Милый Дьявол (Новелла) - 5 Глава

Разбудила Мишу раскалывающая голову боль. Ему казалось, что череп пытается раздавить мозг, а в висках колются толстые и острые иглы; смертоносные орудия, казалось, не торопились, неторопливо пронзая плоть. Мучительная боль пульсировала, как сердцебиение, посылая волны холодной дрожи вниз по позвоночнику, и Миша вздрогнул, а затем начал хныкать, как маленький ребенок, когда боль не уменьшилась ни на йоту, даже через несколько десятков минут.

— » Черт. У меня голос совсем как у ребенка», — подумал Миша, не зная, плакать ему или смеяться.

В конце концов он заплакал.

Боль была невыносимой до такой степени, что Мише захотелось умереть прямо здесь и сейчас. В глубине души он также говорил себе, что никогда больше не будет пить, даже глотка алкоголя, даже если его жизнь будет поставлена на карту. Полбутылки водки меньше чем за двадцать минут-не самая лучшая идея для него: пить и бродить посреди снежной бури было не лучше. Вчера он галлюцинировал, разговаривая с Санта-Клаусом, ради Бога! А теперь он умирает с похмелья! Похмелье!

Когда тошнота внезапно перевернула его желудок вверх дном, Миша выругался и попытался выползти из кровати, чтобы хотя бы добраться до туалета, прежде чем его вырвет, но понял, что все мышцы болят, как будто его сбил грузовик, а потом несколько раз проехал по телу. И снова он сказал себе, что с выпивкой покончено.

С трудом вытащив свое тело из постели, Миша с грохотом приземлился на задницу. Голова у него кружилась, но, по крайней мере, глаза привыкли к темноте.

Первое, что он увидел, было высокое зеркало, закрепленное на голубой стене рядом с кроватью. Ночник в форме гриба освещал пол рядом с зеркалом, позволяя ему видеть свое отражение в нем.

Но то, что увидел Миша, было не взрослым в расцвете сил, а ребенком с большими круглыми глазами, яркими, как небо. Веки немного покраснели, что только усилило кристально чистый голубой цвет радужной оболочки. У него был маленький вздернутый носик и розовые мягкие губы. Белоснежные щеки выглядели особенно нежными, а короткие растрепанные светлые волосы не уменьшали его фарфорового кукольного вида, напротив. Зеленая пижама динозавра драпировала его маленькое тело, добавляя еще один милый штрих к его общему виду. Если ребенок не двигался, его можно было принять за куклу.

Миша заморгал. Затем мальчик в зеркале тоже моргнул.

— Какого хрена, — пробормотал он, и его глаза расширились, когда он ткнул себя в щеку, затем в нос, рот и подбородок, прежде чем потянуть за оба уха одновременно. Этот маленький мальчик! Это был он! И он выглядел ужасно знакомым.

Возможно, эмоциональный шок был слишком сильным, но боль внезапно ослабла, став более терпимой. Таким образом, он забыл все о головной боли, судорогах и тошноте и быстро осмотрел маленькое тело в попытке понять, почему он уменьшился, хотя в конце концов не нашел ничего полезного – только то, что его кожа была невероятно гладкой.

Миша слышал, как у него в голове крутятся шестеренки, как в голове всплывает разговор с Дедом Морозом. Однако у него не было времени долго копаться в этом вопросе; дверь спальни медленно открылась, и нежный голос спросил:

— Я услышала громкий шум.…

Мальчик повернул голову и замер. Женщина, которая стояла в дверном проеме, он думал, что никогда больше ее не увидит. По крайней мере, не в плоти и костях.

Она была одета в белую ночную рубашку, которая не могла скрыть ее невысокого роста, кружева на плечах открывали ее круглые розоватые плечи. У нее были такие же кристально чистые голубые глаза, белоснежная кожа и светло-рыжие волосы, как у Миши. В общем, она выглядела как старшая версия мальчика.

— Мама… — дрожащим голосом пробормотал ребенок, и на глаза его навернулись слезы.

— Эй, что случилось, милый?- спросила миссис Браун, и на ее нежном лице отразилось беспокойство, когда она приблизилась к мальчику и опустилась перед ним на колени.

Миша не ответил, кусая губы. Вместо этого слезы хлынули из его глаз и покатились по щекам, пока он молча смотрел на мать, не зная, что сказать, не зная, что делать. Он чувствовал, что даже его разум регрессировал до умственного возраста ребенка.

— Милый, скажи маме, что случилось, ладно?- сказала мать, нежно поглаживая его руки.

-Я… я… — шмыгнул носом Миша, — мне приснился к-кошмар. Мне приснилось, что мама … — мальчик прикусил губу, говоря себе, что в этом возрасте он не должен знать, что такое «смерть». Возможно. — Что мама и Маша ушли… и … и что они никогда не вернутся.

— О, милый.- Мама взяла его на руки, крепко обняла и прошептала:- Не волнуйся, мама никуда не денется, Маша тоже.

Его крошечные пальчики вцепились в ночную рубашку матери, и Миша прижался к ней, его слезы капали и мочили белый халат. Давным-давно ему не нравился физический контакт, потому что он всегда вызывал в нем отвращение и страх, но с матерью все было по-другому. Он страстно желал ее тепла; он хотел убедиться, что все это не было одним из его желаний.

Мише потребовалось некоторое время, чтобы привыкнуть к новой реальности. Его мать была жива; ее дыхание касалось его щеки; ее сладкий запах наполнял его нос. Он казался слишком реальным, чтобы быть фальшивым.

После столь долгого плача смятение, бушевавшее внутри него, успокоилось, и он мог думать с ясным умом, хотя и был истощен от сильных эмоций.

«Черт! Дедушка-то не был маразматиком!» При этой мысли Миша сдержанно хихикнул, но от внимания матери этот смешок не ускользнул.

— Сейчас же! Почему ты смеешься, а?- спросила она, поглаживая его по спине.

-У тебя волосы щекочут, — соврал Миша, сдувая упавшую на нос прядь волос, чтобы подчеркнуть свою мысль. Понизив голос, он добавил: — никуда не уходи, мама. Остаться со мной.

-Конечно, я останусь с тобой! Я не оставлю тебя, милая, но уже полночь, и тебе нужно поспать, если ты хочешь повзрослеть.

— Тогда спи сегодня со мной!

— О боже! Миша, тебе уже девять лет. Ты не можешь продолжать спать со своей матерью. Что скажут другие дети?

-Мне на них наплевать! Я все равно не смогу заснуть, если ты не останешься со мной, — сказал мальчик, чуть приподняв голову, чтобы заглянуть ей в глаза. Без всякого стыда он нарочно принял жалостливую позу, мило поджав губы и подняв брови. Он знал, что его мать была слаба к этому, поэтому Миша пренебрег всей своей гордостью взрослого человека.

Честно говоря, он не мог вынести разлуки с ней так скоро. Если она сейчас уедет, Мише казалось, что он проснется на следующий день в своей захудалой квартире, совсем один, с одними лишь старыми воспоминаниями. Это сокрушит то, что осталось от его сердца.

Спать в одной постели с матерью в возрасте двадцати пяти лет было смешно и странно, он сознавал это, но кто мог винить его? После пятнадцати лет он, конечно же, не отпустит свою мать! Ни на секунду! В любом случае, он был в теле девятилетнего ребенка, так что это не казалось таким уж странным в глазах его матери. По крайней мере.

— Хорошо, но только на этот раз, — вздохнула Миссис Браун, качая головой.

Мальчик радостно кивнул, ослепительная улыбка искривила его губы, а глаза приобрели форму полумесяца. Затем он спрыгнул с ее колен, взял ее за руку и потащил к кровати. Неуклюже взобравшись на него, так как его мышцы все еще болели и не слушались, он растянулся на матрасе и взволнованно постучал по нему, как будто говорил ей поторопиться.

-Не надо так торопиться! Я не убегу, ты же знаешь, — усмехнулась Миссис Браун.

Когда Миша уже собирался ответить ей, его внимание привлек мягкий блеск золотых наручных часов, лежащих на одеяле. Быстрым движением, которое казалось естественным, он перекатился на него, чтобы скрыть часы своим телом, прежде чем засунуть их под подушку, потягиваясь, как ленивая кошка, зевая при этом.

Часы были взрослого размера и казались дорогими; они не были похожи на то, что ребенок мог бы иметь в своей комнате, и Миша предпочитал избегать вопросов матери – он даже не мог придумать хорошую ложь. Где, черт возьми, он мог найти такую вещь? Может быть, под скамейкой в парке? Или под партой в школе? Наверное, не самая лучшая ложь, хм.

Во всяком случае, Миша не собирался выставлять часы напоказ, поэтому он перестал думать об этом и прижался к матери, которая натянула одеяло на их плечи. Она заправила ему волосы за уши, поцеловала в лоб и прошептала:

— Спи спокойно, милый.

— И ты тоже, мама, — тихо сказал мальчик, быстро засыпая.

_______________________

Примечание автора

ML: Миша, у тебя ведь материнский комплекс?

MC:Нет

Автор: Да.

MC: ЗАТКНИСЬ! (╯ರ ~ ರ)╯︵ ┻━┻