Медные монеты (Новелла) - 3 Глава
Глава 3 — Бумажный человек (3).
Сюэ Сянь, который в молодости мог расколоть небеса и сотрясти землю, был схвачен монахом, у которого была только внешность. И это с помощью битого куска меди…
После того, как монах взял два куска мха, они вернулись в первоначальную форму и превратились в небольшие бумажки в форме людей. Монах равнодушно окинул взглядом бумажное лицо, затем сложил их и сунул в потайной карман на поясе.
Сюэ Сяню даже не успел забрызгать кипящей внутри него кровью лицо плешивого осла, как его заставили прижаться к талии. Плотно, без единого миллиметра пространства.
Если бы кто-то мог задохнуться только от переносимого через силу недовольства, Сюэ Сянь умер бы более двухсот раз за то время, когда его соскребли и положили в карман. Он от природы имел гордый нрав и мог только провоцировать других, а не наоборот, как бесцеремонный и неблагоразумный предок. Но на этот раз, как назло, он по невнимательности наткнулся на гвоздь и упал в сточную канаву.
Независимо от того, какой была первоначальная причина, вражда между ним и этим плешивым ослом только началась.
Сюэ Сянь был непослушным человеком. Он мог уступить мягкому подходу, но никогда не испугался бы силы.
Если бы в руке у него был меч, он без лишний слов проткнул бы поясницу монаха, жаль, что у него не было привычки носить с собой клинки.
Монах был похож на ледяной столб, игнорировал людей и не выражал чувства, но его тело все-таки было теплым. Сквозь тонкую белую ткань легкое тепло мало-помалу проникало в бумагу.
Очень быстро бумажный человечек Сюэ был полностью окружен чужим теплом: «…»
«Раздражает!»
Это действительно раздражало. Немного тепла морозной зимой может сломить волю больных людей, особенно это касалось Сюэ Сяня, парализованного уже полгода. У него были закупорены вены, ци и кровь текли с перебоями. Его нынешнее тело не могло достаточно согреться, и большую часть зимних месяцев он мерз и болел. Получив сейчас внезапное тепло, его тело расслабилось быстрее, чем разум, и ему не хотелось двигаться.
Сюэ Сянь, которую дважды сложили, мгновение возмущенно лежал. Наконец, преодолев лень в теле, он начал тайком шарить в кармане монаха.
Сюэ Сянь все еще не знал глубину способностей юного монаха.
«Если у него действительно есть талант… Оторвать кусок льняной ткани и собрать лопаточкой кусок мха считаются умениями? Даже голопопый малыш, который только писает и играет с грязью, умеет это! Кроме того, истинные таланты могли поднять клочок земли простым движением пальца. Целый двор можно было перевернуть, не говоря уже о небольшом участке. К чему тащить кусок меди и самому забирать их?
Но если у него нет настоящих навыков, как он мог с первого взгляда разглядеть их сквозь слои маскировки?»
Поначалу Сюэ Сянь сдерживал движения, легко и осторожно прощупывал вещи в кармане, пользуясь своим тонким бумажным телом. Его нелегко было обнаружить.
Однако вскоре его осмотрительность постепенно исчезла, и он неосознанно перестал себя сдерживать. Все из-за того, что он обнаружил, что плешивый осел, похоже, не обращает внимание на это. Сквозь двойной слой ткани кармана он смутно слышал гул множества голосов за пределами двора. Похоже, что по какой-то причине здесь собралась группа людей.
– Эй … Почему ты ударил меня по лицу?! – Цзян Шинин понизил голос и сказал несколько слов сквозь зубы. Похоже, его терпение по отношению к Сюэ Сяню было на пределе.
Сюэ Сянь ускорился и случайно похлопал не по тому месту. У него не было ни времени, ни настроения объяснять книголюбу, и он тихонько шикнул и дал понять этому тугодуму (1), что нужно быть покладистым и не издавать ни звука.
В последние полгода Сюэ Сянь испытывал неудобства, и когда он хотел что-то сделать или куда-то пойти, ему одалживать силы у других людей или предметов. На сей раз он встретился с плешивым ослом. Даже если у него совершенно нет никаких способностей, и он всего лишь мошенник, то ему во всяком случае следовало бы взять с собой несколько безделиц, способных дурачить людей. Сюэ Сянь планировал прихватить полезные вещички и, воспользовавшись суматохой, сбежать.
Сюэ Сянь все еще был занят, когда молодой буддийский монах, схвативший его, дошел до ворот медицинского зала семьи Цзян.
Первоначально довольно массивные ворота были давно уже повреждены, а качественные медные дверные кольца даже несколько деформированы. Обе дверцы сходились, но не смыкались плотно, оставляя огромную щель. Монах остановился перед дверью, его веки приподнялись.
Сквозь зияющий зазор между створками он мог ясно видеть тьма-тьмущую силуэтов, окруживших вход. Медицинский зал семьи Цзян – давно уже заброшенный дом, поэтому, над дверным проёмом, естественно, не должны висеть фонари, а даже если б и висели, все равно, нет никого, кто бы зажег их. Однако сейчас снаружи люди держали в руках бумажные фонари. Дрожащий ослепительно белый свет, отбрасываемый на лица, придавал им угрожающий вид, особенно суровый, как будто они пришли не с добрыми намерениями. Глядя на них, было ясно, что если они здесь не для того, чтобы поймать душу умершего, то точно, чтобы арестовать кого-то.
Как говорится, «кто не поступает плохо, живёт со спокойной совестью» (2). Но любой может оробеть, столкнувшись с такой огромной толпой, особенно так внезапно. Однако этот молодой монах вмиг оглядел ее и отвел взгляд. Он распахнул большие ворота дома и, ни на кого не смотря, поднял ногу и начал выходить наружу, словно группы людей с фонарями перед ним не существовало.
Люди, собравшиеся вокруг лечебницы Цзян, были вовсе не бездельники. На них была стандартная серо-синяя одежда канцелярии уездного начальника, а на поясах висели ножи длиной в два фунта, всего около десяти. Как только монах собирался уйти, они немедленно схватились за кинжалы (3) и приблизились, смыкая ловушку и преграждая путь монаху.
Монах остановился, и, нахмурившись, взирал на людей перед собой, по-видимому, не понимая ясно, как все они связаны с ним.
– Это тот, о ком ты говорил? – внезапно раздался голос чуть-чуть в летах.
Монах перевел взор на говорящего. Это был невысокий мужчина средних лет (4) в шляпе советника и с козлиной бородкой. Он казался достаточно худощавым, но имел чуть выпирающий живот. Любой местный житель уезда Нинъян непременно с первого же взгляда узнал бы в этом мужчине Лю Сюя (5), советника уездной управы Нинъян.
Но монах не местный. А если б и был, с его характером он мог не обратить внимание на то, как выглядел советник, будь у того даже несколько глаз или ртов. Но того, кому задал вопрос советник Лю, монах всё-таки помнил. Это был никто иной как низкорослый слуга «Девяти вкусов».
На самом деле тот так и сяк думал об объявлении рядом с трактиром и, в конце концов, всё же пошел в уездную управу. Поскольку награда такая высокая, это непременно был крупный преступник. Кто знает, может, на нем серия убийств?
Итак, трактирный слуга незамедлительно сообщил о молодом монахе. Уездная управа без лишних слов тут же пошли арестовать мужчину.
Взор монаха упал на слугу. Последний казался несколько пристыженным. Он чуть съежился и неясно заговорил:
– На… Наставник, я…
Прежде чем тот успел закончить, монах уже отвел взгляд. Он слегка поднял и темнейший предмет, описав дугу, приземлился прямо в руки слуги. Тот, подумав, что это опасно, в испуге вздрогнул и зажмурил глаза. Он осторожно приоткрыл их, только когда услышал звон медяков.
Мешочек для денег!
Монах вернул тот же самый всученный мешочек. Словно наконец сделал то, что должен был, монах расслабился и снова шагнул вперед. На сей раз он потерял терпение из-за задержки и равнодушно сказал:
– Посторонитесь.
– Господин, это… – преградившие путь служители вопросительно посмотрели на советника.
– Погодите! – советник спокойно вытащил из-за пазухи листок тонкой бумаги, развернул его под светом фонаря и спросил:
– Откуда родом этот младший Наставник? В каком храме поклоняетесь Будде? Есть ли буддийское имя (6)?
Молодой монах хмуро посмотрел на него, похоже, не желая отвечать, и как будто о чем-то задумался.
Заметив, что он не ценит хорошего отношения, советник сказал более тяжелым тоном:
– Младший Наставник, кое-кто сообщил нам, что вы похожи на важного преступника, разыскиваемого по приказу императорского двора в стране четырех морей (7). Если вы не станете сотрудничать, мы будем вынуждены задержать вас для дальнейшего расследования.
Монах холодно посмотрел на него и через мгновение спокойно заговорил:
– Буддийское имя – Сюань Минь (8), странствующий монах. Нет ни семьи, ни храма.
Настоящие монахи никогда бы не стали такими. Если они говорили подобным образом, то девять из десяти, что они живут, опираясь на имущество, нажитое нечестным путём, иными словами, шарлатаны.
Советник смерил его насмешливым взглядом. А после с нарочито деловым видом поднял разыскную ориентировку и, приказав поднести фонарь ближе, тщательно начал сравнивать портрет с Сюань Минем.
Сюэ Сянь, который возился в кармане, слышал весь разговор и злорадствовал: «Кто разрешил тебе, плешивый осёл, обыскивать чужое логово? Сейчас тебя в свою очередь арестуют! Ха!»
В потайном кармане для него не было ничего полезного. Кроме ветки персикового дерева и двух кремней, там был только тканевый узелок. Он тщательно ощупал тот, кажется, внутри находились иглы разной длины. В общем, совсем не то, что он хотел. Сюэ Сянь, не желая мешкать, задумал выскользнуть из потайного кармана, пока монах отвлекся.
В этом он был более-менее уверен. Пока он не хотел, чтобы его заметили, ни один обычный человек не мог обнаружить его движения. Сюэ Сянь выждал момент, когда советник снова открыл рот, свернулся в очень тонкий кусочек и медленно двинулся к отверстию кармана.
Но как только его голова выскользнула, он почувствовал, как у него почернело перед глазами…
Этот проклятый плешивый осёл вопреки ожиданиям вовремя поднял руку и одним пальцем вернул высунувшуюся голову обратно в карман!
– … – Сюэ Сянь.
Этот предок, от рождения не соглашавшийся никому подчиняться, разбушевался и раздраженно катался по карману. Затем он вытянул иглу из узелка и воткнул ее в поясницу плешивого осла.
– … – Сюань Минь.
Когда Сюэ Сянь тайно собирался взбунтоваться, советник, который преградил дорогу Сюань Миню, закончил сопоставлять и нахмурился, покачивая головой:
– Что-то не так …
– Не так? – служители, стоявшие за его спиной, взглянули на приказ о розыске.
– Расходятся в возрасте, слишком большая разница, – вымолвил советник:
– Не очень похожи… Издалека есть какое-то сходство, но при ближайшем рассмотрении при свете фонаря он чересчур молодой. К тому же, говорят, что разыскиваемый человек могущественный и выдающийся буддийский наставник высшего ранга (9). Этот Наставник…
Советник машинально покосился на запылённую связку медных монет на поясе Сюань Миня. Хотя он и не сказал этого прямо, выражение лица было предельно ясным. Монах, что стоял перед ним, был новичком, медные монеты даже не покрыты маслом… Буддийский наставник высшего ранга? Ну и шутка!
Никто не будет уважать мошенников, которых можно раскусить с первого взгляда.
После того, как советник разглядел связку медных монет, выражение его лица было явно презрительным. Он махнул рукой Сюань Миню и сказал:
– Довольно, с младшим Наставником все в порядке, пошли.
Сюань Минь пошел прочь, словно то, что только что произошло, не более чем лист, который коснулся его тела, но исчез после смахивания рукой, не имея к нему никакого отношения.
Однако, пройдя не более двух шагов, он без всякого выражения (10) взглянул на лицо советника и сказал:
– Ваши дни сочтены.
Сюэ Сянь, который вынашивал новый план, перестал барахтаться и, поскользнувшись, чуть не разорвал себя пополам: «…»
Великолепно! Ни к чему тратить время и силы, этот плешивый осёл назойливо самому себе ищет погибель.
Но, когда поскользнулся, он случайно прижался к месту возле поясницы Сюань Миня. Каким-то образом он внезапно почувствовал, как в мозге раздался звук «вэн», как будто кто-то бил в большой колокол рядом с его головой.
Примечание:
(1) 呆子 dāizi дурак, дурень; болван; глупец; жарг. тормоз, тугодум.
(2) 不做亏心事，不怕鬼敲门 bùzuò kuīxīn shì, bùpà guǐ qiāomén – буквально переводится как «кто не совершает плохих поступков, не боится, что дьявол постучит в дверь».
(3) 腰刀 yāodāo – стар. кинжал, короткий меч (носимый за поясом).
(4) 中年人 zhōngniánrén – человек средних лет (возраст от 40 до 60 лет).
(5) 刘 liú Лю (фамилия) – вм. 懰 (красивый, прекрасный). 诩 xǔ Сюй (имя) – 1. говорить с достоинством (весом); показывать свои сильные стороны; 2. распространятся повсюду; захватывать все; 3.книжн.; = 詡 хвастать(ся).
(6) 法号 fǎhào буддийское имя (полученное при принятии обетов буддизма, после пострижения), синонимы: монашеское имя, буддийский монашеский титул, монашеское имя.
(7) 四海 sìhǎi – страна четырёх морей (обр. о Китае), также означает весь мир; вселенная; вся страна; везде, повсюду.
(8) 玄 xuán – далёкий, отдалённый, непостижимый;
悯 mǐn – печалиться, огорчаться, горевать; жалеть, сочувствовать, соболезновать.
(9) 高僧 gāosēng – буддийский наставник (бонза) высшего ранга, возвышенный монах, высокопоставленный монах.
(10) 不咸不淡 bùxián bù dàn – 1) ни солёный, ни пресный; обр. пресный, невыразительный, скучный; 2) холодный, равнодушный.(11) 嗡 wēng – звукоподражание жужжанию насекомых, мычанию коровы.
Спасибо за прочтение!