Отныне Мао, король демонов (Новелла) - 3 Глава

Люди деловито суетились в рядах магазинов, освещаемых бесчисленными огнями.

Для нас открыли огромные ворота, и все солдаты с почтительными выражениями на лицах замерли за ними по стойке смирно.

Гюнтер, чья лошадь приблизилась к моей, заговорил:

– Добро пожаловать домой, Ваше Величество. Это ваша родина и наше государство. Да здравствует великий Истинный Король и его мадзоку. Ах, мы никогда не должны забывать о том, что всё в этом мире началось именно с нас, с мадзоку. Что нам даны мудрость, мужество и сила, которых было достаточно для победы над Властелином и вечного процветания…

Это национальный гимн?

– … королевства, добро пожаловать в столицу.

Но, нет – оказывается это название страны. Конрад шепнул мне, что оно весьма длинное, и поэтому его обычно сокращают до Шин-Макоку. Вот короткое название я как раз и смогу запомнить.

Если бы мне понадобилось описать впечатление от первого въезда в столицу, я бы по-простому сказал, что это «Хёйс Тен Бос, но совершенно другого масштаба». И улицы, и дома, и горожане вызывали ощущение того, что я нахожусь в совершенно другой стране. К тому же не осталось сомнений, что это не тематический парк. Такого огромного и детально проработанного парка в Японии просто быть не может. Ну, даже если я оказался где-то за границей, зачем кому-то заходить так далеко, чтобы обмануть одного человека – меня, до вчерашнего дня обычного старшеклассника? Но если честно, мне почему-то не верится, что отныне я Мао. Если всё это не обман, тогда у меня остаётся последний вариант – сон.

Итак, мне просто нужно держаться рядом с ними, пока я не проснусь. Тоже самое с кораблём. Сев на него, ты не сможешь сойти, пока судно не пришвартуется в порту. Ну, или до того, как сыграют все девять иннингов бейсбольного матча, он не закончится. До того момента, когда увижу финишную черту, я должен продвигаться к своей цели вместе с этими парнями.

– Что вы сказали? Ваше Величество, давайте уже поедем. Мы с Конрадом будем по обе стороны от вас.

– Да понял я, понял, едем.

Девять человек перед нами, остальные позади. Наша группа двигалась тройками по главной улице столицы. Горожане, выстроившиеся по обе стороны улицы, низко кланялись мне.

– Ах, здравствуйте. Ммм… привет. Вы все такие вежливые.

Я добросовестно отвечал на приветствия, но на лице моего наставника появилось изумлённое выражение.

– Ваше Величество… Пожалуйста, не преклоняйте голову перед вашим народом. Прошу, проявите больше чувства собственного достоинства.

– О чём вы говорите?! Приветствие – важная часть общения и основа этикета. Правило известное всем и единое во всех мирах.

Город выглядел более процветающим, нежели те деревни, которые мы видели по пути сюда. По крайней мере, та его часть, что расположилась вдоль главной улицы.

Словно став прилежным студентом, я смотрел вниз на город со спины изящно идущей лошади. Сейчас у неё не было ничего общего с тем чёрным демоном, который не так давно дважды сбросил своего хозяина.

Быстроногая лошадь, которую готовили специально для короля, родилась с редкой угольно-чёрной шерстью, называемой в Японии синей, а в этой стране полуночно-чёрной. Её ноги короче и толще, чем у тех скаковых лошадей, которых я видел в загонах, и, кажется, у неё есть все задатки военной лошади. Мне сказали, что даже если у коня остановится сердце, он продолжит скакать со своим хозяином на спине, так как у всех лошадей их по два. И это очень удобно. Я назвал свою лошадь Ао, потому что эту кличку довольно легко запомнить. К тому же она напоминает мне Таро – обычную для Японии в далёком прошлом кличку лошади, часто появляющуюся в исторических драмах.

Цвета волос и кожи у людей, собравшихся здесь, отличались невероятным разнообразием. Как мне и говорили, чёрных волос ни у кого не было. Но зато были золотые, коричневые, серебристые, белые, красные, каштановые, оранжевые (наверное, покрашены), пурпурные (может быть, тут модно краситься), зелёные (возможно, из-за хлорофилла)… зелёные?!

– Эй, эй, эй, эй, э-эй, Гюнтер!

– Да?

– Там, там зелёный человек – это при-при-пришелец из космоса!?

– Ах, он из семьи целителей. Особенный цвет их крови делает кожу очень бледной, а ещё они обладают уникальной силой, ускоряющей исцеление пациентов. Сюда они перебрались 2 тысячи лет назад из-за преследований людьми. Именно им мы обязаны своим теперешним долголетием.

– Тогда… тогда, что насчёт вон того, с фиолетовыми волосами? У недавней девчушки они были такого же цвета.

– Они принадлежат к клану Озёрного берега. Среди них многие рождаются с сильной марёку, и в столице они часто работают в сферах образования и безопасности. Как Ваше Величество, наверное, уже заметил, я тоже унаследовал кровь этого клана.

Теперь понятно, почему у него фиолетовые глаза.

Я вздохнул, сидя на лошадиной спине.

– Кони с двумя сердцами; скелеты, летающие по небу; люди, рождающиеся с зелёными и фиолетовыми волосами. Такого в Японии никогда не увидишь. А встретится ли в будущем ещё что-нибудь этакое? Вроде девочек с кроличьими ушками или сексуальных девиц – чёрных пантер, или трёхглазых мужчиноптиц?

Увидев, как я разволновался, представив всё это, Конрад, переглянувшись с моим наставником, старался сдержать смех.

– В этой стране сосуществует невероятное множество рас и кланов. Точное их количество не можем сказать не только мы с Гюнтером, прожившие уже довольно долгую жизнь, но даже учёные. Например, если мы ограничимся подсчётом лишь человеческого населения, тогда получим где-то 15 миллионов, но сосчитать точное количество коцухидзоку – представителей племени летающих скелетов, коцучидзоку – наземных скелетов; существ, обитающих в воде, и представителей птичьих рас невозможно. Кроме того, не надо забывать о духах, спокойно живущих в лесах и горах; и ещё – неважно где, и в небе, и на земле, и в реках, и в лесах – мадзоку есть всюду. Ваше Величество, ваши последователи разбросаны и за пределами этого королевства.

Маленькая девочка с золотыми глазами, тоже состоявшая в одном из этих кланов, бежала рядом с Ао пытаясь передать мне прекрасный букет цветов. Их светло-розовые многослойные лепестки лишь слегка приоткрылись. Взяв букет, Гюнтер внимательно осмотрел его со всех сторон и неохотно отдал мне.

– Это самые обычные цветы, которые используются в качестве украшений. Они не ядовиты и не имеют шипов. Эта малышка, наверное, хотела подарить их вам, а не мне.

– Невозможно! Вы должны быть гораздо популярнее меня…!

Я впервые получил цветы от девушки, и мне правда было очень приятно.

Наша процессия без инцидентов продвигалась вперёд и, наконец, достигла крепостного вала замка. Издав тяжёлый звук, ворота открылись.

– … Вау.

В этот самый момент, клянусь, в моей голове зазвучала песня – я слышал повествование Наото Огата. Ода в одну строчку великолепному замку, так похожему на строения нашего мира. Мощённая белым камнем дорога уходила вдаль. По обеим её сторонам стекали проточные воды, и вода двумя потоками отводилась к западу и востоку от города. Впереди я видел замок: один из тех, которые часто можно встретить в европейских сказках, больше похожий на огромный английский особняк, чем на старинный германский дворец. Оба крыла здания, и правое, и левое, были абсолютно симметричны. Выглядел он почти как гигантский рекламный баннер, поражающий своей шириной и высотой.

Богатые зеленью горы защищали его сзади, и водные потоки брали своё начало в их расщелинах.

– … Умм, я даже не знаю, что сейчас нужно сказать.

– Вы и не должны ничего говорить, в конце концов, это же королевский замок Мао, замок Клятвы-на-Крови.

Клятвы-на-Крови? В японской истории была организация со страшным девизом: «Один человек – один труп!» – так вот, это название тоже не очень-то миролюбивое. Такой красивый, просто великолепный замок… может быть, лучше не знать, почему… И хотя я не имел никакого желания его слушать, мой наставник пустился в объяснения.

– Когда Шин-О выбрал эту землю для строительства столицы королевства, он дал клятву духу земли, что не причинит ему вреда. В знак благодарности и дружбы дух пообещал, что если кто-нибудь кроме Мао займёт этот замок, ему кровью придётся заплатить за это. Если вкратце, замок Клятвы-на-Крови повинуется только Его Величеству Мао. Королевский замок считается неприступным – нет, он абсолютно безупречен.

– Ох… а я-то уж было подумал. Значит, король и замок не заключали кровавую клятву или что-нибудь в этом духе?

Конрад, выглядевший чрезвычайно довольным, дёрнул подбородком, привлекая внимание к дороге. Солдаты выстроились по обе её стороны по стойке смирно. Уверен, что когда мы проезжали мимо них, они склоняли головы, а потом снова их поднимали, создавая тем самым, что-то на подобие волны, обратной тем что бывают на стадионах. В подобную ситуацию я в последний раз попал, когда мне очень нужно было срезать, потому что я очень опаздывал и пошёл через только открывающийся универмаг: все его продавцы приветствовали меня и кланялись.

Откуда-то доносилась мелодия, напоминающая нечто среднее между Элгаром и Равелем, возможно, это национальный гимн.

– Судя по такому приёму, лорду фон Шпицбергу так и не удалось переубедить её.

Что же это за человек такой, что об его имя можно сломать язык? И что ещё важнее, почему почти к каждому имени в этой стране добавляют «фон» или «лорд». Может ли этот «фон» быть чем-то вроде «Яма» в Японии, с которого начинаются многие распространённые фамилии, такие как Ямада-сан, Ямамото-сан, Ямакава-сан? Или… Заметив мой полный недоумения взгляд, Конрад пустился в объяснения. Въезд во внутренний двор и ознаменовал начало кошмарного приёма.

– Эта страна делится на области, находящиеся под непосредственным контролем Мао, и территории десяти Благородных Родов, подчиняющихся ему. Раньше «фон» добавляли к названию управляемых Благородными Родами земель, и затем каждый из этих родов присоединил «фон» к своей фамилии. К примеру, Гюнтер из благородного дома лордов фон Крист, которые управляют территориями Криста. Что же касается лордов и леди, то это те, кто в случае необходимости отправятся воевать. Поэтому практически у всех мужчин и женщин, принадлежащих к аристократическим домам, есть воинские звания. Этот титул получают после достижения совершеннолетия все, кто готов сражаться.

Ха, только что вспомнил: у имени мачо, с которым я познакомился в самом начале, тоже была эта приставка.

– Господин Штоффель фон Шпицберг – старший брат предыдущей Мао, желающий сохранить своё положение регента. Ваша предшественница… теперь уже экс-Мао, объявила о своём желании уйти в отставку, и мы, немедля, призвали вас, Ваше Величество. Но он всеми силами старался изменить её решение. Если бы он переубедил Её Предыдущее Величество, тогда смог бы отстоять свои позиции. Но в любом случае, похоже, что добиться своего ему так и не удалось.

Э? Но имя Конрада же…

– Теперь он, должно быть, задумал провести грандиозный праздник в честь триумфального въезда Вашего Величества в замок, тем самым пытаясь добиться вашего расположения.

В первый раз на добродушном лице лорда Веллера появилось выражение похожее на ненависть, но оно исчезло за то короткое время, понадобившееся мне на то, чтобы взять букетик в правую руку. Потому ли, что он смог взять себя в руки, или из-за фразы, которую сразу же добавил Гюнтер:

– Мы больше не должны позволять этому человеку поступать так, как ему заблагорассудится. Думаю, что Гвендаль и Вольфрам в этом вопросе согласятся с нами.

– Я надеюсь на это.

Наверное, что-то произошло. Об этом бы любой догадался вне зависимости от того, насколько туго до него доходит. Размышляя о только что услышанном, я наклонился вперёд. Букет в моей правой руке оказался рядом с ухом этого волка в овечьей шкуре, Ао.

– Умм, а этот Спиц… или Спилдерг…

Сколько раз он получал Оскар? Я так и не смог закончить шутку – моя лошадь, мой чёрный демон, ни с того ни с сего рванула вперёд, будто у неё на полную мощность заработал двигатель V8.

Даже я, сидевший на ней, не знал, почему она так яростно понеслась, и был искренне благодарен за то, что она хотя бы не пыталась сбросить меня. Бессвязно крича и отчаянно цепляясь за лошадь, бегущую по прямой, я единственный приближался к замку так безумно быстро. Солдаты, выстроившиеся, чтобы поприветствовать меня, вероятнее всего, никогда бы не подумали, что чёрный ураган, пронёсшийся прямо перед ними, это их новый король. Вдруг я услышал совет, донёсшийся сзади.

– Ваше Величество! Поводья, поводья…

– Конрарт! Я был прав, этой лошади всё ещё не достаёт выучки! – Гюнтер, выкрикнув это, хлопнул свою лошадь ногами по бокам и бросился следом за мной.

– Я и представить не мог, что может произойти что-нибудь подобное. Я как следует тренировал её, но мне и в голову не приходило обучать её тому, что делать, если шмель из букета цветов залетит ей в ухо. Ва-а-аше Ве-е-еличество! Скорее натяните поводья и сожмите ноги.

Мне вдруг вспомнились такие вот заголовки газет: «Потерявший управление грузовик врезался в магазин». В подобных случаях продавцы и покупатели в замешательстве разбегаются.

Ао, едва касаясь неровной земли, быстро приближалась к замку. Солдаты, до этого стоявшие у обочины, старались поскорее выстроиться в линию, собираясь преградить нам путь, но Ао легко прошмыгнула мимо них. В центре группы ошеломлённых солдат я ещё заметил красивого блондина средних лет.

И вот она уже снова перескакивает через неровный участок. За то короткое время, что провёл в воздухе, я уже представил худший из возможных вариантов развития событий.

Я упаду с лошади и, прежде чем отправлюсь к праотцам, успею доверить свои похороны Гюнтеру и Конраду. Какие похороны? Почему к праотцам?

Ао встала на дыбы перед закрытой дверью главного входа. Я упаду! Поспешно схватившись не только за поводья, но и за её чёрную гриву, я приготовился к удару. Но прошло пять секунд, а боли так и не последовало.

– … Она остановилась…

И поняв это, я всё-таки упал. К сожалению, в этот раз на твёрдый, холодный и дорогой мрамор, на своей шкуре ощутив, насколько важно уметь правильно падать.

Лежа на спине, я рассеянно думал.

Ох, а потолки-то в этом замке высокие. Можно почувствовать себя, почти как лёжа на полу в зале Национального музея науки.

Ао несколько раз опустила голову к моему лицу, смотря на меня своими ясными глазами и словно спрашивая: «Что ты делаешь хозяин?» – как будто напрочь забыла о том ужасном поступке, который только что совершила. Губы её покрывали бисеринки слюны.

Рядом с моим плечом обнаружились чьи-то ноги. Я перевёл взгляд вверх и обнаружил лицо их обладателя очень высоко надо мной. Этот мужчина просто возмутительно высокий. Он не заговорил со мной и руки не подал. В первый раз вижу столь откровенно апатичного человека, с тех пор как оказался в этом мире. А правда ли я Мао и хозяин этого замка? Может это всё лишь мой сон?

Но если всё так и есть, не должен ли я радоваться сильнее?

– Ваше Величество!

Я услышал голоса Конрада и Гюнтера. И стук копыт о камни. Похоже, этот человек понял что-то из слов. С высоты своего роста, он пробормотал несколько слов, ни к кому не обращаясь.

– … Ваше Величество… Вот эта мелочь?..

«Эта мелочь»? Что значит «мелочь»? Но прежде чем я смог, что-то возразить, у меня в голове заиграла тема любви из «Крестного отца». Вот я уже и выбрал вашу песню. Передо мной, таки поднявшимся без посторонней помощи, стоял очень высокий мужчина, с которым я не смог бы сравниться в росте и спустя тысячу перерождений.

Да и не только в росте, но и в том, как он выглядел.

Его длинные волосы настолько серые, что их можно было назвать почти чёрными, только частично были завязаны в хвост за спиной. Его внимательные тёмно-синие глаза, похоже, никогда не светились весельем. На основе моего короткого жизненного опыта я не могу судить, выглядел ли он угрюмым, из-за плохого настроения или потому что он суров. Но девушки обязательно завизжали бы от прохладного выражения его лица.

Хоть они и называют меня Мао, внутренне и внешне я остаюсь обычным старшеклассником. С довольно заурядной внешностью и умственными способностями. У меня нет ни сильных мышц, ни глубокого низкого голоса. И что ещё хуже, почти все три года, что играл в бейсбол, я жалко провёл на скамейке запасных.

Этот человек смотрел на меня, наклонив голову, похоже, я его заинтересовал. И его беспокойство становилось всё более заметным.

– Ваше Величество, вы не ушиблись?

Конрад, прискакавший первым, проворно слез с лошади и поспешил ко мне. Пытающийся опередить его симпатичный мужчина в возрасте, почти бегущий сюда, меня немного обеспокоил. Гюнтер тоже кричал что-то, спрыгивая с серого коня. А я подумать не мог, что когда-нибудь стану центром всеобщего внимания.

– Хотите сказать, что это новый Мао? – послышался возмущённый альт.

Только с ним одним из четырёх этих красавцев я могу конкурировать телосложением. Длинные ноги характерны для его расы, и с этим мне ничего не поделать, но в росте и мускулатуре я бы ему не проиграл. И когда я так сильно зациклился на телосложении? Может быть, в тот день, когда второй питчер сказал мне: «Цель из тебя получится слишком маленькая, поэтому бросить мяч тебе будет сложно.»

И хоть фигурой мы и похожи, всего лишь подняв взгляд, я уже понял, что проиграл. Ну как они могут быть настолько красивыми!? Кажется, что у этого парня над головой нимб, хотя, наверное, это ощущение создаётся из-за его ослепительно светлых волос. Внешностью и голосом он похож на члена Венского хора мальчиков. Прозрачная белая кожа, изумрудно-зелёная радужка, напоминающая озёрное дно, и нерасколотый подбородок. Он ангел, очень сердитый ангел. Но раз он здесь, должно быть он очень красивый мадзоку.

– Гвендаль… Нет, старший брат, неужели ты позволишь человеку неизвестного происхождения, которого сюда привёз этот, провозгласить себя королём?

Произнеся, «этот «, красавчик, будто только что сошедший со страниц сёдзе-манги, резко посмотрел в сторону Конрада. Я уже не так давно слышал имя Гвендаля, и, если я не ошибаюсь, ещё что-то вроде Вольфганга или Вольфрама. Значит мужчина с темой любви из «Крёстного отца» – это Гвендаль, а мальчик из Венского хора – Вольфрам?

– Я никогда не смогу доверять этому грязному человечишке. Судя по его внешнему виду, у него отсутствуют интеллект и чувство собственного достоинства, да и человек, свалившийся на дорогу…

– Вольфрам! – это воскликнул не его брат Гвендаль, а Гюнтер, заставляя парня замолчать. – Что за ужасные вещи ты говоришь! Если бы наш новый король не был столь великодушен, ты бы уже лишился жизни.

Великодушен – это он обо мне? Думается, что говорил он о ком-то другом.

– Следи за своим языком, даже если ты и наследный принц, я не потерплю неуважения по отношению к Его величеству. И перестань говорить плохо о Конрарте, он ведь твой старший брат.

Эээээ!?

Хотя я пока только слушал, ни во что не вмешиваясь, моя схема взаимосвязей персонажей становилась всё запутаннее. Крёстный отец и мальчик из Венского хора – братья, а Конрад – старший брат Вольфрама, значит…

Гвендаль, Конрарт, Вольфрам.

Они три брата мадзоку.

– … Не может быть?! Вы… вы же совершенно не похожи!

– С этим ничего не поделать, – сказал Конрад, с улыбкой подходя ко мне. Выражение его лица было такое, как будто к подобному он уже привык. – У нас разные отцы, но наше кровное родство неоспоримо. Гвендаль мой старший брат, а Вольфрам – младший. Хотя, думаю, что они не желают признавать меня своим братом.

А ты? Что ты о них думаешь? Этот вопрос пронёсся у меня в голове. Но прежде, чем я успел задать его, всеобщее внимание снова сосредоточилось на «новом короле» после слов Гюнтера:

– Его Величество – наш новый король.

Приятный внешне мужчина средних лет бросился ко мне. Теперь, когда я уже привык к красавчикам, его внешность меня не впечатлила. Хм, ну давайте-ка посмотрим: он довольно красив для своих пятидесяти, у него тусклые светлые волосы и голубые глаза. Но в глубине этих глаз, за потайной дверью, кроются трусливые планы.

– Я Штоффель фон Шпицберг, старший брат предыдущей королевы, Сесилии фон Шпицберг и регент, отдающий все свои силы во имя процветания этой страны. Я, ваш покорный слуга, искренне счастлив, что вы благополучно добрались.

– Умм, лорд фон Шпицберг, – я специально спросил небрежным тоном, – меня или вашу сестру вы бы предпочли в качестве Мао?

– Э… э?!

Ду~рак. Если не смог ответить сразу, значит считает, что сам куда больше подходит на эту роль.

– Ах, ну конечно же Ваше Величество, нового короля. Смена правящей семьи пойдёт на пользу всем гражданам. Вы наш спаситель, который проложит путь к новому будущему этой страны. И, кроме того, я уже наслышан о великолепной душе, которой вы владеете.

– Думаю, вы ошибаетесь. Моя душа не так уж великолепна.

– Какая скромность! Эти чёрные, как смоль, волосы и тёмные глаза. Ваше Величество, без сомнения, наидостойнейший мадзоку.

По меркам этой страны, если у тебя чёрные волосы и глаза, ты считаешься таким же красавцем как они! А может быть, я даже смогу победить? Короче говоря, пускай я и самый обычный японец, я могу стать наследником престола в этой стране?

Всё это похоже на враньё.

Чтобы возвести меня на престол, у вас должны быть какие-то более существенные доказательства, чем цвет моих волос и глаз.

– У вас есть доказательства? – с откровенной враждебностью в тоне озвучил мои мысли белокурый ангел, Вольфрам. – Где доказательства того, что он и правда наш новый король. Пока вы их мне не предоставите, я не собираюсь признавать этого ребёнка нашим Мао.

– Ребёнка?! О возрасте иностранцев трудно судить, но… но… Ты выглядишь моим ровесником. Американский школьники обычно выглядят старше, так что ты, возможно, ещё младше меня.

– Сколько тебе лет? – властно спросил третий сын, надменно скрестив на груди руки.

Похоже, мне не придётся приказывать ему, чтобы говорил со мной очень вежливо.

– … Пятнадцать… Через два месяца мне исполнится шестнадцать…

– Хнн.

– Что ещё за «хнн». Сколько тебе лет? Только не говори мне, что выглядишь как бисёнен [1], а на самом деле уже старик.

– Мне восемьдесят два.

– Что…?

Восемьдесят два? И это с чистой кожей и полной волос головой.

– Невозможно!

Парни, вы хотите сказать, что у вас больше жизненного опыта, чем у моего дедушки?!

В первый раз за последние два дня я принимал ванну, к тому же в специально выделенной для моего личного пользования комнате.

Персональная ванна Мао с каменными стенами кремового цвета. Такая же просторная, как обычный бассейн, только с пятью головами быков, причём у каждой из которых изо рта непрерывно бежала горячая вода. Усевшись в углу, я задумался об уже случившемся и о том, что готовит мне грядущее.

Что я собираюсь делать? Что же с тобой будет дальше, Шибуя Юри?

Меня смыли в унитазе западного стиля в этот странный мир, похожий на тематический парк; его жители бросали в меня камни и называли мадзоку; мне сказали, что я Мао и должен буду убивать людей. Лошадь, на которой я был вынужден ехать, чуть меня не убила; мне все кланялись; я буквально донёсся до замка с жутким названием; меня назвали «эта мелочь»; тот парень заявил, что отказывается признавать меня Мао; а ещё объяснили, что реальный возраст здешних жителей примерно в пять раз больше того, на который они выглядят.

В этом замке двести пятьдесят две комнаты; некоторые его части трёхэтажные, другие пяти, а потолки здесь нереально высокие и монолитные – даже Годзилле пришлось бы с ними нелегко. Длинные лестницы, от восхождения по которым сбивается дыхание, и больше ста девяноста человек прислуги. Конюшни довольно скромные, но, с другой стороны, казармы просто огромны. В них сейчас живут почти 4500 военнослужащих. К тому же Гвендаль и Вольфрам привели со своих территорий находящихся в их распоряжении солдат, и те заняли гостевые комнаты.

Отведённая мне спальня была размером с баскетбольную площадку: с камином, в котором пылал огонь, а пол был покрыт шкурами животных. На одной из покрытых белой грунтовкой каменных стен висела картина, похожая на те, что я видел ещё в начальной школе, когда мама взяла меня с собой в Уэно. На трёх других – национальные флаги и гобелены, наверно. А что меня удивило, так это комнатное растение в углу.

– Нет ни телевизора, ни видеоигр, ни СD-плеера.

А ещё электричества, газа и телефонов.

– Кровать… просто огромная…

Кровать действительно была очень большой, пожалуй, даже слишком. Хоть и без балдахина, но настолько широкая, что на ней, не мешая друг другу, могли бы спать пять учащихся средней школы.

Державший в руках великолепное золотое ведро красавец-банщик, на котором из одежды была одна набедренная повязка, едва прикрывающая всё самое важное, предложил потереть мне спину. Я сразу же отказался. Да уж, мне светит комплекс неполноценности.

Я взял стоявшую рядом со мной бутыль. У светло-розовой жидкости, находившейся в ней, был очень приятный запах. Наверное, это шампунь. Как следует промыв им голову, я окатил себя водой из ведра. В нём нет кондиционера! Я бы сказал, что во мне гораздо больше от спортсмена, чем от мужественного парня.

Тщательно вымывшись, я наслаждался первой за два дня ванной, и когда уже почувствовал, что пора выходить…

– Э…

Со стороны противоположной той двери, через которую я зашёл сюда, появилась женщина в одном полотенце. Не девушка, а именно женщина. Неужели это общая ванна? Подождите, Гюнтер точно говорил, что она частная, я уверен в этом. А может быть, эта женщина… часть здешнего сервиса? Тогда какие же извращённые услуги она предоставляет?! Я в этом совсем не разбираюсь, потому что всегда жил жизнью обычного человека, а у королей, министров и членов парламента это, возможно, принято. Но постойте-ка, постойте! Почему, зайдя в такую широкую ванну, она идёт прямо ко мне?

Эта просто ошеломляюще красивая женщина с золотыми локонами до бёдер остановилась где-то в метре от меня. Из-за пара, а может из-за напряжения или возбуждения, мой взгляд затуманился, и я не мог ясно её видеть, но она была просто очаровательна. Банное полотенце очерчивало изгибы соблазнительной фигуры, а брови и порозовевшие в ванне щёки и губы делали её красоту только выразительнее.

Но она женщина. Не девушка одного со мной возраста.

– О-о.

– А-а-а… мне-е не-е сказали, что это общая ва-анна!

– О нет… всё в порядке. Это личная ванна Его Величества Мао. А я зашла сюда просто по привычке. Пожалуйста, не обращайте на меня внимание, Ваше Величество новый Мао.

– Ах, пожалуйста, не приближайтесь.

– Так вы наш новый король, я права? Как неожиданно встретиться с вами здесь.

Теперь, когда кровь прилила к моему лицу, сердцу и нижней области, я не мог трезво мыслить. Это плохо, плохо, плохо! Тем более, что я не так уж давно вступил на путь полового созревания, а это ещё в десять, нет, в двадцать раз хуже!

– Послушайте… мисс, нет, нэ-сан, разве залезать в ванную, не вымывшись перед этим, не против общепринятых правил?! И это полотенце! Вы не знаете, что заходить в общественную баню в полотенце считается дурным тоном?!

Я закричал так громко, что горло словно на изнанку вывернуло. Ну, не смог я это сказать как Мино Монта.

– Ох, мне так жаль. Это оттого, что я слишком давно не принимала ванну с мужчиной, – видя, что я окаменел, она рассмеялась. – Хе-хе, такой милый!

Вот тогда-то я с воплем, не похожим ни на крик, ни на визг, дал дёру.

Мисс Сексуальность-сан, что вы имели ввиду, назвав меня милым, и почему вы были в ванной Мао, Мисс Феромоны-сан? И наконец, кто вы, Мисс Секси Квин-сан?!

В одном полотенце я выскочил из ванной и влетел в комнату, которую назвали моей, но увидев здесь симпатичную, молоденькую девушку, издал звук, который письменно передать невозможно.

– В чём дело, Ваше Величество!

– Что случилось, Ваше Величество!

Перед взглядами двух вбежавших мужчин, называвших себя свитой Юри, предстали горничная, дрожавшая в углу и сжимавшая в руках блестящую чёрную ткань, и их новый Его Величество Мао, прячущийся за огромной кроватью. С неприкрытым задом.

– Ваше Величество, Ваше Величество!

– … Мне нравятся девушки. Но всё равно я бы не хотел, чтобы кто-нибудь из них видел меня без одежды, потому что пока мне особо нечем гордиться.

Отослав служанку из комнаты, Конрад подошёл к кровати. К тому времени я, наконец, вернул себе самообладание, успокоился и сел, обернув простынь вокруг талии.

– Боже, только что было видно вашу пятую точку.

– В этой стране вообще есть такое понятие, как частная жизнь!?

– Ваше Величество, это естественно, что у короля есть слуги и служанки. Если вас и такая мелочь удивляет…

– Но они же не должны приходить в мою спальню или ванну, правда?! Где мне тогда прятать порножурналы!? И куда бежать, чтобы дух перевести, если обнажённая красавица попытается зажать меня в ванной!?

– Обнажённая красавица в ванной? О-ох…

Конрад поднял глаза к потолку, словно говоря: «Боже мой».

– … Продолжайте.

– Вначале я подумал, что это своего рода странный сервис, но только что чуть не потерял девственность… В любом случае я не какая-нибудь шишка, поэтому просто сбежал.

– Это радует. Ваше Величество, я очень благодарен вам за здравомыслие.

– Ваше Величество, пожалуйста, наденьте это, – с заложенным носом сказал мне наставник, протягивая чёрную ткань. Его глаза наполнили слёзы.

– Что с вами так внезапно произошло? Приступ аллергии?

– Прошу, простите меня. Традиции наших миров так значительно различаются, и поэтому мне сложно понять трудности, с которыми вы можете столкнуться… А вы так храбры и старательны… Ах, простите меня! Я, ваш покорный слуга, сказал нечто обидное, а должен был сначала, как следует во всём разобраться… Я… я так взволнован…

– Что случилось, Гюнтер? Это на тебя не похоже.

– Если у вас аллергия, вы должны как следует промыть нос. Мой брат всегда так поступает, чтобы ему полегчало.

Мои пальцы коснулись кисти Гюнтера, когда я протянул руку за одеждой, и он просто с невероятной скоростью отступил к стене. Лицо у него при этом было красным как от высокой температуры. Подняв блестящую ткань повыше, я понял, что она смахивает на нижнее бельё.

– Даже нижнее бельё чёрного цвета, из очень гладкой ткани и…

Это стринги. Те, у которых с обеих сторон завязочки. Я обратился к Конраду, который выглядел так, как будто так и надо.

– Я парень! Почему я должен носить стринги?

– Э? Сейчас это бельё весьма популярно.

– Невозможно. Тогда и тот человек, и тот, и тот – они все носят стринги?! И мужчина с тем выражением лица тоже ходит в них? Не говори мне, что и ты…

– О, нет, мои самые обычные.

*Блю-юх.*

Обернувшись одновременно с Конрадом, я обнаружил, что стоящий у стены Гюнтер зажимает нос. Может быть, его действительно мучила аллергия на кедровую пыльцу – если б он чихал, я бы уверился в этом на все сто. К тому же у него слезились глаза, а голос зазвучал, как у итальянца. И он был так фантастично красив, что если бы я был девчонкой, то наверняка втюрился бы в него.

– Ваше Величество, пожалуйста, не смущайте меня разговорами скромницы. Отказ от этого легко снимающегося белья равносилен отказу мне, стучащему в вашу дверь… А? Что я только что сказал?!

В тот момент Гюнтер выглядел так, будто собирался вручить мне букет алых роз, и в себя пришёл, только пробормотав что-то себе под нос.

– Я… я очень сожалею! Я был так неучтив!

– Вот я и говорю, что если вы промоете нос раствором соли и выпейте немного… неучтив? Вы о чём?

– Пойду, остужу голову!

– Я же сказал промыть, а не остудить! – крикнул я ему вслед, но он похоже уже меня не слышал. Однако сейчас основная проблема заключалась в стрингах, которые я держал кончиками пальцев. О нижнем белье, состоящем всего лишь из одного лоскутка ткани посередине, я не могу думать исключительно как о чём-то очень постыдном.

– Ну, ладно, в конце концов, даже у японцев есть традиционная набедренная повязка сумоистов.

– Правильно, Ваше Величество. Может быть, вам понравится их носить, и вы даже сможете открыть новые стороны своей личности.

Что-то мне не хочется их открывать.

– Но всё же, что только что приключилось с Гюнтером? … Окей, после белья идёт это. Э?

Пока я рассматривал одежду, очень похожую на мою школьную форму, Конрад, наклонившись ко мне, произнёс:

– Ваше Величество, от вас приятно пахнет.

– О, наверное, это запах шампуня из розовой бутылки, который был в ванной.

Хотя я и понятия не имею, кто его туда положил.

Званый ужин Истинного короля – это не шоу, в котором обучают полезным кулинарным хитростям, и не программа, где питчер (бывшая суперзвезда профессиональной бейсбольной команды) красуется перед гостями, демонстрируя свои обширные познания в вине.

– Этот специальный, праздничный ужин только для Его Величества нового Мао и его ближайшего окружения.

Так или иначе, даже с забитым ватой носом Гюнтер в приподнятом расположении духа шёл впереди. Его волосы были аккуратно собраны за спиной, а весьма длинный наряд походил на одежды священника: кремового оттенка, спереди украшенный красивым, уходящим вниз золотым шитьём.

– Прошу прощения за опоздание.

К нам подбежал быстро переодевшийся Конрад. Моё впечатление: в таком костюме его непременно бы выбрали «Королём косплея» этого года!

Одет он был в белоснежно-белый мундир военно-морского флота, мечту многих американок, и выглядел в нём как Ричард Гир в фильме «Офицер и джентльмен». А если добавить ещё известную всем фоновую музыку в качестве сопровождения, его бы легко провозгласили звездой номер один во всей Америке. Даже без фуражки.

– Это моя парадная форма.

За окном растянулись горы, и я видел свет в их вершинах. Вокруг уже стемнело, а эти огни мерцали ярче звёзд.

– Пожалуйста, приглядитесь – это огни святого для всех мадзоку места, храма Шин-О. Мы все происходим оттуда, места упокоения великого Истинного короля.

Даже у мадзоку есть святое место? Забыв свой вопрос, я смотрел на мерцание пламени. Интересно, похожи ли их храмы на те, что в Японии. С точки зрения современного японца Шибуи Юри, Шин-О в глазах этих людей был кем-то вроде бога. И раз у него есть могила, то он скорее всего уже покинул этот мир.

Но меня сюда доставили из-за слов Истинного короля или его оракулов.

… Хотя я и ничего не знаю, о том, как быть королём и тому подобных вещах.

– Ваше Величество, взгляните сюда. Этот коридор так же является выставочным залом для парадных портретов всех предыдущих поколений королей и королев. Хотя портреты двух предыдущих Мао пока не завершены.

В бесконечной галерее висело картин двадцать, дотянуться от края до края которых, я не смог бы, даже разведя руки. Все они выглядели чрезвычайно реалистично, потому что были выполнены очень мелкими мазками, от которых болели глаза.

Это мне напомнило о том, как я ходил посмотреть на коллекцию Барнса в Уэно.

– С этой стороны коридора портреты расположены в порядке от последнего. Это 24-ый Мао Его Величество Бертран фон Радфорд. Народ прозвал его «Король Лев».

«Король Лев»? Думаю, что в любом мире есть подобное прозвище.

– Это 23-ий Мао Его Величество Дженнот фон Каберников, которого именовали суровым королём. А вот 22-ой Мао Его Величество Арсенио Ропелевски, известный как сильный король. Его 21-ое Величество Дуайн фон Гиленхол, воинственный король, а после него идёт Его Величество Дейвсон Хенстридж – палач, и Базилио фон Рошфол – жестокий король…

– Да что с этими прозвищами, почему они раз от раза становятся только хуже? Неужели нет чего-нибудь более мирного, ну там, король – нефтяной магнат или король газет, или король брендов.

– Ну… у нас нет ни нефти, ни газет, ни брендов…

– 15-ая Мао Её Величество Трантиниан Яфт Бришелла, обезглавливающая королева. 14-ая Мао Её Величество Бриттани фон Винкотт – королева кровопролития.

Мне стали понятнее характерные черты мадзоку. Одни расположились в креслах, положив руку на голову любимой собаки, а другие стояли, опираясь на вонзённый в землю меч. А ещё один, сидевший верхом на лошади, держал шест с отрубленной головой побеждённого врага – это, безусловно, портрет Мао. Женщин всего три, а некоторые из королей выглядели совсем ещё мальчишками.

И, несмотря на различные цвета волос и глаз, все они бы одинаково красивы. Мы всё дальше и дальше углублялись в прошлое, и эти мадзоку всё меньше походили на людей. Ну, в принципе, людьми они и не являлись. Цвета их одежды становились более фантастичными, нежели у современных мадзоку, а изображались они в плащах и с доспехами.

– Те, что из более раннего времени, выглядят так, как будто вышли из RPG. Ну, в конце концов, это ведь мир меча и магии. А твоя военная форма очень современная. О, вот этот человек…

– Это 7-ой Мао Его Величество Форгиас фон Вальде.

– Он так поразительно похож на парня с темой любви из «Крёстного отца», которого я встретил до этого!

– Крёс… Вы имеете в виду Гвендаля? Это потому что Форгиас фон Вальде его предок.

– Э?! Тогда почему не он следующий Мао? Если его предок был королём, он как потомок должен был унаследовать трон.

Гюнтер, наклонив голову и нацепив на лицо маску учителя, задумчиво ответил:

– Ваше Величество, титул Мао по наследству не передаётся.

– Но вы и не избираете короля, правильно? Как же всё сложно… не могу во всём этом разобраться.

– Оно и понятно, сказываются пятнадцать лет, проведённые в другом мире. Но понемногу вы сможете во всём разобраться. Ведь ещё целый год до того, как вы станете Мао.

– Год? Я должен провести здесь целый год?! – спрашиваю у Конрада, и мой наставник смотрит на меня с удивлением.

– Ваше Величество, вы король этой страны, так что проведёте здесь всю свою жизнь. Почему вы спрашиваете об одном годе?

Это начинает принимать дурной оборот. Если всё так и будет, мне придётся остаться на второй год. И это плохо вдвойне, учитывая то, что сейчас всего лишь май моего первого года в старшей школе. Мне нужно будет как можно быстрее выполнить навязанную мне миссию, добравшись до моей цели самым коротким из возможных путей.

– А вот тот, кто объединил мадзоку, победил Властелина и основал Шин-Макоку – Его Величество Шин-О. Слава его праведной душе!

– Ха, он выглядит точно так же, как тот парень. Должно быть, один из его предков. Как его звали?

– Я не могу назвать это имя.

– Не можете сказать мне, как его звали? Тч, как скупо..

– Ваше Величество!

– Разве не из-за него меня притащили сюда, и теперь я не могу вернуться? Из-за слов этого парня, наверняка уже мёртвого, мою душу перенесли сюда из другого мира. И вы даже не скажете мне его имя? По-моему, это очень эгоистично.

– Я назову его вам… только позже, Ваше Величество, – голос Конрада звучал так, как будто он сдерживал смех.

На удивительно большом портрете, был изображён молодой человек, стоящий с обнажённым мечом в руке. Очень похожий на Вольфрама. Исключение составляли только глаза такого же ярко-синего цвета, что и озёрная гладь в ясный денёк. Что-то отличало его от мадзоку, идущих после него. Мое впечатление любителя: он гордый, он важный, он чувствует себя настоящим королём.

– … А этот человек?

Только на этой картине был изображён не один человек. Стоявший чуть позади Шин-О, он очень явно отличался от королей на других портретах. Одетый в самую обычную, удобную одежду, без меча и доспехов, с лёгкой улыбкой на лице, не похожий ни на вассала, ни на слугу.

– Он немного напоминает азиата, правда?

Гюнтер рассказал о нём с огромной гордостью. Почтение и любовь из его сердца передались и мне, совершенно ничего не знавшему об этом человеке.

– Великий мудрец сококу – единственный человек в мире равный по статусу Шин-О. Без него мы, вероятно, не смогли бы победить Властелина и скитались без земли и страны. Хотя, возможно, мир был бы уничтожен ещё до этого.

– Он настолько удивительный человек?

– Совершенно верно. Кроме того, он красивее, чем кто-либо другой.

– Что?!

Похоже, что чувство прекрасного этих людей японцу постичь не дано. Посмотрев на его спокойное лицо с азиатскими чертами, я назвал бы его только утончённым. Мне думается, что в нём интеллигентность берёт верх над красотой.

– Ваше Величество, вы с ним очень похожи. Горожане непременно заметят это и будут прославлять ваше благородство!

Затычка вылетела из носа лорда фон Криста. Подождите, у вас кровотечение, из носа кровь идёт!

– Похож? Чем?! Что у нас с ним общего?

– Взгляните, Ваше Величество, посмотрите на цвет его волос и глаз. Ваше Величество своим обаянием так близок с этим великим человеком.

– Я вам всё время повторяю, что у большинства японцев чёрные глаза и волосы!

Кроме того, он не напоминает ни меня, ни моих родственников.

Будь ты проклят, Шин-О, я проклинаю тебя в глубине своего сердца!

Из-за тебя, уже мёртвого, я оказался втянут во всё это. И если мне придётся остаться на второй год, я пойду и разграблю твой мавзолей, или что там у тебя.

Тогда я ещё не знал, какое меня ожидает возмездие за эти злые мысли.

Гюнтер, казалось, опьянел от собственной тирады, переходя на романтически напыщенную речь.

– Истинный король – это тьма, а Великий мудрец – это свет. Они стремятся друг к другу, страстно желают друг друга и несут цвета друг друга в собственных телах. Иными словами, тьма сохраняет свет, а свет оберегает тьму. (комм. переводчика: Гюнтер, добро пожаловать в нашу команду)

– Оставим его одного: это затянется надолго.

__________________________________

[1] Бисёнен – в современной Японии так называют хрупких, женственных, красивых юношей.