Месть Пожирателя душ (Новелла) - 2 Глава

После ухода Рагуны я нетвердыми шагами направился к могиле матери.

Я не стал подбирать золотые монеты, валявшиеся на земле. Не из — за того, что сказал Рагуна, а просто из — за моей гордости.

Однако, направляясь к могиле, я почувствовал, что начинаю сожалеть об этом решении.

Даже если я достигну синсу, я сомневаюсь, что то, что я проявлю, будет иметь золотое сияние, как у Рагуны. Держу пари, что это примет неприятную и противную форму.

Потом это случилось, когда у меня были такие самоуничижительные мысли,

— Сора

Успокаивающий голос коснулся моих ушей, как ветерок, пробегающий по травянистому полю.

Мое потемневшее сердце ожило от одного этого звука.

Когда я посмотрел, то увидел перед собой молодую девушку с очаровательными черными волосами, колышущимися на ветру, стоящую у могилы моей матери.

Это была моя невеста, Аяка Азурит.

— Так ты была здесь, Аяка?

— Да, было кое — что, за что я должна была извиниться перед Шизуей — сама.

— …За что тебе пришлось извиняться перед моей матерью?

— Да, меня попросили стать твоей силой, Сора, но в конце концов… Я ничего не могла поделать. Я пришела извиниться перед ней за это.

После того, как она сказала это, Аяка посмотрела на меня с одиноким выражением лица.

Однако Аяка никогда не обращала на них внимания и только отвечала своей неизменной улыбкой. Это было не только один или два раза, когда я наслаждался счастьем

Несмотря на то, что она была помолвлена со мной, она была ученицей того же возраста, что и я, а также гениальным фехтовальщиком, который был на уровне, сравнимом с Рагуной.

Однако она никогда не хвасталась своими талантами и не презирала людей, которые были слабее ее.

Она брала на себя инициативу и сотрудничала со мной во время тренировок, а иногда даже давала мне специальные тренировки до поздней ночи.

В наши выходные она иногда насильно приводила меня в город, чтобы сменить темп, когда я просто застревал, тренируясь на качелях.

Не было никого, кто не ревновал бы к этому браку между нами, когда она становилась красивее, сильнее и достойнее, когда она становилась старше. Были такие, как Рагуна, которые не только ревновали, но и откровенно приставали к ней.

Однако Аяка никогда не обращала на них внимания и только отвечала своей неизменной улыбкой. Не раз и не два я наслаждался, думая, что женюсь на ней.

Одна из причин, по которой я так старался стать сильнее, заключалась в том, что я хотел быть мужчиной, достойным ее.

Честно говоря, когда мой отец отрекся от меня, у меня было слабое ожидание, что Аяка поедет со мной.

Но —

*Хаххх…*

Это ожидание разбилось вдребезги, когда я увидел, как она глубоко вздохнула.

— А — Аяка?..

— Тот, с кем я помолвлена, является наследником дома Мицуруги, так что я больше не помолвлена с тобой, так как от тебя отреклись. Я никогда не ненавидел тебя, Сора. Ты всегда отдавал все силы, чтобы стать сильным…но это не значит, что ты мне тоже нравишься.

— Что…?!

— Я знаю, что говорю что — то ужасное. Но это может быть плохо, если у тебя появятся какие — то странные идеи о том, чтобы полагаться на мою семью после того, как ты покинешь остров. Из — за этого я разъясняю тебе это прямо здесь и сейчас.

— Я — ясно, но —

— Сора, чувство, которое я испытывала к тебе, было не любовью, а состраданием. Теперь к этому можно добавить разочарование. Я не могу заставить себя полюбить того, кто ниже меня.

— !

— Я не знаю, что ты теперь будешь делать и как будешь жить. Но поскольку ты тот, кто никогда не сдается, вы можешь подумать о том, чтобы сделать себе имя авантюриста или солдата, и в один прекрасный день мастер примет вас обратно… Однако я думаю, что будет лучше, если ты откажешься от меча. Маловероятно, что мастер вернет того, от кого когда-то отрекся. И прежде всего, для того, кто не мог даже пройти два раунда с воином драконьего зуба, зарабатывать на жизнь мечом было бы не чем иным, как безумной мечтой… Ты должен просто отпустить все это и жить мирной жизнью. Шизуя — сама наверняка поймет это.

Сказав это с жалостью в глазах, Аяка сказала мне «До свидания».

А потом она повернулась и ушла. Она не переставала идти и ни разу не оглянулась назад.

Я не очень хорошо помню, куда я пошел после этого.

Прежде чем я осознал это, я почувствовал морской бриз на пристани. В руке я держал билет в один конец на главный континент.

В этот момент передо мной стояли брат и сестра с мрачными лицами.

Гозу Чима, как мой опекун, он всегда присматривал за мной с самого детства. С крупным телосложением, как у медведя, и честным лицом, он действительно имел вид сильного воина.

Вторым человеком была его младшая сестра Сесиль Чима.

Я и она были как пара настоящих брат и сестра с тех пор как я был ребенком. Я помню те дни, когда я шел за ней и звал ее «ни — сама, ни — сама», как будто это было только вчера. Особенно после того, как моя мать умерла, она заботилась обо мне, будучи такой же доброй, как и моя мать.

Это эти двое, пойдут ли они со мной, в отличие от Аяки?

Я смотрел на них, цепляясь за надежду, но и она вскоре лопнула, как мыльные пузыри.

— Прошу прощения за церемонию испытания. Это было потому, что я не мог вытянуть силу молодого масте — нет, я имею в виду, Сора — Доно. Я действительно сожалею об этом. Я надеюсь, что вы сможете найти достойного наставника на главном континенте. А, мои планы на будущее? Как слуга семьи Мицуруги, я должен повиноваться словам мастера. Пожалуйста, не беспокойся обо мне и береги себя, Сора — Доно. Я надеюсь, что в не будете болеть.

— Вот, я приготовила тебе ланч в коробке. Пожалуйста, съешьте его на корабле. Кроме того, я буду отвечать за уход за могилой Шизуи — сама, так что, пожалуйста, не беспокойтесь об этом. Да, что мне теперь делать, спросите вы? Э — э — э…вообще — то, я не могла тебе этого сказать, потому что не хотел отвлекать тебя, когда ты собиралась пройти испытание…Как раз на днях я говорила с мастером о том, чтобы стать его ученицей.

После того, как они увидели, что я сел на корабль, я начал отходить от острова демонов.

Брат и сестра помахали мне несколько раз с пристани, прежде чем они обернулись с чем — то похожим на намек на сожаление.

Я смотрел им в спину, когда они уходили. Мой сжатый кулак дрожал, как и раньше.

Такие бессердечные люди. Я знаю, что с моей стороны было бы неправильно держать на них обиду из —  за этого. Вместо этого я должен благодарить их за то, что они пришли проводить меня после того, как я был отвергнут их учителем и изгнан из нашей школы. На самом деле никто из моих знакомых не пришел проводить меня.

Но сколько бы я ни твердил себе это, руки мои не переставали дрожать. Слезы, которые текли из моих глаз, тоже не останавливались.

Когда — нибудь я вернусь. Я получу силу, необходимую для борьбы на этом острове, и обязательно вернусь.

Я повторял это снова и снова, бормоча про себя эти слова. К тем двоим, что бросили меня, к младшему брату, который прогнал меня, к тому, кто порвал со мной, и больше, чем кто — либо другой, к моему отцу, которому было все равно.

Я повторял эти слова вечно.