Кто сказал что я хочу быть императрицей?! (Новелла) - 3 Глава
Арса отложила гребень, что держала в руке, и устало размяла плечи.
— Уже поздний вечер. Не волнуйтесь так сильно, возвращайтесь к себе. И давайте завтра начнем подготовку к переселению. Всё равно трава на ближайших пастбищах уже практически сьедена.
Люди переглянулись между собой после слов Арсы, и по одному вышли из её юрта.
Арса, что осталась в одиночестве, молча смотрела вглубь темного жилища и кусала губы.
Сказав, что он не пришлет приглашение во второй раз, она выразила свои желания, уверенности в этом она не испытывала. Что б император не задумал, Арса инстинктивно чувствовала, что она в этой задумке важна. Ведь нет иных причин вытаскивать с окраин империи дочь кочевого атамана, когда под боком столько дочерей калутских аристократов.
Когда она была маленькой, её отец, который тогда был атаманом, и предыдущий император Калуты были очень близки. Ещё до её рождения, когда её молодой на тот момент отец только-только стал атаманом, в Калуте вспыхнуля гражданская война за императорский престол.
В то смутное время император Калуты попросил помощи у молодого атамана Торгала, дабы прекратить гражданскую войну. И Торгал, будучи ещё при своих силах, был готов защищать того, кому обещал свою верность.
Через десяток с лишним лет, когда в степях вспыхнула эпидемия и люди начали умирать, атаман Торгала, желая спасти свой народ, обратился за помощю к империи, но ответа от императора не услышал.
Люди и животные умирали десятками, а мерзкий запах сгораемых трупов истощал жителей племени.
«Арса, сейчас мы… Я не знаю, чем мы это заслужили.»
«Не говори так, отец. Болезнь пройдет. Нет такой болезни, которая длилась бы вечно.»
Атаман и его маленькая дочь, к счастью, остались живы. Как и предвидела Арса, болезнь отступила. Но сразу после этого наступила зима, принеся с собой долгий и мучительный период неутихаемого голода.
С двенадцати лет Арсе приходилось поддерживать своих соплеменников от имени отца, от которого на тот момент остались буквально кожа та кости. Она вела племя, когда они кочевали в поисках травы для прокорма скотины, заботилась о страждущих, брала на себя управление во всем: от охоты до починки юрт.
И с каждым днем её ненависть и империи и императору росла.
— Алин.
Когда Арса высунула голову из юрта, Алин, которая как раз разводила костер, напряженно приблизилась.
— Скажи людям, что они должны быть готовы снятся с места завтра с рассветом.
— Будет исполнено… С тобой правда всё хорошо?
— Всё в порядке. Спокойной ночи.
Арса закрыла вход и прошла в глубь юрта. Она легла спать с горящей свечой, но как оказалось, выспаться ей было не суждено.
Тело налилось тяжестю, будто на него положили скалу. Арса проснулась с тихим стоном и резко села. Запах масла, от горевшей всю ночь свечи, наполнял юрт.
Арса была в плохом настроении, она затушила огонь и вышла наружу. Солнце ещё не взошло, но густой туман уже стелился по земле.
Арса пошла к конским загонам, чтобы осмотреть лошадей и убрать лежалое сено. Несмотря на то, что она была атаманом, большую часть ежедневных хлопот она делала сама, потому никто из племени ей не мешал.
В бедственной обстановке, где не понятно будет ли у них завтра еда и жильё, у жителей Торгала образовались крепкие узы с их атаманом Арсой.
Арса, зевая, гладила по спине только что проснувшегося коня, как вдруг тот застыл, только уши поворачивались вперед-назад.
Над конским загоном, который начал освещаться только-только зародившимся рассветом, был слышен звук беспокойного дыхания лошадей и далёкое бряцанье метала.
— Арса!
Арса выбежала из загона и налетела выходящую из юрта Тирию. Те, кого разбудил незнакомый зловещий шум, тоже выходили из своих жилищ.
Некое подобия дыма, что поднималось с одной стороны, точно не было туманом.
Арса, со сбитым дыханием, тихо сказала глядя на развевающиеся знамена:
— Матери пускай уводят детей вглубь поселения, остальные пусть вооружаются луками и седлают лошадей. Немедленно.
Кочевники действовали слажено. Вокруг слышался детский плач, тихие вскрики и ругательства.
Арса бросилась к своему юрту, поочередно облачилась в кожаные доспехи, расчехлила лук, взяла колчан со стрелами и повесила на плечо.
На пояс она повесила два кованных меча, и помогая себе зубами натянула на лук тетиву. Её конь уже были подготовлен, он воинственно бил копытом и угрожающе обнажал зубы.
— Как они так быстро собрали войска?
— Это, наверное, приграничные. Чёрт, до сегодняшнего дня мы их не интересовали…
— У нас нет времени на разговоры! Быстрее, по конях! – после крика Арсы, бурчащие до этого кочевники побежали к загонам.
Когда солнце начало подниматься над горизонтом, утренний свет начал озарять степь. Большой имперское войско вышагивало по земле, спиной к восходящему светилу.
Арса закусила губу и направила своего коня ко въезду в селение.
— Атаман, глупо вступать в бой. Сейчас восход, солнце поднимается всё выше и светит всё ярче, у противников явное преимущество.
— Разве это не очевидно? Как только…
— Арса! Всех детей собрали в центре! – прокричала Тирия, прискакав на коне. Наклонившись всем телом, она как и Арса с гневом смотрела в сторону имперских войск.
Десять лет назад, во время эпидемии, погибли её родители и единственная сестра.
— Как вы посмели приехать сюда. Я вам этого не прощу, — прошипела Тирия.
Когда Арса взялась за поводья и пришпорила коня, все последовали за ней.
Звук соприкосновения конских копыт с землей не был многочисленным, но Теодор, зная что Торгал был искусен в битвах с рыцарями, остановил продвижение войск.
Тем временем небесное светило поднималось выше. Солнечный свет, что лучился прямо над головами воинов, ослеплял торгальцев.
Арса предупредила соплеменников, чтобы те не предпринимали никаких действий без её прямого приказа, и заставила коня пройти ещё несколько шагов вперёд.
Глаза Теодора, что сидел на покрытом броней коне и смотрел в сторону кочевников, пересеклись с глазами Арсы. Они встретились лицом к лицу.
— Что это за ***? Эрих из Калуты – трус, что нападает исподтишка, без объявления войны?
— Прошу вас воздержаться от употребления ругательств, атаман Торгала. Мы не хотим этой бесполезной войны. Если атаман примет просьбу Его Величества императора, всё решиться без кровопролития.
— Разве в империи есть недостаток в достойных женщинах? Так ли вам необходимо искать невесту за её пределами?
— Чем больше женщин, имеющих качества для становления императрицей, тем лучше, — сказал Теодор.
Арса раздраженно подняла глаза на солнце, что и не думало поспешить с подъемом. Почему нет возможности прокрутить время на пару часов вперед?
— А если я решу воздержаться? – задала вопрос Арса. На лице Теодора промелькнуло беспокойство. И это отнюдь не обнадеживало.
— Я должен буду исполнить приказ Его Величества императора.
— Ты мне словами скажи, что это за приказ, а не талдычь как попугай: «император-император».
— Если просьба его величества не будет удовлетворена, убить всех торгальцев за исключением Арсы.
Она до скрипа сжала зубы. Арса прикусила побледневшие губы, борясь с желанием здесь и сейчас засадить стрелу промеж глаз Теодору.
Если Арса решит вступить в эту заранее проигрышную битву, племя примет её выбор и последует за ней.
Даже если они уже далеко не те торгальцы из прошлого, что практически жили скача верхом по полю битвы, кочевники имели выбор: умереть с честью, а не склонить головы и сдаться в плен.
«Но я так не могу,» — подумала Арса. Ведь в отличии от стычек прошлого, нынешний конфликт абсолютно отличается от войн за пастбища, скот и лучшую жизни для племени.
Племя было бы в безопасности, если бы она согласилась на требования императора… Или сделала вид, что согласилась. Она могла бы выиграть время, чтобы соплеменники успели, по крайней мере, переселится в другие места.
Она – атаман, она отвечает за жизнь и благополучие племени, а не генерал, что мог бы отдать приказ сражаться до последней капли крови.
Арса развернула коня и вернулась в ряды своего племени. Арса, которая в любое мгновение была готова пустить коня вскачь, посмотрела на людей, сжимающих луки и с усилием вытолкнула из горла следующие слова:
— Опустить луки, отойти назад.
— Простите? Опустить луки, что вы имеете ввиду?
— Оглянись вокруг! Если мы примем бой, племя будет уничтожено. Ты этого хочешь?
— Да я бы скорее умерла! – резко выкрикнула Тирия. Но Арса посмотрела на неё со строгостю и укором во взгляде.
— Им нужна только я. Даже если мы ввяжемся в бой, меня они не убьют. Я не могу ради себя эгоистично пожертвовать всеми людьми нашего племени, Тирия.
— Арса! Это даже не смешно. Они предали нас! Всё из-за них…
— Знаю. Императрицей в любом случае станет только одна. И, возможно, среди дворянок уже есть та, которую ею назначат. После официального избрания императрицы я сбегу и вернусь в Торгал. А к тому времени, Тирия, позаботься о племени. Ты понимаешь, о чем я? – сказала Арса с теплотой в голосе. Тирия, будучи верхом на лошади, подняла на Арсу гневный взгляд.
— Не волнуйся. Я не позволю императору творить всё что ему вздумается.
— Атаман, это нелепо…
— Алин, помоги Тири позаботится о сегодняшнем переселении племени. Уходите далеко на восток. Держитесь подальше от границы и не приближайтесь к этим местам некоторое время. В любом случае, чтобы эти земли восстановились* понадобиться год или два.
//*животные скушали всю травку, новая вырастет нескоро//
Арса опять повернулась, оставив позади растерянных и несогласно что-то вопящих соплеменников. Тирия кричала и звала Арсу, но та не оглядывалась и не колебалась.