Под волшебством в 0.2 люкса (Новелла) - 11 Глава

Время для продолжения — то есть объяснений.

Правда, тут и объяснять нечего. На самом деле всё это время я готовил магический круг, чтобы Хаяна могла вернуться в наш мир, о чём она и попросила меня в первом письме.

Моя задача заключалась в том, чтобы прочитать записи принцессы Аураветты, а также помочь Лизе собрать материалы для создания круга и без проблем открыть врата.

Но это не значит, что я сразу поверил в написанное Хаяной.

Содержание письма было слишком абсурдным, я ничего в нём не понял. Да и вообще, письмо оказалось у меня дома всего через несколько часов после того, как я расстался с Хаяной. Конечно же, я не мог поверить, что девушка, которая ещё недавно была рядом со мной, угодила в другой мир и была вынуждена его спасать.

Я подумал, что это очередной глупый розыгрыш, и кинул письмо в ящик стола, но тем же вечером мне позвонила мама Хаяны и сказала, что та не вернулась домой.

Окончательно я поверил в написанное после встречи с Лизой Фудзикурой: у неё были записи с незнакомыми мне буквами, и к тому же она сама рассказала мне о магии и другом мире. Мне оставалось только поверить, что всё это, видимо, правда. А уж когда выяснилось, что Лиза внучка принцессы и способна прочитать заклинание открытия врат, я и вовсе отказался от лишних размышлений, списав всё на ту самую «Волю Мира».

На то время, пока мы с Лизой собирали необходимые материалы для магического круга, я решил не рассказывать ей о Хаяне.

Я не знал, поверит ли она мне, а объяснять все обстоятельства было бы трудно. При этом я хотел избежать ситуации, когда мы не сможем заниматься делом из-за того, что я рассказал слишком много ненужного.

Ещё я подумал, что если уж Лиза сама хочет открыть врата, то и не обязательно что-либо ей рассказывать. Если Лиза достигнет своей цели, а я, помогая ей, верну подругу детства в наш мир, то все останутся счастливы, сожалеть будет не о чем…

Но я закрывал глаза на одно обстоятельство.

В конце концов, Лиза не попала в другой мир. Врата пропустили только Хаяну, а Лиза так и осталась здесь.

Как и было сказано в записях её бабушки, сквозь врата могут пройти только те, кого признала «Воля Мира».

Конечно же, мне бы хотелось оправдаться и сказать, что меня не в чем винить: не мог же я знать, есть у Лизы право войти во врата или нет — но эти слова, наверное, будут немного бессовестными.

Я мог предвидеть этот исход. Мог, но всё равно решил закрыть на него глаза.

— Проще говоря, ты знал, что Лиза не сможет попасть в другой мир, и просто ею воспользовался? — спросила меня Хаяна, качнув короткими волосами.

После уроков мы решили задержаться в пустом классе. Хаяна сидела передо мной прямо на моей парте. Я пожал плечами:

— Нашла, в чём меня обвинить. Я ведь сделал всё это ради тебя.

— Значит, ты ради своей страсти игрался с невинным девичьим сердцем?

Это же ещё хуже! Ты не просто правильно описала мой поступок, но ещё и ранила меня в самое сердце…

Я посмотрел на беззаботно болтающую ногами подругу детства, которая, несмотря на свой маленький рост, сумела сделать нечто поразительное — спасти другой мир.

Хаяна уже настолько прожужжала мне уши о совершённых ею бесчисленных подвигах, что я даже и не знал, завидовать ей или гордиться ею?

Той ночью нас с Лизой и Хаяной задержали люди, прибежавшие на вспышку магического круга. Впрочем, после такого-то света и грохота в этом нет ничего странного.

Хаяна к тому моменту уже успела по-быстрому спрятать меч и одежду с помощью магии, переодеться в школьную форму и даже придумать подходящее объяснение, что мы делали на территории школы, но из-за ночного проникновения нам всё равно на неделю запретили посещать уроки.

За прошедшую неделю мы с Хаяной успели рассказать друг другу о всех своих приключениях. История о свершениях Хаяны слишком грандиозна, поэтому я её опущу. Главное, что в другом мире вновь воцарилось спокойствие.

Важнее сейчас было то, что произошло у нас. История обо мне и Лизе.

— Я с самого начала подумал, что здесь что-то не так: слишком уж много совпадений, — пояснил я.

Хаяну призвали в другой мир, поэтому ей нужен способ вернуться назад. И так случайно получается, что девушка королевской крови, способная открыть врата, ходит в ту же самую школу, и к тому же сама хочет их открыть и имеет для этого все материалы. Единственная проблема: она не знает правильного способа для открытия врат — однако у неё есть записи, в которых этот способ детально описан. И наконец друг детства Хаяны, который может прочитать эти записи, совершенно случайно сталкивается с этой девушкой в самое нужное время.

Любой бы заподозрил ловушку в таком огромном числе совпадений.

В ответ на мои тайные сомнения Лиза сказала: «Это “Воля Мира”! Она тянет мир в нужном направлении, чтобы в нём всегда сохранялось равновесие».

Проще говоря, всё это было предначертано судьбой.

«Воля Мира» начала действовать, ещё когда я, владеющей способностью читать буквы другого мира, познакомился с Хаяной, которой было суждено его спасти…

Нет, даже раньше. Уже то, что бабушка Лизы смогла пройти в наш мир, было частью плана «Воли Мира». В записях было сказано, что врата пропускают лишь тех, кого признала «Воля Мира», и Лиза, не сумевшая сквозь них пройти — лучшее тому доказательство.

— Но ведь бабушка Лизы сумела пройти, — задумчиво склонив голову на бок, возразила Хаяна. — Я понимаю, почему прошёл её дедушка. Он великий герой, в том мире даже стоит его бронзовая статуя. Он спас тот мир и потом вернулся домой. Но почему бабушка Лизы, принцесса Аураветта, смогла попасть к нам?

— Потому что такова её роль, — ответил я.

Да, у неё была роль.

Она была нужна, чтобы принести в наш мир знания, материалы и человека королевской крови, благодаря которым несколько десятилетий спустя Хаяна сможет вернуться домой. Как и написала Хаяна в первом письме, злой волшебник убил почти всю королевскую семью, поэтому «Воле Мира» требовалось сохранить королевскую кровь там, где он не сможет до неё дотянуться.

Бабушка Лизы осознала свою роль намного позже. Скорее всего, незадолго до смерти, когда она начала вести себя странно. Она обладала способностью разговаривать с «Волей Мира», и поэтому смогла понять, что была лишь фигурой на доске.

Подтвердить эту догадку можно заметкой из конверта, где бабушка Лизы извинялась перед внучкой, а также предсмертные слова автоматона Рибека: «Если открыть врата, Лиза станет несчастной».

— Лиза станет несчастной?

— Я и сам не очень понимаю, о чём он говорил, но, наверное, невозможность войти в другой мир, хоть она и открыла врата, как и осознание того, что её использовали — действительно большое несчастье.

— И в этом виноват ты, Кэй?

— Ну да, так и есть.

Автоматон сказал, что я принесу Лизе несчастье, и, пожалуй, он не ошибся.

Предвидев такое будущее, бабушка Лизы наказала ей забыть о магии и жить в этом мире. Наверное, она думала, что Лизе нужно приспособиться к жизни здесь и не мечтать о другом мире, а даже если Лиза захочет открыть врата, то автоматон спрячет от неё кулон, и тогда она не получит тяжёлой душевной травмы.

— Впрочем, я думаю, принцесса тоже не знала всего, что произойдёт.

— Вот как?

— Если бы она могла предсказать всё, то ей не нужно было бы оставлять заметки о магии вообще. Но она не научила Фудзикуру письменности другого мира и решила, что это достаточно. Проще говоря, она не знала о моей способности.

Семена мандрагоры Лиза унесла тайно, так что с этим её бабушка ничего поделать не могла, но решение просто спрятать кулон и на этом успокоиться выглядит недостаточно предусмотрительным.

— Вот, значит, как…, — видимо, соглашаясь со мной, сказала Хаяна. — Я думаю, принцессе просто не хватало силы разбить рог единорога.

— А?

— В рогах очень сильная магия. Даже я не могла их разбить, пока наставник не научил меня тайной технике.

Хм-м… Так вот что означало сожаление бабушки Лизы о том, что она должна была осознать всё раньше, когда дедушка ещё был жив. Великий герой наверняка сумел бы уничтожить рог.

Как бы то ни было, пока мы с Лизой гонялись за кулоном, я почти догадался, почему принцесса Аураветта пыталась помешать нам открыть врата. И в её записях, и в словах автоматона было достаточно зацепок. Я понял, что Лиза не сможет пройти сквозь врата. Понял, но решил закрыть на это глаза.

Не сделай я этого, Хаяна не смогла бы вернуться, так что я ни капельки не сожалею о своих действиях и не собираюсь извиняться перед Лизой. Впрочем, я готов принять на себя оскорбления и обиды. Даже если меня назовут бессердечным, жестоким, трусливым, бесчеловечным…

— Чудовищем, скотиной, слабаком…

Помолчи! Как ты думаешь, ради кого я всё это сделал?!

Так вот… это всего лишь оскорбления.

Я легонько стукнул попытавшуюся поддразнить меня Хаяну ребром ладони по лбу.

В любом случае, я действительно ранил Лизу. Я окрылил её ложной надеждой, а потом низверг в отчаяние. Я обманул её, меньшего и не скажешь.

А самый тяжёлый из моих ударов по Лизе — необходимость жить в столь ненавистном ей мире. Скорее всего, это и есть самое большое несчастье, которое предвидела её бабушка.

Я никогда не забуду, как той ночью Лиза рыдала над магическим кругом. Она никак не могла смириться с тем, что не может пройти сквозь врата, и поэтому до самого конца отказывалась оттуда уходить.

Глядя на неё, я сумел наконец прочувствовать, насколько жестоко с ней обошёлся.

— Ну что, пойдём уже? — спросил я, поднимаясь со стула.

Когда мы с Хаяной, взяв сумки, вышли из класса и переодели обувь, я двинулся к восточной стороне школы. Последовав за мной, Хаяна заглянула мне в лицо.

— Мы не пойдём сразу домой?

— Я ведь тебя предупреждал, нам надо кое-куда заглянуть.

— А, да. Было дело, — согласилась Хаяна. — Но ты уверен, что нам не стоит сначала зайти в школьный совет? Цукисима же наконец стала президентом.

«Любишь ты ударить по больному», — подумал я, глядя на идущую рядом подругу детства.

На прошлой неделе Цукисима легко выиграла выборы и стала президентом школьного совета. Можно сказать, это абсолютно естественно, ведь у неё не было соперника, но в любом случае, теперь она получила полное право оккупировать президентскую комнату.

Сегодня в обеденный перерыв я пошёл поздравить её с этим достижением, но при встрече Цукисима сказала, что мне пока не стоит приходить в школьный совет.

— Ты ведь даже не проголосовал за меня, Адзума!

Я весь застыл от её укоризненного тона.

Выборы президента состоялись на прошлой неделе, и из-за отстранения от занятий я в самом деле не проголосовал за неё.

— А ещё ты в последнее время мало участвовал в работе школьного совета. Да и не могу я пустить к нам проблемного ученика, проникнувшего на территорию школы без разрешения.

Спина у меня похолодела от мысли, насколько сильно я разозлил Цукисиму. Но вскоре она не смогла сдержаться и рассмеялась:

— Да шучу я, шучу. Мне просто захотелось немного тебя обругать.

— Как ни посмотри, это слишком жестоко!

— Ну прости. Но тебе правда не стоит пока приходить в школьный совет.

— Что ты имеешь в виду? — спросил я, и Цукисима в ответ подмигнула и ткнула меня пальцем в лоб.

— У тебя ведь сейчас есть другие дела, верно? Не знаю, что там у вас случилось, но Фудзикура выглядит ужасно расстроенной.

Кажется, Цукисима в итоге обо всём догадалась. Вот поэтому мне никогда не сравниться с ней.

Между прочим, я ни разу не встретился с бывшим президентом Нацуки. Я вообще-то ничего не имею против его хобби. Похоже, он выучил урок и больше никогда не станет пытаться завладеть кулоном. У него (у неё?) сейчас экзамены и явно нет столько свободного времени.

Таким образом, на данный момент у меня осталось ровно одна проблема.

Когда мы с Хаяной зашли за здание школы, то почувствовали, насколько здесь, где нет шумихи спортивных клубов, меньше людей.

Когда вдали показалась теплица, я спросил у Хаяны, какие цветы ей нравятся.

— Клевер, — без малейших раздумий она ответила.

Такой быстрый ответ меня приятно удивил. Мне ведь казалось, что Хаяна знает только розу, ипомею да тюльпан. Всё-таки она и правда девушка.

Но когда я спросил «почему?», Хаяна очень удивилась:

— Как почему? Ты ведь частенько лизал его вместе со мной.

— А? О чём это ты?

— Ну как, на клумбе рядом с начальной школой рос клевер. Мы ведь в обед бегали слизывали с него нектар. Неужели не помнишь? — устало вздохнула Хаяна.

Я вспомнил, как Хаяна слишком увлеклась нектаром и растоптала всю клумбу. Ей куда важнее практическая польза, а не красота. Судя по всему, она видит в цветах только еду.

Вот за такими разговорами мы добрались до теплицы.

Я сказал Хаяне достать ту самую вещь.

Она вытащила из сумки белый конверт и с непонимающим видом спросила:

— Но чего ты собираешься этим добиться?

— Я — ничего. Его отдашь ты. Ты смогла вернуться в наш мир только благодаря Фудзикуре, поэтому ты должна отблагодарить её.

— Хм…

Глядя на конверт, Хаяна задумчиво склонила голову набок. Видимо, я ещё не до конца убедил её.

— Я ведь тоже подготовился наилучшим образом. Тебе предстоит увидеть такое выступление, какое случается раз в жизни, — заявил я, ткнув большим пальцем себе в грудь.

— Хе-е. Что ты задумал?

Хаяна очень заинтересовано блеснула глазами.

Она так загорелась… И как я теперь скажу ей, что просто собираюсь красиво ползать перед Лизой на коленях?!

Ну ладно, отступать некуда. Я глубоко вздохнул и положил руку на дверь теплицы.

Внутри теплицы росли разнообразные цветы: жёлтые, красные, фиолетовые; как ещё нераспустившиеся, так и уже во всю цветущие. Сбоку от входа свешивались лепестки дальневосточного ландыша. Были здесь и цветы, растущие в горшках. Стекающие по густым стеблям капли воды показывали, что обо всех растениях здесь неустанно заботятся.

В самой глубине, за всем многообразием цветочных оттенков, виднелся цвет, притягивавший взгляд сильнее всего. Едва я переступил порог теплицы, склонившаяся над горшком Лиза в рабочих перчатках подняла голову, всколыхнув золотые волосы. Увидев меня, она скривилась от отвращения.

— У вас ко мне какое-то дело? — грубо спросила Лиза «Е» Фудзикура.

Я чуть не начал извиняться, распластавшись на земле, но быстро передумал.

Извиниться можно потом. Сначала нужно отдать ей кое-что.

Да, Лиза не смогла попасть в другой мир, но несчастной она стала потому, что считает наш мир скучным. Если наполнить наш мир весельем, то никакая магия и не нужна.

А если это так, то искупить вину я могу только одним способом.

Я стану посредником.

Возможно, две проблемные девчонки поладят друг с другом даже лучше, чем я того ожидаю.

Я подтолкнул Хаяну в спину, чтобы она подошла к Лизе.

Лиза смотрела на Хаяну настороженно, но когда она заметила, что та держала в руках, её лицо немного покраснело. Она начала беспокойно оглядываться по сторонам, словно не знала, как ей реагировать.

Хаяна встала прямо перед Лизой и со смущённой улыбкой протянула ей ту самую вещь.

После недолгих колебаний Лиза приняла её.

Взгляды девушек пересеклись, а потом опустились вниз, к белому конверту.

Внутри лежала заявка на вступление в клуб, написанная округлым почерком Хаяны.