с жаром воскликнул он.

— Это если вы встретись, — холодно произнесла Паула.

Она явно была раздосадована — Эстер самовольно осталась в Лондиниуме, когда ей было велено возвращаться в Рим. Мрачно посмотрев в иллюминатор на море, распростёршееся внизу, она напомнила забывчивому начальнику:

— Марию Спенсер разыскивают по обвинению в государственной измене. Вряд ли вы ещё с ней встретитесь.

— Хм-м-м, ну да. Государственная измена… Забыл совсем. Это, наверное, из-за потери крови, — охнул Пётр и хлопнул себя по лбу. — До сих пор не верится про Эстер Бланшетт. А её сестра подняла бунт. Однако неожиданно…

— И приятного мало…

Пётр удивлённо на неё посмотрел.

— Кардинал Медичи намеревался влиять на Альбион, помогая Марии Спенсер, а теперь всё пошло прахом. К сожалению, сейчас мы никак не можем взять королевство под наше покровительство, — холодно пояснила Паула. — Вероятнее всего, престол займёт Эстер Бланшетт… то есть леди Эстер, а она служит Катерине Сфорце. Влиять на принцессу будет очень сложно. Ещё нужно добыть у Марии Спенсер записи, на которых его святейшество вёл себя неподобающе в гетто. Конечно, даже если мы и решим все эти неприятности, впереди нас ждёт самая большая трудность, — недовольно проворчала она.

— Это какая же? — резко спросил Пётр. — Тут и Мария Спенсер, и Эстер Бланшетт. Какая ещё трудность?

— Папа римский и как он правит Церковью… Вот какая.

Леди Смерть нисколько не изменилась в лице, хотя говорила о весьма опасных вещах. Нельзя вот так просто обвинить понтифика, наместника Бога на земле, в несостоятельности.

Пётр тут же помрачнел.

— Вчера понтифик на глазах у альбионского офицера защитил нелюдя, пусть и не пробудившегося, — невозмутимо сказала Паула, будто ежедневный отчёт зачитывала. — Папа римский, который должен вести за собой людей, помогает вампиру, страшнейшему врагу человечества. Это же кошмар. Возникает вопрос: а может ли он быть понтификом?

— А? Но… ведь…

Пётр поперхнулся словами, потому что и сам это видел. И не просто видел, так ещё и помог понтифику защитить вампира. Конечно, ему не было жалко девочку, он просто сопереживал Александру, который вдруг решился на такое. А ведь юноша был папой римским.

Пётр отчаянно прокручивал в голове, как бы защитить юного понтифика.

— Да ты пойми, его святейшество просто увидел беспомощную девочку, которую хотели убить. Может, он и не знал, что она вампир. Надо всё проверить прежде, чем делать голословные выводы.

— Его святейшество прекрасно знал, что она вампир. А ведь тут не только гетто. Спустя восемь часов он пошёл поговорить с вампирами, запертыми в Тауэре.

— Что?

Пётр ошеломлённо уставился на документы, которые протянула ему Паула. Отчёты брата Андрея и карабинеров, которых Александр обхитрил и попросил сопроводить его в Тауэр. Пётр даже не успел всё прочитать, а его лицо уже вытянулось от удивления.

— Не верю! Да не мог он этого сделать! Тут явно замешан кто-то другой!

— На наше счастье, случился военный переворот, и альбионское правительство ничего не узнало об этом. Я велела Андрею и карабинерам молчать, так что они ничего не скажут. Но что есть, то есть… — прошептала Паула.

Она говорила так тихо, что можно было даже расслышать гудение двигателя «Железной Девы», но Пётр прекрасно всё понял.

— Его святейшеству уже восемнадцать лет. Он не ребёнок. Ещё одна такая выходка, и доброе имя Ватикана будет запятнано навсегда. Как только прилетим в Рим, тут же доложим всё кардиналу Медичи.

— Как только вернёмся? Значит, о Тауэре…

— Его высокопреосвященство пока ничего не знает. Поэтому первым делом как приедем, сразу же доложим об этом.

— А, понятно…

Пётр дочитал отчёты и задумался.

— Сестра Паула, у меня к тебе просьба, — решительно сказал он с хмурым видом.

— Какая?

— Про Тауэр… Ты могла бы ничего не рассказывать про него?

— Вы о чём?

Леди Смерть кинула на начальника ледяной взгляд. Говорила она всё так же спокойно, но в глазах у неё сверкнул холодный огонёк.

— Вы просите скрыть это от кардинала Медичи, господин директор?

— Ну, можно и помягче было выразиться, но в общем, да.

Что тут ещё скажешь? Ничего уже не изменишь.

— Беру всю ответственность на себя, — сказал он, слегка покачав головой. — Подожди немного пока.

— Я не могу промолчать об этом. Искренность, целомудрие, послушание. Вы уже забыли, какие обеты мы давали, когда принимали монашеский постриг? Мы должны слушаться начальника без пререканий.

— Я прекрасно помню наши обеты. Я не прошу тебя ослушаться кардинала Медичи… Просто дай время его святейшеству. Пусть он немного повзрослеет.

Рыцарь Разрушения, не знавший страха на поле боя, сейчас был слегка напуган своей подчинённой.

— Конечно, его святейшество уже не ребёнок, и у него свои мысли, но… Давай подождём немного и посмотрим.

— Я всё в толк не возьму, как это относится к вашей просьбе.

— Хм. Ну, как бы сказать? Его святейшество тоже человек. Чтобы повзрослеть, нужно и ошибаться, и страдать. Если мы сейчас всё расскажем кардиналу Медичи, он придёт в ярость, попытается наставить понтифика на свой путь… И его святейшество просто потеряет возможность идти по собственному пути…

— Но его высокопреосвященство уже знает о происшествии в гетто. Ну не расскажем мы о Тауэре, что изменится-то?

— Многое. Я тоже был в гетто. Я возьму всю ответственность на себя. Меня обвинят в халатности, а его святейшеству ничего не будет.

— Вы ведь понимаете, что это вам навредит, господин директор? — невозмутимо спросила Паула, больше похожая на библиотекаря, чем на Леди Смерть. — Кардинал Медичи и так уже сомневается в вас. Вы начальник Инквизиции, но вы слишком милосердны к врагам… Вы стремитесь всеми силами защитить его святейшество, и из-за этого вас просто могут отстранить от службы.

— Отстранить? Меня?

— Да. Его высокопреосвященство уже подумывает, как наказать вас. Да и кардинал Борджиа подстрекает его отстранить вас.

— Что?! Кардинал Борджиа?! — ошеломлённо охнул Пётр, заслышав о секретаре Палаты общественной информации. — Но почему?! Что я ему сделал?! Мы с ним ни разу не ссорились…

— Полагаю, так он будет больше влиять на кардинала Медичи.

Рыцарь Разрушения славился своим бесстрашием, но вот простейших политических дел совершенно не понимал. Паула набралась терпения, чтобы растолковать ему всё, как учитель несмышлёному ученику.

— Вы же знаете, что кардинал Борджиа родом из одной из самых достопочтенных дворянских семей в Испании. Его семья сотрудничает с кардиналом Медичи. А вы из знатного римского рода, из Орсини. Кардинал Борджиа хочет в одиночку влиять на его высокопреосвященство, а для этого ему нужно избавиться от соперников того же положения.

— Хм-м-м. Вот как… Понятно… — покивал Пётр.

— Скажите честно, господин директор, вы же ничего не поняли, да? — спокойно спросила Паула с видом учителя, поймавшего ученика на списывании. — Если не поняли, так и скажите.

— А? Ну… честно говоря, не понял.

Пётр смущённо посмотрел на подчинённую. Паула только зря старалась ему что-то втолковать.

— Этот Борджиа мерзкий предатель! — Пётр яростно замахал кулаком. — Лицемер! Он ещё поплатится!

— Хорошо. Но давайте пока забудем о нём, — сказала Паула, испугавшись, что от таких порывов у Петра откроются раны. — В общем, скрывать что-либо от кардинала Медичи неразумно. Он совсем потеряет доверие к вам. А если всё пойдёт совсем плохо с его святейшеством, Инквизицию вообще распустят. Я всё-таки ваш заместитель и не могу так рисковать. Поэтому по приезду в Рим я обо всём подробно доложу. Я понимаю, почему вы просите молчать, но и я прошу вас понять наше положение.

— Паула, постой, — сказал Пётр. — Спасибо, что беспокоишься обо мне, но всё же я приказываю тебе молчать о случившемся в Тауэре. Я понимаю, о чём ты говоришь… То есть думаю, что понимаю…

Пётр вскинул руку и велел Пауле помолчать. Он посмотрел на руку и сжал её в кулак. Выглядел он сейчас как святой, чья вера испытывалась.

— Но я смотрю, что важнее: моё положение или взросление его святейшества. И ответ для меня очевиден. Да и Борджиа всё равно не проведёт кардинала Медичи своими уловками. Я не могу предать его святейшество, даже если придётся столкнуться с трудностями.

— А вы подумали о бюро? А если вас отлучат от службы?

— Тогда… я полагаюсь на тебя. — Пётр поскрёб щетину и смущённо улыбнулся. — Я же знаю, что меня назначили начальником Инквизиции только из-за моей родословной — моя семья поколениями с честью служила Риму. А в бюро нужен человек умный и бдительный, вот как ты. Пусть меня отлучат, но пока есть ты, Инквизиции ничего не страшно! — с жаром воскликнул Пётр.

— Благодарю вас…

Завидь их сейчас кто-нибудь из Инквизиции, он бы несомненно удивился, ведь Паула сейчас выглядела растерянной.

— И всё же если мы потеряем вас, бюро пострадает, — покачала она головой. — Не берём административные вопросы, но с вами мне не сравниться. Лучше пускай всё остаётся по-старому… А? — Она внезапно осеклась и подошла к двери.

Она знаком попросила Петра молчать и резко распахнула дверь.

— А-а-а-а!

В каюту ввалился юноша и упал на пол. Он был сегодня не в белом облачении, но нельзя не узнать его прыщавое лицо.

— Ваше святейшество! — изумился Пётр. — Что вы тут делаете?!

Александр поднял заплаканные глаза. В руках он держал блюдо с очищенными яблоками, которые, вероятно, принёс ему.

— Я… тут…

— Ваше святейшество! Откуда вы здесь?!

Пётр даже не успел ничего сделать, а Александр сунул Пауле блюдо с яблоками и пулей выскочил из каюты.

— Ваше святейшество! Постойте! А-а-а-й! — Пётр уже рванулся было за ним, как вскрикнул от боли и рухнул на постель мёртвым грузом. — Ой-ой-ой! Спину больно! Пётр, ты бестолочь! — взревел он.

— Я схожу за ним. Отдыхайте, господин директор.

Паула вколола ему обезболивающее и вышла из каюты. Пётр был, конечно, храбрым, но не шибко умным.

— Сестра Паула, что-то случилось? — раздался голос в колонках. — Я слышала жуткие крики.

— Всё хорошо, сестра Кейт. А вы, случайно, не видели его святейшество?

— Его святейшество? Да, видела. Он побежал к смотровой кабине.

Видеокамера, установленная рядом с колонкой, повернулась в сторону.

Паула тут же кинулась туда.

— А что случилось? Его святейшество плакал.

— Да ничего. Я всё улажу. Вы не могли бы выключить микрофоны и видеокамеры в смотровой кабине? У нас личный разговор.

— Конечно, но…

— Благодарю вас, — сказала Паула, оборвав Кейт.

В смотровой кабине обычно ехали высокопоставленные пассажиры.

Паула вошла в кабину и сразу же увидела юношу, дрожащего в кресле.

— Вот вы где, ваше святейшество.

Александр боязливо вскинулся, словно кролик перед удавом. Паула шла медленно, чтобы не напугать его ещё больше.

— Вы убежали. Директор взволновался.

-П-Пётр?

Услышав о нём, Александр обеспокоился.

— Ч-что с н-ним будет, с-сестра Паула? Е-его н-накажут из-за м-меня, да? Б-брат очень р-разозлится?

— Да, скорее всего, наказание будет суровым, — тут же ответила Паула.

Нет смысла скрывать правду.

Паула никогда не уважала Александра, но раз он законный наместник Бога на земле, ей приходилось вести себя с ним учтиво. И поэтому она спокойно ему всё рассказала.

— Вероятно, его отстранят от службы в бюро, а может и отлучат от Церкви. Директор прекрасно понимает, что его ждёт.

— И в-всё из-за м-меня… — Александр побелел как полотно и схватился за голову. — Я у-упросил П-Петра п-помочь, — страшно заикаясь, проговорил он. — Я д-даже н-не знал, ч-что так п-получится…

Паула молча его слушала. Похоже, Александр совсем отчаялся из-за этого.

Тут он вскинулся, словно вспомнил, что не один.

— С-сестра Паула, т-ты р-расскажешь брату, к-как всё б-было? П-Пётр только с-следовал моим п-приказам, о-он не в-виноват. Не н-надо его…

— При всём уважении, ваше святейшество, — прервала его Паула с бесстрастным лицом, — если я обо всём доложу его высокопреосвященству, накажут вас. Вас ещё долгое время никуда не выпустят из замка Святого Ангела. Вы согласны на это?

— Н-н-не в-в-выпустят?..

Александр помрачнел, вспомнив, как многих понтификов буквально запирали в замке на всю жизнь. Он прикрыл глаза и дрожащим голосом произнёс:

— Н-не в-важно. Я ж-же с-сам виноват.

И хотя он страшно заикался, Паула его прекрасно поняла. Бледный Александр впервые посмотрел ей в глаза.

— Я т-так сам решил и п-приказал Петру. Пётр лишь исполнял мои указания. Не о-он виноват, а я. И всё р-равно я считаю, что поступил верно…

— Тише! — оборвала его Паула.

Нет, разговор ей вовсе не наскучил, наоборот, она так заинтересованно слушала Александра, что потеряла бдительность и только сейчас поняла, что здесь ещё кто-то есть.

— Подождите, ваше святейшество. Одну минуту. Я знаю, где он прячется.

Паула всмотрелась в дверь прямо под камерами наблюдения, которые она сама же попросила выключить.

— Ты молодец, замаскировался невидимым камуфляжем, а теперь покажись! — велела она двери.

— Хм-м-м. Не зря тебя прозвали Леди Смертью.

Воздух у двери всколыхнулся, и показался мужчина.

— Кто ты? — спросила Паула, глядя на тощего как скелет мужчину в плаще. — Ты не из Ватикана.

Молча оценивая его, она медленно скользнула рукой под облачение, чтобы выхватить оружие для ближнего боя.

— Безбилетник? Или террорист?

— Ни то и ни другое, — беспечно ответит незваный гость. — Я искал в аэропорту корабль для королевы и увидел пацана. Не только корабль захвачу, так ещё и заложников.

— Хочешь похитить понтифика? Извини, не получится.

Паула сказала это тоном библиотекаря, которая объявила, что книгу возвратили с опозданием, и тут же исчезла.

Появилась она прямо перед тощим мужчиной и занесла над его шеей клинки-полумесяцы.

— Не рассчитал ты силы… Умри!

Паула метнулась стремительно, почти как вампир, но клинок так и не пронзил тело…

— Повезло мне сегодня, — улыбнулся тощий мужчина, остановив удар высокочастотным клинком. Другой рукой он выхватил пистолет. — Прибью и понтифика, и Леди Смерть.

-Что?!

Не отпрыгни Паула назад, ей бы пришёл конец. Она пошатнулась, оружия в руках не было, а из порезанного уха закапала кровь и обагрила щёку.

Убийца невозмутимо на неё посмотрел и облизал окровавленный клинок.

— Я Джек-потрошитель. Мертвец на службе королевы Альбиона.

***

— В общем, сестра Кейт, мы уже почти придумали, как уничтожить туман, — лениво выдохнул дым Профессор.

Он сидел в помещении с кучей всяческого оборудования и механизмов и глядел на прибор для связи на дальнее расстояние, которое он получил в гетто. С экрана на него смотрела монахиня.

Профессор выглядел так, будто сидел в королевском дворце, но, конечно, это не так.

На строительство Хрустального дворца ушло двести девяносто три тысячи шестьсот шестьдесят пять стеклянных пластин. Он стоял в Гайд-парке и тянулся с востока на запад на пятьсот шестьдесят три метра и с севера на юг на сто двадцать четыре метра. У огромной оранжереи стояли палатки, экскаваторы, грузовики с оборудованием, ходили солдаты в камуфляжной одежде и учёные в белых халатах. Над чем-то они усердно работали. Только вот факелы освещали не строящееся здание, а какой-то причудливый предмет, у которого стояло сложное оборудование и огромная спутниковая тарелка.

Профессор, которому клуб «Диоген» поручил вести операцию, был одет сейчас не в сутану, а в серый рабочий комбинезон, из карманов которого торчали всяческие карты и таблицы. Его образ довершала каска с фонариком, которую доктор Вордсворт, считающий себя величайшим умом Рима, носил с изяществом истинного альбионского дворянина.

— В эти минуты объединённые войска, дворяне и жители гетто строят высокочастотные объекты в восьми местах, включая Хрустальный дворец. Туман состоит из микромашин, которые могут самовоспроизводиться, если часть из них уничтожить, поэтому нужно одновременно ударить по ним всем. Сейчас два часа ночи. У нас осталось четыре часа. Наш основной враг время. Как там у тебя, сестра Кейт? Как полёт?

— Всё хорошо. Пять минут назад мы пролетели Дуврский пролив, сейчас летим над Франкским королевством. Его святейшество чувствует себя хорошо, его даже не укачало. Только вот, — немного обеспокоенно произнесла Кейт, глядя куда-то в пустоту, — не знаю, правильно ли мы сделали, что оставили сестру Эстер. Всё-таки у нас был приказ. Она поехала в Виндзорский замок задержать свою сестру, да?

— Да. Эстер хочет убедить её сдаться без боя. Я пытался остановить её, но… Ну да волноваться не о чем. С ней граф Манчестерский, а в замке Трес. Мария Спенсер не выстоит против них. Эта троица и не такое видела.

— Вы правы, но…

Кейт не разделяла его жизнерадостности и глядела всё так же обеспокоенно. Она устало вздохнула.

— После смерти Авеля мне всё время страшно. Леди Катерина что-то занемогла и…

— Герцогине стало хуже?

Разговаривая с Кейт, Профессор просматривал документы, давал распоряжения, проверял оборудование, но тут он резко остановился и посмотрел с беспокойством на экран.

— Я только слышал, что герцогиня простудилась зимой. У тебя есть заключение врача?

— Нет.

— Нет? Странно… Я думал оно есть в наших документах.

Кейт всегда занималась врачебными записями и отчётами Катерины, которая не отличалась крепким здоровьем. Если о болезненности кардинала прознают, это могут использовать против неё, поэтому Кейт всегда хранила все записи в надёжном месте.

— Ничего нет? С герцогиней что-то случилось? Она не хочет нам говорить?

— Вряд ли. Доктор Лигорио недавно навещала её из-за простуды. Всё хорошо, она даже не стала ничего записывать.

— Не стала? — переспросил Профессор с сумрачным видом.

Он не знал доктора Лигорио, но вряд ли она была небрежным врачом. Катерина бы ни за что не выбрала себе во врачи какого-то бездаря.

— М-да, странно. Ладно, как будет время, сам посмотрю. Уверен, что всё хорошо, но всё же…

— Буду только рада, если вы посмотрите. Её высокопреосвященство совершенно не заботится о своём здоровье. Совсем не бережёт себя. Она столько работает, и, конечно, постоянно болеет.

— Я понимаю.

Профессор вспомнил, как Катерина повела себя, когда он заикнулся о её здоровье. Впрочем, он и сам спешил жить, был за ним такой грешок.

— Мы живём один раз. Иногда лучше не торопиться. О, Кейт, хотел попросить тебя.

— Да, Профессор?

— Кейт… ты береги себя, — сказал он с невозмутимостью альбионского дворянина. — Ты же знаешь, у меня нет родственников. Если ты умрёшь раньше меня, кто пойдёт на мои похороны?..

— Вильям…

Кейт растерянно смолкла. Она порывалась что-то сказать, но не нашлась.

— Профессор, вы что говорите такое?! Вы там ничего не наглотались в своих опытах? Вам как будто мозги промыли. Или может, вы каких-то наркотиков приняли?

— Кейт, да ты никак считаешь меня сумасшедшим учёным, — на редкость расстроенно вздохнул Профессор. — У меня, знаешь ли, тоже чувства есть… мне тоже бывает грустно и больно.

— Правда? Не знала, что вы такой чувствительный, — засмеялась Кейт. — Я-то всегда считала, что умнейший из наших агентов сноб и чёрствый сухарь. Так что не надо мне тут сейчас плакаться…

— А я и не плачусь, — буркнул Профессор, снова приняв вид заносчивого дворянина. — Ну да ладно, спасибо тебе. Может, ты и права. Меня занесло немного. Если позволишь, я вернусь к работе. Столько людей ждёт моего гения.

— О, вот и мой старый-добрый Вильям, — засмеялась Кейт и тут же повеселела. — Мне тоже по приезду в Рим нужно работать, буду помогать леди Катерине выздоравливать. Простите, что оставила вас одного. Удачи вам там.

— Да я не один… Ну, буду стараться. Всё-таки Лондиниум мой родной город. Больно будет глядеть, если он сгорит дотла.

— Ну да… — отозвалась Кейт и осеклась. — А?

Она посмотрела куда-то в сторону.

— Внизу обнаружен источник тепла… Подводная лодка? Здесь?! На радаре что-то приближается!

— На радаре?!

Профессор резко поднялся, вспомнив, что произошло на берегу Темзы и обломки самолётов. Две ракеты вылетели прямо из воды.

— Кейт, улетай оттуда! Они…

Но Профессор опоздал.

А впрочем даже если бы и нет, это уже не помогло бы. На секунду изображение монахини задёргалось, а потом тёмная зелена заполнила экран.

Камеры наблюдения показали, как два столпа вырвались из волн. Они описали серую дугу и тут же ринулись на камеры, будто живые.

— Они запустили две ракеты из воды… Что это?! — изумлённо охнула Кейт.

Благо она успела запустить противоракетную систему.

На экране изображение чуть изменилось, видеокамера повернулась в сторону и застыла — белые огни падали в море. Кейт успела поднять корабль выше и оборониться. Алюминиево-магниевое пламя распустилось как цветы в ночи, и ракеты, летевшие к «Железной Деве II», тут же метнулись на огонь. Ракеты ринулись в разные стороны, преследуя свои пламенные мишени, которые были куда горячее двигателей воздушного корабля.

— Умница, Кейт!

— Спасибо, но пока рано радоваться! — ещё более обеспокоенно воскликнула монахиня.

Видеокамера показала, как из воды вырвались два новых столпа.

— Чья это подводная лодка? Мне уже надоели эти ракеты! — закричала Кейт.

Два огня вырвались из воздушного корабля и рассекли тёмное небо. Тут же ракеты полетели в разные стороны. Противоракетная система «Железной Девы II» засекла угрозу и заработала на полную мощность, чтобы взорвать снаряды как можно дальше от корабля.

Снаряды рухнули в море, словно потеряли управление. Закоротило? Нет. Ударившись об воду, огромная металлическая оболочка раскрылась, обнажив бесчисленные стальные куски. Они ушли под воду и взорвались.

— Профессор, на вас тогда эта подлодка напала? — спросила Кейт, не отрывая взгляда от моря, где постоянно вздымались столпы воды.

Ни одна подводная лодка не скроется от такого удара. Кейт надеялась увидеть обломки на поверхности моря.

— Ну, где эта подлодка? Почему на нас напали? Сначала на вас, сейчас на меня…

— Кейт, осторожно! Враг ещё там! Он жив! — закричал Профессор, глядя на экран.

Два ярких столпа воды взмыли в воздух. Новые ракеты взметнулись ввысь.

— А? Но как?!

«Железная Дева II» круто повернулась и запустила противоракетную оборону, пытаясь уклониться от угрозы. Некогда было думать о нападении. Словно этого и ожидая, со дна моря поднялась огромная тень.

— Это же… — охнул Профессор, невольно прикусив курительную трубку.

Силуэт напоминал подводную лодку, но не совсем.

Судно кроваво-алого цвета где-то метров сто в длину было похоже на бумеранг.

— Это что такое? Это же не подводная лодка!

— Это… Кейт, берегись! Это экраноплан! — закричал Профессор, глядя на «бумеранг».

Судно с динамическим принципом поддержания или экраноплан был летательным аппаратом, что-то среднее между самолётом и кораблём. Летя над поверхностью воды, он создавал воздушную подушку, благодаря которой мог скользить по поверхности. Он был куда быстрее корабля, к тому же с немыслимой для самолёта грузоподъёмностью. Многие государства тратили огромные ресурсы и время на исследования, пытаясь воссоздать этот летательный аппарат, подвижный как судно на воздушной подушке.

Но насколько Профессор знал, ни один аппарат так и не продвинулся дальше пилотной модели. И вот сейчас он видит его собственными глазами, а судно ещё и под воду способно погружаться!

— Откуда он взялся?! Кейт, нет! — закричал Профессор, видя, что экраноплан заскользил по воде.

Никто не спорил, что «Железная Дева II» мощнейшее воздушное судно в мире, но ему никак не тягаться с этим подвижным чудищем. Корабль мог уничтожить экраноплан лишь одним способом…

— Вверх! Поднимайся! Он не может летать как самолёт. В воздухе он не такой мощный, вряд ли поднимется.

— Хорошо! — решительно кивнула Кейт.

От экраноплана поднялись пламенные столпы, но Кейт запустила противооборонную систему и начала подниматься.

Однако…

— Надеешься сбежать от «Красного Барона», агентша? — раздался в радиопередатчике язвительный голос.

Говорила женщина. Голос у неё был холодный и безжалостный. Только ни Кейт, ни Профессору некогда было вслушиваться в него. Красное судно вскинуло нос, словно ядовитая змея, и резко начало взмывать вверх.

— О-он летает?!

— Ну конечно! Он скользил, чтобы набрать скорость! — воскликнул Профессор, проклиная себя за нерадивость.

Подумать только, их враг такой технически продвинутый. Можно было и раньше догадаться, что на аппарате реактивные двигатели. Летал он по принципу планёра и поэтому не мог долго находиться в воздухе, но времени ему вполне хватить уничтожить медлительный дирижабль.

— О нет! Он у меня на хвосте!

— Кейт!

Профессор невольно схватился за микрофон, глядя, как алый бумеранг стремительно летит позади «Железной Девы». На носу вражеского корабля сверкнули стволы тяжёлых пулемётов, и экран почернел. Шум стоял такой громкий, что Профессору пришлось снять наушники. Барабанные перепонки готовы были лопнуть от грохота.

— Сестра Кейт! — закричал он в микрофон. — Кейт, приём! Ну же, Кейт!.. Плохо дело…

Отшвырнув наушники и микрофон, Профессор подскочил со стула, схватил трость и хотел уже выбежать из палатки.

— Эй, дед! — окликнула его Ванесса, зайдя в палатку.

Она махнула ему рукой, достала из кармана комбинезона какие-то чертежи и протянула ему.

— Посмотри-ка сюда. На второй круг. Можно объехать его, как думаешь? Время сэкономим… Эй, ты чего? Бледный какой-то. Отравился чем-то, что ли?

— Наш воздушный корабль по пути в Рим столкнулся с неожиданными трудностями, — ответил Профессор, пытаясь унять жжение в груди. — Прости, Ванесса. Ничего, если я оставлю тебя пока за главную? Мне нужно найти Альберта и связаться с военно-воздушными силами.

— Альбертом? Заместителем премьера… Я видела его недавно. Я провожу тебя.

— Спасибо. И кстати, я же просил не называть меня дедом. Раз уж мы такие друзья… — сказал Профессор, как резко осёкся. — Ой!

Посреди дороги спал пёс. Он вдруг приоткрыл глаз и посмотрел на Профессора, который чуть не наступил на него, и тут же снова заснул.

— Это твой пёс, Ванесса? — спросил он. — Я не против питомцев, но ты бы его выдрессировала, что ли. А то он тут разлёгся посреди дороги, мешает всем.

— Да не мой это пёс. Бродячий, наверное.

— Бродячий?

— Он тут не один, кстати. Их целая свора в парке, — сказала Ванесса и наклонилась к псу. — Наверное, услышали шум и прибежали. Ну, это понятно, мы же им спать не даём.

— Свора бродячих псов?

Профессор огляделся по сторонам и увидел, что среди палаток бродило много собак. Так много, что в воздухе висел запах псины. Наверное, собак сто было. Но они бродили спокойно, никому не мешали.

— Как их много! Я сначала испугалась, но они мирные, и я не стала их прогонять… — говорила Ванесса.

— Псы… свора псов…

Профессор потёр подбородок, чувствуя, как внутри всё сжимается.

— Иштван… Тогда сестра Моника… Чёрт! Неужели?

Профессор поглядел на мирную свору собак и цокнул языком.

— Ванесса, отойди от пса! — закричал он, указывая не животное тростью. — Бежим к Альберту! Нужно выдворить эту свору, иначе!..

И тут вой прорезал ночь.

Откуда этот жуткий рёв? Свирепый, печальный и какой-то нескончаемый. У всех волосы встали дыбом от него. Казалось, вой исходит из глубины земли. Собака? Волк? Нет, ни то и ни другое. Какой-то другой зверь…

— А-а-а! Ты чего?! — охнула Ванесса и отскочила от пса. — Он вдруг…

— Ванесса, берегись! — закричал Профессор, видя, что пёс оскалился.

Зверь молча прыгнул на девушку. Не будь она мафусаилкой, пёс разорвал бы ей горло.

— Что за ерунда?!

Ванесса невольно стукнула кулаком пса и отбросила его в воздух. Но пёс тут же поднялся и снова напал на неё. Ванесса могла бы убить животное одним ударом, но она мешкала.

— Ванесса, замри!

Профессор резко вскинул трость и нажал на кнопку, и тут же белая клейкая жидкость облила пса. Зверь упал на спину и завертелся, а липучая жидкость стремительно засыхала. Клей пропускал воздух, и пёс бы не задохнулся, но он всё равно рьяно вырывался.

— Ты цела, Ванесса?

— Какого чёрта?! — буркнула девушка, глядя на пса. — Он вдруг набросился на меня!

— Да не он один такой странный, — произнёс Профессор, окинув взглядом парк.

— Но почему…

— Собака… Собаки!

Повсюду раздались крики, зато никакого лая не слышалось. Псы оказались очень странными.

— Чёрт…

Ванесса ошеломлённо смотрела вокруг. Наконец она поняла всю угрозу.

— Ну, что мы стоим?! — закричала она Профессору. — Делать надо что-то!

— Понимаю… Только у нас сейчас другая забота, — сказал джентльмен, глядя в темноту.

Зверь на первый взгляд походил на огромного волка с мерцающей в ночи серой шерстью. Но разве в природе были такие гигантские волки? Зверь был не меньше телёнка, а его твёрдая шерсть скорее напоминала иглы дикобраза. Зелёные глаза сияли разумным блеском. Зверь с ненавистью смотрел на священника и девушку, словно хотел сожрать их и всё на своём пути.

— Как обычно, дел невпроворот, а на меня сваливаются всякие напасти, — вздохнул Профессор.

Зверь взвыл.

IV

— Граф, проверьте путь к отступлению, пожалуйста! — крикнула Эстер, когда гироплан приземлился на бронекостюм.

Не дожидаясь его ответа, она примостилась на крыле, прицелилась из обреза и снесла голову демоническому чудищу. Другим выстрелом она пробила дыру в груди ещё одной тени.

— Отец Трес, отступайте! — закричала Эстер, перезаряжая обрез. — Мы заберём тело отца Найтроуда и улетим! Их слишком много!

Чёрные тени почти полностью заполонили часовню. Множась, они нападали без всякого страха. Конечно, с одним-двумя можно легко справиться, но никак не с таким сонмищем.

Эстер всё стреляла и стреляла. Но чудища, переступая трупы погибших собратьев, бежали на неё. Некоторые правда останавливались и пожирали тела.

— Дело дрянь! — воскликнула она.

— Эстер! — закричал у двери Вергилий, вскинув шпагу.

Он ещё до конца не оправился от серебра, но всё равно с изяществом рубил одно уродца за другим.

— Забирай тело отца Найтроуда, и бежим! Нам нельзя тут задерживаться!

— Хорошо! — отозвалась Эстер.

Она поглядела на до боли знакомый гроб.

— Забираем Авеля, пока эти твари не сожрали его!

Эти чудища поедали трупы. Эстер отскочила в сторону, чувствуя, как по спине струится холодный пот. Нельзя оставлять Авеля с этими тварями!

— Отец Трес, прикройте меня!

— Понял, — раздался бесстрастный голос.

И тут же кучка уродцев, окруживших Эстер, разлетелась в стороны. Девушка метнулась вперёд, стряхивая с волос капли крови и ошмётки. Постоянно стреляя и перезаряжая обрез, она наконец добралась до гроба.

Эстер нравился обрез — его легко спрятать, легко носить, но вот стрелять из него непросто. После десяти выстрелов пальцы начали кровоточить, а запястье болело так, что казалось, вот-вот отвалится. И всё же она добралась до гроба. Нужно только придумать, как вынести его отсюда…

— И что теперь? — пробормотала Эстер.

Во всей этой суматохе она даже не подумала, как перенести гроб. Авель весил не так уж много, да и гроб деревянный, но вместе там будет килограммов сто. Ей его ни за что не сдвинуть.

— Вот чёрт! Что теперь-то?!

— Пригнись, сестра Эстер Бланшетт, — послышался позади бесстрастный голос, и тут же громыхнули выстрелы.

Пули просвистели над её головой и разорвали тварей, подбиравшихся к ней.

— Я вынесу гроб, сестра Эстер. Уходи с линии огня и вставай мне за спину.

— Хорошо!

Трес в опалённой и окровавленной сутане развернулся. Одной рукой он подхватил гроб и закинул его на плечо, в другой держал пистолет и постоянно стрелял в одного уродца за другим. Эстер послушно спряталась у него за спиной и перезарядила обрез.

— Соплячка останется здесь, ватиканский пёс!

Из-под гироплана раздался механический голос. Точнее, из груды металла, погребённой под гиропланом. Бронекостюм откинул летательный аппарат, как пушинку, и подскочил с саблей наголо.

— Берегитесь! Отец Трес, в укрытие! — завопила Эстер.

Двухметровый клинок рассёк воздух и обрушился на уродцев. Трес понял, что стоит прямо над саблей. На какую-то долю секунды он опоздал. Может, он замешкался из-за девушки позади? Клинок рухнул на Стрелка. Искусственная кожа из макромолекул и пластмассовые мышцы, запоминающие форму, не дали лезвию пронзить его, но всё же он пошатнулся. Его отшвырнуло как пёрышко, и он врезался в стену, раскрошив её на кусочки.

— О-отец Трес!

Эстер кинулась к куче обломков, накрывших Стрелка, но огромная стальная нога преградила ей путь. Перед ней возник бронекостюм, погубивший механического солдата.

— Так-так, Эстер… вот мы и встретились снова…

— М-Мария…

Эстер оцепенела, а единственный глаз буквально буравил её.

Бронекостюм кое-где помялся от удара гироплана, из суставов сверкали искры, левая рука бездвижно свисала, но похоже ею ещё можно было двигать. Кроша обломки и трупы уродцев, бронекостюм приближался. Эстер невольно отступила назад, но наткнулась спиной на стену. Бежать некуда.

— И что ты тут делаешь посреди ночи? Вряд ли пришла навестить меня…

— Мария, прошу тебя… хватит… — дрожащим голосом произнесла Эстер, глядя в белое лицо женщины, смотревшей на неё из открытого люка.

Они и правда похожи внешне… но вот характером? Тут они совершенно разные.

— Ещё есть время. Не нужно так… Ты хочешь корону? Забирай. Я…

— Ты что? Великодушно отдашь мне престол? Пожалела сестрёнку, да? Не смеши меня, Эстер!

Мария выпрыгнула из бронекостюма на обломки. В тусклом свете её лицо было таким же бледным, как обычно, но глаза сверкали безумным огнём. Словно испугавшись её взгляда, призрачные кобольды, не решались подойти.

— Никогда меня не жалели! Никогда! Никто мне не помогал! Мне, кровавой офицерше! Я не такая, как ты, Эстер Бланшетт! Ты палец о палец не ударила, а всё получила!

— Но я…

Эстер хотела закричать, сказать, что и у неё жизнь никогда сладкой не была, но поняла, что это не поможет, и примолкла.

Она не знала ничего о Марии, а Мария ничего не знала о ней. Нельзя всё знать друг о друге, и всё же…

— Мария, прошу выслушай меня. Я не хочу убивать тебя.

Эстер поставила себя на место сестры и отбросила все мысли о жалости к себе. Нужно поговорить с Марией. Родные сёстры готовы убить друг друга. Что может быть печальнее? Тем более, когда у них не осталось никого, кроме друг друга.

— Мы познакомились совсем недавно, и я правда не знаю тебя толком… но с нашей первой встречи я восхищалась тобой. Я так обрадовалась, когда узнала, что мы сёстры…

— Эстер…

Взгляд Марии потеплел. Она опустила глаза и посмотрела на свою перевязанную левую руку.

— Ты такая добросердечная. И искренняя. Всегда говоришь, что думаешь. Я понимаю, почему многие так восхищается тобой, но…

Эстер наклонилась к старшей сестре, с надеждой слушая её тёплые слова, но тут… Мария выхватила саблю. Лицо женщины некрасиво искривлюсь.

— Но вот что я тебе скажу, милая сестрёнка, искренность притягивает не только друзей, но и недругов!

— А-а-а!

Эстер невольно вскинула обрез, и сабля застряла в стволе. Девушка отшатнулась.

— И почему мы сёстры? — печально произнесла Мария. — Не будь мы роднёй, я бы тоже тебя полюбила.

Она вздохнула и потянула к себе саблю, которой едва не убила Эстер. Она вскинула клинок, и тень от него зловеще заплясала на её лице.

— Не будь мы сёстрами… я бы тебя не убила!

— Нет!

«Мне конец!» — Эстер вскинула обрез и невольно закрыла глаза.

Святая погибнет в часовне, подумала она. До смешного идеально.

Но боли не было, а голова осталась цела.

— Дождь? — пробормотала Мария.

Чувствуя, как холодные капли стекают по щекам, Эстер открыла глаза.

Весело капал дождь.

Дождь? Но странный какой-то. Чернее ночи, холоднее льда. И к тому же он шёл в часовне!

— А, двенадцать часов прошло… Достаточно мы выгадали времени, — раздался насмешливый голос.

— Т-ты?!

Эстер обернулась и увидела мужчину в чёрном костюме. Тот самый дворецкий Айзек Батлер, а вернее, особо опасный террорист Исаак Фернанд фон Кемпфер. Он глядел на сестёр тусклыми, безжизненными глазами.

— Убей её, Кемпфер! — закричала Мария, взмахивая саблей. — Соплячка мешает мне получить престол! Избавься от неё!

— Давайте посмотрим, — произнёс Кемпфер, поглядев на неё тусклыми глазами. — Госпожа полковник, вы же сами сказали, что многие восхищаются вашей сестрой. Мне неловко это говорить, но моему господину она тоже нравится. Теперь время пришло, и я не позволю вам убить её. Скоро «Экскалибур» спалит Лондиниум дотла. Может, вам лучше бежать, ваше высочество?

— Что? — спросила Мария, холодно глядя на него. — То есть спалит Лондиниум дотла? Мы же просто использовали «Экскалибур», чтобы отрезать столицу от внешнего мира. И чего ты там ждал всё это время?

— А, так я же вам не рассказал, ваше высочество! — Кемпфер щёлкнул пальцами, словно вспомнил что-то. — Через два часа «Экскалибур» выпустит новый заряд. Немного мощнее предыдущего. Волна пронесётся по Лондиниуму и сожжёт всё и вся, — сказал он на безупречном альбионском.

— Хватит шутить! — рявкнула Мария, впервые потеряв невозмутимость.

Ладони у неё вдруг вспотели, и сабля едва не выскользнула из руки.

— Мы же просто решили отрезать столицу, пока я собираю войска… При чём тут уничтожение города?!

— Даже не знаю, что сказать. — Кемпфер обеспокоенно склонил голову и потёр подбородок с видом учителя, глядевшего на нерадивого ученика. — Честно говоря, мне плевать на Лондиниум. Мне просто нужно было выгадать двенадцать часов… О, смотрю, господин уже прибыл…

— Та-дам!

Возглас, оборвавший Мага, раздался то ли с неба, то ли из земли. Казалось, он звучал прямо в голове и вместе с тем с края света.

— Приветик, ребятушки! Как спалось? Я вот спал как младенец. Ну что, повеселимся сегодня?

— Господин, сейчас четыре часа утра. Рановато как-то… — смущённо улыбнулся Кемпфер.

Одна из луж в часовне начала пениться чернотой. Таинственный дождь, не затушивший ни одной свечи, вздымался волнами. Да нет, не волнами. Чёрный дождь капал прямо посередине часовни и вырастал во что-то. Перед ними медленно появлялся человек, словно его высекал скульптор.

— Н-но…

— Привети-и-ик, Эстер! Как денёк прошёл? Как жизнь?

Кемпфер глубоко поклонился молодому мужчине в белом костюме, подмигнувшему девушке.

— Рад видеть вас в прекрасном настроении, господин Каин.

V

— Ха! А ты молодец, агентша! Ловко увернулась, на такой-то громадине!

Женский голос по радиосвязи звучал как рёв дикого зверя во время охоты. Соперница была жестокой и безжалостной, как разъярённый хищник.

Алый экраноплан развернулся словно бумеранг и, оставляя за собой хвост из чёрного дыма, разрезал воздух.

— Но от «Красного Барона» не уйти во второй раз. Посмотрим, как тебе понравится фейерверк!

— Задний видоискатель и радиолокатор слежения подорваны. Потеряна треть топлива…

«Железная Дева II» едва осталась цела, но повреждения были очень серьёзные. Система обороны полностью уничтожена. Ещё один такой удар, и кораблю конец.

— Взлетаем! — закричала Кейт, выкручивая все показатели на полную мощность.

Пытаясь скинуть с хвоста соперницу, она, не целясь, навела скорострельные пулемёты на красную погибель.

— Получилось?!

— Разбежалась!

Даже без системы наведения, пушки должны были попасть в преследователя. Однако экраноплан скользнул в сторону, будто у него и на крыльях были двигатели, и изящно увернулся. Он просто невероятно поворотливый!

— Тебе конец, агентша! — захохотала соперница.

Взревев, экраноплан снизился, чтобы уйти под «Железную Деву».

— Ой!

Кейт тут же открыла ракетные установки внизу корабля. Два тонких снаряда метнулись к врагу, но…

— Чёрт! Едва не попала!

Экраноплан взмыл вверх почти в ту же секунду, когда вылетели ракеты. Снаряды пролетели мимо красного демона и рухнули в море, даже не задев корабль соперницы. Чтобы ракеты случайно не взорвались при запуске, на них было установлено защитное устройство. Противница прекрасно об этом знала и поэтому взлетела. Ловкая… Да, она точно не безумная лётчица, желающая покрасоваться.

— Плохо дело! Сильная… А-а-а!

Пушка «Красного Барона» полыхнула, словно пламя дракона, и выстрелила по днищу дирижабля. Броня корабля разлетелась на куски, и «Железную Деву» страшно затрясло.

Монахиня попыталась включить огнетушители, чтобы потушить пожар в левом двигателе, как раздался голос по радиосвязи:

— Ты уж прости, сестра Кейт…

Экраноплан взлетел ещё выше и завис над воздушным кораблём.

— А ты точно уполномоченная исполнительница? Я-то думала, битва будет поинтереснее… Да тюлень и тот быстрее тебя. Недостойна ты быть противником Сусанны фон Скорцени, Красной Баронессы, рыцаря ранга 5=6 из Ордена розенкрейцеров, — ехидно посмеялась лётчица.

Пытаясь разобраться с повреждениями, Кейт внимательно слушала соперницу.

«Почему она не стреляет?» — подумала Кейт.

Сусанна могла уже давно нанести последний удар: и когда была на хвосте, и под кораблём. Почему же она не воспользовалась возможностью? Похоже, она осторожничала и не хотела покончить с ней разом.

И тут Кейт поняла. Сусанна просто хотела покрасоваться.

Сколько раз она могла уничтожить воздушный корабль, но не сделала этого. Почему? Да всё просто — она хотела порисоваться, довести её до отчаяния, а потом прикончить.

— Хм, ну понятно…

— А? Ты о чём? — насторожилась Красная Баронесса.

Белоснежный воздушный корабль вдруг опустил нос и устремился к морю, где экраноплан сможет с лёгкостью покончить с ним.

— Сдаёшься? Или задумала заманить меня в ловушку? Да без разницы!

«Красный Барон» изящно повернулся и медленно полетел вниз. Экраноплан опередил «Железную Деву», летящую на полной скорости над водой, и завис перед своей добычей. Красный демон и белый ангел устремились друг к другу, будто два рыцаря в поединке. «Железная Дева» летела со скоростью пятьдесят узлов, а «Красный Барон» — больше ста. Мчась на скорости почти в четыреста километров в час, оба корабля явно не собирались сворачивать, а расстояние между ними сократилось почти до нуля. Они столкнутся прямо над морем.

Они точно столкнутся, однако…

— Плохи твои дела, Железная Дева. На низкой высоте тебе никак не выстоять. А впрочем… ты бы всё равно проиграла! — воскликнула Сусанна, уверенная в своей победе.

Красный демон пронёсся над водой, вспенив её, и скользнул под днище воздушного корабля, где он уничтожил всю оборонную систему. Без пушек и брони «Железная Дева» была совершенно беззащитна.

— Умри! — победоносно взревела Сусанна.

— Знала, что ты так сделаешь! — одновременно с ней воскликнула Кейт.

«Железная Дева», нависшая над морем, вдруг крутанулась.

— Б-бочка?! — завизжала Сусанна, словно увидела летающего кита. — Как же так! Да не может дирижабль так летать!

— Тебя ведь Сусанна зовут, да? Зря ты так бахвалилась…

Экраноплан был очень манёвренный, но, погрузившись в воду, он растерял всё своё преимущество. К тому же, в воздушном бою практически всегда побеждал тот, кто летел выше. Кейт нацелила на «Красного Барона» единственное оставшееся оружие — семидесятимиллиметровую пушку, закреплённую на воздушном баллоне.

— Я знала, что ты захочешь прикончить меня как можно красивее — в низком полёте, — без всякого бахвальства сказала Кейт. — Так ты и сделала.

— Эй! — ошарашенно завизжала Сусанна, когда поднялся столп воды.

Пушка для воздушного боя выстрелила по экраноплану, разорвав его броню. Летательный аппарат, истекавший топливом словно кровью, страшно затрясло.

— Чёрт, чёрт, чёрт! Хватит твоих игр, агентша!

И всё же «Красный Барон» ещё мог лететь. Видимо, компьютер у него был очень мощный. Экраноплан, насколько позволяли законы гидронимики, крутанулся и двинулся к поверхности моря.

— Ну, я тебя предупреждала.

Кейт не кинулась вдогонку убегающей сопернице и лишь выровняла корабль.

— Ты снова оправдала мои ожидания, — спокойно сказала она, словно зачитала результат научного исследования. — Битва предрешена.

— Какого чёрта!.. — воскликнула было Сусанна, как резко осеклась. — Не может быть! Что это движется внизу?

Тут она заметила, как со дна поднимаются два огонька, и тут же поняла, что это. Она резко начала сворачивать. Те самые ракеты, упавшие в море, теперь неслись к ней.

— Р-ракеты! Ты что, уже тогда просчитала всё?!

— Конечно, баронесса.

И тут море вспыхнуло ярким светом. В радиопередатчике зашумело, а под воздушным кораблём поднялся столп воды.

— Нет! Не может этого быть!

Обычный человек уже повалился бы от усталости, но Кейт лишь начала продумывать следующий ход. Сначала проверить, погибли ли все враги, потом написать полный отчёт о повреждениях корабля. Нужно ещё объясниться с пассажирами. Она была так сосредоточена на битве, что даже не заметила своих резких манёвров. Если его святейшество ранен…

Кейт тут же включила видеокамеры.

— Как же!.. — воскликнула она, увидев изображение на экране.

Смотровая кабина вся была залита кровью.

***

Паула прыгнула, и воздушный корабль отчего-то резко качнуло.

Что происходит? Почему корабль так шатает? И откуда взрывы? Это же не нормально.

Впрочем, Пауле некогда было думать об этом — корабль накренился, и её противник резко метнулся к ней.

— А!

— Ух!

Раздался металлический лязг.

Схлестнулись высокочастотные клинки, и воздух задрожал, наполнившись нестройной симфонией. Благодаря отдачи от удара тощий убийца отскочил назад. Смертоносное оружие едва не полоснуло ему по горлу, но он ножом отразил парные клинки Паулы. Едва не резанув ему по лицу, Леди Смерть тут же нацелилась на бок противника. Джек-потрошитель отскочил назад, и четыре лезвия лишь оцарапали ему грудь. Правда, отступать Джеку больше некуда — позади только стена. Он бы и рад сбежать, да только сам загнал себя в угол.

Глядя на мужчину, отчаянно оглядывающегося по сторонам, Паула холодно произнесла:

— Ну вот и всё, террорист… Помолись за свою душу.

— Сама помолись, инквизиторша.

Джек усмехнулся и тут же оказался рядом с Александром. Вот так хитро он подобрался к юному понтифику.

— Бросай оружие, — совершенно спокойно сказал он, а по виду напоминал шулера, припасшего туз в рукаве. — Иначе наместник Бога на земле скоро встретится со своим Создателем.

— Это ты, конечно, сглупил.

Заслышав его угрозы, Паула даже не изменилась в лице. Словно не заметив перепуганного лица юноша, она вскинула клинки.

— С инквизитором бесполезно торговаться. Мне всё равно, кто заложник… хоть сам понтифик.

И не мешкая, Паула метнулась к Джеку. Тот всё удерживал юношу, готового упасть в обморок.

Откуда ему было знать, что Леди Смерть самая беспощадная из инквизиторов, и ей совершенно плевать на заложников. И откуда ему было знать, что она готова пожертвовать понтификом. Тут он просчитался, а Паула только на это и надеялась.

Убийца прикрывался самым глупым и никчёмным папой римским из всех, кто когда-либо занимал престол святого Петра. Если он умрёт, понтификом станет кардинал Франческо ди Медичи, олицетворяющий собой мощь и власть Ватикана. Поэтому Паула даже не собиралась идти террористу на уступки. Не замешкавшись и на секунду, она вскинула клинки перед Александром, ведь за ним скрывался тощий убийца. Оба мгновенно погибнут. Она не могла просчитаться…

Только что-то пошло не так. Когда она уже была готова пробить грудь юноши точным и стремительным выпадом… клинок прошёл мимо зажмурившегося Александра. И в эту секунду Паула обрушила мощный удар на Джека, прикрывавшегося юношей. Хорошо просчитанный удар, но убийца отразил его рукой.

— Ай!

— Ты что творишь, инквизиторша?! — изумлённо охнул Джек.

Паула могла прикончить их, но почему-то не стала. Джек отпихнул Александра и прыгнул на Паулу с ножом.

— А-а-а-а!

— Ой!

Паула оттолкнула повалившегося Александра. Джек тут же кинулся на неё с ножом, но она молниеносно отразила удар. Однако…

— Паула, берегись! — закричал Александр, но опоздал.

«Что со мной?» — растерянно подумала Паула.

Тут её отшвырнуло к стене. Только вот не третья рука противника её так удивила, про неё она уже знала из отчёта Петра, а почему она изменила удар, ведь могла же победить. И сколько она не думала об этом, так и не могла понять.

«Почему я замешкалась? Ну почему?»

Может, из-за удара по голове? Как-то ей было дурно.

Ну, тут уж ничего не попишешь — она не стала убивать противника вместе с его заложником, хотя решение было самое здравое. И всё из-за этого никчёмного пацана, звавшего её со слезами на глазах.

«Как я могла вообще поставить этого сопляка выше кардинала Медичи…»

— Если понтифик и инквизитор погибнут в Альбионе, Ватикан в стороне не останется, — прервал её мысли Джек.

Он не спеша подошёл к Пауле, лежавшей на полу. Она едва заметно перекрестилась клинком и посмотрела затуманенным взором на убийцу.

— Начнётся настоящий переполох, — бесстрастно сказал Джек, глядя на женщину. — Неразбериха, беспорядок… Гражданская война только поможет нашей королеве.

«Ещё… ещё бы немного времени…»

Паула потихоньку приходила в себя, в глазах прояснялось понемногу. Сильно же он её ударил по голове. Руки и ноги слега дрожали, но секунд через десять она снова будет в строю. Конечно, противник явно не собирался дарить ей эти секунды.

Джек-потрошитель, поигрывая ножом, уткнул клинок в грудь Паулы.

— Ты уже покаялась, инквизиторша? Некогда мне больше играться тут с тобой. Я отошлю тебя к твоему драгоценному Богу!

«Уже поздно!»

Паула видела смутно, но чувствовала, как клинок буквально ищет её сердце.

— Не трогай меня! — рявкнул Джек.

Паула невольно вскинула взгляд. Почему он кричал? Кто-то схватил его за шею… это же…

— Да отцепись ты от меня! Чего привязался!

— Паула, беги! Скорее! — надрывно закричал Александр. — Ну же, скорее! Беги к Петру… Ай!

— Ваше святейшество?! — с трудом позвала Паула юношу, спасшего её.

Только Александр ответить не мог — Джек схватил его за горло и припёр к стене.

— Ах ты гадёныш!

Похоже, Джек позабыл о Пауле и решил прикончить юношу, заставшего его врасплох. Он вскинул тридцатисантиметровый нож над Александром, который едва сопротивлялся…

— В-ваше святейшество!

Когда Паула с трудом поднялась, а Джек уже почти пронзил клинком шею юноши… мир буквально перевернулся перед глазами. По-другому никак не скажешь. Мир перевернулся вверх ногами на сто восемьдесят градусов, а за иллюминатором вместо морских волн теперь виднелось звёздное небо. И в эту секунду пушка на крыше корабля начала стрелять по морю.

Только вот троице некогда было об этом думать. Гравитация сделала своё страшное дело — и все трое рухнули на потолок. Александр и Джек, пытавшийся его убить, лежали словно сломанные куклы. Паула молча вскочила на потолок, превратившийся сейчас в пол, с силой оттолкнулась от стены и прыгнула между Александром и Джеком.

— Ч-что?! Как?!

— Хвала Господу, искореняющему зло и карающему грешников. Аллилуйя!

Джек ошеломлённо воззрился на сверкнувшие клинки в руках Паулы.

Леди Смерть взмахнула оружием, и отсечённые руки Джека упали на пол. Из ран хлынула кровь. Она тут же мощно ударила убийцу в живот, сломав ему рёбра, и отшвырнула его на метров пять к стене. Джек рухнул, словно безвольная кукла.

— Вы целы, ваше святейшество?!

Паула обернулась к Александру, и тут корабль начал медленно переворачиваться. Она обхватила юношу, чтобы тот не ушибся, и проверила, что он не ранен.

— Вроде целы… Болит где-нибудь?

— Д-да нет… просто голова кружится…

— Сядьте вот сюда.

Паула говорила, как обычно, бесстрастно, хотя в душе она и понятия не имела, как обращаться с юношей, спасшего ей жизнь. Она помогла ему сесть и посмотрела на Джека.

— Я сейчас разберусь с ним и приду к вам. Подождите меня здесь… Эй, террорист!

Джек, из спины которого хлестала кровь, ножа не выпускал.

— Всё кончено. Сдавайся. Ты пытался убить его святейшество и понесёшь заслуженное наказание. Впрочем, если назовёшь своих пособников, мы проявим к тебе милосердие.

— Сдаться? Не дури. Я и не надеялся уйти отсюда живым…

Джек говорил едва слышно — наверное, крови много потерял. И всё же его глаза по-прежнему мрачно сияли, а нож он сжимал так же твёрдо.

— Миледи так не повезло. Власть, слава, родня, сторонники… Всё досталось её сестре. А ведь девчонка даже не хотела ничего этого и всё равно отняла. Что ж, хотя бы отдам жизнь за свою королеву… Ну давай, инквизиторша, прикончи меня. Мой последний противник Леди Смерть. Весьма символично.

— Как тебя зовут?

Джек истекал кровь. Если ему не помочь, ещё какая-то минута, и ему конец. И Паула приняла его вызов.

— Какое имя выгравировать на твоей могиле, солдат?

Джек улыбнулся и сжал клинок.

— Нет у меня больше имени. Мертвецу оно не нужно. Напиши на моей могиле «Джек-потрошитель».

И он исчез…

Вихрь пронёсся перед ней и смахнул с её головы капюшон, но Паула стояла бездвижно, лишь клинки слегка дрогнули.

— Пусть будет Джек-потрошитель…

Леди Смерть смотрела туда, где секунду назад лежал убийца, и по её щекам забежали две кровавые линии. Кровь капала на пол, распускаясь алым цветком.

***

Позади него безголовый труп плюхнулся о стену.

— Дед, прячься в палатке! — закричала Ванесса, когда псы неожиданно напали.

Она выдернула шест, поддерживающий палатку, и копьём метнула его в воздух почти со скоростью звука. Так быстро, что его не разглядеть.

Зверь перед ними даже не пытался увернуться, а просто поймал его зубами и перекусил как тростинку.

— Что это за чудище такое?! — воскликнула Ванесса.

Хоть и самих мафусаилов называли так нередко, девушка ошеломлённо глядела на зверя. Может, его усовершенствовали или генетически изменили, но волк был поистине чудовищем.

А зверя не заботило, как его называли. Раскрошив в труху шест, он посмотрел разумным взглядом на девушку. И тут же молча метнулся на неё.

— Ванесса, берегись! — закричал Профессор.

Глядя на слюнявую пасть, он перестал мешкать. Пристроив трость на плече девушки, он прицелился в зверя и нажал на кнопку. Наконечник под давлением сжатого воздуха отлетел, и из трости вырвался белый дым.

— Кхе-кхе. Глаза режет! Ты чем напшикал, дед?!

— Слезоточивым газом, — ответил Профессор, вглядываясь в завесу. — Не такой сильный, как в полиции или армии, правда. В нём хлорацетофенон и ещё двенадцать веществ. Ну ещё хлорофторуглерод в распылителе. Пёс или волк, неважно, обоняние у него острое… по нему сильно ударит… — И тут Профессор осёкся.

Белая дымка рассеялась в ночном воздухе, а зверь пропал.

— Как так-то! — закричала Ванесса. — Куда он делся?!

Пронзительный рёв, будто из глубин ада, сотряс ночь.

Они обернулись. Перед ними показалась огромная слюнявая пасть. Зверь оказался позади них быстрее всякого мафусаила.

— Берегись, дед!

Силуэт Ванессы на мгновение задрожал, и в ту же секунду девушка появилась между Профессором и зверем.

— Сдохни, тварь! — закричала она, замахнувшись когтями на пасть зверя.

— Ванесса, стой!

Профессор вскинул трость, но поздно. Волк не только молниеносно увернулся от когтей Ванессы, но ещё и вцепился в её руку зубами и отшвырнул девушку в сторону. Ванесса описала дугу и рухнула на землю. Зловеще хрустнули сломанные кости. Из-за центробежной силы лёгкие у неё разрывались. Она хотела закричать, но просто не могла.

— Ай!

— Не двигайся, отец, — раздался хриплый голос.

И Профессор, хотевший было уже вынуть рапиру из трости, оцепенел. Вымученный голос звучал совсем не по-человечески.

— Шевельнёшься… девке конец, — произнёс зверь, нависший над Ванессой.

Волк широко раскрыл пасть и вперился взглядом в Профессора. Он высунул длинный язык и с явным удовольствием облизал лицо девушки.

— Хм-м-м… А ведь он был прав…

Вообще-то животные не умели разговаривать, но Профессор прекрасно понимал зверя, и голос волка звучал зловеще и угрожающе.

— Механический Маг верно говорил: не можешь ты защитить своих женщин.

— Маг?! — охнул Профессор, изумлённо вскинув брови.

Самый опасный террорист в мире и некогда его старый друг.

— Механический Маг… Ты знаешь Батлера? То есть Исаака Фернанда фон Кемпфера?

— Батлер, Кемпфер… всё одно.

Зверь, нависший над беспамятной Ванессой, осклабился чуть ли не похотливо.

— Маг сказал, что ты не можешь защитить своих женщин… Твоя невеста погибла. Сестра Кейт тоже. Эта девчонка скоро умрёт. И принцесса…

— Принцесса? Сестра Эстер? — спросил Профессор с невозмутимым видом.

Всё-таки доктор Вордсворт был альбионским дворянином. Он говорил беззаботно, словно за чашкой чая, но в голове прокручивал все возможности. Нужно выудить как можно больше из зверя и потянуть время.

— Что с принцессой?

— Девчонка в Виндзорском замке, — проворчал волк.

Зверь похоже потерял всякий интерес к священнику и разодрал когтями комбинезон Ванессы. Глядя на обнажённое белое тело девушки, он облизался, и из пасти закапала слюна.

— А там ещё Маг… и кое-кто пострашнее. Она сдохнет. Девчонка подохнет.

— А!

— Ни с места, сказал!

И тут Профессор больше не выдержал. Он охнул и вскинул трость, когда зверь раскрыл пасть над головой Ванессы.

— Конец тебе. Прибор уничтожен. Принцесса наверняка мертва. А ты стой там. Дёрнешься, сожру вампиршу.

— Ну попробуй! — раздался насмешливый голос.

Волосы, превратившись в бесчисленные иглы, вонзились в пасть и горло зверю. Волк взвизгнул как щенок. Профессор, конечно, только претворялся, что потерял хладнокровие, а сам отвлекал зверя, чтобы Ванесса напала на него.

— Так и знала, что глотку ему не меняли! — победоносно засмеялась девушка.

Она со всей силой пнула зверя в живот и отшвырнула его в воздух.

— Ванесса, прикрой нос! — предупредил Профессор, а из его трости вылетел другой капсюль.

Дымящийся снаряд упал перед зверем и окутал его белым дымом, но…

— И вот этим ты надеешься одолеть меня? Яд мне нипочём! — с ненавистью проревел волк и осклабился.

— Крепкая шавка, однако, — буркнула недовольно Ванесса. — Не так легко его прикончить.

— Да всё уже и так понятно, — холодно сказал Профессор, словно о математическом уравнении говорил. — Мы победили. Он больше не сможет драться.

— Ч-что?! — охнул огромный зверь, а не Ванесса.

Волк вдруг задрожал. Он попытался выпрямиться, но ноги его не слушались. Он зашатался, будто пьяный.

— Ч-что ты сделал со мной?! — заорал зверь. — Что ты натворил?!

— Да это обычный слезоточивый газ. Просто в нём много тиоальдегида.

— Чего? — удивилась Ванесса.

Если волк не лгал, то его иммунная система была как у мафусаила. Какой же газ мог ему навредить?

— Это что такое? Яд какой-то?

— Да нет. Он безвреден и для обычного человека, и для мафусаила. Но для некоторых животных он подобен смертельному яду. Ну, как при отравлении луком.

— Луком? — ошарашенно переспросила Ванесса.

Ну и ну, смех да и только.

— То есть если собака съест лук, она умрёт?

— Да. Чтобы сделать газ сильнее, я добавил легколетучий тиосульфат — тиоальдегид, — улыбнулся Профессор и лукаво сверкнул глазами, покручивая тростью. — Почему вот глаза слезятся, когда лук режешь? А именно поэтому. К тому же эта смесь в газе вызывает гемолиз — разрушение эритроцитов. Ну, если бы там был один тиоальдегид, это ещё ерунда, но я-то добавил глутатион, так что смесь разрушит красные кровяные тельца целой россыпью. А стоит ещё сказать, что у некоторых животных уже содержится в крови глутатион. У собак, волков, например…

Профессор усмехнулся, а зверь собрал остатки сил и завыл.

— С-скотина! Ты ещё заплатишь за это!

— Прямо с языка сорвал, — сказал доктор Вордсворт, холодно поглядев на зверя. Он ткнул волка тростью в нос и отчеканил каждое слово: — Надо бы с тобой разделаться, да времени нет. Убирайся. Скажи спасибо, что тебе так повезло сегодня. Проваливай ко всем чертям. Но запомни, больше пощады не жди, — безжалостно произнёс он.

Зверь вдруг стушевался, шерсть перестала дыбиться, и он растворился в ночи вместе с остальными псами.

— Как?! Почему ты отпустил его?!

— Выхода не было. У нас нет времени драться с ним.

Невозмутимость слетела лица Профессора.

— Сначала нужно спасти наших дам в беде. — Он забил табак в трубку. — Ванесса, проводи меня скорее к Альберту, а потом поедем в Виндзорский замок выручать Эстер.

VI

— Это ещё кто такой?! Откуда он взялся?! Что за чертовщина вообще происходит, Кемпфер?!

Они даже не успели понять, что случилось, а чёрная лужа растворилась без следа. Дождь перестал лить, не запачкав никого. Мария прошла позади улыбающегося молодого мужчины и посмотрела на Кемпфера.

— Что ты там за время выгадывал?! Ты использовал меня?! Использовал, чтобы запустить «Экскалибур»?!

— Нет, вовсе не поэтому, — ответил Кемпфер печально. — Просто изучал возможности оружия и случайно наткнулся на вас, ваше высочество. По правде говоря, любой может запустить «Экскалибур».

— Чтоб тебя!

Голубые глаза Марии полыхнули адским пламенем. Она молниеносно вскинула саблю. Она хотела снести голову Кемпферу, как перед ней возник молодой мужчина в белом костюме.

— Ну всё, хватит тут плакаться. Какая разница, кто кого использовал, — беспечно произнёс он, подёргав себя за ухо. — Ты прости Айзека, если он чем-то тебя обидел. И прекращай это…

— Не мешай! — ледяным тоном отрезала Мария.

Саблю она держала наготове, чтобы в любую секунду нанести смертельный удар.

— Он преступник. Пытался уничтожить Лондиниум. Господин ты его или нет, всё равно проваливай. Будешь путаться под ногами, я и тебя прибью.

— Так-так-так… Не годится для леди так выражаться, — посмеялся мужчина, словно и не волнуясь о сабле перед своим носом. — Ну, обманули тебя, и что? Лондиниум просто город. Подумаешь, погибнут пару сотен тысяч горожан. Успокойся. Вдохни глубоко…

Мария молча слушала его бред. Один удар, и она размозжит ему голову.

— Как?!

— Мария! — закричала Эстер.

В эту же секунду хлестнула кровь. Она хлынула фонтаном до самого полотка, обагрив его. Только вот не мужчина был ранен, а Мария. Кровь выплеснулась из изувеченного плеча на лицо. Спустя долю секунды отсечённая рука упала на пол.

— Н-но…

Мария во все глаза смотрела на руку с саблей, лежавшую на полу.

Не может этого быть. Я же разрубила его саблей. Это он должен был упасть. Как?!

— Больно, наверное, да? — Каин вроде как посочувствовал, но при этом весело засмеялся. — Тебя не учили, что девочкам нельзя играться с острыми предметами? Зачем же ты так?

Мария рухнула на колени, не в силах пошевелиться, а Каин обернулся к Эстер.

— Что с тобой, Эстер? Ты какая-то бледная. Отравилась чем-то?

— Н-не подходи ко мне! — дрожащим голосом закричала она, вскидывая обрез.

Каин медленно шёл, что-то напевая под нос.

Она угрожающе положила палец на спусковой крючок, хотя едва сдерживала тошноту.

— Стой! А не то пристрелю!

— Пристрелишь меня? Меня? Ну зачем ты так, Эстер. Такая хорошенькая и такие гадкие слова. И как тебя родители воспитывали?

— Ч-что ты хочешь сделать с отцом Найтроудом? — спросила Эстер, не обращая внимания на его бессвязный бред.

Конечно, дуло обреза было искорёжено, но с такого расстояния тут и с закрытыми глазами не промахнёшься. Она попадёт.

Подбадривая себя в душе, Эстер прицелилась в Каина.

— Что ты хочешь сделать с отцом Найтроудом?

— А, да ничего. Не волнуйся, Эстер, — беспечно произнёс Каин, будто в самом деле не лгал. — Мы просто станем единым целым.

— Единым целым?

— Ты только не пойми превратно, — сказал Каин. Достав из кармана носовой платок и высморкавшись, он вскинул палец. — Мы одно целое. Генетически совершенно одинаковые. Я это он, а он это я. Я просто верну нас в изначальное состояние… Смотрю, ты не понимаешь, о чём я. Я говорю, что мы станем единым целым и будем жить вместе. У Авеля будет моё здоровое тело, и он перестанет страдать. Моё тело сущий рай, и он спокойно заживёт в нём. Здорово, правда? Аллилуйя!

Каин вскинул руки, словно молясь Богу, и закружился на месте. Весело танцуя, он подходил к Эстер… вернее, к гробу позади неё.

— Так что отойди, святая. Моему братишке очень одиноко там…

Выстрел прервал его весёлую болтовню на полуслове и оторвал ему руку по плечо.

Рука отлетела и шмякнулась об стену, но Каин не упал, а из раны не пролилось и капли крови. Вместо разорванных мышц и раздробленных костей виднелась блестящее чёрное желе. И оно шевелилось, словно жило само по себе внутри тела Каина.

— Ну и норов у тебя, Эстер…

Девушку всю трясло. Она смотрела на приближавшегося Каина. Дуло обреза дымилось. Хоть она и выстрелила, но сейчас просто оцепенела от ужаса, а Каин всё сетовал.

— А я думал, мы друзья. Ты ведь и братишке много помогала. Я хотел подружиться с тобой, а ты вон как…

С раной Каина ничего не происходило. Казалось, вся ночная мгла собралась в этой пульсирующей чёрной массе в его теле.

— А ты всё не даёшь мне подойти к Авелю. Ну ладно, понимаю. Есть у меня одна мыслишка. Хорошая такая. Ты ведь любишь Авеля, да, Эстер? А хочешь быть с ним вечно? Я могу устроить. Ты можешь быть с ним всегда внутри меня… И Авель обрадуется. Убьём двух зайцев одним выстрелом, а?

— Что?!

И тут тьма зашевелилась.

Эстер невольно съёжилась, глядя на растущую мглу из раны Каина. Тень превратилась в бесчленные ложноножки с щупальцами, и они кинулись к монахине.

— А-а!

Меня сожрут!

Эстер оцепенела от ужаса и лишь глядела на тьму. Если сейчас её никто не оттолкнёт, она навсегда станет частью этой черноты.

— Не-е-ет! — Эстер закричала так, будто это её пожирала тьма.

Она вскинулась и посмотрела на ту, кто только что оттолкнула её на пол и спасла жизнь.

— М-Мария!

— Б-беги, Эстер!

Мария, наполовину утонувшая во тьме, обернулась к ней. Чёрный студень покрыл правую часть её тела.

— Беги скорее! — закричала её единственная сестра. — Он слишком сильный!

— Нет! Мария! — воскликнула Эстер.

А темнота продолжала поглощать женщину. Хотя это не совсем точно. Чёрный студень облепил Марию, как живой, и так слился с ней, что уже было не понять, где мгла, а где несчастная женщина.

— Я спасу тебя! Спасу!

— Всё ещё считаешь меня своей сестрой…

Эстер отчаянно тянула Марию за руку, но чернота явно не желала отпускать свою добычу. Более того, она продолжала охватывать тело несчастной. Мария, единственная её родня, глядела отрешённо, будто всё это происходило не с ней.

— Почему же так? Хоть мы и сёстры, но у меня нет ничего, а у тебя есть всё. Происхождение, слава, известность, — произнесла Мария, с теплотой глядя на Эстер. — Но я ревнивая. Поэтому я отниму у тебя кое-что… твою единственную сестру…

— Мария!

Мария улыбнулась и покрепче сжала окровавленной рукой тонкие пальцы Эстер.

— Нет! Не бросай меня!

— Прощай, Эстер. Теперь тебе придётся…

Но Мария так и не договорила. Чернота полностью обхватила её, только рука осталась, но и её тут же сожрала мгла.

-М-М-Мария… — прошептала Эстер, когда её сестру поглотила тьма.

От Марии Спенсер не осталось и следа. Она полностью исчезла, будто никогда её и не было на белом свете. Эстер всё звала сестру, повторяя её имя, словно только так и можно было доказать, что Мария когда-то жила.

— Мария… как же…

— Как трогательно! — воскликнул Каин, как безумный — Ух, как волнительно! Трагедия двух сестёр, их любви и ненависти! Когда они наконец поняли друг друга, им пришлось расстаться навсегда! Айзек, тут прямо мыльная опера! Самая настоящая! — радостно вопил он, обхватив себя рукой.

Если бы не чернота вместо руки, его можно было бы принять за театрального режиссёра, восхищавшегося своими артистами.

Но тут Каин резко успокоился и, глубоко вздохнув, посмотрел на сидящую на полу девушку.

— Очень трогательно, Эстер. Конечно, не сравнится с моим расставанием с Авелем, но серебряная медаль по праву твоя. Да ты не волнуйся. Скоро вы снова будете вместе. Внутри меня… Навечно…

Эстер отшатнулась. Преодолев первобытный ужас и собрав остатки разума, она попыталась подняться. Но дрожащие ноги не слушались её, и она просто поползла по полу, словно зверь, про которого забыла эволюция. А живая мгла шла к ней с улыбкой.

— Диагностика завершена. Ошибок в системе нет. Соединяюсь с запасной сетью питания, — донёсся до Эстер бесстрастный голос.

И тут же куча обломков разлетелась в стороны.

— Перезапустить режим уничтожения. Начать бой.

— Господин! — воскликнул Маг.

Из обломков выскочил мужчина с двумя пистолетами. Безжалостный стальной град с рёвом дикого зверя обрушился на Каина.

— Снова ты!

Каин даже не удивился и с невинным видом вскинул руку. А пули остановились в воздухе и полетели обратно в Стрелка.

— Что?

Стальной град обрушился на Треса, и тот рухнул на пол. Из-под изодранной сутаны обильно потекла трансмиссионная жидкость. Под Стрелком растекалась серебристая лужа. Похоже, пули пробили кристаллы в позвонках.

— О-отец Трес!

— Ложись, Эстер! — раздался другой голос.

Из темноты часовни к ней метнулся стройный юноша. Он подпрыгнул к потолку и молнией ринулся на противника. В руке, отразив пламя свечей, сверкнула шпага.

Вергилий нацелил острое лезвие в голову Каина. И у него получилось бы пробить Каину голову, не отрази он клинок. Удивительнее всего, что Каин даже не сдвинулся и на миллиметр, хотя удар мафусаила был очень мощный. А самое неожиданное, что шпага у рукояти обагрилась.

— Что?!

Ошеломлённый Вергилий выронил шпагу, и та за секунду полностью проржавела. Юноша свернулся в клубок, словно кот, и застонал от боли.

— Я… я разлагаюсь!

Рука, в которой он сжимал шпагу, почернела, словно от гниения. Вергилий рухнул на пол, а чернота стремительно распространялась по телу.

— Не смотри на меня так Эстер. С тобой я такого делать не буду, — прошептал с улыбкой Каин, глядя на перепуганную девушку. — Ты пока этого не понимаешь, но жить не так уж весело. Вечно не уверен ни в чём. Ты вот подумай. Ветер, камень, вода… разве они живые? Тихо-мирно себе существуют. А живые что? Растут, меняются, стареют, умирают… Печально. Это же ужас! Никакого смысла.

«Он…»

Несмотря на ужас, охвативший её, Эстер всё же сообразила кое-что.

«Он же враг всего мира…»

Враг всего сущего. Он не может жить в этом мире. Не может никак сосуществовать с ним. Или он исчезнет с лица Земли, или уничтожит планету.

Нет, он даже не демон, подумала Эстер. Злу нужно добро, как тени свет. Но этой тьме не нужно ничего. Она была совершенно независима от всего сущего. И поэтому она могла поглотить полностью всё. Не только могла, но и поглощала.

— Ч-что же ты? — вопросила в темноту Эстер, стоявшая уже на грани безумия. — Что ты такое?

— Я кресник, — нежно ответило существо. — Я тот, кому не нужно ничего. И поэтому мне нужно всё. И…

Тьма улыбнулась, и…

Позади Эстер пробудилась другая мгла.

VII

Сначала Эстер подумала, что кто-то бьёт кулаками по двери часовни.

Стучали по дереву.

Наступила тишина, потом снова стук. И ещё раз. Перерыв становился всё короче и короче, пока стук не стал постоянным.

Может, стражник какой услышал шум и прибежал на выручку?

Эстер тут же поняла, что ошиблась. Шум раздавался в часовне и очень близко к ней.

— Что это? — удивился Каин.

И тут Эстер поняла, откуда шёл стук.

Из гроба. Стучали по крышке гроба у алтаря. Кто-то хотел вырваться оттуда.

— Н-не может быть… Отец?!

Отчаяние на лице Эстер сменилось надеждой и тут же ужасом.

Человек, запертый в гробу, был мёртв. Она своими глазами видела, как ему снесло голову. Не мог он стучать по крышке. Это невозможно.

И всё же…

«Неужели?..»

Эстер знала страшную тайну Авеля. Мощь бессмертия… Ведь он же кресник. А вдруг его проклятье обратилось в чудо? Вероятно, за эту крамольную мысль она будет гореть в аду. Но лучше уж гореть в аду, чем отдаться на растерзание этой тьме.

Замешкавшись на секунду, Эстер развернулась и кинулась к гробу открыть крышку. Гроб был самый простой. Она чуть приподняла крышку, и та открылась.

— Ох!..

Эстер с надеждой заглянула в гроб и потеряла дар речи.

Там буквально бурлило море крови.

Так много крови, что того и гляди, она выплеснется. Тела Авеля не видно. Лишь сутана плавала в алом озере.

— Так-так, и куда же делся Авель? — раздался голос позади неё.

Каин сумрачно глядел в гроб через плечо Эстер. Пнув черноту на полу, он пробормотал:

— Он вообще тут был? Эстер, что ты с ним сделала?

— Это… не… я…

Она замотала головой. А что ещё сказать?

— Это не я, — повторила она, словно сломанная кукла.

— Да бесполезно уже прятать его.

Каин поправил золотистые волосы и улыбнулся ей точно так же, как когда-то улыбался Авель.

— Когда ты станешь частью меня, я всё равно узнаю, где он. Всё, что ты знаешь, всё, что ты чувствуешь — всё сольётся со мной. Ну как твоя сестра… — засмеялся он. — А?

— Эстер… — послышался голос.

Женский, мрачный и измученный. Такой слабый. Казалось, он смолкнет от лёгкого дуновения ветерка.

По лицу Эстер пробежал ужас. Она испугалась не того, что голос звучал как-то жутко, а потому что узнала его. Такой знакомый.

— Где я? Тут так темно…

— Ай-ай-ай!

Тьма, льющаяся из Каина, как-то причудливо искривилась.

Чёрный студень превратился в человеческую фигуру, и Эстер узнала лицо.

Мария Спенсер слабо прошептала:

— Мне так холодно… Прости меня, мама… Папа… Почему? Почему мы с сестрой такие разные?

— А-а-а-а-а-а-а!

Эстер закричала и невольно выстрелила из обреза. Она тут же перезарядила и снова выстрелила, и ещё раз десять. Она всё перезаряжала обрез, а глаза уже заслезились от пороха.

Несмотря на столько выстрелов, Каин не дрогнул.

— Бесполезно, Эстер, — засмеялся он.

В его лукавом взгляде сверкнул огонёк понимая — он повидал всё на этом свете. Но его глаза мерцали безжизненным светом. Светом, стремившимся поглотить всё сущее. И сейчас в них отражалось перекошенное от ужаса лицо девушки.

Каин вытянул руку, и лицо Марии на фигуре исчезло, а чернота превратилась в руку и устремилась к Эстер.

— Ай-яй-яй, — произнёс Каин. — Не люблю таких мерзких девчонок…

Но он не успел договорить. Голубоватый свет рассёк воздух и пронзил чёрную руку, почти уже обхватившую Эстер.

— Господин! — воскликнул Кемпфер, увидев, что рука растворилась.

Каин отскочил от Эстер, когда на него обрушились ещё две молнии. Казалось, Господь разгневался и хотел защитить святую. Каин уставился на гроб, где должен был лежать его брат.

— Это же кресник… 02?!

В ответ раздалось бурление.

Кровь, залившая гроб, вскипела. Пузыри начали лопаться с жутким плеском, в воздухе поднялся пар, и закружился водоворот.

— Ничему ты так и не научился… Какой же ты упрямый, Авель!

Глядя на вздымавшуюся кровавую волну, Каин выругался, но улыбки с лица не смахнул. Когда чернота снова превратилась в руку, она потянулась к гробу, как-то вздохнула… и вспучилась. В эту секунду водоворот оказался позади Эстер.

— Ай!

Эстер закричала, когда кровь начала отбиваться от наступающей тьмы. С жутким хлюпом, будто суп хлебали, она исчезла. Кровь, распростёршаяся как крылья дракона, исчезла в мгновение ока без всякого следа. Она не растворилась ни в гробу, ни в воздухе. Авель Найтроуд испарился, словно его никогда и не было.

— Прости, что усомнился в тебе, Эстер. Братишка всё-таки был там. 02… Неудачник по жизни, — грубо буркнул Каин и похлопал себя по животу, будто только что поел.

Тьма, наполнившая его, вдруг слегка покраснела, видимо, из-за крови. Она даже пар сожрала. Уставившись на мглу, Эстер ни о чём не могла думать.

Всё, конец. Ничего не осталось…

Это чудовище сожрёт и её, и весь мир, как он сожрал Марию и Авеля. Изверг одолел даже демонов, живших внутри Авеля. Кто теперь его остановит?

«Если вы будете воевать с Халдеями, то не будете иметь успеха», говорилось в Библии. А тут ещё хуже. Никто не сможет одолеть это существо.

— А? Странно… Что это? — взволнованно спросил Каин.

Эстер невольно вскинула взгляд. Неужели глаза не обманывали? Чудовище, желавшее поглотить весь мир, изменилось в лице.

— А-Авель… Авель, ты же не… Твои… твои мысли… Что… — Каин застыл с открытым ртом.

— В чём дело, господин? — удивлённо спросил Маг.

Каин махнул Кемпферу рукой, велев ему не подходить, и обмякнув, рухнул на пол, будто в нём не было костей. Он раскрыл рот, словно его тошнило.

Эстер поняла, что оказалась права. Что-то странное творилось с извергом.

— Моё тело… моё тело… — повторял Каин.

Его рука вдруг раздулась как воздушный шарик. Тьма начала разрастаться, пока не стала больше самого Каина.

— Что?! Что это?! — охнула Эстер, не в силах отвести взгляд.

Белая полоска, которой раньше не было, проглядывала сквозь тьму. Вдруг полосы замелькали повсюду. Да нет, это не полосы, это трещины. Словно из тьмы, как из яйца, что-то вылуплялось.

Это же…

— Нет! Не может быть!

Воздух разрезал звук раздираемой плоти. Из трещин во тьме словно гусеницы просунулись какие-то отростки. Нет, не отростки. Пальцы. Длинные белые пальцы, разрывающие тьму на части.

Что-то вырывалось из пульсирующей черноты. Какое жуткое рождение. Будто младенец разрывал утробу. Или насекомое вылуплялось из кокона. Словно животное раздирало брюхо твари, сожравшей его.

Эстер догадывалась, что это за причудливо рождённое существо. Не просто догадывалась, она знала точно. Очень хорошо знала.

— Отец… отец Найтроуд! — закричала она.

Новорождённый был совершенно нагим, на белоснежном теле ни единой раны. Неужели это и вправду Авель?

Эстер ошеломлённо смотрела на красноглазое существо с двумя чёрными крыльями за спиной.

— Отец… Но как? — пробормотала она, потрясённая этим жутким рождением.

Серебристо-белый зверь взвыл.

И рёв его был не человеческий. Словно нелюдь собрал воедино все клеточки своего тела, чтобы взреветь. Он вытянул руки, и тут же появилась огромная коса.

А перед ним…

— Обхитрил ты меня, 02…

Каин, пошатываясь, встал и вытянул левую руку.

— Я хотел использовать твоё тело, а ты взял и оттяпал половину моего. Аж зло берёт, — горько усмехнулся он.

Жемчужно-белая кожа треснула, и из неё полилась чёрная жидкость. В руке возникло копьё, заострённое с двух концов.

— Придётся тебя наказать, 02… — усмехнулся Каин.

Зверь прыгнул на мужчину в белом.

Не обращая внимания на копьё, лизнувшее его по серебристым волосам, чернокрылый ангел взмахнул косой с такой силой, что мог бы пробить сталь. Но Каин не дрогнул. Неужели он рассечёт его пополам?

— Отец, не надо! Стойте! — в отчаянии закричала Эстер.

Она вспомнила, как удары Марии, Треса и террориста обернулись против них самих. Она не понимала, как Каин вытворяет подобное, но он мог возвращать удары. Авель только рассечёт себя!

— Не-е-ет!

Крик боли заглушит её возглас.

Двое мужчин схлестнулись и застыли друг перед другом. Близнецы отличались лишь цветом волос, и у Каина зияла рана на груди, из которой вытекала студенистая чернота.

— Не может быть. Опоздал с телепортом, — растерянно пробормотал Каин.

Безмятежность на его лице сменилась недоумением.

Эстер и сама удивилась. Подумать только, неуязвимого Каина вдруг оказалось так легко одолеть. Как Авель сумел победить тьму, желавшую уничтожить всё сущее?

«Они так отличаются от нас…» — подумала Эстер, глядя на Авеля с косой в руках.

Эти существа совершенно не такие, как люди. Они даже не животные. Создания, с которыми никто бы не захотел встретиться…

Эстер вдруг удивилась себе.

Не похожи на людей? Так я думаю об Авеле? Я считаю этого милейшего священника извергом?!

Пока она ушла в свои думы, ангел и демон продолжали битву.

Священник, крутанув с силой косу, ринулся на своего близнеца. Каин, чтобы увернуться, прыгнул вперёд, но просчитался со временем, и лезвие оцарапало ему правую щёку. Чёрная коса тут же обрушилась ему на голову, и лишь отчаянно вскинув копьё, Каин спасся.

— Чёрт… не могу я сражаться в этом хилом теле.

Каин отпрыгнул на метров пять и избежал очередного удара. Коса рассекла лишь воздух на том месте, где он стоял секундой ранее.

— Ну, что поделать, — вздохнул Каин. — Айзек!

— Я здесь, — учтиво отозвался его верный слуга.

— Это тело бесполезное! Никчёмное! Возвращаемся в Башню, — торопливо сказал Каин.

Из его ран текла не кровь, а сплошная чернота.

— Мне нужно восстановиться… а потом я заберу тело 02.

— Хорошо, — произнёс Маг и начертал в воздухе сложную фигуру.

Но сребровласый изверг не терял минуты даром.

Авель сложил крылья и молнией кинулся на них. Электроэнергия из крыльев образовала статическое поле из ионов. Подгоняемый электронами, Авель мчался на Каина и его приспешника.

Эстер с ужасом смотрела, как он занёс косу для смертельного удара…

— Не стоит, Авель… — Голос падшего ангела раздался прямо у неё над ухом.

— А?

Никто не понял, что произошло, но Эстер вдруг оказалась в руках Каина.

Когда он подошёл ко мне? Я даже не заметила… Нет, не так! Это не он подошёл ко мне, а я к нему.

Эстер с ужасом смотрела на застывшего перед ней изверга с косой.

— Я так понимаю, ты решил убить меня, но придётся тебе отпустить меня сегодня… Смотри, у меня в руках девчушка, которую ты так любишь. Жаль будет её калечить, а?

— Заткнись, Каин! — проревел демон дрожащим от ярости голосом и осклабился. — Паскуда! Я тебя никогда не прощу!

— Да ну?

Каин всё так же улыбался. Он, похоже, не понимал, что коса может рассечь напополам и монахиню, и его самого. Но сверкающее оружие застыло в воздухе.

— Ч…

Послышался глубокий вздох.

Коса не двигалась. Вздох обратился в рёв.

— Чёрт бы тебя побрал! Чтоб тебя!

— Видишь? Ты не можешь убить меня, Авель, — ласково произнёс Каин.

Он оттолкнул Эстер, и она повалилась на Авеля, а тот выпустил косу и обхватил её.

— О-отец…

Чувствуя объятье его белоснежных рук, она вскинула взгляд. На лице Авеля смешались ярость, горечь и отчаяние.

«Ты не убил его, потому что он прикрывался мной?»

И снова я виновата. Я помешала тебе уничтожить врага всего мира. Я во всём виновата.

— Авель, ты любишь меня.

Эстер всё смотрела на священника, а в воздухе засиял круг. Каин и Кемпфер начали тускнеть, но голос Каина звучал ясно.

— Ты всегда любил меня. Поэтому ты не можешь убить меня… И это ты уже никогда не изменишь.

Не выпуская Эстер из объятий, Авель вперился красными глазами в круг, и его лицо исказилось от страшной ненависти. Она отчётливо слышала, как он скрежетал зубами от гнева.

— Когда мы вновь увидимся…

Что он хотел сказать?

Голос Каина постепенно затих, и круг исчез.

Но даже когда белый ангел и чёрный чародей исчезли, Авель не сдвинулся с места. Обнимавшая его Эстер тоже не шевелилась.

Казалось, в этой полуразрушенной часовне, посреди крови и обломков, время остановилось.

И даже когда сквозь витражные окна пробились первые лучи рассветного солнца, Авель и Эстер не сдвинулись с места.

Комментарии

1. Шедвелл (англ. Shadwell) — район на востоке Лондона.

2. Генератор Маркса — в отечественной литература также генератор Аркадьева-Маркса. Устройство для получения высоковольтных импульсных разрядов.

3. Хрустальный дворец (англ. Crystal Palace) — построен в Гайд-парке из чугуна и стекла в 1851 году для Великой выставки промышленных работ. К сожалению, в 1936 году он сгорел и теперь его можно увидеть только на рисунках.

4. «Он собирает капли воды; они во множестве изливаются дождём» — эта цитата предвещает появление Каина.

5. Хлорацетофенон — боевое отравляющее вещество с запахом цветущей яблони или черёмухи.

6. Ложноножки (псевдоподии) — временные выросты у одноклеточных организмов для передвижения и захвата пищи.