Легенда о Фуяо (Новелла) - 32 Глава
Брови Мэн Фуяо подскочили от удивления: «Он — Наследный принц другого государства, почему он вмешивается в дела Тай Юань?»
«В течение последних двух лет Сюаньюань готовили свои войска и откармливали лошадей, планируя расширять свою территорию», — безучастно заявил Юнь Хэн: «Но в соседнем царстве Немезиды есть Чжань Бэй, и побежденные в прошлом Сюаньюань не смеют касаться Немезиды. Их наиболее вероятной целью является Бесконечная Империя, и, чтобы удачно атаковать Бесконечных, они должны проделать путь через Тай Юань, чтобы непосредственно напасть на границы Бесконечных. Нынешняя императорская наложница наследного принца Тай Юань — принцесса Сюаньюань, поэтому Чжаньсун Уцзи определенно хочет видеть, как кто-то другой станет Наследным принцем Империи».
«Не исчезнут ли амбиции по отношению к Бесконечной Империи, просто после замены Наследного принца?», — Фуяо скривила губы: «Все говорят, что Чжаньсун Уцзи — мудрая и выдающаяся личность, но сейчас, похоже, не такой уж он и великий».
«Чжаньсун Уцзи не так прост, как ты думаешь, — Юнь Хэн покачал головой: «Если бы это был он, у него наверняка были бы другие планы».
«С твоих слов это звучит так потрясно», — глаза Мэн Фуяо вспыхнули, и она вдруг спросила: «На кого он похож? В чем его фишка?»
Юнь Хэн продолжил качать головой: «Я слышал, что он слишком уродлив и почти никогда не показывает другим свое настоящее лицо».
Со звуком «ого!» Фуяо покачала головой и встала, говоря: «Пойдем».
Из-за пределов комнаты проникал солнечный свет. Скопление ослепительного света конденсировалось слегка приподнятой зеркальной поверхностью, превращаясь в светлый белый пучок на этом участке поверхности стены. На стене постепенно появлялись выгравированные очертания цветов. Мэн Фуяо подошла и кончиком пальца обвела надпись по кругу по часовой стрелке.
С поверхности стены раздался грохот металла, и скрытая дверь медленно распахнулась.
Дверь была открыта, но стрелы не вылетали. Фуяо лишь выдохнула, как вдруг несколько раз подряд вспыхнул черный свет. Множество длинных копий были похожи на ядовитых змей, жалящих из-за двери и прямо атакующих ее спереди!
Мэн Фуяо инстинктивно отступила, и вдруг она вспомнила, что позади нее все еще был Юнь Хэн. Если бы она увернулась, то ему пришлось бы принять на себя всю тяжесть удара!
В этот момент сомнения шанс был упущен, и длинные копья уже достигли ее лица.
Свист ветра, вызывающий боль в глазах…
«А-ча!»
Человек за ней внезапно юркнул вперед, словно рыба, одним махом оказавшись перед ней. Обе его руки вытянулись, а затем сомкнулись, как тиски, зажав все копья в подмышках. С поворотом его тела копья мгновенно пронеслись в горизонтальном положении, с треском воздействуя на тела людей, и тут же раздалось несколько криков тревоги.
Человек, проделавший это, естественно, был Юнь Хэном. Одним движением он без колебаний опрокинул нападавших, и, со скользящим шагом вперед, словно призрак, зажал шею человека и изогнулся. Звук а-ча еще не утих, как он уже проскользнул в сторону следующего человека, и, после еще одного зажима и вращения, ужасающий звук снова прозвучал, заставляя сердце слушателя леденеть. Оставшийся человек никогда раньше не видел такого беспощадного способа убийства, и уже давно испугался до чертиков. Только увидев, что почти все уже умерли, он отреагировал, закричал и хотел убежать.
Ухмыляясь, Юнь Хэн вытащил свой меч по горизонтали, разрезая блистательно-золотой солнечный свет. С проникающим движением одной руки меч пронзил горло!
Из горла человека хлынула свежая кровь. По инерции он бросился вперед на несколько шагов, а затем медленно упал на землю и забился в конвульсиях.
Юнь Хэн вложил свой меч в ножны и облокотился на него, чтобы отдышаться. Фуяо смотрела на него в шоке. Боевое мастерство этого юноши, возможно, было не на высоте, но гибкая точность его убийств могла привести его к ней. Смены его шагов и позиций были похожи на движущиеся облака или проточную воду, а его способ отбирать жизни был молниеносен — это в общем-то превращало убийство в произведение искусства.
После последовательных убийств нескольких человек силы Юнь Хэна также были исчерпаны, и он использовал свой меч как опору, в то же время задыхаясь. Послышались слабые капающие звуки, и на тыльной стороне его руки проступили ярко-красные следы. Белый и красный резко контрастировали, ослепляя глаза.
Мэн Фуяо быстро подошла и нахмурилась, проверив его: «Твои раны снова открылись».
Юнь Хэн выпрямился. На его бледном белом лице вдруг появился небольшой румянец, и голос слегка захрипел: «Это не имеет значения. Быстро иди!»
Фуяо, естественно, понимала причину этой спешки. Раз в засаде сидели люди, значит, Ци Сюнъи уже был в курсе вторжения подразделения с огнестрельным оружием. Меры безопасности во дворце были уже усилены, и они не смогли бы безопасно пробраться в Зал Небесного мира.
«Мы не сможем туда добраться», — Мэн Фуяо покачала головой: «Юнь Хэн, ты должен понимать, что моя истинная ци была запечатана, да и ты тяжело ранен. В нашем состоянии сейчас мы не сможем пройти далеко. Поэтому, вместо того, чтобы рисковать жизнью и прорываться через тщательно охраняемый Зал Небесного Мира, как насчет того, чтобы подумать о том, как заставить Наследного принца выйти из него?»
Глаза Юнь Хэна загорелись, но затем он наморщил лоб: «Это же День рождения Его величества, и Наследный принц должен быть рядом с ним, почитая его. В такое время он не покинет зал».
«А что если кто-то поднимет бунт?», — улыбка Мэн Фуяо была беззаботной: «По протоколу кто должен этим заниматься?»
Юнь Хэн мгновенно повернулся, и даже его голос изменился: «Что ты имеешь в виду?»
«Я говорю, бунт», — сказала Мэн Фуяо, подчеркивая каждый слог: «Поднимем его перед Ци Сюнъи, предупредим Наследного принца и заставим его выйти!» ——
Империя Тай Юань Шэндэ, 18-й год, 9-й месяц, 23-й день [111], День рождения Императора Тай Юань. Столица Тай Юань охвачена своеобразной междоусобной борьбой, известной как «Восстание в Яньцзине».
Тем не менее, историки Континента Пяти регионов в частных беседах называли ее «Двумя восстаниями-переворотами».
Это был очень странный поворот событий. За одну короткую ночь две сильнейшие противоборствующие группировки внезапно восстали друг за дружкой, а в императорском городе Яньцзин в течение одного дня случилось два увольнения.
Минуту назад по улицам текла свежая кровь, и уже минуту спустя она снова омыла улицы.
В истории не было прецедента, когда за один день против императорской семьи восставали дважды.
На первый взгляд, это ненормальное изменение статус-кво произошло из-за борьбы за власть между Наследным принцем Тай Юань и принцем Ци. Никто не знал, что за этим хаосом «Двух восстаний» скрывалась тень девушки. Ее идея, озвученная с улыбкой и раздвинутыми губами, послужила причиной борьбы за престол и потрясла самые основы всей династии Тай Юань. Эффект от этого пошел еще дальше, охватывая и медленно меняя итоговую политическую карту Пяти регионов.
В то время она все еще была персонажем второго плана, и у нее почти не было возможности войти в круг влиятельных персонажей из семи государств.
Однако, как только Луань и Феникс пролетели мимо территории Тай Юань, пронеся сильные ветры по семи госудаствам, с этого момента начал писаться в будущем легендарный эпос, отразивший великолепный рост замечательной женщины.