Лазурь и Сумрак (Новелла) - 3 Глава
61.
Лазурь сидела на тех же качелях, на которые я тогда привёл её.
— Ну здравствуй, Сумрак.
Тот день выдался особенно жарким, поэтому качели нагрелись до невероятных температур.
Лазурь пришла, чтобы уточнить, правильно ли она ухаживает за куртиси. И, насколько я видел, она не совершала особенно грубых ошибок.
62.
— Чёрт, а ведь жарко, — сказал я, вытирая пот со лба.
— Да пусть он хоть рекой течёт. Так легче.
Я проигнорировал её слова и намазался солнцезащитным кремом. Лазурь время от времени кидала в меня маленькие камушки.
Я захватил её тело и заставил смочить лоб водой из фонтана.
Вскоре и сама Лазурь, и её школьная форма промокли насквозь.
— А ведь освежает, — произнесла она, присаживаясь на качели.
63.
— У тебя уже летние каникулы, так? А я так хотел столько всего сделать.
— Обожаю летние каникулы! — воскликнула Лазурь. — Я могу сидеть дома и никого не видеть. Как жаль, что КОЕ-кто вылил весь мой алкоголь…
— Не нравится выходить на улицу и видеться с людьми? — переспросил я.
Лазурь одёрнула себя, осознав, что совершила ошибку, и пробормотала:
— Ээ… Я хотела сказать…
Я захватил её тело и перерыл её карманы. Но, не найдя того, что искал, я вернул ей свободу действий.
64.
— Слушай, ты, — произнёс я, — где твой телефон?
— Телефон? У меня его нет.
— У тебя нет телефона? У старшеклассницы твоего возраста в нынешнее время?
— Да мне он и не нужен, как видишь. Неужели не заметил? — сказала Лазурь, отжимая свои волосы.
В самом деле, если бы у неё и был телефон, то он валялся бы без дела.
65.
— Что ты хотел сделать?
— Позвонить друзьям и позвать их к себе.
— Ну уж спасибо!
— Как удачно. Тебе это неприятно, не так ли?
— …Да. Очень.
— Если ты не хочешь выходить наружу и с кем-нибудь гулять, то, думаю, кто-нибудь сам придёт к тебе.
— А что не так? Я ведь уже снаружи и гуляю с тобой, Сумрак.
— Тогда давай двигаться дальше, — предложил я.
Или, скорее, твёрдо решил.
66.
Лазури хотелось пить, поэтому я повёл её в кофейню. Я заказал два эспрессо.
— Ненавижу кофе. Он горький.
— Я знаю. Странно слышать это от человека, который пьёт виски.
— Кофе по вкусу гораздо больше похож на яд.
— Сказала та, кто намеренно себя травит.
— Ага, используя чужие тела, только…
Я ничего не ответил, поэтому Лазурь улыбнулась и сказала:
— Да я шучу!
Даже если так, это было бессмысленно и совсем не смешно.
67.
Я просматривал книги, которые выложил на стол, и Лазурь странно на меня уставилась.
— Ты что, учишься?
— Да. Экзамены скоро.
— Ясно… Ладно. Тогда я тоже позанимаюсь.
Лазурь достала из сумки учебник по английскому. Это действие пробудило во мне чувство своеобразной ностальгии.
Принесли наш кофе. Лазурь высыпала туда приличное количество сахара и робко отпила.
— Феее! — сморщилась она. — До сих пор горько…
68.
Спустя где-то два часа повторения материала, Лазурь потянулась и сказала:
— Кстати. Я потеряла свои силы где-то спустя неделю после того, как позволила своей цели сбежать.
— Какая разница? Я-то не собираюсь тебя отпускать.
— А так ли это выглядит со стороны, а?
— Так и выглядит. Как профессиональный убийца и его цель.
— Пф… — равнодушно буркнула Лазурь. — Но мне тут нравится. Я считаю, что это место хорошо подходит для занятий.
— Да чёрт подери, — выругался я. — Значит, пора прекращать.
69.
Мы вошли в кинотеатр и спустились по лестнице.
— Мда, это место определённо для занятий не подходит, — заметила Лазурь, беспокойно озираясь.
Утомлённый подготовкой к экзаменам, я заснул на первых минутах фильма.
Когда я проснулся, он уже подходил к концу. Герои что-то эмоционально кричали. «Хватит так убиваться», — подумал я.
— О чём был фильм? — спросил я.
Лазурь ответила:
— Он об убийце, который получил ужасное наказание.
Думаю, создателей фильма подобное описание очень расстроило бы.
70.
— Знаешь, а ведь люди, которые убивают других, в конце фильмов и передач обычно умирают.
— Ага, убийц любят убивать, — ответил я и чихнул.
— Людей прельщает подобная справедливость.
— А что если человек изменился?
— Ну, без понятия. Как только ты кого-то убил, даже если потом ты ведёшь себя, как святой, тебе уже не будут так доверять.
— Так люди считают, что всем нам лучше умереть?
— Полагаю, к этому всё и идёт.
71.
— Это кажется мне почти что волнительным, — заметила Лазурь, когда мы вышли из кинотеатра. — Юноша и девушка, которые не должны жить.
— И почему же тебе так кажется?
— Потому что мы Лазурь и Сумрак! — воскликнула она, вглядываясь в меня.
Она улыбнулась, ожидая ответа.
72.
Я уже готов был ответить какую-нибудь гадость.
Но внезапно почувствовал на себе чей-то взгляд.
— Лазурь, — быстро отчеканил я, — помнишь, как ты настояла на том, чтобы я изменил твою прощальную записку? Как у тебя получилась оказать настолько сильное сопротивление?
— Ну… — Лазурь хотела уже ответить, но засомневалась. — Ты это из-за… Тебя контролируют? — спросила она меня.
73.
— Нет, я в порядке. Мне просто на секунду показалось, что за мной наблюдают.
— О… Ну, я, как бы, тоже это чувствую, — Лазурь робко улыбнулась, непонятно только почему. — Так ты и сам теперь стал целью. Отбей, дружище!
— Мы пока не можем быть уверены. Может, у меня просто разыгралось воображение.
— Но если сейчас становишься целью ты, почему они решили первым забрать тебя, а не меня? Исходя из того, о чём мы говорили до этого, сначала должны были меня убить.
— Я тоже так подумал, но ведь сейчас здесь сразу два человека, «которые должны быть мертвы». А значит…
74.
— А значит, сперва убить тебя моими руками, а потом и меня, будет быстрее всего.
Лазурь согласно закивала:
— Кто бы это ни был, он сделал умный ход. У меня уже есть опыт, но это твой первый раз, поэтому ты не можешь нормально сопротивляться. Поживём — увидим… Может быть, ты, Сумрак, убьёшь меня собственными руками.
— Давай, ответь уже. Как ты смогла так сопротивляться, когда я тебя контролировал?
Лазурь отвернулась и сказала как отрезала:
— Я не могу тебе рассказать. Потому что я знаю, что ты хочешь это узнать.
75.
Мы только-только покинули площадь. Когда мы проходили в тени дерева, я встал позади Лазури и обхватил её тоненькую шею правой рукой.
Так меня захватили в первый раз. Это действие не показалось мне чужим: я думал, что двигаюсь самостоятельно.
Должно быть, мой мозг решил: «Если моя рука двинулась, должно быть, я велел ей двинуться».
76.
Я всё сильнее сжимал шею Лазури в руке. Решив, что у меня нет иного выбора, я захватил её тело и попытался оттолкнуть себя.
Но Лазурь не подчинилась. Она воспротивилась моей воле и ничего не сделала. Её поведение показывало мне, что её желание быть убитой мной совершенно искренно.
Но также намекнуло мне кое на что.
Когда тело Лазури стало обмякать, я медленно разжал руку, державшую её за шею. Лазурь соскользнула вниз и упала на землю.
77.
После моей попытки сопротивляться контролю, у меня заболела рука, как будто я ударился ей обо что-то твёрдое. Её словно вывернуло наружу.
Убедившись, что снова могу действовать свободно, я взглянул на Лазурь.
— Так значит, это не «сопротивление» контролю… Это больше похоже на «перезапись» действий, верно?
Лазурь закашлялась, а потом сказала с недовольным видом:
— Какая жалость… Ты понял это слишком быстро.
78.
— Так ты знал об этом с самого начала?
— Нет. Я понял после того, как ты воспротивилась мне. Захватывать контроль, будучи под контролем — хорошее упражнение.
— Ясно… Но, держу пари, сейчас тело у тебя болит, что хоть ори.
— Да. Я даже не знаю, как выразить то, насколько это больно.
— Та же фигня. У меня голова кружится. И жарко, очень жарко. Сумрак, у меня шея вся потная была, правда?
— Да нет…
— Да да! Боже, как неловко…
Лазурь всегда была из тех людей, которые переживают, кок только происходит что-нибудь неожиданное.
79.
— А теперь… — я присел на корточки и посмотрел на Лазурь.
Она отвела глаза, и я потянул её за щеку.
— Ой-ёёёёй! — воскликнула она обессилевшим голосом.
— Что это было за: «Я не могу тебе сказать», — а?
— Я же тебя пародировала. Ха-ха!
— Не говоря уже о том, что ты мне сопротивлялась…
— И поэтому ты смог всё понять! Всё же хорошо, правда?
Я попытался встать, но потерял равновесие и упал на руки, порезавшись одной о ветку, лежавшую на земле.
80.
Нас поджидало поразительное количество трудностей.Даже для того, чтобы просто встать, пришлось попотеть. Мы двигались со скоростью гусеницы в поисках места, где можно было бы освежиться.
Мы сели на бортик паркового фонтана, но я свалился прямо в него. Вот что происходит, когда даже пресс отказывается работать.
81.
Вынырнув из воды, я вытер лицо руками. Гулявшие на площади люди разом посмотрели на меня. Лазурь смеялась, хотя и сдержанно, потому что её тело болело так же сильно.
Я сидел в воде, опёршись на руки, и смотрел в небо. Самолёт, пролетая мимо облаков, оставлял за собой белый след.
С соседнего дерева за мной наблюдали две вороны. Они глядели на меня так, словно на свою будущую добычу.
82.
— Да что ты творишь? — спросила Лазурь. — Тебя снова кто-то контролирует?
— Да какая разница? Освежает ведь, — ответил я.
— Пожалуйста, у меня всё тело болит. Не смеши меня.
— Ну давай, может, от смеха умрёшь.
Лазурь встала на бортик фонтана и прыгнула ко мне. От неё во все стороны разлетелись брызги, и я прикрыл ладонью глаза. Прохожие снова посмотрели на нас.
83.
Лазурь не поднималась секунд десять, так что я помог ей сесть.
— Я почти захлебнулась, — произнесла Лазурь, пытаясь отдышаться. — Вообще, тут глубже, чем в детском бассейне.
— «Старшеклассница погибла в фонтане». Такой заголовок многих поразит.
— Самое то, — сказала Лазурь, прикрыв глаза. — Значит, если тебя снова попробуют захватить, ты сможешь сопротивляться?
84.
— Вроде того. Но почему они решили нас не преследовать? Они могли просто ещё чуть-чуть задержать твою голову под водой и утопить тебя.
— Может, они удивились, что мы можем сопротивляться? У тебя есть опыт, Сумрак. Как ты относишься к людям, которые могут сопротивляться?
Я призадумался, прежде чем ответить.
— Твой случай примечателен не только этим. Меня не особо поразило то, что ты умеешь сопротивляться.
85.
Я не пытался как-то задобрить Лазурь, но она выглядела очень довольной.
— Но будь на моём месте кто-нибудь другой, он бы, скорее всего, удивился и решил получше во всём разобраться.
— Ясно… А, точно. Получай, Сумрак!
Лазурь брызнула водой мне в лицо. Я молча окатил её с удвоенной силой.
Немного побаловавшись, мы вылезли и отжали одежду. Мы подошли к скамейке и сели на неё, всё ещё мокрые, и стали ждать, пока высохнем.
Над площадью раздался звонок, оповещающий о закрытии.
Наша одежда подсохла. Лазурь умудрилась одновременно чихнуть и зевнуть.
— Ну что же, до встречи, — сказала она и ушла.
86.
Я подумал, что никогда больше не увижу её.
Если за нас принялись всерьёз, даже учитывая наше слабенькое сопротивление, исполнение приговора оставалось только делом времени.
Я решил, что могу отодвинуть его хотя бы ненадолго, если наведу в комнате бардак. Так я добавлю им проблем с уборкой.
Прошло две недели.
87.
Однажды, когда я читал книгу, сидя в кофейне, мне показалось, что кто-то назвал моё имя. Конечно же, не «Сумрак».
Когда я поднял взгляд, то увидел, как одна из работниц оживлённо махала мне рукой. Знакомая старшекурсница, которая была достаточно дружелюбна со мной для того, чтобы здороваться, когда мы пересекались.
Потом мы с ней немного поговорили.
88.
По прошествии достаточного количества времени я тихонько ушёл так, чтобы подруга не заметила.
Я решил больше туда не приходить. Мне нравилось это место, но, раз у меня там были знакомые, у меня не оставалось выбора.
И, только я вздохнул, осознавая, что мне придётся искать новую кофейню, как внезапно почувствовал, что моё тело захватили.
Неужели я опоздал?
Осмотрев себя, я пошёл прямо вперёд.
89.
Предвосхищая боль, которую я скоро почувствую, я воспротивился контролю и двинул губами. Я попытался поговорить с тем, кто хотел убить меня.
— Две минуты. Дай мне сказать.
Но моё тело продолжило двигаться само по себе.
— Это будет и с тобой!
Мой язык пронзила адская боль. Губы начали кровоточить.
90.
— Эй, как ты думаешь, почему цель сама появляется у тебя в голове? И почему тебе кажется, что тебе нужно довести её до самоубийства?
Я осторожно подбирал слова.
— Я убил шестерых. Возможно, тем же образом, что и ты. Но я не смог убить седьмую цель. И теперь ты пришёл по мою душу. Делаешь со мной то же самое, что я совершал над другими.