Не Позорьте Злодейку (Новелла) - 8 Глава

Летиция сидела на противоположной стороне стола и терпеливо все слушала, не произнося за все это время ни единого слова.

В данном случае вся ответственность целиком легла на Людвига. Тем не менее, это была Летиция, которая полностью переложил вину на Евнику.

Зед уставился на Летицию, несколько удивленный ее отсутствием реакции.

Я был уверен, что она рассердится и скажет, что это несправедливо.

Возможно, ее семилетний ум был недостаточно умен, чтобы полностью осознать всю ситуацию?

Когда Зед закончил свое объяснение, наступило долгое молчание. Затем Летиция открыла рот, чтобы заговорить.

— И это все?

И это все, говорит она!

Когда Зед в замешательстве наклонил голову, Летиция на мгновение заколебалась, прежде чем снова открыть рот.

— Я имею в виду… со мной что-то не так или дело в другом?…

Только после того, как он услышал, что она сказала, выражение его лица ожесточилось.

Ни в коем случае…ни в коем случае…неужели эта молодая леди… действительно спрашивает его, есть ли у нее какой-то дефект, который привел к разрыву помолвки?

От шока Зед потерял дар речи. Какого рода логические процессы должны быть у человека, чтобы винить себя после того, как он узнал всю историю?

Пока Зед молчал, Летиция опустила подбородок и заговорила голосом, лишенным всякого чувства собственного достоинства:

— Другие люди говорили, что я была хладнокровной злодейкой, у которой не было никаких эмоций в сердце. Как какой-то.. плохой человек, который любит давить людей под ногами. Если я была так плоха, то наверное, это было правильно для моего… моего жениха не любить меня так сильно..

— Кто это сказал? — резко спросил Зед, не желая больше слушать ее.

Хотя это не может быть полностью ложным, она только «давила людей под ногами», потому что «другой человек раздражал ее первым». Ему нужно было как следует объяснить ей, что она никогда не причинит физического вреда другому человеку, если ее не спровоцировать. Кто-то, обслуживающий этот дом, уже знает об этом факте, так что какой идиот распространяет эту чушь в первую очередь?

Ладно, давайте сначала выслушаем ее.

Позже ему придется иметь дело с болтливой служанкой, но сейчас он сжал кулаки под столом и ждал ответа Летиции.

Летиция почувствовала, что Зед готов избить нескольких человек, поэтому заговорила осторожным, прерывающимся голосом:

— …Это был человек, который называл себя моим женихом ранее…

Вот ублюдок! Сколько же чепухи он наговорил, прежде чем Зед смог войти!? Нет, подождите. До этого Людвиг вообще не имел права так о ней говорить! Его характер так же ужасен, как и у Летиции, так почему же он вел себя так, будто он больше святой, чем она!

Зед стиснул зубы. — Он говорил неправду. Пожалуйста, не обращайте на них внимания, — твердо сказал он.

— Но…

— Этот ублю… я хочу сказать, что слова этого человека — не что иное, как ложь и клевета. Было бы разумно помнить об этом.

Несмотря на акцент в словах Зеда, глаза Летиции скользнули к ящику, заполненному письмами. Он был в состоянии понять ее мысли только из этого маленького акта.

Среди многочисленных писем, которые она хранила, более половины были людьми, выступающими против ее предполагаемого несправедливого поведения. Если бы кто-то прочитал это о себе, этого было бы достаточно, чтобы заставить его усомниться в том, хороша ли его личность или нет.

Зед задумчиво погладил подбородок. Летиция выглядела удрученной, поэтому ему нужно было убедиться, что он тщательно подбирает слова.

— Вы были просто хладнокровным человеком, а не тем, у кого вообще нет эмоций.

Он взял кусочек сахара и положил его перед собой.

— Вы умеете принимать объективные решения. Можно сказать, что вы применяете черно-белую логику к понятию человеческих отношений. У вас вообще не было середины. Если появился враг, то вам нужно, чтобы он пал. Если есть кто-то, кто пытается использовать вас, тогда вы используете его и для своей выгоды. Для любого, кто предал бы вас, вы предали бы их в ответ и отплатили бы равным количеством страданий, которые вы получили.

Зед поднял чайную ложку и ударил острым концом по кусочку сахара. Раздался негромкий хруст, когда кубик сахара идеально раскололся пополам.

— Но с другой стороны, если бы этот человек был вашим союзником, вы бы сделали все возможное, чтобы защитить его. Если бы была достигнута хорошая сделка, то вы вернули бы им добрую волю, которую сочли бы подходящей. Если бы они уважали вас, вы бы тоже их уважали.

Хотя она определяла людей как друзей или врагов, логика, которая была выше их всех, была проста.

Верни им столько, сколько тебе дали.

Возможно, проблема заключалась в том, что в ее правиле не было абсолютно никаких исключений. Даже тот, кого она знала долгое время, будет полностью разбит, если они предадут ее хотя бы раз. Другими словами, она никогда никого не прощала. Второго шанса у нее не было.

Она принимала решения, как машина, но с точки зрения жертвы они считали ее чем-то вроде куклы. Так как она ни в чем не была добра, люди ненавидели ее еще больше.

Проблема заключалась в том, что Летиция не слишком легко выражала свои эмоции. В каждой ситуации она проявляла соответствующие эмоции, когда имела с ними дело. Даже если она не проявляла никакой доброты по отношению к другим, она все равно уважала их. Если они ответят на это уважение добротой, она будет довольна результатом, а если этот человек вместо этого предаст ее, она будет разочарована и рассердится. Она считала важным, чтобы человек, которого она уважает, отвечал ей тем же уважением, а не тем, достиг ли человек, с которым она имеет дело, все — или недостаточно того, чего она хочет.

…Хотя, если результаты были слишком разочаровывающими, она все равно делала едкие замечания.

Зед вздрогнул, вспомнив, как он сам учился обращаться с документами. Легкая критика тут и там порой доходила до прямо-таки крайних уровней творческих оскорблений. Однажды она назвала его причудливым гибридом морского анемона и скалы, а в другой раз сказала, что у него способности к запоминанию, как у карпа с алмазом в мозгу.

… Должно быть, ему только показалось, что веки его словно вспыхнули от жара.

В любом случае, если сравнивать то, что она делала с ним, с тем, что она делала со своими «врагами», то это было практически ничем иным, как легким ворчанием. Даже если бы у него не было необходимых навыков, она не смогла бы использовать его, выбросив прочь. Она, вероятно, решила сделать Зеда полезным для нее любым возможным способом или, по крайней мере, заставить его выполнять работу, соответствующую его навыкам.

— Вы определенно были страшным человеком, — сказал Зед, — но я верю, что вы не были «монстром».

Если вы посмотрите на нее определенным образом, она действительно относилась к людям более гуманно, чем другие люди. Вот почему он мог уважать ее такой, какая она есть.

— Поскольку это мнение человека, который все это время был рядом с вами, вы можете быть уверены, что это правда, — заверил он ее.

Последние семь лет они провели вместе, ссорясь и споря о разных вещах. И в такое время они могут не понимать друг друга с абсолютной точностью, но они знали достаточно, чтобы понять, что за человек был другой.

Зед ободряюще улыбнулся Летиции, глядя на нее. — Вы думаете, это был достаточно хороший ответ?

Выслушав последний вопрос, Летиция промолчала. Она просто смотрела на Зеда, сидящего по другую сторону стола с непроницаемым выражением лица. Прошло некоторое время, прежде чем Летиция молча кивнула.

Удовлетворенный тем, что она, по крайней мере, подтвердила его ответ, Зед встал со своего места. Он сказал все, что должен был сделать.

Ждать. Возможно, это было не все.

Зед заговорил снова, чтобы сказать что-то, что не давало ему покоя все это время, с тех пор как она проснулась семилетней девочкой.

— И, наконец, еще кое-что!

Он говорил громко, как будто хотел что-то подчеркнуть. Летиция, размышлявшая над полученной информацией, внезапно вздрогнула от неожиданности и посмотрела на него.

Хм… — подумал Зед. Ну, когда она так реагирует, то выглядит очень мило.

Затем он обратился к Летиции: — Вам нет особой нужды говорить со мной с таким уважением.

Он так привык к тому, что она относится к нему как к низшему чину, что видеть противоположное было для него невыносимо. Женщина, которая раньше самодовольно смотрела на него, как бы говоря «Пф, простолюдин» теперь превратилась в кого-то, кто смотрел на него умоляющими глазами, которые говорили: «ум, извините меня». Он не мог отделаться от ощущения, насколько странным было их взаимодействие.

Тем временем Летиция смотрела на него с невинным лицом и дрожащими губами, и Зед мысленно вздохнул.

Да, это определенно неправильно. Если она и дальше будет так со мной обращаться, я стану цыпленком или еще кем-нибудь. Давайте сначала исправим то, как она продолжает использовать формальный язык со мной.

— Я ваш слуга, Миледи. Вам не нужно бояться меня, и вам также не нужно быть осторожным в каждой мелочи, которую вы хотите попросить у меня. Я просто тот, кого вы можете использовать в любое время и в любом месте.

Его слова продолжались с легким акцентом. Летиция еще раз внимательно изучила выражение его лица и намерения, прежде чем кротко кивнуть. Казалось, что эта ее привычка не будет исправлена сразу. Однако Зед мягко улыбнулся и поклонился.

— Тогда я пока удаляюсь.

Ему нужно было вернуться к борьбе с горой документов.