Наруто: Переродился В Инузуку... Вроде? (Новелла) - 30 Глава

«Мокутон: пронзающее дерево»

Я видел, что Хирузен пытается, хотя и не так сильно, как в каноне, справиться с Хаширамой. У меня были Тобирама и Орочимару, и это не было хорошо, я отступил и мигнул к его местоположению.

«Старик, если у тебя есть что-то, что ты хочешь сделать, то сейчас, возможно, это хороший шанс.»

«Ну, раз уж ты так говоришь…»

Прежде чем они снова начали атаковать, Хирузен ударил себя по большому пальцу и быстро провел заклятия для одной из самых знаковых печатей, которые когда-либо существовали.

«Кучиесэ-но дзюцу! Enkōō: Enma»

Когда я увидел «Короля Обезьян», которого вызвал Хирузен, я был поражен. Не по внешнему виду и не по силе, а по той ауре, которую он испускал. Уверенность, благородство и честь были единственным способом, которым я мог описать ауру Энмы. Он действительно соответствовал титулу «короля».

«Ну, еще одно дзюцу, чтобы узнать позже.»

Именно в этот момент битва приняла новый оборот. К счастью для нас, теперь, когда я тоже был в этой картине-несмотря на то, что был слаб по сравнению с этими животными — Хирузен действительно смог взять верх над ними. Я знал, что это было только потому, что Тобирама и Хаширама были ослаблены, и Орочимару не мог должным образом использовать их возможности, но преимущество было преимуществом.

Что нам было нужно, так это время. Достаточно времени, чтобы кто-то прорвал заслон и, в свою очередь, заставил Орочимару отступить. Это был единственный способ закончить эту битву без того, чтобы Хирузен действительно умер. Все, что мне нужно было сделать, это выиграть больше времени.

«Суитон: Bakusui Shōha!»

Как бы глупо это ни звучало -и я был уверен, что это звучит настолько глупо, насколько это вообще возможно, — моя единственная идея заработать больше времени состояла в том, чтобы буквально утопить барьер. Все присутствующие могли выполнять дзюцу с водяным дыханием, так что у меня появилась небольшая идея попробовать. Само количество воды, которое я извергал, было чем-то глупо непристойным. Это было не то, что двенадцатилетний ребенок должен был уметь делать, но я умел. Это была вторая часть утопления в пустыне тысячи трещин. Огромная масса воды предназначалась для этого. Затопление.

Ни у кого не было времени заняться серфингом на волне, так как это было внезапное движение, но прямо перед тем, как мы все оказались под водой, я дал предложение Хирузену.

«Старик, может быть, ты захочешь за что-нибудь уцепиться. Он вот-вот станет … вихревым»

Вода буквально покрывала все вокруг, не оставляя места для дыхания. Я мог только догадываться, что по крайней мере несколько удивил Тобираму, так как я уважал его как пользователя Суитон-и психически нормального человека, в отличие от его брата.

‘Водяной Зверь: Нагареру ЦУМе!’

Я начал кружиться. Можно было бы подумать, что глупо вращаться в такой ситуации, но когда вы можете притянуть к себе воду и добавить к ней вращательную силу, что происходит? Чертов водоворот. Когда-нибудь я смогу делать это как дзюцу, а не как естественное явление.

Этого было достаточно, чтобы запечатать все движения на несколько мгновений, что дало мне возможность атаковать. Поскольку вода была моей естественной стихией, и я привык много вращаться и контролировать свое направление, я мог довольно легко двигаться в этой среде. Я использовал вращающуюся силу, чтобы еще больше продвинуть себя к Орочимару, я мог бы оставить Хирузена разбираться с Хаширамой и Тобирамой самостоятельно на некоторое время.

«Суитон: Буровые Водяные Копья! Рвущийся Поток! »

Бросать копья в сторону Орочимару и в то же время заставлять их вращаться вокруг рвущегося потока было хорошим способом обеспечить попадание, по крайней мере, так я думал. Честно говоря, это было отвратительно. То, как Орочимару «сбрасывал» свою кожу, чтобы уклониться от моей атаки, я имел в виду. Это было просто отвратительно.

‘Этого было недостаточно, чтобы ударить его… чего я вообще ожидал, он же Саннин, черт возьми!’

Но это не лишило меня надежды выиграть еще больше времени. К счастью, у меня больше не было времени думать об этом. Каким-то образом, где-то, вода, которую я создал, просачивалась из барьера. Именно тогда я посмотрел в один из углов и заметил небольшую дыру в барьере.

‘Как это туда попало?!’

Мне ответили, когда внезапно весь барьер развалился на куски. Я сразу понял, кто вызвал его поломку. Какаши использовал свой Шаринган, чтобы найти слабое место барьера, и Гай уничтожил его своими воротами. Я не знал, какими именно, но был уверен, что не больше четвертых, так как его кожа не была красной.

Воде потребовалось некоторое время, чтобы действительно упасть, как будто она не обратила внимания на то, что у нее больше нет получателя.

‘Угх… Я сейчас же получу выговор насчет наводнения в Конохе, да?’

Хирузен метнулся ко мне и посмотрел на меня с таким блеском в глазах, которого я даже раньше не замечала. Это было нечто такое, что заставляло меня чувствовать гордость и в то же время нервничать. Я успешно затянул битву дольше, чем это было бы возможно, и дал Какаши и Гаю достаточно времени, чтобы разрушить барьер и спасти Хирузена. Именно в этот момент, когда вся моя защита спала, я внезапно почувствовал усталость. Все, что я услышал, прежде чем отключиться, это как Орочимару сказал.

«*Тц*… Это больше не весело»

*

Когда я проснулся, все уже успокоилось. Я проспал по меньшей мере целый день. По словам врачей, я упал в обморок от психического напряжения, которое прекрасно себе представлял. В конце концов, физически и с точки зрения чакры я не особенно устал. Куренай была единственной, кто сообщил мне о том, что произошло после того, как я потерял сознание.

Очевидно, отступив в угол, Орочимару убрал Эдо-Тенсэй и покинул сцену. Моя точка зрения заключалась в том, что он понял, что Эдо Тенсэй, который он использовал, был ошибочным, и как только он узнал, что его план провалился, у него не было никаких причин продолжать это. Поэтому он сделал самую подходящую вещь: убежал.

С собой он взял четырех своих подчиненных и таракана, который все еще умудрялся выживать после всего, что они бросали в него. Вывод, который я сделал из всего этого, был довольно прост.

«Иногда удача является ключом»